С другой стороны зеркала

Пролог, в котором Невилл по традиции взрывает котёл

Мы часто встречаем чудаков, которые мечтают побывать с другой стороны зеркала – в параллельном мире, который так похож на наш, но лишь на первый взгляд. И что они только не используют, пытаясь попасть туда: различные заклинания, чёрные дыры, природные аномалии, Мерлин знает что. И всё безрезультатно. Хотя им всего лишь нужно очутиться в Хогвартсе. На уроке зельеварения. Рядом с Невиллом Лонгботтомом и его котлом с зельем.


Всё началось с того, что в два часа после полудня вместо чешуи дракона Невилл Лонгботтом бросил в котёл сушёную крапиву. Почему он это сделал? Ведь в учебнике чёрным по белому было написано: «Чешуя дракона, две унции». К сожалению, правильный ответ мы никогда не узнаем.

Первые несколько секунд с зельем ничего не происходило, а потом оно страшно зашипело и вспенилось. Увидев это, Гермиона Грейнджер бросилась к Невиллу Лонгботтому. К слову, броситься к Невиллу Лонгботтому мог и Гарри Поттер. Тогда наша история была бы совсем о другом – о семейном счастье, которое наконец-то обрели несчастный мальчик и не менее несчастный преподаватель по зельеварению. Но сегодня к Невиллу Лонгботтому бросилась Гермиона Грейнджер, лишив тем самым своего друга Гарри возможности назвать мрачного зельевара папой.

Почему храбрая девушка так поступила? На этот вопрос мы можем ответить, хотя для нас останется тайной ответ на другой вопрос: «Почему же она быстро не убрала зелье с помощью волшебной палочки?». Наша героиня поняла, что сейчас должно было произойти что-то страшное. И на самом деле. Взрывная волна сбила мисс Грейнджер с ног, а зелье накрыло её с головой. Гриффиндорка медленно растворилась в воздухе.

Вечером того же дня преподаватели решили, что пока не будут сообщать Грейнджерам о пропаже их дочери, а постараются сначала отыскать её своими силами. Но мы-то знаем, что у них ничего не получится.




***


Гермиона очнулась явно не в своей постели и, быстро спрыгнув на пол, огляделась.

– Дай поспать!

Голос принадлежал Панси Паркинсон, которая лежала на соседней кровати.

Гермиона часто заморгала, не веря своим глазам. «Как я очутилась в слизеринской спальне?» – удивилась наша героиня. Резко повернувшись и взглянув на кровать, на которой только что лежала, Гермиона увидела возле подушки фотографию, плавающую в воздухе. На ней она – мисс Грейнджер, любимая студентка профессора Макгонагалл, староста Гриффиндора, в конце-то концов, – была одета в слизеринскую мантию.

– Не может быть, – прошептала наша героиня, а мы радостно подумали: «Может».

Гермиона подошла ближе и всмотрелась в фотографию. Страшная догадка молнией блеснула в голове гриффиндорки. Неужели зелье Лонгботтома?..

– Э... – Гермиона задумалась на пару секунд, как лучше обратиться к слизеринке. – Панси!

– Чего тебе? – сонно пробормотала Паркинсон.

– Я в Слизерине? – задала Гермиона первый же пришедший на ум вопрос.

– Да-а-а… – ответила Паркинсон, зевнув. – Но я все шесть лет твержу, что твоё место в Хаффлпаффе.

– Может, я ещё и чистокровная? – осведомилась умнейшая студентка Гриффиндора.

– Разумеется, чистокровная. Тебе приятно это слышать? Поэтому ты меня и достаёшь глупыми вопросами?

Ноги у Гермионы подкосились, и гриффиндорка чуть не упала на пол. Неужели она попала в параллельный мир? Где стала чистокровной волшебницей и очутилась в Слизерине?

Здесь необходимо небольшое отступление. Если бы сюда попал Гарри Поттер, он бы не понял, что произошло и почему он должен называть мрачного зельевара папой, ни в первый день, ни во второй.

– Сходила бы ты к мадам Помфри, – вдруг сказала Паркинсон, подозрительно прищурившись. – Ты какая-то странная.

– Просто переутомилась вчера, – быстро ответила Гермиона, забравшись в свою новую кровать.

Правильно, пусть наша героиня пока отдохнёт, выспится. К мадам Помфри она ещё успеет сходить. И не раз.

Панси Паркинсон и общая ванная комната для старост

Гермиону разбудил топот: мимо кровати проносилась Лаванда, перебегая от шкафа к зеркалу, от зеркала к шкафу. Обычно наша героиня просыпалась раньше соседок по комнате, чтобы ещё раз проверить сочинение по трансфигурации или почитать учебник по зельеварению, но сегодня Гермиона явно заспалась, и подниматься ей совсем не хотелось. Она видела очень любопытный кошмар и, главное, такой яркий, живой, почти реальный. Гермиона решила, если будет свободное время, обязательно вспомнит и проанализирует каждую деталь сна.

Лаванда, сотрясая кровать, вновь пробежала мимо.

– Что с тобой сегодня? – Гермиона открыла глаза.

Легко догадаться, что вместо Лаванды Браун наша героиня увидела перед собой продолжение ночного кошмара. Оно стояло перед зеркалом и лихорадочно причёсывалось.

– П-п-панси?

– А кто же ещё? – Паркинсон бросила на зеркало расчёску и схватила зелёный флакон с серебристой пробкой.

– Оказывается, всё это правда, – прошептала Гермиона. – Оказывается, я в Слизерине.

– И это ты у меня спрашивала, что со мной такое? – хмыкнула Паркинсон, обрызгивая себя туалетной водой.

– Не поняла, а где она должна была быть? – Миллисент, сев на кровати, тревожно на них посмотрела.

Но Панси не ответила. Она молниеносно накрасила губы, припудрила нос, накрутила пальцем одну прядку волос и кокетливо её уложила, послала своему отражению в зеркале воздушный поцелуй и пулей вылетела из спальни.

– Так, где ты должна была быть? – ещё раз спросила Миллисент, флегматично засовывая ноги в тапочки.

– А куда это пошла Панси? – решила сменить тему разговора Гермиона.

Миллисент округлившимися от удивления глазами взглянула на нашу героиню и воскликнула:

– Ну ты чего! Разумеется, в общую ванную комнату для старост!

– В таком виде?

– Она туда в таком виде каждое утро ходит.

Миллисент зевнула и, потягиваясь, ленивой походкой направилась в ванную комнату. А наша героиня принялась напряжённо искать сакральный смысл в ответе Буллстроуд.

Общая ванная комната для старост. Что могло быть в ней особенного? Почему Паркинсон собиралась туда так, будто готовилась к выпускному балу? Комната, как комната, правда, чуть просторней и светлее обыкновенной, но Гермиона не любила туда ходить, так как постоянно натыкалась на запертую дверь: Ханна Эббот безумно любила нежиться в пенной ванне в любое время суток.

Наша героиня не знала одного: это только в её мире белокурой хаффлпаффке могли дать ключ от общей ванной комнаты для старост, здесь же старый интриган Альбус Дамблдор вёл какую-то свою игру, которая не поддавалась логическому объяснению. В общую ванную комнату имели доступ только двое – один староста Гриффиндора и один староста Слизерина. Остальные могли только толпиться перед закрытой дверью и возмущаться на общем собрании: «Как же так?». В этом мире Ханну Эббот сильно обидели.

Но Гермиона не зря считалась лучшей ученицей Хогвартса, поэтому догадалась, что к чему, сама того не зная, разгадала игру Альбуса Дамблдора.

– Миллисент, – спросила она, застёгивая последнюю пуговицу на мантии, – ведь Панси с кем-то встречается в ванной комнате?

– Как будто ты не знаешь, – хихикнула Булстроуд. – Ага, с другим старостой.

«Неужели с Голдштейном», – подумала Гермиона и оттянула вниз мантию, которая оказалась короче привычной на пять дюймов, как, кстати, и юбка.

– А ты сегодня сама оделась? – вдруг спросила Миллисент, и Гермиона от подобного вопроса на секунду даже растерялась: не послышалось ли ей?

– Что?

– Ты сегодня сама оделась? – повторила Миллисент.

Не послышалось.

– Сама, – осторожно ответила Гермиона, – я сегодня немного нехорошо себя чувствую.

– Я заметила, – сказала Миллисент, уже выходя из спальни.

Это было всё так странно, что наша героиня решила не бежать сразу же в библиотеку и не искать разгадку всему случившему, а немного подождать, узнать обо всём подробней, сходить хотя бы на завтрак, а уж потом наведать мадам Пинс.

За слизеринским столом уже сидела Паркинсон. Она блаженно улыбалась, подперев одной рукой подбородок, другой – размешивая чай. Рядом, утробно посмеиваясь, разговаривали Гойл с Крэббом. Малфой показывал Забини какой-то свиток. Незнакомые Гермионе слизеринки, сдвинув стулья, самозабвенно обсуждали маникюр одной из них. И хотя на нашу героиню никто не обращал внимания, она чувствовала себя крайне неуютно.

Гермиона взглянула на гриффиндорский стол и отыскала глазами своих лучших друзей: Гарри и Рон бросались друг в друга хлебными мякишами. Наша героиня сразу же почувствовала себя одинокой, сразу же захотела оказаться рядом с друзьями, чтобы хотя бы сказать: «Вы же уже взрослые люди, а так себя ведёте. Одно дело Гарри, но ты, Рон, ты же староста». И вдруг…

– Ты с каким это старостой встречаешь в ванной комнате? – выдохнула Гермиона, и в глазах у неё потемнело.

Вот так и кончился для нашей героини первый завтрак в компании слизеринцев. Мадам Помфри напоила её успокоительными травками и сказала, чтобы не перетруждала себя учёбой.

В подобных историях принято забывать о некоторых вещах. Например, что стало с тем персонажем, место которого занял наш? Где вторая Гермиона, чистокровная слизеринка? Куда она попала? Не в мир ли грязнокровки Грейнджер? Но не будем забивать себе этим голову, оставим историю второй Гермионы за кадром.

***

За кадром.

– Не беспокойтесь, с ней всё будет нормально. Отдохнёт в больничном крыле, попьёт успокоительных травок… Пообщается с друзьями, что в данном случае, не могу не согласиться, лучше всяких лекарств. Я даже разрешила им всем зайти в палату.

– Поппи. Вы уверены в том, что она просто перенервничала перед экзаменами? Может, на неё повлияло то зелье Лонгботтома?

– Нет, что вы, Альбус, я знаю, что говорю.


– …Потти и Висельник, только вас и спрашивали, – презрительно скривилась Гермиона, схватила с прикроватной тумбочки вазу с маргаритками и швырнула её на пол.

Гнетущее молчание, повисшее на время в палате, нарушил Колин.

– Может, в неё кто-нибудь вселился? – страшным шёпотом спросил он, прижимая к груди фотоаппарат и пятясь к двери.

– Малфой? – Гарри поддался вперёд, как борзая, учуявшая лисицу.

– Какой ещё Малфой? – вздрогнул Рон.

– Даже если он уже вселился, – Колин ухватился за дверную ручку, – у нас нет гарантии, что сейчас он не может вселиться в кого-нибудь из нас!* – и выскочил из палаты.


*Колин почти цитирует «Изгоняющего дьявола». Дурное влияние родителей-магглов.

Не самый худший день в жизни Гермионы Грейнджер

Попробуем ответить на следующий вопрос: какое место в Хогвартсе является для Гермионы Грейнджер особенным? Таким же особенным, как, например, общая ванная комната – для Ханны Эббот? Место просто исключительной важности. Догадались? Разумеется, это школьная библиотека. Бесконечные стеллажи с сотнями, тысячами, миллионами книг, в которых можно найти ответы на все вопросы, в том числе и на такой: «Как выбраться из этого мира?». Поэтому ничего удивительного, что сразу после общения с мадам Помфри наша героиня отправилась в библиотеку.

– Мадинсобрыдень! – крикнула Гермиона ещё до того, как практически выбила дверь, вихрем влетела внутрь и притормозила только у стойки, больно об неё ударившись. – Мне… нужно… – она, тяжело дыша, пыталась развернуть пергамент, но руки тряслись, и ничего не получалось. – Сейчас-сейчас! – он наконец-то раскрутился, и Гермиона возбуждённо зачитала: – «Пространство», «Путешествия сквозь время», ещё-ещё...

– Простите, а вы, собственно, кто? – перебила её мадам Пинс, придя в себя. – Я не помню вашего имени, – она окинула Гермиону презрительным взглядом.

– Мисс… – наша героиня задумалась, так как не было никаких гарантий, что в этом мире она не носила другую, более благородно-чистокровную, фамилию, но, тем не менее, ответила: – Мисс Грейнджер.

По крайней мере, всё можно было списать на плохое самочувствие.

– Мисс Грейнджер? Конечно, помню такую, – ответила библиотекарша, Гермиона уже с облегчением вздохнула, как Ирма Пинс зло прищурилась и с ненавистью добавила: – Та самая мисс Грейнджер, которая на втором курсе разгуливала здесь, якобы выбирая книги, с Драко Малфоем.

– Нет, это вряд ли…

– Да, с Драко Малфоем, – уверенно повторила мадам Пинс, рывком выдвинув ящик стола, – а потом, видите ли, они решили поиграть в Юлия Цезаря и Александрийскую библиотеку*, – и, достав волшебную палочку, воинственно подняла её над головой.

– Нет, – Гермиона замотала головой и в ужасе начала отступать к двери.

– Я еле потушила,– прошипела библиотекарша: её глаза метали молнии, она как будто стала выше ростом и возвышалась над стойкой подобно древнеримской богине правосудия. – А вас даже не выгнали из Хогвартса! Вы больше не подойдёте к моим книгам! – проревела она, взмахнула волшебной палочкой, и с потолка с металлическим лязгом свалились решётки.

– Стойте! – бросилась к ним Гермиона, но было слишком поздно: книги остались с другой стороны. – О, нет, нет…

Гермиона ухватилась за железные прутья и прижалась к ним, не обращая внимания на исходящий от металла холод. Слёзы навернулись на глаза нашей героини, и она прикусила губу, чтобы не заплакать.



За кадром


– Ну и что это? – Гермиона с опаской заглянула в коробку.

– Твои книги, что ты привезла из дома, – ответил Гарри. – И твой учебник по нумерологии тоже там.

– Джинни собрала их у тебя в спальне и передала нам, – добавил Рон. – Мы подумали, что с ними ты быстрее придёшь в себя.

– Джинни, говоришь, – пробормотала Гермиона, – нумерология, говоришь. Я даже не спрашиваю, кто такая Джинни, но разве я изучала нумерологию?

Гарри и Рон переглянулись.

– А ты попробуй взять учебник в руки, – с надеждой в голосе предложил Уизли. – Подержи его. Может, что-нибудь вспомнишь.

Гермиона с неописуемо брезгливым выражением лица достала из коробки книгу и, держа её за обложку двумя пальцами, тряхнула. На одеяло выпал пергамент.

– А это ещё чего такое? – Гермиона отбросила в сторону учебник: он сбил с прикроватной тумбочки флаконы с зельями и вместе с ними свалился на пол. – Результаты экзаменов мисс Грейнджер. По всем предметам «Великолепно», да ну, кроме Защиты от тёмных сил. Нет, ну вы слышали? Всё «Великолепно», кроме Защиты от тёмных сил, – и Гермиона залилась пугающим смехом.

Гарри и Рон опять переглянулись.

– Я же говорил тебе, всё из-за этой оценки по Защите от тёмных сил, – шепнул Уизли другу.



«Всё не так страшно, всё не так страшно», – твердила Гермиона по пути в подземелья. Наша героиня была сильной девушкой, и никакие несчастья не могли её сломить. Ну и пусть ржавая решётка закрыла ей путь к книгам, ведь это совсем не означало, что жизнь кончилась?.. Ведь так?..

Гермиона остановилась возле класса зельеварения, всхлипнула, досчитала до десяти, чтобы успокоиться, и толкнула дверь.

– Простите, я опоздала.

За преподавательским столом стоял не Слагхорн, а Снейп, но это не смутило Гермиону. Она, втянув голову в плечи, прошла мимо мрачного зельевара. И только увидев, что ни одного свободного котла здесь не было, остановилась как вкопанная.

– Ты что здесь делаешь? – страшным шёпотом спросил Малфой.

– Я… Я разве не изучаю зелья? – Гермиона растерянно посмотрела по сторонам. Гарри с Роном, ещё вчера её лучшие друзья, поглядывали на неё, посмеиваясь.

– Мисс Грейнджер, – подошёл к Гермионе профессор Снейп. – Я слышал, вам нездоровится, вы даже были у мадам Помфри. Может, вы вернётесь к ней?

Гермиона кивнула, а Снейп повернулся к смеющимся Гарри и Рону и рявкнул:

– Минус десять баллов Гриффиндору за неподобающее поведение на уроке, мистер Уизли! И… – черты зельевара смягчились, он ласково улыбнулся. – Пожалуйста, не шуми, Гарри.

Поттер – а это был точно он, наша героиня отчётливо видела и знакомые зелёные глаза, и шрам, и круглые очки – чуть смущённо и не менее ласково улыбнулся ненавистному зельевару в ответ, и от удивления Гермиона чуть не задохнулась. Что происходит, спросила она себя. Мы-то с вами знаем, что происходит, и чего именно мисс Грейнджер лишила Гарри, бросившись первой к котлу Лонгботтома, а ей это ещё предстояло узнать.

Уже вечером Гермиона набралась смелости и спросила Паркинсон о занятиях по зельеварению. О странном поведении Снейпа она решила пока не заикаться.

– Мерлин мой, ты же знаешь, что Снейп берёт только тех, у кого оценка за экзамен не ниже… не ниже… – Панси широко зевнула, – не ниже «Хорошо».

– А у меня? – от волнения Гермиона ухватилась за ширму.

– У тебя же всё, кроме Защиты от сил зла… – Панси упала на подушку и с удовольствием потянулась.

– Защита от сил зла? – Гермиона почувствовала, как кровь прилила к щекам.

Только по Защите от сил зла мисс Грейнджер получила «Хорошо». Она спрятала пергамент с оценками, чтобы его не нашли родители, в учебник «Нумерологии», она даже собиралась сжечь это чёртово письмо... Но Защита от сил зла как будто сама преследовала Гермиону.

– Да, Защита от сил зла, – ответила Панси. – Только по ней ты получила «Хорошо», а по остальным предметам – ниже, намного… Ты у нас, вообще, рекордсменка факультета по троллям, хуже только Гойл с Крэббом…

Гермиона закрыла глаза, опять надеясь, что когда завтра проснётся, окажется, что всё это было всего лишь сном.


* Александрийская библиотека насчитывала более полумиллиона книг, часть сгорела при осаде Александрии Юлием Цезарем. Магглы. Что с них возьмёшь?