Серая мышь

Глава 1

Название: Серая мышь
Автор: Маргот (margot_forever@rambler.ru)
Рейтинг: G
Жанр: общий
Персонажи: Питер Петтигрю, Джеймс Поттер, Сириус Блек, Ремус Люпин, Северус Снейп
Дисклеймер: все права – мадам Роулинг, и да пребудет с ней вечно вдохновение…
Саммари: о нем обычно все забывают, он – лишь фон, в лучшем случае – незначительная, ненужная деталь в яркой истории Мародеров. Но без его участия не произошли бы те события, о которых повествует нам серия «ГП». Он – это Питер Петтигрю, незаметная серая мышь – как по характеру, так и по жизни.
Предупреждение: переводы имен, названий и всего прочего взяты из сети.
От автора: это не подробная биография Питера Петтигрю, а всего лишь некоторые эпизоды из его жизни, происходившие в Хогвартсе. Никаких особенных приключений, а уж тем более – романов, здесь не будет, это фик не о Мародерах. И я знаю, что анимагическая форма Петтигрю – крыса, а не мышь.


- Сынок, принеси, пожалуйста, банку джема из кладовки.
- Сейчас, мам…
Невысокий, немного полный мальчик лет десяти-одиннадцати с мышиного цвета волосами спрыгнул со стула и торопливо вышел из кухни. Женщина, накрывающая на стол, проводила его взглядом, полным любви и какой-то едва неуловимой грусти. Улыбнувшись своим мыслям, она развернулась и сняла с плиты сковороду с весело скворчащей на ней яичницей с беконом. Взмахнув волшебной палочкой и взяв в руки подлетевшие тарелки, женщина принялась раскладывать на них приготовленный завтрак, слегка щурясь от лучей утреннего солнца, льющихся через окно.
Хлопнула входная дверь, в коридоре раздались шаги, и через минуту в кухне зазвучал мужской голос:
- Доброе утро, дорогая. А где Питер?
- Он сейчас вернется, я послала его за джемом в кладовку.
- Ты помнишь, что на днях, может быть, даже сегодня, должно прийти письмо из Хогвартса?
- Конечно, я это помню, - слегка возмущенно произнесла женщина, расставляя на столе тарелки. - Неужели я могла бы забыть, что наш единственный сын в этом году идет в школу? Как же ты…
- Ну, хватит бурчать! Я же всего лишь напомнил.
Мужчина подошел к жене и приобнял ее за плечи. Та улыбнулась.
- Ну, прекрати, а то я уроню чайник!
- Ладно, ладно, - мужчина опустился на стул. - Знаешь, дорогая, я волнуюсь за сына. Он слишком тихий и стеснительный, в его возрасте обычные мальчишки так себя не ведут. Ему будет тяжело в школе.
- Он стеснительный потому, что никогда и ни с кем особо не дружил. Может, если он сразу найдет себе друга, тогда Питеру будет легче? Ведь первогодки часто знакомятся еще в поезде…
- Ты же знаешь, Питер никогда не заговорит с незнакомым ребенком первым.
- Значит, будем надеяться, что первым заговорит с ним этот самый незнакомый ребенок… Но ты все равно обсуди это с Питером, хорошо?
- Ладно, я поговорю с ним. Кстати, что он там так долго возится?
Женщина пожала плечами и выглянула в коридор, чтобы позвать сына.
- Питер, ты куда пропал?
- Мам, я не знаю, какой джем взять? - отозвался он. - Тут есть яблочный и вишневый…
- Бери какой захочешь и беги сюда, а то яичница остывает!
Женщина вернулась на кухню и в последний раз оглядела накрытый стол, проверяя, не забыла ли чего поставить. Ее муж, откинувшись на спинку стула, смотрел в окно, на залитый солнечными лучами сад и деревеньку, расположившуюся у подножия холма, где стоял их дом. Вскоре в кухню вбежал Питер, прижимая к себе банку вишневого джема. Передав ее матери, он радостно обнял отца и уселся на свое место за столом. Женщина, наложив джема в фарфоровую вазочку с ярким цветочным рисунком, поставила ее на большой поднос рядом с чайными чашками и сахарницей и вернулась к столу.
- Всем приятного аппетита, мои хорошие!
Через пять-семь минут в оконное стекло застучали своими клювами две совы: одна, небольшая и рыжая, принесла свернутый в трубочку «Ежедневный пророк», другая, крупная и серая, сжимала в когтях большой конверт. Мистер Петтигрю поднялся, открыл окно; порывшись в карманах мантии, он достал пару медных монет и отдал их рыжей сове. Затем, взяв из лап второй птицы письмо, взглянул на адрес на нем и улыбнулся.
- Сын, это тебе! – произнес он, протягивая Питеру большой конверт из желтоватого пергамента с надписью, сделанной изумрудно-зелеными чернилами.
- Это же… Ох, мам, пап… это письмо из Хогвартса!
Питер был несказанно, невероятно счастлив, хотя о том, что этим летом получит приглашение в школу, знал уже давно. То, что когда-нибудь он станет настоящим, взрослым, умным волшебником, мальчик прекрасно понимал с раннего детства; по вечерам, ворочаясь в кровати и пытаясь заснуть, он не раз представлял себе этот прекрасный момент, когда прилетит сова и принесет ему письмо из школы. Питер мечтал о том, как он спокойно и уверенно вскроет конверт, торжественно прочитает написанное, абсолютно по-взрослому выслушает поздравления родителей… Все эти фантазии в один миг были позабыты, мальчик дрожащими руками быстро открыл конверт и замирающим от восторга голосом прочитал вслух письмо, с трудом сдерживая себя, чтобы не запрыгать по комнате от радости. Мать и отец с улыбкой наблюдали за сыном, слушая его сбивчивое чтение.
- Питер, нам нужно будет отправиться на Диагон-Аллею, купить тебе все необходимое для школы. Предлагаю заняться этим в ближайшие выходные! Давай мне список, я разберусь.
- Ох, пап… у меня же будет собственная волшебная палочка! Моя собственная волшебная палочка! И я смогу колдовать! – протягивая отцу второй лист пергамента, что был вложен в конверт вместе с письмом, воскликнул Питер.
- Ты же теперь совсем взрослый, сын, конечно, все будет именно так! – заверил его отец.
- Ну, каким бы взрослым ты сейчас ни был, садись за стол и доешь свой завтрак! К чаю я испекла наши любимые пончики.
Мать, улыбаясь, поставила на стол поднос с чашками и начала разливать по ним чай, перед этим пододвинув к сыну огромное блюдо со свежеиспеченными, ароматными медовыми пончиками, посыпанными сахарной пудрой.
Питер, все еще не веря в случившееся, упал на стул, прижимая к себе письмо из Хогвартса.
Первого сентября, меньше, чем через месяц, он поедет в школу!


Глава 2

Огромное спасибо всем за отзывы! Мне очень, очень приятно!
Luda, что ж, постараюсь оправдать ваши ожидания, но сильно уж подробно написать не получится – глав я планирую всего пять-шесть. Рада, что вам понравилось!
Чуча, да мое мнение вряд ли сильно уж отличается от общепринятого, просто фиков с Петтигрю – до обидного мало. Вот и исправляю это недоразумение.
Фанни, о, Герцогиня пришла! Спасибо за комплименты! Чесгря, с трудом представляю себе мышиный цвет волос…но будем исправляться! Сьюх??? *пошла топиться* А контраст будет между маменькиным и папенькиным сыночком Питером и тем, что позднее выросло из него в школе. Типа эксперимент по смене психологического климата и обстановки и влияние этих изменений на характер человека… во блин!

~~~*~~~

Небо было затянуто тяжелыми серыми тучами, грозившими в любую минуту разразиться дождем. Холодный ветер гнал по земле первые опавшие листья, развеивал дым, валящий из паровозной трубы…
Платформа 9 и 3/4 была заполнена людьми. Ученики Хогвартса, их родители и другие провожающие оживленно разговаривали друг с другом, поеживаясь от холода, торопились сесть на поезд, повсюду стояли тележки с сундуками студентов, громко ухали совы.
Питер Петтигрю, крепко держась за мамину руку, восхищенно оглядывался, стремясь увидеть все и сразу. Вот мимо прошла высокая черноволосая старшекурсница, что-то раздраженно объясняющая идущему рядом с ней мальчику лет одиннадцати-двенадцати, такому же темноволосому и синеглазому, как и она сама. Вот в сторонке маленькая девочка с аккуратно заплетенными рыжими косичками со слезами на глазах обнимает свою мать, пытающуюся ее успокоить. Вот манерно пожимают друг другу руки два юноши, один – высокий блондин с приглаженными волосами и надменным выражением лица, другой – шатен с темными глазами и тяжелым подбородком, это явно однокурсники.
Питер, вздохнув от переизбытка чувств, повернулся к родителям.
- Сынок, пообещай мне, что будешь хорошо учиться! И постарайся не встревать в неприятности, ладно? – грустным голосом попросила мать, поправляя полосатый шарф сына.
- Конечно, мам, обещаю! Разве я когда-нибудь встревал в них? – удивленно произнес Питер.
- Сын, помни, что я тебе говорил. Не важно, на какой факультет ты поступишь, главное, чтобы тебя запомнили как хорошего человека, как верного друга. И никогда не строй из себя непонятно что, будь таким, какой ты есть на самом деле.
- Да, пап, я помню. Я постараюсь.
- Ну, беги, тебе еще нужно занять место в поезде.
Питер по очереди крепко обнял родителей, с помощью отца занес свой багаж в Хогвартс-Экспресс, помахал на прощание рукой и скрылся в вагоне.
- Ох, дорогой, я так надеюсь, что с Питером все будет в порядке…
- Я тоже… надеюсь. И все-таки сыну нужен сильный человек, который указывал бы, что ему делать… - последнюю фразу мистер Петтигрю сказал очень тихо, чтобы не волновать и без того расстроенную жену.
Питер шагал по вагону, разыскивая свободное купе. Вскоре он его нашел, поставил свой сундук на полку и устроился у окна, глядя на толпу людей на платформе и пытаясь отыскать в ней родителей. Именно в этот момент он понял, что впервые в своей жизни уезжает куда-то один, причем надолго. И рядом не будет ни доброй и заботливой мамы, что способна его утешить, ни всегда справедливого и спокойного отца, который может помочь ему и советом, и делом. От осознания этого Питеру стало очень грустно, даже немного захотелось поплакать, но мальчик вовремя вспомнил, что он теперь совсем взрослый, а взрослым не пристало реветь по любому поводу. Питер поудобнее расположился на диванчике и начал мечтать о предстоящей учебе.
Через несколько минут поезд тронулся. За окнами проплыла платформа с машущими на прощанье людьми, вскоре замелькали дома. Питер почувствовал себя очень одиноким, сидя в пустом купе, которое показалось ему огромным в сравнении с собственным ростом, тем более что погода за окном становилась все мрачнее и мрачнее. Мальчику невероятно хотелось, чтобы кто-нибудь сейчас зашел, спросил, свободно ли здесь, заговорил с ним… Нет, он сам, Питер Петтигрю, заговорит с вошедшим, да!
Словно услышав его мысли, дверь приоткрылась, в купе заглянул мальчик.
- Здесь свободно?
Питер, неожиданно растерявшись и застеснявшись, смог только кивнуть в ответ. Незнакомец сел напротив него, поставив рядом с собой довольно потрепанный серый маггловский чемодан. Питер постарался незаметно рассмотреть своего попутчика: черные, средней длины волосы, очень бледное лицо, темные глаза и крупный, несколько крючковатый нос. Сидящий напротив мальчик хмуро взглянул на Питера, открыл свой чемодан и, вытащив оттуда большую книгу, углубился в чтение, не удосужившись даже представиться. Петтигрю очень хотелось с ним заговорить, но он не мог побороть свою стеснительность. Тихо вздохнув, Питер отвернулся к окну.
На улице начался дождь, крупные капли бились о вагонное стекло, расплываясь и смазывая проносящиеся мимо поезда пейзажи. Равномерная тряска, перестук колес, текущая по стеклу дождевая вода, тихий шелест книжных страниц, переворачиваемых молчаливым незнакомцем, постепенно усыпляли Питера.
Стук в дверь показался ему диким грохотом, мальчик резко проснулся и открыл глаза. В купе заглядывала полненькая женщина со словами:
- Хотите что-нибудь купить, ребятки?
Черноволосый мальчик, не отрываясь от чтения, отрицательно помотал головой, Питер, достав из кармана все свое богатство – два серебряных сикля, врученных ему отцом «на дорогу», вышел в коридор. Купив несколько шоколадных лягушек и пару пакетиков всевкусных орешков Берти Ботт, он вернулся в купе. Его попутчик раздраженно взглянул на него, когда Питер, споткнувшись о край чемодана незнакомца, едва не упал, выронив при этом свои покупки. Петтигрю, покраснев, подобрал их, сел на свое место у окна и начал распаковывать шоколадную лягушку. Ему было неудобно перед черноволосым мальчиком, ведь Питера всегда учили делиться. Наконец, обмирая от собственной смелости, он взглянул на соседа:
- Будешь шоколадную лягушку?
Черноволосый мальчик удивленно изогнул бровь, хмыкнул и пробормотал:
- Нет… спасибо, - и вновь уткнулся в книгу.
Питеру стало не по себе, он не ожидал отказа, в глубине души надеясь, что сможет разговорить незнакомца и подружиться с ним.
Поедая сладости, Питер с грустью думал о том, что первый день перемен в его жизни начался довольно неудачно. Да что там «довольно», абсолютно неудачно. Настроение мальчика было мрачным, как погода за окном быстро мчащегося Хогвартс-Экспресса.

Вечером поезд прибыл на станцию в Хогсмите. Студенты, уже переодевшиеся в школьные мантии, высыпали из вагонов на перрон. Питер, от волнения то и дело поправляя воротничок рубашки, старался не отставать от своего попутчика, казавшегося ему абсолютно спокойным. Дождь, к всеобщей радости, к тому времени закончился, но вечернее небо все еще скрывалось за тяжелыми тучами.
- Первоклашки, первоклашки, все идите сюда! - раздался чей-то громкий голос.
Питер разглядел в темноте силуэт огромного человека, размахивающего лампой. Заметив, что черноволосый мальчик из его купе направился в ту сторону, он заторопился следом.
- Все собрались? Идите за мной, только осторожнее, смотрите под ноги!
Питер, окруженный другими детьми, растерянными не меньше, чем он сам, чуть-чуть успокоился. Теперь он, по крайней мере, не отстанет и не потеряется.
Поскальзываясь на мокрой от дождя узкой тропинке, оглядываясь по сторонам, пытаясь различить хоть что-нибудь в окружающей их темноте, первоклассники шли за гигантом.
Питер плохо помнил, как они добрались до Хогвартса. В памяти остался лишь восторг от внезапно открывшегося за поворотом дорожки вида на прекрасный замок и плеск воды за бортом небольших лодочек, плывущих по черному озеру к освещенной громаде школы.
Но вот ворота Хогвартса, к которым их привел гигант, открылись, встретившая их на пороге высокая темноволосая волшебница в парадной мантии проводила детей через роскошный вестибюль с широкой мраморной лестницей и теряющимся где-то в вышине потолком в небольшую комнату в стороне от главного зала.
- Добро пожаловать в Хогвартс, - произнесла она. – Перед тем, как начнется пир по случаю нового учебного года, вы должны будете пройти распределение по факультетам. Всего их четыре…
Питер разволновался настолько, что был не в состоянии слушать речь волшебницы. Родители многое рассказывали ему о школе, о ее порядках и правилах, поэтому необходимость распределения не была для мальчика новостью. Но Питер в первый раз осознал, что ему придется стоять на виду всех, абсолютно всех учеников, да еще и преподавателей, пока Шляпа решит его участь. От этих мыслей у мальчика похолодело в животе, по спине поползли мурашки. В висящем на стене зеркале, освещенном двумя расположенными по бокам от него факелами, Питер разглядел собственное серое от страха лицо.
Так и не сумев совладать с собой, он в толпе остальных первоклашек вышел вслед за волшебницей, представившейся профессором МакГонагалл, в Большой зал. В другое время он бы обратил внимание на красоту зала, на заколдованный потолок-небо, затянутый хмурыми тучами, на тысячи свечей, парящих в воздухе, свет от которых веселыми яркими бликами отражался в золоте столовых приборов. А сейчас Питер был занят тем, что старательно прятался за спинами других первоклассников, надеясь на то, что не сильно громко стучит зубами от страха.
Когда преподавательница подвела детей к учительскому столу и велела выстроиться в линейку, Питер был готов упасть в обморок от ужаса: на него, наверное, только на него одного смотрели сотни лиц!..
Профессор вынесла вперед табуретку и большую старую колдовскую шляпу, которая вдруг зашевелилась, явно что-то говоря. Волшебница развернула длинный пергаментный свиток, худенькая светловолосая девочка, стоявшая справа от Петтигрю, услышав свое имя, подошла к стулу, села, надев шляпу... Все это происходило для Питера словно в полусне, звуки сливались в монотонное жужжание, слабый желтый свет свечей ослеплял, колени подгибались.
Прозвучавшее «Петтигрю, Питер» стало для него словно ведро ледяной воды, внезапно вылитой за шиворот. Мальчик шагнул вперед, поражаясь, что ноги его до сих пор держат, робко присел на краешек стула. Тот жалобно скрипнул под ним, заставив Питера сильно вздрогнуть и очнуться. В этот момент шляпа съехала ему на глаза, скрыв Большой зал и учеников, в упор смотрящих на сжавшегося на стуле маленького светловолосого и остроносого мальчика.
- Хм, странно. Ты очень застенчив, хочешь настоящей дружбы, которую будешь ценить. Не храбрец, в душе – идеалист. При этом очень нерешителен… Но готов сделать все, что только потребуется для помощи твоим друзьям, будущим друзьям. Куда бы ты хотел? Хаффлпафф или Гриффиндор? А еще сейчас ты хочешь видеть этот мир лишь в светлых тонах… - зашептал в ухо Питеру тихий голос.
- Э-э-э… я не знаю…
- Тебе нужна сильная рука, чтобы преодолеть нерешительность. Тебе нужен настоящий друг, но он должен быть добрым, дабы не сбить тебя с правильной дороги… Ты сможешь найти такого друга, в этом тебе поможет факультет Гриффиндор! – последнее слово Шляпа выкрикнула на весь зал.
Питер, пошатываясь, добрался до стола названного факультета, над которым развевался красно-золотой флаг, украшенный изображением льва, рухнул на скамейку, испуганно оглядываясь и кивая на приветствия своих сокурсников. Сидевший напротив него темноволосый мальчик, которого Петтигрю заметил еще на вокзале в компании взрослой девушки, взглянул на него и слегка усмехнулся, тут же отвернувшись и радостно зааплодировав торопящемуся к столу очередному студенту Гриффиндора – высокому пареньку с карими глазами и сильно растрепанными черными волосами.
Начавшийся сразу после распределения пир заставил Питера немного успокоиться и более оптимистично взглянуть на прошедший день. Уплетая за обе щеки великолепный медовый торт со взбитыми сливками, Петтигрю решил, что завтра все будет намного лучше: он подружится с кем-нибудь, наконец-то сможет опробовать в деле свою волшебную палочку и, конечно, станет решительным и храбрым, очень храбрым!
Тучи на заколдованном потолке немного поредели, между ними стали проглядывать ярко мерцающие звезды. Свечи, мерно покачивающиеся в воздухе над столами, больше не ослепляли Питера, наоборот, их теплый свет успокаивал и усыплял плотно наевшегося мальчика.
Через полчаса, когда пир закончился, старосты отвели первокурсников к гостиным их факультетов. Поднявшись в спальню, Питер заметил свой сундук, стоящий возле одной из кроватей с красно-золотыми балдахинами. Вошедшие в комнату немного позже три мальчика весело болтали о чем-то, они явно уже успели познакомиться друг с другом. Один из них, сероглазый и светловолосый, со странно бледным лицом, повернулся к Питеру:
- Привет, ты, кажется, Питер Петтигрю? Меня зовут Ремус, Ремус Люпин.
- Д-д-да, я Питер. П-п-приятно познакомиться…
- Ты чего так волнуешься, Питер? Здесь теперь все свои! – воскликнул черноволосый мальчик с ярко-синими глазами. – Ах да, я Сириус Блек.
- Джеймс Поттер, - представился третий паренек.
- Ну вот, все церемонии знакомств окончены, давайте ложиться спать! Всем спокойной ночи! – пробормотал Сириус и, не раздеваясь, упал на свою кровать.
- Спокойной ночи… - Питер забрался под одеяло и отвернулся к стенке. Мальчик улыбался – теперь он не один в этом огромном замке.
Вскоре в темной спальне слышалось только тихое дыхание четырех мальчиков и стук дождевых капель, бьющихся об оконное стекло.


Глава 3


Всем огромное спасибо за отзывы!
Luda, к сожалению, а может быть – к счастью, для кого как, я не планирую писать подробнейший фик о жизни Питера. Это, скорее, самые яркие эпизоды из его воспоминаний, связанных со школой – письмо, поездка, поступление, первые разочарования…э-э-э, ладно, сами прочитаете! Спасибо вам за комментарии и теплые слова!
Аноним – сладкой сказки не будет, я просто физически не могу их писать! Постараюсь оправдать ваши похвалы!
Фанни – спасибо, спасибо! Авроров в сундуках у него нет, это точно…но какая идея, какая идея! *задумалась о творческих планах на будущее* Проду пишу не быстро, фик просто почти написан, но вот пока я довожу до ума главы… сие действо долгое, нудное и на редкость противное. Ну да кому я рассказываю?
DEVILka, хочешь, я прям тут расскажу, какая ты у нас замечательная?!!.. Обстановка в семье… не знаю, я брала за основу довольно стандартную семью: мать, отец и единственный сын, которого все до того любят, что не хотят делиться своей любовью с другими людьми, поэтому мальчик вырастает застенчивым и нерешительным маменькино-папенькиным сыночком. А пончики… прикинь, каково мне это писать-то было??? Писать много не собираюсь, не хочу вас мучить своим многотомным бредом. 5 глав всего будет.
Конопляно4ка...=) – о, спасибо! Рада увидеть и на этот фик ваши комментарии! По поводу чувств Питера на распределении – взяла за основу свой собственный детский опыт выступления перед большой аудиторией и подогнала его под ситуацию. Сейчас как вспомню – саму смех разбирает! Детство, елки-палки… Про «один в замке» - ну, коряво это я выразилась, вроде того, что он чувствовал себя таким одиноким.
Чуча – спасибо! Честно говорю, не знаю, какого цвета у Ремуса волосы…Рада, что вам понравилось.
Ох, что-то я разошлась… :)))

~~~*~~~

Питер Петтигрю, подперев подбородок рукой, устало листал большую потрепанную книгу по истории магии. Стол, за которым он сидел, располагался в самом дальнем конце библиотеки, прямо напротив окна. Мальчик вздохнул, захлопнул учебник и отложил его к стопке книг, набранных по нужной ему теме. Эссе о Всемирной конвенции чародеев 1289 года никак не продвигалось к концу. Питер оглянулся: вскоре сюда должны были подойти его друзья – Ремус, Джеймс и Сириус, они пообещали помочь ему подготовить сочинение для профессора Бинса. Пододвинув к себе пергамент, мальчик обмакнул перо в чернильницу, поднес его к свитку и задумался, глядя в окно.
Солнце уже садилось, но библиотека располагалась в восточной части замка, поэтому его не было видно. Медленно плывущие по небу серые облака, освещенные алыми лучами, стягивались к большой мрачной туче, зависшей над Запретным лесом.
Питер, не замечая растекшегося по исписанному мелким неровным почерком пергаменту чернильного пятна, смотрел на темнеющее небо и вспоминал то, что произошло с ним за последние полгода учебы в Хогвартсе. Третий курс выдался для него нелегким...
Вот это большое серое облако похоже на котел с зельем, над которым поднимается густой пар…

- Профессор Слагхорн, мое зелье готово!
- Что ж, давайте посмотрим на него, мисс Эванс… О, это просто великолепно! Ученики, быстро взгляните на зелье мисс Эванс! Именно такого ядовито-зеленого цвета и должно быть правильно сваренное зелье уваривающего уменьшения! Двадцать баллов Гриффиндору.
Питер Петтигрю улыбнулся – теперь они наверняка обогнали Слизерин! Конечно, это еще только начало учебного года, но… Так победить в соревновании между факультетами будет проще.
- Питер, следи за своим зельем! – голос Ремуса вернул мальчика в суровую реальность.
Мутно-серая жидкость в его котле сильно бурлила. Питер с ужасом вспомнил рецепт: после того, как добавлены все ингредиенты, нужно уменьшить огонь. Он же влил в свое зелье пиявочный сок еще пять минут назад!
- Так, заканчивайте работу и поставьте образцы ваших зелий ко мне на стол!
- Питер, давай скорее, мы тебя подождем, - Джеймс Поттер торопливо сгребал с парты учебники и пергаменты – как свои, так и Сириуса, который сейчас как раз возвращался от раковины с двумя вымытыми котлами. – О, Нюниус, что же ты такой невеселый? Не успел сделать самое лучшее зелье первым?
Черноволосый сутулый парень с крючковатым носом злобно покосился на ухмыляющегося гриффиндорца, быстро поставив на преподавательский стол пузырек с зельем.
- А ты переживаешь, что сам этого не сделал, Поттер? Да куда уж тебе…
Джеймс и Сириус хитро переглянулись, Ремус выразительно закатил глаза, предчувствуя очередную проказу, Питер еле слышно вздохнул: он не любил этих вечных разборок своих друзей с Северусом Снейпом, мальчиком, который когда-то ехал в одном купе с ним. Конечно, он не высказывал своего недовольства вслух, это означало бы ссору с друзьями. Питеру было немного жаль молчаливого и мрачного Снейпа, который, к тому же, оказался очень умным. Но раз тот - враг Джеймса, Сириуса и Ремуса, значит, он и его враг. А врагов жалеть нельзя.
Петтигрю, встав рядом с друзьями, с издевательской улыбкой взглянул на Снейпа.

- Вот …! – мальчик, бросив перо, раздраженно потряс рукой, запачканной в чернилах. Посмотрев на испорченный пергамент, он скомкал его и отбросил в сторону. – Ну и где же они есть?
Его друзья так и не появились в библиотеке. Питер, закусив нижнюю губу и нахмурившись, пододвинул к себе еще не просмотренную толстую книгу. Перевернув пару страниц, он зевнул и вновь уставился в окно.
А вот это пушистое облако очень похоже на маленький толстый пуфик из кабинета прорицаний.

- Смотри, смотри внимательней, Питер! – замогильным голосом прошептал, нагнувшись к нему, Сириус. – Неужели ты не видишь, что так ясно показывает даже мне этот прекрасный хрустальный шар?
- Сириус, прекрати, ничего этот жуткий шар тебе показывать не может, ты слишком приземлено мыслишь! – хохотнул Джеймс.
- Нет, ну кто бы говорил, а?
Питер зевнул: страшно хотелось спать, да и в душном кабинете прорицаний ему не хватало воздуха. Быстро поморгав глазами, пытаясь избавиться от оцепенения, он с ненавистью уставился на хрустальный шар, наполненный перламутрово-белым дымом. Неужели в нем действительно можно что-то увидеть?
- Питер, смотри, этот дым явно клубится не просто так! Вон у Ремуса он словно замерз, даже не шевелится, а у тебя… давай, узнай свое будущее! – Сириус весело улыбнулся ему.
- Ну не вижу я там ничего! – взмолился Петтигрю.
- А ты посмотри внимательнее! – вступил в разговор Джеймс.
- Действительно, Питер, попробуй, должен же хоть кто-то из нас разбираться в прорицаниях! – Ремус с любопытством смотрел на быстро вращающийся дым, его лицо было подсвечено молочным сиянием шара, отчего казалось особенно бледным.
Питер со вздохом взял в руки хрустальный шар и внимательно уставился в него, не желая разочаровывать ребят. Клубы дыма, переливаясь в тусклом свете камина, смешивались, переплетались друг с другом, свивались в косы, но ничего путного и понятного ему не показывали.
- Питер, замри! Я понял секрет этого шара! Я вижу! Вижу! Просто ты смотрел в него с другой стороны, а надо – с этой! – ликующий шепот Сириуса, сидящего напротив, заставил Петтигрю застыть с приоткрытым ртом.
- Как?!
- Сиди, не шевелись! И слушай откровения о своем будущем! Вот что я вижу: когда-нибудь, когда - точно не скажу, ты станешь знаменитым, ты сможешь сварить самое великое и сложное зелье, ты сможешь произнести самое сильное заклинание, ты сможешь одолеть всех своих врагов, о да! И Нюниус будет тебя бояться, и преклоняться, и подчиняться, и унижаться… - Сириус запнулся, не сумев придумать подходящее по рифме слово, и хитро взглянул на Питера, коварно ухмыляясь.
Джеймс, мелко трясясь от сдерживаемого смеха, зажимал себе рот руками и склонялся все ниже и ниже к столу. Ремус укоризненно, но все-таки весело улыбался.
- О, тебя ждет великое будущее! – пафосным голосом провозгласил Сириус, сделав страшные глаза. Джеймс, не выдержав, громко расхохотался.
- Что за веселье, молодые люди? – тут же раздался голос профессора.
Четверо парней, вздрогнув, притихли.

Питер недовольно поджал губы: он с трудом простил друзьям эту недавнюю шутку.
На улице окончательно стемнело, из тучи, подплывшей к Хогвартсу с Запретного леса, крупными хлопьями падал снег. Прилипая к окну библиотеки, снежинки таяли и тяжелыми прозрачными каплями стекали вниз по стеклу.
В тишине комнаты слышался лишь шорох книжных страниц, листаемых немногочисленными учениками, да потрескивание горящих свечей. Капли воска с подсвечника на столе мерно падали на лежащий рядом свиток.
Питер обиженно и разочарованно вздохнул и принялся собирать вещи, даже не отчистив заляпанный пергамент. Подхватив тяжелую стопку книг и расставив их по полкам, он развернулся, взял свою сумку и медленно вышел из библиотеки.
Его друзья так и не появились.


Глава 4

Спасибо, спасибо, спасибо! Ох, как это приятно – получать отзывы!
Luda, жалко? Вот на то и пишутся фики, чтобы помучить читателей странными новыми ощущениями! ;-) Мне очень приятно, что этот «шэдэффр» вызывает у вас хоть какие-нибудь чувства! Спасибо!
Чуча, - в Слизерин? Да ну, лучше сразу в Мунго, в палаты для буйнопомешанных! Ну а Ремус у нас культурный пай-мальчик-заучка. А-ля Гермиона. Посему и делает вид, что ему это не нравится, но против друзей, что против танка, не попрешь. О библиотеке – ну так Ремус мог смело их дотащить и до библиотеки! К тому же, в каноне вроде бы нигде не сказано, что Сириус и Джеймс не переносили библиотек! Так что…фантазии остальных фикрайтеров для меня не закон.
Фанни… Я? Давлю? На чувства? Вах… А ты давай, советуй, мне идеи всегда нужны, но не для этого фика! А тапки я помогу тебе поймать! Ага… предательство, Питер бежит к Лорду, затем бежит к Уизли… но всюду таскает за собой свой загадочный сундук! :-))) Но это уже другая история…
Сиё есть предпоследняя глава.

~~~*~~~

- Питер, сколько можно тебя уговаривать? Ничего страшного не произойдет! – Сириус был рассержен. Сейчас он выписывал круги по гриффиндорской спальне, заложив руки за спину и изредка бросая гневные взгляды на кровать, где сидел Петтигрю. – Ты вообще когда-нибудь НЕ БОИШЬСЯ? – взвыл Блек, внезапно останавливаясь.
Питер поежился.
- Сириус, я…
- Что «я»? «Это же опасно, у нас может не получиться», - передразнил его черноволосый парень. – Ты что, хочешь сорвать дело, ради которого мы мучили себя, читая эти проклятые учебники по трансфигурации и анимагии, все пять лет?
- Сириус…
- И все из-за того, что Питер Петтигрю БОИТСЯ!
- Сириус… послушай…
- Я уже много чего наслушался! И мне надоело! – Сириус вылетел из спальни, громко хлопнув дверью.
Питер раздраженно посмотрел ему вслед. Когда звук шагов Блека стих, мальчик схватил с кровати подушку и сильно сжал ее руками, словно желая порвать в мелкие клочки.
- Да что он?.. – зло выдохнул он.

- Ну, что такое?
- Это безнадежно, Ремус! Он, видите ли, боится! – голос сбегающего по лестнице в гостиную Сириуса сочился ядом. – Поди сидит сейчас, плачет, обиделся. Трус!
- Прекрати немедленно, Питер – наш друг! Ты не должен так говорить! – Люпин мгновенно поднялся со своего кресла, услышав это заявление.
- Но если так и есть? «Наш друг»… Наша вечная проблема!
- Сириус, успокойся!
Тот устало плюхнулся на диван у камина, скинув на пол забытые кем-то учебники.
- Надоело… - прошептал он.
Ремус, смерив друга сердитым взглядом, развернулся и начал быстро подниматься по лестнице.
- «Наш друг», ну надо же, - тихо хмыкнул Сириус.

Услышав приближающиеся шаги, Питер быстро отбросил подушку, тут же придав своему лицу грустно-растерянное выражение. Не хватало еще, чтобы они, те, кто называют себя друзьями, кого он сам столько времени принимал за друзей, знали его истинное состояние.
Ремус, занятый только учебой и своими личными проблемами, но пытающийся выглядеть заинтересованным во всех делах Мародеров.
Сириус, заботящийся только об успехе у девчонок и собственной неотразимой внешности.
Джеймс…
Питер восхищался Джеймсом Поттером. Его манерой небрежно проводить рукой по растрепанным черным волосам, его успехами в квиддиче, его веселой самонадеянностью и невероятной фантазией на придумывание очередных проказ. Джеймс единственный, кто не забывал про Питера, кто всегда помогал ему делать домашние задания, часто заступался за него… Только Джеймс Поттер – его друг. Его настоящий, лучший, преданный друг.
Сидящий на кровати мальчик с волосами мышиного цвета хмуро взглянул на Ремуса, только что нерешительно зашедшего в комнату.
- Питер, э-э-э…
- Да?
- Ну почему ты отказываешься? Мы же все рассчитали… Не бойся, ведь я и Джеймс помогали тебе, у тебя должно все получиться… - скороговоркой выпалил Люпин, глядя на него с отчаянной надеждой.
Питер чуть нахмурился при этих словах. Помогали? Да, Джеймс действительно помогал ему разобраться во всех тонкостях анимагического искусства, а вот Ремус лишь приносил огромные стопки книг из библиотеки и требовал их скорейшего прочтения.
- А вдруг не получится?
- О Мерлин, Питер…
Ремус устало присел на край своей кровати и умоляюще взглянул на Петтигрю. Тот молча отвернулся и уставился в окно. Где-то там, на залитом солнечным светом квиддичном поле, сейчас проходит тренировка команды Гриффиндора. В ближайшие выходные будет решающий матч со Слизерином, поэтому всю последнюю неделю Джеймс пропадает на стадионе, подготавливаясь к нему. Обычно Питер ходит наблюдать за тренировками, но сегодня его задержал Сириус под предлогом очень важного разговора.
Зачем только согласился? Сейчас сидел бы на трибуне, с замиранием сердца следя за полетом Джеймса… Ну и других игроков, конечно. Иногда. Ведь только его лучший друг умел летать так красиво и лихо, что у зрителей захватывало дух. Сам Питер панически боялся высоты, поэтому привык восхищаться Джеймсом: гордостью их курса, гордостью всего Гриффиндора.

Затянувшееся молчание было прервано самым беспардонным стуком резко распахнувшейся двери. Ввалившийся в спальню Джеймс Поттер замер, глядя на Ремуса и Питера.
- Так, ну и что здесь происходит?
- Угадай, - прозвучал от двери сердитый голос подошедшего Сириуса.
- Питер отказывается попробовать стать анимагом! – Ремус, обрадовавшись поддержке, быстро встал с кровати и подскочил к друзьям.
- Он боится! – фыркнул Сириус.
- Питер, ну что ж ты так? – разочарованно протянул Джеймс, сделав страдальческое лицо. – Ты же подводишь Ремуса, Сириуса и меня! – последнее слово он выделил особо трагичной интонацией.
Питер растерянно взглянул на него: он не хотел, чтобы Джеймс, его идеал, его лучший друг, страдал из-за нерешительности самого Петтигрю. Ведь Джеймс так хорошо к нему относится, вот и сейчас – не кричит, не ругается, как Сириус, не взывает к его разуму, как Ремус… Нет, он лишь стоит с таким несчастным и потерянным видом, что…
- Джеймс, прости меня… хорошо, я попробую, я постараюсь, - дрожащим голосом пробормотал Питер, виновато глядя на друга.
- Вот и замечательно! Я всегда знал, что на тебя можно положиться! – заулыбался тот. – Ну, сейчас поужинаем, а потом уже обсудим все остальное.
- Ладно, но… - начал было Питер, но его уже никто не слышал: друзья, весело переговариваясь, вышли из комнаты.
- Собирайся, мы подождем тебя в гостиной, - крикнул из коридора Джеймс.

- Ха, ты гений, Поттер! – Сириус восхищенно хлопнул друга ладонью по плечу.
- Ну, ты же знаешь, что он никогда мне не отказывает! – горделиво приосанился неторопливо спускающийся по лестнице Джеймс.
- А ты этим бессовестно пользуешься! – рассмеялся Сириус.
Поттер хитро покосился на друга:
- Кто это говорит про совесть, а?
- А кто это про нее спрашивает? Согласись, ведь нравится красоваться перед ним, нравится, что Питер считает тебя идеалом и во всем с тобой соглашается? Знаю, что да.
- Как видишь, Сириус, для нас это очень удобно! – самодовольно улыбнулся другу Джеймс.


Глава 5

Мои поклоны и огромные благодарности вам, читатели, что не побоялись сюда заглянуть, прочитать, оставить отзывы или даже подписаться. Отдельное сенькью моим любимым постоянным читателям!
Фанни, солнц, хочешь, я для тебя лично что-нибудь напишу? Тогда с тебя только «угу»!
Luda, СПАСИБО!
Вот и закончена история моя… Простите, что она такая короткая, но лучше меньше, да лучше, чем фик бесконечный, как бразильский сериал. У меня была совсем другая цель, и я думаю, что выполнила ее. А так ли это на самом деле – судить уже не мне.

~~~*~~~

Сириус Блек стоял перед огромным зеркалом, то и дело поправляя свою великолепную темно-синюю парадную мантию. Стряхивая с нее ему одному видные пылинки, он тихо бормотал себе под нос:
- А ведь сначала отказывалась, тоже мне… Недотрога… Все они такие…
- Ну, допустим, не все! – Джеймс спрыгнул с подоконника и подошел к другу. – Хватит, все с твоей мантией в порядке, пора идти.
- Ненаглядная, прекрасная Лили тебя уже заждалась? Бедняжка… – Сириус попытался сделать сочувственное и понимающее лицо.
- Не верю! – расхохотался Джеймс, глядя на эти жалкие старания. – Питер, ты идешь с нами?
- Да, да…
Питер Петтигрю отвернулся от окна и посмотрел вслед выходящим из комнаты Джеймсу и Сириусу. Сегодня у него было на редкость отвратительное настроение.
На улице ветер гнал по небу тяжелые серые облака, Запретный лес широкой черной полосой охватывал двор школы и озеро, сжимая их в какой-то зловещий полукруг. Еще было довольно светло, но Питер с содроганием подумал, что будет, когда на улице стемнеет. А ведь сегодня такой важный день… Юноша покосился на четвертую кровать в их спальне и быстро выбежал за дверь.
Выпускной бал крайне неудачно выпал на полнолуние, поэтому Ремус Люпин на него пойти не смог. Конечно, он всячески бодрился и говорил, что совсем не переживает, но Питер ему не верил. Хотя для него отсутствие Люпина было крайне нежелательно: Сириус и Джеймс шли на бал со своими подружками, а Питер не хотел быть там совсем один.
Хотя лучше быть одному, чем с этим заумным всезнайкой Ремусом.

Большой зал поражал своим великолепным убранством. Над небольшими круглыми столиками парили свечи, каждая из которых была перевязана четырехцветной, зелено-красно-сине-желтой ленточкой, гирлянды из живых цветов украшали потолок и стены, флаги всех четырех факультетов висели над преподавательским столом. В неровном сиянии свечей мерцала золотая посуда на столах, яркие парадные мантии прохаживающихся по залу выпускников казались цветными пятнами, хаотично перемещающимися, меняющимися, сверкающими. От этого беспрерывного движения у Питера Петтигрю, стоящего на пороге, слегка закружилась голова. Единственным нормальным, спокойным, неизменным предметом в этой веренице ослепительных красок ему показался заколдованный потолок – серое небо, затянутое мрачными тучами. Стараясь не отрывать от него взгляда, Питер, то и дело натыкаясь на других учеников, добрался до ближайшей скамьи и опустился на нее.
У него нестерпимо разболелась голова, к тому же он растерялся – впервые за прошедшее с момента зачисления время Питер оказался один, без друзей, среди не замечающей ничего толпы. На душе у Петтигрю было на редкость погано. Его просто бросили. Забыли.
Выпускники все так же сновали мимо, вскоре зазвучала музыка, начались танцы. Полный юноша в черной мантии, сидящий в стороне от остальных гриффиндорцев, устало закрыл глаза.
Он был обижен. На всех. В том числе - на самого себя.
- Питер, Питер! А, вот ты где! – к нему подошел Джеймс, приобнимая стоящую рядом с ним стройную рыжеволосую и зеленоглазую девушку в красной мантии. – Чего не веселишься?
Петтигрю растерянно захлопал глазами, пытаясь сосредоточиться и втайне радуясь появлению друга. Джеймс в это время продолжил:
- Слушай, если Сириус будет меня искать, скажи, что я и Лили вернемся минут через десять-двадцать. Ты же все равно никуда не уйдешь, правда, Хвост? – не став дожидаться ответа, он развернулся и вместе со спутницей скрылся за дверями Большого зала.
Питер сильно стиснул зубы и сжал кулаки. Обида потихоньку перерастала в раздражение, раздражение – в злобу.

Хвост. Хвост. Хвост.
Это дурацкое прозвище.
Сохатый. Мягколап. Лунатик. Хвост.
Хвост всегда в конце. Хвост всегда последний. Хвост всегда ненужный.
- Почему «Хвост»? Потому что ты – крыса. Хвостатая серая крыса.
Обычная крыса. Не огромный черный пес. Не гордый олень. Даже не волк-оборотень.
Ты – крыса. Серая крыса.
Хвост.
- Крыса – это самый обычный грызун…
- …доставляющий всем одни неприятности…
Сириус, ты думаешь, я этого не услышал. Я просто ничего не сказал.
Неприятности. Крыса. Хвост.
Хвост. Неприятности. Крыса.
Крыса. Хвост. Непри…

Петтигрю резко подскочил со своего места и, расталкивая остальных выпускников, помчался к выходу.
Голова просто раскалывалась от боли, из глаз потекли слезы, но юноша упрямо продирался сквозь танцующую, кружащуюся, сверкающую яркую толпу.
«Даже Джеймс, даже лучший друг предал… Предал тебя, Хвоста».
Питер сильно сдавил ладонями виски, отгоняя прочь мрачные, полные злобы мысли.
«Не думать, не думать, не думать».
Вот они – двери из Большого зала. Из-за слез все расплывалось перед глазами, превращалось в бесформенные цветные пятна, движущиеся, меняющиеся, смеющиеся над юношей.
«Не смотреть, не смотреть, не смотреть».
Питер выскочил в коридор. Прохладный вечерний воздух из распахнутых настежь дверей главного входа немного привел его в чувство и слегка успокоил. Не долго думая, Петтигрю вышел из школы в темноту за тяжелыми дверными створками.
Серые тучи нависли над Хогвартсом, словно своей массой хотели придавить его к земле, такой же темной и мрачной. Черное озеро казалось какой-то бездонной ямой, даже ветер не мог нарушить неестественную гладкость его тусклой поверхности. Серая трава под ногами, серое небо над головой, серые каменные стены…
И на фоне этих серых стен – две фигуры: высокая, мужская, в черной мантии, и женская, худенькая, в ярко-красном. Темные непослушные лохмы и трогательные рыжие кудри. Два лица, расположенных нереально близко друг к другу.
Питер Петтигрю отшатнулся, словно от неожиданного удара.
Вернувшееся было к нему спокойствие исчезло, сменившись вспыхнувшими в душе ненавистью и разочарованием.
«Предатель. Джеймс. Предательница. Эванс.»
Не слова. Всего лишь мысли.
Три размытых пятна перед глазами – черное, красное и серое.
Черное – разочарование.
Красное – ненависть.
Серое – беспомощность.
«Я отомщу всем вам. Когда-нибудь...»

Конец.

~~~*~~~

Обругать меня за это ООСное и не очень каноничное безобразие можно вот здесь:
http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?showtopic=9946