Глава 3Спокойная внешне, но почти умирающая от страха внутренне (А вдруг это Нарцисса или Люциус? Как объяснить им свое присутствие? Мало того, что я, совершенно необъяснимо, провела ночь в мэноре, так еще и проснулась в одной постели с Драко...), Гермиона отворила дверь. К ее большому облегчению, на пороге стояла миниатюрная черноволосая женщина. Крошка присела в заученном реверансе и мелодично поздоровалась:
— Доброе утро, госпожа.
У Гермионы отлегло от сердца — испытание под названием "знакомство с родителями" откладывалось на неопределенный срок. Но тут она вдруг осознала, что именно можно подумать о них с Драко, и залилась краской: оба в одной спальне, полуголые, взъерошенные после ссоры, с раскрасневшимися лицами, и при этом не сразу открыли дверь... Да уж, было от чего сгореть со стыда. Совершенно подавленная этой мыслью, девушка мельком глянула на Драко: узнал ли он вошедшую женщину, но потрясенный Малфой, в глазах которого застыло выражение глубочайшего изумления, граничащего с ужасом, (она никак не могла решить, чего из них больше) изучал свои сложенные на коленях руки и не обращал на них никакого внимания. Гермиона подозрительно посмотрела в бледное, опрокинутое лицо и твердо пообещала себе, что непременно разберется в причине его смятения. Только позже. Потому что сейчас ей нужно было выудить из этой миловидной особы максимум информации.
А та лишь приветливо улыбнулась и, собирая по комнате разбросанные в пылу спора вещи, защебетала:
— Как вы чувствуете себя сегодня? Вы так сильно вчера ударились, когда упали... — она сокрушенно покачала головой. — Как же мы с хозяином Драко переживали за вас.
Услышав подобное заявление, у Гермионы рот открылся от удивления и она снова посмотрела на Драко. Более пристально. "Малфой переживает за меня?! Ну, конечно! А Гарри Поттер — Пожиратель Смерти! — подумала она и закатила глаза. — И все же, что вчера произошло?"
Женщина все говорила и говорила, поэтому все вопросы, касающиеся ее мнимого прошлого, девушка решила отложить на потом. И как раз в этот момент прозвучал вопрос, которого она менее всего ожидала:
— Что вы решили, госпожа? Действительно пойдете сегодня на прогулку?
Гермиона и сама не могла бы объяснить, откуда взялись слова, вылетевшие из ее рта с такой скоростью, словно она все утро репетировала ответ:
— Со мной все хорошо, спасибо. И, да, я и в самом деле пойду прогуляться. Поэтому, Рилла, не могла бы ты проверить, готова ли Наоми составить мне компанию?
Губы ее улыбались, а внутри в то же время снова поднималась волна беспокойства. Все происходило, как в кошмарном сне, когда ты участвуешь в каких-то событиях, но ничего не можешь изменить. Рилла? Наоми? Откуда я знаю эти имена? У нее уже голова шла кругом от этих открытий, которых с каждой минутой становилось все больше и больше.
Но Рилла (как, очевидно, звали женщину) не увидела в ее ответе никакой странности и на просьбу хозяйки только улыбнулась, присев в коротком реверансе:
— Конечно, миссис Малфой. Я тотчас же скажу Наоми, чтобы она собиралась.
И тут в мозгу Гермионы что-то щелкнуло, от чего ее изумление достигло совсем уж небывалых высот.
— Что? — тоненьким голоском пролепетала она. — Как ты меня назвала?
Она еще надеялась, что просто ослышалась, но затопившая с головой паника уже подсказывала: все происходящее не сон, а самая настоящая реальность.
— Ой, простите, госпожа Гермиона. Я знаю, что вам не нравится, когда вас называют "миссис Малфой". За исключением официальных приемов, конечно. Но я иногда об этом забываю. Не сердитесь на меня, пожалуйста, — снова присела с поклоном Рилла.
Остолбеневшая от такого открытия, Гермиона смогла только кивнуть головой — она боялась, что если начнет говорить, язык снова начнет выдавать фразы, значение которых сможет довести ее до полного ступора. В рту стало горько от подступившей желчи, а руки и ноги ослабели настолько, что ей пришлось ухватиться за спинку стоящего неподалеку стула. Но когда она потянулась к нему, ее замутило еще больше. Потому что на безымянном пальце искрой сверкнули два кольца: помолвочное и обручальное.
Гермиона резко вскинула голову и в упор посмотрела на Драко. В лице Малфоя, которое и так не могло похвастаться яркими красками, сейчас не было ни кровинки. Теперь ей стал понятен его, полный дикого ужаса, взгляд. Оба они испуганно глядели друг на друга и не могли вымолвить ни слова. Неожиданно в мозгу "миссис Малфой" вспыхнул образ маленькой девочки с каштановыми кудряшками и светло-серыми глазами, что так настойчиво звала ее мамочкой. Глаза Гермионы лихорадочно перебегали с колец на кровать, на Драко, и снова на кровать. Ей показалось, что она понемногу сходит с ума. Воздуха стало не хватать, сердце забилось быстрее, а пол под ногами внезапно стал таким же обманчивым, как спина Келпи. Она проснулась в одной постели с Драко. Маленькая девочка. Рилла зовет ее "госпожой". Все это могло означать только одно... Что они с Драко... Они... Женаты.
Это открытие поразило ее как гром среди ясного неба. Мир вокруг нее начал стремительно вращаться, и Гермиона, увлекая за собой стул, за который цеплялась из последних сил, упала в обморок.
***
— Госпожа! Госпожа Гермиона! — обеспокоенный голос Риллы достигал ее слуха, как сквозь толщу воды. Постепенно темнота стала отступать, и она, чувствуя себя совершенно разбитой, негромко застонала. Ее кто-то осторожно поддерживал, но кто именно это был, она даже не могла предположить. Гермиона открыла глаза и увидела над собой белое, как полотно, лицо Драко. Ей показалось, что кожа на ее спине, в том месте, где его рука прикасалась к ней, горит огнем. А еще она увидела, что его обычно холодные глаза сейчас полны тревоги и… смущения.
— Как вы, госпожа? С вами все в порядке? Может быть, опять тошнит? Когда вы ожидали девочек, с вами такое случалось по утрам, но в обморок вы не падали... — Рилла нервно хихикнула и присела рядом с хозяйкой.
На словах "девочки" и "утренняя тошнота" Драко с Гермионой дернулись, как от удара током. Многое могло бы показаться им странным, но это уж было слишком. Оказывается, их законный брак не просто бред горячечного воображения, навеянный парами от взрыва, но к тому же еще и закреплен рождением детей. Да уж, было от чего дар речи потерять...
Совершенно не обращая внимания на потерянное выражение их лиц, Рилла наколдовала веер и, энергично обмахивая им Гермиону, твердо сказала голосом не терпящим возражений:
— Думаю, вам необходимо отправиться в больницу святого Мунго. Целитель Ли должен проверить, все ли в порядке с вами и малышом, которого вы носите.
Услышав подобное заявление, Драко чуть не задохнулся. А Гермиона, чьи глаза расширились еще больше, только и смогла промычать невнятное:
— М-малыш?
Рилла улыбнулась и успокаивающе похлопала ее по руке:
— Ну конечно. Я уверена, что с ним все в порядке, тем более, ваш срок насчитывает всего два месяца. Но подстраховаться все же стоит.
У Гермионы кровь отхлынула от щек. Она перевела взгляд на Драко, но тот невидяще уставился на ее живот и ничего вокруг себя не замечал. Похоже, эта новость шокировала его не меньше самой Грейнджер: никогда еще она не видела Малфоя в таком отчаянии. В поисках поддержки, Гермиона взглянула в доброе лицо Риллы, пытающейся ее подбодрить. Та улыбалась и что-то говорила, но до нее не доносилось ни звука — мысли метались, не находя ответа. Что же с нами происходит? Казалось, еще немного, и мозг попросту взорвется, как котел Невилла. Она попыталась поглубже вдохнуть, но мир вокруг вдруг сверкнул разноцветными огнями и свернулся в точку: Гермиона снова лишилась чувств.
