Глава 1Глава Первая, В Которой Гермиона Ближе Знакомится С Наукой Травологией И Встречает Старых Знакомых.
- Рыжая! Рыжая Мандрагора, ха! – маленький, скуластый и очень светлый мальчик заразительно засмеялся. Это кому как – заразительно, а Мэнди было совсем не смешно.
- Отстань, - она кисло повертела в руках новую палочку. – Я уже выучила несколько заклинаний, так что смогу тебя атаковать!
- Вы это слышали, - мальчишка снова захохотал. – Маленькая рыжая девчонка по имени Мандрагора грозится атаковать меня! Заклинаниями, которые она якобы уже выучила!
Компания сверстников, столпившихся вокруг них, оглушительно расхохоталась.
Мандрагора почувствовала, что драгоценная влага застилает глаза. Нижняя губа подозрительно задрожала, и маленькая рыжая волшебница зашлась в плаче.
Что-что – а поплакать она любила. И умела…
Гермиона Грейнджер дрейфовала в толпе первокурсников, как крейсер в океане. По крайней мере, именно такое сравнение пришло ей в голову; она с умилением наблюдала за маленькими волшебниками и волшебницами, которым предстояло в этом году начать обучение магии.
Неожиданно послышался плач. Грейнджер грозно сдвинула брови, напустила на себя страшный и грозный преподавательский вид и направилась к толпе первокурсников.
Раздвинув задние ряды и вступив в первые, она оказалась в самом центре круга.
Громкие, ничем не передаваемые рулады выводила девочка. Первокурсница также, по-видимому. Она рыдала прочувствованно, мастерски, взахлеб и с настоящими всхлипами. Девочка была маленькая – даже для первокурсницы очень низкого роста – и… и рыжая. У Гермионы мелькнула мысль, уж не дочь ли это Поттеров, или, скажем, какое-нибудь внебрачное детище Уизли. Но нет, если бы это было так, она бы знала эту девочку в лицо точно.
А она была ей незнакома.
Гермиона оглядела мальчика, что, вероятно, был зачинщиком или предметом истерики. Тот удивленно и слегка растерянно рассматривал итоги своей деятельности.
Мальчик тоже был какой-то смутно знакомый. В чертах, в общем и целом – светлый, высокий… Что-то такое…
«Малфоевское?.. – Гермиона растерянно оглядела мальчишку. – Да ну, нет… вроде.»
Затем до девушки дошло, что все взгляды обращены на нее. Двадцатилетняя девушка в глазах малышей, должно быть, являлась старой и мудрой, способной разрешить любую проблему, тем более, на ней сейчас была учительская мантия.
- Эй, - Гермиона опустилась на корточки около рыдающей и заглянула ей в лицо. – Как тебя зовут, милая? И не плачь, пожалуйста, иначе мы можем быть затоплены.
Пожалуй, ей не стоило говорить последней фразы. По рядам детей прокатился смешок, и девчушка, подозрительно поглядывающая на Гермиону сквозь пальцы, принялась стараться в два раза активнее.
- Ну, ну, милая, - Гермиона сама чуть не плакала. Она учитель, она должна производить хорошее впечатление, быть милой и, одновременно, справедливой с детьми. Так, кажется… - Действительно, такой замечательный день, сейчас вы все сядете в Хогвартс-Экспресс и поедете в Хогвартс. Все так замечательно! Зачем же плакать?
Девочка всхлипнула в последний раз и убрала руки от лица. Подозрительно оглядела Гермиону с ног до головы, и губы ее вновь задрожали, показывая, что хозяйка может в любой момент пуститься по второму кругу.
- Почему ты плакала? – Гермиона поднялась с корточек и оглядела толпу. Дети на удивление быстро рассосались. Остался только мальчик, тот самый, светлый, и непосредственно рыжая плакса.
- Это он, - указующий перст впился в мальчишку. – Он… он дразнился-а-а!..
- Нет, только не плачь, - Гермиона поспешно опустилась на корточки и обняла девочку. – Он сейчас извинится и больше не будет тебя обижать. Правда?
Гермиона бросила суровый взгляд на обидчика.
- Да… я… ой… я извиняюсь… - тот пошел пятнами.
- Как тебя зовут, дразнила? – Гермиона улыбнулась, показывая, что не так уж все и плохо.
- Я Алан Прагайд! Я чистокровный волшебник! – Алан напыжился и стал похож на маленького белобрысого петуха. Гермиона сожалеюще подумала, что на курсе не без Малфоя – и этот «чистокровный»…
- Ладно, Алан, можешь идти. Поезд уже скоро отъедет. А ты? Ты уже не плачешь?
Рыжая угрюмо, из-под бровей воззрилась на Гермиону, которая даже сидя на корточках была с ней одного роста. Почти…
- Нет. Я не плачу.
- А как тебя зовут? – Гермиона улыбнулась. Ей, пожалуй, нравилась эта девочка…
«Надеюсь, она попадет в Гриффиндор», - мелькнула у нее мысль.
- Я Мандрагора Фокс. – Мандрагора засопела, ожидая реакции на ее имя.
- Какое у тебя удивительное имя, - Гермиона поднялась и отряхнулась. – Ты и сама, наверное, очень удивительная и необыкновенная.
Мандрагора засветилась.
- Можете называть меня Мэнди, - она великодушно махнула рукой. Пристально взглянула на Гермиону, и, скромно выводя носком туфли узоры на асфальте, поинтересовалась у нее:
- Скажи, а ты самая-самая настоящая… учительница, да? – Мэнди потупилась.
- Самая настоящая. Хочешь, я поеду с тобой в одном купе? – Гермиона улыбнулась и помогла Мандрагоре забраться на поезд.
- О, конечно! А можно?..
- Почему бы и нет?..
***
Гермиона вывалилась из поезда, подставляя лицо под струи дождя. С наслаждением провела рукой по уже намокающим прядям.
«Хогвартс в своем репертуаре,» - Грейнджер прищурилась от удовольствия.
- Возвращение грязнокровки, как трогательно! – насмешливый голос чуть впереди нее, такая знакомая манера растягивать слова.
Девушка медленно открыла глаза и направила взор на говорившего.
Парень. Примерно ее лет. Даже не примерно – точно. Высокий. Сероглазый. С длинными, до плеч, платиновыми волосами.
- Малфо-ой, - весь замечательный настрой слетел с нее за считанные мгновения. – Я тебя тоже НЕНАВИЖУ…
Малфой очаровательно – что ж, надо признать, именно очаровательно – улыбнулся и элегантным движением откинул волосы назад. Вернее, попытался откинуть их – попробуйте выполнить этот трудный фокус в такой-то дождь.
Гермиона улыбнулась в ответ. Ей понравился этот его маленький, но приятный сердцу промах.
- До встречи в замке, - буркнул чистокровный волшебник и скрылся.
- Гермиона! – гулкий бас эхом прокатился над перроном. С противоположного конца поезда ей махал огромными ручищами хогвартский лесничий.
- Хагрид, здравствуй! – Гермиона протолкалась к великану. Вокруг него кучкой жались первокурсники, и Гермионе показалось, что в толпе мелькнули рыжие локоны. – Как всегда, перевозишь малышню?
- Ну… это, уж прям и малышня, - Хагрид заулыбался. – Ты того, Гермиона, не забывай, вы сами когда-то такими… ну, были. Надеюсь, мы сегодня не утопнем все… такой дождь…
Гермиона махнула ему рукой и поспешила забраться в приехавшие кареты.
Зал встретил новую учительницу ЗОТИ своим обыкновенным великолепным убранством. Большинство старшекурсников уже галдели за столами своих факультетов, не было только первокурсников и нескольких учителей.
Гермиона прошествовала к своему месту за учительским столом, ловя на себе удивленные взгляды. Ей досталось место рядом с миссис Стебль, которая доброжелательно ей улыбнулась и пригласила сесть.
Соседнее с Гермионой место пустовало.
МакГонагалл поднялась и поприветствовала учеников. Гермиона вздохнула – речь нового директора сильно отличалась от обычных речей Дамблдора; не в пример суше и сдержанней. Минерва держит марку…
В зал вошел… Малфой. За ним следовали первокурсники, испуганно жмущиеся друг к другу и оглядывающие зал. Драко положил шляпу на табурет.
После исполнения обычной песни старой шляпы, Малфой достал список и важно принялся его зачитывать:
- Абред, Донорис!
- Слизерин!
- Бертон, Илси!
- Пуффендуй!
- Борджан, Реджинальд!
- Когтерван!
- Грин, Саманта!
- Пуффендуй!
Гермиона наблюдала за процедурой, которая обещала затянуться надолго; в этом году было странно много первокурсников.
Внезапно прозвучала знакомая фамилия:
- Прагайд, Алан!
Гермиона вспомнила светловолосого мальчишку на платформе, что так обидел рыжую.
«Слизерин, наверняка, он же чистокровный,» - Гермиона грустно откинулась на спинку.
- Гриффиндор!
Грейнджер приподняла брови. Удивительное дело…
- Фокс, Мандрагора!
Казалось, чуть только голова рыжей коснулась шляпы, та неистово завопила:
- ГРИФФИНДОР!
Глава 2Глава Вторая, В Которой Читатель Знакомится С Некоторыми Новыми Персонажами И В Которой Хогвартс Живет Обычной Жизнью.
В помещении было полутемно, влажно и жарко. Страшный гвалт, звон и прочего вида звуки сливались в общую какофонию, которая, тем не менее, не мешала разговаривать двум посетителям за самым дальним от входа столиком в темном углу.
Посетители эти только вошли, и их еще не успели обслужить. Сейчас же трактирщик быстрым шагом направлялся к ним, стремясь устремить это досадное упущение и выполнить-таки их заказ.
- Чего изволите, уважаемые? – молодой человек, бывший, вообще-то, всего лишь сыном трактирщика в «Волчьей лапе», но фактически заменяющий его по причине ужасной дряхлости отца, отвесил поклон сидящим за столом людям.
- Мне, пожалуй, стакан доброго эля и чего-нибудь достаточно сытного, - мужчина кивнул юноше, впрочем, не снимая глубокого темного капюшона. – А моей очаровательной спутнице… семечек, если не затруднит.
- Семечек?.. – молодой человек растерянно почесал в затылке. – О, да, конечно… будет исполнено.
«Очаровательная спутница» улыбнулась.
- Спасибо, Рриорн.
- Не за что, Воробушек. Тем более, заказ еще не принесли… Так вот, о чем я говорил?..
- О сне, - подсказала пепельноволосая девушка.
- Да, о сне… Мне недавно снилось… - Рриорн осторожно покосился по сторонам, наклонился совсем близко к уху девушки и прошептал: - Мне снилось страшное, огромное чудовище, черное, гремящее и изрыгающее пламя. Не знаю точно, правда, насчет пламени, но дым оно извергало точно.
Воробушек нахмурилась.
- Да, и еще, - Рриорн повторно проверил ближайшее пространство и склонился над девушкой. – Это чудовище называлось… «Хоггартс-Икспресс», я это слышал. Там, в моем сне, люди говорили… стояли рядом с ним и говорили…
Воробушек охнула и зажала рот ладонью.
- Что ты говоришь!.. Хоггартс! Уж не связано ли это… с Темным бароном?
- Тише, Воробушек! Не мне тебя учить! – Рриорн досадливо поморщился. На них уже косились за соседним столиком. – Да, я так думаю, это как-нибудь связано! Надо бы разузнать подробнее. Ты еще не забыла адрес?..
- Нет. Ты думаешь, должна сходить я?.. Ты же вроде маг…
- Нет, ты пойдешь… у нас с ним… ну, не совсем хорошие отношения.
- Ладно, Рриорн. Я схожу…
***
Гермиона оторвалась от доски и строго посмотрела на класс.
Никакой реакции. Первокурсники слишком были заняты друг другом и своими проблемами, чтобы обращать внимание на кого-то еще. Даже учитель их сейчас не волновал.
Девушка закатила глаза и постучала палочкой по доске. Звук получился неожиданно громкий, и некоторые дети даже отвлеклись на него.
- Вы записываете? В конце урока я проверю, - Гермиона нахмурилась. Маленькие волшебники зашумели, завозились и принялись активно списывать друг у друга недостающие части лекции.
…Гермиона жадно, всей грудью вдыхала воздух, казалось бы, пропитанный солнцем. Последние дни лета; сентябрь уже перевалил за середину, и в ближайшее время погода обещала быть не ахти какой.
Но сейчас было солнце и было лето, было тепло и было счастливо; все остальное молодую учительницу ни капельки не волновало.
- Грейнджер? – хмурый голос за спиной немного смазал настроение. Малфоя было трудно не узнать.
- Ну? – слегка раздраженно Гермиона поправила прядь, что выбилась из плена заколок. Грубо, конечно; но по отношению к слизеринцу ничего, сойдет.
Надо сказать, роли Драко в жизни Хогвартса она так до конца и не поняла. Что-то принести, что-то зачитать, что-то подписать, кому-то посоветовать… Мальчик на побегушках, но с куда большими привилегиями и отраслями действий.
- Профессор Слизнорт, - Малфой скривился, словно проглотил лимон целиком. – Профессор Слизнорт… приглашает вниз, к себе, в подземелье.
- Что, прямо сейчас?.. – Гермиона разочарованно поднялась с земли. – А попозже ну никак?
- Это не ко мне, спроси у старика. Пошли.
- А ты тоже идешь? – девушка бросила заинтересованный взгляд на Малфоя. – Сколько себя помню, он ни в жизнь не приглашал тебя.
Мордочка Малфоя в этот момент стоила семи лет унижений…
Гермиона открыла дверь. В помещении было сыро и полутемно.
Профессор Слизнорт весело распинался перед двумя молодыми людьми, что стояли перед ним.
«Чета Поттеров», - Гермиона удивленно и растеряно махнула рукой улыбнувшейся ей Джинни. Гарри же внимательно слушал профессора.
На звук двери он едва заметно дернулся и напрягся. Профессор, ничего не замечая, продолжал свой монолог.
- Привет, Гарри, - Гермиона негромко поприветствовала друга. Тот расслабился.
- Да, Гермиона, здравствуй, - Гарри наклонил голову.
- О, а вот и еще гости! – Слизнорт обрадованно обернулся. Лицо его лучилось счастьем. – Коллега, ха, да, мисс Грейнджер, ничего, я буду называть вас теперь так? Молодой Малфой, приветствую!
- Здравствуйте, Поттеры, - Малфой обратился скорее к Гарри, нежели к Вирджинии. Поттер кивнул и ему, но не поприветствовал, только поправил свои обыкновеннные темные очки.
Гермиона пристально посмотрела на друга. Все-таки, ей было его жаль, как это не пренеприятно. Гарри лишился в закончившейся уже на данный момент войне с Волан-Де-Мортом зрения. Оно и раньше-то и у него было… не самое хорошее, а то, что осталось от его глаз после последней битвы, не смогли восстановить даже врачеватели из больницы Святого Мунго.
Дверь распахнулась и стали понемногу проходить новые посетители вечеринки. Среди них была масса первокурсников и пара человек более старших курсов.
- О, позвольте, я представлю вам нескольких учеников! – профессор ловко выудил из толпы трех первокурсников.
- Это Алан Прагайд, сын известной семьи чистокровных волшебников, он из Гриффиндора! – Слизнорт покровительственно похлопал белобрысого мальчишку по плечу. Тот покосился на Гермиону и очень натянуто улыбнулся ей. Следующей в представлении была высокая темноволосая девочка, но, судя по всему, тоже первокурсница. – Это Эмберлена Фиктон! Племянница Риты Скитер.
Гермиона улыбнулась девочке и изумилась про себя – с каких это пор у профессора в чести писаки Пророка, и, тем более, Рита Скитер?!
- А это - самая талантливая моя ученица на первом курсе! Дочь Ригранды Брадуэйт.
Малфой – похоже, для него это имя что-то значило - рядом в изумлении приподнял брови и устремил свой взгляд на предмет обсуждения. Этим предметом оказалась скромная и рыжая Мандрагора, робко выглядывающая из-за спины профессора.
- О, о, мисс Фокс, не робейте! – профессор натянуто хохотнул и вытащил Мэнди на свет божий.
Они с Джинни сразу друг другу понравились…
«Ффух. Ты не поверишь, Джин, как я устала… а? Да уж, танцевала… хочешь по секрету? Хочешь? Да знаю, хочешь… меня знаешь - кто пригласил? Нет, не знаешь… Малфой. Тихо, Джинни!!! Тихо, тихо… что ты сказала?! Нет, еще раз???! Он?! МНЕ??!!! Миссис Поттер, попрошу вас!.. Нет, даже не думай, фу-у! Чтобы мне нравился Малфой… Кошмар какой, как ты могла подумать… Что – Гермиона? Чуть что – сразу Гермиона…
Ты видела, пришел этот… как его… ммм, Блейз Забини. Да, да, Малфоев дружок.
Эй, Джин!.. Погоди… эмм… сходи со мной, пожалуйста… куда?.. Кхм, понимаешь, у каждого человека есть маленькие слабости… да, да… нет, я знаю, где в подземельях туалет для девочек… но сходи со мной!!! Пожалуйста, ну Джинни… спасибо, милая!»
«Блейз… как же здесь темно… где, Мерлин, дверь??! Когда я учился здесь три… три? Четыре?.. когда я учился здесь четыре года назад, эта чертова дверь была здесь… здесь, ведь так?.. Здесь, да, здесь, я ведь точно помню… Блейз?! Мерлин, ты что, пьян?.. Как ты сподобился – там же было только сливочное пиво! О-о… Не называй меня, пожалуйста, Драконом… нет, определенно, здесь нет никакой двери. Пошли… стой! Дверь. Я ее нашел… сейчас нашарю ручку… вот. Как светло, Ме… Грейнджер??! Уизли??! То есть уже не Уизли…Что вы здесь делаете???! Это… разве это женский туалет?..»
Глава 3Глава Третья, В Которой Делается Предсказание, Резко Меняются Обстановки И Сталкиваются Реальности.
Воробушек, запинаясь через ступеньку, поднялась в кромешной тьме на второй этаж. Провела рукой по стене… дверь.
Девушка негромко постучала.
Через пару минут за дверью кто-то завозился. Послышался звук роняемых вещей и глухие чертыхания. Потом все замолкло. Человек за дверью затих и вслушивался в напряженную тишину.
Воробушек постучала еще раз.
- Кто? – голос, похоже, пытались изменить. Он стал низкий, но ломающийся. – У меня тут… это… злая собака, вот!
- Она не только злая, но и чертыхается через слово, - насмешливо пропела девушка. – Это я, Воробушек.
- Воробушек?.. – за дверью неуверенно замолкли. Воробушек готова была поклясться, что тот, кто за ней, сейчас в своей привычной манере теребит серебрянную серьгу. – Точно это ты?.. Как докажешь?..
- А ты открой дверь и сам увидишь, - девушка ехидно прищурилась.
За дверью опять замолчали. Затем послышался полный боли вздох, и звуки отпираемого замка.
Дверь распахнулся и немного осветила площадку.
Человек за дверью поднял свечу и подслеповато прищурился. Потом выдохнул и жестом пригласил девушку войти.
Мужчина, после того, как она протиснулась в проем, спешно захлопнул дверь и закрыл ее на все два… нет, три замка.
Подталкивая девушку в спину, провел в большую, освещенную свечами комнату, сел за стол и уставился на нее. Воробушек совершила аналогичное разглядывание относительно него.
Все такой же невысокий, щуплый, с длинными, слегка сальными, рыжими волосами, убранными в конский хвост. Длинная серебряная серьга в ухе в виде паука. Огромных размеров нос, нет, целый носище, усыпанный конопушками, которые светились даже в полумраке комнаты.
- Ну, здравствуй, Фрэллт.
- Привет, Воробушек…
***
- Ну извините, извините, - Малфой нехотя попятился. – Чего визжать-то сразу, а?..
- Малфой!!.. – Гермиона задохнулась от возмущения. – Нет, ну… ну…
- Ла-адно тебе Грейнджер… - Забини расплылся в пьяной улыбке. – Давай лучше потанцуем, де-этка…
- Забини, - Джинни презрительно поморщилась. – Не мог бы ты дышать в другую сторону?
- О-о, да… - Блейз сморгнул и прислонился к стенке.
- Где это он так? – Гермиона брезгливо отодвинулась. – Там же было только сливочное пиво!..
- Я задаюсь тем же вопросом, - буркнул Малфой. Он почему-то не спешил выйти.
В коридоре послышались шаги. Кто-то приближался к туалету.
- Подождите, я сейчас открою дверь, чтобы хоть немного осветить коридор, - Джинни протиснулась к выходу и распахнула проем.
Внезапно лампа замерцала и с оглушительным звоном лопнула. Гермиону чем-то ударило по голове, в глазах поплыло и она плавно опустилась на пол. Рядом послышался вскрик.
Кажется, это был Блейз… Или Драко…
***
- Зачем пришла? – Фрэллт слегка враждебно нахмурился. – Нет, ты, конечно, не подумай.. но времена такие…
- Да я все понимаю, - Воробушек улыбнулась и присела на диван, что стоял напротив стола. – Времена, темные времена… Каждый день в дверь ломятся враги, даже прибраться некогда…
Хозяин слегка насупился и оглядел помещение.
- Ну да… бардак… слегка… подумаешь, - он небрежно махнул рукой. – Я, в конце-то концов, творческая личность.
- О да, - Воробушек заулыбалась. – Просто Творец.
- Ладно, прейдем к делу, - Фрэллт разом посерьезнел. – Я не думаю ,чтобы ты действительно наведалась ко мне в гости.
- Да, Фрэллт, ты прав. – Воробушек вправила сустав на руке. Парень передернулся. – Пора возвращать долги.
***
Гермиона застонала и открыла глаза. Вокруг – туман… А, нет, это просто у нее глаза слезятся.
Рядом кто-то зашевелился. Гермиона обернулась на звук и увидела Блейза. Рядом с ним, спиной к ней, сидел Малфой на корточках.
- Эй, Малфой! – Гермиона тихо тронула его за плечо. Он дернулся и сбросил ее руку. – Все в порядке?..
- Да, - он оберрнулся к ней и нехорошо усмехнулся. – Все в полном порядке. Если не считать того, что нас, кажется, занесло Мерлин знает куда.
***
- Ты помнишь Рриорна, а, Фрэллт?..
- Да, конечно. – Фрэллт, предчувствуя нехорошие воспоминания, подозрительно завозился в кресле.
- А помнишь Воронью впадину?.. – Воробушек встала и вкрадчиво обошла стол.
- Да, конечно, - парень сглотнул. – Такое забудешь.
- Прекрасно. Значит, ты помнишь, что, и, главное, КОМУ, ты пообещал тогда.
- О не-ет, - Фрэллт застонал и откинулся на спинку. – Ты что же, хочешь, чтобы я прямо сейчас предсказал смерть Темного барона?.. Нет-нет, приходи через пару недель, возможно, я что-нибудь да рожу…
- Да, я приду, а тебя через два дня уже здесь не будет, - Воробушек угрожающе поигрывала кинжалом. – Будто я не знаю тебя. Ничего не стоит опытному шарлатану сорваться с насиженного гнездышка и умотать при первых же признаках опастности. Не-ет, милый, ты сейчас же, слышишь?.. СЕЙЧАС ЖЕ напишешь это чертово предсказание.
- Темные силы, я тебе маг или дешевая лавочная гадалка? – Фрэллт гневно привстал. – Чего ты от меня хочешь? Что бы я прямо сейчас сделал предсказание века? Да чтоб ты знала…
- Вот, думаю, тебе этого хватит, - Воробушек прервала его и презрительно бросила на стол маленький мешочек, превязанный атласной лентой.
Фрэллт выпучил глаза.
- Это… это то, о чем я думаю?..
- Да. Это унция, представь, целая унция маны. – Воробушек сверкнула глазами.
- О-о, - Фрэллт блаженно и восторженно застонал и схватил мешочек. Открыл, понюхал и восхищенно присвистнул. – Высшая проба! Ладно, милая подруга, неси-ка лист и чернила. Будешь записывать!..
***
- Как это?.. – Гермиона растерянно поднялась, охнула и упала обратно. Она, похоже вывихнула ногу.
- Что, грязнокоровка, больно? – Малфой притворно заботливо покачал головой, но в глазах его блестела ненависть.
- Заткнись, - Гермиона зашипела и задрала мантию, осматривая коленку.
- О-о, грязнокровка раздевается, - слезиринец изогнул губы в презрительной усмешке. – Не будь Блейз без сознания, он уже изошел бы слюной.
- Что, так привлекательно? – огрызнулась Гермиона. Ее сейчас куда больше интересовала поврежденная часть тела, нежели белобрысый насмешник.
- Льсти себе, как же, - Малфой фыркнул, встал и отряхнулся. Потом наигранно беззаботно, напряженным голосом поинтересовался: - Грейнджер, ты знаешь ,что это за место?..
- Нет, а что?.. – Гермиона осторожно принялась осматривать окрестности из слегка неудобного полусидящего положения. Юноша поморщился и подал ей руку.
Гермиона несколько минут неуверенно разглядывала протянутую длань, затем все же решилась, оперлась и встала, слегка пошатываясь и прижимая покалеченную ногу.
Осмотрелась. Так… палка какая-то торчит… Ох. Нет. Не палка.
Боже мой, да это крест… Еще один… Холмики, поросшие травой, и кресты, кресты…
- Кладбище, - Гермиона суеверно скрестила пальцы и вцепилась в Малфоеву руку.
***
- Так, это будет он… нет-нет, она, она! Да, она… - Фрэллт прикрыла масляные глаза и вдохновенно вдохнул. Наркотик действовал. – Про возраст ничего сказать не могу уверенно… Но не очень старая.
Воробушек обреченно записывала эти сбивчивые излияния, которым предстояло стать Пророчеством века. Ни о какой стихотворной форме не приходилось и мечтать, хотя бы так, на словах.
- Внешность… ммм… - Фрэллт поводил рукой у носа, задумчиво ощупывая его. – Рыжая.
Он внезапно широко распахнул глаза, которые, казалось, светились во тьме.
- Она придет, освещая сама тьму, как Светоч. Она не будет принадлежать этому миру, но будет порождением его. Она будет слаба телом, но дух ее будет силен. Они встретятся всего один раз, но то будет последний час Темного барона…
Глава 4Глава Четвертая, В Которой Одни Из Героев Встречаются С Другими .
- Отцепись, Грейнджер, - Малфой поморщился, но, впрочем, руку убрать не поспешил. Так они и стояли рука об руку посреди кладбища, пока из тумана не выступила фигура в плаще.
- Прекрасно! – Незнакомец скинул капюшон, и под ним обнаружилось лицо довольно молодого мужчины лет двадцати-дватцати пяти – точнее никак не сказать. Лицо у него было тонкое, аристократических черт, волосы темные, почти черные.
- Прекрасно! – повторил еще раз мужчина и спохватился: - Здравствуйте. Я знаю, откуда вы, так что не надо объяснять. Кстати, я Рриорн.
- Как нам повезло! – Гермиона радостно всплеснула руками. – Вы знаете, откуда мы? А мы вот имеем весьма смутное представление, где мы сейчас и как сюда попали. Неплохо бы, и правда объяснить…
- О, - маг изогнул бровь. – Конечно… только, наверное, не здесь?.. Неподалеку есть замечательный трактир. Я приглашаю…
- Да нет, давайте прямо тут, - Малфой очень вежливо улыбнулся. – Нас, поверьте, совсем не смущает обстановка. Как раз для шокирующих признаний.
- Да, вы не доверяете мне, - Рриорн сухо усмехнулся. – Я все понимаю. Должно быть, не очень-то приятно оказаться посреди кладбища в другом мире, какие уж там незнакомцы…
- Постойте, - Гермиона медленно отшатнулась и неверяще уставилась на свою руку. – Как вы сказали?.. В другом мире?..
- Можно на «ты», - Рриорн великодушно махнул рукой. – И, может, все-таки в корчму?..
Малфой молча кивнул и принялся расшатывать Блейза. Тащить его, по крайней мере, он не собирался.
- То есть мы – из другого мира? – Блейз, потягивая пиво, тихо пытался вникнуть в ход событий. Пока у него плохо получалось.
- Да, - терпеливо повторил Рриорн. – Этот мир – не родной для вас, но, несомненно, имеющий место в вашей судьбе.
Троица переглянулась. Они пока для себя не решили, говорить ли с Рриорном о магии, или он обычный маггл – просто из другого мира?.. Но вроде о вещах таких говорит…
- Вероятно, я знаю, о чем вы думаете, - Гермиону уже начала раздражать эта его мягкая, терпеливая улыбка доктора-психотерапевта. – Понимаете, я тоже – маг… Только слегка иной.
- Как это – иной?.. – Гермиона приподняла брови. Разве магия может быть иная?..
- Сейчас расскажу, - маг откинулся на спинку деревянной скамьи. – Это долгое объяснение. Слушайте.
Дело обстоит так, что миры мой и ваш – почти совершенно идентичны, только имеют место быть в разных эпохах развития магглов. Да, да, именно магглов; как ни крути, историю, в основе своей, строят именно они, а не мы, маги. Так вот, развитие у нас разное. А магия… магия тоже различна, но в такой степени, что несравненна.
Наша магия – магия нашего мира – рунная. Рунная магия основывается на заклинаниях, которые предварительно заготавливаются, а потом активируются коротким словом-ключом (или сочетанием слов). Эта магия может быть, очень, очень мощной и почти не требует затраты сил – но, к сожалению, требует очень много времени на подготовку. Боевые маги из нас почти никакие…
Магия же вашего мира… думаю, не надо разъяснять, в чем она состоит и какие различия с нашей магией.
- Это все замечательно, - Блейз ухмыльнулся. – Но я вот одно не догоняю; откуда вы так много знаете о нашем мире и вообще о его существовании?..
- Я, - Рриорн выделил это слово. – Я уже давно начал заниматься изучением вашего мира и его магией, так как располагал немалыми сведениями и даже очевидцами. - Ну, в общем, я знаю еще одного человека, который… хм-м… в общем, он очень и очень неплохой предсказатель, хотя его и считают за шарлатана, - маг коротко фыркнул, показывая все свое отношение к так плохо отзывающимся личностям. – Хотя именно этот человек предсказал ваше появление сегодня на Норрском кладбище.
- А зачем? Зачем мы здесь?
- Чтобы выполнить свое предназначение, - Рриорн торжественно воздел палец.
- А что? Что за предназначение? В чем оно состоит?
- Помочь нашему миру избавиться от Темного барона!..
- О нет, - троица хором застонала. Только вызволили свой мир из войны – теперь спасай соседний!.. – Мы, пожалуй, не готовы еще к своей Великой Миссии и вернемся домой. Как это сделать?
- К сожалению, в пророчестве об этом ничего не сказано, - маг горестно вздохнул и развел руками. – Но, я так думаю, если вы выполните свой долг перед этим миром, вы непременно как-нибудь вернетесь… автоматически, так сказать…
- Кому должны – мы все прощаем! – Малфой резко отодвинул стул и засверкал очами. – По-вашему, я должен спасать какой-то чертом драный мир в компании с грязнокровкой и пьяницей? Нет уж, увольте.
Глаза «грязнокровки» и «пьяницы» обещали Драко, что «уволить» - это легко…
Воробушек зашла в трактир, объявленный местом встречи. Поискала взглядом Рриорна и нашла его за столиком в компании с двумя молодыми людьми и девушкой. За столом шел горячий спор, грозящий скоро перерасти в вооруженное доказательство.
- Ну нет, Малфой, оскорблять себя в этом мире я уж точно тебе не позволю! Хватит с меня и другого! Плевать здесь все хотели на твою чистую кровь – и на тебя вместе с ней!
Парень, светловолосый, возмущенно ловил ртом воздух. Темный же равнодушно поглощал спиртное и все время повторял:
- Да ладно вам цапаться. Пиво тут неплохое…
Девушка улыбнулась. Вероятно, это и есть так долго ожидаемые «герои» из другого мира. Она подошла к ним, и сложила руки в приветственном жесте воинов.
- Процветайте, - Воробушек приветливо улыбнулась сидящим за столом людям. Девушка с юношей были настолько увлечены своим спором, что не сразу заметили ее. Рриорн кивнул в ответ, а второй из молодых людей окинул заинтересованным взглядом.
- Это Воробушек, - Рриорн постучал по столу ладонью, привлекая внимание спорщиков. Те отвлеклись и взглянули на девушку, которая подвинула себе стул и присела рядом. – Воробушек, это Драко, - кивок на светловолосого, - Это Гермиона, это Блейз. Те самые.
- Я уже поняла, - Воробушек еще раз улыбнулась, потом нахмурилась. – Рриорн, ты не видишь, что твои спутники привлекают внимание? Ты не подумал облачить их в приличествующие этому миру одежды…
Гермиона придирчиво оглядела себя в грязном, заляпанном зеркале примерочной портного отделения, куда привела их Воробушек.
«Средневековый костюмчик, однако, - с легкой грустью подумала Гермиона. – А и мир-то тоже слегка того… отсталый».
Хлопковая рубаха, болотный корсет, песочный плащ, узкие, темно-коричневые лосины и такого же цвета добротные, кожаные, но простоватые сапоги.
- Грейнджер, посторонись, - Блейз решительно отодвинул девушку и принялся разглядывать свое облачение. Оно, в общем-то, было такое же, как и у девушки, только иного, более широкого покроя и в красных цветах. Вместо корсета – камзол. Гермиона насупилась:
- Эй, почему у него такой яркий костюм, а у меня болотно-бежевый?!
- Думаешь, мне нравится щеголять в цветах твоего факультета?! – Блейз оскалился.
Портной, жилистый мужчина лет сорока-сорока пяти, шумно суетился вокруг них.
- Прекрасная госпожа!.. Господин!.. – он в отчаянии заламывал руки. – Это единственные костюмы на вас, что были у меня в наличии!.. А ваша спутница сказала, что костюмы нужны срочно и без ожидания!
- А рубашечка-то в груди того, большевата, - Блейз ехидно прищурился. – А на бедрах наоборот, трещит.
- А ты только туда и смотришь, Забини! – Гермиона возмущенно попыталась отвесить стервецу оплеуху, но он ловко увернулся.
- Еще бы! Я же не то, что Драко, я нормальный мужик!
- А что Драко? – Гермиона заинтересовалась, и не заметила, как назвала слезиринца по имени.
- Да ему все больше мальчиков подавай. – охотно поделился Забини.
- Блейз!!! Убью… - Драко, мрачнее тучи, вышел из примерочной.
Гермиона и Блейз, в едином порыве, заржали. Костюмчик как нельзя подходил к заявлению Блейза насчет особого отношения Драко к мальчикам.
- А рубашечка-то ГОЛУБАЯ!!! – Гермиона конвульсивно задергалась и сползла по стенке.
И от синего плаща за спиной бледная кожа Малфоя казалась еще голубее, чем обычно…
Глава 5Глава Пятая, В Которой, Собственно, И Начинаются Дороги Пророчеств…
Гермиона грустно заглянула в темные глаза, такие далекие и непонятные.
Он тоже заглянул ей в глаза. Так они смотрели довольно долго друг на друга: она – с непреодолимым восторгом, а он – с немым укором; «Почему?.. Почему ты не принесла мне морковки?..»
- О, смотрю, вы друг другу понравились! – Воробушек улыбнулась и хлопнула серого в яблоках коня по крупу. Тот недовольно переступил с копыта на копыто.
- Ага. - Гермиона опять грустно пожала плечами. – Жаль только, что я не умею ездить.
- Не умеешь?.. Значит… - Воробушек загибала пальцы, производя какие-то расчеты. – Ну, значит, нам повезло. Потому что на три лошади золота нам не хватит… Купим две, а вы с Драко поедете вместе на одном коне. Да, так будет лучше всего…
Гермиона опешила, Малфой, который стоял впереди, тоже.
- Нет!!! Только не это!!! Я научусь, правда-правда, научусь!.. Сейчас же!..
- Но, Гермиона, у нас правда не хватит денег, - Воробушек сожалеюще покачала головой. – Нам же еще нужна провизия в дорогу.
- О, нет, - Малфой тихонько застонал и прикрыл глаза ладонью. – Ну почему-у…
- А ты сам-то умеешь ездить? – раздраженно буркнула Гермиона, чувствуя, впрочем, себя немного виноватой.
- Естественно, Грейнджер, - Драко огляделся, посмтрел, нет ли поблизости никого, кроме Грейнджер, и проверил вороному коню… зубы. Видно, оставшись доволен, он потрепал его по холке. – Я же чистокровный.
- А, ну да, - Гермиона враз поскучнела. – Ты выбрал себе?..
- Да, вот этот, - Драко небрежно указал на вороного.
- А где Блейз?.. – Гермиона огляделась. – И Воробушек?..
- Они расплачиваются. Пошли, что ли, грязнокровка? – таким непринужденным тоном было это произнесено, что Гермиона даже не обиделась. Ну, почти…
Гермиона грустно тряслась в седле. Ей вообще было грустно.
Светило солнышко, пробираясь осторожными лучами сквозь гроздья тумана. Девушка сидела на вороном коне, Малфой вел его под уздцы. Рядом шагал Блейз, ведущий своего, гнедого со светлой гривой коня. Между ними бодрым шагом направлялась Воробушек.
- Ну почему я в седле?.. – Гермиона накрутила на палец прядь волос и скучно наблюдала, как золотые искорки играют в волосах.
- Потому что ты девушка, - отозвался Забини.
- У-у, шовинист, - Гермиона мстительно прищурилась. Блейз явно не знал такого слова из словаря магглов. Зато Малфой весело хмыкнул. – А Воробушек – тоже девушка! Но она идет пешком.
- Во-первых, я воин, - Воробушек улыбнулась. – А во-вторых, мой конь остался в лагере.
- В лагере?.. Что за лагерь?..
- Я разве не говорила, что у меня есть свой десяток?..
- Нет!
- Значит, говорю. Мы идем в лагерь. Подождите, он немного… за городом.
Их встретили семь человек – вместе с магом.
- Это что, и есть десяток?.. Но их не десять, - слегка разочарованно протянула Гермиона.
- Ну, название не всегда отражает действительность. – Воробушек улыбнулась. – Их семь, вместе со мной. Сейчас я вас представлю. Это – Гермиона, Драко и Блейз. Они те самые герои из другого мира.
Воробушек указала на мужчину лет сорока, с черной, отросшей щетиной, низенького, плотного, с темными волосами. Один глаз был перевязан черной тряпкой.
- Это Одноглазый, - мужчина приветливо оскалился. Парочки зубов во рту не хватало, а некоторые были золотыми. – Он прекрасный арбалетчик. Собьет монетку в воздухе с завязанным… глазом.
Следующим был высоченный, мускулистый парень с волосами… ммм… ярко-желтыми, цвета… цвета спелого банана.
- Это Мил. – Мил улыбнулся и кивнул. И правда, подумала Гермиона, очень милый. – Он владеет секирой. Естественно, среди людей ему нет равных.
- Среди… людей?.. А среди кого есть? – Гермиона с ужасом оглядела огромное, двухлезвийное орудие. Немудрено, что люди с ним не справляются; Гермиона думала, что вряд ли вообще нормальный человек сможет такое поднять…
- Среди гномов, и, поверь, очень много, - Мил представил свой голос сам; бархатистый, переливчатый бас.
- Гномы?.. – Гермиона загорелась. Народец, о котором в ее мире остались лишь воспоминания и легенды. – Ух ты!..
- Потом, потом, - Воробушек указала на следующего воина… воина?.. О нет, этот человек совсем не похож был на воителя… Среднего роста, тощий, с ярко выраженными скулами и бледным, кислым каким-то лицом. Жиденькие крысиные волосенки ниспадали до плеч, и до земли волочился темный мешковатый балахон. – Это Монах. Наш следопыт.
- Это Сом, - так назвала Воробушек небольшого роста крепыша, лысого и с заправскими, длинными усами, свисающими куда ниже подбородка. – Он работает бердышом; как вы могли догадаться, житель востока.
- Позвольте представить… слегка необычный спутник отряда людей-воинов… Ивгард. – Гермиона с удивлением разглядывала смуглого, вполне себе симпатичного юношу. Но было в его облике что-то такое… мрачное.
- Я оборотень. Перевертыш, если хотите. – Ивгард бросил на них взгляд из-под косой, спадающей на глаза челки.
- В нашем мире тоже есть оборотни. – Блейз равнодушно пожал плечами.
- Ну, уж точно не такие. – Парень оскалился. – Я Истинный… превращаюсь не при зове полной луны, но по желанию.
- Понятно. – Гермиона бросила полный раздражения взгляд на Малфоя. Непонятно ей было, совсем непонятно, что понятного он нашел в объяснении перевертыша…
- А я Корица. – девушка, последняя в отряде, представилась сама. Она была очень, очень высокая – выше нее из всех присутствующих были, пожалуй, только Мил, Блейз и Рриорн. Девушка была не рыжая, но ее темные волосы на свету отдавали внутренней рыжиной, и по лицу густо были рассыпаны яркие конопушки. – Вот мое оружие.
Корица медленно, не торопясь, слегка показно, вытащила из-за спины… меч.
- Ого! Эспадон, настоящий! И не тяжело тебе?.. – Малфой заинтересованно приблизился к девушке. Она улыбнулась, но не так, как Воробушек, не тепло, а удовлетворенно, как кот, укравший у хозяина сметану. Удовлетворенно тем, что она сумела обратить на себя внимание.
«Большой меч, просто большой меч – ну и что с того?..» - Гермиона обиженно отвернулась.
- Да ну ничего, не надорвалась пока, - Корица ухмыльнулась.
- Ладно, Корица, заткнись, - Сом многозначительно перекинул бердыш, который отнюдь не был церемониальным. – Колкости оставь для Темного барона.
- Почему-у?.. Ну почему именно ОН??! – Гермиона тихо заскулила, отходя от сердито пофыркивающего вороного коня. – Почему я должна ехать именно с Малфоем?..
- Гермиона, наши лошади слишком нагружены поклажей… Я не понимаю, почему ты так против… но, если хочешь – можешь ехать с Блейзом. Его конь тоже вынослив… в некоторой мере. – Рриорн пожал плечами.
Гермиона с опаской кинула взгляд на Забини. Его похотливая улыбочка обещала ей самую незабываемую поездку.
- Ладно, уговорили, - Гермиона быстро повернулась к Рриорну. – Ты был сама убедительность.
- Я рад, - ответствовал маг и направился к своей лошади. – Залезай, все уже готовы.
Гермиона с недоумением подняла голову. Залезть, говорите?.. Это вот на этот копытно-хребтастый Эверест, да?..
Малфой терпеливо сверлил ее взглядом. Кажется, до него дошла причина затруднений девушки – он возвел глаза к небу и слез.
- Забирайся.
- Ага, от того, что тебя там нет, мне сразу стало легче и я сейчас взлечу, - ядовито прошипела Гермиона.
- Попробуй. Если что, я тебя… подтолкну.
Когда Гермиона уже зацепилась за стремя и приготовилась закинуть вторую ногу, до нее дошел смысл его слов, и она замерла.
- Ну, чего застряла?.. – Малфой не заставил себя долго ждать. Поддержал ее руками за талию, немного приподнял, и Гермиона мигом оказалась в седле.
- Уй!.. А поделикатнее нельзя было?.. – Гермиона просто должна была что-то такое проворочать и поныть. Чтобы никто не подумал…
…что ей понравилось.
Глава 6Глава Шестая, В Которой Ничего Особенного Не Происходит.
Постоялый двор был добротный, деревянный, даже с претензией на уют, но слишком маленький. Впрочем, комнаты пустовали, и владелец быстро согласился разместить их всех.
- Комнаты у нас… Та-ак… Сколько вас набралось… - хозяин напряженно всматривался в лист пергамента, видно, представляющий из себя записную книгу. – Одиннадцать штук, однако…
- Нас не штуками считают, дядька, - Корица возмущенно потрясла кулаком. – Давай быстрее уже, [цензура] ждать!
Отряд оглушительно загудел, укоризненно понукая не то хозяина двора, который и впрямь чересчур медленно возился, не то Корицу, которая внаглую крыла матом пожилого человека.
- Воробушек, - Гермиона осторожно дернула стоящую рядом девушку за рукав.
- Да, Гермиона?.. – Воробушек обернулась и улыбнулась ей.
- Эм-м… а можно, я буду с тобой в комнате?..
- Ну ничего себе, пфе!.. – Корица возмущенно протолкалась к ним. – Обойдешься, Гер-как-там-тебя-она! Всю жизнь в комнате с Воробушком спала Я!!! И не собираюсь тебе уступать, с чего бы это? Тоже мне, прилетела из другого мира и теперь уже подавай ей все, что захочет!.. Да мы и без вас справимся с занюханным этим Темным бароном!..
- Корица! Заткнись, ты достала уже на всех подряд наезжать! – Мил нахмурился и многозначительно устроил свою тяжелую руку на рыжеватой голове. Он был не слишком, но все-таки выше ее, и гораздо сильнее. Корица замолчала, всем своим видом показывая, что стоит Милу убраться – и извергаемый фонтан оскорблений вновь заработает.
- Милая моя, нас всего три девушки… хозяин обещал нам дать большую комнату, на троих .Это не стоит того, чтобы ссориться.
Корица разочарованно вздохнула. Нового скандала не предвещалось.
Гермиона проснулась. Немного подумав, открыла глаз. Левый. Осмотрела ничем не примечательный потолок на сваях и открыла другой глаз, правый. Потолок все так же нависал, только широта обзора увеличилась.
Сон ушел окончательно, не успев помахать ручкой и пообещать писать раз в месяц. Ушел и оставил после себя только память.
«Кстати, что мне снилось?..» - Гермиона помнила что-то интересное… ммм… блондинистое… вредное… и знакомое.
Ох. Ей же не мог сниться Малфой, правда?.. Только не это…
Девушка поднялась. В комнате было пусто. Она осталась одна, похоже, все уже давно встали.
Гермиона быстро делась и плеснула в лицо холодной водой из деревянной бадьи, что стояла в углу комнаты. Не нашла расческу, плюнула и просто пригладила волосы на затылке.
Девушка быстро зашнуровала один сапог и огляделась в поисках второго. На виду его не было, но, заглянув под кровать, гриффиндорка обнаружила недостающую часть обувного комплекта там.
Гермиона попробовала натянуть обувку. Что-то мешалось, будто давило изнутри и не давало просунуть ногу дальше. Девушка недоуменно подняла сапог, чтобы посмотреть, что там такое…
…и из голенища выпрыгнула ящерица. Довольной большая, яркая, шустрая, и совершенно очевидно – живая.
Гермиона заверещала и отбросила сапог в другой угол комнаты. Ящерица прыгнула в противоположном направлении и скрылась под дверью.
Гермиона в ужасном расположении духа спустилась по лестнице вниз, слегка настороженно наступая на левую ногу.
За дубовым столом, способным вместить целую роту, собрались трое. Рриорн, Ивгард и Мил.
- Доброе утро, - Гермиона отодвинула стул и плюхнулась на жесткое сиденье.
- Не такое уж и злое, правду говоришь, - Мил улыбнулся ей.
- А где все остальные?.. – Гермиона пододвинула к себе одну из тарелок и принялась поглощать содержимое.
- Ну, Корица, Воробушек, Одноглазый и Монах отошли по делам в поселок, а Сом… Сом тоже по делам, но на задний двор. Твои друзья спят.
- Понятно. Только они не мои друзья.
- Рассказывай, - Ивгард нагло ухмыльнулся. – Или ты имеешь в виду, что они ближе, чем просто друзья?..
Гермиона предпочла промолчать, кисло пережевывая куриные крылышки.
На втором этаже раздался шум. Хлопнула дверь, и по лестнице кто-то спустился – Гермиона сидела к ней спиной и не могла видеть, кто это был.
Медленная поступь, неторопливая, можно даже сказать – величественная в одном только своем звуке. Ну, все понятно…
- Приветствую вас, - Малфой сел напротив Гермионы и тоже пододвинул к себе тарелку.
Громкие звуки и проклятия, и вот уже по лестнице скатился Блейз.
- Последний! – громко констатировала Гермиона.
- А ну и черт с ним! М-мать, мне кто-то наплюхал полные сапоги воды.
Гермиона сочувственно скосила на парня взгляд. У нее было странное ощущение, что та ящерица в сапоге тоже не случайна.
- Какие планы на сегодня? – Забини устроился на стуле рядом с Гермионой. Подвинул к себе разом три тарелки и принялся усердно уничтожать их содержимое. – Выпить что-нибудь будет? Или мы насухую?
- Вот, чаек, - Рриорн кивнул на маленький чайник. – Правда, я так думаю, под «выпить» ты имел в виду нечто другое. Так знай, у воинов не принято с утра принимать на душу.
- Все понятно, - быстро согласился Забини. – Не с утра – так вечером, какие проблемы?..
Воробушек устроилась во главе стола.
- Я тут подумала, - осторожно начала она. – В общем, дорогие мои, вам бы совсем не помешало вооружиться.
- На войне – как на войне, - многозначительно добавил Рриорн.
- Война у нас какая-то… партизанская, - фыркнул Ивгард. – Ну что это такое – пробираемся окопами, как шпионы, боимся ударить в лоб и все строим тактику…
- Ивгард, помолчи. Чем опускать комментарии, уподобляясь примеру некой конопатой особы, занялся бы… чем-нибудь… чем-нибудь. Вон, Сом с Милом тренируются, иди к ним.
- Так то они на оружии тренируются, - ворчливо протянул парень, впрочем, поднимаясь со стула и направляясь к двери. – А я все больше врукопашную…
- Ну, вот и сподобишь их на рукопашную. О чем мы?.. А, да, об оружии. У вас хоть какое-то подобие?.. Ну, хоть чем-нибудь защищаться вы можете?..
- У меня палочка, - Гермиона незамедлительно продемонстрировала всем тисовую остроконечную и легкую палочку.
- Это же прекрасно! – маг воодушевленно выхватил предмет из рук Гермионы и принялся его вертеть. – Это новая магия для нашего мира, совершенно новая!.. С ней мы много чего можем… А вы? У вас есть такие?
Рриорн обратился к Блейзу и Драко. Те смущенно замотали головами.
- Нет, я свою оставил в Хогвартсе… То ли в комнате, то ли она выпала у меня, тогда, на вечеринке… - Драко пожал плечами.
- Аналогично. – Блейз закончил трапезу и откинулся на стуле.
- Ну, тогда мы вам подберем что-нибудь махательное, - Воробушек поднялась. – Идемте за мной. У меня кое-что есть; не оружейня, конечно, но все же.
В комнате Воробушек вытащила из-под кровати сумку, раскрыла ее и вытащила на свет Божий: два парных клинка; короткий полумеч-полунож; узкий одноручный меч; длинный, изогнутый клинок, чем-то напоминающий саблю; парочка изукрашенных, явно дорогостоящих кинжалов.
- Клинки Ивгарда, - Воробушек быстро отодвинула их. – Просто он не любит холодное оружие, и я их таскаю. Надо бы ему отдать, а то черт знает…
Блейз без раздумий выбрал изогнутый клинок.
- Я на таких все детство с дедушкой практиковался, - объяснил он свой выбор. – Он у меня с арабской кровью…
Блейза никто не слушал, он обиделся и ушел на поиски более благородных слушателей.
Драко растерянно разглядывал оставшееся.
- Что, совсем не владеешь оружием? – Воробушек в изумлении приподняла бровь.
- Да нет… но… я все больше рапирой, шпагой… - Драко грустно вздохнул. У него был такой потешный, совсем не Малфоевский вид, что Гермионе даже стало его жалко и захотелось погладить по растрепанной голове.
- А мечом? Может быть, с мечом?..
- Э-э… мечом, я, конечно, тоже… владею, - Малфой со вздохом поднял с земли меч и взвесил его на руке. – Ладно, давай это.
- Отлично… Гермиона, возьми-ка кинжал. Так, на всякий случай.
Кинжалы были красивые, Гермионе нравились. Искусные рукояти, блестящие лезвия и инкрустированные драгоценными камнями ножны. Гермиона выбрала больший кинжал, с волчьей головой-рукоятью.
А потом они отправились в дорогу…
Глава 7Глава Седьмая, В Которой Темный Барон Активно Наступает.
Тяжелая капля ударила Гермиону по носу, рассыпавшись на мириады еще более мелких своих собратьев.
- Дождь начинается. На меня уже капнуло, - доверительно, громко сообщила девушка.
Малфой ехидно бросил:
- Первая капля на дурака – примета такая, - Гермиона, которая держалась за его талию, мстительно ущипнула парня за живот. Он благоразумно примолк.
- Да ладно тебе, - Корица, ехавшая рядом, великодушно махнула рукой. – Это просто птичка мимо пролетала… Ну, со всяким бывает – физиология, что поделаешь…
- Ну, может быть, и так, - философски согласился Малфой, и был атакован в живот второй раз…
Вопреки мнениям общественности о перелетных птицах и недержаниях, дождь все-таки начался.
Нет, не так; разразилась настоящая гроза.
Гермиона утонула вся в насквозь промокшем капюшоне. Что-то хлюпало, да так громко; или ее одежда, или ее сапоги, или… да, возможно она сама.
Девушка уткнулась в синий, промокший насквозь, плащ перед собой. Так немного теплее, и не хлещет… прямо в лицо, хлюп.
Когда-нибудь это кончится?..
Из-за пелены дождя, из-за непроницаемой стены воды, показались такие далекие и такие милые сердцу ворота города.
- Это какая-то мелкая деревенька, - Рриорн вздохнул. – Я, вообще-то, не планировал там останавливаться, но такой дождь…
- Рриорн, а мы там и не остановимся, - Воробушек тихо указала на что-то магу.
- О боги… - Мужчина приподнялся на стременах, напряженно всматриваясь во что-то лишь ему одному понятное. Опустился обратно, осел и сгорбился. – Приготовьте оружие. Думаю, поздно бежать, они нас уже заметили…
Гермиона ничего не понимала. Что такое?.. Оружие?.. Какое оружие?.. Деревня как деревня… они таких уже пару раз проехали, и ничего…
- Смотрите на небо! Вверх! – Корица громко, но невнятно воскликнула что-то малоцензурное.
Гермиона послушно подняла голову.
С неба на нее пустыми глазницами смотрел… череп. Только не человеческий, а бычий. Огромная метка, подобная метке Темного лорда…
- Темный барон… Он уже добрался до западных земель, подумать только… - Сом, который ехал рядом с ними, уже приготовил бердыш. Монах подъехал сзади и скучно заметил:
- Нас окружают.
Конь Рриорна, который ехал впереди, заржал и встал на дыбы. Маг вскинул руку вперед и выкрикнул что-то.
Гермиона достала палочку, стремительно пытаясь понять, в кого ей целиться.
- Их четырнадцать! Четверо сзади и десяток впереди! – Ивгард, он ехал в тылу вместе с Милом, скользнул с лошади и остался на земле. Миг – и пелену дождя прорезал страшный рев. В конце остановившегося отряда горой возвышался огромный медведь.
- Гермиона! – Воробушек махнула ей рукой. – Не используй магию, слышишь! Не используй! Это наш козырь, прислужникам барона не обязательно о нем знать! Драко, храни ее как зеницу ока!..
И крик, прорезавший шум дождя:
- Всем на землю!.. Спешиться!..
…Впереди – маг, Воробушек, Одноглазый, который спрятал арбалет и достал короткий клинок, Корица и Блейз. Гремит металл, шумит гроза, ревет сзади разъяренный зверь.
…Страшно. Она никогда не думала, что так страшно… Всего-то – стоять в центре сражения, опустив руки, и глазеть вокруг. Ох…
…Взвизгивая, разрезает дождь стремительная секира, и вслед ей поет огромный меч. Они режут жизни, словно нити, и не находят никаких препятствий на пути.
… Немного неудобно орудовать Сому бердышом в прямом его назначении, но он с воистину нечеловечески философичным спокойствием прикладывает врагов тяжелой пяткой орудия по всяким доступным местам…
…Монах, такой же кислый, как в жизни, так и в битве, дарит смерть самым прославленным способом, размахивая своей боевой косой. Правда, не очень удачно – пока еще не скосил ни одной жизни…
…Малфой рядом чертыхается. Что ж, похоже, и его задели…
…Ой, а чья это на ней кровь?.. Кровь?.. На ней?.. Свет… Свет, там, впереди… Что-то как-то нехорошо… Ох.
- …Гермиона! Гермиона, с тобой все в порядке? Вставай, поднимайся!..
- Она ранена? – у Монаха даже голос кислый. – Давайте, я ее полечу.
- Да все с ней в порядке! Просто она потеряла сознание.
- О, все в порядке, но сознание потеряла? – Корица насмешливо фыркнула. – Вот что я вам скажу. Эта тетеря стояла, лупилась по сторонам, и при первом же виде крови свалилась без чувств.
Все замолчали.
«Эй, все не так!.. В смысле, так, конечно… но… почему так глухо доносится звук?.. И почему я не могу открыть глаз?.. Как хочется… уснуть… и не вставать».
- Ну и что? Корица, она же не воин…
- Она маг!
- Ладно, у нас нет времени. Кто знает, сколько их здесь еще шляется?.. Вон, Ивгард с Сомом возвращаются.
- Эй, дайте мне кто-нибудь одежду…
- Дайте Ивгарду плащ! Побыстрее!..
- Так, Драко, грузи Гермиону на лошадь, и поехали.
Гермиону послушно берут… на руки??!.. устраивают в седле и осторожно обхватывают сзади за талию. Бережно.
Черт возьми, и это Малфой?..
Гермиона продрала глаза. Драгоценный орган зрения соблаговолил открыться только при сопровождении в виде громкого, хрипящего стона.
Голова раскалывалась, словно там, внутри, кто-то подвесил огромный, тяжеленный медный колокол, который, не спеша, но с размахом, гулко ударялся то об одну стенку черепа, то о другую… Во рту сухо, как в пустыне…
«Все симптомы похмелья налицо» - Гермиона осторожно подняла к глазам руку и сосчитала пальцы. Раз… два… два… ой, то есть уже три… четыре… пять… вроде все на месте и ничего лишнего нет.
- Что, Грейнджер, пытаешься проверить количество пальцев? – ехидно осведомляется из-за спины Малфой, не убирая, впрочем, руку с ее талии. Поддерживает, ага, как же…
- Как ни странно, ты прав, - Гермиона хрипло закашлялась. Слова давались ей с трудом. – Воды-ы…
- На, вот, пей, - Малфой открыл флягу и протянул ей. – Только осторожно. Трясет.
- А тебе все счастье, коли я поперхнусь.
- Сплю и вижу. Ты пей, пей, будешь глотать, я тебя толкну посильнее.
- Так я уже напилась, спасибо.
- Да ничего.
Некоторое время они ехали в молчании. Гермиона судорожно вспоминала, где она могла так немилосердно набраться.
- Э-э, Малфой?..
- Да, Грейнджер?..
- А что было?..
- Хм-м, ты о чем?
- Ну, что со мной?
- Ты помнишь, что случилось до того, как ты свалилась?
- Нет. А что было-то, вот я и спрашиваю?.. У меня такое ощущение, что я выпила бочку вина или чего похуже.
- Да нет… На нас напали люди этого самого Темного барона, ты стояла в середине, потому что Воробушек не разрешила тебе использовать магию, а мы тебя прикрывали… а потом ты свалилась… Рриорн говорит, что во вражеском отряде был маг, и когда он активировал заклинание… ну, в общем, у тебя такая реакция на местную магию.
Гермиона не нашлась, что сказать. Молчание возобновилось.
- Рриорн!.. За нами погоня!..
Мил махал руками и указывал куда-то на горизонт.
- Не может быть!.. Такой большой отряд… нам не выдержать сражения. Пришпорить коней! Дальше – портовый город, и мы в относительной безопасности!
…А потом – дикая скачка… Вперед, вперед, и только вперед…
- Черт бы побрал этот дождь!.. – Ивгард чертыхнулся и остановил лошадь. Малфой последовал его примеру, Сом тоже; маг поднял руку, останавливая остальных.
- Что ты имеешь в виду?.. Дождь кончился, - Гермиона осторожно поерзала на пятой точке, оценивая нанесенный жестким седлом ущерб, и скривилась. – О-ох… за что же мне…
- Что, задницу отсидела? – Корица сочувственно покивала. – Да, тяжело переходить из пехотных войск во всадники… Хотя о чем это я, ты же два дня назад впервые забралась на лошадь…
- Корица, хватит уже!!! – Сом взбеленился и привстал на стременах, потому как Корица, лошадь которой стояла рядом с его, возвышалась над низкорослым воином на добрый фут. – Я, конечно, не умею колко говорить, но для того, чтобы заткнуть рот. Есть очень и очень много способов!!!
- Ладно вам! Лучше скажите, мы оторвались? – Блейз обернулся назад. – Вроде как я никого не вижу…
- Дорогу развезло ужасно, - Воробушек вздохнула. – Вон, у Ивгарда жеребец уже не может ехать…
- Осталось всего ничего! Давайте, возьмите себя… ну то есть поводья… в руки! Нам в Раггард! – Рриорн махнул рукой.
- Легко тебе, Рриорн, у тебя конь налегке, - Ивгард вздохнул и взгромоздился обратно. – Ну, ладно, вперед, в портовый город!
Глава 8Глава Восьмая, В Которой Гермиона Неожиданно Обнаруживает, Что Малфой Умеет Улыбаться И Что У Нее Морская Болезнь…
- Эй, Грейнджер, вставай…
Гермиона, как следствие возникновения над ее ухом звуковых возмущений, проснулась. Кто-то осторожно тряс ее за плечо. Девушка отмахнулась и поднялась.
- Ага… уже… - голос, как и обычно, с утра был хрипловат. Гермиона отбросила одеяло и сладко потянулась.
Обернувшись посмотреть, кто там посмел «потревожить сон древних», она замерла. Сообразив, что стоящий перед ней и нагло ее разглядывающий блондин вовсе не является Воробушком или Корицей, она натянула одеяло до подбородка. Еще немного подумав, завизжала; это была уже, скорее, дань приличиям.
- Малфой!!! Что ты здесь делаешь??! – Откашлявшись, Гермиона попыталась встать, но только запуталась в простынях.
- Тебя бужу, - невозмутимо ответил Драко. – Да и ладно было визжать, ничего нового я не увидел.
Гермиона открыла рот. Закрыла. Открыла еще раз. Ей хотелось что-то сказать, что-нибудь такое, грандиозное и внушительное, а еще колкое и едкое, чтобы оставить последнее слово за собой, но, ошарашенная нечеловеческой наглостью, она смогла только выдавить:
- Ах ты…
- Давай быстрее одевайся, наш корабль уходит через час. Я тебя за дверью подожду, - Малфой открыл дверь, и, уже выходя, обернулся и небрежно бросил: - Ничего, Грейнджер, местное белье тебе очень идет…
Гермиона зарычала и кинула в закрытый уже проем первое, что попалось под руку – сапог. Последнее слово все равно осталось за Малфоем…
Гермиона с силой распахнула дверь. Втайне она надеялась как-нибудь задеть Малфоя, но он благоразумно поджидал чуть в отдалении. Не желая показывать своего глубокого разочарования, Гермиона поджала губы.
- Все? Долго же ты возилась. – Малфой развернулся и начал неспешно спускаться вниз по витой деревянной лестнице.
- А чего это ты меня ждал?
Малфой не ответил. Только продолжал спускаться. Гермиона фыркнула, но, впрочем, поспешила его нагнать.
У выхода из трактира, прислонившись спиной к косяку, стоял Блейз. Увидев их, он нагло заржал.
- Ну и долго же ты ее… будил, - Блейз оскалился и окинул Гермиону взглядом. – Ну как, Грейнджер, тебе понравилось?..
Гермиона яростно выдохнула, сжала кулаки… и протиснулась на свет Божий, подальше от двух озабоченных типов.
- Ненавижу!..
- Воробушек?.. – Гермиона негромко позвала едущую чуть впереди девушку.
- Да?.. – Воробушек, чуть приостановившись и пустив коня вровень с Малфоевской животиной, как всегда, мило улыбнулась Гермионе. – Ты что-то хотела спросить?..
- Ну-у…мы правда поплывем на корабле?.. А зачем?.. Куда?..
- В Северные горы, - Воробушек вздохнула. – В смысле, мы поплывем через Ларганское море… то есть, на самом деле это озеро, но оно такое огромное, что все называют его морем… поплывем к Канхельскому графству. Это последний человеческий оплот перед Северными горами… мы пройдем через него… а в Северных горах, по слухам, сидит искомая нами персона.
- «По слухам»?.. – Малфой скривился. – Мы едем к черту на рога из-за каких-то слухов?..
- Нет, у нас есть проверенные данные, что все отряды Темного барона рано или поздно возвращаются в Северные горы.
- И что вы хотите предпринять?.. Завалиться всей толпой и радостно в лицо Темному барону бросить: «Привет, не ждали, а мы пришли»?
- Ну, вообще-то, да, - Воробушек невнятно что-то пробормотала, отвернулась и пришпорила коня.
- Темное дельце, - Гермиона, которая на этот раз устроилась впереди Малфоя для лучшего обозрения, многозначительно подняла палец к небесам.
- Да, попахивает, - легко согласился Малфой.
Некоторое время они молчали. Гермионе страшно хотелось продолжить разговор, ну просто зудело; но, во-первых, неудобно было заговаривать первой, и, во-вторых, она очень смутно представляла себе дальнейшую тему для разговора.
Видно, эманации разговорчивости она распространяла так сильно, что Малфой все-таки не выдержал и заговорил.
- Э-э… Грейнджер… я вот тут хотел сказать… - Малфой мялся и все сильнее сжимал руки на ее талии. Гермиона усердно делала вид, что все идет, как надо, и вообще… – Ну, в общем, так получилось, что мы вместе попали в такую передрягу… довольно опасную.
«К чему это он клонит?..» - Гермиона подозрительно попыталась заглянуть через плечо, так, чтобы оценить состояние собеседника и не выдать при этом своей заинтересованности.
- Которая может очень печально закончится…
- Эй, что это за упаднические настроения?! Я лично собираюсь выжить, победить всех плохих парней и заодно спасти всех, кто будет под рукой, вкупе с этим мирком! И вам того же советую…
Гермиона неуклюже развернулась, чтобы что-то еще сказать…
…и в изумлении остановилась.
Малфой улыбался. Очень тепло, и как-то… как-то… уютно.
Смотрел на нее и улыбался.
Гермиона понимала и припоминала, что что-то хотела сказать… ему… но…
…она ни о чем не думала и просто улыбнулась.
Ему. В ответ…
- Это оно и есть?.. – Гермиона почувствовала, как дрожат коленки. – Слушайте, а это… озеро… может быть, лучше будет его объехать?..
- Ну, если ты хочешь задержаться в этом мире еще эдак на три месяца, плюс дорога до Северных гор… месяц… - Рриорн ухмыльнулся. - Ну, давайте, конечно. Правда, на пути нас могут поджидать прихвостни Темного барона, разбойники…
- Хватит, можешь не продолжать, - Гермиона вздохнула. Все ее опасения насчет огромного деревянного монстра и прогнивших и заплесневелых скрипящих досок сбылись. – Это был трусливый крик души.
Сзади одобрительно хмыкнуло… хмыкнул. Малфой.
- Ладно… этого… забирайтесь, вот, - с корабля вниз весьма неаккуратно спустили (читай – скинули) деревянную доску с неким подобием ступеней, которую прислонили к борту.
- Я… мы должны будем подниматься ПО ЭТОМУ?.. – Гермиона в порыве ужаса сотворила давно забытое крестное знамение. Рядом пронзительно заржали – то ли Блейз, то ли Корица. Или оба вместе – птички спелись.
Доска была весьма и весьма дряхлого вида. Она прогибалась под весом воздуха и давлением ветра; Гермиона сильно опасалась, что человеческого веса она не выдержит вовсе.
- Слушайте… а может быть, и правда пойдем… ну… в обход, а?.. – если раньше это были только Корица и Забини, то теперь все в отряде поддержали товарищеский ржач.
Гермиона перегнулась через борта и выплеснула наружу еще одну часть своего завтрака.
- Ну и здорова же ты жрать, Грейнджер, - посетовал Забини, глядя на ее мучения. – Уже пятую порцию извергаешь, наверное…
Гермиона, тяжело дыша, повернулась боком к Блейзу и простонала:
- Заткни-ись… [цензура]… - Корица одобрительно хмыкнула, оценив нецензурные познания Гермионы.
Девушка же, чувствуя, как переползают по щекам все оттенки плесени, осела на деревянный пол. Мир вокруг шатало и немилосердно… немилосердно ничего не хотелось. Совсем. Ничего…
- Что, так плохо? Хочешь, я пошлю Блейза за водой? – Гермиона, превознемогая качку в животе, изумленно подняла глаза. Для Корицы предложение послать кого-либо за чем-либо для кого-нибудь было верхом добродетели. – Не хочешь? Ну, смотри… Ладно, я пойду сосну часок-другой…
Корица поднялась и направилась в каюту. Гермиона завистливо проводила ее взглядом; сама она с преогромным трудом вставала на ноги.
- Ну, что-то ты мне тоже надоела, - Блейз зевнул и повернулся в сторону кают. – Пойду я, пожалуй, найду собеседника, у которого завтрак содержится в положенном месте, а не выплескивается за борт…
Гермиона, грустно усмехнувшись – ну, по крайней мере, она пыталась изобразить горькую усмешку умудренного героя, правда, роилось у нее в голове подозрение, что при нынешнем своем состоянии вместо ухмылки она получила только жуткую гримасу – обратилась к Малфою:
- А что же ты остался?.. Мои мучения радуют сердце и глаз?.. – Девушка почувствовала новый спазм, но сил вставать не было, и она ограничилась только рваным глубоким вздохом.
- Да нет, - Малфой подошел к ней. – Ладно, поднимайся, негоже тут сидеть все время. Лучше бы пошла, постаралась, что ли, последовать примеру Корицы и заснуть, тебе ведь только хуже рядом с морем...
- Какой ты добрый, - Гермиона передернулась, уцепилась за борт и, качаясь, встала. – Жаль только, что я не дойду до каюты и наверняка паду смертью храбрых.
- Ничего-ничего, вперед, - Малфой немного подумал и, мило ухмыльнувшись, предложил: - А, может быть, ты хочешь, чтобы тебя отнесли на руках?..
Гермиона замерла, обдумывая такую радужную перспективу. Она уже хотела сказать, что, в принципе, не против…
- А то ведь смотри, - Малфой оскалился. – Я сейчас быстренько позову Блейза, он с радостью тебя… хм, отнесет.
- Это удар ниже пояса-а…
Глава 9Глава Девятая, В Которой Гермиона Узнает Некоторые Подробности Об Этом Мире И Его Обитателях, А Также Отряд Попадает В Очередную Стычку…
Гермиона дремала, прикорнув у Малфоя на широкой спине.
И будучи спящей, она ощущала, как ей хорошо и какая она счастливая. Ее не качало. Не тошнило. Ну, только слегка подбрасывало… но это лишь издержки езды на лошадях.
Все вокруг молчали. Гнетущая тишина даже во сне страшно нервировала измученную за последние дни Гермиону. Она не выдержала и проснулась.
- Чего молчим? – Гриффиндорка жизнерадостно обвела взглядом компанию.
- А о чем говорить? – монах кисло покосился на девушку. Гермиону это ни капельки не всколыхнуло, она уже привыкла к кислым взглядам.
- А вы расскажите нам что-нибудь. – Гермиона упорно пыталась вызвать хоть кого-нибудь на разговор.
- А давайте мы лучше… поиграем, - неожиданно предложил Ивгард.
- Давайте! Во что? – Гермиона, даже не думая, согласилась.
- Вы отгадайте, почему всех в отряде так называют?
- Как – так? – не поняла Гермиона.
- Так, как называют, - малопонятно пояснил Ивгард. – Неужели ты думаешь, что «Воробушек», «Сом» - это настоящие имена?
До Гермионы дошло. Она подумала и выпалила:
- Но зачем все эти клички?
- Это воинская традиция, - Одноглазый ухмыльнулся. – Теоретически, с помощью Истинного имени на человека можно наложить проклятие. Ну, вот, чтобы уберечь себя, воины с давних времен назывались не именами, но прозвищами, так сказать.
- Интересно… - Гермиона задумалась о чем-то постороннем.
- Ну, давайте, подумайте и скажите… например, почем Сома так называют? – Корица насмешливо покосилась на Гермиону с Малфоем.
- Ясное дело – усы! – Блейз важно надулся.
«Это, наверное, была первое его правильное предположение за последние годы», - ядовито подумала Гермиона.
- Верно! – Сом поправил упомянутые и весело подмигнул Блейзу. – А вот тебе, Гермиона; почему Мил – Мил?
- Потому что он милый! – засмеялась Гермиона. – И очень галантный.
- Мне приятно это слышать, между прочим, в который раз, - гигант тоже засмеялся. – Ты следующий, Драко. Почему… почему мы так зовем Воробушка?..
- Может быть… может быть, потому что она… э-э-э… ну, не знаю. – Малфой насупился. Он первый провалился в ответе.
- Подумайте, ну! Что, не отгадаете?.. Тогда пусть Рриорн скажет.
Маг улыбнулся и, посмеиваясь, ответил:
- Все очень просто и элементарно. Воробушек получила свое прозвище, потому что…
- Ну? Потому что?.. Продолжай! – Гермиона нетерпеливо заерзала на седле.
- …потому что я очень люблю семечки. – Воробушек обернулась. – А что вы скажете насчет Корицы? Почему мы так зовем ее?
Корица моментально сгорбилась, насупилась и сделала вид, что она «вообще не с ними».
- Потому что у нее КОНОПУШКИ!!! – хором возвестили все трое. И засмеялись тоже все… ну, кроме Корицы.
- Думаю, про Одноглазого нет смысла спрашивать, - Корица фыркнула. Одноглазый покладисто кивнул. – Теперь отгадайте, почему Монаха так называют.
- Он это… церковный служащий, - Блейз отмахнулся. – Ну, или что-то типа того.
- Неверно, - Монах хмыкнул. – Следопытом тебе не быть, Забини. Попробуй ты. Гермиона…
- Наверняка, потому что ты носишь этот балахон.
- Скорее наоборот, я ношу этот балахон, потому что меня так называют. Ты, Драко?
- Это, я так думаю, что-нибудь, - Драко повертел рукой в воздухе. – Что-нибудь связанное… с народным фольклорным жанром анекдотов.
- В самую точку, - Монах одобрительно покачал головой. – В нашем мире монахи – самые частые герои анекдотов. А у вас разве?.. А, да…
На некоторое время в отряде воцарилось молчание. Потом Гермиона осторожно осведомилась:
- Ивгард… а это… твое настоящее имя?
- Мое?.. Конечно. Я же не воин. – Ивгард пожал плечами. – Зачем мне называться другим именем?..
- Ты разве не воин? – Гермиону разочарованно засопела. – А я думала, все вы… кроме Рриорна…
- Так я же оборотень, - просто, и, как всегда, очень туманно объяснил Ивгард.
- Ну и что? Оборотень?
- Как бы тебе объяснить… Оборотень – это, считай, магия, пусть врожденная, пусть приобретенная. Маги же не могут становиться воинами. Только целители, вроде монаха, но это уже немного другое.
- Как все у вас трудно… то должны эти, этого не должны те… главное, не запутаться. – Гермиона улыбнулась, и поняла, что ей больше совсем не хочется говорить.
И они продолжили путь в полной тишине, так как никто не знал, как продолжить разговор. Да и не нужно оно было… никому.
…Все произошло очень внезапно.
Взвизгнула стрела, другая, третья – и вот уже Сом медленно сползает с лошади, капая на землю багряной кровью. Ивгард резко поймал удила его коня, остановил своего и соскочил с седла, подхватывая Сома.
Одноглазый среагировал моментально. Круто развернувшись в седле и дернув арбалет из седельной сумки, щелкнул взводом… болт, тяжелый, разрывающий воздух кругом себя, пронесся в обратном направлении. Вдалеке послышался крик.
- Рриорн! Мы примем бой? Или пришпорить лошадей?
- Сом! Быстрее, Монах, помоги ему, плевать на отряд, мы их сдержим!
Гермиона в панике заметалась. Малфой ловко покинул седла и стащил ее за собой.
- Ты что, больная, так подставляться? У них стрелок, - едко прошипел он.
Воробушек уже спешила к ним, проталкиваясь сквозь начавших, если так можно выразиться, паниковать животных.
- Гермиона, помнишь, что я тебе говорила, тогда, в прошлый раз? Не используй магию! Стой за нашими спинами не высовывайся! Поняла?
- Да… да, конечно, - растерянно промямлила Гермиона .
Рриорн наклонился к Воробушку и что-то прошептал ей на ухо. Та резко нахмурилась и повернулась обратно к Гермионе.
- Гермиона… ты должна понимать… - она явно мялась и не знала, как лучше сказать то, что она хотела сообщить. – В общем, в отряде два мага. Вне сомнений, они используют свое искусство… И, следовательно, Рриорн не сможет остаться в стороне…
До Гермионы дошло, к чему она клонит.
- Ты думаешь… что прошлый раз повториться? – Она неуверенно опустила глаза. – Ты думаешь, у меня негативная реакция на эту магию, да?..
- Знаешь, очень вероятно. Я просто тебя… предупредила. Постарайся сдержаться, иначе нам всем придется еще и опекать тебя.
«Я не буду обузой» - Гермиона сжала зубы. – «Грейнджер никогда не будет обузой. Вот увидите…».
…Страха не было. Впрочем, как и в прошлый раз.
Сталь звенела и пела кругом, рядом стоял Малфой, спина к спине вместе с Блейзом. Все-таки, как бы они ни собачились, ни ссорились, ни подначивали друг друга – они друзья. И все правильно. Люди не могут без друзей, даже такие сомнительные личности, как Малфой и Блейз… Слизеринцы, даже они…
От отстраненных мыслей ее отвлекла легкая боль в районе живота. В висках застучала кровь, и защипало глаза.
Гермиона медленно, неверяще подняла взгляд.
И встретилась с другим взглядом. С насмешливым, презрительным взглядом желтых глаз. Глаза в глаза.
Вражеский маг стоял в некотором отдалении от них, сложил ладони лодочкой, шевелил губами… и смотрел ей в глаза.
С каждым словом, тихо слетающим с его губ, с каждым движением рук на нее сверху наваливалась незримая тяжесть, плечи опускались, внутренности скручивало водоворотом, а горло жег дикий огонь. В висках все больше стучало, казалось, бурлящая кровь сейчас прорвет тонкий слой кожи и хлынет наружу.
Гермиона, что есть силы, сдавила рот рукой, чтобы не закричать, и медленно опустилась на колени. Все лицо пылало, а внутри все разрывалось от боли…
И она не отрывала взгляда. Смотрела магу в желтые глаза и не могла оторваться.
Внезапно он приостановился, перестал беззвучно шевелить губами и широко ухмыльнулся.
Гермиона замерла в диком ужасе, понимая, что будет дальше.
«Рунная магия основывается на заклинаниях, которые предварительно заготавливаются, а потом активируются коротким словом-ключом (или сочетанием слов)» - говорил им Рриорн, тогда, в таверне, при первой встрече.
Маг постоял еще одно мгновение, а потом губы его шевельнулись в последний раз.
В голове все взорвалось дикой болью, глаза ослепли, и ее мощным толчком выбросило в темноту небытия.
Глава 10Глава Десятая, В Которой Проходит Генеральный Разбор Полетов И Отряд С Размахом Отмечает Победу
Что ж, все начиналось – или заканчивалось, как посмотреть – совершенно так же, как множество раз до того.
Во-первых, Гермиона открыла глаза.
Если бы она была в состоянии сейчас не только СМОТРЕТЬ, но и ВИДЕТЬ, она бы узрела над головой деревянные балки и потолок того же материала; но, к сожалению, она была этого лишена.
В голове царил уже знакомый колокол, не менее знакомо раскачиваясь и заливая пустую голову своим раскатистым, гулким звоном.
И эта сухость… сухость во рту…
Гермиона повернула голову, сосредоточилась и сфокусировала зрение. Радости ее не было предела; прямо перед ней, на тумбочке, стоял стакан с водой.
Так, теперь бы только руку протянуть…
Гермиона спустилась по лестнице, опираясь о резные перила и тихо переступая со ступеньки на ступень.
Достигнув зала, она остановилась в замешательстве; помещение было полно, и товарищей ее вблизи нигде не наблюдалось.
Девушка воровато оглянулась и приподнялась на цыпочки, продолжая высматривать в толпе незнакомых людей хоть одну знакомую макушку.
Голос застал ее врасплох:
- Что-то ищешь? – лоск и манера, эта дурацкая, ненавистная, такая знакомая манера растягивать слова.
«Черт, ведь я почти была рада ему сейчас!» - Гермиона насупила брови и пообещала работать над собой.
- Да вот, не знаю, куда мне лучше сесть?.. – полувопросительно-полуутвердительно проворковала Гермиона, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов и кокетливо стреляя глазками в Малфоя. – Не поможешь девушке пристроиться?..
Малфой смешался, рефлекторно подавшись назад, и заметался, за мгновение поменяв цвет лица от бледно-голубого до салатового.
- Э-э… Грейнджер?.. – выдавил он, пытаясь отступить еще на шаг назад; это ему не удалось, так как сзади была только лестница. Малфой запнулся и схватился за перила.
- М-м-м… я должна воспринимать это как приглашение подняться к тебе в комнату?.. – Гермиона улыбнулась еще очаровательней и немного наклонилась вперед.
- Наши там… это… можешь… к ним… - Малфой неопределенно махнул рукой в сторону левой стены и стремительно помчался по лестнице вверх. Подальше от нее.
Гермиона ликующе сжала кулачки. Это была победа... Полная. Несомненная!
И, в конце концов, кое-кому она тоже немного подпортила настроение…
Гермиона отодвинула стул и села, гулко задвинув его за собой. Смущенно покомкала краешек скатерти, боясь поднять взгляд и увидеть на себе осуждающие взгляды товарищей. Ей казалось, что она макушкой чувствует их, эти полные эмоций и негатива неприязненные глаза.
В конце концов она собралась с духом, глубоко вдохнула и подняла голову.
Корица оправдала все ее горестные ожидания. Она скривила губы:
- Девушка, мы вас знаем?..
Гермиона готова была под землю провалиться.
Внезапно Ивгард, сидевший рядом с Гермионой и лоб-в-лоб напротив Корицы, притворно грустно улыбнулся.
- Ах, как жаль, что Сома нет с нами… а то у меня рука не поднимается стукнуть тебя по голове.
- Ах, как ты галантен с дамами!.. – Корица ухмыльнулась.
- Да нет. Мне просто жаль, если я вытрясу остатки мозгов.
Корица покраснела. Потом побледнела. Потом опять вернулась к красному, даже немного багряному цвету лица, на фоне которого ее конопушки засияли, как маленькие крошки солнца. Она поднялась, опрокинув стул, оперлась руками о стол, нависая над Ивгардом, и рявкнула во всю свою, несомненно, могучую глотку:
- Ну все, косматый!!! Это ДУЭЛЬ!!!
- Когда? – Ивгард спокойно качнулся на стуле.
- Прямо се… Нет, давай завтра с утра. Сегодня я хочу напиться. С горя!
С этими словами Корица спокойно подняла стул, села, подвинула к себе кружку пенящегося напитка и не менее спокойно отхлебнула. Инцидент был исчерпан… в смысле, перенесен на завтрашнее утро.
- Что означает «Сома нет с нами»?.. – Гермиона окинула осторожным взглядом стол, и, на удивление, обнаружила, что никто больше, кроме вредной Корицы, не был настроен против нее. Скорее даже наоборот.
- Он тяжело ранен, - Одноглазый грустно качнул головой. – Стрела вошла под правую лопатку, очень глубоко, даже задела легкое. Вторая попала в плечо.
- И… он… - Гермиона замолчала. Она не могла спросить: «Он будет жить?», потому что… потому что… ну, в общем, не могла – и все тут. Она просто кинула полный мольбы и беспомощности взгляд на единственного понимающего человека за этим столом. На Воробушка.
- С ним все нормально, - Воробушек ободряюще ей улыбнулась. – Но, боюсь, он не сможет продолжить дальнейший путь и останется здесь, в городе.
- А-а… понятно, - Гермиона облегченно выдохнула. Атмосфера становилась все непринужденней.
- Гермиона… с тобой все в порядке? – Очень вежливо и осторожно уточнил Рриорн, наклонив голову набок и рассматривая ее в таком неудобном положении.
Гермиона покраснела:
- Ты о чем?..
- Я о том, что случилось близ Канхеля, - взгляд внимательных синих глаз буквально прожигал насквозь. – О нападении и о последующем…
Гермиона почувствовала, как задрожали губы. Боже, только не заплакать… только не заплакать… они ведь правы… все.
- Тебя никто не винит, - поспешил вставить Мил, тоже улыбнувшись ей. – Мы хотим разобраться. Надо с этим что-то делать, иначе… иначе много чего неприятного может случиться.
- Сейчас я себя вполне хорошо чувствую, - выдавила девушка, по прежнему ощущая себя виноватой, а Корицу правой. – А тогда… да, Рриорн, ты оказался прав, это реакция на здешнюю магию. Во время чтения заклинания мне просто не слишком хорошо, а вот в момент активации боль становится невыносимой и я теряю сознание. Вот так.
- Ладно, Гермиона, мы придумаем что-нибудь, - пообещал Рриорн. – Пойду найду Монаха, мне надо ему кое-что сообщить.
Как только Рриорн ушел, в полку заседающих за столом прибыло. Появились новые действующие лица; Блейз и Драко.
Блейз возмущенно хлопнул рукой по деревянной поверхности стола:
- Что за пьянка без меня?!
- С чего ты взял, что пьянка? – Мил усмехнулся. – Пока все мы трезвы, как никогда. Корица лишь слегка пригубила, и все.
- Ну, так давайте устроим пьянку! Разве мы не должны отметить нашу серьезную победу – и, должен заметить, уже не первую? Давайте, наливайте, и про меня не забудьте!
Драко сел подальше от Гермионы и все время опасливо на нее косился, ожидая подвоха. Гермиона не слишком старалась, только пару раз мило ему улыбнулась. Слишком мило и слащаво.
«Ну, ничего, хватит с паренька» - она поймала его взгляд, не удержалась и подмигнула. Малфой в смятении отпил из кружки.
Гермионе было весело. Сначала она наотрез отказалась пить, потом, под укоризненным взглядом Блейза глотнула… и ее понесло.
Во-первых, она никогда не пила ничего, крепче сливочного пива. Ну, только раз огневиски – и ВСЕ.
После второй кружки она села между Блейзом и Драко – причем по их же просьбе.
После третьей она переместилась с «твердого» стула на предложенные Блейзом взамен его «мягкие» колени. Парень, ничтоже сумняшеся, приватизировал свою руку на ее талии.
После четвертой Драко с Ивгардом начали спорить. Причем один горячо доказывал другому, что «Оборотни не линяют!!!», а другой не менее жарко восклицал: «Да говорю же тебе, придурок – не линяют оборотни!!!».
После пятой кружки она поняла, что Корица – самая лучшая подруга на свете. Немного подумав, Гермиона сообщила ей об этом. Блейз, веско поводя мутным взглядом, добавил, что «она и вправду ничего». Кажется, он имел в виду Корицу…
Корица прослезилась, и по секрету сообщила им двоим, что это она в первый день их в трактире налила Блейзу в сапоги воды, а Гермионе сунула ящерицу. Призналась, что тогда они ей «не очень понравились». Потом искренне заверила, что это было давно и неправда, а теперь она пылает к ним настоящей любовью.
После шестой Гермиона вместе с Милом горько оплакивали Блейза и Одноглазого, «погибших» в неравной схватке с алкоголем. Только им почему-то казалось, что это был не алкоголь, а страшный дикий зверь (Мил поминал какого-то «кагаи»).
При этом Мил чересчур крепко прижимал девушку к своей широкой груди, а Гермиона все время висла у него на шее.
После седьмой она наблюдала, как Ивгард с Корицей удаляются в комнату, а Мил - на двор.
Драко горячо вызвался ее «проводить до дома», при этом обнимая за талию и опасно кренясь в ее сторону. Гермиона, невинно хлопая глазками, спросила зачем. Малфой, полный героизма, поднял длань к небесам и возвестил, что времена трудные, и по улицам слоняются всякие Темные лорды и бароны. Гермиона ахнула; хотела схватиться за сердце, но вместо нужного органа представилась только не слишком крепкая рука Малфоя.
Потом было «полное опасностей» восхождение по лестнице.
Распахнув дверь в комнату и галантным жестом пригласив даму вперед, Малфой зашел сам и закрыл дверь. Крепко. На замок.
Гермиона истерично засмеялась… и упала на кровать.
Малфой крикнул что-то невнятное про: «Иду тебя спасать…», и бухнулся рядом.
___________________________
Люди, будьте человеками.
Оставляйте, пожалуйста, отзывы.
Иначе мне начинает казаться, что фанфик слишком ужасный, нечитабельный,сопливый и нет смысла его продолжать, а лучше удалить.
И мне дико приятно читать ваши комментарии. =)
Глава 11Глава Одиннадцатая, В Которой Гермиона Оказывается В Щекотливой Ситуации Вместе Со Злейшим (Или теперь уже нет?..) Врагом, И В Которой Отряд Мотает Удочки…
Утро началось с того, что рядом кто-то издал стон, полный боли и страдания. Гермиона почувствовала солидарность к этому человеку, потому как и ее состояние оставляло желать лучшего, и стонать хотелось не меньше.
Она долго, очень долго размышляла, прежде чем разлепить глаза.
Когда действие было совершено, оказалось, что не все так уж страшно. Она лежала на краешке кровати и смотрела в окно.
«Ну, по-моему, довольно неплохо» - головная боль заставляла лишь морщиться, сухость во рту была не слишком уж страшной; в целом, после приступов «реакции на магию» все было куда как ужасней. Сейчас она могла нормально соображать и воспринимать мир вокруг себя.
…Как уже упоминалось, Гермиона редко употребляла что-то крепче сливочного пива. Опыт в похмелении был у нее небогатый; но она часто лицезрела пьяных в стельку товарищей, Рона, Гарри, Дина, и представляла себе примерно, КАК они чувствуют себя после таких вот «бурных ночей».
«Ничего похожего. Если посмотреть со стороны, все вообще отлично» - Гермиона улыбнулась и прикрыла глаза. Торопиться некуда. Можно еще вздремнуть.
Еще один стон рядом заставил ее очнуться. Она медленно, холодея от ужасного предчувствия, повернулась.
Да, она ожидала чего-нибудь ужасного. Как-то так, абстрактно, но ужасного, страшного, неприличного, если хотите.
Но ТАКОГО она никак не могла ожидать. ЭТО вообще никак не укладывалось у нее в голове, потому что ТАК не могло и быть влзможным.
Рядом с ней, В ОДНОЙ КРОВАТИ, лежал и тихо стонал лицом в подушку никто иной, как Малфой.
«А, понятно, я еще сплю» - Гермиона облегченно выдохнула. «Очень возможно, что у меня началась белая горячка. Ну, или что-то типа того. Но реальностью это никак не может быть».
С такими мыслями она улеглась обратно на подушку и решила спать – или бредить, что там, в контексте, - дальше.
Только ей этого высокомерно не позволили. Слизеринский принц совершил самую большую гадость в своей жизни: открыл глаза и уставился на Гермиону.
- Э-э… Грейнджер? Я сплю? – он вытаращился на нее. Потом… потом он повел себя уж совсем нелогично.
Драко Малфой, наследник древнейшего рода чистокровных магов, взял да и… перекрестился.
- Это Я сплю, - холодно пояснила Гермиона. – Мне снится кошмар о том, что мы с тобой лежим в одной кровати.
- А-а… тогда мне он тоже снится. Мы же не можем на самом деле лежать в одной кровати?.. Правда, Грейнджер?.. – Малфой сглотнул. Все его похмелье враз улетучилось; одна мысль о совместном проведении ночи с Ужасом Школы Хогвартс его отрезвляла.
- Конечно, нет, - слишком неуверенно заявила Гермиона, усаживаясь на простынях и критично оглядывая себя. Измятая одежда оставляла желать лучшего.
- Грейнджер, ущипни меня, - внезапно попросил Малфой, с маниакальным блеском в глазах подаваясь вперед. Гермиона, наоборот, в ужасе отшатнулась.
Потом до нее дошло. Глаза гневно засверкали, и она рявкнула:
- Ты, извращенный идиот!!! Да что ты себе позволяешь, мазохист хренов??! – и она с силой влепила ему пощечину. Малфой отлетел на подушки и застонал:
- Черт, Грейнджер, я же просил всего лишь ущипнуть… - поймав ее взгляд, обещающий все муки ада, он осекся. – Ладно, проехали. Но теперь я абсолютно точно уверен, что не сплю.
- Я же говорю! Это я сплю… - и тут Малфой вернул ей ее же пощечину. Гермиона застыла. Потом нехорошо, гаденько так улыбнулась и бросила полный нежности взгляд на Малфоя. Тот задрожал, скатился с кровати, предварительно укрывшись за внушительных размеров подушкой.
- Стой!!! Стой, я все объясню! – завопил Малфой, с диким ужасом выглядывая из-за подушки.
- Я жду объяснений, - Гермиона медленно переползла к краю кровати, что был ближе всего к Малфою, и склонилась над ним, продолжая все так же нежно улыбаться.
- Я все о том же, Грейнджер! – Малфой вспылил, отбросил в сторону подушку и стремительно встал. Теперь уже он возвышался над Гермионой, которая полулежала на краю кровати и лениво разглядывала парня. – Мы не спим! КАК ты собираешься объяснить свое неожиданное возникновение в моей постели?!
Гермиона задохнулась от возмущения. Она немедленно вскочила рядом с Малфоем, борясь с желанием залепить ему пощечину еще раз.
- Я?! В ТВОЕЙ ПОСТЕЛИ???!! – Гермиона со всей силы толкнула его ладонью в грудь. – Да чего ты там себе напридумывал, Мистер-Я-Просто-Ходячее-Самомнение??! Да нужен ты мне больно!
Гермиона передохнула, на мгновение останавливая свою тираду. Потом, увидев неуверенность на лице противника, добавила последний штрих:
- И еще, смею заметить, это МОЯ комната, Драко Люциус Малфой!
И она вышла, громко хлопнув дверью. Никакой необходимости уходить из своей же, как было верно подмечено, комнаты, не было, тем более оставляя там растерянного Малфоя. Но девушке ужасно захотелось уйти и хлопнуть дверью.
Второй раз!!! Второй раз последнее слово осталось за ней…
Завтрак проходил в полном молчании.
В кои-то веки, Гермиона пришла не последняя и даже не предпоследняя, а четвертая. За столом в полупустом зале сидели только Рриорн, Монах и Воробушек.
Пожелав всем доброго утра, и получив ответные, кислые и не очень, пожелания, Гермиона присела и принялась за чай. Есть ей особо не хотелось.
Через минуту в зал спустился Малфой, преисполненный достоинства, и сел в самый дальний угол, так, чтобы его от Гермионы загораживал Монах. Гермиона сделала вид, что ничего не было; ни утренней сцены, ни его появления сейчас, на завтраке.
Малфой придерживался аналогичной линии поведения.
…Через пару минут в зал по лестнице бодренько спустился Одноглазый. Будто и не было его вчерашней «битвы с алкоголем». Не менее бодро уселся на стул рядом с Гермионой и подмигнул ей единственным глазом. Гермиона улыбнулась.
- Что-то вы с Одноглазым больно бодрые, - Воробушек засмеялась. – А сколько выпили-то, сколько выпили вчера!.. Когда нам сегодня предъявили счет, я ужаснулась и решила, что это была целая армия. Даже весь мой отряд – ну никогда мы столько не выпивали…
Гермиона покраснела. Это был намек на то, что три непрошеные глотки никакого стыда не знают.
- Да ладно, гулять, так гулять, - Рриорн сухо усмехнулся. – Думаю, это наш последний праздник…
Лучше бы он этих слов не говорил. Никогда.
Через десять минут по лестнице сползли бледные и шатающиеся Мил с Блейзом, придерживаемые Корицей и Ивгардом, которые сами были не лучше.
Они-таки спустились, и даже умудрились добраться до стола. Там-то силы их и оставили, и всех четверых пришлось втаскивать на стулья.
Их отпоили рассолом и кое-как привели в порядок пятью ведрами холодной воды.
Пострадавшие уже навострились было позавтракать…
…но им этого не позволили.
В трактир вошли люди. Много. Они очень громко говорили о погоде. Они были одеты в очень простые и очень широкие одежды. Они очень шумно передвигались по залу, пытаясь одновременно привлечь внимание и не привлекать его своей «обыденностью».
Они прощупывали помещение внимательными, цепкими взглядами.
Воробушек нарочито медленно поднялась и очень громко и искренне засмеялась над какой-то нелепой шуткой Блейза.
Тот, похоже, и сам не ожидал такой внимательной реакции, и в изумлении вытаращил глаза.
- Оружие, - между тем шептали ее губы. Взгляд был прикован к Рриорну. – У них под балахонами оружие… много…
- О, Блейз, Драко, Ивгард, Корица! Вы ведь еще не завтракали? Пойдемте, осведомимся у хозяина что-нибудь насчет меню!.. – Рриорн встал и лучезарно улыбнулся. Не столько сидящим за столом, сколько вошедшим.
- Гермиона, ты, по-моему, не наелась? – Воробушек бросила суровый взгляд на Гермиону. Та натянуто улыбнулась и заверещала:
- Ой, да, я такая голодная!.. – Гермиона вскочила с места и бросилась догонять ушедших в сторону кухни.
Рриорн быстро пропихнул их всех в дверь и захлопнул ее за собой.
Хозяин заведения подлетел к ним, полный возмущения, и уже открыл было рот… но Рриорн прервал его.
- Черный ход, - беззвучно, но так, что голос его громом пронесся по кухне, прошептал он. – Где черный ход?..
- О… там… но… - хозяин побелел и указал на дальний угол кухни. – Что, черт возьми, происходит?!
- А ты выгляни наружу, узнаешь, - Корица мило захлопала глазками трактирщику. – И пусть потом Темный барон оплачивает ущерб.
Трактирщик с воплем кинулся к выходу из кухни. Рриорн стремительно повел их к указанному черному ходу, одним рывком распахнул дверь и буквально вытолкал их наружу.
- Ивгард, Корица, у конюшен наверняка выставлена охрана, - Корица коротко кивнула, Ивгард промолчал. – Вы знаете, что нужно делать.
Две тени – одна низкая, ловкая, юркая, другая высокая и отягощенная ношей, но не менее проворная, скрылись в сторону хозяйственных построек.
- А как же… Монах… Одноглазый… Воробушек… Мил?.. – Гермиона нерешительно тронула застывшего мага за плечо.
- Ну, если бы мы всем скопом повалили на кухню, это было бы излишне подозрительно, - Рриорн пожал плечами. – Я взял вас, потому что вы вряд ли сможете хорошо защищаться в случае чего, и вы, кроме того, важны для цели нашей миссии. Ивгарда с Корицей - потому что они за то время, пока остальные выберутся, должны успеть достать лошадей.
Внезапно, мягко спружинив, на землю рядом с ними опустилась Воробушек. Маг дернулся, но, увидев, кто это, опустил голову. Следом за Воробушком из окна вывалился Одноглазый, потом Мил, последним сполз по стене Монах.
- Быстрее, к конюшням… а, не нужно.
Навстречу им спешил целый табун лошадей. Вернее, всего девять… но выглядело это угрожающе.
- Разбирайте, - почему-то шепотом сообщил Ивгард. На взгляд Гермионы, шептать было незачем; животные производили столько шума, что их слышно было за пять верст.
Со стороны входа послышались крики и шум.
- Обнаружили, - прошептал Малфой, вспрыгивая на коня и утаскивая за собой Гермиону.
- О-па!.. Быстрее, братцы, за нами погоня!.. – Вопль Корицы донесся где-то далеко сзади.
«Что ж», - философски подумала девушка, прижимаясь к спине Малфоя и ловя встречные потоки ветра: «Я уже привыкла к этому… почти».
Глава 12Глава Двенадцатая, В Которой Ника Безмолвно Рассказывает Свою Историю… Историю Победы.
Воробушек обернулась, недоуменно глядя на Гермиону, которая в нерешительности застыла сзади, не решаясь сделать шаг.
- Ну же, милая, - девушка мягко улыбнулась. – Она не страшная. К тому же, она очень и очень старая – если бы она не была славной воительницей, я бы даже сказала, дряхлая.
- Э-э-э… я… не знаю, как себя с ней вести, - Гермиона сконфуженно вцепилась в край своего же плаща.
- Так же, как и со мной, - Воробушек просто пожала плечами. – В сущности, у нас абсолютно одинаковое социальное положение. Женщины-воительницы.
- Но… такой дом, - Гермиона чувствовала, как густая краска заливает лицо.
- Ты испугалась особняка?.. – Воробушек наклонила голову и прищурилась.
- Слишком-Шикарного-Особняка-С-Элементами-Королевского-Дворца, - поправила ее девушка, тоже прищурившись.
- Твоя версия не лишена правдивого вымысла, - Воробушек возвышенно кивнула. – Но нам все равно иначе нельзя. Никто нам больше помочь не сможет; у владелицы этого особняка самая многочисленная коллекция артефактов в мире.
- Пошли… - Гермиона обреченно, сознавая поражение, опустила голову.
…Все было в лучшем виде.
Мрачный, готический забор из тонких металлических прутьев, что улетали далеко в высь.
Ворота, скрипнувшие чуть мелодично от легкого прикосновения руки.
Длинная парковая дорожка, прямая, широкая и величественно окруженная деревьями. Аллея, ведущая к дому.
Огромное медное кольцо с барельефом в виде львиной головы на высоких резных входных дверях.
Высокий и бледный дворецкий, с постным лицом, могущим сравняться в своей кислоте разве что только с лицом Монаха, открывший дверь.
Просьба «подождать, пока доложат хозяйке»…
Все это навевало на Гермиону ужас. Ужас Старого Поместья, как смешно… и как грустно.
«Хозяйка» не подвела свое поместье, что не преминула про себя отметить Гермиона.
Невысокая, действительно очень дряхлая и вся какая-то… высохшая старуха, полная безразличия ко всему, что ее окружало. Она равнодушно окинула взглядом гостей и даже не удосужилась их поприветствовать.
Воробушек сдержанно кивнула, Гермиона поспешила последовать ее примеру.
Кабинет, в который привел их дворецкий после некоторого времени ожидания… ну, конечно же, он был до невероятности мрачен. Темные, непонятного цвета, портьеры, темный стол, темный ковер и темные стулья напротив стола, жесткие и неудобные, на которые их вежливо пригласили присесть. Старуха напротив устроилась в шикарном, и, наверняка, невероятно мягком кресле.
- Что этому бездарю от меня понадобилось?.. – Хозяйка скучающе вперила свой взгляд в потолок. – Почему не явился сам?.. Прислал вас?..
Воробушек кашлянула. Старуха умолкла, все так же безразлично разглядывая дерево над головой.
- Ваш… э-э-э… родственник, - осторожно начала молодая воительница, разглядывая старшее поколение.
- Да ты не выворачивай, не выворачивай, - старуха первый раз за всю беседу удостоила девушек долгим, насмешливым взглядом. – Внук – он и есть внук. Мог бы навестить бабушку, бессовестный.
Гермиона судорожно вцепилась в подлокотники и сглотнула, с ужасом уставившись на нее. Это… это… бабушка Рриорна?..
- А ты чего молчишь? Неужели некогда прекрасная Никара стала настолько страшной?..
«…Она не страшная, Гермиона, - Рриорн усмехнулся. Гермиона непонимающе открыла рот, собираясь спросить, почему это ей вдруг должна показаться страшной просто старая женщина. Маг невесело покачал головой: - Не спрашивай. Поверь, я ее знаю. Она… моя родственница… я много времени проводил с ней в детстве. Просто… такие были времена, которые ей пришлось пережить, и такие были люди, через которых она переступала. Некоторые считают ее страшным человеком, идущим по головам и льющим кровь, а кто-то преклоняется перед ней и восхищается ею.
- Да кто она вообще такая? – Гермиона вышла из себя. – «Она, Она… у Нее… к Ней…». Что это за человек? Королева? Министр? Может быть, герцогиня или графиня?.. Глава какой-нибудь Гильдии?.. КТО ОНА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ??!
- Воробушек тебе расскажет, - маг безразлично пожал плечами и поспешил удалиться из комнаты, оставив Гермиону один на один с ее возмущенным любопытством.
Через пару мгновений в комнату заглянула, Воробушек и пробежалась глазами по небольшому помещению. Увидев агрессивно настроенную Гермиону, она зашла и шутливо приподняла руки.
- Честное слово, я не буду сопротивляться и все расскажу!.. – Воробушек осторожно, по стенке, обошла Гермиону и плюхнулась на кровать.
- Только в этом твое спасение!.. – Гермиона сощурилась и потерла руки.
- Ну-у… что бы ты желала услышать?.. – Воробушек пожала плечами.
- Для начала, меня мучает вопрос; что это за таинственная «Она», к которой мы пойдем?! – выпалила Гермиона на одном дыхании.
- О, это… Никара Близард, - Воробушек настороженно оглянулась, будто за окном мог притаиться нежеланный слушатель. – Она… э-э-э… как бы тебе сказать…
Гермиона вздохнула. Это имя, и эта фамилия, не просто набор букв – а целые поколения, целые века, своды правил и законов, целый мир в одном слове… Как знакомо. «Малфой». «Забини». «Близард»…
- Понятно… аристократка, - Гермиона грустно устроилась на кровати напротив Воробушка.
- Конечно, и это тоже… - Воробушек наклонила голову, словно обдумывая свои дальнейшие слова. – Понимаешь, она – воительница. Такая же, как я, и, одновременно, не такая. Она всего в этой жизни добилась сама.
- Но как же… аристократия… - Гермиона презрительно усмехнулась. «Сама», ага, ну конечно.
- Близард – древний и некогда очень бедный род, – начала Воробушек, набирая в грудь побольше воздуха. – Никара – одна из ветви, единственный ребенок в семье. Ну, ты понимаешь, аристократия… Поскольку род было очень беден, то отпрыскам отвели несказанную свободу – ну, по крайней мере, в среде аристократии так считается – самому выбирать себе стезю. Это, конечно, всего лишь слова, прикрывающие реальность, просто все так красиво называлось: «выбрать стезю, отвести свободу»… все знали, что на самом деле это вежливое предложение лететь на все четыре стороны и не усложнять тяжкую жизнь старшего поколения.
- Воробушек, - перебила ее Гермиона, неуверенно проковыривая дырку в простыне. – Ты так… так… рассказываешь… как будто очевидец или даже участник событий.
- Нет. Ни то, ни другое… но я просто пересказываю тебе этот рассказ из уст как раз «очевидца и участника». Так вот, слушай…»
…Близард. Дурацкая, никому не нужная, фамилия, ославленная веками и людьми и приниженная ими. Потомки – ошметки общества, волчата с дикими глазами и рубцами в сердцах, выброшенные на улицу, как половые тряпки, своими же родителями.
Они – никому не нужны. Они – ничего не умеют, потому что они не знали школ и учителей. У них не было детства, и они были предоставлены сами себе.
Кто-то предпочел пробиваться в мир через жизни, жадно лакая чужую кровь и вгрызаясь в холодные тела.
… Ты – совсем девчонка, и тебе четырнадцать лет. Ты умеешь держаться как следует и подать себя, но больше – ничего. Ты с трудом отличаешь одну руну от другой, и тебе, в сущности, плевать на эти знаки. Тебе плевать и на деньги тоже, но люди почему-то считают, что все в мире продается и покупается. Ты, конечно, совершенно другого мнения на этот счет, но оно кому-нибудь надо – твое собачье мнение?..
…Тебя изрядно побросало в жизни, и в свои неполные шестнадцать тебе приходилось работать и уличной торговкой, и дешевой шлюхой, кем только не приходилось… но, ни смотря ни на что, в тебе еще живет крохотная, не убитая передрягами вера в справедливость. Нет, в чудеса ты уже не веришь, а вот в справедливость – да. Потому что толстый, усатый начальник городской стражи отдал забитой девчонке настоящий меч, и даже великодушно преподал пару уроков. Что с того, что за все надо расплачиваться?.. Подумаешь, расплатилась натурой. Зато у тебя теперь есть меч и капелька мастерства.
…После первого десятка убивать уже не так страшно, и руки почти не трясутся, когда вонзаешь меч. Ну, лишь чуть-чуть дрожат – скорее от восхищения при виде теплой крови, чем от страха. Да, тебе девятнадцать, и тебе нравится убивать. Только не из-за угла, как последний… нет, не из-за угла, а в кругу, на ножах, лицом к лицу. Первым ты убила какого-то подонка, который вздумал напомнить тебе об издержках профессии, вторым был парень, который смертельно оскорбил твою фамилию… третьим был тот самый толстый и усатый начальник стражи, увидевший, что волчонок оскалил зубы и попытавшийся забрать меч. Да, после первого десятка уже легко, не устаешь ты повторять себе, когда ночью мертвые приходят к тебе и смотрят, смотрят своими страшными глазами прямо в душу…
…Тебе двадцать пять, и о тебе ходят легенды по всему континенту. Ты пролезла-таки из трущоб в свет, ты завоевала себе имя – нет, ты не стала вытаскивать на свет свою чертову аристократическую фамилию. Нет! Теперь нет Никары Близард, зато есть Ника. Победа. Да, победа! Ты отправила к праотцам почти половину армий Темного барона, еще немного – и ты доберешься до него самого. Ты управляешь сотней тысяч, ты уверена в себе, и люди верят в тебя. Они хотят хоть в кого-нибудь верить, и ты даешь им этот идол.
…Тебе сорок. Еще с десяток лет назад, лишенная ноги, ты оставила поле битвы, но все так же помогаешь стране, сидя в пыльной канцелярии. Тебе тяжело, но ты стискиваешь зубы и огрызаешься на малейший выпад. Тебя не любят, даже собственный муж не любит тебя… зато в тебя все так же верят. И еще тебя боятся. Да, ты достойна и того и другого.
…Тебе пятьдесят с небольшим. Ты обладательница огромного состояния, шикарного поместья, у тебя есть сын и уже появился внук. Но… нет самого главного. Нет крови и нет стали. Боги, как тебе не хватает звона мечей… От нечего делать ты начала коллекционировать безделушки со скрытой магической основой. Артефакты, чтоб их… Зато есть, куда вложить эти деньги, которых ты никогда не понимала и никогда так до конца и не поймешь.
…Тебе семьдесят. Муж давно оставил этот мир, сын, избравший стезю воина, последовал за ним, а единственный внук шляется где-то по свету, не желая показываться на глаза. Ты совсем разочаровалась в жизни, и однажды к тебе в дом приходят две девушки и представляются посыльными от нерадивого младшего родственничка…
Гермиона сидела напротив старой женщины, которая действительно всего в этой жизни добилась сама. Она боялась ее, это так, и не знала, как себя с ней вести… еще она, наверное,… нет, не сочувствовала – эта старуха недостойна была сочувствия или жалости, это было бы величайшим оскорблением, - но Гермиона уважала ее. Вот этого она была достойна в полной мере.
Старуха, сидевшая в мягком кресле и безразлично смотревшая в потолок. Ника. Победа…
Глава 13Глава Тринадцатая, В Которой Заканчивается Одна История Победы, И В кОторой Гермиона Получает Шанс На Новую Историю…
- Понятно, - Ника безразлично пожала плечами. Гермиона с все возрастающим раздражением поняла, откуда у Рриорна такая манера пожимать плечами и откуда эта его кажущаяся холодная спокойность. Не, это не то. Это просто абсолютное безразличие ко всему и вся. Вселенское! – Значит, другой мир… ну, что ж… Рриорн всегда был одержим безумными идеями…
Старуха улыбнулась своим мыслям, глядя в потолок. Гермиона узнала ее, эту улыбку доброго, терпеливого и понимающего психотерапевта. Яблочко от яблоньки…
- Так чего вы хотите? – размышления прервал равнодушный голос. Ника отвела наконец-то взгляд от излюбленной точки в потолке, и уставилась на них. – К чему все эти разговоры о других мирах и пророчествах? Чем я могу помочь в уничтожении Темного барона?
- Я, кажется, упомянула, что у Гермионы… неадекватная реакция на магию, - Гермиона поражалась бескрайнему терпению Воробушка. Хотя чего там, столько лет терпеть Рриорна… это автоматически дает способность противостоять его бабушке хотя бы несколько часов. – Поэтому Рриорн, не понаслышке знающий ценность вашей… э-э-э… коллекции, просит пожертвовать артефакт, способный лишить человека чувствительности к магии.
- Ну, так вот пусть сам придет и попросит, - Ника махнула рукой. – Что это такое? Я не заслужила даже того, чтобы прийти попросить, что надо, а вместо этого он присылает знакомых?!
Воробушек вздохнула, поднялась, подошла к столу и положила перед старухой листочек бумаги.
- Он просил вам передать это, когда вы возмутитесь тем, что он не пришел самолично. Именно так.
Ника улыбнулась, на этот раз радостно и по-детски. Старуха протянула руку и дрожащими пальцами, несколько раз попав мимо, взяла листок. Развернула, подняла на уровень глаз и подслеповато прищурилась
Она читала одними лишь дрожащими губами, бегло проводя глазами по листку.
Потом старуха яростно (Гермиона с нарастающим удивлением отметила это первое проявление эмоций) скомкала листок и, не глядя, закинула в дальний угол кабинета.
Ника еще пару мгновений сидела, тупо пялясь в пространство. А потом… потом она захохотала. Старуха тряслась в беззвучном припадке, сжав себя сухими морщинистыми руками и закинув голову назад. Тряслась она сама, маленькая и ссохшаяся, тряслась каждая морщинка на ее лице. Страшный смех…страшный человек… страшная жизнь.
Гермиона вздрогнула. Ника прекратила смеяться и глухо закашлялась.
- Извините меня, девочки, - она подняла голову и улыбнулась им. – Узнаю Рина.
Воробушек, которая все это время стояла, ошарашенная, облегченно плюхнулась обратно на стул.
- Итак… - старуха задумчиво откинулась в кресле. – То, о чем вы просите. Вещь, блокирующая чувствительность человека в отношении магии?
- Да, - Воробушек быстро закивала.
Ника замолчала, сосредоточенно разглядывая свои руки.
- Вы понимаете, - тихо прошептала она. – Вы понимаете, что такой вещи просто не может существовать?..
В комнате повисло напряженное молчание. Гермиона не выдержала первой:
- Но почему?..
- Потому что, - старуха вздохнула. – Целью создания артефактов всегда было увеличение обычных человеческих возможностей, улучшение их. Будь то физическая или ментальная сила, да хоть та же чувствительность. Вы же просите артефакт… который, наоборот, намертво ее заглушает. Это невозможно. По крайней мере, в нашем мире…
На некоторое время молчание возобновилось.
- Но, может быть, я могла бы подыскать нечто другое… Воробушек… я правильно Вас назвала?.. да, оставьте нас, пожалуйста, наедине. Спуститесь в холл, Рег, мой дворецкий, угостит вас чаем.
- Да… конечно, - Воробушек еще раз вежливо кивнула и, подмигнув Гермионе, вышла.
…Так и не осталось в веках памяти о том, что ты все-таки встретилась с Темным бароном лицом к лицу. О том, что их было полтора десятка воинов против тебя одной, и Он, этот проклятый людьми маг, и что ты в своей слепой ненависти уничтожила все полтора десятка, и уничтожила бы еще столько же…
Гермиона нерешительно обернулась. Все это время переговоры поддерживала Воробушек, и ей было слегка неловко продолжать беседу со старой воительницей.
- Милая моя, - мягко начала старуха и осторожно поднялась с кресла, тяжело опираясь на широкие подлокотники. – Пойдем… я покажу тебе. Кое-что.
Девушка тоже поднялась, настороженно провожая взглядом Нику. Старуха шла медленно, тяжело передвигая протез, после каждого шага она на мгновение замирала и страшно тряслась. Гермиона вновь почувствовала внутри какой-то… ужас. Животный страх, как перед живым мертвецом, скручивал живот.
В своих размышлениях она не сдвинулась с места, и Ника оглянулась на нее:
- Ты меня боишься, - беспрекословно твердо выдала она. – Я вижу. Я чувствую страх.
Этим заявлением Ника еще и вогнала гриффиндорку в краску. Ну и где вся ее смелость?.. Рриорн же говорил… она не страшная… нет, правда…
- Девочка, - старуха стояла, опираясь о косяк открытой двери, и сверлила ее внимательным взглядом, от которого у Гермионы душа уходила в пятки. Ей казалось, что в этом взгляде жили сотни и сотни убитых Никой людей.
…если бы она знала, как она была права…
- Девочка, - настойчиво повторила старуха. – Ты идешь?..
- Да… да… я, конечно… - Гермиона потрясла головой, отгоняя страшный морок. Ника между тем уже шаркала по коридору, и девушка поспешила за ней.
Они шли по бесконечному коридору. Гермиона старалась не слишком опережать Нику, которой эти похождения явно давались с трудом.
…Похоже, слухи о великолепной коллекции действительно не врали. Когда они прошли по коридору до самого конца и поднялись по лестнице (очень медленно), они оказались в длинной галерее, стены которой были уставлены стеллажами. В этих шкафах, за стеклом, лежали самые разные вещи, несомненно, магического происхождения.
Гермиона со слабо скрываемым восхищением озиралась вокруг. Когда они дошли до шкафа, в котором лежали, переливаясь на бархатных подушечках всеми красками света, разнообразные украшения, Гермиона в тайне пожелала, чтобы тот артефакт, что предназначен ей, был с этой полки. Но – нет, они прошли мимо.
«Ну, пусть хотя бы будет такой же красивый», - молила она.
Ее чаяниям, вероятно, не суждено было сбыться. Коридор кончился, а Ника не уделила внимания ни одному из полсотни стеллажей.
Они стояли перед гладкой стеной. Старуха, вся такая маленькая, морщинистая и опущенная, сгорбилась еще больше и опустила голову. Она протянула было дрожащую руку к стене, но тотчас будто одернула себя и рука вновь безжизненно повисла вдоль бедра.
Ника стояла так много минут. Смотрела в пол и стояла у стены. Потом она вдруг заговорила безжизненным, ровным голосом, лишь слегка дребезжащим, обращщаясь не то к Гермионе, не то к стене, не то и вовсе к пустоте небытия…
- Я не открывала эту комнату вот уже как двадцать лет, - Гермиона не знала, как воспринимать эту внезапную откровенность, и просто промолчала.
Старуха мгновенно выпрямилась и расправила плечи. Казалось, вместе с плечами расправилась и каждая ее морщинка. Уверенным девижением рука взлетела и надавила на камень в стене.
Часть монолита отошла в сторону, и Ника первая шагнула в темный проход. Гермионе ничего не оставалось, как последовать за ней.
…Так и не узнали люди, что после той короткой кровавой мессы Темный барон лишился левой руки вместе с плечом. Так и не дошло до них, что меч, освященный битвами, меч, отданный когда-то шестнадцатилетней девчонке, меч, почти пронзивший темное сердце страшного мага, хранится в комнате в конце длинной галереи…
…Комната была необыкновенная. Камин, который сейчас, конечно же, не топил, но все равно создавал какое-то домашнее ощущение уюта, и звериные шкуры, разбросанные повсюду на полу. Мягкая кожаная кушетка в углу и шкаф у стены прямо напротив входа.
Стеллаж, такой же, как и стеллажи в галерее, просто стеклянная поверхность дверец была занавешена черной тканью.
- Гермиона, - твердым голосом начала говорить Ника, повернувшись к девушке. – То, что я сейчас покажу тебе и то, о чем я расскажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. Это многолетней давности история…
…Тебе, конечно, жаль своей молодости. Жаль ноги, которую пришлось ампутировать после особенно вредного заклинания, разъедающего плоть. Зато ты посмотрела в глаза. В эти ненавистные глаза… ты валялась на земле, лишенная возможности двигаться, а он стоял над тобой, старый маг, истекающий кровью, и он первый отвел взгляд от твоей слепящей ярости. Он проиграл, черт возьми!.. Темный барон, он проиграл тебе!.. Сила ведь не в магии и не в мече. Сила даже не во взгляде. Сила в чувстве, освещающем сердце – будь то любовь или ненависть…
Старуха открыла дверцу и отодвинула темную занавесь. Бережно подняла с бархатной подушки небольшой меч в старых кожаных ножнах, окованных сталью, и отдала Гермионе.
- Этот меч один раз уже одержал победу, - прошептала Ника равнодушным, дрожащим голосом. - Возьми его сама или отдай его тому, кто рядом с тобой – и этот меч всегда будет защищать тебя, и, вот увидишь, он еще одержит победу…
Гермионе казалось, что она плачет, но внезапно старая воительница подняла голову и улыбнулась.
- И еще, то, что я обещала, - старуха опять заглянула в шкаф и вытащила головной обруч, тонкую серебряную нить с искрящимся камнем. – Этот артефакт ограждает тебя от негативной магии; не знаю, будет ли он действовать так, как нужно тебе, но он спасал мне жизнь десятки раз…
Гермиона наклонила голову, чувствуя, что у нее дрожат губы.
- Спасибо вам, - она, повинуясь неожиданному порыву, заключила Нику в объятия. – Спасибо вам огромное. Мы победим. Я верю.
Старуха неожиданно вздрогнула и быстро отстранилась, поглядывая по сторонам.
- Милая, спускайся в холл, твоя подруга ждет, - Ника буквально вытолкнула ее из комнаты. – Я сейчас закрою стеллаж, комнату, и тоже приду. Иди, она ждет…
Гермиона изумленно проводила взглядом закрывающуюся стену и быстрым шагом направилась по галерее. Что-то вызывало у нее тревогу…
…Старуха сидела в комнате, равнодушно глядя в потолок. Внезапно она улыбнулась странной улыбкой и встала.
- Я знала, что рано или поздно вы за мной придете, - короткий смешок. Ника повернулась в сторону людей, материализовавшихся в темном углу. Трое. Всего трое. – Вы меня не уважаете. Пришли втроем убить Победу?
- Старая карга, ты слишком много о себе думаешь, - выплюнул арбалетчик, закидывая свое орудие на плечо. – Я пришью тебя одним болтом.
Ника захохотала.
- Я слишком долго жила и слишком часто здоровалась со Смертью, чтобы умереть от жалкого болта, - лицо ее переменилось, рука метнулась за спину, и вот уже в арбалетчика летит короткий нож. Всхлип, брызнувшая кровь – и тело осело на пол, оставляя на стене кровавый след.
- Браво, - из тени выступила вторая фигура, сопровождаемая еще одной. Желтоглазый человек, лениво и показно аплодировал. – Браво, старуха убила мальчишку. Я, конечно, мог бы дать тебе напоследок поиграться с моим мечником…
- Давай! – глаза Ники загорелись. – Я убью и его. А потом умрешь ты.
- …но я не буду этого делать, - невозмутимо продолжил человек. – Ведь есть старая добрая магия. Зачем марать руки?..
- Он тоже так считал! – старуха хохотнула. – И где результат? Я прожила еще тридцать лет после нашей встречи.
- Но теперь у тебя нет Обруча Небес, - желтоглазый маг усмехнулся. – Ты отдала его этой девчонке. Ты умрешь…
Маг резко провел ладонью на уровне глаз и выкрикнул гортанную фразу.
Мир перед глазами Ники потемнел… и тут она увидела. Взгляды. Эти взгляды…
… «Вот мы и пришли за тобой, Никара Близард», - гул голосов сливается в хор. Они смотрят на тебя, но не видят; они смотрят тебе прямо в душу. Если раньше, засыпая по ночам, ты могла их прогнать, прижав к себе меч или закричав, то теперь они подбираются к тебе и протягивают свои руки. Истлевшая кожа, выглядывающие кости, и эти взгляды, взгляды…
«Не называйте меня так! Я Ника!.. Ника!.. Победа…» - ты отчаянно пытаешься отступить, отмахнуться от рук и скрыться от глаз, но все впустую. Они окружают тебя.
«Хорошо, мы забудем о твоем имени, но мы никогда не забудем того, что ты сделала» - шепчут они, хватая тебя за плечи и за запястья.
«Что?.. Что я сделала?.. Любой поступок может быть прощен!..» - ты уже не пытаешься вырваться, потому что взгляды завораживают тебя.
«Ты убила нас… мы простим тебя. Мы заберем тебя с собой, и простим тебя…»
Глава 14Глава Четырнадцатая, В Которой Гермионе Во Сне И Наяву Видятся Странные Крылатые Женщины, И В Которой Компания Узнает Об Утрате.
Гермиона проводила грустным взглядом кружку, с грохотом опустившуюся на стол. Все ее содержимое только что исчезло в бездонной, казалось бы, глотке Рриорна.
Кружка, надо сказать, была не первая, и, уж точно, не последняя.
«Хм… не соврать, так она уже пятая», - про себя прикинула Гермиона. Она совершенно не ставила такое неожиданное пристрастие к выпивке магу в упрек.
…Когда Рег, такой безукоризненно спокойный обычно, вломился в трактир и срывающимся голосом потребовал Рриорна, Корица чуть не задала ему жару – в последние дни из-за постоянной опасности преследования она была на срыве. Но Воробушек (к большому сожалению конопатой, жаждущей хоть кого-нибудь избить) вовремя ее остановила – Рег удалился с Рриорном в комнату под лестницей…
…И ничего. Ничего не было. Ни криков, ни битой посуды, ни выжженных магией пятен на стене. Нет! С глухим стуком открылась дверь, и в полупустой, полный тишины трактирный зал вышли сначала дворецкий, а за ним маг. Кажущийся безразличным и равнодушным ко всему, с опущенной головой.
…И тихий голос дворецкого: «Госпожу убили».
Гермиона не знала, благодарить ли Бога за то, что Ворбушек что-то почувствовала и они сразу же скрылись через черный ход. Рег рассказывал, что по проистечение часа – в то время, когда хозяйка обычно звонила, чтобы он принес ей кофе – он отправился посмотреть, не случился ли с ней приступ… а нашел хозяйку в тайнике, в котором она хранила особо драгоценные артефакты, на полу. Холодную, с остекленевшими глазами, в которых застыл дикий ужас. У Никары Близард была страшная жизнь… и страшная смерть.
Также Гермиона понятия не имела, действительно ли убийство Ники как-то связано с их преследователями, как считала Воробушек. Рег придерживался мнения, что убийство было совершено в корыстных целях грабителями – некоторые артефакты были похищены. Монах утверждал, что это всего лишь обычная человеческая смерть из-за излишнего старения организма.
Рриорн ничего не считал и не думал, он молчал и поглощал выпивку…
…Поместье утром ничуть не отличалось от поместья днем. Только вот ворота будто бы скрипели немножко противней, дворецкий не встречал их у входа… да и кабинет пустовал…
Нет, все-таки отличия были - как-то сиротливо выглядела длинная галерея артефактов без своей хозяйки. Каждая вещь будто оплакивала утрату… или это Гермионе присуща была излишняя поэтичность.
Воробушек, только зайдя в комнату, горестно вздохнула и отвернулась. Рриорн помрачнел и еще больше сгорбился.
Монах скучающе осмотрел тело… скучающе осмотрел комнату… и лишь в темном углу за камином подал признаки оживления.
- Маг. Древний… Один из Его свиты.
Рриорн заскрипел зубами:
- Значит, это все-таки наши преследователи.
Гермиона расхаживала туда-сюда по галерее, рассматривая вещицы. Теоретически, теперь все это принадлежало Рриорну и можно было что-нибудь взять… Но девушка не находила ничего настолько интересного, чтобы решиться попросить.
Когда она возвращалась по направлению к комнате раз десятый, до нее дошло, что между пятым и шестым шкафом небольшой промежуток, задернутый портьерой. Гермиона осторожно отодвинула ткань и увидела… зеркало.
Девушка заинтересованно выпрямилась и уставилась вглубь стекла, в котором, кстати, не отражалось ничего – ни она сама, ни окружающая ее обстановка. Просто стекло.
Внезапно поверхность зеркала пошла рябью, и Гермиона заметила в глубине приближающуюся фигуру. Несколько мгновений – и та уже была напротив Гермионы и оказалась… ну, вероятно, – судя по фигуре – это была девушка. У нее была серебристая кожа, тонкие ноги и узкая талия, голова ее была обрита наголо – или она была такой от природы, - а за спиной у непонятного существа предположительно женского рода трепыхались крылья. Большие, жесткие, перистые. Казалось, один взмах – и тебя снесет сильнейшим порывом воздуха.
А лицо… лица у нее не было. Точнее, оно подразумевалось очертаниями головы, но затмевалось ослепительным светом, идущим, казалось, из самого этого лица. Гермиона прищурилась и прикрыла глаза ладонью.
- Смертная? – с интересом вопросила крылатая женщина, вероятно, разглядывая Гермиону. – Интересно. Ты смертная, но не та, что разговаривала со мной в последний раз. Как вас много, смертных!..
- Кто ты?.. – Гермиона все время отводила глаза и никак не могла хорошенько разглядеть собеседницу. Виной всему был загадочный свет.
- Я – это я, - женщина пожала плечами. – Это так же очевидно, как то, что ты - это ты.
Гермиона неуверенно замерла, не зная, стоит ли расспрашивать дальше, или лучше довольствоваться таким ответом.
- Я не вижу твоего лица! – упрекнула крылатую Гермиона.
- Я знаю, - спокойно ответила та.
- Но я хочу его увидеть, - поспешно добавила девушка. – Ты можешь показать мне свое лицо?..
- Я могу показать лишь то, что скрываю, - женщина наклонила голову. – А своего лица я не скрываю от тебя. Просто ты его не видишь.
- Свет… слишком яркий свет!.. – Гермионе почему-то казалось, что ей очень нужно увидеть ее лицо. Просто жизненно необходимо.
- Может быть, так будет лучше видно?.. – немного подумав, крылатая повернула голову в другую сторону. Теперь вместо света на ее лице лежала непроницаемая тьма.
- Теперь же слишком темно! – Гермиона нетерпеливо взмахнула руками. – Нельзя немножко света?..
- Как скажешь, - поворот – и снова этот сноп света…
- Ты издеваешься надо мной! – праведно возмутилась Гермиона. – Как ты не понимаешь, мне очень нужно увидеть твое лицо!..
- Может быть, не мое?.. – Голос у женщины стал неожиданно мягким. – Может быть, тебе нужно увидеть какое-то другое лицо, и ты ищешь его во мне?.. Приглядись.
Крылатая повернулась к Гермионе, наклонилась к ней, и девушка поняла, что у нее лицо…
…Драко Малфоя.
Гермиона в ужасе отшатнулась и налетела на кого-то сзади. Проморгавшись и очухавшись, она поняла, что стоит напротив зеркала, в котором отражается она сама, Малфой сзади, от неожиданности обхвативший ее за талию, и коридор. Никакой женщины.
Зато лицо было. Лицо Драко Малфоя…
- Грейнджер, что такое?.. Увидела себя в зеркале и жутко напугалась?.. Ничего, не страшно… представь, что чувствует в такие моменты Пэнси Паркинсон…
- Не смешно… - осипшим от волнения голосом пробормотала Гермиона. – Мне срочно нужно знать, что это за артефакт. Срочно!
- Гермиона, пойми, это ПРАВДА обычное зеркало! Просто зеркало! Оно висело здесь еще до того, как бабушка создала галерею, и, чтобы не снимать, Никара отгородила его портьерой! Это не артефакт, понимаешь?..
- Но как?.. Как?.. – слабым, усталым голосом Гермиона пыталась возражать магу. – Я же… там…
- Гермиона, не знаю, что ты там видела, но это простое зеркало. Все. Точка. Не отвлекай меня, мы с Монахом наткнулись на одну важную деталь…
Гермиона потерянно опустилась на корточки около шкафа. Малфой навис над ней и сочувственно улыбнулся.
- Что, галлюцинации на нервной почве?.. Ну что ты там увидела, в этом зеркале?..
- Отстань, - лениво пробормотала Гермиона, поглощенная своими мыслями.
- Нет, серьезно, - Малфой, скептически скрестив руки на груди, подошел к зеркалу и пристально уставился в какую-то точку. Гермиона заинтересованно поднялась и пристроилась у него за плечом, наблюдая.
- Ну, - нетерпеливо выпалила она. – Что ты там видишь?!
- Я вижу тебя… - Гермиона опешила. Ей хотелось закричать: «Ты тоже?.. ТЫ тоже видишь?..».
- …себя, коридор, - спокойно продолжил Малфой. Гермиона вздохнула.
Похоже, это и правда было всего лишь обычное зеркало… тогда что же видела она?..
Через час компания вернулась в трактир, где их ждали Мил, Ивгард, Одноглазый, Корица и Блейз.
Было очевидно, что сегодня они никуда не отправятся – многие были не в том состоянии, чтобы передвигаться вообще.
Рриорн махнул рукой на активно выпивающих воителей, отсел за столик у окна… и утащил за собой Гермиону.
- Буду учить тебя магическим рунам, - пояснил он. – Вдруг пригодится.
Гермиона горестно вздохнула, но сопротивляться не стала. Муки учения начались.
…Вскорости все было кончено. Гермиона, конечно, не выучила и половины всех рун, но порядком устала и решено было отложить посвящение наукам до более лучших времен. Девушке позволено было присоединится к поеданию запасов местной кухни.
Когда запасы существенно уменьшились, и соответственно уменьшилось свободное место в безразмерных животах усталых путников, решено было отправиться спать – несмотря на не очень-то и позднее время.
- Смотри, Гер, - Корица не утруждала себя запоминанием длинных имен, и предпочитала называть Гермиону просто по первому слогу. – Спи хорошо и по максимуму, это наша последняя ночь под крышей. Дальше будем ночевать под открытым небом…
Гермионе снилась почему-то крылатая серебристая женина из зеркала. Как и в поместье, лица ее она не видела – только свет.
Гермиона упрекнула женщину еще раз в том, что у нее все не как у людей - сплошной свет на лице. Та не поверила. Тогда Гермиона предъявила ей зеркало – крылатая смотрела-смотрела, смотрела-смотрела…
«… - Но ты абсолютно такая же, - серьезно возразила она. – Посмотри!
Гермиона с усмешкой превосходства оттеснила женщину в сторону и уставилась в зеркало.
Оттуда на нее - вероятно, смотрела – Гермиона Грейнджер. Только со снопом света на месте лица…
- Но… как?.. – Гермиона растеряно провела рукой по стеклу… и оно пошло мелкими трещинами, а затем и вовсе рассыпалось.
- Может быть, не в лице дело?.. Ищи ответы внутри…»
Глава 15Глава Пятнадцатая, В Которой Вся Власть Принадлежит Погоде.
Туман, густой, тяжелый, плотный, опустился на город. Он пах чем-то странно-сладким, приторным, заставляющим поморщиться и потереть переносицу. Он не принес с собой влаги, только сухость - руки сразу же покрывались такой неприятной корочкой и начинали чесаться. Он не окутывал тебя покрывалом тепла, нет, он щекотал кожу и был странно ощутимым. Туман смотрел на тебя тысячей незримых глаз и наблюдал за тобой...
Туман овладел сонными улицами еще ночью - пробрался через ворота и медленно начал захватывать одну за одной в предрассветной темноте. Редкие поздние прохожие и праздные гуляки боязливо прибавляли шаг, стараясь не потеряться в этой феерии ночной тьмы и белого тумана, которые все не хотели уступать друг другу свои краски...
Рриорн, едва выйдя за порог таверны, испуганно шарахнулся обратно.
Корица, идущая за ним, ловко - и, что главное, быстро - отошла назад, обогнула застывшую фигуру мага и любопытно выглянула наружу. Принюхалась, смешно поводя носом, и поморщилась. Запах ей явно не понравился, хотя в остальном к увиденому она была равнодушна.
- Неправильный какой-то туман... Гер, иди понюхай. - Гермиона, имевшая несчастье попасться Корице под руку первой, была выдворена за дверь. С покорной жертвенностью Гермиона вздохнула, принимая удар судьбы... и оглушительно чихнула. Раз. Другой. На третьем чихе она вроде как немного успокоилась и начала тереть глаза - те резко заслезились и начали чесаться.
- Я же говорила, - Корица втянула девушку обратно и повернулась к магу, победно взирая на него сверху вниз. - Мы никуда не поедем?.. Можно еще поспать!..
Последняя фраза звучала скрее как беспрекословное утверждение.
- Да нет, дорогая моя, - Рриорн улыбнулся. Психотерапевт за кадром жалобно заскулил и съежился, признавая полное поражение. - Ты сейчас пойдешь и выведешь лошадей, правда?..
Корица резко помрачнела и смерила мага тяжелым таким взглядом.
- У-у-у, вам всем это очень дорого обойдется, - Конопатая взвалила на плечо верный меч и скрылась в тумане, не преминув громко хлопнуть дверью.
Рриорн, пристроившийся - аккуратненько так - рядом с Малфоевым конем, производя руками скупые движения, бормотал что-то совершенно невнятное и бессмысленное - на первый взгляд, но уже немного умудренная опытом Гермиона умудрялась выцыплять из этой каши знакомые руны. Ей очень нравился этот процесс узнавания, и она с умным лицом прислушивалась к заклинаниям.
- Чего ты светишься, все и так ясно, - Мил передернул плечом, подслеповато щурясь и косясь на мага. Туман доставлял весьма и весьма ощутимые неудобства просмотра окружающей местности - если не упоминать про едкий запах, к которму, впрочем, все как будто бы уже привыкли.
Отряд подъезжал к Северным воротам города. Продвиглись прямо так, не очень-то скрываясь, неспешной рысью по Центральной улице. Как будто кому-то могло быть дел до них - в такую погоду.
- Чего тебе ясно, - Монах подарил наикислейший взгляд из своей коллекции Милу. К несчастью, тот плохо видел лицо следопыта и гримасу по достоинству оценить не смог. - Ну чего тебе может быть ясно?..
- По наши души дыму напустили, вот чего, - спокойно отозвался Мил. - Что уж тут непонятного?..
- Логика?.. - Монах пожевал губами. - Где логика?.. Смысл?.. Подумай своими вежливыми мозгами, гигант. В такой туман нас даже перестрелять нормально не получится.
- Гермиона, одень обруч, - Воробушек подозрительно огляделась. - Монах, сам же знаешь, то в природе таких туманов не бывает. Судя по тому, что нас до сих пор не тронули, у ворот надо быть особо осторожными.
... Сегодня Гредону повезло - из-за вредного тумана, не дающего разглядеть ничего дальше своей руки, полуденный обход северной стены был отменен. Даже капитан стражи - тот еще параноик - скрепя сердце признал, что в такой непроглядень самая спланированная операция врага (который, по мнению Гредона, - да и его товарищей - существовал только в воспаленном воображении начальника) имела просто грандиозный шанс провалиться. Туман, мало того, что гасил пламя факела, так еще и приглушал на расстоянии все более-менее громкие звуки.
Гредон, нахмурившись, потер переносицу плотной кожаной перчаткой - все-таки, в резко переменившейся погоде были и свои минусы. Больше всего неожиданному прикрытию обрадовалось, конечно, городское ворье. По словам сослуживцев, дело якобы дошло до того, что срезали кошелек у судьи прямо на Главной улице. Гредон только усмехнулся - один вымысел другого краше. Ну на милость, скажите, что бы это делать аж самому судье в такую погоду на Главной улице?.. Тем паче, суд находится на другом конце города, а тюрьма и вовсе за его южными пределами.
Гредон отвернулся от предположительного городского пейзажа, сейчас покрытого туманной мглой, и со вздохом уставился вдаль. За воротами туман немного рассеивался, да и на высоте стены все было не так уж плохо. Можно было различить очертания недалеких Северных гор.
Гредон знал этот пейзаж до малешей черточки - за стеной города начиналась холодная высохшая пустошь, постепенно переходящая в Темный лес, что у подножия Северных гор. Ему рассказывали, что где-то там, в глубинах леса, живет дикое племя, люди, недалеко ушедшие от животных. Говорили даже о древнем шаманстве и людоедстве...
Стражник передернул плечами. Это все, спору нет, очень интересно, но его не касается. Нормальных людей вообще не должен волновать вопрос "что там, за стенами". Все равно - вряд ли найдется сумасшедший, что захочет выйти через ворота и отправиться туда. По крайней мере, на памяти Гредона, за всю его шестилетнюю службу такого случая не было.
За стенами - кончаются земли людей. В лесу живут дикари, где-то глубоко в горах зарылись гномы... его это не касается. Такие мысли уже подозрительны. Стоит вспомнить недавнюю показательную казнь на площади - сожгли еретика, вещавшего о Лучших землях, что как будто за горами... Там, где все счастливы, где не надо работать, где полно золота... Гредон мечтательно прищурился, и со вздохом опустил голову - не дай боги, кто прознает, что он ходил на выступления еретика сам и водил туда свою семью. Тогда просто строгим выговором он не отделается.
Гредон переступил с ноги на ногу, поежился, воровато оглянулся и отодвинул третий снизу камень стены рядом с собой, открывая скрытую нишу. Вытащил полупустую бутылку темного стекла - в ней бултыхалось нечто мутное, довольно низкого качества производства, но стражника это не смущало. Еще раз воровато оглянувшись, он откупорил крышку и надолго приложился к горлышку.
- Эх, хорошо, - Гредон пинком ноги вставил камень на место, попав по нему только с третьего раза. Обернулся, немного подумал, и, размахнувшись, отправил бутылку куда-то в туманную даль, вниз со стены.
Внезапно ему пришло в голову опробовать новенький амулет, только сегодня выданный магом - нечто "противотуманное", как было обещано. Гредон пошарил по карманам и выудил откуда-то из-за пояса маленькую стекляшку на веревочке. Немного подумал, вспоминая инструкции по использованию - никаких светлых мыслей в голову не приходило, стражник плюнул и просто повесил амулет на шею. Ну что еще, скажите пожалуйста, можно сделать со странной хреновиной на веревочке?..
Гредон, не имевший привычки слепо доверять всяким колдунствам и чудесам, подозрительно протер глаза. Повернулся в сторону города, и, слегка пошатываясь, внимательно уставился вниз. Удивительно, но, похоже, стекляшка помогла - ему стали видны очертания улицы, уходящей вверх, к центру, потертые камни мостовой, и приближающуюся к воротам группу людей.
Стоп. А ну-ка, перемотайте назад.
Группу людей?!.. Приближающуюся к воротам??!..
"Боги праведные, что за дурни! Не пускать их, однозначно. Явно нечисты на руку, если хотят покинуть город в такую погоду, или еще чего похуже...", - Гредону сразу вспомнились россказни о наглых ворах, срезающих кошельки у судей, а также последние слухи о разгуливающей по городу банде Темного барона...
Стражник резко обернулся. Ему посышался какой-то шорох за спиной. Он повертел головой, обозревая местность и благодаря служебного мага за полезную стекляшку... но тут, будто назло, висюлька на шее противно заскрипела и лопнула.
- [Цензура] мать, - Гредон громко выругался и сдернул с шеи уже бесполезную нить. Видимость резко ухудшилась, туман даже будто загустел, стал плотнее. Гредон прищурился и поводил перед собой ладонью, пытаясь рассеять белесую занавесь.
Внезапно его - вежливо так - схватили сзади за горло. Гредон дернулся, пытаясь выхватить меч, но его движение не менее вежливо было предупреждено. Ножны сдернули с пояса и откинули куда подальше, заломили руки, и развернули.
Гредон оказался лицом к лицу со странным мужчиной. Минуту они молча смотрели друг на друга - Гредон все пытался понять, что же странного в этом таком обычном лице... и до него дошло.
Радужка такого обычного человека в таких обычных глазах такого обычного лица отливала яркой желтизной. Глаза, такие пронзительные, как янтарь, все сами из себя будто стекляные и с узкими кошачьими зрачками.
- А, [цензура], - Гредон почувствовал, как ужасно задрожали колени, медленно подгибаясь. Вот влип. Если глаза странные - значит, точно колдун, причем этот... неправильный. Из этих, как их там называют... из Древних. Такие только на службе у Темного барона встречаются.
- Этот тоже подойдет, - мужчина усмехнулся. - Давайте его сюда.
Глава 16Глава Шестнадцатая, В Которой Во Всем Чувствуется Неуловимое Дыхание Смерти.
...Смерть приходит всегда по-разному; иногда неожиданно, иногда в самый нужный момент, быстро или медленно настигает тебя, разрывает на части или безболезненно извлекает жизнь, оставляя мертвое тело земным страстям. Она вызывает страх своим приходом, иногда, реже - мрачное удовлетворение, часто - оставляет равнодушным. Она всегда молчит. Она явится то в виде мертвеца в темном балохоне, то в виде прекрасной юной девы в белых одеждах, или станет маленьким ребенком с наивным взглядом, в котором покоится вечность. Смерть приходит тогда, когда посчитает нужным. Но она никогда не опаздывает и не приходит раньше срока.
Смерть пунктуальна.
***
...Бока лошади плавно покачивались из стороны в сторону в такт ее неторопливым шагам. От мостовой отлетали тонкие серебряные звуки подков, заглушаемые мглой и от этого какие-то зловещие. Плащ Малфоя впереди отливал могильной серостью, и волосы его казались седыми в этом белом тумане. Все вокруг исказилось, дышать было тяжело и резало глаза.
Гермиона сжала зубы.
Как же ей это все надоело. Этот средневековый мир. Эти темные люди вокруг. Эти грязные города и дороги, которые ей приходилось терпеть. Эта атмосфера непонятного. Эти вечные подколки Корицы и Блейза. Эта крылатая девушка из снов.
Этот Малфой.
Да, Малфой особенно.
Все вокруг оглядывались на нее, как на больную, так надоедливо пеклись о ней, тряслись над ней и оберегали каждый ее шаг.
Гермионе казалось, что еще несколько дней - и она сойдет с ума.
...Группа медленно передвигалась по главной улице, не особо таясь. Слишком нереальной была угроза, хотя и чувствовалась она во всем вокруг; в этой ленивой неспешности люди пытались спрятать свой страх перед неизвестным.
Каждый ожидал чего-то. Каждый был напряжен внутренне, хотя снаружи царили покой и расслабленость.
Это давило, камнем на душе. Все ощущения во главе с предвидинием вопили о ужасном. Туман скрадывал в свои цепкие обьятья все звуки кругом. Каждый попеременно оглядывался назад, нервно проверяя, все ли на месте и не случилось ли чего.
Гермиона не понимала. Но чувствовала.
Тревогу она забила только тогда, когда обруч на голове обжег огненным холодом. Вскрикнула и потянулась рефлекторно стащить его с волос, но Воробушек рядом, обернувшись, предупредила ее нервным окриком.
Рриорн, едущий впереди, остановился, развернул коня и подъехал ближе.
Несколько минут все сохраняли молчание. Боялись нарушить покой липкой сказки тумана нерешительным словом.
- Он ледяной, - пробормотала Гермиона и сама изумилась своему голосу; настолько он был хриплый. Малфой впереди едва ощутимо вздрогнул. - Обруч... он горит, но он холодный...
- Вероятно, теперь мы знаем, что где-то рядом творится магический ритуал, - нарочито ровным и спокойным голосом ответил маг. - Прекрасно. Хоть что-то мы теперь знаем.
- Откуда... почему?.. - прохрипела Гермиона. - Что это означает?..
- Обруч горит холодом, - Рриорн качнул голвой. - Значит, он в действии. Выполняет свою, так сказать, основную функцию.
- Что нам делать?.. - Воробушек явно всполошилась. - Рриорн?.. Ты... можешь?..
- Как же я могу, если я понятия не имею, что он делает?.. - все таким же ровным голосом ответил маг. Однако скулы его напряглись и лицо побелело.
Молчание возобновилось. Все сгрудились кучкой, нервно оглядываясь.
- Предлагаю двигаться вперед, - нерешительно предложил Мил. - Все равно нам неизвестно, с какой стороны ожидать опасности...
Молча согласившись, группа продолжила движение к воротам. Разрезая туман, ступали кони, и летел впереди, не разбирая дороги, только лишь страх.
Впереди показались очертания Северных ворот.
***
...Парню было двадцать лет. Гредон видел его иногда - пересекались на собраниях у начальника, и, кажется, он пару раз вручал ему факел в обходах. Он никогда не слышал его голоса, парень всегда молчал, и только наблюдал, такой вот был... молчун.
Был. Парню было двадцать. Всего двадцать лет. И Гредон никогда не слышал его голоса. И когда его кровь струилась по жилам пентаграммы на полу, парень тоже не кричал. Вот так вот и умер, не оставив в этом мире звуков. Его кровь долго не высыхала, и лишь потом, словно нехотя, ушла, впиталась в пентаграмму.
...Начальник стражи, параноик и карьерист, визжал и бился в цепких обьятьях тумана, который забрал его. И его кровь даже не успела коснуться пола, испарившись в сантиметре над ним. Гредон чувствовал какое-то даже моральное удовлетворение. Если, конечно, не брать в счет страх.
...Его лучший друг, собутыльник Нарк, только хрипел и пучил глаза. Он умирал долго, очень долго, кровь все струилась и струилась, словно не желая кончаться. А потом он вскинул голову в последний раз, и глаза, пронзенные красными жилками, встретились на мгновение с глазами Гредона. Тот готов был поклясться, что в них застыла сама смерть.
...Много крови узнал каменный пол башни в этот день. Пентаграмма, начертанная на нем колдуном, светилась мрачным светом... если бывает такой.
Гредон остался один - всех, кому в этот день не повезло находиться на стене, убили. Ему, пожалуй, уже не было страшно, ему было все равно. Он знал, что ему никак не избежать участи товарищей.
- Итак, последний, - медленно пропел желтоглазый, становясь вплотную к пентаграмме. - В центр его.
Гредон послушно, не сопротивляясь толчку сзади, шагнул в центр фигуры. Встал и выпрямился, заглядывая в желтые глаза.
- Что ж, счастливчик, - колдун насмешливо хмыкнул. - Тебе сегодня повезло. Твое тело станет телом Демона, которого я вызываю. Можешь благодарить судьбу, это великая честь для тебя...
Колдун закрыл глаза, скрестил руки, положив их на плечи, и начал произносить странные, несвязные, незнакомые какие-то слова.
Гредон, мало чего понимая, увидел, как вокруг него туман заклубился, загустел, закрутился вихрями... кровь, только недавно уходившая в пентаграмму, стала каплями подниматься в воздух, кружась вместе с туманом, кружась вокруг него.
И тогда пришел Ужас. Он увидел Демона, который приближался к нему, будучи туманом.
И, последние еще секунды оставаясь человеком, стражник свирепо прохрипел:
- Будь ты проклят, желтоглазый... чтоб ты сдох...
***
...Внезапно в глазах - сотни и сотни маленьких радуг, а потом - только темнота ярче самой темной ночи, и вспышка, потом опять темнота, а боли нет, нет, тебе совсем не больно, только ужас, который заставляет тебя забыть обо всем на свете, такой яркий ужас в глазах - радугой, ужас полный и сочный, чей-то ужас, не твой... он забирает у тебя все твои чувства, забирает страх, забирает ненависть, забирает усталость, сонливость, и оставляет в глазах след из ярких вспышек в темноте...
...Сначала Малфой почувствовал, как Гермиона вцепилась в его плащ и медленно начала заваливаться на бок, а потом уже сообразил кое-как обернуться, осторожно, чтобы девушка не упала, и неловко схватил ее за талию, выполнив совершенно чудесный акробатический финт. Поправил. Открыл рот, собираясь спросить, что случилось, но тут девушка подняла голову и открыла глаза, и Драко забыл, что он хотел спросить. Он вообще забыл обо всем. Никогда еще не видел, чтобы в глазах у человека плескался ужас, такой дикий, животный ужас, немой крик. Ему было очень неудобно сидеть на лошади, вот так вот нелепо развернувшись, он уже начал скозить по седлу вниз... Но девушка моргнула, и снова в ее ореховыз глазах был только страх. Обычный, беспокойный, человеческий страх.
- Грейнджер, что... - просипел Малфой. - Грейнджер...
Внезапный вой, жуткий, душераздирающий вой будто в сотню глоток разом, рассеявший туман, заставил его вздрогнуть и развернуться. Гермиона вцепилась в него и уткнулась лбом ему в спину, словно боясь посмотреть вперед.
А там, впереди, из тумана вырисовывалась фигура, обычная человеческая фигура, разве что чуть более массивная. Очертания двигались вперед, словно плывя, а не ступая, и давили, подминая под себя и не размерами, а чем-то еще... Это что-то приближалось, передвигаясь то ли по земле, а, возможно, и прямо по воздуху, надвигалось неотвратимо и неминуемо. Это что-то не шевелилось, просто двигалось вперед. Не шагало.
Туман, такой непроницаемый, рассеивался перед Этим.
И вдруг Малфой понял, что это. Туман. С большой буквы Туман, такой плотный, слепленный будто чьей-то безумной рукой в фигуру человека, как глина. И от этого Тумана веяло ужасом. Ужасом смерти.
Отряд застыл в оцепенении. Рриорн, едущий теперь сзади, выдохнул:
- Арраккайх... Тот-кто-является-в-тумане... Несущий Ужас...
И никто ничего не сделал. Не закричал, не развернулся, чтобы сбежать, все оставались на месте, поглощенные Ужасом.
А Туман двигался вперед. Он был явно телесным. И он внушал Ужас.
Одноглазого, почему-то ехавшего впереди, не стало в одно мгновение. Просто не стало человека, в одно мгновение он стал частью Тумана, и его крик поглотил Туман. И новый Ужас, чистый, новой волной прошелся по людям.
...Гермиона очнулась, пришла в себя. Глаза и голова горели, в голове царил хаос, и лишь приятный холодок от обруча спасительной искрой возвращал ее из пучины в действительность. Она, плохо соображая, оторвалась от слизеринца и подняла взгляд, наблюдая происходившее через плечо Малфоя.
Услышала крик, как будто почувствовала его на коже опять накатившим ужасом, но с усилием вцепилась в происходящее, не желая его отпускать...
А потом пришло равнодушие, за ним - злость. Злость на себя. На свое бессилие. На окружающих, замеревших в оцепенении демона.
А за злостью пришла молчаливая решимость.
...ты выхватываешь палочку, которую с некоторых пор носишь в рукаве, и дрожащими руками выставляешь ее вперед, чуть вверх, чтобы не задеть Малфоя... ты не целишься, потому что руки все равно ходят ходуном, ты даже закрываешь глаза, обреченно опускаешь веки и тихо шеввелишь губами в приступе безумия. Ты знаешь, что будет после того, как ты скажешь слова, и одновременно не знаешь этого. Понятия не имеешь, что может случиться, но и точно знаешь, что в этом - спасение. Ты шевелишь губами, не решаясь произнести вслух заклинание, набираешь в грудь воздуха, и спокойно, негромко, говоришь всего одно слово:
- Ступефай.
Простое, детское, школьное заклинание. Такое обычное, родное... и Ужас отступает. И снова в глазах - темнота, но нет радуг и нет вспышек. Только улыбается лицо за ярким светом, лицо, которого ты никогда не видела, ни в зеркале, ни во сне... но оно улыбается тебе, и ты это совершенно точно знаешь. И ты улыбаешься лицу в ответ. И падаешь...
