Глава 1 Ни для кого не секрет, что когда в доме появляется младенец, все круто меняется. Жизнь уже не кажется привычной, обыденной, такой тихой и спокойной. Наоборот, поворачивается ровно на сто восемьдесят градусов, причем той своей частью, которая… кхм… в общем, полная задница.
Конечно, дети – цветы жизни, радость родителей, внезапно свалившаяся на твою бедную голову, продолжение рода, соплохвост его за ногу… Надо бы радоваться! Да что-то не получается…
Вот такие грустные мысли приходили в голову новоиспеченному папаше, волей судьбы оказавшемуся в таком грустном амплуа. Мерцающий свет камина, бутылка выдержанного виски, втихаря стащенная из папиных запасов, осуждающие взгляды предков на портретах. А наверху - «оно», маленькое существо неопределенного цвета, постоянно не закрывающее рот.
И дернуло его жениться в двадцать с небольшим лет? Ну гулял бы себе на здоровье еще лет пять, тратил бы папашины деньги направо и налево, общался с друзьями, издевался бы над… впрочем, это уже в прошлом.
Все равно, вывод один – женятся дураки, детей заводят – идиоты. Нет, он любил детей, или думал, что любит их?.. Нет, он их терпел!.. Впрочем, какая теперь разница?
Молодой человек горестно вздохнул и плеснул в бокал еще янтарной жидкости. Как ни крути, а сбежать не удастся, заавадить себя еще никому не удавалось, а просить кого-то – гордость не позволяла. Да и вообще, не пристало наследнику древнего магического рода, потомка великих волшебников в хрен-те знает каком колене, хандрить из-за «такой» чуши! Услышав требовательный рев, слышный даже на первом этаже, молодой человек решительно встал, посмотрел на дверь, вздохнул… и сел обратно в кресло…
С громким хлопком в библиотеке появился домовой эльф и низко поклонился:
– Молодой хозяин проснулся.
Что ж, добро пожаловать в ад, Драко Малфой.
А все так прекрасно начиналось!..
***
Поднимаясь по крутым ступенькам, Драко поносил на чем свет стоит свою «дорогую» супругу, уехавшую недели две назад и оставившую его одного с ребенком. У нее, видите ли, послеродовой стресс, постоянное недомогание, усталость и детский крик выводит ее из себя! Соответственно, отдых на лазурном берегу Средиземного моря пойдет ей на пользу. В самый раз то, что доктор прописал. Черт бы ее побрал! Черт бы побрал ее доктора! Черт бы побрал их всех!
Раз ступенька, два… еще ровно двадцать пять ступенек, потом поворот налево, еще десять шагов… Мерлин, у него отказывают ноги… Хотя, после недели тесного общения с сыном, у Драко Малфой, похоже, начинают и мозги отказывать…
Драко зло усмехнулся. А его супруга – молодец. Умно придумала, укатив в «заслуженный» отдых. Только вот в чем проблема - с ней укатили считай все домовые эльфы. Не считая Тонби, конечно. Но что можно взять с этого старого мешка с опилками? С этой старой ходячей наволочкой для перьевой подушки? Он о себе-то позаботиться не мог, не говоря уж о ребенке. Апппарация и та с трудом уже давалась… Жаль, нельзя было его отправить на заслуженный отдых, спасибо Грейнджер-Уизли. Хотя в Малфой-мэноре никогда не практиковали обезглавленные головы эльфов вдоль лестничных перил. Но помечтать-то можно?!
Остановивший перед злополучной дверью, нервно переминаясь с ноги на ногу, Драко тяжело вздыхал, как всякий раз за последние несколько недель. Войти надо, но было ощущение, что на ноги надеты тяжелые железные кандалы.
Из-за двери снова послышались требовательные звуки… «Оно» хочет есть или опять обгадилось, констатировал факт Малфой. Такое ощущение, что «Оно» только и может, что есть, спать и гадить, причем на что попало…
– Молодой хозяин уже как с час встал и просит есть…
Голос за спиной прозвучал так внезапно, что у Драко Малфой чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Еще немного и «пеленки» пришлось бы менять у него.
– Тонби, чтоб тебя в наволочке придушили! Ты что творишь? Хочешь, чтобы я из-за тебя в Мунго загремел? В который раз появляешься словно призрак. Еще раз так сделаешь, я, пожалуй, восстановлю традицию, начатую тетушкой Элладорой. – Драко с удовольствием смотрел, как на мордочке домовика промелькнуло выражение неподдельного ужаса. Прижав уши, Тонби опустил голову и промямлил:
– Слушаюсь, мастер Драко.
Малфой кашлянул в кулак и охрипшим голосом сказал:
– Ты все подготовил?
– Да, мастер Драко, – домовой эльф расплылся в широкой улыбке, – перчатки из драконьей кожи готовы, непромокаемый плащ висит на спинке стула… Тонби даже повязку из наволочки сделал.
– Надеюсь, не из своей, - мрачно пробурчал Драко, на секунду представив себе эту картину.
Тонби никогда не отличался аккуратностью и чистоплотностью. Пожалуй, это был единственный эльф на его роду, который совершенно ничего не умел делать. Все, что он брал в руки, тут же превращалось либо в орудие убийства, либо в хлам, будь то еда, одежда или амфора из гробницы египетского жреца Кубуса Несчастного. Будь воля Драко, он бы давно отправил Тонби на заслуженный покой, но Астория не желала избавляться от этого ходячего недоразумения, и Драко не понимал, почему в этом вопросе он всегда оставлял последнее слово за ней?! Может, поэтому Тонби и слушался только Асторию. И теперь становилось ясно, почему из всех домовых эльфов, жена оставила самого никчемного – решила вконец забить гвозди в крышку гроба своего бедного и несчастного мужа.
Комната была небольшой и отделана в светло-голубых тонах, который, на взгляд Драко, был слишком неподходящим для того, чтобы здесь рос наследник семьи Малфоев. Сейчас ему было уже все равно, пусть хоть бледно-лиловый с мелкими крапинками изумрудного, как сначала хотела отделать комнату его мать. Лишь бы пореже входить сюда.
Детская кроватка стояла рядом с кроватью, где после рождения сына спала Астория. Первое время жена вообще не отходила от него (как будто он мог куда-то деться!), все время проводя в этой чертовой комнате...
Скорпиус… Она даже имя ему придумала идиотское. Хотя Драко никто и не спрашивал – его просто поставили перед фактом. Когда в ход идет тяжелая артиллерия в виде матери и жены, спорить бесполезно, даже отец был на их стороне, заявив, что Скорпиус – самое подходящее имя для его внука, оно отражает мощь и превосходство над другими, способность выживать в любых условиях. Типа в древности скорпионам поклонялись, считая божественными существами. Да бред это все, пережитки прошлого. Мало ли что там было фиг знает в каком столетии до нашей эры! Там, пожалуй, такое имечко было в почете, никто не спорит. Но живем-то мы здесь и сейчас. И бедному пацаненку придется нелегко. Нужно будет иметь гигантское терпение и железную выдержку, чтобы отбиваться от таких отморозков, вроде Поттера и Уизли. Жаль, у самого Драко такой выдержки не было.
Будь его воля, он бы придумал нормальное имя, под стать фамилии.
Приблизившись к кроватке, Драко медленно откинул прозрачную накидку и заглянул внутрь. Каждый раз при встрече с сыном его охватывало трепетное чувство, сладко отдававшее где-то в области груди. Но это чувство проходила также быстро, как и возникало. Ребенок просто завораживал – серые глазки, намного темнее его, взирали на мир с любопытством, маленькие ручки и ножки постоянно находились в движении, словно малыш порывался приподняться и получше разглядеть игрушку, висевшую над ним. На голове виднелся еле заметный пушок светлых волос.
Если бы Драко не знал сына, то подумал бы, что это не ребенок, а ангел во плоти, не известно как оказавшийся в этой комнате. Но его не проведешь смазливой внешностью. Это не ребенок, а сущий дьявол! И имя ему нужно было выбирать соответствующее – Люциферус. Драко понравилась собственная шутка. Как раз очень созвучно с именем отца.
При виде папы на лице мальчике расплылась широкая улыбка, словно он был рад его видеть. Но Драко знал, что означала сия гримаса, нет, скорее, усмешка – он снова был готов издеваться над ним.
– Тонби, перчатки.
Эльф проковыляв к столу взял перчатки и подал их Драко. Тщательно надев их на руки, Драко с минуту рассматривал ребенка.
– Ну что, маленькое недоразумение, как всегда или, может, договоримся?
Ребенок пускал слюни и что-то лепетал на своем языке, с каждым разом сильнее шевеля руками и ногами.
– Понятно, – вздохнул Драко, – значит, как всегда. Тонби, давай сюда молоко.
Тонби с мольбой посмотрел на хозяина и пролепетал:
– Но, хозяин, может, сначала его искупать? Мастер Скорпиус испачкался и плохо пахнет.
Тут до Драко, наконец, дошло, что в воздухе витает яркий аромат детских экскрементов, причем явно не свежий. Похоже, ребенок уже давно обгадился и уже успел весь измазаться. Мерлин, только этого не хватало… Он с отвращением посмотрел на штанишки сына и поморщился.
– Гадость-то какая… – молодой папаша слегка приподнял ножки сына и внимательно оглядел, потом повернулся к Тонби, – отнеси его в ванну и промой основательно.
– Но, хозяин, я не могу… – у домовика задрожала нижняя губа.
Ах, да, черт, он же забыл, что домовик не мог это сделать. Благоверная и тут постаралась. Тонби было запрещено помогать Драко во всем, что касалось ребенка. В данный момент он играл роль назойливого наблюдателя за мучениями бедняги. В итоге мыть, подтирать и кормить приходилось молодому папаше.
– Чччерт… – в нос резко ударил запах детской мочи. Дышать становилось все труднее и труднее. – Тонби, принеси свой дурацкий намордник.
– Это не намордник, хозяин, а повязка на лицо, чтобы легче дышать.
– Какая разница! Тащи быстрее, сейчас задохнусь. – Драко одной рукой держал малыша за ножки, другой закрывал нос.
Силы небесные! Как он устал! Драко и не думал, что иметь ребенка такая большая проблема. Ему казалось, что тут достаточно просто: родился, вырос, умер – все, что требуется человеку. Ну, ясное дело, еще есть, спать и ходить по нужде. Это делают все нормальные люди. Но вот как это делают младенцы, он до этого времени даже не представлял. Ему казалось, что все проблемы, связанные с детьми должны решать няньки, матери, ну, в крайнем случае, бабушки. Такая у них женская доля. Но даже мать оказалась на стороне его жены и умотала вместе с отцом из поместья, сказав напоследок: «Хочешь детей – умей за ними ухаживать».
Но он не умел! Даже не представлял себе, во что выльется ему всего несколько слов: «Дорогой, у нас будет ребенок». К своему прискорбию, он даже… радовался. Сын. Такое прекрасное слово, от которого у него в душе все пело и плясало. Хотелось поведать всему миру, как он счастлив. Он мечтал побыстрее увидеть этот маленький комочек, предел всех его мечтаний. По вечером Драко иногда позволял себе садиться рядом с женой, класть ей на живот ладонь и ощущать, как бьется под твоей ладонью новая жизнь, как шевелится маленькое тельце глубоко внутри, как замирает сердце, в ответ на эти движения…
Но почему теперь он не испытывает все те чувства, что были у него до рождения Скорпиуса? Почему всякий раз, при виде малыша, у него замирает сердце от страха? Он не боялся сына, его пугало то, что он совершенно не знал, как вести себя с ним. Он был не готов! Отправить бы его лет на десять куда-нибудь, а потом вернуть обратно. Взрослый ребенок – другое дело, с ним хоть поговорить есть о чем, да и соображать уже в этом возрасте должен.
Сейчас Драко понимал, почему все его покинули, причем так внезапно. Проснулся утром, а в доме – тишина, конечно, она и раньше царила в его доме. Но в тот момент Драко посетила смутная тревога – что-то не так. Почему-то в груди появилось тянущее чувство беспокойства.
Потом заплакал сын, причем так протяжно и требовательно, что зазвенело в ушах. Сначала Драко не обращал внимание на этот писк – ребенок и раньше кричал, но тут же умолкал под ласковый голос матери или бабушки. А тут рев не прекращался, наоборот, становился все сильнее. Пришлось идти на разведку.
Ну а потом потянулась череда бессонных ночей и кошмарных дней. Пришлось с нуля учиться одевать, кормить, купать и тому подобное. За последние две недели, что Драко провел тет-а-тет с сыном, у него пролегли темные круги под глазами, голова постоянно болела от недосыпа. Причем Скорпиус часто плохо спал по ночам, изводя отца требовательными криками. Драко искренне не понимал, что от него хочет сын, но настойчиво качал чертову кровать, в надежде усыпить бдительность ребенка и заставить того заткнуться хотя бы часа на два. На большее он и не наделся. В последнее время его ночной сон составлял ровно 3-4 часа, а то и меньше.
Первую неделю Драко ходил по дому словно инфернал – бледный, ходячий труп, слепо подчинявшийся неукротимой воле ребенка. Он его кормил выгуливал, гремел у лица идиотской магловской «погремышкой». Но все было без толку. Он даже пытался поговорить с сыном на равных и заставить того вести себя по-человечески, но он либо опять начинал пускать пузыри, либо глупо улыбаться беззубым ртом. В такие часы Драко чувствовал себя как выжатые бобы для зелья. Он чертовски уставал от такого распорядка дня и срывал злость и раздражение на единственном собеседнике – Тонби. Хотя тот и приносил хоть какое-то разнообразие в его кошмарную за последнее время жизнь. Хорошо, что хоть еду готовил, пусть и сомнительного качества, а то Малфой вообще бы свихнулся.
В итоге бедный папаша сильно похудел, осунулся и, похоже, начинал съезжать с катушек. Сами представьте: спишь ты себе спокойно, как вдруг из глубины сна тебя выводит протяжное завывание. И ты сломя голову бежишь в комнату сына, в надежде, что тот себе ничего не изувечил. А в итоге оказывалось, что сын преспокойно спит себе в кроватке и беспечно улыбается во сне. Такая ситуация повторялась каждую ночь и Драко не понимал, что творится. Сначала он думал, что сходит с ума и ему давно пора на длительное лечение в какую-нибудь магловскую психушку, потом привык и окончательно распрощался со сном.
За две недели превратиться из утонченного аристократа, бездельника, человека, который был доволен своей жизнью в няньку маленькому кошмару, который сам и породил, было уже слишком. Во что ты вляпался, Драко Малфой, какую кашу ты заварил, когда шел к алтарю вместе с Асторией Гринграсс, когда гордый и довольный забирал ее с ребенком из частной клиники в Италии? И что ты мог сейчас сделать, чтобы хоть как-то уменьшить свои страдания? Что оставалось?.. Ровным счетом – н-и-ч-е-г-о. Если только не ехать искать благоверную по всей Италии – координаты свои она не оставила.
Мрачно поглядев на протянутую повязку, Драко удовлетворительно кивнул, взял ее у Тонби и одел.
Скорпиус переводил взгляд с отца на эльфа и лицо у него при этом было испуганным. Драко хмыкнул, он знал, что сын не любит купаться, тем более, когда его купает отец. И тем слаще для Малфоя было наблюдать за хмурым лицом сынишки во время водных процедур. Но надо отдать Скорпиусу должное – в такие моменты он никогда не позволял себе плакать, лишь изредка вздыхал, когда отец слишком усердно пытался отмыть его попку.
Драко поднял сына, осторожно придерживая за головку, понес в ванну. Хотя сын уже достаточно подрос и мог самостоятельно держать голову, молодой папаша все равно старался, чтобы он не слишком усердно крутил ею. Еще не хватало свернуть шею ненароком. Тогда общение с собственной у Драко продлится недолго.
Ежедневные водные процедуры проходили словно в кошмаре. Перове время Драко выходил из ванной словно сам ее принимал – мокрый с ног до головы, в пене по самое горло. Потом Тонби нашел выход из ситуации и где-то достал непромокаемый плащ, с которым купание проходило более менее спокойно. Но все равно поднимало в душе волну гнева. Зато Скорпиус выглядел румяным и довольным – как же, он чист и свеж, теперь можно было и молока откушать.
Да, уж, видел бы его Поттер или Уизли. Со смеху подохнуть можно. Малфой знал, что у них самих были дети, и ему было интересно, как же они справлялись с этими маленькими недоразумениями? Конечно, их жены не бросали своих детей, словно ненужное барахло и не уезжали сломя голову куда попадя.
Тщательно промыв все и вся, Драко отнес сына на столик для пеленания. Настал момент перехода к основному этапу мучений – одеванию. Сын все это время радостно улюлюкал и как клещ цеплялся за перчатки отца, стараясь их стянуть и засунуть в рот. И почему у этого несносного ребенка привычка что попало тянуть именно туда? Неужели и он был таким же гаденышем во младенчестве? Малфой яростно покачал головой. Нет, неправда, он не мог доставлять таких проблем ни матери, ни отцу. Ему всегда казалось, что сразу, как только родился, держал себя в руках. Он просто слишком рано стал взрослым. Обстоятельства сложились такие, что детство промелькнуло, словно молния перед глазами.
Да и какие он мог принести родителям проблемы? В отличие от своего мелкого засранца, Драко был чистоплотным и спокойным ребенком, без всяких штучек и выкрутасов, как и подобает истинному потомку Блэков и Малфоев. Не мог портить такое количество пеленок, не ел столько молока, будто оно последнее, что он съест в своей жизни. Уж будьте уверены! А что взять от сына? Он и внешностью-то не особо пошел в Малфоев… Ну, разве что чуть-чуть. Если присмотреться. Все остальное – жалкая, проклятая кровь Гринграсс.
И ведь сама противилась его уговорам родить долгожданного наследника, дескать, проклятие – это вам не шуточки, а вдруг ребенок родится настолько ужасным, что на него и посмотреть-то страшно будет, не то, что показать обществу чистокровных волшебников? Сам виноват, уговорил на свою голову, теперь получите и распишитесь – в хорька не трансфигурируешь, в Запретном лесу на съедение кентаврам не оставишь, недругам не отдашь – жалко будет, у него и так мало врагов осталось, чтобы ими разбрасываться. Воспитывай, Драко Малфой, это твоя кара.
С кормлением таких проблем не было – сын доедал все до последней капли. Надо было признать, на аппетит он не жаловался. Одно радует, не приходилось силком впихивать в него еду. К концу кормежки и Драко, и Скорпиус было по уши в каше, что даже Тонби иной раз позволял себе незаметную усмешку. Но что поделать, Драко не учили кормить детей с ложечки.
Наблюдая за тем, как сын уплетает кашу за обе щеки, Малфой задумался, идти или нет с ним на прогулку? Он понимал, что сыну необходим свежий воздух, но сил больше ни на что не осталось. Глаза слипались, в голове звенело от недостатка сна. Хотелось лечь и не просыпаться неделю, заснуть мертвым сном. Но иного выхода не было, если не идти, то это повернется для Малфоя боком. За сорванную прогулку сын отомстит ему в двукратном размере.
Вскоре Скорпиус наелся и стал демонстративно отворачиваться.
Драко облегченно вздохнул.
– Наелся?
Ребенок довольно гукнул и залепетал.
– Если ты насчет того, что каша была невкусной, скажи «спасибо» Тонби, – Драко вытер ему салфеткой рот и, отложив в сторону блюдце, посмотрел на сына. – Может, спать? – с надеждой спросил он, заранее зная реакцию сына.
Малыш хмыкнул и попытался перевернуться. Что ж, похоже, компромисса в этом вопросе им как всегда не найти.
***
В Гайд-парке как обычно было много народу. Вообще это место всегда пользовалось большой популярностью у людей с детьми, пожилых или у влюбленных. Множество уединенных скамеек, на которых можно просто сидеть и ни о чем не думать, люди, медленно прогуливающиеся по тротуарам. И самое главное, никто не потревожит, не обратит внимание. Казалось, здесь все заняты своими проблемами, и никто не заметит одиноко сидящего молодого отца.
Драко сам себе удивлялся, когда стал часто приходить сюда. Если бы ему сказали, что он будет гулять со своим сыном в магловском парке, он бы открутил тому голову. Но сейчас это уже не выглядело таким уж нереальным. Наоборот, ему казалось, что здесь даже дышится спокойнее, чем в саду Малфой-мэнора – там он задыхался. Задыхался от тяжести, давившей на его плечи, от четырех стен, в которых метался словно раненый зверь. А маглы не особо его волновали, он просто наслаждался тишиной и ветром в листве многовековых деревьев.
Сев на излюбленную скамейку и придвинув коляску поближе, Драко засунул руки в карманы и прикрыл глаза. Да уж, кошмарная выдалась неделька, чего спорить. Хотя по сравнению с первой, она пролетела просто незаметно. В экстремальных условиях не тому научишься и не с тем столкнешься. Все эти пеленки, распашонки, одевание, купание, магловские подгузники и погремушки, а о коляске он лучше промолчит. Чего стоило приобрести эту странную конструкцию. Но зато малышу в ней удобно, да и спал он там хорошо. Одно это радовало. А уж думать о том, на какие жертвы он пошел, какими принципами поступился, было уже все равно.
Из раздумий Драко вывел до боли знакомый голос.
– Не ожидал тебя здесь снова увидеть, Малфой.
– Поттер, – сдержанно кивнул Драко. – А я подумал, чего это у меня день с утра не заладился?
– Все язвишь? – Усмехнулся Гарри, снял очки и устало потер переносицу. – Я думал, что жизнь тебя чему-нибудь научила, но ты как был хорек – хорьком и остался.
Малфой чуть не потер руки в предвкушении «приятной» беседы. Слышать гадости из уст этого идиота уже привычно. Они до сих пор обменивались такого рода приветствиями, когда встречались на очередном банкете или в Косом переулке. Это уже стало традиционно – особой ненависти и презрения уже не было, но привычка задевать друг друга при любом удобном случае осталась. В данный момент в голосе Гарри сквозила усталость, да и выглядел паршиво. «Хотя он всегда так выглядел, – злорадно подумал Малфой». Его взгляд неожиданно зацепился за коляску.
– Пикси меня подери, Поттер. Что это?
– А на что похоже? – улыбнулся Гарри. – Если не доходит с первого раза, на свою посмотри. У тебя точно такая же.
Малфой переводил взгляд с одной детской коляски на другую – они были совершенно одинаковые. Мерлин, они что, в одном магловском магазине отоваривались?
Но не это удивило его, а сам факт нахождения Поттера в парке, да к тому же гуляющего с ребенком. Это он-то примерный папаша? Драко чуть было не рассмеялся. И когда это Поттер успел сменить квиддичную форму на ребенка с коляской?! Как ему было известно, тот был знаменитым ловцом, капитаном сборной по квиддичу, в общем, известным человеком, чтоб ему пусто было… Конечно, Драко знал, что помимо спиногрыза, мирно спавшего сейчас в кроватке, у Поттера был еще один. Драко ни разу его не видел – Гарри Поттер никогда не появлялся в свете колдокамер с женой или ребенком. Хотя Малфой поступил бы также – детей надо выводить в свет, когда они хоть что-то понимают, а не слюни пускают, да гадят в собственную одежду.
Что же изменилось?
– С каких это пор ты в няньки подался? – решил съехидничать Малфой.
– Могу об этом же спросить. Что случилось с миром, если великий и коварный Драко Малфой, как простой смертный, сидит со мной на одной скамейке, любовно покачивая коляску?
– Да, иди ты, Поттер. И без тебя тошно. – Драко раз-другой качнул Скорпиуса и отвернулся.
– Понятно, – кивнул Гарри, – встрял, значит. Теперь, видно, мы с тобой братья по несчастью.
– Поттер, – Малфой притворно закатил глаза, – ты идиот. Это Уизли тебе брат по несчастью. Я бы скорее помет дикой пикси съел.
На некоторое время воцарилась тишина, прерываемая почти синхронным скрипом колес. Чудеса, да и только. Посмотрел бы кто со стороны на эту идиллию.
– Ну а все-таки, Малфой, что произошло? – Не выдержал Гарри. Похоже, гнетущая атмосфера начала его доставать.
– Да вот, решил с сыном поближе пообщаться. Так сказать, чтобы угадывал.
Поттер рассмеялся.
– А что, не угадывает?
Зло сверкнув глазами в сторону Поттера, Драко промолчал. Не хватало еще тут душу ему изливать. Обойдется. Пусть первый начинает.
– Да, Малфой, кто бы мог подумать. Сидим тут как две мамаши.
– Где же твоя Уизли? Она у тебя вроде матери-героини – за такое короткое время двоих настругала, – облокотившись рукой о спинку скамейки, Драко повернулся к своему горе-собеседнику.
– К матери уехала. Вместе с Джеймсом.
– Что же ты с ней не поехал? Или не взяли? – Драко начала забавлять эта ситуация. Наблюдая за сосредоточенным взглядом Поттера, направленным на сына, его так и распирало от злорадства.
– Не твое дело, Малфой. Сам не в лучшей ситуации. Ходишь сюда каждый божий день, сидишь как истукан на скамейке. А где твоя благоверная? Слиняла? Не удивлюсь, если так и есть. Кто же с тобой жить будет?
– Нарываешься, Поттер. Смотри, как бы очки с носа не слетели.
Продолжить дальше не дал как ни странно ребенок Поттера. Плакал он на удивление тихо, но как-то жалобно и настойчиво. Драко аж пробрало до самых костей. Если бы так заплакал Скорпиус, он бы… А что бы он сделал? Сбежал из дома? Нет, он бы перескакивая через три ступеньки, рванул в комнату сына. Сердце предательски ухнуло и забилось в области желудка.
Поттер словно очнулся, подвинул коляску поближе и стал осматривать сынишку и что-то тихо шептать. Как будто от этого ребенок перестанет плакать. Как же.
– Ты его давно кормил, Поттер?
– Тебе какая разница? – откликнулся тот.
Малфой пожал плечами и сел поудобнее.
– Собственно, никакой. Просто уши закладывает от его писка.
– Так заткни их чем-нибудь. А лучше свали отсюда.
Драко даже радостно оскалился в предвкушении:
– Я эту скамейку раньше облюбовал, сам вали.
Поттер тщетно пытался успокоить бедного ребенка, но тот и не желал успокаиваться. Не прекращающееся «уа-уа» уже начинало привлекать к себе случайных прохожих. Они как-то странно смотрели на их компанию, печально качая головой. Драко не выдержал, подошел к коляске и заглянул внутрь. Малыш выводил не шуточные рулады, весь покраснел и сучил ножками, темные волосики намокли от пота. Он был маленькой копией папаши, только немного посимпатичнее, подметил Драко.
– Ну что ты хочешь, Ал? Я же тебя недавно переодевал, – сердился Поттер.
– Отойди в сторону, Поттер, – отодвинув его, он с минуту думал, потом взял.
Держа того на расстоянии вытянутой руки, спокойно спросил.
– В чем проблемы, Поттер-младший? Есть захотел или обгадился?
Малыш замолчал и зачарованно уставился на рот Драко. Потом обиженно поджал губки и снова заревел.
– Слушай, Малфой, – попытался возмутиться Гарри. – Не смей так разговаривать с моим сыном. Не с домовым эльфом беседуешь. Положи его, ради Мерлина, на место. Без тебя справлюсь.
– Справишься, не сомневаюсь. Он у тебя голодный, как маленький соплохвост. Молоко с собой? – повернувшись к Гарри спросил Малфой.
– Молоко? – тупо переспросил тот.
Малфой чуть не топнул ногой от раздражения, но сдержался.
– Пойдет и каша.
Гарри смотрел на него как на сумасшедшего, потом не выдержал и прыснул.
– Малфой, ты что, кашу варить умеешь?
– А ты, подозреваю, вообще ни разу на кухню не заходил. Решил сына голодом заморить? – помолчав, он добавил. – Когда жена уехала?
– Утром.
– Мерлин, за что такое наказание?! Возьми свой вопиллер, – Драко протянул Ала на руки Гарри.
Взяв в кармашке коляски бутылочку, он протянул ее Поттеру.
– Пользуйся пока я добрый.
Шрамоголовый смерил пузырек скептическим взглядом.
– Что это?
– То, что ему сейчас нужно. Поттер, я знал, что ты умом не блещешь, скорее это прерогатива Грейнджер – мозги иметь. Но не понять, что твой ребенок жрать просит, верх всякого идиотизма.
Поттер молча взял пузырек и недолго думая, засунул сыну в рот.
Драко чуть за голову не схватился.
– Идиот, ты что, зверушку какую кормишь? Нежнее можешь? А если он был бы горячим? С кем я связался… Дай сюда, – Драко отобрал ребенка у Поттера, взял пузырек и осторожно смазал губки малыша молоком, потом смелее засунул тому в рот. Ребенок сделал сосательное движение и зачмокал, вцепившись в пузырек с такой силой, словно его кто-то собирался отобрать.
– Смотри и учись.
Гарри приоткрыв рот наблюдал за тем, как Малфой кормит его сына.
– Кому сказать не поверят. Малфой, кормящий ребенка…
– А ты судьбу не искушай, лучше помалкивай.
Когда ребенок наелся, Драко вынул пузырек и, поставив его на скамейку, передал малыша отцу.
– Все, Поттер, можешь отчаливать домой, скоро твоему пискуну захочется обновить свои штаны. И лучше, если он это сделает не в людном месте.
***
Тесно пообщаться с любимой кроватью получилось только к вечеру. После купания сына, Драко свалился трупом. Руки-ноги отказывали, голова налилась свинцом. А впереди виднелась очередная бессонная ночка. Но даже четыре часа сна были для него счастьем. Но долго наслаждаться мягкостью постели не пришлось.
Внезапно внизу послышались приглушенные голоса. Драко приподнял голову с подушки и недоуменно покосился на дверь. Кто-то тихо скребся в нее.
С отчаянной решимостью свернуть голову тому, кто его побеспокоил, Малфой подошел к двери и резко открыл ее. На пороге с виноватой мордочкой стоял Тонби.
– К хозяину Драко пришел мистер Поттер. Тонби пришлось потревожить хозяина, Тонби не виноват. Сэр Гарри Поттер был очень настойчив.
И дернул его дементор связаться с Поттером? Нахрена он вообще заговорил с ним? Теперь проблем не оберешься. Мало ему своих, теперь еще Поттер подкидывает дрова в костер.
Спустившись в гостиную, Драко чуть не упал, от удивления.
– Поттер, ты сдурел?
Было чему удивляться – Поттер был не один, а с Алом на руках, причем тот, как обычно, завывал не хуже баньши.
– Малфой, с ним что-то не так, – в голосе Гарри сквозило отчаяние. – Он все время плачет.
– Поттер, дурья твоя башка. Ты что, не знал, что дети могут просто плакать? И это не значит, что с ними что-то не так.
– Может, у него зубы режутся?
– Ага, зубы, – усмехнулся Малфой, подходя ближе. – Больше у него ничего не режется?
Рухнув в кресло, Малфой устало прикрыл глаза.
– Слушай, Поттер, тебе что, обратиться больше не к кому. Спроси Уизли, или Грейнджер, черт, да кого угодно! Что ты ко мне-то приперся?
– Было бы к кому, поверь, не пришел. Джинни приезжает только завтра. Они всей семьей уехали к Чарли в Румынию, у него дочь родилась.
– Бросили тебя, значит. Так бы сразу и сказал, а то в гости, в Румынию.
Гарри внимательно посмотрел на Драко и спросил:
– Ну что, поможешь?
Малфой вздохнул.
– Знать бы чем? У меня что, на лбу написано – «спец по детям»?
Гарри пожал плечами.
– Но знаешь ты больше меня.
– Поттер, у тебя два сына, а у меня один. За это время можно было чему-нибудь научиться. Подозреваю, что в тот момент карьера стояла у тебя на первом месте, нежели собственный сын.
Гарри усмехнулся.
– К совести взываешь? Не получится, Гермиона раньше тебя постаралась.
– Не думал, что скажу это, но Грейнджер молодец.
За разговором они совершенно забыли про третьего участника, сейчас тихо сидящего у отца на руках. Странный ребенок, совсем не улыбается, подумал Малфой. На его месте Скорпиус бы поднял на уши весь дом, ревя так, что даже предки на портретах затыкали уши. А этот слишком уж спокойный, когда не орет, конечно.
– Поттер, в ногах правды нет, сядь. А то и так перед глазами все плывет.
С минуту подумав, Драко продолжил.
– Пойдем, покажу кое-что. Тонби, – позвал он домовика, – присмотри за сыном мистера Поттера.
– Но, хозяин… - попытался было возмутиться эльф, но Драко остановил его.
– Тебе за чужим ребенком не запрещали ухаживать.
Поднимаясь в комнату сына, Драко откровенно зевал. Он мечтал побыстрее отделаться от Поттера, отправить того куда подальше, и не думать больше о детях, хотя бы о чужих. За сегодняшний день он так вымотался, что хотелось выть на луну.
– Проходи, – Драко вошел в комнату и жестом пригласил Поттера.
Гарри внимательно огляделся и утвердительно кивнул головой.
– Сына ты явно балуешь. Дам совет, Малфой, чрезмерная опека портит детей.
Малфой скосил на него взгляд.
– По твоему сыну, похоже, что он растет в зверинце.
Скорпиус в это время был увлечен игрушечным снитчем, пытаясь целиком засунут его в рот. Увидев, что на него обратили внимание, он довольно заулыбался.
– Растишь из сына будущего ловца? – Гарри откровенно издевался. Склонившись над младенцем, он потрогал того за кулачок. – Счастливый ребенок. Беззаботный.
Подойдя к столику для пеленания Драко повернулся к Поттеру.
– Значит так, маленьких детей следует кормить через каждые три-четыре часа, причем иногда они постоянно хотят есть. Гулять с ним нужно каждый день, мыть тоже. Лучше, когда есть домовой эльф, но иногда от них нет никакого толка. – Малфой вздохнул. – Что еще забыл?..
– Зачем ты мне все это рассказываешь? Джинни завтра приезжает, мне просто нужно знать, что сегодня делать?
Малфой задумался.
– Знаешь, что могу тебе посоветовать? Забудь сегодня про сон.
– Издеваешься? – вскинулся Гарри, запуская руку в волосы.
– Почему же? Чую, не скоро приедет твоя рыжая, неделю точно помучаешься.
Какое-то время они молча наблюдали за Скорпиусом.
– Давно твоя уехала? – спросил Гарри.
– Две недели назад. Оставила записку, что денька через два вернется. Как видишь, никак не доедет.
– И за что такое наказание? – печально изрек Поттер.
– Сам удивляюсь.
***
Отправив Поттера с кучей детских прибамбасов, нагрузив доверху подгузниками и детской смесью, которую готовит Тонби, Малфой наконец вздохнул свободно. Сын спит, в ближайшее время не потревожит, можно вздремнуть, но сон как рукой сняло. Все-таки надо признать, от Поттера одни проблемы. Малфой сам себе удивлялся, что на протяжении вечера не попытался свернуть Гарри Поттеру шею. У него двое сыновей, а этот, прости Мерлин, придурок толком не знает с какой стороны подходить к детям. И как только его Уизли терпит? У Драко даже мелькнула мысль, что вернее было бы отобрать у него сына, на время.
Бедный ребенок, что он сейчас чувствует, находясь в неумелых руках этого идиота? Но отец есть отец. Тут уж ничего не поделаешь. Родителей не выбирают.
Драко вспомнил первую неделю общения с сыном и содрогнулся от того ужаса, что ему пришлось пережить. Подъем, как по команде, отбой с последними петухами. Страшно вспоминать. Хотя, за эти две недели многое изменилось. Он стал лучше понимать собственного сына, его желания. Чем ребенок Поттера отличался от его собственного? Совершенно ничем – те же потребности, капризы.
Вздохнув, Драко нехотя признал, что в ближайшее время стоит навестить Поттера и показать тому парочку приемов. И то, только по доброте душевной… И давно он таким добрым стал?..
Драко буквально провалился в объятия Морфея. Проснувшись уже около обеда, он мгновенно вскочил и бросился к детской. Черт, как он мог проспать? Почему Тонби не разбудил его? Малыш наверное уже давно голодный и ревет на весь дом. Стоп, а почему ничего не слышно?
– Тонби! – он заорал так, что чуть стекла не вылетели из окон. – Где тебя черти носят?
Подбежав к детской, он попытался открыть дверь и чуть не упал, потому что его опередили и распахнули с другой стороны.
Если бы глаза могли вылезать на лоб, то Драко Малфой давно бы поставил рекорд. Казалось, что за эти секунды его глаза не то, что на лоб вылезли, но еще промаршировали чуть дальше. На пороге стоял Поттер и держал на руках, довольного как всегда, Скорпиуса.
– Ты что раскричался? Ала разбудишь. Тонби его только что уложил.
Малфой попытался что-то сказать, но язык как будто парализовало.
– Чт… Что ты здесь делаешь, Поттер? – прошипел он.
– Ты оказался прав. У меня недельное взыскание, – усмехнулся Гарри. – Теперь мы с Алом одни. И я тут подумал, что одному мне не справиться, а раз ты у нас такой просвещенный в вопросах, касающихся детей, то недельку мы поживем у тебя. Пока Джинни не приедет. Заодно и тебе помогу, – добавил он с улыбкой.
Драко всегда был человеком с обширным словарным запасом. Он всегда мог ответить колкостью на любое нелестное замечание. Чего таить, он мог одним взглядом поставить человека на место. Но тут не знал, что говорить, что делать. Первой мыслью было гнать взашей Поттера с его вечно идиотским стремлением помочь всем на свете. Ему не нужна была помощь, тем более от Поттера.
Но что делать с маленьким Алом? Этому малышу точно помощь не помешает. Но вот в чем вопрос, Драко не знал этого ребенка и понятия не имел, как с ним обращаться. Своя мантия, ясное дело, ближе к телу. А тут опять начинать все с нуля.
Вспомнив начало знакомства с собственным сыном, Малфой застонал. Кошмар возвращался.
Что ж, добро пожаловать в ад, Драко Малфой! Ты создал его своей добротой. Не умеешь быть добрым – не берись!
