Глава 1. Сквозь Лес и миры.Без учета 6-й и 7-й книг, поэтому за несоответствия прошу не линчевать.
____________________________________
Гарри Поттер пробирался сквозь заросли Запретного Леса. Шла середина октября, но погода была аномально жаркой. День близился к своему завершению, однако температура не желала опускаться ниже 27 градусов.
Гриффиндорец бросил школьную мантию еще на опушке Леса и, крепко зажав палочку в зубах, двигался вперед, не снижая темпа.
Там в самой чаще леса сейчас находился Рон Уизли. Приспешники Волдеморта совершили дерзкую вылазку и застали Малчика-Который-Выжил и двух его друзей врасплох. Гермиона и Гарри чудом смогли отбиться, а вот Рона успели оглушить и уволокли в Лес.
Поэтому Гарри отправил подругу сообщить о нападении учителям, а сам бросился за Упивающимися, надеясь хоть как-то помешать им сделать что-нибудь ужасное с Роном. Шрам нещадно болел, но брюнет предпочитал не думать, что это значит.
Парень бежал по лесу уже более получасу, а надежда найти похитителей слабла с каждой минутой. Но, несмотря на отчаяние, Поттер упорно шел вперед. Он уже хотел остановиться и передохнуть: жара выматывала, кусты и многочисленные деревья царапали лицо и руки, пот застилал глаза, дыхание сбилось от быстрого бега – как совершенно неожиданно деревья словно расступились, и Гарри выбежал на покрытую полевыми цветами поляну.
Гриффиндорец еще успел схватиться за палочку и запустить Ступефаем в одну из темных фигур находящихся на ней, как был сбит с ног обыкновенным Патрификус Тоталус. Пальцы разжались и палочка выпала из руки, а сам Поттер упал на землю лицом вниз.
Прошло не более двух секунд как его подхватили чьи-то руки и повели в центр поляны. Там по кругу располагались странные древние глыбы правильной овальной формы около двух метров в высоту. А в центре, напротив причудливой арки находился круглый плоский камень довольно внушительных размеров.
Когда Гарри вели к центру этого сооружения, он успел увидеть привязанного к одному из деревьев на краю поляны Рона. Кажется, друг был без сознания.
Поттер не успел обдумать этот факт, как лоб буквально разорвала адская боль. И гриффиндорец сразу понял почему. Его вели прямо к довольно улыбающемуся Вольдеморту. Темный Лорд стоял в центре возле большого плоского камня и с почти отеческой нежностью распахнул навстречу Гарри руки, как бы желая принять того в объятия. Однако этого не произошло. Вместо этого Поттера положили на тот самый камень в центре и привязали ногами в сторону арки заклятьем, чтобы он не сбежал.
- Гарри, Гарри. С каждым разом ты не перестаешь удивлять меня своим постоянством. – Вольдеморт продолжал улыбаться и движением руки велел Упивающимся отойти.
Те повиновались, покинув круг и стопившись в стороне от каменного сооружения.
Темный Лорд приблизился к обездвиженному юноше. Он склонился над Гарри так, чтобы встретиться с ним глазами.
- Знаешь, я тут подумал и пришел к выводу, что надо найти другой способ убрать тебя с моего пути. Тебе всегда чертовски везет! Даже сейчас, я уверен, толпы твоих обожателей несутся сюда. Чтобы выручить Героя. И если я попытаюсь убить тебя, ты снова сбежишь…
Вольдеморт выпрямился и стал медленно обходить камень по кругу, продолжая говорить.
- Твое везение – это просто дар какой-то. Однако, как нам двоим известно, я не желаю, чтобы кто-то другой убил тебя. И я решил, что проще всего перетащить тебя на свою сторону. Ну а потом ты сам убьешь себя. Против этого я не возражаю. Ну как? Скажешь что я не Гений?
Гарри дернулся и, с трудом перенося боль в шраме, выплюнул:
- Ты окончательно свихнулся! Отье*ись! Лучше убей сразу, чем слушать весь этот бред!
Темный Лорд лишь снисходительно улыбнулся:
- Ах, Гарри, Гарри… ты просто не понял гениальность всей затеи. У меня и в мыслях не было убивать тебя сегодня! – не обнаружив энтузиазма на лице гриффиндорца (хотя тот от услышанного был намного ближе к инфаркту, чем мог предположить темный волшебник), Лорд продолжил, - Представь, что существуешь в мире, где ты был воспитан в других условиях, с другой историей и окружением. И все это повлияло на тебя так сильно, что твоему существу противна сама идея добра и всей той идеологии, которой тебя в большом количестве потчует Дамболдор. И вот ты, такой неправильный, оказываешься в нашем мире, принимаешь мою сторону и идешь разрушать Хогвартс под знаменами величайшего темного лорда Вольдеморта…
- Ты просто псих хр*нов!
- Нет, я – гений. Темный Гарри Поттер не допустит существования себя самого в таком жалком виде, каким являешься ты. И он сам пожелает убить тебя! Он убьет тебя и проблема будет решена! И кроме того, я получу поддержку такого сильного волшебника как ты. О, не удивляйся, Гарри. Ты действительно силен, но был бы намного сильнее если бы принял мое предложение еще на первом курсе. Но, к сожалению, тебя испортили. Теперь ты непригоден для моих целей.
- Ты, урод красноглазый! Не заметил маленького недостатка в твоем гениальном плане?…
- Ты имеешь в виду, что будет сложно достать Темного Гарри?
- Пять баллов Слизерину, греб*ный псих!
- Вот поэтому я тебя и пригласил! – Вольдеморт склонился к уху Поттера (тот еще больше затрясся от боли) и почти шепотом произнес, - Мы находимся в древней святыне, которая была основана более десяти тысяч лет назад. Легенды говорят, что здесь рождались боги. Но я открою тебе секрет. Боги не рождались, а появлялись из других миров…
Услышав это Гарри широко распахнул глаза. Но он словно не видел предзакатное небо. Полученная информация позволяла делать не самые обнадеживающие выводы. Гриффиндорец почти боялся услышать продолжение…
- Да, Гарри. Мне известен ритуал. Хотя пришлось дополнять его самому, но я уверен в его надежности. Я открою эту дверь в межмирье, - Вольдеморт взмахнул рукой в сторону арки, - и найду того, кто мне нужен. Ты, Гарри, очень скоро уже не будешь последним из Поттеров. А самое главное, что это ты сам приведешь моего главного союзника и собственную погибель сюда.
Поттер попытался освободиться, но вызвал лишь очередную улыбку Темного Лорда.
Упивающиеся стали быстро шнырять между каменных глыб, что-то расставляя. В скованного юношу насильно влили несколько глотков какого-то горького зелья и заставили проглотить. Через минуту слуги Вольдеморта покинули круг, а сам он встал между аркой и камнем, на котором лежал Гарри.
Полилась какая-то заунывная то ли речь, то ли песнь на непонятном языке. Арка начала светиться. Поттер продолжал свои попытки освободиться.
Вольдеморт делал какие-то пассы руками, на груди у него мерцал камень причудливой формы.
Неожиданно небо словно заволокло тучами и в сгустившемся полумраке Гарри смог увидеть, что Упивающиеся начинают аппарировать прочь. В ушах стоял странный шум. Через тело юноши словно проходили непонятные волны энергии.
Из арки посыпались искры и Гарри стал неотрывно следить за ней, с ужасом ожидая появление себя самого в темном обличье. Вольдеморт резко развернулся и, дочитав заклинание, сделал шаг в сторону так, чтобы между камнем с привязанным юношей и аркой не было препятствий.
Несколько секунд ничего не происходило и в голову Поттера стала закрадываться надежда, что ничего не получилось. Но тут неожиданно из арки полыхнул ослепительный свет. Но он не причинял боли глазам и Гарри успел заметить момент, когда из проема буквально выпрыгнула гибкая мужская фигура и приземлилась ровненько на край камня у ног гриффндорца.
В следующее мгновение тьма немного рассеялась, но даже она не смогла бы помешать рассмотреть путешественника между мирами. Растрепанные темные волосы, болезненно мерцающие темно-серые глаза (стоп! что-то другое!), знакомый прямой нос и аккуратные губы. Гарри в странной прострации смотрел на свою полную копию, которая с непонятной смесью удивления и отвращения взирала на Гарри. Даже очки пришелец носил такие же. На нем была светлая рубашка, испачканная и порванная в нескольких местах, темные брюки с кожаным широким ремнем, к которому крепились странные приспособления, и полное отсутствие ботинок или носков. В общем и целом другой Гарри выглядел таким же потрепанным, словно вылез из драки, как и привязанный к камню Мальчик-Который…
- Гарри!
Гриффиндорец узнал голос Гермионы, звавшей его. Он повернул голову и обнаружил, что Упивающихся уже не было на поляне, а учителя и подруга спешат к нему. Снова взглянув на своего двойника, Поттер обнаружил, что тот тоже разглядывает разномастную толпу и явно прикидывает, что делать. В этот момент Темный лорд, до того просто взиравший на плод трудов своих, ухватил пришельца за руку и аппарировал с ним в неизвестном направлении.
Гарри почувствовал, как чары отпускают его и он вновь может шевелиться. Гриффиндорец успел лишь принять сидячее положение, когда новая вспышка привлекла его внимание.
Словно стрела, из арки выскользнула фигура стройного юноши и устремилась в небо. Там, на высоте метров в 20 он расправил огромные светлые крылья и спланировал над поляной, рассматривая находящихся на ней людей. Гарри с удивлением смотрел на это существо, которое, несмотря на ситуацию, казалось почти красивым. На ум пришла бредовая идея: «Это что, ангел?»
Однако разобраться Поттеру не дали: очередная вспышка заставила его вновь возвратиться к арке. И как раз вовремя, чтобы заметить, как ее пределы покинула дымка в форме девушки… или девушка, которая была дымкой… Легкая фигурка девушки оказалась полупрозрачной и на вид практически ничего не весила, так как ее подхватил ветерок созданный взмахом крыла «ангела», проносившегося над каменным кругом. Как успел сообразить Гарри, она была просто бестелесной, как призраки в замке.
Третья вспышка уже не столько удивила, сколько заставила запаниковать – такими темпами в окрестностях Хогвартса окажется все население мира Темного Гарри Поттера.
Гриффиндорец успел подняться на одно колено, как огромный зверь выскочил из арки. Гарри порадовался своей хорошей реакции, когда устрашающие когти зверя пронеслись в считанных сантиметрах от его лица. Однако зверюга кажется не рассчитала сил на прыжок и одним махом перепрыгнула не только камень, на котором находился Поттер, но и пару глыб за ним, в считанные секунды покидая магический круг.
Не желая больше терять времени, Гарри наконец поднялся на ноги и уже собирался уйти подальше от этого проклятого места и всей той дикой возни с этой аркой, когда полыхнула четвертая вспышка.
Гриффиндорец даже не пытался предположить, что за мутант выпрыгнет на этот раз. Его глаза успели уловить быстрое движение, когда в полуметре от него на чертов жертвенный камень, сделав шикарное двойное сальто в воздухе, легко приземлилась девушка.
Впервые, после встречи с самим собой, ему представилась возможность рассмотреть пришельца… то есть ее повнимательнее.
За те несколько секунд, которые они стояли друг напротив друга, Гарри успел заметить, что девушка была очень хороша собой и, стоило в этом признаться, он предпочел бы, чтобы она оказалась союзником. Несмотря на то, что ее вид был немного более необычным, взять те же почти красные растрепанные волосы (сразу вспомнилась Тонкс), чем предпочитал Гарри, она казалась весьма привлекательной… Хотя, присмотревшись внимательней, гриффиндорец обнаружил, что в ней есть что-то знакомое.
Не совсем понимая, что он хочет сказать, Поттер открыл рот:
- Ты…
Неожиданно девушка отступила на шаг и, выхватив неизвестно откуда внушительного вида меч, буквально прошипела:
- Заткнись! Я больше не позволю тебе обмануть меня лживыми словами! Ты умрешь прямо сейчас!
В следующее мгновение меч грозил раскроить Мальчика-Который-Выжил пополам. Но, несмотря на то, что он все же услышал заветные слова, хоть и не от того, от кого предполагалось, Гарри не позволил чувству триумфа поглотить себя, а быстро скользнув ужом в сторону, спрыгнул с камня и решил отойти от нервной девицы с явной жаждой крови подальше… проще говоря, герой дал деру к своим.
За спиной Поттер услышал лязг твердого металла о камень и звук приземления на землю явно спрыгнувшей за ним девушки. Гарри уже выскакивал за границы каменного круга, когда полыхнула еще одна вспышка, но оглянувшись он не увидел нового пришельца. А девушка с перекошенной от ярости физиономией почти настигала и уже замахивалась на него мечом для очередного удара. Но тут кто-то из учителей метнул в нее заклятье и ее отбросило метра на три назад.
Гарри остановился, чтобы увидеть, что заклятье не причинило девушке никакого вреда и она, довольно быстро поднявшись, вновь устремляется к нему. Недолго думая, Поттер метнулся сквозь толпу прибывших его спасать учителей к тому месту, где он уронил палочку.
В это момент раздался жуткий звериный рык и огромный чужой этому миру зверь бросился в его сторону, распугивая профессоров, некоторые из которых действительно метнулись в сторону, другие же попытались швырнуть в животное заклятьями, но они отскакивали от шкуры зверя, тормозя того лишь силой с которой в него врезались.
Гарри продолжал бежать, стараясь добраться до места своего падения как можно быстрее. Неожиданно ногу словно пронзил удар током, и он успел заметить уносящуюся от него по инерции полупрозрачную девушку.
«Почему я не видел их лиц?» - несвоевременная мысль посетила гриффиндорца во время небольшой паузы. Обернувшись, Поттер заметил пытающуюся обогнуть толпу и настичь его единственную девушку, лицо которой он видел. Но нет. Ее лицо так же было невозможно рассмотреть.
Не тратя время на обдумывание этого факта, Гарри хотел было уже броситься на поиски палочки дальше, как ужаленная этой призрачной девушкой нога словно занемела. Гриффиндорец от неожиданности не успел удержать равновесие и упал в траву.
Все смешалось вокруг: люди носились, пытаясь отогнать неизвестно откуда взявшегося врага, кидались не действующими заклятьями, кричали друг другу, что необходимо вернуться в замок.
Гарри, не желая терять не секунды, быстро пополз. Через пару метров он почувствовал, как ему помогают подняться, и с облегчение увидел стоящую рядом Гермиону.
- Что случилось?
- Долго объяснять!
- Тебе надо в замок!
Гарри лишь мотнул головой:
- Я уронил палочку, когда меня схватили. Надо найти ее! – он вытянул руку и указал в примерное место расположения его палочки, - Она должна быть там!
Гермиона лишь кивнула и, помогая Гарри идти, они направились в указанном направлении.
До искомого места они не успели дойти метра три, когда что-то сбило гриффиндорцев с ног. Поттер уже не обращая внимания на происходящее, сразу же продолжил ползти. Он ощутил, как ногу отпускает судорога, и преодолел расстояние до места с примятой травой (свидетельство его падения) в один прыжок. Еще пять секунд ушло на то, чтобы обнаружить искомый и такой драгоценный кусочек дерева.
Быстро поднявшись и развернувшись, Гарри столкнулся нос к носу с нацеленным на него оружием, похожим на арбалет. Тот самый «ангел» завис в метре над землей, и однозначность его намерений нельзя было подвергнуть сомнению. Поттер уже понял, что не успеет вскинуть палочку и выстрелить заклятьем. Казалось одно мгновение растянулось на года…
Но тут между ним и «ангелом» неожиданно появилась Гермиона. Она решительно загородила друга собой и выставила вперед палочку. «Ангел» медлил. Он как-то нерешительно смотрел на девушку. Несмотря на «невидимое» лицо можно было различить, что пришелец нахмурился. Опустившись на землю, он в странном раздражении дернул головой, словно сам он не сердился на гриффиндорку, но она ему мешала:
- Отойди! – голос прозвучал властно и, неожиданно знакомо.
- Я не позволю вам убить Гарри!
Сначала «ангел» распахнул глаза, словно ответ девушки прозвучал для него слишком неожиданно, но потом непонятная злость и ненависть зазвучали в его следующей фразе:
- Ты должна повиноваться! Я приказываю: отойди от этого монстра!
Однако Гермиона не была настроена на продолжение спора и запустила в крылатого парня Ступефаем.
Заклятье получилось достаточно сильным, так как его отнесло метров на десять от гриффиндорцев. Еще в воздухе «ангел» умудрился перевернуться, расправить крылья и взмыть вверх.
Гарри оглядел поляну. Девушка с мечом подобралась уже достаточно близко и друзья увидели, как она взмахом рукояти отпихивает от себя МакГоннагал. Та устояла на ногах, но вынуждена была отступить в сторону, а девица продолжала приближаться.
Странная зверюга была блокирована на другом конце поляны несколькими учителями и рядом с ним носилась полупрозрачная пришелица.
- В замок! – требовательно крикнула МакГоннагал гриффиндоцам, привлекая их внимание. Профессор трансфигурации понимала, что учителя не смогут на долго задержать этих существ.
Гермиона только схватила Поттера за руку, как над ними вновь завис «ангел». Однако он не успел ничего сделать. Кто-то швырнул ему заклятье в спину и крылатого снова унесло в сторону. Гарри увидел метрах в пятнадцати от себя Рона, стоящего рядом с Флитвиком. Его палочка была вытянута по направлению к ним и личность того, кто прогнал противника была выяснена. Рыжий махнул друзьям рукой и крикнул:
- Бегите в замок! Я за вами!
Гермиона быстро кивнула ему и бросилась в лес, таща за собой Мальчика-Который-Не-Может-Без-Неприятностей. Гарри попытался освободиться:
- Постой, Гермиона! Мы должны помочь!
Но девушка еще крепче вцепилась другу в руку и крикнула на бегу:
- Нет, Гарри! Мы должны добраться до замка! Там ты будешь в безопасности!
- Другие могут пострадать! Мы не можем их оставить!
Гриффиндорка остановилась лишь на мгновение, чтобы поймать взгляд Гарри:
- С ними ничего не случиться. Эти… существа нападают только на тебя! Они будут преследовать тебя! Ты же видел – никто не ранен, они стараются убить только тебя! Поэтому нужно как можно быстрее попасть в замок!
Поттеру не оставалось ничего другого, как следовать за подругой. Через минуту, несмотря на постоянный мрак, царивший в Лесу, они смогли разглядеть над верхушками деревьев парящую фигуру. Сзади раздался громкий рык, и стали слышны звуки ломаемых веток.
Гарри и Гермиона побеждали еще быстрее, хотя казалось, что это невозможно. Девушка заклятьями пробивала им путь сквозь кусты и деревья. Поттер, уловив мысль, бросил за спину заклятье создание болота, которое должно было временно превратить землю в вязкую жижу. Лихорадочно работающий мозг подкинул еще пару-тройку полезных в данной ситуации чар, которыми юноша не замедлил воспользоваться.
Гриффиндорцы уже начали выбиваться из сил от быстрого бега, ужасающая жара так и не спала, но они боялись остановиться хоть на мгновение. Шум и крики позади создавали ощущение, что стоит задержаться на секунду и на тебя прыгнет тот жуткий зверь или опуститься меч красноволосой девушки.
Утомление и изрядная доля раздражения волной накатывали на юношу, когда он видел, как подруга спотыкается и на ее лице появляется выражение отчаяния. Когда он сам споткнулся и, зацепившись за сучок, чуть не упал, в мозгу сформировалась дикая мысль: «Проклятье! Убью Вольдеморта за такие выходки! Красноглазый урод, я тебе устрою!!!»
Наконец друзья выскочили на опушку леса и увидели замок. Солнце почти закатилось и кругом царили сумерки. Вид близости цели придал гриффиндорцам сил и они рванули к главному входу.
Над головами беглецов спланировал «ангел». Гарри успел лишь поднять голову вверх, чтобы увидеть врага, как Гермиона резко пихнула его в сторону, а на месте, где парень только что находился появилась небольшая дымящаяся воронка.
Поттер вскинул палочку и, загородив собой подругу, швырнул несколько взрывных заклятий в «ангела». Тот не сумел увернуться только от одного, но оно попало в крыло. Их противнику пришлось приземлиться метрах в двадцати от гриффиндорцев. Как только ноги его коснулись земли, он странно выгнулся и, тряхнув головой, заставил крылья исчезнуть.
Гарри и Гермиона следили за «ангелом», который оказался светловолосым и довольно высоким парнем. Когда он обернулся и воззрился на гриффиндорцев, Гермиона ахнула в удивлении и схватила Гарри за руку. На них смотрел Драко Малфой. В этот момент на опушке леса появилась красноволосая девушка с мечом
Поттер, еще раз взглянув на крылатого, предпочел не заморачиваться, памятуя о том, что где-то гуляет его собственный двойник и, схватив подругу за руку кинулся к замку. Оглянувшись, он увидел, что и девушка и обескрыленный Малфой, не теряя ни секунды, последовали за ними. У слизеринца (хотя тут могли возникнуть сомнения, мало ли что) в руках появился то самое оружие, похожее на арбалет, и он явно целил в спину гриффиндорцам.
Гермиона наколдовала щит, но то, что швырнул в них Малфой, чуть не превратило голову Гарри в головешку. Гриффиндорка крикнула:
- Наколдуй щит!
- Это на них не действует!
- Попробуй! У тебя должно получиться! Ты же ранил Малфоя!
Поттер, подумав, что проверить эту гипотезу было бы не лишним, развернулся у самых ступенек в замок и, загородив Гермиону, выставил щит как раз в тот момент, когда очередной заряд, выпущенный из арбалета, летел в них. Гарри уже был готов отпрыгнуть в сторону и увлечь за собой подругу, когда красный огненный шар не больше мяча для гольфа, разбился о щит. Малфой выругался сквозь зубы, а девушка с мечом, остановившись на мгновение, с такой ненавистью посмотрела на Поттера, что казалось она могла бы изничтожить его одним взглядом.
Из леса показались другие участники сражения. Впереди несся страшный зверь, а рядом плыла призрачная девушка. Сразу за ними на опушку выбежали профессора. В толпе мелькнула рыжая макушка Рона.
Гарри почувствовал, что его тянут за руку и, оглянувшись на Гермиону, последовал за ней в замок.
Они ворвались в холл распугав толпу второкурсников, возвращавшихся с ужина.
- Куда? – Поттер в нерешительности остановился.
- К Дамблдору! – Гермиона была уже на полпути к лестнице.
Гарри кинулся следом за ней, но в этот момент практически одновременно в холл вбежали все четверо пришельцев. Огромный зверь сразу же в один прыжок отрезал гриффиндорцу путь к лестнице. Гермиона, уже стоявшая у ее подножия, что-то крикнула.
Гарри кинул в зверя ступефай и отскочил к стене, развернувшись таким образом, чтобы видеть всех противников. Лишь мгновение спустя он понял, что сам загнал себя в ловушку.
Прижатый к стене, Мальчик-Который-Все-Еще-Хотел-Жить наблюдал, как все четверо медленно окружают его полукругом. Поттер вытянул палочку перед собой и постарался успокоиться. Эти маги пришли из другого мира и сразу же набросились на него. Но до них в этот мир пришел его полный двойник… если не учитывать цвета глаз, но кто будет смотреть. Ко всему прочему оба Поттера даже одеты были весьма схоже. И, в принципе, становилось понятно, почему пришелец из другого мира выглядел так, словно только что сам вылез из заварушки. Видимо перед тем, как его выдернуло сюда, они сражались, и враги того Гарри последовали в портал за ним, желая закончить начатое дело. Но так как к тому моменту Вольдеморт успел наложить свою загребущую лапу на Темного Гарри Поттера, то соответственно те, кто прибыл следом, решили, что находящийся на поляне единственный Поттер и есть тот, кто им нужен.
Сам Гарри был бы не против разрешить это небольшое недоразумение, но станет ли его слушать столь враждебно настроенная публика? Чего только стоит заявление этой грозной девицы в каменном круге… Но попытаться стоило:
- Вы ошибаетесь! Я не…
Его речь была прервана очередным снарядом из арбалета. Гарри успел выставить щит.
Со стороны входа в Большой зал раздались возгласы, и в их сторону ринулась группа учеников. Они на ходу вытаскивали палочки.
Мельком глянув в их сторону, Гарри распознал членов ДА. В следующее мгновение ему пришлось в спешке уворачиваться от острого лезвия меча. Девушка б
ила так быстро, а ее движения были такими резкими и точными, что через семь ударов Поттер упал на пол и выронил палочку.
Глава 2. Главное – прояснить все вовремя!
Девушка б
ила так быстро, а ее движения были такими резкими и точными, что через семь ударов Поттер упал на пол и выронил палочку.
Красноволосая замахнулась для последнего удара, но тут ее настигло сразу несколько заклятий, которые отбросили девушку в сторону от лежащего на полу парня. Однако радоваться было рано.
В следующее мгновение Гарри оказался прижат к полу тем самым зверем ужасающих размеров, который готов был перегрызть ему глотку. Гриффиндорец вцепился руками в морду, которая была слишком большой. Удержать было сложно, но парень упорно отпихивал нависшую над горлом пасть. Поттер уже приготовился почувствовать боль терзаемой зубами плоти, но тут что-то изменилось.
Протяжный устрашающий рык, издаваемый зверем, стих. Гарри почувствовал, что зверь замер, его челюсть полная острых зубов больше не клацала над лицом, а тяжелая лапа не давила на грудь.
Парень вскинул взгляд и увидел, что первым к нему с палочкой наизготовку пробился Невилл. Его рука подрагивала, но лицо выражало твердую решимость защитить товарища от опасности.
Огромное животное недвижно следило за Лонгботтомом. Поттер, находящийся в непосредственной близости, уловил в темных глазах зверя слишком человеческое выражение: смесь боли и радости. Лохматый монстр издал слабо слышный звук, похожий скорее на то, как скулят собаки, и, не замечая больше Гарри, медленно двинулся к Невиллу. Тот не отступил ни на шаг, но на лице гриффиндорца отразился страх и нерешительность.
Все в полном молчании следили за происходящим. Зверь сделал несколько осторожных шагов и повел носом, обнюхивая Лонгботтома. Тот стоял, уперев палочку в морду животного и боясь отвести взгляд.
В следующее мгновение огромное лохматое тело выгнулось дугой, зверь стал подниматься на задние лапы, и Невилл все же попятился. Шерсть животного стала стремительно исчезать, огромное тело уменьшалось в размерах, а морда начала приобретать человеческие очертания…
Через несколько мгновений напротив Невилла уже стоял высокий темноволосый парень весьма внушительной комплекции. Незнакомец оказался большим. Даже лежа на полу и видя только его спину, Гарри мог с уверенностью сказать, что в человеческой форме пришелец весил, по меньшей мере, 90 килограмм. Причем большую часть веса нападавшего, явно составляли мышцы.
Широкая спина незнакомца закрыла от Поттера Невилла и он не мог видеть выражение лица друга. Подоспевшая толпа ребят загомонила, уставившись на двух парней. Личность этого странного оборотня явно породила немалый интерес среди учеников.
Гарри вскочил на ноги, но не успел сделать и пару шагов, как сразу же был прижат лицом к стене. Он почувствовал, как холодные пальцы сжимают его горло, а прямо над ухом раздался голос Малфоя:
- Очнись, Нев! Он дурит тебя! Это не Меверик!
Гарри попытался развернуться и отпихнуть от себя Малфоя, однако тот держал его железной хваткой. Гриффиндорец начал задыхаться.
- Отпусти его! – звонкий голос Джинни раздался совсем рядом.
Краем глаза Поттер увидел, как девушка попыталась оглушить врага с помощью палочки. Естественно ничего не получилось. Тогда Джинни бросилась вперед, чтобы помешать Малфою, но на ее пути встала красноволосая девица с мечом.
Сзади раздался крик и Гарри почувствовал, что кто-то пытается отодрать пальцы слизеринца от его горла. Хватка ослабла, и Поттер смог вдохнуть. Воспользовавшись заминкой, он резко развернулся.
Все еще пытаясь удержать его одной рукой, Малфой в то же самое время пытался отпихнуть Гермиону, которая буквально повисла на нем, пытаясь освободить Гарри.
- Что ты делаешь? Почему помогаешь ему? Повинуйся! – голос двойника слизеринца был полон злости и досады. При этом в его фразе уместилось столько повелительного тона, словно он разговаривал со своим домовым эльфом.
- Оставь Гарри в покое!
На долю секунды Малфой так посмотрел на гриффиндорку, будто увидел что-то поистине ужасное. Однако уже спустя мгновение он принял решение и, отпихнув Поттера, схватил Гермиону за плечи. Та попыталась освободиться. Драко, не обращая внимания на ее сопротивление, приблизил девушку к себе и гневно посмотрел ей в глаза, прежде чем яростно произнести:
- Ты… ты предала меня!
Всем своим видом Малфой выражал столько разочарования и боли, в его голосе проскользнули нотки отчаяния. Все вокруг затихли.
- Что? – Гермиона даже прекратила попытки отпихнуть от себя Малфоя и удивленно уставилась на него.
К ним обернулся огромный парень, который все еще стоял напротив Невилла. Немного пришедший в себя Гарри понял, почему он вызвал такой интерес в толпе. Странный оборотень был как две капли воды похож на Логботтома. Он подался вперед:
- Малфой, это не…
Но двойник Невилла был прерван следующим возгласом Драко:
- Ты предала кровь моего рода! И ради кого? Ради ублюдка Поттера? Ты готова умереть за эту падаль?
С каждой фразой он все больше сжимал Гермиону в своем странном подобии объятий, не позволяя ей отодвинуться от него ни на миллиметр. Девушка поморщилась от боли, вновь пытаясь отпихнуть его:
- Отпусти меня!
Кожа Малфоя мерцала странным блеклым светом. Воздух вокруг него клубился прозрачными вихрями. Он был словно охвачен пламенем. Гарри почувствовал, как полыхнуло жаром. Гермиона зажмурилась и закричала от боли – ткань ее мантии задымилась под пальцами Малфоя.
Гарри ринулся вперед и попытался помочь подруге, но Малфой даже не взглянул на него. Гариффиндорец смог лишь на мгновение прикоснуться к двойнику слизеринца, ощутив жгучую боль. Поттер с ужасом увидел ожоги на собственных пальцах и осознал, что не сможет оттащить Малфоя. Но ему было просто необходимо спасти Гермиону!
В следующее мгновение над ними раздался голос. Он был похож на шелест и звучал, словно эхо в пустом помещении. Гарри поднял голову и увидел нависшую над ними призрачную девушку, что выбралась из арки на поляне вслед за крылатым Малфоем.
- Довольно! Драко, остановись! Я здесь, ты ошибся.
Призрачная медленно, словно облако, опустилась на пол перед Малфоем и дрожащей в его руках Гермионой. Того словно облили ведром холодной воды. Он стоял и непонимающе оглядывался по сторонам, стараясь увидеть того, кто говорил. Его взгляд остановился на Грейнжер и теперь выражал замешательство. Однако он так и не отпустил ее.
Гарри заметил, что прямо на девушку не смотрит никто из толпы. Только странный анимаг - оборотень, который по-видимому являлся двойником Невилла, шарил взглядом в том направлении, где находилась призрачная девушка.
«Ее что, вижу только я?» - Гарри вновь сделал шаг по направлению к подруге.
Тем временем девушка уже стояла на земле. Она развела руки в стороны, а затем опустила. У ее ног заклубился серебристый туман, постепенно окутывая всю фигуру. Он словно сгущался из воздуха, а когда рассеялся, наступила тишина.
Спустя мгновение толпа загомонила с утроенной силой. Перед ошарашенными Малфоем, Поттером и Грейнжер стояла девушка в темной накидке, очень напоминающей ученическую мантию Хогвартса. Ее густые вьющиеся волосы были собраны в аккуратный пучок, но несколько прядей выбились. Карие глаза взирали спокойно и открыто, брови изогнулись немного требовательно. Все взгляды были направлены на вторую Гермиону Грейнжер, так неожиданно материализовавшуюся из ниоткуда.
- Офигеть! – громкий голос из толпы высказал общее мнение.
Вторая Гермиона шагнула к застывшему Малфою.
- Отпусти ее, Драко. Кажется, мы все ошиблись.
- Как… ты?.. – блондин еще мгновение смотрел на говорившую, а потом вновь обернулся к девушке, которую крепко сжимал в руках.
Малфой разжал пальцы одной руки и, помедлив мгновение, поднес ладонь к лицу Гермионы. Гарри заметил, что мантия подруги прожжена насквозь. Она вздрогнула и попыталась отстраниться, но Драко все еще крепко держал ее другой рукой. Он осторожно коснулся щеки Гермионы, провел пальцами по волосам, а потом наклонился очень близко к ее лицу. Гриффиндорка дернулась в сторону, но не смогла отстраниться.
Гарри сделал шаг вперед, желая оттащить, наконец, Малфоя от подруги, но вторая Гермиона жестом заставила его остановиться. Поколебавшись мгновение, Гарри послушался.
Двойник слизеринца приблизился к лицу девушки так близко, что их разделяло всего пара миллиметров. Испуганные глаза Гермионы, которая вообще перестала понимать, что происходит, говорили сами за себя. Блондин немного склонил голову и коснулся своей щекой щеки гриффиндорки, а затем уткнулся носом в ее волосы.
- Отпусти ее! Сейчас же! – вторая Гермиона явно утратила часть своего спокойствия. Она раздраженно следила за манипуляциями Малфоя.
Тот, наконец, выпрямился и, ухмыльнувшись, отпустил девушки, отступая от нее. Не отрывая от настоящей Гермионы взгляда, он произнес:
- На ощупь как ты… и пахнет так же.
Двойник Гермионы лишь тряхнула головой в недовольном жесте. Она послала злой взгляд в сторону гриффиндорки. У той от пережитого подкосились ноги и, если бы Гарри не подхватил ее вовремя, она бы осела на пол.
Вперед выступил анимаг - оборотень.
- Грейнжер, ты думаешь о том же?..
Гарри продолжал поддерживать подругу и заметил, как она вздрогнула при упоминании своего имени. Однако ее двойник уже взяла себя в руки и вновь выглядела образцово спокойно.
- Если, Лонгботтом, ты думаешь о том, что перед нами совершенно другие люди невероятно похожие на нас и с такими же именами, то да, мы думаем об одном и то же.
Тем временем, Малфой неторопливо приблизился к говорившей и холодно спросил:
- Может вы разъясните, о чем речь? Как я понимаю, Поттера мы уже не убиваем? – блондин послал Гарри полный ненависти взгляд, но стоило серым глазам скользнуть по держащейся за него гриффиндорке, как ненависть исчезла, оставляя место задумчивости.
Другая Гермиона легко коснулась руки блондина и вновь заговорила своим бесстрастным похожим на шелест голосом:
- Посмотри на него внимательно. Выглядит как Поттер, но это не он. Я еще на поляне заметила, что что-то не так, только не могла понять что именно.
Малфой удостоил собеседницу скептическим взглядом, но та лишь уверенно кивнула головой. Тогда блондин обернулся к паре замерших гриффиндорцев и очень внимательно осмотрел Гарри с ног до головы.
- Не знаю, почему ты защищаешь это отродье. Сначала убью его, а уж потом разберусь с тобой, Гермиона! – довольно решительно резюмировал Малфой. Его взгляд стал жестким, и он вновь достал арбалет, направив его на Гарри.
- Объяснись! – женский голос раздался откуда-то сбоку.
Когда Гарри повернул голову, то внутри все обмерло. Красноволосая девица, о которой он забыл, сейчас стояла, держа в одной руке меч, а другой ухватившись за рыжие волосы Джинни Уизли, которая стояла на коленях перед ней: острие меча упиралось сестре Рона в горло. Взгляд Поттера скользил от испуганного лица Джинни к свирепому лицу Красноволосой. И тут он понял, кого она ему напоминала. Кровожадная девица в данный момент угрожала мечом собственному двойнику этого мира.
Призрачная Гермиона шагнула вперед по направлению к Гарри. Ни разу не взглянув на соратницу с мечом, она пристально осматривала Поттера. Слегка склонив голову, двойник Грейнжер наконец произнесла:
- Когда мы настигли наследника Поттеров, он пересекал Линии Магических Границ. Надеюсь ты помнишь, как работают эти святыни. Их мощь несоизмерима даже с теми силами, которыми обладает Поттер. Если бы человек, который стоит перед нами, прошел по Линиям, то за ним тянулся бы такой сильный шлейф остаточной магии, что она была бы видна невооруженным глазом, а ты, Драко, не мог бы прикасаться к нему.
- Не имеет значения! Нам всем хорошо известно, как изворотлива эта тварь! Ручаюсь, что Поттер сообразил, как избавиться от следа. К тому же, - Малфой сделал небольшую паузу и повернул голову в сторону Гермионы своего мира, продолжая держать Поттера на мушке, - Мы прошли сквозь магический портал, а он мог отфильтровать инородную себе магию не заключенную в человеческом теле, и не пропустить этот «шлейф остаточной магии» вслед за нами. – последние слова прозвучали как явная издевка.
Гермиона другого мира, говорившая еще несколько мгновений назад вполне спокойно, опустила взгляд на ноги Гарри и неожиданно насмешливым тоном произнесла:
- Хорошо, давай по-другому. Разница между нами при переходе сквозь арку составила менее 1 минуты до появления Джиневры и разрыва того странного круга. Все это время Поттер находился внутри. А теперь объясни мне,
где он успел за это время раздобыть ботинки, надеть их и зашнуровать?
- Что? – Малфой непонимающе смотрел на Гермиону своего мира, видимо ожидая продолжения.
Но девушка молчала, продолжая со спокойствием разглядывать Поттера, будто он был интересной зверушкой.
Красноволосая нахмурилась и уставилась на ноги Гарри так, словно в них она найдет ответы на все вопросы. Ее меч опустился, но она не торопилась отпускать свою заложницу. Бросив мимолетный взгляд на нее, Малфой так же стал внимательно разглядывать гриффиндорца.
Наконец, Грейнжер другого мира медленно приблизилась к Гарри и прижимающейся к нему испуганной Гермионе. Остановившись в метре от гриффиндорцев, она продолжила:
- Когда я прошла сквозь портал за тобой, Драко, то меня сразу же вынесло из круга. Я видела, как наследник Поттеров лежал на том широком камне в центре круга перед аркой. Оказавшись на поляне, я обратила внимание на людей, которые появились из леса. Они звали его по имени - Гарри. Не находишь странным, что около святых мест, куда могут пройти маги лишь с определенным уровнем магического таланта, собралось столько волшебников и все они явно поддерживают наследника Поттеров?
Малфой раздраженно задрал подбородок, принимая презрительный вид, и резко произнес:
- Договаривай! Все, что знаешь!
Призрачная Гермиона легко кивнула головой, продолжая смотреть прямо на Гарри:
- Все мы прекрасно понимаем, что если бы наследник Поттеров обзавелся поддержкой хотя бы пяти магов среднего уровня, то он немедля осуществил бы все свои планы. Кроме того, этот парень бежал к краю поляны, когда я сумела парализовать его на время своей силой. Во время контакта я не почувствовала… родства магии Малфоев. – Девушка отвела взгляд от Гарри и замолчала, но вдруг встрепенулась и обернулась к Малфою, - Что он сделал, когда добежал до края поляны и ты нагнал его?
Двойник слизеринца нахмурился, явно вспоминая события недавнего прошлого. Спустя мгновение он в замешательстве ответил:
- Подобрал эту идиотскую палку, с помощью которой он управляет магией, и развернулся ко мне, собирался атаковать… или обороняться… Но ты встала между нами… Точнее я подумал, что это ты… - блондин вновь устремил свой взгляд на стоящую рядом с Поттером гриффиндорку.
Сбоку раздался возглас. Красноволосая отпихнула от себя заложницу и мигом оказалась между Малфоем и Грейнжер из своего мира:
- Что это значит? Это он или нет? Что произошло?
Двойник Гермионы вновь обернулась к Поттеру и, не отводя своего взгляда от его глаз, грустно улыбнулась:
- Я не знаю, что произошло, Джиневра… Но это не он. Чтобы понять это, достаточно посмотреть ему в глаза.
Красноволосая Джиневра подошла к тому месту, где стояла пара гриффиндорцев, поравнявшись со своей соратницей из другого мира. Она заглянула в лицо Гарри, и, стоило ему взглянуть на нее, вздрогнула:
- Они снова зеленые… - двойник Джинни отпрянула от юноши и на ее лице впервые появилось замешательство.
В следующее мгновение Гарри почувствовал, как его хватают за отворот рубашки и резко дергают в сторону. Малфой грубо схватил гриффиндорца за горло и посмотрел в глаза. Секундное замешательство и на лице двойника слизеринца появляется такое выражение, словно тот выпил пинту уксуса.
- Твою!.. Не могу поверить! Этот ублюдок снова обставил нас! – Малфой отпустил Гарри как-то спокойно, даже аккуратно. Он тут же развернулся к все еще наблюдающим за Поттером девушкам из своего мира. – Слишком много времени потеряли. Теперь этот гад может быть где угодно.
Позади толпы школьников послышался шум. Расталкивая в стороны все еще ошалелых от происходящего учеников, к разговаривавшим пробился взволнованный Рон с палочкой наизготовку.
- Гарри! Гермиона! Вы целы? – рыжий гриффиндорец остановился, направив свою палочку прямо на Малфоя. Тот с каким-то странным выражением следил за только что появившимся новым действующим лицом.
- Рональд! – казалось, что крик заполнил весь холл.
Спустя мгновение, Рон Уизли уже не мог ничего предпринять, так как был захвачен врасплох крепкими объятьями и бессвязной речью смутно знакомой высокой девушки со странными красными волосами.
Еще через пару мгновений все герои происходящего оказались в окружении преподавателей Хогвартса. Вперед выступила Минерва МакГоннагал:
- Думаю будет лучше, если вы сложите свое оружие, - если преподаватель трансфигурации и была поражена тем, что несколько студентов присутствовали в «двойном экземпляре», то виду не подала, - Мы сопроводим вас к директору.
Глава 3. Все намного проще, чем кажется…
Мадам Помфри закончила обрабатывать ожоги Гермионы и принялась за ушибы и царапины Гарри. Рон сидел на одной из коек и ждал своей очереди.
Тех странных людей, что угрожали Гарри, отвели в кабинет директора, толпу в Холле разогнали по башням, а их втроем отправили в Больничное Крыло. Ребята находились в своеобразном молчаливом соглашении не обсуждать произошедшее… пока. Едва перекинувшись парой слов по дороге к вотчине Мадам Помфри, сейчас все трое сидели уставившись куда угодно, но только не друг на друга.
Внезапно дверь палаты распахнулась и в проеме показалась недовольная физиономия Филча:
- Поттер, Уизли, Грейнжер! К директору! Быстро!
Обменявшись взглядами, гриффиндорцы дружно встали и, не обращая внимание на причитания колдометика о том, что необходимо завершить все процедуры, вышли из палаты.
Рон так и не смог до конца понять, что же произошло там на поляне и позже в замке. Кто эти странные люди, что старались убить Гарри и Гермиону? Рыжеволосый гриффиндорец был в смятении. Он бы завалил друзей вопросами и заставил все подробно рассказать, но им неслабо досталось во всей этой заварушке, и, кажется, им самим требовалось переварить все произошедшее. Поэтому Рон молчал. Для него единственной ясной вещью оставалось то, что он будет защищать своих друзей до конца, а это самое главное.
Гермиона шла, сопровождаемая с двух сторон своими друзьями, и осознавала, что только их присутствие заставляет ее двигаться вперед. Все было ужасно. Она находилась в каком-то оцепенении. Казалось, что всю ее сковала судорога и она не может ни пошевелиться по своей воли, ни произнести хоть слово. А ей хотелось. Хотелось закричать, расплакаться и убежать. Все что угодно, лишь бы не идти в кабинет, где наверняка будет тот пугающий человек. Нет, его невозможно было спутать с хорьком Малфоем. Никогда еще Гермиона не испытывала такой боли, как в его руках, никогда все внутри не содрогалось от всеобъемлющего страха, как в момент, когда его глаза смотрели на нее. Она боялась до смерти. Осознавала, что ему не позволят напасть на нее снова, но не могла ничего с собой поделать. В голове словно раскаленным железом было выжжено лицо и глаза ее мучителя. Самые ужасные мгновения в ее жизни. Но, было и другое. В момент когда она уже готова была потерять сознание, за мгновение до того, как он отпустил ее, сквозь всю испытываемую боль, Гермиона ощутила то, что было в сотни раз хуже. Она не понимала откуда, но точно знала, что это был его гнев, его ненависть, его боль… и все это оказалось во много раз более разрушительным, чем то, что она испытала до этого. Ужасно. Но… сейчас надо идти. Надо выяснить, что произошло. С ней ее друзья и она справиться. Она сдержит свои эмоции. Поплакать можно будет и позже.
На Гарри накатило какое-то безумное равнодушие. Прислушиваясь к себе, гриффиндорец с легким удивление понял, что ему в общем-то безразлично, что там случилось, кто эти очередные неприятности и откуда они взялись. В коридорах царила относительная прохлада по сравнению с духотой на улице. В голове с ленцой ползла мысль, что все таки утомительно носиться по лесу от всяких чудиков с непонятными претензиями. Да и вся эта ситуация со сражениями, криками и переживания жутко выматывает. Гарри с тоской подумал о хорошей расслабляющей ванной, после чего можно было немного поваляться с книжкой по квиддичу на диване в гостиной факультета, а потом вздремнуть. Мальчику-У-Которого-Много-Тупых-Прозвищ оставалось лишь надеется на то, что директор не задержит их надолго.
Когда друзья вошли в кабинет, то увидели, что весь преподавательский состав был в сборе, а четверо гостей из другого мира сидели справа перед директорским столом. Причем единственной из всей четверки, пристально разглядывающей их, была столь странно выглядящая Джиневра. Остальные казалось даже не обратили внимание на появление гриффиндорцев.
Как только Рон прикрыл дверь, Дамблдор пригласил ребят пройти к столу и присесть на появившийся в виду нехватки сидячих мест фиолетовый диванчик. Затем старый волшебник кивнул коллегам и они покинули кабинет, бросая недоверчивые, любопытные и просто удивленные взгляды на сидящих перед директором парней и девушек. Когда дверь закрылась, в кабинете, кроме директора и семерых подростков, остались МакГоннагал и Снейп.
Наступила тишина, в течении которой Рон бесцеремонно разглядывал сидящих напротив дойников людей, столь знакомых ему в этом мире; Гермиона уставилась на свои руки и старалась игнорировать буквально прожигающий ее взгляд серых глаз, а Гарри смотрел прямо на директора, ожидая начала разговора.
Наконец директор, оглядев еще раз всех присутствующих начал:
- Как нам уже удалось выяснить, присутствующие здесь, - директор указал рукой на двойников, - мистер Логботтом, мисс Грейнжер, мисс Уизли и мистер Малфой не явля…
- Лорд Малфой. Или просто Малфой. Без всяких псевдо-вежливых обращений. Это не так сложно запомнить. – резкий голос почти полной копии слизеринца прервал Дамблдора на полуслове.
Красноволосая Джиневра раздраженно тряхнула головой, а двойник Гермионы, бросив совершенно равнодушный взгляд на Гарри, произнесла:
- Лорду Малфою претит сама мысль быть уравненным в обращении с обычными людьми.
Рон громко фыркнул:
- Не знаю, какие закидоны у этого Малфой, но тот, что учится со мной пока не дошел до такого идиотизма.
Двойник слизеринца презрительно ухмыльнулся:
- Удивительно, но от тебя, Рональд, я такого услышать не ожидал. Посмотри на это внимательно, Джиневра. Твой братец не возражает, когда к нему обращаются как к какому-то простолюдину. Похоже, здесь не ценят магическую кровь? – взгляд блондина вновь обратился к прижавшейся к Рону Гермионе.
Рыжеволосый гриффиндорец уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут прозвучал другой голос: спокойный, уверенный, низкий.
- Я думаю, что сейчас было бы полезней разобраться в сложившихся обстоятельствах, нежели высказывать личное и не самое лестное мнение друг о друге.
Все обернулись к высокому крупному парню. Пожалуй самый непохожий на свой прототип в этом мире, Невилл с неодобрением смотрел на Малфоя. Директор согласно кивнул и вновь заговорил:
- Как уже было сказано, находящиеся здесь по левую мою руку молодые люди не являются частью нашего мира. Мы уже выслушали их рассказ, и теперь я надеюсь выслушать твой, Гарри. Что произошло? Прошу тебя быть очень внимательным. Нам важна каждая деталь, Гарри.
Поттер почувствовал, что все взгляды направлены на него. Сидящие напротив все еще смотрели недоверчиво и немного враждебно. Собравшись с мыслями Гарри начал свой рассказ, в течении которого Снейп пару раз фыркнул, показывая как он относится к тому или иному поступку гриффиндорца, МакГоннагал поджимала тонкие губы, директор слушал внимательно не прерывая, а двойники не отрывали о него своих взглядов, видимо пытаясь уловить сходство или различие между ним самим и тем Поттером, что вылез из арки. Хотя стоит отметить, что на этом моменте повествования Малфой еще больше нахмурился, та, что называли Джиневрой, подалась вперед, а Невилл сжал огромные кулаки.
- … потом мы с Гермионой вбежали в Холл и уже было направились в ваш кабинет, профессор, но я оказался окружен. Я уже успел сообразить, что они все гонятся не за мной, а за тем… эээ… Поттером, что вышел из арки и сейчас находится у Вольдеморта. Конечно я попытался объяснить, что произошла ошибка, но они не стали слушать и…
- Достаточно, Гарри. Дальнейшие события нам более или менее ясны. – директор задумчиво откинулся на спинку своего кресла и замер, видимо что-то обдумывая.
Тишину нарушил возмущенный голос Рона:
- Хватить пялиться на нее! – рыжий парень обнял за плечи сидящую рядом Гермиону в защитном жесте.
Малфой лишь немного наклонил голову и сквозь зубы процедил:
- Я не пялюсь, а оцениваю ее, Рональд. Похоже, здесь ты не столь проницателен и вежлив. – блондин задержал свой взгляд на руках Рона, обнимающих за плечи гриффиндорку, и вздернул подбородок, - Можешь не бояться, Гермиона… - еле заметная улыбка, предназначенная только для испуганной девушки напротив, - Я всего лишь провожу сравнительный анализ, если это так можно назвать.
Грейнжер, сидящая рядом с ним, слегка повернула голову в сторону своего друга и холодно произнесла:
- Только не увлекайся, Драко.
- Вы можете хотя бы немного помолчать? – на этот раз голос, призывающий к порядку, принадлежал Джиневре.
- Что же, думаю вам пока стоит поесть и отдохнуть. Профессор МакГоннагал устроит вас.
- Но что вы намерены делать? Я считаю, что наше дело не терпит отлагательств. Необходимо как можно быстрее найти наследника Поттеров. – Гермиона из другого мира сверлила директора требовательным взглядом.
- Поддерживаю. Мы не в состоянии оценить последствия и возможный урон, который может быть нанесен нашим пребыванием здесь. Я считаю неприемлемым любое промедление. Если мы не сможем решить эту проблему в самые короткие сроки, то мы произведем замену и покинем этот мир. – Невилл встал между двумя «лагерями» сидящих и бросил быстрый взгляд в сторону Гарри.
Снейп незаметно оказался рядом с Невиллом:
- Поясните нам, мистер Лонгботтом, что вы подразумеваете под фразой «произведем замену»?
Невилл взглянул на профессора немного свысока. Рядом с этим человеком из другого мира даже довольно высокий Снейп казался ниже. Не говоря уже о мускулатуре, которой слизеринский декан явно не отличался.
- Все просто. Мы забираем вашего Поттера, а вы, если он вам так нужен, отловите нашего.
У всех присутствующих коренных жителей этого мира глаза удивленно округлились, а у Рона еще и рот открылся.
- Вы говорите серьезно? – после минутного молчания, голос МакГоннагал показался неожиданно писклявым.
- У меня нет привычки вводить других в заблуждение. Да, я говорю абсолютно серьезно.
- Это невозможно! – все оглянулись на взволнованную и заговорившую впервые с появления в кабинете Гермиону, - Гарри не может покинуть наш мир! Это неправильно, от этого будет только хуже! Вы не можете его забрать! Это… никто вам этого не позволит!
Малфой легко хохотнул и откинулся в своем кресле:
- А ты так же популярен здесь, как и у нас, Поттер. Только, кажется, здесь тебя любят больше, если даже эта лапочка бросается на твою защиту!
- Если понадобится, то весь Хогвартс встанет на его защиту! – выкрикнул Рон.
- Довольно! – впервые директор Хогвартса повысил голос, и все невольно вздрогнули, таким резким был его тон, - Как уже было отмечено, - уже более мягким тоном продолжил он, - Подобная «замена» неприемлема. Мы окажем вам всю возможную помощь в поимке преступника, пересекшего границы миров, но его деяния и личность никоим образом не должны влиять на положение Гарри в этом мире. Надеюсь, вы понимаете, мистер Лонгботтом, что о том, чтобы забрать нашего мистера Поттера и речи быть не может.
Невилл лишь пожал могучими плечами и равнодушно кивнул:
- Это лишь крайне возможное развития событий, которое вероятно, но которое мы постараемся избежать.
Директор с мгновение вглядывался в карие глаза Невилла, и почти сразу устало опустился в свое кресло:
- Хорошо, думаю всем сейчас лучше разойтись и отдохнуть.
Присутствующие друг за другом покинули кабинет.
***
- Я не очень хорошо знаю, как обстоят дела в этом мире, и тем более я не знаком с вашими личностями здесь, но ты мне кажешься самым адекватным из тех, кто замешен в этой истории.
- После всех ваших несчастий в том мире, ты так просто относишься ко мне и готов мне доверять?
- Дело не в доверии. Я все же не какой-нибудь низкопробный оборотень. Я - штаменмахт. Мое чутье сложно обмануть. Даже тому, другому тебе, это не удалось.
- Почему же тогда все так вышло?
- Может потому, что я никогда не вмешивался в дела других… и единственный с кем я общался, был мой брат.
- Видимо теперь у тебя появилась веская причина, чтобы вмешаться.
- Это неважно. Я здесь не за тем, чтобы рассуждать об ошибках и потерях. Я хотел поговорить о нашем пребывании здесь.
- Вы – угроза. Меня не очень волнует, что вы появились и живете здесь. И даже цель вашего пребывания не так важна. Но вы опасны из-за вашей непредсказуемости. Одному Мерлину ведомо, что творится в вашем мире, и что вы готовы сотворить, чтобы изменить ситуацию. Все вы слишком подвержены собственным желаниям и даже не прислушиваетесь друг к другу. Каждый из вас слишком погружен в свои проблемы, единственное, что вас объединяет – это желание уничтожить Поттера. Хотя никто так и не объяснил, что такого ужасного тот сотворил.
- Вот видишь, я не ошибся в тебе. Ты весьма умен, если так быстро понял это.
- Это не сложно, вы все время грызетесь друг с другом…
- О нет, это совсем не показатель. Мы можем говорить что угодно, но это не поможет тебе понять, насколько близко мы стоим к пропасти. Собственно об этом я и хотел поговорить с тобой. Ты можешь мне помочь не допустить нашего разрыва – когда мы вместе за нами легче следить и контролировать.
- Бесспорно.
Было раннее утро. Многие еще не проснулись, а солнце, которое только показалось над запретным лесом, уже пекло немилосердно. У теплиц, рядом с густыми зарослями орешника, расположилась двое юношей. Одни – очень высокий и крупный – сидел на старой узкой деревянной скамье. Второй – худощавый брюнет в очках и старой поношенной одежде – расположился на огромной пустой бочке, стоявшей тут же. Совсем недавно в этой бочке хранили нектар Золотого Змеиного Филанопсиса, и теперь от нее вокруг разносился приятный чуть пряный аромат.
- Невилл, ты ведь хотел рассказать мне что-то конкретное, а не просто дать парочку хороших советов.
Крупный юноша задумчиво разглядывал траву у своих ног. Спустя минуту он поднял голову и посмотрел на собеседника:
- Все же странно говорить об этом с тобой. Вы как две капли воды похожи с нашим Поттером.
- Я видел его, если ты не помнишь. И у него серые глаза. Но да, мы конечно же похожи. Как и вы похожи на людей, которых я знаю в этом мире.
- Так и есть. Только у нас все же имеются существенные отличия с местными нами, а вы… словом вас практически не отличишь. Жесты, интонации, манера говорить… все идентично.
Гарри грустно улыбнулся и покачал головой. Затем достал палочку, с помощью Акваменти намочил носовой платок и протер им лоб и шею.
- Это ненормально, знаешь? Обычно уже довольно прохладно в это время года. Мир сошел с ума. Неудивительно, что погода тоже решила побезумствовать.
Лонгботтом немного повернулся, чтобы лучше видеть Гарри.
- Сложно просто взять и выложить личные подробности из жизни посторонних мне людей – все же сейчас они мне ближе всех в этом странном мире.
- Может тебе действительно лучше дать мне парочку хороших советов?
- Звучит заманчиво. Мне не часто приходилось обсуждать людей за их спинами, - Лонгботтом выдал жалкую усмешку, которая категорически не подходила такому огромному парню как он.
Гарри молча наблюдал, как лучи солнца медленно плавят границу тени и та отступает, оставляя клочок земли, миллиметр за миллиметром, без защиты от иссушающего светила.
- Думаю, сначала стоит предупредить тебя о Джиневре. Не сближайся с ней. И постарайся сделать все, чтобы она как можно реже пересекалась с Рональдом.
- Она выглядела решительной в своих попытках убить меня. А к Рону отнеслась очень странно, словно давно его не видела или не ожидала увидеть. Может расскажешь больше? Почему она так стремиться убить того Поттера и с такой тоской и радость смотрит на Рона? Что так изменило ее облик? Какая может быть подоплека в ее действиях? Чего от нее ждать?
Невилл тяжело вздохнул и прикрыв глаза заговорил:
- Мне трудно судить о ее возможных действиях. Она может захотеть изменить очень многое или оставить все как есть. Угадать невозможно. Что касается подоплеки, то если просто и без изысков – она своевольная обманутая влюбленная девочка готовая на все, чтобы свершить месть или сохранить свой род или умереть во имя идеи. Сложно сказать, что она выберет.
Лонгботтом открыл глаза и взглянул на Гарри, но тот лишь качнул головой, как бы говоря «продолжай».
- В нашем мире, судя по всему, сложилась совершенно другая иерархия в волшебном мире и не только. Мы живем не скрываясь от обычных людей. Кажется, вы их называете маггло…
- Магглы. – машинально поправил Гарри.
- В любом случае дурацкое слово. Наш мир – это мир, где могущественные волшебники поделили власть над обычными людьми и встали во главе их селений и городов. Естественно, что мы заботимся о людях, что живут на наших землях: мы защищаем их, даем им образование, держим для них лекарей, помогаем вести торговые дела, и делаем еще множество вещей, которые облегчают им жизнь. Естественно не обходится без борьбы за власть, но мы разбираемся только между собой. Все соблюдают негласный закон: простые люди не должны быть замешаны в дела волшебников и, тем более, страдать от наших действий. Они неоценимы для нас и мы все понимаем, как важно хранить мир в их домах и сердцах.
Так же существует система, благодаря которой нам удается избегать спорных вопросов и большей части конфликтов. Раз в 50 лет право главенствовать в Высшем Совете Волшебников передается одной из благородных семей. Оракул – высшая сила, собирает пять знамений и сообщает имя семьи, в которой будет рожден ребенок. Этот ребенок, по достижению определенного возраста, будет главенствовать 50 лет в Совете, а после станет одним из старейшин этого совета и будет состоять в нем до самой своей смерти.
Семнадцать лет назад было выбрано благородное семейство Уизли. У них к тому времени уже было пятеро детей, но именно шестому предстояло стать избранным Оракулом. Знаешь, Рональд действительно отличался от братьев. Его с детства воспитывали для правления и он оправдывал все ожидания. Мудрый, благородный, могущественный – так о нем говорили. Сам я познакомился с ним лишь в четырнадцать, когда поступил в академию магии. Там же я встретил Поттера и остальных...
Глава 4. Истории бывают длинными и не очень … Звиняйте, в главе одна болтовня.
__________________________
- За последнее время мне пришлось многое узнать о положении семей, общественных настроениях и конфликтах. То, что я знаю о Поттерах достаточно неоднозначно. Если Уизли – это древняя семья с высоким достатком и прочным положением, которая последнее десятилетие провела во всеобщем почете, наращивая свое влияние в обществе, то с Поттерами все по-другому. Кажется, последние годы они только и делали, что наживали врагов и обосабливались от всех.
- Были какие-то причины для этого?
Лонгботтом нахмурился:
- Хочу, чтобы ты понял, что все, что здесь говориться останется между нами. Ты не сможешь ни с кем поделиться этой информацией.
- Я понимаю.
- Мои ммм… товарищи не стали вникать в ситуацию, и пожалуй лишь Гермиона обратила внимание, на то положение, которое ты занимаешь здесь, но директор в общих чертах обрисовал мне ситуацию. И насколько я понимаю, ты и этот Темный лорд достаточно сильно влияете на этот мир. Я осознаю, что ты другой человек и разделяю тебя и того Поттера, что пришел с нами. Надеюсь и ты разделяешь тех людей, что здесь и тех, среди которых жил я.
Гарри в задумчивости смотрел на мыски своих ботинок. Словно что-то решив для себя, он кивнул и тихо произнес:
- Что бы ты не сказал, это не изменит моего отношения к людям, которых я знаю здесь.
Невилл едва заметно улыбнулся и продолжил:
- Перед тем, как имя Рональда Уизли было объявлено, в узком кругу Оракул собрал глав четырех значимых фамилий и главенствующего в то время в Совете мага – это и есть те самые пять знамений. Ими были Артур Уизли, Люциус Малфой, Джеймс Поттер, мой отец Фрэнк Лонгботтом и Верховный Волшебник Совета - Том Гонт, урожденный Риддл. Они…
- Постой! – Гарри всем корпусом развернулся к Невиллу, - Ты сказал Том Риддл? Том Марволо Риддл?
- Да, это его полное имя, но в годы своего правления в Совете, он носил фамилию матери Гонт.
- И он правил вашим обществом 50 лет?
Лонгботтом, немного помедлив, кивнул:
- Да, но «правил» – это не совсем подходящее слово. Скорее управлял, так как его мнение являлось решающим в большинстве вопросов, рассматриваемых Советом.
- Скажи, - Поттер нервно облизал пересохшие губы, - Как он… я хочу знать, он… ммм… хорошо управлял Советом?
Невилл откинулся на спинку скамейки и та жалобно заскрипела. Голос огромного юноши прозвучал слишком ровно:
- Он мудрый и оправдал все возложенные на него ожидания. Ни разу не запятнав возложенную на него честь и ни разу не оскорбив ни Совет, ни магическое общество, он нес нам лишь стабильность и спокойствие, предотвращая многие возможные конфликты, сея мир и процветание среди простого народа.
- В общем все им довольны. – голос Гарри прозвучал задумчиво.
- Тебя что-то обеспокоило. Ты знаешь его? Кем стал Том Гонт, то есть Риддл в этом мире?
Поттер спрыгнул с бочки и стал неотрывно смотреть в сторону Запретного Леса, виднеющегося вдали.
- Тебе тоже нужно как можно больше информации, чтобы правильно расставить приоритеты в этом мире, ведь так?
Невилл кивнул и, уловив его движение краем глаза, Поттер выдавил слабую усмешку, подошел к своему собеседнику и, продолжая разглядывать лес, произнес:
- В нашей реальности Том Риддл и Темный Лорд, который выдернул вашего Поттера сюда – это один и тот же человек. Хотя теперь на человека он похож меньше всего. Забавно, он призвал вашего Поттера, чтобы убить меня. Больше похоже на полуночный бред. А знаешь, что самое странное? Раньше я бы что-нибудь попытался предпринять, обязательно влез бы туда, где опасней всего. А сейчас мне все равно. Даже возможность умереть от собственной руки меня не волнует. Все стало так просто. – Гарри замолчал на несколько мгновений, а потом повернувшись к Лонгботтому сказал, - Ты рассказывал о том, как Оракул выбирал Рона.
- Да. Собственно, я заговорил об этом, так как именно тогда раскол стал очевиден. Я хочу, чтобы ты понял: верховный волшебник избирается не просто по слепому велению. Выбор делается на основе сложных расчетов, с применением магии судеб, при участии провидцев и с одобрения нынешнего Главы Совета. Кроме того, фамилии семей, которые тайно созываются Оракулом – это обязательно наличие таких качеств как сила рода, благородство крови, мощный потенциал и непрерывная и равновесная линия судьбы семейства.
- То есть это должны быть сильные чистокровные волшебники?
- В нашем мире правит сила и могущество. Мне странно видеть эти деревянные палки, которыми вы творите вашу магию. Она выходит у вас такой… общей и… она словно представляет собой просто перечень слов, она лишена глубины… ваша магия безлика и одинакова для всех.
- У каждого мага свои уникальные способности…
- Это верно, только все вы пользуетесь одними и теми же чарами и заклятьями. Ваши различия лишь в количестве знаний и мощи, с которыми вы можете их применять.
- Ты имеешь ввиду ваши эти необычные силы.
- Совершенно верно. Наши маги пошли иным путем, нежели ваши. Если вы делились вашими знаниями и учились одному и тому же, то у нас секреты волшебства хранились в тайне. Каждый род, каждое семейство выделялось своими уникальными способностями. Они развивались в этой семье, доводились до совершенства. Обуздать магию которая подарила сама природа и к которой волшебник предрасположен можно на более совершенном уровне, если работать со своей фамильной разновидностью силы, используя мудрость своих предков. Учить всех одному и тому же хлопотно и неэффективно. Если ребенок может в совершенстве постичь превращения, то развивать его пророческие способности – значит лишать его силы и успеха в будущем, а это в свою очередь значит отобрать у семьи ее наследие. К тому же мастер в своем деле может добиться намного большего, нежели попытавшийся овладеть сразу несколькими искусствами недоучка. Да и кто станет делиться секретами своей семьи, обнажа уязвимые стороны и выдавая уникальные тайны магии, добываемые веками упорного труда.
Я пытаюсь доходчиво объяснить, что в нашем обществе большее значение играет непосредственно сила. Например, то, что ты называешь чистокровностью – далеко не решающий критерий. Что касается призванных Оракулом фамилий, то это означает, что в течении года в каждой семье должен появиться наследник. Кроме того, он будет достаточно могущественным, чтобы вывести магические силы данной семьи на новый более высокий уровень. Таким образом, для них тот тайный совет был огромной честью и приравнивался к признанию их превосходства над другими семьями. Так вот, эти пятеро и Оракул избрали Наследника Уизли следующим Главой Совета. Однако вопреки установленному ходу события, в тот раз у них что-то пошло не так. Видимо все пятеро не пришли к одному решению или же Уизли обмолвился о возможной политике своей семьи и это не устраивало интересы другого… но в конце концов, Джеймс Поттер, у которого и до этого были весьма натянутые отношения с Малфоем и моим отцом, разругавшись со всеми кроме Тома Гонта, покинул собрание, а Оракул в итоге, хоть и сделал безоговорочный выбор в пользу следующего Уизли, не дал традиционного благословения избранному ребенку.
Этот эпизод настроил общественность против Поттеров еще сильнее. Подобное поведение не может быть расценено иначе как оскорбление, нанесенное не только Оракулу, но и всему Совету, и всей системе. Сила для нас не только основа власти над более слабыми, но и основа уважения. Никто не смеет пренебречь могуществом Главы Совета и мудростью Оракула, что сделал Джеймс Поттер, столь демонстративно отказавшись принять их решение. Насколько мне известно из рассказов бабушки, сразу после произошедшего, Поттер уединился в своей деревне Годриковой Лощине… (при упоминании этого названия Гарри слабо улыбнулся, поражаясь тому, что несмотря на колоссальные различия в их мирах, места и действия в некотором роде удивительно схожи… может быть отличий не так уж и много, просто надо смотреть на события с правильного ракурса?) Изолировав себя и своего серва, он стал ожидать наследника…
Гарри внимательно посмотрел на Невилла, думая, что плохо расслышал:
- Серва?
Лонгботтом понимающе кивнул:
- Я объясню. Как известно, среди обычных людей тоже рождаются волшебники. Обычно они обучаются пользоваться своей силой с помощью того семейства, на землях которого живут. Вообще то это наша естественная обязанность. Приобретенные в первом поколении магические способности обычно не имеют особо сильных или редких и потому важных свойств. Поэтому в большинстве случаев их обучают например целительству, некоторым полезным общеизвестным заклятьям, мастерству изготовления магических предметов небольшой мощности – в общем всему, чем можно овладеть не будучи очень сильным или не имея особых талантов. В основном такие волшебники работают на благо обычных людей и достаточно уважаемы среди них. Со временем такие маги начинают работать по определенной специализации и уже их дети или внуки становятся обычными волшебниками со своей особой силой.
Однако случается так, что и среди волшебников в первом поколении попадаются действительно сильные и особенные маги. Тогда их судьба решается по-другому. Родители такого ребенка получает вознаграждение, а ребенок отправляется в одну из магических семей.
- То есть его покупают у родителей? И они так просто расстаются с ребенком? – только равнодушие, которое не отпускало его уже второй день, не позволило Гарри выглядеть шокированным.
- Нет, это не покупка, а скорее обряд обмена.
- Ну а в чем разница? Как не обзови, деньги, полученные за ребенка, будут фактической платой за него.
- Я ничего не говорил про деньги. Бывали случаи, когда родители брали деньги, но обычно люди просят принести клятвы и некий дар, которым их может наделить волшебник. Условия подобного рода сделок не оговариваются с посторонними и касаются только родителей ребенка и главы семьи, который забирает его.
- Неужели никто не захотел воспитывать сильного мага сам?
- Это лишено смысла. Среди простых людей такой ребенок будет глубоко несчастен, он будет приносить лишь разрушении, не будучи в состоянии сам справится со своей силой, а чтобы получить право обучаться в магических учебных заведениях, нужно иметь хотя бы одного родственника-волшебника. К тому же, попадая в семью магов, такому ребенку уже нет нужды проходить длинный путь от мелкого колдуна до настоящего мага – он автоматически получает статус члена семьи.
- Хочешь сказать, что подобных детей и называют сервами?
- Верно.
- Я мало знаю ваш мир, но даже мне очевидно, что подобным образом не называют члена семьи. Да и звучит… унизительно.
- Естественно такого ребенка принимают в семью не просто так. Более того, это делается ради наследника или наследницы семейства. Этих двух детей до того, как им исполниться три года, связывают магическими узами. Освоенной и более сильной магии магической семьи, в ходе подобного ритуала, достаточно легко удается сломить естественную магию принятого ребенка и подстроить ее под себя таким образом, чтобы она стала для него родной и это не отразилось ни на физическом, ни на магическом состоянии ребенка. После этого принятый ребенок становится для того, с кем его связали сервом.
Далее эти дети растут и обучаются вместе. Их магия постоянно взаимодействует и усиливает способности друг дуга. Серв становится не просто незаменимым магическим партнером, но и гарантией жизни для своего господина, ведь если тот будет ранен или убит, то магические узы будут поглощать жизнь и силы серва, чтобы спасти наследника. Важной особенностью является то, что принято связывать детей разных полов, чтобы в итоге серв мог не только защитить, но и обеспечить род сильными потомками. Дети подобных союзов всегда желанны, так как они укрепляют магическое общество, способствуют повышению жизнеспособности волшебников и помогают становлению очень сильных магов.
- Похоже на магическую форму рабства.
- Может быть по меркам твоего мира это имеет весьма неприглядный вид, но это норма для моего мира. К тому же они никогда не жили и не живут как рабы. Для нас это неприемлемо. Если бы ты хоть раз видел, на что готовы родители, чтобы заполучить для своего ребенка серва, ты бы так не говорил. Порой подобного рода ритуал становиться единственной надеждой для вырождающегося рода. Знаешь, часто бывает серву достается намного больше внимания и любви, чем родному ребенку, не говоря уже о том, что его образование ставиться чуть ли не выше, чем образование самого наследника.
- Хочешь сказать, что добывая для своего ребенка чуть ли не 100%-ую гарантию жизни, родители в итоге предпочитают приемного ребенка родному? Как такое может быть?
Невилл грустно ухмыльнулся и, подняв глаза на Гарри, произнес:
- Лучше спроси у Драко Малфоя. Ему эта тема ближе.
Поттер нахмурился, вспоминая блондина из другого мира, и спустя две секунды он широко распахнул глаза, как только вспомнил «особенности» его поведения и вся полученная информация улеглась «по полочкам» в лохматой голове.
- Надеюсь, ты не хочешь мне сказать, что Гермиона Грейнжер – его серв?
Лонгботтом внимательно посмотрел на Гарри.
- Ну, особо сильного желания говорить это у меня нет, тем более, что ты сам все сказал.
Гриффиндорец вновь взобрался на бочку. Он бросил быстрый взгляд на своего необычного собеседника и произнес:
- Дай мне минуту – слишком много информации.
Невилл охотно кивнул. Гарри опустил голову и уставился на свои ладони. Казалось, полученные сведения должны быть важны. Но мозг гриффиндорца так не считал. Спокойствие словно стало самой сущностью Поттера и мысли неторопливо перебирали сказанные недавно слова. Странный мир параллельной вселенной казался немного диким для вполне упорядоченной и привычной действительности этой реальности. Общее устройство мира вполне четко выстроилось в голове, и Гарри мысленно проецировал связи между семействами, пытаясь рассматривать те или иные события с позиции основных принципов жизнеуложения звероподобного Лонгботтома, оказавшегося неожиданно приятным собеседником. Выходило то ли раннее средневековье, то ли воплощение в жизнь идей одного небезызвестного немецкого философа 19 века – правящая аристократия и тому подобные прибамбасы с правилами и регламентом.
На опушке у леса появилось какое-то движение. Присмотревшись, Гарри понял, что видит полупрозрачную фигуру… Гермиона Грейнжер другого мира была распознана немедленно. Невилл, увидев, что его собеседник что-то высматривает, тоже посмотрел в ту сторону.
- Кто там? – Логботтом никого не увидел. Черты лица исказилась, придавая ему сходство с его звериной формой, - Там Грейнжер?
Гарри кивнул:
- Ты видишь ее?
- Нет, - Невилл внимательно посмотрел на Поттера, - Никто не может, когда она использует свою магию. И это удивительно, что ты можешь…
Тем временем девушка заметила их и стала достаточно быстро приближаться, паря на полуметровой высоте над землей. Когда она была на расстоянии около двадцати метров, Лонгботтом прикрыл глаза:
- Зато теперь я могу ее слышать.
Через пару мгновений призрачная фигура Грейнжер остановилась в пяти шагах от парней и медленно материализовалась. Было странно и в то же время захватывающе смотреть, как свет, пронизывающий бестелесную сущность словно тяжелеет и затвердевает, а потом небольшой туман рябью покрывает пространство, из которого тут же появляется вполне материальная девушка.
Прямая осанка, серьезное лицо и убранные в узел на макушке волосы. Непривычно. Все же местная Гермиона имела более мягкое выражение лица, ее взгляд был более теплым, а внешний вид не таким официальным и надменным.
Грейнжер пристально смотрела на Гарри. Слегка помедлив, она склонила голову в поклоне, а потом обратилась к Лонгботтому:
- Если ты хотел поговорить с ним, то должен был позвать меня.
- Не думал, что тебя это заинтересует. Ты высказалась только насчет нерушимости связей в наших мирах, но ясно дала понять, что поддержишь Малфоя, а я не думаю, что он может понять все аспекты данной ситуации. – голос Невилла прозвучал спокойно и немного утомленно, словно это было продолжение давно начатого спора.
Гермиона нахмурилась и снова взглянула на Гарри.
- Я готова поделиться с тобой информацией.
- Так сразу? Зачем тебе это?
Она склонила голову и лицо ее приобрело отстраненное выражение.
- Я чувствую, что следует поговорить с тобой до захода солнца.
Невилл упрямо вздернул голову и прошептал:
- Ты не будешь откровенна до конца.
- Отнюдь. Время тайн и секретов прошло.
Гарри нахмурился:
- О чем вы?
Гермиона кивнула и опустилась на скамейку рядом с Лонгботтомом.
- Драко не признает меня с тех пор как нам исполнилось по 14 лет. Он привязан ко мне, и любит по своему, но призирает. Поэтому хочу сказать сразу, чтобы ты внимательно следил за своей подругой. Драко слишком эгоистичен, он захочет забрать ее себе, так как считает, что она будет более достойной заменой мне. Ты сам видел, как он смотрит на нее. Я и он связаны узами, разорвать которые способна лишь смерть или его сильное желание. Эта девушка может увлечь Драко слишком сильно, чтобы он задумался о последствиях. – и более тихим голосом, - Слишком легкомысленный и избалованный.
- Я понимаю, - Гарри внимательно посмотрел на собеседницу, старясь понять, что она чувствует, говоря все это. Ему было все равно, но вот ложь следовало отсечь сразу, - Почему он презирает тебя?
Гермиона посмотрела на Невилла немного недовольно и продолжила:
- Меня растил Люциус. Мастер не позволял никому вмешиваться в мое воспитание и гордился моими успехами больше, чем успехами Драко. Им он всегда был недоволен. Это просто ревность. Жена мастера Нарцисса чаще бывала с сыном, чем сам мастер Люциус.
Гарри поверил в то, что она говорит. Но его равнодушие не позволяло ему обмануться чувствами и сделать поспешные выводы. И он добавил:
- Ты не договариваешь.
Девушка резко повернула голову в его сторону и посмотрела очень пристально. Было в ней нечто враждебное, словно она заподозрила Поттера в каких-то провинностях. Мгновение поколебавшись она уже открыла рот чтобы что-то сказать, но не сделала этого. Отвернулась и наконец произнесла:
- Ты должен быть осторожен с Драко. Знай, что он будет преследовать Поттера нашего мира, чтобы убить его. Возврат наследника Поттеров для него немыслим. Так что будь готов.
- Что натворил мой двойник?
- Драко теперь Лорд, - ее губы изогнулись в подобии улыбка, - Два месяца назад Поттер убил мастера Люциуса. И забрал его силы. Помнишь мы опознавали тебя по глазам…
- Они серые… У того Гарри Поттера серые глаза.
- Да. При определенных обстоятельствах можно забрать силу у волшебника в ходе сражения. Это ослабляет род убитого волшебника, к тому же мастер Люциус был Главой Дома. Сила Малфоев отразилась в глазах наследника Поттеров и теперь они серые. Как и у мастера Люциуса. Как у Драко. И он теперь хочет отомстить за отца и вернуть силу в семью.
Гарри вздохнул:
- Ну хоть с одним разобрались. А… Были причины, чтобы убить Малфоя старшего? – заметив как девушка встрепенулась, гриффиндорец добавил, - Пойми меня правильно, в этом мире такие имеются. Здесь он союзник моего врага и если придется, то я убью его тоже.
Грейнжер с какой-то тревогой смотрела на Гарри. Она поднялась со скамьи и шагнула к нему.
- Я… Наследник Поттеров ненавидит нас… наверное.
- Вас Малфоев?
- Нет. – она помедлила, но продолжила, - Тех, кто участвовал в… - девушка закусила губу, - Заговоре против его семьи.
Невилл вскочил на ноги:
- Это ложь! Не было никакого заговора! Поттеры сами настроили всех против себя. Они оскорбили Оракул и Совет!
- Это всего лишь оправдание для таких идеалистов как ты. – голос Гермиона звучал неожиданно спокойно, - Посуди сам. Какой смысл был в том, чтобы так в открытую противостоять всем подряд? Джеймс Поттер не был дураком и не стал бы готовить такое будущее своему ребенку.
- Он отказался признать Рональда Уизли!
Грейнжер покачала головой и пристально посмотрела Гарри в глаза:
- У меня мало времени, поэтому я скажу. Незадолго до смерти мастер Люциус рассказал мне, что произошло тогда. Он сказал, что Оракул не называл Рональда и что благословение не дал сам Гонт.
- Что?! Да как ты смеешь так лгать?
- Это правда, Невилл. Они сами выбрали ребенка, который станет Главой Совета. Но Поттер был против. Он заявил им, что это неправильно и уехал не признав ребенка. Гонт промолчал. Он не стал вмешиваться, так как ребенок не был назван, а время пришло. И хотя Пять Знамений не были единогласны, но они все же выполнили свою миссию. А потом устроили заговор, чтобы этого никто не узнал. Джеймс Поттер мог сообщить правду, он был слишком зациклен на идеях непреклонного исполнения законов. Уизли, Малфой и Лонгботтом сообщили общепринятую ныне историю и настроили всех против Поттеров. Они буквально загнали их в ту Лощину, окружили заклятьями так, что никто не мог ее покинуть. И когда серв Поттера Лили родила, они напали на них. Джеймса Поттера им убить удалось, выставив его в самом неприглядном свете, а Лили смогла прожить еще год и лишь потом скончалась, спрятав ребенка у своей родни. Ее не стали искать, так как решили, что она погибла вслед за Джеймсом.
- Это полная чушь!
- Невилл, ты можешь не верить, но я говорю лишь то, что рассказал мне мастер Люциус. Тогда он уже знал, что Гарри Поттер рано или поздно сразиться с ним, и я верю, что это правда. Подумай сам, Невилл… ведь это многое объясняет. И то, как неожиданно Наследник Поттеров объявился среди нас, и то, как осторожно он вел себя в первые годы, и неожиданный его взлет его силы. Он мстит нам. Этим даже можно объяснить то, почему Глава Совета поддерживал Поттеров до конца. И чем больше я думаю о том, что именно Поттер мог оказаться следующим избранником Оракула, тем отчетливее понимаю, почему Рональд так стремился удержать его рядом с собой. Сейчас мы гонимся за предателем и убийцей, зацепившем своими преступлениями семью каждого из нас. Но подумай о силе, которой он владеет. Как считаешь, если бы Поттер не вершил свои жестокие дела, то перед кем бы ты склонил голову в будущем? За кем бы ты последовал, Невилл: за благородным и великодушным Рональдом или за скрытным, но могущественным Гарри?
Невилл молчал. Он хмурился и смотрел на Грейнжер исподлобья, явно стараясь зацепиться за свои былые убеждения. Но червоточина сомнения уже появилась, и гибкий пытливый ум Лонгботтома уже принялся вовсю обрабатывать полученные сведения. В конце концов он произнес:
- Прежде чем я решусь ответить тебе, я найду этого Поттера и спрошу его о Меверике.
Гермиона выдержала жесткий взгляд штаменмахта и слабо кивнула, словно мнение Лонгботтома ее волновало меньше всего, видимо так и было.
Гарри по привычке взъерошил волосы. Вспомнилось то, что должно его волновать… и даже если на самом деле не волнует, то спросить будет не лишним:
- Ты сказала, что Джеймс Поттер погиб, а Лили умерла спустя год. Но как же так, если серв должен своей жизнью спасти мага с которым связан?
Грейнжер опустила взгляд и замерла на пару мгновений, словно обдумывая, что сказать. Когда она заговорила, в словах звучала неуверенность.
- Я не знаю, какие отношения были у родителей Поттера. Но говорят, что Джеймс Поттер одно время очень интересовался тем, как разрушить эти узы… как освободиться от серва.
- Он хотел от нее избавиться? – Гарри нахмурился, слова почти задели его.
- Знаешь, не мне судить, но… лет в тринадцать я слышала разговор мастера Люциуса с Драко. Мы тогда только поступали в академию и я думала, что они обсуждают ее, но они заговорили о Наследнике Поттеров. Он тогда тоже поступал. Близились экзамены и они говорили о шансах успешной сдачи. Подробности рассказывать не буду, но оба были уверены, что молодой Поттер абсолютно бездарен в магии и ему не справится с вступительными в Академию. Мастер сказал, что это все из-за экспериментов его отца. Вроде как тот что-то сделал с узами между ним и Лили еще до рождения сына и это нарушило баланс сил. Он долго рассуждал о важности уз и наставлял Драко, говорил, что Джеймс Поттер покусился на древнюю веками практикуемую магию и загубил наследие такой талантливой волшебницы, как Лили Эванс. А потом добавил, что Драко должен всегда все продумывать и что контроль над эмоциями – это основа его будущего величия. Сказал, что Джеймс Поттер был одержим идеей разрушить связь, потому что для него не было ничего более ценного, чем его серв. Он делал это из-за того, что, если с ним что-то случится, то она погибла бы первой, а он не мог допустить ее смерти. Мастер Люциус считал это недопустимым. Но видимо Джеймс Поттер справился со своей задачей вполне успешно и смог обезопасить свою семью.
Внезапно Невилл резко подался вперед, его тело частично трансформировалось и он повалил Гермиона на землю, придавив ее своими звериными лапами и не давая ускользнуть.
- Чего ты добиваешься? Откуда взялись такие неожиданные знания? Зачем ты говоришь это все теперь, предавая Драко? Говори!
Гарри слез с бочки и приблизился к ним. Он достал палочку и произнес:
- Отпусти ее.
Лонгботтом еще несколько мгновений не двигался, но все же вернул себе человеческий облик и поднялся. Гарри подал руку Гермиона и она встала с земли.
- Ты мог бы спросить не так враждебно. – ее голос прозвучал сухо и слишком спокойно для только что подвергшейся нападению.
- Так ты ответишь?
Девушка повернулась к Гарри и глада ему прямо в глаза произнесла:
- Послушай. Они буду говорить, что он убийца. Они расскажут тебе о его преступлениях. Его попытаются поймать и казнить. Возможно он сам захочет расправиться с тобой. Но ты должен знать: многое потеряло свой первоначальный смысл. Не слушай никого. Сейчас ты становишься сосредоточением всех задействованных сил. Я прошу лишь об одном: верни Гарри Поттера в наш мир. Он важен. Очень. Я сама сделала бы все для этого, но не уверена, что буду в состоянии. Но это жизненно необходимо. Он необходим нашему миру так же сильно, как ты этому.
Гарри кивнул. Девушка выдала жалкую улыбку и немного поколебавшись добавила:
- Невилл уже предупредил тебя о Джиневре? Будь очень осмотрителен с ней. Она может оказаться самым сильным сторонником предложения о замене тебя на него.
- Почему?
- Она любит Гарри Поттера. Они помолвлены и она долгое время поддерживала его, закрывая глаза на некоторые нелицеприятные поступки своего жениха. Но теперь все стало серьезней. Ее боль разрывает ее изнутри и она запуталась. Джиневра хочет отмстить, но узнав тебя поближе, может решиться на страшные вещи. Ты не запятнан кровью ее семьи и она, свершив свою месть, может захотеть осуществить свои планы на возлюбленного жениха.
- Эээ…они помолвлены?
- Да. Уже два года.
- И он запятнан кровью ее семьи? А здесь он кого убил?
И тут Гарри некстати вспомнил, как она вела себя во время битвы и потом. И если Малфоя интересовала Гермиона, то Джиневра проявляла особую прыть в отношении другого человека…
- Собственно поэтому его и объявили преступником и разрешили нам схватить его…
- Рон?..
- Да.
- В вашем мире я проявляю чрезмерную тягу к кровопусканию. Ну и сколькими трупами он ограничился на данный момент?
- Пятью.
Глава 5. И это все о поцелуях… Как давно я не стояла вот так вот просто без дела. Это странный мир, но он прекрасен. Еще более странно, что здесь я чувствую умиротворение, словно время вот-вот остановиться и все замрет. Я будто попала в картину: застывшая громада серого замка, зеркально гладкое озеро, безмятежный лес. Стоит ужасная жара, но я ее практически не ощущаю, хотя целый день наблюдала, как беспокойно копошатся многочисленный дети, живущие в замке. Красные и потные от жары, они почти не выходили на улицу, но находили силы носиться по коридорам и активно размахивать своими отполированными сучк
ами, пытаясь добыть хоть немного прохлады. В большинстве случаев их усилия оказывались бесполезными, и я пару раз заметила, как они объединяются небольшими группами и спускаются в подземелья. А через 10 минут несутся откуда сломя голову и опаздывая на очередной урок. Глупые, но забавные.
Солнце медленно опускается за горизонт, раскрашивая небо красно-розовыми тонами. Завтра снова будет жарко. Но моя интуиция редко подводит меня и я почему-то знаю, что завтрашний день не так важен, как подходящий к концу сегодняшний. А сегодня я осмотрела замок, понаблюдала за учащимися, поговорила с Драко, прогулялась с Джиневрой и обсудила некоторые моменты с Дамблдором. Я вспомнила его. Только в нашем мире мы не были знакомы, но я слышала о старике, что живет в Мертвой Долине. Мастер Люциус говорил, что он давно отгородился от окружающих, но некогда был Главой Совета, еще до Гонта. Лишь несколько раз он пользовался своим статусом Старейшины Совета и практически всегда игнорировал его просьбы. Вздорный старик не был популярен и о нем мало говорили, но его уважали и почитали. Только поэтому ему простили подобное самоотречение и нежелание служить обществу. Один из тех, кто был умерщвлен Поттером. Зачем тот это сделал? Еще один вопрос в ряде множества непонятного, что творил этот жестокий юноша…
А еще я видела местного Драко Малфоя. Избалованный и трусливый ребенок. Но такой же ранимый как и мой хозяин. Этот Драко был достаточно похож на нового Лорда Малфоя моего мира, но в нем ощущался недостаток духовной силы, которую можно приобрести лишь с борьбой. Да, местному Малфою не хватало трудностей. Слишком любимый и оберегаемый, в нем легко угадывался единственный наследник богатой семьи. Мой хозяин не таков.
Мой хозяин Драко…
Я люблю его, как мне полагается любить. Я готова умереть за него, как и должно быть. Я буду служить ему – такова цель моей жизни. Но я виновата перед ним. И поэтому он страдает. Поэтому ищет утешения. И поэтому увидев ту девчонку, так похожею на меня, он готов обманываться. Я виновата в том, что он ловит ее взгляд, неотрывно следит за ней и высматривает ее в толпе. Я вижу его желание приблизиться к ней и ничего не могу сделать. Но ведь она недостойна! Ей никогда не понять того, что значит оберегать Драко и как надо быть рядом с ним, как воспринимать его действия и слова, как слушаться его, как действовать в его целях. Она шарахается от него как от огня, она боится, ее трясет рядом с ним. ОНА УЖАСНА! А как он думает она будет рожать ему детей, если девчонка понятия не имеет о всех традициях и знаниях, которые должны быть ими унаследованы? И еще больнее оттого, что меня он не простит никогда, и я не смогу выполнить свой долг…
Мне уже было, а Драко только исполнялось 14 через пару недель. Мастер Люциус всегда был добр ко мне и воспитывал меня со всем усердием, он посвящал мне все свое время день ото дня. Иной раз я думала, что он мне намного ближе, чем Драко. В тот день он похвалил меня. Сказал, что я идеальный серв и что он не мог бы желать большего для себя, не то что для сына. Хотя тут же добавил, что Драко не оправдывает его ожиданий. Он негодовал, что хозяин не достоин своего имени. Он должен был стать драконом. Малфои всегда славились сопричастности к стихии воздуха и трансформационными способностями. Их особенностью были не просто возможность летать, но умение манипулировать самой изначальной стихией. Крылья – всего лишь одна из форм проявления магии, считающаяся очень могущественной и помогающая привлекать больше энергии для сотворения заклятий. Сам мастер Люциус мог частично развоплощаться и обретать свойства ветра. Но крылья были редкостью. А крыльев дракона в семье не было никогда. Но это было слишком заманчиво для мастера Люциуса. Когда его призвали как одно из Пяти Знамений, он решил, что именно его ребенок будет тем, кто вознесет семью на неведомые ранее вершины. Но Драко исполнилось 7, он смог воззвать к магии своей предрасположенности и выяснилось, что он не дракон. Мастер Люциус очень быстро нашел причину и заявил, что кровь жены, так же имеющая склонности к трансформации, но только больше характерной для стихии земли, звериное проявление магии, изменила развитие магических способностей сына, сделав из дракона лебедя. Нет, он никого не обвинял, но решил, что должен сделать все возможное, чтобы моя магия достигла максимального развития, а я стала сильнейшей из сервов.
А в тот день мастер особенно гордился моими результатами. Все произошло слишком спонтанно и быстро, но я отчетливо помню лишь чувство всепоглощающей благодарности и любви, охвативших меня, стоило мастеру Люциусу приблизиться. Я так желала порадовать его лишний раз и так стремилась к тому, чтобы вызвать его искреннее одобрение. Пожалуй уже в тот момент мне стоило больше думать о том, что мнение Драко никогда не волновало меня столь сильно. А тогда для меня существовал лишь мой учитель. Именно его магия бурлила во мне и она была ближе мне по самой своей сути: более упорядоченная и линейная, спокойная, но мощная. Магия Драко была слишком порывистой и подобной водопаду – она слишком яростно била и лихорадила природу вокруг себя. Шумная и необузданная, она вызывала у меня лишь раздражение.
Поэтому, стоило мастеру Люциусу ненадолго ослабить контроль… слишком естественным и спокойным был тот поцелуй. Не целомудренным, но таким, словно это обычное для нас дело. Я все еще помню тепло его губ и то, как его руки обнимали меня. Пожалуй, Драко был слишком страстным и беспокойным. Иногда мне казалось, что ему больше подошла бы стихия огня. Но мастер Люциус, словно легкий ветерок, он ласкал меня слишком нежно и спокойно, чтобы появился хотя бы намек на что-то большее.
Драко видимо что-то почувствовал, потому как он влетел в кабинет слишком внезапно и порывисто. Все сделали вид, что ничего не произошло. Но с тех пор хозяин смотрел на меня по-другому. Он стал более холодным и равнодушным ко мне, а временами грубым. С течением времени у него вошло в привычку мимоходом задевать меня словами и поступками. Он стал мне приказывать. Он бережно лелеял свою обиду все эти годы. Даже теперь, когда мастера Люциуса не стало, он помнит мое предательство, но отказываться от нашей связи не собирается.
И при этом он хочет ЕЕ! Считает, что она другая, что она лучше меня! Но правда в том, что он слишком сильно привязан ко мне, чтобы искать утешения с другой, поэтому и только поэтому он выбрал меня «в альтернативе»!
Она не должна занять мое место!
Она – никто!
Я ненавижу ее!
***
Джинни Уизли возвращалась от Хагрида. Солнце к тому времени почти село и территория школы утонула в сумерках. Изматывающая духота мало чем напоминала холод октябрьских вечеров, поэтому мантия девушки болталась на сумке, галстук давно был снят, а волосы собраны в пучок на макушке. Джинни шла у самой кромки леса, решив немного прогуляться перед тем как вернуться в гриффиндорскую гостиную. Рон сейчас наверняка сидел там, нервный и сердитый, испуганная Гермиона пряталась в своей комнате и к друзьям не выходила, Гарри весь день пропадал неизвестно где и сейчас вряд ли будет отчитываться перед друзьями. Касательно же однокурсников самой Джинни, то те были заняты расплодившимися слухами и догадками относительно загадочных двойников небезызвестных студентов. Слушать весь тот бред, который мог придти в головы падким на новости подросткам, не хотелось, а наличие в замке рослой красноволосой девицы, отзывающейся на такое же имя, доставляло дискомфорт. Особенно когда память услужливо подсовывала напоминание о холодном лезвии меча, слишком сильно прижатом к горлу…
Приблизившись к озеру, Джинни заметила девушку, стоявшую к ней спиной и наблюдавшую как на западе затухают последние следы уходящего дня. Расстояние между ними было достаточно велико, но младшая Уизли безошибочно распознала Гермиону. И если учесть, что ее любимая подруга тряслась при мысли, что ей нужно покинуть надежные стены ее спальни, то в том, кто из двух Гермион сейчас медитирует на закат сомнений не осталось. Здороваться или как-то выдавать свое присутствие не хотелось, поэтому Джинни шагнула ближе к лесу и продолжила свой путь между деревьев.
Она не прошла и пятидесяти шагов, как мерное течение ее мыслей было прервано кем-то, кто шагнул за дерево всего в десяти метрах от девушки. Гриффиндорка остановилась и медленно вытащила палочку. В голове роем вспыхнули предположения о том, кто может бродить в такое время и прятаться. И девушке очень хотелось, чтобы это оказался всего лишь один из студентов.
- Кто там? Выходи! – Джинни порадовало, что ее голос хоть и прозвучал негромко, но был тверд.
Однако ответа не последовало. Будучи гриффиндоркой Джинни не могла оставить все как есть, но понимала, что это может быть очень опасно. Соваться без оглядки не хотелось, но совсем недалеко была Грейнжер и она наверняка услышит шум, если что-то все же произойдет. Поэтому вдохнув поглубже Джинни решительно шагнула к дереву, где предположительно скрывался неизвестный. Она не дошла буквально пару шагов, как из-за него ей навстречу выступил человек. Хотя нет, скорее парень. Уже достаточно стемнело, поэтому девушка прошептала «Люмос» и, увидев, кто перед ней, облегченно выдохнула.
- Ты напугал меня, Гарри.
Юноша выглядел немного смущенным и, прищурившись, медленно кивнул ей. Поняв, что свет слепит его, Джинни поспешно опустила палочку.
- Извини, не хотелось пугать тебя. Просто возникло желание пройтись перед сном.
Его голос, спокойный и мягкий, успокоил девушку окончательно и она, пробормотав «Нокс», убрала палочку.
- Почему же ты спрятался от меня?
- Я не знал, что это ты. Просто не было настроения видеться с кем-то... – даже в темноте Джинни смогла разглядеть как его губ коснулась легкая улыбка.
- Хочешь побыть один? Тогда я лучше пойду…
- Нет. Не уходи. – некая поспешность и легкая взволнованность в его голосе заставили девушку замереть.
Она медленно повернула голову в его сторону. Была ли Джинни все еще неравнодушна к Герою Магического Мира? О, Мерлин, да! Чем больше она думала и выискивала некие особенные качества, которые год за годом заставляли ее ждать и надеяться, что Гарри обратит на нее внимание, тем четче осознавала, что о них она задумывается в последнюю очередь, когда дело касается Поттера. Если в детстве она влюбилась в мальчика-легенду, то теперь старая влюбленность превратилась в стойкое неотвратимое чувство необходимости быть рядом. Ей было хорошо просто оттого, что он находился в той же комнате, что и она. В груди разливалось приятное тепло, когда она говорила с ним, смотрела на него или просто случайно выхватывала малозначительные упоминания его имени. Это была даже не форма некого восхищения или зависимости, нет, просто Джинни знала, что никогда больше она не встретит такого человека, как Гарри Поттер, что он слишком уникален и что для нее не будет более привлекательного мужчины. И даже недолгое время, проведенное наедине с ним сейчас, даст намного больше, чем сотня свиданий с самыми разными парнями. Конечно, она осталась тот же час, без раздумий, как только слова сорвались с его губ.
- Тебя не было все утро.
- А, это… были дела. – равнодушный голос дает понять, что он не желает разговаривать об этом.
Гарри шагнул вперед и замер рядом с Джинни. Девушка попыталась разглядеть в темноте его лицо.
- Что-то случилось, Гарри?
Поттер лишь отрицательно мотнул головой, а потом склонил ее, словно что-то разглядывая у своих ног и, спустя пару мгновений, Джинни ощутила как его прохладные пальцы касаются ее руки. Сердце забилось сильнее.
- Мне неожиданно пришло в голову, что мы редко разговариваем. Очень редко. – его мягкий голос волнует девушку слишком сильно и она прикрывает глаза, пытаясь успокоиться.
- Ты всегда занят или проводишь время с Роном и Гермионой. – голос звучит ровно, что радует Джинни безмерно.
- Мое упущение. Я мало обращал на тебя внимание. – фраза звучит почти виновато, если не замечать слишком вкрадчивых интонаций.
- Ничего. Ты спасаешь мир, я понимаю.
- Глупости. Если это мир в котором тебе приходится ждать моего внимания, то он не стоит того, чтобы его спасали. – еще шаг с его стороны и они непростительно близко стоят друг к другу.
У Джинни перехватывает дыхание, она слышит стук крови в ушах и медленно делает шаг назад.
- Ты сегодня…странный.
Он не выпускает ее руки, и она понимает, что не хочет, чтобы он остановился. Неужели это происходит наяву?
- Просто устал от постоянной зубодробильной борьбы. Все теряет смысл, когда понимаешь, что жизнь состоит из бесконечной череды боли и страха. И слишком отчетливо ощущается потребность в чувствах другого характера…чтобы двигаться вперед.
Словно следуя своим словам, он вновь делает шаг вперед и другая его ладонь ложится Джинни на спину, заставляя ее напрячься на мгновение, но тут же расслабиться.
- Чувствах другого характера? – ее голос все же дрожит.
Гарри склоняет голову, и она слишком остро ощущает его руки, теперь обвивающие ее талию. От него пахнет чем-то свежим и лесным. В царящей вокруг жаре тело Поттера оказывается неожиданно прохладным и его прикосновения очень приятны.
- Например, симпатия, нежность, - он склоняется еще ниже и кончик его носа почти касается ее щеки, - … любовь.
Она распахивает глаза как раз в тот момент, когда его губы накрывают ее. Они мягкие и имеют вкус яблок. Джинни не может пошевелиться, пока Гарри целует ее. Реальность словно перестает существовать для девушки и она полностью погружается в свои ощущения. Сердце, до того бившееся как бешенное, почти останавливается и в какой-то момент Джинни понимает, что не может вдохнуть ни грамма воздуха. Тогда Гарри отстраняется и она судорожно делает вдох, а ее сердце вновь начинает биться со скорость крыльев снитча. Губы девушки горят и она чувствует как кровь приливает к щекам.
Гарри все так же стоит и обнимает ее. Он просто смотрит. Немного придя в себя Джинни вглядывается в его лицо, пытаясь угадать о чем он думает. Но вокруг уже совсем стемнело и ей едва удается разглядеть его черные в отсутствии света глаза.
- Это было…неожиданно, - голос гриффиндорки звучит совсем тихо.
- Я не обидел тебя? – его голос напротив, звучит уверенно и даже немного холодно.
- Нет… я была не против. – ей кажется, что ее лицо светиться в темноте от того, как сильно она покраснела.
Он не говорит ничего. Только снова наклоняется и целует ее. На этот раз Джинни кажется, что поцелуй длиться часа два. Ей очень хорошо и даже хочется мурлыкать от его прикосновений. Когда они прерываются, то Джинни понимает, что стоит прижавшись спиной к тому самому дереву, за которым прятался Гарри, а его руки свободно блуждают по ее телу. Она не предпринимает попыток освободиться или остановить его. Ей хорошо и она слишком ошеломлена его напором. Поэтому, когда девушка чувствует губы Гарри на своей шее, то лишь откидывает голову, предоставляя ему больший доступ. Джинни позволяет своим пальцам запутаться в волосах Гарри, прикрывает глаза… и вздрагивает, когда понимает, что его пальцы расстегнули уже третью пуговицу на ее блузке. Девушку охватывает паника: все происходит слишком быстро. Она пытается отстраниться и произносит слабым голосом:
- Гарри… Гарри, не надо… Пожалуйста, отпусти меня…
Он останавливается, но не отступает и продолжает прижимать Джинни к дереву, не позволяя ей освободиться. Поттер берет ее за подбородок пальцами одной руки и заставляет поднять голову так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.
- Я думал только об этом последние двадцать часов. Я так хочу тебя, Джиневра. Не отталкивай меня, - Гарри склонил голову и уткнулся лбом в плечо девушки. – Мне слишком сложно остановиться теперь…
Юноша вновь смотрит ей в глаза и хотя вокруг темно, Джинни ощущает, что его взгляд выражает решительность и какую-то неотвратимость. В груди что-то сжалось, когда грффиндорка осознала, что он не отпустит ее.
- Гарри…ты…ты пугаешь меня… – ее голос дрожит, а пальцы пытаются нащупать палочку, но девушка положила ее в сумку, а та валяется где-то на земле, брошенная во время поцелуя.
Поттер внимательно смотрит на нее и осторожно касается пальцами щеки Джинни. Он склоняется к ней и шепчет:
- Ну чего ты испугалась? Глупая. Ведь это я – Гарри. Я никогда не причиню тебе вреда. Со мной тебе нечего бояться…
Его слова и голос успокаивают и заставляют расслабиться. Джинни успела только удивиться своей нервозности и пугливости, когда Гарри обнял ее. Она окончательно успокоилась и позволила поцеловать себя, уже не волнуясь, когда его пальцы расстегнули ее форменную блузку до конца. В голове стояла приятная пустота, а руки Поттера нежно, но уверенно ласкали ее. Джинни смогла издать лишь слабый стон когда он потянул блузку с ее плеч, не прерывая поцелуя.
- Извини, что вмешиваюсь, Гарри Поттер, но лучше отойди от нее.
Голос почти оглушил Джинни. Она растерянно распахнула глаза и замерла, осознав, что только что чуть не сделала. Стыд накрыл девушку волной, и, сбрасывая с себя руки Поттера, она быстро запахнула блузку, стараясь застегнуть ее. Пространство округ осветилось ровным бледным светом и Джинни увидела Гермиону, стоящую в семи шагах от них и неотрывно следящую за Гарри. Тот не шевелится, но его взгляд выражает непонятную смесь злости, враждебности и удовлетворения.
- Что ты здесь делаешь? – голос Поттера равнодушен до предела.
- Наверное, жду тебя. – тоскливая улыбка и мягкие нотки в голосе, делают фразу похожей на нежное признание в привязанности.
Гарри отворачивается от Грейнжер и упрямо смотрит на Джинни. Он хватает ее за руку и делает шаг в сторону, увлекая рыжеволосую гриффиндорку за собой:
- Сейчас я занят. Пообщаемся позже.
- И куда же ты?
- В замок. Мы с Джиневрой еще не закончили.
- Ты прекрасно понимаешь, что я не могу пропустить тебя в замок. Отпусти девушку.
- Не мешай мне…
- Отпусти ее, иначе Джиневра отрубит тебе голову еще и за измену. Хотя, если честно, то вы мужчины оказались удивительно падки на местных девушек. Вот и Драко все надеется на более близкое знакомство с местной Гермионой Грейнжер. Неужели мы так плохи?
Джинни слишком растеряна и ошеломлена произошедшим. В конце концов, она вырывает свою руку из ладони Поттера и в ужасе смотрит на него, начиная осознавать, кто он такой на самом деле. Дрожь охватывает ее тело, когда она понимает, кому позволяла целовать себя… и кому чуть не позволила намного больше, чем обычный поцелуй. Но догадка скорее интуитивная, так как она все еще не до конца уверена.
- Гарри, о чем она говорит? Что происходит?
Тогда он, не обращая внимания на Гермиону, оборачивается к ней и хочет приблизиться, но Джинни отступает.
- Ты мне очень понравилась, Джиневра. Я хотел бы, чтобы та другая была больше похожа на тебя. А твой Поттер должно быть идиот, если не обращает внимание на такую девушку, как ты.
Джинни отшатнулась в еще большем ужасе. Он смотрел на нее пристально и в его взгляде не было ни насмешки, ни желания оскорбить. Только твердость намерений и что-то, о чем рыжеволосая гриффиндорка предпочитала не думать.
- Иди в замок, Джинни Уизли. У нас с Гарри Поттером есть нерешенные дела.
Быстро взглянув в строну Гермионы, девушка бросилась через деревья к замку, предпочитая не думать о случившемся. Сейчас самым главным было позвать на помощь… Нужно было сообщить о том, что Гарри Поттер, преступник и убийца из другого мира, объявился на территории Хогвартса.
Глава 6. Длинный вечер…яркие огни…Длинный день подходил к концу. Он был полон странных разговоров с людьми, которые кажется были давно знакомы, но вели себя по-другому. И то, что говорили эти люди было не только неоднозначным, но даже противоречило друг другу. Тяжелее всего было понять именно степень важности полученной информации. Порой Они уделяли внимание тому, что казалось не таким значительным, вскользь упоминая то, что могло быть важно. Еще одной проблемой стали разные мировоззрения собеседников. Вещи, которые казались недопустимыми здесь, для них были нормой и наоборот. Ко всему прочему, оказалось сложно просто разобраться в самих Гостях и их отношениях, не говоря уже об отношении к «здешним» ним.
Гарри ощущал себя священником, к которому на исповедь прибегал то один, то другой из «прибывших». Они словно выделили его и негласно подписались под актом, согласно которому именно он должен был решить большую часть их проблем…
Невилл – штаменмахт казался слишком прямолинейным и представительным, отчего появлялось стойкое чувство, что демонстрировался лишь красивый ухоженный фасад, в то время как за ним могло скрываться что угодно.
Гермиона наговорила такого, что желания хоть в чем-то разобраться исчезло моментально.
Проявивший ближе ко второй половине дня интерес к общению Малфой, показушно насмешничал и был слишком самоуверен. Для него не существовало альтернатив и компромиссов. Он четко дал понять, кому следует умереть, кому помогать в убийстве, кому не мешаться под ногами, а кому – уступить требованиям (и выйти из чертовой башни, ведь не съест он ее, в самом деле!). К Гарри он относился приемлемо, и даже дружелюбно, что, по мнению самого Гарри, было показателем скорее равнодушия, чем проявлением истинных чувств.
Джиневра оказалась рядом как-то слишком внезапно. Уже ближе к четырем часам дня, когда Гарри ненадолго остался в одиночестве, она словно выросла рядом с ним из под земли. Очень спокойная и даже равнодушная, она молчаливо прошлась с ним по одному из коридоров замка даже не пытаясь что-то обсудить. Ее взгляды не позволяли угадать ее чувств, а скупые движения скорее скрывали, чем выдавали намерения. В конце концов, она удалилась, лишь мимолетно коснувшись его руки прохладной ладонью. Но все же она не беспокоила Гарри так же, как благородный Невилл или же благодушный Малфой.
- Он неуловим, как тень, но в этом мире все будет проще. – развязная улыбочка на губах юного Лорда Малфоя и то, как собственнически он оглядывал Гарри, наводили не на самые приятные мысли, - По-крайней мере здесь мы знаем, что рано или поздно, но он появится рядом с тобой. Мерзкий убийца хитер, но труслив, он предпочтет сохранить свою жизнь… Наверняка опять спрячется за юбкой очередной девчонки. Так что надо просто приглядывать за местными. Кстати, ваш главный – этот шустрый старикашка, уже должен был объявить, что выходить из замка запрещено…
Гарри в пол уха слушал болтовню Малфоя, надеясь, что тот уже перейдет к непосредственной цели данной встречи. И Драко, словно услышав мысли гриффендорца, произнес:
- Ты ведь дружен с ней, с Гермионой. Скажи, почему она так ведет себя? Почему прячется?
Гарри оставалось лишь в недоумении приподнять брови и обратить, наконец, свое внимание на Малфоя:
- Полагаю, ты пугаешь ее.
- Что? С какой стати ей бояться?
- Даже не знаю… Может потому, что при первой встрече ты чуть не застрелил ее из своего оружия, а когда мы добрались до замка, попытался сжечь ее живьем?
- Она же не дура и понимает, что я принял ее за другую…
- Думаешь, от этого ты ставишься менее жутким, а ее воспоминания менее болезненными?
- Тогда мне надо… извиниться, - из уст блондина это прозвучало скорее как предлог, нежели как реальное намерение, - Где мне ее найти?
- Плохая идея. Лучше дай ей время успокоиться. Ты только сильнее напугаешь ее. Не говоря уже о том, что твое внимание к нашей Гермионе неприемлемо и неуместно.
Малфой лишь хмыкнул в ответ, после чего развернулся и ушел.
После этого Поттер поспешил уйти куда-нибудь, где его оставят в покое. Выбор пал на Выручай - Комнату…
***
- Ты же знаешь, что я не хочу этого… - усталые нотки в голосе выдали уже принятое решение совершить задуманное.
- Это уже не важно. – девушка спокойно смотрел на брюнета напротив и на губах ее появилась еле заметная улыбка.
- Для меня это имеет значение… сейчас. – Гарри Поттер, казалось, с трудом произносил слова.
- Тогда надо поспешить. Ведь ты уже узнал истинное лицо того человека? – небрежно.
Парень ухмыльнулся и неторопливым шагом двинулся в сторону озера. Девушка, призвав свои силы, развоплотила нижнюю часть своего тела и легко взмыла в воздух, беззвучно последовав за юношей.
- Он безумен и слишком злобен. Дурное сочетание. Убивать надо в состоянии полного безразличия… иначе за ошибку, допущенную из-за утери контроля можно заплатить непомерную цену.
- Ты стал совсем другим… - улыбка Гермионы стала мечтательной.
В ответе Поттера отчетливо сквозило недовольство:
- Да, мне стало невероятно тяжело сдерживать себя… словно становлюсь другим человеком…
- Кажется я начинаю понимать. Тебя одолели эмоции и неведомые доселе чувства.
- Я… Тебе ведь что-то известно? – он остановился на секунду, чтобы заглянуть ей в лицо.
- Возможно. Это всего лишь догадка, но думаю вы резонируете. – Грейнжер не останавливаясь, проплыла мимо и теперь Гарри пришлось следовать за ней.
- Другой… это он влияет на меня?
- Я сегодня разговаривала с ним. Сдержан, спокоен и внимателен. Весьма достойный человек. Мне довелось поговорить с несколькими людьми о нем и, судя по всему, он… как бы лучше описать… весьма созидателен.
- Мягкотелый слабак, хочешь сказать? – пренебрежительный тон.
- О нет, отнюдь. Просто в его действиях преобладает стремление следовать неким нормам того, что здесь считается добром. Он имеет статус героя, причем в своем праве. – Гермиона остановилась и внимательно посмотрела на своего собеседника. Ее взгляд стал задумчивым, словно девушка примеряла этот статус на юношу перед собой.
Поттер проигнорировал взгляд и резко произнес:
- Я уже пришел к этим выводам из разговоров с самозванцем, именующим себя Лордом.
- Он ценен, оберегай его.
- Лорда?
- Нет, того что сумел научить тебя чувствовать, пусть и ненамеренно. – ее рука мягко опустилась на плечо юноши.
- Не говори глупостей. Я стал слаб. – Гарри резко отпрянул от нее и в недовольстве дернул головой.
- Знаешь, и я раньше думала, что нельзя быть слабой…
- Раньше? Вас всех накрыло ответной волной? Какова та, другая? – казалось, ему наконец стало интересно.
- Пуглива… и ненавидит Драко. Но внушает мне небывалое доверие к тебе и даже любовь.
И вот теперь юноша действительно выглядел удивленным:
- Что? Они вместе?
- О нет, только друзья. Кажется, чувства Гермионы предназначают ее для Рональда. И он отвечает ей тем же.
- Забавно. Ты и Рон. Я бы никогда не додумался до такого абсурда. – слабая ухмылка.
- Ну, знаешь ли, здесь ты, а не он отмечен предназначением и поэтому здешний Рон свободен в своих поступках. – только договорив она осознала, как напряжен ее собеседник.
- Тебе ли не знать, что и дома отмеченным был я, а не Рональд? – Поттер почти выплюнул фразу.
Лес расступился перед ними и двое оказались на берегу озера. В темном небе уже были видны первые звезды, слабый свет от светящейся сферы Гермоны давал жидкие отблески на воде. Девушка спокойно оглядела окрестности и, вновь став материальной полностью, повернулась к юноше лицом:
- Действительно. В любом случае, именно эта неожиданная слабость привела меня сюда, к единственному верному решению.
Но ее слова только разозлили Поттера:
- Считаешь, что права? Хочешь сделать это моими руками, чтобы другие в своей ярости уничтожили все вокруг, но нашли и убили меня?
- Нет, просто сомнений не осталось. И страха принять свою судьбу тоже. Единственное, чего желаю, это чтобы ты вернулся в наш мир. И сохрани жизнь Драко. – ее слова вдруг зазвучали твердо и уверенно.
- Ты же понимаешь, что я не отступлюсь от своих намерений. И насчет Малфоя я вряд ли могу давать гарантии…
- Я не прошу отступиться, хотя и знаю, что ты идешь путем разрушений и боли. Но… - она помедлила, - Сегодня я говорила с Гарри. В какой-то момент я просто поняла, что он рожден, чтобы менять мир. Он добр и чист, незапятнан бесчестьем и неодолимыми слабостями. И он Рука Судьбы. Как и ты. Видимо наш мир сам заслужил именно такого тебя, а не подобного здешнему Гарри. Разве есть в этом твоя вина? Да и кто я такая, чтобы вставать на пути Предначертанного. А что касается Драко… то с ним уйдет и сила его рода. Когда надоест воздушная стихия, можешь попробовать покуситься на его жизнь. Однако хочу тебя предостеречь – я признала твое право и склонила голову, но Малфой для меня священен и я нашла способ уберечь его. Рискни и будь готов к любой неожиданности… даже после моей смерти. – несмотря на мягкое начало, под конец Гермиона уже практически угрожала, словно вспомнив кто перед ней.
- Лжешь. Ты всего лишь хочешь закончить как Люциус. Знаешь, перед смертью он рассказал мне многое, а остальное пришло с его силой. Забавно узнать, во что вылилось благороднейшее из намерений усилить свой род. А мне все было невдомек, отчего вы с Драко действуете столь разрозненно. – Поттер издевательски оглядел девушку с ног до головы и отступил в сторону, словно не желая подходить к ней близко.
- Всего лишь недоразумение… в том нет нашей вины… - она вновь приблизилась к нему.
- Ха-ха. Полагаю, что ты в любом случае найдешь оправдание тому, что натворила. Тебе ведь так нужно верить в свою невинность, иначе – смерть за предательство.
- Сейчас ты стремишься очернить все подряд. Хотя бы попытайся взглянуть на мир нашими глазами и понять… - она уже оправдывалась.
- Понять ЧТО??!! Предлагаешь мне понять ваш дружный коллектив мятежников, предателей и убийц?! – он метнулся к ней и схватил за волосы, заставляя ее выгнуться от боли, - Предлагаешь мне оправдать ваш погрязший во лжи и пороке мирок выродков? Ты, грязная шлюха, смеешь строить из себя защитницу законности и порядка? Сама отдала в руки другого то, что принадлежало Драко Малфою, обокрала своего господина, осквернила его имя, унизила! И то, что это был его родной отец не оправдывает ничего, дрянь!
- Прекрати! Я ничего не сделала!
- Воспоминания Люциуса говорят о другом. – парень резко отпихнул ее от себя и девушка упала у его ног.
- Нет! Погоди… мы не о том говорим… Я должна сказать… - Гермиона умоляла.
Парень прикрыл глаза рукой и почти выкрикнул:
- Довольно. Будь мы в нашем мире, я бы убил тебя не задумываясь. Однако теперь я связан эмоциями того другого, и я чувствую, что ты все равно не заслуживаешь смерти.
Приподнявшись, Грейнжер ухватилась за манжету его рубашки, от неожиданности он повернул голову и взглянул ей в глаза.
- Наследник Поттеров, я добровольно вручила тебе свою жизнь, но ты должен знать еще кое-что. Джиневра, она интересуется здешним Гарри Поттером. Я видела это в ее глазах. Ты знаешь, как жестока и бескомпромиссна она может быть в достижении поставленных целей. Уведи ее из этого мира и возьми в жены, как обещал. Иначе перекраивать наши миры будет ее воля, а не твои устремления.
- Она не способна на такое… - Поттер высвободил руку и отвернулся от девушки.
Гермиона неторопливо поднялась:
- Ты знаешь какова она, не обманись. Ее привязанности хоть и очевидны, но эгоизм может подвигнуть на самые неожиданные действия.
- Она не Рон. Чего ты так боишься? – гнев ушел и теперь вся ситуация начала раздражать.
- Предназначения.
Он в удивлении повернулся к Грейнжер лицом:
- Думаешь она моя, а я ее и другого быть не должно?
- Я думаю, что только ты сможешь сдерживать ее, и только она не позволит тебе обезумить от мести.
Гарри ухмыльнулся и вновь приблизился к своей собеседнице:
- Она стерва, которая желает моей смерти даже ценою своей жизни.
- Ты соблазнил ее и вероломно убил любимого брата, а потом еще и убедил в своей невиновности, заставляя лгать и сражаться с собственной семьей.
Он пренебрежительно взмахнул рукой:
- Всего лишь мелкие обстоятельства весьма запутанной истории, которая началась задолго до моего рождения. А что касается убийства Рональда, то меня вряд ли можно обвинить в вероломстве. Это был почти честный бой. Причем «почти» - это к Рональду.
- Что же произошло на самом деле?
- Разве теперь тебе должно быть не все равно? - Поттер медленно потянулся к своему поясу и достал небольшой прямой кинжал.
Гермиона слегка вздрогнула при виде оружия, однако снова обратилась к нему:
- Но все же. Когда тебя схватили, ты отказался говорить. Почему?
- Он был мне другом, и я не хочу порочить его имя в глазах остальных. Для них он был светлой надеждой на будущее. – шаг по направлению к девушке.
- Что такого ужасного совершил наследник Уизли? Скажи мне. – ее глаза широко распахнулись, но Гермиона даже не попыталась отдалиться.
- Скажу лишь, что он хотел забрать то, чего я не мог отдать. – горечь и боль прозвучавшие в словах Поттера, заставили ее поверить в то, что она услышала нечто важное.
Однако времени оставалось мало, а она еще не все сказала:
- Думаю, меня ты все равно не послушаешь, но хотя бы встреться с местным Гарри. Поговори с ним. Объяснись. Иначе обвинения остальных…
- Что же сама не объяснила все обстоятельства? – Поттер нахмурился.
- Рядом был Лонгботтом. Я могла лишь рассказать другую версию, но не подробности. – Гермиона судорожно облизала сухие губы.
Гарри Поттер стоял буквально в паре сантиметров от нее, пальцы его босых ног соприкасались с носками ее туфель, она чувствовала его глубокое дыхание и то, как быстро забилось собственное сердце.
Он наклонил голову вбок и медленно произнес:
- Полагаю, это значит, что ты не рассказала ничего.
Гермиона всхлипнула, когда холодный металл вонзился в ее плоть, и ухватилась руками за Поттера в глупой попытке удержаться на ногах. Он подхватил оседающую девушку и медленно опустился с ней на землю. Рука юноши скользнула по щеке Гермионы и она слабо улыбнулась, поглощенная ощущениями последних мгновений своей жизни.
- Не убивай Драко… - голос вдруг стал хриплым, а слова давались с трудом.
Он низко склонился к ней и прошептал:
- Не буду.
Слабеющей рукой Гермиона потянулась к нему, с ее губ сорвалось «мастер Люциус». Гарри качнул головой, сознавая, каким слабым он стал. Поколебавшись с мгновение, он выпустил воздушную стихию, позволяя некогда принадлежащим Малфою Силе и слабому ветру окутать девушку…
Счастливая улыбка навечно застыла на губах и последнее, что увидели глаза Гермионы, перед тем как ослепнуть навсегда, были звезды, освещающие ночь свои ярким светом…
