— Мерлинова борода!
Гарри тихо взвыл и схватился за голову, наблюдая, как последняя магическая свеча падает в камин и тушит его окончательно. Должно быть, дело было в неподходящей магической древесине, но у парня всегда было плохо с зельеварением, так что предсказать такой поворот событий он не мог при всëм желании.
Поттер ещë чуть-чуть поводил кочергой по заготовленным дровам, которые он тщетно пытался поджечь найденной на чердаке свечкой, и понял, что дело гиблое. Можно было разжечь камин палочкой, конечно, но в этом случае огонь хрустел совсем по-другому, а в парне ещë теплилось немного глупое желание встретить Рождество правильно.
Мысль, что приглашение миссис Уизли всë ещë в силе, и он может плюнуть на свою гордость и завалиться в Нору, мелькнула на задворках сознания и тут же исчезла. Сразу вспомнилось, как Гарри собачился с Роном, отстаивая свою идею, и как Гермиона решила поддержать своего парня, хотя первоначально была на стороне Мальчика-который-выжил. Такой большой ссоры в их Золотой Троице не было, наверное, со времён Турнира Трëх Волшебников — побег Рона с их погони за крестражами Поттер решил не вспоминать, чтобы не поссориться окончательно.
На самом деле, желание встретить Рождество в Годриковой Впадине действительно звучало… не очень, но чем больше Гарри обдумывал внезапно возникшую мысль, тем правильнее она казалась. Да, у Мальчика-Который-Выжил была куча неприятных воспоминаний, связанных с этим местом, от змей в волосах безумной старухи до смерти его родителей, но почему-то полуразвалившийся домик вызывал чувство уюта и давно потерянного тепла. В общем, окончательно решившись, Поттер поделился идеей с друзьями, чтобы тут же поссориться с Роном, для которого Годрикова Впадина была проклятым местом, приманивающим смерть. Уизли, выросший на рассказах о Гарри Поттере, гораздо болезненнее реагировал на упоминание места, где погибли Джеймс и Лили, а расследование Долорес Амбридж и история с Батильдой Бэггшот окончательно закрепили за деревушкой репутацию «проклятой». Рон настаивал, что это плохая примета, что не стоит беспокоить мертвецов, что дом нежилой, развалившийся и вообще принадлежит Министерству, и что с Поттером непременно что-то случится, если он всё-таки рискнёт. Что же, Гарри рискнул — пока что у него просто не разжигался камин и закончились магические свечки.
На самом деле он не был виноват в том, что не успел подготовиться к Рождеству — большую часть времени заняло официальное возвращение дома, потому что ни местные власти, ни жилищный отдел Министерства отдавать его Мальчику-Который-Выжил не собирались. Гарри был шокирован и возмущён, когда в первый раз поднял этот вопрос и наткнулся на абсолютное непонимание, зачем он покушается на «мемориальный комплекс». Староста даже имел наглость прочитать ему лекцию о ценности исторических памятников, словно вообще не понимая, что разговаривает с главным героем тех самых событий. В общем, пришлось штурмовать Министерство, где ему пытались отказать с теми же интонациями, ещё и бесцеремонно интересуясь, всё ли у него в порядке с финансами и не мог бы он жить где-нибудь в другом месте, а не покушаться на национальное достояние. Тут уже Поттер не выдержал окончательно — пришлось задействовать связи по Ордену Феникса, чтобы вернуть чиновникам мозги на место. Какая разница, памятник это или нет — это его дом!
Второй неприятной новостью оказался тот факт, что внутри «мемориального комплекса» располагался музей, где раз в две недели проходили разнообразные экскурсии, а в первые годы там за горсть галеонов можно было купить что-нибудь в качестве «сувенира». Мало того, что Поттеру пришлось выдержать ещё один шквал критики и воплей о том, что он «лишает детей возможности узнать настоящую историю» — в его доме не осталось никаких памятных вещей! С молотка ушли как его игрушки, так и всё, что принадлежало его родителям, кроме книг и личных записей! И, судя по поднятым документам, все знали, что он выжил, но чьего-либо согласия не спрашивали!
В общем, время, которое можно было потратить на подготовку к Рождеству, Гарри провёл в судах, требуя вернуть ему его дом, а также заточить в Азкабан тех, кто решил нажиться на его «подвиге». Ещё он попытался хоть как-то вернуть свои вещи и дал несколько объявлений в газеты, взывая к совести посетителей «мемориального комплекса», но, несмотря на готовность расплатиться золотом, на призыв Национального Героя никто не откликнулся. И зачем им его слюнявые мягкие гоблины и игрушечные мётлы, спрашивается? Но, видимо, для большей части Магической Британии Мальчик-Который-Выжил не был живым человеком, так что и личных вещей ему не полагается.
Гарри тряхнул головой, прогоняя неприятные мысли, и сосредоточился на своей проблеме. Он смог притащить в дом кучу мебели, а также поставить ёлку и украсить комнаты к празднику (о том, что результат был до удивления похож на дом на Тисовой улице, парень предпочитал не думать). Сейчас у него были все возможности по-настоящему встретить Рождество, если бы не камин — но какой праздник без камина? И просто так решить возникшую проблему парень не мог, потому что разжигание праздничного камина в мире волшебников было целым ритуалом и чуть ли не главным этапом подготовки. Рон ему все уши про это прожужжал, вместе с Невиллом, Колином и другими чистокровными. Правда, познания Гарри ограничивались лишь теорией — в Хогвартсе камин разжигали домовики, а на «седьмой» год обучения вообще было как-то не до того.
Мысль о доме миссис Уизли снова мелькнула на задворках сознания, но Поттер решительно её отмёл, накинул зимнюю мантию и вышел из дома — искать того, кто сможет поделиться магическим огоньком.
Задача, кстати, оказалась не из простых — всë-таки в Годриковой Впадине жили и маги, и магглы. Первые два раза ему не повезло попасть именно в маггловский дом, так что пришлось срочно выдумывать какую-то ерунду про спички. И в первом, и во втором случае соседи с радостью откликнулись на его просьбу, придя в полный восторг от внезапного появления молодого юноши в этих тихих краях, и активно зазывали Поттера в гости на пироги. Гарри вежливо отказался, но всë равно получил в руки кучу рождественских вкусностей и приятные пожелания.
Зима в этом году была тëплой, но снежной, и огромные белые хлопья не переставали падать даже Рождественским вечером. Гарри медленно шëл по единственной освещëнной дороге, подтянув ворот мантии к самому подбородку, и ему казалось, что он может затеряться в этом снегопаде, провалившись в какую-нибудь неведомую страну, которой заправляет злая колдунья и огромный лев. Мягкий снег оседал вокруг, превращая деревья в белые статуи, а сугробы блестели в свете фонарей, переливаясь всеми цветами радуги. Поттер улыбнулся в ворот своей мантии — он даже не помнил, когда в последний раз так наслаждался прогулкой на свежем воздухе. Даже в следующий дом стучаться не хотелось — увы, как показала практика, камин сам себя не разожжëт.
Третья дверь послушно открылась, поддаваясь его стуку, но заготовленная речь замерла, так и не сорвавшись с губ.
Ханна Аббот несколько раз удивлëнно моргнула, а потом неуверенно произнесла:
— Поттер?..
Казалось, ещё немного, и она начнëт махать на него руками, проверяя, не мираж ли перед ней. Пожалуй, Гарри хотел бы избежать такой участи.
— Привет. Да, это я. Эм… Скажи, у тебя, случайно, нет чего-нибудь, чем можно разжечь камин?
Выпускница Пуффендуя непонимающе склонила голову на бок, и Мальчику-который-выжил пришлось вкратце рассказать ей о своих злоключениях. Это было достаточно неловко — пусть его однокурсница и была членом Отряда Дамблдора, они не особо общались и с натяжкой были хотя бы знакомыми. Да уж, о таком варианте развития событий Национальный Герой как-то не подумал. С другой стороны — кто ж знал, что его знакомые могут оказаться в этой глуши?
Выслушав его историю, Ханна задумалась на пару секунд, а потом решительно кивнула.
— Должно быть, дрова очень старые. Проходи, если хочешь — нам всë равно нужно дождаться ребят. Мало ли, что там у тебя, а две пары рук лишними не будут.
О каких именно парнях говорит пуффендуйка, Поттер спросить не успел — за его спиной выросли две высокие и широкоплечие фигуры.
— Вот это да. Гарри, что ты тут делаешь?
— Ха? Эйб, что тут забыла эта шрамированная блоха?
Маркус Флинт и Оливер Вуд заговорили одновременно, одинаково вытаращившись на посетителя. Гарри, в свою очередь, рассматривал тех, кого не видел уже несколько лет. Да уж — в школьные годы он как-то не замечал, что капитаны квиддичных команд были похожи, как близнецы. На лицо, может, и разные — но вот поведение абсолютно одинаковое.
— Эм. Собираюсь встречать Рождество в доме своих родителей? Парни, а вы тут какими судьбами?
Флинт выругался, за что тут же получил от Аббот, а Вуд махнул головой куда-то в снег.
— Наши бабушки были двоюродными сëстрами, и их дома стоят неподалёку. Так что, можно сказать, что мы трое являемся друзьями детства, и всегда приезжаем сюда на Рождество.
Настала пора Гарри таращиться в ответ. Он слишком хорошо помнил постоянные стычки Флинта и Вуда, и в его представлении они почему-то слабо попадали под слово «друзья».
Пока он зависал, Ханна успела коротко объяснить старшим ситуацию. Парни снова повернулись к нему, и Флинт, к удивлению и ужасу, вдруг подошëл и похлопал Национального Героя по плечу. При условии, что с возрастом сходство с троллем только усилилось, это вызвало у Гарри не самые приятные воспоминания.
— Всë понятно. Олли, бери дрова и щепу, Эйб, притащи пару свечек. А ты, Поттер, пока обьясни мне — каким образом ты смог отжать эту памятную хижину у Министерства?
В рассказе и прошла их дорога назад. Поначалу Гарри было довольно неловко кому-то про это рассказывать, но воспоминания о мучениях ещë были свежи, так что он снова оказался в водовороте чувств и начал изливать негодование в свободные уши. Коренные обитатели Годриковой Впадины охали, ахали и ругались в нужных местах, и Мальчик-который-выжил ощутил радость — хоть кто-то был согласен с тем, что он прав.
При виде дома, который Поттер теперь по праву мог называть своим, ребята немного замедлились, но потом решительно пошли внутрь, делая вид, что ничего не происходит. Внутри всë было так, как и оставил Поттер, когда ушëл за огнëм — но почему-то с появлением ребят всë стало как-то уютнее. Оливер закашлялся, а Маркус присвистнул.
— Так камин заложенный! Неудивительно, что он не горит — там, небось, кирпичей до самой крыши! От вандалов наверное, чтоб не шастал кто попало. Поттер, не делай такое лицо — это ж магический дом, ты не мог знать, что камин будет нерабочий. Олли, подсоби мне, попробуем разобрать.
Парни тут же подошли к решëтке, деловито обсуждая, как лучше поступить. Ханна Аббот потянула Национального Героя за рукав его зимней мантии.
— Пошли пока еловых веток нарвëм? Как по мне, ни одна волшебная свечка не заменит настоящего запаха свежей хвои.
Гарри послушно кивнул, забирая небольшую корзину, которую нашëл в чулане под лестницей. Он всë равно ничего не понимал в каминах, так что они с Аббот будут лишними.
Следующий час ребята провели в лесу, лазая по сугробам и отламывая большие, свежие и потрясающе пахнущие еловые ветки. Ханна чаровала их каким-то домашним заклинанием, чтобы не осыпались иголки, и уже скоро маленький и неприметный дом стал по-настоящему праздничным. После этого пуффендуйка сходила домой, и Гарри помог ей принести домашний пирог, мясо и огромный котëл, в котором, словно зелье, побулькивал свежий глинтвейн. В доме даже нашлось старое колдорадио, которое удалось запустить, и теперь по коридорам разносилось пение о любви на дне котла.
— Готово!
Оливер довольно отряхнул руки, а потом ловким движением поджëг щепу от свечки и как-то по-хитрому бросил еë в камин, тут же озаряя комнату светом от разгорающегося пламени.
— Ну что, разливай?
Флинт с предвкушением подошëл к котлу, и Гарри изумлëнно посмотрел на остальных ребят, которые, кажется, не собирались возвращаться к делам, от которых он их отвлëк.
— Вы останетесь?
Атмосфера тут же стала безумно неловкой, и только у Аббот хватило выдержки осторожно спросить:
— Ты… кого-то ждëшь?
Гарри тут же замахал руками.
— Нет, все посчитали эту идею полным идиотизмом. Просто… Ну… Эм… У меня даже нет подарков? И еды? И чего-либо ещë?
Ребята переглянулись, и Оливер Вуд подошëл поближе, чтобы как в старые времена потрепать Поттера по голове.
— У нас тоже нет подарков, но идея встретить Рождество в мемориальном комплексе с Национальным Героем сама по себе звучит отлично. Так что в качестве подарка вполне подойдëт совместное колдофото.
Флинт, всë-таки добравшийся до глинтвейна, тут же отрицательно замотал головой.
— Да ни за что! Это ты можешь оставить себе фотографию, а я требую квиддичный матч! Слышишь, Поттер? Ты сыграешь со мной завтра, и мы в расчëте.
Ханна, накрывающая на стол, шутливо кинула в парня салфеткой.
— Ты профессиональный игрок в квиддич, Марк. Тебе не кажется, что силы не равны? К тому же, мы собирались покататься на санках.
На Флинта слова старой подруги не произвели никакого впечатления.
— Вот именно! И я, как профессионал, должен отыграться на этой мелкой блохе за годы унижений. Ты знаешь, в какие позы он ставил всю команду Слизерина своими финтами и бочками? Так что решено, Поттер — сначала идëм кататься, а потом летать. И даже не думай поддаваться из-за того, что я наладил твой камин!
Мальчик-который-выжил рассмеялся, наконец-то чувствуя приход праздничного настроения.
— Договорились.
Огонь уютно хрустел в камине, переливаясь всеми оттенками красного, жëлтого и оранжевого. Колдорадио пело где-то на фоне, перемешивая старые хиты и поздравления разных важных министерских чиновников. В доме вкусно пахло вином и хвоей, а за столом сидело четыре человека, которые, казалось бы, никогда не могли собраться в одном месте. Они шутили и подкалывали друг друга, как старые друзья, вместе вспоминали забавные школьные истории и сплетничали о том, что случилось с их общими знакомыми из Хогвартса. За окном продолжал падать снег, засыпая единственную освещëнную дорогу, и маленькая деревушка в Годриковой Впадине всë больше напоминала поселение неведомых магических существ, спрятанных от остального мира. И лишь одно обьединяло это место с маггловским, магическим и остальным миром — одинаковые слова, снова и снова звучащие в каждом доме, в каждой семье.
С Рождеством!
