Глава 1Сумерки бесконечным грифельным потоком медленно расползались по стенам и тенями ложились на кованые балясины перил. Дождь, некстати заморосивший посреди ночи, стучал по крыше и нежной мелодией лился в тишине пустого мрачного подъезда.
Лили распахнула глаза, погрузив взгляд в сереющую побелку потолка, который возвышался будто купол, украшенный резной лепниной Мерлин знает какой эпохи: вензеля причудливо закручивались и сплетались, образовывая витиеватую гирлянду, служившую настоящим украшением дома.
Лилии везде.
Она запустила пальцы в волосы Джеймса, сжав их, даря себе наслаждение снова и снова ощущать самыми кончиками подушечек их непослушную жёсткость – такую знакомую, такую любимую… Чувство волнительного томления заполняло все внутри, а мягкие губы, что неторопливо рисовали линии на ее шее, заставляли запрокидывать голову, наклонять в сторону, открывая ложбинку прямо за самой мочкой уха, где так сладко, когда он проводит языком… Он же знает… Джеймс Поттер все о ней знает.
Ладонь скользит по крепкому плечу, а потом касается горячей полоски над самым воротником, и ногти игриво царапают кожу, осторожно впиваются, оставляя на ней красные дужки – как же ее мало… Как всего невыносимо мало – ночи, Джеймса, его поцелуев и жаркого дыхания в волосах. Этот старый обшарпанный подъезд будто укрытие от свирепствующего мира, и Лили точно знала, что для ее собственной вселенной достаточно даже этого крошечного пространства, пропахшего сыростью бесконечных осенних дождей и горьким сандалом, чтобы уже ничего и никогда не просить у судьбы.
Ресницы снова сомкнулись, а сквозь приоткрывшиеся губы вырвался тихий вздох – Поттер сбивал дыхание, властно подчинял себе, ломал границы, заставляя дрожать от сумасшедшего желания просто перестать думать, дать волю себе, позволив просто любить, не оглядываясь на нелепые условности и ненавистные правила.
- Мне уже точно пора, - ее шепот он скорее почувствовал губами, чем услышал. – Уже начало светать… Мне сегодня в Академию...
Фразы с трудом склеивались, но тут же разрывались жаркими прикосновениями его языка к той самой ложбинке…
Империо, Империо…
- Останься со мной, - Джеймс заглянул в зеленые глаза, придумывая десяток причин, хотя точно знал, что ни одна не сработает, а потому назвал самую искреннюю и бесполезную. – Сегодня ты мне нужнее, чем своим пробиркам.
Слова легко срывались в тишину, заставляя сердце заходиться от их пылкой откровенности, и Лили замерла. Как долго она была одна, как много ночей в широкой и пустой кровати вспоминала его поцелуи, от которых реальность мгновенно размывалась, будто линии акварели под опрокинутой водой; как холодно было без его горячих объятий, в которых растворялись все страхи и переживания; как пусто внутри, будто все кругом потеряло цвета и смыслы. Но сейчас в топленом шоколаде глаз отражалось слишком много огня: он плясал и извивался жарким пламенем, неистово рвался на волю и бушевал, грозя нещадно спалить обоих.
И Лили еще никогда так страстно не желала заживо сгореть в нем.
Это было похоже на то чувство, когда она впервые нарушала правила, когда только делала робкие шаги по мрачному и пустынному коридору после отбоя, ощущая холодные мурашки на спине, дрожа от страха, а еще ведомая пьянящей жаждой прикосновения к чему-то запретному. И как тогда, сейчас рядом был Джеймс, но уже сжимал пальцами не хрупкую ладонь, а всю Лили, и не было сил сопротивляться его чарующим поцелуям, сводящему с ума запаху горячего тела…
«От вас же искрит…» - слова Алисы вдруг всплыли в сознании и снова погрузились в туман в ее голове, который все сильнее клубился, густел и опутывал, оставляя после себя лишь пустоту.
Джеймс слушал перестук капель по крыше, вдыхая медовый запах ее волос, и впервые жалел о том, что не поселился один. Мысли, точно проворные пикси, отчаянно метались и не давали себя ухватить, но он каждую умело ловил, а потом со злостью отбрасывал – все не то, не подходит. Этот чертов подъезд, будто цепями, сковал его, заставляя бессильно сжимать кулаки и глубоко дышать, тщетно надеясь унять дрожь, что пробирает тело, разрядами расходится по мышцам, вызывая почти нестерпимое напряжение. И нужно просто отпустить ее, дать уйти, ведь уже рассвет, и она что-то говорит об Академии… А самому аппарировать прямо в свою спальню и, не раздеваясь, завалиться на неразобранную кровать, глуша безудержное желание глубоким сном...
Лили неожиданно соскочила с его колен, и Джеймс успел лишь ухватить ее за запястье.
- Не уходи… - чуть хриплый голос зазвучал почти умоляюще, и Поттер запустил руку в волосы, взъерошивая их, уставившись в трещины старых ступеней и ругая себя последними словами, а потом резко вскинул голову – мир предательски пошатнулся – Мерлин, в который раз?! – когда его уже уверенный и твердый взгляд окунулся в мерцающее сияние изумрудных глаз, прошелся по плавным линиям длинных густых локонов, лег на покрасневшие, зацелованные губы…
Разогнав все мысли, Джеймс резко поднялся со ступеньки, и через мгновение сильные руки стальным кольцом обвились вокруг Лили, уже не прося, а просто не давая возможности сбежать. Поттер сделал шаг вперед, прислонив ее спиной к стене – капкан с легкостью захлопнулся.
Лили запрокинула голову, затылком чувствуя холод бетона, подумав на миг, что старая облетающая краска непременно испачкает мантию… Но все потонуло в дурманящем запахе сандала, и она схватилась за плечи Поттера, сминая и царапая ткань, будто пытаясь добраться до желанной кожи. Забывая обо всем, теряя себя в вихре огненных искр, что прожигали насквозь, Джеймс прижался к ней всем телом.
Пьянящее ощущение его страсти тут же пронзило Лили - это пугало и притягивало одновременно, и не оставалось ничего, кроме всепоглощающего желания подчиниться.
- Клянусь Мерлином, я спалю твою чертову Академию, - он коснулся ее шеи, чувствуя, как шальные мурашки мгновенно разлетаются из-под его пальцев.
Эванс провела ладонью по его щеке, спустилась ниже, ощутив как бешено бурлит кровь в венах, стучит в такт с ошалевшим сердцем, и их взгляды пересеклись.
- Спали все – ты же мастер заклинаний, - шептала она, короткими поцелуями, будто многоточиями, разделяя слова, – задавака и хвастун… задира… смутьян… как же я скучала по тебе…
А потом сумеречный подъезд перестал существовать, и даже огромный мир, раскинувшийся за треснувшим стеклом окна, заполнился одним лишь Джеймсом. Он бесконечно целовал ее, нежно кусал губы, а после, не давая даже глотнуть воздуха, тут же проникал языком в рот, заставляя Лили трепетать и все крепче цепляться за его плечи, притягивая к себе ближе. Не прерывая поцелуя, Поттер немного отстранился, и звонкий щелчок раскрывшегося зажима на мантии девушки отозвался болезненным спазмом внизу живота, заставив поморщиться, а потом, послав ко всем дементорам приличия и сомнения, резко рванул полы в разные стороны, дав долгожданную волю рукам, ладонями ощущая сквозь тонкую ткань шифонового платья тепло тела, его податливую мягкость, каждую линию манящих изгибов, от которых голова кругом и гул в висках.
- Люблю тебя… - слова сорвались почти неосознанно, но Джеймсу было уже все равно. – Люблю…
Она повторяла его имя, будто наслаждалась, наконец, возможностью снова произносить его, отдавалась страсти, что штормовыми волнами накатывала на обоих, заставляя забывать о долгой и нелепой разлуке, об обмане, о туманном завтра и войне. Было только «здесь и сейчас», пронизанное упоительным счастьем и сладостью желанной близости – мгновения, стремительно тающие в наползающем рассвете, но принадлежащие только им двоим.
Скрежет металлического замка разрезал тишину, а следом со скрипом открылась дверь соседней квартиры, вынуждая Лили и Джеймса разорвать объятия. Пожилой магл с заспанным серым лицом удивленно застыл на пороге, вглядываясь в незнакомцев в странных одеждах, будто надетых по случаю тематической вечеринки. Он сильно нахмурился и даже осуждающе покачал головой, однако лишь поспешно захлопнул дверь, и его неспешные шаркающие шаги скоро затихли.
Эванс сделала шаг назад, нащупывая за спиной дверную ручку.
- Мне правда пора, - она сказала это твердо, но так тихо, что если бы не эхо, слов можно было и не услышать. – Профессор Льюис сегодня ждет мою работу, и я…
Джеймс уже не вслушивался в слова, а просто смотрел на Лили, склонив чуть набок голову, взглядом лаская ее всю, каждой клеткой чувствуя, что совершенно невозможно вот так уйти, не забрав любимую с собой…
За окном занимался новый день, и волшебство ночи таяло, превращаясь лишь в пьянящие воспоминания, разорванные на ощущения и эмоции. Кусочек неба, что виднелся в круглом окне, все сильнее покрывался светло-сизой пастелью, поверх которой ложились голубые мазки, предвещая появление солнца.
Поттер сидел на ступеньке, локтями упершись в колени, слушая одинокую тишину опустевшего подъезда, и тщетно пытался унять горячие всполохи внутри: мысли путались и сбивались, и лишь яркие картинки и образы неустанно рождала взбудораженная фантазия, не давая прийти в себя.
Ничего не помогало.
Джеймс шумно выдохнул и резким движением руки взъерошил волосы, а потом мучительно запрокинул голову, взглядом блуждая по резным гипсовым узорам на потолке.
Лилии везде.
P.S. зарисовка проиллюстрирована талантливой Марией и опубликована в клуб-группе фанфиков "Перекресток"-"Дорогой надежд" https://vk.com/club195854835
