От судьбы не уйдёшь

Пролог

Все необходимые материалы собраны, а выступление давно написано и, конечно, выучено наизусть. Но пять дней – слишком мало времени, чтобы исправить недочёты, которых нет, но которые она всё равно найдёт. С трудом подавив волнение, Гермиона положила на стол свитки и выжидающе посмотрела на начальника.

– Вы готовы к конференции, мисс Грейнджер?

– Конечно, господин министр, – Гермиона начала быстро разворачивать свитки. – Но, как мне кажется, нужно ещё немного поработать над вопросом…

– Я уверен, у вас всё готово. Иначе вы бы у меня не работали.

Министр поднялся из-за стола и подошёл к Гермионе.

– До конференции пять дней. Достаточно времени, чтобы вы решили возникшую проблему, – министр указал на пергамент, лежащий на столе. – В Хогвартсе произошло неприятное происшествие, которое перед конференцией не только отрицательно скажется на имидже министерства, но и может нанести вред моей репутации. Я уже не говорю о вашей карьере. Вы меня понимаете, мисс Грейнджер?

– Конечно, господин министр.

– Сегодня ночью в Хогвартсе убили кентавра... Вы скажете мне, что это дело Главного управления авроров, и будете неправы. Молодость склонна к поспешным и неверным выводам.

– Но…

– Рядом с телом убитого нашли записку с оскорбительными высказываниями в адрес колдовских народов, налаживание отношений с которыми является приоритетным направлением политики министерства. Конечно, вы скажете, что убийство можно было бы скрыть, – доверительным тоном сказал министр и посмотрел поверх очков на Гермиону, которая только промолчала. – И будете неправы. Во-первых, это нарушает наши принципы. Во-вторых, убийца не позволит нам это сделать.

Министр поднял со стола пергамент и прочёл:

– «Если через пять дней вы не найдёте и не передадите мне дополнительные протоколы к Конвенции магов 1797 года, я начну убивать по одному кентавру в день. И не думайте, что это дело вам удастся замять. Вся общественность узнает, как на самом деле вы относитесь к этим…». Дальше вы сами прочтёте, – министр передал Гермионе пергамент.

– Дополнительные протоколы? Я была уверена, что они были уничтожены самими участниками Конвенции, так как противоречили принципам сотрудничества магических народов, – удивлённо произнесла Гермиона.

– Мой консультант по истории утверждает, что они могут существовать до сих пор. И спрятаны, возможно, в Хогвартсе.

– Господин министр, они не могли сохраниться. Слишком большая опасность, что они могут вызвать не просто ухудшение отношений между колдовскими народами, но и новые войны.

– Вашему возрасту склонны преувеличения, мисс Грейнджер. Самое страшное, что протоколы могут вызвать, – срыв конференции. И грандиозный скандал, после кого я вряд ли останусь министром. Поэтому сегодня вы отправляетесь в Хогвартс.

– Но если там произошло убийство, то им уже занимаются авроры. Я же не могу вмешиваться в их работу.

– А вы и не будете вмешиваться. У нас и так слишком напряжённые отношения с Главным управлением авроров. Вы едете в Хогвартс за дополнительными материалами к своему выступлению. И я не прошу вас искать убийцу, это не ваша работа. Но если авроры не смогут этого сделать, у вас не останется выбора, – министр развёл руками. – В вашем распоряжении пять дней, мисс Грейнджер, чтобы найти протоколы раньше авроров. Вы сможете это сделать?

– Господин министр…

– Я не сомневаюсь, что сможете. Иначе вы бы у меня не работали. Через пять дней я жду вас вместе с протоколами, – министр сел за стол и погрузился в изучение лежащих перед ним документов.

Что может быть проще? За пять дней ей надо отыскать убийцу, не привлекая внимание авроров, и найти то, чего, скорее всего, не существует. Что может быть проще для бывшей лучшей студентки Хогвартса и самого перспективного сотрудника министерства магии? Только попробовать изготовить философский камень? Гермиона усмехнулась и вышла из кабинета начальника. Она только хотела незаметно проскользнуть в свой кабинет, как за спиной послышался знакомый кашель. Гермиона резко обернулась и подчёркнуто вежливо поздоровалась:

– Доброе утро, Долорес.

– Здравствуйте, милая, – жеманно улыбнулась Амбридж.

– Доброе утро, Перси, – обратилась Гермиона к помощнику Амбридж.

Но Перси только с неприязнью посмотрел на Гермиону и ничего не ответил, всем своим видом показывая, что она недостойна его внимания. Он разговаривал с ней всего несколько раз, когда случайно встречал в коридорах министерства. Бросал на первый взгляд ничего не значащие фразы, но больно задевающие Гермиону.

– Я слышала, вы уезжаете в Хогвартс, милая? – спросила Амбридж.

– Да, за некоторыми дополнительными материалами, – ответила Гермиона, в который раз удивившись тому, с какой скоростью распространялись по министерству последние новости.

– Сегодня все уезжают в Хогвартс. Авроры, журналисты... – произнесла Амбридж, пристально глядя на Гермиону. – Удачи вам.

– Спасибо, Долорес, – ответила Гермиона и через силу улыбнулась.

День первый. Старые знакомые

– Это было эффектно, Грейнджер.

Гермиона не любила неожиданности и всегда пыталась спланировать даже их. Поэтому она вовсе не удивилась, что первым человеком, которого она встретила после аппарации в Хогсмид, был Драко Малфой.

– Я слышала, что ты сейчас в Хогвартсе. Но не ожидала так быстро тебя встретить. Видимо, сегодня не мой день, – сказала Гермиона и, подняв с земли чемодан, направилась в сторону школы.

– Зачем так грубо? – наигранно обиженным тоном спросил Малфой и зашагал рядом с ней. – Пора забыть школьные обиды, потому что люди меняются. Я изменился. Стал другим человеком.

– Поздравляю, Малфой, – усмехнулась девушка. – Кому-то для этого мало всей жизни, а тебе хватило всего двух недель.

– Ты до сих пор не можешь забыть ту нашу встречу? Признаю, был немного несдержан, но в этом и твоя вина. Ты должна была отнестись с понимание к начинающему журналисту, который, может, и совершил несколько ошибок, но они ничто по сравнению с его желанием работать и природным талантом.

– Разве работа в редакции не была обязательным условием твоего освобождения из Азкабана? «Тяжкое бремя, которое я должен влачить во благо общества». Твои слова?

– Не помню, – сказал Малфой и ослепительно улыбнулся. – Я что-то ещё тогда говорил?

– Напомнить?

***

Две недели назад.

– Как ты смогла стать помощником министра, Грейнджер? Твоё единственное призвание – преподаватель трансфигурации. Твоя естественная среда – библиотека. Твоя судьба – старая…

– Это всё, что ты хотел у меня спросить?

– Наберись же терпения. Я ещё даже не решил, что хочу у тебя спросить.

– Мне кажется, что ты должен был подготовиться к этой встрече заранее.

– Грейнджер, это интервью, а не лекция по трансфигурации.

– Всё равно ты должен был заранее продумать основные вопросы, которые хочешь мне задать.

– Ты всё больше и больше становишься похожей на МакГонагалл. Не удивительно, что даже Уизли тебя бросил. От судьбы не уйдёшь, Грейнджер.

– Интервью закончено, Малфой.

***

– Гермиона, давай лучше поговорим о тебе… Знаешь… Ты удивительно похорошела.

– Действительно, как две недели могут изменить человека... – она остановилась возле хогвартских ворот и взглянула на своего спутника: – Что тебе от меня надо, Малфой?

– Почему ты решила, что мне сразу что-то нужно? Просто искренний интерес.

Гермиона только пожала плечами и, поздоровавшись с открывшим ворота Филчем, зашагала к замку. Малфой не отставал от неё ни на шаг, но, к счастью, больше не утомлял разговорами. И только, когда они подошли к дверям в замок, Малфой театрально вздохнул и произнёс:

– Ты сейчас чувствуешь то же, что и я, когда впервые вернулся сюда? Щемящую сердце грусть от нахлынувших воспоминаний?

– Да, – прошептала Гермиона. Как же точно слова Малфоя передали то, что сейчас творилось в её душе.

– Но, к сожалению, Хогвартс изменился не в лучшую сторону. Ты всё сама увидишь. А теперь давай помогу, Гермиона.

Малфой забрал у неё из рук тяжёлый чемодан, а потом открыл двери в школу. И рой звуков на миг оглушил Гермиону. Шум движущихся лестниц, громкие голоса и смех спешащих по своим делам студентов, оживлённый спор невидимых под потолком призраков и, ей не показалось, аплодисменты степенного колдуна с картины, висящей рядом с входной дверью. Гермиона смущённо поблагодарила его, и, увидев выходящую из Большого зала Минерву МакГонагалл, заспешила к ней.

– Здравствуйте, мисс Грейнджер.

– Добрый вечер, профессор, – поздоровалась Гермиона таким тоном, что Малфой хмыкнул.

– Разве вы не должны сейчас беседовать с Хагридом, мистер Малфой? – строго спросила профессор МакГонагалл. – Оставьте вещи, с ними разберутся домашние эльфы, и ступайте к Рубеусу.

– Не могу понять, как забыл о такой важной встрече, – улыбнулся слизеринец, развернулся на каблуках и направился к выходу. Когда Малфой скрылся из вида, профессор МакГонагалл сказала:

– Я рада, что вы смогли приехать в Хогвартс, мисс Грейнджер. Ситуация очень сложная, поэтому нужен надёжный, здравомыслящий и неглупый человек, который смог бы её разрешить. Вы ведь прочли моё письмо и в общих чертах понимаете, о чём идёт речь?

– Конечно, профессор.

– Хорошо, завтра утром зайдите в мой кабинет, и мы всё подробно обсудим. А теперь отдыхайте после дороги и попросите домовых эльфов принести вам ужин, – профессор МакГонагалл уже сделала несколько шагов по лестнице, как обернулась к Гермионе и сказала: – Я рада, что вы приехали.

После слов Гермиона, конечно, не могла отдыхать. Поэтому первым делом она отправилась к месту, где, как было написано в письме, произошло преступление. Убийца оставил тело кентавра на открытой местности перед Запретным лесом, явно рассчитывая, что оно сразу привлечёт внимание обитателей замка. Разумеется, он действовал осторожно, и Гермиона вряд ли сможет найти какие-нибудь следы преступления. Особенно, когда там уже побывали авроры. Но лучше убедиться во всём самой.

Проверив, что поблизости никого нет, она подошла к месту, которое было ограждено защитными заклинаниями. Уже достав волшебную палочку, чтобы избавиться от препятствия, Гермиона услышала грозный окрик:

– Что вы здесь делаете?

Приняв беззаботный вид, Гермиона повернулась к вышедшему из леса аврору и вдруг почувствовала, что ей не хватает дыхания.

– О… Привет, Гермиона.

– Привет, Рон.

День второй. Уизли и Малфои: проблемы взаимопонимания

– Вы собираетесь отвечать на вопрос? – елейным голосом спросила Амбридж.

– Что?.. – прошептала Гермиона, рассеянно глядя по сторонам.

– Мне долго вас ждать? Минус десять баллов с Гриффиндора.

– Заучка Грейнджер впервые не знает, как ответить, – послышался едкий комментарий Малфоя.

– И как только она стала помощником министра, – надменно произнёс Перси.

– Подождите! – Гермиона вскочила на ночи, скинув со стола учебник. Со страшным грохотом, от которого зазвенели в окнах стёкла, книга упала на пол...

...И Гермиона проснулась.

Где-то внизу всё ещё слышался звон разбитого стекла, а за дверью, в гриффиндорской гостиной, переговаривались проснувшиеся студенты. Гермиона, накинув халат, выглянула из спальни и столкнулась носом к носу с двумя студентками.

– Она падает ровно за полчаса до завтрака, – сказала ей рыжая девочка.

– Никогда не проспите, – произнесла вторая, точно такая же, девочка.

– Вы... – Гермиона удивлённо посмотрела на студенток. Они были абсолютно одинаковыми, если не считать, что на мантиях у них были вышиты разные буквы – «О» и «В». Конечно, такой рыжий оттенок волос мог быть только у членов одного магического семейства. Гермиона вспомнила: – Офелия и Виола Уизли. Дочки Фреда.

– И первые внучки Артура Уизли, – вздохнула Офелия.

– Это дедушка выбрал нам имена в честь какого-то маггла, – сморщила нос Виола.

– А я – Гермиона. Вы, наверное, не помните меня.

– Не помним, но многое о вас слышали, – сказала первая, искоса глянув на Гермиону.

– Тётя, которая так и не стала нашей тётей, – произнесла вторая, бесцеремонно оглядев Гермиону с головы до ног.

Девушка на миг смутилась, а потом спросила:

– Что это был за звук?

– Ерунда, – махнула рукой Офелия.

– Люстра в холле падает каждое утро, – подавила зевок Виола.

Гермиона решила воспользоваться случаем и попросила дочек Фреда подождать её, чтобы вместе спуститься на завтрак. Ей хотело узнать их поближе. Оказалось, что девочки поступили в Хогвартс в этом году, всего пару месяцев назад, и проявили себя способными к учёбе, старательными и очень спокойными ученицами. Гермиона догадывалась, что преподаватели ожидали очередных близнецов Уизли с опаской и сейчас, наверное, не могли не нарадоваться на таких студенток.

– Скорей бы третий курс, чтобы можно было выбрать дополнительные предметы, – возбуждённо проговорила Офелия.

– Говорят, нумерология увлекательна, – мечтательно вздохнула Виола.

– Очень. И я бы вам посоветовала ещё древние руны, – Гермиона остановилась на лестнице, увидев, что происходит в холле. Окружённые толпой студентов, которую не мог разогнать даже Филч, профессора возвращали на место люстру.

– Мы уже думали о них, но сомневались, – сказала Офелия, следя глазами за взлетающей к потолку люстрой.

– Но теперь обязательно будем изучать руны, – произнесла Виола и вдруг зло прищурилась.

– Кошмар, – выдохнул приблизившийся к ним Малфой. – Мало того, что они – Уизли, да ещё и похожие на тебя зазнайки.

– Малфой, а тебе не кажется... – начала Гермиона.

– Но сейчас ты уже другая, – перебил её Малфой, примирительно подняв руки. – Ничего общего с той, которую я знал в детстве.

– Ну… мы пошли, – сказала Офелия и, недовольно взглянув на Малфой, направилась в Большой зал.

– Ещё увидимся, Гермиона, – махнула рукой Виола и, фыркнув, побежала за сестрой.

– Посмотри на них и представь, кем бы ты могла сейчас быть.

Женой Рона, и у них сейчас были бы дети, такие же очаровательные, похожие на этих.

– Домохозяйкой, производящей на свет всё новых и новых Уизли, – заговорил Малфой, всё больше повышая голос. – Как будто эта семейка считает, что без них Хогвартс рухнет!

Проходящий мимо них гриффиндорский староста с подозрением посмотрел на Малфоя, но промолчал.

– А, может, я и хотела стать домохозяйкой, – прошипела Гермиона. – Может, я и сейчас этого хочу.

– Ты бы умерла от скуки, задохнулась бы под будничной рутиной. Ты бы сбежала от них при первой возможности.

– Откуда тебе знать, – как можно спокойнее сказала Гермиона. Малфой не мог так просто угадать, почему она рассталась с Роном.

– Я знаю, потому что вижу, какая ты. Уизли – это не для тебя. Он бы мешался у тебя под ногами. Посмотри на себя! Ты – самый лучший сотрудник министерства и будущий министр магии, ты способна сделать невозможно. Не говоря уже о том, чтобы раскрыть убийство какого-то кентавра... – сказал Малфой и прикусил губу.

– Откуда ты знаешь про убийство? – пристально посмотрела Гермиона на Малфой, который, ничуть не смутившийся, ответил:

– Я же не слепой, вижу, что здесь происходит. И не дурак, чтобы не понять, зачем ты сюда приехала. Материалы о пригнетаемых колдовских народах – это всё сказочки для простофиль. Для таких как этот... – сказал Малфой и махнул рукой в сторону Рона, который начал подниматься к ним по лестнице.

– Ваши крики были слышны даже в Большом зале.

– Проходи мимо, – огрызнулся Малфой.

– Мне надо поговорить с Гермионой. Оставь нас, – сказал Рон.

– Думаешь, если стал аврором, то и указывать мне можешь? Подожди, вот вернётся Поттер, вновь станешь его оруженосцем и сразу притихнешь. Она со мной разговаривает!

– А, может, будет лучше, если я оставлю вас наедине? – спросила Гермиона, потирая начинающие раскалываться виски. Ей уже начало казаться, что она слышит какой-то звон.

– Не вынуждай меня, – надвигался на Малфоя Рон.

– Почувствовал власть, да, Уизли?

Звон стал громче.

– Знаешь, что он вчера сказал об этом убийстве, – Малфой схватил Гермиону за руку и притянул к себе. – «Это убийство не должны расследовать авроры». Ты слышишь! Не должны! Как будто убийство кентавра не так страшно, как убийство мага.

– Я не это имел в виду, – побледнел Рон.

Гермиона стряхнула с себя руку Малфоя и на всякий случай стала между ним и Роном.

– А если бы убили домового эльфа, они бы даже не обратили на это внимание. Эльфы для них ничего не значат. Ты слышишь? Он вчера сказал, что на убийство кентавра или эльфа ему наплевать!

Утихший на время звон возобновился с новой силой.

– Это правда, Рон? – спросила Гермиона.

– Он врёт! Мне вовсе не наплевать на эльфов! – с лица Рона как будто сошли все веснушки.

– А вчера мне, значит, послышалось? – ухмыльнулся Малфой.

– А не пойдёте ли обсуждать это в другое место? – и что-то разбилось. – Или вы решили провести здесь весь день?

Гермиона только сейчас заметила, что рядом с ними на стене висела картина, изображавшая двух колдунов, сидящих за столом. Перед одним из них лежали осколки разбившегося бокала.

– Простите, – сказала девушка. – Мы вас не заметили.

– Как обычно. Люди не замечают то, что у них перед носом, – сказал полный колдун в пышном жабо и подмигнул Гермионе.

– Только острот от картин не хватало, – скривился Малфой.

– Я не с вами, молодой человек, разговаривал.

– И не хватало, чтобы со мной картины разговаривали, – сказал Малфой

Колдун в жабо, всхлипнув, поднялся из-за стола и спрятался за раму.

– Никакого уважения... Быстро уходите отсюда, – приказал колдун, пытающийся склеить бокал. – Тем более, будущего министра магии уже давно ждут в кабинете директора.

День второй. Иглозубы и плохое влияние планет

Гермиона вышла из замка, держа в одной руке бутерброд, а в другой – раскрытую записную книжку. Сведения, полученные от профессора МакГонагалл, были любопытны, и она незамедлительно приступила к их изучению. Кентавра, крупную особь – около шести футов в холке, нашёл Хагрид, который собирал в такое раннее время клевер для своих новых питомцев. Гермиона надеялась, что это не иглозубы – жуткие создания, которые питаются именно этим растением, собранным ранним утром, и ничем другим. На место происшествия первыми подошли профессор Трелани, которая направлялась в Астрономическую башню, чтобы составить карту звёздного неба, и Фиренце, который... тоже направлялся в Астрономическую башню. Возле имён двух преподавателей прорицания появился большой знак вопроса. Подошедшая на место преступления профессор МакГонагалл осмотрела тело кентавра и заметила на шерсти, в области сердца, два кровоподтёка продолговатой формы. Скорее всего, это были следы от заклинаний. Записка лежала рядом с передними копытами. Обычный пергамент и чернила. Директор успела переписать текст записки до приезда в Хогвартс авроров.

Сведений не очень много. Но чем сложнее задача, тем интереснее искать её решение. Гермиона доела бутерброд и захлопнула записную книжку. Стряхнув с себя несуществующие крошки, она направилась к хижине Хагрида. Сначала она хотела встретиться со старым знакомым и, конечно же, расспросить первого свидетеля.

– Можно войти? – Гермиона открыла дверь хижины и осторожно заглянула внутрь.

– Проходи, проходи, – улыбающийся Хагрид поставил на стол чайник. – Я тут печенье сготовил к твоему приходу.

– Спасибо, Хагрид, – сказала Гермиона и огляделась по сторонам. Ничего не изменилось, только на стене висел огромный плакат с Гарри, улыбающимся и машущим им рукой. «Лучший игрок национального чемпионата по квиддичу». Такие же плакаты, только меньше размером, висели и в гриффиндорской гостиной.

– Привет, Клык, – Гермиона присела возле собаки и погладила её по шерсти.

– Он два дня чудной какой-то, – расстроено сказал Хагрид.

Гермиона присмотрелась к собаке. Клык лежал на полу и, не открываясь, затуманенными глазами смотрел – Гермиона обернулась – на закрытый ветошью большой ящик, откуда раздавалось методичное металлическое лязганье.

– Что… там? – дрогнувшим голосом спросила Гермиона и указала на ящик.

– Иглозубы, – ответил Хагрид. – Скоро подрастут, и дети изучать их будут.

– Дети изучать их будут?.. – шепотом переспросила Гермиона.

– Я хотел сразу, как получил их. Но директор сказала, чтоб ни в коем разе. Пусть, сказала, подрастут, а то дети психику малюток-иглозубов могут травмировать. Так и сказала. А ты подойди ближе. Погляди на них, – Хагрид поднял ящик и поднёс его к Гермионе.

– Нет! Не надо их тревожить, – быстро заговорила девушка. – Я только несколько вопросов вам задать хотела.

– Не боись. Не укусят, – сказал Хагрид, откидывая ветошь. – Они ещё детёныши.

– О, господи... – выдохнула Гермиона, заглянув в ящик. – Они... они прелестны.

– Директор так же сказала, когда их увидала... А куда это Клык опять сбежал?

Гермиона никогда не думала, что беседа с Хагридом пройдёт так стремительно. Меньше чем за десять минут она рассказала о себе, о последней встрече с Гарри и задавала все интересующие её вопросы о кентавре. Поблагодарив за вкусный чай и печенье, Гермиона выскочила из хижины и захлопнула дверь, надавив на неё обеими руками для надёжности.

– Видела их? – раздался голос Малфоя.

Гермиона чуть не подскочила на месте и резко обернулась.

– Ты следишь за мной?

– Зачем мне это нужно? – насмешливо спросил Малфой. – Просто хочу поговорить с тобой наедине. Пойдём быстрее отсюда.

В другой раз Гермиона бы ответила грубостью, но не сейчас.

– Я знаю, что произошло здесь, – начал Малфой. – И знаю, для чего ты приехала сюда. Убийство кентавра, записка, дополнительные протоколы... Ты хочешь узнать, кто за этим стоит. Я тоже хочу узнать. Почему бы нам не объединить наши усилия?

– Наконец-то узнала, зачем я тебе понадобилась, – задумчиво произнесла Гермиона. – А зачем тебе это убийство? Хотя... Я догадываюсь. Наскучило писать об угнетаемых колдовских народах. Захотелось чего-нибудь скандального.

– С тобой приятно общаться, – ухмыльнулся Малфой. – Всё верно. Раскрываем убийство. Сама видишь, что такие авроры его не раскроют. И каждый получает то, что хочет. А что мы работали вместе, никто не узнает.

– А почему ты считаешь, что нужен мне?

– У меня есть некоторые сведения, которые ты сама не узнаешь. А я не смогу достать то, что сможешь только ты. Взаимовыгодные условия. Так как?

– Не думаю, что мне это необходимо, – твёрдо сказала Гермиона.

– Подумай до завтра.

Гермиона ничего не ответила и, оставив Малфоя одного, зашла в замок.

Никаких сомнений в том, что слизеринец замышлял что-то нехорошее, у Гермионы не было. Хотя бы потому, что он был Малфоем. И, конечно, она не собиралась с ним сотрудничать. Гермиона выкинула из головы Малфоя. Ей нужно было проанализировать полученные от Хагрида сведения.

Облокотившись о перила, Гермиона достала записную книжку и перо. По некоторым причинам она не успела записать в хижине то, что узнала от Хагрида. Гермиона на миг задумалась, а потом начала писать:

«Это было за полчаса до завтрака. Точно, потому что в замке снова повалилась люстра. Малютка лежал вон там (Примечание: Хагрид указал в сторону поляны, где я вчера встретилась с Роном. Она была видна из окна). Трава вокруг него не была измята. Нет, следов никаких. А больше ничего чудного не приметил».

Гермиона спрятала записную книжку и направилась прямо к профессору Трелани, где её ждал весьма неприятный сюрприз.

– Дорогая, я не буду вам ничего рассказывать. Сегодня карты сказали мне, что разговор с вами принесёт только неудачу.

– А когда карты скажут вам, что со мной можно разговаривать? – спросила Гермиона, выходя из себя.

– Когда с вами будет белокурый молодой человек.

Гермиона решила бы, что это простое совпадение, если бы не кентавр Фиренце.

– Нет, уходите. Сегодня Сатурн в доме Водолея. Приходите завтра. И приведите с собой белокурого молодого человека. Он поможет избежать плохого влияния Урана.

– Хорошо, – спокойно ответила Гермиона. Она придёт завтра с Малфоем, который, безусловно, всё это и устроил.

День третий. Холмс и Ватсон: дубль первый

– Хорошо, что она пока никого не убила...

– Зато я убью того, кто это сделал! – закричал Филч.

– Аргус, тише. Здесь дети. Мы скоро решим эту проблему.

Гермиона, как и большинство присутствующих, с интересом наблюдала за разворачивающейся сценой. Офелия и Виола рассказали, что люстру кто-то проклял. И теперь она вот так падает уже неделю – достаточно времени, чтобы вымотать нервы преподавателям и Филчу, но недостаточно, чтобы наскучить студентам.

– Я уже почти нашёл контрзаклинание, Минерва, – сказал профессор Флитвик. – Завтра или послезавтра...

– Он всё ищет и ищет, – задумчиво проговорила Офелия.

– А люстра всё падает и падает, – печально добавила Виола.

– Тот, кто это делает, нарушает правила. И поступает нехорошо, – поучительным тоном сказала Гермиона, заходя с девочками в Большой зал. – Нельзя нарушать правила.

– Мы знаем. Нельзя кидать проклятья в люстру, – не по годам серьёзно ответила Офелия.

– Ходить в Запретный лес. И взрывать туалет на первом этаже, – насупилась Виола.

Девочки вздохнули и попрощались с Гермионой.

– Никакой нельзя взрывать! – на всякий случай крикнула им вслед Гермиона и направилась к преподавательскому столу.

Но ни аппетита, ни настроения у Гермионы сегодня не было. Осталось всего три дня, что найти убийцу, документы, а она не продвинулась ни на йоту. Никаких подозреваемых. Кроме Малфоя. Вот он подходил на эту роль. Малфой не мог случайно оказаться в Хогвартсе, когда произошло убийство.

Сразу после завтрака Гермиона решила выяснить отношения с Малфоем. Согласиться, конечно, на сотрудничество. И как бы невзначай спросить, где он был, когда нашли тело кентавра. Но на её вполне безобидный вопрос Малфой отреагировал очень бурно:

– Сколько я могу отвечать на одни и те же вопросы? Я не убивал его! Все думают, что я просто обязан быть убийцей.

– Нет... Что ты... – смутилась Гермиона.

– А Уизли взбесился, когда меня здесь увидел. Обвинил меня. Залил в меня Веритасерум. Авроры не могут по-другому. Они сами преступники...

– Ты преувеличиваешь, – перебила его Гермиона. – Использования аврорами Веритасерума вызывало много споров, но было доказано, что это существенно ускоряет расследование и повышает эффективность работы авроров.

– Такая же, как в детстве. Ничуть не изменилась.

– Прости. Что?

– Ничего. Продолжай.

– Но некоторые методы авроров считаю негуманными. Я направила несколько предложений в Главное управление, но то, что мне ответили, просто не могу повторить вслух. И министр предупредил, чтобы занималась угнетаемыми колдовскими народами, а не портила отношения с аврорами.

– Ты просто поразительна, – зевнул Малфой. – А теперь идём к Трелани.

Прорицательницу они нашли в кабинете для преподавателей. Профессор Трелани сидела с кофейной чашкой в руках и тревожно в неё вглядывалась.

– Надеюсь, кофе не против нашей беседы? – подчёркнуто вежливо спросила Гермиона.

Профессор Трелани оторвалась от чашки и, раздражённо взглянув сквозь толстые стёкла очков на Гермиону, сказала:

– Задавайте свои вопросы быстрее. У меня для вас мало времени.

– Что вы делали возле Запретного леса, когда нашли тело кентавра? – спросила Гермиона, достав записную книжку и перо.

– Мне нужно было в Астрономическую башню. Я составляла карту звёздного неба.

– Башня в другой стороне.

– Я услышала Хагрида и подошла посмотреть, что там. Конечно, я знала, что там.

– Откуда вы это знали? – Гермиона подозрительно посмотрела на прорицательницу. Трелани презрительно взглянула на Гермиону. – Понятно. Не отвечайте... В котором это было часу?

– Ровно за полчаса до завтрака.

– Вы шли в такое время смотреть на звёзды?

– Почему бы и нет? – прорицательница начала перебирать бахрому на шале. – Я лучше вас знаю, в какое время нужно смотреть на звёздное небо.

Малфой пихнул Гермиону локтем в бок и шепнул ей:

– Давай быстрее.

– Не мешай, – резко ответила Гермиона и обратилась к Трелани: – Что вы увидели на месте преступления?

– Кентавр. Один из таких преподаёт в школе. Эту ошибку не могут исправить уже больше десяти лет!

– Преподаватель-кентавр – это одно из доказательств дружбы между людьми и колдовскими народами-изгоями.

– Мне именно так и ответили в письме из министерства, – удивлённо сказала прорицательница.

– Нам пора, – неожиданно вмешался в разговор Малфой и толкнул Гермиону к выходу. – Спасибо за интересную беседу.

– Я не успела спросить всё, что хотела, – через некоторое время, идя по коридору, сказала Гермиона. – Ты не имел права командовать.

– Вот вспомнила бы она, кто ей отвечал из министерства... – Малфой лениво потянулся. – Мы теряем время с этими свидетелями. Надо искать документы.

– Они уничтожены, – сказала Гермиона. – Мы должны найти убийцу. Сейчас мы идём к Фиренце.

– Сейчас мы идём в библиотеку, – с нажимом сказал Малфой.

– Сейчас мы идём к свидетелю.

– В библиотеку.

– К свидетелю. И никаких возражений.

– Малфоям женщины не приказывают.

– В каком случае мы больше не работаем вместе, – остановилась Гермиона и скрестила на груди руки.

– Ты умеешь уговаривать, – скривился Малфой. – Идём к свидетелю.

День третий. Без паники

Ещё до того, как аппарировать в Хогсмид, Гермиона составила план, в котором учла почти все трудности, с которыми может столкнуться в Хогвартсе. Но Малфоя в её плане не было. Малфоя, который сейчас, не обращая внимания на окружающих, в очередной раз «раскрывал преступление».

– Выманив кентавра из замка, она наконец-то сделала то, чего ждала более десяти лет. Она избавила Хогвартс от второго преподавателя прорицания. Ударила кентавра Авадой Кедаврой в грудь, а потом – ещё раз. Чтобы наверняка. Но допустила роковую ошибку – это был не тот кентавр. Я бы и сам их перепутал...

– Ты шутишь?

– Вовсе нет. Ты сама–то их различаешь?

– Я о Трелани, – резко ответила Гермиона и, взглянув на застывшую рядом с ними Миссис Норрис, уже шёпотом спросила: – Объясни мне, зачем Трелани понадобились дополнительные протоколы?

– Спросим у неё сами, – пожал плечами Малфой. – Найдём документы и, используя их как наживку, поймаем прорицательницу с поличным.

Гермиона устало вздохнула. Фиренце рассказал, что тем вечером получил записку следующего содержания: «За час до завтрака приходи в Астрономическую башню. Узнаешь что-то важное об осеннем солнцестоянии». А так как планеты одобрили эту встречу, он пошёл в Астрономическую башню. «На встречу с Трелани, которая и послала записку», – заявил Малфой. Нет, всё было не так. Гермиона что-то упустила. Ей надо вернуться на место преступления, поговорить ещё раз с Трелани...

– Мы идём в библиотеку искать документы, – сказал Малфой.

Ей нужно понять, зачем убийце понадобились дополнительные протоколы. Чтобы сорвать конференцию? Вызвать международный скандал? Чтобы шантажировать министра?

– Мы идём в библиотеку, – повторил Малфой настойчивее.

В конце-то концов! Ей нужно побыть одной.

– Библиотека внутри замка, – Малфой загородил входную дверь. Наблюдавшая за ними кошка встала, развернулась и исчезла из вида.

– Я не собираюсь искать то, что давно уничтожено, – медленно проговорила Гермиона, пытаясь сохранить спокойствие.

– А вдруг не уничтожено? – спросил Малфой и захлопнул открывающуюся дверь. Снаружи послышались возмущённые голоса. Студенты же, хотящие выйти наружу, перешёптываясь, смотрели на странную парочку. С другого конца холла к входной двери спешил Филч. А колдун с картины, тот самый, который приветствовал Гермиону, когда она вернулась в Хогвартс, пытался что-то сказать.

– Леди! – наконец–то он перекричал шум и привлёк внимание Гермионы. – Я бы на вашем месте полюбопытствовал, отчего молодой человек так настойчиво зовёт вас в библиотеку. В его возрасте я находил более интересные места для уединения.

Гермиона удивлённо взглянула на колдуна. Как странно, что она сама не обратила внимания на поведение Малфоя. Гермиона поблагодарила мистера – как гласила надпись внизу картины, – Биконсфилда, и, обогнув толпу, устремился к лестнице.

– Быстрее за мной, Малфой.

– Как я раньше не замечал, что картины так назойливы, – бросил напоследок Малфой и вовремя покинул это шумное место.

– Сначала этот рыжий, шастающий по Запретному лесу! Теперь эти двое! – закричал Филч вслед нарушителям спокойствия, которые быстро пробежали вверх по лестнице и скрылись в коридоре второго этажа.

– А теперь я внимательно тебя слушаю, – Гермиона захлопнула перед носом вездесущей Миссис Норрис дверь и повернулась к Малфою.

– Хорошо. Только пойми, всё это случайность. И кентавра я не убивал. Уизли подтвердит, – Малфоя присел за пустую парту, немного помолчал, скривился, а потом начал свой рассказ: – Пару месяцев назад беседовал я с одной аристократкой, правнучка Артура Каттса. Ты его знаешь.

– Это же… – Гермиона задумалась, – представитель людей на конференции девяносто седьмого года.

– Не сомневался, что знаешь... – ухмыльнулся Малфой и продолжил: – Она рассказала, что её прадед не уничтожал никаких документов, а спрятал их на территории Хогвартса. Он тогда дружил с директором школы. И они решили, что надежнее места, чем здесь, нет. Но Каттс оставил какие-то намёки на тайник то ли в автобиографии, то ли ещё где-то...

– Не может быть, – произнесла Гермиона. – Зачем он это сделали? Разве он не знал, чем может всё это обернуться?

– Это нам не особо интересно... Сейчас мы должны найти документы, – сказал Малфой, подавив зевок. – Как я сегодня устал. Пойду отдохну.

Он лениво встал со стула, подошёл к двери и, прежде чем уйти, сказал Гермионе:

– Иди в библиотеку, ищи упоминания о документах. Теперь ты знаешь, что они спрятаны где-то здесь.

– Большое спасибо, – произнесла Гермиона, доставая записную книжку. – Большое спасибо, что оставил меня одну.

Раскрыв нужную страницу, Гермиона стукнула волшебной палочкой по бумаге. И вместо слов «Объяснить министру, что дополнительные протоколы всё-таки уничтожены» появилась короткая запись «Найти документы».

– Без паники, – сказала себе Гермиона.

У неё еще больше двух дней, чтобы найти документы. Целая вечность. Сколько же дней она уже пробыла в Хогвартсе. И нашла убийцу?

– Без паники, – повторила Гермиона.

Как говорил Малфой, библиотека – это её естественная среда. И теперь, когда ей никто не будет мешать, она быстро отыщет нужные сведения. Поймёт, где спрятаны документы, найдёт их. А потом, используя их как наживку, поймает убийцу. И, чтобы там не думал Малфой, это будет не Трелани.

Гермиона стремительно вошла в библиотеку и направилась прямо к миссис Пинс.

– «Общая история магии», «История магии XVIII столетия», «Конференция 1797 года: основные итоги», – выпалила на одном дыхании Гермиона, и перед ней появились стопка книг. Но они были нужны только для того, чтобы освежить в памяти события, произошедшие в то время. – А также, будьте добры, автобиографию лорда Артура Каттса.

– Простите, мисс. В библиотеке только один экземпляр, и его уже забрали. Очень популярная в последнее время книга.

– Не скажите, кто забрал книгу? – спросила Гермиона. Возможно, убийца тоже пытался найти документы.

– Её взял я, – раздался ответ, и Гермиона резко обернулась.

В читательском зале, перед раскрытой книгой, сидел Рон вместе с Офелией и Виолой. Все трое с интересом наблюдали за Гермионой.

– Ты наконец-то решила заглянуть сюда? – спросил Рон.

– Как только появилось свободное время, – ответила Гермиона, забирая свои книги.

– У тебя не было свободного времени на библиотеку, – задумчиво произнёс Рон. – А где ты эти дни собирала материалы к своему докладу? Ты ведь за этим сюда приехала?

– Ты задаёшь слишком много вопросов, – одернула его Гермиона.

– И я не получил на них ответов. Почему мне кажется, что тебя интересует дело кентавра?

– Дядя, это библиотека. Здесь надо общаться с книгами, – строго сказала Офелия.

– А для ответов у тебя всегда есть Веритасерум, – хитро прищурилась Виола.

День четвёртый. Ошибка Малфоя

В это время в гриффиндорской гостиной уже никого не было, и Гермиона, удобней устроившись в кресле, раскрыла на нужной странице «Общую историю магии» и погрузилась в чтение. Через несколько минут книга плавно соскользнула с колен и бесшумно упала на ковёр. Гермиона и не заметила, как заснула....

– ...Тысяча семьсот девяносто седьмой год. В Париже выходит в свет знаменитая «Нумерология и теория функций». В Вене рождается гениальный композитор Мерберт, а в Бремене проходит премьера оперы «Анимаг и колдунья».

Гермиона с вызовом посмотрела на Амбридж и продолжила:

– В Лондоне открывается международная конференция по вопросам сотрудничества между колдовскими народами. С неё начинается новый этап развития магической Европы. Конвенция, которую заключили люди, гномы, кентавры и эльфы, имеет...

– Вы так и не ответили на мой вопрос, – перебила её Амбридж, недовольно морщась. – Минус десять баллов Гриффиндору.

– Ах, ты... – прошипела Гермиона, встав из-за стола, и только хотела сделать шаг вперёд, как кто-то потряс её за плечо..

...Гермиона отрыла глаза.

– Мы не хотели тебя будить, но тебе снился кошмар, – сказала Офелия, отступая на шаг.

– И я, кажется, знаю, отчего, – произнесла Виола, поднимая с пола книгу.

Гермиона взглянула на висящие над камином часы. Как она умудрилась заснуть сейчас, когда дорога каждая минута?

– Мы не будем тебе мешать, потому что скоро уйдём к иглозубам. И ты можешь спать дальше, если всю ночь работала, – сказала Офелия, присаживаясь в кресло напротив.

– Но лучше спать ночью, а работать днём, – добавила Виола, задумчиво листая «Общую историю магии».

Гермиона хотела спросить, откуда они это знают, но лишь потрясенно выдохнула:

– К кому вы уйдёте?

– К иглозубам. Никак не дождёмся, когда же начнём их изучать, – возбуждённо заговорила Офелия.

– А вы их видели? – спросила Гермиона и вздрогнула, вспомнив кошмарных существ.

– Конечно. Хагрид показал их нам тогда, когда поймал нас...

Виола с шумом захлопнула книгу и посмотрела на сестру.

– Он даже хотел нам дать парочку, но мы не смогли их взять. Потому что профессор МакГонагалл не разрешила держать их здесь, – продолжила Офелия.

– Сказала, что это нарушает правила, – вздохнула Виола.

– Хотя нигде в них до этого об иглозубах написано не было.

– Но она при нас внесла в правила изменения.

И девочки выжидающе посмотрели на Гермиону.

– Да, это было несправедливо с её стороны. Но вы не расстраивайтесь, – поддержала их Гермиона, мысленно поблагодарив профессора МакГонагалл за благоразумие.

– Но Хагрид даст их нам на каникулы, – мечтательно улыбнулась Офелия.

– Бабушка с девушкой не будут против, – расцвела в улыбке Виола.

– Но они уже знают об иглозубах? – осторожно спросила Гермиона, решая, не стоит ли написать об этом Артуру с Молли и предупредить их.

– Пока нет. Но ведь они даже против Лаванды не были, – пожала плечами Офелия.

– Она приезжала в Нору в прошлом году. С ней дядя Рон вместе учился. Ты ведь её тоже знаешь? – спросила Виола, искоса взглянув на Гермиону.

– Ещё бы не знаю, – слишком резко ответила Гермиона, и все мысли об иглозубах вылетели из её головы. Значит, Перси тогда не лгал, когда говорил о Лаванде. Значит, она на самом деле тем летом гостила в Норе!

– Но с того дня, как она устроила скандал, после того, как в неё попала... – весело заговорила Офелия.

Виола уронила на пол «Общую историю магии».

– С того дня она к нам и не заходила. Видимо, не судьба, – с грустью в голосе сказала Офелия.

– Ага, не судьба, – согласилась Виола.

Чтобы скрыть свои чувства, Гермиона присела на корточки и взяла многострадальную «Общую историю магии». Корешок отклеился, но простое заклинание – и библиотечная книга стала как новая.

– Мы должны уже идти. Надо успеть к Хагриду, а потом – в библиотеку. Будем расследовать преступление, когда дядя вернётся, – Офелия поднялась с кресла.

– А вернётся он только к обеду, – как бы случайно бросила Виола.

Гермиона замерла. Значит, у неё есть время до обеда, чтобы просмотреть биографию лорда Каттса. И этого времени, возможно, будет достаточно, чтобы найти указание на тайник.

– Я же пойду в библиотеку. Поработаю над докладом, – сказала Гермиона, направляясь к выходу из гостиной.

– Правильно, потому что дядя говорил, что конференция очень важная. И твой доклад тоже... – произнесла Офелия, прислушиваясь к каким-то крикам снаружи.

– Кажется, кто-то опять забыл пароль, – нахмурилась Виола.

Портрет отъехал в сторону, и Полная Дама воскликнула:

– Если она вам так нужна, пошлите сову!

– Благодарю за совет, – процедил сквозь зубы Малфой и, разъярёно взглянув на Гермиону, спросил: – Сколько я должен тебя здесь ждать?

– На самом деле, если я тебе так была нужна, послал бы сову, – усмехнулась Гермиону, и Офелия с Виолой хихикнули.

– Вместо того чтобы работать, ты проводишь время с этим... – Малфой не смог подобрать подходящее слово и только ткнул пальцем в Офелию, которая отскочила назад.

– Осторожней, – топнула ногой Виола.

– Повежливее, Малфой, – сказала Гермиона.

– Что за обхождение! – возмутилась Полная Дама.

Малфой только презрительно скривился и, ухватив Гермиону за локоть, приказал:

– Идём в библиотеку.

Гермиона уже хотела на это ответить так, как и следовало, но вдруг заметила, как Офелия с Виолой переглянулись. И было в этом что-то такое, что она вдруг поняла – сейчас Малфой совершил свою самую большую ошибку.

День четвёртый. Обманщики

– Сколько он прожил лет и сколько всего пережил, – Гермиона с трудом расщелкнула металлическую застёжку у невероятно большой книги, – чтобы написать такую автобиографию…

Пролистав несколько страниц, она увидела поразительно безобразный рисунок и с удивлением прочла, что нарисовал его сам лорд Каттс, обладающий «несомненным талантом».

– Что ты смотришь? – воскликнул Малфой и начал быстро перелистывать страницы. – Вот. Читать это.

Гермиона с сомнением посмотрела на Малфоя – слишком уверено он нашёл нужную главу. Но, решив не предавать этому значения, начала читать:

– «Я открыл конференцию небольшим, но таким проникновенным выступлением, что не было в зале ни одного человека, ни другого существа, которого бы оно не поразило в самое сердце и не оставило бы глубокий след в памяти. К сожалению, я не могу сейчас вспомнить его и пересказать вам, но, можете не сомневаться, оно представляло собой настоящий риторический шедевр, которому ещё долго не будет равного. Моё выступление ожидаемо было встречено шквалом аплодисментов. Овации не утихали так долго, что председателю потребовалось около часа, чтобы утихомирить ликующую толпу. После такого оглушительного успеха выступления остальных участником конференции выглядели столь блекло, что никакой веской причины упоминать о них у меня нет».

Гермиона смолкла, вспоминая то, что она когда-то читала в учебнике.

– Мне кажется, он немного преувеличивает, – наконец сказала она. – Нигде о таком успехе написано не было.

– Какая разница, – отмахнулся Малфой. – Читай дальше.

– «Споры были довольно унылы и ничем не примечательны, и я предложил подписать Конвенцию, текст которой уже был давно составлен. И не сомневайтесь, он был безукоризнен и точен, так как участвовал в работе над ним ваш покорный слуга. Когда, наконец–то, формальности были соблюдены, началось пиршество, где все – люди, эльфы и кентавры – общались как братья, как равные друг другу существа. И, скажу без ложной скромности, значительная заслуга в этом была моя», – прочла Гермиона и посмотрела на Малфоя: – Вообще-то я в этом не уверена...

– Хватит отвлекаться, – нетерпеливо перебил её Малфой. – Сейчас будет самое интересное. Дай сюда. «Но изводила меня, как и до этого не раз, одна мысль – гномам не место здесь, среди нас».

– А где, по его мнению, место? – возмутилась Гермиона. – Как вообще кому-то могла прийти в голову такая мысль! Все колдовские народы равноправны. Будь-то люди, гномы или кентавры. И эльфы, хотя никто не слышит меня до сих пор!

– Грейнджер, успокойся, – одёрнул её Малфой и продолжил: – «После небольшого заседания, под воздействием здравого смысла и моего обаяния, представители эльфов и кентавров подписали документы, которые, по сути, явились дополнительными протоколами к Конвенции и должны были произвести переворот в магическом мире», – Малфой с усмешкой посмотрел на Гермиону, которая открыла уже рот, чтобы высказать всё, что думает, и прочёл: – «Предугадывая возмущения недалёких читателей, хочу сказать, что мы вовсе не пытались оскорбить гномов или как-то их притеснить, а просто определили место этих существ в нашем мире».

Гермиона проглотила слова возмущения и, увидев, как Малфой закрыл глаза и устало откинулся на спинке стула, забрала у него книгу и дочитала главу до конца:

– «Мне тяжело вспоминать об этом, но под воздействием неких сил кентавры и эльфы предали мою идею и уничтожили дополнительные протоколы. Следивший за мной, не сомневаюсь в этом, хранитель потребовал отдать все экземпляры документов. Но, узнав, что они мною уничтожены, оскорбительно отозвался о вашем покорном слуге. За это я пообещал ему, что он будет охранять эти документы вечно в таком тайном месте, что не каждый сможет его увидеть. Будет охранять до тех пор, пока его не попросят их вернуть».

– Он заставил кого-то охранять эти документы вечно, – пробормотал Малфой, раскачиваясь на стуле. – В таком тайном месте, что не каждый сможет его увидеть...

– Во-первых, каким образом он мог заставить что-то делать хранителя, – сказала Гермиона. – На эту должность принимают только бесстрашных магов, которые будут способны сохранить в целости особо важные документы. Во-вторых, человек не может охранять что-то вечно. В-третьих, я сомневаюсь, что такое тайное место существует.

– А теперь послушай меня...

– Проанализировав всё это и вспомнив, что лорд Каттс был склонен к преувеличениям, можно сделать вывод, что он солгал, – закончила Гермиона и, захлопнув книгу, встала из-за стола.

– Вспомни, что рассказывала правнучка нашего лорда, – Малфой потянул Гермиону за мантию, заставив сесть на место. – Он не уничтожил документы и оставил намёки, как их найти. Вот и найди их. Ты сможешь. Ты же такая... умная.

– Вот за этим я тебе и понадобилась, – сказала Гермиона. – А затем тебе всё это нужно? Я не отдам тебе их, если найду. Я отдам их только министру.

– Неужели нельзя хоть раз нарушить правила? – спросил Малфой и, встретившись взглядом с Гермионой, улыбнулся: – Ладно. Если нельзя, значит, нельзя. Знай, что мне просто интересно разгадать эту загадку. Никаких документов я отбирать у тебя не буду.

Гермиона взглянула на Малфоя. Ей бы хотелось поверить в искренность его слов, но что-то мешало этому.

– Подумай, – сказал он. – Если ли в Хогвартсе какое–нибудь тайное место, о котором мало кто знает. Какая–нибудь тайная комната...

Тайная комната? Не может этого быть. Гермиона отогнала от себя эту мысль.

– Помнишь, на втором курсе... – произнёс Малфой, пристально смотря на Гермиону. – Ты ведь знаешь, где она. Покажи её.

– Это невозможно, – возразила девушка. – Чтобы её открыть...

– Любая версия может оказаться правильной. Показывай комнату.

– Хорошо, – согласилась Гермиона. – Вход в неё находится в неработающем туалете для девочек.

Малфой замер на пути к двери.

– На первом этаже?

– Да, – ответила Гермиона. – Ты разве там бывал?

– Конечно, нет! Но ты права... Вряд ли документы хранятся в этой тайной комнате. Не пойдём туда.

– Почему же? – спросила Гермиона.

– Ты разве не слышала! Этот туалет кто-то постоянно взрывает. Не хватало нам ещё неприятностей.

– «Любая версия может оказаться правильной». Твои слова? Поэтому идём сейчас в туалет плаксы Миртл, – сказала Гермиона и, вздрогнув, посмотрела на открывшуюся дверь. Но в библиотеку вернулась всего лишь миссис Пинс, а, значит, если они поторопятся, не столкнуться с Роном.

День четвёртый. День допросов

Если бы Гермионе кто-то рассказал, что так закончится встреча с Миртл, она бы не поверила. Но это произошло на самом деле. В какой момент дверь бесшумно открылась, и в туалет влетела бомба. Описав в воздухе изящную дугу, она попала прямо в Малфоя и взорвалась проклятьями – весьма неприятными, но не смертельными. На страшный крик сбежалось пол Хогвартса, и только опыт Филча помог разогнать не в меру любопытных студентов, которым в этом году зрелищ было и так достаточно. Поэтому, когда Гермиона с Малфоем вышла в коридор, там их ждали только Филч, его кошка и... Рон.

– Ты! Ты же аврор! – закричал Малфой, пытаясь стряхнуть с рук появляющиеся пятна. – Найди того, кто это сделал!

– Зачем? По-моему, ничего страшно, – ответил Рон дрожащим голосом, еле сдерживая смех. – Тебе даже идёт.

– Ты безмозглый... – прорычал Малфой, и пятна на его лице ещё больше позеленели.

– Что здесь происходит?

Вовремя подошедшая профессор МакГонагалл предотвратила назревающий скандал.

– Пустяк.

– Меня хотели убить!

– Эти двое!..

– Не все сразу, – сказала профессор МакГонагалл и обратилась к Гермионе: – Мисс Грейнджер, объясните, что произошло.

Гермиона откашлялась и, сделав серьёзное выражение лица, начала рассказывать:

– Мы были в туалете для девочек на первом этаже...

– Вы слышали? – перебил её Филч. – Они признались! Вот кто взрывал туалет! Я уже давно за ними слежу. Всё рыщут здесь, выискивают что-то...

– Подождите, Аргус. Мисс Грейнджер, что вы там делали?

– Решили повидать старую знакомую, – ответила Гермиона, ничуть не смутившись.

– Какую ещё знакомую? – вскричал Малфой.

– Плаксу Миртл. Прежде чем в тебя попала бомба, она сказала: «Как я рада тебя снова видеть»...

– Мисс Грейнджер, – строго сказала профессор МакГонагалл.

– Простите. Через несколько минут, как мы зашли в туалет, дверь кто-то приоткрыл и бросил внутрь бомбу. Как видите, она попала в Малфоя.

– Меня хотели убить.

– Уймись, Малфой, – сказал Рон. – Тебя бы этим не убили. Кто-то решил подшутить. Странно, но это похоже на то, что случилось у нас в Норе в прошлом году…

– Это он и сделал, – Малфой показал пальцем на Рона.

– Это они сделали!

– Аргус, я заметила, что в холле один ученик слишком заинтересовано смотрел на люстру, – произнесла профессор МакГонагалл.

В мгновение ока Филч и Миссис Норрис скрылись за поворотом.

– Мистер Уизли, как вы здесь оказались?

– Я был в библиотеке…

Малфой чуть не согнулся пополам от смеха:

– Уизли был в библиотеке!

– Мистер Малфой, ступайте к мадам Помфри, – сказала профессор МакГонагалл.

Но он даже не двинулся с места.

– Если не хотите, чтобы у вас навсегда остался этот цвет лица, – добавила директор.

Малфой развернулся на каблуках и бросился прочь. Гермиона только восхитилась способности профессора МакГонагалл находить подход к людям.

– В библиотеку забежали студенты, – продолжил Рон. – По их словам я понял, что внизу что-то произошло, и на всякий случай спустился сюда.

– Понятно. Мистер Уизли, у вас ведь есть работа? Вы можете идти.

– Есть, но я должен сначала поговорить с мисс Грейнджер, – ответил Рон и выжидающе посмотрел на директора.

Профессор МакГонагалл бросила на Рона беспокойный взгляд, но всё же оставила его с Гермионой наедине.

– Как твой доклад? – спросил Рон после минутного молчания.

– Осталось собрать ещё немного материала, – солгала Гермиона.

– В библиотеке есть всё, что тебе нужно?

– Конечно.

– И как раз с утра ты работала в библиотеке над докладом? С Малфоем.

– Да. Он случайно там оказался, – ответила Гермиона, не понимая, к чему он клонит.

– Забудем пока о Малфое. Мой знакомый в Лондоне держит книжный магазин. У него есть много странных книг. Если хочешь, могу попросить его прислать тебе несколько по истории магии.

– Спасибо, но мой доклад будет посвящён совершенно другому... – начала Гермиона и, встретившись с Роном взглядом, прикусила язык.

– Хорошо, не буду тебе больше мешать.

Рон уже развернулся, чтобы уйти, но вдруг сказал:

– Нашему начальнику кто-то из министерства постоянно присылал гневные письма. То с обвиняемыми неправильно обращаемся, то права гномов или эльфов не соблюдаем.

– Я что-то слышала об этом... – произнесла Гермиона, побледнев. Она не просто слышала об этих письмах, но и знала каждое наизусть.

– Так вот. Этот человек решил вмешаться в работу авроров и умудрился рассорить министерство с нашим управлением.

– Возможно, он хотел как лучше, – заступилась за себя Гермиона.

– Но из–за него теперь каждого, что препятствует расследованию или как-то по-другому мешает аврорам, можно задержать... А сейчас я должен вернуться в библиотеку. Удачи тебе с докладом, Гермиона.

День пятый. Маленькие трагедии

– Профессор Трелани! – окликнула Гермиона прорицательницу.

– Не походите ко мне, мисс Грейнджер, – Трелани брезгливо поморщилась. – Та самая мисс Грейнджер из министерства. Та самая, которая…

– Вы должны ответить на мой вопрос, – твёрдо сказала Гермиона. – Я не отстану от вас, пока не ответите.

– …которая смела писать мне такие письма… В будущем ничего хорошего вас не ждёт. Если это можно назвать будущим. Планеты жестоко посмеялись над вами, моя дорогая, – Трелани нервным жестом поправила шаль и резко повернулась к Гермионе. – Какой вопрос?

– Кто в ночь убийства вам позвал в Астрономическую башню? – спросила Гермиона, с трудом сохраняя спокойствие.

– Откуда мне знать? В записке не было подписи… – ответила Трелани.

– Записку принесла школьная сова?

– Да. Вы оставите меня в покое? У вас такая аура… С вами даже находиться опасно.

– Спасибо, профессор Трелани, за помощь, – через силу улыбнулась Гермиона и, когда прорицательница скрылась за поворотом, вздохнула с облегчением.

Благодаря этой неприятной, но полезной встрече кое-что прояснилось. После того, как убийца расправился с кентавром и перенёс его тело с помощью заклинания на видное место, он выманил Фиренце и Трелани из замка. Сделал он это, скорее всего, для того, чтобы на прорицательницу пало подозрение в убийстве. Но всё равно что-то не сходилось. Кто поверил бы в то, что Трелани способна убить? Никто. Кроме Малфоя.

Вспомнив об ещё одной встрече, Гермиона развернулась и направилась к мадам Помфри. Дело в том, что утром вместо привычного грохота и звона её разбудил настойчивый стук в окно. Это была сова, которую пристал Малфой с просьбой навестить его в больничном крыле.

...Гермиона открыла дверь и осторожно заглянула внутрь.

– Наконец-то, – Малфой приподнялся с кровати и нетерпеливым жестом указал на стул. – Садись.

– Я получила твою сову. Что ты от меня хотел?

Малфой взял с прикроватной тумбочки чашку и сделал несколько глотков душистого настоя – мята, полынь и альпийский мох. Гермиона вспомнила, что это целебное зелье с усыпляющим эффектом.

– Хотя бы притворилась, что пришла меня проведать, – слизеринец сделал вид, что обиделся. – Подожди-ка немного.

Малфой поставил чашку, достал из-под подушки волшебную палочку и направил её на висящий возле кровати плакат, с которого улыбался Гарри Поттер.

– Он везде, – со злобой сказал Малфой, наблюдая, как обрывки бумаги падают на пол. – Даже в слизеринском подземелье. Был. Поттер... Надежда национальной сборной. Избранный.

– Поэтому ты меня позвал?

Но Малфой, не обращая внимания на Гермиону, продолжил:

– Только он может победить ловца сборной Австралии. Мы верим в него. В избранного. Ну конечно!

– Со мной тебе приятней вспоминать школьных врагов, – усмехнулась Гермиона.

– Каких ещё врагов? – вздрогнул Малфой, как будто проснувшись. – Школьные времена давно забыты. Но ты меня отвлекла. Я позвал тебя, чтобы предупредить. Меня хотели вывести из игры. Кто-то… Убийца. Чтобы мы не нашли документы.

– По-моему, убийце выгодно, чтобы документы всё-таки нашли.

– Тогда Уизли. Правильно. Он. Этот…

– Школьные времена забыты, – напомнила Гермиона.

– Просто Уизли, – сонно сказал Малфой и откинулся на подушках. – Он найдёт документы раньше нас. Если бы он был один, я бы не волновался. Но с ним две Грейнджер. Ничего личного… Две малолетних Грейнджер… Найди документы раньше… Ты… сможешь…

Гермиона осторожно поднялась со стула и, на цыпочках, чтобы не скрипел пол, подошла к двери. Взглянув в последний раз на Малфоя, который спящим ей нравился больше, девушка вышла в коридор.

Первым делом Гермиона решила отправить в министерство запрос. Ей нужно было выяснить, кто был хранителем в год проведения конференции. Возможно, его личность может быть как-то связано с тайником. Насчёт того, где же были спрятаны документы, у Гермионы было несколько версий. И одна невероятней другой.

Гермиона сбежала по лестнице и остановилась в холле, услышав, как студенты обсуждали, что же произошло утром. Этим неправильно тихим утром, когда профессора одержали победу над таинственными хулиганами.

– Флитвик сказал, что было сильнейшее проклятье, и такое под силу только старшекурсникам.

– Он пообещал, что она больше не упадёт.

– Жаль...

Гермиона с недовольством покачала головой и хотела сказать студентам, что их должна волновать учёба, а не такое безобразие. Но вдруг, испугавшись того, что стала ещё больше похожа на профессора МакГонагалл, она, промолчав, быстро побежала к выходу. И остановилась на крыльце, увидев спешащих к замку Офелию и Виолу.

– Что-то случилось?

– Мы были у Хагрида, – выдохнула Офелия, взглянув на Гермиону полными слёз глазами.

– Вернулись с ухода за магическими существами, – скривилась Виола.

– Что-то с Хагридом? – с беспокойством спросила Гермиона.

Офелия шмыгнула носом.

– Кто-то ранен? Убит?

Виола покачала головой и, достав из кармана платок, передала его сестре.

– Они… – еле выговорила Офелия.

– Иглозубы. Хагрид завтра увозит их в Лондон, – сказала Виола чуть дрожащим голосом.

День пятый. Cui prodest?

…Да, она помнила даты всех войн с гоблинами и даже сейчас могла без запинки перечислить признаки оборотня или ингредиенты Сонного зелья. А после Хогвартса ей пророчили блестящую карьеру и говорили, что перед ней открыты любые двери. Да, именно её министр выбрал своим помощником из многих кандидатов. Именно ей он поручил представлять магическую Англию на конференции, которая откроется завтра утром…

Гермиона тряхнула головой, прогоняя назойливые мысли, и вновь погрузилась в чтение. Основатели Хогвартса могли создать множество тайных комнат, заколдованных, видимых только тем, кому это нужно. Об одной такой комнате Гермиона узнала на втором курсе, о другой – на пятом. Ещё о двух упоминалось в учебнике по истории Хогвартса, а три были отмечены на плане, составленном во время реставрации замка в конце девятнадцатого века. И было страшно представить, сколько ещё их и различных тайников существовало в Хогвартсе.

Гермиона отодвинула от себя книгу и устало посмотрела на часы. Времени совсем не осталось, чтобы найти убийцу и, тем более, отыскать документы. Гермиона уже представляла, какой скандал разразиться на конференции, когда общественность узнает об убийстве кентавра. А когда каждый день будет погибать… Гермиона застонала. Без сомнения, министр лишится своей должности. А она, Гермиона… Единственное место, где она после этого сможет работать, – библиотека в какой-нибудь магической деревушке. Но о себе она волновалась меньше всего. Что значит её жизнь по сравнению с судьбой магического мира? Невозможно было предугадать, кто станет новым министром…

– Амбридж! – воскликнула Гермиона так громко, что несколько студентов, занимающихся в гриффиндорской гостиной, недовольно зашептались.

– Я подвела всех, – с горечью сказала Гермиона. Министра, профессора МакГонагалл… А что будет с дружескими людям народами, когда Амбридж придёт к власти? Отчего-то сейчас эта старая жаба казалась единственно возможным кандидатом.

Гермиона взяла себя в руки и опять раскрыла учебник. В конце концов, она слишком рано сдалась. Ей стоит дождаться сову из министерства, узнать имя хранителя, проанализировать полученную из книг информацию, сделать логические выводы…

– Интересно? – раздавшийся голос заставил Гермиону подпрыгнуть.

– О… Рон. Я не заметила, как ты зашёл в гостиную… Да, конечно. Очень, – ответила она. – История Хогвартса мне всегда была интересна.

В подтверждение своих слов Гермиона сделала вид, что поглощена чтением. Рон же сел в кресло напротив и с деланным равнодушием спросил:

– Думаешь, так можно найти тайник Каттса?

От неожиданности Гермиона уронила на колени книгу.

– Что?

– Вот Офелия считает, что Каттс был обманщиком. Виола думает, что он пошутил. А ты ему веришь?

Гермиона лишь молча смотрела на учебник.

– Я разговаривал с МакГонагалл. Она рассказала, зачем тебя позвала сюда.

Гермиона вскинула голову и неожиданно зло спросила:

– И её ты напоил Веритасерумом?

– Да ладно тебе, – возмутился Рон.

– Не волнуйся. Это же законное средство, чтобы узнать информацию. А ты стал хорошим аврором, – усмехнулась Гермиона. – Я не сомневалась, помнишь?

Любопытно, как же отреагирует министр, узнав, что она не смогла даже сохранить в тайне цель своей поездки в Хогвартс.

– Ты зря сюда приехала.

– Позволь мне решать это самой!

Ещё бы не зря! Она не только ничего не нашла, но и вызвала ещё один скандал с Главным управлением аврорами.

– Да что с тобой, Гермиона? – настороженно спросил Рон.

– Ничего особенного. Благодаря мне погибнут невинные существа, начальник лишится работы, сорвётся важнейшая конференция, спокойствие магического мира будет под угрозой. Но я не волнуюсь, Рон! Я – само спокойствие, Рон!

Один из студентов, прежде чем покинуть гриффиндорскую гостиную, крикнул:

– Пойдём делать домашнее задание на поле для квиддича! Там тише!

– А теперь, когда мы одни, расскажу тебе, что узнал об этом преступлении, – Рон наклонился к Гермионе.

– Почему ты мне хочешь это рассказать? Как же вмешательство в работу авроров?

– Потому что это касается тебя. И забудь о правилах. Нарушать их буду я, а не ты.

Как будто поняв, что Гермиона возражать не будет, Рон начал свой рассказ:

– Дело об убийстве кентавра вчера закрыто.

– В Главном управлении авроров решили, что смерть кентавра не стоит внимания? – перебила его Гермиона. Как, оказывается, прав был Малфой.

– Да нет. Просто убийца найден.

– Кто он? – спросила Гермиона, боясь, что услышит имя Трелани.

– Бейн, – ответил Рон. – Один из них.

– Кентавр? – удивилась Гермиона. – А как же следы от заклинаний?

– Какие следы? А… Два кровоподтёка?

– Именно, – кивнула Гермиона.

– Это не от заклинаний. Ты что. Механические повреждения, полученные в драке. Они и послужили причиной смерти, – проговорил Рон, как будто цитируя отрывок из отчёта. – От этих… Ты понимаешь…

– В драке… – повторила Гермиона. – Другой кентавр…

– Было очень сложно достать признание Бейна. Кентавры такие… – Рон вздрогнул. – Но сейчас это неважно… Дело закрыто. Люди в их личные разборки не вмешиваются.

– А записка? Конечно, кто-то решил воспользоваться случаем, – быстро заговорила Гермиона. – Оставил возле тела послание. Перед этим он перенёс убитого кентавра… Где он был убит?

– В Запретном лесу. Метров пятьдесят от того места...

– Перенёс с помощью заклинания из Запретного леса на поляну. Но до этого он выманил из замка Фиренце и Трелани. Я так и знала. Сделать это мог человек, который находился в Хогвартсе. Преподавателей я исключаю, студентов тоже. Неужели… – Гермиона замолчала.

– Наш друг Малфой, – подсказал Рон.

– Но зачем ему всё это? Не верю, что он это мог устроить.

– МакГонагалл сказала, что он и напомнил ей о тебе. Из-за него ты здесь. Если не Малфой, то тот, на кого он работает, хотел, чтобы ты приехала в Хогвартс. Вопрос, для чего?

– Чтобы я нашла и отдала ему документы, – ухмыльнулась Гермиона. – А последствия нам известны… Скандал на конференции, министр лишился бы работы…

– Магический мир в опасности.

– Правильно, Рон. А если бы не отдала документы? На следующий день общественность узнала бы, что министерство…

– И мисс Грейнджер лично, – уточнил Рон.

– …утаивают важную информацию. Даже если бы я не нашла документы, одной моей деятельности достаточно, чтобы очернить министерство.

– И тебя в первую очередь.

– Спасибо, Рон. Получается, это было устроено только для того, чтобы нанести вред министерству. А степень вреда зависит только от моих действий – найду ли я документы или нет. Приехав в Хогвартс, я попала в ловушку.

– Надо допросить Малфоя, – сказал Рон и рефлекторно сунул руку в карман мантии.

– Сейчас даже Веритасерум не поможет, – воскликнула Гермиона и сказала уже шёпотом, так как услышала звук отъезжающего в сторону портрета – в гостиную вернулись студенты: – Малфой спит. Проснётся только, когда пройдёт действие зелья. И не спрашивай меня, откуда это знаю.

– Ладно, – поморщился Рон. – Сейчас ты должна ответить на один вопрос…

– Ой!

Офелия, держа в руках небольшую корзину, смущённо улыбнулась Гермионе.

– Мы вам не помешали? – спросила Виола, поставив точно такую же корзинку за кресло Рона.

– Нет, что вы, – ответила Гермиона.

– А жаль, – вздохнула Офелия.

– Мы думали, что дядя приглашает тебя на финал чемпионата по квиддичу, – обиженным тоном сказала Виола и взглянула на Рона.

– Я… Я забыл. Он будет на следующей недели... В Лондоне… Гарри играет. Они хотели, чтобы ты с нами пошла, – Рон кивнул на племянниц, потом помолчал и добавил: – Я тоже.

– МакГонагалл разрешила нам уехать из школы на уикенд, – чуть не подпрыгивала от радости Офелия.

– Она бы и сама была не прочь. А ты согласна? – спросила Виола.

– Не знаю, всё зависит от… – Гермиона потянулась к лежащему на столе ежедневнику, чтобы посмотреть расписание, но вовремя отдернула руку. – Я вам позже отвечу, хорошо?

– Будем ждать.

– Не забудь.

В комнате возникла неловкая пауза. Рон делал вид, что читает «Историю магии», Офелия и Виола рассеянно смотрели по сторонам. Тишину нарушал только мерный металлический стук.

– Что это? – Гермиона прислушалась к странному звуку. Очень знакомому звуку.

– Что у тебя в корзине? – вдруг побледнев, спросил Рон у Офелии.

– Ну… – замялась девочка.

– Ты же слышал дядя, что Хагрид отвозит иглозубов в Лондон? – осторожно спросила Виола.

Рон побледнел ещё больше, а Гермиона инстинктивно вжалась в кресло.

– Потому что так ему сказала профессор МакГонагалл, – всхлипнула Офелия.

– Но она пообещала, что взамен из Румынии ему пришлют дракона. Она даже выпросила из министерства разрешение, – сказала Виола и, блаженно улыбнувшись, добавила: – Мы будем изучать драконов.

– Но что в корзине?! – вскричал Рон.

– Ведь Хагрид отвозит иглозубов в Лондон! – воскликнула Офелия.

– Увозит их из Хогвартса навсегда, – медленно проговорила Виола.

– Он д-дал… вам и-иглозуба?.. – запинаясь, спросил Рон.

Офелия кивнула, а Виола радостно сообщила:

– Отошлём потом их… то есть, его… Отошлём его домой! А пока он побудет с нами. Дядя, ты должен согласиться.

– Это нарушает правила, – уверенным тоном сказала Гермиона, когда Рон взглянул на неё, ища поддержку. – Профессор МакГонагалл запретила держать иглозубов в замке. А теперь верните это существо Хагриду. Обещай, Офелия, что вернёшь.

– Обещаю, – тяжело вздохнула девочка.

– Ага, вернёт она иглозуба Хагриду, – бросила Виола и, подобрав с пола свою корзинку, вместе с сестрой быстро покинула гриффиндорскую гостиную.

– Хагрид… – начал Рон и замолчал, явно не в силах передать словами то, что думал.

– Да, он поступил неблагоразумно, – задумчиво произнесла Гермиона, размышляя, не для того ли Хагрид привёз иглозубов в Хогвартс, чтобы получить таким способом дракона. Но это не то, над чем ей стоит сейчас беспокоиться. – На чём мы остановились, Рон?

– Вопрос… Главный вопрос, на который ты должна ответить. Кто выиграет, если твоего начальника сместят с поста министра? Кто хочет от тебя избавиться? Кому всё это было выгодно?

Ответ на этот вопрос был столь очевиден, что Гермиона, не сдержавшись, звонко рассмеялась и воскликнула:

– Десять баллов Гриффиндору, мисс Грейнджер!

День пятый. Шерлок и Ватсон: дубль два

…Среди тлеющих углей показалась голова мистера Джонса, сотрудника отдела информации. Наконец-то Гермиона дождалась ответа. А ведь сову она отправила ещё вечером, когда все министерские работники должны быть на местах. Хоть и не время было думать об этом, но Гермиона решила, что обязательно, как вернётся, поговорит с министром об оперативности работы с письмами.

– Доброй ночи… Нет… Скорее, доброе утро, мисс Грейнджер.

– Здравствуйте, сэр, – Гермиона присела на корточки перед камином. – Вы что-нибудь узнали о хранителе?

– Я не могу не узнать, мисс Грейнджер, – надменно проговорил Джонс. – В то время хранителем был лорд Биконсфилд – главный архивариус, помощник министра, орден Мерлина второй степени. Вас что-то ещё интересует?

– Подождите минутку, – ответила Гермиона, записывая в блокнот информацию о хранителе.

– Мисс Грейнджер… – закатил глаза Джонс. – Через несколько часов начнётся пресс-конференция. Я провёл в министерстве всю ночь, готовя отчёты. Я работал, мисс Грейнджер, а не наведывал места своей молодости. Вы отвлекли меня от обязанностей какой-то… ерундой. И ещё просите подождать минутку!

– Сэр… – Гермиона хотела что-то возразить, но в камине уже никого не было.

– Ну и типы у вас в министерстве работают, – сказал Рон.

– Мистер Джонс очень приятный человек… Просто… У нас были небольшие разногласия...

Да, мистер Джонс никогда не понимал, почему так необходимо в отделе информации завести картотеку на всех домовых эльфов Великобритании.

– Биконсфилд, – прочла Гермиона. – Тебе эта фамилия ничего не напоминает?

– Нет, никогда не слышал, – ответил Рон и хмыкнул: – Слушай. А эти разногласия с эльфами не связаны?

– Я не вижу в этом ничего смешного, Рон, – Гермиона строго посмотрела на него. – Использование труда эльфов – это узаконенная форма рабства. Люди не хотят этого понять, они просто не замечают того, что происходит… у них прямо под носом… – она запнулась и замолчала.

– Гермиона, ты чего? – с беспокойством спросил Рон. – Не понимают люди этого сейчас, но когда-нибудь...

– Подожди, – прервала его Гермиона. – Ты помнишь, что Каттс писал о тайнике? Он находится в таком месте, что не каждый его увидит. А если он оставил документы там, где мы бы и не подумали искать.

– Я не понимаю…

– На самом видном месте. Там, в холле…

– Гермиона?..

– Со мной всё в порядке, Рон, – ответила она и взволнованно зашептала: – Где самое надёжное место? Там, где никто не догадается искать. Где никогда не будут искать тайник? На самом видном месте. Там, в холле, висит портрет лорда Биконсфилда. Того самого лорда Биконсфилда, я уверена. И он будет охранять эти документы, пока будет висеть этот портрет.

– Гермиона, это слишком…

– Слишком просто. Так просто, что никто бы не догадался. А теперь нам нужно как можно быстрей спуститься вниз.

Портрет Полной Дамы отъехал в сторону, и Гермиона вылезла наружу, дрожа от возбуждения. Как будто не она провела эту ночь без сна, пытаясь найти отгадку, которая всегда была на поверхности.

– Быстрее, Рон, быстрее, – громко сказала она, забыв, что может разбудить и студентов, и портреты.

– Безобразие, – напомнила об этом Полная Дама, раздражённо поправляя бигуди.

– Нам нужно было выйти, – объяснил ей Рон.

– В этом году я ещё ни разу не смогла нормально отдохнуть. Всем что-то нужно. Сегодня вам и этому слизеринцу… Где же он? – Полная Дама удивлённо посмотрела по сторонам. – Только что был здесь…

– Малфой? – спросила Гермиона.

– Откуда мне знать? – взвизгнула Полная Дама и, притворно тяжело вздохнув, закрыла глаза.

Скорее всего, Малфой. Значит, действия зелья прошло, и он пришёл сюда, чтобы проследить за Гермионой. Но сейчас её это не волновало...

…Гермиона боялась, что в холле они могут встретить Филча, но его там не было. Видимо, после победы профессора Флитвика над проклятьем, никто не сомневался, что хулиганы на люстру больше покушаться не будут.

Успокоившись, Гермиона только сделала шаг к портрету, как её остановил Рон:

– Подожди-ка. Здесь кто-то есть, – и указал в сторону ниши под лестницей.

Там, на самом деле, кто-то был. Гермиона теперь отчётливо слышала какое-то шуршание и шёпот. Таинственные хулиганы? Или парочка, выбравшая не самое подходящее для уединения место?

– А будет намного громче? – услышала Гермиона вопрос, смысл которого она не поняла.

– Ага. Дядя в письме обещал… – ответ смутил её ещё больше.

Рон же, нахмурившись, достал волшебную палочку и осторожно подошёл к нише.

– Какого!.. – воскликнул он, и Гермиона уже открыла рот, чтобы прочесть небольшую лекцию о вреде ночных прогулок по Хогвартсу, – …вы здесь делаете?! – возопил Рон, вытаскивая за воротник рыжую девочку.

– Гуляли, – ответила Офелия и попыталась вырваться из рук дяди.

– Мы рано встаём, – объяснила Виола, выходя из ниши.

– А, по-моему, вы даже не ложились спать!

– Ай!

– Да ты что!

– Всем молчать, – приказала Гермиона и в наступившей тишине сказала: – Иначе вы всех разбудите.

– Ладно, – Рон отпустил воротник Офелии. – Сейчас вы тихо и спокойно расскажите, что здесь делали.

Девочки почти одновременно покраснели и опустили головы.

– И почему у тебя до сих пор в руках эта корзина?

– Вот к Хагриду мы и ходили, – оживилась Офелия и, открыв корзину, показала её Рону.

– Отдали иглозуба, – сказала Виола и, что не ускользнуло от Гермионы, спрятала за спину свою.

– Потом пошли в совяльню, чтобы отослать письмо домой. Нам тоже должно было прийти одно… Пока ждали, немножко погуляли в За… на свежем воздухе.

– Это полезно, – добавила Виола.

– А, как получили, возвращаться было поздно, – продолжила Офелия. – Полная Дама всегда такая злая, когда её будят ночью.

– Всегда? – угрожающим тоном переспросил Рон.

– От других слышали, – быстро ответила Виола и с возмущением сказала: – И хватит нас допрашивать. Мы же не спрашиваем, что вы здесь делали.

– Тайник… – пробормотала Гермиона. – Что же мы время теряем?

– Какой тайник?

– Вот самый?

– Неужели нашли?

– Быстрее покажите, где он!

– Тише, – успокоила Гермиона Офелию с Виолой, не хватало, чтобы шум сейчас кого-нибудь привлёк. – По всей вероятности, он перед вами.

Лорд Биконсфилд, бывший архивариус Министерства магии, крепко спал на картине, и Гермиона смутилась, решая, что будет вежливей – разбудить его или попробовать открыть тайник, не тревожа хранителя. Остановись на втором варианте, она с помощью заклинания чуть приподняла тяжёлую раму. Как и следовало предположить, позади портрета оказалась обыкновенная стена. Простукав её волшебной палочкой, Гермиона не нашла никаких следов тайника. И осторожно опустила раму на место.

– Не всё так просто.

– Ну, ещё бы… – отозвалась Офелия.

– Если он сделал тайник на самом видном месте, то открыть его нельзя, – глубокомысленно изрекла Виола.

– У меня есть идея… – начал Рон.

– Пожалуйста, – взмолилась Гермиона. – Не отвлекайте. Я должна понять, как его открыть.

Сейчас она найдёт нужное заклинание. Главное, система. Надо перепробовать всё. Конечно, без подсказок, информации о защитных заклинаниях, которые были наложены на тайник, на это может уйти час, два, а то и месяц.

Гермиона осторожно дотронулась до холста кончиком волшебной палочки, и прошептала первое заклинание. Ничего не произошло, только краска начала немного светиться. Гермиона вплотную приблизилась к полотну, чтобы получше это рассмотреть. Но свечения больше не было.

– А если… – пробормотал Рон.

Гермиона жестом приказала ему замолчать и, только собралась произнести второе заклинание, как столб искр, вырвавшейся из холста, отбросил её на несколько метром назад…

Если и были какие-либо сомнения, что картина не охраняет тайник, то они исчезли.

– Я в порядке, спасибо, – поблагодарила Гермиона поднявшего её на ноги Рона. – Ничего страшного… – Она отряхнула дымящуюся мантию. – Я сейчас попробую какое-нибудь другое…

– Ну уж нет! – сказал Рон.

– Видно же, что так не откроешь, – поддержала его Офелия.

– Страшная защита, – покачала головой Виола.

– Я должна его открыть. – Гермиона вновь подошла к картине. – Извините, что потревожили, сэр.

Лорд Биконсфилд стряхнул с себя последние искры и с сарказмом сказал:

– Могли бы выбрать другой способ, юная леди.

– Ещё раз простите. Но не могли бы вы нам помочь?

Лорд Биконсфилд коротко кивнул.

– Эта картина… то есть… вы охраняете очень важные документы… Нам нужно их забрать. Не знаете, как это сделать?

– Если бы знал, разве охранял бы до сих пор, мисс? – спросил колдун, грустно улыбнувшись.

– Конечно, нет, – ответила Гермиона. – Но вы ведь хотите, чтобы мы уничтожили эти документы? Да?

– Вы правы. Я ведь давно знал, зачем вы сюда приехали, мисс. Мой брат, его портрет весит в кабинете министра, сразу же сообщил мне об этом, как только узнал. Я надеялся, что вы сможете найти тайник, и вы это сделали. И буду вам благодарен, если сможете его открыть, – сказал лорд Биконсфилд.

– Тогда… – Гермиона неуверенно направила на картину волшебную палочку. – Мы попробует.

– А, может… – начал Рон.

– Что-нибудь такое... – выдохнула Офелия. – Например…

– Взорвать, – предложила Виола.

– Не такими же изуверскими способами! – вскричал лорд Биконсфилд.

– Как я сразу не догадалась! – Офелия так восторженно взглянула на колдуна, что тот вжался в кресло.

– Сейчас мы откроем этот тайник, – ухмыльнулась Виола и хлопнула сестру по ладони.

– Нет. Открывать тайник буду я, – твёрдо сказала Гермиона и снова дотронулась волшебной палочкой до полотна.

– Подожди, – Рон отвёл её руку в сторону и на одном дыхании выговорил: – Ведь Каттс писал, что нужно попросить хранителя, а вдруг, на самом деле, надо только это и сделать.

– Это слишком просто, Рон… – ответила ему Гермиона. – Но…

Это было так просто, что никто бы не догадался. Опять.

– Нет же, – возмутилась Офелия.

– Тем более, сначала мы должны испробовать наш способ, – напомнила Виола.

Лорд Биконсфилд судорожно ухватился за подлокотники кресла и крикнул:

– Сначала его!

Офелия с Виолой обменялись недовольными взглядами, но промолчали. Как и Гермиона.

– Значит… – кашлянул Рон. – Отдайте нам документы. Пожалуйста.

Несколько секунд ничего не происходило, и Гермиона уже решила, что и здесь они ошиблись, как вдруг картина плавно отъехала в сторону, открыв в стене забитое пергаментными свитками углубление.

– Потрясающе… – выдохнула Офелия.

– Ты был прав, дядя, – немного разочарованно сказала Виола.

Поборов волнение, Гермиона вытащила несколько свитков и, осветив их, увидела на печатях родовой герб Каттсов. Это они, документы, которые из-за которых только одни несчастья. Наконец-то. Нашли их, нашли. Теперь они…

– Гермиона, – потряс её за плечо Рон. – Нас Миссис Норрис заметила, чтоб Мерлин её… Быстрее.

– Сюда их, – подставила пустую корзину Офелия.

– Давайте же, – поторопила их Виола.

Прекрасно зная о способностях кошки Филча, Гермиона побросала в корзину свитки. Шесть, она насчитала их целых шесть. Не в силах представить, о чём лорд Каттс мог так многословно договориться с кентаврами и эльфами, она попыталась вырвать корзинку из рук Офелии, но та только обиженно фыркнула и крепче вцепилась в свою ношу. Гермиона уже решила воспользоваться заклинанием, но тут послышался звук приближающихся шагов, и она разжала руки.

Не сговариваясь, все четверо бросились в Большой Зал, дверь в который была приоткрыта и как будто звала спрятаться именно там.

По шуму, доносившему с холла, можно было понять, что Филч ругался с лордом Биконсфилдом. Через некоторое время установилась тишина, и Гермиона осторожно открыла дверь, которую тут же закрыла – на полу, спиной к Большому Залу, сидела миссис Норрис.

– Подождём немного, – сказала Гермиона, сама не понимая, почему не хочет встречаться с Филчем, ведь давно уже здесь не учится.

– Но если мы здесь застряли… – Офелия села на стол и положила на колени корзину, – у нас есть время, посмотреть, что это такое.

Несмотря на слабое освещение, Гермионе увидела, как Виола, соглашаясь с сестрой, закивала головой.

– Не смейте. Потому что это опасно, и…

– Свитки, не распечатывая, я отдам в Главное управление, – сказал Рон.

– …свитки, не распечатывая, я отдам министру, – закончила Гермиона.

– У нас проблема? – спросила Офелия, спрыгнув со стола.

– Уже нет. Я уже знаю, что делать, – радостно сказала Виола, поставив свою корзинку на пол, и взмахнула волшебной палочкой: – Сейчас… Люмос.

Яркий свет принёс пренеприятное известие – они здесь были не одни.

– Я тоже знаю. Свитки вы отдадите мне. Вот так, Грейнджер.

Малфой обогнул стол и подошёл к Офелии.

– А ну-ка, отойди от неё, – выхватил волшебную палочку Рон.

Малфой, только ухмыльнувшись, обнял за плечи Офелию и приставил к её голове свою.

– А теперь что скажешь?

– Отпусти её, – прошептала Гермиона. – Ну, зачем тебе это нужно!

– Зачем? Ради чего? – передразнил её Малфой. – Ради денег, Грейнджер. Ради звонких галлеонов. Я наконец-то смогу отвязаться от авроров! И не буду работать в этой дрянной газете!

– Послушай, Драко!

– Давай сюда свой блокнот, – скомандовал Малфой. – Готовая история – как помощник министра пытался скрыть преступление. А ты! – крикнул он Виоле, – подыми палочку выше, чтобы я всех видел.

– Это ведь Амбридж, верно? – спросила Гермиона, делая вид, что ищет в кармане мантии ежедневник, и быстро заговорила: – Она приказала тебе убить кентавра и оставить возле его тела записку. Жертвой должен был стать Фиренце, а подставить ты хотел Трелани, но…

– Вечером нашёл уже одного, мертвого. К счастью. Попробуй с ними справиться! А этой Амбридж нужен был только кентавр. Достала она меня с ними. А я ей предлагал эльфа. С ними проблем меньше… Грейнджер, ты бы видела сейчас своё лицо, – засмеялся Малфой и вдруг зарычал: – Поторапливайся! Акцио, блокнот!

Поймав на лету ежедневник, он быстро сунул его Офелии и вновь приставил к её голове волшебную палочку.

– В корзину его.

– Теперь, когда ты получил, что хотел, – Рон сделал шаг вперёд, – отпусти девочку.

– Эй ты!.. Уизли! Стой на месте!

– Да, дядя, а то он ещё скажет не то заклинание, – Офелия захлопнула плетёную крышку и печально посмотрела на сестру: – Но почему всегда хватают именно меня?

– Потому что ты похожа на жертву, – лениво ответила Виола и резко опустила руку: – Нокс.

Как только погас свет, Гермиону услышала дикий вопль и быстро достала волшебную палочку. Но кто-то налетел на неё, чуть не сбив с ног, и побежал дальше, опрокидывая на пол стулья.

– Люмос! – наконец-то выкрикнул заклинание Рон, и Гермиона с ужасом увидела, как Малфой оттолкнул от себя Офелию и, выхватив у неё корзину, выскочил за дверь.

– Твою мать! – подбежал Рон к Офелии. – Ты цела?

– Ага, – ответила та, подымаясь с пола.

Рон дёрнул за дверную ручку, а потом направил на неё волшебную палочку:

– Алохомора!

– Уизли, не старайся, – послышался ядовитый голос Малфой. – Сегодня ты проиграл. Можешь начинать посыпать голову пеплом. Эй, Грейнджер! Я на самом деле забыл школьные обиды. Мне на самом деле плевать, что с тобой будет после этой позорной конференции, Грейнджер… Но к вам идут гости. Удачного дня!

Наступила тишина, которая длилась не больше минуты. Кто-то начал трясти дверную дверь.

– Попались! – ликующе закричал Филч. – Сейчас директор вам устроит! Сторожи их, моя милая, – и, судя по звуку удаляющихся шагов, помчался звать директора.

Вот так. Хоть МакГонагалл узнает всё сразу.

– Гермиона, ты в порядке? – спросил Рон.

– Всё нормально, – ответила она, пытаясь сдержать слезы.

– Но почему никто не спрашивает, в порядке ли я? – услышала Гермиона гневный возглас и повернулась назад. Среди разбросанных стульев, крепко сжимая в руках корзину, сидела рыжая девочка.

– Потому что ты – жертва. Ты не можешь быть в порядке по определению, – подозрительно весело ответила точно такая же девочка, стоящая рядом с Гермионой. Та, у которой Малфой и отобрал корзину.

– Виола?

– А кто же, – ухмыльнулась она.

– Я что-то не понял, – сказал Рон. – А как же корзина?

– У меня она, – подошла к ним Офелия. – Со всеми документами.

Рон, не в силах что-то сказать, молча показал на Виолу.

– Это была классическая рокировка, дядя, – ответила она. – Да, я буду скучать без него. И не представляю, что с ним будет, когда он проснётся. Но ради такого дела!

– Кто он? – взвыл Рон. – Что было в твоей корзине?

– Не спрашивай, – засмеялась Гермиона. – Но что будем делать с документами?

– Может, сожжём? – улыбнулась Офелия.

– Взорвём, – уверенным тоном сказала Виола.

– Не против? – спросила у Рона Гермиона.

– Ладно. Но сначала нужно отсюда выйти, – он направил на дверь волшебную палочку. – Отойдите подальше. Это опасно.

Красный луч ударил в дверь, и она с грохотом слетела с петель, чуть не задев Миссис Норрис.

– Надо быстрее покинуть территорию замка, чтобы аппарировать в министерство, – Гермиона обошла шипящую кошку. – В Хогвартс я ещё вернусь, чтобы поговорить с… Что это такое?

Жуткий скрип, доносившийся откуда-то сверху. Гермиона подняла голову. Люстра. Люстра?

– Полчаса до завтрака, – сказала Офелия, чуть смутившись. – Падает и разбивается…

Жуткий скрип откручивающихся болтов. И Гермиона вдруг с ужасом поняла, что означало «намного громче».

– Но это к счастью, – сказала Виола и закрыла ладонями уши.

Эпилог

«Загадочное преступление в одной из магических школ Великобритании» – этот заголовок сразу бросился Гермионе в глаза. Газета, где была опубликована эта заметка, издавалась небольшим тиражом и помещала на своих страницах довольно сомнительную информацию. Но Гермиона просматривала все магические печатные издания, пытаясь найти хоть что-нибудь о прошедшей конференции. К слову сказать, весьма успешной.

«…Она избавила магическую школу, название которой по понятным причинам мы не упоминаем, от второго преподавателя прорицания. Ударила кентавра Авадой Кедаврой в грудь, а потом – ещё раз. Чтобы наверняка. Но допустила роковую ошибку…»

Не дочитав, Гермиона скомкала газету и бросила её в корзину. Не надо было быть Кассандрой Трелани, чтобы понять, кто это написал.

Гермиона уже развернула следующую газету, как колдун с висящей в кабинете картины, вежливо кашлянув, сообщил:

– Мисс Грейнджер ожидает министр магии.

Взяв в руки блокнот и перо, Гермиона поблагодарила колдуна и вышла из кабинета.

В такое время в министерстве было удивительно тихо. И Гермиону с утра не покидало чувство, что после конференции большинство сотрудников ушло во внеочередной отпуск. Но всё же на работе остался тот, кто был-то и нужен Гермионе. И точно – осторожно выглянув из-за угла, она увидела Амбридж, которая быстро шла по коридору, опасливо оглядываясь по сторонам.

– Здравствуйте, Долорес! – радостно воскликнула Гермиона, выпрыгнув из своего укрытия.

Амбридж подскочила на месте, бросила на Гермиону полный ненависти взгляд, но тут же успокоилась и жеманно улыбнулась:

– Добрый день, милая.

– Хочу ещё раз восхититься вашим мужеством, Долорес, – с нарочитой серьёзностью сказала Гермиона. – Мало кто бы взялся защищать права иглозубов. Хотя существа эти очень интересные…

Амбридж вздрогнула, и Гермиона, подавив смешок, продолжила:

– …но незаслуженно обиженные вниманием. Это был смелый поступок.

– Спасибо, милая, – еле выдавила Амбридж. – Я должна работать.

– Удачи, Долорес, – ухмыльнулась Гермиона.

Прошла уже неделя с того дня, как на пресс-конференции Амбридж торжественно открыла корзину с иглозубом и после довольно продолжительного замешательства рассказала журналистам о своих планах. С тех пор сотрудники министерства старались обходить Амбридж стороной, всячески избегая общения с ней. Кроме Гермионы. Возможно, это было не совсем красиво с её стороны, но она не могла удержать от того, чтобы ещё раз не напомнить Амбридж об иглозубах.

Гермиона удовлетворённо вздохнула и открыла дверь.

– Господин министр?

– Проходите, мисс Грейнджер.

Гермиона подошла к столу и присела на предложенный ей стул. Раскрыв блокнот, она приготовилась внимательно слушать начальника.

– Во-первых, – начал министр, – мой испанский коллега передал вам слова искреннего восхищения. Он удивлён, что такие молодые сотрудники могут быть настолько профессиональными. Благодаря вам магическое сотрудничество между колдовскими народами будет только крепнуть.

– Это моя работа, – смутилась Гермиона.

– Так я ему и ответил. Вы должны быть профессионалом. Иначе вы бы у меня не работали. Во-вторых, – министр поправил очки, – у меня для вас есть, если это можно так назвать, новое задание. В Гринготтсе совершена кража. Понимаю ваше удивление, но всё же это произошло. Впервые за триста лет. Подозревают одно магическое семейство. Говорят, даже замешены домовые эльфы.

– Эльфы? – чуть слышно переспросила Гермиона.

– Да, они. Гоблинам пока удаётся скрывать происшествие от прессы. Вы же представляете, какой скандал разразится? Самый надёжный банк… Единственный банк…

– Конечно.

– Поэтому завтра же вы отправляетесь туда. Записывайте…

Но Гермиона даже не прикоснулась к блокноту.

– Сэр. Завтра… Это же суббота.

Министр только недоумённо посмотрел на Гермиону. И она его могла понять, ведь не раз работала даже в выходные дни.

– Я не могу. Я договорилась, что поеду…

– Отмените ваши встречи, – коротко сказал министр.

– Сэр, – Гермиона начала вертеть в руках перо, – к сожалению, я не смогу.

Она не поедет в Гринготтс, даже если в деле замешены домовые эльфы!

– И, боюсь, что больше я не смогу выполнять работу авроров.

Она поедет на финал чемпионата по квиддичу, даже если сейчас лишится работы!

– Потому что они выполнят её лучше. А я буду заниматься своей. Заниматься тем, что у меня получается лучше, чем у других, – сказала Гермиона и, подняв на министра глаза, улыбнулась: – Иначе бы я у вас не работала.