ГлаваЭта история началась в самом конце шестого года обучения знаменитого Гарри Поттера – в тот злополучный день, когда был убит великий светлый маг Альбус Дамблдор. В Больничном Крыле все наперебой рассказывали о нападении Упивающихся и своем видении этих событий, сокрушались, плакали, ругали и кляли грязного предателя и убийцу – Северуса Снейпа – на чем свет стоит. Но в голове у Гермионы всё это не складывалось в единую картину. Особенно засели слова Гарри о том, что Снейп презирал его мать и называл грязнокровкой…
«Он не мог! Не мог!» - стучала в висках мысль. Это не давало сосредоточиться. Самая логичная и трезво мыслящая из Золотого Трио не привыкла к такому беспорядку и поначалу списала всё на последствия известия о смерти директора.
Дамблдор всегда казался им чем-то незыблемым, вечным, спасающим – панацеей от всех бед, последней инстанцией. Так или иначе, но все годы их учебы и приключений сопровождала его мощная поддержка и вера в их победу. Что же будет теперь? Неужели не осталось никакой надежды? Такие мысли кого угодно выведут из равновесия. И Гермиона не была исключением. Но и спустя время она не могла понять, что с ней творится. Как будто в голове два разных мира, разные представления, разные выводы, разные воспоминания. Об одном и том же человеке. Все окружающие были уверены, что профессор Снейп – Упивающийся Смертью, предатель светлых сил, подлый убийца и чуть ли не более важный враг, чем сам Волдеморт. И одна часть Гермионы была с ними согласна. Были неопровержимые факты: метка на руке, гордость происхождением от древнего чистокровного рода (ведь она сама нашла в подшивке старых газет сообщения о свадьбе Эйлин Принц и Тобиаса Снейпа), презрение к магглам и магглорожденным, все события ночи вторжения в Хогвартс. Но другая часть Гермионы была абсолютно уверена, что всё это лишь часть какого-то действа – спектакля, а Северус Снейп, хоть и был когда-то приспешником Темного Лорда, навсегда свернул с этой дороги и все эти годы успешно дурачил своего господина, на самом деле защищая всех, кого только возможно, от его гнева.
Уезжая из Хогвартса после похорон Дамблдора, Гермиона смотрела в окно и пыталась разобраться в себе. Поделиться своими сомнениями она ни с кем не могла. Гарри слишком тяжело переносил потерю наставника, а Рон бы не одобрил, что она вообще думает о таких вещах, когда у них есть дела и поважнее - нужно подготовиться к походу за крестражами: сварить оборотного, запастись лекарственными зельями, продумать план действий. Они дружили столько лет, но иногда Гермионе казалось, что мальчишки совсем её не понимают. Конечно, это не удивляло, ведь все трое были очень разными и по характеру, и по интересам, и по уровню знаний в тех или иных областях. Но ведь они бок о бок с самого детства, столько всего испытали, что-то же держит их вместе? Стали бы они неразлучны, не спаси они ее от того горного тролля? Гермиона до сих пор помнила эту огромную тушу и вонь, от неё исходившую. Она тогда была так испугана, что совсем забыла, что вообще-то была ведьмой и могла защищаться с помощью палочки. Конечно, в арсенале первокурсницы было не очень много заклинаний, но Ступефай, которым оглушил тролля профессор Снейп, она могла бы осилить. «СТОП! Какой Ступефай? Какой Снейп?» Гермиона невольно изменилась в лице. Раньше она ясно помнила, что спас её Рон, который с помощью Вингардиум Левиоса ударил тролля его же дубиной. Но сейчас вместо этих воспоминаний более ярко всплывали другие картины.
Она полдня проплакала, потому что Рон обозвал её сущим кошмаром, у которого нет и не будет друзей. А ведь она никогда не хотела ничего плохого. Только помочь, подсказать, а вовсе не хвастаться своими знаниями. Неважно… В общем, она была в туалете и понятия не имела, что в Хогвартс пробрался горный тролль. Когда услышала, что в комнату кто-то зашел, а затем ключ в замке повернулся, выглянула из кабинки, чтоб узнать, кто там и зачем заперся. И тут же чуть не получила удар, едва успев пригнуться. Не сразу даже осознала, что это она так истошно кричит. Внезапно дверь открылась, и в нее ввалились Гарри и Рон. Может быть, они её спасут, ведь чудовище разнесло уже почти все кабинки и раковины, загоняя Гермиону в угол? Но все надежды растаяли: в следующее мгновение тролль развернулся и двинул дубиной обоих так, что они вылетели обратно в коридор. Зверь вновь обратился к ней. Гермиона зажмурилась и приготовилась к худшему… И вдруг еле слышное «Ступефай Максима» и грохот падающей туши. Её всю трясло, она боялась открыть глаза и лишь больше вжималась в спасительный угол.
- Мисс Грейнджер, с вами всё в порядке? – тихий голос профессора Снейпа сложно узнать: ещё никогда не было в нем столько … Человечности? Сочувствия? Эмоций?
Она была не в состоянии ответить, она всё ещё ждала сокрушительного удара… Этот голос ей лишь кажется. Профессор Снейп не может так обеспокоенно спрашивать её – назойливую гриффиндорку – о самочувствии. Профессор Снейп почему-то не любит гриффиндорцев.
- Не всех, мисс Грейнджер, но вы правы: не люблю.
От неожиданности она даже открыла глаза и уставилась на своего учителя, который уже стоял рядом.
- Я что, сказала это вслух? Простите, сэр, - Гермиона покраснела и заметалась, пытаясь встать.
- Я спишу вашу дерзость на состояние аффекта, мисс Грейнджер, - Снейп молча протянул ей руку и помог встать. – Так с вами всё в порядке? Он не задел вас?
- Нет, профессор, меня не успел, а вот Гарри и Рона ударил так, что они вылетели за дверь. Им нужна помощь, - Гермиона заторопилась в коридор. Но не успела дойти до двери, как внутрь вошел Дамблдор.
- Всё в порядке, Северус? Мисс Грейнджер не пострадала? – спросил он, глядя на профессора Снейпа.
- Да, директор. Я успел вовремя. А Поттер и Уизли?
- С ними всё хорошо, небольшое сотрясение мозга, но несколько лекарственных зелий это поправят.
- Иногда я вообще сомневаюсь, директор, есть ли у этих двоих мозг, - скривился Снейп, но Гермиона увидела в этой гримасе попытку скрыть видимое облегчение. «С чего бы?»
- Я хотел бы узнать у мисс Грейнджер, как всё-таки они тут оказались, - сказал профессор Дамблдор и внимательно посмотрел на Гермиону. – Я слышал, что на нескольких уроках сегодня вас не было.
- Я… - Гермиона замялась. – Я провела здесь несколько часов… Мне нужно было побыть одной и … подумать о жизни…
Она всеми силами старалась опустить голову ниже, чтобы не было видно её заплаканных глаз.
- Вас что-то расстроило?
- Да, профессор. Но это неважно.
- Как видите, порой в этой жизни имеет значение даже самый пустяк, ведь никогда не знаешь, во что он может вылиться. Вы чуть не погибли. Если бы вы были вместе со всеми на пиру, то знали бы, что в замок проникло непредсказуемое существо, и не подвергали бы свою жизнь опасности. Мальчики, в свою очередь, не отправились бы на ваши поиски и также не были бы атакованы.
Гермионе стало очень стыдно, что из-за своей детской обиды она попала в такую переделку.
- С другой стороны, мисс Грейнджер, тогда вы бы никогда не узнали, что так дороги мистеру Поттеру и мистеру Уизли, ведь они спокойно могли отправиться в башню Гриффиндора, а вместо этого кинулись предупредить о тролле вас. Возможно, этот маленький эпизод станет началом вашей большой дружбы, - Дамблдор замолчал, будто осененный внезапной идеей. Он очень выразительно посмотрел на профессора Снейпа.
А больше Гермиона, как ни силилась, ничего не могла вспомнить.
Откуда такие воспоминания? И почему они появились только сейчас? Гермиона много читала о ментальных заклятьях и знала, что не все из них стирали память полностью. Некоторые лишь подменяли ряд воспоминаний или скрывали их до тех пор, пока волшебник, наложивший блок, не отменял его или не закреплял навсегда. Она и мальчишки подверглись модификации памяти? Но что изменилось? Столь сильные чары могут быть взломаны, отменены или развеяться после смерти мага, сотворившего их… Конечно, со смертью Дамблдора воспоминания вернулись. Но тогда нечто подобное должно произойти и с мальчиками. Гермионе нужно было выяснить, что помнят Гарри и Рон о том далеком Хэллоуине.
- Как же всё стало сложно! – внезапно прервала молчание Гермиона. – То ли дело раньше: взмахнул палочкой, сказал «Вингардиум Левиоса», и тролль повержен, все живы и счастливы…
Гарри грустно улыбнулся:
- Ну, кому только палочкой взмахнуть, а мне свою пришлось ещё и в нос этой нечисти засунуть!
- Да ладно жаловаться! Зато с того дня мы уже стали неразлучными друзьями. Приключения сближают, - Рон подмигнул Гермионе. Она же никак не отреагировала на его знак внимания и вновь уставилась в окно.
«Значит, они ничего нового не вспомнили… У них всё по-прежнему! Но почему? Почему? Если только им воспоминания модифицировал не Дамблдор… Тогда кто? Снейп? Очень может быть…»
Гермиона вновь погрузилась в свои мысли. Вернув утраченную память, она стала спокойнее. Теперь выводы о том, что со Снейпом не всё так просто, основывались не на мифическом ощущении, а на конкретном факте: он спас её жизнь, но такое развитие событий почему-то было не нужно директору. Значит, он вел какую-то свою игру, в которой и Гермиона, и Рон, и Гарри были лишь пешками. Впрочем, как и профессор Снейп… Ей нужно было срочно во всем разобраться.
На вокзале друзья распрощались, но договорились встретиться через три недели и детально обсудить план действий. Гермиона отправилась в родительский дом. Теперь, когда Волдеморт был силен, а Орден лишен своего оплота, страх за жизнь мамы и папы стал более осязаемым. Она должна была уберечь их от Упивающихся. И решение виделось лишь одно: спрятать так далеко, где их не найдет никто, изменить имена и память так, чтобы они не знали, что когда-либо были родителями Гермионы Грейнджер – подруги Гарри Поттера. Только что будет с ними, если она погибнет? Можно ли сделать заклинание необратимым в случае смерти мага, сотворившего его? В доступных ей книгах ничего об этом не говорилось. Но ведь страшно даже представить, как будут чувствовать себя дорогие её сердцу люди, если вдруг в далекой стране осознают, что на самом деле их фамилия Грейнджер, а их взрослая дочь неизвестно где… Не сойдут ли они с ума? Не начнут ли искать её, подвергая себя опасности?
Гермиона знала лишь одного мага, способного дать ответы на её вопросы. И теперь, когда она верила ему, очень хотела встретиться и поговорить. Но как? Как найти разыскиваемого Министерством и Орденом человека, чтобы не попасть самой в лапы слуг Темного Лорда и уберечь его от встречи с аврорами?
Единственным шансом было письмо. Ведь даже с Сириусом, когда он был в бегах, Гарри умудрялся переписываться. Нужна очень умная сова, способная найти человека не только по имени, но и по прозвищу. Гермиона не знала, насколько умна её птица, но отправила письмо с указанием на конверте «Принцу-Полукровке» и стала ждать ответа.
***
Северус Снейп мерил шагами небольшую комнату в съемной квартирке в маггловской части Лондона, где скрывался вместе с Драко, начиная с той проклятой ночи, когда очередная часть плана Дамблдора была исполнена. Об их местонахождении не знал никто. Аппарировав от Хогвартса в Малфой-мэнор, ставший резиденций Темного Лорда, Снейп отчитался о выполнении задания и поспешил исчезнуть вместе с мальчишкой до тех пор, пока Волдеморт не призовет их. Северус знал, что готовится захват Министерства, и после этого их с Драко перестанут преследовать, но сейчас на него была открыта настоящая охота. Темный Лорд не хотел потерять столь искусного и преданного слугу, а потому повелел никому не рассказывать об убежище.
Северус не пользовался своей палочкой и вообще старался почти не колдовать в квартире. За продуктами он выходил только под оборотным зельем. Драко же пребывал в апатии и страхе, ожидая наказания господина за трусость и неспособность выполнить приказ. Снейп очень удивился, увидев в супермаркете фотороботы на него и Малфоя как на опасных преступников, – значит, Министерство пошло даже на такую огласку, лишь бы найти хоть какой-то след.
Уже неделю они прятались… Как крысы… А чего ещё стоило ожидать? Наверняка Поттер всем раструбил, как подлый предатель и трус убил директора, ожидавшего помощи и поддержки. Северус со злостью ударил кулаком в стену. Как же дорого ему обходились ошибки юности… Доставив Драко в квартиру сразу после отчета у Темного Лорда, Снейп ненадолго отправился на Гриммо – забрать несколько книг и фотографию Лили, любовь к которой до сих пор жила в сердце. Лишь она когда-то верила в него, боролась с его окружением, старалась вернуть на сторону света. Жаль, что окончательно раскрыть ему глаза на чудовищность поступков Волдеморта она смогла только своей смертью. Следующим в него поверил Альбус… И сейчас все убеждены, что Дамблдор пригрел змею на груди. Да, так было нужно, да, теперь Волдеморт не сомневается в его преданности, но стоит ли всё это отсутствия хоть какого-то человеческого тепла в его убогой жизни?
Горестные думы прервал неожиданный стук в окно. Северус напрягся – за стеклом на подоконнике сидела незнакомая малоприметная сова и внимательно смотрела на него. Как эта птица могла найти их, ведь на себя и Драко он поставил заклинания ненаходимости? После такого все письма на имена Северуса Снейпа и Драко Малфоя должны были возвращаться с пометкой «Адресат не найден». Но сова не собиралась никуда улетать, продолжая сверлить человека недовольным взглядом. Снейп проверил заклинания – щиты по-прежнему надежно скрывали их от окружающих. Что за умная птица добралась-таки до них? Впускать ли её? Хотя в маггловском районе большим риском будет привлекать внимание к своим окнам, в которые стучит назойливый почтальон.
Северус приготовился к самому худшему, достал запасную палочку, чтобы обследовать послание, и приоткрыл окно. Сова подлетела к нему, сбросила под ноги письмо, а после немедленно покинула помещение. На конверте красовалась надпись «Принцу-Полукровке» - теперь хотя бы ясно, почему птица нашла получателя. Никаких проклятий или следящих чар не обнаружилось, но вдруг перед ним портал? Легким движением палочки Северус заставил листок с посланием выскользнуть из конверта и парить на уровне глаз. Почерк был до боли знакомым.
«Здравствуйте, профессор!
Несмотря на неоспоримые факты, свидетельствующие о вашем недавнем поступке, я никак не могу поверить в правдивость складывающегося о вас представления. Принять, что вы совершили подлость и предали нашего общего знакомого, мне не дает также то, что после его ухода я вспомнила некоторые неожиданные для себя подробности случившегося на Хэллоуин в мой первый год обучения. «Ступефай Максима» - думаю, это о многом вам скажет.
В любом случае мне бы очень хотелось встретиться с вами лично и обсудить сложившуюся ситуацию, а также получить ответы на ряд моих вопросов. Чтобы не подвергать никого из нас опасности, я буду ждать вас ежедневно в течение двух недель с часу до трех дня неподалеку от детской площадки в Уимблдон-парке.
Надеюсь на встречу.
Обязанная вам жизнью – ГГ»
И как он мог сразу не узнать автора? После всех бесконечных эссе, что она написала ему за шесть лет. Значит, Альбус не успел закрепить чары памяти… Или не захотел? Но зачем ему могло понадобиться, чтобы мозговой центр Золотой Троицы усомнился в виновности Северуса Снейпа? Эх, Альбус, сколько ещё загадок ты унес с собой в могилу?
Северус понимал, что письмо могло быть банальной ловушкой и гораздо правильнее порвать его и выбросить из головы все мысли о встрече, но интуиция просто кричала ему, что гриффиндорка не подставит его, что в данный момент это единственный человек в окружении Поттера, который не презирает его и не клеймит позором.
Из личного дела он знал, что в Уимблдоне живут её родители. Встреча могла бы стать поводом предупредить их об опасности, ведь стоит Темному Лорду возглавить Министерство, первыми мишенями станут семьи друзей Поттера.
***
Однако осторожность никогда не бывает лишней. Северус в разных обличьях появлялся в Уимблдон-парке в первые условленные три дня. Грейнджер в солнцезащитных очках и кепке, под которой в узел были завязаны её длинные волосы, неторопливо прогуливалась вокруг детской площадки. Она внимательно вглядывалась в каждого прохожего и каждый раз с трудом сдерживала разочарование, когда время ожидания заканчивалось, а никто так и не появлялся… В первые два дня Северус вел её потом до самого дома, пытаясь понять, не присоединится ли к ней кто-то из дружков, если это ловушка. Но всё было предсказуемо: девушка возвращалась домой одна, по дороге никуда не заходила и ни с кем не общалась.
В третий раз он шел за ней до дома, когда она неожиданно свернула в магазинчик. «Неужели там у неё встреча с сообщниками?» – Северус зашел за ней. И вновь никого подозрительного. Но нужна была проверка. Протискиваясь между Гермионой, читающей состав йогурта, и полкой с товарами, Северус незаметно вытащил из заднего кармана джинсов девушки портмоне и приготовился наблюдать. Если в магазине были её дружки, они тотчас бросятся ей на помощь, едва она окажется в неловком положении. Но вот Гермиона дошла с полной корзинкой до кассы и обнаружила отсутствие денег. Никто из присутствующих в магазине не помог ей – ни сотрудники, ни другие покупатели. Расстроенная девушка прошлась по магазину, надеясь, что кошелек просто выпал, а не был украден. Ну что ж, она прошла уже много проверок. Пора заканчивать эти шпионские игры.
- Вы не это ищете, мисс? – спросил у Гермионы высокий накачанный мужчина лет тридцати, протягивая её портмоне.
- Да, именно его, - Гермиона улыбнулась. – Всё-таки выпал, я уж думала, украли. Спасибо вам, сэр!
- Всегда рад помочь. Впредь будьте аккуратнее – не все люди вокруг честные.
Гермиона пошла в сторону кассы, а Северус двинулся к дальним полкам, заставленным овсяными хлопьями. Выбрав наугад пару коробок, он быстро прошел через магазин и оказался в очереди сразу за Грейнджер. Она ещё раскладывала купленное в пакеты, когда он расплатился и подошел к ней:
- Может быть, вас проводить, чтобы больше вы ничего не потеряли?
Девушка заметно напряглась. Лозунг «Неусыпная бдительность» был сейчас как никогда актуален. И легиллименции было не нужно, чтобы понять: она не доверяет столь настойчивым проявлениям учтивости. Северус видел, как она едва заметным движением потянулась к правому бедру – вероятно, там была закреплена палочка под чарами невидимости. Чтобы не привлекать внимание других посетителей, он наклонился к ней и своим привычным голосом негромко сказал:
- Пятьдесят баллов Гриффиндору, мисс Грейнджер, за осторожность. Но всё же я рекомендовал бы вам сделать вид, что вы приняли мое предложение, чтобы мы могли спокойно покинуть это место и поговорить обо всём, что вас так взволновало.
Гермиона ошарашенно кивнула, Снейп подхватил её пакеты и вышел на улицу.
- Вы за мной следили?
- Ещё пять баллов Гриффиндору, - съязвил Снейп.
- А к чему этот маскарад с потерей кошелька? – Гермиона быстро складывала два и два.
- Впервые за три дня вы зашли куда-то ещё, кроме дома. Я обязан был проверить, нет ли здесь ваших товарищей, готовых броситься вам на помощь в случае чего.
- А мне может понадобиться помощь после встречи с вами, профессор? – Гермиона остановилась и вопросительно смотрела в спину шагающего дальше Снейпа.
- Ты ведешь себя как ребенок, дорогая, - слишком громко сказал Северус, оборачиваясь к ней. – Давай поговорим обо всем в спокойной обстановке. Хотя бы в этом кафе.
Напротив них переливалась вывеска небольшой кофейни, где Гермиона часто любила выпить капучино.
- Хорошо, как скажешь, дорогой, - с искусственной улыбкой ответила она.
Не сговариваясь, они пошли к столику, который располагался в небольшой нише в глубине зала, тем самым скрывая сидящих от глаз остальных посетителей. Пока не принесли их заказ, оба не произнесли ни слова. После, походя накинув на столик отводящие чары и Муффлиато, Снейп пристально посмотрел на свою бывшую ученицу:
- И что же заставило вас, мисс Грейнджер, искать встречи с Упивающимся Смертью и убийцей тайком от ваших драгоценных дружков?
Гермиона помедлила с ответом, а потом, будто решившись броситься в омут, взволнованно затараторила, рассматривая скатерть на столе:
- Разве могла бы грязнокровка спокойно пить кофе с вами, будь вы истовым приверженцем идей Волдеморта? Я бы уже была схвачена и доставлена к вашему хозяину и стала бы отличной приманкой, чтобы поймать Гарри.
- А что мне мешает похитить вас сейчас или после нашей милой беседы?
- Не думайте, что я не рассматривала этот вариант. Но, - Гермиона посмотрела Снейпу в глаза и продолжила, - я практически уверена, что вы этого не сделаете, поскольку уже давно сражаетесь на другой стороне.
Северуса начала раздражать бесшабашность и самоуверенность этой выскочки. С быстротой гепарда он сделал три вещи почти одновременно: отбросил их столик в сторону, бросил в Гермиону Петрификус и Силенцио и призвал её палочку, которую тут же приставил к сердцу замершей девушки, и практически прошипел:
- Никогда не считайте себя самой умной, мисс Грейнджер! Это может стоить вам жизни! Как вы собирались противостоять мне? Аппарировать? Оглушить Ступефаем? Активировать порт-ключ? Попробуйте теперь – полностью парализованная и непривычно молчаливая! И перед вами только один слуга Тёмного Лорда. Если бы на моём месте была Белла, вы бы уже корчились от Круцио. А Фенрир использовал бы молодую и трепетную барышню с ещё большим удовольствием! С кем вы взялись играть? Со смертью? Жить надоело?
Но Гермиона Грейнджер не была бы собой, если бы не имела запасного плана. От заклятья немоты она избавилась примерно через пару секунд. Конечно, она могла бы тут же исчезнуть, переместившись порталом, спрятанным у неё в кулоне, но холодный расчет подсказывал, что, сдайся она сейчас – ответов от Снейпа не добиться уже никогда. А любопытство терзало! Она так хотела с ним встретиться, что теперь просто не могла упустить эту возможность, поддавшись глупому страху. Гриффиндорка она или нет! Невербально избавившись от Петрификуса, Гермиона выжидала, когда Снейп прочтет свою лекцию о её безрассудстве и немного расслабится. И момент настал: после гневной тирады Снейп чуть отстранился от неё, когда неожиданно получил удар кулаком в левый бок и коленом в пах. Палочка Гермионы выпала из его рук, когда он охнул и скрючился на полу.
- Я могла бы уже несколько раз снять и антиаппарационный барьер, который вы поставили, и перенестись с помощью порт-ключа, но я не буду этого делать, потому что действительно верю вам и хочу поговорить, - взволнованно говорила Гермиона, подхватывая свою палочку и приводя их столик в порядок, пока её профессор вставал и пытался взять себя в руки, чтоб не пришибить эту наглую девчонку.
- Будем считать, что мы обменялись любезностями, мисс Грейнджер, - выдавил он из себя. – Надеюсь, мой урок не пройдет для вас даром. Вы не должны никому доверять! Ведь вы даже не знаете, с кем сейчас разговариваете. Не подвергли меня никакой проверке. Такая безалаберность теперь недопустима!
- Да, профессор, вы правы. Но и вы не проверили меня.
- Я следил за вами более трех часов. За это время любая оборотка закончила бы свое действие, или требовалась бы новая доза, а вы ничего не пили и не ели.
- Хорошо, соблюдем формальности, - Гермиона призадумалась. – Кто и каким заклятием поразил вас в Визжащей Хижине в день поимки Сириуса Блэка, сэр?
Снейп, казалось, позеленел. Хотя довольно забавно было смотреть, как эмоции Снейпа отражаются на совершенно чужом лице.
- Тройной Ступефай от золотой гриффиндорской троицы, - процедил сквозь зубы он.
Гермиона лишь кивнула и решила переходить к делу:
- Как я уже писала вам, сэр, после смерти профессора Дамблдора я вспомнила события первого курса, когда вы спасли меня от горного тролля. Это стало первым звеном в моей цепочке сомнений. И я пришла к выводу, что столь показательное… предательство смахивает на часть спектакля. То, что воспоминание мне подменяли, навело меня на мысль, что в этом действе и вы, и я стали лишь фигурами, грамотно расставленными на доске. И я готова играть до победы, но очень боюсь за жизнь и здоровье моих родителей.
- И правильно делаете, мисс Грейнджер. Не сегодня-завтра стоит ждать прихода Тёмного Лорда к власти, и тогда ваши близкие и родители ваших друзей станут первыми мишенями нового Министерства, - с горечью сказал Снейп.
- Я тоже так подумала, сэр, а потому решила отправить их в другую страну. Вот только вряд ли мне удастся убедить их отправиться туда добровольно. Да и по фамилии их могут найти. А потому мне хотелось бы, чтобы они не помнили, что у них вообще есть дочь, чтобы не знали своей настоящей фамилии и жили в безопасности, пока всё это не закончится.
- Вы хотите оставить себя сиротой? - удивился Снейп. – После Обливиэйта они никогда не смогут вернуть свою прежнюю жизнь.
- Не совсем, сэр. Я бы хотела изменить им память так, как это сделал со мной профессор Дамблдор, но с одним дополнением, - Гермиона тяжело вздохнула и продолжила, – если меня не станет, чтоб чары не снялись, а закрепились…
Снейп внимательно смотрел на Грейнджер. Ещё недавно она была совсем ребенком: бегала с Поттером по замку под мантией-невидимкой, исправно делала домашние задания, нарушала правила, не давала спуску Малфою-младшему, ходила на балы, ревновала своего возлюбленного к другой. Когда же эта маленькая девочка так повзрослела, что готова спасти родителей от боли, оставив себя без их незримой поддержки и любви? Где бы она сейчас ни находилась, она всегда знает, что есть люди, которые её любят и ждут, примут её любую. И добровольно отказаться от этого тепла, этой спасительной гавани мог только очень сильный духом человек, готовый на всё. Когда эти дети успели вырасти? Почему эта страшная война легла на их плечи? Чертов Дамблдор! Как он мог оставить их в такой момент?!
Но все всколыхнувшиеся эмоции, конечно, никак не отражались на лице или поведении их хозяина. Снейп лишь задумчиво проговорил:
- Это очень непростое колдовство, мисс Грейнджер. И далеко не каждому под силу.
- Я читала, сэр, потому и обратилась к вам – чтобы не повредить родителям, ставя на них эксперименты.
Северус взглянул на часы и достал из потайного кармана фляжку с оборотным, сделал несколько глотков и невольно поморщился.
- И на ком же мы можем практиковаться, чтобы вы научились?
- Ни на ком, просто вы могли бы проконтролировать меня в процессе, - покраснела Гермиона. – Я понимаю, что это слишком большая наглость с моей стороны, но мне больше не к кому обратиться. Через пару недель у них вылет по новым паспортам на новое место жительства. А потом я покину дом.
- И куда же вы отправитесь? – заинтересованно спросил Снейп.
- Я не могу об этом сказать, сэр. И, думаю, вы понимаете, почему…
- Не вы ли только что убеждали меня в том, что верите мне?
- Я верю, но никогда нельзя исключить вариант, что вы можете быть раскрыты, - Гермиона замолчала, увидев, как сузились глаза собеседника. – Простите, сэр, но это может произойти в любой момент. И лучший способ защитить Гарри – это вообще никому не говорить о его планах.
- Однако вы не только нахалка, мисс Грейнджер, но ещё и эгоистка, - с холодком заметил Снейп. – Удивлены такой оценке? А почему собственно? Ведь я хотя бы умелый легиллимент. Тогда как поймай Лорд вас, и меня ждет неминуемая смерть от его гнева.
Гермиона густо покраснела. Она неоднократно думала об этом. Но судьба Гарри заботила её гораздо больше, чем судьба двойного шпиона. Да и выхода она видела лишь два: изучить легиллименцию или скрыть свои собственные воспоминания о Снейпе и его роли.
- Давайте заключим соглашение: как только вы помогаете мне спасти родителей, я не препятствую вам наложить на меня заклятие памяти, скрывающее сведения о вашей истинной верности до тех пор, пока вы сами не посчитаете безопасным снять блок.
- Или пока не умру, - дополнил Снейп, и Гермиона невольно содрогнулась – настолько спокойно он говорил о своей гибели… Как о решенном деле…
- Как пожелаете, сэр.
- Хорошо, мисс Грейнджер. Чтобы помочь вам с заклинанием, нам нужно где-то заниматься. У вас есть помещение на примете?
- Дом наших соседей сейчас пустует. Они просили приглядывать за кошкой и цветами, пока они в отпуске. Каждый день я хожу к ним утром около десяти и вечером около семи. Мы могли бы упражняться там.
- Договорились. Завтра утром жду вас под дверями вашего дома в десять. И не опаздывайте! А теперь я ухожу. И не вздумайте увязаться за мной!
- И в мыслях не было, сэр.
Снейп бросил несколько банкнот на столик, снял отводящие чары и развернулся, чтоб уйти, когда вдруг наклонился к ней и прошептал:
- Для персонала этого заведения мы с вами должны остаться влюбленной парочкой, а потому слушайте меня и делайте вид, что получаете от этого удовольствие.
Гермиона заставила себя натянуто улыбнуться.
- В начале беседы вы сказали, что стали бы отличной пленницей моего, - Снейп запнулся, словно не мог выговорить, - хозяина. Запомните на будущее! Я не домовой эльф, исправно служащий господину. Я свободный человек. И все свои поступки совершаю осознанно, беря на себя всю ответственность.
Гермионе было очень трудно продолжать делать вид, что мужчина, шепчущий ей на ухо, говорит милые сердцу глупости. Она покраснела.
- Простите, сэр. Я, вероятно, неудачно выразилась…
- Принимается, мисс Грейнджер. Всего хорошего.
С этими словами он скрылся так быстро, что Гермиона не успела и глазом моргнуть.
***
Десять дней Снейп ходил на занятия с Грейнджер как на работу. Она основательно изучила теорию, но некоторые хитрости можно было узнать лишь с опытом. Терпение никогда не было добродетелью Северуса, но он вынужден был признать, что работать с этой охочей до знаний зазнайкой гораздо интереснее, чем с мало что понимающими болванами. Гермиона задавала вопросы, раскрывающие саму суть творимого волшебства, ей не нужно было объяснять очевидных вещей, а старание и точность воспроизведения даваемых указаний позволяли надеяться, что всё у неё получится.
Но чем ближе был срок, когда Грейнджеры должны были стать Уилкинсами, тем больше переживала Гермиона, и её тревога невольно передавалась и Снейпу. Нужна была практика, чтоб девчонка перестала трястись и обрела уверенность. И в предпоследний день Снейп заявил:
- Вы готовы, мисс Грейнджер. И сегодня я намерен доказать это вам.
- Но как, сэр? Как это можно проверить? – Гермиона нервно ходила по комнате.
- Вы попробуете изменить часть памяти мне.
- Что? Сэр, но это очень опасно! Вы же знаете! Неправильно примененное заклинание может привести к непредсказуемым последствиям. Вы можете навсегда потерять эту часть памяти или… - Гермиона замолчала, не решаясь продолжить.
- Или сойти с ума, мисс Грейнджер. Я в курсе. Но я всё-таки легиллимент. И постараюсь остаться при своем рассудке. А часть воспоминаний, которые вы измените, будет и потерять не жаль, если что-то пойдет не так. Я предлагаю вам сделать что-то сейчас – что-нибудь необычное, не свойственное вам, что по-настоящему бы меня потрясло, а затем подменить мне воспоминания на нечто обыденное с возможностью снятия блока. Таким образом, вы проверите свои силы и успокоитесь наконец!
Гермиона задумалась. Идея была заманчивой, но что такого она могла сделать? Была одна вещь, которую мало кто о ней знал. Еще в маггловском детстве она немного училась игре на фортепьяно. Трансфигурировав журнальный столик в инструмент, она села и неуверенно стала перебирать клавиши. Сначала казалось, что это просто разрозненные звуки, но вскоре они слились в мелодию – Гермиона играла «К Элизе» Бетховена. Одно из немногих произведений, которое руки ещё помнили. Музыка разлилась по комнате, наполнив душу волшебством. Снейп действительно был удивлен. Он и не знал, что Грейнджер умеет играть. Звуки уносили его далеко в прошлое, когда мать изредка ставила в доме старые пластинки с классической музыкой. Обычно такое настроение накатывало на неё долгими зимними вечерами, когда за окном бушевала непогода, а пьяный отец храпел в обнимку с бутылкой. Маленькому Северусу казалось, что вместе с прекрасными звуками воздух наполняется волшебством, и на душе сразу становилось светло и радостно. За раздумьями он и не заметил, как музыка перестала звучать.
- Не знал, что вы ещё и пианистка, мисс Грейнджер, - как обычно, бесстрастно заметил Снейп. – Весьма неожиданно.
- Я училась несколько лет… До того как поступила в Хогвартс, - Гермиона прикусила нижнюю губу. – Потом пришлось бросить. Заниматься нужно ежедневно, а иначе проку нет.
- Жалеете?
- Иногда.
- Что ж, мисс Грейнджер, вам удалось поразить меня. Теперь осталось сделать так, чтобы я об этом не вспомнил. Готовы?
- Да, сэр.
Гермиона подняла палочку и навела её на Снейпа. Он внимательно следил за ней, и этот цепкий взгляд не давал сосредоточиться.
- Только можно я буду колдовать у вас за спиной, сэр? Сомневаюсь, что смогу смотреть родителям в глаза, когда буду менять им память. А раз уж у нас репетиция…
- Как вам будет угодно, мисс Грейнджер.
Спокойствие, с которым он сказал это, поразило Гермиону: профессор доверял ей, и осознание этого было непривычно. Но анализировать свои чувства она не стала, требовалось проверить, так ли хорошо она всё усвоила.
Гермиона вернула журнальному столику прежнюю форму, сосредоточилась и встала за спиной у Снейпа. Совершив несколько необходимых пассов палочкой и прошептав заклинание, она села в кресло напротив.
- Чем я так удивила вас, профессор, несколько минут назад?
- Никогда не предполагал, что буду слушать от вас такое, мисс Грейнджер!
Зовись иначе как-нибудь, Ромео, И всю меня бери тогда взамен! * - ядовито передразнил Снейп. – Хотя знание наизусть классиков английской литературы вполне предсказуемо для вас.
Гермиона улыбнулась. У неё получилось! Он не помнил, как она играла, а помнил лишь то, что она сама ему внушила. Прошептав заклинание снятия блока и размашисто прочертив палочкой вензель в форме буквы Z, она снова посмотрела на Снейпа. Он лишь непроизвольно тряхнул головой, будто желая прогнать непрошенные мысли. Затем ей показалось, что на миг его лицо озарила торжествующая улыбка, но она была столь мимолетной, что уже через мгновение лицо вновь было невозмутимым.
- Ну что ж, вы справились, мисс Грейнджер. Когда намерены зачаровать родителей?
- Завтра, сэр. Но, - Гермиона замялась, - мне было бы спокойнее, если бы вы находились рядом в этот момент и могли меня проконтролировать.
- Конечно, я буду рядом. После всего, как я понимаю, вы намерены тут же покинуть дом, а значит, я должен изменить память и вам.
- Мне будет жаль терять эти воспоминания, сэр, но я надеюсь, что после войны вы вернёте их мне.
Снейп горько усмехнулся. Вряд ли им суждено встретиться после войны. Если всё пройдет удачно, то они будут победителями, а он либо мертвым, либо осужденным преступником. Но ей об этом знать совсем не обязательно.
___________
* -
акт второй, сцена вторая, "Ромео и Джульетта", У.Шекспир, перевод Б. Пастернака
***
На следующий день вечером Гермиона в последний раз пошла покормить соседскую кошку и полить цветы – завтра утром хозяева как раз возвращались. Она оставила им записку, что родители срочно решили уехать в другую страну по семейным обстоятельствам, и попросила присматривать за домом. Возвращаясь домой, вдруг слева в кустах заметила едва заметное движение и уже готова была выхватить палочку, когда услышала знакомый голос:
- Мисс Грейнджер, успокойтесь! Я пришел, как и обещал, но сегодня под дезилюминационными чарами.
- Простите, профессор, - тихо ответила Гермиона. – Это просто нервы.
Она пропустила его в дверях, после чего прошла в дом. Гермиона поднялась к себе в комнату, где давно была собрана маленькая бисерная сумочка с заклятьем незримого расширения. Уизли уже ждали её в Норе. Возможно, она в последний раз видит эту комнату, свои старые игрушки, полки с любимыми книгами. Взяв фотографию, стоящую на прикроватном столике, Гермиона горько улыбнулась – тут ей пять лет, мама и папа устроили тогда первый большой праздник, с клоунами и огромным количеством шаров. И в тот же день у неё был первый магический выплеск, когда все шары кружили вокруг неё, как притянутые магнитом. А всего через полчаса родители даже не вспомнят обо всём этом: ни о том, как испугались за неё, ни о том, что она вообще у них есть.
- Зато они будут в безопасности, - тихо проговорил невидимый Снейп.
- Да, профессор, именно так, - Гермиона смахнула набежавшую слезинку и решительно тряхнула головой. – Пора.
Она спустилась в гостиную. Родители сидели, обнявшись, и смотрели какой-то старый фильм о любви.
Несколько уверенных движений палочкой, и на диване были уже Моника и Вендел Уилкинс, через три часа выезжающие в аэропорт, чтобы лететь в далекую Австралию, где их уже ждал дом в предместье Сиднея. А с фотографий, во множестве расставленных по дому, исчезала Гермиона разных возрастов – так, будто её никогда и не было.
Слёзы текли из её глаз, не подчиняясь хозяйке. Кто-то наложил на неё чары невидимости и увёл из гостиной в кухню, налил стакан воды и твердо вложил его ей в руку.
- Выпейте, мисс Грейнджер. Вы всё сделали правильно!
Гермиона лишь кивнула, не в силах совладать с эмоциями. Теперь она могла спокойно отправляться на войну, в которой до последней капли крови будет сражаться за магический мир. Возможно, ей повезет, и когда-нибудь она вновь сможет обрести родителей. Постепенно она брала себя в руки.
- Спасибо вам, профессор, - тихо проговорила Гермиона. – Вы очень мне помогли. И я бы никогда не забыла об этом по доброй воле. Но обстоятельства…
Комок в горле не дал ей продолжить. Она должна была отказаться от памяти о человеке, который вопреки всем обвинениям на их стороне. Возможно, она последняя, кто верит ему, но скоро совсем никого не останется. И это было ужасно несправедливо! Вероятно, все её мысли легко читались на лице, потому что Снейп лишь с горечью заметил:
- Жизнь вообще несправедлива, мисс Грейнджер. Я привык…
- Пообещайте мне, профессор, что постараетесь выжить и при первой же возможности снимете с меня заклинание! Я хочу знать, кому обязана жизнью и кого должна благодарить за спасение моих родителей!
- Зачем, мисс Грейнджер? Я делал это не ради признательности или славы.
- Я знаю. Но я хочу помнить, что вы вовсе не та маска, за которой прячетесь от окружающих, а смелый человек, совершающий поступки по воле долга. Обещайте мне!
- Я обещаю…
Снейп замолчал. Да, она точно уловила его суть. Вся жизнь его была подчинена не желаниям, а лишь необходимости хорошо исполнять свою роль – только так он мог приносить пользу и помочь избавить мир от Тёмного Лорда. Только так он имел шанс простить самого себя за то, что в юности был глуп и болезненно амбициозен. Или хотя бы попытаться простить…
Странно, что эта девочка за несколько дней поняла о нем больше, чем многие за годы общения. Видимо, Дамблдор не зря выделил её из толпы и связал узами дружбы с Поттером. Было в ней что-то особенное. Жаль, что предыдущие шесть лет сам Снейп не замечал или не хотел замечать этого. То, с какой безграничной преданностью она защищала своих друзей, как искренне сокрушалась о несправедливости окружающего мира, как наивно доверилась ему, напомнило ему совсем другую магглорожденную волшебницу. И это болью отдалось в, казалось, навсегда очерствевшем сердце. И всё же они были очень разными. Лили была любимицей всего факультета, чего нельзя было сказать о Гермионе, которая в силу своего неумения подстраиваться под менее развитых сверстников, была довольно одинокой. Даже лучшие друзья с трудом могли бы понять всё, чем ей хотелось бы поделиться. И она порой была отстраненно замкнутой, часами просиживая в обществе любимых книг. Раньше Снейп считал, что это объясняется лишь тем, что Грейнджер – настоящая зубрилка, но последние недели доказали ему неправоту этих суждений. Она была тонко чувствующей этот мир девушкой, но при этом гриффиндоркой – со всеми недостатками представителей этого факультета: излишней эмоциональностью, обостренным чувством справедливости и беспрецедентной самоотверженностью. Опасная смесь качеств, сложно предсказуемое поведение. Северус сам не заметил, как пытался понять, чего можно ожидать от Гермионы Грейнджер в разных вариантах возможного будущего. В изоляции и ожидании возвращения в стан Лорда ему нечем было занять свой пытливый ум – только этим можно было рационально объяснить размышления о некогда нелюбимой ученице.
Пауза, повисшая между ними, слишком затянулась, ведь Снейп вновь погрузился в раздумья о том, что ждет эту девочку. Он вздрогнул, когда она прикоснулась к его руке.
- Профессор? С вами всё в порядке? – голос её был взволнованным. – Простите, если я сказала что-то не то.
- Нет, я просто задумался. Приготовьтесь!
- Профессор! – Гермиона сжала его пальцы. – Помните! Вы обещали. И до свидания…
- До свидания, мисс Грейнджер! – сказал Снейп сухо, освободил свою руку и отошел к задней двери кухни. Через несколько мгновений Гермиона уже не помнила ни своих переживаний за Снейпа, ни кто в реальности спас её от горного тролля на первом курсе. Она поспешила выйти из дома и отправиться в Нору – через несколько дней им предстоит забрать Гарри из дома его родственников, а значит, новые приключения начинаются.
Снейп молча смотрел, как, выйдя на улицу, Гермиона избавилась от чар невидимости и пошла прочь от родного дома, ни разу не оглянувшись.
***
Он всё время слышал её голос: «Помните! Вы обещали!» Не было сил даже открыть глаза или пошевелиться, но эти слова преследовали его за гранью сознания. Он не чувствовал своего тела, всё вокруг будто плыло. Как если бы он лежал на траве, а над ним на большой скорости проносились облака. Видимо, так себя и чувствуют все умершие. И никаких тоннелей со светом в конце…
Мысли текли вяло, пока всё это марево вдруг не разорвало болью. Казалось, что его пропустили через огромную мясорубку. Или хорошенько ударили электрическим током. Снейп закашлялся и открыл глаза. Стерильно белые стены и потолок больничной палаты заставили зажмуриться обратно. Но сознание уже окончательно вернулось к нему. Госпиталь Св. Мунго. Значит, он всё-таки не умер. Но как? С разорванным горлом после укуса этой мерзкой гадины?
Последнее, что Северус помнил, это неизвестно откуда взявшийся Поттер со своими вечными спутниками. Из последних сил Снейп выталкивал воспоминания, которые должны были раскрыть последние тайны Дамблдора и помочь в уничтожении Тёмного Лорда. Потом он потерял сознание, но был уверен, что выплатил все долги и обретет, наконец, покой.
Да уж… Судьба вновь посмеялась над ним. Кому-то понадобилось вылечить Упивающегося, не иначе как для свершения «справедливого» суда. Перспектива поцелуя дементора или заключения в Азкабане казалась Северусу гораздо менее радостной, чем смерть. Но о побеге не стоило и думать – сил не было даже оторвать голову от подушки. Вскоре колдомедики обнаружили, что он пришёл в себя, и начался долгий и мучительный процесс выздоровления.
***
Северус до сих пор не понимал, как он мог выжить с такими повреждениями. На все его вопросы медицинский персонал отвечал лишь, что спасли его засунутый в горло безоар, заживляющие чары и быстрая аппарация в госпиталь. Однако в ту ночь творилась такая неразбериха, что никто не помнил, кто именно доставил Снейпа в больницу.
Как ни странно, но суд прошел очень быстро и закончился весьма неожиданно для Снейпа – оправданием по всем статьям. Конечно, Поттер притащил воспоминания, признанные подлинными, и драл горло, что всё, сделанное Северусом, было направлено на свержение Волдеморта. Мерлин! Сколько еще долгов жизни у него будет перед Поттерами?!
В середине июля Снейп вернулся в Хогвартс и чуть не заплакал, увидев, в каком состоянии замок. Остаток лета лучшие умы волшебного мира приводили школу в относительный порядок. Размышлять о будущем не хотелось, а потому он остался преподавать еще минимум на год. Любимые зелья были заняты Слизнортом, так что пришлось довольствоваться защитой, но Снейп пребывал в такой апатии, что ему было решительно всё равно. Он будто застыл в предсмертном состоянии, так до конца и не приняв, что не только выжил, но волен заниматься тем, чем хочет, а не тем, что необходимо.
С Грейнджер он не встречался. Говорили, что она всё лето провела в хлопотах по переезду родителей обратно в Британию. Так или иначе, это было к лучшему. Он не знал, как вести себя с ней. С одной стороны, она-то ничего не помнила – ни их занятий, ни разговоров, ни своего неравнодушного к его судьбе отношения. С другой, что, собственно, такого было между ними, что весь прошедший год он перебирал эти воспоминания, как главные драгоценности своей унылой жизни? Ни откровений, ни объятий, ни поцелуев, ни даже намека на какую-либо романтику. Смешно и глупо надеяться на что-либо. Между ними пропасть. Он просто придумал себе, что из обычного человеческого участия с её стороны может вырасти нечто большее. С её добросердечностью она одинаково относилась бы и к брошенному на улице котёнку, и к несправедливо ненавидимому всеми двойному шпиону. А значит, и говорить не о чем. У каждого из них своя дорога. Слава всем богам, война окончена, она выжила, спасла близких, не потеряла лучших друзей, отстояла своё право колдовать и считаться выдающейся ведьмой поколения. Впереди её ждет университет, замужество, карьера. И Снейп искренне желал ей добиться успеха во всех начинаниях.
Но увидеть её вернувшейся в Хогвартс на седьмой курс оказалось настоящим испытанием. Северус никак не ожидал, что Грейнджер будет терять целый год, а потому был не готов к её появлению в Большом Зале первого сентября. На лице, конечно, не дрогнул ни один мускул, но сердце гулко застучало о ребра. Он старался игнорировать её, но боковым зрением видел, что она украдкой бросала взгляды на преподавательский стол.
Гораздо хуже стало на занятиях. Со своей первой парты она смотрела ему в самую душу. Во всяком случае, у Северуса складывалось такое впечатление. Внимательно слушала объяснения, делая пометки в конспектах. На практике была безупречно точна в выполнении заданий. Но теперь без своих дружков казалась бы совсем одинокой, если бы не младшая Уизли – закадычная подружка, чуть ли не силой вытягивающая Грейнджер из библиотеки или тягостных раздумий. Иногда Снейпу казалось, что ученица смотрит на него с укоризной, иногда с грустным сочувствием, но холодный разум подсказывал, что он выдает желаемое за действительное.
Время первого семестра тянулось невыносимо медленно. И чтобы меньше думать и фантазировать, Северус сам себе придумал повинность – ежедневно после уроков он приходил в выгоревшую Выручай-Комнату и пытался вернуть её к жизни. Задача эта была не из лёгких. Дверь в комнату теперь была видимой – она была обуглена изнутри и снаружи и не открывалась. Несколько вечеров Снейп потратил на то, чтобы разблокировать её. Когда это удалось, его взору предстало неприглядное зрелище – закопченные стены, потолок и пол, горы пепла. Дополнял картину разрухи удушающий запах гари. Очистить комнату с помощью бытовых заклинаний не вышло – чары просто не действовали. И тогда Северус на себе прочувствовал, что такое уборка без использования магии. Но чтобы отмыть хранилище всего Хогвартса, потребовался не один месяц. Физический труд утомлял, и у Снейпа уже не было сил на размышления о своей ученице – он приходил в свои апартаменты и засыпал, едва голова касалась подушки.
К Рождеству Выручай-комната сияла чистотой, но теперь предстояла самая тяжелая часть работы – восстановить магию помещения. Ему требовались записи Основателей, а потому все каникулы Снейп провел в библиотеке, изучая доступные материалы.
***
За этим занятием его и застала Гермиона, вернувшаяся на два дня раньше, чтобы спокойно сделать домашние задания. Профессор был так поглощен изучением дневника Ровены Равенкло, что не заметил Грейнджер, наблюдавшую за ним из-за ближайшего стеллажа. Все эти месяцы Гермиона ждала, когда же он исполнит обещание, и никак не могла понять, почему Снейп не спешит этого делать.
После издевательств Беллы ей было очень плохо. В Ракушке Билл Уизли сканировал её на предмет проклятий и скрытых повреждений, когда наткнулся на слабые следы блокировки памяти. Если бы не специфические заклятия, известные ему как работнику Гринготтса, выявить эти изменения было бы невозможно, но Билл заинтересовался, кто мог так воздействовать на Гермиону. Он сумел снять блок, и Гермиона была поражена открывшейся ей правдой. Она не поделилась с Биллом ничем конкретным, сказала лишь, что это очень важно, для оценки поступков одного человека. Все представления о профессоре Снейпе переворачивались с ног на голову. И Гермиона уже второй раз прошла через это. Теперь стало ясно, почему настоящий меч Годрика оказался у них, а не в сейфе Беллы. Да и кто его доставил к их палатке, сомнений не вызывало. Удивляло лишь, почему патронус Снейпа совпал с патронусом матери Гарри. Но этот вопрос она решила отложить на потом.
Увидев его умирающим в Визжайщей Хижине, Гермиона не собиралась бездействовать. Она лишь немного отстала от друзей, поспешивших в замок, чтобы воспользоваться безоаром, наложить несколько заживляющих и аппарировать профессора в приемный покой Мунго, кратко объяснив, какого рода повреждения получил пострадавший.
Вернувшись в Хижину, Гермиона со всех ног пустилась за друзьями в замок, где вскоре развернулись финальные события той памятной битвы. Позже Гарри показал ей воспоминания, и всё встало на свои места: Снейп всю жизнь любит мать Гарри, потому и спасал их несчетное количество раз. Вопрос с патронусами снялся сам собой. Гермиона тогда горько улыбнулась. Как всё-таки хорошо, что Билл снял блоки с её памяти – вряд ли она спасала бы предателя и убийцу Снейпа, а потом бы горько сожалела, что даже не попыталась. Она рассказала Гарри правду о том Хэллоуине и помощи Снейпа ей прошлым летом и очень обрадовалась, что друг собирался бороться до победного и добиться оправдания профессора. Но сам Снейп довольно долго был без сознания. И она забеспокоилась, выкарабкается ли. Придя к нему в больницу, Гермиона взяла его за руку и тихо сказала:
- Вы же обещали, профессор. Обещали постараться выжить… Боритесь, пожалуйста!
Через два дня Снейп пришел в себя, а Гермиона улетела в Австралию – возвращать память родителям. Ей пришлось там задержаться почти до конца лета, потому что Грейнджеры, увидев свою родную дочь в том изможденном состоянии, в котором она была после года скитаний по лесам, категорично настояли на её отдыхе подальше от волшебного мира. Наверное, они были правы. За это время Гермиона привела в порядок свои мысли, а некоторые события, состоявшиеся в Британии, повлияли на её дальнейшие планы. Во-первых, Гарри и Рон определились с тем, что не собираются продолжать своё обучение в Хогвартсе. За особые заслуги Гарри взяли в Академию Авроров после сданных экстерном ТРИТОНов. А Рон начал помогать Джорджу в магазине и приглядывать за братом. Сама же Гермиона мечтала о магическом университете, куда без диплома Хогвартса нечего было и рваться. Таким образом, она оставалась в школе ещё на год. Во-вторых, Гермиона пришла к выводу, что не видит Рона в роли своего спутника жизни. Она так и не смогла простить ему слабости, когда в трудную минуту он бросил их с Гарри одних, поддавшись глупым подозрениям и эмоциям. Да, он был добрым и милым другом, способным подбодрить в трудную минуту своим неиссякаемым оптимизмом и юмором, но Гермиона не хотела тянуть всю ответственность за отношения сама. Будучи честной, при встрече с Роном она открыто высказала ему свои опасения. Конечно, они поругались. Громко, шумно, с обидными оскорблениями в её адрес. Но решения Гермионы это не изменило. В-третьих, её никак не отпускали размышления о Снейпе. Все эти годы они даже не догадывались, что за человек скрывается за неприглядной маской, которую он надел, словно неизменный сюртук, и снимал только перед избранным кругом людей. Лили Эванс, Альбус Дамблдор и … Гермиона Грейнджер. Это было честью для неё. Однако хотелось большего, ведь Северус Снейп оставался самым загадочным из всех её знакомых. Язвительный, порой жестокий, несправедливый, но верный, ответственный, защищающий, умеющий любить; талантливый, но презираемый окружающими; замкнутый, лелеющий детские обиды, закомплексованный, но безупречно владеющий собой, когда это необходимо для дела. Каково ему будет жить в мире без опасности и необходимости притворяться?
Эти мысли часто занимали студентку седьмого курса Гриффиндора, когда она сидела на занятиях у профессора Снейпа или рассматривала, как вечерами он пропадает с Карты Мародеров. Но он, похоже, даже не собирался впускать её в свою жизнь, как и разблокировать её память. Сначала Гермиона недоумевала, потом злилась, но на каникулах твердо решила в ближайшее время самой выйти на контакт с профессором. Может быть, он просто не находит повода влезать в её жизнь?
И вот сразу такая удача – профессор в её любимой библиотеке. Просто на ловца и зверь бежит!
- Доброго дня, профессор Снейп, - поздоровалась Гермиона, выйдя из-за своего укрытия.
Северус застыл, услышав знакомый голос. Он медленно выпрямился и в упор посмотрел на ученицу.
- Был добрым, мисс Грейнджер, пока вы не оторвали меня от важных дел, - сказал он самым презрительным тоном. – Что привело вас в замок на два дня раньше положенного?
- Не терпелось услышать, как вы рады меня видеть, сэр, - зло ответила Гермиона. Она не ожидала столь язвительного комментария в ответ на обычное приветствие. Невыносимый человек!
- Я смотрю, многолетнее общение с Поттером и Уизли не идет на пользу вашим манерам, - хмыкнул несколько опешивший Снейп. – Минус пять баллов с Гриффиндора за хамство преподавателю.
Обиженная Гермиона расположилась за соседним столом и стала писать запланированные домашние работы.
Снейп тайком наблюдал за ней и корил себя за многолетнюю привычку грубить всем без разбора. Ну что стоило ответить нормально? Хотя так, наверное, гораздо правильнее. Чем меньше они общаются, тем более вероятно, что он не даст слабину и не попытается сблизиться с ней. Заставив себя вернуться к работе, Северус углубился в комментарии леди Ровены о чарах, наложенных на Выручай-комнату.
Гермиона из-за горы учебников также поглядывала на своего профессора, пытаясь понять, что именно его так заинтересовало в записях одной из Основательниц. Ну почему он такой замкнутый? Ведь как прекрасно было бы иметь возможность обсудить самые разные аспекты науки и магии! Снейп – настоящий кладезь знаний. И этот одаренный волшебник никак не выйдет из привычного образа желчного мизантропа. Хоть плачь!
Просидев ещё около часа за чтением, Снейп решил попробовать на практике некоторые из описанных заклинаний. Он расставил книги по местам и вышел из библиотеки. Гермиона тут же достала Карту Мародеров и прошептала волшебную формулу. Точка с пометкой Северус Снейп двигалась вверх по лестнице. На седьмом этаже профессор вдруг исчез с карты. Неужели он сумел войти в Выручай-комнату? Но ведь она не работает со дня битвы. Она даже не открывалась. Гермиона славилась тем, что легко подмечала факты и находила причинно-следственные связи между ними. Значит, профессор не зря штудировал дневники Равенкло – он пытается восстановить одну из достопримечательностей Хогвартса. Человек, способный творить такую магию, гениален. Конечно, зачем ему общение с малолетней всезнайкой. Огорченная такими мыслями, Гермиона собрала свои вещи и отправилась в свою комнату старосты – почему-то нестерпимо хотелось поплакать…
***
К Пасхальным каникулам Снейп окончательно вернул Выручай-комнату к жизни. Она исправно предоставляла просящему всё, что он пожелает. Правда, часть, где «всё спрятано», была пока пустой, ведь профессор никому не сказал, что комната функционирует. Знала об этом лишь Гермиона Грейнджер, которая в один из весенних дней заметила, что Снейп больше не исчезает с карты, все вечера проводя в своих покоях. Любопытная сверх меры, Гермиона в ту же ночь отправилась на разведку. Представив себе зал, где они занимались на пятом курсе, она открыла проявившуюся дверь и ахнула – всё было в точности так, как в те времена. Гермиона закрыла дверь и представила свою комнату в родительском доме. Выручай-комната мастерски скопировала интерьер и мебель, даже книги на полках были настоящими. С тех пор Гермиона часто приходила сюда заниматься в тишине и покое, ведь на носу были ТРИТОНы, которые лучшая ученица намеревалась сдать только на «Превосходно».
На каникулы Гермиона уезжать не стала, используя это время для подготовки к экзаменам. Помня о своем небольшом фиаско на СОВах по ЗОТИ, в один из дней она пришла в Выручай-комнату, чтобы попрактиковаться на полосе препятствий в борьбе с различными темными существами. Пройдя все испытания с честью, Гермиона пришла к финишу, где её ждал мертвый Снейп, лежащий на полу с разорванным горлом. Смех при таком боггарте не поможет. А потому она использовала другое заклинание, успешно справившись с нечистью, но надолго задумавшись, почему её самым пугающим страхом стал профессор.
Совсем уж неожиданным было, выходя из тренировочного зала, наткнуться на реального Снейпа, скрестившего руки на груди и сурово вопрошающего, что делает она в столь позднее время так далеко от своей спальни. Он был страшно недоволен, ведь сам спешил сюда за спасительным одиночеством, а наткнулся на запертую дверь. Увидев нахалку, которая посмела занять необходимые ему апартаменты, Северус взбесился ещё больше.
- Мисс Грейнджер! И что же забыли вы в этой части замка? – чуть ли не скрипя зубами, спросил Снейп.
- Готовлюсь к ТРИТОНам, сэр, - ровно ответила Гермиона.
- Смею напомнить, что для этого у вас есть библиотека и даже собственная комната, - прошипел Северус. Её невозмутимость вывела его из равновесия. Она что, преследует его? И как она узнала, что комната снова работает?
- Едва ли я могла бы практиковать заклинания в читальном зале, сэр, - по-прежнему спокойно констатировала Гермиона. Она не понимала, что его так разозлило. Иногда ей казалось, что его заставляет гневаться сам факт её присутствия рядом. Но чем она заслужила такое отношение? Сейчас ей не хотелось об этом думать. Она всё ещё пыталась осмыслить образ своего боггарта. Видимо, за своими размышлениями она пропустила очередную часть его нападок, потому что теперь Снейп, совершенно вышедший из себя, желчно выговаривал ей:
- Вы настолько зазнались, получив звание спасительницы волшебного мира, что даже перестали обращать внимание на то, что у вас спрашивает рядовой преподаватель? Кто позволил вам использовать Выручай-комнату для собственных нужд?
- Я не знала, что это запрещено, сэр, - включилась в беседу Гермиона. – Со времен создания Хогвартса это место должно было служить всем, кто нуждался в нем.
- Именно так оно и было, пока кое-кто не спалил комнату дотла!
- И этот кое-кто, смею заметить, был студентом Слизерина, сэр, вызвавшим Адское пламя в замкнутом пространстве, - Гермиона начала заводиться.
- Если бы ваш драгоценный Поттер не спровоцировал его…
Гермиона не хотела препираться.
- Сэр, вы так злитесь потому, что кто-то узнал, что вы восстановили Выручай-комнату, или потому, что это именно я? – спросила она и прикусила нижнюю губу, что всегда выдавало крайнюю степень её волнения.
Снейп и сам не знал, какой из этих двух фактов бесит его больше. Он вообще не собирался афишировать, что реанимировал комнату. Работа над ней помогала ему не зацикливаться на Грейнджер, которая никак не хотела убираться из его мыслей. Он всячески отталкивал её, но каждый раз она оказывалась всё ближе. Северус сам себе удивлялся, но всё, что раньше он считал самыми непростительными недостатками Гермионы, теперь казалось ему её достоинствами. И неумение скрывать свои эмоции, и искренность, и способность к участию, и обычное человеческое тепло, столь щедро раздаваемое ею. Пройдя все ужасы войны, она смогла сохранить свою душу чистой, чего нельзя было сказать о нём самом. Её внутренний огонь мог согреть, а мог и выжечь. Но он твердо знал: эта яркая юная девочка не могла достаться ему, потому что… Потому что не могла. А значит, не стоило обольщать себя надеждой. Нужно было держать её на расстоянии и стараться не придумывать себе новую больную любовь. Лили было вполне достаточно. Еще двадцать лет мечтать о женщине, которая никогда не будет с ним, - это уже слишком.
- Я вовсе не для того часами выгребал отсюда груды пепла, чтоб у гриффиндорцев вновь появился полигон для испытаний, - уклончиво ответил Снейп.
- Почему вы стесняетесь своего поступка, сэр? Возродить Выручай-комнату мог только выдающийся маг, так почему вы никому не признались в этом?
- Я не домовой эльф, мисс Грейнджер, и не нуждаюсь в защите моих прав, - Снейп был не готов к тому, что она так легко разбирается в сложностях его мотивов, а потому разозлился ещё больше.
- Да-да, я помню, вы свободный человек, и у вас нет хозяев, сэр, - с раздражением ответила Гермиона. Она не понимала, почему обычное человеческое участие нужно воспринимать в штыки. Конечно, профессор был очень гордым и не терпел жалости, но понимание и поддержка нужны всем. Почему он не принимал их от неё? Гриффиндорская всезнайка не достойна? Или боялся привыкнуть? Гермиона даже не сразу заметила, что Снейп потрясенно смотрит на неё. Лишь несколько секунд спустя она поняла, что ляпнула, выдав себя с головой.
- И давно вы разрушили блокировку памяти, мисс Грейнджер? – выдавил из себя в момент побледневший Снейп.
- После пыток в Малфой-мэноре на неё наткнулся Билл Уизли, осматривая меня, - Гермиона сделала паузу. – Взломщик Гринготтса сумел снять её незадолго до нашего посещения хранилища Лестрейндж.
- А я ещё думал, кто же переправил меня в Мунго…
- Да, это была я, сэр. Таким образом, я всего лишь вернула вам долг жизни.
- И целый год водили меня за нос, - Снейп не знал, чего ему хочется больше: задушить её или заавадиться самому.
- Я всё ждала, когда же вы исполните обещание, сэр, - с вызовом ответила Гермиона. – Но, видимо, напрасно. Для вас те несколько дней не имели никакого значения. И я не смела настаивать. И раз уж мы всё выяснили, я пойду к себе, чтоб не мешать вам.
С этими словами Гермиона бросилась прочь по коридору к лестнице, смахивая набежавшие на глаза слёзы. А Снейп понял, что Авада в лоб была бы сейчас предпочтительней.
***
В следующие два месяца они не перебросились и словом, если это не касалось учебы. Оба были очень заняты и порой даже радовались, что некогда рефлексировать. Но вот ТРИТОНЫ, как и экзамены у других курсов, были позади, и оставалось лишь пережить выпускной, после которого Гермиона, как надеялся Снейп, навсегда уедет из Хогвартса. Сам он не знал, чего хочет от жизни, а потому просто плыл по течению, решив остаться в школе ещё на год.
В день вручения диплома она выглядела ослепительно – платье цвета шампанского подчеркивало идеальную фигуру, непокорные волосы забраны в высокую прическу, а легкий макияж лишь выделял сияющие глаза и притягивал взгляд к соблазнительным губам. Северус решил, что девчонка его доконает, поспешив раствориться среди многочисленных гостей. Из темного угла, скрытый тенью от колонны, он наблюдал, как она со слезами на глазах говорила речь о любимом Хогвартсе и всех тех, кто окружал её за годы учебы, а после танцевала до головокружения, всё время кого-то выглядывая в толпе. Сам Снейп с горечью понимал, что это последний вечер, когда он мог бы объясниться с ней, но что бы это решило? Да и зачем? Пусть лучше считает, что ничего не значит для него. Ему нужно было побыть одному. И он знал единственное место, где никто не сможет помешать упиваться своим горем.
Через час он пребывал уже в изрядном подпитии, сидя в той самой комнате, где она играла ему на фортепиано. Он даже наколдовал себе инструмент, вот только музицировать было некому. Опустошая очередной бокал огневиски, Северус думал о том, что уже давно бы мирно покоился на кладбище, если бы не Альбус. Это он виноват, что не закрепил чары памяти на Грейнджер. А дальше всё и покатилось. Одна маленькая недоработка, а он снова вынужден страдать. Неужели, по мнению Дамблдора, он искупил ещё не все грехи?
Глупо было отрицать наедине с самим собой, что он всё-таки вляпался, влюбившись как юнец в эту невыносимо притягательную душу. Умную, красивую, отзывчивую… Видимо, магглорожденные гриффиндорки – его карма.
Северус прикрыл глаза, представляя её и невольно улыбаясь. В голове его звучала мелодия Бетховена – такая же проникновенная и нежная, как сама Гермиона.
Он решил, что окончательно напился, когда открыл глаза и увидел перед собой игравшую «К Элизе» Гермиону, проникновенно смотревшую на него.
- Не знал, что комната теперь может воспроизводить и человеческие образы, - еле слышно проговорил Снейп.
Грейнджер лишь слегка улыбнулась, не отрываясь от клавиш. Северус поднялся и встал у девушки за спиной, положив руки ей на плечи.
- Мерлин! За что же ты так мучаешь меня? – прошептал он, склонившись к её уху и вдыхая запах волос. – Жасмин. Как у настоящей Гермионы…
Северус встал на колени и, прижав её к себе, поцеловал шею. Она взяла его левую руку и стала тереться щекой о раскрытую ладонь. Ощущения были такими сильными и реальными, что Снейп испугался.
- Я схожу с ума…
Гермиона развернулась к нему и обхватила его лицо:
- Нет, это я схожу с ума, Северус Снейп! От твоего упрямства, от нежелания дать нам шанс, от твоей чертовой выдержки. С чего ты решил, что недостоин счастья? С какой стати? Почему отталкиваешь тех, кто хочет быть рядом? Или грязнокровка Грейнджер не пара Принцу-Полукровке?
- Не смей так говорить, - Северус попытался вырваться из её хватки, но не тут-то было. Она не давала ему ускользнуть от своего взгляда. – Я злобный и желчный, Гермиона. Я способен уничтожить человека и морально, и физически. Я беспринципный тип, который не захочет делить тебя с кем-либо. Я властный и жестокий. И я не хочу причинить тебе боль или навсегда разочаровать в мужчинах. Я не умею ничего беречь – только разрушать.
- Я не знаю, кто тебе внушил столько глупостей, но сама верю только в эксперимент. Ты никогда не узнаешь, что было бы, не попробовав. И даже если ты окажешься во всем прав, я не прощу себе, если хотя бы не попытаюсь.
- Почему? Почему ты такая упрямая? – с горечью прошептал он, не в силах бороться с собой и целуя одну из её ладоней.
- Потому что однажды в Хэллоуин от страшного чудовища меня спас принц, - улыбнулась Гермиона и наконец поцеловала его.
