Глава 1
Примечания автора:
Моро - французская фамилия, произошедшая от слов "чёрный/вороной"
Это сайд-стори к "Выше Ожидаемого", но его вполне можно читать как самостоятельный фанфик.
========== Глава 1 ==========
Она никогда не отводила взгляд.
Дождь, полившийся с небес, омывший замок и оставивший мокрые дорожки на стёклах застыл в ее глазах. Локоны иссиня-чёрных волос заканчивались на уровне плеч, чуть подпрыгивая в такт шагам. Выпирающие ключицы выглядывали в вырезе рубашки, когда она наклонялась, не переставая смотреть ему в глаза…
Рабастан возвращался в гостиную, когда она перехватила его в коридоре. Он растерялся — единственное объяснение тому, что ей удалось толкнуть его в грудь, прижав к стене. Ее пухлые губы прижались к его губам, оставляя сладкий поцелуй.
— Завтра в Трёх мётлах в девять, — выдохнула она ему в губы и так же быстро исчезла, как появилась.
Рабастан удивленно посмотрел ей в след, задаваясь вопросом, кто эта девушка и что только что произошло.
Он пришёл. Подгоняемый любопытством, скукой и желанием отвлечься от действительно важных вопросов. В баре было не протолкнуться от большого количества людей, но девушка умудрилась занять крайний столик, скрытый тенью от чужих глаз. Рабастан сел на деревянный крепкий стул напротив.
— Ты пришёл, — просто сказала она, не выглядя удивлённой.
Девушка сделала глоток сливочного пиво, игриво взглянув на него исподлобья.
Рабастан усмехнулся. Знал он таких маленьких смелых гриффиндорок, захотевших поиграть во взрослые игры.
— Что тебе от меня нужно? — устало спросил он, выводя круги на деревянном столе.
— Деньги.
Рабастан поднял на неё удивленный взгляд, но гриффиндорка встретила его без замешательства. Она откинулась на спинку стула, сложила руки на коленях, как примерная ученица и ждала его ответа.
Рабастан спокойно признал, что девушка красива. Маленькое лицо обрамлял тёмный ореол волос, как лёгкое облачко. Большие серые глаза смотрели на него насмешливо и выжидательно. Лестрейндж усмехнулся.
— Почему именно от меня?
— Именно ты сейчас сидишь передо мной, — пожала она плечами.
И зачем ей интересно деньги? Что она задумала?
— Сколько? — вкрадчиво спросил он.
— Четыре сикля, — она посмотрела в сторону бара. — Тебе я тоже заказала кружечку.
Рабастан не понял, но когда перед ним появилась большая кружка с пенистым пивом, то усмехнулся, достал из кармана галеон и бросил на стол.
— И что дальше? Ты позвала меня ради этого?
— А ради чего ты пришёл?
— Из любопытства.
Девушка сцепила руки в замок над столом, наклонилась чуть вперёд, обдав Рабастан запахом фруктов и цветов.
— Ну так утоли его.
— Ты не хочешь сначала представиться?
— Ты уже узнавал обо мне, я уверена.
— Алиса Моро, — нехотя протянул он. — Учишься на шестом курсе Гриффиндора.
А сам в очередной раз подумал о том, что ему на роду написано держаться подальше от «тёмных» женщин. «Дом твой — стальной остров в плену океана, проклятье твоё — „темная“ женщина с чистой кровью». Кажется, так она сказала прошлым летом, хотя слова частично выветрились из сознания, вытесняемые более важными и насущными мыслями.
— Правильно, — кивнула Алиса. Она встала, накинула на плечи пальто серого цвета, подчеркивающий глубину глаз, и подарила ему пустую, ничего не значащую улыбку. — Спасибо за пиво и компанию, а мне пора. Приятно было познакомиться, Рабастан Лестрейндж.
Она ушла, оставив после себя едва ощутимый сладкий запах. Рабастан посмотрел в окно: мелкие снежинки облепили стекло с той стороны, вынуждая смотреть на мир сквозь кружевное покрывало.
***
Он чувствовал на себе ее пристальный взгляд на протяжении нескольких дней, но ничем не выдавал своего знания.
Интерес девушки немного раздражал, но в большей степени забавлял. Алиса Моро сама не знает, что лезет в тёмную пещеру, прямо в лапы Дракона, прикидывающегося Прекрасным Принцем.
Но все же однажды он посмотрел в ответ, предполагая смутить девушку, пойманную с поличным.
Алиса взгляд не отвела, а красиво очерченные брови приподнялись в немом вопросе. Словно это он пялится вот уже который день подряд.
Рабастан усмехнулся и вернулся к разговору со своими друзьями.
Перед матчем Райвенкло-Хаффлпафф, пока команды ещё не вышли на поле, а болельщики только рассаживались, Алиса Моро птичкой поднялась на трибуны Слизерина.
Она приветливо улыбнулась высокому и грозному как скала Матиасу Гойлу, но смутилась под пристальным взглядом красавца Розье.
— Доброе утро, — поздоровалась она.
Рабастан был вынужден представить ее своим друзьям. Их взгляды стали ещё более заинтригованными, а Алиса уже и так была крайне взволнована возможным отказом.
— Не хочешь прогуляться? — как можно более уверенно спросила она.
На белом фоне выпавшего снега ее волосы цвета вороного крыла выделялись как благородный карбонадо среди бесцветных алмазов.
— Пойдём, — коротко бросил он ей, стараясь увести от многозначительных взглядов парней. Ещё минута — и те уже начали бы расспросы.
Они спустились к озеру и неспела пошли у самой кромки воды. Морозный ветер дул с севера, яркое, но холодное солнце светило, оставаясь далеким и неприветливым. Все вокруг было укрыто снегом: на протяжении нескольких дней Хогвартс подвергся атаке снегопада, возвестившего о скором приходе зимы.
— Зачем же ты отвлекла меня от игры? — нарушил молчание Рабастан.
— Всего лишь одолжение.
— Мне? — насмешливо спросил он.
Алиса хитро улыбнулась.
— Твоим друзьям. Ну и тебе тоже, — добавила она через паузу.
Со стороны стадиона донёсся рёв толпы, приветствующей своих игроков. Они остановилась; Рабастан внимательней всмотрелся в лицо своей собеседницы. Фарфоровая кожа контрастировала с огромными серыми глазами в обрамлении чёрных ресниц; он подумал, что хотел бы взглянуть на мир сквозь эту завесу дождя. Вокруг пухлых губ и в уголке глаз затаились почти незаметные морщинки: признаки, выдавшие хохотушку с головой, несмотря на то, что рядом с ним она отчаянно держала мину, пытаясь быть серьёзной. Алиса вынуждена была смотреть на него снизу вверх, немного запрокидывая голову, а стоя рядом с ней, Рабастан чувствовал себя неуклюжим медведем: такая она была тоненькая и хрупкая, как маленькая птичка.
— А почему ты согласился? — спросила она, продолжив бесцельно идти вперёд.
— Было невежливо тебе отказывать при людях, — холодно отозвался Рабастан. На впалых щеках Алисы вспыхнул румянец. — И заодно отложил свой разговор с парнями.
— Разговор о чем?
— О тебе. Обратившись ко мне при всех, ты наверняка вызвала у них сотню вопросов.
Рабастан прекрасно заметил переглядывания Матиаса и Эвана, а объяснять им, что девочка заигралась, он не хотел.
— О, прошу великодушно вашего прощение, сир, — полным сарказма голосом ответила Алиса. — Я не представляла, что нельзя обращаться к вам на людях. Позвольте спросить, как поступать мне в будущем? И как, скажите, обращаться к вам? Сойдёт ли Его Величество Король-Самоуверенность?
— Можешь просто Рабастан, — благодушно улыбнулся он,
Алиса фыркнула.
— Ну и какова твоя трагедия, м? Парень с несчастной грустной историей.
— То есть таково вот ты обо мне мнения.
— Такой вывод сам напрашивается при виде твоего вечно несчастного лица и взгляда «я пережил такое, что тебе и не снилось, детка».
— Этот взгляд каждый уважающий себя слизеринец тренирует напротив зеркала.
— Каждый уважающий себя слизеринец должен обладать этим взглядом без всяких тренировок.
Лестрейндж посмотрел на девушку с приятным удивлением.
***
Снова затишье. Алиса никак не контактировала с ним, лишь взгляды, которые он чувствовал на себе, постоянно напоминали о ней. Она не отводила взгляд. Никогда. И на дне серых озёр затаилась вечная насмешка.
Рабастан во время свободного окна решил покурить. Он вышел во двор и собирался ступить в участок, который не проглядывался с замка, чтобы остаться незамеченным для смотрителя школы. Но внимание его привлекла хрупкая фигура девушки, сидевшей на скамейке к нему спиной.
Рабастан выкинул не зажженную сигарету под ноги и не слышно приблизился к Алисе. На ее коленях была раскрыта книга, а длинные пальцы, слегка поглаживающие белые страницы, покраснели от холода; на тонком запястье сверкнул серебром браслет, гармонирующий с неожиданно тяжелым фамильным перстнем на указательном пальце.
— Что читаешь? — под ухо ей произнёс Рабастан, успев только схватить взглядом несколько несвязных слов, прежде чем Алиса захлопнула книгу и резко обернулась через плечо, задев его волосами.
— Подглядывать невежливо, Лестрейндж, — холодно сказала она.
Рабастан сел рядом с ней.
— И все же, что это? — он кивнул на книгу в не примечательном чёрном переплете, но Алиса уже спрятала ту в сумку.
— Ничего, — поспешно ответила она. — Ты что-то хотел?
— Покурить.
— Так кури.
— При тебе?
— Я не привередлива.
— В выборе знакомств?
Алиса закатила глаза и запохнула на груди серое пальто. Рабастан не стал закуривать, но и уходить не спешил.
— Я знаю, что ты делаешь, — неожиданно сказал он. Алиса заинтересованно посмотрела на него. — Я сэкономлю твоё время и помогу.
— Вот как, — просто сказала она, не вложив в эти слова ни грамма смысла.
— Я знаю таких маленьких гриффиндорских девочек, как ты. Уверен, что однажды ночью ты веселилась с такими же маленькими и глупыми подружками, вы выпили, поспорили, может сыграли в «правда или желание». Факт в том, что тебе достался я. Но вот, что именно? Провести меня? Соблазнить? — он усмехнулся, двусмысленно оглядев ее. — Можешь не стараться. Твоя игра «горячо/холодно» на меня не действует. Если спор так важен для тебя, то можешь продолжить, конечно, но позволь мне нарисовать перед тобой сценарий. Ты будешь строить из себя недотрогу, неумело отвечать на мои поцелуи, ведь для тебя это в новинку, — увидев возмущение в глазах и попытку что-то вставить, Рабастан добавил, — возможно, что у тебя даже был уже парень: какой-нибудь неловкий мальчишка, который не доставил тебе ни доли настоящего удовольствия. Так вот, мы в любом случае переспим, а после поменяемся ролями. Ты будешь преследовать меня и требовать большего, а я вежливо игнорировать, пока, наконец, ты не поймёшь, что никакого кольца я тебе не преподнесу, а свою девственность ты принесла в жертвуя не тому богу.
Рабастан знал, что говорит слишком резко для нежных ушей чистокровной девочки, но он хотел расставить все точки над i сейчас, по-своему решив уберечь ее. Ветер трепал чёрные волосы, Алиса смотрела ему в глаза, не смущенная их близким соседством и соприкосновением их бёдер.
— Как ты проницателен, — ледяным тоном ответила Алиса. — Не хочу тебя разочаровывать: не было никакого спора с моими глупыми и маленькими подружками. Но вот тебе мое пари: ты полюбишь меня, Рабастан Лестрейндж. Полюбишь так сильно, что не сможешь без меня дышать и жить.
Рабастан засмеялся над ее словами и серьёзным взглядом.
— Ты путаешь возможное влечение с любовью.
— Ты путаешь меня с маленькой глупой девочкой, — она встала. — Я сказала своё: услышал ты меня или нет, дело твоё. Увидимся позже, — Алиса закинула сумку на плечо, тряхнула волосами и ушла по направлению к школе, а Рабастан долго смотрел ей в вслед. Вслед тонкой фигурке, превращающейся в тёмную точку впереди…
========== Глава 2 ==========
Хогвартс затих. Подобно дикому неповоротливому зверю он собирался пережить зиму, впав в спячку. Его башни и крыши укрыл ровный слой снега, морозные узоры затянули окна, а усердно топящиеся камины отгоняли холода внутри его залов.
В гостиной Слизерина представители и наследники древних чистокровных семей говорили о грядущем, опустошая стаканы с дорогим бренди. Молодые мужчины чувствовали себя значимыми и стоящими наравне со своими отцами и дедами. Им доверили решать и даже творить историю магического мира, им выпала честь бороться за своё будущее, за будущее своей страны и сохранение магии. Их воодушевили; им внушили собственную силу, правоту в своих действиях, а для того, чтобы горячая молодая кровь забурлила нужно было вдвое меньше.
Рабастан по началу относился равнодушно к происходящему. Он сидел в глубоком кресле с бархатной обивкой, смотрел в причудливые тени, отбрасываемые пламенем камина и длинными пальцами очерчивал грани стакана.
Рабастан ненавидел Тома Реддла. Волшебнику удавалось манипулировать Лестрейнджем, влезать в его мысли и крутить им, как сам того пожелает. Быть игрушкой Рабастан не хотел.
Он слышал о предложении вступить в тайный клуб Пожирателей Смерти — закрытое сообщество, принимающее в свои ряды только амбициозных юношей, стремящихся бросить вызов царящему политическому режиму. Рабастану было плевать на это, но присутствуя при вечерних обсуждениях, впитывая в себя речи Матиаса и философию Грин-де-Вальда, он невольно увлёкся и зажегся идеей революции. В то время никто не говорил о массовых убийствах, мировом господстве магов и преклонении перед Волан-де-Мортом. Юноши мечтали о равенстве; читали труды многих волшебников, критикующих статус секретности. Они не хотели прятаться. Им хотелось заявить во всеуслышание о волшебстве, им были необходимы реформы в образовании и социальной жизни. Они понимали, что загнав себя в угол, дав маглам возможность жить в неведении, развиваясь и достигая невиданных успехов в науке, лишь отбрасывают себя все дальше от настоящего в пучины тёмного прошлого. Чистокровные волшебники негодовали из-за необходимости скрывать свою магию, ограничений в ее использовании до совершеннолетия; они жили в плену вечных правил и предрассудков. Именно образованная молодёжь Великобритании видела необходимость в переменах.
Рабастан чувствовал, как внутри него поднимается протест против власти. Он знал, что не может теперь, когда его друзья объединяются для высшей цели, оставаться в стороне. Как верный сын своей родины он должен был сражаться за ее будущее. Если в ходе его борьбы будут пострадавшие, то так тому и быть — необходимое зло. Если кто-то должен делать грязную работу, то почему бы и нет. По крайней мере идеи о новом дивном мире возвращали вкус к жизни. Он мог стать кем-то другим в этом мире. Он мог стать кем-то лучшим. Если для этого сначала нужно пасть как можно ниже, то он падет. Точнее останется на уровне, куда его скинула жизнь год назад.
Тихим вечером их собралось восемь человек: Матиас Гойл, талантливый волшебник и сын Целителя, именно он из них стоял ближе всех к руководителю их движения, ему принадлежала идея о метке; Эван Розье — светловолосый покоритель женских сердец, скрывающий глубоко внутри себя настоящего зверя; Фрэнк Забини, чаще других тянущийся к бутылке с алкоголем. Он по большей части молчал и слушал, пришедший словно только ради выпивки. Марлон Нотт, как всегда державшийся чуть в стороне от всех; Бенедикт Крэбб, в будущем за особую жестокость получивший прозвище «Палач»; Гарри Мальсибер, приглашённый только в знак уважения его брату; Уильям Паркинсон, воодушевлённо расписывающий наравне с Матиасом их далеко идущие планы.
— На этих выходных в Лондоне обещают дождь, — сказал Матиас Гойл. — Если верить заклинанию прогноза, то в сопровождении молнии.
— Совпадение ли, что тогда же открывается новый офис «Людской правды», расположенный на углу Кинг-Росс и Мерлин-стрит? — вставил Крэбб.
— Их репортеры и главный редактор критикуют не только саму наша идею, но и призывают Аврорат провести аресты особо активных последователей Волан-де-Морта. Мне передали, что вместе с дождем и молнией на их головы обрушится праведный гнев. Вы должны помнить, джентельмены, что наше дело сопряжено с риском и опасностью. Но мы сыновья старой доброй Англии и не можем сдаться. Однако, если кто-то считает, что не справится с возложенной миссией, то ему следует уйти. И уйти нужно сейчас.
Никто не сдвинулся с места.
***
Не стоило никакого труда вырваться незамеченными из школы, когда единомышленники умело обеспечивали алиби. В первый раз их было трое: главный редактор газеты, один из корреспондентов и автор нашумевшей книги. Они привели их в небольшой дом на Родинг-стрит, служащий штаб-квартирой Тома Реддла.
Матиас и Паркинсон были возбуждены, но Рабастан оставался равнодушным, подпирая дальнюю стену и безучастно глядя на трёх связанных пленников. Он медленно курил и все мысленно повторял себе, что участвовал в похищении людей и сейчас станет свидетелем чего-то ужасного. К его собственному удивлению, он ничего не испытывал по этому поводу. Ему было все равно на этих жалких людей.
Все закончилось предсказуемо: Круцио, режущие заклинания, темная магия, концентрированная в руках совсем ещё юнцов.
— Рабастан, знакомая картина? — раздался ленивый голос.
Лестрейндж вздрогнул, посмотрев на Реддла, но понял, что тот снова проник через стену в мыслях. Рабастан крепче сжал палочку, насылая очередное пыточное и не скрывая в своих мыслях образ, где точно так же пытает самого Тома.
Лорд только улыбнулся.
После они вернулись в Хогвартс, где Рабастан вечность простоял в душе, смывая с себя тяжёлую ночь. Он не испытывал сожаления. Смерть троих людей, кровь, окрасившая его руки, не задела его. Возможно, что все чувства погибли в нем в канун Рождества, когда он смотрел в глаза Андромеды и видел застывший в них ужас.
Это был его первый Круциатус. Да, первые пытки он применил к своей невесте, подруге с детства, товарищу во всех играх и шалостях. Он произнёс заклинание, но ничего не произошло.
«Необходима ненависть» — прошептал в его мыслях Лорд.
В Рабастане тогда жила ненависть, но по отношению к нему, а не к Блэк.
— Круцио! — громче сказал он, представляя Тома.
Андромеда закричала, упав на пол. И Рабастан тогда умер.
Он прекратил только тогда, когда она была в беспамятстве. Никто не шелохнулся. Ни один человек из гостей не бросился на него, не спас ее, позволяя рыдать, скрюченной на полу.
— И это все? — насмешливо протянул Лорд.
Рудольфус что-то говорил, пытался остановить это, а Рабастан только смотрел на Андромеду и физически чувствовал ее боль. За его спиной снова возник Реддл. Он положил ладонь на его плечо.
— Я не прощаю тех, кто идёт против меня. Кажется, я не велел тебе останавливаться.
— Я не могу больше, — прохрипел Лестрейндж.
— Правда? — иронично протянул Лорд. — Тогда позволь мне продолжить. Хм… Знаешь, меня утомляют эти Круциатусы, в них нет никакой романтики, а вот кровь… Крови много не бывает, не так ли?
Рабастану в кошмарах снилась окровавленная девушка. Он отчётливо помнит, как от заклятия Лорда кожа на теле Меды начала раскалываться, покрываясь десятками порезов. Алая кровь медленно вытекала из неё. Он просил остановить это. Он клялся в верности и просил прощение.
Он снова занёс палочку, произнося Круцио и услышал женский крик.
Рабастан вышел из душа, оборачивая полотенце вокруг бёдер. Все это уже в прошлом. Все случилось — ничего не изменить. Но в ту ночь сломалась не только Андромеда Блэк и крепкая дружба, но и он сам. В нем не осталось никаких чувств, никаких эмоций, только пустота и желание хоть что-то изменить в своей жизни. Что ему делать? Куда идти? Разве может он после случившегося жить дальше? Он связан с человеком, которого ненавидит, связан с этим Реддлом, посадившем его как собаку на железную цепь.
«Цена ее жизни — твоя верность».
Верность Рабастана измерялась нерушимой клятвой. Он стал рабом монстра.
И он сам стал монстром.
Годы спустя Лестрейндж потеряет счёт убитым людям. Он оставался равнодушным к людским страданиям, не получая никакого удовольствия от пыток, и одновременно с этим не испытывая никакого раскаяния. Даже у авроров старой закалки стыла кровь в жилах, когда они находили трупы после работы одного из приближенных Волан-де-Морта.
========== Глава 3 ==========
— Хорошо, теперь ты.
Алиса вздрогнула, резко обернулась и увидела стоящего за спиной слизеринца.
— Когда ты перестанешь подкрадываться? — спросила она.
День выдался пасмурным, но тёплым. Моро, соблазнённая свежим воздухом, вышла на улицу, заняв гранитную скамью в арочном переходе перед внутренним двориком школы.
— И не думал, — усмехнулся Рабастан, усаживаясь рядом с ней.
— Что ты имел в виду? Говоря, что теперь моя очередь.
— Рассказать о своей трагичной истории.
— Но ты ведь о своей не рассказал.
— Ее нет, — пожал плечами Рабастан.
— Тогда тебе стоит ее придумать, — усмехнулась Моро. Она склонила голову набок, напомнив Рабастану взъерошенного воробья.
— Непременно, — кивнул он. — Правда я не очень хорош в драматическом искусстве.
Алиса ответила на его заявление звонким смехом.
— Никто не сравнится с судьбой в плане драматизма, — сказала она, вставая. — Я ухожу.
— Куда? — спросил ей в спину Рабастан.
Алиса обернулась, идя спиной вперёд. Подул сильный ветер, растрепав короткие волосы и заиграв с подолом серого пальто.
— Пока не знаю! Зависит от того, куда ты меня позовёшь.
Рабастан не смог сдержать улыбки. Он встал и быстро догнал ее, а до Хогсмида они шли плечом к плечу.
Он смотрел в глаза Алисы Моро и видел в них смысл. Тот самый, которого больше ни в чем не было.
Алиса Моро влюбилась в Рабастана с первого взгляда. Правда это был не первый взгляд, связанный с первой встречей, а первый взгляд
Она дежурила в Больничном крыле, заполняя карточки пациентов, как ей поручила одна из медсестёр. Алиса отбывала наказание за болтовню на уроке, поэтому весь вечер вынуждена была сидеть в пыльной кладовке Лазарета.
Она закончила уже ночью, потушила свечи и вышла, а когда проходила через общую палату, то замедлила шаг у единственной занятой кушетке. Полог видимо забыли задернуть, либо не посчитали нужным в виду отсутствия других пациентов. На кровати спал юноша. Он лежал прям под окном и луна серебрила его волосы и ресницы. Одеяло сбилось в ногах, а парень во сне метался, что-то бормотал, а волосы на лбу промокли от пота.
Алиса замешкалась, но загипнотизированная подошла ближе, как вор рассматривая парня. Он был в спортивных брюках и белой футболке, а грудь тяжело поднималась и опускалась от быстрого дыхания. Алиса села перед ним на колени, вглядываясь в грубые, но привлекательные черты лица. Все случилось случайно: он просто схватился за ее руку, безвольно лежащую на краю постели. Парень сжал ее, напугав Алису до чертиков. Она попыталась высвободить ладонь, но это было бесполезно. А потом она подумала, что ему просто снится кошмар и ему нужна помощь. Алиса осторожно провела другой рукой по его волосам, убирая их назад. Потом медленно перевела руку ниже, очерчивая острые скулы и волевой подбородок.
Парень успокаивался. Хватка его стала слабее, а когда Алиса накрыла рукой его сердце, то он и вовсе замер.
Она смотрела на него целую вечность, любуясь как спокойно он спит.
Алиса никогда не делала так раньше и ни за что бы не сделала будь на его месте другой человек. Но стоило ему взять ее за руку, как она чётко и ясно поняла, что это ее судьба. Это было странное чувство, но вместе с тем абсолютно естественное по ее мнению.
Перед тем как уйти, она оставила короткий поцелуй на его щеке, забирая с собой остатки кошмара. Рабастан тогда впервые за долгое время спал без сновидений.
========== Глава 4 ==========
Рабастан свернул в тёмный холодный коридор, освещаемый дрожащим пламенем канделябров. Погруженный в свои мысли, он все же услышал осторожные шаги за спиной, поэтому ныряя в очередную тень коридора, он обернулся и поймал незадачливого преследователя в плен взгляда.
— Алиса?
Моро отшатнулась от него, но не выглядела смущённой.
— Привет.
— Зачем ты следишь за мной? — нахмурился Рабастан.
Алиса смешно морщила нос. Она казалась ребёнком, воробушком, все время гордо глядящая на него снизу вверх. Его забавляло ее внимание, и в то же время не трогало. Она не интересовала его: да и чем она могла заинтересовать? Шестнадцатилетняя маленькая ведьмочка, с вечным дождем в глазах. Такие девочки должны делать мир лучше, а не пытаться делать монстров людьми.
— Это ты следишь за мной, — выпалила она.
Рабастан закатил глаза.
— Слушай, возвращайся в гостиную.
— Нет, — упрямо затрясла она головой. — Я никуда не пойду.
В глазах Моро сталью отразилась уверенность. Рабастан понял, что так просто не отделается. Он скрестил руки на груди и с деланным любопытством посмотрел на гриффиндорку.
— И почему же? — вкрадчиво спросил он.
Алиса закусила губу, смущеннно посмотрев на него исподлобья. Она что-то пробормотала, но Лестрейндж не разобрал ни слова.
— Я хочу знать, куда ты все время уходишь! — громче сказала она.
Рабастан напрягся. Взгляд его стал жёстче.
— С чего такие предположения? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал обыденно.
Но Алиса, глупая маленькая девочка, не умела вовремя замолкать.
— Ты куда-то уходишь, — все уверенней отвечала она. — Не ночуешь в школе, а кто-то просто прикидывается тобой… Однажды я подошла к тебе в коридоре, а ты меня даже не узнал. Можешь оправдываться, но я вижу, когда ты — это ты, а когда нет.
Рабастан не контролировал себя. Он не понял, как молниеносно схватил Алису за шею и приложил о каменную стену.
— Я вроде раз сказал тебе по-хорошему, чтобы ты не лезла, куда не просят. Смотри лучше в пол, когда проходишь мимо меня и перестань считать, что имеешь какое-то право вмешиваться в мою жизнь. А если ты об этих дурацких предположениях скажешь хоть одному человеку, то клянусь Мерлином, ты проклянешь тот день, когда подошла ко мне. Ты поняла?
Он чувствовал, как пульсировали сонные артерии под его руками. Алиса цеплялась за его пальцы, пытаясь ослабить хватку, но получив на свой вопрос судорожный кивок, он сам ее отпустил, тут же отойдя на пять шагов. Алиса повалилась на пол, закашлялась, вдыхая холодный воздух. Рабастан смотрел на неё сверху вниз, а когда она подняла на него взгляд серых глаз, то неожиданно почувствовал как земля уходит из-под ног. Она смотрела разочарованно.
Он как можно скорее ушёл от туда.
***
Алиса больше не смотрела на него. Алиса больше не ловила его в коридорах, не смеялась звонко и заразительно и не задавала миллион вопросов. Он был доволен — девочка поняла, что нужно держаться от него подальше, но почему-то ему становилось тоскливо, когда он смотрел на гриффиндорский стол. Она все так же сидела на гранитной скамейке, кутаясь в серое пальто, и читала книгу в чёрном переплёте.
Рабастан проходил мимо. Рабастан невольно на неё смотрел.
Весной их стало больше. И весной на левом предплечье наконец-то появилась чёрная змея, выползающая из черепа. Их опьяняла власть и безнаказанность. Днём они сидели на занятиях и готовились к ЖАБА, а с приходом крестной всех преступлений — ночи — покидали школу через тайные проходы, чтобы поиграть с человеческой жизнью. Они не поняли в какой момент это перестало быть благим делом. Они не видели разницы между политическими оппонентами и семьями тех, кто не поддерживает Волан-де-Морта. Кто-то пытался уйти, но не мог: руки, окрашенные кровью по локоть и связанные с Лордом меткой сулили только Азкабан или вечные бега.
Но Рабастан не думал об этом. Он просто перестал смотреть по сторонам, когда натягивал капюшон на голову. Он перестал оглядываться назад, когда шёл по улицам, и однажды это его погубило.
В Аврорате его держали два дня, не давая ни еды, ни воды. Все, что он видел — это квадратный кабинет, стальной стол и два стула.
— Вас обвиняют в связи с нежелательным лицом номер один, — монотонно говорил аврор.
Рабастан смотрел в точку за его плечом.
— Расскажите про остальных и я замолвлю за вас словечко на суде, — уговаривал он позже.
Рабастан скрещивал руки на груди.
— Тебя ждёт поцелуй дементора, ублюдок! — перешёл он к угрозам на следующий день.
Рабастан моргнул, перевёл взгляд на седого мужчину и медленно вернулся к созерцанию стены.
Ему было все равно, что его ждёт.
На третий день у него кружилась голова от голода и начались галлюцинации, потому что дверь открылась и вошла Алиса Моро. Он напрягся и с опаской следил за тем, как она вошла, закрыла за собой дверь и подошла к столу. Медленно, не отводя от него взгляда, она опустилась на стул. Ее волосы закрутились на концах, а на щеках появился лихорадочный румянец.
— Что ты здесь делаешь? — хрипло произнёс Рабастан, впервые заговорив за три дня.
Он подумал о десятке вещей одновременно. Она поделилась своими наблюдениями насчёт него — не страшно, он и так уже здесь. Ее запугали и каким-то образом хотят использовать против него — но зачем и какой смысл? Она пришла… проведать его?
— Я с утра пытаюсь объяснить им, что здесь произошла ошибка, — сказала она, глядя на него сквозь дождь. — Ты не имеешь отношение ко всему, в чем они тебя обвиняют. Тебя не могли видеть в тот день, ты же был со мной…
Рабастан открыл рот, чтобы прервать ее, но Моро схватила его за руку и сжала так сильно, что он удивился, откуда в ней столько силы.
— Ты не должен рисковать всем, только чтобы защитить меня, Рабастан. Я уже рассказала отцу, что все это время ты проводил со мной, а отказывался говорить, чтобы не скомпроментировать меня. Но я не позволю тебе рисковать ради подобной глупости всем, понятно?
Она смотрела на него почти жалостливо. Но важнее было то, что она вообще на него смотрела.
Ей, возможно, не поверили, но сделать ничего не могли. Против него не было других улик, кроме анонимного донесения, а слова Алисы опровергли и это. Рабастана отпустили, но с тех пор он был в чёрном списке Аврорате и к нему постоянно присматривались, ожидая, когда он ошибётся.
Экзамены он сдал заочно, а Алису встретил только на выпускном. Она стояла у шведского стола и пила сок, а рядом с ней маялся какой-то выпускник из гриффиндорских.
Рабастану не удавалось поговорить с ней с того дня в Аврорате. Он чувствовал себя должником, тем более понимая, как сильно она подставила себя, заявив о романе с ним. Девушке из хорошей семьи да ещё и в таком нежном возрасте не пристало встречаться с человеком, отношения с которым не скреплены помолвкой.
— Мы можем поговорить?
Алиса подавилась соком и закашлялась.
— Когда ты перестанешь подкрадываться?
Рабастан усмехнулся.
— Не знаю. Может никогда. Я хотел сказать тебе, что…
— Не нужно, — перебила Алиса, заправляя короткую прядь волос за ухо. — Ты не должен меня благодарить.
— Не собирался, — покачал головой Рабастан. — Ты зря вмешалась во все это. Только привлекла к себе внимание.
Взгляд Алисы стал холодным и колючим.
— Я хотела помочь, — сказала она.
— Знаю, — Рабастан заговорил мягче. Он понял, что задел ее, но он хотел донести до неё, что она должна прекратить стремиться спасти всех.
— Я не собиралась спасать всех! — Алиса подобрала подол платья и пошла прочь, проталкиваясь сквозь толпу танцующих пар.
Рабастан пошел вслед за ней, грубо расталкивая людей. Из Большого Зала он вырвался вслед за ней и успел увидеть, как она свернула в коридор.
— Алиса! — Рабастан схватил ее за локоть, разворачивая к себе.
— Я не спасаю всех, придурок! — закричала она, ударив его в грудь. От неожиданности он покачнулся, но удержал равновесие. В глазах Алисы стояли слезы. — Я знаю, чтобы с тобой произошло! Тебя бы посадили в Азкабан, потому что ты первый, кого реально удалось связать с этими похищениями! Ты бы отвечал за всех! Понимаешь?! Я просто… я просто хотела помочь и сделала это безвозмездно, так что не стоит думать о том, будто ты что-то должен мне! Не переживай, не должен.
Она хотела уйти. Но он схватил ее за талию, резко притянул к себе, второй рукой надавливая на затылок и целуя в губы. Алиса задохнулась от неожиданности, но через мгновение запустила пальцы Рабастану в волосы, прижимаясь ближе.
— Спасибо было бы достаточно, — прошептала Алиса ему в губы.
— Спасибо, — шепнул Рабастан, прислонившись лбом к ее лбу. Руками он обвил ее талию, а она старательно разглаживала его смокинг. —Ты на это раз никуда не спешишь?
Алиса тряхнула головой.
— Нет. Пару минут я тебе уделю.
========== Глава 5 ==========
Рабастан сидел на ступеньке в комнате, безучастно глядя на человека, склонившегося перед Лордом. В этот раз в пытках Реддл участвовал сам, а его приближённые рассредоточились по всему круглому залу. Рабастан проголодался и ел яблоко, отрезая от него дольки кинжалом, рукоять которого украшал герб их семьи.
Он устал. Вчера на них напали авроры, многие погибли, а выжившим пришлось бежать с насиженного места и теперь они скрывались в заброшенном доме, напоминающем сарай.
Сила, которую разбудили Блэки вышла из-под контроля. Волан-де-Морт больше не был игрой. Он не подчинялся тем, кто должен был руководить им. Вместо этого он медленно, но верно сам поднимался к власти, ступая по головам неугодных.
У него была армия, чтобы воевать с Министерством, у него было самое сильное орудие против аристократов — их сыновья, погрязшие в грязи и преступлениях. Пойти против Лорда теперь значило погубить и своих наследников, прервав чистокровные династии.
Пленник затих на какое-то время, а Том отвернулся от него, направившись в сторону Рабастана. Лорд откинул волосы с лица и носовым платком стёр капли крови с рубашки.
— Закончи с ним, — бросил он, поднимаясь по ступенькам.
Рабастан вздохнул, пожалев, что у Пожирателей Смерти нет выходных. Он не хотел вставать, было лень даже двигаться.
Пленник попытался встать, но вдруг мешком рухнул обратно на спину, а из глаза у него торчала рукоять кинжала.
Рабастан доел яблоко, откинулся на верхние ступеньки и закрыл глаза.
Очередной день пришёл к концу. И очередная жизнь.
Проливной дождь застал его на улице. Рабастан как обычно стоял у дома, прислонившись плечом к уличному фонарю, тусклый свет которого развевал ночь. Он промок до нитки, но упрямо стоял на месте, глядя на окна второго этажа, в которых мелькал женский силуэт. Занавески были неплотно задернуты и сквозь них пробивался уютный домашний свет.
Он не разговаривал с Алисой с выпускного, а это больше года. Тогда он пообещал, что напишет ей, но не написал. Рабастан не хотел впутывать ее в паутину, в которую угодил сам, но Моро словно нарочно лезла в самое пекло. Она устроилась стажёром в Ежедневный пророк, и собиралась освещать события назревающей Гражданской войны.
Рабастан дождался, пока не погаснет свет, потом наложил все защитные заклинания, какие только знал, и только потом трансгрессировал. Он просто старался сделать ее жизнь легче.
***
Было очень глупо так опростоволоситься. «Лучше бы сидел дома» — подумал Рабастан, глядя в серые глаза.
Алиса подумала только о том, что он жив.
— Привет, — сказала она, когда стряхнула оцепенение.
— Привет, — поздоровался Рабастан.
Вокруг них жил весь Лондон, а прохожие все задевали их двоих, застывших посреди оживлённой улицы. Он просто вышел немного пройтись, устав сидеть взаперти из-за боязни попасться аврорам, а она решила выйти в магазин, безумно захотев мороженого.
— Я живу недалеко, — скороговоркой произнесла Алиса. — Выпьешь чаю?
Рабастан ощущал, как нехорошее предчувствие змеёй сворачивается в груди.
Он первый раз видел ее квартиру изнутри: она оказалось очень чистой и неожиданно просторной. Удобный диван, светло-бежевая кухня, большие окна и много мягких подушек, статуэток и кодографий в рамках.
— Ты не написал, — спустя две кружки чая сказала Алиса.
— Я не желал тебе такой жизни.
Она горько усмехнулась и отвела взгляд.
— Многие говорят, что тебя убили.
— Так и есть, — равнодушно ответил Рабастан.
Алиса посмотрела на него так, словно не верила, что действительно видит его.
— Я правда думала, что ты погиб. Пыталась найти опровержения этому, но ничего. Ничего! Я ведь не просила чего-то нереального, всего лишь одна маленькая записочка, что ты в порядке!
— А если я не был в порядке?
— Я ждала тебя, — прошептала Алиса.
Рабастан встал и подошёл к ней, стоящей у окна. Он приходил к фонарю, смотрел на ее дом и мысленно молился, чтобы она выглянула в окно и увидела его. Чтобы позвала на чай.
Он посмотрел в окно и вдруг засмеялся.
— В чем дело? — нахмурилась Алиса.
Рабастан не мог остановиться. Окна ее квартиры выходили на паре, а не на безлюдную улицу с одиноким фонарем.
— Нервное, — только сказал он.
Алиса осторожно переплела их пальцы.
— Оставайся, пожалуйста, — прошептала она ему в губы.
Рабастан смотрел в серые глаза и как и прежде видел в них смысл. Только в них и видел.
Он проснулся от того, что Алиса дула ему в лицо.
Нехотя, Рабастан открыл один глаз, пытаясь разобрать хоть что-то. Черноволосый и загорелый (несмотря на то, что за последний год он очень редко выходил на улицу) Рабастан чуждо смотрелся в ее белоснежной постеле. Он лежал на животе, скинув одеяло до пояса и крепко обняв подушку.
— Что происходит? — сонно протянул он.
Алиса не могла оставаться серьёзной. Внутри неё разливалось такое счастье, что губы сами собой растягивались в улыбке.
— Хотела тебя разбудить, — бесхитростно поведала она.
— Заче-е-м? — застонал Рабастан. — Еще слишком рано.
— Ну знаешь ли, как настоящий джентельмен ты должен был приготовить своей даме завтрак, — капризно надула губы Алиса.
Рабастан оторвал голову от подушки и посмотрел на неё насмешливо.
— Я? Завтрак по женской части.
— Размечтался! — хмыкнула она.
Алиса лежала на боку, подперев голову кулаком, а иссиня-чёрные волосы рассыпались по обнаженным плечам. Другой рукой она придерживала сползающее одеяло на груди.
Рабастан хитро сощурил глаза.
— Не понимаю, почему ты прикрываешься, учитывая, что я уже все увидел ночью.
Алиса залилась румянцем и засмеялась.
— Откуда ты знаешь, что все? Во мне миллион загадок.
— Я видел все родинки, — вставил Рабастан.
— А я не о них.
— Хм… третья рука?
— Что? Конечно нет!
— Тогда что-то другое третье? Боюсь представить что… Насколько я помню, ночью их было всего две.
Алиса схватила подушку и ударила ею Лестрейнджа.
— Что я такого сказал-то? — жалобно протянул он, поглаживая затылок.
Алиса снова улеглась на подушку.
— Рабастан, ночью я тому богу принесла в жертву свою девственность?
Он усмехнулся, притягивая ее к себе и зацеловывая.
— Ты ее пожертвовала дьяволу, Моро.
Спустя двадцать минут они все ещё не встали с кровати. Алиса забралась на спину Рабастана, внимательно изучая птицу на его лопатке.
— Он как живой, — проговорила она, очерчивая контуры татуировки.
— Так и есть, — лениво протянул Рабастан, наслаждаясь осторожными прикосновениями прохладных пальцев. — Феникс растёт, взрослеет, сгорает…
— Сгорает? — переспросила Алиса.
— Да. Когда приходит время. Потом снова воскресает.
— И тебе не больно?
— Немного щекотно и все.
Алиса слезла с него и снова улеглась рядом.
— Ты ведь не уйдёшь?
Рабастан посмотрел в ее серые глаза, глядящие на него с преданностью и горечью.
— Нет, — пообещал он.
Алиса потерлась носом о его плечо.
— Немного щекотно, — задумчиво произнесла она.
— Что? — нахмурился Рабастан.
— Когда ты смотришь на меня, мне внутри щекотно, — повторила она, вырисовывая узоры на его руках.
Рабастан прижал ее ближе, зарываясь лицом в мягкие волосы.
========== Глава 6 ==========
В гостиной раздался хлопок трансгрессии, а следом какой-то шум. Алиса выскочила из кухни, держа палочку перед собой.
— Мерлин, — прошептала она, подбегая к упавшему на ковёр Рабастану. Он был без сознания: последние силы потратил на трансгрессию.
Волосы и одежда были мокрыми от дождя, весь он был в грязи и темно-красной крови. Алиса только надеялась, что это не его кровь.
Она отлеветировала его на диван, но когда он застонал от боли, то поняла, что рано сделала выводы. Моро перевернула его на живот, рука Рабастана безжизненно повисла с дивана. Алиса осторожно разрезала свитер, и не сдержала судорожного вздоха. Его спина была похожа на пропущенное через мясорубку мясо. Кожа клочьями свисала, а кровь смешалась с грязью.
— Все будет хорошо, Басти, — шепнула она, призывая к себе таз с водой, полотенца и бинты.
Никакого Мунго — таково было правило Рабастана. И никто не должен знать о том, что они видятся. Алиса приняла его условия, если это значило быть вместе. Но в такие дни ей хотелось послать все к чертям и лететь в больницу.
Она уже давно не плакала, когда он возвращался в таком состоянии. Только глушила тупую боль в сердце и обрабатывала раны. Спустя час она только смогла очистить спину от грязи, засохшей крови и вонзившихся осколков. Рабастан был без сознания, усыплённый обезболивающим и снотворным зельями.
Алиса обработала рану, туго перевязала, переодела Рабастана и накрыла одеялом, приготовившись ждать его пробуждения.
Он проснулся через сутки. Совершенно обессиленный, бледный, худой, но живой.
— Ты едва не погиб, — срывающимся голосом сказала Алиса.
Рабастан только отмахнулся.
— Не погиб ведь.
Она не могла так больше. Алиса чувствовала, что с каждым днём пропасть между ними все больше.
Ночью она прижалась к нему, спасаясь от кошмаров дня в крепких объятиях.
— Мы могли бы уехать, — произнесла она с опаской, боясь реакции на свои слова.
Но Рабастан остался спокойным. Он играл с ее волосами, накручивая пряди на палец.
— Я не смогу от него уйти. Он никогда меня не отпустит.
— Но почему? Почему он не может позволить тебе жить своей жизнью? Я не могу больше так, Рабастан! Бояться того, что однажды ты не придёшь. Либо же понимать, что раз пришёл ты, то значит кто-то другой не дождался мужа и отца.
Рабастан отстранился от неё и посмотрел как на чужую.
— Идёт война, Алиса. Ты думала, что мы в шахматы играем?
— Нет, но я не понимала всего, что происходит.
— И что же ты понимаешь? — зло сощурился он.
— Что ты убийца, — выплюнула Алиса, сев на кровати. — Ты убиваешь людей. Тебя разыскивает вся Англия! Ты должен сдаться, Рабастан, пока не поздно. Одумайся!
— Помнится, ты сама спасла меня от Азкабана, — ледяным тоном ответил Лестрейндж. — Не стоило вмешиваться тогда, раз теперь ты так жалеешь.
— Ты знаешь, что я никогда не жалела о том, что сделала. Но сейчас все иначе… Неужели ты не раскаиваешься? Как ты спишь ночью?
— А как ты спишь с убийцей?
Алиса встала и отошла в конец комнаты, словно старалась оказаться от него как можно дальше.
— И что же ты молчишь? — с раздражением спросил Рабастан.
— Ты любишь меня? — медленно спросила она, смакуя каждое слово.
Рабастан опешил: он не ожидал этого вопроса, но Алиса стояла напротив, скрестив руки на груди, и ждала ответа.
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что это естественно. Естественно спрашивать такое у человека, с которым я два года состою вроде как в отношениях! — взорвалась Алиса. — Или я все это время была для тебя пунктом отдыха? Лазарет, ресторан и бордель? Что, Рабастан? Я два года наблюдаю за тем, как ты рушишь свою жизнь и жизни людей! Ты уходишь, когда тебе вздумается, можешь пропадать неделями, а потом возвращаешься почти что труп. И я знаю, чем ты занимаешься! Я, черт возьми, не дура. И я ни разу не задавала тебе вопросов, ничего не требовала, не просила и не лезла в твою жизнь. Я хочу знать имеет ли это смысл. Важно ли это для тебя. Так что будь добр ответь на вопрос: ты меня любишь?
Он молчал. Рабастан смотрел на Алису и не знал, что ответить. Конечно, она ждала положительного ответа, но Рабастан понятия не имел, так ли это. Что значит любить? Он никогда никого не любил. Он не знал, что испытывает человек, когда любит другого человека.
— Тебе лучше уйти, — тихо сказала Алиса.
Рабастан встал, оделся и вышел из комнаты. Когда раздался хлопок трансгрессии, у Алисы подкосились ноги и она рухнула на пол, сотрясаясь в рыданиях.
========== Глава 7 ==========
Он не испытывал ничего. Только пустота, равнодушие и немного облегчения при мысли, что скоро все закончится.
Лорд мертв.
Эта мысль пульсировала в голове и в то же время никак не укладывалась. Что же теперь? Он свободен? Что это — быть свободным? За годы, связанный Непреложным обетом с Томом Реддлом, Рабастан забыл об этом чувстве. И сейчас запоздалая свобода только отяжеляла разум.
Белла словно обезумела. Она не верила в смерть своего обожаемого Лорда. Что-то в ней изменилось, словно щелкнули магловским переключателем, выключив свет, и в душе у этой женщины воцарилось только безумие, заняв место разума.
Но Рабастану было все равно. Пусть Рудольфус разбирается со своей женой.
Лестрейндж знал, что их арестуют со дня на день. Их предводитель мертв. Спустя столько лет война закончилась.
Только пустота.
Белла говорила о каком-то долге. Она вела их в какой-то дом орденцов, лепеча, что они не сдадутся так просто.
Рабастан смотрел на синее небо над головой.
Что оно сулит ему?
Рудольфус снял защиту с дома: обычного, двухэтажного коттеджа, очень уютного с маленькими окнами и аккуратным заборчиком.
Рабастан остался на улице, когда они вошли в дом.
И что ему делать теперь?
Зачем вообще что-то делать сейчас. Не лучше ли сразу сдаться в Аврорат? Он уже устал бегать и прятаться, жить в трущобах как крыса. Но Рабастан уже не помнит другой жизни. Он входит в дом, шагая на голос Беллы.
— Ба-а-сти, — поёт она, выходя навстречу. Ее глаза горят судорожным огнём. — У меня для тебя подарок.
— Немного не к месту, Беллатрикс, — отзывается он.
Белла хохочет, запрокинув голову.
— Помнишь Рождество много лет назад? — она начинает кружить вокруг него, то приближаясь, то отдаляясь. Но у Рабастана болит голова от ее игр и он не реагирует. — Помнишь, что ты тогда сделал?
— Ближе к делу, Белла, — устало вздыхает он.
— Пытал мою сестру! — весело прокричала бывшая Блэк.
Рабастан напрягся. Он посмотрел на неё внимательней.
— Мы все давно выяснили, Белла.
— Нет-нет, — затрясла она головой. Рабастан потянулся к палочке, предсказывая дуэль с ведьмой, но чей-то экспелиармус выбил ее из едва успевших сжаться вокруг древка пальцев.
Рабастан обернулся и увидел Барти Крауча. Сначала он разозлился, но потом снова успокоился. Если ему суждено умереть здесь за один из сотни грехов, то пускай. Жить ему все равно не за чем.
Белла приблизилась к нему, встав почти вплотную.
— Из-за тебя она сошла с ума, — зашептала она. — Она едва не превратилась в овощ. Едва не стала каким-то жалким сквибом. Из-за тебя.
— Мне жаль, — сказал Рабастан.
— Тебе жаль? — визгнула Белла. — Тебе не может быть жаль! Ты ведь знаменитый Рабастан Лестрейндж! Никаких слабостей, никаких привязанностей. Я долго думала, как тебе отомстить. Долго.
Она улыбнулась.
— Знаешь, чей это дом, Рабастан? — слащаво протянула она.
Лестрейндж пожал плечами.
Белла улыбнулась безумной улыбкой.
— Ты скоро увидишь. Только не отворачивайся, милый мой. Смотри внимательно. Смотри, как это делается. Андромеда связалась с ублюдком Тонксом из-за тебя. Если бы не ты, она все ещё была бы моей сестрой. Ты вышиб из неё все мозги! Но я не забываю такие вещи. Я покажу тебе, как нужно ломать людей. Как нужно наслаждаться круциатусом, как нужно искренне получать удовольствие от криков людей. Когда я закончу, от неё ничего не останется, обещаю.
Рабастан почувствовал стук сердца в груди. Мертвое, покрывшееся паутиной сердце, вдруг бешено забилось. Он понял. И он попытался что-то сделать.
Его обездвижил Крауч, перенёс в одну из комнат, где привязанной к стулу уже сидела она.
Алиса Моро подстриглась, иссиня-чёрные волосы едва прикрывали уши.
Рабастан замер, не в силах отвести от неё взгляд. Сердце забилось ещё быстрее.
Он не видел ее столько лет.
Алиса Моро подняла взгляд, сфокусировала его, а потом узнала Рабастана.
Алиса Моро уже давно носила другую фамилию, но все ещё смотрела на мир сквозь дождь.
Она снова не отводила взгляд. Все время не отводила взгляд и не произнесла ни слова.
***
Оказавшись в камере Азкабана, он вздохнул свободно. Привалился спиной к стене и закрыл глаза, пытаясь воскресить в памяти все, что имело отношение к Алисе Моро. Он хотел, чтобы дементоры забрали воспоминания о ней в первую очередь.
"Ты меня любишь?"
Любил ли? Если видеть смысл жизни в одном человеке, если стремиться оградить его от всего опасного и страшного, если не суметь без него дышать, значит любить, то да, любил. Только, что теперь?
Феникс на его спине так никогда и не воскрес.
