Глава 1Название: Потерялся мальчик. Зовут…
Рейтинг: PG
Пейринг: НМП/ГГ
Бета: DellaD
Жанр: AU и немножко романтики
Саммари: У вас бывало так, что вы просыпались и чувствовали себя не в себе? В прямом смысле слова. С мальчиком по имени Генри это однажды случилось. И ему так понравилось, что он решил оставить все как есть, чего бы ему это не стоило.
Статус: не закончен
От автора: фик выложен заново с учетом замечаний беты.
____________________________________________
Потерялся мальчик. Зовут…
«…его зовут Генри Портман. Он сирота и живет в приюте св. Патрика, что на окраине города. Ему уже скоро шестнадцать. Он подходит…»
1.
Это было очень странное чувство. Посреди ночи Генри словно вытряхнули из страны грез в душные объятья постели, жесткой и незнакомой. От наволочек исходил резкий запах лаванды, одеяло было колючим и коротким, пижама словно стала на несколько размеров больше, в спину врезались старые пружины, а мятые простыни опутали ноги.
За стеной часы пробили полночь. Генри спинным мозгом, а, может, тем, что пониже поясницы, почувствовал неладное. Мальчик сел на кровати и огляделся. Точнее попытался. Изображение было размытым. Генри протер глаза, поморгал, но так и не смог поймать фокус. Со зрением было что-то не так, но усилием воли юноша заставил себя успокоиться. Это очередное весеннее обострение, убеждал он себя, но гаденький голосок внутри напомнил, что на дворе разгар лета.
Решив отправиться на разведку, мальчик резво встал со скрипучей кровати. Тапочки искал на ощупь. Не нашел. То ли в комнате было слишком темно, толи их и вовсе не было. Откуда-то снизу раздались грохот и душераздирающий крик, и уже в следующую секунду Генри искал дверь. Нашел. А вместе с дверью он нашел лестницу, запнулся о ковровую дорожку и кубарем скатился вниз.
Теряя сознание, Генри отметил, что лестница была на восемь ступенек длиннее.
«…для моего эксперимента. И если все пройдет как надо, то я наконец-то буду избавлен от проклятия именуемого Мальчиком-который-выжил…»
2.
Опять незнакомое место. Из-за слабого зрения, которое Генри списывал теперь на головную боль, разглядеть он смог не много. Зарешеченное окно, каменные стены, грязный пол, дверь с засовом, чьи-то останки в одном углу, кучка гнилой соломы – в другом. Генри попытался встать, но обнаружил себя прикованным.
– Приснится же такое! – удивился Генри. Он был очень практичным и рассудительным юношей и ни на секунду не мог представить, что все происходящее может быть правдой. Но противненький внутренний голосок удивлялся, от чего так болит каждая косточка.
– Я упал с лестницы – пробормотал Генри неожиданно осипшим голосом.
«Но это же был сон!» – ехидно прокомментировал внутренний голос.
– Мистика!
– Уже разговариваете сами с собой, Поттер? Это плохой признак.
Юноша вздрогнул. Внутренний голос внезапно обрел человеческий облик. Стильный, готичный, устрашающий.
– А что ты ожидал от него, Северус, после такого героического падения? – второй голос должного эффекта на Генри не произвел. Впрочем, юноша отметил мелодичную растянутость гласных и легкий холодок.
– От этого идиота – ничего, а вот от тебя я ожидал благоразумия, Люциус. Не стоило называть имен.
У распахнутой настежь двери в картинных позах замерли два черных силуэта с размытыми пятнами вместо лиц. Но мальчику и не нужно было видеть их выражения. Негативные эмоции расходились от этих двух, как круги по воде. Страшно не было. Генри не боялся снов, даже таких кошмарных и реалистичных.
– Друг мой, ты перестраховываешься. Твоей шпионской деятельности ничего не грозит. Мальчишка уже никому никогда об этом не расскажет, – продолжал тем временем певучий лёд.
– Ты недооцениваешь противника, Люциус, – внутренний голос обернулся в бархат и презрительно хмыкнул.
– Противника? Это же просто мальчишка! – второй голос треснул, и Генри живо представил себя на дрейфующей льдине посреди бушующих северных волн.
– Я на твоем месте не был бы столь самоуверен. Особенно после провала в министерстве. Не этот ли мальчишка помог упечь тебя в Азкабан? – язвительно напомнил внутренний голос.
– Но я же здесь! – по-детски упрямо заявил оппонент.
– Эээ… – Генри решил напомнить о себе. – Раз уж вы здесь, не были бы вы столь любезны, развязать меня. И я бы не отказался от чашки хорошего чая…
Мальчик и не заметил, как один из «голосов» подошел ближе. Зато почувствовал удар кулака. Сильно припечатал, подумал Генри, прежде чем отключиться.
Глава 2«…Волдеморт хочет убить Гарри Поттера. ХА!»
3.
Из открытого окна лился обжигающий поток солнечного света. Гомон птиц тупой болью отдавался в висках. Генри поморщился и попытался накрыть голову подушкой. Не открывая глаз, он просканировал свой организм. Челюсть болит – голова на месте, ребра словно в тисках – туловище присутствует, суставы неприятно хрумкают – руки-ноги целы. Общее состояние отвратительное. Всё как в тот раз, когда его побили старшие мальчишки из приюта. А еще правый глаз припух.
– Здоровенный, наверное, фингал. Где бы найти зеркало? – пробормотал Генри и медленно сполз с кровати.
Окружающая действительность была ему незнакома, но белизна стен и простыней, а также устойчивый запах однозначно указывали на больничную палату.
Похоже, избили так, что меня пришлось везти в городскую больницу, подумал юноша и на пробу сделал несколько шагов. Гравитация оказалась труднопреодолимой, но Генри удержал вертикальное положение и гордо вздернул нос. В следующий момент он увидел зеркало, но путь до него был труден и долог. Лежал он меж пустых коек и прикроватных тумбочек, стеклянных шкафов и марлевых ширм. Генри собрался с духом и поковылял в нужном направлении, радуясь, что палата пуста. Мысль о том, что кто-то может стать свидетелем его мучений, казалась мальчику унизительной.
«А директору приюта начальство намылит шею, за то, что он допустил драку и вообще плохо справляется с обязанностями! – При этой мысли Генри криво усмехнулся – А директор, в свою очередь, припомнит мне ЭТО и все предыдущее. Интересно, что же такое случилось, что положили сюда, а не в приютский лазарет, как обычно?»
Генри не удивился тому, что ничего не помнит. Подобное с ним уже случалось. В прошлом году, к примеру, Найт сделал ему такое доброкачественное сотрясение мозга, что Генри не мог вспомнить событий предшествующей этому недели. Что ни говори, а в приюте Генри не любили. Юноша тяжело вздохнул. А потом еще раз, уже с облегчением, потому что наконец-то добрался до зеркала. Шикарного огромного зеркала в богатой раме. Он еще удивился, откуда здесь может быть такой раритет, но в следующий миг…
– ААААААА!!! – сказал Генри и грохнулся в обморок.
«… Его ждет большой сюрприз...»
4.
Сознание вернулось. Генри недовольно буркнул и заворочался. Опять чужая кровать. Атласные простыни приятно гладили кожу. Атласные? Генри подорвался с места и широко распахнул глаза. Пред его мутным взором предстала роскошно обставленная комната. Внушительная мебель, пестрые пятна ковров на стенах, тусклые блики на паркете, серебряный блеск подсвечников.
– Ну что, герой, очнулся? Как ты? – услышал он сердобольный голос. Таким, по его представлениям, обладала его покойная матушка. Мальчик близоруко сощурился, стараясь разглядеть обладательницу такого родного, теплого голоса. Она должна быть очень красивой и доброй. Заботливые руки нацепили на него очки и… Генри понял, что жестоко ошибся. Над ним склонилась сухощавая старушенция, наглухо запакованная в темное шерстяное платье. Волосы ее были стянуты в тугой узел и украшены накрахмаленной белой шапочкой. В руках она держала пузырек с чем-то дурно пахнущим и стакан с водой.
– А вы кто, тетенька? – наивно поинтересовался Генри. По опыту юноша знал, что в общении с такими вот тетками лучше всего давить на жалость, потому он усиленно захлопал ресницами, сделал щенячьи глаза и состроил несчастную рожицу.
Склянка с подозрительной жидкостью выпала из узловатых пальцев. Звон стекла и распространившаяся по комнате вонь подсказали судьбу несчастной посудины. В то же мгновение в комнату впорхнул, слов других не подберешь, колоритный старикан с длинной бородой. На нем была малиновая накидка и колпак в тон. Санта-Клаус-лайт.
– Добрый вечер, молодой человек. Как самочувствие? – голос у старикана больше подошел бы человеку лет тридцати, задорного нрава, любящего хорошую шутку, теплую компанию и холодное пиво. Такого «голодными глазами» не разведешь. Такого вообще не разведешь. Мудрый и коварный старикан. На Гендальфа Серого похож. Генри увлекался фэнтази.
– Здрасссьте, – выдавил из себя мальчик и ощутил во рту неприятную горечь. – Нормально я себя чувствую, – вранье тут же отдало резкой болью в затылке, – но не понимаю, где я и как здесь оказался.
Дед растерянно улыбнулся или даже улыбчиво растерялся.
– Ээээ… Лимонную дольку?
– Какая гадость! – решил быть честным Генри, чем еще больше озадачил дедушку. Бабушка тем временем пришла в себя и сунула мальчику под нос еще одну пахучую склянку. Генри зажмурился и понюхал. Потом чихнул. В голове будто бы прояснилось. Ему вспомнился темный коридор и два злобных типа в черных хламидах. Они, кажется, подрались. Потом провал. – Сладкое для зубов вредно. Так как я здесь очутился? И, кстати, вы кто?
– Альбус, похоже, что у него амнезия, – предположила бабулька и посмотрела на Генри с такой невыразимой грустью, что юноше захотелось повеситься. Старичок некоторое время сосредоточенно жевал пастилку и разглядывал Генри, словно антрополог неизвестное науке насекомое, а потом строгим тоном спросил:
– Гарри, что последнее ты помнишь?
– Гарри? – удивился юноша – Я не… – но вовремя прикусил язык и разыграл сценку «обижают сироту недокормленного». На представителей органов опеки, спонсоров и всякие проверяющие комиссии это действовало безотказно. Вот и сейчас старушка-медсестра всплеснула руками, помянула какого-то Мерлина и кинулась прочь. За обедом побежала, подумал Генри, и его желудок радостно заурчал.
– Гарри? – старичок все еще ждал ответа. Генри вздохнул. Что бы такого наплести, чтобы поверили? После некоторых раздумий он выбрал универсальный ответ – пожал плечами.
– Совсем ничего? – дед слегка напрягся. Пастила не в то горло попала, порадовался юноша. – Кто я такой? Сколько тебе лет? В какой школе ты учишься?
Генри мотал головой, даже не прислушиваясь к тому, что ему говорили. Он вспоминал ту перекошенную синюшную физиономию с расцарапанным лбом, что пялилась на него из зеркала. Вспоминал и строил предположения.
«Это какое-то телешоу со скрытой камерой? Вряд ли. Слишком дорогой розыгрыш. Возможно, мне все это снится? Нет, дед до надоедливости реален. Может я умер, когда упал с лестницы, и моя душа переселилась в чужое тело? А что, на эту тему столько фильмов сняли. Вдруг правда? Как вариант, мне просто померещилась эта рожа в зеркале, все-таки я сильно головой приложился, да еще тот «готичный» в челюсть дал».
– Ну, а как тебя зовут, ты тоже не помнишь? – отчаялся старик и поскреб заросший подбородок. Генри отрицательно мотнул головой.
– Очень смешно, Поттер! – ехидно заметил до зубной боли знакомый голос.
Помяни черта, подумал Генри, и резко вскинул голову. При свете дня этот тип стильным не казался. Одинокий мужчина лет сорока, высокий, худой, с цветом кожи законченного наркомана и лицом человека, страдающего жестокой изжогой.
– Да нет, не очень, – не остался в долгу юноша. – И, кстати, вас я где-то видел.
– Как трогательно, – воскликнул брюнет – Собственное имя забыл, а о мерзком скользком профессоре зелий помнит.
– Зелий? – искренне удивился Генри. Брюнет и старикан обменялись взглядами.
– Альбус, его нужно отправить в клинику Святого Мунго, – старушка вернулась, но без обеда, а с целой кучей микстур, которые и стала вливать в разинутый от удивления рот юноши.
Ни о каком таком святом Мунге Генри не слышал, но что-то ему подсказывало, что к нему отправляться не стоит.
– Нет, спасибо, – захлебываясь отвратительной жидкостью, пробулькал Генри. – Мне просто нужно… эээ… выспаться, – нашелся он. – После всего этого я немножко не в себе.
«Еще как не в себе», – проснулся внутренний голос и как всегда съязвил.
Генри демонстративно откинулся на подушки и с наслаждением зарылся в одеяло.
– Что ж, поспи, Гарри. Сон – бальзам природы. И это меньшее, что мы можем для тебя сделать. Профессор Снейп сказал, ты держался молодцом...
– Я так не говорил! – возмутился аналог внутреннего голоса.
– Кстати, первое время ты поживешь здесь, под его присмотром. Профессор Снейп раскрыл себя, и Волдеморт теперь ищет вас обоих. А здесь вы в безопасности.
Дед еще что-то говорил, дружелюбно скалясь, но Генри уже мало что воспринимал. Суетливая бабуся с ангельским голосом влила в мальчика какую-то вонючую жижу, и глаза его стали слипаться. Уже в полудреме Генри задался вопросом: «Во что же он все-таки вляпался?»
Глава 3«…И не только его. Сюрприз ждет всех…»
5.
В этот раз Генри проснулся от душераздирающего скрежета. Что-то острое царапало стекло. Приподнявшись на локтях, мальчик близоруко сощурился. Со зрением надо что-то делать, мимоходом подумал он, разглядывая бьющуюся в окне птицу.
– Кыш! – хриплым со сна голосом крикнул он и поморщился от очередного скрипа.
Птица не отреагировала ни на приказ, ни на резкие взмахи руками. Она, похоже, намеревалась попасть внутрь, чего бы ей это ни стоило. Когда царапающий звук стал совершенно невыносим и к нему присоединились птичьи вопли, Генри сдался и пошел открывать окно. Он еще подумал, что птица в окне – плохая примета, но задвижка щелкнула, и вместе с теплым ветром и благоуханиями сада в комнату ворвалось пернатое чудовище.
На ковер приземлилась увесистая пачка макулатуры. Юноша, опасливо косясь на птицу, приблизился и поднял сверток.
– Газеты?
Генри подошел к тумбочке, точнее он на нее налетел. Где-то здесь должны были быть очки. Нашел. Нацепил. Перелистал стопку. Среди прочего тут оказалось письмо в плотном конверте из серой бумаги. Оно было адресовано Гарри Поттеру. Так его назвал старикан со сладостями, вспомнил юноша и, не терзаясь вопросами морали, вскрыл конверт. Почерк торопливый и неровный, буквы смазаны, словно тот, кто писал, уронил пару слезинок. Интересно.
«Гарри, что с тобой происходит? Почему ты не отвечаешь? Я с ума схожу от беспокойства. Послала сов Дамблдору и профессору МакГонагалл, но в ответ не получила ни строчки. А в газетах пишут такое!..
Гарри, откликнись. Пожалуйста!!!
Гермиона.
P.S. Почитай газеты»
Урчащий желудок напомнил о себе прежде, чем мальчик дочитал письмо. Поэтому газеты он сунул под мышку и отправился искать пропитание.
Шлепая босыми ногами по мраморным плитам, юноша размышлял о том, что ответить этой загадочной Гермионе. Она как будто волнуется. Это оказалось неожиданно приятно. О Генри никто еще не волновался с тех пор, как он попал в приют. То, что переживания этой особы относились не совсем на его счет, Генри не заботило. В конце концов, должен же он получить хоть какую-то компенсацию за то, что с ним случилось.
«…Любопытно, как магическая общественность отнесется к тронувшемуся умом герою?..»
6.
Такой убогой кухни не было даже в приюте. Закопченные стены и потолок. Несколько деревянных шкафов по периметру очень просились на свалку. Гора нечищеных котлов в одном углу, куча тряпья в другом. Открытый очаг в центре, бочка с водой вместо раковины и факелы на стенах свидетельствовали о полном отсутствии каких либо коммуникаций в доме. И как здесь можно приготовить хоть что-то, не рискуя отравиться?
Из съестных припасов – крупы, травы, молоко и заветренная горбушка. Ничего, Генри не был привередлив. Теперь бы найти более или менее чистую кружку или моющее средство, чтобы отмыть те, что были в его распоряжении. Один из шкафов щедро осыпал Генри алюминиевой утварью. Среди прочего сыскалась и подходящая тара для молока. Убрав беспорядок, мальчик уселся за стол и с чувством легкого отвращения вгрызся в кусок черствого хлеба.
Тщательно пережевывая пищу, Генри развернул газету и чуть не подпрыгнул до потолка. Картинки двигались, заголовки перекрикивали друг друга, строчки перебегали со страницы на страницу, выстраивая удивительные геометрические фигуры. В глазах у юноши зарябило. Он несколько раз открывал и закрывал глаза, надеясь, что странное видение исчезнет, но нет. Пришлось принять страшную правду. Генри помешался. Иначе как объяснить все эти галлюцинации.
– Я псих. Я псих?
«Совершенно определенно у тебя шизофрения», – поставил диагноз внутренний голос, и юноша как-то сразу успокоился. А, может, это даже и не плохо жить в иллюзорном мире, где тебя не достают и не бьют, не травят и не отнимают пусть и черствый кусок хлеба. Плюсов нашлось неожиданно много. Здесь у него мягкая кровать, портьеры с золотыми кистями, пушистые ковры, мраморные полы, мебель с инкрустацией. Еще бы тапочки раздобыть и какую-нибудь одежду. Пижама, конечно, хороша, – Генри только сейчас заметил, что по поверхности ткани летают золотые орешки с крылышками – но ходить целый день в исподнем неприлично.
– Я псих, – расплылся в улыбке Генри и вновь развернул сумасшедшую газету.
Глава 4
«…Представляю, что напишут в газетах…»
7.
«Сириус Блэк оправдан!»
Не интересует. Генри листал «Ежедневный Пророк». Глупая привычка читать газеты, начиная с последней страницы, осталась еще со времен его счастливого детства. Отец часто говорил, что все самое важное и занимательное пишут в конце мелким шрифтом.
«Герой невидимого фронта представлен к награде!»
Про эту бледную немочь еще и в газетах пишут? Генри пробежался по строчкам. Во мужик дает! Уважаю.
«Визенгамот назначил достойную кандидатуру на роль опекуна Мальчика-который-выжил»
Идиотское прозвище. Не повезло парню. И кого назначили?.. Два раза не повезло. И Генри вновь перевернул страницу.
«Новое постановление Министерства Магии»
Скукота.
«Гарри Поттер вошел в пятерку самых желанных холостяков волшебной Британии».
Это ж про меня!!! Юноша радостно вскрикнул, максимально комфортно расположился за столом и углубился в повествование.
– Поттер, на что это вы там смотрите, позвольте полюбопытствовать? – ехидный голос подкравшегося сзади профессора заставил юношу вздрогнуть. «Герой невидимого фронта» отвлек Генри от последнего абзаца этой пустой невразумительной статьи, преисполненной дифирамбов и славословий.
– Смотрю, неплохо я тут устроился! – ответил Генри, швырнув на стол газетный разворот.
А ведь действительно, совсем не плохо. Гарри Поттер был знаменитым, всеми любимым, входил в десятку самых-самых, унаследовал от крестного миллионное состояние и несколько поместий, считался третьим по силе волшебником (вот тут у Генри были вопросы) и национальным героем (тоже не совсем ясно из-за чего). На него только что не молились. Что можно еще желать?
– Самовлюбленный идиот, – фыркнул брюнет, отправляясь на поиски съестного, как до этого Генри.
– И вам доброе утро, – хамовато ответствовал юноша, отметив, что профессор был при полном параде, а на обуви и полах черного плаща собралась пыль. Очевидно, профессор уже успел куда-то смотаться. Не мог съестного прихватить, ворчливо подумал мальчик.
– Как вы со мной разговариваете! – профессор пронзил юношу возмущенным взглядом.
– А что не так, сэр? Вы мне теперь вместо отца со всеми вытекающими...
– Еще одна фамильярность и я не посмотрю на вашу, – брюнет сделал выразительную паузу, – амнезию.
Угроза была какая-то неуклюжая, но Генри решил не нарываться на первых парах. Ему еще очень понадобится помощь этого неприветливого человека. Какое-то время юноша молча изучал слезливо-плаксивую историю некого Сириуса Блэка, оклеветанного и осужденного, потерявшего в тюрьме здоровье, рассудок и лучшие годы жизни. Но мысли мальчика были далеки от газеты. Смысл слов ускользал от него, приходилось перечитывать предложения по два-три раза. Наконец Генри бросил это бесперспективное занятие и обратился к единственному доступному собеседнику:
– Знаете, я не могу отделаться от чувства, что что-то не так.
Брюнет возился с кастрюлькой на очаге и не ответил. Лишь удивленно приподнятая бровь свидетельствовала о том, что Генри был услышан.
– Все как-то уж слишком гладко получается, – рассуждал юноша уже больше для себя. – И богатый, и знаменитый, и любимый. В чем подвох? – это он уже спрашивал непосредственно у профессора.
– Подвох? – брюнет повторил последнее слово, как это делают психологи, подбадривая пациента рассказывать дальше.
– Ну конечно! Ничто не дается даром. У всего этого «счастья» должна быть обратная сторона. И что же нужно сделать, чтобы все это заслужить?
– Может, убить чудовище? – предложил Снейп. Похоже, мрачный профессор нашел эту идею забавной.
– Типа дракона или василиска? – Генри прикинул свои шансы на выживание в подобной ситуации и досадливо поскреб подбородок.
– Рептилии – это пройденный этап, Поттер. Придется справиться с кем-то пострашнее. Имя «Волдеморт» вам не о чем не говорит? – последний вопрос был задан осторожно, с какой-то непонятной затаенной надеждой.
– Нет. А кто это? – со всей своей детской непосредственностью спросил Генри.
– Идите к соплохвостам, Поттер, со своими дурацкими шутками! – выплюнул неожиданно расстроившийся профессор.
И Генри пошел. Не к соплохвостам, конечно. Он пошел искать библиотеку. В таких старинных особняках, по его представлениям, обязательно должны быть не менее старинные библиотеки с редкими изданиями. И если верить во всю эту чушь с волшебниками, а причин сомневаться пока не было, то здесь должны найтись и книги о магии и о магах. А это в данный момент казалось мальчику жизненно необходимым. Надо было срочно что-то предпринимать. Сражаться с чудовищем вместо Вечно-выжывающего-вундеркинда у него не было никакого желания.
«…Немного жаль этого магла. Сгинет…»
8.
Долго бродить по дому не пришлось. Библиотека сама распахнула настежь двухстворчатую дверь, и Генри со священным трепетом вступил под ее своды.
Читать Генри любил, и его интересы были разносторонни. Чтение – единственное, что занимало его, когда все остальные мальчишки убегали на улицу гонять мяч. Генри они с собой не брали, и мальчику ничего другого не оставалось, как отгораживаться от неприглядной действительности толстой обложкой.
Генри оберегал и ценил неиссякаемый источник пищи ума и души, что давали ему книги. И эта библиотека, будто и вправду была волшебной и живой, почувствовала его намерения и приветствовала ярко вспыхнувшими факелами и шелестом тысяч страниц. Продвигаясь вдоль стеллажей, Генри восхищенно пробегал пальцами по корешкам книг, ощущая кожей приветливые импульсы. Наверное, это и есть магия. Уже только за право быть здесь, Генри был готов убить какого угодно монстра и терпеть в зеркале отражение этой опухшей физиономии со шрамом.
– Итак! – Генри мотнул головой, стряхивая наваждение. – Что мы имеем? Я путем какого-то колдовства оказался здесь. Как это произошло? Возможно ли вернуться обратно? Я Мальчик-который-выжил. Что это значит? Профессор спрашивал про Волдеморта. Кто это? Почему я должен его знать? Я должен победить чудовище. Какое? Как? Кто такая Гермиона? Что я должен ей ответить?
– Гермиона, она же мисс Гренджер, ваша школьная подруга и по совместительству обладательница единственных мозгов на весь ваш кошачий факультет, – профессор Снейп хмуро оглядывал помещение, словно искал следы преступления. Юноша запаниковал, как много успел услышать этот шпион из его монолога? И какие выводы сделал?
– И что бы вы ей ни собирались ответить, – невозмутимо продолжил профессор, разглядывая теперь самого Генри и презрительно кривя губы, – сделаете это позже. Одевайтесь, Поттер.
В Генри полетело что-то черное безразмерное с рукавами. Как это носить, он не имел ни малейшего представления. Да и не особенно хотелось. Что он, девчонка, платья носить? Уж лучше в пижаме. Юноша изобразил на лице выражение голодной дворняги, пытаясь разжалобить новоиспеченного опекуна. Безрезультатно. Пришлось напяливать хламиду.
– Такое впечатление, что вы мантию первый раз видите, – раздраженно, но без злобы заметил профессор.
– Так я действительно в первый раз… – Генри прикусил язык на мгновение, – …я же не помню. А куда мы идем? – поспешил сменить тему юноша.
Глава 5
«…без навыков выживания,...»
9.
– Сэр, может, у меня паранойя, но, по-моему, за нами следят. Во-о-он тот хмырь со звериным оскалом, – Генри махнул головой куда-то в сторону. Снейп даже не обернулся, только хмыкнул.
– Я передам мистеру Люпину ваше о нем лестное мнение.
– Так вы его знаете? Может, вам тогда стоит сказать ему, чтобы перестал красться за нами. Это нервирует. И вообще, от него банально воняет псиной! – Высказав свои претензии, юноша сморщил нос.
Это было грубо и бестактно, но Генри был раздражен до крайности. Когда профессор наколдовал ему «приличную» обувь и сообщил, что они отправляются в Лондон, мальчик только что не прыгал от радости. Он всю жизнь мечтал побывать в столице. Ему, как истинному ценителю истории и архитектуры, хотелось посетить множество мест. Смущаясь, Генри поинтересовался, смогут ли они выделить время, чтобы заглянуть в Британский музей, Собор св. Павла или Тауэр. Опекун посмотрел на него с затаенным ужасом, пробормотал что-то о том, что не плохо было бы запатентовать новый способ лечения непроходимой тупости ударами головой об стену, и вместо Британского музея привел его сюда, на Диагон-аллею.
И вот уже битый час они толкались по магазинам этой единственной в стране волшебной улицы с глупым названием. Генри терпеливо исполнял роль грузчика, следуя за опекуном с кучей свертков в руках и зубах. Они успели побывать в трех аптеках, двух букинистических лавках и одном подозрительном подвале, где профессор за мешок чего-то звенящего (предположительно золота) получил сверток чего-то дурно пахнущего (предположительно незаконно ввезенного в страну). Юноше было тошно и жарко в черном балахоне, он все время путался в его длинных полах, спотыкался, натыкался на встречных прохожих, терпел на себе любопытные взгляды и начинал тихо ненавидеть весь волшебный мир. Внутренний голос подзуживал сматывать удочки и отступать, сверкая пятками, в сторону родного приюта.
Воспоминания о приюте слегка охладили Генри. Покосившись на подозрительного субъекта, он устыдился. Штопаная одежда и неказистая внешность еще не повод презирать человека. Кому как не воспитаннику приюта это знать? Юноша глубоко вздохнул, успокаивая нервы, и мысленно извинился перед незнакомцем. Потом посмотрел на опекуна, ожидая подзатыльника или отповеди. Ничего.
Они продолжали двигаться вдоль улицы, разрезая толпу как нож масло. Изредка профессор останавливался у витрин и что-то бормотал себе под нос, потом двигался дальше. Генри ничего не оставалось делать, как идти следом. Мистер «драная мантия» продолжал их эскортировать. Генри приглядывал за ним краем глаза. И к своему расстройству заметил еще нескольких колоритных типов, сопровождающих их не столь явно, но…
– Я насчитал восемь, – проговорил он сурово и бросил обличительный взгляд на профессора. – Это все ваши друзья? Не похожи они на порядочных людей при всем моем к вам уважении. Странные вы водите компании.
– Что опять вам не так, Поттер? – казалось, профессор пропустил последнюю фразу юноши мимо ушей, а может, и не казалось. – Это ваш эскорт, не мой. Авроры в штатском и несколько человек из Ордена. Специально для вашей безопасности. И я больше не хочу слышать, как вы оскорбляете… – тут профессор смолк. Возможно, не так уж он и не хотел.
– Авроры – это типа полиции, верно? – Снейп кивнул. – Так что ж они так непрофессионально нас ведут? Даже ребенок бы их без труда вычислил! Они что, не могли одеться как все и слиться с толпой? Или это какой-то особый способ привлекать к себе внимание? Вон та, с фиолетовыми волосами, к примеру, кто?
Снейп закатил глаза, но от реплик воздержался. Еще несколько минут в относительной тишине – и они оказались перед высоким белым зданием.
– Банк Гринготтс, – объявил Снейп.
– Архитектурное убожество, – заключил юноша.
«…без денег,...»
10.
– Как интересно, – ядовито заметил Северус Снейп.
Преодолев извилистый путь и умудрившись не расплескать по дороге содержимое желудка, Генри стоял посреди огромной пещеры, именуемой сейфом, и с восторгом взирал на макет пирамиды Хеопса. Выложенная из серебряных и золотых слитков, пирамида возвышалась над барханами монет и словно светилась изнутри. Это было очень красиво. Это завораживало. Столько золота! Гора почти с его рост. Неужели это все может принадлежать одному человеку? Это сколько же он всего себе может позволить? Книги, компьютер, велосипед, книги, ролики, хорошую одежду и снова книги. Генри пустил слюну. Опекун же его кривил губы в ухмылке и подозрительно косился на мальчика.
– Что интересно, сэр? – спросил Генри, когда отошел от шока.
– Мне казалось, что ваш покойный отец, – тут Снейп усмехнулся, – оставил вам значительную сумму денег. Неужели вы успели за каких-то пять лет спустить все состояние? На что, если не секрет, ушли капиталы Джеймса?
– Сэр, я… – Генри не знал, что и ответить. Если это только малая часть всего наследства, то сколько же было? Он честно пытался представить эти горы золота, но его обычно буйная фантазия капитулировала.
– Да-да. Вы ничего не помните, – усмехнулся Снейп. – Очень удобно. Нет, мне все же интересно, – ворчал брюнет, словно это были его деньги, – на что вы их потратили? Все время ходить в обносках, учиться за счет министерства. Неужели Уизли удалось вас выпотрошить. Или Дурсль?
– Уизли? Дурсль?
– Ах, да. Амнезия. Я помню.
Глава 6
«…без магии,…»
11.
Генри затрясло, когда опекун сообщил, что они сейчас пойдут покупать волшебную палочку, взамен сгоревшей. Вот тут-то и выяснится, кто есть кто. Очутиться в теле волшебника совсем не то, что быть им. Что ж, роль надо доиграть до конца. Интересно, можно ли отсутствие магии списать на амнезию? Мог бы он объяснить все тем, что забыл все заклинания? Стоит попробовать.
Магазинчик Оливандера на Генри произвел отталкивающее впечатление. Сколько нарушений можно было бы выявить здесь. Начиная с несоответствия санитарно-эпидемиологическим нормам и заканчивая отсутствием противопожарной сигнализации, вентиляции и плана эвакуации. Интересно, а лицензия-то у него хоть есть, подумал мальчик, брезгливо переступая порог. Папку бы моего покойного сюда. Ох, он бы отвел душу.
Хозяин встретил их улыбкой и был угодлив и предупредителен. Генри не любил подхалимаж, но кто его знает, этого «мальчика-который-что-то-там-когда-то». Может «национальному герою» нравится, когда перед ним так стелятся. Не стоит выходить из роли и привлекать ненужное внимание.
Стоило Снейпу объяснить, что произошло, как старичок метнулся к полкам, заваленным одинаковыми коробками, и стал там шарить, поднимая клубы пыли и приговаривая:
– Как же, помню-помню. Как вчера было. Ваша матушка покупала у меня свою первую палочку. Ивовая, десять с четвертью, гибкая. Особенно хороша для очаровывания. Прекрасно помню. А ваш батюшка, в свою очередь, приобрел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Пластичная, мощная. Великолепно подходит для превращений.
– Во память у человека! – искренне восхитился мальчик.
– Да, Поттер, сравнение не в вашу пользу? – съязвил опекун.
– Эй! – возмущенно воскликнул Генри – У меня это… Это несчастный случай, короче.
– Как и все в вашей жизни, начиная со дня рождения.
Генри оставил реплику без ответа. Спокойствие убивает врага, говаривал его незабвенный папуля. Я буду спокоен, я не поддамся на провокации, убеждал себя Генри, пытаясь унять внутреннюю дрожь. А тем временем на прилавке выросла целая поленница из волшебных артефактов.
– Ну что за тупой гриффиндорец?! Возьмите и опробуйте! – прикрикнул Снейп.
Генри с укором взглянул на опекуна, всем своим видом говоря: «Я не тупой, я сирый и убогий. Меня жалеть надо, а вы орете, дяденька». Снейпа не проняло, тогда мальчик громко и выразительно вздохнул и потянулся к первой палочке.
От деревянной рукоятки шло тепло. Вязкое, прилипающее к пальцам. Хотелось стряхнуть его, вытереть руки о штанины. В голову пришла глупая, совершенно неуместная мысль о том, что штанов на нем нет, а только эта идиотская мантия. Генри отбросил палочку с выражением крайнего отвращения. Следующая «претендентка» обожгла холодом. Генри даже не стал дотрагиваться. Третья – ничем не отличалась от обычной деревяшки, ровно как три последующие. Пара палочек вызвала щекотку, от одной по коже прокатилась какая-то чесоточная сыпь, а еще одна ни с того ни с сего начала фонтанировать черными искрами. Нет – волшебство вещь неприятная.
Опекун нервно ходил из угла в угол и поглядывал на настенные часы.
– Вы куда-то торопитесь сэр? – поинтересовался Генри и получил в ответ раздраженный взгляд. – Сэр, вы идите. Я чувствую, задержусь здесь надолго.
А что, хорошая идея. По крайней мере, Генри не опозориться на глазах у опекуна и опять же сможет смыться в случае чего. Сначала в Лондон, а потом уж как-нибудь. Золота у него навалом.
«Чужое брать – плохо», – тихонько заметил внутренний голос, и мальчику хватило совести покраснеть. Он живо представил взволнованного опекуна, мечущегося по ночным улицам, расклеивающего листовки. «Потерялся мальчик. Рост пять с половиной футов. Глаза карие…тьфу зеленые».
Пока Генри все это представлял, Снейп подозрительно на него косил, но потом, словно решившись на самую ужасную в своей жизни авантюру, вздохнул, кивнул и, уже схватившись за ручку двери, обернулся и сказал:
– Меня не будет в течение часа. Если вы закончите раньше, то зайдите к мадам Малкин за мантиями. А потом сразу же в «Дырявый котел» и ждите меня. Люпин за вами присмотрит, – Снейп прервался на мгновение, открыл дверь и пригрозил напоследок, – Поттер, и чтобы на этот раз без выкрутасов. А то я вас знаю!
– Везет, а вот я себя нет, – пробормотал мальчик вслед.
Как ни странно, но стоило Снейпу выйти за порог, как Генри нашел, что искал. Произошло нечто удивительное, нечто волшебное. Когда Оливандер, набрав побольше воздуха в грудь, в очередной раз нырнул под прилавок за новой партией палочек, Генри, словно под гипнозом, вытянув руку вперед, пошел на приятные покалывающие ощущения в кончиках пальцев. Вот она. Генри знал, что нельзя брать чужие вещи, но словно заколдованный схватил со стеллажа коробку и прижал к груди. Минуту он щурился, греясь в волнах тепла, а потом опомнился и крикнул продавца.
12.
«…без друзей,…»
Невероятно счастливый Генри выскочил на улицу и тут же наткнулся на озаренное щенячьей грустью лицо Люпина. Тот видно собирался что-то сказать, но юноша ловко скользнул влево и ускоренным темпом припустил вдоль по волшебной улице.
«Все-таки неприятный тип», – заметил внутренний голос, и мальчик с ним согласился.
«Но самое неприятное, что он будет таскаться за нами следом целый час». Генри, запыхавшись, оглянулся. Так оно и было.
«И, наверняка, доложит Снейпу каждый шаг», – подзуживало внутреннее «Я».
– Какая неприятность, – пробормотал Генри себе под нос, и настроение незаметно, но верно повернуло в сторону нуля. Может, у знаменитостей и принято всюду разгуливать с телохранителями, только Генри это претило. А меж тем слежку вели уже двенадцать – как их там – авроров.
Мальчик, цепляя ногу за ногу, двинулся дальше. И откуда мне знать, где искать эту мадам Малкин, размышлял он. И не спросишь ни у кого. Не станешь же объяснять первому встречному, что у национального героя потеря памяти. Неудобно получится. Ладно. Решив действовать по обстоятельствам, Генри ускорил темп и с интересом стал разглядывать витрины.
Сколько же здесь всего было! Метлы, котлы, волшебные артефакты. Что приятно поразило, так это численное преимущество книжных лавок всему прочему. Стало быть, волшебники любят читать – еще один плюс в копилку достоинств. Но внимание Генри более других привлек «Волшебный зверинец».
– Класс! А драконы здесь продаются? – озадачился юный путешественник и толкнул дверь.
Звякнул колокольчик, и Генри с порога попал в сказку. Мальчик просто открыл рот от восторга.
– Словно детство вернулось, – благоговейно проговорил он.
Одно из самых приятных воспоминаний раннего детства у Генри было связано с посещением зоопарка. Мама тогда еще была жива, и они с отцом работали вместе, потому очень редко выдавалось семьей куда-то выбраться вместе. Но иногда это случалось, и они обязательно шли то в кино, то в театр, то на карусели. И неизменно заканчивали прогулки в зоопарке. В начальной школе Генри с уроков бегал в местный зверинец и подолгу беседовал со смотрителем. Дядя Том умел увлечь рассказом. Часы пролетали незаметно.
Где теперь те дни? Где теперь дядя Том? Генри тихонечко вздохнул, боясь спугнуть момент очарования. О грустном думать не хотелось и он, тряхнув головой, поспешил познакомиться с каждым представителем волшебной фауны.
Да, здесь было на что посмотреть. Розовые кролики, рогатые жабы, мохнатые пауки, змеи, клобкопухи (знать бы еще, что это за зверь?), летучие мыши. Больше всего Генри понравились совы – пушистые глазастики всех оттенков и размеров. Конечно, сюсюкать с лохматыми симпатягами – это для девчонок, но Генри не удержался. Белый нахохлившийся совенок подслеповато щурился в плетеной корзине. Рука сама потянулась погладить птенчика. Но неблагодарный звереныш до крови цапнул Генри.
– Так его! – раздалось сзади ворчливо. Мальчик от неожиданности подпрыгнул. Но, повернувшись, никого не увидел, если не считать огромного паука в аквариуме. Четыре пары глаз моргали, а передние лапки насекомое потирало, словно предвкушая обед. Генри передернуло.
– Ходят тут, ходят! Спать мешают! – нет, не может быть. Пауки же не разговаривают. – Правда, Пушок?
Генри пригляделся как следует. В соседнем аквариуме, наполовину зарывшись в опилки, лежала змея. Иссиня-черное лоснящееся тело было свернуто в замысловатый узелок, а зубастая голова приподнята и повернута в сторону мальчика.
– Все одно, покупают какую-нибудь милую безмозглую тварь, – говорила рептилия на вполне сносном английском. – Ну, чего уставился? Вали отсюда, толку от тебя все равно нет.
– Ну почему нет? Можно его съесть, – предложил Пушок и его четыре пары глаз сыто мигнули. Генри почувствовал, как вдоль позвоночника прокатилась капелька холодного липкого пота.
«Ничего себе в магазин сходил», – подтрунивал внутренний голос.
– Э-э-э… Не ешьте меня. Я вам еще пригожусь, – на автопилоте ответил Генри, и лишь потом сообразил, что в нормальных сказках все наоборот.
– Смотрите-ка! Говорящий! – змея возбужденно развернулась и снова свернулась, теперь уже максимально плотно прильнув к стенке аквариума. – Я Мурзик.
– Ге… Гарри Поттер, приятно познакомиться. – Вышколенный приютскими воспитателями мальчик в любых ситуациях старался быть вежливым. – А у тебя странное имя. Для змеи странное, – быстро исправился Генри, боясь обидеть змея.
– Предыдущий хозяин был идиотом, – змей махнул кончиком хвоста.
– Мы его съели, – проинформировал Пушок. Генри сглотнул и на всякий случай отступил на шаг назад.
– Слушай, Гарри Поттер, а не хочешь ли ты завести себе домашних любимцев? – закинул удочку Мурзик.
– Нас, – уточнил Пушок для непонятливых.
Мальчик растерялся. Он вдруг неожиданно осознал, что не настолько любит животных, чтобы обзавестись пауком-людоедом и змеем неизвестного науке, но очень устрашающего вида. Отказать прямо почему-то не захотелось. Со всей присущей ему фантазией Генри стал искать оправдания.
– Вы знаете, я не лучший выбор. Я не знаю, как вас содержать, чем кормить. А потом, где я вас буду выгуливать? И у меня не очень много денег. Только на мантии.
– Жаль, – Мурзик отвернулся и начал зарываться в песок, а Пушок с укором смотрел на мальчика, третий левый глаз у него дергался как при нервном тике.
Генри отчего-то почувствовал себя предателем. Он вздохнул и повернулся к выходу. За окном, подпирая стену, маячил Люпин. Три аврора нетерпеливо выглядывали из-за рекламного щита. Вот ведь прилипли. Как бы от них избавиться? По лицу мальчика скользнула поистине мефистофельская улыбка.
– Пушок, Мурзик. А хотите, я вам помогу отсюда выбраться?
Глава 7
«…без полезных знакомств,…»
13.
Последствия его гнусностей никогда не принимали такого масштаба. Генри был в полном восторге. Он стоял на крылечке «Волшебного зверинца», как капитан пиратского корабля на мостике, и взирал на пакость рук своих. Хотя если быть точным в определениях, то пакость принадлежала лапам Пушка. Очаровательное создание, даже жаль такого отпускать. Ну да пусть зверушки погуляют на воле.
Хоть Генри и не подозревал, что такого погрома Диагон-аллея не видывала со времен первого пришествия Вольдеморта, но о чем-то подобном можно было догадаться по реакции окружающих. Волшебники и ведьмы гроздьями повисшие на фонарных столбах весьма оживили пейзаж, а некоторые и озвучили. Особо чувствительные натуры время от времени теряли сознание и тогда начинали съезжать вниз, но бдительные товарищи по несчастью вовремя хватали их за шиворот и подтягивали повыше. Порадовало юношу то, что среди «изображавших виноград» было восемь авроров. Это уже Мурзик постарался.
Вообще Генри сделал парочку наблюдений. Первое состояло в том, что волшебники на удивление красиво и образно выражали недовольство. Юноше очень понравилось, он даже пожалел, что блокнота под рукой не случилось. Особенно пришлось по душе выражение, которое употребил низенький пухлый маг, карабкаясь по водосточной трубе. Что-то о неформальных взаимоотношениях Мерлина с собственной метлой. Второе наблюдение касалось волшебной моды, о которой Генри получил теперь полное представление. В частности о том, что обычно волшебники одевают под мантию. Ничего такого, что бы могло шокировать, но с другой стороны смешно. Ну а мантии в целом юношу разочаровали. К критическим ситуациям они оказались абсолютно неприспособленны, о чем свидетельствовал один из магов, зацепившийся мантией за сучок дерева и теперь забавно болтающийся вверх ногами.
Генри развлекался всеобщим помешательством, пока одна особо истеричная ведьмочка, задрав кружевные юбки, не подскочила к юноше. Она, намертво вцепившись в ворот его мантии, стала картинно терять сознание, слегка придушив юного «героя». Умереть сегодня Генри не планировал, потому совершенно не по-рыцарски ткнул «тонко организованную натуру» пальцем между ребер. Ощутимо. Ведьмочка пришла в себя, визгливо обхамила юношу и кинулась умирать в объятья к одному из авроров. Девятый нейтрализован, радостно потер руки мальчик. Осталось еще трое и Люпин. Так. Где кто?
Двое «хранителей правопорядка» пытались навести оный порядок и успокоить мирное население. Отчего-то результат был противоположный. От визга и криков дрожали стекла. Одна дородная дама с чучелом кукушки на голове с удобством устроилась на печной трубе и кричала так, что могла бы составить здоровую конкуренцию банши.
Не смотря на шум вокруг, Генри отчетливо слышал пришепетывание Мурзика:
– Давайте дружить. Ну, чего вы шарахаетесь? Я же еще маленький и совсем не страшный… пока, – змей обвил в несколько колец огромный черный котел, в котором прятался еще один аврор. Ага! Вот он где, обрадовался Генри. Остался только Люпин. Портман окинул взглядом окрест. Скрылся. Уж не ябедничать ли побежал? УУУ, собака!
А все-таки знатный получился бардачок! Ну, а теперь под общий визг и грохот надо бы куда-нибудь схорониться до поры. Озираясь по сторонам, мальчик не нашел ничего более подходящего, чем мрачный закоулок. Туда и свернул.
14.
Генри хватило трех минут, чтобы начать беспокоиться. Закоулок был не просто мрачный. Это было воплощение фильма ужасов в реалии. Было тихо, шаги гулким эхом разносились окрест, по мостовой стелился легкий туман. Серые плесневелые стены, запах сырости и разрушения. Выцветшие надписи, тяжелые засовы на дверях, малюсенькие окна, забитые доскам. Редкие прохожие, не все из которых люди, держатся в тени, старательно кутаются в плащи и скрывают лица. Зато очертания кинжалов и ножей очень четко проглядывают сквозь ткань. И внимательный взгляд холодным металлом вонзается между лопаток. Бррр! Обычно по таким вот глухим улочкам и бродят маньяки всех мастей. Сейчас бы он вовсе не отказался от общества авроров. Но признать ошибку Генри не спешил. На него же еще никто не напал.
«Что, интересно, мы ищем в этих трущобах?»
Генри нервно обернулся. Никого. Это всего лишь голос. Внутренний голос. Второе «Я», будь оно неладно. Как испугало. Сердце стучало как бешеное.
– Действительно, что я здесь забыл? – пробормотал мальчик негромко, но встречный прохожий шарахнулся от него в спасительную тень тернового кустарника. Ему показалось или куст и в правду голодно заурчал? Жуть какая! И только Генри собирался повернуть назад, как увидел вывеску, что гласила: «Одежда на все случаи жизни». Юноша поспешил заскочить в лавку, оставляя за дверью косые взгляды, неясный страх и аппетитно чавкающий терновник.
Внутри было мрачновато, но уютно и на удивление чисто. А то уж, было, Генри решил, что повсеместная пыль – это что-то вроде волшебной традиции. Здесь же было все опрятно и аккуратно, преобладали фиолетовые и сиреневые оттенки и светлое дерево. Несколько фотографий на одной стене, четыре манекена у другой, полированный прилавок, стеллажи с отрезами тканей и образцами отделки, примерочные кабинки и диван, обитый ситцем.
Опершись о прилавок, грустила женщина. Русоволосая и круглолицая, она вряд ли была красива, – Генри сложно было судить в силу разницы в возрасте – но она его обаяла своей простотой и бесхитростностью. У таких всегда найдется доброе слово для сироты и имбирное печенье. Последнее сейчас было совсем не лишним. Юноша с тоской вспомнил обед в приюте и просительно посмотрел на женщину.
– Тебе чего, малыш? – поинтересовалась она, с сочувствием оглядывая его мантию.
«Малыша» Генри решил ей простить, были темы поважнее. Например, как на восемнадцать галеонов справить новый гардероб взамен сожженного, да еще так, чтобы на обувь осталось. Снейп говорил, что ему понадобится около пятидесяти золотых. Но большую часть той суммы пришлось оставить в «Волшебном зверинце». Изначально юноша планировал «случайно» рассыпать немного мелочи. Но тот, кто первым кинулся собирать чужое добро, очень неудачно толкнул Генри, и кошелек упал. В создавшейся суматохе никто не удивился, что несколько клеток и аквариумов опрокинулись. А то, что два из них еще и разбились, так тут Генри и вовсе не виноват. Это все та ведьма с чучелом кукушки вместо шляпы на них села. Мурзику чуть хвост не отдавила. Но добрые дела – хорошо, а восемнадцать галеонов на все про все – плохо. Генри счел за лучшее предупредить сразу, что денег у него немного. И он рассчитывает получить что-нибудь по самой скромной цене, в идеале бесплатно. Взгляд женщины окутал его теплой волной сострадания. Она пробормотала что-то про трансфигурированную одежду и предложила:
– Давай-ка я тебе для начала чайку сварганю, а потом мы что-нибудь подыщем.
Она вышла из-за прилавка, явив взору немодельные формы подчеркнутые лиловым платьем старинного покроя. Впрочем, Генри обратил внимание лишь на аккуратно поставленные заплаты на подоле. Женщина несколькими взмахами палочки сотворила удобное на вид, но потертое кресло и столик, накрытый вязаной салфеткой. Из подсобки, попыхивая, вылетел медный чайник, сколотая чашка с цветочками и кусок пирога на серебряном блюдечке. У мальчика глаза загорелись восторгом. Если не считать наколдованных Снейпом ботинок и фейерверков, которые метали в Пушка авроры, то он впервые видел колдовство. Женщина поняла его радость по-своему. Она вздохнула, приобняла его одной рукой, другой взъерошила его волосы.
– Голодный, малыш? Может, останешься на ужин?.. Погоди-ка. Ты ведь Гарри Поттер!
«Попался!» – нервно хихикнул внутренний голос.
– Э-э-э. Ну-у-у. Да, – врать не имело смысла. Генгри с тоской посмотрел на кусок пирога.
Женщина приятно удивила Генри, оказавшись достаточно тактичной, чтобы не продолжать расспросы. Она лишь подтолкнула его к креслу и наполнила его чашку.
– И как же ты дошел до такой жизни? – Если в вопросе и была капелька иронии, Генри предпочел этого не услышать. Дерзить не хотелось совершенно. Чай с душистыми травами, яблочный пирог и удобнейшее в мире кресло – все, что ему было нужно в этот момент. Благодарность горячими волнами растекалась по расслабленному телу мальчика. Он лишь мило улыбнулся и ответил:
– Если вы об одежде, то все мое имущество сгорело.
– Что случилось? – женщина не на шутку встревожилась.
– В газетах написали что-то про «взрыв метана».
Продолжать не пришлось, женщина все поняла. Повздыхала, покачала головой и наколдовала еще один кусок пирога.
– И как же ты теперь будешь? – спросила она спустя несколько минут безмятежной тишины.
– Как-нибудь выкручусь. Вы мне только помогите подобрать что-нибудь попроще на первое время. Я вам деньги потом обязательно занесу. Просто сейчас у меня…
– Да ты что, милый. Бери даром! Неужели я не могу себе позволить…
Дурацкое благородство, досадливо подумал Генри.
– Нет, не можете! – Не удержался он от грубости, – Что-то я не вижу тут толпы покупателей.
– Место тут у меня действительно не доходное, – мягко согласилась хозяйка магазина.
– Мда.
– Мда…
– А знаете, – воскликнул Генри спустя пару минут, – у меня есть ИДЕЯ!
Глава 8
«…А уж если за него возьмется Снейп,..»
15.
– Мне уже страшно, Поттер, – раздалось угрожающее шипение за спиной, и спустя мгновение Генри почувствовал, как кто-то схватил его за шкирку и без особых усилий вытряхнул из кресла. Мальчик пару раз дрыгнул ногами в воздухе, что позволило ему в полной мере ощутить себя несчастным котенком, которого сейчас утопят в ведре с помоями. Спустя еще мгновенье этот кто-то все же поставил Генри на пол и, отмахнувшись от возмущенных воплей продавщицы эффектной сиреневой вспышкой, крепко перехвалил юношу за руку.
Рывок. Вокруг все пришло в движение. Пространство свернулось и развернулось вновь. Отвратительно. Ощущение было такое, словно мозги сейчас вытекут через нос. Генри краем глаза заметил, что его окружал уже совсем другой интерьер. Старая грязная кухня, трухлявая мебель, заскорузлые котлы, полумрак, запах сырости.
«Дома», – обрадовался внутренний голос.
– Поттер, какого дементора вы творите?! Вы соображаете? – возопило его материальное воплощение, сиречь Северус Снейп.
Опекун отпустил мальчика, и тот, оказавшись без опоры, пребольно хлопнулся пятой точкой об пол. Генри затравлено пискнул и сжался. Оплеухи в приюте – дело привычное, но все же неприятное. Зажмурившись, он минуты две ждал. Ничего не происходило. Тогда юноша набрался смелости и приоткрыл один глаз. Снейп нависал над ним и рассматривал с интересом ученого-энтомолога, обнаружившего новый вид насекомого. Генри осмелился открыть и второй глаз. Профессор был зол, но совсем не страшен. Особенно с авоськой продуктов в руках. Из этой самой авоськи соблазнительно выглядывали два багетных батона и палка колбасы. Желудок Генри заурчал в предвкушении.
– Я ищу его по всей Диагон-аллее, а он, видите ли, в Сумеречном переулке чаи гоняет неизвестно с кем. Как можно быть таким идиотом?
На риторические вопросы Генри решил не отвечать.
– Где гарантия, что в чай, или пирог, или чем вас там еще угощали, не был подмешан яд или что похуже? А если вас заколдовали? Вы же ни тролля не смыслите в темной магии и ядах.
Опекун нависал над Генри и размахивал палочкой, сосредоточено следя за меняющим цвет огонечком на ее конце. От постоянного мельтешения в глазах юношу замутило.
– И куда смотрел Люпин? – продолжал ворчать Снейп.
– Когда началась эта заварушка, он куда-то смылся, – честно сдал оборотня мальчик. Снейп хмурился и продолжал осмотр, бормоча что-то себе под нос. Насколько Генри мог судить, это была латынь. Мальчик терпеливо ждал, многозначительно поглядывая в сторону авоськи. Наконец, опекун убрал волшебную палочку в рукав, а руки сложил на груди.
– Ну, – Снейп, уже совсем не злился. Он как-то грустно кривил губы. Генри с трудом догадался, что опекун так улыбается. – И что вы скажите в свое оправдание?
– А за что я должен оправдываться? – вкрадчиво спросил мальчик.
– Дайте-ка подумать, – притворно задумался Снейп, потирая подбородок большим и указательным пальцами. – Разгром «Волшебного зверинца», кража ценных исчезающих видов животных, учинение беспорядка на Диагон-аллее, прогулка по Сумеречному переулку. Что-то еще. Было что-то еще, – в этом мрачном типе пропадал великий актер, подумал Генри. – Ах да, конечно! Нападение на представителей правопорядка при исполнении.
– Согласно закону я не обязан доказывать свою невиновность. Докажите мою вину! – адвокатским тоном заявил мальчик. Эту фразу он часто слышал от отца. Вместо вполне ожидаемой оплеухи Снейп выдал широкую искреннюю улыбку.
– Сто шестьдесят восемь свидетелей, двадцать пять из которых тяжело пострадали, достаточно убедительное доказательство? – елейным голосом поинтересовался он.
Мальчик вмиг сделался серьезным и подтянутым.
– Официальные претензии были? Заявления? Жалобы? – спросил он.
Снейп покачал головой вместо ответа.
– Ну, на нет и суда нет! – Генри снова развеселился.
«… то ему вообще жизни не будет»
16.
Заметив жадные взгляды, которые мальчик бросал на колбасу, Снейп все понял. Отправив юношу «занять себя чем-нибудь, только не путаться под ногами», опекун направился к плите с волшебной палочкой наперевес. Генри мысленно пожелал ему удачи и направил свои стопы в библиотеку, где его дожидались подшивка газет и письмо Грейнджер, на которое еще надо что-то придумать соврать.
Определенно с лестницами у Генри в этой жизни не сложилось. Юноша поднимался вверх, как вдруг ему под ноги выскочило какое-то странное существо. Все, что Генри разглядел, это уши. Почти слоновьей формы, да размера не маленького. Налетев на это уродство в холщевой набедренной повязке, Генри резко подал назад и чуть не скатился вниз. Справедливо рассудив, что второй встречи с полом его череп не переживет, мальчик цепко ухватился за перила и удержал равновесие.
– Ходят, топчут. Мразь всякая. Грязнокровки, предатели господина. Пачкают в благородном доме. Крысятничают, мародерствуют. Бедного Кричера обижают. Бедный добрый верный Кричер терпит. Он знает, за что терпит. Уж не долго осталось. Скоро господин наведет порядок. Уж будьте покойны. Везде чистота будет… – существо говорило тем самым голосом и точно с теми интонациями, к каким прибегают киношные злодеи, замахивающиеся на мировое господство. Генри позволил себе струхнуть. Декорация и антураж соответствовали. Кто их, этих волшебников знает, что это за ушастая абракадабра. А, может, он ядовитый? На всякий случай мальчик пнул его с дороги подальше и бегом домчался в спальню. Когда дверь захлопнулась за его спиной и щелкнула задвижка, ему как-то сразу стало легче.
Глава 9«…А если его запрут в этом страшном доме…»
17.
Успокоившись и решив, что повел себя очень глупо, новоявленный «герой волшебного мира» отправился искать опекуна. Тот отыскался без проблем. Снейп стоял посреди кухни, вооружившись половником, и подозрительно и недоверчиво косил глазами в сторону пыхтящей и булькающей кастрюли.
– Сэр, я хотел спросить, – без предисловий начал Генри и, дождавшись благодушного кивка, продолжил: – Мне тут на лестнице повстречалось что-то странное. На двух ногах, зеленое, сморщенное и глазюки такие злобные. Оно ворчало что-то про предателей крови и уборку.
– Это Кричер. Домовой эльф, – на удивление Снейп сейчас был расположен к беседе, видно его кулинарный опыт прошел успешно. – Эти существа отвечают за порядок в доме, принадлежат и подчиняются хозяину дома. Только предупреждаю сразу, если вы тут устроите акцию в защиту прав порабощенных народов магического мира, то убирать стирать и готовить будете сами.
Снейп хотел еще что-то добавить к своей пламенной речи, но мальчик его перебил совершенно логичным, на его взгляд, вопросом.
– А кто хозяин дома? Что же он так прислугу-то распустил? – Генри для большей убедительности обвел взглядом прокопченную кухню, которая хорошей генеральной уборки не видела лет двадцать.
– А дом этот после смерти вашего…мда… крестного перешел по наследству вам, Поттер.
– То есть эта страшная тварь должна меня слушаться?
– Попробуйте заставить, – в словах Снейпа звучал вызов. И судя по азартному блеску в глазах, ответить на вызов, было делом чести.
– Кричер, – позвал мальчик. Ничего не произошло, если не считать веселого поддразнивающего смешка от опекуна. – Кричер!
– Все дело в словах, Поттер, – подсказал Снейп. – Слова должны быть правильными.
Что ж у этих волшебников все не как у людей? Что ж я заклинанием его каким позвать должен или обряд вызова совершить? Бред. На мгновение Генри задумался, а потом решил, что думать нечего, надо трясти.
– Кричер, тварь мелкая, немедленно иди сюда.
Хлопок раздался где-то сзади. Генри от неожиданности отпрыгнул высоко и далеко. По довольным глазам уродца юноша понял, что тот испугал его специально. А когда эльф сложил передние лапки на груди и высоко вздернул нос, Генри понял, что ему объявили войну.
– Я хочу, чтобы ты убрался в кухне, – юноша не рискнул начинать с жилых комнат. Оборудование марки «домовой эльф» было еще не опробовано, не протестировано и могло дать какой-нибудь сбой в программе. А впереди ночь и спать где-то надо.
– Хочет он. Какое счастье, что хозяечка моя не дожила до этих дней. Полукровка посреди благородного дома командовать взялся…
– Заткни пасть! – разозлился Генри и очень удивился, когда эльф действительно замолчал, да еще и прикрыл рот лапками. Он что же, только оскорбления понимает, удивился юноша. А, ну, так это мы живо. Большой опыт общения с товарищами по спальне хоть где-то пригодится.
– Ты сей же час надраишь здесь все до блеска. А потом сам с хлоркой вымоешься и только после этого приготовишь нам с мистером Снейпом ужин!
Глазенки, притухшие было, при слове «ужин» снова загорелись. У Генри по спине пробежал холодок.
– Потушишь овощи и мясо. Никакой самодеятельности. Если пересолишь, не доваришь, отравишь, добавишь хоть что-то не по рецепту или сделаешь что-нибудь в том же духе, то в следующий раз готовить буду я! – мальчик сделал паузу, дал присутствующим прочувствовать момент и безжалостно добил: – Тебя!
Эльф, шаркая ногами, поплелся к горе нечищеных котлов.
– Ох, благородная моя леди, какое же счастье, что вы не слышите, как обижают верного Кричера. Ваше нежно сердце не перенесло бы такой несправедливости…
– Живо! – рявкнул мальчик, и эльф с хлопком исчез, зато мебель, кухонная посуда, тряпки и метлы закружились по кухне, словно подхваченные смерчем.
Автор: Милые мои читатели, подскажите мне безграмотной как избавиться от этого бардака в отзывах. Очень нервирует :)
Глава 10Не бечено. Пока. Обещаю в скором времени исправиться.
«… то у Локонса в скором времени появится не менее знаменитый сосед…»
18.
Очередное утро началось с очередного происшествия.
Сквозь приоткрытое окно в спальню ворвался ветерок, колыхнул занавески, скользнул по гобеленам, задул свечной огарок, растрепал Генри волосы и забился под одеяло. Юноша поежился от холода, в полудреме помянул черта и потянул одеяло на себя. Оно не поддалось. Генри недовольно заворочался, сражаясь с упрямой тряпкой. По всему выходило, что сверху она была придавлена чем-то тяжелым.
Этим чем-то оказался огромный змей. Чешуйчатый гад свернулся клубочком в изножье постели и видел десятый сон. Генри протер глаза и, для верности, легонько пнул рептилию ногой. Змей всхрапнул, глубже зарываясь треугольной мордой в лоснящиеся кольца собственного хвоста.
- АААААА! – произнес Генри хрипловатым спросонья голосом. Змей мгновенно проснулся и юркнул под кровать. В то же мгновение на пороге спальни возник Снейп. Помятый, но грозный.
- Что случилось? – последовал совершенно логичный с его стороны вопрос.
- Не выдавай, – заговорщицким шепотом молвили снизу. Генри колебался с ответом, пока Снейп не одарил его тем особенным взглядом, от которого мурашки сбились в табун и, проскакав вдоль позвоночника до самой макушки, поставили волосы дыбом. Юноша шумно сглотнул.
- Спал… Змея… Такая огромная… Кошмар…
- Предатель, – зашипели снизу. Портман еще раз сглотнул и отер рукой выступившую на лбу испарину. Снейп проследил этот жест и сделал соответствующие выводы.
- Правильно ли я понял, вам приснилась змея? Большая змея? Интересно… Шрам болит?
Юноша потупился, не решаясь ни взглянуть, ни ответить. Но ответа и не требовалось. Опекун цокнул языком и развернулся к выходу.
- Одевайтесь, спускайтесь на кухню, - скомандовал он на ходу. – Я принесу обезболивающее зелье.
Дверь хлопнула, заскрипели половицы в коридоре, и Генри остался с бедой один на один. Беда тем временем выползла наружу и злобно клацнула зубами.
- Ну и гад же ты, Гарри Поттер!
- М-м-мурзик? – ужаснулся юноша.
Змей скрутился на манер детской пирамидки и оскалился. Его желтые глаза оказались точно напротив лица юноши. Прервать зрительный контакт казалось невозможно, вертикальные зрачки гипнотизировали.
«Видите ли вы меня, бандерлоги?» - откомментировал ситуацию внутренний голос, вклинившийся как всегда не вовремя.
Генри опять сглотнул. Очень хотелось пить, но он не смел шевельнуться.
– Вчера днем ты показался мне вполовину короче, – осторожно заметил юноша.
- Вчера вечером я поужинал, – с издевкой ответил змей, и его раздвоенный язык скользнул по зубам. Генри побледнел и натянул одеяло до самого подбородка.
- Не бойся, Гарри Поттер. Мы же договорились, тебя пока не есть. Ты нам пригодиться обещал.
Облегчение, которое почувствовал Генри, нельзя было сравнить ни с чем. Но из вышесказанного он уловил нечто, заставившее его вновь насторожиться.
- НАМ? Пушок тоже здесь?
- Чердак обживает, – подтвердил змей догадки юноши.
-А-а-а-а… – растерялся юноша.
- А я в уже подвал обустроил.
- И как прикажешь мне теперь объяснять Снейпу, почему чердак опутан паутиной и в подвал лучше не соваться? Да я сам здесь на птичьих правах. И кормить вас нечем? – Генри схватился за голову. - Разве что домовой эльф… - Портман хотел сказать: «что-нибудь приготовит», но был прерван змеем
- Не стоит беспокоиться, Гарри Поттер, я уже позавтракал.
- О господи! Кем? – голос юноши сорвался.
- К тебе сова прилетала, – не смущаясь ответил змей. – Ты не беспокойся, корреспонденцию я выплюнул.
Мурзик кончиком хвоста махнул в сторону окна. На подоконнике лежала чуть помятая, а точнее пожеванная посылка, присыпанная горсткой рыжих перьев.
- Э-э-э, – содержательно заметил Генри
- А на счет домового эльфа… Эльфы вообще-то на вкус не очень, но я на всякий случай сползаю, примерюсь. Змей на глазах у Генри уменьшился до размеров маленького ужика и пополз к выходу. Юноша даже не удивился, вместо этого он крикнул вдогонку:
- Мурзик!
Змей обернулся.
- Сам ты гад!
- Я по внешности, а ты по сути.
Назидательный тон рептилии развеселил Генри.
- Значит у нас есть нечто общее. Споемся.
19.
В кухню за совершенно бесполезным зельем Генри спускался, насвистывая рождественский гимн. Причин для радости было несколько.
Во-первых, Мурзик не собирался его есть, что само по себе обнадеживало.
Во-вторых, скользкий змий поспособствовал налаживанию контакта между Генри и мятежным эльфом. Буквально через пару минут. После исчезновения Мурзика, в комнате возник Кричер с половником на перевес и в льняном фартуке в горошек, вместо набедренной повязки.
- Что хозяин изволит приказать! – воскликнуло ушастое недоразумение, бухаясь лбом об пол. Генри в тот момент как раз облачался в одежду «настоящего волшебника» и осваивал сложную систему веревочек-завязок. От внезапного хлопка аппарации юноша резко дернулся и чуть не задушил сам себя. Откашлявшись же Генри «изволил приказать» блинчики с шоколадным соусом, бисквит и чистую посуду на завтрак. И теперь Генри предвкушал изумительный горячий чай и выпечку. Запах ванили и шоколада уже щекотал ноздри, напоминая о тех временах, когда мама еще была жива, а папа не гонялся за призраками. Поток грустных мыслей прервал истошный визг откуда-то снизу:
- Кричер, мерзкий предатель, куда ты это тащишь?! Немедленно верни откуда взял! Это же бабушкино приданое! Да она стоит целого состояния! Это моя любимая скатерть! Кричер! Кричер не смей!!! Ты меня слышишь подлый изменник?!
Юноша усмехнулся. Мурзик в качестве управляющего был бесподобен.
Ну а в-третьих…
- Салазар-основатель! Поттер, что вы на себя напялили? Где вы это взяли?
А в-третьих, посылку, которую Мурзик пожевал сегодня утром, прислала та милая женщина из Сумеречного переулка. В свертке оказалась одежда, пара обуви, белье и записка с просьбой обращаться ещё. В итоге Генри щеголял в сиреневой рубахе, фиолетовых брюках и лиловом халате с капюшоном. Халат отливал перламутром, был расшит серебряным шнуром, украшен кистями, оснащен пряжкой-молнией и на добрых полметра волочился за Генри по полу. Одевая все это, Портман чувствовал себя принцем. Но взгляд Северуса Снейпа творит чудеса. И вот уже принц превратился в шута. Только лишь врожденное упрямство заставило Генри продолжать вести себя как ни в чем не бывало.
- Мне это прислала та чудная леди из магазина одежды в Сумеречном переулке. Вы же меня за шкирку оттуда волокли. Я покупки забрать не успел. Правда здорово? – Генри крутанулся вокруг своей оси, демонстрируя наряд со всех ракурсов.
- Правда в том, что вы выглядите как точная копия Златопуста Локонса. А если станете ходить этак вот по улицам, то в палате вышеупомянутого господина добавится пациентов. – проворчал опекун и протянул пузырек с мутно-серой жидкостью.
- А по-моему прикольно! – возразил Генри, принимая лекарство и склонив голову в благодарность – Пойдемте завтракать.
Юноша распахнул двери столовой, жестом приглашая войти. Сделав лишь шаг, Снейп застыл в изумлении. Столовая сияла начищенным серебром и фарфором, кипельной белизной скатертей и мягкими бликами солнца на паркете. Стол был сервирован в лучшей манере. Салфетки, приборы, а по центру огромный букет лилий.
- Поттер, что вы сделали с эльфом? – выдавил из себя опекун спустя какое-то время.
- А, ерунда, – отмахнулся Генри. – Натравил на него Мурзика, - сболтнул юноша и хлопнул себя по губам.
- Мурзика? Вы завели кота? Где вы его взяли?
-Да сам приблудился…
Глава 11
Ну, раз уж вы, дорогие мои читатели, догадались от чьего лица ведутся размышления в кавычках, то тянуть Мурзика за хвост смысла нет. Пора раскрывать карты. :)) Читайте, наслаждайтесь (если получится :)) и спасибо за отзывы.
Предупреждение: пока не бечено!
«…Эх! Мне даже немножечко жаль, пропущу такое шоу…»
20.
Во время трапезы Генри чинно орудовал ножом и вилкой, не чавкал, не хлюпал, промокал губы салфеткой, локти на стол не ставил и, тем не менее, заработал строгий, даже можно сказать злой взгляд опекуна. Юноша пытался понять, что он сделал не так, но не преуспел. Беседа не клеилась. Да еще это домовой эльф, служивший за завтраком, словно вышколенный дворецкий, угодливо кланялся и старался поймать взгляд мальчика. Это раздражало до крайности. В конце концов, Генри плюнул на все и всех и позволил себе просто наслаждаться прекрасной едой. Давно он так не отводил душеньку.
Блинчики юноша злоупотребил в гордом одиночестве, Снейп отдал предпочтение бисквитным пирожным. За шоколадный же соус волшебники чуть не подрались. Опекун оказался настоящим сладкоежкой, однако ему пришлось уступить силе и молодости. Молодости Генри и силе Кричера, который всячески стался угодить «молодому-господину-Гарри-Поттеру-сэру» и отодвигал соусник каждый раз, когда Снейп протягивал за ним руку.
По плебейской – как выразился Снейп – привычке Генри любил пить чай с молоком, коего на столе не оказалось. Предупредительный домовой, спустя лишь несколько секунд после изъявленного желания, явил чудо в виде магловской коробки молока пятипроцентной жирности. Генри довольно улыбнулся, взял коробку в руки и застыл.
На бледно-голубой картонке между логотипом фирмы-производителя и рекламным слоганом красовалась фотография. Тощий угрюмый мальчишка, в застиранной футболке, с недавно зарубцевавшимся шрамом на скуле и рассеченной бровью буравил Генри тяжелым взглядом зеленых глаз.
«Потерялся мальчик. Зовут…» - успел прочитать юноша, прежде чем до него дошло, кто изображен на снимке.
Черные немытые волосы, отпущенные до плеч, затравленный вид, бледная, почти прозрачная кожа и веснушки, словно перец на белоснежной скатерти. Генри никогда не думал, что со стороны выглядит так жалко.
«Просто обними и плачь» - съязвил внутренний голос.
Юноша задумчиво вертел в руках коробку и даже не заметил, как окунул рукав свей новой мантии в соусник, и как теперь Кричер, повизгивая, ловил в воздухе капли горячего шоколада, спасая приданое своей прежней госпожи от вандализма.
- Ну что вы там так разглядываете, Поттер? - профессор выхватил коробку из рук Генри и повертел перед своим длинным кривым носом.
- Какой-то оборвыш сбежал из приюта. Эка невидаль, - тон профессора был злым, наверное из-за того, что Генри предпочел поделиться шоколадом не с ним, а с льняной скатертью.
- Сэр, но это же… – Генри вовремя захлопнул рот.
- Что это же? – подозрительно переспросил Снейп, поставив молоко на стол.
- Это же не пастеризованное молоко, – вывернулся мальчишка. Потом он с минуту подумал и передал коробку эльфу со словами – На! Перельешь в миску и оставишь Пушку.
Эльф прижал уши к лысой макушке и попытался что-то возразить, но из членораздельных фраз у него вышло только заикание.
- Пушок? Полчаса назад его звали Мурзик, - еще более подозрительно проговорил Снейп.
- Не-е-е, Мурзик это Мурзик, хвостатый такой, а Пушок он… глазастенький. На чердаке у нас поселился, не выгонять же.
Оба помолчали, словно бы обдумывая такую возможность. Снейп просто не любил животных, а Генри, к сожалению, слишком хорошо знал, что это за животные.
- Ладно, Поттер, – выдавил из себя опекун. – Но если только они заберутся ко мне в спальню или того хуже – в лабораторию, я их на ингредиенты покрошу. И займите себя чем-нибудь до вечера, мне с вами возиться некогда.
- Договорились. Спасибо, профессор. И, Кричер, в следующий раз чтобы молоко было в молочнике! – распорядился Генри напоследок и направился к лестнице.
- Поттер, – крикнул зельевар вдогонку. – Переоденьтесь. Найдите что-нибудь подходящее из старых мантий вашего… крестного. Поройтесь на чердаке.
При слове «чердак» домовой эльф жалобно взвыл и забился под буфет. Снейп призадумался.
21.
Конечно же Генри не пошел ни на какой чердак. Делать ему больше нечего, как на новенькую лиловую мантию пыль с паутиной собирать. Да и Пушок не тот зверь, которого лишний раз видеть хочется. Генри отправился в облюбованную еще вчера библиотеку, где с пользой для себя провел утренние часы. Изучив подшивки газет и журналов, а также кое-какую литературу, он составил более-менее четкое представление о самом магическом мире и о том, что в нем творится.
А творилось в нем форменное безобразие. Посреди бела дня совершенно живых волшебников убивали, пытали, запугивали. И с системой безопасности были проблемы. Что это, скажите на милость, за Отдел Тайн, когда туда дети спокойно заходят, преступники проникают, и те и другие что хотят там берут, погром устраивают, а «подозреваемые отпущены за недостаточностью улик». А министр?! То он не верит, что какой-то Сами-знаете-кто возродился, то потом возмущается, что ему вовремя об этом не доложили. А еще…
- Не-мо-жет-быть! – по слогам произнес Генри, хлопнул газетой по столу и откинулся на спинку кресла
- Что не может быть?
Мурзик свернулся клубочком в кресле напротив и щурился на языки пламени за каминной решеткой. Повадки у него были совершенно кошачьи. Возможно, его покойный хозяин не был таким уж дураком.
- Не может быть, что он, то есть я, ну… ты понял. Не может быть, что встречался вот с этой лохматой бобрихой.
Мурзик с вежливым любопытством приподнял голову и кинул быстрый взгляд на снимок в газете.
- Очень даже может, – рассудительно заметил змей. – Может это любовь?
- Что?!
- Или у нее скрытые таланты.
- Какие? Да ты посмотри на нее! Как можно?..
- Ну, я не знаю как у вас прямоходящих, но знал я одну анакондочку... – Мурзик мечтательно зажмурился и облизал треугольную морду раздвоенным язычком. – Голова и хвост у нее, конечно, так себе, зато какие страсти! Просто душила в объятьях!
- Замолчи. Даже слышать не хочу. У меня слишком живое воображение.
Генри уже представлял, как девица с пронзительным взглядом и выпирающими вперед зубами обвила его тщедушное тельце и прицеливалась куснуть у основания шеи. Бррр. Генри вновь схватился за газету.
– Нет, ну даже польститься не на что. А тут еще пишут, что звезда квидича, некий Виктор Крам, в нее безответно влюблен, и что она меняет кавалеров одного за другим, и что все ухажеры сплошь знаменитости.
- Что ты так всполошился, Гарри Поттер? Ну, возьми и напиши ей, дескать потерял память, а вместе с ней былые чувства.
- Точно! Я же еще вчера ей письмо должен был написать.
На какое-то время в библиотеке стало тихо, если не считать поскрипывания пера и хруста пергамента. Мурзик уже было задремал, когда послышалось:
- Готово! Только как я это отправлю? Совы-то у меня нет.
- Слыхал поговорку, увидеть паука – к новостям?
- Э-э-э
- Пушшшшшок!
22.
Отправив Пушка с поручением, Генри занялся анализом рынка. Не известно как там дальше пойдет и что с ним будет, рассудил юноша, но отказываться от возможности заработать глупо. Тем более что волшебный мир в плане бизнеса - просто непаханая целина, да и эта миссис из магазина одежды очень удачно подвернулась. В нашедшийся в той же библиотеке старый блокнот Портман торжественно занесен зелеными чернилами заголовок «Проект бизнес-плана». Затем начерикал пером по нелинованной пергаментной бумаге сам план, график прироста капитала, просчитал рентабельность и остался доволен.
Еще немного помечтав о собственных пирамидах золота и хранилище оформленном на свое, Генри Портмана, имя, юноша задремал. И проспал до тех пор, пока снизу не послышался взволнованный гомон мужских и женских голосов, к которым спустя мгновение присоединился визгливый голос дамы с картины. Как Генри успел между делом выяснить, это был портрет предыдущей хозяйки дома, милейшей, по словам Мурзика, женщины. Каким образом змию удалось найти подход к скандальной особе, юноша понятия не имел. Самого Портмана Вальпурга Блэк, так ее звали, отказывалась замечать. Ну, хоть не орала, утешал себя Генри. Любопытство заставило юношу покинуть уютную комнату и, потирая затекшую шею, отправиться вниз.
Застыв на лестничном пролете, Генри наблюдал нечто, потрясающе бесцеремонное. К нему в гости, без приглашения между прочим, ввалилась толпа незнакомцев подозрительного вида. Нескольких он узнал. Это были люди из вчерашнего эскорта. Авроры, вспомнил Генри.
- И кто ж это такие? - негромко спросил юноша сам себя.
Возникший рядом домовой эльф откомментировал, угрожающе помахивая половником в сторону гостей:
- Приперлись дармоеды. Опять все припасы поизведут, грязнокровые ублюдки. Одних свечей пожгут дюжин пять. Орден Феникса, чтоб он сгорел!
- И что им здесь надо? – совершенно не обижаясь на сварливый тон, поинтересовался юноша
- Известно чего. Пожрать на халяву да косточки благородным волшебникам и министерству перемыть.
- А почему здесь? Кто их сюда звал? – не то чтобы Генри был против общества, но дело принципа.
- А никто. Сами приперлись. Сириус, противный мальчишка, их привадил, вот они теперь здесь и околачиваются.
Вальпурга, продолжала надсадно вопить. Кто-то из гостей вступил с ней в перепалку, но безрезультатно. Переорать эту леди было не под силу даже, наверное, приютской завхозихе мадам Кроу. Генри спустился еще на один пролет и оказался как раз напротив портрета беснующейся ведьмы.
- Леди Блэк – обратился он. – Я, конечно, понимаю и всецело разделяю ваше негодование, но стоит ли тратить усилия на таких…
Генри задумался, какой эпитет можно подобрать для столь разношерстной и неадекватной компании. Вальпурга внимательно посмотрела на Гении, в ее взгляде мелькнуло что-то сродни любопытству. Затем она надменно оглядела собравшуюся, внемлющую толпу и заявила так, чтобы слышали все:
- Вы правы, молодой человек. Предатели крови и грязнокровки не стоят ничего кроме презрения.
- Рад, что вы со мной согласны, – светским тоном заметил юноша. – Предлагаю облить их холодным, а главное молчаливым презрением и удалиться. Зачем себя расстраивать?
- Действительно. Пожалуй, я лучше пока проведаю свою племянницу. Давненько ее не видела. Кричер, следи, чтобы это сброд не растащил фамильное добро. И есть им не давать! Всего наилучшего, молодой человек.
Генри учтиво поклонился. Вальпурга исчезла с портрета.
- Гарри, это было очень грубо, – осуждающе произнес дедок, так похожий на Гендльфа Серого. - После собрания мы обсудим твое поведение.
Гости нестройной толпой проследовали в столовую, дверь за ними со стуком закрылась, а Генри все стоял на нижних ступенях лестницы, сжимал кулаки и тревожился о судьбе приданого леди Блэк.
Глава 12«…ему придется ужом вертеться, чтобы выжить…»
23.
Ждать обещанного разбора полетов Генри не стал. На сегодня у него было запланировано еще одно важное дело. Заменив запачканную шоколадным соусом лиловую мантию на чистую, желто-канареечную, Генри стал дожидаться Пушка, который не задолил явиться пред ясны очи «народного героя».
- Ты, Гарри Поттер, в следующий раз девиц своих предупреждай… - с порога упрекнул мохнолапый монстр. – Малохольные они у тебя оказались и «нервенные». Одна – чуть увидела – в обморок грохнулась. Еле откачал. Другая – «бомбардой» зашвырила. Тоже, знаешь ли, мало приятного.
Тут Пушок продемонстрировал три травмированные конечности, а Генри попробовал представить, как это чудовище пыталось откачать несчастную девушку. Искусственное дыхание рот в рот, массаж сердца. Пугающая получилась картинка, мальчик даже плечами передернул. Паук тем временем, прихрамывая, подкатил к лестнице, на нижних ступенях которой, словно на троне, восседал Генри, и протянул скрученный трубочкой кусок пергамента.
- Та, что поаппетитнее, когда в себя пришла, ответную записку черканула.
- Поаппетитнее? – тупо переспросил мальчик, забирая письмо.
- Да. От костлявой ответа ждать не стал. Она дерется больно. – пожаловался Пушок, предъявив как оправдание два подбитых глаза, третий левый и второй правый.
Генри посочувствовал несчастной животине, потрепал его по косматой голове, поблагодарил и развернул пергамент. Спустя лишь пару мгновений он нетерпеливо пританцовывал в гостиной, ожидая, когда нерасторопный домовой эльф разожжет камин, и изучая инструкцию по перемещению в пространстве с помощью кружаной сети. Едва оранжевые язычки пламени лизнули сложенные пирамидкой поленья, юноша, захватив запас дымолетного порошка и, бережливо подобрав полы мантии, переступил каминную решетку.
Дырявый котел оглушил Портмана мешаниной звуков, запахов и красок. В свой первый визит на Диагон-аллею, мальчик не смог как следует разглядеть это заведение, иначе не назначил бы здесь встречу не то что приличной барышне, но и самым отпетым приютским хулиганам. Бар показался мальчику воплощением всего самого ужасного, преступного и криминального.
«Вот бы папка здесь душу отвел» - представилось мальчику, и он грустно вздохнул.
Задвинув печальные мысли в самый дальний уголок сознания, где, мерно посапывая, бессовестно дрыхло его второе «Я», Генри выбрал наиболее чистый стол, сел и приготовился ждать. По началу мальчик немного побаивался, что посетители бара порвут его на сувениры, знаменитость как-никак. Однако если на него и обращали внимание, то только из-за яркой желтой мантии с золотым позументом. Спустя некоторое время, Генри освоился достаточно, чтобы чувствовать себя уверенно, и подозвал бармена. На предложение оного «промочить горло» юноша утвердительно кивнул и в обмен на два кната получил кружку плесневело-зеленоватого «нечто» и подобострастную гнилозубую улыбку. Генри брезгливо сморщился и уже хотел было громко возмутиться, как его бесцеремонно перебили:
- Ну, что ж, малыш, вот и я! Зачем же ты меня позвал?
Генри оторвал взгляд от подозрительного содержания немытой глиняной посудины и увидел девушку в ситцевом сарафане с волосами, забранными в конский хвост. Мальчик, вот уже двадцать минут ожидавший «лиловую леди» с Дрян-аллеи, не сразу узнал в этой обаятельной девице свою визави (магловский наряд ей определенно шел больше и делал ее моложе лет на десять). Но когда узнал, показал себя настоящим джентльменом, улыбнулся, сделал изящный комплимент и придвинул леди стул. Генри мог быть любезным, если этого требовала личная выгода.
- Очень рад, что вы откликнулись так оперативно, миссис…
- Мисс, – поправила его девушка. – И ради Мерлина преволшебного, зови меня просто Фиона.
- Очень приятно, Фиона, – юноша слегка склонил голову в знак приветствия и сразу перешел к делу. – В прошлый наш разговор прервали достаточно бесцеремонно.
- Профессор Снейп никогда деликатностью не отличался, – согласилась гостья. - Всегда шел напролом. Довольно редкое качество для слизеринца, ты так не думаешь? – мягко улыбнулась Фиона и поспешила отставить кружку с элем подальше от Генри, когда тот, поборов чувство врожденной брезгливости, хотел из нее отпить.
- Э-э-э… – Генри совершенно не знал, что здесь можно ответить и прибег к любимой тактике. – А вы его хорошо знаете?
- О, конечно, знаю. Я же тоже училась в Хогварце. – поделилась Фиона и, достав из своей сумочки завернутый в льняную салфетку кусок пирога, положила его перед Генри. Мальчик благодарно кивнул и на мгновение задумался. Про Хогварц он пока еще не все выяснил, но, кажется, опекун там преподавал зелья.
- И вы у него учились? – ну, любопытно же!
- Да мало училась, он был моим деканом, – девушка грустно вздохнула и, подперев кулачком пухлую щечку, вновь посмотрела на мальчика.
- Расскажите, – попросил Генри. Разговор уходил совсем не туда, но мальчик нутром чуял, что сведения могут оказаться полезными в дальнейшем.
- А ты маленький хитрец, Гарри Поттер. Надеюсь, гриффиндорские качества в тебе преобладают все же, и ты не станешь использовать полученную информацию против меня или бедного мастера зелий.
- Против вас у меня пока ничего нет, – честно признался мальчик, чем немало позабавил мисс. Отсмеявшись, Фиона поспешила сменить тему:
– Так или иначе, но зачем ты меня позвал?
- Помните, я говорил, что у меня есть идея? – и, дождавшись утвердительного кивка, Портман вытащил из кармана сложенный вчетверо пергаментный лист, коей со всем почтением был передан в руки леди. Та изучала его несколько долгих минут. Потом ее растерянный взгляд метнулся к нему.
- Ты правда это сделаешь?
Мальчик кривовато улыбнулся в ответ.
- Но ты же Гарри Поттер! – толи возмутилась, толи восхитилась женщина. – Ты, вроде как, должен спасать волшебный мир и все такое…
- Вот я и спасаю! – флегматично пережевывая угощение, заверил Генри. - Решил начать с вас. Заодно подзаработаю.
Глава 13От автора: Знаю, знаю. Все знаю, что вы про меня думаете. Каюсь и кланяюсь Вам в пояс, за терпение. Долго думала, как сделать этот кусь более утробоваримым. Ничего не придумала, поэтому жуйте, как он есть. :))))
«…чтобы не выдать себя, ни ордену,…»
24.
В дырявом котле Генри провел в общей сложности четыре часа (много времени ушло на то, чтобы обсудить детали плана). Поэтому когда он возвратился «домой» была уже глубокая ночь. Три чадящих факела не могли окончательно разогнать тьму, поселившуюся в холле, от чего Генри, и так не будучи от природы ловким, да еще и не свыкшийся с магическим способом перемещения, споткнулся, смахнул наземь что-то металлическое и грохнулся сам. На шум к его радости никто не прибежал, а значит никто и не узнает, что герой волшебного мира шляется по ночам и совсем не по-геройски шлепается мягким местом о жесткий пол.
Чертыхнувшись и тщательно растерев ушибы, мальчик поднялся, огляделся. Взгляд его привлек свет, выбивающийся из-под двери столовой.
- Заседают? До сих пор?!
- Да если бы просто сидели? – раздался мягкий голос откуда-то из-под потолка.
Генри поднял голову, и увидел семь светящихся и один мигающий глаза там, где предположительно должна была быть хрустальная люстра.
- Э-э…
Признаться, Генри немного испугался и даже пару раз икнул, но потом взял себя в руки.
–…а чем же они еще занимаются?
- Ваше лордство объедают, знамо дело, – рядом с резким хлопком, словно специально стараясь посильнее испугать Генри, материализовался Кричет. – А Флетчер, пьянь подзаборная, столовое серебро уволок!
«Интересную этот Поттер себе компанию подобрал!» - подивился внутренний голос. – «А из чего же мы кушать будем?»
- Кстати, о еде… - Генри подбоченился. – Где мой ужин?!
Эльф прижал уши к голове и стал прыгать поочередно то на одной ноге, то на другой, словно он отморозил конечности или ему срочно понадобилось куда-то отойти. Из его беззубого рта вылетали какие-то жалкие визгливые оправдания, дескать, злые гости заперлись и не пускают, а он бы с радостью побаловал хозяина карамельным пудингом...
Генри вскипел от возмущения и вперился злым взглядом в дверь столовой. В его же собственном доме!..
«Ничего себе обхождение с героем Всея Британии!» – возмущенно подзуживал внутренний голос.
Мальчик молча соглашался. Где-то за спиной ворчал портрет достопочтенной леди Блэк, а под ногами путался Кричет, заискивающе заглядывая в глаза. Притопывая босыми лапками, он пританцовывал вокруг и бормотал, что хозяин непозволительно добр, приютив всякий сброд в таком уважаемом доме.
- Что-то эти гости засиделись, – пробормотал мальчик, раздумывая как лучше потупить.
- Гоните их, хозяин Гарри, сэр. Нечего им дармоедам здесь ошиваться. Я только закрома наполнил. И молоко, как вы любите, купил. Пастеризованное. Натравите на них Мурзика, хозяин Гарри.
Эльф практически уговорил мальчика. Генри решительным маршем отправился в столовую. Створки двустворчатой двери разлетелись в стороны со страшным грохотом. Мальчик вошел в полоску тусклого рассеянного света и в следующее мгновенье оглох от разразившихся воплями гостей.
- Гарри!!!
- Что случилось?!
-Нападение?!
- Как ты вошел?!!
- Постоянная бдительность!
- Это Вольдеморт? Шрам болит?
- Здесь же заклинание на двери.
- Что вы себе позволяете молодой человек?
Последним внес свою лепту Дамблдор, успевший прийти в себя и нацепить маску Санта-Клауса.
- Гарри, мальчик мой, как же ты вошел? На двери стояли очень мощные запирающие чары, и не только мои, – коварный старикан даже не скрывал, насколько его интересует ответ.
- Да? Ну, я же не знал, – пожал плечами Генри, в этот момент, даже не сознавая, как этот его жест выглядит со стороны
- Поттер что ты тут делаешь? Марш к себе! – это уже профессор зелий. Он был явно рассержен и шипел так, что Мурзик бы обзавидовался.
- А я тут везде у себя! – нагловато заявил Генри и с вызовом взглянул в глаза собравшимся. - Это мой дом, между прочим. И вообще, вы тут сидите, лясы точите, а у вас там ребенок некормленый.
- Молодой человек, вас разве не учили, что врываться в комнату, прерывать разговор – это не вежливо? – возмутился некий рыжий господин бомжеватой наружности. Вообще Генри подобные личности, а таких он уже успел повидать не мало, удивляли. Ну что же ты за волшебник и на кой тебе магия, если ты с ее помощью даже штаны залатать не можешь?
- А вас разве не учили, что злоупотреблять гостеприимством невежливо? – парировал мальчик и брезгливо поморщился в сторону рыжего.
Сидевшая рядом с вышеупомянутым господином веснушчатая тетка, более всего напоминавшая курицу, всплеснула руками и издала какой-то нечленораздельный звук.
- Гарольд Джеймс Поттер!!! – возмутилась некая сухопарая претенциозная дама в шотландскую клеточку. – Я не верю своим глазам! Как ты себя ведешь? Очень надеюсь, что все это результат несчастного случая, и ты просто ударился головой. Я уверена, что завтра ты будешь сожалеть о своем поведении.
И действительно, подумал Генри, что-то меня немного занесло, но отступить сейчас – значит признать свою неправоту, проявить слабость и позволить и в дальнейшем не считаться с его мнением – непозволительная роскошь. Потому мальчик вздернул подбородок и ответил:
- А я не уверен, мадам, что должен довольствоваться вашим мнением.
- Поттер, как вы разговариваете. Извинитесь немедленно – Снейп вступился за «клетчатую» и получил от нее благодарный взгляд.
- Это за что это сэр? - мальчик состроим мину сироты недокормленного. - Меня оскорбляют в собственном доме. Распоряжаются здесь, гоняют мою прислугу, опустошают кладовые и еще смеют заявлять, что не довольны моим поведением. Ну, так, пожалуйста. Кому не нравится – все свободны.
После этих слов что-то заискрило, и Генри почувствовал, как от него куда-то вглубь каменных сводов прокатилась горячая щекочущая нервные окончания волна магии. «Гости» отреагировали по разному, но мальчик мог поручиться, приятно не было никому. Даже Дамблдор не смог не поморщиться от этих ощущений.
- Гарри ты не помнишь, и не понимаешь, все мы собрались здесь из-за тебя! Чтобы помочь тебе в твоей главной задаче
- Хм? – Генри приподнял бровь отточенным жестом, позаимствованным у своего нового опекуна.
- Согласно пророчеству ты должен победить Волдеморта. И мы собираемся здесь, чтобы найти способ, как тебе помочь.
- Победить?.. - Генри на мгновение притих, вспоминая все те ужасы, которые он успел прочитать в газетах про этого самого Волдеморта. Энтузиазму как-то сразу поубавилось. – Победить?!!! – с ноткой отчаянья в голосе повторил он. - А договориться никак нельзя?
