Глава 1Северус Снейп сидел за рабочим столом в кабинете зельеварения, устало опустив голову и прикрыв глаза. Ученики Гриффиндор-Слизерин почти все покинули класс, остался лишь один ученик, естесственно - Невил Лонгботтом. Парень в очередной раз перепутал ингридиенты, чуть не взорвав к чертовой бабушке класс и остался на отработку. Подняв голову, зельевар хмуро смотрел на всея-бедствие-подземелий и устало опустил плечи. После победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть Северус еле как избавился от своих привычек следить за всеми, пытаясь выведать "коварные планы". Нет, он, конечно, понимал, что у него разыгралась паранойя, но избавится от прилипчивой привычки оказалось не так-то просто. Но он ее все же переборол, и взялся за другую - постоянно злится, пытаясь закрыть мысли и душу. С этой привычкой он боролся дольше, потому что после того, что Поттер постарался на суде и его полностью оправдали, к нему стали по-другому относится многие и это, честно говоря, пугало. Ну а кого не испугает толпа коротко одетых девиц, которые бегают с плакатами, на которых изображен ты, и просят его подписать? Или толпа таких же девиц, в таком же наряде с теми же плакатами, только которые ещё и кричат наперебой "Я любовь всей твоей жизни!"? Снейпу приходилось снимать очки, рычать, ругатся, сдаватся, подписывать, снова рычать и ругатся, прятатся в своих покоях, прятатся в кабинете зельеварения, но даже это не спасало. Они все равно дожидались, пока он выйдет, все равно совали свои плакаты, которые Снейп уже готов был зжечь к чертовой матушке, все равно признавались в любви. А Снейп все больше зверел, рычал, слал уже прямым текстом, да только толку было 0.
- Кхм, Професс... Профессор Снейп? - мистер Лонгботтом был благополучно забыт зельеваром, который слишком сильно задумался. В другой раз он бы разозлился, что его отрывают от мыслительного процесса, но сейчас он был благодарен мальчишке. Не настолько, чтобы сказать это в слух. Но поблагодарить и хоть раз немного пожалеть стоило.
- Идите уже, Лонгботтом. - бесстрастно отозвался Профессор Снейп, махнув рукой в сторону двери. Невил радостно улыбнулся и стал благодарить, спрашивая, что может сделать для зельевара. Снейп хотел сначала отказатся, но вспомнил, что Лонгботтом очень неравнодушен к цветам, особенно к теплицам профессора Спраут.
- Хорошо, мистер Лонгботтом, если Вы так жаждите отблагодарить меня, принесите завтра на урок из теплицы белую репейну. Только перед этим зайдите к профессору Спраут сейчас и скажите ей, чтобы она все подготовила. - дал "наставление" парню Северус, одновременно перебирая сданные сегодня Гриффиндорцами и Слизеринцами седьмого курса эссе. Невил радостно рявкнул что-то наподобие "уже лечу, спасибо" и дверь закрылась. Северус устало потер переносицу, смотря на кипу бумаг, которые точно нельзя было назвать эссе седьмого курса Гриффиндор-Слизерин, и опустился на стул, беря в руки перо и мокая его в чернильницу. Ох... Ему предстоит трудный вечер.
***
Снейп готов был заснуть прямо за столом, потому что уже как-никак два часа ночи, и он бы это сделал, если бы не привычка засыпать только в своей кровати. А еще он успел проверить только половину эссе седьмого курса понятно-каких-факультетов. Плюнув на все, он подумал, что сейчас проверит еще один свиток и пойдет спать, и начхать на то, что ему завтра совершенно некогда их проверять, потом время найдет. Он просто очень сильно устал. Взяв очередной пергамент в руки, он развернул его. Зельевара озадачило то, что в верху пергамента не было ни теммы эссе, ни имени и фамилии ученика. А само эссе было сложено в строки, подобно стихам. Присмотревшись, он понял, что это и есть стих. Странно. Насколько бы не были сумасшедшими девицы, бегающие за ним, стихи они еще не писали. Он не стал пока читать текст, хотя бы потому, что первая строчка наподобе "О, Северус!" могла его выбесить. Усмехнувшись собственным мыслям, он вновь взял этот пергамент и решил прочитать вслух.
"Не поймите неправильно, я полюбила Вас.
Не за нрав неунравственный, да и не за геройство.
Мне лишь стоило в Ваши глаза посмотреть сейчас, и...
Я посмела пропасть в Ваших омутах чёрных.
Все кричат "Вы - Герой!", да вот только не понять им,
Сколько пережили, чтобы стать таким хладнокровным.
Если бы я могла, я сказала, как я люблю.
Да вот только к Вашей душе мне не подобратся.
Вы не знаете даже, но я уже не живу,
Когда слышу сарказм в Вашем голосовом ненастье.
Да, наверно, Вы думаете "Кто же такая ты?"
Не поверите, Северус, знаю уж я Вас лично.
И мне так тяжело чувствоватся ничьей,
Когда рядом со мной проходите безразлично..."
Северус перестал читать вслух уже на середине, с шоком смотря на кусок пергамента. Дочитав, зельевар дрожащей рукой положил свиток на стол, отдельно от других, и хаотично думал, кто ему написал. Это была точно не одна с тех девиц, постоянно звавших его по имени и на ты. Снейп решил поставить все "на полочки". Во-первых: Обращение. Да, тут не присутсвует "Профессор" или хотя бы "Мистер", его назвали по имени, но обращались все равно на "Вы". И, как ни странно, ему это понравилось. Не каждый день, пусть и в строках, видишь такое уважение к личности. Это ему льстило, чего уж скрывать. Во-вторых: видно было, что есть недосказанность в этом стихе, как будто его недописали, но с другой стороны больше и писать не надо было, все уже было написанр. Наверное, кто-то писал его прямо на его уроке. Северус пытался вспомнить хоть кого-то, кто сидел с пером в руке или хотя бы просто не обращал на преподавателя внимания, когда тот проверял котлы или обьяснял действие того или иного ингридиента, но память молчала. Логика тоже. Поэтому зельевар, забрав свиток со стола, от чего, когда дотронулся до него, ощутил какой-то трепет, оставшийся ему непонятным, пюаккуратно положил его в карман своей мантии. На минуту задумавшись, он переложил его во внутренний карман сюртука. Так надежнее. Сев на стул, он понял, что все-таки не доберется до своей кровати, а скорее упадет в коридоре, сложил руки на столе и опустил на них голову. Еще раз вспомнив содержание стиха, он невольно улыбнулся. Все же, как не отнекивайся, было приятно. Улыбаясь, он и заснул.
Заснул, так и не услышав тихий скрип двери, и так и не почувствовав, как его заботливо кто-то накрыл пледом, превратив стул, на котором и полусидел зельевар, в софу, подходящую ему по росту. Но он почувствовал, как кто-то аккуратно гладил его по голове. Он не проснулся, но тому, кто находился сейчас рядом с ним, и не нужно это было. За него все сказала его улыбка, когда он почувствовал, что кто-то легко коснулся его щеки губами. Рука, пройдясь последний раз по голове зельевара, заботливо поправила одеяло, и послышались удаляющиеся шаги. Но он все же приоткрыл глаза, увидев уходящую фигуру с каштановыми длинными волосами, которые очень сильно завивались. Улыбнувшись шире, Северус уснул.
