Глава 1
Спасибо Патрику Зюскинду за то, что в 1985г. увидел свет один убийца - «Парфюмер».
Лето 1983 года, предместье Тинворса
Ох, как невыносимо жарки последние августовские дни! Утомленные насекомые уже давно решили отложить свои песни до лучших времен, плотная завеса знойного воздуха висит надо мной, и не один звук не нарушает ее. Высокая трава истекает соком, все вокруг благоухает пряным, острым запахом.
«Помню, в точно такие же жаркие дни, когда я был еще ребенком, мать готовила вкуснейший лимонад, мы усаживались на крыльце нашего дома, и, попивая его, старались угадать, кто из соседей–охотников первым выйдет из леса. А к вечеру возвращался отец, принося мне в кармане чего-нибудь вкусного: орехов или ягод.
Но однажды, когда я с разрешения матери побежал папе навстречу, следом за ним из леса вышел огромный волк. Тогда я не знал, что это был оборотень. Мой отец был опытным охотником, но он едва успел вскинуть ружье, как волк кинулся на него. И папа закричал, словно умирающее животное, когда зубы оборотня пронзили его горло. Я бросился со всех ног обратно,- по своей детской наивности я думал, что мама спрячет меня от этого чудовища, словно возникшего из страшной сказки. А мама, словно зачарованная, стояла на крыльце, глядя на то, как волк расправляется с моим отцом. На мои пронзительные крики сбежались соседи, но прежде чем первый из них успел выстрелить, челюсти оборотня сомкнулись на моей лодыжке, и я упал. Раскрыв пасть, он перескочил через меня, и я на долю секунды оказался лицом к лицу со Смертью… У моей Смерти были желтые глаза, перепачканная в крови морда и огромные клыки. Клянусь своей жизнью, мне тогда показалось, что оборотень усмехнулся, пристально посмотрев на меня, и я понял, что он осознает то, что делает,- более того, это приносит ему удовольствие. Не знаю, почему он не прикончил меня тогда. Волк развернулся и огромными прыжками помчался в лес, оставив меня лежать на земле. Я никогда не забуду запах крови и шерсти, который исходил от него,- точно так же пахли собаки, возвращавшиеся с охоты. В тот августовский вечер не стало моего отца, а я сам получил свою свою «метку»…»
Солнце печет немилосердно, и кажется, что даже крыши домов плавятся от его раскаленного дыхания. Маленькая деревня словно вымерла, да оно и к лучшему. Не хватало еще, чтоб кто-нибудь из особо бдительных селян позвал полисмена, ведь подозрительный бродяга уже который день ошивается у аккуратного коттеджа.
Сколько раз я клялся себе, что брошу все это и наконец уйду. Но поздно, завтра полнолуние, и покидать свой наблюдательный пост бессмысленно. Сегодня ночью! Покончив с этим, я легкой рысцой отправлюсь в свое логово и буду жить своей обычной жизнью отверженного оборотня. Наслаждаясь шелестом листьев, криками птиц, день за днем, год за годом просто жить. Но это все потом, а пока у меня есть дело, и я сижу здесь.
«После того вечера, когда оборотень укусил меня, жизнь моя круто изменилась. Мама больше не готовила свой лимонад – наверно, потому, что ждать было некого. Нет, она всегда относилась ко мне хорошо, но… О том, что произошло узнали и остальные. Взрослые чурались меня, а дети ненавидели. Именно тогда, будучи забитым мальчуганом, я понял, что дети куда более жестоки, чем взрослые. Их ненависть к непохожим на них не знает границ, они гонят чужаков из своего общества. И я понял, что если не буду защищаться от них, то в один прекрасный день, движимые яростью, они убьют меня. Тогда я впервые лицом к лицу столкнулся с неприкрытой ненавистью, и жизнь преподала мне свой первый урок –стань охотником, чтобы не стать добычей. Я увидел все преимущества жизни оборотня: недюжинную физическую силу, хитрость, отсутствие простых человеческих слабостей, которыми я считал привязанность к семье, любовь к женщинам, боязнь смерти. Я осознал все несовершенство волшебников. И я загорелся идеей создать свою стаю: беспощадную, неуловимую, смертоносную. Дети как нельзя лучше подходили для этого. Всю свою жизнь я посвятил этой идее: не жалея ни родителей, ни их отпрысков, я создавал новых оборотней, методично уничтожая непокорных и наводя ужас на всю Британию».
О да, Фенрир Грейбек - известная персона в магическом мире! Одно мое имя заставляет храбрых мужчин хвататься за волшебную палочку, а женщин терять сознание. Но какое мне до них дело?! Они никто для меня, они потеряны, их время прошло. А вот дети… Крошечные щенки, укушенные в самом детстве, они со временем станут идеальными убийцами, перестав считать себя людьми. С такой стаей для меня не будет ничего невозможного!
Но сейчас это всё - лишь мечты… Реальность куда более прозаична: я скрываюсь в колючих зарослях шиповника, уже который час не в силах оторвать взгляда от небольшого дома. Каждый день ровно в час дня из него выходит молодая, стройная женщина с ребенком на руках. Она нежно прижимает свою драгоценную ношу к груди. А я забываю обо всем, когда вижу ее - дочь этой женщины. Она еще совсем крошка, ей два-три года. Но, клянусь полной луной, я никогда не видел более красивого ребенка! Короткие золотистые кудряшки, живые глаза в пол-лица... А как она пахнет! Ее запах преследует меня, где бы я ни находился: сладкий аромат яблок с горькой ноткой летних, изнывающих от жары трав. Это он дразнит мой нюх! Это он приводит меня каждый день к этому коттеджу!
«Золотистые волосы – словно лучи солнца. Я не люблю их, но они непреодолимо манят меня. Детка, у тебя такие же волосы, как были у нее. Я уже не помню ее имени, как ни странно, - память моя, хранящая осколки самых мелких событий, отказывается напомнить мне, как же ее звали. Она была моей первой жертвой. Высокая, стройная и очень сильная для юной девушки. Она сделала большую глупость, позволив себе насмехаться надо мной, тем более в лесу. Не стоило ей спорить на меня с подружками, во всяком случае тогда, ближе к вечеру и в полнолуние… Я всегда получал то, чего хотел, и с ее стороны было непростительной ошибкой пригласить меня на свидание, а затем отвергнуть, зло высмеяв. После нее уже мало кто позволял себе обращаться с Фенриром Грейбеком подобным образом. В первый и последний раз я был назван «шелудивым щенком», и в первый и последний раз я получил пощечину. Признаюсь, что после всего этого я не помнил себя от ярости, и от бедняжки мало что осталось, но мне до сих пор кажется, что я чувствую медовый запах ее золотистых волос, выпачканных в крови и земле. После того случая я навсегда ушел из деревни, потому что понял, что не смогу смотреть матери в глаза, и еще потому что, к удивлению своему, обнаружил, как мне нравится убивать».
Мать и дочь еще только подходят к двери, а я уже предвкушаю. Звук шагов по деревянным ступеням, скрип перил: я знаю каждое движение этой женщины. Я могу с закрытыми глазами рассказать, что она делает и куда идет. Могу описать, как слабый ветер играет подолом ее платья, каким изящным движением она откидывает с лица тяжелые волосы… Мать с ребенком идет на задний двор. Там девочка будет качаться на качелях, привязанных к ветке стройного тополя. Она будет взлетать, как маленький золотой шмель, - выше, выше, к солнцу! И ее запах станет еще гуще, он наполнит весь сад, весь мир! Я прижимаюсь к сухим доскам забора, я не слышу ничего, не понимаю ничего, я весь превратился в нюх. Малышку зовут Лаванда.
Ну что же сегодня за день, будь он проклят! Девочка, не удержавшись на своей шаткой жердочке, падает на землю. Ее плач разрывает мне сердце - а точнее то, что от него осталось. Мать подхватывает Лаванду на руки и бежит в дом, малышка разбила коленки и ободрала ладони. Чем ближе они ко мне, тем явственнее я ощущаю запах ее крови. О, Мерлин, что за пытка! Я готов снести ограду, чтобы прижаться губами к ее ссадинам, чтобы пить ее кровь – напиток богов! Нет, так не может больше продолжаться. Сегодня ночью или никогда!
Полнолуние делает меня властелином мира. Невежественные волшебники придумали басню о том, что в полнолуние оборотни себя не контролируют, но это жалкие выдумки. Всё приходит со временем. Мои шаги точны: ни одного лишнего движения - я знаю, что делаю. Трава мягко пружинит под лапами, и мне кажется, что я слышу шевеление личинок под корой тополя, за которым я притаился.
«Когда я был еще совсем юным, я страшно огорчался тому, что во время полнолуний не контролирую себя. Какая сила пропадает зря! Ведь если этот источник мощи и ярости направить в нужное русло, я смогу встряхнуть всю старушку-Англию! И тогда я начал учиться. Достичь ясного рассудка в полнолуние, когда кровь кипит в твоих жилах, а челюсти буквально сводит от желания убивать, – задача не из легких. Но я справился. Впервые смог остановиться, укусив девочку, дочку лесничего. Где она теперь? Этого я не знаю. Неизвестный член моей огромной стаи. Но я знаю одно: когда настанет время заставить этот проклятый магический мир играть по нашим правилам, она будет рядом со мной. Потому что она, так же как и я, ненавидит волшебников и весь род людской».
Брауны в гостиной, но ребенка с ними нет. Знаю, что мать уже уложила Лаванду, и мое сокровище там, на первом этаже, в маленькой спальне. Бесшумной тенью я крадусь вдоль побеленной стены дома, я совершенно спокоен – они слишком заняты друг другом, чтобы обращать внимание на то, что происходит снаружи.
Какая удача! Окно ее комнаты открыто, и из него льется знакомый мне сладкий запах яблок. Никогда еще она не была так близко! Я аккуратно прыгаю на подоконник. Скромная детская: раскиданные по полу игрушки, кукла с отломанной ногой в углу… Девочка беспокойно спит, ее светлые локоны прилипли к мокрому лбу, дыхание тяжелое; может быть, ей снится дурной сон. Неслышно ступая, подхожу к кроватке.
Еще мгновение, одна секунда боли, и нас с тобой ничто не разлучит! Конечно, я уйду, но лишь для того, чтобы ты потом осознала, что никто не будет лучше понимать тебя, чем Фенрир Грейбек! В этом мире ты станешь отверженной, все будут бояться тебя и презирать! И ты придешь ко мне, а я умею ждать…
Главное, чтобы не случилось как с тем несчастным мальчиком в Шелби. Как же его фамилия? А-а-а, Монтгомери! Его мамаша тогда отказалась поучаствовать в одном нашем предприятии. Я всего лишь хотел укусить мальчишку, но не смог остановиться. Как некрасиво было оставлять его останки в постели; надеюсь, родители на меня не в обиде.
«Да, на своем долгом жизненном пути кого я только не пробовал на зуб. Были и взрослые волшебники, и дети, и убийства в порыве безумия, и заказные расправы. Году где-то в шестьдесят третьем или шестьдесят четвертом было у меня одно дельце личного характера - понадобилось срочно показать одному не в меру говорливому парню, с кем он связался. Я уже тогда никому не прощал обид, а Джон Люпин имел неосторожность поссориться со мной. О том, как его наказать, долго думать не пришлось. Он был женат, и пару лет назад у него родился сын. Безусловно, малыш заслужил мое внимание во многом благодаря вздорному нраву своего папаши. У меня и в мыслях не было, что мальчишка, которого звали Ремус, превратится в одного из моих самых яростных врагов, ведь по всем правилам он должен был возненавидеть этот мир. Безусловно, в этом виноваты проклятые Люпины - вместо того чтобы возненавидеть своего меченого сыночка, наоборот, носились с ним, словно с драгоценностью. Я подумать не мог, что в судьбе этого мальчика примет участие сам Дамблдор. Впрочем, он известен свои вечным стремлением помогать несчастненьким и лезть куда не просят. Да и меня он считает тупым кровожадным ублюдком, ему никогда не понять, что никакие заказные дела, никакие кровавые расправы не могут сравниться с тем чувством, которое я испытываю, вонзая свои зубы в юную плоть. Какое наслаждение - чувствовать биение детского сердца! Здесь главное вовремя остановиться, чтоб ненароком, поддавшись искушению, не разорвать ребенка на мелкие клочки».
Но ты не бойся, моя радость. Я слишком тебя люблю, чтобы поддаться минутному порыву. Ты почти ничего не почувствуешь. Твой запах останется с тобой, а со временем он станет и моим. Аромат летнего разнотравья в моем логове будет смешиваться с запахом мокрой шерсти.
Ну, довольно медлить! Куда же мне поставить свою «черную метку»? Пожалуй, вот сюда, на твою пухлую ручку, так мирно лежащую поверх одеяла. Еще секунда, я любуюсь белизной детской кожи, хитрым узором вен под ней. Но что это?! «Я пойду, взгляну на Лаванду, - голос ее матери в коридоре, уже совсем близко. - Бедняжка никак не могла успокоиться…» Воистину проклятый день! Убийство двух взрослых волшебников не входило в мои планы. До встречи, малышка, до встречи!
Я одним прыжком оказываюсь на улице. Кажется, от ярости дыхание мое остановилось, и, не в силах достать до глотки этой женщины, разлучившей меня с моей Лавандой, я, как жалкий волчонок, грызу сморенную жарой траву, комья земли… Я готов завыть от отчаяния! Луна посмеялась надо мной, поманив сладким ароматом и оставив ни с чем. Что ж, Фенрир, не будем искушать судьбу! Завтра я снова приду сюда, снова буду в ее спальне и уже не остановлюсь перед убийством! А сейчас мне пора.
Ненавистные августовские ночи! Жаркое безумие и ни дуновения ветерка. Плотный, густой мрак готов поглотить меня, и я бросаю прощальный взгляд на маленькое окно белого коттеджа. В нем едва заметен свет - видимо, молодая мать решила остаться с девочкой. Я уже не зол на нее - в конце концов случится то, что предначертано. Завтра, завтра, завтра…
Глава 2Лето 1991г. Лондон, Лютный Переулок
Гнусный, давящий, иссушающий август... В городе просто невыносимо: шум, вонь и бесконечная жара. Лютный Переулок, пожалуй, лучшее место во всем летнем Лондоне. Здесь всегда темно и сыро, волшебники ходят поодиночке или, что бывает очень редко - парами, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Здесь не встретишь шумного семейства, нагруженного свертками и пакетами, лишь прошмыгнет изредка тощая фигура в оборванной мантии, пряча что-то под полой. Истинный рай на земле!
Скука смертная... Министерство меня ищет, но веселее моя жизнь от этого не становится. Битый час я торчу напротив какого-то магазинчика. Витрины его завалены старым хламом, вроде сушеных голов домовых эльфов да старых шкатулок с проклятьями. Хозяин этого заведения уже подозрительно посматривает на меня. Пусть, мне сейчас нечем заняться, Фенрир Грейбек уйдет, когда пожелает.
«Странно, мне никогда не бывает скучно, когда я коротаю время в своем скромном логове. Я слушаю ветер или дремлю, я словно становлюсь крошечной частью гигантского леса, частицей целого организма – некого огромного и сильного животного. Мы – оборотни, дети природы. Мы часть ее, и мы не можем жить вне ее. Вот почему, находясь в городе, я чувствую себя не в своей тарелке. Отсюда и моя хандра, и раздражительность, и резкие вспышки ярости».
Единственное мое развлечение – ловить запахи большого города. Вот важно прошел мимо седобородый волшебник: от него пахнет домашней выпечкой и хорошим элем - видимо, встречался со старыми друзьями в одном из маленьких пабов, которых здесь полно. Следом бежит миниатюрная ведьмочка – острый запах чернил - продавщица в одном из писчих магазинов... Порой запах может рассказать о человеке больше, чем глаза и поведение. Но постойте! Что это?! Я широко раздуваю ноздри, старясь поймать это мимолетное, обманчивое ощущение. Едва уловимая, тонкая ниточка сладкого яблочного аромата! Знакомый дух пряных, жарких трав! Моя Лаванда!
Магазин мадам Малкин. Я приникаю к стеклу витрины, я нашел ее! Как же она изменилась... Из беспомощной малютки она превратилась в высокую светловолосую девочку с безупречно правильными чертами лица. Но запах ее остался прежним - пожалуй, лишь горькие нотки трав стали немного заметней. Хотя этого и следовало ожидать: аромат стал более взрослым, да и сама она выросла. Лаванда уже не та сладкая малышка, которой была когда-то.
Красавица! Как тебе идет эта строгая черная мантия! Скоро в школу... Сколько же тебе лет? Неужели одиннадцать?! Как летит время. Лаванда, ты знаешь, что хороша, и вертишься у зеркала, слово маленькая обезьянка. То выставишь ногу вперед, то откинешь волосы. Прищуришь огромные глаза. Твои родители - как они любуются тобой, даже сама мадам Малкин, глядя на тебя, благосклонно улыбается. А яблочный запах все плывет и плывет, заполняя весь магазин, наполняя меня до самых краев, до самой макушки...
А в ту ночь, восемь лет назад, когда я вернулся за тобой, я сразу почуял неладное. Слишком слабым был твой аромат, перебиваемый сотнями других запахов. Подойдя ближе к дому, я увидел, что окна заколочены, а на крыльце валяется забытая тобою кукла. Та самая, без ноги. Одним прыжком преодолев забор, я побежал на задний двор. Одинокие качели еще хранили твой запах – теплый, солнечный, медовый. Окно спальни было плотно закрыто, и не было никакой возможности попасть внутрь. Ноги не держали меня, весь я трясся, как в лихорадке. Тебя больше нет! И тогда я завыл... Отчаянно, словно пытаясь своим воем разрезать проклятую августовскую ночь, которая накрывала меня черным мешком, не давая дышать. Тебя больше нет!
Но судьба благосклонна к Фенриру Грейбеку. Я снова обрел тебя и твой запах, и снова ты так близко, что, кажется, можно дотронуться до тебя сквозь стекло витрины. Я любуюсь тем, как ты медленно поворачиваешь голову в мою сторону. Я любуюсь даже ужасом, который плещется в твоих глазах, когда ты замечаешь меня! Слышно, как вскрикивает мадам Малкин, и я понимаю, что сейчас мне лучше притаиться до тех пор, пока ты не выйдешь из магазина. Потом я последую за тобой, это мой последний шанс... Если я позволю тебе уехать в Хогвартс, все будет кончено – Дамблдор хорошо охраняет своих учеников. Знаешь, сегодня я не остановлюсь перед убийством!
«Пару дней назад через проверенные источники я узнал о том, что уцелевшие и избежавшие Азкабана Пожиратели вновь объединяются, а это значит, что существуют серьезные причины. Я был почти уверен, что они получили весточку от Воландеморта. Пока не понятно как, да и сама эта идея казалась мне безумной, но чем черт не шутит? Безусловно, об этом надо было разузнать, и я отправился в Лондон. Если его возвращение - правда, то дело пахнет большой заварушкой. А где неприятности, там и Фенрир Грейбек. В конце концов, даже Воландеморт - всего лишь волшебник, которому в моей игре нет места. И он чует это, недаром я лишен чести носить его метку, она достается лишь лучшим и проверенным. Однако меня это не огорчает. У меня нет богов, нет друзей, и даже врагов у меня нет. Есть лишь временные союзники, которые меняются в зависимости от ситуации. Все мои действия подчинены лишь одной идее. Сам Темный лорд, узнай он о ней, подивился бы моим грандиозным планам. Но даже он, известный своим коварством и умом, не догадывается о том, какие мысли бродят у меня в голове… Увы, узнать что-то о Воландеморте оказалось невозможным, все страшно напуганы и боятся сами не знают чего. Так что я пока могу заняться тем, что для меня важнее всего, – моей Лавандой».
Я следую за Браунами до их жилища - типичного городского дома с серой крышей и узкими окнами. И я по запаху чувствую, что вот эта крайняя комната - твоя. Она пропитана твоим ароматом, он в ней так силен, что можно учуять его на расстоянии квартала. Осталось лишь притаиться и ждать моей вечной спутницы – луны. Она - моя госпожа, я всегда следую за ней, где бы я ни был. Скоро она станет и твоей повелительницей.
Ах, август, август... Я задыхаюсь в тебе, но ты даришь мне немыслимое блаженство! Я наблюдаю за тем, как Лаванда перебирает книги, укладывает свои вещи. Она все время что–то напевает, притоптывая в такт ножкой. Так забавно наблюдать за ней, она словно маленький щенок, которого пообещали взять на большую охоту! Милая моя, благоуханная девочка... Но вот погасли последние огни в доме, ты ложишься спать и плотно заворачиваешься в одеяло. Я готов - ни спешки, ни волнения. Через пару минут все будет кончено.
Но едва лишь я касаюсь створки рамы, как слышу позади себя крик: «Вот он! Фенрир Грейбек! Вот он!» И ты, конечно, мгновенно просыпаешься. Никогда не забуду немигающего взгляда твоих глаз и умоляющего шепота: «Уйди... Уйди, пожалуйста... Не трогай меня!» Чертовы ищейки Министерства! Они все-таки выследили меня!
Мне больше нечего здесь делать. В последний раз вдохнув яблочный запах и улыбнувшись тебе на прощание, я ныряю в ночь.
Нас снова разлучили! Яркие вспышки заклинаний летят мне вслед, не причиняя вреда. Я слишком ловок для неуклюжих авроров. Не будь их так много, я бы остановился и перегрыз им глотку, одному за другим, насыщаясь их кровью, а потом вернулся бы к тебе, моя дорогая. Это все проклятый август! Как я ненавижу его! Эти чернильные ночи не приносят ничего, кроме адских мук. Вот уже во второй раз я остаюсь ни с чем. Август на твоей стороне, малышка! Он любит тебя больше, чем полная луна - меня, своего верного друга и слугу.
Сладкий, сладкий запах. Я унесу его частичку в себе, чтобы потом, в своем логове, наслаждаться им и думать о тебе. Вспоминать твои огромные, полные страха глаза, еле слышный шепот. Но ничего, мы еще встретимся. Быть может, не скоро, но судьба обязательно сведет нас. К тому времени ты превратишься в цветущую девушку, но я тебя все равно узнаю. До встречи! Хорошо, что Фенрир Грейбек умеет ждать.
Глава 3 1998 год, Битва за Хогвартс
Огонь, кровь, воздух, наполненный ужасом и страданиями - что может быть лучше?! Это последняя битва, и в ней не будет проигравших, их просто уничтожат. Здесь бьются не за идею, не за славу, а за саму Жизнь. Величайшую награду, которая достанется самому сильному, самому изворотливому, самому смелому!
«Перед битвой Лорд пообещал мне неограниченную свободу в делах – конечно, после того, как власть перейдет к нему. Я поблагодарил его, спрятав насмешливую улыбку. Неужели он думает, что после битвы я буду спрашивать его позволения? Ха! Пока он будет зализывать свои раны и считать потерянных в бою соратников, я нанесу точный и смертельный удар. В конце концов, не бессмертен же он на самом деле? Даже у кошки когда-нибудь заканчиваются ее девять жизней. Мне не представится лучшего момента, чем сейчас, когда моя армия почти вся в сборе. Да, я собрал все известных и неизвестных мне оборотней. И нас объединяет одно – мы живем ненавистью к людям. С такой стаей я смогу сокрушить и министерство, и Темного Лорда. Для полного триумфа мне не хватает лишь одного – Лаванды Браун».
Эта безумная суматоха битвы – нигде я не чувствую себя лучше! Визг гиппогрифов, пронзительное ржание кентавров будоражат мне кровь! Грохот разбиваемых стен, крики умирающих и раненых. Я отчетливо ощущаю запах страха и боли, он заставляет мои ноздри хищно раздуваться в предчувствии богатой поживы. Никогда я не видел столько живой плоти, детской плоти... И над всем этим царит острый, горячий аромат Смерти.
Эта старуха с косой меняет свои запахи, как парижская кокотка - духи: одного она завораживает приторно-сладким ядом, другого - парализует духом холодного железа. Для моих жертв Смерть выбирает аромат мокрой шерсти и хвойного леса...
Семь лет прошло с тех пор, как я оставил свою Лаванду, спасаясь от авроров. Конечно, я знал, что мы еще встретимся, но кто бы мог подумать, что встретимся именно так! Я рядом со святыней магического мира – Хогвартсом. Он ненавистен мне уже тем, что семь лет наслаждался твоим прекрасным ароматом, его холодные стены долгие семь лет отражали твой звонкий смех. Наверное, здесь ты впервые познала сладость разделенной любви, обиду поражения и измены. Ты расточала свое благоухание, делясь им со всеми, делая своих избранников счастливыми людьми.
А я в это время влачил жалкое существование вдали от тебя. У меня были свои маленькие радости – вкус крови на губах, упругость невинной плоти, раздираемой моими когтями. Спасибо Лорду, жертв он мне поставлял в неограниченном количестве. Но каждый раз, погружая зубы в тело очередного несчастного, я думал о тебе, моя благоуханная девочка, и, как наяву, ощущал твой яблочный аромат.
Долгие августовские ночи вселяли в мою душу безысходность и тоску. Я изливал их в диком вое, надеясь, что ты меня услышишь, а коварная луна сжалится надо мной.
И ты снова совсем рядом, ты где-то здесь, в этой мельтешащей суете, сражаешься среди других таких же отчаянных, обреченных на смерть. Но ты не умрешь. Фенрир Грейбек обещает это тебе! Я найду тебя первым и вырву из рук любого, кто посягнет на твой аромат! Он мой, только мой!
После этой битвы нас ждет совсем другая жизнь. Мы будем строить свой мир. Мир, который эти слабые, несовершенные волшебники не смогут испортить своей вечной жаждой наживы и мелкими проблемами. Мы будем делить с тобой логово, ты полюбишь одиночество леса, ты полюбишь меня. А я буду наслаждаться твоим запахом...
Пробиваясь сквозь груды тел, ищу тебя. Я кого-то кусаю, кого-то рву, но это, в сущности, неважно. Осколки ваз хрустят под моими ногами, я не чувствую боли, она словно котенок – ее царапины слишком слабы. Я предельно напряжен, пытаясь поймать твой аромат в этом диком хороводе запахов. Я чувствую все: ужас, которым полны сердца людей, животный дух пота и крови.
Две тоненьких фигурки падают с одного из балконов. Их падение похоже на стремительный полет стрижа. Девушка с глухим стуком приземляется почти рядом со мной. Вот и ты, моя долгожданная! Но что же они с тобой сделали?! Ты без сознания, чудесные волосы растрепаны. А твой аромат! Какие отвратительные ноты ужаса. Безумного ужаса.
Я беснуюсь, я крушу мраморные перила, я должен добраться до тебя первым. Ты открываешь глаза... Как ты хороша! Твое умирание стократ прекрасней зарождения новой жизни, прекрасней восхода полной луны! Маленькое сердце колотится, как загнанный зайчишка... Тук-тук-тук!
О, ты заметила меня. И даже вспомнила. Какие жалкие попытки подняться, отстраниться, не стоит, я все равно настигну тебя. Твой аромат уже так близко, целое облако яблочного духа окутывает все вокруг, горько пахнут травы. Не бойся, я умоляю тебя, не бойся! Не порти это мгновение, я так долго ждал... Твоя округлая, исцарапанная ручка упирается мне в грудь, ты из последних сил пытаешься отсрочить неизбежное.
Мгновение, и я слышу отчаянный крик. Взрывной волной меня отбрасывает от Лаванды. Будь ты проклята! Грязнокровка, которую я едва не сожрал в поместье Малфоев, решительно сжимает в грязном кулаке волшебную палочку. Жаль, что Белла не успела тогда прирезать тебя! А теперь я разорву тебя на мелкие кусочки, в которых даже твоя мать не узнает свое чадо. И начну я, пожалуй, с твоих ног, чтобы мучения были долгими и ты осознала всю тяжесть своего глупого поступка. Ты посмела встать между мной и Лавандой!
По твоим глазам я вижу, что ты готова отчаянно сопротивляться. Но ничего, так даже интересней, после тебя так приятно будет погрузить зубы в беззащитную руку моей девочки. Дрожишь... Как там тебя зовут? Гермиона? Ага, именно так, это имя выкрикивал рыжий мальчишка. Боюсь, вам не придется больше назвать друг друга по имени. Разве что на твоих похоронах, если останется что хоронить.
Пора покончить с этим, я вижу, как Лаванда, набираясь сил, все дальше и дальше отползает от меня, я не могу допустить третьей промашки. Один прыжок - и все. Мускулы напряжены, а весь я полон сладкого, яблочного запаха, я пропитан им, он придает мне силы. Гермиона, эта жалкая, худенькая девчонка, прикрывает Лаванду своим телом. Как трогательно, жаль, что я разучился умиляться...
Бросок, еще секунда, и мои зубы вонзятся в ее нежное, тонкое горло с синей жилкой. Но я слышу свист падающего предмета. Что это?! Какая боль, моя голова сейчас расколется надвое! Свет меркнет перед моими глазами, и последнее, что я вижу, - это огромные глаза Лаванды, полные ужаса, почти как тогда, семь лет назад. Моя девочка. Моя благоуханная.
Темная, глухая ночь накрывает меня. Чернильно-черная, вязкая, беспросветная, и запах яблок все слабее и слабее. Я вырвусь из нее, я вырвусь! Не уходи, не оставляй меня, пожалуйста! Лаванда! Я умоляю...
Да, Смерть пахнет по-разному. Но аромату моей Смерти нет равных: она источает едва уловимый запах сладких яблок и тонкий дух летних, пряных трав. Она прекрасна!...
