Малфой как-то сразу не пришелся Гарри по душе, хотя конкретную причину назвать было нелегко. Неприятный образ Малфоя складывался из мелочей: например, Гарри не нравилось, что у Малфоя набриолиненные волосы и что Малфой ходит в мантии как женщина в платье. Рон, скажем, чаще всего распахивал мантию и ходил расхристанным, словно дядя Вернон в своем халате выходного дня, неизменным спутником которого всегда была кружка пива. На Дине Томасе мантия сидела как-то криво, потому что он, как и Гарри, вырос с магглами и мантию носить не умел. А мантия Малфоя была прекрасно подогнана по фигуре и даже приталена, и двигался Малфой в ней так ловко, что Гарри порой про себя называл его трансвеститом.
А еще неприятнее было то, что Малфой был упрям и любил добиваться своего, нравится это другим или нет. И вот от Гарри он постоянно чего-то добивался.
- Поттер, иди сюда! – окликал Малфой, и Гарри останавливался, но в сторону Малфоя не двигался – он рос на улице и знал, что по чужому оклику только лохи бегают, пацан себя уважать должен.
- А правда, что у вас еще двое на курсе у магглов выросли? – спрашивал Малфой, неспешно подходя.
- Ну да, - пожимал плечами Гарри, он и сам вырос с магглами и не видел в этом ничего особенного, ему, напротив, интересно было бы посмотреть, как живут волшебные семьи. – Дин и Шемас.
- А кто из их родителей маггл, мать или отец? – продолжал допытываться Малфой.
- У Шемаса отец маггл, - припоминал Гарри. – У Дина мать, а отца он не помнит – то ли волшебник он у него, то ли нет.
- А чем они по жизни занимаются, магглы эти?
- Ну чего ты пристал-то ко мне, Малфой? Подойди к Дину или к Шемасу, да сам их и расспроси.
- Да ну их, с магглами связываться, - как-то ежился Малфой и отходил, но его заочный интерес к магглам на этом не иссякал.
- Поттер! – снова окликал Малфой через несколько дней, Гарри снова стоял на месте, а Малфой шел к нему нога за ногу, и товарищи Гарри по факультету оставляли его с Малфоем один на один. – Зачем ты наврал мне, что у вас из маггловского мира кроме тебя только двое?
- Где я наврал-то? На моем курсе, кроме меня, только Томас, Финниган, Уизли и Лонгботтом. Уизли и Лонгботтом – чистокровные.
- А Грейнджер?
- Ну так она ж девчонка.
- Еще хуже, - вздыхал Малфой. – Помнишь, как Лонгботтом с метлы на той неделе шандарахнулся? Руку сломал, сходил в лазарет, выпил Костерост. Всё. А прикинь, ваша Грейнджер так шандарахнется? Она ж на метле сидит как собака на заборе.
- Да, визгу будет, - немного задумчиво соглашался Гарри, ему как-то не хотелось, чтобы Гермиона падала с метлы, и он давал себе слово на следующем занятии ее страховать, летала она и вправду ужасно, словно вот-вот свалится. Но только Малфою-то до этого какое дело?
- Если б только визгу, Поттер. Лет шесть или семь назад у вас тоже так один гриффиндорец полетел с метлы, Бен Коппер звали. Тоже руку сломал, только поживописнее. Лонгботтом он что, он даже бабке писать не будет про свой перелом. А Коппер ваш родителям на каникулах пожаловался, они оба магглы у него были, да еще и юристы. У магглов же Костероста нет?
Гарри в ответ только кивал, ему кстати уж хотелось расспросить Малфоя про Костерост, но Малфой продолжал свои жалобы на магглов.
- Вот они и подумали, что дело серьезное – и подали на Хогвартс в суд. В их суд, маггловский, который не по-нашему судит. Коппер притащил свидетеля, что перелом был, от нас свидетелем была Помфри, которая по вашим маггловским понятиям простая знахарка. В общем, суд постановил, что перелом лечили методами традиционной медицины, подвергали здоровье ребенка опасности, бедный ребенок от лечения испытывал сильную боль – Костеростом действительно больно кости сращивать, обезболивающих бедному ребенку не предоставили. Таких штрафов и пеней нам чертовы магглы насчитали, что весь Хогвартс потом месяца два одной картошкой питался. Заблокировали счета в том маггловском банке, через который Гринготтс все наше золото на фунты меняет, и привет. У Грейнджер родители не юристы хоть?
- Они у нее дантисты, - припомнил Гарри.
- Это что еще за -исты? – с опаской спросил Малфой, и Гарри не удержался от соблазна его подразнить.
- Ну это такие особенные люди, они тебя на спину положат, вставят тебе в рот сверло и как начнут зубы сверлить! – и Гарри навел на Малфоя палец, весьма похоже изобразив дребезжание бормашины, а бледный от природы Малфой стал от этого еще бледнее – наверно, представил, что вот на следующем уроке мадам Трюк Гермиона сверзится с метлы, а потом в Хогвартс прибудут заплечных дел мастера из маггловского мира и возьмут виру не золотом, а зубами.
- Да ладно тебе, Драко, шучу я, - признал Гарри. – Врачи они у нее – как это по-вашему, целители? Зубы лечат, и даже безболезненно. Вот у тебя зубы болят?
- Нет! – очень быстро и решительно ответил Драко.
- Ну а молочные выпали же?
- Не все.
- И у меня не все. Те, которые выпали – их тебе как дергали?
- Ну, отец палочкой махнул.
- Больно было?
- А ты думал, щекотно, что ли?
- Ну вот, а маггловские дантисты тебе побрызгают на десну – и больно не будет. Я чего думаю: давай с тобой на каникулы к Гермионе в гости напросимся. Галеоны в Гринготтсе на фунты поменяем, чтобы с ее родителями рассчитаться, а после праздников они нам зубы передергают. Им приятно, нам полезно.
- Это к магглам, что ли, ехать? – с серьезной такой опаской спросил Малфой, и Гарри только махнул на него рукой, ну ничего с его предубеждением против магглов не сделаешь.
Малфой не торопился соглашаться на то, чтобы сдавать свои волшебные молочные зубы маггловским дантистам, да до каникул было и далеко, еще Хэлловин не наступил – но Малфой по-прежнему порой подходил к Гарри поинтересоваться его маггловскими товарищами.
- Ты себя-то побереги, Гарри, - с мальчишеской подначкой говорил Малфой. – А то полезешь с большими дядями в квиддич играть, а нам потом и твои родственнички вчинят такой иск, что всей школой одну картошку есть будем. Или еще хуже, одни лимонные дольки из стратегического запаса директора.
- Да ладно, не любят меня ни тетка, ни тем более дядя.
- Тебя, может, они не любят, но деньги-то они любят.
- Слушай, не буду я жаловаться никому!
- А то без тебя разболтать некому. Вон, видел, как Грейнджер на тебя смотрела, когда ты на первом уроке полетов чуть в каменюку с разгона не влетел? У нее на лице прямо написана была необходимость прислать злую-презлую инспекцию в школу, где подвергают опасности симпатичных мальчишек.
- Да иди ты.
Иногда Гарри удавалось разговорить Малфоя на тему волшебного мира, и Гарри из этих разговоров узнал многое, начиная от того, как вызвать автобус «Ночной рыцарь», который за какие-то полчаса домчит от Хогсмида до Лондона и вытрясет за это время из тебя всю душу, и кончая тем, что, предположительно, Гриндельвальд делал с Дамблдором и наоборот (про дуэль-то Гарри знал, но Малфой, конечно, имел в виду совсем другие палочки). Но про что бы разговор ни шел, мысль Малфоя, как стрелка компаса, всегда обращалась острием в сторону выходцев из маггловского мира.
- Три пришлеца из маггловского мира на одном году, - хватался за голову Малфой. – Да еще и ты четвертый, но ты хоть родом из приличной волшебной семьи. Слава Салазару, у нас столько и на весь факультет не наберется.
- Малфой, ну что ты к магглорожденным-то пристал! Нет у нас детей юристов, расспросил же я уже.
- Да все равно ужас, - вздыхал Малфой. – С таким количеством пришлецов рядом жить – это как в горах орать. Может, только эхо погуляет, а может, и лавиной тебя снесет. Никогда не угадаешь, когда уже поздно будет. Погоди, вот на Хэлловин я тебе ту еще страшилку расскажу.
Перед хэлловинским ужином Малфой и вправду подошел к Гарри, но страшилку рассказывать не стал.
- Поттер, вы там что, обурели в корягу? – возмущенным шепотом спросил Малфой. – Я для чего с тобой разговоры разговаривал? Где ваша Грейнджер?
Гарри и сам уже беспокоился о том, почему Гермиону не видно последние пару часов, и даже на ужин она опаздывает, хотя обычно не опаздывает никогда и нигде.
- Вон Лонгботтом уже знает! Я и то знаю, хотя со мной ни Лонгботтом, ни Уизли не разговаривают. Какой козел довел девчонку, что она уже который час от вас прячется? Вам, дундуки такие, хочется скандала по ту сторону Статута? Население Великобритании – 57 миллионов, население магической Британии – 10 тысяч со сквибами вместе. Кто, Мерлином твою Моргану, такой умный, что спящему великану песок в нос кидает? Либо, прости за резкость, грязнокровок не брать к нам вообще, либо пусть уж они от нас не убегают и своим на нас не жалуются.
Гарри сначала хотел подшутить над Малфоем и спросить, не безответной ли влюбленностью в Гермиону вызвана его пылкость, но по мере того, как Малфой тихо бушевал и взволнованно шипел, Гарри стал проникаться его эмоциями и согласился про себя, что Рон, чьи сердитые слова сегодня Гермиону так обидели, и в самом деле козел. А тут еще и Квиррел вбежал в зал, крича о том, что по замку бродит тролль, и упал в обморок, а Малфой тоже побледнел и стиснул губы так, что они побелели.
- Черт возьми! – каким-то высоким срывающимся голосом вскрикнул Драко среди всеобщей суматохи, выскальзывая вместе с Гарри из Большого зала. – Гарри, быстро, иначе мы с тобой, да и не только мы, тоже станем героями хэлловинской страшилки. Третий этаж, восточный коридор – дотащим вашу Грейнджер до вашей башни, пока они все тут в колонны строятся. Ты давай, если с троллем встретимся, доставай свои маггловские штучки – что там у тебя, гранаты?
- Ага, щас прям, - откликнулся Гарри на бегу, у него никакого маггловского оружия не было, даже перочинного ножа. – И еще звено «Апачей» по рации вызову.
- Магглов только не зови, может, сами справимся, - ответил Драко, который не понял ни что Гарри предложил, ни то, что он сделал это в шутку – может, Драко и действительно полагал, что к людям из маггловского мира может прилететь по вызову военная авиация и рота спецназа, и этого опасался.
Справляться самим им и пришлось – когда они добежали до туалета, в котором Гермиона ото всех пряталась, тролль уже вломился туда: тролль бессмысленно крушил своей дубиной туалетные кабинки, Гермиона визжала, спрятавшись в кабинке в дальнем углу, а Малфой выругался так, что Гарри даже показалось, будто и сам Малфой рос на маггловских улицах. Малфой начал кидать в тролля Бомбардами, от этого было много шума, но тролль был скорее ошарашен и немного оглушен, чем выведен из строя: тролль двинулся в их сторону, пошатываясь и подняв дубину перед собой, и очередная Бомбарда выбила дубину у него из руки, а Гарри догадался подхватить дубину Левиосой и сумел уронить ее троллю прямо на макушку, что наконец послало тролля в нокаут. Гарри бросился в тот угол, откуда он раньше слышал крик Гермионы, ему хотелось теперь, чтобы она повизжала еще, лишь бы знать, что с ней все в порядке и она просто напугана, а Малфой снова начал сквернословить от пережитого потрясения.
- Быстро, быстро! – подгонял Малфой, пока Гарри тащил растерявшуюся Гермиону за руку к выходу. – Нас тут как будто не было, мы вообще должны уже в своих гостиных быть.
Внизу уже слышались голоса, топот и шарканье сотен ног, там наконец построившиеся в колонны школьники организованно покидали Большой Зал, и все трое беспрепятственно добежали до башни Гриффиндора по пустым коридорам.
- Грейнджер, ты не видела ни тролля, ни меня, - убедительно сказал Малфой. – А то нас всех троих исключат из Хогвартса нафиг. Давайте, идите, идите, - и Малфой подтолкнул Гарри в спину, чтобы он скорее заходил в пустую гриффиндорскую гостиную.
- Гарри, ты меня спас! – воскликнула Гермиона, когда картина, заменявшая гриффиндорской гостиной дверь, вернулась на место за их спинами. Гермиона запыхалась, раскраснелась от быстрого бега и вдруг кинулась Гарри на шею. – Спасибо!
Возможно, Гермиона даже ненадолго повисла на Гарри, но Гарри все равно казалось, что она очень легонькая, воздушная и уютная, и ему не хотелось ее отпускать.
- Я почему-то знала, что именно ты будешь меня искать, - прошептала Гермиона Гарри на ухо, и сердце Гарри словно подпрыгнуло и тоже стало легким. – Только я не думала, что это будет так опасно – так что я теперь лучше не буду теряться, - и с этими словами Гермиона выскользнула из объятий Гарри, будто и так уже сказала намного больше, чем могла без смущения выговорить, и побежала вверх по лестнице к своей спальне.
- А твоему Малфою я так и не сказала спасибо, - вспомнила Гермиона на верху лестницы.
- Я ему передам, - тут же вызвался Гарри – пусть он и сознавал, что бóльшая часть заслуги в спасении Гермионы принадлежит Малфою, Гарри как-то не хотелось, чтобы Гермиона обнимала и Малфоя тоже. Гарри даже вышел из гриффиндорской гостиной в коридор в ознаменование серьезности своих намерений, пусть он и не верил в то, что Малфой все еще торчит под дверью, а не пробирается окольными путями в свои слизеринские подземелья.
Малфой, тем не менее, сидел на полу рядом с дверью, привалившись к стене, и слушал далекий галдеж школьников, больше не сопровождавшийся шарканьем ног: вероятно, те уже дошли до третьего этажа, где и обнаружились разгромленный туалет и нокаутированный тролль. Преподаватели, по всей видимости, отправились исследовать поле боя, велев студентам оставаться на месте под присмотром одного из них, и процессия вряд ли скоро достигла бы гриффиндорской башни.
- Фух, выкрутились, - увидев Гарри, сказал Малфой, он был растрепан и местами мокр, и мантия больше не сидела на нем как женское платье, нормальным пацаном он выглядел.
- А ты молодец, Драко, - с признательностью сказал Гарри. – Хорошо бьешься. Храбрости и решительности тебе не занимать. И Гермиона тебя поблагодарить велела.
- Да что уж, - отмахнулся Драко, хотя было видно, что он польщен. – Когда тебя прям за горло прихватывают, любой отбиваться будет.
- Ты привидение Плаксы Миртл видал? – спросил Малфой, когда Гарри сел рядом, и Гарри неуверенно помотал головой. – Она по туалетам шарится и перемещается по водопроводным трубам. Встанешь, бывает, отлить, а она высовывается из унитаза, словно то ли откусить тебе хочет, то ли отсосать. Как подумаю теперь, что Миртл в туалете погибла, меня аж трясет. Как по лезвию мы прошли.
- Это та хэлловинская страшилка, которую ты собирался мне рассказать? – спросил Гарри.
- Ну. В начале сороковых дело было, в войну. Я уж не знаю, то ли Хогвартс тогда с ее семьей о вире не договорился, то ли пожадничал просто, все ж тогда без денег были. Ну и решили по старинке да по-плохому: потерли ее родителям память о том, что у них дочь была, заставили их уехать из насиженных мест. В приходской книге тоже запись вымарали. Только магглы ваши теперь столько реестров всяких ведут, что мы о большинстве, наверно, и не знаем как спросить. Так что создать впечатление, что Миртл и не существовало вовсе, в двадцатом веке уже не вышло, это не семнадцатый век все-таки. И в каком-то реестре было, наверно, помечено, что пропавшая девочка значится в списках особенных людей. Кто надо куда надо сообщил, и буквально через пару недель в Хогвартс от магглов поступило по экстренному каналу сообщение, что мы все допрыгались. Время было военное, с внутренним врагом разговор короткий. Как сейчас-то, Британия не воюет нигде?
- В Ираке воюет, - вспомнил Гарри.
- Ну я так и знал, - махнул рукой Малфой. – В общем, тогда, в сороковых, нам было объявлено, что в районе Хогвартса скоро начнутся внеплановые военные учения. С точки зрения обычных магглов тут же нет ничего, поля да развалины, хотя кто надо – тот, похоже, все координаты знает. И в ходе внеплановых учений, было сказано, тут все разбомбят в лунный ландшафт, никакой волшебный щит не выдержит. Кто не спрятался, тому лучше надо было следить за безопасностью студентов и не устраивать уголовщину со стиранием памяти.
- Виновных наши тут же назначили и увезли в Азкабан, на наше золото мы столько облигаций военного займа купили, что у отца до сих пор остатки еще лежат, дядю моей матери мобилизовали в маггловскую контрразведку, кузена моей бабки послали штурмовать Сицилию. В общем, перепало всем: кто денег в итоге лишился, кто родственника. Магглам лучше не попадаться на глаза, они реально как лавина в горах: дремлют-дремлют, а потом вдруг от одного твоего неверного шага проснутся и все вокруг снесут.
- Слушай, а в вашу магическую войну, лет двенадцать назад – разве не магглорожденные против чистокровных воевали? – немного озадаченно спросил Гарри, он и про антимаггловские рейды слышал, но и чувствовал, с другой стороны, что что-то в этой картине не сходится: Уизли вот были чистокровные, а воевали вроде как за магглорожденных.
- Ты хоть на мартирологи посмотри, - предложил Малфой. – С одной стороны погибли Боунсы и Прюэтты, Лонгботтомы в Мунго навсегда; с другой – Розье погибли, Лестранжи на пожизненном в Азкабане. Если ты не в курсе – все это древние чистокровные фамилии.
- Моя мать погибла, у нее родители – магглы.
- Ну на этом все и кончилось, правильно? Потому что все понимают: тронуть магглов – это конец. Про сторонников Лорда поэтому их противники и говорили, что они будут воевать с магглорожденными, будут воевать с магглами – чтобы показать, что они не за власть борются, а реально конченые идиоты. На самом деле, конечно, обе стороны за власть боролись. А если тебе про твою семью интересно: твой отец считал, что ему сам черт не брат, потому что у него жена из магглов, и никто их тронуть не решится. Так, в принципе, и было, поэтому Лорд пошел к нему тайно и один – с Лордом не то чтобы никто не пошел бы, но даже просто… - Малфой как-то потряс головой, словно не хотел говорить вслух, что Лорда свои же упаковали бы в смирительную рубашку, если бы узнали. – А дальше – ну ты что, серьезно веришь, что ты отбил Аваду головой? Думаю, что твоя мать просто успела вызвать кого надо: прибыло, пусть и с опозданием, ваше МИ-5 и забрало Лорда для опытов на какую военную базу. По некоторым признакам – он до сих пор жив, бедолага.
Хэлловинская страшилка Малфою удалась, и от последней фразы у Гарри даже побежал по спине холодок. А главное, Гарри наконец увидел мир глазами Малфоя, перед взором которого полчаса назад волшебный мир летел в пропасть Армагеддона, стоит им проиграть троллю магическую дуэль, а Гермионе… - и Гарри почувствовал, что его возможная гибель Гермионы пугает больше, чем гибель магического мира.
- Сторонники Лорда тогда побежали отрекаться от него, спотыкаясь друг об друга, пока магглы не провели «внеплановые учения» по их домам, - закончил Малфой, который сам себя еще и получше напугал своим рассказом. – И сейчас мы вот на столечко стояли от того, чтобы получить несколько ракет в Хогсмид в качестве акции возмездия – в третий раз магглы уже не простили бы. Некуда было бы нам с тобой после второго курса девчонок водить, и это в лучшем случае. Хочешь, кстати, в следующие выходные в самоволку с тобой туда сбегаем, ты хоть посмотришь на Хогсмид, может, тебе тоже его жалко станет.
Если считать рассказ Малфоя не хэлловинской страшилкой, а серьезной версией магической истории, то Гарри такая версия казалась невероятной и противоречащей многому, что он узнал о волшебном мире. С другой стороны, всего три месяца назад Гарри показалось бы невероятным существование магии и Хогвартса – а теперь он сидел в Хогвартсе, и магия уже стала для него обыденностью. Так что опыт крушения мировоззрения и сбора вместо него нового у Гарри был – это, конечно, не означало, что он сейчас будет во всем верить Малфою и вслед за ним считать, что маленький, хрупкий и прекрасный волшебный мир находится в постоянной опасности от огромного маггловского Голиафа, который может просто походя его раздавить.
Но, прав Малфой был или нет, одно казалось несомненным: сам Драко считал людей с маггловскими родственниками постоянным источником опасности. И это было, пожалуй, обидно, потому что Драко был парень умный, интересный и отважный, Гарри было бы жаль, если бы между ними всегда стояло это инстинктивное недоверие. Гарри немного подумал, он умел находить из сложных ситуаций неожиданный выход, и вдруг улыбнулся, чувствуя, что его решение проблемы погнет Драко шаблон.
- Держись меня, Драко, - посоветовал Гарри, положив Драко руку на плечо. – Мы с Гермионой тебя магглам в обиду не дадим.
_____________________
Пользуясь случаем, автор поздравляет самого себя с очередным ДР и желает себе здоровьичка, а то Антон Палыч Чехов в его возрасте взял да и умер %) И своим читателям автор тоже желает здоровьичка, а то как же автору без читателей :))