Глава 1
— Вау, — сказал Ренджи, увидев черепашек. Он старательно отучался от руконгайского сленга, но это было самым выразительным, что можно было сейчас сказать.
— Круто, — сказали черепашки, увидев роскошный красный хвост, бандану, форму шинигами и меч. Настоящую катану, не какую-нибудь там декоративную подделку, каких множество.
«Куда катится этот бездуховный мир», — вздыхал учитель Сплинтер.
— Кто ты и что делаешь в нашем городе? — спросил Лео, вспомнив, что он всё-таки лидер. Вроде бы, хотя Раф непременно бы с этим поспорил.
— А вы меня почему видите? — удивился Ренджи, не торопясь убирать оружие. Уж он непременно бы заметил, если бы воспользовался гигаем!
Или они видят, потому как не люди? Вон кошки, как в Генсее патрулируешь за провинность, вечно таращатся.
- Ты материален, - ответил умный Донателло, от друзей слыхавший и более глупые вопросы.
Ренджи задумался о том, что эксперименты - особенно на своих - любит не только капитан Куроцучи. Что это за Пустые такие, уничтожаешь - следует взрыв, а ты оказываешься неизвестно где и вдобавок куда более плотным, чем положено обитателю духовного мира. Зелёные физиономии черепашек, частично прикрытые разноцветными повязками, смущали Ренджи куда меньше. Подумаешь, зелёные, панцирные и руки трёхпалые. В Готее некоторые вообще на луну воют, а другие языком умываются.
После краткого разговора, когда черепашки убедились, что Ренджи первый раз в жизни видит их город, покушаться на него не собирается, а о Шреддере вообще не слышал, лейтенант же шестого отряда Готей в свою очередь убедился, что эти симпатичные зелёные ребята не имеют отношения к очередному концу Общества Душ и всего света за компанию, гостя запихали в канализацию. Черепашки ведь были ещё подростками - черепахи вообще живут долго, - а потому пока не избавились от привычки всё новое, интересное и необычное тащить домой, дабы продемонстрировать старшему - то есть учителю Сплинтеру.
Крыс в юкате Ренджи впечатлил куда больше и вообще почему-то напомнил слегка прежнего сотайчо. Тот тоже - как глянет, бывало, да ещё в бороду ухмыльнётся - аж дрожь прошибёт! Мастер Сплинтер воспринял пополнение в рядах деток философски, хотя выслушал Ренджи не без интереса, явно поняв, что тот о многом умалчивает.
После знакомства черепашки утащили лейтенанта к себе, пообещав угостить "самым классным на свете блюдом".
- Кавабанга! - возопил вернувшийся со стопкой плоских коробок Микеланджело, проносясь на скейте по жёлобу вниз.
Жёлоб изначально был предназначен для экстренного спуска в убежище.
- Что такое "кавабанга"? - не понял Ренджи, на всякий случай насторожившись. Всякие непонятные слова в жизни шинигами обыкновенно оказывались капитанским банкаем.
— Кавабанга — это слово на все случаи жизни, — объяснил Микки, запуская коробкой с пиццей в Донателло. Тот даже от ноутбука не оторвался, взяв коробку из воздуха. — Радостный клич, призыв к действию, выражение удовольствия... Вот ты сам попробуй: «Кавабанга!» И сразу настроение поднимается.
— Оно у тебя и не опускается, — хмыкнул Рафаэль, отобрав свою порцию пиццы. Подумал и отобрал ещё одну коробку, взамен дав братский подзатыльник.
— Грех предаваться унынию, когда есть такое замечательное слово «кавабанга»! — провозгласил Микки, снова вспрыгивая на любимый скейт и запихивая в рот изрядный кусок пиццы.
— Тексты, в которых содержится слово «кавабанга», запоминаются гораздо лучше и прочнее, чем важная и нужная информация, — вставил Донателло, подняв голову от ноутбука. — На Микки проверено.
Микеланджело с радостным воплем и грохотом пролетел над головами друзей. Головы привычно пригнулись.
— Молодёжь, — философски вздохнул в соседней комнате восседавший в позе лотоса мастер Сплинтер и снова погрузился в медитацию.
Леонардо, рядом с которым Раф с небывалым великодушием положил последнюю пиццекоробку, оторвался от меча, который протирал тряпочкой, смоченной гвоздичным маслом.
— С кавабангой по жизни, — припечатал он, дабы оставить за собой последнее слово. Ибо лидерство обязывает.
— Дети, — кротко сказал возникший на пороге мастер Сплинтер. — Моё сердце чует...
Донателло, привыкший к подобным заявлениям от учителя, пробежался пальцами по клавишам, подключаясь к уличным камерам наблюдения. Программа (написанная Донни собственноручно!) тут же отобрала по заложенным в неё критериям несколько картинок.
— Там снова наш любимец, — вздохнул Донателло.
— Шреддер? — понимающе уточнил Леонардо.
Шреддер был вполне нормальным и вменяемым злодеем большую часть времени — то есть конец света не устраивал, город разрушить до основания не пытался, не имел привычки злодейски хохотать и произносить пафосные злодейские речи и вообще всё сам не делал, а вполне логично заставлял работать подчинённых. Но иногда на него "находило", и он начинал себя вести, как типичный суперзлодей из комиксов.
Донателло, начитавшись статей из Интернета, подозревал у любимого врага кучу серьёзных психических расстройств, но попытки объяснить научными терминами его поведение друзьям оставил, ограничившись коротким: "Просто его кто-то, может, и мы, хорошо стукнул по голове. Много раз". Рафаэль подозревал, что Шреддеру просто противников для спарринга не хватает, — а разминаться-то надо! Микки о причинах поведения врага не задумывался, а Леонардо, как лидер, старательно чувствовал ответственность перед миром — в смысле, зло следовало устранить.
Против хорошей драки уроженец Руконгая и выходец из одиннадцатого отряда, разумеется, отправившийся вместе с новыми знакомыми, ничего не имел, так что встрял во всеобщую потасовку с радостью.
Вокруг периодически картинно летали ниндзя, в полёте принимая эффектные позы, черепашки попеременно вопили "банзай" и "кавабанга", размахивая острыми (Лео и Раф) и не очень (Донни и Микки) предметами, злодей Шреддер успевал и мечом махать, и речь типично-злодейскую толкать, а Ренджи просто, можно сказать, отдыхал душой — воспринимать всё это всерьёз у него никак не получалось.
Тут вдруг кто-то так выразительно в сторону Ренджи промолчал, что тот даже споткнулся. Обернулся с самыми дурными предчувствиями, молясь всем ками, чтобы они не сбылись. Ками, видать, рассудили, что шинигами сами почти ками, а потому нечего перекладывать работу на других. Кто бы сомневался, что любимого лейтенанта Бьякуя, если ему в голову стукнет, из-под земли достанет.
— Ой, — тихо сказал Ренджи, немедленно попытавшись прикинуться белым и пушистым. По причине пожизненной рыжины, понятно, у него ничего не вышло.
Бьякуя окинул сцену "тип в доспехах пинает гигантских черепашек, черепашки дубасят неумного типа в доспехах, а Ренджи кому-то помогает" взглядом (даже непрошибаемые юные панцирные герои почувствовали себя немного неуютно, а пара-тройка летающих ниндзя неудачно свалились - вокруг разом будто стало на десяток градусов холоднее), потом в упор посмотрел на Ренджи. Тот невольно сглотнул: суженные серые глаза обещали скорое возобновление знакомства с ручным капитанским ханами.
— Ренджи.
Пожалуй, клич «кавабанга» тут не спасёт, — понял Ренджи. Потому что капитану «кавабанга», а он в ответ «цвети». Никакого разнообразия...
