Глава 1В спальне пятикурсников Гриффиндора властвовал Морфей. Спал Невилл, судя по довольной моське, пребывающий в теплицах, на факультативе по Травологии. Симус и Дин дрыхли сном праведников, у которых на совести не висит по два несданных доклада на душу населения.
Рону снилось домашнее задание по прорицаниям. Так, по крайней мере, решил Гарри, единственный островок сознания в комнате, уже пятнадцать минут пытающийся разбудить друга. Будиться Рон не желал ни в какую, и единственное, чего добился от него Поттер, было невнятное бормотание вроде «Обломись, мышь старая, меня не сожрет завтра велоцираптор», «Угомонись, Гермиона, я все доделаю завтра. Или в среду» или шедевральное «Ну п’жалуйста, мам, еще пять минуток». Гарри даже заподозрил, что Уизли придуривается, но вывести его на чистую воду не смог.
А потом откуда-то со стороны Симуса прилетела подушка и плохо идентифицируемый сонный бубнеж: «Заглохни, Поттер» — и Гарри окончательно смирился с тем, что на сегодняшнюю вылазку он идет один.
Целью ее был ни много ни мало личный кабинет Северуса Снейпа.
Причины для этого у Мальчика Который Выжил были самые что ни на есть серьезные: Снейп вел себя странно. А где странности, там и Волан-де-Морт. Гарри хорошо усвоил это еще на первом курсе, наверное, даже лучше, чем превращение спичек в иголки.
— Судите сами, — не раз и не два говорил он друзьям. — На первом курсе — дерганый заикающийся Квиррел в вонючем тюрбане. Одержим Волан-де-Мортом.
— Не произноси это имя, — привычно дергался Рон.
— На втором курсе — Джинни с упадком сил и провалами в памяти — снова Волан-де-Морт. Молодежная версия, — продолжил гнуть свою линию Гарри. — На четвертом курсе свихнулась карта Мародеров, так он вообще вживую из котла вылез.
— Не стоит забывать и о том, — наседал он, когда друзья не проявляли должного интереса, — что это же Снейп. От него жди любой подляны.
Друзья от него только отмахивались.
— Гарри, не забывай, ты говоришь про преподавателя, — сурово напоминала Гермиона, щитом выставляя перед собой толстенный справочник по нумерологии.
— Чувак, Снейп, конечно, мудак («Рон!»), — бурчал Рон, прячась за стопкой Гермиониных книг, — но это уже перебор.
А Снейп и правда вел себя очень странно.
Во-первых, он не придирался к Гарри. Совсем. Напротив, сделался подчеркнуто доброжелательным.
Во-вторых, он вознамерился научить Гарри зельеварению. Если раньше он подходил к котлу Поттера только затем, чтобы снять баллы, то теперь пасся возле него постоянно, давая ценные указания:
— Плавнее нарезайте, мистер Поттер. Желчь броненосца процеживается только серебряным ситечком. Еще три поворота против часовой стрелки — и добавляйте рогатых слизней.
Прочие студенты, по крайней мере гриффиндорцы, вздохнули спокойно. Кроме работавших рядом с Гарри Рона и Гермионы. Точнее, раньше работавших.
— Мистер Уизли, вы уверены, что это рогатые слизни? Больше похоже на содержимое вашего носа. Что, точно слизни? Неужели? Мисс Грейнджер, почему вы позволили вашему другу довести рогатых слизней до такого состояния? Я сказал вам молчать, заниматься своим зельем и не подсказывать? А когда такую невыносимую всезнайку, как вы, это останавливало? Минус двадцать баллов гриффиндору с обоих.
Вскоре Рон и Гермиона отсели от Гарри к Невиллу. Гарри их за это не винил. Мог бы, сам бы от себя отсел. Невилл, кстати сказать, приободрился, расправил плечи, стал говорить громче и четче и даже делать некоторые успехи в зельеварении.
В-третьих, Снейп был... везде. Серьезно, Гарри совершенно не удивился бы, если бы сейчас, резко обернувшись, увидел в углу комнаты сухопарую фигуру с крючковатым носом и сальными волосами, сосредоточенно чиркающую что-то в блокноте. Блокнот тоже был очень подозрительным, поскольку сделался неизменным снейповским атрибутом.
И, наконец, будто предыдущих трех пунктов не доставало, в-четвертых. В-четвертых, сегодня днем Гарри прятался в нише за портретом Готфрида Заумного. Он там зельеварение прогуливал. И случайно, хотя ни капли в этом не раскаивался, подслушал разговор Снейпа с профессором Дамблдором.
— Надеюсь, ты помнишь, Северус, что сегодня в восемь вечера педсовет.
— О! Это вы про еженедельную сходку в учительской, во время которой все выпивают по литру чая с каменной стряпней Хагрида?
— Он старается.
— Макгонагалл и Вектор идут стенка на стенку со Стебль и Трюк, а потом все четверо объединенным фронтом прут на Амбридж.
— Ты преувеличиваешь.
— Трелони, если вообще является, пророчит всем скорую гибель всякими интересными способами, а до учебных планов и всего такого прочего дело может вообще не дойти.
— Северус, мальчик мой, нельзя во всем видеть только негативные стороны.
— Ах да, забыл. Флитвика по окончании в его покои транспортируют домовые эльфы. Дорогой коллега под чаек и железобетонную выпечку умудряется один втихаря уговорить бутылку коньяка. Директор, к сожалению, сегодня присутствовать не смогу. Меня только что вызвали сами-знаете-куда, как раз шел вам сообщить.
«Куда это Снейп собрался вместо педсовета? — подумал Поттер. — Явно замышляет что-то недоброе».
Нужны были доказательства, ведь на этот раз его не желали слушать даже сытые зельеваром по горло друзья. А потому Гарри ничего не оставалось делать, кроме как поправить на носу очки, запахнуть поплотнее мантию-невидимку и выйти в ночь.
***
В спальне пятикурсников Слизерина властвовал Морфей. Беззвучно сопел Нотт, он вообще все делал, будто сидит в засаде. Забини дрых в обнимку со спрятанным в учебник по трансфигурации журналом «Плеймаг».
Крэбб и Гойл выхрапывали дуэтом что-то из творчества Иогана Себастьяна Баха. Будь Драко Малфой чуть лучшего мнения об их умственных способностях, подумал бы, что они придуриваются. Так или иначе, оба, вопреки всем усилиям Драко, не подавали не малейших признаков жизни.
— Ну и ладно, — в сердцах буркнул он. — Не больно-то вы мне и нужны.
Тут Драко несколько покривил душой. Применений Крэббу и Гойлу в грядущей вылазке за пределы уютной и безопасной гостиной нашлось бы множество. Например, их можно было отправить разбираться с Пивзом. Разобраться не разобрались бы, зато отвлекли бы внимание полтергейста на себя, а он бы тем временем смылся. Или, встреться им Филч, они бы бросились врассыпную, и пока бы завхоз разбирался с двумя неповоротливыми громилами, он бы свалил. Вообще-то, Малфой был старостой и имел некоторые послабления в режиме дня, но только на время дежурств, а их график старый сквиб помнил слишком хорошо.
Для вылазки у Драко имелась очень веская причина. Позавчера пришло письмо от отца, в котором он просил присмотреться к профессору Снейпу. «Он уже две недели не посещает собрания Пожирателей смерти, — писал отец. — Постоянно выдумывает дурацкие отговорки. Что-то тут нечисто, и мы, Малфой, должны быть в курсе первыми».
То, что с профессором Снейпом что-то нечисто, Драко видел и сам. С некоторых пор тот воспылал симпатией к... Поттеру. На занятиях постоянно торчал у его котла и объяснял, что и как делать. (Очкарик, правда, был совсем не рад такому вниманию. Стал еще более бледным и дерганым, чем обычно.) А сегодня, когда не увидел шрамоголового на занятии, пошел его искать.
Все это крупно попахивало изменой, а потому Драко решил не откладывая в долгий ящик нарыть вещественные доказательства. А где же их искать, как не в личном кабинете профессора? (У дураков и мысли сходятся.)
Только вот подельники, точнее предполагаемое прикрытие, упрямо не реагировали на внешние раздражители. Малфой уже собрался прибегнуть к «Агваменти», как на плечо ему легла чья-то ладонь. Вздрогнув, он обернулся. Завернувшиеся в одеяла Нотт и Забини походили не то на жертв заклятия «Империус», не то сразу на инферналов.
— Малфой, — глухо прошелестел Нотт. — Или прекращай шуметь, или выметайся. А не то мы тебя...
— Кастрируем, — открыть глаза Забини не потрудился, но отстаивать свое право на ночной сон был настроен решительно.
Драко поспешил ретироваться.
***
В простом и лаконичном плане по поиску улик с самого начала присутствовали серьезные изъяны. Один из них Гарри обнаружил у двери в кабинет Снейпа. Дверь. В ней было все дело. Как он собирается ее открывать, Поттер не подумал. В их компании, в принципе, думать заранее было прерогативой Гермионы, а Гарри предпочитал импровизировать. Однако не зря говорят, что лучшая импровизация — это тщательно спланированная импровизация.
«Алохомора» не помогла, парочка других заклинаний — тоже. На двери стояла какая-то мудреная защита (есть, значит, что скрывать). Возможно, здесь справилась бы «Бомбарда», но тогда вся миссия бы накрылась в считанные секунды. В сердцах Поттер выругался и пнул дверь.
Есть множество звуков, которые вы ни за что не захотите услышать за спиной в пустом темном коридоре. Некоторые из них ужасны настолько, что воображение отказывается их даже представлять. Гарри прошиб холодный пот. Прямо позади него раздалось оглушительное:
— Мя-а-а-ау!
Миссия оказалась под угрозой срыва.
— Мя-а-а-ау!
Пикантности ситуации добавлял тот факт, что снейповский кабинет располагался в тупике.
— Мя-а-а-ау!
Из-за поворота вырулил Филч. Сквиб он там или не сквиб, а практически мгновенные перемещения в пространстве освоил на ура.
— Ты что-то учуяла, моя прелесть? — проскрежетал завхоз.
«Без паники, — успокоил себя Гарри. — Я в мантии-невидимке. Правда, не знаю, как это мне поможет, если он вздумает искать меня на ощупь».
Это он очень справедливо заметил, поскольку Филч надежно перегораживал все пути к отступлению и теперь, растопырив руки, надвигался прямо на него.
— Сейчас, дорогая, мы всех их прижучим! Пойдут у нас убирать коридор возле туалета плаксы Миртл! Эх, жаль, нынешнее руководство ни в какую не одобряет кандалы!
— Уя-а-ау, — утвердительно мявкнула миссис Норрис.
— Что тут за шум? — поинтересовался высунувшийся из кабинета изъян номер два, он же профессор Северус Снейп. (Как он собирается обыскивать личный кабинет Снейпа в его присутствии, Гарри тоже не подумал. Он отчего-то решил, что в сами-знаете-куда профессор задержится до утра.)
— Миссис Норрис учуяла нарушителя, профессор, — почтительно сообщил Филч. — Эти маленькие паршивцы думают, что сделаются невидимыми — и ничего им не будет. А вот фиг!
В подтверждение своих слов он скрутил фигу и сунул ее, за неимением других видимых зрителей, Снейпу под нос.
— В самом деле? — аккуратно отведший от своего лица фигу профессор был настроен скептически, но в коридор все же вышел и огляделся. — Я ставлю важный эксперимент, а издаваемый вами шум очень мешает. Вы уверены, что это, например, не мышь?
Филч был оскорблен до глубины души.
— Моя миссис Норрис, профессор, значительно умнее некоторых... людей...
— Безусловно, — саркастически вставил Снейп.
— И не станет подымать шум из-за какой-то мыши. Здесь нарушитель, сэр. И я думаю, это опять Поттер.
— В самом деле? — переспросил Снейп. А потом повел себя в соответствии с недавно выбранной доктриной. — Не вижу никакого Поттера.
— Конечно, не видите. У него есть какая-то магическая штуковина, которая делает его невидимым, я давно заметил, — выдал доморощенный Шерлок Холмс.
— Мда? — хмыкнул Снейп. — Что Поттеру здесь делать? Здесь не кухня, не домик Хагрида и даже не башня факультета Когтевран. Но если вы все-таки правы и он здесь был (Северус сделал особое ударение на слове «был»), он конечно же сбежал, едва услышал вашу умную кошку.
Кое в чем Северус Снейп был безусловно прав: Гарри здесь уже не было. Он шуснул в открытую дверь и заныкался в шкафу для верхней одежды. И теперь оттуда с ужасом прислушивался, как Филч с проклятиями прощупывает пространство, а Снейп с интересом наблюдает и дает ценные советы:
— А теперь, Филч, резко обернитесь. Он явно ходит за вами по пятам.
Вскоре завхоз убрался не солоно хлебавши, но Гарри это не сильно обрадовало. Дверь в кабинет с лязгом затворилась.
***
Драко Малфой на сверхзвуковой скорости несся по темным коридорам. Никогда еще родные слизеринские подземелья не казались ему настолько обширными. Следом с гиканьем несся Пивз, забрасывая свою жертву невесть откуда взявшимися бомбами-вонючками. На пятом круге Драко улыбнулась удача. Он смог немного оторваться от преследователя и на одном из поворотов шмыгнуть за портьеру. Пивз по инерции пронесся дальше. Но тут же вернулся.
— Где же наш мелкий белобрысый гаденыш, и куда же он заныкался? — гнусаво просюсюкал полтергейст, выражая полную готовность поиграть в прятки.
От ужаса Драко забыл как дышать. Восстановлению важного процесса жизнедеятельности совершенно не поспособствовали поспешные шаркающие шаги и последовавший за ними риторический вопрос:
— Пивз, скотина, опять безобразничаешь?
— Обижаешь, начальник, — козырнув (правда, Драко этого видеть не мог), ответствовал Пивз. — Я преследую нарушителя.
— Да ну, — недоверчиво крякнул Филч. — И где же твой нарушитель?
Колебания Филча можно было понять. С одной стороны, полтергейст действительно обожал сдавать ему нарушителей, предварительно хорошенько их помучив. С другой стороны, доставать самого завхоза ему нравилось ничуть не меньше.
— Испарился в воздухе! — гаденько захихикал Пивз.
Что и требовалось доказать.
— Да я тебя щаз самого испарю!
— Ты не кипятись, начальник, — курлыкнул полтергейст. — Тем более что я точно знаю, где он сконденсировался.
Малфою-младшему понадобилась вся его выдержка, чтобы сейчас же не ляснуться в обморок. И тут на воображаемой сцене нашего радио-спектакля появилось новое действующее лицо.
— Что здесь опять за шум? — сурово вопросил профессор Снейп. — Филч, снова вы?
— Я, сэр, — с достоинством ответил завхоз.
— И что на этот раз? Нашествие садовых гномов?
— Спасибо, сэр, — с сарказмом молвил Филч. — Я знаю, с каким уважением ко мне здесь относятся. И это притом, что именно я удерживаю этот замок от полного разрушения. А ну прекрати кривляться, Пивз! Ни капельки на меня не похоже!
Вообще, Снейпа Филч побаивался, но на коня его сегодня усадили прочно, а потому остановиться он никак не мог.
— Стараешься для них: моешь, убираешь, ремонтируешь! И что в итоге?! Хоть бы одна сволочь спасибо сказала! Но нет, малолетние сопляки гадят, хамят и издеваются, а сопляки постарше и в профессорских мантиях ходят, задрав нос выше облаков в большом зале!
— Ладно-ладно, — пошел на попятную проникшийся Снейп. — Что произошло на этот раз?
— Я выслеживал Поттера, сэр. («Поттер! — мысленно взъярился Драко. — Я должен был догадаться, из-за кого так страдаю!») Преступник всегда возвращается на место преступления, вот я и решил покараулить...
— Со шваброй? — уточнил Снейп.
— Мне нужно было оружие. Ночной Хогвартс — опасное место.
— Безусловно.
— Сарказм здесь неуместен, сэр! И вот, сижу я в засаде, как вдруг слышу характерное улюлюканье, которое может издавать только присутствующий здесь Пивз.
Драко стал подозревать, что многое в этой жизни упускает, а потому аккуратно высунулся из-за портьеры и как раз застал момент, когда висевший в воздухе Пивз элегантно раскланялся во все стороны.
— Это действительно был он, продолжил свой рассказ Филч. — И он сказал, что как раз гнался за нарушителем!
— А он не врет? — устало поинтересовался Снейп. — Пивз весьма ненадежный свидетель.
— Обижаешь, начальник, — от обиды Пивз три раза перекувыркнулся в воздухе. И трагическим голосом затянул: — Он был. Нарушитель, в смысле. Петлял по коридорам, как трусливый заяц. («Что?!», — про себя обиделся Драко. Не настолько, впрочем, чтобы вылезать и предъявлять полтергейсту претензии.) А потом он пропал.
— Пропал! — сокрушенно воскликнул Филч.
— Пропал? — ехидно переспросил Снейп.
— С концами, начальники. Как в воздухе испарился, — всплеснул руками Пивз.
— И куда же он пропал? — скучающим тоном спросил Снейп.
— А вот этого я вам не скажу. Вы же мне не верите, — Пивз подбоченился и с видом оскорбленной невинности отвернулся от собеседников.
— Что?! — рявкнул Филч. — Ах ты засранец!
— Такой вот я. Ветреный и непостоянный, — довольно муркнул полтергейст.
Завхоз испустил нечленораздельный вопль, возможно, это был древний боевой клич, и, размахивая шваброй, двинулся на врага.
— Спокойнее, милейший, спокойнее, — попытался вразумить его Снейп. — А, ладно...
И отступил в сторону. Это было очень благоразумно со стороны профессора, ибо орудующий шваброй Филч был подобен атакующему тигру. Увидь его сейчас какой-нибудь средней руки самурай, преисполнился бы печали, разломал бы от стыда и досады свою катану, и, возможно, даже сделал бы харакири ее обломком.
— Сдаю-у-усь! — заверещал зажатый в угол под потолком полтергейст. — За портьерой он! За портьерой!
Пивз был не прав. Уже не прав. Но об этом позже.
Снейп, которому это представление уже успело изрядно наскучить, отдернул портьеры. Пивз позеленел и попятился. Филч взревел, как раненый буйвол, и со шваброй наперевес рванул за улепетывающим полтергейстом. Снейп выругался сквозь зубы и ушел к себе в кабинет.
А где же наш мистер Малфой-младший, спросите вы. Пока Филч упражнялся в фехтовании, он улучил момент и юркнул из-за портьеры сначала в углубление коридора, где располагался кабинет профессора (какая удача, что его настигли именно здесь), потом в приоткрытую дверь этого самого кабинета, а затем и в шкаф для верхней одежды, словно созданный для того, чтобы в нем прятались студенты.
Не успел Драко как следует устроиться среди мантий и начать продумывать стратегию дальнейшего выживания, как дверь в кабинет с лязгом захлопнулась.
А откуда-то сбоку раздалось:
— Привет, хорек.
***
Бывают дни, когда нужен всем, каждому и сразу. С Минервой не можешь сойтись во мнении по одному богословскому вопросу, требующему немедленного разрешения и снятия баллов с Гриффиндора. У мадам Помфри внезапно закончились запасы бодроперцового зелья (где ж ты раньше была, спрашивается). Помона утверждает, что четверокурсники Слизерина опять издевались над второкурсниками Пуффендуя («Ни на секунду не поверю! Вы только вглядитесь в них, это же ангелы во плоти. Они шутили, невинно шутили...»). Филч извел последний пузырек чистящего зелья... И тэ дэ и тэ пэ. А в роли вишенки на торте выступает Дамблдор, отловивший тебя в коридоре и недвусмысленно намекнувший, что «забыть» про пятый по счету педсовет — дурной тон.
А тебе для счастья всего-то и нужно закрыться в личной лаборатории (лично из кладовки около кабинета переоборудовал) и провести серию опытов, для которых как раз поспел настой из желчи броненосца и специально в прошлое полнолуние собран кал лукотруса.
Северус с горем пополам избавился от Дамблдора. Тот всегда проявлял понимание, когда речь заходила о второй снейповской «работе». Однако по вселенскому закону подлости, который не нуждался ни в каких сериях опытов, она тут же вышла с ним на связь. Да не как-нибудь, работодатель лично пожаловал. Снейп пил перед камином чай с коньяком, предвкушая бурную ночь с любимой дисциплиной, когда в огне образовалась безносая рожа.
— Апфффф!
— Северуссс? — уточнила безносая рожа.
— Мой лорд? — переспросил в ответ облившийся чаем Северус.
— Что за сстранные звуки ты издаешшшь? Рассве так надлежит приветссствовать своего повелителя?
Снейп закашлялся, стремясь избавиться от той части чая, что не пролилась на сюртук, а попала не в то горло, и заодно соображая, что бы такое ответить.
— Это дельфиний язык, мой лорд. Так молодые дельфины уважительно приветствуют старейшин.
— А. Тогда ладно, — милостиво прошипел Волан-де-Морт, но тут же вспомнил, зачем, собственно говоря, сунул рожу в камин. — Ты пропустил уже три важных собрания, Северуссс.
— Прошу прощения, мой лорд, это вы про еженедельную сходку в поместье Малфоев, когда все выпивают по литру огневиски с выпечкой Беллатрикс?
Заставить себя взять в рот выпечку Беллатрикс с чем-нибудь другим было попросту невозможно.
— Она сстараетсся.
«Кто бы сссомневалссся... Тфу ты, сомневался», — подумал Снейп, но в слух, разумеется, заострять внимание на этом не стал:
— После этого Алекто лезет танцевать стриптиз на столе. Амикус, Крэбб, Гойл и Нотт спят мордой лица в этот самый стол, поэтому их психика не страдает. Долохов исполняет матерный частушка. (Тут Северус чуть не ляпнул: «А вы подпеваете, хоть слуха у вас нет» — но вовремя прикусил язык.) Люциус начинает рассказывать анекдоты, и плевать, что чувством юмора, как и мозгами, Мэрлин его обделил...
— Ты ссслишком ссстрог к цвету магичессской аристократии, — укорил его Волан-де-Морт.
— Так это оно, мой лорд?
— Ну, откровенно говоря, да, — потупило багровые очи Его Темнейшество.
— К сожалению, мой лорд, вынужден отпроситься. Педсовет.
— Как педсссовет? Опять?
— Опять, мой лорд. Дамблдор — зверь. Заставляет составлять поурочные учебные планы, а потом не хочет их подписывать. Я последний раз пять переделывал.
Вряд ли Альбус еще помнил значение словосочетания «учебный план», ибо последние пятнадцать лет, что Снейп здесь работал, ими занимался заместитель директора, то бишь Минерва. А та хоть и была дамой дотошной, больше трех раз (Трелони!) переделывать никого не заставляла. Но Темному лорду такие подробности знать не обязательно, тем более что ситуацией он проникся.
— Это еще что, я ему, я ему однашшды доклад по трансфигурации десять рассс переделывал. «А откуда вы взяли это сссаклинание? Оно относссится к расссделу черной магии», — передразнил он. — Ну подумаешшшь, перессстарался. Что ж, ладно, Северуссс, в этот раз можешшшь пропуссстить.
Северус с трудом сдержался, чтобы облегченно не выдохнуть.
— Только сссделай мне сейчассс доклад по Гарри.
«Ладно, — подумал Снейп. — Хоть Круциатусом не приложит».
И пошел за специальным журналом.
Итак, Северус Снейп смог благополучно отмазаться от обоих работодателей, но нормально потрудиться во имя науки ему так и не удалось. То в самый неподходящий момент куда-то пропало чайное ситечко, то рассыпалась икра тупорыбы, а то и вовсе над ухом звенел комар, из-за чего профессор добавил в котел семь капель желчи броненосца вместо положенных пяти и чуть не разнес подземелья к такой-то матери.
А только работа более-менее пошла на лад, как в коридоре начался кошаче-филчевский концерт. Миссис Норрис заметила нарушителя, завхоз прибежал на зов — в коридоре никого. Филч справедливо заподозрил Поттера, но на этот раз в лице профессора единомышленника не обрел. В свете недавно полученной информации Северус проникся к Гарри сначала брезгливым сочувствием, а затем и брезгливой симпатией, в разумных пределах, конечно. Поэтому Филча он отвадил, но сам Поттера, если, конечно, это и правда он, ловить не стал, посчитав, что тот уберется восвояси самостоятельно.
Чуть позже разыгрался второй акт «трагедии одного завхоза». А еще чуть позже шкаф в кабинете зашатался.
***
— Мистер Малфой, уберите, пожалуйста, руки от шевелюры мистера Поттера. Это почти что национальное достояние. А вы, мистер Поттер, перестаньте душить мистера Малфоя. Это, чтоб вы знали, уголовно наказуемо. И, молодые люди, перестаньте раскачиваться. Если вы разломаете мой шкаф, из отработок не вылезете до окончания школы.
Молодые люди с видимым трудом отцепились друг от друга, угнездились каждый в своей стороне шкафа и выжидающе уставились на профессора.
— Отлично. Теперь, когда никто из вас не пытается схлопотать срок в Азкабане, меня очень интересует, что это за рандеву в моем шкафу?
Насупленные Гарри и Драко молчаливо переглянулись. Ни один из них не желал проявлять инициативу.
— Что, никто не хочет признаться? Ладно. Мистер Поттер, гриффиндорцы традиционно считаются более честными, так что начнем с вас.
Малфой-младший злорадно осклабился, а Гарри решил сострить:
— Я выслеживал моль, сэр.
— Какую еще моль, Поттер?
— Бледную и хищную, сэр, — Поттер с видимым удовольствием ткнул пальцем в сторону своего оппонента. — Вот она сидит.
— Что-о-о, — заверещал Драко. — А я!.. А я выслеживал гигантского флоббер-червя! Да, гигантского флоббер-червя со шрамом в виде молнии!
Господа заклятые враги снова сцепились.
«Какие же они еще... молокососы», — подумал Снейп, отрешенно глядя на дерущихся.
Он с вероятностью девяносто девять целых и девять десятых процента мог бы сказать, что эти двое здесь забыли. Тут и легилименции никакой не надо. Достаточно знать, что из себя представляют Поттер, Малфой-младший, папаша Малфоя-младшего... У первого идейный дальтонизм: если ты не с ним, то ты враг. Третий — скользкий засранец, везде ищущий выгоду, и сына таким воспитывает. И первый, и второй думать своей головой не привыкли совершенно, и учить их этому поздно. Или еще не все потеряно?
— Отставить! — рявкнул он, а затем продолжил с убийственным спокойствием. — Вы оба, по-видимому, сочли своим долгом проследить за мной. Вынужден заметить, что наблюдательный пост вы выбрали... интересный. Но вернемся к делу. Мистер Поттер, должно быть, подозревает меня в пособничестве Темному лорду...
Гарри собрался обличающе завопить, что так Волан-де-Морта называют только Пожиратели Смерти, но профессор упреждающе вскинул руку.
— А мистер Малфой, напротив, считает, что я чересчур лоялен к идеям профессора Дамблдора. Интересная у нас с вами выходит ситуация. Я бы даже сказал, смешная...
Тут Гарри просто не мог не вспылить.
— Что смешного! Профессор Дамблдор борется за правое дело и старается не допустить геноцид, — Гарри пожалел, что, когда Гермиона распространялась на эту тему, не слушал ее более внимательно. А потому, когда аргументы закончились, просто двинул Малфою в лоб.
— Зато Темный лорд ратует за сохранение древних традиций и идеалов... — Драко в свою очередь тоже немного жалел, что не слушал регулярно распространявшегося на эту тему отца более внимательно. Жалость эта обуславливалась еще и тем, что последовать примеру Поттера и перейти к более «весомым» аргументам он не мог по причине общей хилости.
— С вами, молодые люди, все предельно ясно, — подытожил Снейп. — У меня же на сей счет есть следующее мнение. Бывают дни, когда ты нужен всем, каждому и сразу...
Гарри и Драко слушали, открыв рты: и про отнимающие много времени служебные обязанности, и про сложность совмещения двух работ, и про собранный в полнолуние кал лукотруса, и про отпуск, который был в последний раз пять лет назад, и про будущую диссертацию в области зельеварения.
— Так что, господа, думать надо своей головой. И я вам от всей души желаю постичь когда-нибудь это высокое искусство. А сейчас, в наказание за нарушение режима, незаконное проникновение в апартаменты преподавателя, а заодно для прочищения мозгов, мистер Малфой сварит пять котлов очищающего зелья для мистера Филча, а мистер Поттер займется бодроперцовым зельем для больничного крыла. И будет начинать сначала до тех пор, пока я не сочту результат приемлемым.
