Глава 1 They love you when you're on all the covers
When you're not then they love another
Marilyn Manson “The dope show”
Джулиусу Менденхоллу было пятьдесят пять лет, и его можно было назвать вполне успешным человеком. Он был управляющим одной из аптек сети «Шеппард и Ко», где можно было купить любые, даже самые сложные и редкие зелья. Работа приносила ему высокий и стабильный доход. Приемная дочь мистера Менденхолла училась на пятом курсе Хогвартса и была одной из лучших учениц.
Если бы Джулиусу Менденхоллу сказали, что он, должно быть, очень счастлив, он бы расхохотался этому человеку в лицо.
Каждое воскресенье мистер Менденхолл ездил в Бруквуд, чтобы навестить могилу, где его счастье похоронено.
Но сейчас, смотря на светловолосого юношу, пришедшего устраиваться помощником зельевара, он испытывал если не счастье, то очень большую радость. Да, это ж до какого отчаяния должен был дойти отпрыск чистокровной аристократической семейки, чтобы начать искать работу, причем не легкую и не высокооплачиваемую! Интересно, а он всерьез рассчитывает на успех? После того, как его колдография украсила первые полосы всех газет? Причем под заголовками, вроде: «Самый юный Пожиратель Смерти выпущен на свободу»?
«Была бы моя воля», - подумал Менденхолл, не особо вслушиваясь в биографию Драко Малфоя, - «Ты бы, деточка, сейчас был бы мертв. Стал бы овощем из-за поцелуя дементора».
Джулиус искренне не понимал, как можно было оставить на свободе Пожирателя Смерти, сколько бы лет ему не было. Это отродье мучило, убивало ни в чем не повинных людей, магглов, которые не могли ему ничего сделать, женщин, детей. Да, Менденхолл прочел в «Пророке», что в защиту Малфоев выступил сам Гарри Поттер, заявивший, что, дескать, Волдеморт угрожал им расправой. Но Джулиус слишком долго проработал в бизнесе, чтобы не знать: купить можно каждого. Он прекрасно помнил, как мать трехлетнего ребенка, погибшего от неправильно составленного зелья, согласилась не подавать на аптеку в суд, если ей заплатят триста галлеонов. А уж Малфои, несмотря на конфискованное у них имущество, могли найти и побольше денег, чтобы купить себе жизнь и свободу.
Менденхолла так и подмывало спросить Малфоя: «А как отзывался о ваших зельедельческих способностях ваш бывший наниматель, Тот-Кого-Нельзя-Называть?». Просто ради того, чтобы увидеть растерянность в глазах этого белесого ублюдка, привыкшего, наверное, с детства к тому, что все окружающие бегут исполнять любое его желание еще до того, как он его озвучит. Чтобы показать этому аристократу с французской фамилией, что настал его черед быть втоптанным в грязь.
Жаль только, что в этом случае и самому Джулиусу будет трудно удержать спокойствие. А он не собирался терять лицо перед каким-то бандитом-сопляком.
- Сэр, - голос Малфоя отвлек Менденхолла от приятных размышлений. – Я могу рассчитывать на эту должность?
- Мне очень жаль, мистер Малфой, - ответил Джулиус, хотя в голосе его не было ни капли сочувствия, - но мне кажется, вы… эээ… не обладаете в полной мере навыками, необходимыми для наших сотрудников. К тому же... эээ… у вас нет никакого опыта работы.
Малфой кивнул и, спокойно попрощавшись, вышел, словно и не ожидал другого ответа. А, может, он уже привык.
Как странно, что экс-Пожиратель пришел к нему именно сегодня. Именно в этот день, в который каждый год он после работы идет в ближайший бар и напивается там в хлам. Но воспоминания, и так не оставляющие его не на миг, в этот день становятся еще острее, еще сильнее. И его душа, сплошная кровавая рана, затягивающаяся за год, в этот день болит так же сильно, как тем пасмурным апрельским утром, когда он проснулся в госпитале святого Мунго.
Голоса… Они слышатся ему как наяву. Хриплое контральто, выкрикивающее проклятия. Смех, сумасшедший, жуткий, который, казалось, не может принадлежать человеческому существу. Чье-то тихое хихиканье, и, что самое жуткое, такое обычное – этот монстр, наверное, так же хихикает, когда слушает сплетни или читает анекдоты в газетах. Наконец, звуки сплетаются в сплошную какофонию, от боли перед глазами стоит кровавое месиво. И единственное, что он отчетливо слышит, - это слабый полувздох-полувсхлип – последнее, что произнесла в своей недолгой, двадцатилетней жизни маггла Элли Брэйл.
Которая через неделю должна была стать миссис Менденхолл.
~***~
Сказать, что Драко Малфой был вне себя от ярости – это ничего не сказать.
Светловолосый аристократ сбился со счету, сколько раз он за все время поиска работы (работы! Мерлин, пусть это окажется сном!) слышал извинения, сожаления, объяснения, почему он не подходит на то или иное место.
«Простите, мистер Малфой, но нам сейчас не нужны работники вашего профиля». «Сожалеем, но эта должность уже занята». «Мы вынуждены отказать вам, так как у вас нет нужного нам образования».
Одно и то же. Изо дня в день.
Вся эта ложь, что им жаль – да ни черта им не жаль! Как будто бы по их глазам не видно, что день, когда сын бывшего самого богатого мага Англии пришел проситься к ним на работу, они обведут в календаре красным цветом.
Да, хозяева часто бывают жестокими со слугами. Но если их поменять местами, то бывшие рабы будут намного беспощаднее.
Если б каких-нибудь года два назад он изволил бы устроиться на работу, эти сволочи беспрекословно дали бы ему пост директора. И потом бегали бы каждый день перед ним на задних лапках и строились бы в очереди, чтобы приготовить ему его любимый каппучино со сливками.
Да, правда, он презирал их тогда, несколько лет назад, купаясь в богатстве и роскоши. А разве заслуживают уважения те, кто сегодня перед тобой расшаркивается и кланяется, а завтра – плюет в лицо?
Решив отдохнуть, Драко присел на скамейку на улице. В руках он держал страницу с объявлениями из вчерашнего выпуска «Пророка». Увы, но практически все объявления с предложениями о работе были зачеркнуты, а успеха он все еще не добился.
Сегодня был четверг, но по времени как раз должен был начаться обеденный перерыв, и Косой переулок был полон людей. Некоторые прохожие, узнав его, тут же ускоряли шаг.
Чего они боятся? Что он сейчас вынет палочку и отправит всю эту улицу к праотцам? Или вот в эту секунду, на этом месте он оживит Темного Лорда?
Чего они боятся, придурки?! Им нужно бежать в страхе не от него, а от своих преданных друзей, которые в случае чего тут же всадят им нож в спину. От своих верных супругов, у которых есть еще три семьи. От любящих жен, подсыпающих им понемногу яда в ужин. От детей, с нетерпением ждущих их смерти. От подчиненных на работе, сплетничающих о них за их же спиной. Вот кого вам надо бояться! А еще лучше – посмотреть на себя в зеркало и хоть раз увидеть то, кем они есть на самом деле.
Но это сложно. Намного легче бояться мертвого злодея или девятнадцатилетнего парня, у которого едва хватит денег, чтобы прожить оставшуюся неделю.
Конечно, имущество у них было конфисковано не все. Так как доказательств того, что Нарцисса причастна к делам Пожирателей, не нашли, то ее собственность была нетронута. Проблема в том, что собственности этой у нее было мало: ее семья разорилась. Цигнус Блэк был очень сильно болен, из-за чего и прожил всего пятьдесят лет, а Друэлла была рекордсменом по трате денег, но не по их накоплению. И поэтому когда богатый, чистокровный, преуспевающий Люциус Малфой попросил у нее руки ее средней дочери, то Друэлла, не раздумывая, согласилась.
В общем, оставшихся денег едва хватало на жизнь родителям. А ему приходилось каким-то образом добывать их самому. Вернее, пытаться добыть.
Вздохнув, Драко развернул расчирканный «Пророк». Надежд на успех у него осталось мало, но на всякий случай лучше сходить по оставшимся объявлениям. Тем более их осталось всего-то пять.
Первое из них гласило: «Заместителю начальника Отдела по работе с магическими существами нужен секретарь. Требования: аккуратность, усидчивость, хорошие манеры, коммуникабельность, готовность к работе сверхурочно. Зарплата 40 галлеонов, отпускные, сверхурочные оплачиваются отдельно. Обращаться в 308 кабинет».
~***~
Свадьба – это всегда утомительно.
Особенно, если в этой свадьбе ты не счастливая невеста, а не менее счастливая сестра жениха. А уж если невеста твоего брата – капитан «Гарпий из Голигеда», то на целый месяц твоя жизнь превращается в сущий кошмар. На свадьбу приглашен весь свет магического мира, а выступать будут сами «Вещие сестрички». И встретить их надо соответственно.
И вот теперь Джинни Уизли, порядком уже уставшей, нужно было еще замешивать тесто для огромного свадебного торта.
Дверь скрипнула, и на кухню зашел высокий темноволосый парень.
- Гарри! - радостно воскликнула девушка.
- Привет! Устала? – нежно поцеловал ее Гарри.
- Угу, - кивнула она. – Дел по горло, а осталось только десять часов. Еще надо себя в порядке привести.
- Да ты и так в порядке, - улыбнулся он.
- Ага, конечно! – хмыкнула Джинни, хотя на самом деле слова Гарри были ей очень приятны. – Мне переодеться надо, прическу сделать, накраситься.
- Ну, хорошо, хорошо, - согласился парень, хотя на самом деле никогда не видел разницу между Джинни в макияже и Джинни без макияжа. Но когда однажды он ей об этом сказал, она почему-то расстроилась. С другой стороны, почему-то Джинни огорчилась и тогда, когда на вопрос «Видно, что я накрашена?», Гарри ответил: «Конечно».
- Знаешь, все это время…Когда шла подготовка к свадьбе Чарли, мы выбирали платье, украшения для Гвеног, я все время думала… Может быть?..
Гарри смутился. Он сам хотел предложить Джинни пожениться сразу после того, как он вернется из поездки в Грецию, где на днях видели Розье – последнего из скрывающихся Пожирателей Смерти.
- Я… - Гарри нерешительно сглотнул. – Я сам думал об этом… Но меня в следующем месяце отправляют в Грецию.
- Зачем? – резко спросила Джинни.
- Несколько свидетелей утверждают, что видели там человека, по описанию похожего на Розье… Он…
- Я знаю, кто он, - перебила его девушка. – Это Пожиратель Смерти. Гарри, почему мы не можем пожениться сейчас? Мы можем не устраивать пышное празднество, обычный ужин в кругу семьи.
- Джинни…
- Что «Джинни»? Ну сколько можно, Гарри? Почти каждый день ты идешь искать, ловить Пожирателей Смерти, других магов, помогавших Волдеморту. А я сижу дома и не могу сомкнуть глаз, потому что не знаю, увижу ли я тебя еще. Я знаю, Гарри, я все понимаю, что это твой долг, что ты не сможешь спокойно спать, пока на свободе разгуливают его слуги, но и ты меня пойми!
- Джинни, я…
- Чего мы ждем, Гарри? Чего? У нас каждый день может стать последним! И не в Пожирателях дело! Может, мне завтра кирпич на голову упадет, а? Может, я с метлы свалюсь?
- Да, нет, все не в этом…
- А в чем? Может, ты вообще не хочешь на мне жениться?
- Джинни, - в испуге взглянул на девушку Гарри. – С чего ты это взяла? Я просто…
- Ну? Что ты просто?
- Я не хочу оставлять тебя вдовой.
- Гарри! Если ты умрешь, для меня это будет одинаково горем, независимо от того, будем мы женаты или нет!
- Я вам не помешаю? – промурлыкала Гвеног Джонс, уже совсем скоро готовящаяся стать Гвеног Уизли. – Я просто хотела попросить Джинни помочь мне застегнуть эту заколку.
- Да-да, Гвеног, конечно, - несколько натянуто улыбнулась Джинни.
- Я, пожалуй, пойду, - сказал Гарри и покраснел, чувствуя на себе недовольный взгляд своей девушки.
- Вы с Гарри очень хорошо смотритесь вместе, - сказала Гвеног, когда он вышел.
Гвеног была невысокой, крепкой девушкой, с короткими темно-каштановыми волосами и карими глазами. По мнению Джинни, она была чересчур самоуверенна, хотя, чтобы быть капитаном одной из самых успешных команд по квиддичу, наверное, надо быть такой.
- Спасибо, - ответила Джинни, и добавила – Готово!
- О, спасибо тебе большое! – просияла Гвеног. – А ты знаешь, я видела, как ты летаешь.
- О, - смущенно протянула девушка. – Наверное, тебе это было очень забавно наблюдать.
- Вовсе нет, - возразила Гвеног. – Наоборот, мне очень понравилось, и мне кажется, у тебя недюжинный талант.
- Спасибо, - окончательно смутилась Джинни и покраснела так сильно, как это могут только рыжеволосые.
- И у меня в команде одна из защитниц как раз уходит в декрет.
Джинни изумленно посмотрела на Гвеног. Не намекает же та…
- Я буду очень рада, если ты займешь ее место.
- Я?! – ошарашено воскликнула девушка. – Ты шутишь?!
- Да нет же, я серьезно. Мне действительно кажется, что из тебя может получить прекрасный игрок в квиддич. Нужно, конечно, немного тебя поучить, но в целом…
- Ох ты, - от удивления и радости Джинни не могла вымолвить и слова. – Я… Ну да, я… это… Я согласна, - наконец-то сумела сказать она.
Хотя Джинни, конечно, предпочла бы сказать эти слова в ответ на другое предложение и другому человеку.
~***~
Гермиона Грейнджер взглянула на часы. Еще час, и она, пожалуй, пойдет. Как раз хватит времени, чтобы переодеться и сделать что-то приличное из своей непослушной копны волос. Все запланированные на сегодня дела она сделала – отправила письмо Клементу Латье, редактору французской газеты «Волшебной мир», так же поддерживающему идею освобождения домашних эльфов, и сумела договориться с магазином Мадам Малкин о принятии на работу кассира-вампира – это поистине колоссальный прорыв!
Сослуживцы называли ее трудоголиком: брат ее жениха женится, а она в день свадьбы сидит на работе. Но Гермиона была с этим категорически не согласна – дело не в том, что она обожает работать, а в том, что многим людям и существам нужна ее помощь.
Возможно, ей бы и не пришлось работать допоздна и по выходным, если бы в волшебном мире было бы больше людей, готовых помочь другим волшебным народам. Но, к сожалению, большинство приходило работать в Министерство Магии, чтобы получить теплое и прибыльное местечко. И в Отделе по работе с магическими существами большинство считала своей основной задачей принижать и оскорблять этих существ.
Фактически, по-настоящему в этом отделе работала одна Гермиона. Вот почему ей так катастрофически нужен был помощник. Все-таки очень трудно успевать встречаться со всеми нужными людьми, отправлять письма и одновременно проводить тайные (пока еще) беседы с домашними эльфами.
Два дня назад она подала объявление в «Пророк», но что-то пока еще никто ей не подошел.
И тут, словно услышав ее мысли, в дверь постучали.
- Войдите, - сказала Гермиона.
Дверь открылась, и брови Гермионы от изумления поползли вверх.
На пороге ее кабинета стоял Драко Малфой.
Глава 2Отлично. Все просто замечательно. Похоже, он, Драко Малфой, является самым невезучим человеком на планете. Есть чем гордиться!
Это ж надо – прийти устраиваться на работу к Грейнджер. Не к кому-нибудь, а именно к ней!
- Эээ, - пробормотал Драко и мысленно поздравил себя с потерей не только денег, но еще и своих речевых способностей. – Здравствуй.
- Здравствуй, - тоже поздоровалась Гермиона. Надо отметить, судя по ее лицу, удивлена она была не меньше его самого.
Она практически не изменилась с того момента, когда он видел ее последний раз. Все те же лохматые волосы, тот же незаметный макияж, большие карие глаза и светлая, не тронутая загаром кожа. Да, Гермиона Грейнджер, лучшая ученица школы, подруга Поттера и, если сплетни не врут, девушка Уизли, внешне осталась прежней.
- Малфой, ты не стой, - любезно предложила Гермиона. – Вон, есть свободное кресло. Присаживайся.
- А, ну да, - улыбнулся Драко, лихорадочно раздумывая, как же ему, черт побери, выбраться из этой идиотской ситуации. – Спасибо.
Закинув ногу на ногу, он начал свою речь:
- Понимаешь, Гермиона, - от такого обращения брови Грейнджер опять поползли вверх. Черт, да, он понимает, что это звучит, мягко говоря, странно, но как ему нужно ее называть? Грязнокровкой Грейнджер? У Драко было такое ощущение, что она не обрадуется.
Можно было, конечно, сказать правду. Но он чувствовал, что скорее позволит себя четвертовать, чем расскажет Грейнджер о своих унижениях.
Так что придется ему врать. Ну что ж, уж что-что, а лгать, увиливать, изворачиваться, бывший слизеренец умел превосходно.
- Мне все надоело, - м-да, судя по ее недоверчивому взгляду, убедить Грейнджер будет не очень-то просто. – Деньги, роскошь, обеспеченное существование (на этих словах в животе у Драко громко заурчало, и скептицизм на лице у Гермионы стал еще заметнее) – любой бы взвыл на моем месте, не так ли? Эта надменность окружающих, глупые условности: этой вилкой можно есть это, а вот то - нельзя… Разве это жизнь? Где риск? Где непредсказуемость судьбы, когда нельзя предугадать, что ждет тебя за следующим поворотом? Вот я и решил: ухожу! - Драко чувствовал, что вдохновение напало на него, вцепилась в него своими когтями и отпускать не собирается. Его, определенно, несло. Причем говорил Драко все это таким пламенным тоном, с таким темпераментом, что сам себе верил.
Гермиона слушала внимательно, лишь пару раз прикрыла ладонью рот, как будто пряча улыбку.
– Ухожу прочь из родительского дома. К черту богатство, дорогие шмотки и деликатесы на завтрак! - от мысли о деликатесах и вообще завтраке голос Драко стал менее убедителен. - К черту предсказуемость и снобизм! Я начну жизнь с чистого листа. Буду независим и сам достигну всего, чего хочу.
- И? – спросила Гермиона.
- И я решил устроиться на работу, зарабатывать деньги честным, пусть и тяжелым, трудом. Ну и… нашел твое объявление в газете!
- Малфой… Ой, ну то есть Драко…
- Да? – что-то подсказывало Драко, что его речь, кажется, не удалась.
И тут Гермиона, не выдержав, рассмеялась. Смеялась она долго, от всей души, и Драко внезапно понял, что она симпатичная девушка. Не красавица, разумеется, но и уродиной ее назвать никак нельзя.
Драко следовало бы обидеться, но почему-то этого сделать никак не получалось. Наоборот, оттого, что впервые за год кто-то засмеялся в его присутствии – не испугался, не позлорадствовал, а именно искренне засмеялся, - внутри у Драко вдруг резко потеплело.
- Мал… Драко. – наконец-то справившись с собой, сказала Гермиона. – Неужели ты считаешь, что я не знаю о ситуации с твоей семьей?
- И что в этом смешного? – резко спросил Драко.
- Не в этом, просто… Ты так от души говорил о своей ненависти к снобизму, богатству и роскоши, - улыбнулась девушка. - Это было… забавно.
Забавный. Он, Драко Малфой, забавный. Раньше его бы это оскорбило до глубины души.
Но сейчас все изменилось.
Драко кашлянул:
- Ну так что?
- Что? – переспросила Гермиона.
- Что насчет работы?
- У тебя все так плохо, что ты согласишься работать на меня? – удивленно спросила Гермиона, и во взгляде ее появилось что-то неуловимо знакомое и определенно им не любимое.
Сочувствие.
Драко Малфой мог бы согласиться на то, чтобы его считали забавным. Но чтобы его жалели – нет, какая-то гордость у него все еще осталась.
- Все, Грейнджер, я понял, - процедил он. – У тебя для меня ничего нет, так что не смею тебя больше задерживать.
Встав с кресла, он резко повернулся и направился к выходу.
- Малфой, подожди…
- Что? – обернувшись, сухо спросил Драко.
- Ты знаешь, я беру тебя на должность секретаря.
- Не надо, спасибо, - совсем ледяным голосом ответил он. – Я не нуждаюсь в твоих, и вообще в чьих-либо, подачках.
- Это не подачка, - усмехнулась Гермиона. – Поэтому даже не думай, что работа будет легкой и непыльной. Никаких опозданий, прогулов и уходов раньше времени. Будешь работать столько же, сколько и я. Я ухожу в полночь – и ты уходишь тогда же. И если ты будешь вместо того, чтобы работать, почитывать журналы и пить кофе, - уволю в ту же секунду. Понятно?
Драко кивнул, во второй раз в жизни теряя дар речи из-за этой проклятой гриффиндорки.
Которая отныне является его боссом.
Черт его подери… Во что он себя втянул?!
~***~
- Что ты сказала?! – ошалело спросил свою девушку Рон, едва не пролив шампанское на свою единственную дорогую мантию.
- Тише, Рон, успокойся, - ответила Гермиона. – Да, я взяла на работу Драко Малфоя. Что в этом такого?
- Ты с ума сошла? Этот подонок все время нас оскорблял, не упускал ни одной возможности, чтобы устроить нам очередную гадость, а теперь ты ему помогаешь?! – возмутился тот.
- Рон, ты бы его видел! Ему, похоже, действительно не на что жить, и я…
- И прекрасно! – перебил ее парень. – Ему полезно. А то вечно ходил с задранным к верху носом, унижая других из-за того, что у них меньше денег, чем у него. Мерзавец!
Последнее слово он сказал во весь голос, и окружающие гости удивленно на них посмотрели.
- Рон! – с упреком взглянула на него Гермиона. – Я понимаю, что он всем нам крепко насолил…
- Насолил! Да ты помнишь, как из-за него чуть не убили Клювокрыла? Уволили Хагрида? Жестокий эгоистичный ублюдок – вот он кто!
- Рон, когда ты перестанешь меня перебивать? Я не говорю, что забыла, все, что он нам сделал, но нельзя из-за этого обрекать человека на голодную смерть! Как ты этого не понимаешь?
- Я понимаю, что ты, хоть и умная, но иногда поступаешь как полная дура!
- Как ты меня назвал? – зашипела как разъяренная кошка Гермиона.
Флер Уизли, стоящая у стола, обеспокоено на них взглянула
- Ой, Гермиона, только не надо…
- Ты считаешь меня дурой?
- Нет, Гермиона, я просто неудачно выразился… Я…
Но Гермиона, не собираясь слушать его оправданий, развернулась и быстро пошла прочь из зала.
- Гермиона, да подожди ты! – закричал Рон. Теперь гости уже неотрывно на него смотрели. Некоторые зашептались, неодобрительно качая головой.
Один из гостей направился к нему. Это был незнакомый Рону, крепкий светловолосый и кареглазый парень лет двадцати шести.
- Эй, парень! – окликнул он младшего сына Уизли.
- Что надо? – обернулся Рон, видя краем глаза, что Гермиона, похоже, вышла на улицу.
- Слушай, оставь ее в покое, - дружелюбно сказал блондин. – Потом все обсудите и во всем разберетесь.
- А, может, это ты меня оставишь в покое, а? – разозлился Рон. – Не думаешь, что мои отношения с моей девушкой – это не твое дело?
- Да меня не интересуют твои отношения с этой кареглазой красоточкой!..
- Как ты ее назвал? – разъяренно взревел Рон.
- О, Мерлин! – выразительно закатил глаза незнакомец. – Послушай меня, дружище, здесь полным-полно журналистов. Не хочешь же ты, чтобы завтра в газетах появилась статья «Бурное выяснение отношений на свадьбе капитана «Гарпий из Голигеда»»?
- О! – пробормотал Рон. Из журналистов он знал только Риту Скитер, поэтому представителей второй древнейшей профессии ненавидел и считал всех их поголовно жадными лжецами. Дурно представить, что они могут состряпать из его ссоры с Гермионой.
- Вот именно. Так что успокойся, съешь чего-нибудь, а завтра помиришься ты со своей девушкой!
- Да, спасибо, - смущенно ответил Рон. Остывал он всегда так же быстро, как и заводился., и сейчас его вспышка ярости казалась ему глупой и смешной.
- Ты случайно не брат Чарли?
- Да, - кивнул Рон.
- Как тебя зовут?
- Рон.
- А меня – Джеральд, - улыбнулся он и протянул руку для рукопожатия. – Мы теперь родственники. Я – брат Гвеног.
~***~
Выйдя на улицу, Гермиона отдышалась. Снаружи оказалась прохладно, и девушка, одетая лишь в шелковое платье, зябко подернула плечами. Можно было сходить в дом за палантином, но сейчас ей абсолютно не хотелось сталкиваться с Роном.
Да как он посмел назвать ее дурой! Да, у него это выскользнуло случайно, но разве это не значит, что он на самом деле так думает?
Она имеет полное право брать на работу того, кого сочтет нужным. Это она заместитель директора отдела, а не Рон Уизли. Рон вообще, похоже, решил повторить судьбу своего отца, и сейчас сидит на низкооплачиваемой работе в Отделе по работе с магглами. И, что самое возмутительное, он всем вполне доволен! Всякий раз, когда она пыталась намекнуть ему на необходимость карьерного роста, Рон удивленно спрашивал: «А что тебе не нравится?» Или вообще обвинял ее, Гермиону, в меркантильности.
А то ей и не нравится, что она в свои двадцать лет уже заместитель директора отдела, а он в свои девятнадцать – никто, ничто, и звать его никак. Гермионе уже надоело слушать шуточки коллег: «А кто у вас командует?». Или, наоборот, сочувственные вздохи: «Да, Гермиона, ты-то умница, такая трудяжка, к двадцати годам сколького добилась! А жених-то у тебя…» Дальше шло выразительное молчание, но все и так знали, что Рон Уизли, мягко говоря, талантами не блещет и страшным трудом на работе себя не изводит.
Присев на скамейку, Гермиона от холода и от возмущения скрестила руки.
Вот как, как, по мнению Рона, они могут сейчас пожениться? Если она уйдет с работы, будет сидеть дома и перестанет получать деньги, то тогда их семья точно станет прообразом семейства Уизли. Этого Гермиона не позволит. Ведь Рон наверняка на одной свадьбе не остановится, и будет намекать, потом умолять, а затем и требовать, чтобы она родила ребенка. И не одного, так как Рон хочет большую, дружную семью.
А Гермиона считала, что безответственно рожать детей, чтобы те потом ходили в лохмотьях. И как бы она ни любила и ни уважала Молли Уизли, но на ее месте она бы остановилась максимум на трех детях.
Одновременно работать и заниматься хозяйством Гермиона не собиралась. А представить себе Рона, помогающего ей мыть посуду, убираться и готовить, она решительно не могла.
Все это Гермиона пыталась объяснить своему парню. Но тщетно: на него никакие разумные доводы попросту не действовали! Все ее слова словно разбивались о глухую стену. Рон возмущался, обижался, обвинял ее в корысти и карьеризме. Однажды заявил, что лучше бы она встречалась с Перси, им, мол, было бы хорошо вместе. Оба такие же меркантильные честолюбцы, готовые всех продать и предать, только бы продвинуться по службе.
Или иногда начинал упрекать, что она хочет, чтобы тот получал больше денег, потому что стыдится мужа-неудачника. Ну почему, почему Рон понимает все так превратно? Ей не нужна куча денег, она любит его, но она же чувствует, как ему плохо оттого, что ее карьера намного успешнее, чем у него. Рон слишком гордый, чтобы постоянно терпеть насмешки окружающих, и когда-нибудь он просто бросит ее и уйдет к какой-нибудь продавщице, с которой зато будет чувствовать себя королем.
И еще этот Малфой… Когда он вошел в ее кабинет, похудевший, с синяками под глазами, у Гермионы странно защемило сердце. Драко Малфой не должен так выглядеть. Он не должен искать работу, голодать и носить месяцами одну и ту же мантию. Это… это неправильно! Да, Малфой все это заслужил, он подлый, лживый, избалованный эгоист, все это так, но… Что-то было в нем, в его взгляде, в его поведении. Что-то такое, из-за чего Гермиона просто не могла заставить себя выбросить его на улицу.
Вот почему она согласилась взять его секретарем, хотя, положа руку на сердце, предпочла бы никогда больше с ним не встречаться.
А Рон этого не поймет.
Ну почему, почему все так сложно?
Глава 3Ее звали Джильдой Гаррисон, на вид ей было лет пятьдесят, на самом деле – сорок два. У нее был высокий, визгливый голос, который Рон успел за недолгие полчаса возненавидеть пуще Живоглота, вкуса Оборотного зелья и даже новоиспеченного секретаря своей невесты.
Миссис Гаррисон была верной женой владельца маленького продуктового магазина, любящей матерью троих детей и преданной поклонницей творчества неких “Backstreet boys”. Обо всем этом Рон узнал из ее ответа на вопрос: «Вы сказали, вы пятнадцать минут назад увидели что-то необычное?».
- И вот, сэр, когда я проходила мимо дома мисс Джэйкобс… Кстати, я считаю ну совершенно ненормальным то, что молодая здоровая девушка не встречается с молодыми людьми…
- Что поделаешь, – грустно покачала головой ее соседка, такая же благонравная миссис Ментон. – Молодежь сейчас совсем не такая, как в наши дни.
Вот зачем они ему это говорят? Пытаются перевоспитать? Или он после свадьбы Чарли настолько помято выглядит, что сойдет за их ровесника?
- Я, конечно, ничего не хочу сказать плохого, сэр, - выражение лица миссис Гаррисон явно свидетельствовало об обратном. - Но она мне кажется несколько странной. Вы меня понимаете?
«Я прекрасно понимаю, что еще пять минут разговора с вами, леди, и в госпитале имени святого Мунго станет на одного пациента больше», - мрачно подумал Рон. Иногда он сильно сожалел, что нельзя просто стирать память магглам, не разбираясь, видели ли они что-нибудь лишнее или нет.
- Так вот, на чем я остановилась? Ах, да! И вот, сэр, я увидела руку! Руку, висящую в воздухе! Без тела, сэр! Клянусь Богом, рука появилась просто из неоткуда! Одна рука, сэр, вы представляете?
О да, он все очень хорошо представляет. Какой-то семнадцатилетний лопух решил освоить трансгрессию. А так как по всей Европе против нее все еще стоят барьеры, то вышло у него это весьма неудачно. И естественно, его заметила маггла-домохозяйка, тут же сообщившая обо всем своей соседке. Точно тот маггловский писатель. Только ему память не стерли, и он позже описал в своей книге висящую в воздухе улыбку.
И книга эта - самая любимая у Гермионы. А он, кретин, ее так и не прочел. Даже название помнит весьма смутно.
- Сэр, - радостно улыбнулась миссис Ментон, - это было знамение свыше, да? Я, конечно, не из тех, кто каждый день ждет Конца Света, но вдруг?.. И то, что оно явилось нам…
- Оно явилось мне, - холодно заметила миссис Гаррисон, чем заслужила недовольный взгляд своей соседки.
Конечно, ведь миссис Ментон то, бедная, уже представила себя пророком, предвещающим всему человечеству скорую погибель. Она войдет в историю, ей будут поклоняться все короли, ханы, императоры, президенты и премьер-министры. Только недолго, до Конца Света.
Каждый день одно и то же. Магглы, которые «кажется, что-то заметили», балбесы-волшебники, нисколько не думающие о соблюдении элементарных норм безопасности. Неужели так сложно хоть немного пошевелить мозгами, прежде чем наколдовывать себе бутылку Огневиски прямо на глазах у изумленных магглов?
Стерев память достопочтенным дамам, Рон пошел по направлению к Косому переулку. До него от улицы, где жила маггла, было минут десять пешком. Так что можно было прогуляться, заодно и освежить голову.
Сегодня ссора с Гермионой казалась ему такой глупой… Ну, пускай, нанимает Малфоя – что в этом такого страшного? В конце концов, если он будет ее оскорблять, мешать ей работать, Гермиона спокойно может его уволить. И, скорее всего, так и случится. А если что, позовет его, Рона, и уж он-то ясно и доступно объяснит этому белобрысому наглому хорьку, как нужно вести себя с Гермионой и почему.
Конечно, с ней иногда бывает очень непросто. К примеру, ее вечное нытье, что он не особо старается на работе, что приложи он хоть малейшие усилия, и его бы повысили… Во-первых, это не так уж и просто. За последние годы у Отдела по работе с магглами резко возрос престиж, и теперь там работает тридцать пять волшебников. Не то, что у Гермионы: всего лишь восемь человек. Да и то, это считая уборщицу Мэгги и Малфоя. Среди восьми-то человек проще быть лучшим, чем среди тридцати пяти.
А, во-вторых, ну, в конце концов, какая ей разница, кем он работает? Почему это мешает им пожениться? Его родители тоже не особо богаты, и никогда таковыми не были. Да, им было нелегко: и дом напоминал перестроенный свинарник, и Рон сам вечно донашивал вещи своих старших братьев. Но это не значит, что его семья была несчастной!
Рон, вздохнув, покачал головой. Гермиона все-таки чересчур упряма. Но, наверное, будь она менее упрямой, она бы не была той Гермионой, которую он знает и которую так любит.
И Гарри еще, к тому же, сегодня уехал. Наверное, стоило бы все рассказать ему: Гарри всегда умудрялся каким-то образом понимать Гермиону. Как – Рон не знал. Для него Гермиона всегда была загадкой, и иногда он думал, что никогда не сможет ее разгадать.
Но Гарри отправился на поимку Пожирателя Смерти, и Рону совсем не хотелось, чтобы тот еще переживал из-за ссоры лучших друзей.
Так что надо решать все самому. Что люди обычно делают в таких случаях? Дарят цветы? Поют серенады? К сожалению, это отпадает: когда все стояли в очереди за слухом, он получал голос.
Зря, все-таки, он вчера послушал брата Гвеног и не стал догонять Гермиону. Джеральд, конечно, парень умный, и он правильно заметил, что вокруг толпа журналистов, готовых раздуть любую мелочь и написать какой угодно бред, лишь бы сделать сенсацию. Но, впрочем, пусть бы и написали. Зато сейчас Рон бы не ломал голову, как помириться с Гермионой.
Рона внезапно пробила холодная дрожь. А если они расстанутся? Если Гермиона так и не простит его? Нет, нет, только не это! Да и глупости, такое невозможно. Они же раньше ссорились? Ссорились. Но потом обязательно мирились. И сейчас все будет хорошо, только надо придумать, как сделать так, чтобы Гермиона его простила.
«Дырявый котел» был уже в двух шагах, когда Рон услышал у себя под ногами жалобный писк. Удивленно посмотрев вниз, он увидел маленького, от силы трехмесячного, рыжего котенка. Тощий, лохматый – наверняка бездомный. И судя по грустному, упрекающему, чуть ли не человеческому, взгляду карих глаз, явно голодный.
«Цвет глаз такой же, как у Гермионы», - подумал Рон.
Кстати, а что? Неплохая мысль.
Взяв на руки мякнувшего то ли от изумления, то ли от испуга котенка, Рон вошел в «Дырявый котел».
~***~
- Я обещаю, я буду тебе писать.
- Каждый день, хорошо?
- Хорошо, - кивнул Гарри. На душе у него было пасмурно. Вроде, и раньше они с Джинни расставались надолго, но сейчас… Какое-то нехорошее у него было предчувствие. И дело было не в этой поездке, а в чем-то… В чем-то другом.
И кажется, все как обычно. Да, они оба сильно уставшие, спать хочется до безумия. Но это-то понятно: прямо со свадьбы Чарли – и на поезд. Жалко, трансгрессировать нельзя, но ничего, как только поймают Розье, барьер будет снят.
Почему же Гарри так не по себе?
- Гарри… - грустно взглянула на него Джинни.
- Что?
- Мне страшно.
- Да ну, ты что, - вздрогнул Гарри. - Все будет хорошо. Вот увидишь, я вернусь где-то через месяц.
Интересно, это от него Джинни передался этот беспричинный страх? Или он не такой уж и беспричинный? Поэтому они оба его и чувствуют?
Все-таки, как странно и как хорошо, что они с Джинни всегда все чувствуют одинаково. Но сейчас он бы предпочел, чтобы она все чувствовала по-другому. Так было бы лучше, чем уезжать и знать, что твоя девушка чего-то боится.
- Гарри... Обещай мне, что когда ты вернешься, мы обязательно поженимся.
- Разумеется, - кивнул он. – Не переживай. Все будет хорошо.
В ответ Джинни лишь натянуто улыбнулась. Его слова ее, видимо, ни на йоту не убедили.
Рон тоже сегодня какой-то угрюмый. Гарри надеялся, что его друзья не поссорились в очередной раз. Он так радовался, когда Рон с Гермионой стали встречаться, что когда они ссорились, переживал чуть ли не больше их самих.
- Поезд через пять минут отправляется, - посмотрев на часы, сказала Джинни.
- Так быстро? – разочарованно протянул Гарри.
- Да, - печально кивнула девушка. Гарри показалось, что она с трудом сдерживает слезы, и от этого сердце у него мучительно сжалось.
Наклонившись, Гарри притянул ее к себе и поцеловал.
Каждый раз, когда они целовались, Гарри чувствовал себя так, как будто это впервые. Словно он неопытный юнец, боящийся сделать лишнее движение. Будто до этого момента он жил в тюрьме, не видя ни солнца, ни людей, ни землю; а сейчас его первый раз выпустили на свободу, и от этого он опьянел.
- Четыре минуты, Гарри.
- Боишься, что опоздаю?
- Нет, не боюсь… - дрожащим голосом прошептала Джинни. - Если ты опоздаешь, то ты не уедешь.
- Я уеду… Потом, но уеду.
- Я знаю. Я просто… Я просто хочу, чтоб ты уехал позже.
- Я не хочу уезжать.
- Так не уезжай! – воскликнула Джинни, и слезы все-таки покатились по ее щекам. – Останься, Гарри! В конце концов, что может сделать один Пожиратель Смерти? Почему его не могут поймать греческие авроры? Почему обязательно ты?
- Джинни, ты же знаешь, я так не могу. Я дал обещание, что поймаю всех Пожирателей, и я это сделаю.
- Я знаю… Извини, я глупости говорю.
- Я пойду, хорошо? И не смей плакать, лучше подумай, какой ты хочешь свадебное платье.
- Ладно, - улыбнулась сквозь слезы Джинни. – Придумаю.
Гарри уже отправился к поезду, когда Джинни его окликнула:
- Гарри!
- Что? – обернулся он.
- Будь осторожен.
Кивнув и ободряюще улыбнувшись Джинни, парень вошел в поезд, который тут же, через полминуты отправился.
- Я люблю тебя, - прошептала Джинни.
~***~
В графстве Лестершир, что на востоке Британии, есть местечко под названием Сэнт-Клэрисс. Деревня эта мало чем примечательна: двести пятьдесят семь жителей, одна школа, три маленьких продуктовых лавки, аптека и протестантская церквушка. Единственное, что привлекает сюда людей – да и то, одних экологов – это огромная свалка в трех километрах от деревни.
Эта свалка постоянно являлась предметом ожесточенных диспутов у ученых и политиков. Первые требовали ее убрать и приводили в свою защиту схемы, таблицы, диаграммы, показывающие разрушающее влияние свалки на здоровье жителей Сэнт-Клэрисс и на окружающую среду. Вторые же постоянно отнекивались, говоря уже как десять лет, что обязательно найдут способ свалку уничтожить.
Разумеется, никакого способа никто и не думал искать. И дело было совсем не в лени, бездушии и коррумпированности британских политиков, как любили говорить экологи, правозащитники и журналисты.
Дело было в том, что сам премьер-министр дал негласный приказ свалку не трогать. Ведь он прекрасно знал, что никакой свалки на самом деле не существует, она лишь умело наведенная иллюзия.
На самом деле в трех километрах от Сэнт-Клэрисс находился огромный особняк семейства Гринграсс. Построен он был недавно: всего лишь шестьдесят три года назад. До этого члены семьи Гринграсс жили семьдесят лет в Америке, а еще раньше – в Ирландии. В Британию девятнадцатилетняя Сесилия Гринграсс с двумя сыновьями-погодками, Дитрихом и Джиннером, переехала после того, как тремя магглами был убит ее муж, Франклин. Он решил прогуляться поздно вечером по парку, и они сзади ударили его камнем по голове и вытащили из его карманов кошелек с деньгами. Правда, десять галлеонов им вряд ли пригодились. Но Франклина было уже не вернуть.
Особняк строился под чутким руководством миссис Гринграсс. После смерти горячо любимого мужа ей хотелось уйти куда-нибудь, в другой мир, в другую реальность. Так что дом напоминал замок принцессы из детских сказок: бледно-розовые стены, сиреневые ставни, с узором, вырезанным настолько искусно, что казалось, будто сделаны они из кружева, и яркие витражи. Окружал его забор из белого мрамора.
Но, как ни старалась Сесилия Гринграсс, жизнь ее сказку напоминать не стала. Через год она серьезно заболела. Зельевары и врачи, лечившие ее, лишь разводили руками: магическая медицина, конечно, могла вылечить любую болезнь, но как избавить человека от любви? И через три года Сесилии не стало.
Дитриху тогда только исполнилось пять лет, и опеку над мальчиками взял на себя троюродный брат Сесилии, Кристиан Розье. Через двенадцать лет, когда Дитриху исполнилось семнадцать лет, он, как старший сын унаследовал особняк, а его брат через год уехал в Исландию.
Сейчас в особняке жил Дитрих Гринграсс со своей женой Мартой и младшей дочерью, Асторией. Старшая его дочь, Дафна, год назад вышла замуж за Бернарда Паркинсона.
Асторию никак нельзя было назвать страшной, уродливой, но она была далеко не красавица. Вроде бы правильные черты лица, худощавая, высокая, но не было в ней ничего такого, что заставило бы парней посмотреть на нее второй раз. Невзрачная, бесцветная, никакая. Совсем не похожа на Дафну, с ее ведьминскими зелеными глазами и золотой копной волос.
«Ну, ничего», - утешала Асторию мать, - «Зато ты умнее». И правда, природа, словно прося прощения за некрасивую наружность, наградила ее живым острым умом. И на своем курсе она всегда была лучшей ученицей. В отличие от Дафны, для которой сданный экзамен уже был чудом.
Правда, Астория предпочла бы быть двоечницей-второгодницей, чем с тоской смотреть, как ее однокурсницы назначают свидания нескольким парням в один день, и знать, что ей это никогда не светит.
И уж точно с ее стороны было очень глупо влюбиться в Драко Малфоя. Но что ей было поделать, когда на Церемонии распределения она, еще совсем девчонка, увидела худощавого блондина, так похожего на прекрасного принца, благородного рыцаря? Она всю жизнь мечтала, что когда-нибудь именно такой светловолосый красавец увидит ее с сестрой и полюбит ее, а не Дафну. Полюбит и увезет ее куда-нибудь далеко-далеко. Где никто никогда не скажет ей, что она дурнушка, и «это-то при таких красавцах-родителях»!
Именно поэтому Астория, чуть ли не плача, просила Распределительную Шляпу отправить ее в Слизерин, хотя та советовала ей пойти в Равенкло.
Шляпа-то ее послушалась, а вот Драко Малфой ее так и не полюбил. Немного радовало, что и на Дафну он не обращал никакого внимания, хотя ей он очень нравился. Но утешением это было слабым: у Драко была девушка, Пенси Паркинсон, за старшего брата которой и вышла замуж Дафна.
Более того, Астория до второго курса так и смогла познакомиться с Драко. Да и на втором это вышло так по-дурацки, что и вспоминать было стыдно. Драко тогда поссорился с Пенси из-за какого-то пустяка, и Астория было подумала, что они расстались насовсем. А тогда как раз проводился Святочный Бал, и она решила, что у Драко теперь нет партнерши. и, может быть, он согласится… В общем, навоображала она тогда себе кучу глупостей: и то, как он увидит ее с красивой прической, в шикарном платье, ахнет от восхищения и сразу поведет ее танцевать, и они закружатся по залу, как единое целое, и все взгляды будут прикованы к ним. Их объявят самой красивой парой, а потом они пойдут гулять по парку, и там из губы сольются в страстном поцелуе, и Драко скажет, что уже давно любит ее, но стеснялся ей об этом сказать и не хотел причинять страданий Пенси…
В общем, меньше надо было читать всякую чушь из серии «Колдовская любовь». Драко, изумленно приподняв брови, сообщил, что идет на бал с Пенси. Видимо, их ссора оказалась не такой уж и серьезной.
Когда она была на четвертом курсе, а Драко на шестом, Астория с беспокойством заметила, что тот сильно похудел, под глазами у него залегли темные синяки, и сам он стал каким-то дерганным. Потом был убит Дамблдор, и среди чистокровных семей стали ходить слухи, будто наследник Малфоев стал Пожирателем Смерти. В это Астория, тайно презирающая все, что связано с Темным Лордом, не могла поверить. Но через год, когда начался процесс над всеми, кто каким-либо образом был связан с Тем-Кого-Нельзя-Называть, Астория узнала правду и долго упрекала себя, что была такой глупой.
Конечно, Драко, никогда бы по своей воле не присоединился к такому жестокому маньяку, как Темный Лорд. Но Драко угрожали, что убьют и его, и его семью, если он не станет Пожирателем. Астория не знала даже, как он смог все это выдержать. Наверное, будь она на его месте, она бы сошла с ума или покончила с собой. Но Драко хватило силы воли, смелости, чтобы суметь через все это пройти.
Он действительно был благородным рыцарем, но только она не была прекрасной принцессой.
Поэтому Драко теперь, наверное, работал где-нибудь в Министерстве аврором, а она жила с родителями и сейчас в аптеке «Шеппард и Ко» покупала Антисептическое зелье.
Расплатившись с единственным зельеваром в Сэнт-Клэрисс, мистером Коултером, Астория вышла на улицу и остановилась, изумленно уставившись на двух идущих по улице людей.
Одним из них была бывшая гриффиндорка, лучшая подруга Поттера, учившаяся на одном курсе с Дафной и Драко. Фамилия ее была Грейнджер.
Но Астория смотрела не на нее.
Рядом с Грейнджер, что-то ей говоря, шел Драко Малфой.
~***~
Джинни Уизли вяло брела по Косому переулку. Было пол одиннадцатого утра, небо было ясным, светило солнце и дул легкий ветерок.
День обещал быть хорошим.
Но только не для нее. На душе у девушки было мерзко и пусто.
Да, Гарри и раньше уезжал за границу в поисках сбежавших Пожирателей. И все заканчивалось благополучно, он возвращался, и они снова были вместе.
Но почему-то сейчас у нее было страшное и непонятно откуда взявшееся предчувствие, будто Гарри она больше не увидит.
Возвращаться домой совершенно не хотелось. Вчера была свадьба, все счастливы, и Джинни либо придется делать вид, что ей тоже весело, либо портить окружающим настроение своим мрачным видом.
Джинни вытащил из печальных раздумий чей-то радостно-удивленный оклик:
- Джинни! Джинни Уизли! - голос был явно знаком, но она не могла вспомнить, кому он принадлежал.
Обернувшись, она увидела коренастого светловолосого парня.
Ну, конечно, Джеральд Джонс.
Они познакомились где-то за неделю до свадьбы Чарли и Гвеног, в «Гилстрапе и Боулзе», куда Джинни пришла, чтобы купить свадебный сервиз. Джеральд ее сразу узнал по колдографии, которую показывала ему сестра. Они тогда немного поболтали о свадьбе и о себе. Джеральд сказал, что его, в отличие от Гвеног, мать отправила учиться в Шармбатон, и он уже девять лет работает во французском Министерстве Магии. Но сейчас хочет попытаться перевестись в Британию, так как сильно скучает по семье.
Приятный молодой человек, решила Джинни. Обаятельный, неглупый, с хорошими манерами – неудивительно, что он уже секретарь французского Министра Магии. Странно только, что Джеральд до сих пор не женился. Девушки, по идее, должны сами укладываться штабелями у его ног.
- Привет, Джеральд, - вежливо улыбнулась Джинни.
- О, привет, - радостно сказал парень. – А ты-то что так рано встала?
- Я провожала Гарри, - сухо ответила Джинни. Говорить лишний раз о любимом ей не хотелось. Тем более, пусть и с симпатичным, но с малознакомым парнем.
- Гарри? Ах да, я помню, он мне вчера что-то говорил, что уезжает куда-то… Кажется, в Грецию?
- Да, - кивнула Джинни.
- А, вот как… А я вот привык уже рано вставать. В Министерстве не любят, когда работники опаздывают.
- Понимаю, - опять кивнула Джинни.
- Вот… И сейчас мотаюсь по Лондону. А то чего толку дома сидеть? Все спят, скучно… А ты сейчас домой?
- Нет, я тоже хотела прогуляться, - сказала Джинни и тут же пожалела об этом. Вдруг Джеральд решит составить ей компанию? Он ей, конечно, был очень симпатичен, но сейчас ей с ним общаться не хотелось. Ей вообще сейчас не хотелось ни с кем видеться и ни с кем разговаривать. Хотелось только залезть куда-нибудь под одеяло и сидеть там, пока не вернется Гарри.
Если он вообще вернется.
- О, как замечательно! – обрадовался Джеральд. – Может, тогда посидим вместе где-нибудь в кафе? Ты мне расскажешь про все, про ваше Министерство, свадьбу обсудим.
Джинни про себя тяжело вздохнула. Ну вот, теперь ей в течение часа, а то и двух, придется разыгрывать из себя веселую собеседницу.
Хотя, впрочем, какая разница? Идти домой и изображать для всех, что она счастлива, что у нее все нормально, или играть ту же комедию, но для одного зрителя?
- А почему бы и нет? – улыбнулась она Джеральду. – А ты мне расскажешь про Францию.
~***~
Драко Малфой, едва сдержавшись, чуть было не швырнул в стену напротив огромную стопку писем. Эта старая мымра-уборщица и так скоро просверлит в нем дыру своими черными глазищами. Как же – мистер Малфой работает у них! Секретарем! Пожиратель Смерти работает на грязнокровку! Небось, сегодня все ее соседки по квартире узнают о каждом его движении, о каждом слове, да еще и привранном и преувеличенном раз в сто.
Честное слово, когда он придет домой (если эту однокомнатную квартиру в, пусть и в волшебном, но абсолютно трущобном районе, вообще можно назвать домом), он выпьет яду. Всего, что у него есть. Чтоб наверняка.
Но нет, сделать так - значило бы, что он проиграл. Что он не выдержал, позволил себя сломать. А Драко Малфой просто не мог позволить, чтобы эти отбросы, волею судьбы получившие власть, продолжили его унижать даже после его смерти.
Но эта работа…
И эта чертова Грейнджер… Мисс Грейнджер, дьявол ее побери. Чистокровный маг должен слушаться грязнокровку – нет, наша жизнь не комедия. Наша жизнь – трагифарс. Абсурд. Главное, чтобы его родители ни о чем не узнали. Драко не мог представить, что они сделают, если им станет известно о его начальнице. Наверное, они ничего не сделают, их просто хватит удар.
Его первый трудовой день длился уже… три часа двадцать минут, но Драко уже успел возненавидеть само слово «работа». Сначала он приготовил кофе. Затем он выслушал длинные указания по поводу того, какой крепости кофе предпочитает «мисс Грейнджер», сколько сахару и сколько молока нужно в него класть.
Затем были письма… Они были, они есть и они будут, должно быть, до самой его кончины за этим письменным столом. Письма от оборотней, вампиров и прочих отбросов, которых вообще надо бы держать в каком-нибудь специальном вольере, и не пускать к ним посетителей. Ни одно его знакомство с ними приятным нельзя было назвать приятным. Сначала этот Люпин, который даже выглядеть нормально не мог, зато любил подшучивать на профессором Снейпом – отличным педагогом и талантливым зельеваром и магом. Обычная зависть, подумал Драко. Зато гриффиндорцы, само собой, этого волкодава боготворили.
Затем Фенрир Грейбек – жестокий садист, психопат, которого надо было убить еще в колыбели. Драко бросало в дрожь от одного вспоминания о Грейбеке. Тот несколько раз предлагал Темному Лорду наложить на Драко Круциатус и пытать его часами, а затем отправить к Лонботтомам. А когда они оставались наедине, то Грейбек постоянно своим мерзким голосом, в красках описывал Малфою, как и как долго он будет его раздирать на части.
Ни разу Драко еще не встречал такого оборотня, который бы смог убедить его, что они такие же, как и все маги. Весь его опыт говорил об обратном.
И теперь он занимается тем, что помогает им найти работу, получать достойную (точнее – не достойную) их зарплату.
- Драко, - его начальница вышла из кабинета, чтобы отдать ему гору очередных приказаний, но тут же осеклась, увидев изумленные глаза уборщицы Мэгги. – То есть, я хотела сказать: «Мистер Малфой».
Драко про себя ухмыльнулся. Интересно, что подумала про них эта старая перечница? Девушка нанимает молодого симпатичного секретаря, и уже на следующий день называет его по имени - о да, ситуация выглядит весьма двусмысленно. Бедная Грейнджер! А вдруг слухи дойдут до ее ненаглядного Уизли? Хотелось бы посмотреть на его лицо.
Но с другой стороны, то, что ему, Драко, припишут роман с грязнокровкой… От этой мысли Малфой содрогнулся. Нет уж, спасибо, пусть лучше Уизли будет спокоен за свою невесту.
- Мистер Малфой, - Гермиона обеспокоено взглянула на Мэгги. Похоже, ей пришла в голову та же мысль, что и ему, и радости у нее это не вызвало. – Сегодня нам нужно будет съездить в деревню Сэнт-Клэрисс, в Лестершир. Директор местного филиала «Шеппард и Ко» уволил трех работников, когда узнал, что они – вампиры. Хотя до этого никаких нареканий к их работе не было, более того, один из них три раза получал поощрение от начальства.
«Шеппард и Ко». Драко нахмурился. Да уж, не самые лучшие воспоминания. Перед его глазами тут же мысленно возник мистер Менденхолл, с трудом сдерживающий безумное ликование.
Зато на лице у Мэгги был написан искренний восторг. Наверняка, сегодня все Министерство узнает, что Гермиона Грейнджер отправилась в поездку вдвоем со своим новым секретарем. Да еще и бывшим Пожирателем Смерти!
- Мы доберемся туда через Каминную сеть, - продолжила Гермиона.
- Хорошо, мисс Грейнджер, - кивнул Драко, с трудом выговорив два последних слова.
Сэнт-Клэрисс… Почему ему было так знакомо это название?
~***~
- И тогда я ему заявил: либо, сэр, вы разрешаете мне вести себя с посетителями так, как я считаю нужным, либо вы все можете идти к черту! И представь: подействовало.
Джинни весело рассмеялась. Джеральд действительно был великолепным, остроумным рассказчиком, и она уже и забыла совсем про свою утреннюю хандру. С такими людьми, как брат Гвеног, все проблемы удивительным образом казались далекими и нестрашными.
- Кстати, я заметил, ты очень сдружилась с Гвеног, - сказал Джеральд, помешивая ложкой сахар в кофе.
- Да, она очень славная, - согласилась Джинни. – Она пригласила меня играть в свою команду. Я так ей благодарна!
- В свою команду? – при этих словах Джеральд почему-то нахмурился.
- Да, - немного растерялась Джинни. - А что?
- Нет-нет, все нормально, - несколько деланно улыбнулся он. – Просто… В общем, я бы посоветовал тебе хорошенько обдумать ее предложение. Может, все-таки тебе стоит немного подождать?
Джинни недоуменно взглянула на Джеральда. Почему он хочет отговорить ее от игры в команде его сестры? Что в этом такого?
- Я не очень понимаю… - проговорила девушка.
- Ладно, - вздохнул Джеральд. – Может, я и неправ. Просто ты мне очень нравишься… Как человек. И я не хочу, чтобы у тебя потом возникли неприятности.
Неприятности? О чем он говорит? Что может случиться с ней, если она станет защитником в «Гарпиях Голигеда»?
Чего же такого знает Джеральд о своей сестре, чего не знает никто из семьи Уизли?
И тут же ей в голову пришел и другой вопрос.
А что вообще их семья знает про Гвеног?
Мерлин, на ком же женился Чарли?
~***~
- Послушайте, мы здесь, чтобы выяснить, на каком основании вы уволили братьев Бартайнов. Если вы объясните, какие у вас претензии к их работе, мы спокойно уйдем.
Гермиона Грейнджер была в ярости, и Драко это порядком забавляло. К тому же, когда она злилась, у нее на щеках появлялся румянец, глаза блестели, и в этот момент он мог даже сказать, что она ему нравится. Жаль только, что такие секунды длились недолго и бывали редко. Обычно Грейнджер хорошо владела своими эмоциями, и теряла над ними контроль, только если замечала какую-то несправедливость. Вот как сейчас, к примеру.
- Мисс Грейнджер, не надо нервничать, - раскинувшаяся в кожаном кресле директор аптеки, Камилла Эльдерсон, окинула насмешливым взглядом молодую девушку. - Вы должны понять меня: какой нормальный клиент спокойно воспримет тот факт, что лекарства ему готовят вампиры?
- А какая разница? – гневно возразила Гермиона. - Лучше пусть это будет вампир, действительно знающий свое дело, чем рассеянный зельевар, который перепутает рецептуру и вместо лекарства сварит яд.
- Ну что вы! – возмутилась мисс Эльдерсон. – В наших аптеках работают исключительно высококвалифицированные специалисты. Мы допускаем до работы только опытных зельеваров, которые блестяще проявили себя на старой службе.
- Тогда почему же вы взяли Бартайнов?
- Послушайте… - замялась Камилла, нервно забарабанив по столу своими тонкими, идеально наманикюренными пальцами. За неполные пятнадцать минут аудиенции девица успела ей порядком надоесть. Дерзкая, самоуверенная и лезет не в свое дело. Была бы Камилла ее начальницей, она бы отправила ее мыть полы. Может, тогда бы у этой мисс Грейнджер норову бы и поубавилось. – Мы уволили их по всем правилам, даже выплатили зарплату за три месяца вперед. Какие к нам могут быть претензии?
- Вы уволили их, потому что они – вампиры, - отрезала Гермиона. – Поэтому если вы не хотите, чтобы вашу аптеку проверяли более тщательно, - а я думаю, тут есть что проверять, - то вы возьмете их обратно на работу.
Драко невольно восхитился настойчивости девушки. Упорно защищать незнакомых ей людей – точнее, нелюдей – наверное, он бы так не смог.
- Вы можете думать, что угодно, - холодно ответила мисс Эльдерсон. Эта нахальная соплячка еще и вздумала ей угрожать! – Но мы ведем свои дела исключительно в соответствии с законом.
Взглянув на лицо Гермионы, Драко понял, что в первый раз за весь разговор она растерялась. Похоже, его начальница искреннее полагала, что человек, способный уволить сотрудников за то, что они – вампиры, закон соблюдать не будет.
- Кстати, вы так и не представили своего секретаря, - улыбнулась тонкими, накрашенными темно-красной помадой губами, Камилла, обнажив крупные, хищные, белые зубы. – У меня такое ощущение, будто его лицо мне знакомо.
Драко похолодел. Если сейчас Гермиона назовет его фамилию – а она назовет, куда ей деться, – то эта высокомерная стерва закатит жуткий скандал, и тогда это может дойти до Министерства…
И Драко снова окажется на улице.
- Драко Малфой, - спокойным тоном сообщила Камилле Гермиона.
Та побелела как полотно, ошеломленно распахнув свои темно-серые глаза.
- О… Вот как… Мистер Малфой… - нервно хихикнула мисс Эльдерсон, и голос ее тут же стал на несколько тонов выше. - Как же, как же… Так вы тоже хотите, чтобы я взяла Бартайнов обратно?
- Да, - солгал Драко, с ужасом понимая, что теперь для него точно все кончено. И припасенный яд дома казался уже хорошим выходом.
- Что ж, - сглотнула Камилла, - тогда – конечно.
- Подождите… Вы что, хотите сказать, вы берете Бартайнов на работу? – не веря своим ушам, спросила Гермиона. А она-то уже думала, что случай совсем безнадежный.
Девушка с недоумением посмотрела на лицо своего секретаря, на лице которого был прямо-таки неописуемый восторг. Как будто бы ему действительно важны судьбы вампиров и оборотней.
- Ну, конечно, - вымученно улыбнулась Камилла. – Я с вами полностью согласна. Я поступила неверно: они прекрасные работники, и грех их терять из-за каких-то… предубеждений.
- Спасибо большое, - обрадовалась Гермиона, правда, абсолютно не понимавшая, почему же Эльдерсон внезапно изменила свое мнение. – Мы сейчас же сообщим Бартайнам, что они могут вернуться на работу, и с завтрашнего дня они приступят к своим обязанностям.
- Сообщите-сообщите, - Камилла поднялась из-за стола и зашагала к двери – Я буду очень рада… счастлива… увидеть их завтра здесь. И вас тоже… Если когда-нибудь вам что-нибудь… э-э-э… понадобится… Я всегда буду рада вам помочь, - лебезящим тоном прошелестела она, открывая перед гостями дверь.
- Большое спасибо, - улыбнулась Гермиона. – До свидания.
- До свидания, - тоже сказал Драко.
- До свидания-до свидания… - закивала головой мисс Эльдерсон. - Всегда к вашим услугам… Буду на седьмом небе… Очень рада увидеть вас вновь… - продолжала она бормотать, пока Драко и Гермиона не вышли из кабинета.
Закрыв дверь, Камилла достала из кармана прямой темно-синей юбки пачку сигарет. Произнеся заклинание, мисс Эльдерсон нервно затянулась.
«Чтоб им провалиться», - подумала она. – «И этим кровососам вместе с ними. Интересно кто прислал эту парочку? Неужели Россер? Больше, кажется, некому… А девка-то как разыгрывала из себя благородную невинность: за справедливость она переживает… Ага, как же, держи карман шире, за справедливость. Грейнджер… Знакомая фамилия, Мерлин побери. Небось, раньше прислуживала Тому-Кого-Нельзя-Называть вместе с этим своим белобрысым смазливым хахалем, Малфоем. И, как и он, выкрутилась. А я ведь сначала и впрямь поверила, что они из Министерства. А, может, и впрямь из Министерства, дьявол их знает. Во власти всегда одни подонки… Но Россер-то, подлец. Хотел сказать ей, чтоб не лезла с алиментами? Ну это уж, он просчитался. Сколько он им заплатил-то? Или как-то работает на них? С него станется. Ублюдок».
И сев за стол, Камилла Эльдерсон взяла в руки перо, чтобы написать письмо своему бывшему мужу, Габриэлю Россеру.
~***~
- Ты понимаешь, что произошло? – спросила Малфоя Гермиона, когда они вышли на узкую деревенскую улочку.
- Она испугалась, - коротко ответил Драко.
- Тебя, что ли? – изумленно спросила Гермиона. – Она узнала, что ты – Драко Малфой, и поэтому согласилась со всеми нашими требованиями?
- Она узнал, что я – бывший Пожиратель Смерти, мисс Грейнджер. А они, как известно, бывшими не бывают. Во всяком случае, для большинства людей. Я это уже давно понял.
Гермиона с удивлением взглянула на Малфоя. Кажется, она впервые услышала в его голосе неподдельную горечь.
- Ну что ж, - бодро сказала девушка, - зато это убеждение помогло трем людям вернуться к нормальной жизни.
- Пытаешься меня утешить, Грейнджер? – усмехнулся Драко.
- Мисс Грейнджер, Драко. И я пытаюсь просто показать тебе, что везде можно найти плюсы.
- Я не считаю это плюсом, - холодно отрезал Малфой. - Мне абсолютно наплевать на кровососов и вурдалаков…
- Не смей их так называть! – возмутилась Гермиона.
- Почему бы и нет? Разве если назвать по-другому, они перестанут пить кровь или превращаться в волков по полнолуниям?
- Все равно… Имя очень важно.
В ответ Драко лишь пожал плечами.
Некоторое время они шли молча, затем Малфой спросил:
- Расскажи что-нибудь о себе.
- Что? – удивленно вытаращила глаза Гермиона. – Зачем?
- Просто, - рассеянно ответил Драко. – Все равно делать нечего. Расскажи про Поттера, про Уизли.
Услышав фамилию Рона, Гермиона нахмурилась и плотно сжала губы.
- Что-то не так? – спросил Драко.
- Нет, все так, – проговорила Гермиона. – Извини, но сейчас я не в настроении удовлетворять твое любопытство.
- Ладно, - пожал плечами Драко. – Как хочешь.
После минутного молчания Гермиона, не выдержав, спросила:
- А как дела у Пенси?
- Понятия не имею, – ответил Драко.
Вспоминать про свою бывшую девушку, не ответившую после того, как его посадили в тюрьму, ни на одно его письмо, Малфою категорически не хотелось. Пенси, конечно, можно было понять: еще бы, с женихом-Пожирателем Смерти ее репутация была бы уничтожена. Возможно, он бы и сам поступил бы также на ее месте.
Но менее больно от этого понимания не становилось.
Гермиона внимательно посмотрела на Драко, но ничего не сказала.
- Хороший у нас получается разговор, - заметила девушка.
- Да уж получше, чем в старые добрые времена, - усмехнулся Драко.
- Знаешь что, Драко…
- Что?
- Ты великолепно готовишь кофе.
- Да, - мечтательно улыбнулся Драко, - это уж точно. Па… Отец очень любил кофе.
- И ты поэтому научился его готовить? – изумилась Гермиона.
- А почему бы и нет?
- Я думала, у вас, чистокровных магов-аристократов, всегда всю грязную работу делали эльфы-домовики, - фыркнула Гермиона.
- Естественно, - сухо ответил Драко. – И я не вижу в этом ничего дурного, и даже не пытайся меня переубедить. Но иногда хочется самому сделать что-то приятное для человека, не правда ли?
Гермиона попыталась представить себе маленького Драко, радостно несущего первую приготовленную им чашку с кофе Люциусу.
- И ему всегда нравилось, как ты готовил? – с трудом подавив улыбку, спросила Гермиона.
- Нет, он морщился, плевался и орал, что отдаст меня на съедение Венгерской Хвосторогой, если я еще раз попотчую его такой бурдой, - ответил Драко, но взглянув на лицо Гермионы, поспешно добавил. - Шутка-шутка, Грейнджер. Не знаю, нравилось ему или нет, но он всегда улыбался и благодарил. Какой отец поступил бы по-другому?
- Знаешь… - продолжил Драко. – Он, правда, очень любит нас с мам… с матерью. Всегда любил. Он поэтому и пришел тогда к Темному Лорду, когда тот вернул себе тело. Папа… то есть, отец… очень боялся, что Лорд убьет нас, если он откажется ему прислуживать.
- Что-то мне не верится, что Люциус Малфой был особенно против идей Волдеморта, - скептически усмехнулась Гермиона.
- Нет, он не был против идей… Он был против его методов.
- Зачем ты мне все это рассказываешь?
- Не знаю, - пожал плечами Драко. – Честное слово, не знаю.
- Драко! – раздался изумленный возглас на другом конце улицы.
Гермиона и Драко удивленно посмотрели на его обладательницу. Нескладная девушка, одетая в грязновато-коричневую мантию.
Драко изумленно приподнял брови. Вот уж кого он не ожидал увидеть. Он и забыл совсем про эту чудаковатую некрасивую отличницу, когда-то пригласившую его на Святочный Бал.
И тут он вспомнил, откуда ему было знакомо название Сэнт-Клэрисс. Конечно, ведь именно здесь находилось поместье ее семьи.
Астория Гринграсс… Что она здесь делает?
От автора: я знаю, что прошло две недели со дня последнего обновления. И что меня бы надо посадить на кол, четвертовать, или хотя бы просто побить об стенку. Но, честное слово, у меня были серьезные проблемы с учебой, я практически не бывала в интернете, да и глава эта немаленькая (10 с хвостиком листов вместо моих обычных 4 =)).
Поздравляю всех моих читательниц с 8 марта!))) Желаю всегда оставаться красивыми, умными, успехов в личной жизни, учебе\карьере и в семье!))) Я вас всех очень люблю)
