Глава 1... Святые, искренние слезы -
То слезы бедных матерей!
Им не забыть своих детей,
Погибших на кровавой ниве,
Как не поднять плакучей иве
Своих поникнувших ветвей...
Н.А. Некрасов, 1856 год "Внимая ужасам войны..."
Мать сидит в своей комнате, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом... Мама, рыдая, прикусывает нижнюю губу и чувствует неприятный вкус крови... Мамочка прокручивает в голове воспоминания той ужасной ночи, не в силах ничего поделать...
Мама...
Она теперь винит во всем себя, хотя виноват только я один. Она теперь никогда не простит себя, она теперь обречена на вечное мучение, а я не могу её утешить... Она хотела бы пожертвовать своей жизнью ради меня, но не может... Она могла бы пройти через все круги ада, чтобы вернуть меня, но это не возможно... Она любила меня, как никто другой, и теперь страдает, как никто и никогда...
Моя мамочка...
Ещё такая величественная, холодная и неприступная несколько дней назад, сейчас она напоминает маленького безутешного ребенка, у которого забрали любимого мишку... Вряд ли я был для неё игрушкой, нет... Она, как никто другой, оберегала меня и старалась защитить, но я не слушал её... Я никогда никого не слушал, даже отца. В глаза кивал, за глаза делал все по-своему... Преклонил колено перед Темным Лордом, а сам не смог убить директора и стал в глазах Волдеморта предателем... Меня убили быстро и безболезненно... Зеленая вспышка, и все кончено. Я тогда, правда, слышал её приближающиеся быстрые шаги. Она никогда не умела бегать, но шла... шла ко мне. Я слышал её крик-мольбу о прощении...
Отец схватил её, когда она уже хотела закрыть меня собой. Он беспристрастно наблюдал за тем, как убивают его сына, и за тем, как жена его не может устоять на ногах от душащих и забирающих последние силы рыданий. Она тоже видела эту зеленую вспышку, она обнимала моё безжизненное тело, умоляя открыть глаза, пошевелиться... умоляя сказать ей хоть одно слова... Как же мне хотелось тогда очнуться только ради неё, хоть ненадолго! Я так хотел попрощаться с ней и сказать ей, чтобы она ни в чем себя не винила, но нет... у меня больше нет такой возможности...
Прости мама...
Я прихожу к тебе каждый день не в силах ничего изменить... Я смотрю на тебя, и сердце рвется на тысячи кусков, и как я ни стараюсь, я не могу собрать их воедино. Я никогда не умел любить, но ты... ты стала для меня всем. У меня не было ни детей, ни жены, ни отца... Была только ты, которая никогда не оставляла меня ни на секунду, как бы я тебя ни отталкивал, как бы ни ругал и ни унижал.
-Забрать бы мне твою боль, - тихо произношу я, подходя к ней ближе и стараясь коснуться её... так хочется обнять, но нет... Не получается. Не достать... не дотянуться... моя любовь, какой бы она не была, не достанет её...
И только с помощью ветра я могу хоть как-то стать ближе...
-Ну, вот и все, мама, теперь я не смогу больше наблюдать за тобой этими тяжелыми днями и бесконечными ночами, но я не прощаюсь. Я стану тем, что сможет утешить тебя, моя дорогая... Ты будешь знать, что я рядом... Ты ещё забудешь эту печаль, - говорю я, чувствуя, как и без того прозрачное и невесомое тело растворяется в пустоте... Я вылетаю в окно и теряю разум... Мною движет только одно - желание забрать её боль...
***
Нарцисса чуть ли не ползком добралась до окна, чтобы открыть его. В комнате стало невыносимо душно и жарко... Ей нужен был глоток воздуха, как бы банально это не было.
-Какая... прекрасная ночь, - с остановками произнесла она, чувствуя нежный ласкающий её кожу ветер...
-Будь счастлива, дорогая моя, - Нарциссе кажется, что она слышит чей-то шепот, но рядом никого нет... Она абсолютно одна, хотя... одиночество уже не кажется таким сильным, как несколько минут назад. Жить становится легче...
***
Он стал ветром, который не знает приюта и утешения. Он стал тем, кто рвет кроны деревьев, распускает девушкам волосы и распахивает окна... Стал тем, кто надеется распахнуть одно единственное для него окно - окно той, что любит его безмерно и страдает так же... безмерно...
Конец.
