Глава 1
Название: Севостьян Маркус Грейнджер и первый год в Хогвартсе
Автор: Фиола
Бета: нет
Герои: Новый персонаж (не МС), Новый персонаж (не МС), Гермиона Грейнджер, Гарри Поттер
Пейринг: нет
Жанр: общий
Рейтинг: G
Саммари: отношения между людьми
Дисклаймер: мне ничего не надо, все принадлежит Роулинг, конечно, если оно ей надо
Критика: отнесусь положительно, очень волнуюсь, прошу сразу тапками пудовыми не закидывать. Заранее спасибо!
Глава 1 «Джим и Севостьян. День рождения.»
Джеймсу Сириусу Поттеру в это воскресенье исполнилось одиннадцать лет. Солнечные лучи били в окна его большой и светлой комнаты, когда мальчик выскользнул из-под одеяла, на котором двигались нарисованные драконы и золотые снитчи, метлы и фениксы. Натянув джинсы и полосатую футболку, Джим (все называли его именно так) попытался пригладить непослушные темные волосы, которые делали его похожим на отца. Зеленые глаза подростка радостно сияли, ему не терпелось увидеть подарки.
Джим был сыном национальной гордости магической Британии, Гарри Поттера и его бывшей одноклассницы Лаванды Браун, которая, к сожалению, умерла более семи лет назад. Его отец в настоящее время работал в министерстве магии помощником министра, а мачеха, вторая жена Гарри, Гермиона Грейнджер вела хозяйство и писала диссертацию по зельеварению, степень по трансфигурации у нее уже была.
Джеймс сбежал по деревянной винтовой лестнице на первый этаж, где сразу же был заключен отцом в объятья.
- Джим, с днем рождения! – отец взъерошил и без того неприбранные волосы мальчишки. – Не хочешь ли взглянуть на подарки? – лукаво улыбнулся Гарри.
- А то! – ответил именинник, усаживаясь на ковер поближе к подаркам, которые лежали на полу большой бесформенной кучей.
- Метла «Вихрь»! Это же последняя модель! Папа! Спасибо! – примерно так вскрикивал мальчик, распаковывая каждую коробку.
Всего Джим получил метлу, набор по уходу за ней, сову, которую Гарри неожиданно внес в комнату, школьную сумку, несколько новых мантий, все учебники для первого курса Хогвартса.
Джеймс Сириус Поттер был сейчас по-настоящему счастлив, ведь он получил все, что хотел и сидел на диване рядом с отцом, оживленно болтая. Неожиданно кресло, которое стояло около потухшего холодного камина, резко развернулось так, что колесики жалобно скрипнули и оставили глубокие царапины на паркете. В кресле сидел мальчик возраста Джима, может немного постарше.
- Доброе утро, мистер Поттер, Джеймс, не хотел вам мешать, но вы меня разбудили, поэтому я ухожу лишь сейчас.
Мальчик был высоким и худощавым, с бледной кожей книжного червя, никогда не бывавшего на свежем воздухе, с длинными черными волосами и карими глазами. Он порывисто вышел из комнаты.
- Севостьян! – окрикнул его Гарри. – Ты не мог бы переодеться? Сегодня мы поедем в Косой переулок праздновать день рождения Джима.
- Хорошо, мистер Поттер. – церемонно ответил подросток, переступая порог.
Гарри прикрыл глаза, как если бы у него в минуту разболелась голова. Этот мальчик его непроходящая тупая боль. Никогда бы он не подумал, что после свадьбы с Гермионой, основной проблемой станет ее сын, который всего лишь на месяц старше Джеймса, но Гарри никогда не знал, как вести с ним себя. Севостьян Маркус Грейнджер, ребенок Гермионы неизвестно от кого, холодный язвительный тип в свои одиннадцать…
Севостьян вышел на кухню, где хлопотала над завтраком его мама.
- Мама, доброе утро! – ласково сказал мальчик, по-кошачьи потеревшись о ее локоть.
- Сынок! Сегодня ты опять заснул в гостиной, я видела тебя, но будить не стала…
- Я книгу интересную читал, а то в моей комнате не посидишь спокойно. Вчера мистер Поттер и Джеймс обсуждали квиддич, ты же представляешь, что это национальное бедствие. А мне с ним еще семь лет учится, надеюсь, на разных факультетах, брр!
- Севостьян! Не надо хотя бы сегодня, пойдем поздравим Джима.
Вместе они вошли в гостиную с небольшим свертком.
- Джеймс! Я тоже… вместе с Севом… хочу тебя поздравить. С днем рождения, милый! – Гермиона поцеловала Джеймса в щеку.
Мальчик разорвал бумагу, там была очень красиво оформленная книга по зельеварению, детская с картинками. Женщина хотела хоть как-то приучить мальчика к чтению. Сверху лежала волшебная открытка, где было написано:
«Джеймс!
С днем рождения!
Любим, целуем!
Папа, мама, Севостьян.»
Как только мальчик схватил открытку в руки, она пропела ему поздравительную песенку.
- А теперь пойдемте завтракать! – улыбаясь, сказала Гермиона.
Глава 2
Глава 2 «Косой переулок. Новые Знакомые.»
В Косой переулок семейство Поттеров отправилось на колдомобиле, похожем на старенький фордик «Англия», который сгинул без вести в Запретном лесу. Появление этой летающей машине вызвало дикие восторги у Джима, который с воплями пропрыгал вокруг машины на одной ноге и с криком запрыгнул внутрь. Гермиона села с ним рядом.
- Тетя Гермиона! А куда мы поедем? В «Дырявый котел», да? Или есть мороженое в кафешку?
- Джим, куда ты захочешь, туда и пойдем, - с улыбкой ответила Гермиона. – Сегодня же твой праздник.
Севостьян залез последним, он действительно переоделся, как и обещал Гарри, надел черную мантию и даже волосы подвязал черной тесемкой.
- Севостьян, - спросил Гарри, - тебе не кажется, что пора стричься?
- Нет, мистер Поттер, когда кажется – креститься надо, - огрызнулся мальчик.
Джим с осуждением посмотрел на него. Он перегнулся через Гермиону и одними губами шепнул:
- Крыса черная!
Севостьян «мило» улыбнулся. Гарри все слышал, он оглянулся и с осуждением посмотрел на сына.
- Джим, не порть себя праздник сам. Веди себя прилично!
- Джим, веди себя прилично! – практически пропел Севостьян, за что получил легкую оплеуху от Гермионы.
- Севостьян, не придуривайся, пожалуйста!
Сочетание «пожалуйста» и тычка сотворило с мальчиком невообразимую перемену, он отвернулся старательно пряча глаза от матери. Ему сложно было жить в этой семье, иногда по ночам он мечтал о том, что они с мамой будут жить вдвоем или их найдет папа и заберет с собой. Где он, его папа? Почему они не живут вместе, неужели он отказался от ребенка?
Слезы навернулись на глаза Севостьяна. Постоянные капризы Джеймса и перепалки с мистером Поттером сделали его сильнее, но все-таки он был самым обычным одиннадцатилетним мальчишкой, которому через месяц надо отправляться в Хогвартс и расставаться с горячо любимой мамочкой. Он украдкой промокнул глаза рукавом и снова надел свою всегдашнюю маску равнодушия.
Гарри приземлился на стоянке и снял заклинание невидимости. Все выбрались из машины, Джеймс схватил Гарри за рукав и потянул в ближайшую лавку за сладостями. Мужчина лишь виновато взглянул на жену.
Севостьян тоже посмотрел на маму, обнял ее и чмокнул в щеку.
- Это ты палочку просишь? – подмигнула ему Гермиона.
Мальчик смешно надулся.
- Не обижайся! – потрепала она сына за щеку. – Прости, что я ударила тебя. Пойдем к Оливандеру?
- Мам, не больно было. Пойдем…
Они вошли в старинный магазинчик, который от начала времен посещали юные и не очень маги в поисках своих палочек. Оливандер сразу узнал женщину, разулыбался ей во весь рот.
- Мисс Грейнджер, а это Ваш сынок? Первый год?
- Да, - серьезно ответил мальчик.
- Что ж, очень интересно. Попробуй вот эту.
Из-под прилавка старик вытащил черную бархатную коробочку.
- Орешник, мандрагора, пятнадцать дюймов.
Севостьян аккуратно и почтительно взял палочку в руку, осторожно взмахнул ее, с конца палочки посыпались разноцветные звезды.
- Мисс Грейнджер, семь галеонов.
Гермиона достала зеленый бархатный мешочек с золотой вышивкой на нем, отсчитала необходимое количество монет, доброжелательно улыбнулась старому волшебнику. Севостьян пробормотал:
- Спасибо.
На выходе из магазина мальчик шепотом спросил:
- Это Его деньги?
- Нет, Сев, это мои. Не волнуйся! Но ради меня, ради всех нас постарайся не дерзить мистеру Поттеру.
- Ладно, мамочка, обещаю.
На улице их уже ждали Гарри с Джимом. Рядом с ними стоял высокий рыжеволосый мужчина и пара таких же мальчиков.
- Фред! – радостно крикнула Гермиона и упала в объятья высокого хорошо сложенного игрока в сборной Англии по квиддичу, ее старого друга Фреда Уизли.
- Привет, Гермиона! Столько лет не виделись, а это ваш сын?
- Да, это мой сын Севостьян.
- Кстати, видишь этих сорванцов, это наши с Алиссией, Билл и Рон, - Фред назвал детей именами погибших братьев.
- Тоже в Хогвартс? – спросил Севостьян.
- Да. – ответил какой-то из мальчиков.
Севостьян победно смотрел на Джима в кой-то веки раз он первым начал разговор, а Поттер стоял и молчал.
Глава 3
Глава 3 «Хогвартс-экспресс»
День рождения Джима закончился спокойно и тихо. Поздним вечером Гарри снова отвез семейство домой, Джим так умаялся, что даже заснул в колдомобиле, и мужчине пришлось нести его на руках. Севостьяна передернуло: всегда, сколько он себя помнил, он не терпел проявления всяческих чувств, кроме мамы. Мама… мама… Ее он очень любил, впрочем, как все дети, он помнил их жизнь до того, как Гермиона вышла замуж за Гарри, к сыну, разумеется, она относилась также, но… Они были всегда вместе, только он и мама, и все. Вернуть бы эти времена…
Севостьян поднялся в свою комнату, переоделся в пижаму и тут же залез в кровать. Ему не хотелось больше уезжать в Хогвартс, конечно, волшебство – это хорошо, но ведь и мама могла бы научить в школьном объеме. Да еще и Джеймса терпеть, это даже хуже, чем дома, ведь там то мамы и мистера Поттера не будет.
Размышления Севостьяна прервала внезапно скрипнувшая дверь: в дверь вошла Гермиона. Сейчас она была очень похожа на ту девочку, которой была когда-то (мальчик, разумеется, не знал этого) с волнистыми каштановыми волосами, которые теперь уже не смотрелись вороньим гнездом. Никто не мог дать ей тридцати лет, она выглядела молодо благодаря всегда горящим глазам и обаятельной улыбки, которую она дарила при разговоре и своему мужу, и помощнику министра, и простому зеленщику, всем она находила добрые слова, ее детское высокомерие исчезло после Войны.
Гермиона подсела на кровать к сыну, заботливо подоткнула ему одеяло, но мальчишка тут же выбрался из одеяла и крепко обнял маму.
- Мамочка, скажи ты меня любишь? – спросил он, заглядывая матери в глаза.
Его собственные казались сейчас почти черными, и Гермионе вполне естественно вспомнился другой человек, взрослый, но задавший ей вопрос с похожим смыслом, в памяти всплыл ее ответ на него, и все то, что произошло потом.
- Да, Севе… Севостьян, - женщина осеклась, крепко обняв сына в ответ, чтобы скрыть свою оговорку.
- Мам, тогда можешь мне ответить на один, наверное, очень сложный для тебя вопрос, но мне это важно знать, кто мой отец? Ответь, пожалуйста.
- Он… очень хороший человек, Севостьян, но я не могу сказать тебе его имя, правда, с этим связана одна долгая история, я расскажу тебе позднее… сынок, прости меня… - запинаясь, прошептала Гермиона.
- Ладно, мам, - отвернулся Севостьян, вытирая слезы, - просто ты не знаешь, как ужасно, когда этот придурок Джеймс, который два слова связать не может и при каждом удобном случае обзывает тебя ублюдком, прижитым невесть от кого, а тебя, мама… - разрыдался мальчик в голос.
Гермиона сама всхлипнула, заключила сына в крепкое кольцо рук и принялась легонько укачивать его, успокаивая. Мальчик уже спал, а женщина все шептала над ним:
- Прости меня… простите меня оба…
На следующий день ребята уезжали в Хогвартс. На платформе собрались множество родителей с детьми, неподалеку Севостьян увидел своих знакомых Билла и Рона Уизли, мальчики замахали радостно руками ему… Севостьяну, но их оборвала мать Алиссия, начав рассержено объяснять им что-то. Джеймс наоборот смело подошел к ним, и через несколько секунд смущенного молчания между ними завязался веселый и непринужденный разговор.
Севостьян обнял маму, подхватил чемодан и сел в поезд, там он закинул все это в свободное купе, где и сел, грустно глядя в окно, выходить снова на платформу не хотелось, мальчик боялся по-детски расплакаться вновь, как вчера. Вскоре дверь в его вынужденное укрытие распахнулась, и внутрь ввалились с чемоданами Джим, Билл и Рон. Близнецы были действительно похожи как две капли воды, оба длинные, нескладные, рыжие и веснушчатые.
- Севостьян, а ребятам мама сказала, что с тобой нельзя общаться, так что выйди, не отравляй воздух…
- с насмешкой сказал Джим.
- А больше тебе ничего не надо? – подняв бровь, спокойно ответил Севостьян.
Близнецы поднялись как один, Джим тоже вскочил, и Севостьян почувствовал только полет в коридор, он вскочил со всей горячностью, на которую был способен. Он поставил ногу в ботинке, не давая закрыть дверь и наконец-то ворвался внутрь он колотил противников, как мог.
На звуки драки в купе вошли двое высокий каштановолосый мужчина с маленькой девочкой со светлыми волосами и голубыми глазами. Она явно была испугана, но, вцепясь в рукав, не отходила от своего защитника ни на шаг.
- Я профессор Люпин! Прекратите драку!
Мальчишки с явной неохотой разошлись: трое в одну сторону, последний в порванной мантии всклокоченный, сжав кулаки в другую. Хотя он был потрепан, смотрел с явным вызовом.
- С ваших колледжей по десять баллов, я передам Вашим будущим деканам!
Хотя Римус говорил спокойно, что-то несомненно напомнило ему детство.
- Сопли подотри! – темноволосый мальчишка с зленными глазами победно усмехнулся.
- Мистер Поттер? – поинтересовался Люпин.
- Да, - виновато опустил глаза мальчик.
- С Вашего факультета, несомненно Гриффиндора, тридцать баллов.
Несомненно, происходило, что-то странное…
Глава 4
Спасибо всем, кто оставил отзывы, это очень приятно.
Для Cengera: Люпин защищает того, кого несправедливо обидели. К тому же нигде в фике нет указаний, что Севостьян хороший, а Джим плохой. У них обоих есть положительные и отрицательные черты: например, Джим легко поддается чужому влиянию, зато он жизнерадостный, Севостьян спокойный, но он несправедлив к Гарри, который старается изо всех сил быть хорошим отцом обоим мальчикам. Надеюсь, я ответила на ваши вопросы
Глава 4 «Миранда»
Римус опустил руку на плечо Севостьяну.
- Ребенок, хочешь пойдем в наше купе? Там едем только мы с Мирандой, - он деликатно указал на ребенка, цепляющегося за его рукав.
- Миранда – это я, а как тебя зовут? – краснея и смущаясь, спросила девочка.
- Я понял. Меня зовут Севостьян Маркус Грейнджер.
Толкая перед собой сундук, мальчик прошел в соседнее купе. Там профессор Люпин бегло осмотрел его лицо и, выяснив, что все в порядке, зашарил в карманах старенькой робы, достал что-то в яркой обертке.
- Шоколадная лягушка. Съешь – полегчает, - с улыбкой сказал Римус. – Так значит ты сын Гермионы?
- Да, Вы правы, - сдержанно ответил Севостьян. На него снова нашли его всегдашние раздражительность и скепсис.
- А ты едешь в Хогвартс первый раз? – решилась на очередной вопрос Миранда.
- Да, а ты?
- Тоже. А ты хочешь в Гриффиндор?
- Нет! – практически закричал Севостьян. – Только не туда! Туда же попадут Поттер и оба Уизли, а у нас с ними не сошлись характеры!
- А я не попаду в Гриффиндор! Для нас теперь только Слизерин! – грустно сказала она. Севостьяну показалось даже, что на ее глаза навернулись слезы.
- Миранда, не надо! – мягко сказал Римус.
- Надо, дядюшка. В Слизерине учатся такие, как я, дети Упивающихся Смертью, теперь это факультет отверженных… - Миранда расплакалась.
- Даже не волнуйся, - сказал Севостьян прочувственно, - нельзя любить или ненавидеть людей только за факультет, на котором он учится. Вот, например, мистер Поттер учился на Гриффиндоре, поэтому вся толпа рвется туда же, не думая, что факультет подбирается исходя из личных качеств студента.
- Ну, Севостьян, ты заговорил, как настоящий слизеринец, - улыбнувшись, сказал Римус приобнимая Миранду, на лице которой появилась надежда.
- Да я всегда такой был рассудительный и амбициозный, но я туда не попаду… я нечистокровный… наверное…
Севостьян отвел глаза, снова поднял голову и саркастично улыбнулся.
Римус взглянул на Миранду, она поняла все без слов.
- Извините, мне надо выйти.
Когда девушка скрылась за дверью, Римус протянул руку Севостьяну.
- Ты даже забудь думать про то, что ты нечистокровный, сейчас это не имеет никакого значения, и я тебе могу сказать с точностью – ты чистокровный, я знал твоего отца, но история эта слишком темная, Гермиона сама должна рассказать тебе…
Продолжение следует…
Глава 5
Спасибо всем за отзывы, было бы еще приятнее, если бы Вы писали не одно слово «прода», а впечатления от фанфика.
Глава 5 «Страшная тайна. Распределение»
Севостьян сидел, широко раскрыв глаза, совсем не видя Люпина перед собой. В его маленьком сердце словно оборвалась какая-то тонкая струна, внутренний камертон, который помогал, подбадривал его всю сознательную жизнь, теплая мысль, что где-то там далеко живет его отец. Папа найдет их с мамой и заберет с собой.
- Сэр, Вы сказали «знал»? Он что умер? Ответьте пожалуйста, я не смогу… если не узнаю это сейчас… - сказал Севостьян запинаясь, краснея и бледнее. Мысли его путались и больно бились в голове, перед глазами была пульсирующая темнота.
- Твой отец был заключен в Азкабан одиннадцать лет назад и вскоре к нему был применен поцелуй дементора, - отводя глаза, тихо ответил Римус. – Учти, все подробности спросишь у мамы.
- Спасибо, мистер Люпин, - сквозь зубы пробормотал Севостьян, - я покину Вас ненадолго.
Мальчик пулей выскочил из купе, по пути чуть не сбив маленькую Миранду, которая стояла в коридоре, пытаясь смотреть в окно. Недоумевающе она взглянула на убегающего мальчишку, пожала хрупкими плечиками и вошла в дверь.
Севостьян влетел в туалет, закрыл за собой дверь и опустился на блестящий чистый пол. Его мутило, так значит мама обманывала его, говоря, что отец его хороший человек, он был упивающимся смертью, и его лишили души. Мальчик завыл, зарыдал от безысходности предательства, кусая собственную руку. Отец исчез… его образ, к которому он обращался за помощью в своих детских мечтах, проблемах. Как часто он представлял своего отца, когда Джим обижал его, высокого, сильного, темноволосого, как и он сам, который мог бы за себя постоять и словом, и магией. Отец… Отец…
- Папа, папа! – беззвучно зашептал Севостьян, слезы его бежали по щекам, оставляя две светлые черты на щеках. Вдруг желудок его будто сжали сильной и жестокой рукой, спазм прошел по всему телу, мальчик склонился над унитазом, и его мучительно вырвало. Обессиленный, он лег на пол, вагон раскачивался из стороны в сторону, от этого мутило еще больше. Плакать не было сил, поэтому он тихонечко выл, упираясь ладонями в пол, на который даже смотреть было больно. Поэтому мальчик закрыл глаза, ему хотелось только умереть, чтобы не думать о том, что мечты рассыпались, превратились в прах только от одной фразы совершенно чужого человека, который умудрился разрушить всю жизнь за полчаса общения. Севостьян понимал, что теперь не сможет жить так, как раньше. Он лег на бок, потянув колени к животу и обхватив их руками. Хотелось плакать, но он уже не мог. Мальчик вдруг осознал главное, что произошло с ним: сейчас закончилось детство, жестоко оборвалось, будто отрубленное топором по живому. Другие медленно вырастают из детства в юность, переживая комплексы, первую любовь, непонимание взрослых. Севостьяна просто выкинули во взрослую жизнь, сначала оторвали от мамы, затем лишили отца…
Перед прибытием в Хогсмид, мальчик привел себя в порядок, умылся, прополоскал рот, помыл руки. Глаза все еще были красными, но он не собирался никому позволять смотреть в них. Спокойный, он вернулся в купе мистера Люпина и Миранды, сказал несколько бессмысленных слов. Поезд остановился, и первокурсники выходили без своих вещей, которые должны были доставить прямо в Хогвартс. Севостьян увидел заросшего великана, который громоподобным голосом кричал:
- Первокурсники, сюда!
Когда толпа маленьких и в большинстве своем растерянных малышей собралась на пирсе, великан, которого звали Хагрид, рассадил детей в лодки. Севостьян оказался в лодке с самим Хагридом, Мирандой и, к сожалению, Биллом, Роном и Джимом, которые что-то успели прошипеть в его сторону, но теперь мальчик казался удивленно отрешенным от этого мира. Он знал, что теперь у него нет защитных мыслей, и придется отбиваться самому.
Замок был очень красивым, конечно же, большинство первокурсником были поражены зрелищем приближающихся огней старинного замка, который больше тысячелетия принимал в свои каменные стены одиннадцатилетних волшебников. Даже Миранда отвлеклась от обычных грустных мыслей, поглощенная печальным сочетанием светящихся окон, лунных дорожек, отражающихся в темной, густой воде.
Вскоре лодки прибыли к замку, и дети остановились в зале перед огромной лестницей, над которой висел огромный герб Хогвартса. Раздались резкие шаги, по лестнице спустилась высокая пожилая женщина в серой строгой мантии.
- Приветствую вас, первокурсники. Меня зовут профессор Макгонаггл, я декан одного из факультетов, Гриффиндора, но сейчас я провожу вас на церемонию распределения в Главный зал нашей школы. Вас все ждет.
Она развернулась, и ребята послушно двинулись за ней.
Вот и Большой зал, свечи летали по воздуху, по залу проносились призраки, которые приветствовали ребят приподниманием шляпы или головы. Севостьян шел в толпе, его обогнул Джим, наступил ему на ногу и резко толкнул мальчика вперед, Севостьян не удержался и постыдно завалился на пол, запутавшись в полах своей мантии, сверкнули сбитые до белизны ботинки. Мальчик спокойно поднялся. Сейчас он ничего не сделает, потом… «Потом», - твердил он про себя под звонкий смех первокурсников, только Миранда понимающе смотрела на него.
Профессор Макгонаггл развернула длинный список, прочитала какие-то имена, ребята были распределены на Хаффлпафф и Рейвенкло, что было воспринято аплодисментами. Неожиданно прозвучало:
- Грейнджер, Севостьян Маркус!
Мальчик поднялся на платформу, Макгонаггл опустила ему на голову шляпу. Та ответила, почти не раздумывая.
- Слизерин!
Облегченно вздохнув, Севостьян проследовал за свой стол, в зале было тихо. Из всех первокурсников на Слизерине оказались только Севостьян, Миранда, фамилия которой была Малфой, и некий Ричард Паркинсон. Дик оказался очень скромным, стеснительным мальчиком, который слегка заикался и, видимо, очень переживал от этого.
Джеймс Сириус Поттер, Биллиус Фредерик и Рональд Артур Уизли оказались в Гриффиндоре.
Директор Дамблдор пригласил всех насладится праздничным ужином, и оживленные разговоры потонули в шумном жевании.
Глава 6
Глава 6 «Однокурсники»
Слизеринцев вообще было мало. На всем факультет на семи курсах было порядка двадцати человек, все они были из семей бывших Упивающихся смертью, которые либо были заключены в Азкабан, либо были уже мертвы. Дик Паркинсон жил в семье своей дальней родственницы, которая, кстати сказать, очень хорошо к нему относилась. Его родители были убиты аврорами прямо на глазах мальчика, он четыре дня провел рядом с холодными трупами и лишь потом был передан в отдел министерства, занимающийся несовершеннолетними волшебниками. У Миранды Малфой отец и дедушка были приговорены к поцелую Дементоров, а мама с бабушкой были заключены в Азкабан. Второкурсник Теодор Забини жил с дедом, его родители погибли в Последней битве. На фоне поголовного сиротства то, что Севостьян жил с мамой, казалось его новым друзьям превеликим счастьем в жизни, но то, что он не знал своего отца, он никому не сказал.
Деканом Слизерина был профессор зельеварения Северус Снейп, по всей школе его считали вампиром, чудовищем подземелий, придумывали разные обидные прозвища, но по отношению к слизеринцам этот человек был очень внимательным и даже к какой-то мере заботливым, разумеется, в меру своего тяжелого характера.
С вышеупомянутым профессором Севостьян познакомился совсем не случайно, так же как и его однокурсники, на первой лекции по зельеварению. Снейп ворвался черной летучей мышью в класс, захлопнув за собой дверь так, что стало совсем темно и жутко. Плечом мальчик почувствовал легкое прикосновение руки Миранды к своей ладони, девочке стало попросту страшно. Неожиданно зажглись свечи, Севостьян сразу понял, что профессор любит произвести впечатление, но ни за что не признается в этом.
- В этом кабинете вам не придется изучать заклинания и размахивать палочкой, здесь вы познаете красоту кипящего зелья, научитесь варить молодость, возвращать красоту, настаивать мудрость и даже запирать смерть, но разумеется при наличие особых природных способностей, - мрачно закончил профессор, обводя тяжелым взглядом класс.
Снейп не ожидал того, что увидел: на первой парте сидел худой мальчишка с нечесаными волосами, которые падали ему на карие глаза, студент махнул вихрастой головой, и на лице его было написано истинное восхищение. Такого Северус не видел никогда. Обычно студенты искренне боялись, или откровенно зевали, но заинтересованность, которую можно было сравнить лишь с той, которая имелась у некоего слизеринца, который учился в Хогвартсе сорок лет (это был сам профессор Снейп).
Мальчика поразила сила взгляда и голоса строгого профессора, он был очарован и самим человеком, и предметом, не зря же он помогал маме в зельеварение, правда она волновалась за не по годам стремящегося к учебе и работе сына. Поэтому Севостьян слушал речь профессора, в буквальном смысле открыв рот.
- Мистер Грейнджер, Вам есть что сказать? – саркастично заметил Снейп, приподнимая бровь.
Мальчик в первую минуту смешался, покраснел, но буквально за пару секунд справился с собой и сказал тихим, но твердым голосом.
- Да, у меня появился вопрос насчет зелья Живая вода, правда, что выпивший его может не бояться даже Смертельного проклятья? – Севостьян смотрел карими глазами, не отводя взгляда, в холодные черные глаза Северуса, которые казались бездонными туннелями.
- Да, мистер Грейнджер, - ответил Снейп в замешательстве. Мальчишка не испугался, задал обоснованный вопрос, но не надерзил. Смотрит с искренней заинтересованностью.
- Спасибо, это я насчет «запереть смерть», просто интересно стало, - Севостьян заволновался, внезапно осознав, что на него с завистью и злобой смотрят порядка двадцати пар гриффиндорских глаз.
- Змеюка слизеринская! Упиванец! – раздался свистящий шепот.
- Мистер Уизли! Двадцать баллов с Гриффиндора! – прошелестел Снейп, молниеносно переместившись по классу и склонившись над рыжим испуганным мальчишкой. – И отработка с Аргусом Филчем!
Билл склонился над листом пергамента и шумно засопел, пара прозрачных слезинок упали на стол.
- Мистер Уизли, хорошо же у Вас получается: Вы даже не знаете, что значит то слово, которое Вы бросили в лицо своего однокурсника, но при этом плачете от страха обыкновенного наказания. Воспитание Вашего отца не могло не дать своих плодов! – закончил Снейп, отходя от стола всхлипающего мальчика. – Продолжим нашу лекцию…
Глава 7
Глава 7 «Я хочу узнать, кто мой отец!»
Севостьян и Миранда сидели в гостиной Слизерина, склонившись над своими заданиями. Мира старательно писала сочинение по истории магии, обложившись книгами так, что ее хрупкая фигурка не была заметна за огромными стопками томов. Севостьян занимался зельями: кроме обычного задания – эссе в один фут про свойства барбариса в кровоостанавливающих настоях, он нашел много информации и теперь, высунув язык от сосредоточенности, выписывал необходимые факты на листы пергамента.
- Сев? – тихонько, чтобы не мешать старшекурсникам спросила девочка, одновременно легонько касаясь его плеча.
- Да, Мира? – тут же оторвался от фолиантов мальчик, откидывая длинные спутанные волосы назад.
- Вот ты знаешь, что у меня нет родственников, только опекун, дядя Рем. А у тебя какая семья?
- Мама, - мечтательно улыбаясь, сказал мальчик, - Гермиона Грейнджер, она тоже училась в этой школе, правда на Гриффиндоре, но она вышла замуж, - мальчик состроил противную мину, - за Гарри Поттера, отца Джима, ну, ты понимаешь…
- А твой… папа? Он погиб? – спросила Миранда и, запоздало испугавшись, прикрыла рот ладошкой.
- Профессор Люпин сказал, что его приговорили к поцелую дементора, - спокойно сказал Севостьян, продолжая царапать пером пергамент, временами поднимая глаза в книгу.
- Моего тоже с дедушкой вместе, - голос Миранды дрогнул, - он был Упивающимся смертью, его звали Драко Малфой, а маму Патрисия Паркинсон… она умерла в Азкабане вместе с бабушкой. Я никого из них не помню, кроме мамы. Знаешь, такие детские воспоминания, я помню, как она мне пела какую-то колыбельную, и голос у нее такой нежный.
- А профессор Люпин один живет?
- Да, конечно, он не женат. Мы живем вдвоем у нас маленький домик рядом с лесом: всего 4 комнаты, моя комната, спальня дяди Рема, кабинет и столовая. У нас двое домашних эльфов: Твигги и Росси.
- А у меня моя любимая комната – библиотека, там столько всего интересного и главное – там Джима никогда не бывает, делать ему там нечего. Ему мама на день рождения подарила детскую книжку с картинками, я такие лет восемь назад читал, а он даже не открыл, зато он с мистером Поттером в квиддич играет…
- А тебя они не берут? – заинтересовавшись подробным рассказом обычно молчаливого Севостьяна, спросила девочка, откладывая перо в сторону.
- Разумеется, я сам не хочу, разве я похож на придурка? – высокомерно спросил мальчик, приподнимая бровь.
- Не делай так, пожалуйста! – просительно тоненьким голоском сказала Миранда. – Ты становишься похожим на нашего Снейпа, а я его сильно боюсь!
- Хм, чего его боятся, он здесь самый талантливый преподаватель! Ты внимательно слушала его лекции? Он столько всего знает и очень увлекательно рассказывает, самое главное разбираться, ну, если не на лекции, то сразу после. Зелья – это вообще очень интересно. Пойдем в библиотеку, я тебе посоветую парочку книг, которые ты можешь прочитать уже сейчас, станет намного легче.
Ребята вышли из факультетской гостиной, оживленно болтая. С Мирандой Севостьяну было легко и интересно дружить, девочка была очень умной и спокойной, ему под стать. Ей, единственной за много-много лет больше всего нравились лекции и предмет профессора Биннса. История захватила все ее воображение, она и до школы знала много о истории магии, старательно изучая противостояние с Волдемортом.
В библиотеке Севостьян сразу нашел те книги, ведь он уже знал расположение всех трактатов по тем вопросам, которые особенно его интересовали. Нагрузившись толстыми томами так, что мальчик ничего не видел за стопкой, он потащил их к столу, за которым его ждала Миранда. Неожиданно носком ботинка он ощутил что-то странное и в следующий момент, потеряв равновесии, с грохотом завалился вперед, роняя книги на пол рядом с собой.
- Что, ублюдок сопливый, в длинных ногах паучьих запутался! – между приступами смеха выдал кто-то из близнецов.
Севостьян сидел на полу, он порвал брюки на коленях об каменный пол и разбил ладони, несмотря на это мальчишка вытащил палочку.
- Ступпефай!
Уизли грохнулся на пол, его брат и Джим вытащили палочку и даже выкрикнули какие-то заклинания, но вовремя подоспела мадам Пинс, она схватила двух нарушителей за шкирку и силой потащила их в кабинет Дамблдора.
Директор совсем не изменился за прошедшие годы, его мудрые голубые глаза с добротой смотрели на провинившихся мальчишек. Он вызвал деканов факультетов, так как теперь любые межфакультетские распри (особенно связанные с печально известным Слизерином) решились в присутствие всех сторон конфликта.
- Мистер Грейнджер, что случилось? – мягко спросил Дамблдор.
- Ничего, господин директор. Я упал в библиотеке, некоторые редкие книги пострадали, - упрямо повторил Севостьян, уперев глаза в пол.
- Мистер Грейнджер, Вы слишком благородны, - саркастично заметил Снейп.
- Мистер Уизли, а Вы что скажете? – строго обратилась к рыжему мальчику профессор Макгонаггл.
- Он запустил в меня проклятием…
- Просто так? – насмешливо сказал Дамблдор.
- Нет, я первый начал, - признал Рон (а это был именно он), опуская глаза еще ниже.
- Очень хорошо, что Вы признались, - продолжил директор, - сегодня Вы приняли очень важное для себя решение, рад за Вас.
С этими словами профессора отпустили мальчиков, Севостьян шел нарочно медленно, чтобы не встретится с гриффиндорцами, которые ждали друга. Неожиданно на его плечо опустилась тяжелая ладонь.
- Севостьян, я хотел бы с Вами поговорить, слишком много в последнее время было драк, у Вас какие-то проблемы с Поттером и обоими Уизли, не так ли? Можете рассказать мне все, я никому не скажу, - вдруг доверительно добавил Снейп.
Мальчик ощутил необыкновенное облегчение и дал волю чувствам. Речь его была сбивчива, а в темных глазах сверкали жемчужинами слезы.
- Они меня обзывают сопливым, пауком, мерзким слизеринцем, змеюкой подземельной, а самое страшное ублюдком и разными словами унижают мою маму, я, разумеется, не могу это потерпеть, либо начинаю ругаться в ответ, либо кидаюсь проклятьями… Я хочу знать, кто мой отец! – со всхлипом закончил он.
Глава 8
Глава 8 «Обычный вечер. Нападение»
Профессор отреагировал скупо. Он одобряюще улыбнулся мальчику, но улыбка получилась скованной, кривой, Севостьян отлично понимал Снейпа, у него самого частенько получались такие же ухмылки. Мальчик усмехнулся в ответ. Профессор наклонился к нему, крепко схватив за плечо.
- Севостьян, думаю, Вам это должна рассказать Ваша мать, а не я! – неожиданно сурово сказал – выдохнул мужчина.
Мальчик посмотрел на него с некоторым вызовом, в его темных глазах мелькали искорки гнева, которые были так знакомы профессору. В юности он часто испытывал сильные эмоции, но суровое воспитание отца и нападки Джеймса Поттера и остальных гриффиндорцев сделали свое дело.
- Не показывайте им своей слабости, мистер Грейнджер, мой Вам совет, - сухо сказал Снейп, развернулся и пошел по коридору. Его шаги еще долго гулко раздавались вдалеке.
Севостьян напоследок шмыгнул носом и бодро зашагал в противоположную сторону. В гостиной Слизерина его ждала Миранда, она очень волновалась, когда мадам Пинс препроводила нарушителей в кабинет директора, разумеется, за Севостьяна, который был очень невыдержан на язык и мог ляпнуть преподавателям все что угодно.
- Ну что? – не выдержала Мира.
- Все хорошо, - попытался улыбнуться Севостьян. Он чувствовал себя стесненно, потому что кто-то волновался за него. К тому же было досадно показать перед деканом свою слабость, которую он, очевидно, ненавидел. Продемонстрировать свои комплексы перед человеком, которым ты восхищаешься – что может быть более позорным?!
- Тебя не наказали? – удивленно спросила девочка.
- Нет, просто поговорили, к тому же в нашей беседе более деятельное участие принимал Рон, - саркастично заметил Севостьян. – А ты что так поздно не спишь? – поинтересовался мальчик.
- Я тебя ждала, - опустив глаза, пробормотала Миранда.
- Ты настоящий друг! – мальчик протянул ей руку.
Она нерешительно пожала ее, а потом порывисто обняла друга. Засмущалась, покраснела и бегом рванула в сторону спальни девочек. Севостьян некоторое время удивленно смотрел ей в след, а потом отправился в собственную комнату.
Дик уже спал, посапывая. От мерных сонных звуков, нашему герою тоже безумно захотелось спать, и Севостьян, едва успев скинуть ботинки и мантию, кинулся на подушку и через несколько мгновений крепко спал.
Как ни странно, разбудили его тоже звуки, издаваемые соседом по комнате. Несчастный Дик вслепую отбивался от невидимых противников, на лицо мальчика была натянута какая-то серебристая тряпка, он лежал на полу, а на его мантии оставались грязные следы от ног. Севостьян кинулся на обидчиков… хотя он не видел их, он ориентировался на шаги, доверял своим каким-то полуживотным чувствам. Физически более слабый, чем противники, Севостьян держался на крепких нервах и железной воле. Его били кулаками и ногами четверо, а он, отплевываясь и отфыркиваясь, бил в пустоту руками и ногами. Неожиданно его пальцы нащупали что-то в воздухе, и, крепко сжав их, мальчишка рванул на себя. Оно не поддавалось, его сильно отпихнули. Раздался топот нескольких пар ног, и таинственный противники убежали.
Севостьян помог Дику подняться на ноги, и вместе мальчики решили оценить масштабы полученных повреждений. Побиты они были несильно, но обоим было очень обидно. Пропали учебники и пергаменты с лекциями, которые лежали на столе, у Севостьяна пропали ботинки. В эту ночь ребята уже не могли заснуть…
Именно этим поступком гриффиндорцы заработали себе двух непримиримых врагов.
С утра выяснилось, что не все отделались так, как ребята. Девочки, Миранда и второкурсница Элизабет Нотт, были заперты в своей комнате заклинанием, но предварительно в комнату им накидали бомб-вонючек. Старшекурсники Дональд Мансфильд, Николаус Эйвери и Арчибальд Кребб затеяли драки с нападавшими, которые били в коридоре припозднившегося из библиотеки Теда Забини, и сами были малость потрепаны. Нервы были у всех на пределе, долго ли над ними будут издеваться?
Глава 9
Глава 9 «Месть слизеринца»
Наутро весь змеиный факультет вышел к завтраку вовремя. Построившись в линейку и действительно напоминая черного гигантского питона, слизеринцы от седьмого до первого факультета прошествовали за свой стол и расположились там. Внимательный глаз мог отметить отсутствие лишь одного из них, того, чья фамилия никак не сочеталась с факультетом чистокровных амбициозных магов.
Севостьян Маркус Грейнджер (а именно его не было за завтраком, как вы могли уже догадаться) находился, как ни странно, в Большом зале. Он с заклинанием невидимости, которое наложил на него семикурсник Ник Эйвери, лежал под столом Гриффиндора, сжимая в холодных пальцах пузырек с плещущейся там грязно-фиолетовой жидкостью. Мальчик выполз из-под стола и, мягко ступая ногами в одних носках, склонился над графином с тыквенным соком, капнув туда несколько капель зелья, он обошел оставшиеся четыре сосуда этого факультета. Успокоенный, он сел на свое место и шепнул на ухо Миранде и Дику, которые сидели рядом с ним. Широко улыбнувшись, ребята передали новость шепотом всем остальным, и Ник и Арчи обрадовано разулыбались, Лиз Нотт даже хихикнула.
Если Вы удивляетесь, почему слизеринцы так откровенно веселятся, то последующие события, возможно, все Вам объяснят. Несколько гриффиндорцев выскочили из-за стола, обхватив руками живот. Какой-то первокурсник испуганно оглянулся, он сидел как на иголках, а от его брюк шел характерный запах. Через минут пятнадцать за столом Гриффиндора не было ни одного человека. За преподавательским столом началось непонятное шевеление, и через несколько минут, оценив ситуацию, два серых глаза в упор уставились на слизеринцев, а и без того тонкие губы сердито поджались. Змееныши изображали из себя сущих ангелочков, а Севостьяну хотелось высунуть наружу язык, чтобы старая грымза Макгонаггл поняла, что гримаса предназначается именно ей.
Она же выбирала себе жертв постарше, не обращая на молчаливого замкнутого бледного слизеринца, живой улики греха Гермионы Грейнджер. Макгонаггл наклонилась к Снейпу и злорадно прошипела ему что-то на ухо, профессор зельеварения поднял глаза на своих воспитанников, и в черных глубоких глазах его читалась грусть и крайнее расстройство.
- Завтрак окончен! – сказал Дамблдор, поднимаясь.
Рейвенкловцы и хаффлпаффцы, разумеется, не сговариваясь, одновременно практически бесшумно встали из-за столов и выскользнули из Большого Зала. Слизеринцы остались сидеть, с преподавательского стола на них смотрели три пары внимательных глаз: голубые – с истинным интересом, серые – с холодным пренебрежением, черные – с отцовским вниманием.
Именно сейчас Севостьян понял, что значили эти покалеченными душами подростки для мрачного властителя подземелий, сурового профессора. Он считал их своими детьми: некоторых, аккуратных тихих девочек, милыми спокойными дочерьми, других, разумных, молчаливых мальчиков, своими сыновьями.
- Кто это сделал? – спросила Макгонаггл, буравя слизеринцев взглядом.
Снейп крутил в пальцах стакан с тыквенным соком, налитый из кувшина Гриффиндора. Он изящно махнул ладонью по направлению к своему длинному носу и, узнав запах, поморщился:
- Слабительное зелье.
- Шестой и седьмой курс остаются, остальные свободны, - хищно (как показалось Севостьяну) сказала Макгонаггл.
Никто не тронулся с места. Молчаливые слизеринцы стояли дерзко глядя на преподавателей. Снейп понимал все: по его глазам озлобленные подростки судили о его отношении к происходящему. Мало сказать: не доволен - убьет потом.
Младшекурсники послушались безмолвного приказа декана, тихо, бесшумно вышли из Большого зала. Перед учительским столом остались Дональд, Арчибальд и Николаус, которые нам уже знакомы и угрюмый широкоплечий Джулиус Гойл. Из-за спины последнего гордо выступил невысокий, по сравнению с шестнадцатилетними парнями, бледный, решительный, с горящими глазами Севостьян Грейнджер.
- Это мое зелье, - громко сказал он.
- Грейнджер, - с отвращением, словно при виде плесени, сморщилась Макгонаггл, - Вы разве не понимаете, что это глупо. На первом курсе этого не умеют.
- Я могу доказать, - все также спокойно сказал мальчик, не отводя глаз от лица пожилой женщины, - я варил это зелье, я могу рассказать вам про ингредиенты и способ приготовления.
- Сев, не надо, - тихонько сказал Ник, по-отцовски кладя руку на плечо мальчика.
- Мистер Грейнджер, Вы понимаете, что это отчисление? – спросил Дамблдор, заглядывая в лицо мальчика поверх своих очков-половинок.
- Профессор, можно один вопрос? – приподнял бровь Снейп. – Мистер Грейнджер, а где Ваши ботинки?
Севостьян смущенно опустил глаза.
- Они исчезли… из комнаты… ночью.
Неожиданно он, словно ощутив силы, он поднял голову, глянул в лицо Макгонаггл и, захлебываясь словами, принялся говорить:
- Гриффиндорцы напали на нашу гостиную ночью, вы, администрация, ничего не делаете, обвиняя нас в том, что совершили наши родители, поэтому мы решили взять инициативу в свои руки. Вот и все! – закончил мальчик, переводя взгляд горящих практически черных сейчас глаз с лица Дамблдора на лицо Снейпа.
Севостьян мог бы поклясться, что Макгонаггл в сердцах шепнула что-то, и, когда он осознал смысл сказанного, ему стало нехорошо.
- Малфоевское отродье! – вот что со злобой выплюнула декан Гриффиндора.
Глава 10
Глава 10 «Фамильные ботинки Снейпа»
Севостьян побледнел, но держался отлично. Дамблдор грозно зыркнул на декана Гриффиндора и шумно зашептал ей что-то на ухо. Мальчик смог лишь разобрать некоторые слова.
- Минерва… ума сошла… айна… мраком…закончилась… должно забыться!
Минерва сердито начала что-то отвечать. Было заметно, что ей самой неприятно от невовремя высказанной мысли. Первым, как впрочем, и всегда опомнился Снейп. Он встал за столом и, указывая, длинным пальцем на дверь, коротко приказал:
- Вон! Грейнджер, останьтесь!
Старшекурсники гуськом безо всяких пререканий просочились за дверь. Севостьян вжал голову в плечи – ой, что будет. Стояла мертвая тишина. Видимо, профессора сами не знали, что сказать, Макгонаггл кусала тонкие губы, Дамблдор с непонятным выражением мудрых глаз поглядывал на профессора зельеварения. Наконец, директор сказал, смотря на Севостьяна:
- Что же мы будем делать? Минус четыреста пятнадцать баллов с факультета Слизерин, четыреста сорок с факультета Гриффиндор, и никаких стычек, две недели отработки с мистером Филчем, две недели с профессором Снейпом.
Севостьян с грустью прикинул, что Дамблдор снял все баллы с обоих факультетов.
- Как обрадуются хаффлпаффцы, они же теперь первые! – подумалось мальчику.
Между тем директор продолжал.
- Профессор Снейп, Вы можете забрать мистера Грейнджера и разбираться с ним на правах декана.
- Хорошо, директор, профессор Макгонаггл, - Снейп выпрямился во весь рост и, слегка поклонившись, подошел к Севостьяну. Положил свою тяжелую ладонь ему на ладонь и существенно нажимая, подталкивал мальчика к выходу.
Как только они вышли за огромные двери Большого зала, Снейп остановился и в упор посмотрел на Севостьяна.
- Доволен? – спросил он жестко, с холодной усмешкой на губах. – Из школы захотел вылететь?
Мальчик молча не отводя глаз уставился на своего декана.
- Надо бы Вас выгнать, мистер Грейнджер… Пойдемте в мой кабинет.
В личных апартаментах профессора Снейпа Севостьян, разумеется, не был. Кабинет располагался неподалеку от спален слизеринцев, в левом тупике главного коридора. Внутри мальчику понравилось: тяжелая дубовая мебель, массивный письменный стол с прожженной столешницей от случайно пролитых зелий и множество книжных шкафов по периметру комнаты. Напротив двери, через которую они вошли, располагался арочный проход, вероятно, в спальню профессора.
- Мистер Грейнджер, полагаю Вы запомнили все, что сказал директор. Примерное поведение, неукоснительное исполнение правил и отличная учеба. По каким предметам Вы не успеваете?
- Профессор Снейп, у меня неплохие оценки по всем предметам. Высшие баллы по зельям, трансфигурации, истории магии, заклинаниям, защите и выше ожидаемого по травоведению.
- Тогда с этим все. Надеюсь, все предписания Вам понятны, никаких стычек, никаких наложенных проклятий и никаких зелий. Можете быть свободны.
С выражением крайнего облегчения на лице Севостьян пошлепал к дери кабинета с намерением закрыть ее за собой и больше постараться не попадать сюда. Ногам в тонких носках было ощутимо холодно на каменном полу.
- Мистер Грейнджер, подождите, - Снейп порывисто поднялся, прошел в соседнюю комнату, и следующие несколько минут стояла абсолютная тишина. – И напишите письмо домой с просьбой прислать Вам обувь
Профессор вернулся, держа перед собой что-то в руке, сунул принесенное в руку мальчику и сказал, указывая на дверь:
- До свидания, мистер Грейнджер!
Севостьян выскочил из кабинета и, только хлопнув дверью, посмотрел на вещи в своей руке. Это была пара ботинок черной кожи, небольшого размера как раз для мальчика его возраста. Подошвы были достаточно истерты, и на них стояли аккуратные набойки. Ботинки были украшены серебряными, судя по цвету, пряжками, на которых располагались две извивающихся змейки, изогнутых в форме двух букв “S”. Глаза их были двумя мельчайшими изумрудами.
Севостьян недолго думая, тут же надел ботинки на ноги. Они были чуть-чуть великоваты, но не успел он сделать и пары шагов, как обувь сидела идеально на ногах, лучше, чем его предыдущие ботинки.
- Маме придется новые покупать, - растроенно подумал мальчик, - а вдруг у нее закончился гонорар за монографию, не переживу, если ботинки мне Поттер купит.
На душе скребли кошки, вот так всегда, именно Севостьян вляпывался в разные истории. Мальчик ненавидел приключения, а они сыпались как снег на голову. Мальчик вошел в гостиную Слизерина в надежде, что вот уже через несколько минут упадет в постель и уснет до утра. Но не тут-то было. На диванах около камина сидели все его подельники, ребята были взволнованы.
- Сев, ну как? – спросил Ник, чувствуя себя виноватым перед первокурсником, который мог серьезно пострадать от их общего бахвальства.
- Четыре недели отработки, и у нашего факультета нет ни одного балла. Ни единой стычки и приличное поведение. Так что все нормально.
Севостьян спокойно прошел в спальню, гвоздики на набойках стучали по камням подземелья.
Глава 11
Глава 11. Письма.
Лощина Годрика,
собственный дом.
Уважаемая миссис Грейнджер!
Как декан факультета Слизерин, где учится Ваш сын, Севостьян Маркус Грейнджер, не могу не сообщить Вам о трудностях, связанных с дисциплиной Вашего сына. В эту формулировку даже не подошло слово «некоторых», которое считается стандартным. За те три месяца, которые Севостьян учится в Хогвартсе, он успел ввязаться в несколько драк, включая стычку в Хогвартс-экспрессе, невольным свидетелем которой стал профессор Люпин, потасовку в библиотеке школы, из-за которой пострадали редкие книги и совершенно возмутительное событие, произошедшее вчера. Севостьян, предварительно сговорившись с некоторыми старшекурсниками Слизерина, сварил зелье Кшиштофа Полотски, действие которого Вам, несомненно, известно, он же под заклинанием невидимости подлил лекарство всему факультету Гриффиндор. Сейчас в отношении Севостьяна приняты жесткие дисциплинарные меры, но все же прошу Вас приехать в школу, чтобы Вы могли подействовать на мальчика. Спешу заметить, что и со стороны пострадавшего факультета в адрес Слизерина и лично Севостьяна поступали некоторые угрозы.
С уважением,
декан факультета Слизерин школы магии и колдовства «Хогвартс»
Северус А. Снейп.
Лощина Годрика,
собственный дом.
Мамочка!
К сожалению, у меня возникли небольшие проблемы в школе. Как ты понимаешь, мы не очень-то ладим с Джимом, и теперь это наложилось на многолетнюю вражду Слизерина и Гриффиндора, скажем так, произошел резонанс. В результате этого у меня кое-что случилось. Не волнуйся, я жив и здоров, правда двухнедельная отработка с Филчем убьет кого угодно. В общем, у меня нет теперь уличной обуви, а так как я брал только ее, ботинок у меня нет совсем. Не переживай, я не хожу босиком по каменному полу подземелий. Профессор Снейп был так любезен, что дал мне поносить свои, которые он носил в детстве, просто на них его инициалы в виде змей, так что очень слизеринские ботинки. Но, как ты понимаешь, в скором времени мне их нужно отдать, поэтому пришли мне, пожалуйста, мои прошлогодни ботинки, они мне совершенно не малы.
Целую и люблю тебя,
навеки твой сын, Севостьян М. Грейнджер.
Школа магии и колдовства «Хогвартс»
Уважаемый мистер Снейп!
Я крайне обеспокоена Вашим письмом, меня пугает дисциплина моего сына, поэтому я, разумеется, приеду завтра. Мы сможем обсудить все проблемы и найти правильные пути их разрешения. Мне очень приятно, что Вас так волнуют проблемы Ваших учеников, в письмах сына вижу только восхищенные отзывы о Вас. Прибуду завтра аппарированием в Хогсмид, оттуда доберусь до Хогвартса, у Вас буду в 14:00. Надеюсь, это время удобно для Вас.
С уважением, Гермиона Д. Грейнджер.
Школа магии и колдовства Хогвартс.
Севостьян!
Завтра я буду в школе, я убью тебя, ты все понял?! Я и не подозревала, что у тебя будут такие проблемы, вполне вероятно, я заберу тебя из школы, раз ты не умеешь вести себя в обществе. Что это за выверты?! Скажи спасибо, что я не послала тебе кричалку, у меня была такая идея, но не хотелось позорится. Как тебе пришло в голову варить зелье в школе, если бы я знала, что ты так безрассуден, я бы ни за что не научила тебя варить это и другие зелья. Что это за драки? Ты всегда был чересчур спокойным, а теперь? Зачем ты дерешься с Джимом и другими мальчиками из школы, ты не умеешь ладить с ребятами. Меня вызвал в школу профессор Снейп – позор!
В любом случае, я соскучилась по тебе, ты же все-таки мой сын, чудовище, но завтра я разберусь с тобой, готовь свои уши к встречи, ребенок. Ботинки я привезу тебе, а также две мантии, свитер и джинсы.
Несмотря ни на что, любящая тебя, мама.
Глава 12
Глава 12. Приезд Гермионы.
Молодая женщина вышла из поезда, и ветер тут же растрепал ее густые каштановые волосы. Она встряхнула головой, запустила в кудри пальцы, пытаясь усмирить их, и это только усугубило положение. Внезапно Гермиона почувствовала себя почти счастливой как когда-то, в школе. Когда они с Гарри и Роном могли нарушать школьные правила, когда она чувствовала себя свободной счастливой, когда пыталась объяснить другим суть трансфигурационных формул или зачитывала выдержки из своего проекта по зельям, а мальчишки кривились и плевались, и как она обижалась на них, а друзья тут же просили прощения.
Она не была в Хогсмиде почти двенадцать лет… Столько же она не была и в Хогвартсе. И если бы не Севостьян, то она бы никогда не приехала, совершенно точно… Слишком много воспоминаний, слишком.
Рон, рыжий улыбающийся паренек с веселыми глазами и добрым сердцем. Они не встречались, хотя многие подшучивали по этому поводу, он были Друзьями. Именно так с большой буквы. А как же иначе: хулиган, который перенял все черты старших братьев (кроме Перси, разумеется) и отличница, которая никогда не расставалась с книгами. Он погиб во время войны с Волдемортом. Гермиона не видела тела и не присутствовала на похоронах, поэтому он остался в ее памяти вечно живым и вечно восемнадцатилетним.
Гарри Поттер, Мальчик-который-известен-всему-миру и который при все при этом не задавака, он поддерживал Гермиону во всех начинаниях, например П.У.К.Н.И. Смешно даже вспомнить, как серьезно относилась она тогда к освобождению эльфов. А теперь Гарри ее муж, и слишком многое изменилось в их отношениях. Конечно, любви не было, Гермиона это понимала, но привычка и удобство совместной жизни устраивала обоих. К тому же мальчики должны жить в нормальной семье.
Женщина посмотрела на аккуратные часики на запястье и ускорила свой шаг, опаздывать она не хотела.
Севостьян с трудом разлепил глаза, зевнул, повернулся на левый бок, лицом к стенке, и вдруг подскочил на кровати, как будто его кто-то укусил. Тому было две причины: завтрак и сам сегодняшний день. Сегодня приезжает мама! А это значит, что мало не покажется.
Севостьян вздохнул, выскользнул из-под теплого одеяла и, потягиваясь, принялся одеваться. Он натянул черные брюки, застегнул рубашку и, не заправив ее, бросился к столу. О, Мерлин! Именно сегодня!
- Идиот! Сегодня же трансфигурация! – закричал он.
Теперь и мы знаем главную проблему: Севостьян забыл дописать работу. Он залез с ногами на кровать и стал судорожно пробовать уравнения, тема задания была не так уж сложна: описание превращения спички в иголку, но мальчик был слишком выбит из колеи этим неудачно начавшимся днем.
Дальше было не лучше. Овсянка показалась ему пересоленной, а бекон подгоревшим. Он с отвращением отбросил вилку и уставился в одну точку, подперев голову руками. Что же сказать маме?
Миранда удивленно смотрела на своего друга. Сегодня он был чересчур смурным, даже для своего характера, поэтому, кроме приветствия, она не лезла в душу. Молчит и пусть молчит.
Первым уроком шла сдвоенная трансфигурация с Гриффиндором. Севостьян занял свое место за партой, в последний раз развернул пергамент, чтобы проверить работу. Вроде бы все сделано – может пронесет? Мальчик усмехнулся, после зелья Кшиштофа Полотски это звучало двусмысленно. Он заметно нервничал, сейчас были первые занятия с Макгонаггл после того злосчастного сока. Интересно, что она сделает, может сразу поставит ноль, а может будет долго и нудно разглагольствовать о «воспитании отдельных студентов»? Севостьян хмыкнул и принялся крутить перо, несмотря на внешнее спокойствие он нервничал.
Наконец-то профессор Макгонаггл вошла в класс. Как обычно, волосы, забранные в аккуратный пучок и поджатые губы. Поприветствовав учеников, она села и заклинанием собрала свитки с домашним заданием. Сложив их аккуратной стопочкой, она сказала:
- Сегодня небольшая самостоятельная работа. Несложная, по вашим собственным схемам необходимо получить из спички иголку. Я пока просмотрю работы. Приступаем. Энни Харпер, Ричард Паркинсон, раздайте всем спички.
Дик и маленькая гриффиндорка принялись раздавать наглядное пособие. Когда Энни подала Севостьяну спичку, он достал палочку и сосредоточился, вспоминая то, что он настрочил утром. Вскоре он взмахнул палочкой, сказал заклинание – ничего не произошло. Но мальчик упорно раз за разом пробовал, точнее выписывая пассы и выговаривая заклинания.
Все-таки задание было сложным: к концу занятия только у Энни Харпер и Уильяма Криви иголки получились нормальными, у остальных же были либо толстые металлические брусочки, либо заостренные спички. У Миранды вообще ничего не вышло, она тихонько сидела, ожидая, когда Макгонаггл посмотрит на ее «произведение», которое деревянной спичкой лежало на парте. Иголка Севостьяна не желала заостряться.
Наконец, профессор стояла, склонившись, над их столом.
- Мисс Малфой, отвратительно на практике, работа, скорее, выше ожидаемого, мистер Грейнджер…
Севостьян внутренне сжался.
- … выше ожидаемого на практике, работа хорошо…
Севостьян был ошарашен столь высокой оценке, как бы он не относился к преподавателям, но справедливое отношение ценить умел, мальчику было стыдно…
С еще более ухудшившимся настроением наш герой двинулся на зельеварение. Время тикало, и вскоре Гермиона Грейнджер должна была появиться в школе. Поэтому оставим пока Севостьяна на его любимом уроке, и проверим, как идут дела у его мамочки.
Как выяснилось, шли не ее дела, а она сама, причем по грязной размокшей от дождя тропинке к главным воротам школы. Да, что-то совсем не меняется со временем. Школа, настоящий дом, в котором она провела семь лет жизни. Гермиона вошла в тяжелые двери.
- Миссис Грейнджер, - проскрипел над ухом ведьмы давно забытый голос, - меня обязали встретить вас.
- Здравствуйте, мистер Филч! – сказала Гермиона, чувствуя себя снова провинившейся школьницей под тяжелым взглядом завхоза. Он выглядел уставшим и определенно сильно постарел, на руках же у него сидел ободранный черный котенок с пронзительно-зелеными глазами. – Какая у Вас кошка! – искренне восхитилась она.
Читатель помнит, конечно же, что миссис Грейнджер всю свою жизнь питала необъяснимую страсть к некоторым представителям кошачьих («Пострашнее…» - нашептывает второе «я» автора).
- Это кот, - желчно заметил Аргус. – Его зовут Мефистофель, красавец, правда? Мне ученики подарили, когда дорогая миссис Норрис покинула этот мир.
Филч промокнул глаза. Он спустил свое облезлое чудище на пол и спросил:
- Вас проводить к профессору Снейпу?
- Нет, я помню, где его кабинет, к тому же я бы хотела зайти у профессору Макгонаггл.
Нет, читатель, Гермиона вовсе не хотела узнавать, какие проблемы возникли у Севостьяна с деканом Гриффиндора, и тем более она не хотела просить за него или обвинять свою старую учительницу в несправедливости. Целью ее было общение, поэтому первым делом наша героиня рванула в сторону кабинета Макгонаггл, ей не пришлось даже спрашивать у кого-нибудь пароль, потому что Минерва встретилась ей в коридоре с вечным ворохом пергамента в руках.
- Профессор Макгонаггл, здравствуйте, - широко улыбаясь, воскликнула Гермиона.
- Мерлин мой, кого я вижу! – профессор тоже была искренне обрадована. – Гермиона, я читала твою последнюю монографию. Есть интересные мысли, но с применением уравнения Фламеля в трансфигурации неметаллических предметов я коренным образом не согласна.
Декан оставалась именно такой, какой ее помнила Гермиона. Суховатой, деловой и любящей своих львят и после выпуска…
Обе женщины пошли по коридоре дальше, оживленно обсуждая события, произошедшие в жизни обеих за те годы, которые они не виделись. Научные исследования Гермионы, успехи новых студентов Гриффиндора, жизнь школы.
- Гермиона, ты приехала из-за Севостьяна? – спросила Минерва, с тревогой глядя на лицо своей бывшей ученицы.
Каштановые брови сошлись на переносице.
- Да. У него проблемы с трансфигурацией? – достаточно сухо спросила она.
- Нет, с учебой у него, по-моему, все нормально. А вот поведение…
- Я думаю, мне пора к профессору Снейпу… обсуждать дисциплину.
Гермиона свернула за угол и, пройдя еще несколько шагов, решительно постучалась в дверь.
- Входите, миссис Грейнджер.
Она вошла в кабинет и увидела их в двух мягких креслах, обоих, Северуса Снейпа и Севостьяна Грейнджера, сидящих двух напротив друга. Третье кресло было свободным.
Глава 13
Глава 13
Вынужденное перемирие
Лицо Севостьяна расплылось в довольной улыбке. Глаза засветились от радости.
- Мама! – мальчишка выскочил из кресла и прыгнул к ней на шею. – Мамочка, я так скучал!
- Судя по всему – очень! – строго сказала Гермиона, расцепляя руки сына. – Особенно меня обрадовали твои успехи по зельям! Кто мне давал обещание: не варить неучебные зелья?
- Не знаю, - ответил Севостьян, глядя ей в глаза.
- Я потом поговорю с тобой, - воспитывающим тоном сказала Гермиона. – Профессор Снейп, каковы решения директората в отношении этого молодого человека? Я приехала, чтобы забрать его.
- Мамочка, ну, пожалуйста, не забирай меня из школы. У меня здесь друзья, мне нравится в Хогвартсе, я даже с Джеймсом давно дел не имел… - захлебываясь от эмоций, выпалил мальчик.
- … примерно три дня, - заметил профессор Снейп. – Севостьян, или ты выходишь из кабинета, или ведешь себя прилично!
Гермиона отметила для себя, что сын воспринял это резкое замечания довольно спокойно и не принялся огрызаться, как поступил бы с Гарри. Севостьян залез в кресло и с заметным внутренним напряжением приготовился слушать разговор, которым взрослые могли решить его судьбу.
- Я не считаю, что его необходимо забирать, с учебой он справляется нормально, да и с однокурсниками ладит, со слизеринцами, конечно, - выделил Снейп.
- Но такие выходки совершенно невозможны, я не представляла, что возникнут такие проблемы в школе, наверное, это во многом моя вина – ведь Севостьян никогда не общался с ровесниками, не считая, конечно, Джеймса. А то, что он попал на Слизерин, это, вероятно, судьба, хоть он и не продолжатель династии, но его родственники, Вы понимаете, профессор…
Севостьян открыл было рот, чтобы возмутиться и спросить наконец у матери, кто же его отец, но Снейп не дал ему это сделать. Профессор щелкнул пальцами, и перед мальчиком появилось блюдо овсяного печенья.
- А не выпить ли нам чаю? – предложил он. – Севостьян, я ты ешь пока печенье, оно очень вкусное, я в твоем возрасте любил такое.
- Это единственная сладость, которую он ест, - заметила Гермиона и метнула в сына полный негодования взгляд.
- Эээ… спасибо, профессор…
Севостьян схватил обеими руками печенье и с удовольствием, чавкая, начал жевать. Гермиона сердито посмотрела на него и снова обратилась к Снейпу.
- То есть, мистер Снейп, Вы уверены, что мы справимся без исключения?
- Профессор Дамблдор оставил его в школе, так что можно попробовать…
На слове «попробовать» Севостьян чуть не подавился печеньем и закашлялся. Взрослые не обратили на это никакого внимания. Мальчик подтянул ноги, и истинно слизеринские ботинки оказались на черном бархате кресел. Подложив руки под голову и опустив оную на подлокотник, Севостьян сладко потянулся…
- Отработку в лаборатории он прошел, кстати, миссис Грейнджер, у Вашего сына неплохие познания в зельеварении и, что самое интересное, есть кое-какие способности.
- Очень приятно слышать это именно от Вас, мистер Снейп. Ваше мнение многое значит не только для меня, но и для Севостьяна. В письме он написал мне, что Вы даже дали ему какие-то ботинки взамен пропавших, спасибо Вам за помощь и поддержку. Севостьян наверняка тоже так считает, - Гермиона решила провести воспитательный маневр и повернулась к сыну.
В черном бархатном кресле, стоящем в кабинете декана Слизерина лежал, свернувшись комочком, ее сын и спал беспробудным сном. На ногах, которые тоже размещались в кресле были одеты кожаные ботинки, казалось, зеленоглазые змейки на них улыбаются…
- Ребенок, почему ты у меня такой, а? Заснул в кабинете у Снейпа? В наше время тебя бы сочли сумасшедшим, все его боялись! – воскликнула Гермиона, обращаясь к впередиидущему Севостьяну. Теперь она была очень рада тому, что ее вызвали в школу, если бы ни это, то не видела она бы сына до летних каникул. – Кстати, ты приедешь домой на Рождество?
- А Джеймс приезжает? – без всяческих раздумий спросил мальчик, потирая глаза – он еще не вполне проснулся, и поэтому позевывал.
- Да, он уже написал Гарри письмо, и…
- Тогда я остаюсь в школе, - твердо заявил Севостьян и ускорил шаги.
«Ну и характер!» - улыбнулась про себя Гермиона.
Мальчишка серьезно обиделся. Одно дело – он соскучился по маме, совсем другое – первое Рождество без Джеймса! К тому же и в школе, наверное, можно развлечься. Да и Миранда, небось, останется – ведь Римус преподает в Хогвартсе, и Дик тоже. Ну они уж повеселятся!
Гермиона поняла чувства сына, и, в отличие от многих матерей в данной ситуации, совершенно не рассердилась.
- Хорошо, Сев. А сейчас пойдем в твою комнату, разберем вещи, которые я привезла.
В спальне мальчиков находился Дик, он лежал на кровати и, пыхтя от усердия, писал сочинение по зельям.
- Мам, познакомься, это Ричард Паркинсон, мой друг и сосед. Мы только вдвоем первокурсники на Слизерине, из мальчиков, конечно.
- Очень приятно, Дик. Так, Севостьян, это твоя кровать, а это, соответственно, комод? – Гермиона по-хозяйски начала раскладывать привезенные вещи по ящикам, спокойно выгребая оттуда грязные носки и футболки.
- Почему ты не отдаешь их эльфам стирать? – спросила она сына, покачивая перед его лицом рваной заскорузлой тряпкой. – Ты называешь это носком?
Мальчик молчал, уперев взгляд в пол. Гермиона устало вздохнула и положила все грязные вещи в сумку с намерением отвезти их домой.
- Так, Севостьян, я теперь пойдем в Большой зал, у меня там назначена встреча, на которой и тебе было бы хорошо поприсутствовать.
- А с кем, мам? – заинтересовался мальчик.
- Там и узнаешь.
Через десять минут они оба были в Большом зале, он был пуст, за исключением одинокой фигурки с растрепанными темными волосами.
- Джим?! – вскричал Сев. – Мама, ну, ты издеваешься?
Его брат был точно так же возмущен.
- Тетя Гермиона, ни он, ни я не будем просить прощения!
- А этого и не надо. Подходите сюда и пожмите друг другу руки. Я объявляю перемирие, чтоб больше ни драк, ни ссор. Узнаю – убью обоих! В школе на вас жалобы…
- Это только на Севостьяна… - попытался сказать что-то Джим, но Гермиона бросила на него такой взгляд, что мальчишка замолчал и вжал голову в плечи.
- Подайте руки! – заключила женщина.
Мальчики с явной неохотой протянули ладони друг к другу. Ладошка Джима с обгрызенными ногтями и длинные бледные пальцы Севостьяна потянулись друг к другу, застыли на мгновение и сошлись в рукопожатии.
Глава 14
Глава 14
Рождественское настроение
Три недели до Рождества прошли спокойно. Конфликтов не было не только у Севостьяна и Джеймса, но и вообще у всех студентов Гриффиндора и Слизерина. Несколько недель напряженной учебы сменились для нашего героя чередой спокойных дней каникул.
Сочельник был морозным и солнечным, как раз от теплого луча Севостьян и проснулся. Он с наслаждением потянулся, протер глаза и сел на кровати, раздумывая вставать или поваляться еще.
- Может я еще не опоздал на завтрак? – подбодрил себя мальчик.
Он схватил джинсы, привезенные Гермионой, футболку и свитер, быстро оделся, застегнул пряжки на ботинках. Севостьян вышел из комнаты и остановился на лестнице, ведущей вниз, в гостиную Слизерина.
В креслах около горевшего камина сидели Миранда и Дик. Девочка увидела его первой.
- Сев! Спускайся скорее, мы здесь чай пьем, а то кто-то завтрак проспал! – улыбаясь, воскликнула она.
Севостьян слетел с лестницы через три ступеньки. У него ведь никогда не было такого завтрака с друзьями, спокойного, без присутствия Джеймса и Гарри Поттеров, но, правда, и без мамы.
- Пирожные обалденные! – облизывая пальцы, заявил Дик.
- Я вообще-то их не люблю, но… - Севостьян схватил желированные фрукты и с явным наслаждением принялся их поедать.
- Старосты уже сделали объявление, что праздничный ужин будет в восемь, правда нам можно оставаться только до полуночи, а пока полная свобода! – с наслаждением потянулась Миранда.
- Может пойдем к озеру? – предложил Дик. – Ребята хотели там турнир по снежкам устроить, наши старшекурсники против рейвенкловских.
- Неплохая затея, у меня только история магии не сделана, - признался Севостьян, - но, если Мира…
- Даже не думай, - оборвала его девочка, - проект индивидуальный, а ты еще тему у Биннса не взял.
- Брр, Сев, Мира, ну куда я попал? У нас КАНИКУЛЫ! – взмолился Дик. – На озеро, марш!
Ребята надели мантии и, подшучивая друг над другом и смеясь, побежали наперегонки на озеро.
На легком морозце было приятно, вскоре раскрасневшиеся Сев, Дик и Мира присоединились к дружеской потасовке, которую устроили все студенты, оставшиеся в Хогвартсе. Липучий снег легко слипался в круглые увесистые снежки, которыми так весело было кидаться. Желтые, красные, зеленые и синие шарфы были перемешаны в одну кучу-малу, и никто не задумывался о принадлежности к тому или иному факультету.
Севостьян с растрепанными волосами, которые рассыпались по его лицу, запустил рыхлым рассыпающимся снежком в Миранду. Промахнулся, и попал в дерево, рядом с которым стояла девочка. Снег легкой дымкой осел на ее светлых волосах, и она, запустив туда пальцы, попыталась сбить его. От ее вида, несколько растерянного и такого родного, привычного за эти четыре месяца, у Севостьяна как-то странно закололо сердце. Он подошел к Миранде.
- Прости, - просто сказал Севостьян и принялся отряхивать тонкие светлые пряди, которые уже изрядно намокли.
Миранда застеснялась и покраснела, затем схватила мальчика за руку и отвела его в сторону от веселящихся студентов. Деревья полностью скрыли их и, помедлив мгновение, девочка стала на цыпочки и чмокнула теплыми губами Севостьяна в щеку, потом развернулась и побежала к играющим. Мальчик стоял несколько ошалевший от снегопада, яркого солнца и этого неожиданного поцелуя.
- Будем надеяться, это у нее рождественское настроение, - сказал сам себе со знанием дела Севостьян.
В тот же момент он ощутил довольно-таки неприятное типичное чувство, что снег забился за шиворот. Он оглянулся и увидел лукаво улыбающегося Дика. Сев тут же сам зачерпнул снегу и помчался за однокурсником…
В гостиную слизеринцы ввалился без пятнадцати восемь, мокрые и голодные. Оставшееся время до ужина ушло на переодевание и причесывание, развешивание на просушку носков и футболок, мантий и брюк. Севостьян влез во все чистое и в который раз мысленно поблагодарил маму: теперь его гардероб существенно расширился, и даже такая прогулка не могла стать крахом для праздничного ужина. Друзья осмотрели друг друга и, в общем, остались довольны. На выходе из спальни их встретил Тед Забини и Лиз Нотт. А Миранды с ними не было.
Девочка отыскалась в Большом зале. Она уже сидела за столом. В честь того, что в школе осталось только четырнадцать человек, столы факультетов были убраны, и студентам предстояло праздновать Рождество за большим круглым столом вместе с преподавателями. Севостьян и Дик сели рядом с Мирандой с двух сторон. При виде Сева девочка зарделась и сразу отвела взгляд, он сделал вид, что не обратил на это никакого внимания.
Тед и Дик вовсю обсуждали лучшые метлы для квиддича, когда двери распахнулись и в зал вошли учителя. Они расселись по свободным местам, и даже грозный Снейп не сказал ничего по поводу того, как сели ученики. Ведь скоро Рождество! Профессор Дамблдор встал и откашлялся: всеобщая болтовня сменилась тишиной. Все внимательно слушали.
- Вот уже и Рождество! В этом году мы решили не рассаживать вас за этим столом по факультетам. Сейчас многие из вас сидят рядом с профессорами – не стесняйтесь! Мы одна большая семья, а Хогвартс наш дом! Я знаю, что для многих из вас он единственный дом. Так пусть же рождественское настроение ничто не омрачает – да начнется пир!
Дамблдор развел руками, и на столе появились различные кушанья. Миранда положила себе на тарелку куриную ножку, а Севостьян кусок запеченного мяса. Отложив вилку, он внимательно посмотрел на светловолосую девочку, сидевшую рядом, она уставилась в тарелку, как будто ее там что-то заинтересовало.
- Миранда, послушай, мы ведь друзья? – тихонько спросил Севостьян.
Девочка подняла на него глаза, казалось, что она вот-вот заплачет.
- Да, ты не сердишься? – так же шепотом ответила она.
- Нет, - улыбнулся мальчик.
Вечер обещал быть замечательным, и Сев был счастлив.
Утреннее пробуждение у младшекурсников ничем не было омрачено: усладэль и тыквенный сок ведь не вызывают похмелья (старшекурсники обильно заправились огневиски после двенадцати). Севостьян спустился в гостиную, к елке. Миранда и Дик снова проснулись раньше.
- Я становлюсь соней! – констатировал факт Сев. – Если так пойдет и дальше, то учиться уже не смогу, буду просыпать!
- Все про учебу… - притворно грустно вздохнул Дик.
- Да ладно вам! Сев, иди, смотри свои подарки, кстати, спасибо за книгу «Падение Волдеморта» - это моя любимая тема из истории! – включилась в разговор Миранда.
- Спасибо за «Квиддичную тактику». Я давно хотел эти схемы. Может в следующем году буду в команде… - мечтательно потянул Дик.
Севостьян был уже внизу и срывал бумагу с чего-то прямоугольного и тяжелого.
Книга… «Лечебные зелья».
- Ребята, спасибо, это просто… просто… - Сев был ошарашен.
- Это не мы, - сказала Миранда. – Вот мой подарок.
Это оказался набор колб и пробирок в удобном деревянном держателе.
- А вот мой, - улыбнулся Дик, - самопишущее перо. А из дома – вон лежит.
Севостьян был удивлен, кто-то, пожелавший остаться неизвестным, подарил ему дорогой и достаточно редкий трактат. Кто же?
Глава 15
Глава 15
Проект по истории магии
- …тогда Ровена Рейвенкло, Годрик Гриффиндор, Хельга Хаффлпафф и…
- Салазар Слизерин… - скучающим тоном продолжил Севостьян монотонную речь Биннса.
- Тихо! – шикнула на него Миранда. – Ты видишь, я вообще-то записываю.
- Мир, ну это все знают, про основание Хогвартса, - лениво потянулся Дик, сидящий рядом. – Сдохнуть от скуки можно! – заключил он.
Миранда возмущенно фыркнула.
- Ладно, Дик. У тебя проект почти доделан. А Сев даже не брался…
- Мира, я даже не знаю, какую тему взять. По-моему, они все скучнющие и глупые. Вот из всего списка только «Династии Упивающихся Смертью» более-менее. Кстати, ты не против, если я про твою семью писать буду?
- Пиши, а то так без аттестации останешься, - серьезно заявила Мира, покусывая кончик пера.
После пары Севостьян подошел к профессору Биннсу.
- Профессор, я выбрал тему для проекта, буду писать про роль Люциуса и Драко Малфоев в деятельности Волдеморта. Мне необходимо разрешение в Запретную секцию.
Заклинанием приведение подписало пергамент. Обрадованный Севостьян свернул его трубочкой и, закинув в сумку, просто побежал в библиотеку. Мальчик снова прогулял занятия по полетам, заменив их общением с книгами.
«Все равно никакой пользы», - думалось Севостьяну. Да уж, с метлой он не дружил, единственный предмет – полеты – который ему не давался совершенно и, следовательно, совершенно не нравился.
Мальчик гордо положил разрешение на стол библиотекаря – миссис Пинс. Она с неодобрением глянула на мальчишку, ведь в прошлый раз столько книг из-за него пострадало. Севостьян отобрал для себя огромные фолианты о генеалогии чистокровных семей с XVIII века и современные книги, похожие оформлением на маггловские, о победе над Волдемортом.
Мальчик открыл фолиант, положил перед собой чистый пергамент и глубоко задумался. Он абсолютно не знал, что писать дальше, и именно это ему принципиально не нравилось. Вот, возьмем зельеварение или, на худой конец, трансфигурацию, как не крути, а там все ясно, делаешь так, так и так. А эта история – чего писать, не поймешь.
Севостьян пробежал глазами несколько страниц, пока не наткнулся на подходящий текст.
«Джулиус Гербиус Малфой (1916-1945 гг.) – единственный сын Гербиуса Деймоса Малфоя, волшебник с уникальнейшими способностями. Учился в Хогвартсе, факультет Слизерин в период с 1927 по 1934 годы, высшие баллы по ТРИТОНам по трансфигурации, заклинаниям и рунологии. В период с 1934 года путешествовал по континентальной Европе, с 1941 г. вернулся в Великобританию, связь с Гриндевальдом не подтверждена, но вполне вероятна. Был найден мертвым в собственном поместье Малфой-менор 14 мая 1945 года.
Мелинда Октавия Малфой (урожденная Забини) (1927 – 1965 гг.) – жена Джулиуса Гербиуса Малфоя. Обучалась дома частными учителями. В 1944 г. вышла замуж, через год осталась вдовой, в январе 1946 года родила сына Люциуса Теодора Малфоя, и до его совершеннолетия успешно управляла всеми делами семьи Малфоев.
Люциус Теодор Малфой (1946 – 1998 гг.) – учился в Хогвартсе, факультет Слизерин в период с 1957 по 1964 годы, продолжил образование в Высшей академии магии, изучал теорию магии и высшие заклинания. В 1970 году (предположительно) вступил в ряды Упивающихся смертью, был приближенным Волдеморта. В 1975 году женился на Нарциссе Блэк, в 1980 году родился сын – Драко Джулиус Малфой. После падения Волдеморта в 1981 году вел жизнь состоятельного аристократа, после его возрождения в 1995 года снова вернулся к хозяину, совершенно не боясь тогдашнего министерства, которое попустительствовало преступлениям. Участник так называемой Последней битве, при попытке захватить Хогвартс в июне 1998 года, приговорен к поцелую дементора. Приказ был приведен в исполнение в декабре того же года.
Нарцисса Корнелия Малфой (урожденная Блэк) (1954 – 2000 гг.) – училась в Хогвартсе, факультет Слизерин в период с 1965 по 1972 годы. Связь с Волдемортом не подтверждена, была приговорена к заключению в Азкабане, где и умерла.
Драко Джулиус Малфой (1980 – 1999 гг.) – учился в Хогвартсе, факультет Слизерин в период с 1991 по 1998 годы. Староста школы в период с 1997 по 1998 годы. Вероятно, в 1997 году пополнил ряды Упивающихся Смертью. Участник Последней битвы, приговорен к поцелую дементора. Уже в тюрьме дал свою фамилию дочери Патрисии Эмилии Паркинсон – Миранде Октавии Малфой, рожденной вне брака. Приговор приведен в исполнение в феврале 1999 года.
На нем род Малфоев обрывается, так как Драко Джулиус Малфой не оставил наследника, все имущество конфисковано в пользу министерства».
Севостьян перевернул страницу: на развороте было изображено семейное древо Малфоев. На него глядели из глубины веков портреты представителей этой династии.
«Неужели Драко Малфой – мой отец?» - сомневался мальчик.
Ему было до ужаса жалко этого юношу, да что там почти мальчика, который был на шесть лет старше его самого, когда ему пришлось столкнуться с войной, жестокой, кровавой и несправедливой с обеих сторон. Войны не бывают справедливыми!
На портрете Драко улыбался с выражением явного превосходства на лице, но почему-то у Севостьяна не возникло аналогий с усмешкой, Это была именно улыбка – улыбка молодого, богатого, талантливого аристократа, счастливого и влюбленного. Драко на портрете пригладил волосы и прекратил улыбаться, когда увидел, что его так пристально рассматривают.
Нарцисса – на портрете еще молодая, с равнодушным взглядом, все еще очень красивая.
Люциус смотрел с презрением, длинные светлые волосы свободно спускались на черный бархат мантии.
А Мелинда изображена совсем еще юной девушкой, а в едь такой она и была, когда осталась вдовой с ребенком на руках. Тонкие черты, которые она передала сыну и внуку, большие глаза, оттененные ресницами и наивный взгляд…
Севостьян с силой захлопнул книгу. Он убедился: Малфой, хоть Драко, хоть Люциус, не мог быть его отцом. Иначе в кого он такой: некрасивый, черноволосый, нескладный. Надо было продолжать поиски.
Мальчик открыл тонкую брошюрку о Последней битвы. Основные факты он знал еще с детства: Упивающиеся напали на Хогвартс, предварительно взяв в заложницы семикурсницу. Параллельно тайный агент спасал девушку, и отряды авроров и студентов защищали школу. В книге были приведены фотографии: на них Сев узнал Римуса Люпина и своего отчима Гарри рядом с Хогвартсом после битвы, на другой колдографии ветер трепал мантии погибших студентов.
Мальчик нетерпеливо пролистал несколько страниц. На последней помолодевший профессор Снейп поддерживал девчонку лет семнадцати с растрепанными волосами и пустыми от пережитого ужаса глазами. Надпись гласила «Спасенная заложница доставлена на территорию своей школы». Севостьян сглотнул, он все понял (постоянное чтение сделало свое дело), девушкой на колдографии была его мать, Гермиона Грейнджер. А если она была заложницей, то… его отцом мог быть любой упивающийся, надругавшейся над ней, пока она была в плену.
Мальчик положил неожиданно потяжелевшую голову на скрещенные над книгой руки.
Глава 16
Глава 16
Зал основателей
- Мистер Грейнджер, просыпайтесь! Уже пора библиотеку закрывать, а Вы здесь… - раздался над ухом Севостьяна голос, который мешал ему спать, стуча в голове, которая и так болела.
Мальчик нехотя разлепил глаза и сонно протер их кулаками. На него смотрела с неодобрением мисси Пинс.
- Десять вечера, мистер Грейнджер, и библиотека создана для того, чтобы заниматься, а не спать! – заявила она, указывая на пустой пергамент.
Сев молча забрал со стола свои вещи и явно нехотя направился к выходу из зала.
Миссис Пинс собрала книги, разложенные на стола и фыркнула, выказывая полное непонимание современной молодежи, проспал восемь часов, занимая драгоценное место (кстати, заметим, что в библиотеке никого не было), а до этого жестоко подрался, пострадали редкие и дорогие книги, но этим мальчишкам не дано понимать.
Севостьяну же, медленно бредущему вниз, в гостиную Слизерина, было ужасно, лучше сказать, он никогда не испытывал такого опустошения, унижения и злости. Намного лучше бы было, если мальчик не понимал всего с такой уничтожающей надежду отчетливостью. Даже, когда Люпин сказал, что его отец был приговорен к поцелую дементора, он не ощутил даже четверти того ада, с которым соприкоснулся сейчас. Одно дело знать, что отец был военным преступником и сподвижником Темного лорда, совсем другое – осознавать, что маму, тогда совсем девчонку, насиловали и унижали все приближенные Волдеморта.
В мозгу у мальчика с силой, в гармонии с пульсом, билась одна мысль: спросить у Миранды имена всех упивающихся и выяснить, узнать, кто из них. Но не сегодня, потом.
Ноги сами завели Севостьяна в коридор, в котором он никогда раньше не был и которого, он мог поклясться, самого здесь раньше не было. Мальчик смело пошел вперед, рассматривая богато изукрашенные стены и потолок: на него смотрели диковинные животные и птицы с росписей, мозаик и гобеленов. Он растерянно потрогал один из гобеленов: было похоже, что его покрывает вековая пыль. Мальчик растер ее между пальцами и решительно двинулся вперед, словно забыв про свою осторожность. Неизведанное влекло его. Через несколько поворотов неожиданно сузившегося коридора показалась огромная деревянная дверь.
Севостьян толкнул ее, и неожиданно легко дверь распахнулась, словно приглашая его войти, что он собственно и сделал. Он очутился в огромном темном зале, стены которого сходились наверху в нависающий свод, невольно заставлявший нагибаться. Впереди была разложена ковровая дорожка, на которой были изображены сцены охоты и войны, королевского приема и сбора урожая. От созерцания Севостьяна отвлек мелодичный женский голос.
- Здравствуй, Севостьян Маркус Грейнджер! Рада тебя видеть!
Сев поднял голову, перед ним стояла приветливая улыбающаяся женщина со светлыми волосами, убранными небольшой диадемой. Она протянула мальчику руку, и он, вместо того, чтобы поцеловать ее, лишь смущенно пожал ее ладошку, которую всю он мог обхватить длинными пальцами.
Женщина рассмеялась, смех ее был похож на радостный звон первого весеннего дождя или на перезвон капели.
- Что ж твой отец был более воспитанным в твои годы! – сказала она, закрывая рот ладошкой.
- Хельга, его отец был настоящим слизеринцем, а он полукровка! – язвительно заметил высокий мужчина в черном, появившийся словно неоткуда из дальнего конца зала, которого Севостьяну было не видно, он был затянут сероватой дымкой.
Говоривший был высок и строен, облачен в черную бархатную мантию с серебряными застежками, его черные волосы аккуратно спускались до плеч.
- Салли, не надо! Мальчик и так боится! – воскликнула женщина, всплеснув руками.
- Слизерин, отойди от нашего гостя, и так сюда одни слизеринцы в расстроенных чувствах приходят, плакаться своему великому Салли! – вмешался еще один мужской голос, принадлежавший молодому и красивому шатену.
- Слизеринцы никогда не плачутся! – резко ответил Севостьян, повернувшись на звук.
- О, еще один! – издевательским тоном продолжил мужчина. – Салли, новый Темный лорд снова появится на твоем факультете.
- Я НЕ БУДУ ТЕМНЫМ ЛОРДОМ, МИСТЕР ГРИФФИНДОР! – закричал Севостьян.
- Догадливый мальчик! И умненький! – сказала новая участница разговора, высокая темноволосая дама в красивой синей с шитьем мантии. – Как ты только на Рейвенкло не попал, именно там твое место, лучше бы всего тебе было!
- Спасибо, госпожа Рейвенкло! – поклонился расхрабрившийся Сев. – Мне очень лестно, что я говорю с вами, со всеми… - Годрик хмыкнул, - но я совершенно не понимаю, как это возможно.
Хельга приобняла мальчика за плечи.
- Севостьян, это наши воспоминания, такими мы были в то время, когда основали Хогвартс, а ты забрел сюда потому, что так должно было произойти. Такова судьба, именно ты смог пройти сюда…
- Видимо, это ваша семейная черта, - произнес Салазар, подойдя к мальчику и взяв его за подбородок, заглянул в глаза, - та же порода!
- Может хотя бы вы, основатели, скажете, кто мой отец? – четко и ясно сказал Севостьян. Голос его раздался неожиданным эхом и забился, пойманный в тиски зала.
- Ты не знаешь? – искренне удивился Салазар, залившись непонятным и оскорбительным для мальчишки смехом. – Я думал, ты сообразительней…
Лица основателей побежали перед темнеющим взглядом Севостьяна, как будто они сидели на маггловской карусели, он попытался остаться на ногах, ухватится за что-нибудь, чтобы обрести опору, но каменный пол упорно уходил из-под ног…
Маленький слизеринец пришел в себя на холодном полу подземелья, он поднялся и отряхнул порядком запылившуюся мантию. От изумления Севостьян опешил, он мог бы поклясться, что это не приснилось и привиделось ему, но никакой двери не было.
Глава 17Глава 17
На слабо
Севостьян вошел в слизеринскую гостиную и не удивился тому, что она была пуста, только на диване, свернувшись в клубок и накрывшись мантией по уши, спала маленькая фигурка.
- Миранда! – тихонько позвал мальчик.
- Сев! – сонно ответила верная подруга. – А я тебя ждала и… уснула. Как проект? – привычно оживилась она при мысли об учебе.
- Отлично, - соврал Сев, не поморщившись. – Я узнал много нового, думаю, что завтра мне понадобиться твоя помощь… как знатока истории, разумеется.
- Угу, -снова проваливаясь в сон сказала Миранда. Сопротивляясь дремоте, она встала и побрела в спальню.
Севостьян же не спал всю ночь, сидя в кресле у камина. Видеть тоже никого не хотелось, так вот значит какая тайна у его мамы.
Утро наступило неожиданно быстро, Севостьян стоял у окна и смотрел, как занимается заря. Воздух был еще прохладным, но все обещало теплый, возможно даже не по-весеннему, денек.
- Сев! Доброе утро! – сказал заспанный до невозможности Дик, сладко потягиваясь. – Тут что ли сидел?
- Ага, обдумывал свой проект по истории, - ответил Севостьян.
- Пойдем на завтрак? А то первый урок зелья, нехорошо опаздывать.
Сев кивнул. В этот же момент из спальни девочек появилась Миранда, и трое друзей вместе пошли в Главный зал.
Над головами привычно захлопало – совиная почта! Было письмо и для Севостьяна, разумеется, от мамы. Мальчик разорвал конверт, пробежал глазами по ровным строчкам. Соскучилась… новый эксперимент … беспокоится за него. Ничего не изменилось, ровным счетом ничего. Он вдруг отчетливо, до ясности, до боли осознал, мама-то не виновата, а значит и он не виноват, и мама не ненавидит его, а скорее даже любит.
И обычно крепкие нервы Сева не выдержали, он закрыл лицо руками и беззвучно заплакал. Миранда, Дик и какие-то старшекурсники (он не обратил внимания) пытались его успокоить, спрашивали все ли в порядке. Мальчик же заметил другое, то, что к столу своего факультета подошел самый лучший декан в мире и сейчас, пробежав глазами по строчкам упавшего письма, сухо сказал:
- Мистер Грейнджер, все в порядке, возвращайтесь к завтраку.
Истерика волшебным образом прекратилась, и мальчику снова стало горько, что он так подвел и Снейпа, и факультет, устроив этакое за завтраком.
В кабинет зельеварения наша троица пришла задолго до начала занятия, ребята расселись за привычные парты, и Севостьян принялся рассказывать о результатах своего проекта. Разумеется, мальчик и словом не обмолвился, зачем он выбрал эту тему и что узнал.
- Так значит тебя интересует второй состав Упивающихся смертью: Малфои, Нотты, Паркинсон, Кребб, Гойл, короче все фамилии с нашего факультета, - развела руками Миранда.
- И только они были приближенными Волдеморта? – спросил Дик.
- Нет, не только. Лестранги, Эйвери, Забини, Петтегрю, ну, и еще Снейп – он был шпионом ордена Феникса.
- Итого десять, десять… У тебя есть их колдографии в книгах? – взволнованно спросил мальчик. Значит, всего десять человек могли стать его отцом, разумеется, за исключением Паркинсон – матери Миры и шпиона Снейпа.
- Да, конечно есть. Я рада, что тебя заинтересовала история, к тому же недавняя и очень драматичная, - с чувством сказал Миранда.
Дик поморщился.
- История, говоришь? – раздался еще один голос, до боли знакомый Севу.
- Джеймс Поттер, лучше свали отсюда по-хорошему! – сказал Севостьян, вставая.
- Севви, Севви, чего ты сегодня за завтраком устроил. Идиот, хорошо, что папа тебя не усыновил, а то за фамилию стыдно бы было.
- Я бы не за что не стал Поттером, лучше бы Малфоем или Эйвери…
- Да у тебя вообще фамилии нет, потому что ты ублюдок…
Обычную эскападу ругательств он произнести не успел, потому что Севостьян прыгнул на него и, придавив собственным весом к полу, принялся мутузить кулаками. Джим тоже не отставал.
- Мистер Поттер, Мистер Грейнджер, разойтись! – над самым ухом раздался голос Снейпа, человека, которого оба дерущихся мальчика сейчас хотели видеть меньше всего. – Минус десять с Гриффиндора, минус пять со Слизерина!
Мальчики нехотя разошлись. Урок зелий прошел более-менее спокойно, только Севостьян сидел, нахмурив лоб, что-то обдумывая. План был готов.
После уроков Грейнджер остановил Джима на выходе из лаборатории.
- Поттер, вот ты считаешь себя таким смелым, а поспорим, что я знаю такой тайник в замке, о котором ты, юный мародер, не подозреваешь.
- Поспорим, только, когда ты его успел найти, ты же правил не нарушаешь, недотрога!
- Тебе и правда не дам дотронуться, - криво усмехнулся Сев. – А когда нашел, это мое дело. Условия таковы: сегодня, в одиннадцать, встречаемся в коридоре третьего этажа. И лучше для тебя, если ты никому не скажешь.
Глава 18Глава 18.
Этого не может быть!
- Эй, ты! Севви, ну, что паук слизеринский, что ты мне хотел показать? – прошептал Джим, скидывая мантию-невидимку на пол.
- Я так и думал, что у тебя такая есть, когда вы на нас напали, ну ты помнишь, перед тем случаем с вкусным тыквенным соком, - хмыкнул Севостьян.
- И как тебя из школы не выкинули, придурка! Ну, что ты мне хотел показать?! Может, просто дуэль устроим?
- С твоей стороны большая глупость предлагать мне такое, у меня с заклинаниями лучше, - спокойно ответил Сев. – Пошли!
Джим нехотя принялся поднимать мантию, когда из-за угла раздались шаркающие шаги. Севостьян шикнул на Джима, по коридору прошествовал ободранный черный кот.
- Мефистофель, кто там? Опять студенты? Я иду! – раздался дребезжащий голос Филча.
- Бегом! – Севостьян схватил Джима за руку и со всех ног помчался к лестнице.
- Мантия, придурок! – прошипел Поттер, пытаясь освободиться от ладони Сева.
Тот не остановился, с грохотом они практически свалились с лестницы и бегом припустили в коридоры подземелья. Севостьян увидел гобелены.
- Вот оно! – победно вскричал Севостьян.
Мальчики остановились перед деревянной дверью. Джим с нетерпением толкнул дверь, раздался скрип, и мальчики вошли в тот самый зал, где прошлым вечером был Севостьян. И стены, и ковровая дорожка были покрыты вековой пылью.
- И зачем ты притащил меня в этот сарай? – сморщив нос, спросил Джим. – Удивить решил?
- Сарай, молодой человек? – раздался незнакомый мужской голос, и из глубины зала появился Салазар Слизерин.
Зал преображался: вместо заброшенного много лет, заросшего пылью и паутиной он стал снова таким же, как и много лет назад, таким, каким его увидел Севостьян.
- Сарай? – повторил мужчина, на губах его играла усмешка, которая не предвещала ничего хорошего. – Значит Вы, мистер Поттер, так отзываетесь о зале Основателей?
- Основателей… Хогвартса, что ли? – испуганно шепнул Джим на ухо Севу. – Нет, мистер, я так не думаю, тут даже очень неплохо…
- Севостьян, ты мог бы догадаться, что мы не хотим видеть здесь непонятно кого, - короткий кивок в сторону Джима, - в прошлый раз тебя мы пригласили, чтобы побеседовать, а ты стал задавать глупые вопросы, а теперь еще поспорил и братца своего сюда притащил, а ты знаешь, - вдруг Салазар оказался совсем рядом с мальчиками, и его холодное дыхание обожгло щеку маленького слизеринца, - что я могу сделать с тобой?
- Что? – дерзко ответил Джим, выступая вперед.
- Поттер, а тебя никто не спрашивал… Индукто Портис!
Джим пропал, просто испарился на глазах. Сев сделал шаг вперед.
- Мистер Слизерин, что Вы сделали с моим братом? - впервые Грейнджер назвал Джеймса братом, и даже сам удивился своим словам.
- То, что и надо было сделать с нахальным и вредным мальчишкой. Ты ведь рад, не правда ли? Не зря же ты его терпел на протяжении стольких лет?
- Нет, верните его сейчас же, - сказал Севостьян, сам удивляясь своей дерзости. – Госпожа Рейвенкло, госпожа Хаффлпафф! – крикнул он в темноту зала.
- Никто не придет, они же не покровители твоего факультета, зачем им с тобой говорить, если ты так глуп и невыдержан на язык, я и так делаю тебе огромное одолжение, ты все-таки маг во втором поколении, нечистокровный, хотя, если бы не мать, твой род сравнился бы по древности с Малфоями или Блеками. Но, если ты еще ничего не понял, то твоя кровь не имеет на тебя влияния, а все твоя мать, поганая грязнокровка…
Севостьян вытащил палочку.
- Ступпефай!
В ответ раздался лишь громкий смех:
- Индукто Портис!
Это было последнее, что услышал Севостьян.
Глава 19это прода 18 главы.
- Профессор Снейп! Профессор Снейп! – кричала маленькая белокурая слизеринка, колотя по двери кулаками.
Дверь открылась: на пороге стоял Северус Снейп собственной персоной, профессор был одет все в ту же мантию, в которой был на занятиях, в руке он держал огромный фолиант, который, видимо, и читал до того, как девочка начала колотить дверь.
- Мисс Малфой, что произошло? – устало произнес Снейп.
- Севостьян сегодня вызвал Поттера на дуэль, и сейчас его в комнате нет, их надо найти!
- Почему Вы не сказали этого превентивно? – прошипел зельевар.
Миранда вжала голову и, зажмурившись от страха, пролепетала, всхлипывая.
- Я не думала, что это так серьезно, по-настоящему.
Снейп порывисто вышел из комнаты с намереньем сообщить профессору МакГонагалл и Дамблдору, если они еще не знали о случившемся.
Они знали: Северус и Миранда встретили обоих седовласого директора и обеспокоенную Минерву.
Как же хорошо Снейп понимал ее беспокойство за каждого ученика, о которых они обязаны были заботиться. Если бы сейчас Северус увидел Грейнджера или Поттера, он не мог бы ручаться за себе, вероятнее всего, влетело бы обоим мальчишкам.
- Мисс Малфой, вы знаете что-нибудь? – спросил Дамблдор. – С чего началась ссора?
- Как всегда… Джеймс сказал Севостьяну что-то нехорошее про его маму, а Севостьян накинулся на него с кулаками, а после… - Мира всхлипнула, - урока он сказал Поттеру, что знает такой тайник, о котором тот не подозревает.
- Что это может быть, Альбус, - озадаченно нахмурила лоб Макгонаггл.
- Да что угодно, в замке тысяча тайников и тысяча ловушек.
Северус неожиданно спросил:
- Мисс Малфой, что недавно делал Севостьян такого, что на него не похоже?
- Ну… занялся уроками, историей, стал писать доклад о роли Малфоев в войне с Волдемортом, вообще, о пожирателях смерти.
- Он все знает, Альбус, - сказал Снейп, - о своем рождении. И я практически уверен, что знаю, ГДЕ он. Они.
- Где же?
- К сожалению, в зале Основателей. И боюсь, что это могло нехорошо закончиться.
Глава 20Минерва охнула.
- Северус, неужели? – спросила она, взволнованно глядя на декана противоборствующего факультета.
Сейчас все это забылось, оказалось отброшенным за своей ненужностью. Пропали же не двое студентов, слизеринец и гриффиндорец, ненавидящие друг друга, на самом деле исчезли два одиннадцатилетних мальчика, которые сейчас, очевидно, были напуганы… испуг, хорошо все бы ограничилось только этим.
- Надо вызвать Гермиону и Гарри, - решил директор.
Они вышли из камина пятнадцать минут спустя. Оба ужасно бледные и взволнованные.
- Я знал, что все этим закончиться! – сокрушался Гарри. – Я виноват, я слишком плохо относился к Севостьяну и слишком попустительствовал баловству Джима, я знал, что в Хогвартсе будет только хуже… я виноват!
- Прекратите истерику, мистер Поттер! Миссис Грейнджер, мне надо задать Вам несколько вопросов насчет рождения Севостьяна, и боюсь, что они Вам не слишком понравиться… - уверенно сказал Снейп. Тон его был приказным и не терпящим возражений.
- Это-то тут при чем? – вспыхнул Поттер. – Зачем обсуждать нашу семью?
- Все присутствующие здесь знают, что Сев не твой сын, - неожиданно прервала его Гермиона. – Мистер Снейп, несомненно, знает, что говорит.
- Севостьян был зачат во время оргии Упивающихся смертью? – напрямую спросил Северус. Он был бледен более, чем обычно, и внимательный наблюдатель заметил бы, что он очень волнуется. Глаза его сузились, это был единственный шанс.
- Да, - твердо сказала Гермиона, не опуская глаз.
- Так… с учетом всего… прирожденное умение зельевара… внешность, смягченная матерью… Вероятность есть…
- Говори так, чтоб всем было понятно! – напряженно сказал Поттер, делая шаг вперед. Всем было заметно, как он злился.
- Если Вам, мистер Поттер, что-то непонятно, то это вопрос не ко мне. Генетика – наука суровая… Профессор Дамблдор, профессор МакГонагалл, миссис Грейнджер, у Севостьяна сейчас на ногах ботинки, которые были заколдованы моим отцом для меня, чтобы всегда можно было найти наследника Снейпов, - Северус грустно усмехнулся. Как вы поняли, шанс есть. Я попробую воспользоваться окклюменцией, чтобы помочь Севостьяну со спасением Поттера-младшего. Но если моя теория неверна, то…
- Герми, это он отец твоего Сева? – с нескрываемым презрением произнес Гарри.
- Мистер Поттер, не могли бы вы помолчать? – тем же тоном ответил Снейп.
Тем временем, неизвестно где…
- Ну и где мы? – с дрожанием в голосе спросил Джим, вставая с земли.
Севостьян приземлился удачнее.
- Я не знаю, Поттер, - проронил он, - либо это какой-то подземный ход, либо… не знаю. Пошли! – приказал он.
Джим сначала пытался возражать, но через мгновение смирился и, насупленный, затопал вслед за Севом. Шли они довольно долго, причем нечего в окружающем пространстве не менялось. Внезапно последний остановился и, словно бы, напряженно прислушался. В его голову словно кто-то записывал слова.
«Севостьян, сосредоточься. Подойди к Поттеру и возьми его за руку. Я попробую вас вытащить.»
- Джим, подойди сюда, - серьезно сказал Сев, делая шаг назад.
- Что? – Недоумевающе спросил его брат.
Кабинет директора Хогвартса.
- Эморио Севостьян Маркус Снейп! – крикнул Снейп и взмахнул палочкой.
- Держись! – в то же время завопил Сев, хватая Джима за мантию. Он почувствовал, что ботинки сжимаются на ногах, взлетают и что он летит увлекаемый ими вверх.
- Помогите! – в ужасе закричал Джеймс.
Следующее, что запомнил Севостьян удар об пол, и несколько пар ног, некоторые из которых обступили его. Потом наступила темнота.
Глава 19
Рассказ Гермионы
- Сев! Эй, Сев! – очнулся Севостьян от голоса, который ему хотелось бы слышать менее всего. Перед глазами все расплывалось, а в голове глухо булькало. Он попытался сфокусировать взгляд и рассмотреть владельца этого голоса. Точно, Джим…
- Да, где мы? – не дожидаясь ответа, Севостьян сам ответил на свой вопрос. – В Хогвартсе, это больничное крыло! – обрадовано произнес он. – Джим, мы выбрались!
- Не мы. Нас вытащили! – Джим хихикнул. – Твой отец.
Удар кулака оказался для него неожиданным.
- Ты же знаешь, что мой отец был казнен в Азкабане, он был упивающимся!
- Между прочем, твой отец – герой войны с Вольдемортом. А я помириться хотел, а ты меня кулаком! – Джим всхлипнул и вышел из комнаты.
«Герой», - хмыкнул Сев. Тогда что ж всему его расследованию грош цена Малфои, Нотт, Паркинсон, Кребб, Гойл, Лестранг, Эйвери, Забини, Петтегрю и… Снейп. Мог ли профессор быть его отцом?
Сев задумался. Если он был шпионом, то он вынужден был работать под прикрытием, значит, он участвовал в оргии и затем он спас маму. Мог ли он стать моим отцом? Мог… Севостьян не знал плакать ему и радоваться.
Глава 21Глава 19
Рассказ Гермионы
- Сев! Эй, Сев! – очнулся Севостьян от голоса, который ему хотелось бы слышать менее всего. Перед глазами все расплывалось, а в голове глухо булькало. Он попытался сфокусировать взгляд и рассмотреть владельца этого голоса. Точно, Джим…
- Да, где мы? – не дожидаясь ответа, Севостьян сам ответил на свой вопрос. – В Хогвартсе, это больничное крыло! – обрадовано произнес он. – Джим, мы выбрались!
- Не мы. Нас вытащили! – Джим хихикнул. – Твой отец.
Удар кулака оказался для него неожиданным.
- Ты же знаешь, что мой отец был казнен в Азкабане, он был упивающимся!
- Между прочем, твой отец – герой войны с Вольдемортом. А я помириться хотел, а ты меня кулаком! – Джим всхлипнул и вышел из комнаты.
«Герой», - хмыкнул Сев. Тогда что ж всему его расследованию грош цена Малфои, Нотт, Паркинсон, Кребб, Гойл, Лестранг, Эйвери, Забини, Петтегрю и… Снейп. Мог ли профессор быть его отцом?
Сев задумался. Если он был шпионом, то он вынужден был работать под прикрытием, значит, он участвовал в оргии и затем он спас маму. Мог ли он стать моим отцом? Мог… Севостьян не знал плакать ему и радоваться.
Мысли роились у него в голове, сплетаясь в самые неожиданные сочетания, голова несколько болела, и больше всего хотелось закрыть глаза и уснуть, но как раз последнего не получалось. Стоило только прикрыться одеялом от хоть и приглушенного, но все равно бьющего в глаза и отвлекающего света, и под закрытыми веками начинали прыгать разноцветные круги, которые расплывались в произвольные фигуры и часто меняли цвет.
Стоило мальчику немного успокоиться и задремать, как в палате раздались легкие, осторожные шаги, разумеется, Сев узнал их – она, мама.
Шаги стихли, видимо, она стояла в центре комната и, думаю, что пострадавший спит. Сев не хотел, чтобы мама ушла – слишком многое стоит обсудить – он подпрыгнул на кровати. Движение было чересчур резким, потревоженный мозг колыхнулся, и мальчику снова стало нехорошо, но мама была уже рядом.
- Сев, дурашка, что ты так прыгаешь? У тебя сотрясение мозга, но легкое, хотя если ты так же будешь выражать свои чувства, тете придется подлечиться у мадам Помфри.
- Это вас всех надо подлечить! Тебя, твоего Поттера, придурка Джима и остальных! – завопил Севостьян, приподнимаясь на локтях. – Кто мой отец?!
- Начнем с того, что я не позволяю тебе кричать на себя, еще одна фраза в таком тоне, и я уйду, во-вторых, что тебе известно об отце, раз у эта тема так разволновала тебя, - строго и спокойно заявила Гермиона, садясь на стул рядом с кроватью мальчика.
- Мой первый вопрос: что и от кого ты уже знаешь? - тем же тоном продолжила Гермиона.
Действительно, это очень волновало ее и, если кто-нибудь хотел прочитать ее мысли, то, возможно, этот человек испугался бы того, что она обдумывала. Сейчас ей хотелось просто убить тех, кто нарушил спокойствие ее сына, нарушил их взаимопонимание, которым она гордилась.
- Ну, этот вопрос волновал меня давно, - растягивая слова, начал Севостьян, - первым сказал что-то определенное профессор Люпин, он сказал, что мой отец чистокровный, и я могу попасть в Слизерин и еще, - мальчик выдержал паузу, -что его поцеловал дементор.
Гермиона попыталась что-то сказать.
- Спокойно, мам, так я понял, что мой отец был пожирателем. Затем профессор МакГонагалл случайно проговорилась, что мой отец Малфой, думаю, потому что Малфой-старший был правой рукой Лорда, и его именем она символизировала вообще всех темных магов-приспешников Волдеморта.
- Это не так, теперь я знаю точно, - тихо ответила Гермиона. По ее щекам текли слезу.
Сев прервался и крепко обнял маму. От него пахло больничными зельями и почему-то молоком.
- Мам, я, конечно, понимаю всю сентиментальность момента, - хмыкнул Сев, - но можно я сначала выложу свои логические выводы, а потом мы вместе поплачем, конечно, можно было бы пригласить и папу, но не думаю, что он вместе с нами будет размазывать розовые сопли. И так, следующим этапом моих размышлений стал мой проект про семейство Малфоев, в библиотеке я посмотрел портреты трех поколений, и четырех, если считать Миранду. Я решил, что ни Драко, ни Люциус не могут быть моим отцом. И потом я нашел то, что искал – вечеринка или вернее оргия Упивающихся. Так?
Гермиона кивнула.
- Я узнал фамилии тех, кто был там, пока навскидку, конечно. А сейчас я знаю все… Джим сказал. Снейп, да?
Мама привлекла мальчика к себе , глядя в его карие глаза, нежно запустила пальцы в его лохматые и длинные волосы.
- У тебе так отросли волосы, надо будет подстричься. Ты стал очень похож на него, если раньше я сомневалась, то теперь знаю точно, это профессор Снейп спас вас с Джимом, ты не поверишь, благодаря ботинкам, которые он подарил тебе, они заколдованные, чтобы наследника Снейпов всегда можно было вызвать.
Она говорила и говорила. От мягкого тона и теплых слов Сев совсем расслабился и не фырчал, как дикий котенок. Он заснул с удовлетворенным выражением на лице, он добился того, чего хотел, и это была его первая победа.
Гермиона еще долго сидела, поглощенная воспоминаниями. Боже, как это было давно двенадцать с половиной лет назад. Тогда она еще училась…
на седьмом курсе Гриффиндора. Этот день она запомнила очень хорошо, на всю жизнь, она возвращалась из библиотеки, как вдруг путь ей преградил Малфой с верными телохранителями. Серебристые глаза, в которых плескалось презрение. Неуместная дуэль: одна против троих, они победили ее силой. Гойл схватил ее в охапку, и это ненавистное портальное перемещение.
Их было много, очень много, пахло потными телами или же дорогими духами, что было еще противней, пахло животной страстью. И он, черные глаза, Слова, которые он шептал ей на ухо, так, чтобы другим не было слышно. Про то, что он ее любит, и спрашивал, любит ли она его. Она кивала головой, мыслей не было, это беспомощное состояние бессознательности посещало ее и потом, все девять месяцев, что она ждала ребенка. Ни разу не захотелось ей убить его, избавиться. «на половину он мой!», - убеждала она себя. И сейчас ее сын спал, пристроив растрепанную голову у нее на коленях. И это было счастьем…
Глава 20.
Прощание с Хогвартсом
Севостьяна выписали через неделю. Он сразу погрузился в учебу, к тому же Миранде не давали покоя лавры первой ученицы, поэтому она не только усиленно занималась сама, но и подстегивала ленивого Дика и скучающего Сева. Друзьям он ничего не сказал, а вот почему…
После разговора с мамой он спал до позднего вечера. Боль в голове несколько уменьшилась, и мальчик испытал желание поесть. Только он хотел щелкнуть пальцами, чтобы позвать домового эльфа, как вдруг на пороге палаты появилась высокая черная фигура. Отец.
- Профессор Снейп? – окликнул Сев. – Это вы?
- Да, Севостьян. Это я. Миссис Грейнджер, твоя мать, рассказала тебе про меня?
- Да, я знаю, что Вы мой отец.
Оба не знали, что говорить дальше: мальчик, который никогда не говорил слово «отец», а тем более «папа» и мужчина, которого так не называли. Они сидели напротив друг друга: оба темноволосые, бледные и несчастные. Первым шаг навстречу сделал, как ни странно, Северус.
- Я взял на кухне у домовиков овсяное печенье и тыквенный сок. Ведь ты, наверное, хочешь перекусить?
- Да, - с восторгом ответил Севостьян. – именно это я и хотел. Спасибо, профессор.
Пока мальчик уплетал печенье, Северус готовился задать какой-то важный вопрос, которого он немного опасался.
- Севостьян, а как ты относишься к тому, что узнал?
- Нормально, - со стаканом в руке ответил мальчик. – Я давно хотел узнать, кто мой отец и то, что я узнал мне понравилось. Во-первых, вы не станете завышать мне оценки, а, во-вторых, я давно восхищался Вами.
Снейп изумился:
-Восхищался?
- Да, Вашей выдержке, воспитанию, уму и таланту, сэр.
Северуса резануло по живому. Холодное «сэр», которым он обязан был называть отца на протяжении своего детства. Ему пять, и он с удовольствием называет так отца, он не знает, что возможно по-другому. Ему семь, и он запоем читает книги из семенной библиотеки, теперь он знает о нормальных семьях из книг и считает себя ничтожеством, если отец и мать не хотят общаться с им. Ему одиннадцать, и он уже привык…
- Севостьян, а что ты думаешь насчет того, что мы перейдем на ты, когда мы одни, и не называй меня «сэр», можешь попробовать называть меня по имени.
- А можно называть тебя «папой»? – тихонько спросил Сев, вжимая голову в плечи и ожидая потока проклятий, который строгий декан обрушит на его любопытную голову.
Снейп коротко кивнул.
- Папа, я так долго ждал тебя, обещай, что ты будешь всегда со мной! – обняв отца за шею, Севостьян уткнулся лицом ему в плечо и зарыдал.
Если бы кто-нибудь мог заглянуть в окно четвертого этажа замка Хогвартс, то бы увидели странную картину: мальчик по имени Севостьян Грейнджер мирно спит на одной из кроватей больничного крыла, а самый страшный профессор этой школы по имени Северус Снейп подтыкает ему одеяло. Перед тем, как выйти из палаты профессор внимательно посмотрел на мальчика, и в этом взгляде чувствовалось многое, да, многого они были лишены…
В ту ночь они договорились по инициативе Сева, что отец не даст ему свою фамилию и школу он закончит под фамилией Грейнджер, что бы никто ни смог придраться.
Изменились севостьяновы отношения и с Джимом, нет, крепкой дружбы у них не возникло (и, наверное, не возникнет никогда), но теперь уже не было взаимного унижения и драк.
Наступила пора экзаменов. Всю ночь перед первым Сев не спал, Миранда не дала. Они втроем сидели в гостиной Слизерина и доучивали трансфигурацию.
В день, когда объявляли результаты, Северус вызвал Севостьяна свой кабинет.
- Ты знаешь, я правда не знаю, какие у тебя планы на лето, но я был бы рад, если бы ты приехал в августе ко мне в поместье.
- Правда? Спасибо, папа! – глаза Сева загорелись, он был по-настоящему счастлив.
Когда после этого короткого, но важного разговора мальчик вернулся в гостиную факультета, то там уже были все слизеринцы со своими чемоданами. Сегодня был отъезд.
- Сев, - Мира помахала какой-то бумажкой, - твои экзамены.
Севостьян открыл свернутый лист пергамента.
Результаты экзаменов Севостьяна Маркуса Грейнджера
Студента 1 курса факультета Слизерин
Зотс – превосходно
Зелья – превосходно
Травология - выше ожидаемого
Чары – превосходно
Трансфигурация – выше ожидаемого
Уход за волшебными тварями – превосходно
Астрономия – выше ожидаемого
Полеты – удлетворительно.
- О, Сев, у тебя есть «удлетворительно», у нас с Диком нет ни одного, у меня вообще только «превосходно», все потому что ты мало уделяешь…
- Мир, ты иногда так похожа на мою маму, что прям удивительно…
- Кстати, Сев, Дик приезжает ко мне через неделю, приезжай тоже. Дядя Рем разрешил, как хорошо, что учеба закончилась, и мне больше не надо звать его профессором, - Мира хихикнула.
Когда студенты уже ехали в Хогвартс-экспрессе Севостьян все думал о том, как он счастлив: у него появились друзья, он помирился с мамой, наладил отношения с братом («Пусть будет так», - решил мальчик) и главное – он нашел отца.
На платформе 9 и ¾ их с Джимом встречал Гарри.
- Привет, ребята! – улыбаясь, поздоровался он.
- Здравствуйте, мистер Поттер, - улыбнулся Сев.
Джим уже висел у отца на шее.
- А почему вы с Гермионой с нами не остались? – спросил он.
- Во первых, в Хогвартсе нельзя находиться родителям за исключением всяческих происшествий, которые вы любите устраивать, а, во-вторых, у нас есть работа. Как экзамены?
- Чудесно, пап. У меня одно «удлетворительно».
- По зельям? – усмехаясь, спросил Гарри.
- Нет, по астрономии.
- А у меня по полетам, - вздохнул Сев.
- Ничего, ребят, и такое бывает.
Джим уже был в машине, пока Гарри накладывал заклинания невидимости и быстрого полета. Похлопав по сидению рядом, мальчишка улыбнулся.
- Севостьян, хочешь я покажу тебе мою любимую книгу по квиддичу.
- Покажи, - второй мальчик тут же оказался рядом. Склонив две темноволосые головы, они принялись что-то обсуждать. Вернее, Джеймс объяснял, а Сев возмущенно фыркал.
- Какая чушь! – он вытащил свою книгу и, возмущенный, погрузился в чтение.
Машина взлетела, платформа оставалась внизу, Севостьян посмотрел вниз, вспоминая учебный год в самой лучшей школе на свете, потом он опустил взгляд на ноги, и ему показалось, что змейка на начищенном до блеска черном ботинке, подмигнула ему изумрудным глазиком.
Конец.
