Глава 1Люциус Малфой лишний раз убедился, что его отец, хотя вообще-то он не испытывал к нему нежных сыновних чувств, все же был прав, когда говорил, что настоящему мужчине удача сопутствует во всем. Особенно в реализации законного «права на лево». Брюнетка, привлекшая его внимание во время последнего обязательного пятничного супружеского визита в очередной пафосный ресторан, о которой он сегодня как раз собирался навести справки у местного персонала, в одиночестве сидела за столиком и была не менее прекрасна, чем тогда. Даже более прекрасна, потому что сегодня вместо красного шелка на ней был столь любимый им черный бархат.
В углу, где располагался столик, облюбованный пока еще незнакомкой, царил продуманный полумрак, но он не помешал Люциусу разглядеть то, что и при первой встрече привлекло его внимание: незаурядная внешность, идеальная осанка, загадочная улыбка и заметная только истинному знатоку женщин тщательно продуманная легкомысленность образа, ни на минуту не затмевающая истинно чистокровное, аристократическое магическое происхождение дамы. Правда, при первой встрече Малфою бросилась в глаза некая вульгарная «маггловость» в одежде и поведении, но сегодня от них не осталось и следа. Это лишний раз подтверждало, что господин Малфой на подсознательном уровне выбирает только лучшее, даже если на первый взгляд оно таковым и не кажется. Во всяком случае, за то время, что он изменяет своей жене, осечки не было ни разу.
Нет, не подумайте, Люциус Малфой очень любил свою жену. Но себя он любил больше, а потому не испытывал никакого желания раньше времени погружаться в бытовое болото, где царят покой и привычка. Нарцисса, бесспорно, была идеальным выбором для наследника одного из самых богатых и влиятельных семейств магического мира, и поначалу ей, красивой, эмоциональной, сексуальной, удалось затмить всех остальных, но сейчас, после стольких лет брака, она настолько ассоциировалась у мужа с чем-то домашним, обыкновенным, неизбежным, как приближающаяся старость, что Малфой не мог винить себя за стремление добавить остроты в пресную семейную жизнь. Он успокаивал и оправдывал себя двумя обстоятельствами: тем, что за время приключений на стороне ни разу даже в мыслях не имел бросить жену и сына, и тем, что подобные свидания только укрепляли осознание правильности выбора супруги. Сколько бы ни было случайных любовниц, Нарцисса была самая лучшая. Но она была. Рядом. Всегда. Только руку протяни. А иногда так хочется чего-то неожиданного. Такого, чтобы…
Малфой прикрыл глаза, усмиряя разошедшееся воображение. Глубоко вздохнув, чтобы убрать с лица отражение некоторых тайных мыслей, которые даме видеть пока незачем, Люциус белозубо улыбнулся и направился к свободному стулу возле столика брюнетки.
— Вы позволите? — Малфой непринужденным жестом отодвинул облюбованный стул и опустился на него прежде, чем прозвучал ответ. Разумеется, положительный. Кто бы сомневался? — Не терплю, когда красивые женщины скучают в одиночестве. Не возражаете, если я составлю вам компанию? Вы предпочитаете вино или шампанское?
— Я предпочитаю огневиски, — ответила брюнетка грудным голосом с привлекательной хрипотцой.
— Прекрасно, — Люциус сделал знак официанту, чувствуя, как ласкает слух любимый тембр женского голоса. Надо же, опять стопроцентное попадание.
Какое-то время оба потягивали принесенные официантом напитки, обменивались репликами, которые, с одной стороны, ничего не значили, а с другой, давали полное представление собеседнику об истинной цели разговора, слушали музыку и разглядывали друг друга, сначала исподтишка, потом все откровеннее.
— Потанцуем? — в конце концов, предложил Люциус, решив, что пришла пора для более близкого знакомства, и женщина кивнула и протянула Малфою руку, чтобы он помог ей подняться.
Но до танцев дело так и не дошло. Нельзя уверенно сказать, было ли произошедшее дальше в полумраке ресторанного зала случайностью или четко продуманным ходом соблазнительницы, решившей, что собеседникам, действительно, пора познакомиться поближе. Поближе, чем в танце. Сделав несколько шагов к площадке для танцев, красавица зацепилась каблуком за ковровое покрытие и… Малфою ничего не оставалось, как подхватить ее, прижав к себе достаточно крепко, чтобы ощутить упругость соблазнительных женских форм.
— Спасибо, — лицо брюнетки, оказавшееся в максимальной близости к лицу Люциуса, выражало не только благодарность, уж кто-кто, а столь опытный ловелас, как Малфой, не мог ошибиться.
— Не стоит благодарности, — мужчина постарался ответить как можно безразличнее, что нисколько не скрывало его интереса к спутнице.
— А я думаю, стоит… — ответила та, улыбнувшись.
И в этой улыбке проскользнула та самая вульгарность, подмеченная при прошлой встрече, как ничто другое подтверждающая, что этап более близкого знакомства оба миновали с рекордной скоростью, неотвратимо приближаясь к знакомству ОЧЕНЬ близкому, которое не предполагало лишних свидетелей. Что ж, Люциус и не сомневался, что сегодня он будет ночевать не дома.
* * *
И все же технически следующим утром Люциус Малфой проснулся дома. Просто этот маленький коттедж почти у самого выхода в маггловский Лондон на его имя приобрел семейный поверенный почти сразу же, как только Люциус понял, как он собирается разнообразить свою семейную жизнь.
Часы показывали, что близится полдень. Яркое солнце, проникающее в щель между неплотно задернутыми портьерами, подтверждало, что это — правда, и окончательно прогнало сон. Малфой бросил осторожный взгляд на другую половину кровати. Та была пуста, и только на подушке остался след от очаровательной женской головки, устало уткнувшейся в нее далеко за полночь.
Люциус не мог не порадоваться очередной удаче. Меньше всего ему нравилось выпроваживать своих женщин после совместно проведенной ночи. В принципе, не отличаясь безоговорочной честностью, он все же с трудом находил силы, чтобы скрыть от уходящей дамы то, что она не шла ни в какое сравнение с Нарциссой, а потому следующего свидания, на которое намекали, в отличие от него, оставшиеся довольными партнерши, не будет. Жаль, что брюнетка, имя которой он уже забыл, тоже проиграла супруге. И как славно, что она оказалась достаточно умна, чтобы своим уходом избавить его от неприятных минут. Впрочем, этим могли похвастаться все его последние любовницы. Опыт. И никуда от него не денешься.
Первым делом мистер Малфой отправил в Малфой-менор сову с запиской, где пространно обрисовал свою загруженность делами, повлекшую необходимость заночевать в Лондоне. Затем привел себя в порядок, позавтракал и отправился в близлежащий ювелирный магазин. Это тоже было традицией: после энного количества не удовлетворивших его свиданий дарить жене милую дорогую безделушку, свидетельствующую, что она все еще самая лучшая. Хоть и не подозревает об этом.
Очередной бархатный футляр был принят благосклонно и без лишних вопросов. Разве любящему мужу нужен повод, чтобы порадовать жену внеплановым подарком?
— Прекрасно выглядишь, — прежде чем по-настоящему уйти по своим делам, сопроводил действие словами Люциус, не придав значения легким теням под глазами миссис Малфой. Мало ли по каким причинам они могли появиться? Банальный недосып, определенные недомогания или неудачно наложенный макияж. Тем более ее совершенную красоту этот маленький недостаток ничуть не портит.
* * *
Проводив мужа взглядом, леди Малфой передала подарок Пинки, домовику-горничной, и поднялась в спальню. До следующего пятничного «выхода в свет» она могла быть спокойна.
Когда муж впервые не вернулся домой ночевать, Нарцисса Малфой искренне верила, что всему виной важная затянувшаяся встреча. Однако, дурой бывшая девица Блэк никогда не была, а потому много времени, чтобы понять, с кем в такие дни встречается Люциус, ей не потребовалось. А поскольку натура она была решительная, долго размениваться на бессмысленные стенания и переживания, сопровождаемые вопросами типа «почему» и «за что», Нарцисса себе не позволила, хоть и продолжила попытки найти какое-никакое логическое объяснение поведению супруга, слишком быстро пресытившегося прелестями тихой семейной идиллии. И пускать на самотек поставленное под угрозу свое семейное счастье не собиралась. Правда, с ходу придумать действенный способ вернуть Люциусу статус верного мужа не удалось. Первые планы не достигшей опытной рассудительной зрелости молодой женщины отдавали наивностью и романтичностью, потом приобрели прямо противоположный агрессивно-авантюрный характер. Не один месяц прошел, прежде чем она придумала нечто, достаточно мудрое. Неожиданное, а потому сработавшее. Конечно, оно требовало определенных усилий и материальных затрат, но результат того стоил.
Тогда это была огненно-рыжая куколка, яркая и раскованная, полная противоположность сдержанной Нарциссе. Проследив за взглядом мужа, женщина мысленно пожала плечами. Интересно, только ли подобной непохожестью руководствуются мужья, выбирая себе любовниц? Дальше за рыжеволосой прелестницей исподтишка наблюдали уже двое.
— Дорогой, я оставлю тебя на минутку… — Нарцисса изящным жестом отложила салфетку, едва заметила, как избранный Люциусом объект направляется в сторону коридора, ведущего к дамской комнате.
— Конечно, дорогая, — пожалуй, впервые за весь вечер Малфой переключился на стоявшую перед ним тарелку с лососем, приготовленным в маггловской технике «су-вид».
В первый раз следуя за приглянувшейся Люциусу красоткой, Нарцисса волновалась, как перед первым свиданием. Что будет, если ей не удастся заполучить ее волосок, если оборотное зелье окажется сваренным неправильно и его действие закончится раньше времени, если ей не удастся сыграть так, чтобы Малфой даже не помыслил об еще одной встрече? И, наконец, что будет, если, несмотря ни на что, муж ее узнает? Это сейчас процесс получения материала для оборотного зелья отработан до мелочей, тогда все было по-настоящему. И неловкость, с которой миссис Малфой зацепила и уронила раскрытый клатч потенциальной соперницы. И испуганно-извиняющаяся интонация, с которой она пролепетала:
— Ой, простите! Я — такая неуклюжая. Позвольте вам помочь…
В тот раз, после того, как раздраженная красотка надменно удалилась, несколько рыжих волосков с ее расчески оказались в руке Нарциссы скорее случайно, чем по плану. С непередаваемым облегчением женщина перевела дыхание и спрятала волоски в заранее подготовленный флакон, запечатав его надежным заклинанием.
Кое-что, как любая жена о собственном муже, Нарцисса о Люциусе знала. Куда больше выяснила методом проб и ошибок, организовывая мужу «случайные» субботние встречи с дамами, по той или иной причине привлекшими его внимание, делая все возможное, чтобы ни с одной из них он не испытывал желания встретиться дважды. Теперь же организация очередной «супружеской измены» проходила практически без накладок.
Возможно, кто-то, узнав правду, и задумается о моральной стороне вопроса, но Нарцисса Малфой искренне верила в собственную правоту. Жаждущий развлечений муж получает желаемое и при этом хранит верность супруге, даже не подозревая об этом. И волки сыты и овцы целы. В борьбе за счастье все средства хороши.
