Аромат яблок

Глава 1




Спасибо Патрику Зюскинду за то, что в 1985г. увидел свет один убийца - «Парфюмер».


Лето 1983 года, предместье Тинворса


Ох, как невыносимо жарки последние августовские дни! Утомленные насекомые уже давно решили отложить свои песни до лучших времен, плотная завеса знойного воздуха висит надо мной, и не один звук не нарушает ее. Высокая трава истекает соком, все вокруг благоухает пряным, острым запахом.

«Помню, в точно такие же жаркие дни, когда я был еще ребенком, мать готовила вкуснейший лимонад, мы усаживались на крыльце нашего дома, и, попивая его, старались угадать, кто из соседей–охотников первым выйдет из леса. А к вечеру возвращался отец, принося мне в кармане чего-нибудь вкусного: орехов или ягод.
Но однажды, когда я с разрешения матери побежал папе навстречу, следом за ним из леса вышел огромный волк. Тогда я не знал, что это был оборотень. Мой отец был опытным охотником, но он едва успел вскинуть ружье, как волк кинулся на него. И папа закричал, словно умирающее животное, когда зубы оборотня пронзили его горло. Я бросился со всех ног обратно,- по своей детской наивности я думал, что мама спрячет меня от этого чудовища, словно возникшего из страшной сказки. А мама, словно зачарованная, стояла на крыльце, глядя на то, как волк расправляется с моим отцом. На мои пронзительные крики сбежались соседи, но прежде чем первый из них успел выстрелить, челюсти оборотня сомкнулись на моей лодыжке, и я упал. Раскрыв пасть, он перескочил через меня, и я на долю секунды оказался лицом к лицу со Смертью… У моей Смерти были желтые глаза, перепачканная в крови морда и огромные клыки. Клянусь своей жизнью, мне тогда показалось, что оборотень усмехнулся, пристально посмотрев на меня, и я понял, что он осознает то, что делает,- более того, это приносит ему удовольствие. Не знаю, почему он не прикончил меня тогда. Волк развернулся и огромными прыжками помчался в лес, оставив меня лежать на земле. Я никогда не забуду запах крови и шерсти, который исходил от него,- точно так же пахли собаки, возвращавшиеся с охоты. В тот августовский вечер не стало моего отца, а я сам получил свою свою «метку»…»

Солнце печет немилосердно, и кажется, что даже крыши домов плавятся от его раскаленного дыхания. Маленькая деревня словно вымерла, да оно и к лучшему. Не хватало еще, чтоб кто-нибудь из особо бдительных селян позвал полисмена, ведь подозрительный бродяга уже который день ошивается у аккуратного коттеджа.
Сколько раз я клялся себе, что брошу все это и наконец уйду. Но поздно, завтра полнолуние, и покидать свой наблюдательный пост бессмысленно. Сегодня ночью! Покончив с этим, я легкой рысцой отправлюсь в свое логово и буду жить своей обычной жизнью отверженного оборотня. Наслаждаясь шелестом листьев, криками птиц, день за днем, год за годом просто жить. Но это все потом, а пока у меня есть дело, и я сижу здесь.

«После того вечера, когда оборотень укусил меня, жизнь моя круто изменилась. Мама больше не готовила свой лимонад – наверно, потому, что ждать было некого. Нет, она всегда относилась ко мне хорошо, но… О том, что произошло узнали и остальные. Взрослые чурались меня, а дети ненавидели. Именно тогда, будучи забитым мальчуганом, я понял, что дети куда более жестоки, чем взрослые. Их ненависть к непохожим на них не знает границ, они гонят чужаков из своего общества. И я понял, что если не буду защищаться от них, то в один прекрасный день, движимые яростью, они убьют меня. Тогда я впервые лицом к лицу столкнулся с неприкрытой ненавистью, и жизнь преподала мне свой первый урок –стань охотником, чтобы не стать добычей. Я увидел все преимущества жизни оборотня: недюжинную физическую силу, хитрость, отсутствие простых человеческих слабостей, которыми я считал привязанность к семье, любовь к женщинам, боязнь смерти. Я осознал все несовершенство волшебников. И я загорелся идеей создать свою стаю: беспощадную, неуловимую, смертоносную. Дети как нельзя лучше подходили для этого. Всю свою жизнь я посвятил этой идее: не жалея ни родителей, ни их отпрысков, я создавал новых оборотней, методично уничтожая непокорных и наводя ужас на всю Британию».

О да, Фенрир Грейбек - известная персона в магическом мире! Одно мое имя заставляет храбрых мужчин хвататься за волшебную палочку, а женщин терять сознание. Но какое мне до них дело?! Они никто для меня, они потеряны, их время прошло. А вот дети… Крошечные щенки, укушенные в самом детстве, они со временем станут идеальными убийцами, перестав считать себя людьми. С такой стаей для меня не будет ничего невозможного!

Но сейчас это всё - лишь мечты… Реальность куда более прозаична: я скрываюсь в колючих зарослях шиповника, уже который час не в силах оторвать взгляда от небольшого дома. Каждый день ровно в час дня из него выходит молодая, стройная женщина с ребенком на руках. Она нежно прижимает свою драгоценную ношу к груди. А я забываю обо всем, когда вижу ее - дочь этой женщины. Она еще совсем крошка, ей два-три года. Но, клянусь полной луной, я никогда не видел более красивого ребенка! Короткие золотистые кудряшки, живые глаза в пол-лица... А как она пахнет! Ее запах преследует меня, где бы я ни находился: сладкий аромат яблок с горькой ноткой летних, изнывающих от жары трав. Это он дразнит мой нюх! Это он приводит меня каждый день к этому коттеджу!

«Золотистые волосы – словно лучи солнца. Я не люблю их, но они непреодолимо манят меня. Детка, у тебя такие же волосы, как были у нее. Я уже не помню ее имени, как ни странно, - память моя, хранящая осколки самых мелких событий, отказывается напомнить мне, как же ее звали. Она была моей первой жертвой. Высокая, стройная и очень сильная для юной девушки. Она сделала большую глупость, позволив себе насмехаться надо мной, тем более в лесу. Не стоило ей спорить на меня с подружками, во всяком случае тогда, ближе к вечеру и в полнолуние… Я всегда получал то, чего хотел, и с ее стороны было непростительной ошибкой пригласить меня на свидание, а затем отвергнуть, зло высмеяв. После нее уже мало кто позволял себе обращаться с Фенриром Грейбеком подобным образом. В первый и последний раз я был назван «шелудивым щенком», и в первый и последний раз я получил пощечину. Признаюсь, что после всего этого я не помнил себя от ярости, и от бедняжки мало что осталось, но мне до сих пор кажется, что я чувствую медовый запах ее золотистых волос, выпачканных в крови и земле. После того случая я навсегда ушел из деревни, потому что понял, что не смогу смотреть матери в глаза, и еще потому что, к удивлению своему, обнаружил, как мне нравится убивать».

Мать и дочь еще только подходят к двери, а я уже предвкушаю. Звук шагов по деревянным ступеням, скрип перил: я знаю каждое движение этой женщины. Я могу с закрытыми глазами рассказать, что она делает и куда идет. Могу описать, как слабый ветер играет подолом ее платья, каким изящным движением она откидывает с лица тяжелые волосы… Мать с ребенком идет на задний двор. Там девочка будет качаться на качелях, привязанных к ветке стройного тополя. Она будет взлетать, как маленький золотой шмель, - выше, выше, к солнцу! И ее запах станет еще гуще, он наполнит весь сад, весь мир! Я прижимаюсь к сухим доскам забора, я не слышу ничего, не понимаю ничего, я весь превратился в нюх. Малышку зовут Лаванда.

Ну что же сегодня за день, будь он проклят! Девочка, не удержавшись на своей шаткой жердочке, падает на землю. Ее плач разрывает мне сердце - а точнее то, что от него осталось. Мать подхватывает Лаванду на руки и бежит в дом, малышка разбила коленки и ободрала ладони. Чем ближе они ко мне, тем явственнее я ощущаю запах ее крови. О, Мерлин, что за пытка! Я готов снести ограду, чтобы прижаться губами к ее ссадинам, чтобы пить ее кровь – напиток богов! Нет, так не может больше продолжаться. Сегодня ночью или никогда!

Полнолуние делает меня властелином мира. Невежественные волшебники придумали басню о том, что в полнолуние оборотни себя не контролируют, но это жалкие выдумки. Всё приходит со временем. Мои шаги точны: ни одного лишнего движения - я знаю, что делаю. Трава мягко пружинит под лапами, и мне кажется, что я слышу шевеление личинок под корой тополя, за которым я притаился.

«Когда я был еще совсем юным, я страшно огорчался тому, что во время полнолуний не контролирую себя. Какая сила пропадает зря! Ведь если этот источник мощи и ярости направить в нужное русло, я смогу встряхнуть всю старушку-Англию! И тогда я начал учиться. Достичь ясного рассудка в полнолуние, когда кровь кипит в твоих жилах, а челюсти буквально сводит от желания убивать, – задача не из легких. Но я справился. Впервые смог остановиться, укусив девочку, дочку лесничего. Где она теперь? Этого я не знаю. Неизвестный член моей огромной стаи. Но я знаю одно: когда настанет время заставить этот проклятый магический мир играть по нашим правилам, она будет рядом со мной. Потому что она, так же как и я, ненавидит волшебников и весь род людской».

Брауны в гостиной, но ребенка с ними нет. Знаю, что мать уже уложила Лаванду, и мое сокровище там, на первом этаже, в маленькой спальне. Бесшумной тенью я крадусь вдоль побеленной стены дома, я совершенно спокоен – они слишком заняты друг другом, чтобы обращать внимание на то, что происходит снаружи.

Какая удача! Окно ее комнаты открыто, и из него льется знакомый мне сладкий запах яблок. Никогда еще она не была так близко! Я аккуратно прыгаю на подоконник. Скромная детская: раскиданные по полу игрушки, кукла с отломанной ногой в углу… Девочка беспокойно спит, ее светлые локоны прилипли к мокрому лбу, дыхание тяжелое; может быть, ей снится дурной сон. Неслышно ступая, подхожу к кроватке.

Еще мгновение, одна секунда боли, и нас с тобой ничто не разлучит! Конечно, я уйду, но лишь для того, чтобы ты потом осознала, что никто не будет лучше понимать тебя, чем Фенрир Грейбек! В этом мире ты станешь отверженной, все будут бояться тебя и презирать! И ты придешь ко мне, а я умею ждать…

Главное, чтобы не случилось как с тем несчастным мальчиком в Шелби. Как же его фамилия? А-а-а, Монтгомери! Его мамаша тогда отказалась поучаствовать в одном нашем предприятии. Я всего лишь хотел укусить мальчишку, но не смог остановиться. Как некрасиво было оставлять его останки в постели; надеюсь, родители на меня не в обиде.

«Да, на своем долгом жизненном пути кого я только не пробовал на зуб. Были и взрослые волшебники, и дети, и убийства в порыве безумия, и заказные расправы. Году где-то в шестьдесят третьем или шестьдесят четвертом было у меня одно дельце личного характера - понадобилось срочно показать одному не в меру говорливому парню, с кем он связался. Я уже тогда никому не прощал обид, а Джон Люпин имел неосторожность поссориться со мной. О том, как его наказать, долго думать не пришлось. Он был женат, и пару лет назад у него родился сын. Безусловно, малыш заслужил мое внимание во многом благодаря вздорному нраву своего папаши. У меня и в мыслях не было, что мальчишка, которого звали Ремус, превратится в одного из моих самых яростных врагов, ведь по всем правилам он должен был возненавидеть этот мир. Безусловно, в этом виноваты проклятые Люпины - вместо того чтобы возненавидеть своего меченого сыночка, наоборот, носились с ним, словно с драгоценностью. Я подумать не мог, что в судьбе этого мальчика примет участие сам Дамблдор. Впрочем, он известен свои вечным стремлением помогать несчастненьким и лезть куда не просят. Да и меня он считает тупым кровожадным ублюдком, ему никогда не понять, что никакие заказные дела, никакие кровавые расправы не могут сравниться с тем чувством, которое я испытываю, вонзая свои зубы в юную плоть. Какое наслаждение - чувствовать биение детского сердца! Здесь главное вовремя остановиться, чтоб ненароком, поддавшись искушению, не разорвать ребенка на мелкие клочки».

Но ты не бойся, моя радость. Я слишком тебя люблю, чтобы поддаться минутному порыву. Ты почти ничего не почувствуешь. Твой запах останется с тобой, а со временем он станет и моим. Аромат летнего разнотравья в моем логове будет смешиваться с запахом мокрой шерсти.

Ну, довольно медлить! Куда же мне поставить свою «черную метку»? Пожалуй, вот сюда, на твою пухлую ручку, так мирно лежащую поверх одеяла. Еще секунда, я любуюсь белизной детской кожи, хитрым узором вен под ней. Но что это?! «Я пойду, взгляну на Лаванду, - голос ее матери в коридоре, уже совсем близко. - Бедняжка никак не могла успокоиться…» Воистину проклятый день! Убийство двух взрослых волшебников не входило в мои планы. До встречи, малышка, до встречи!

Я одним прыжком оказываюсь на улице. Кажется, от ярости дыхание мое остановилось, и, не в силах достать до глотки этой женщины, разлучившей меня с моей Лавандой, я, как жалкий волчонок, грызу сморенную жарой траву, комья земли… Я готов завыть от отчаяния! Луна посмеялась надо мной, поманив сладким ароматом и оставив ни с чем. Что ж, Фенрир, не будем искушать судьбу! Завтра я снова приду сюда, снова буду в ее спальне и уже не остановлюсь перед убийством! А сейчас мне пора.

Ненавистные августовские ночи! Жаркое безумие и ни дуновения ветерка. Плотный, густой мрак готов поглотить меня, и я бросаю прощальный взгляд на маленькое окно белого коттеджа. В нем едва заметен свет - видимо, молодая мать решила остаться с девочкой. Я уже не зол на нее - в конце концов случится то, что предначертано. Завтра, завтра, завтра…