Глава 1Публикация на других ресурсах запрещается.
* * *
После уроков ноги сами приводили Хотаро Орэки в клуб классики. Для Хотаро это стало обычным — подниматься по лестнице на последний этаж и нырять в упоительную тишину, открывать дверь забытого всеми кабинета географии и чувствовать себя на своём месте, садиться за одну из сдвинутых друг к другу старых парт и проводить время в окружении друзей. К тому же сейчас там было значительно прохладнее, чем на улице, а президент клуба, Эру Читанда, хотела обсудить его статьи для нового выпуска «Хёки».
Но Хотаро обнаружил в клубной комнате только одну Маяку Ибару, склонившуюся над своими рисунками. Когда он вошёл, она быстро перевернула листы вверх белой стороной и отвернулась. И пробурчала что-то вроде: «Не смей подсматривать, Орэки».
Хотаро застыл в дверях, пока она поспешно прятала драгоценные наброски в сумку. Хотя Ибара внешне и напоминала ребёнка, но характер у неё был тяжёлый.
— А что, Читанды ещё нет? — спросил он.
— Занята в своём классе, — уклончиво ответила она.
Хотаро легонько пожал плечами и, сев за стол, традиционно уткнулся в книгу. Судя по всему, настроение Ибары оставляло желать лучшего, а демонстративное чтение избавляло от необходимости лицезреть её недовольный вид. Хотя они оба и стали чем-то наподобие друзей, Хотаро не горел желанием узнать, почему она не в духе.
Но сосредоточиться на книжке не удалось: через несколько минут в клубную комнату влетел Сатоши Фукубэ, привнося вместе с собой такой сбивающий с ног поток активности, что Хотаро поневоле оторвался от чтения.
— Слышал, Хотаро? — спросил он, садясь рядом с Ибарой. Судя по её торжествующе-смущённой улыбке, он взял её за руку под партой. — Слышал про ученика по обмену в классе «А»?
— Нет, — коротко ответил Хотаро, удивляясь, что Сатоши носится с такими новостями, как с какой-то сенсацией. Конечно, это могло бы объяснить занятость Читанды, которой поручили показать новичку школу, хотя, вообще говоря, для этого есть старосты, но Хотаро ничего не спрашивал. И ради этой новости было жаль отвлекаться от книги.
— Ну ты даёшь, Орэки! — воскликнула удивлённо Ибара. — Вся школа говорит о нём.
— Тебе бы тоже стоило поинтересоваться, — добавил Сатоши, наставительно подняв указательный палец свободной руки.
— Мне? — удивился Хотаро, хмуро глянув на него. — А что в нём такого?
— Это Шуичи Мацумото, — ответил Сатоши таким тоном, будто одно имя должно было объяснить всё. — Он… — театральная пауза, — известный детектив-старшеклассник.
— И?
Хотаро не понял, почему должен интересоваться им. Если бы он мечтал расследовать преступления или хотя бы что-нибудь расследовать, тогда, возможно, он и нашёл бы такое знакомство полезным. Но разгадывал загадки Хотаро только из-за настойчивости Читанды и её неуёмного любопытства.
— Совсем не ревнуешь? — спросил Сатоши, пристально глядя на него. Хотаро хотел было уточнить, о чём тот говорит, но тут Ибара серьёзно сказала:
— Известный детектив-старшеклассник в одном классе с Чи-чан. Слишком опасное сочетание, не находишь?
Хотаро заметил, что её беспокойство искреннее. И хотя он с ней не согласился, но, коротко вздохнув, взял со стола телефон Сатоши (свой он снова поленился заряжать ещё на прошлой неделе) и просмотрел по диагонали первый попавшийся сайт об этом Мацумото в Интернете. Всё было так, как Хотаро предполагал: Мацумото, хотя учился ещё в школе, успешно помог раскрыть несколько десятков сложных и запутанных дел. Судя по всему, крайне энергичный молодой человек.
— Вот уж кто и вправду способен заинтересовать Чи-чан, — добавила она.
«В каком смысле — заинтересовать?» — нахмурился Хотаро. У них с Читандой продолжался «вялотекущий роман», по меткому определению Сатоши. Конечно, это сильно отличалось от отношений самого Сатоши и Ибары — эти двое успевали за неделю сходить на восемь свиданий и поругаться десять раз. Хотаро не вёл статистики по количеству свиданий и ссор своих друзей, но ему была больше по душе собственная личная жизнь. Чуть более активная, чем раньше: почти каждое воскресенье он, вместо того чтобы накапливать энергию, выбирался из дома. Но подобные воскресные встречи с Читандой он сразу стал относить к разряду «сделать нужно» и даже был близок к тому, чтобы в его сознании появилась третья категория: «сделать хочется». Ему нравилось проводить время с Читандой: неловко касаться её руки, слушать её истории или отвечать на её вопросы (её любопытство, стоило к нему привыкнуть, уже не казалось таким утомительным), нежно обнимать её на прощание и расставаться у перекрёстка минут двадцать. И Хотаро просто не верил, что это тихое счастье может внезапно закончиться, но у его друзей, как оказалось, было другое мнение.
— Кстати, учти, — ехидно добавил Сатоши, — драться с ним не стоит, у него первый дан в айкидо.
— Замолчи, — пробубнил Хотаро. Едва ли он хоть раз в жизни дрался, не считая того случая на день Святого Валентина, когда он действительно чуть не врезал Сатоши. Но тогда Хотаро и впрямь разозлился — как никогда раньше. Дрожащие коленки и испуг в глазах обеспокоенной Читанды заставляли его кулаки сжиматься сами собой. Сейчас причин злиться, кажется, не было — Мацумото не обижал Читанду и не заставлял её волноваться.
Сейчас Хотаро собирался дождаться в клубе саму Читанду, раз уж они договорились встретиться.
* * *
Он просидел в кабинете географии почти три часа и успел за это время сделать четыре с половиной домашки. В общем-то, ему было без разницы, где именно их делать, но ему не очень понравилось, что Читанда так и не пришла. С тех пор как они познакомились, такое случилось впервые. И что бы он ни говорил друзьям или даже самому себе, он хотел увидеть её и убедиться, что все подозрения Сатоши и Ибары совершенно беспочвенны. Но отсутствие Читанды подтверждало скорее обратное, поэтому он и оставался так долго в клубе, надеясь на то, что она всё же придёт.
Хотаро подумал, что новость об известном детективе-старшекласснике ему действительно не нравится. Едва ли он в этом кому-либо признался бы, но дурацкие шутки Сатоши посеяли смутное чувство тревоги. Ещё год назад Хотаро выдохнул бы с облегчением, если бы ему сказали нечто подобное, и первый предложил бы Читанде задавать вопросы не ему, а своему однокласснику-детективу. Но сейчас Хотаро думал, что именно в этом и кроется вся "опасность". Он не считал, что Читанда общалась с ним только из-за способности разгадывать забавные ребусы, что время от времени им подкидывает школьная жизнь. Но вероятно, всегда мог объявиться тот, кто превзойдёт его. И Шуичи Мацумото был именно таким человеком.
Хотаро не хотел бы, чтобы этот Мацумото в чём-то помогал Читанде и расследовал для неё. Но, напомнил он себе, пока не случилось ни одного происшествия, способного вызвать любопытство Читанды, говорить было не о чем. И он решил выкинуть такие мысли из головы, как совсем неэнергосберегающие.
«Да и Читанда не такая, чтобы…» — подумал он через секунду после принятия решения не думать. Но не нашёл верное слово для продолжения этого «чтобы».
* * *
Вечером, выходя за школьные ворота, Хотаро вдруг заметил, что впервые за очень долгое время не видел Читанду целый день. Конечно, утром он сам предпочёл выспаться и потому не пришёл в клуб, а вечером она оказалась занята. Вроде бы ничего необычного, но неужели он настолько привык к ней?
И вдруг ему пришла мысль, которая вряд ли показалась бы энергосберегающей, если бы он не забыл оценить её с такой точки зрения. Он вернулся в школу и проверил шкафчик Читанды, где всё ещё находились уличные туфли. Значит, она всё ещё оставалась в школе, и он решил попытаться её разыскать.
На счастье Хотаро, поиски оказались недолгими: она нашлась в своей классной комнате.
— Извини, Орэки-сан! — низко кланяясь, сказала Читанда. — Я слишком увлеклась, заговорившись с Мацумото-саном, и совсем забыла о времени.
Оправдание было так себе. Хотаро нашёл только, что оно нисколько её не оправдывает. Больше того, упомянутый ею молодой человек стоял за её спиной, нахально улыбаясь. Хотаро, получивший наконец возможность увидеть его воочию, был удивлён тем, что внимательные серые глаза Мацумото изучают его самого.
Известный детектив оказался высоким, почти на голову выше Читанды, довольно смуглым и, наверное, из тех, кого девушки считают красавцами. Хотаро, правда, в этом не разбирался вовсе, но когда мимо (мимо ли?) проходили две первоклассницы, то одна заметила с придыханием: «Гляди, какой привлекательный!» — «А говорят, ещё и умный», — поддакнула другая.
Но Хотаро не увидел ничего, что могло бы подтвердить опасения Ибары. Пока Мацумото беседовал с ним, то ни разу не обернулся в сторону Читанды, будто совсем забыл о её существовании. Он с увлечением расспрашивал Хотаро о его расследованиях, пока тот недоумевал: зачем почти профессиональному детективу все эти школьные происшествия и недоразумения. Однако казалось, что Мацумото было действительно интересно: он сам пытался найти ответы и высказывал различные предположения. Чаще всего в точку, разумеется.
От Хотаро не укрылось и то, что Читанду неизменно передёргивало от отвращения, когда Мацумото упоминал некоторые свои расследования. Это ещё больше убеждало в неправдоподобности подозрений Сатоши и Ибары. Всё говорило в пользу того, что они ошибаются. Но Хотаро почему-то казалось, что он упускает ещё что-то важное.
И уже вечером, когда Хотаро вспоминал эту неожиданную встречу и необъяснимый интерес Мацумото, в голове всплыла одна фраза нового знакомца, сказанная совершенно между делом: «Всё так же неплохо соображаешь».
Хотаро во время разговора в школе даже не заметил этого «Всё так же», но сейчас был вполне уверен, что Мацумото сказал именно так. И это позволяло сделать вполне логичный вывод, будто виделись они с Мацумото не впервые. Но даже если и так, он совершенно забыл, как и при каких обстоятельствах они встречались. Хотаро попытался напрячь память и вспомнить, но не вышло. Не дал ничего нового более внимательный, чем в прошлый раз, просмотр сайтов. Мацумото определённо никогда не учился на западе страны, а где ещё, кроме школы, при своём пассивном образе жизни мог бы с ним познакомиться, Хотаро не знал.
Самым лучшим способом было спросить у самого Мацумото, раз уж его интерес не случаен. И Хотаро и впрямь спросил, когда они столкнулись на следующее утро в коридоре. Но Мацумото, похоже, не собирался ничего рассказывать, будто ждал, что Хотаро догадается или вспомнит сам. Его ответ был более чем неопределённый:
— Кто знает, Орэки-кун, — он пожал плечами, но Хотаро после этого только уверился, что не ошибся.
* * *
На большой перемене Читанда заглянула в клубную комнату, где Хотаро дописывал половину недоделанной вчера домашки. Он и сам поразился, как ему не хватало её ласковой улыбки, хотя сейчас улыбка вышла довольно-таки смущенной.
— Прости ещё раз за то, что не пришла, Орэки-сан, — взволнованно сказала Читанда, догадавшись, что тема с Мацумото ещё не закрыта.
— И о чём таком увлекательном вы говорили? — проворчал Хотаро.
Читанда внезапно покраснела и отвела глаза, что показалось не очень добрым знаком. Но дурные предчувствия Хотаро успели продлиться считанные мгновения, ровно до тех пор, пока Читанда не ответила:
— Мы говорили о тебе.
«Значит, я был прав. Он меня знает», — подумал Хотаро.
— И ещё, Орэки-сан… — расширившиеся зрачки предсказывали, что она сейчас лопнет от любопытства, если его немедленно не удовлетворить, что сейчас прозвучит столь привычное: «Мне интересно, я хочу знать!»
Хотаро даже обрадовался: она собиралась спросить не у гениального детектива-старшеклассника, сидящего за соседней партой, а у него. В самом начале их знакомства он досадовал, что Читанда столь неугомонно нарушает его покой, потом смирился с этим, как с чем-то неизбежным, затем и вовсе стал считать привычным делом, но вот радовался её просьбе он впервые.
— И что не даёт тебе покоя в этот раз? — спросил он с непривычной для себя важностью.
— Мацумото-сан, — ответила она.
Хотаро начал опасаться, что слишком рано обрадовался.
— Мне кажется странным, что он так много спрашивал о тебе. Мне показалось, или вы были знакомы до этого, Орэки-сан?
— Вероятно, но не помню, где и при каких обстоятельствах мы встречались.
— Может, выясним это, Орэки-сан?
— Да. Давай выясним.
Хотаро хотелось покончить с этой историей раз и навсегда. Но легче было сказать, чем сделать. Он не мог вспомнить, сколько бы ни напрягал голову. Значит, нужно было восстанавливать картину по той немногочисленной информации, что у него имелась. Хотя рядом с Читандой это оказалось не так-то просто. Она изо всех сил старалась ему помочь, выдвигая одно за другим предположения, но Хотаро знал, что это пустая трата энергии.
— Может, во время поездки на Окинаву? — выдала она возможный вариант.
— Я никогда не ездил на дальние экскурсии, — отверг Хотаро и его.
— Как? — поразилась она. — Ты не видел…
— Это не так и важно, — возразил он.
— Но Орэки-сан! — возмутилась Читанда.
— Важнее другое, — продолжил он, упрямо не сбиваясь на болтовню. — Раз я совсем его не помню, то значит, встречу счёл незначительной. Тогда почему он помнит об этом и даже захотел встретиться снова?
— Ты действительно не знаешь, Хотаро? — раздался голос Сатоши в дверях. Он прошёл в комнату и сел напротив Читанды.
— Имеешь в виду то, что я разгадал пару школьных загадок? — уточнил Хотаро. — Нет. Если мы с ним и сталкивались, то это было давно. Определённо до старшей школы.
— А до старшей школы, — энергично подхватил Сатоши, — ты ещё не раскрывал никаких тайн, и никто не знал о твоих способностях. Но что ещё может вас связывать?
Конечно, это его предположение лежало на поверхности, но Хотаро знал, что связь в этом случае может быть любой, а объединявшая их обоих детективная деятельность — просто совпадением.
— Да и как детектив он успешнее меня, тогда — зачем?
— Ты так спокойно об этом говоришь, — не без восхищения отметил Сатоши.
— Это объективно, — заявил Хотаро. — Нас нельзя даже равнять.
Хотаро не предполагал, будто может в чём-то превзойти этого парня, и не собирался делать ничего подобного. Может, такие, как Ибара или Сатоши, хотели быть лучшими, но сам Хотаро никогда не заморачивался по поводу побед и поражений и не злился, что кому-то в чём-то уступает. Он с раннего детства привык, что есть кто-то умнее, успешнее, сильнее, видя перед глазами Томоэ. Это было как данность, и Хотаро никогда не приходило в голову, что он может попытаться её превзойти. Да и в принцип энергосбережения никакое соперничество не укладывалось.
Хотаро даже рассердился на это замечание Сатоши, потому что к их маленькому расследованию это отношения не имело.
— Не думаю, Орэки-сан, что он чем-то лучше, — возразила Читанда с простодушной уверенностью. — Из тебя вышел очень хороший детектив.
— Ну да, — подтвердил Сатоши. — И полагаю, что Хотаро нам всё расскажет, если ты, Читанда-сан, приведешь сюда Мацумото.
— Неужели ты уже всё понял, Орэки-сан? — Хотаро услышал сомнение в её голосе, да и неудивительно: обычно она всегда точно угадывала, когда он был готов разложить все ответы по полочкам.
— Э-э-э, да, — неохотно соврал он, так как нисколько не приблизился к разгадке, но признаться в этом Читанде не мог. Не в деле, которое касалось Мацумото.
— Тогда я быстро, — обрадовалась она. — Я немедленно приведу его.
И стремительно выбежала из кабинета географии.
— Эй, Сатоши! Ты что творишь? — напустился Хотаро на друга, но тот только развёл руками и сказал:
— Знаешь, детективы обычно опрашивают свидетелей. Я могу им побыть.
— О чём ты? — он с досадой дёрнул прядь на лбу.
— Я ведь тысячу раз повторял: я база данных, — ответил Сатоши. В его голосе послышалась горечь. — Да, я его помню. Он был твоим соседом по палате в больнице Манинбаси, когда тебе лечили аппендицит.
Это было около трёх лет назад…
После слов Сатоши у Хотаро в голове замелькали смутные картинки. Но у него не получалось ответить на вопрос, зачем Мацумото разыскивать его?
— Я запомнил его ещё и потому, — продолжил Сатоши, — что спустя полтора года наткнулся на его фотографии в газетах. Но знаешь, что самое интересное? Давая тогда интервью, он сказал, что посвящает успешное раскрытие своего первого дела некоему Х.О.
— Х.О.?
— Да. Именно так, — подтвердил Мацумото, стоящий в дверях. Из-за его плеча выглядывала заинтересованная Читанда. — Хотаро Орэки, если быть точным. Знаешь, я разочарован. Думал, ты помнишь.
— О чём? — Читанда, переводя полный любопытства взгляд с Хотаро на Мацумото, спросила первой.
— Три года назад, — начал Хотаро, — когда я учился во втором классе средней школы, я лежал в больнице. Тогда в одной палате со мной был ещё один мальчик. Я помню только, что он приехал с востока страны и ни с кем не общался.
— Это был Мацумото-сан, да? — пытливо уточнила Читанда.
— Да, именно, — подтвердил сам Мацумото. — Я тогда очень увлекался детективными романами. Но однажды меня пришла навестить моя тётя и сказала, что незачем читать всякую ерунду, и, несмотря на все мои громкие протесты, забрала всё. Я был в полном отчаянии. А он, представляете, сказал, что я теперь смогу отдохнуть и сберечь энергию для выздоровления. Но невыносимо останавливаться на середине детектива — так хочется узнать разгадку. Я ему пересказал начало из вредности, чтобы он тоже помучился от неизвестности. А он возьми и скажи, кто именно был преступником. «Ну и с чего ты это взял?» — спросил я, потому что его ответ мне показался совсем неправдоподобным. И тут он объяснил, почему так подумал. Я слушал его и был в совершенном восторге. Может, Орэки просто читал эту книгу раньше, но именно тогда мне пришла в голову мысль, что расследования и сыщики бывают не только в книгах. Этот вечно зевающий угрюмый мальчишка напоминал мне Майкрофта Холмса или Ниро Вульфа, только в реальности. И потом, когда я уже в Токио нашёл книжку, то выяснил, что он был очень близок к истине. Я всегда читал, следуя за рассуждениями автора, но после нашей встречи тоже попробовал раскрывать преступления. С этого и началась моя карьера детектива.
Хотаро было странно слышать эту историю. Он тогда изложил свои мысли, чтобы сосед не мешал спать своими всхлипами, а тот из-за этого, возможно, нашёл своё призвание.
— Но ведь в реальных делах всё иначе, нежели в книгах? — спросил Сатоши.
— Да, конечно, — согласился Мацумото. — И всё-таки у меня получилось разгадывать тайны и в жизни — это намного интереснее. Но мне было очень любопытно, что же стало с этим парнем. Настолько, что я организовал временный перевод в Киото. И знаешь, Орэки, даже обидно, что ты с твоими мозгами занимаешься такими пустяками, — в его голосе проскользнуло неприкрытое пренебрежение. — Ну, как бы то ни было, мои дела здесь завершены. Пока-пока.
И он действительно ушёл.
Хотаро обернулся на Сатоши и встретил его вопросительный взгляд с полным равнодушием. Его нисколько не задели слова Мацумото, и теперь он мог бы ответить Сатоши на вопрос о ревности. Ему по-прежнему было всё равно, что тот успешнее, умнее или известнее. И он ничего не будет доказывать Мацумото.
Потом Хотаро посмотрел на Читанду и почувствовал себя менее уверенным. Он в этот раз не смог удовлетворить до конца её любопытство. Она ничем не демонстрировала разочарования, но этого было недостаточно. И он вдруг понял, что хотел бы превосходить Мацумото — по крайней мере, в её глазах. Если бы не она, ему было бы всё равно, но для неё быть лучше казалось очень важным.
«Ну же, Эру, скажи что-нибудь».
Она будто услышала его мысленную просьбу, потому что именно в тот момент произнесла:
— Это удивительно, что благодаря тебе Мацумото-сан стал детективом, но я с ним не согласна. Я рада, что ты не расследуешь такие страшные вещи, как он. Наши школьные тайны мне куда больше по душе, Орэки-сан, — улыбнулась она.
Хотаро редко поддавался порывам, но её слова подействовали на него странным образом. Не обращая внимания на Сатоши, он стремительно преодолел те полтора метра, что его разделяли с Читандой, и крепко прижал её к себе.
— Орэки-сан, — услышал он её смущённый и удивлённый шёпот, — что ты делаешь? Мы ведь в школе…
— Ни за что не отпущу тебя, Читанда, — прошептал он.
Эта история с Мацумото, вызвавшая сильное эмоциональное напряжение, определённо выбила Хотаро из колеи, и он только сейчас начал это осознавать. Он так привык к тому, что Читанда рядом, что не смог бы спокойно смотреть, как Мацумото постепенно входит в её жизнь и занимает всё большее место в её сердце. Хотаро вспомнились предупреждение Сатоши о том, что с этим парнем не стоит драться, но если бы потребовалось — Хотаро бы не остановил ни первый дан айкидо, ни что-либо другое. Хотя в данном случае, драка была бы скорее интеллектуальная, а не физическая. Если бы перед ним встала подобная задача — она бы попала даже не в раздел «сделать нужно», а была бы сделана без отнесения в любые разделы и без размышлений.
— И урок скоро начнётся, Орэки-сан, — возразила она, заёрзав.
Читанда, как и следовало ожидать, ничего не поняла и как примерная ученица не хотела опаздывать. Хотаро решил, что это её неведение даже к лучшему.
— Ладно, неважно, — ответил он и отпустил её, немного смутившись своего внезапного порыва.
Хотаро оглядел клубную комнату и обнаружил, что Сатоши тактично исчез. И им двоим тоже было пора поспешить на урок.
— Не думаю, что неважно, — сказала Читанда, пока они спускались. — Почему ты сказал, что не отпустишь меня, Орэки-сан? Ты не похож на того, кто стал бы говорить такое без причины.
Хотаро подумал, что она слишком хорошо его знает и слишком сильно интересуется им. Ему не особенно хотелось признаваться во всех беспочвенных подозрениях, родившихся с подачи глупых разговорчиков и подначек Сатоши и Ибары. Ещё меньше он хотел говорить о намерении драться, если в том возникнет необходимость.
Но несмотря на его твёрдое намерение не касаться скользкой темы, Читанда сама выдала ответ:
— Дело ведь в Мацумото-сане? На самом деле, Маяка-сан что-то говорила об этом, но я не предполагала, что ты можешь думать так же. Мне совсем не понравилось, что Мацумото-сан считает всё, что происходило с нами — «пустяками». Он, наверное, очень умный, но… я не смогу у него ничего спросить.
— Тогда спрашивай у меня, Читанда, — ответил Хотаро.
«Только у меня», — мысленно прибавил он.
