Глава 1Луна Лавгуд - девочка из Райвенкло - всегда просыпается дважды. Нет, не то чтобы она так сама решила - просто так повелось. Эта странная привычка появилась у нее сразу после смерти матери, и ее отец - мистер Лавгуд - редактор самого чудесного и познавательного журнала в мире - сказал, что от пережитого горя у девочки сместились биоритмы….Или биочасы…. Как-то так - Луна точно не помнила. Но мистер Лавгуд сказал, что это - ничего страшного, поэтому Луна перестала беспокоиться по этому поводу и приняла свой новый режим как должное.
Первый раз Луна просыпается в 4 часа утра и всегда в хорошем настроении. Иногда за окном темно, иногда уже светает - в зависимости от времени года. Она слезает с кровати, которую никогда не стелит, и одевает огромный старый халат своего отца - не потому что у нее нет своего, просто он очень красивый - яркий, в разноцветную полоску, а на спине у него вышит суслик. Она натягивает этот халат и, стараясь производить как можно меньше шума, чтобы не разбудить своих соседок, непричесанная, но с неизменными редисками в ушах, которые она не снимает даже во сне, идет в Большой Зал. Ей очень нравится ходить по Хогвартсу когда все спят - она любит представлять, что она одна во всем огромном замке. Вернее, она воображает, что она - единственное человеческое существо в замке, но он не изучен, и за каждым поворотом ее могут подстерегать неведомые чудища - например, фыркаки, - и прочие опасности. Поэтому, она идет по коридорам очень осторожно, стараясь ступать как можно мягче и тише, и чем больше опасностей она себе воображает, тем сильнее и чаще бьется ее сердце - не от страха, а от волнения. В отличии от остальных девочек, которые не замечают ничего кроме мальчиков, Луна точно знает, что замок - живой. Он живет своей собственной внутренней жизнью, а ученики, директора, привидения, Пивз и прочие его обитали - лишь временные гости в нем. Он всех их переживет - даже тех, кто уже умер - и будет жить вечно, поэтому Луна, крадясь в тишине по его коридорам, чувствует себя одним из многочисленных мгновений его жизни, "крупинкой в водовороте вечности", как она сама это называет.
Миновав коридоры, она спускается по лестнице и входит в Большой зал. Это повторяется изо дня в день уже 4 года, и будет повторяться еще 3 года, но каждый раз она поражается тому, как же огромен Большой зал, и тому, как он оправдывает свое название. Луна точно знает, что абсолютно пустой зал, погруженный в тишину, покажется ей наваждением или галлюцинацией днем, когда в нем будет невероятно шумно и он будет кишеть студентами. Поэтому каждый раз, входя сюда в 4 утра, она старается запомнить всё, что видит - до мельчайших деталей. Поэтому она на мгновение замирает у входа, задрав голову, глядя на волшебный потолок и слушая тишину, а затем тихонько - чтобы не нарушить гармонию - идет к учительскому столу.
Она подходит к стулу, на котором обычно сидит директор Дамблдор, поднимает его, относит на то место, где стоит стул профессора Флитвика, берет стул профессора Флитвика и ставит его на место стула директора Дамблдора. Затем, она забирается на этот стул и улыбается, глядя сверху на спящий Большой Зал. Дело в том, что место директора Дамблдора находится как раз посередине учительского стола - с этого места открывается самая лучшая панорама. Но директор Дамблдор - очень высокий, поэтому его стул слишком низкий для Луны. А вот стул профессора Флитвика, хоть и высоковат, тем не менее очень ей нравится.
Нет, не подумайте - Луна лишена амбиций, вроде того, чтобы стать директором Хогвартса или еще что-нибудь в этом роде. Просто, когда она сидит на своем месте за столом Райвенкло, а вокруг огромное количество студентов - она чувствует себя частью одного огромного целого, муравьем в гигантском муравейнике. Может быть, ей это и не очень нравится, но она привыкла и согласна с этим мириться днем. Но в 4 утра…Луна еще на первом курсе поняла, что чтобы чувствовать себя комфортно, находясь в Большом зале в одиночестве, нужно сидеть на месте директора Дамблдора. Хотя, думает про себя Луна, может это связано вовсе не с местом, а с аурой Дамблдора…как знать.
Вдоволь налюбовавшись на зал, Луна тихонько зовет Добби. Да-да! Этот эльф любит не только Гарри Поттера.
- Мисс Лавгуд! - восклицает эльф, появляясь перед ней на столе.
- Шшш! - шикает на него Луна. Он всегда кричит, и от этих его воплей нарушается гармоничность картины и волшебство момента.
- Мисс Лавгуд! - уже шепотом продолжает Добби, - Добби очень рад! Вы как всегда в это время! Чего желаете?
- Ммм… - Луна задумывается. Она всегда забывает заранее подумать о том, что она хочет на завтрак. - А у вас есть рисовая каша и мед?
- Эммм…Будет! - эльф исчезает и мчится на кухню. По дороге он думает, почему девочка, которая может попросить все что угодно - любую вкусность, всегда заказывает что-то…простецкое. Добби никак не может понять, что Луне немного неудобно поднимать его в такую рань - ведь ей невдомек, что эльфы не спят - поэтому она, из скромности, всегда заказывает что-нибудь из "быстрого приготовления".
Добби приносит ей заказ, и она с удовольствием завтракает, ощущая себя бесконечно счастливой.
Затем она тихо встает, возвращает стулья профессора Флитвика и директора Дамблдора на их законные места, и идет обратно в свою спальню. На обратном пути она уже не воображает себе опасности и тайны, подстерегающие ее за каждым углом, потому что на обратном пути ей всегда ужасно хочется спать. Как можно быстрее, игнорируя тишину, загадочность и все прочее, она минует коридоры, гостиную Райвенкло, и, оказавшись в своей спальне, не снимая халат, рухает в кровать.
Во второй раз она просыпается в 8 утра вместе со всеми, и за завтраком в Большом зале, который уже не кажется ей таким загадочным, ест только кекс или тосты, запивая их тыквенным соком.
Так было и в этот день. Во второй раз Луна проснулась от чего-то очень печальная, не смотря на то, что вообще-то она редко грустила. "Наверное, приснился дурной сон", подумала она. Не переодеваясь, она в фирменном халате спустилась на свой второй завтрак.
- Луна! - сердито заявила ей староста Райвенкло - Луна, ответь мне….Я ведь тебе говорила, что у нас к завтраку выходят ОДЕТЫМИ.
- Я вышла не голая, - ответствовала Луна, ни на секунду не задержавшись, чтобы выслушать обвинительный приговор.
Уже дожевывая свой второй тост, она вдруг поняла, что ей чего-то не хватает. Она обернулась к девочке Марте, которая сидела рядом с ней и спросила:
- Марта, взгляни на меня. У меня все на месте? - Марта, живущая с Луной в одной комнате и привыкшая ничему не удивляться, ответила:
- Вроде да…Хотя постой. Чего-то не хватает. Сейчас… - Марта склонила голову на бок и внимательно посмотрела на Луну. - Точно! У тебя только одна редиска в ухе!
- Как одна?
- Ты забыла вторую сережку. У тебя только в одном ухе редиска, а в другом - ничего.
Луна ощупала свои уши и убедилась в правильности замечания Марты. Отсутствие редиски было очень, очень печальным событием. Луна очень их любила, во-первых, потому что она любила редиски сами по себе - в смысле, есть их, а во-вторых, потому что эти конкретные редиски купила ей мама, когда Луне было 5 лет.
Она принялась сосредоточенно вспоминать, где она их оставила. В комнате обронила? Возможно. В коридоре? Возможно. Здесь? Возможно. Чтобы быть последовательной, Луна решила начать поиски с того места, где она находилась в данный момент.
Поэтому она, ни слова ни говоря, поднялась из-за стола Райвенкло и направилась к учительскому. Она встала напротив преподавательского стола, и, внимательно взглянув на директора Дамблдора, произнесла - не громко, но вполне отчетливо:
- Здравствуйте, профессора. Я очень извиняюсь за свой внешний вид, но хочу спросить: вы не находили здесь мою сережку?
- Сережку? - спросил Дамблдор - А как она выглядит?
- О…вот также как эта. В форме редиски, - ответила Луна. Кто-то в зале тихонько захихикал.
- Ммм…Боюсь, что нет, мисс Лавгуд, я ее не находил. Хотя, я, конечно, допускаю возможность того, что я ее по ошибке съел. - Дамблдор тепло улыбнулся Луне, и сказал, обращаясь к другим профессорам, - Коллеги, вы не находили сережку мисс Лавгуд в форме редиски? - МакГонагалл, Стебль и Флитвик заерзали на своих стульях и даже пару раз нагнулись, чтобы заглянуть под стол, но все без толку.
- Северус, - Снейп дернулся и едва не подавился овсянкой - Вы не брали такую сережку-редиску?
Снейп скривился и натянув на лицо свою самую косую и вымученную улыбку, произнес:
- Нет, простите. Я такого не ношу, это не в моем стиле, - за слизеринским столом все, кто это слышал неприятно засмеялись.
- Ах, как жаль. Боюсь, мисс Лавгуд, мы ничем не можем вам помочь.
- Жалко…Ладно, большое вам спасибо. Пойду поищу в другом месте.
- Надеюсь, вы ее найдете, Луна. Эти серьги вам очень идут, - не смотря на то, что кое-кто захихикал, услышав эти слова, Луна почувствовала, что они были сказаны совершенно искренне и без издевки.
Возвращаясь на свое место, Луна проходила между гриффиндорским и слизеринским столами.
- Лавгуд! Лавгуд, дитя, остановись, - Драко Малфой явно имел ей что-то сказать. - Лавгуд, я знаю где твоя сережка.
- Да?
- Да, определенно. Ее съел Поттер. Боюсь, что теперь тебе придется побороться с Уизли за почетное право ходить за Поттером, приставив ночной горшок к его заднице. Может быть, тебе повезет, и однажды, среди всего прочего, ты обнаружишь там свою редиску.
- Твоя подруга лопается, - игнорируя замечание Малфоя сказала Луна, указывая на Пэнси Паркинсон, которая и впрямь готова была разойтись по швам от смеха, вызванного, разумеется, острОтой Драко. В это время за столом Гриффиндора, Гермиона Грейнжер, вцепившись в рукав Рона, пыталась усадить его на место, а Гарри Поттер, обернувшись к Малфою сказал:
- Все так, Луна, но надежды мало, и это прекрасно известно Крэббу и Гойлу, которые уже 6-ой год не только носят горшок за Малфоем, но и роются в его дерьме в тщетной надежде отыскать там золотой галеон его папаши. Их попытки бесплодны, потому что Малфой питается их беспрецедентной тупостью, а испражняется своей непомерной злобностью.
- 10 баллов с Гриффиндора, Поттер!!! - рявкнул Снейп, проносясь мимо них по направлению к выходу.
- Да-да, я знаю. Спасибо, профессор! - крикнул ему вслед Гарри. - Луна. Луна!
- А? - Луна немного замечталась, и забыла о том, что стоит посреди прохода между столами.
- Луна, плюнь на хорька!
- Садись к нам! - крикнула Джинни Уизли и Луна направилась к ней. По дороге она обернулась к Гарри и задумчиво произнесла, глядя куда-то в сквозь него:
- Ты знаешь…С лингвистической точки зрения, твоя шутка была более совершенной, чем шутка Малфоя. - Гарри не сразу сообразил, что имелось в виду, но тем не менее, ободряюще улыбнулся.
Глава 2Сегодня 5 сентября. Учебный год только начался, а у Луны уже че-пэ - она третий день ищет и никак не может найти свою сережку. Обычно все ее пропадающие вещи находятся в течение суток - некоторые она заколдовала, некоторые находит самостоятельно. Луна знает о своем удивительном свойстве найти что угодно и где угодно - например, мистер Лавгуд все время теряет свои очки, а Луна их всегда находит: то в сахарнице, то в чайнике, а однажды она вынула их из кастрюли с кашей. Мистер Лавгуд уверен, что на них наложено заклятье попадать в самые неожиданные места, но Луна знает, что ее отец просто очень рассеянный, сам по себе, поэтому, снимая на ходу очки, всегда кладет их в то, что попадется под руку.
Но в деле с редиской этот талант ей почему-то отказался помогать. И ведь нашелся какой-то умелец, который сумел запрятать ее так далеко.
Поэтому, вспомнив о своих бесплодных поисках, Луна тихонько вздохнула, проснувшись во второй раз утром 5-го сентября.
Она не умеет долго расстраиваться, и не склонна к упадническим настроениям, поэтому, хотя до смирения с потерей еще далеко, Луна все реже и реже думает о пропаже. В конце концов, говорит она себе, у меня же осталась вторая редиска. А ходить с одной редиской вместо двух даже экстравагантней.
Первая пара. Зелья. Другой бы на месте Луны сказал, что пятница - это худший день недели, раз он начинается со Снейпа, но она так не считает. Она поразительно равнодушна к сарказму Снейпа - ни его вопли, ни угрозы, ни язвительность не производят на нее никакого впечатления, и Снейп это уже понял, а потому теперь он больше не придирается к ней как ко всем остальным. Дело в том, что у Луны очень своеобразное отношение к себе - она склонна сильно принижать свои внешние данные и умственные способности, но это не только не вырабатывает у нее комплексов - это ее вообще не волнует, и даже нравится. Например, однажды, на уроке зельеварения на одну из язвительных реплик Снейпа, она на полном серьёзе сказала: "Мне нравятся домашние эльфы, профессор. Я нахожу между ними и собой поразительное внешнее сходство". И спрашивается - как после этого Снейп может обидеть девочку, которая высказывает такие оригинальные суждения о самой себе? Поэтому он, рассудив, что ничто не может задеть Луну Лавгуд, стал ее попросту игнорировать. Нет, он был, конечно, не прав, но ведь это совсем не его дело, верно?
Луна сидит на зельях с Джини Уизли. Джинни ей нравится, хотя она, по мнению Луны, чересчур суетлива. Вот и сейчас Луна изо всех сил старается не заснуть над котлом, пытаясь сосредоточиться на ингредиентах, а у Джинни как будто шило в одном месте. Она вертится на стуле, переглядывается с кем-то с задних рядов и прилагает титанические усилия, чтобы не захихикать. Иногда ей это не удается и тогда Снейп вздрагивает над своими бумагами и кабинет оглашается его гневными замечаниями вроде: "В чем дело?!", "Кто хихикает?!", "Что смешного?!" и пр. Наконец звучит фраза "5 баллов с Гриффиндора, Уизли!" и Джинни успокаивается.
Выйдя из кабинета зельеварения, Луна идет на улицу. Время обеда еще не настало, а Луна уже хочет есть - сказывается неполноценный второй завтрак, и слишком далекий по времени первый. Нет, ну сейчас, конечно, история магии, но на Луну вдруг накатило…не ностальгия, но глубокая задумчивость, и ей захотелось одиночества. А история магии когда-нибудь успеется.
Подходя к озеру, Луна видит Гарри, сидящего на берегу и рассеянно водящего по песку палочкой. Он стал какой-то вялый после исчезновения этого человека в Арке. Наверное, он его очень любил.
Луна подходит и садится рядом с Гарри. Ни "привет", ни "что делаешь?", ни " о чем думаешь", ни "Чем я могу помочь". Ничего этого она не говорит - в отличии от остальных, Луна понимает политес - она знает, что в таких случаях для больного лучше, чтобы никого не было поблизости. Она даже собиралась уйти, но потом подумала, что если она сделает вид, что ее тут нет, то вполне сможет насладиться пейзажем в той же степени, что и Гарри. Хотя до пейзажей ли ему?
Она села неподалеку на травку и задумалась. Все, кто не считал Луну сумасшедшей, считали ее чересчур мечтательной. Но это не вполне правильный эпитет. Ее раздумья - это не пустые, несбыточные мечтания, вроде того, как было бы хорошо подвесить мост от Хогвартса к ее дому, или как хорошо бы вымыть голову профессору Снейпу, или еще что-нибудь в этом роде. Она не просто так учится в Райвенкло! Если она смотрит на звездное небо, то думает ни о волшебном принце, а об удивительной систематичности, с которой звезды подвешены к небосводу. Она совершенно точно видит эту систему - очень отчетливо, звезды складываются в ее воображении чуть ли не в готовые нумерологические таблицы. Она легко может привязать появление большого количества нюхлеров в Запретном лесу к цунами, систематизировать очередность появления самцов и самок соплохвостов, и многое-многое другое. В ее воображении все, что она наблюдает вокруг взаимосвязано и едино, именно поэтому в ее схему мира с такой легкостью вписываются несуществующие звери, таинственные и неизученные миры, загадочные проявления всего на свете, и прочее. Эту способность, надо полагать, она унаследовала от отца, а ему она, в свою очередь, помогает сочинять те прелюбопытнейшие статьи, которые он публикует в своем журнале.
- Ты чего не на уроке? - вдруг спросил Гарри.
- Я подумала….
- Нет, слушай, со мной правда все в порядке. Мне не нужна помощь. И в больничное крыло мне тоже не надо.
- Я подумала о том, что, вероятно, крызляки в доисторическую эпоху не существовали - это сравнительно новый вид. Я все проанализировала. По своим характеристикам, они напоминают гибрид фыркаков, мурзлыков и брыбазукий. Я хочу это обдумать последовательно, а потом написать отцу - пусть опубликует, читателям будет очень интересно, - сказала Луна, задумчиво глядя на поверхность озера.
- Извини…, - пробормотал Гарри.
- За что?
- За то, что нагрубил.
- Когда?
- Ладно. Просто забудь.
- Ладно.
И они снова погрузились каждый в свои мысли. Гарри первым нарушил молчание.
- А я вот думаю о Сириусе. Только не надо меня утешать! Все лето все только и делали, что меня утешали. Знала бы ты, как это угнетает…. Сказать, что от этого еще хуже - значит, ничего не сказать.
- Я знаю. После смерти мамы меня никто не утешал. Но однажды приехала тетя Магда из Ирландии, обняла меня и принялась плакать и жалеть. И я тоже начала плакать, хотя я вообще-то никогда не плачу. Я на нее даже накричала, чтобы она не смела называть меня сиротой.
- Накричала? Ты? - удивился Гарри.
- Да. Мне потом было очень стыдно перед ней. Она не плохая, только мало что понимает, - неопределенно пожала плечами Луна. Гарри улыбнулся - для него эта фраза прозвучала забавно.
- До чего это не справедливо! - Гарри вдруг вскочил на ноги и принялся вышагивать перед Луной взад-вперед. - Ты только подумай. Ну за что ему такое, а? 12 лет торчал в Азкабане! Потом два года скрывался! Потом год торчал дома! А потом УМЕР! Скажи, Луна, что это за судьба такая, а? Это кто придумал, чтобы одним - вроде Малфоя - жопу…прости…за грубость…так вот, чтобы одним - все 35 удовольствий, а другим - одно сплошное мучение???!!!
- Да…. Несчастная судьба. Но это ведь только начало его жизни. Я имею в виду, смертью все не заканчивается.
- Ты говорила. Но я не хочу сидеть и, возведя глаза к небу, мечтать о нашей встрече в загробном мире! Он мне нужен ЗДЕСЬ! СЕЙЧАС, понимаешь?! Он и сам хотел быть полезным ТУТ, а не следовать по пути в лучший мир для продолжения своей бесконечной кармической жизни! Подумай сама - я падаю в обморок от одного вида дементора, а он с ними прожил 12 лет, и остался в норме! Почти…. Я хочу сказать, такая воля! Такой характер должен быть…как это…реализован, понимаешь? Востребован ЗДЕСЬ. Его помощь в войне была бы не оценима! Он бы спас кучу жизней, и я не знаю….
- На самом деле, ты просто скучаешь по нему. Он тебе и родители и братья и бабушки и дедушки. Плевать тебе на его потенциально возможный вклад в войну.
- Плевать.
- Ну вот. А вообще-то…ты ведь не видел его трупа, верно? Это значит, что он жив с вероятностью 50%. Так написано в магловском журнале про преступников - если человек пропал без вести, то он наполовину жив. В смысле, или жив или нет - это равновероятно.
- Он же рухнул в Арку. Он не пропал без вести.
- Арка ведь находится в Отделе Тайн. Ее бы не поставили туда, если бы ее свойства были изучены. Значит, она для всех тайна, раз стоит в Отделе Тайн. А значит, как она действует совершенно неизвестно, - вот это говорил факультет Райвенкло! Казалось бы, чье сознание менее рациональное, чем сознание Луны Лавгуд? А вот нате - даже Гермионе эта простая мысль не пришла в ее светлую голову.
Гарри внимательно слушал Луну, и чувствовал, как в нем зарождается надежда. Вот это восторг!!! Вот это - самое лучшее чувство, которое он испытывал за последнее время. Сейчас он бы создал лучшего Патронуса в мире! Надежда!!!
- Хочешь сказать…надежда есть?
- Разумеется. Вот у меня ее почти нет - я ведь видела мамин труп. Вернее то, что от него осталось, - Луна говорила об этом так, словно такие ужасные трагедии и потрясения случаются с ней каждый день - Но я все равно думаю, а вдруг? Ведь, например, Эрик Рыжий восстал из мертвых в Исландии. Он разломал свою гробницу, выломал пол в национальной библиотеке, под которой находился его склеп и вышел наружу. Его так и не поймали - до сих пор разыскивают, - Гарри моргнул, - "Придира", за прошлый месяц. Почитай. Это была настоящая сенсация, номер разлетелся в миг.
Они посидели еще пару минут молча, затем Луна встала, и сказала, что пойдет на трансфигурацию.
- Луна! Подожди! - крикнул ей вслед Гарри. - Слушай…. Я хотел тебя что-то спросить….Но забыл, - у Гарри был растерянный вид.
- Ничего. Потом вспомнишь.
- Нет, стой….Сейчас… Это было что-то такое…Для этого нужен момент, понимаешь? - Луна понимала, как иногда важен момент, поэтому остановилась и стала терпеливо ждать, пока Гарри вспомнит.
- Вот! - лицо Гарри просияло, - Луна, пошли вместе в Хогсмид в воскресенье?
- Хорошо. Я покажу тебе кафе "Морские изыски". Там прекрасно готовят средиземноморских брызлей. Они еще называются средиземноморские вонючки - Луна слегка улыбнулась.
- Э…ммм…Да! Отлично. - Гарри очень надеялся, что сможет в воскресенье отвлечь Луну от этой идеи.
Глава 3Луне не очень нравятся выходные. Нет, ей, конечно, приятно, что она может доспать те 15 минут, которых ей всегда не хватает, и встать не в 8.00, а в 8.15. Но дело в том, что выходных она всю неделю ждет как праздника, а когда они приходят, не случается ничего хорошего - все проходит блекло и скучно, поэтому понедельник у Луны всегда начинается с чувства неудовлетворенности.
Обычно в субботу она уходит из замка и бродит по окрестностям до обеда. После обеда она или сидит в своей комнате и что-нибудь читает до ужина, или идет в гости: к Хагриду - он, конечно, не нравится ей как преподаватель, но его кексы, от которых Гарри Поттер и его друзья почему-то воют дурными голосами, ей очень и очень по душе; или на кухню к эльфам, которые всегда угощают ее чаем; или к разным тварям в Запретный лес, в который, разумеется, нельзя ходить ни в коем случае, но Луна-то точно знает, что встретит свою смерть в другом месте - а именно, в Зимбабве - поэтому она не боится - что бы с ней не случилось в лесу, она останется жива.
В воскресенье она идет в Хогсмид вместе со всеми. Она заходит в кабак и подходит к хозяйке. А у хозяйки уже запасены специально для Луны новые крышки от сливочного пива. Нет, Луна их не собирает, просто иногда - в честь каких-нибудь праздников, или других событий, а может просто для разнообразия, производители делают их очень красивыми, и, вернувшись в Хогвартс в воскресенье под вечер, Луна открывает пакет с крышками, и выбирает самые оригинальные - для ожерелья.
Забрав свои крышки, и попив пива, Луна идет по магазинам. Она никогда не покупает ни одежду, ни сладости - сладкое она не очень любит, кроме, может быть, кексов Хагрида, а покупка одежды по ее мнению - вообще бесполезное занятие. Кроме того, она знает, что если купит что-нибудь, что ей понравится и будет хорошо на ней сидеть, ей потом будет до ужаса жалко это носить, и удовольствия от покупки она все равно не получит.
Зато Луна часто покупает книги - она любит читать. А еще она очень любит заглядывать в антикварную лавку - здесь почти никогда никого не бывает.
Владелец лавки - мистер со смешной фамилией ФличпОк (ударение на "О") - маленький сухонький дедок, который сам уже давно превратился в антиквариат, очень хорошо относится к Луне. Никто из ее сверстников никогда не заглядывает в его лавку - действительно, зачем подросткам куча старомодного хлама? А вот Луна наоборот всегда приходит в восторг от необычайного ассортимента мистера Фличпока. Конечно, коллекционные вещи ей не по карману, но они ей и не нужны - они или слишком громозские, или слишком блестящие. Поэтому каждый раз, приходя в антикварную лавку, Луна просит мистер Фличпока показать ей самые некрасивые и бесполезные вещи, которые никто не покупает. Луне и самой это кажется глупым, но она испытывает к ним что-то вроде жалости, поэтому, если ей позволяет бюджет, всегда покупает одну из них. Она говорит, что такими темпами, к концу ее обучения в Хогвартсе, в лавке мистера Фличпока не останется ни одной никому не нужной вещи. Мистер Фличпок в ответ всегда пожимает плечами и говорит, что они все равно регулярно появляются, возникают как будто сами по себе - из ниоткуда, а потом годами пылятся на полке.
Затем Луна бродит по Хогсмиду просто так. Иногда ее кто-нибудь позовет в свою компанию посидеть в кафе, зимой, например, ее периодически зовут играть в снежки, но чаще всего она бродит в полном одиночестве, погруженная в свои мысли.
Вернувшись в Хогвартс, она разбирает свои пивные крышки, самые красивые из них нанизывает на нитку и прячет новое ожерелье в тумбочку. Луна каждую неделю надевает новое ожерелье, правда, разницы никто не замечает. Затем она, с чувством упущенного праздника, ложится спать, а на следующий день, ровно в 4 утра, просыпается, как всегда в прекрасном настроении.
Но эти выходные несколько отличались от предыдущих. Луна проснулась в субботу, и подумала, что, вероятно, на этот раз они действительно будут содержать элемент праздника.
Она, конечно, любила одиночество, и оно ей, признаться, не доставляло абсолютно никаких страданий, но поход в Хогсмид совместно с кем-то был приятным разнообразием. Мысли о том, что ее пригласил погулять мальчик, да еще не просто мальчик - а СУПЕР-МЕГА-ПОТТЕР, не тревожили ее - ей просто было приятно, что кто-то хочет провести время в ее обществе.
Спустившись вниз и принявшись за тосты, Луна не заметила Джинни Уизли, которая, завидев ее, выскочила из-за гриффиндорского стола и кинулась к райвенкловскому.
- Луна! - с улыбкой до ушей, понизив голос, сказала Джинни. - Тебя можно поздравить? Ты идешь с Гарри в Хогсмид завтра?
- Иду.
- Не вижу радости!
- Я радуюсь. Странно, что ты не видишь, - Луне и правда было радостно.
- Лавгуд, ты неисправима. Ты настоящий кошмар! После того, как Гарри бросил Чжоу, все девчонки готовы сожрать друг друга за поход с Поттером в Хогсмид!
- Почему? - Луна искренне недоумевала.
- Потому, Луна Лавгуд, что он всем нравится!!! - Джин, конечно, явно преувеличивала, но главное для нее в тот момент было донести до Луны суть. - Всем девчонкам!
- Правда? А я думала, только мне, - пожала плечами Луна.
- ААА! - Джинни взвизгнула, но тут же взяла себя в руки. - Так он тебе нравится? Я так и знала!
- Да. Ему приходится не сладко. И он не говорит всякую ерунду, вроде того, что кизляки не существуют.
- Какие кизляки?! Ты уже решила, что наденешь?
- Я одета.
Джинни потратила еще пол дня на то, чтобы убедить Луну втиснуться в ее - Джинни - шелковое синее платье, но все оказалось без толку. Никакие уговоры, угрозы или доводы не оказали на Луну ни малейшего действия, и Джинни недоумевала.
После завтрака Луна совершила свой ежесубботний обход владений, и зашла к Хагриду на чашку чая с ирисками, которые к ее зубам, почему-то, не прилипали.
Вернувшись в Хогвартс, она натолкнулась на Рона Уизли и Гарри, которые с сосредоточенным видом сидели на ступеньках, разглядывая содержимое маленькой чашечки, которую держали в руках.
- Здравствуйте, - сказала Луна, и собиралась уже пройти мимо, потому что не в ее правилах было приставать к людям, занятым делом, с расспросами.
- Привет, Луна! Не поможешь нам? У нас с Гарри проблема. Мои братья - близнецы, ты их, наверное, помнишь…. Они изобрели вот эти конфетки. Никакого действия они не оказывают…не должны. Но зато обладают каким-то ужасным, отвратительным вкусом. Они попросили нас их опробовать. Ну, мы, конечно, этого делать не станем, но, может быть, у тебя есть идея - как уговорить Драко Малфоя их съесть? Потому что мы сидим уже почти час, и по ходу дела, получается, что это невозможно.
- Не знаю, - Луна пожала плечами. - Но если это так важно, я могу их опробовать.
- Что?! Ты?! Добровольно?!
- Они ведь не смертельны.
- Это как сказать! Не факт!
- Здесь не Зимбабве, значит, они не смертельны.
- При чем тут Зимбабве?
- Я там умру.
- А…. Нет, слушай, не надо этих жертв. Мы что-нибудь придумаем.
- Дайте мне конфетку.
- Луна, брось!
- Мне даже стало интересно. Я хочу попробовать.
- Ты нас потом за это возненавидишь!
- Это же моя идея. Я уверена, что они совсем не так ужасны.
- Они наверняка просто УБИЙСТВЕННО ОТВРАТИТЕЛЬНЫ! Фред чуть не выпрыгивал из штанов от радости, когда давал их мне на проверку! А потом до самого отъезда в школу, поглядывал на меня и ерзал на стуле за обедом. Это значит, что это нечто…НЕСНОСНОЕ! Нечто тошнотворное, понимаешь?
- Стошню. Ничего страшного, - Гарри с Роном долго колебались. Затем Рон, дрожащей рукой, протянул Луне конфетку, а Гарри за это время успел 4 раза повторить "Ты хорошо подумала?" и "Ты на нас точно не обидишься?".
Луна, ни секунды не медля, засунула конфету близнецов в рот и разжевала. Вобщем-то, вся ее реакция свелась к тому, что она слегка поморщилась. Гарри и Рон, с открытыми ртами и застывшим во взгляде ужасом, неотрывно следили за каждым ее движением. Потом Рон тихо произнес:
- Н…ну как тебе? Очень ужасно?
- Очень, - спокойно ответила Луна, - ты был прав. Это настоящий кошмар. Они острее красного перца. Смешная получилась шутка у твоих братьев, - ни капли иронии в голосе. Ну ни капли!
- А по тебе не заметно….
- Это все папа. Он пишет прекрасные, увлекательные статьи. Но, к сожалению, совершенно не умеет готовить, хотя очень любит. Особенно плохо ему удаются мексиканские блюда, которые он делает на праздники, сколько я себя помню.
- И что?
- Я не хочу его обидеть, он ведь очень старается. Поэтому приходится есть их, и не подавать вида, что они едва ли менее острые, чем эти конфеты.
Рон и Гарри замерли на пару секунд, потом Рон перевёл взгляд на конфеты и тихим, обреченным голосом произнес:
- Я тоже хочу попробовать.
- Рон…я думаю, тебе не следует этого делать.
- Ты не понимаешь, Гарри. Это дело чести! Я их съем, а потом ты скажешь Фреду, что я даже не поморщился. Вот будет облом!
- Глупо.
- Я должен, - дрожащей рукой Рон вынул из чашки конфету, положил в рот и разжевал. Через мгновение его лицо густо покраснело, а глаза вылезли на лоб. Он раскрыл рот, высунул язык, и судорожно вздохнул. Потом еще раз. Потом опять.
- Ты как? - обеспокоено спросил Гарри. Рон в ответ схватился руками за горло и захрипел. На лбу выступил пот, глаза едва не вываливались из орбит, а цвет лица напоминал цвет гриффиндорского знамени. Ни слова не говоря, он развернулся и помчался наверх.
- Только не запивай! - крикнула ему вслед Луна.
- Вряд ли он тебя слышал.
- Будет только хуже, - тихонько сказала Луна скорее самой себе, и вздохнула.
Эту ночь Рон Уизли провел в больничном крыле.
Глава 4По воскресеньям Луна Лавгуд всегда просит Добби приготовить ей яичницу, но не с беконом, как все порядочные английские маглы, а с варено-жареной говядиной и большим количеством соли. Луна очень любит такую яичницу, но, разумно рассудив, что все хорошее когда-нибудь надоедает, если употреблять его в неумеренных количествах, ест яичницу только по воскресеньям. Иногда в субботу она даже заказывает что-нибудь особенно невкусное на завтрак, чтобы с утра в воскресенье ощутить всю прелесть яичницы.
Так было и в это воскресенье. Она, как всегда, на цыпочках вышла из гостинной Райвенкло, и, страясь поменьше шуметь, пошла в Большой Зал. На этот раз замок был полон болотными духами брызлей. Брызли - это удивительные создания, которые умирают в тот самый миг, как появляются на свет и всю оставшуюся жизнь - а живут они около 20 лет - они проводят в бесплотном состоянии. Кстати сказать, рождаются они, разумеется, от призраков своих родителей, а обитают на болоте. Так вот - не далее как накануне вечером Луна прочла о них интереснейший отчерк, который написал для ее отца старый друг их семьи мистер Брауншвейер. К сожалению, опубликовать можно только выдержки из него - уж больно он большой, - но Луне довелось прочесть его в оригинале, и теперь она была потрясена до глубины души как удивительными свойствами брызлей, так и неподражаемым слогом мистера Брауншвейера. Именно поэтому коридоры Хогвартса нынче утром кишели болотными брызлями, а точнее сказать, их призраками. Они высовывали из темноты свои прозрачные, удлиненные морды, таращили на Луну свои выпученные карие глаза и хлопали ресницами. Утренняя прохлада в этот день оказалась, почему-то, настоящим утренним холодом - совсем как зимой, поэтому Луна сгорбилась и часто дула на застывшие ладони.
Как всегда по утрам - тишина. Все спят, но не всё спит. А брызли, глядевшие ей в спину с удивлением, стремительно прятались за темные углы, стоило ей оглянуться. Так вот и вышло, что, хоть Луна и знала наверняка, что брызлей в замке полно этим утром, ей ни одного не удалось повидать - уж очень они пугливые, и об этом, между прочим, упоминал в своем отчерке мистер Брауншвейер.
Луна вошла в Большой Зал и как всегда поразилась его величественности. Брызли сразу исчезли - они сюда ни за что не зайдут - бояться таких больших и красивых помещений. Что с них взять? Болотные твари….
- Луна? - Луна вздрогнула. Во всяком случае, ей так показалось, на самом деле она вздрогнула про себя. За столом Гриффиндора сидел Гарри Поттер и ковырял вилкой в тарелке с кашей.
- Привет. Не спится? - сказала Луна очень тихо, чтобы не нарушить утреннюю гармонию Большого Зала.
- Что? - громко переспросил Гарри. Луна прижала пальчик к губам, подошла к Гарри и села рядом.
- Не кричи, - шепотом попросила она, - можешь всех распугать.
- Кого всех? - также шепотом поинтересовался Гарри.
- Например, Хогвартс. Ты можешь разбудить Хогвартс своими криками.
- Не беспокойся. Все спят, и им ничего не слышно, как бы я не орал.
- Я не об учениках. Я о замке.
- Аааа… - тихо протянул Гарри, не понявший что к чему, но невольно попавший под загадочное настроение Луны Лавгуд. Они помолчали. Затем Гарри сказал:
- Идем сегодня в Хогсмид?
- Конечно, идем.
- И…куда пойдем? - Гарри почувствовал себя неловко, задав этот вопрос, потому что в его памяти всплыли безрадостные картины их первого и единственного свидания с Чжоу: эти розовые занавески, целующиеся парочки….
- Для начала за пивными крышками. Потом к мистеру Фличпоку за ненужными вещами. Потом, если проголадаемся, в "Морские изыски" пожевать средиземноморских вонючек, - прошептала Луна. Затем она на пару секунд задумалась и добавила, - Если у тебя, конечно, нет других планов.
- Планов? Нет-нет, никаких планов. Как тебе удобней… - пробормотал Гарри, пытавшийся понять для чего ходить за пивными крышками и зачем нужны "ненужные" вещи. Он осознал, что не понимает Луну, но он также почувствовал, что чертовски заинтригован. - Даже наоборот. Я совсем не прочь купить что-нибудь ненужное… - он вздохнул и добавил, - Давно пора.
- Почему тебе не спится?
- Почему...? Да нет, мне, вобщем-то, спится, только сегодня приснилось, как Сириус умер.
- Такого не бывает.
- Чего не бывает?
- Никогда не снится в точности то, что было на самом деле. Если хочешь, расскажи весь сон.
- Зачем?
- Рассказанный сон сразу забывается.
- Ну…я в Отделе Тайн. Сириус начинает падать в Арку, и тут кругом прожекторы вроде как в цирке, и Дамблдор в коротких штанах с поросячьим хвостом, растущим из задницы, машет волшебной палочкой - будто дерижирует - и надрывно так кричит голосом Беллатрисы Лейстридж: "А теперь Люциус Малфой покажет всем мастер-класс!". И что ты об этом думаешь?
- Думаю, это хорошо.
- Хорошо?
- Да. Правда, мастер-класс мистера Малфоя настораживает, но ведь сегодня не пятница, значит - ничего страшного.
- Ерунда какая-то….
- Ты не знаешь? Бывает, что с четверга на пятницу снятся вещие сны. Вот если бы вчера был четверг, то нам всем следовало бы серьезно задуматься над тем, какой класс нам собирается показать мистер Малфой.
- Ты это серьезно?
- Абсолютно. - Гарри хотел было сказать, что он не верит во всю эту ерунду, но потом вспомнил свои прошлогодние видения и решил, что благоразумней будет промолчать.
- Почему ты не ешь? - спросил он. - Давай позовем Добби, он тебе что-нибудь приготовит.
- Я забыла.
- Про что?
- Я забыла про то, что пришла поесть. А теперь уже поздно.
- Почему?
- Спать хочется. - Луна встала из-за стола, - Встретимся тут в восемь часов, хорошо?
- Да, конечно. Я уже вряд ли пойду спать, так что…. Приятных снов.
- Да, - пожала плечами Луна и вышла из Большого Зала. Гарри проводил ее взглядом и вновь уставился в свою тарелку. "Поговорили о снах… - подумал он - О снах. Черт возьми, а что мне нынче снилось? Ведь только что сказал…что-то дурное" - с такими мыслями Гарри Поттер уснул за гриффиндорским столом в Большом Зале.
------------------
- Гарри! - кто-то сильно толкнул его в бок. Гарри встрепенулся и вздрогнул, увидев прямо перед собой взволнованное лицо Рона Уизли. - Господи, Гарри! Ты жив! Я чуть не умер, когда…ты представь - просыпаюсь я, а тебя нет!
- Ну…может я письмо отправлял, - пробормотал Гарри.
- Кому? Своей тетушке?! - Гарри и впрямь больше некому было писать письма. Все, кому было до него дело, находились в Хогвартсе - даже Римус Люпин.
- Ладно. Просто не спалось и я пришел сюда. - Гарри помолчал и добавил, - И уснул.
- Здорово, - выдохнул Рон. - Хорошо, что ты нашелся. Гермиона чуть с ума не сошла.
- А где она?
- В библиотеке, где еще?
- С утра в воскресенье?
- Да что с тобой, Гарри? Это же ГЕРМИОНА. Решила с утра позаниматься, чтобы потом со спокойным сердцем пойти в Хогсмид и чтобы профессор Флитвик и бла-бла-бла. Что я тебе рассказываю? Шестой год одна и та же история, - Рон был явно раздосадован.
- Она ведь с тобой идет в Хогсмид?
- Ну да, с нами.
- Не с нами. Я иду с Луной Лавгуд, а с Гермионой идешь ты один, - на лице Рона отразился ужас.
- Как? Хочешь сказать, что я там с ней…наедине?! - Гарри улыбнулся. Его друг оказался еще стеснительней, чем он думал.
- Да. Вы вдвоем… - у Рона покраснели уши, а щеки побледнели, - и еще вся школа Хогвартс и целая деревня. - Рону ни капельки не полегчало.
Гарри снова улыбнулся. Даже при всем желании, которого не испытывал, он не мог вспомнить свой ночной кошмар, а его новый сон - привидившийся ему после того, как Луна ушла, был совсем бредовым: они с Луной бегали по Хогвартсу, пытаясь поймать каких-то странных призрачных существ с большими карими глазами и длинными ресницами, а те прятались от них за углами и все время разбегались, как тараканы, в разные стороны. "Этот сон Луна точно не сможет истолковать", - подумал Гарри и с аппетитом принялся за тосты.
