Отражение

Глава 1

Первое, к чему пришлось привыкнуть, - запах. Пыль, старые книги, подсушенные на солнце, и что-то резкое и пряное, будто перед самым ее приходом он побрызгал вокруг одеколоном.
- Грейнджер, - громко, резко, на выдохе, - ты пришла.
Высокий, болезненно-бледный и какой-то понурый. Бледная, сутулая, перепуганная тень. Мышь-альбинос. Что ж, ладно.
- Где мы сможем поговорить? – Гермиона деловито постучала по туго набитому портфельчику. – Я захватила кое-какие бумаги, нужно будет, чтобы ты их посмотрел.
Подчеркнутая вежливость, обезличенность даже. Не думать, не вспоминать, что он – тот малыш Драко, что обзывал ее почем зря, кичился глупостью и мечтал продать свою душу, если она у него вообще была, дьяволу с меткой. За метку. По дешевке.
- Да, конечно.
С самого первого дня работы над делом Малфоя Гермиона знала, что рано или поздно ей придется посетить Мэнор, и все же оказалась к этому не готова. Слишком сложно, слишком страшно, слишком скоро.
Вдох, глубокий и резкий. Только не вспоминать. Слить воспоминания, чертову Беллатрикс из кошмаров, запереть на замок, сбросить в воду забвения с камнем на шее. Утопить, выжечь, изничтожить, чтобы ни единого шрамика не осталось.
Дробный стук шагов по каменному полу, почти в ритм, в ногу, вместе. И вдруг – резкая остановка, как обрыв. Драко остановился и замер. Задумался, а может, замечтался. Как бы сильна ни была ее неприязнь, Гермиона знала, что плохих воспоминаний у него не меньше. Знала и уважала это. Если ему нужна минутка-другая, чтобы справиться с собой, - она совсем не против.
- Портреты предков, - улыбаясь уголками губ, грустно-грустно, произнес Драко. – Арманд Малфой, большой друг короля Вильгельма. Свёл магглов с их земли, оставив за собой лучшее. В прямом смысле слова свёл. В могилу. Ненавидел их до посинения.
Целую стену занимал длинный ряд портретов, помпезных и вычурных до оскомины. Многие из них явно видали и лучшие времена – выцветшие, линялые, местами почерневшие от холода и влаги, они не произвели на Гермиону должного впечатления. Позолоченные рамы, сделанные со вкусом, облезли, а само полотно давно пошло мелкими трещинками. Хаос и запустение.
- Оу, - глухо отозвалась Гермиона.
- За ним Николас Малфой. Наслал на крестьян чуму за то, что не могли заплатить ренту вовремя.
- Чудовищно!
Гермиона и сама не поняла, почему сорвалась на крик. Малфой явно ее провоцировал, как делал это всегда. Провоцировал, злил и больше ничего. А она, как последняя дурочка, взяла и вспылила.
- Едем дальше. Септимус Малфой, заместитель министра магии. Всеми силами пытался протолкнуть закон, запрещающий грязнокровкам учиться в Хогвартсе. К несчастью, не сумел, скончался раньше.
Гермиона прикусила губу, сильно, с чувством. Только бы промолчать и не ляпнуть лишнего. Ей нужно дело Малфоя, если она хочет постоянное место в отделе Правопорядка, таков был уговор. Еще немного потерпеть – и должность, как начало славного пути, у нее в кармане. Только бы не сорваться и не убить Малфоя прямо здесь, не дожидаясь суда.
- Люциус Малфой, первый своего имени, не мой отец, а другой, задолго до него. Хотел жениться на королеве-девственнице и проклял ее, когда помолвка не состоялась…
- Стой.
- О, а тот коротышка с усами – Брутус Малфой. Совершенно особый случай.
- Хватит.
- Это правда очень интересная история. Поверь, Грейнджер, тебе понравится.
- Перестань, - в отчаянной попытке заткнуть поток откровений, который она никак не хотела знать, Гермиона коснулась руки Малфоя. – Перестань, пожалуйста.
Он замер и от неожиданности замолчал, глупо уставившись на ее руку.
- Уговорила.
Изящно вывернувшись, он прошел вперед по коридору и приоткрыл для Гермионы дверь. Она секунду помедлила, испугавшись, что он закроет ее внутри и сбежит. Идиотская мысль, абсурдная, но все же… все же.
- Не бойся ты.
Гермиона кивнула и вошла в кабинет. Она нужна ему не меньше, чем он ей, а значит, придется верить, даже если очень-очень не хочется.
Комната была совсем небольшой, но куда более теплой и уютной, чем все остальные комнаты Мэнора вместе взятые.
Не дожидаясь предложения присесть, Гермиона, все еще немного взвинченная, присела за стол и стала скрупулезно раскладывать бумаги по стопочкам.
- Я рассказал про предков не для того, чтобы тебя позлить, - присев напротив, Малфой лениво откинулся на спинку кресла. – Просто чтобы ты понимала, что все это у меня в крови. Гены. Дурная кровь. Склонность к жестокости. Зови, как хочешь.
Гермиона смерила Драко внимательным, долгим взглядом. Тот не дрогнул, не отвёл глаза, не пошевелился вообще. Он ждал.
- Вот значит как.
Гермиона вдруг поняла, что он не напуган, как ей показалось вначале, а вполне расслаблен и уверен, что все обойдется, пройдет мимо него, как было всегда, что она, Гермиона, все равно его вытащит.
Все интереснее и интереснее.
- Ответь мне на один вопрос, только честно, - Гермиона отложила бумаги и, сложив руки домиком, вновь посмотрела на Малфоя.
- Задавай свой вопрос.
- Почему ты не скажешь правду?
Он улыбнулся, гаденько и несмело. Они оба знали, что Гермиона на то и Гермиона, чтобы знать то, о чем другие, быть может, и не догадываются. Они оба знали, что она знает об этом деле главное. Знает, за что зацепиться на суде.
- Ты знаешь, что я знаю о том, что ты знаешь. Голова кругом, не правда ли?
- Отвечай на вопрос.
- А сама-то ты как думаешь?
Гермиона с шумом выдохнула. Мерзкий, капризный, глупый, глупый, глупый мальчишка. Беспечный дуралей-альбинос. Надеется, что все спустят на тормозах, и уже послезавтра, свободный, как птичка, он будет порхать на свободе, жрать огневиски и распродавать семейное добро. Как же.
- То есть, по-твоему, лучше быть осужденным как Пожиратель Смерти? – Гермиона вспорхнула, чувствуя, как все внутри раскаляется, болит и жжется. – У тебя же даже метки нет!
- Ты в этом так уверена?
Его улыбка вдруг стала грустно-мечтательной и пугающе двусмысленной. У Гермионы по коже пробежал холодок.
- Уверена.
Они молча уставились друг на друга. Друг в друга. До дрожи.
- После того, как Люциус не справился с поручением Лорда, тебя ведь превратили в оборотня, да? В этом все дело? Дети отвечают за грехи отцов и все такое.
Драко медленно кивнул.
- Оборотней в Пожиратели не брали. Значит, ты никогда им не был. Пусть Гарри и считал, что у тебя появилась метка, это не так. Все чуточку сложнее.
- Все-то ты у нас знаешь.
Гермиона победно улыбнулась. Кажется, кому-то в отделе Правопорядка придется потесниться и освободить ей теплое местечко. Суд над «Пожирателем Смерти», который никогда им не был, если подходить к вопросу с формальной точки зрения, запомнится надолго. Они не смогут его обвинить, даже если очень захотят, уж Гермиона не позволит.
- Надо же, - только и сказала она, не в силах перестать улыбаться. – Надо же.
Теперь она отведает победу сполна.
Наедине в комнате с оборотнем.
Мерлин!
Ей стало страшно на одно долгое, провисшее мгновение. Он ведь может сожрать ее, и никто-никто об этом не узнает.
Гермиона взглянула на Драко и поняла, что есть ее он не станет. Ни сегодня, ни когда-либо еще.
Шаг, еще шаг – и его губы на ее губах, поверх, в поцелуе, чуть солоноватом на вкус. Мороз по коже.
Гермиона отпрянула, облизнула губы. Поняла все, о чем думала и о чем не смела даже думать. Разом, скопом, без остатка. Поняла и приняла, но все же спросила каким-то странным, чужим голосом, просто потому что не могла не спросить:
- Уверен?
- Грейнджер, ты – отражение в мутном стекле, и я тебя боюсь. Боюсь до дрожи.