Глава 1Я ненавижу тебя, Гарри Поттер…
«Ура! Наконец-то! Вышла! Седьмая! Купить! Срочно!», - думала девушка с лихорадочно блестевшими глазами. Отрывки мыслей носились в голове, будто обезумевшие пчелы, самая длинная из которых была «седьмая книга». Пять минут назад она увидела в витрине магазина плакат, сообщающий о выходе долгожданной книжки, и теперь напоминала наркомана в период ломки...
Когда она пришла домой, был уже вечер.
- Ну, наконец-то, пришла, - облегченно вздохнула, вышедшая навстречу мама, - я волновалась. Где ты была так долго?
- В магазине, там очередь была, - отмахнулась она.
На самом деле она сильно приуменьшила, очередь в магазине больше напоминала неуправляемую толпу таких же как она повернутых…ммм…то есть, яростных фанатов Гарри Поттера.
- Очередь? В продуктовом? – удивилась мать, - Ну пошла бы в другой. Ты все купила?
- А? нет, - она рассеяно посмотрела на мать. Все мысли были заняты книгой и предвкушением того, как она, заперевшись в комнате и, подперев дверь для верности стулом, погрузится в чтение. – Седьмая книга вышла, мам. Вот, - она показала на прижатую к груди книгу. Оказывается, все это время она не выпускала ее из рук. Даже как-то умудрилась при этом снять пальто.
- Так, - нахмурилась мать, - и ты купила какую-то книгу вместо продуктов?! Сколько она стоит?
- Это не какая-то книга, мам! – горячо возразила дочь. – Я…в общем на продукты мне не хватило…
- Не хватило? Но зарплата только через три дня будет! А в доме ни крошки хлеба нет!
- Я не хочу есть.
- А я? Предлагаешь все три дня питаться твоей книгой?
- Ну, наверно, можно занять…
- Боже, - вздохнула мать, - как я устала от этого! Ты как сумасшедшая, читаешь постоянно одни и те же книги. Как ты их еще наизусть не заучила! (На самом деле она могла процитировать любую фразу из всех шести книг даже во сне. Но матери этого было лучше не знать). Ты взрослая девушка, а читаешь какие-то детские книжки! Тебе не стыдно?!
- Нет, ты не понимаешь, здесь…здесь все не так! Это не детская книжка! Это…это…, - слова стали забываться (наверно, от избытка чувств).
- Гарри Поттер, - передразнила мама, - когда ты не говоришь о нем, то читаешь книги, а когда не читаешь книги – говоришь о нем. Как же я ненавижу твоего Гарри Поттера!
* * *
Нарцисса Малфой плеснула на лицо воды и потерянно посмотрела в зеркало. Неужели когда-то она была красивой, уверенной в себе женщиной? Кажется, у нее даже были муж и сын. Она зажмурилась. При мысли о Люсиле и Драко в горле встал привычный ком, но слез не было. Кончились. Все вытекли.
Она вытащила шпильки из волос, провела пару раз щеткой и опять собрала. Волосы – блестящие, густые – всего лишь остаток былой красоты. Никто бы и не узнал в этой уставшей, бледной женщине с потухшим взглядом и опущенными плечами Нарциссу Малфой. Да и некому было узнавать. Близкие друзья и знакомые погибли или казнены, как и ее муж, а те, кто выжил, обходили ее стороной. Нарцисса их понимала – каждый выпутывается, как может. Жена Пожирателя Смерти не лучшая компания, и не важно, что теперь она вдова Пожирателя Смерти. Ей уже нет места в высшем свете. Да она и не стремится туда. Теперь, когда ее Люсль мертв, ей ничего не нужно. Лишь мысль о Драко, заточенном в подвалах Азкабана, удерживала ее от последнего шага…
- Имя.
- Нарцисса Малфой.
Комендант поднял голову от бумаг и устало сказал:
- Опять вы! Сколько раз говорить, люди после поцелуя дементора ничего не чувствуют и никого не узнают. Вы маленькая? В школе не учились? Вы знаете, что такое поцелуй дементора?
- Вы не можете мне отказать в праве видеть сына.
- Вы сюда уже месяц ходите, вам не надоело сюда ходить? Зачем вам его видеть? Поверьте, там не на что смотреть.
- Только опасных преступников запрещено видеть. Драко уже не опасен. Почему вы не даете мне увидеть сына?
- Да он даже не узнает вас! Вы только себя этим мучаете! Он как выеденное яйцо!
- Я хочу видеть сына, - упрямо процедила женщина.
Мужчина вздохнул:
- Ладно, но я предупреждал. Что у вас в сумке?
Она раскрыла пакет и стала выкладывать содержимое.
- Мерлин, зачем ему еда?! Он даже не поймет, что ее глотать нужно! – по новой взвился комендант.
Она молча посмотрела ему в глаза.
- Ладно, пойдемте.
В углу темной каморки без окон лежала куча тряпья, оказавшаяся исхудавшим человеком в некогда дорогой и красивой, а теперь больше похожей на ветошь, мантии.
- Драко, - позвала Нарцисса. – Боже, почему здесь так темно? Пожалуйста, принесите хотя бы свечу, - обратилась она к коменданту.
- Ну, зачем вам свеча, леди? Поверьте, на то, что от него осталось лучше не смотреть.
- Я хочу видеть сына.
- Эх, дети-дети… натворят дел, а матери потом слезы льют, - махнул рукой комендант, достал из кармана длинную лучину, зажег и вышел в коридор.
- Драко, - дрожащим голосом позвала Нарцисса, - это я, твоя мама. Драко…, - она присела перед ним и заглянула в лицо.
Увиденное заставило ее содрогнуться. Некогда голубые, с серебристыми искорками глаза, потускнели, радужка расплылась, а в расширенном зрачке плескалась пустота. Лицо осунулось и ничего не выражало, из него исчезли гордость, упрямство, сила – все, что так присуще Малфоям. Кожа истончилась и пожелтела, а роскошные волосы – еще одна фамильная черта – потускнели.
- Что они с тобой сделали, - прошептала она, прижимая сына к себе. Под обветшавшей мантией были одни кости. – Я…я тебе поесть принесла,…как ты любишь…, - она стала поспешно вытаскивать еду из пакета.
- Вот…, - поднесла ко рту ложку, - пожалуйста, ешь, иначе ты умрешь от голода.
- Кто ж так кормит скорлупу, леди! – попенял охранник, заглянувший в камеру.
- Кого?
- Скорлупу. Тех, кого дементоры поцеловали, мы скорлупой называем. Ну, как яйца без желтка. Вы ему рот откройте, еду положите и закройте, а то они даже не понимают, что от них требуется. Да и не чувствуют они голода…
С тех пор прошел год. Год почти насильной кормежки, ожидания у КПП, недовольно-жалостливых взглядов коменданта. Прав был тогда этот усталый мужчина в грязно-серой мантии, Драко так и не узнавал ее. И никому это было не нужно. Только ей. Эти триста двадцать три шага до камеры и двести девяносто семь – обратно. Она каждую неделю ходила на эти «свидания» и каждый раз почти бежала оттуда, стремясь вырваться наружу, хотя бы на миг окунуться в нормальную жизнь. Она мучила только себя, но не могла не делать этого.
- Опять вы, - приветствовал ее все тот же комендант.
- В пакете…
- Еда, я знаю, - он встал из-за стола и открыл перед ней дверь, - Пойдемте…
- Сделайте это, - прервал тишину комендант.
- Что?
- Отравите его, зарежьте, удушите…не знаю. Убейте, короче. Он ничего не почувствует, а вы освободите и себя и его.
- Вы предлагаете мне убить собственного сына?
- А другой выход есть? Так и будете ходить сюда, пока кто-нибудь из вас не умрет? Кстати, первой, по всему, будет вы.
- Я не убийца!
- Ну, наймите кого-нибудь, - пожал плечами комендант.
«Убейте его», - звучало в голове, пока она кормила Драко. Убить собственного сына, единственное существо, которое заставляет ее цепляться за эту жизнь. Убить. Отравить. Эта мысль заставляла ее вздрагивать, но вместе с тем приносила облегчение. Она приходит сюда год три месяца и семнадцать дней, и в каждый из этих дней она ждет, что следующий визит окажется последним. Великий Мерлин, кем она стала, что с нетерпением ждет смерти собственного ребенка?! «Он ничего не чувствует. Он мертв», - услужливо подсказал внутренний голос.
- Нет! – крикнула она, отшвыривая ложку, и прижала Драко к себе, защищая его от этих мыслей, от этой судьбы. Никогда. Никогда она не убьет своего Драко. Не сможет, как не сможет не приходить сюда…
Перед глазами встало худое лицо черноволосого паренька с пронзительно зелеными, как луч смертельного заклятья, глазами. Это из-за него ее сын похож на растение. Будь он проклят!
- Ненавижу тебя, Гарри Поттер!
Глава 2Утро Дэниела начиналось с того, что он, сонно щурясь в темноту, включал светильник, потому что плотные шторы не пропускали свет. Но у этого минуса были и плюсы: какое бы время суток не было за окном, из-за них никогда не было видно, что творится внутри. Таким образом, Дэн был хоть как-то защищен от навязчивого внимания фанатов и, что еще хуже, папарацци, которые так и норовили заснять несчастного мистера Рэдклиффа в самом непотребном виде. И хотя комната Дэна была на втором этаже, но под окном росло раскидистое дерево, удобное как для подвешивания скворечников, так и для наблюдения за юной звездой большого экрана. А так как эта самая звезда не собиралась менять свою комнату на какую-либо другую в доме, а мать звезды категорически запретила срубать злосчастное дерево, плотные шторы на окнах оказались идеальным решением проблемы. И хорошо, что зрение парня было хорошим, в отличие от своего киношного прототипа, иначе искать бы ему в потемках свои очки до второго пришествия. Порядком его комната, как понимаете, не отличалась.
Вообще-то, Дэну нравилось играть в фильмах, и в фильмах о Гарри Поттере в частности. На съемках всегда собиралась отличная команда актеров, там были ребята, которые стали его друзьями не только на экране, но и в жизни, работа всегда доставляла удовольствие. Чего еще надо?..
«…Покоя», - думал ослепленный вспышками фотокамер и оглушенный криками «Аааа! Это он! ОН!..» и «Гарри, я обожаю тебя, женись на мне!!!» Дэниел. Ему нужен покой. Что бы хоть раз он мог пройтись по улице, не натягивая до носа бейсболку.
- Привет, Гарри! – приветствовал его водитель.
Дэн удивленно посмотрел на водителя, тот еще никогда не называл его Гарри. Но на месте невысокого брюнета сидел широкоплечий блондин, больше похожий на шкаф. «Шкаф» постоянно поворачивался в его сторону, активно жестикулировал и не смотрел на дорогу.
- А где Джон?
- Заболел, я его заменяю, - улыбнулся водитель, - я Кевин, - представился он. – Да, ты не боись, Гарри, я тебя в миг домчу, - залихватски подмигнул Кевин и повернул в неприметный переулок.
Дэн оглянулся: за три месяца съемок он наизусть заучил маршрут, и этот переулок, был уверен Рэдклифф, в этом маршруте не значился.
- Э-э-э, куда мы едем?
- Как куда? На съемки, конечно, - усмехнулся водитель.
Усмешка показалась Дэну зловещей. Он почувствовал, как по спине поползли мурашки. Только похищения ему не хватало.
- Но разве съемочная площадка в той стороне? Мы же всегда по другой дороге ездили.
- С Джоном? – водитель презрительно фыркнул. – Нее, так быстрее. Там же по всему пути фанаты стоят, не проехать. Я когда за тобой ехал, еле прорвался.
Как Дэн ни старался, но не мог припомнить, что бы хоть раз за три месяца фанаты перекрыли дорогу на площадку. Да, еще водитель какой-то подозрительный. Мурашки сменились холодным потом.
- А вы давно работаете здесь?
- Первый день, - он кинул взгляд на пассажира, - я как узнал, что самого Гарри Поттера возить буду, так обрадовался. Я же про тебя все знаю, книжки прочел, фильмы посмотрел, на твой сайт постоянно захожу. Так что я тоже, - мужчина опять усмехнулся, - твой фанат. А чего это ты, Поттер, бледный? Плохо, что ли? Укачало?
- Меня зовут Дэниел, - выдавила похищенная звезда большого экрана. В том, что он именно похищен, парень был уверен на 99,9%
«Пожалуйста, пусть это будет похищение с целью выкупа», - взмолился он. Недавно он заново просмотрел «Дом восковых фигур», и при мысли о маньяках руки начинали трястись. Кевин продолжал что-то оживленно говорить, не обращая внимания на психическое состояние кумира….
- …Слушай, а чего это у тебя до сих пор девушки нет? – выцепил из монолога похитителя мозг Дэна. – Или у вас там все страшные? Ты скажи, а то я тебя познакомлю. У нас знаешь, какие девчонки..., - мужчина даже зажмурился от удовольствия. – Или тебе девчонки вообще не нравятся? Так ты только скажи, – подмигнул Кевин.
- Нравятся, - сдавленно прохрипел Дэн. От мысли, что похититель еще и извращенец, его начинало мутить.
- А че ты тогда с этим рыжим постоянно ходишь?
- С Рупом?
- Да нее, с Роном.
- Его Руперт зовут.
- Да? А в книгах Рон написано.
Что ответить на это заявление, чтобы при этом не расстроить собеседника (психов, говорят, нельзя с реальностью сталкивать, они от этого звереют) Дэниел не знал, поэтому только сказал:
- Мы просто друзья.
- А с Гермионой?
- Тоже. А нам еще долго ехать? – попытался отвлечь похитителя парень, при этом незаметно дергая ручку двери. Закрыто. Тем временем неприметный переулок сменился незнакомым парком, судя по всему, заброшенным.
- Ехать? Да минут десять. А ты у нас в городке прямо знаменитость, у нас даже музей в твою честь открыли, - похвастался похититель. – Правда, твоей фигуры в полный рост нет….
Перед взором мистера Рэдклиффа предстала душераздирающая картина: его связанного волокут в какой-то подвал, где снимают заживо кожу и опускают в горячий воск. И вот он уже стоит посреди провинциального музея. Все думают, что это восковая фигура, а на самом деле это он – жертва маньяков, погибшая за искусство….
От ужаса у него застучали зубы, а в животе заворочалось что-то ужасное, скользкое, кажется, это был завтрак. Боже, и зачем он когда-то подписал контракт с Ворнер Бразерс? Надо было слушать отца и сидеть дома, а не мотаться по съемкам. Зачем ему вообще эта актерская карьера нужна? «Вот выпутаюсь из этой переделки и пойду учиться на юриста, или на продавца, или на уборщика…», - пообещал себе Дэн. Чтобы скрыть нервную дрожь он засунул руки в карманы…и чудо! Мобильник. Дрожащими пальцами он попытался набрать номер службы безопасности.
- А вот это брось, парень.
Дэн обреченно поднял голову, ожидая увидеть направленное на себя дуло пистолета, окровавленное мачете или, на крайний случай, бензопилу. Но Кевин только кивнул в сторону приборной доски.
- Приемник видишь? Он помехи создает.
- Раньше такого не было…
- А теперь есть. Он сломался, зараза, надо бы починить.
Но Дэниел не слушал его. Нервное напряжение прошедших месяцев и сегодняшнего утра, в частности, дало о себе знать – он сломался. Слова хлынули из него потоком, а в голове билась только одна мысль: «Выжить».
- Послушайте, я не Гарри Поттер. Вы ошиблись. Я вообще никто. Отпустите меня, я никому ничего не скажу. Я всего лишь актер, точнее, я дублер актера, понимаете? За меня даже выкупа никакого не будет…
- Поттер, ты чего? – удивился водитель.
- Я же говорю, я не Поттер. Я…выпустите меня!
- Да ты чего? Ты же в фильмах снимаешься, я твое лицо хорошо знаю.
- Я просто похож на него. Отпустите меня…у меня родители…я не хочу в музей…
- Чего?!
Машина остановилась. Кажется, он поверил ему. «Дэн, ты прирожденный актер», - не замедлил похвалить себя Рэдклифф. Надо только выбраться из машины. Только он подумал об этом, как дверь открылась.
- Дэн, ну наконец-то. Мы тебя заждались, первая сцена с твоим участием, иди в гримерку.
«Это не похищение», - растерянно подумал он.
- Так вы не похищать меня собрались? – спросил он у Кевина.
- Н-нет, - растерянно ответил он. – А с чего ты…ааа! Это шутка? Ты меня разыграл, да?
- Ну, да, - ответил покрасневший Рэдклифф.
Блин, ему точно лечиться пора. Хорошо, что Том, Руп и Эмма не знают, а то бы засмеяли. Он уже вышел из злосчастной машины, когда Кевин окликнул его:
- Эй, Поттер, - Дэн вздрогнул, - автограф не дашь?
Дэниел кивнул и что-то накарябал на протянутой бумажке.
- С любовью ГП, - перечитал водитель. – Так ты че и, правда, парнями увлекаешься?!
Актер ничего не ответил и поспешил ретироваться.
Возле гримерной его остановила какая-то девочка из массовки. Из-под мантии волшебницы торчали джинсы и кеды, на шее висел mp3-плеер, волосы собраны в хвост – типичная массовка.
- Гарри! Гарри, привет, - окликнула она. – Не дашь автограф?
Конечно, уже к вечеру он остынет и ему снова понравится быть актером, а мечта о работе уборщиком опять ляжет на полку. Все-таки Дэн актер от бога, а зарывать божий дар – грех…. Но сейчас:
- Блин, вы достали меня! Я не Гарри, ясно вам?! Меня зовут Дениэл Рэдклифф!!! Меня достал ваш Поттер! Я не-на-ви-жу Гарри Поттера! – закричала измученная звезда и хлопнула дверью гримерки.
* * *
31 июля – почти национальный праздник. День рождения Избранного. Избранного, чтобы убить величайшего темного волшебника всех времен…бла-бла…Волдеморта. Он его и убил. Семь лет прошло с того знаменательного дня, а они все празднуют. Даже дату выбрали удобную – 31 июля. Типа, день рождения Спасителя, чтоб его разорвало. Лучше бы он умер вместе с ним.
В окно постучали. Он нехотя повернул голову – совы. Ну да, какой же день рождения без подарков? Неужели когда-то подарок на день рождения приносил ему счастье? Глупый был, не знал, как все обернется. А если бы знал? Да нет, ничего бы не изменилось. Ничего. И даже будь у него двести маховиков времени, он не смог бы исправить и сотой доли того, что сотворил. Когда-то все эти поступки казались ему правильными, ведь он совершал их, что бы защитить своих близких. Они и теперь кажутся ему правильными, пусть и причиняют боль даже сейчас, спустя столько времени.
В окно опять постучали. Проклятые совы. Он взмахом палочки открыл окно, впуская пернатых курьеров. Пусть делают, что хотят. Прихватив бутылку виски и старый альбом с фотографиями, вышел из комнаты.
Иногда он завидовал им. Этим счастливым людям, которые улыбались и радостно махали руками со старых пожелтевших страниц. Как будто приглашали к себе. И, видит Мерлин, как же он хотел к ним! Ведь в этом, отраженном в линзах фотоаппарата, мире они были не одиноки и не боялись прошлого, настоящего, будущего…. Они жили в одном, растянувшемся на вечность, мгновении и не знали, что их ждет. Счастливые. Конечно, они, эти люди, уже не имели ничего общего со своими реальными прототипами. Да что говорить, ведь больше половины из них давно погибли.
Взять, хотя бы, его родителей. Ему хватило бы и пальцав одной руки, что бы пересчитать их встречи, и никогда они не были живыми. Они двигались, говорили, подбадривали, но всегда были всего лишь воспоминанием, сохраненным кем-то для него: пыльным зеркалом, старой фотографией, волшебной палочкой Волдеморта…. Какими бы они были родителями? Добродушными и любящими, как Артур и Молли Уизли? Бесшабашными и веселыми, как Сириус? Или строгими, как бабушка Невилла?..
Какая разница? Они умерли даже раньше, чем он успел это осознать. Умерли из-за него. Он ведь тогда еще не знал, что проклят, обречен приносить смерть всем, кого любит. Великий Волдеморт убил собственного отца, будучи студентом Хогвартса. Но куда ему до великого Гарри Поттера! Он еще не умел говорить, а уже приносил смерть. Он стал мальчиком-который-выжил, любимцем целого поколения, и, смешно сказать (!), ему даже завидовали. Как будто этому можно завидовать…. Он провел пальцем по пожелтевшей фотографии. Они никогда не узнают, каково это: видеть их и знать, что это всего лишь отражение старого стекла, подчиненного несбыточному желанию. Когда Дамблдор открыл ему тайну Эйналейн, он потерял их вновь, но тогда же начал понимать, в каком дерьмовом мире живет.
Правда на третьем курсе «добрая» судьба подарила ему крестного, и жизнь из ОЧЕНЬ дерьмовой штуки стала просто дерьмовой штукой. Те десять минут эйфории, когда он думал, что «с этого момента все будет по-другому, ведь он будет жить с крестным», закончились, как только они выбрались из-под гремучей ивы. Судьба, наверно, решила, что с самого-популярного-мальчика-в-волшебном-мире достаточно и перевела вновь обретенного и реабилитированного родственника в категорию сбежавшего преступника. Но даже этого он не смог сберечь. И смерть Диггори ничему его не научила. Он, как глупый щенок, попался на уловку Волдеморта. Он опять убил того, кто ему дорог. Потом он много раз стоял возле той арки, прислушиваясь к шепоту мертвых, пытаясь услышать один единственный, которого ему так не хватало; звал его, но ответом всегда было алчное движение черной завесы.
Со смертью Сириуса терять близких стало как-то легче. Привык, наверно. Люди ведь ко всему привыкают. Смерть Дамблдора, смерть Хагрида, смерть Люпина, смерть Луны, смерть Билла, смерть, смерть, смерть…. Все слилось в один безумный калейдоскоп. Те, кто не умер и при этом смогли сохранить разум больше напоминали бездушные машины. Ни слез, ни боли – зияющая дыра вместо чувств и только холодное удовлетворение при виде мертвого врага. Он тоже был такой машиной, точнее частью одной большой всепожирающей смертельной машины. Она сожрала все, эта проклятая машина: друзей, врагов, его самого….
Теперь, встречаясь в тесных коридорах Министерства с Роном, они просто кивали друг другу головами и, получив привычное «хорошо» на вежливое «как дела?», спешили по своим делам. Старых друзей больше не было. Гарри сам так решил, когда понял, как это опасно быть другом Гарри Поттера. Он так и сказал им. Друзья, почему-то, не поняли его, протестовали даже, но упрямого Поттера ничего не проняло, и они смирились. Теперь Рона и Гермиона счастливо жили в браке и растили двоих детей, они больше не думали о подвигах, а бывший друг, с тоской глядя на них, только убеждался в своей правоте.
У Джинни тоже была дочь, правда счастливой она отнюдь не была. Трудно быть счастливой будучи женой нелюбимого человека. Еще труднее, когда за этого человека тебя выдает твой же любимый. Он «сделал это, что бы спасти ее», - говорил ей, а затем и себе, Поттер чувствуя, как от боли сжимается сердце.
Как же их много, целый альбом! Тех, кто так или иначе пострадал от него. Они винят во всем Волдеморта и проклятую войну, но ведь на самом деле и они и он прекрасно знают, кто виноват во всем. Он, Гарри Поттер, слабак и обманщик.
Иногда ему снилось, будто этого не было – тех «правильных» решений, обидных слов и злых слез. Ему снилась маленькая Виктория – дочь Гарри и Джинни, а не какого-то Майкла. Снилась веселая и жизнерадостная Флер, а не это подобие живого человека с пустыми глазами. Рон и Гермиона больше не были старыми знакомыми, а самыми что ни на есть друзьями. А еще там были Лунатик, Тонкс, Хагрид и даже Клык…. Просто сон. Он терзал его ночами, как память терзала днем, подобно старому альбому и этому изматывающим чувствам вины перед другими и ненависти к самому себе.
Так почему ты все еще держишься за эту жизнь? Напиваешься каждое 31 июля, утопая в воспоминаниях, ковыряясь в старых ранах и выдавливая гной прежних ошибок. Какого черта? Или прав был Волдеморт? Ты и он – похожи. И теперь ты, подобно Лорду когда-то, как клещ цепляешься за эту жизнь. Не потому что это тебе нравится, но потому что в этом твоя суть.
Он поднял глаза. В зеркале над камином сидел молодой мужчина с растрепанными волосами, которые, впрочем, совсем не скрывали шрам на лбу. Губы мужчины кривились в презрительной улыбке.
- Кем ты стал Поттер, надежда и опора всего мира? – он поднял руку с бокалом и задумавшись выдал, - За тебя!
А в усталых, цвета тоски и боли, глазах застыла ненависть к самому мерзкому человеку на этой земле – Гарри Поттеру.
четыре эпизода, это, в принципе, весь фик... автор извиняется, за то что во время не изменил статус (каюсь!) но если хотите продолжения напишите мне на мейл Black_Heaven@inbox.ru, о ком бы вы хотели прочесть. ваши пожелания и критика будут полезны и восприняты с благодарностью.
p.s. овечка, не общаются поттер, рон и гермиона, потому что разошлись их дороги во время войны и нет больше общих интересов, вообще ничего нет. вот так грустно =(
