Глава 1Я ненавижу тебя, Гарри Поттер…
«Ура! Наконец-то! Вышла! Седьмая! Купить! Срочно!», - думала девушка с лихорадочно блестевшими глазами. Отрывки мыслей носились в голове, будто обезумевшие пчелы, самая длинная из которых была «седьмая книга». Пять минут назад она увидела в витрине магазина плакат, сообщающий о выходе долгожданной книжки, и теперь напоминала наркомана в период ломки...
Когда она пришла домой, был уже вечер.
- Ну, наконец-то, пришла, - облегченно вздохнула, вышедшая навстречу мама, - я волновалась. Где ты была так долго?
- В магазине, там очередь была, - отмахнулась она.
На самом деле она сильно приуменьшила, очередь в магазине больше напоминала неуправляемую толпу таких же как она повернутых…ммм…то есть, яростных фанатов Гарри Поттера.
- Очередь? В продуктовом? – удивилась мать, - Ну пошла бы в другой. Ты все купила?
- А? нет, - она рассеяно посмотрела на мать. Все мысли были заняты книгой и предвкушением того, как она, заперевшись в комнате и, подперев дверь для верности стулом, погрузится в чтение. – Седьмая книга вышла, мам. Вот, - она показала на прижатую к груди книгу. Оказывается, все это время она не выпускала ее из рук. Даже как-то умудрилась при этом снять пальто.
- Так, - нахмурилась мать, - и ты купила какую-то книгу вместо продуктов?! Сколько она стоит?
- Это не какая-то книга, мам! – горячо возразила дочь. – Я…в общем на продукты мне не хватило…
- Не хватило? Но зарплата только через три дня будет! А в доме ни крошки хлеба нет!
- Я не хочу есть.
- А я? Предлагаешь все три дня питаться твоей книгой?
- Ну, наверно, можно занять…
- Боже, - вздохнула мать, - как я устала от этого! Ты как сумасшедшая, читаешь постоянно одни и те же книги. Как ты их еще наизусть не заучила! (На самом деле она могла процитировать любую фразу из всех шести книг даже во сне. Но матери этого было лучше не знать). Ты взрослая девушка, а читаешь какие-то детские книжки! Тебе не стыдно?!
- Нет, ты не понимаешь, здесь…здесь все не так! Это не детская книжка! Это…это…, - слова стали забываться (наверно, от избытка чувств).
- Гарри Поттер, - передразнила мама, - когда ты не говоришь о нем, то читаешь книги, а когда не читаешь книги – говоришь о нем. Как же я ненавижу твоего Гарри Поттера!
* * *
Нарцисса Малфой плеснула на лицо воды и потерянно посмотрела в зеркало. Неужели когда-то она была красивой, уверенной в себе женщиной? Кажется, у нее даже были муж и сын. Она зажмурилась. При мысли о Люсиле и Драко в горле встал привычный ком, но слез не было. Кончились. Все вытекли.
Она вытащила шпильки из волос, провела пару раз щеткой и опять собрала. Волосы – блестящие, густые – всего лишь остаток былой красоты. Никто бы и не узнал в этой уставшей, бледной женщине с потухшим взглядом и опущенными плечами Нарциссу Малфой. Да и некому было узнавать. Близкие друзья и знакомые погибли или казнены, как и ее муж, а те, кто выжил, обходили ее стороной. Нарцисса их понимала – каждый выпутывается, как может. Жена Пожирателя Смерти не лучшая компания, и не важно, что теперь она вдова Пожирателя Смерти. Ей уже нет места в высшем свете. Да она и не стремится туда. Теперь, когда ее Люсль мертв, ей ничего не нужно. Лишь мысль о Драко, заточенном в подвалах Азкабана, удерживала ее от последнего шага…
- Имя.
- Нарцисса Малфой.
Комендант поднял голову от бумаг и устало сказал:
- Опять вы! Сколько раз говорить, люди после поцелуя дементора ничего не чувствуют и никого не узнают. Вы маленькая? В школе не учились? Вы знаете, что такое поцелуй дементора?
- Вы не можете мне отказать в праве видеть сына.
- Вы сюда уже месяц ходите, вам не надоело сюда ходить? Зачем вам его видеть? Поверьте, там не на что смотреть.
- Только опасных преступников запрещено видеть. Драко уже не опасен. Почему вы не даете мне увидеть сына?
- Да он даже не узнает вас! Вы только себя этим мучаете! Он как выеденное яйцо!
- Я хочу видеть сына, - упрямо процедила женщина.
Мужчина вздохнул:
- Ладно, но я предупреждал. Что у вас в сумке?
Она раскрыла пакет и стала выкладывать содержимое.
- Мерлин, зачем ему еда?! Он даже не поймет, что ее глотать нужно! – по новой взвился комендант.
Она молча посмотрела ему в глаза.
- Ладно, пойдемте.
В углу темной каморки без окон лежала куча тряпья, оказавшаяся исхудавшим человеком в некогда дорогой и красивой, а теперь больше похожей на ветошь, мантии.
- Драко, - позвала Нарцисса. – Боже, почему здесь так темно? Пожалуйста, принесите хотя бы свечу, - обратилась она к коменданту.
- Ну, зачем вам свеча, леди? Поверьте, на то, что от него осталось лучше не смотреть.
- Я хочу видеть сына.
- Эх, дети-дети… натворят дел, а матери потом слезы льют, - махнул рукой комендант, достал из кармана длинную лучину, зажег и вышел в коридор.
- Драко, - дрожащим голосом позвала Нарцисса, - это я, твоя мама. Драко…, - она присела перед ним и заглянула в лицо.
Увиденное заставило ее содрогнуться. Некогда голубые, с серебристыми искорками глаза, потускнели, радужка расплылась, а в расширенном зрачке плескалась пустота. Лицо осунулось и ничего не выражало, из него исчезли гордость, упрямство, сила – все, что так присуще Малфоям. Кожа истончилась и пожелтела, а роскошные волосы – еще одна фамильная черта – потускнели.
- Что они с тобой сделали, - прошептала она, прижимая сына к себе. Под обветшавшей мантией были одни кости. – Я…я тебе поесть принесла,…как ты любишь…, - она стала поспешно вытаскивать еду из пакета.
- Вот…, - поднесла ко рту ложку, - пожалуйста, ешь, иначе ты умрешь от голода.
- Кто ж так кормит скорлупу, леди! – попенял охранник, заглянувший в камеру.
- Кого?
- Скорлупу. Тех, кого дементоры поцеловали, мы скорлупой называем. Ну, как яйца без желтка. Вы ему рот откройте, еду положите и закройте, а то они даже не понимают, что от них требуется. Да и не чувствуют они голода…
С тех пор прошел год. Год почти насильной кормежки, ожидания у КПП, недовольно-жалостливых взглядов коменданта. Прав был тогда этот усталый мужчина в грязно-серой мантии, Драко так и не узнавал ее. И никому это было не нужно. Только ей. Эти триста двадцать три шага до камеры и двести девяносто семь – обратно. Она каждую неделю ходила на эти «свидания» и каждый раз почти бежала оттуда, стремясь вырваться наружу, хотя бы на миг окунуться в нормальную жизнь. Она мучила только себя, но не могла не делать этого.
- Опять вы, - приветствовал ее все тот же комендант.
- В пакете…
- Еда, я знаю, - он встал из-за стола и открыл перед ней дверь, - Пойдемте…
- Сделайте это, - прервал тишину комендант.
- Что?
- Отравите его, зарежьте, удушите…не знаю. Убейте, короче. Он ничего не почувствует, а вы освободите и себя и его.
- Вы предлагаете мне убить собственного сына?
- А другой выход есть? Так и будете ходить сюда, пока кто-нибудь из вас не умрет? Кстати, первой, по всему, будет вы.
- Я не убийца!
- Ну, наймите кого-нибудь, - пожал плечами комендант.
«Убейте его», - звучало в голове, пока она кормила Драко. Убить собственного сына, единственное существо, которое заставляет ее цепляться за эту жизнь. Убить. Отравить. Эта мысль заставляла ее вздрагивать, но вместе с тем приносила облегчение. Она приходит сюда год три месяца и семнадцать дней, и в каждый из этих дней она ждет, что следующий визит окажется последним. Великий Мерлин, кем она стала, что с нетерпением ждет смерти собственного ребенка?! «Он ничего не чувствует. Он мертв», - услужливо подсказал внутренний голос.
- Нет! – крикнула она, отшвыривая ложку, и прижала Драко к себе, защищая его от этих мыслей, от этой судьбы. Никогда. Никогда она не убьет своего Драко. Не сможет, как не сможет не приходить сюда…
Перед глазами встало худое лицо черноволосого паренька с пронзительно зелеными, как луч смертельного заклятья, глазами. Это из-за него ее сын похож на растение. Будь он проклят!
- Ненавижу тебя, Гарри Поттер!
