Серый дом

Серый дом

Лето 1997 года

— Проходи-проходи, Ремус! — Молли широко улыбается, а Артур пожимает ему руку. — Уже почти все собрались.

— Конечно, сейчас не время… — неуверенно улыбается мистер Уизли, но Люпин его перебивает:

— А когда нашим детям быть счастливыми, если не сейчас? — на губах мелькает грустная улыбка. — Мы с вами пожили, а они… только войну и видели.

— Мужчины! — качает головой Молли. — Постарайтесь на один день забыть обо всем. Сегодня вы не члены Ордена, а просто маги, что собрались вместе.

— Просто маги, — повторяет за ней Люпин и, качая головой, отходит вглубь комнаты к остальным гостям.

— Мы справимся. — Артур сжимает руку Молли и одобряюще улыбается.

— Обязательно справимся, — на мгновенье в ее глазах мелькает обеспокоенность, но Молли берет себя в руки.

Не время раскисать.

***

— Хотите еще яблочного пирога? — спрашивает Рон у друзей и кивает на пустые тарелки.

Они сидят в тени большого дерева в саду и обговаривают планы на будущее.

— Да, конечно. — Гермиона ему улыбается.

— Тогда принесу. — Рон поднимается на ноги. — И еще захвачу ватрушек. Мама сегодня столько всего вкусного приготовила!

— Рон никогда не изменится. — Гермиона смотрит ему в след и качает головой.

— Уметь бы и мне так… — задумчиво тянет Гарри и вытягивается на клетчатом пледе.

Гермиона ничего не говорит, только задумчиво листает книгу. Она не знает, какие заклинания ей пригодятся в этом году. Она делает пометки и выписки в блокнот, — заклинания на все случаи жизни. Гермиона должна быть готова к любым трудностям.

— Этот праздник так нелеп. — Гарри морщится.

— Мы не можем все время думать о Вол… о Том-чье-имя-нельзя-называть. — Гермиона хмурится. — Мы должны на один день стать счастливыми.

— А если не получается?

— Тогда притвориться счастливыми. — Гермиона вытягивается рядом с Гарри на пледе. — Посмотри, как у Молли хорошо получается.

Гарри фальшиво улыбается и поворачивается к Гермионе:

— Так хорошо?

— Потренируйся к приходу остальных. У тебя еще есть полчаса где-то…

***

В саду под шатром смех, шум, споры; Молли смотрит на семью и друзей через окно кухни и украдкой вытирает слезы. Сегодня все хорошо, сегодня они все счастливы. Ходят по ее неидеальному саду и светят ненатуральными улыбками, но все хотя бы живы.

Молли проверяет готовность еще одного десерта. Она наготовила столько всего, словно к ней на обед собирался весь Хогвартс. Готовка ее успокаивала. Не позволяла мыслям крутиться вокруг одного и того же. Молли бросает взгляд на часы, все стрелки стояли на отметке «Дома», кроме Чарли — он был на работе у Румынии; но и у него все было хорошо.

Молли делает глубокий вдох и взмахом палочки достает противень из духовки, еще один взмах — пирог на огромном блюде, а противень моется в раковине.

Сад взрывается от смеха, Молли усмехается, надоедливых гномов это пугает, и они где-то прячутся. Улыбка сходит с ее лица, сердце сжимает стальным жгутом, а пирог чуть не падает на пол. В небе над Норой пролетают несколько темных пятен.

Неужели война начнется в такой счастливый день? Молли крепко держит палочку и следит взглядом за темными тенями в небе. Не хочет раньше времени заставлять всех паниковать. Все только начали улыбаться.

— Только не сегодня… пожалуйста, Мерлин… только не сегодня… — Молли даже не замечает, как начинает шептать это вслух.

Тени скрывают из вида, а сердце Молли продолжает бешено колотиться в груди. Значит, у них есть еще немного времени для счастья.

— Мам, ну где пирог? — кричит Рон.

Молли улыбается, выравнивает дыхание и, натянув улыбку, спешит в сад. Ее встречает смех и голодный взгляд Рона. Все хорошо. Она потом расскажет Артуру и Ремусу о темных тенях в небе. Сегодня они заслужили немного счастья.

Кто знает, когда вернутся темные тени?

Темные тени — Пожиратели смерти — вернулись и напали на них спустя пару дней — во время свадьбы Билла и Флер.

Министерство пало. Гарри, Рон и Гермиона сбежали. Война перешла в активную фазу. И тайком бросая взгляды на часы, Молли каждый раз спрашивает мысленно у Мерлина: «У моих детей будет завтра? А у нас с мужем? Когда мы снова будем счастливы?..»

Декабрь 1998 года

— В доме холодно, почему ты не топишь? — Гермиона хмурится и не снимает с себя мантию.

Гарри сидит в кресле у камина и с едва заметной улыбкой на губах смотрит, как недовольная Гермиона разжигает камин. Ему нравится, когда она хмурится и поучает его — в этом есть особое очарование. В этом вся Гермиона.

— Зря ты отпустил Кричера в Хогвартс. — В комнате становится заметно теплее, Гермиона снимает мантию и садится в кресло, поближе к огню.

— Садись возле меня, — предлагает Гарри. — Я тебя согрею.

Гермиона покрывается едва заметным румянцем, и садится на диван возле Гарри. Они встречаются с прошлой зимы, но Гермиона все равно смущается, каждый раз, когда Гарри говорит или делает ей что-то приятное. Гарри, кстати, это нравится тоже.

— Так что мы решили? — Гермиона прижимается к колючему свитеру Гарри. — Насчет Рождества.

— Я не хочу посещать никакие званые ужины, благотворительные балы и прочие скопления магов. — Гарри обнимает ее. — Хочу Рождество в семейном кругу. Только с тобой.

Гермиона приподымается и целует Гарри в щеку. Она тоже хочет спокойного семейного ужина. Она мысленно составляет список дел, которые нужно успеть сделать до Рождества.

— Я приготовлю что-то особенное, — триумфально произносит Гермиона и ловит улыбающийся взгляд Гарри.

Поттер в ответ целует Гермиону в макушку и не решается сказать, что готовит она не очень.

Май 1998 года

Гарри без сознания лежит на кровати в Больничном крыле. Он потерял много магической энергии в последнем сражении с Волдемортом. Гермиона сидит рядом с ним и сжимает его руку. Мадам Помфри не удалось выставить Гермиону, как остальных за дверь.

— Вы не сможете заставить меня уйти. Я не оставлю его одного. — Гермиона сжимает в руках волшебную палочку, которую аж лихорадит.

Мадам Помфри принимает несколько попыток выставить Гермиону за дверь, но быстро сдается и махает на нее рукой. Ей нужно работать, а не воспитывать наглых гриффиндорцев.

Гермиона делает глубокий вдох и садится у кровати Гарри. Она крепко держит его руку и гладит холодные пальцы. Все то время, что Гарри не приходит в себя, Гермиона ни на шаг не отходит от него. А еще отгоняет мысль, что Гарри может не очнутся.

Ей страшно. Гермиона не может потерять еще и Гарри. Он ей особенно дорог. Для нее он давно не просто друг. Гарри тот с кем она хотела бы прожить всю жизнь. И она знает, что это — взаимно.

Когда Гарри приходит в себя, ему требуется некоторое время, чтобы понять, где он находится. Больничное крыло — он жив. Он поворачивает голову и видит, как обняв себя руками, возле него в кресле спит Гермиона. Гарри чувствует, как по его усталому телу разливается приятное тепло.

Как же хорошо, что у него есть Гермиона.

Как сильно он ее любит.

Девушка, для которой он просто Гарри.

Он счастлив, что смог найти ее среди тех, кто видел в нем только Избранного. Наверное, она была ему предначертана судьбой. И неважно, что Гарри не верит во все эти глупости. Встреча с Гермионой — почти самое лучшее, что было в его жизни. На его губах появляется слабая улыбка, а потом он снова теряет сознание.

***

— Что это? — Гермиона в недоумении смотрит на портал в руках Гарри и на чемодан у его ног.

— Мы отправляемся в Австралию. Найдем твоих родителей и вернем им память.

— Ох, Гарри… — Гермиона в два шага преодолевает разделяющее их расстояние и крепко обнимает. — Я так рада, что ты со мной.

— Всегда буду с тобой, — шепчет в ответ Гарри и целует Гермиону в лоб.

— Они же простят меня?..

— Конечно, — он успокаивающее гладит ее по спине. — Родители простят тебя и поймут, что другого выхода не было.

— Гарри… — Осторожно начинает она. — Нам нужно решить, где мы будем жить, когда вернемся…

— Мне тоже до ужаса надоел этот номер в «Дырявом котле». — Кривится Гарри. — Я кое-что придумал, но об этом после. Сейчас сработает портал.

***

— Почему у меня закрыты глаза? — в голосе Гермионы слышится недовольство и обида.

— Потому что это сюрпр… — Гарри прерывается из-за сильного кашля. — Это сюрприз, и я не хочу, чтобы ты раньше времени все поняла.

— С тобой все хорошо? — недовольство сменяется обеспокоенностью. — В последнее время, ты слишком часто кашляешь. Может быть, сварить тебе зелье? Или показаться колдомедику?

— Все в порядке! — наиграно бодро заверяет Гермиону Гарри. — На пляже в Сиднее простудился, наверное.

— Но…

— Т-ш-ш-ш… — Гарри прикладывает к ее губам палец. — Мы на месте.

Он медленно снимает повязку с глаз Гермионы. Она всматривается в бледное лицо друга, ей нужно найти способ, чтобы заставить его сходить в Мунго. Ладно, об этом она подумает после. Начинает осматриваться вокруг себя. Почему они здесь?

— Теперь это наш дом. — Гарри не удается скрыть волнение.

Он достает из кармана мантии палочку и одним едва заметных взмахов открывает дверь дома на площади Гриммо. Гарри сжимает руку Гермионы, и они проходят внутрь.

— Это будет наш дом? — шепотом уточняет она.

— Наш, — согласно кивает Гарри и опирается о стену — перед глазами вмиг все потемнело.

— Все хорошо? Может, все-таки вызвать колдомедика? — Гермиона кладет руку на его пылающий лоб.

— Все хорошо, милая, — храбрится Гарри. — Все у нас будет хорошо, и мы вдохнем в жизнь в этот дом. Это наш второй шанс.

И прежде чем Гермиона успевает ответить, Гарри закатывает глаза, начинает жадно хватать ртом воздух и съезжает по стене вниз.

Дрожащей рукой Гермиона вытаскивает палочку из мантии и посылает Патронус в Мунго.

Декабрь 1998 года

Гермиона выбирается из камина и отряхивает мантию. Сегодня был тяжелый день, а Гарри так и не удосужился почистить камин!

— Я же просила! — недовольно бурчит она, когда Гарри появляется в дверях гостиной. — Ты же знаешь, что я не могу этого сделать. Магия дома не позволяет.

— Дом и меня не принимает, — пожимает плечами Гарри и тепло улыбается.

— Серьезно, Гарри… — начинает Гермиона, когда ее взгляд цепляется за каминную полку. — А куда делись наши колдографии? Гарри, ты их убрал? Зачем?

— Я забыл приготовить ужин, — как будто не слыша, говорит он.

— Гарри, что происходит? Зачем ты убрал наши колдографии? — ее голос дрожит.

— Я ничего не трогал. Какие колдографии, о чем ты, Гермиона?

— Те, на которых мы вместе…

— Гермиона… — начинает Гарри, но она его перебивает:

— Это серый дом. Такое чувство, что это дом, в котором никто не живет. Ты согласен со мной? Куда делось все то тепло, которое согревало нас раньше? Нет, я не буду молчать, я хочу поговорить об этом!

— Ты устала на работе.

— Гарри, что происходит?

Июнь 1998 года

— Ты всегда со мной, — пересохшими губами шепчет Гарри; он лежит в больнице святого Мунго и выглядит смертельно бледным. — Могла столько раз уйти, бросить меня, — он нервно облизывает губы. — Я так боялся, что ты уйдешь в след за Роном, тогда в лесу Дин.

— Я никогда даже мысли такой допустить не смела. — Гермиона крепче сжимает его руку и вытирает выступившие слезы. — Ты всегда был мне дорог.

— Я ужасно ревновал тебя к Краму, к Рону… — Гарри вымученно улыбается. — Как жаль, что я, так поздно понял…

— Молчи! — перебивает его Гермиона и крепко прижимается к его сухим губам. — Мы будем наслаждаться моментом.

— Мне снится наша свадьба.

Гермиона краснеет и отводит взгляд.

— Гарри… мы так молоды…

— Я знаю, — он устало кивает. — Мы еще все успеем.

Декабрь 1998 года

Гермиона выходит из камина, отряхивает сажу с мантии и кривиться. Гарри опять не почистил его. Нужно будет самой заняться этим на выходных.

Гостиная украшена гирляндами из остролиста, возле камина стоит небольшая елка, а Гарри вешает на камин носки.

— Даже украшения не спасают, — Гермиона обнимает себя руками. — В этом сером — неживом — доме слишком холодно.

— Растопить камин?

— Да. Как можно сильнее.

— Гарри… — Гермиона ловит его взгляд. — Почему ты убрал колфографии, на которых мы вместе?

— О чем ты? Их здесь никогда и не было…

Июль 1998 года

Эта новость на главной странице не только английских газет. Событие, которое потрясло магический мир. В это было невозможно поверить. «Шарлатанка Трелони может быть, не все пророчество рассказала?» — спрашивали маги друг у друга. Обвинить Трелони — самое простое в этой ситуации. Пускай будет виновата она, чем принимать это за промах Мерлина или просчет Дамблдора. Нет, Волдеморт не вернулся, но лучше бы у него оказался еще один крестраж. С этим бы все справились намного легче.

К концу июля кладбище было заполнено почти, что на половину. Всех участников Битвы за Хогвартс хоронили в одном месте. Герои должны быть вместе. Хоронили в день несколько человек, так было легче, нежели каждый день возвращаться на кладбище, чтобы попрощаться с кем-то еще. Прощание со Снейпом выделялось на общем фоне. Только его гроб был укрыт слизеринским флагом. В основном гробы накрывали гриффиндорскими флагами — они же храбрецы. Это была идея Гермионы. Она сказала, что в некоторых странах героев накрывают флагами. Идею поддержали единогласно.

Эти похороны проходили в конце июля, когда уже всех похоронили, когда и так со многими друзьями, сокурсниками, родными простились. Кладбище было защищено множеством заклинаний — сам Министр магии делал защитный купол. Все делали вид, что не замечают боль в его глазах и дрожание палочки в его руках. Он Министр магии — должен подавать пример, как быть сильным. А между тем, Кингсли мысленно повторял речь, что должен был произнести и убеждал себя, что Успокаивающее зелье — лишнее.

Магов пришло много. Среди присутствующих выделялась чета Делакур, мадам Максим, Виктор Крам, министры магии других стран. Все пришли проститься с героем. Мадам Помфри направо и налево раздавала зелья пришедшим или же незаметно применяла к ним успокаивающее чары. Перед тем, как отправиться на кладбище, мадам Помфри сама выпила несколько колбочек с успокаивающим зельем. Сегодня ей придется всех успокаивать, поддерживать, ей нужно быть в форме. Перед выходом к ней заглянула Минерва и сказала, что по возвращению их будет ждать бутылка шотландского огневиски. Тогда они смогут стать слабыми.

Гарри Поттер умер. Его больше нет. Он больше не дышит. А вместе с ним умерла и часть Гермионы Грейнджер. Авада Волдеморта убивала Гарри медленно; день за днем отнимала у него силы. Ни зелья, ни колдомедики, ни шаманы, не были в состоянии его спасти.

Главный колдомедик из Святого Мунго сказал, пряча глаза от смотрящих на него с надеждой магов:

— Заклинание медленно разрушает мистера Поттера. Он умирает, — колдомедик нервно сглотнул. — Мистер Поттер, не смотря на всю его магическую мощь не в состоянии бороться. Авада сковала его сердце темными чарами. То, что он дышит — чудо. Заклинания пробралось в каждую клеточку его тела. Мистер Поттер не сможет и часа обходиться без Обезболивающих заклинаний. Очень скоро он перестанет есть, будет много спать и однажды не проснется. Это лучший вариант из всех. Максимум у него месяц…

Гарри не собирался так просто сдаваться. Хотя мысли о смерти и не покидали его голову, он собирался насладиться последними днями с Гермионой. Гарри поставил всех перед фактом: либо они делают вид, что он здоров, либо не приходят к нему.

Он пил зелья по расписанию, проводил время на воздухе и много спал. Гермиона все время была рядом. Создавали иллюзию того, что все хорошо. Втайне от Гермионы Гарри считал дни, которые прожил и пытался наполнить их хорошими впечатлениями.

Была середина мая, когда Гермиона вернулась из Визенгамота, а Гарри ошарашил ее новостью: они отправляются в Австралию, чтобы вернуть в Лондон старших Грейнджеров. В Сиднее они провели потрясающе время, — только Гермиона не знала, что Гарри пил двойную дозу зелья, он не хотел ее пугать. По возращению его забрали в больницу Святого Мунго, где он оставался до последнего вдоха. Гермиона была с ним рядом.

Спустя три дня — он умер.

Просто не проснулся.

— Гермиона… — Молли сжимает ее плечо. — Может быть, поживешь у нас? Не хочу отпускать тебя в тот серый дом на площади Гриммо.

— Нет. Я буду жить в нашем доме.