Глава 1"Верни мне его." В какой момент эти три слова стали постоянно сопровождать тебя? В какой момент впервые эта мысль возникла в твоей голове? Почему, почему каждый раз, когда ты привязываешься к человеку, он уходит из твоей жизни безвозвратно? Судьба, карма, проклятие? Глупо винить во всём звёзды. Но иногда хочется запрокинуть голову в небо и заорать так, чтобы птицы в страхе слетели с деревьев и, шумно забив крыльями, разлетелись в разные стороны; так, чтобы жители ближайших домов даже выглядывать испугались; так, чтобы из горла исчез проклятый комок, мешающий говорить; так, чтобы в мыслях больше ничего не осталось, одна лишь звенящая пустота. За что?!
Всё-таки, наверное, впервые ты соединила слова, стоя у алтаря в пышном богатом белом платье, отвечая на вопрос священника твёрдое "да". Улыбнулась, бросила счастливый взгляд на короля, оглянулась и посмотрела на мать и падчерицу, стоящих рядом и любовавшихся бракосочетанием. Именно в тот момент и ощутила, как сильно хочется взвыть и крикнуть этим двоим: "Верните мне его!" И Кора, и маленькая Снежка наводили тебя лишь на одну мысль: о Дэниеле. "Верните мне его. Почему я стою здесь и играю для публики счастливую невесту? Почему здесь, а не в просторном поле, рядом с любимым человеком? Зачем вы мучаете меня? Верните мне его!? Не раз потом ты ночью стояла в дверном проёме и смотрела на спящую Белоснежку,
бессильно сжимая ладони и тихо, чтобы не разбудить, не потревожить, шептала: "Верни мне его. Это ты во всём виновата..."
Ирония судьбы. Белоснежка так и не услышала этого от тебя. Зато её дочери ты озвучила мысль, за десятки лет лишь усилившуюся в своей безнадежности. Ты сама готова была лезть в чёртову шахту. И плевать, как бы это выглядело - мэр города, "железная леди". Ты даже не знала, что сейчас с Генри, всеми силами отгоняла от себя самое страшное. Нет, только не с тобой. Только не Генри.
- Верни мне его...
Почти отчаянный стон с еще попыткой сдержать себя, вложить в эту фразу хоть каплю приказа, жёсткости, но так явно слышалась в голосе мольба. "Верни, верни мне сына. Достань из-под земли в буквальном смысле". Только позже, прижимая к себе Генри, вдыхая запах его волос, ощущая в своих руках, ты подумала, что просьба была не только в спасении из шахты. "Верни моего ребёнка мне. Уезжай, проваливай, убирайся из этого города. Верни мне его, и так считающего Злой Королевой, искренне ненавидящего всё, что так или иначе связано со мной. Верни. Не забирай, не уводи. Он мне нужен, необходим. Он - моё всё, как ты не понимаешь?! Верни мне его..."
Ты знала, что потеряла Генри ещё тогда, когда он сбежал в Бостон. Что бы он не говорил, как бы сильно в тебя не верил, единственный во всём городе, ты знала, что он ушел навсегда. Словно родители развелись. Видишь ребёнка только по выходным пару часов и знаешь, что вы отдаляетесь всё больше и больше.
Именно тогда появился Робин, и ты чётко сказала самой себе: ни за что! Раз всё так складывается, ты не будешь влюбляться, привязываться. Нет, этого не случится. Ты больше никого не потеряешь. Вот только как сложно было помнить это, когда он сжимал тебя в объятиях, когда прижимал к себе, когда требовательно целовал. Ты резко выдыхала. Он твой. И никто и ничего не отнимет его у тебя, не лишит единственного, что не даёт рухнуть. Ошиблась. Он уезжал в Нью-Йорк, ты рвала лист из книги и с глухой ненавистью вспоминала Мерион. Вы ехали из Нью-Йорка обратно в Сторибрук, и смотрела на Зелену. Он держал в руках новорожденную дочь, и лишь одна мысль била по вискам, перекрывая всё остальное: "Верни мне его! Что ты наделала?! Каждый раз казалось, что теряешь его. И вот потеряла. Навсегда.
Ты стоишь рядом с Зеленой, чувствуешь её руку, сжимающую твою, видишь заплаканные лица. И больше ничего. Всё вокруг расплывчато, невнятно. "Верните мне его..." Не знаешь, кого винить. Не можешь понять. Только пустота внутри, комок в горле, от которого хочется избавиться, заорав, только ноющая в районе груди боль.
Когда почти уходите с кладбища, к тебе приближается Роланд, всё это время находившийся рядом с Малышом Джоном.
- Реджина, - он касается твоей руки, привлекая внимание. - А папа? - мальчик мнётся, он не понимает полностью, что всё-таки произошло, через пару месяцев придёт осознание, что ждать папу не надо, через несколько лет поймёт всё остальное. - А папа? - повторяет и, глядя тебе прямо в глаза, просит, уверенный в твоей силе: - Верни папу. Ты же всё можешь. Пожалуйста...
Проходит всего пара мгновений. Роланда кто-то уводит, рядом Зелена и Белоснежка что-то говорят, а ты всё ещё слышишь детский голос: "Верни папу... Пожалуйста." Это последняя капля.
Вечером ты едешь в гостиницу бабули Лукас. Стучишься, заходишь, кто-то поднимается тебе навстречу, удивлённые взгляды, вопросы - тебя не ждали. Ты бы и не пришла, если бы... Верни папу...
- Я хочу забрать Роланда.
Верни папу, пожалуйста... Новые недоумённые взгляды, недоверие в глазах. Верни папу... Пожалуйста.
- Я. Хочу. Забрать. Роланда.
Каждое слово чётко, жёстко, с остановками. Чтобы поняли. В комнате тишина. Секунда, десять. Ты собираешься повторить, но Малыш Джон поднимается и кивает. Он понял. Всё, что ты не сказала вслух. Почувствовал, как это важно для тебя. Он помогает отнести спящего мальчика в машину, ничего не спрашивает, укрывает его пледом. Только когда ты заводишь мотор, негромко интересуется:
- Я зайду завтра?
Ты облегчённо киваешь. Знаешь - не доверяют. А ещё знаешь, что этот ребёнок для них значит очень мгого. Машина трогается, но ты успеваешь услышать:
- Он этого очень бы хотел.
Роланд тяжёлый, ты ощущаешь это, пока несёшь его из машины в комнату, укладываешь на свою кровать. Но эта тяжесть сейчас - единственное, что вообще важно. Чувствуешь тепло детского тела, слышишь ровное дыхание. Потом долго сидишь рядом и гладишь растрёпанные кудрявые волосы.
"Прости, малыш, я не могу вернуть тебе папу. Если бы могла, не допустила бы даже твоей просьбы. Но я не всесильна, как ты думаешь. Есть то, что не может сделать никто. Ты поймёшь это чуть позже. Я не могу вернуть папу... Но я могу не бросить тебя. Это единственное, что имеет смысл. Я чувствую, что нужна тебе. Куда больше, чем все эти благородные разбойники. Но ты даже не можешь представить пока, как сильно ТЫ необходим мне. Прости, малыш, я не могу вернуть папу. Прости меня, если можешь..."
