Глава 1Просыпаться было не просто тяжело. Просыпаться было невыносимо. Изнеженное за время рождественских каникул тело никак не желало расставаться с теплой постелью; желание проспать первый учебный день было невероятно велико. Наконец, собрав в кулак всю свою волю, Джинни Уизли приняла сидячее положение и опустила босые ноги на холодный каменный пол.
Настроение было на редкость паршивым; от детских и до безобразия счастливых визгов за окном сонная голова разрывалась на части. Добравшись до ванной комнаты, девушка долго стояла под косыми струями холодного душа, что дало ей возможность почувствовать себя способной спуститься на завтрак. Поспешно натянув поверх джинс и связанного мамой свитера форменную мантию, девушка вышла из общежития. В общей гостиной Гриффиндора было шумно и многолюдно: заспанные студенты всех курсов собрались здесь перед утренней трапезой.
- Привет, Джинни, - послышалось сзади. Девушка обернулась и встретилась взглядом с высоким темноволосым парнем.
- Привет, Дин, - произнесла она, поцеловав парня в щеку. - Здравствуй, Симус. Здорово загорел, - сказала она стоявшему позади Дина гриффиндорцу.
- Ездили с мамой на Мальдивы. Там мой кузен Фергюс живет, - отмахнулся Симус, и, поведав ребятам о забытом в спальне учебнике, поспешно ретировался. Как только он скрылся, Джинни почувствовала небольшое напряжение, возникшее между ней и Дином: в самом начале рождественских каникул ребята страшно поругались. И хотя они успели помириться еще до отъезда Джинни в "Нору", в душе каждого остался неприятный осадок.
Путь в Большой Зал был проделан в напряженном молчании. Джинни украдкой посмотрела на парня и тут же отвела взгляд. Появление в ее жизни Дина было... приятным. Она и не ожидала, что между ними возникнут какие-либо чувства: отношения, связывающие их, нельзя было назвать даже дружескими. Но однажды, когда она так нуждалась в чьей-нибудь поддержке, он внезапно оказался рядом. Рубаха-парень, Дин был предельно прост в общении, что, безусловно, было приятно после запутанных и сложных отношений с Майклом Корнером.
В последнее время, однако, все заметно усложнилось. Они с Дином стали часто ссориться, порой из-за всяких пустяков. Но стоило ей подумать о разрыве отношений, как она вспоминала о том Дине, с которым начинала встречаться летом прошлого года: нежным, добрым, ласковым. Она искренне надеялась, что их отношения вернутся в прежнее русло.
Большой Зал был полон учеников, поглощавших свой завтрак. Сев на свое привычное место за гриффидорским столом, Джинни стала вяло ковыряться в тарелке с вафлями, утопавшими в кленовом сиропе, чем вызвала удивленный взгляд сидящего рядом Колина Криви, ранее такой апатии к еде за девушкой не замечавший.
- Ты в порядке, Джинни? - негромко поинтересовался он. Звук собственного имени вырвал девушку из своих мыслей, и она удивленно посмотрела на светловолосого мальчика.
- Да, все отлично, Колин, - мягко улыбнулась она. - Спасибо.
Колин пожал плечами, и, поднявшись, начал прокладывать себе путь через толпу галдящих первокурсников. Вскоре ушел Дин, на прощание поцеловав Джинни в щеку. Девушка, бросив прощальный взгляд на размоченные в сладкой жиже вафли, тоже поспешила окончить свой завтрак.
Первым уроком в новом учебном семестре у пятикурсников было Зельеварение, и Джинни направилась в сторону подземелий. Зельеварение, к большому удивлению девушки, стало одним из ее любимых предметов в этом году, хотя ранее она никогда за собой любви к зельям не замечала. Профессор Слизнорт явно взял девушку под свое покровительство, помогал с особо сложными зельями, всячески поощрял любые успехи, что было удивительно и непривычно после профессора Снегга, ранее преподававшего в этом кабинете.
Спускаясь по крутым ступеням в подземелья, где располагался кабинет зельеварения, девушка всячески проклинала школьного архитектора, строившего эту лестницу с явной надеждой, что не одно поколение студентов свернет на ней шею. Оказавшись, наконец, внизу, девушка собралась свернуть за угол, но не тут то было. Джинни поздно заметила направляющегося к выходу из подземелий высокого худощавого блондина, и, на полном ходе врезавшись в него, не замедлила упасть. Впрочем, светловолосый слизеринец тоже растянулся на каменном полу.
- Смотри куда прешь, Уизли, - прошипел оказавшийся Драко Малфоем слизеринец, отряхивая свою мантию от пыли.
- Шел бы ты, Малфой, - сказала Джинни, потирая ушибленный локоть.
- Шел бы, шел бы, - произнес слизеринец, с неприязнью оглядывая девушку. - А ты...
Договорить Малфой не успел, так как из-за угла вышли двое: вторая староста факультета Слизерин Пэнси Паркинсон и высокий смуглый парень, Блейз Забини, знакомый Джинни по проведенным вечерам в "Клубе Слизней", как его успели окрестить школьники.
- Проблемы? - поинтересовался Забини.
- Ну что ты, - с долей сарказма произнесла Джинни. - Все просто замечательно. Спасибо, что спросил.
Паркинсон явно собралась поделиться с Джинни своим мнением о ней, но ситуацию разрядило появление Слизнорта, крайне удивленного представшей перед ним картиной. Не желавшие связываться с профессором слизеринцы ушли, бросив напоследок ядовитый взгляд в сторону Джинни, которые девушка вернула им в полной мере. Прозвенел гонг, возвестивший о начале урока, и девушка поспешила зайти внутрь класса.
~~*~~
Понимаю, не ахти, да и написано не много. Но это моя пока первая писанина, и было бы интересно узнать, что о ней думаете вы. Критику не боюсь и уважаю; чем на большее количество моих ошибок вы укажете, тем легче мне будет писать в будущем.
Глава 2
Темная ночь накрыла окрестности старинного замка зимней прохладой; дул холодный январский ветер. Блейз Забини шел, глубже кутаясь в серый вязаный шарф, как можно выше поднимая воротник пальто. Холодный ветер свистел в ушах, растрепывая темные волосы. В замерзших пальцах давно потухшая сигарета, на лице - выражение смертельной усталости.
Наконец, впереди показались величественные стены замка, и юноша прибавил шаг. Едва оказавшись в замке, Блейз направился в сторону подземелий, лишь чудом не повстречав по дороге школьного завхоза, Аргуса Филча - его кошка как раз бродила по этажу, когда юноша зашел.
Подземелья встретили юношу сырой прохладой. Не смотря на поздний час, гостиная не пустовала: не считая пары сидящих в углу первогодок, в комнате находились Драко Малфой, играющий в волшебные шахматы в Винсентом Креббом, а также Панси Паркинсон, мирно дремавшая в кресле.
- Проветрился? - поинтересовался Малфой, отрывая взгляд от шахматной доски.
- Вполне, - ответил Блейз, бросая мокрое от растаявшего снега пальто на журнальный столик. Проснулась Панси, устало улыбнувшись юноше. Блейз присел в соседнее кресло, протянув замерзшие ладони к полыхающему камину. - Где Грег?
- На отработке, - усмехнулся Малфой. - Недели не прошло, а он умудрился получить у МакГоннагал взыскание, представляешь?
Блейз не ответил. Он опрокинул голову назад и закрыл глаза, пытаясь прокрутить в голове события последних двух часов. На какое-то время в гостиной воцарилось молчание.
- Ну и... как она? - негромко спросил Драко, внимательно посмотрев на итальянца.
- В порядке, - слишком резко ответил тот. Затем, подумав, добавил: - Обещала написать, как устроится. И позвать на летние каникулы.
- Но ты ведь не думаешь... - начала было Панси, с удивлением глядя на юношу. - Я хочу сказать, ведь ты знаешь, что...
- Я знаю лишь одно, - перебил Панси Блейз. - Я жутко устал, и хочу спать. Доброй ночи.
Юноша поднялся, и, не оглядываясь, направился в сторону общежития. Оказавшись один в спальне юношей - шестикурсников, Блейз, не раздеваясь, лег на кровать и закрыл глаза. Сон, однако, никак не шел.
Неожиданно кто-то очень легкий присел на краешек кровати, аккуратно накрыв его ладонь своей.
- Не спишь?
Блейз открыл глаза и улыбнулся:
- Салли-Энн*, -деланно серьезным тоном начал он, - разве тебе не говорили, что проникновение девочек на мужскую половину общежития строго-настрого запрещено?
- Первый раз слышу, - фыркнула девушка, убирая за ухо прядь светлых волос. Затем, уже серьезным тоном произнесла: - Не думала, что ты вернешься так рано.
- Я сам не думал, - сказал Блейз. - Я надеялся, что она останется на всю ночь... а не на два часа.
- Все лучше, чем сухие официальные письма, - пожала плечами Салли-Энн, крепко сжимая пальцы юноши. - Куда она теперь?
- В Италию. Домой, - сказал Блейз. - Обещала написать, когда там устроится. А летом, если разрешит, я сам к ней приеду.
- А если не разрешит? - осторожно спросила Салли-Энн.
- Приеду все равно, - отрезал Блейз тоном, не терпящим возражений, впрочем, девушка и не ожидала иного ответа.
Посидев пару минут в напряженном молчании, не решаясь ничего спрашивать, она сказала:
- Я, пожалуй, пойду. Тебе нужно отдохнуть.
- Нет, - пальцы Блейза схватили руку девушки чуть выше локтя. - Останься... со мной.
Салли-Энн мягко улыбнулась: когда Блейзу было чертовски плохо, он всегда просил ее оставаться с ним, и она оставалась. Ничего похабного или интимного: они лежали, крепко обняв друг друга, словно родные брат и сестра. Именно в такой позе застал их Драко Малфой, зайдя в спальню часом позже.
Когда Салли-Энн заснула, смешно подергивая носом во сне, Блейз осторожно освободил из-под ее шеи затекшую правую руку. Признаться, Салли-Энн была единственным человеком на факультете, к кому он относился так лояльно. Эту девушку он любил, как сестру, которой у него никогда не было. В отличии от большинства слизеринцев, Салли-Энн не имела ни огромного состояния, ни громкой фамилии, что и послужило одной из причин того, что однокашники, потомки древних аристократических семей, так и не приняли ее за "свою". Единственным ее другом всегда был Блейз Забини, видевший в девушке собственной отражение - непонятое, отвергнутое обществом.
Перевернувшись на спину, Блейз представил молодое, красивое лицо своей матери, с которой расстался меньше часа назад. Сознанием он понимал, что уехать из Англии, где вот-вот откроется охота на всех чистокровных волшебников, было единственным верным решением для нее - в последнее время участились случаи нападения мракоборцев на поместья старой английской аристократии, большинство из которых обвиняются в пособничестве Темному Лорду. Больше всего на свете Блейз боялся, что с его матерью что-то случится, больше всего на свете хотел, чтобы она была в безопасности. Однако, сама мысль о том, что Изабелла Забини будет так далеко, была очень неприятна юноше. Сколько себя помнил, общение с матерью всегда сводилось к паре часов в неделю, все остальное время Изабелла посвящала своим делам. Затем началась школа, и все общение стало заключаться в редких сухих письмах, написанных, словно в спешке. Он так и не научился видеть в Изабелле мать, так же как и она в нем - сына. Но Блейз любил Изабеллу, и понимал, как будет паршиво, когда она уедет.
=================
* - насколько помню, У Роулинг не говорилось, на каком именно факультете учится Салли-Энн Перкс, вот я и предположила, что слизеринка она.
И еще: спасибо всемчитавшим и подписавшимся на этот фик, отдельное мучос грасиас Ире, а
И еще: хотелось бы услышать ваше мнение о фике.
Глава 3
Джинни плакала. Курила и плакала, вглядываясь сквозь серый дым в кромешную тьму за окном.
Наступила ночь, и совы, зашелестев крыльями, одна за другой улетали на охоту. Глядя им в след, Джинни отчаянно завидовала птицам. Как бы она хотела - раскрыть белоснежные крылья - и вперед, к свободе и счастью.
Было холодно. Ледяной ветер трепал рыжие волосы; девушка поглубже закуталась в теплый вязаный шарф, пряча от непогоды лицо и шею. Она сидела, устроившись на неровной поверхности холодного подоконника, перекинув одну ногу за окно. В совятню она пришла давно, задолго до захода солнца, собираясь послать письмо Фреду и Джорджу. Настроение было на редкость паршивым, не хотелось видеть никого: ни Дина, ни Рона, ни даже Гарри. Гарри...
Джинни опрокинула назад голову, представляя себе черноволосого гриффиндорца. И почему она решила, что ее далекая, по-детски наивная влюбленность давно прошла? Ни прошла, ни даже не забылась. Разумом девушка понимала, что глупо пять лет страдать по человеку, который воспринимает ее лишь как сестру лучшего друга. Не нужна ему ни Джинни, ни ее любовь. Но как объяснить это глупому сердцу, которое бьется как сумасшедшее каждый раз, как в поле зрения появляется его черноволосая голова?
А ведь все было так хорошо в начале. Она почти убедила себя, что любит Дина, что чувства к Гарри стали лишь дружескими, почти братскими. Летом она словно обрела долгожданную свободу, словно избавилась от своей мучительной, никому не нужной влюбленности. Она была счастлива. Она смеялась, радовалась тому, что можно быть рядом с НИМ, и не чувствовать этой больной зависимости.
Она была счастлива.
Но неожиданно быстро настал сентябрь, настал новый учебный год. ОН уже не был рядом постоянно, и все общение свелось к нескольким пустым, ничего не значащим фразам. Вернулось тягучее, столь ненавистное чувство зависимости - от его взгляда, от его голоса, от каждой его улыбки. Любовь?
Джинни не знала. Подобное она испытывала лишь раз, когда три года назад так же сильно зависела от другого - красивого черноволосого юноши, столь беспощадно использовавшего ее по-детски наивную влюбленность. А ведь она любила, и так хотела быть любимой... Мерлин, как же невыносимо больно, если один так сильно любит, другой же лишь позволяет себя любить.
С Дином все по-другому. С Дином так просто, так замечательно. Он добрый, нежный, ласковый. С ним весело, с ним можно поговорить о чем угодно. У него сильный руки и самая обаятельная улыбка; список его достоинств не перечислить и до утра. У Дина был лишь один минус - он не Гарри.
Не Гарри.
Гарри...
Джинни вертела в пальцах тлевший фильтр, глядя в темноту за окном. Неожиданно на лестнице послышались чьи-то шаги. Девушка бросила окурок - если это учитель, у нее могут быть неприятности.
Через мгновение в совятню вошла невысокая девушка в слизеринской мантии. Заметив Джинни, она на пару секунд задержала на ней взгляд, затем взмахнула белокурыми волосами и потянулась к шкафу с письменными принадлежностями.
Джинни узнала в девушке однокашницу брата, Салли-Энн Перкс. Или Паркс. Она не помнила точно.
Стало холодно. Джинни убрала за ухо рыжую прядь и спрыгнула на пол, при этом нечаянно поскользнувшись и задев плечом рукав слизеринки.
- Поаккуратнее, - недовольно сказала Салли-Энн, с неприязнью посмотрев на Джинни.
- Прости, - буркнула Джинни, накидывая на голову капюшон. Возвращаться в башню никак не хотелось, но и оставаться в совятне было бы глупо. Схватив сумку, девушка направилась к выходу.
Салли-Энн проводила ее презрительным взглядом, накручивая на палец светлый локон.
~*~
Утро обещало быть мерзким и пасмурным, хмурое серое небо было плотно затянуто тугими облаками. Дул сильный ветер, заставляя студентов промерзать до самых костей.
- Ненавижу эту теплицу, - проговорила Салли-Энн, грея ладони о собственную шею. - Здесь всегда ужасно холодно.
- Не ной, - ответил Блейз, тщательно обрабатывая листья папоротника. - Через пару минут звонок. Замени лучше секатор, этот притупился.
В теплице №13 действительно было ужасно холодно, студенты кутались в теплые мантии, мечтая лишь об одном - побыстрее оказаться в замке.
Салли-Энн глядела на Блейза, протирающего листья папоротника и улыбалась. Травология всегда была его любимым предметом. Занимаясь уходом за редкими растениями, он гораздо быстрее забывал о своих проблемах. Вот и сейчас, собирая споры папоротника, он словно позабыл о столь ненавистном ему отъезде матери.
Прозвенел гонг, возвестивший о конце урока. Замерзшие студенты радостно направились к выходу из теплицы.
- Я бы сейчас выпила горячего шоколада, - заявила Салли-Энн, натягивая на голову капюшон. Ветер трепал ее длинные светлые волосы, заставляя кожу покрыться гусиной кожей.
- Я тоже, - задумчиво произнес Блейз. - Как думаешь, нас отпустят в Хогсмид на эти выходные?
- Надейся, - усмехнулась Салли-Энн. - Гляди! - она неожиданно указала на двоих гриффиндорцев, с громким смехом бегущих в сторону озера. - Неужели им не холодно?
Блейз посмотрел в след гриффиндорцам.
- Это же Томас и Уизли, - произнес он, когда оба повернулись в их сторону. - Они встречаются?
- Наверное, - пожала плечами Салли-Энн. - Никогда не интересовалась.
Она потянула Блейза в сторону замка.
==========================================
Иришка, Fire-spitting girl, огромное спасибо за отзывы. Очень приятно, когда кто-то оставляет столь теплые комментрарии. Спасибо.
