Глава 1Луна Лавгуд - девочка из Райвенкло - всегда просыпается дважды. Нет, не то чтобы она так сама решила - просто так повелось. Эта странная привычка появилась у нее сразу после смерти матери, и ее отец - мистер Лавгуд - редактор самого чудесного и познавательного журнала в мире - сказал, что от пережитого горя у девочки сместились биоритмы….Или биочасы…. Как-то так - Луна точно не помнила. Но мистер Лавгуд сказал, что это - ничего страшного, поэтому Луна перестала беспокоиться по этому поводу и приняла свой новый режим как должное.
Первый раз Луна просыпается в 4 часа утра и всегда в хорошем настроении. Иногда за окном темно, иногда уже светает - в зависимости от времени года. Она слезает с кровати, которую никогда не стелит, и одевает огромный старый халат своего отца - не потому что у нее нет своего, просто он очень красивый - яркий, в разноцветную полоску, а на спине у него вышит суслик. Она натягивает этот халат и, стараясь производить как можно меньше шума, чтобы не разбудить своих соседок, непричесанная, но с неизменными редисками в ушах, которые она не снимает даже во сне, идет в Большой Зал. Ей очень нравится ходить по Хогвартсу когда все спят - она любит представлять, что она одна во всем огромном замке. Вернее, она воображает, что она - единственное человеческое существо в замке, но он не изучен, и за каждым поворотом ее могут подстерегать неведомые чудища - например, фыркаки, - и прочие опасности. Поэтому, она идет по коридорам очень осторожно, стараясь ступать как можно мягче и тише, и чем больше опасностей она себе воображает, тем сильнее и чаще бьется ее сердце - не от страха, а от волнения. В отличии от остальных девочек, которые не замечают ничего кроме мальчиков, Луна точно знает, что замок - живой. Он живет своей собственной внутренней жизнью, а ученики, директора, привидения, Пивз и прочие его обитали - лишь временные гости в нем. Он всех их переживет - даже тех, кто уже умер - и будет жить вечно, поэтому Луна, крадясь в тишине по его коридорам, чувствует себя одним из многочисленных мгновений его жизни, "крупинкой в водовороте вечности", как она сама это называет.
Миновав коридоры, она спускается по лестнице и входит в Большой зал. Это повторяется изо дня в день уже 4 года, и будет повторяться еще 3 года, но каждый раз она поражается тому, как же огромен Большой зал, и тому, как он оправдывает свое название. Луна точно знает, что абсолютно пустой зал, погруженный в тишину, покажется ей наваждением или галлюцинацией днем, когда в нем будет невероятно шумно и он будет кишеть студентами. Поэтому каждый раз, входя сюда в 4 утра, она старается запомнить всё, что видит - до мельчайших деталей. Поэтому она на мгновение замирает у входа, задрав голову, глядя на волшебный потолок и слушая тишину, а затем тихонько - чтобы не нарушить гармонию - идет к учительскому столу.
Она подходит к стулу, на котором обычно сидит директор Дамблдор, поднимает его, относит на то место, где стоит стул профессора Флитвика, берет стул профессора Флитвика и ставит его на место стула директора Дамблдора. Затем, она забирается на этот стул и улыбается, глядя сверху на спящий Большой Зал. Дело в том, что место директора Дамблдора находится как раз посередине учительского стола - с этого места открывается самая лучшая панорама. Но директор Дамблдор - очень высокий, поэтому его стул слишком низкий для Луны. А вот стул профессора Флитвика, хоть и высоковат, тем не менее очень ей нравится.
Нет, не подумайте - Луна лишена амбиций, вроде того, чтобы стать директором Хогвартса или еще что-нибудь в этом роде. Просто, когда она сидит на своем месте за столом Райвенкло, а вокруг огромное количество студентов - она чувствует себя частью одного огромного целого, муравьем в гигантском муравейнике. Может быть, ей это и не очень нравится, но она привыкла и согласна с этим мириться днем. Но в 4 утра…Луна еще на первом курсе поняла, что чтобы чувствовать себя комфортно, находясь в Большом зале в одиночестве, нужно сидеть на месте директора Дамблдора. Хотя, думает про себя Луна, может это связано вовсе не с местом, а с аурой Дамблдора…как знать.
Вдоволь налюбовавшись на зал, Луна тихонько зовет Добби. Да-да! Этот эльф любит не только Гарри Поттера.
- Мисс Лавгуд! - восклицает эльф, появляясь перед ней на столе.
- Шшш! - шикает на него Луна. Он всегда кричит, и от этих его воплей нарушается гармоничность картины и волшебство момента.
- Мисс Лавгуд! - уже шепотом продолжает Добби, - Добби очень рад! Вы как всегда в это время! Чего желаете?
- Ммм… - Луна задумывается. Она всегда забывает заранее подумать о том, что она хочет на завтрак. - А у вас есть рисовая каша и мед?
- Эммм…Будет! - эльф исчезает и мчится на кухню. По дороге он думает, почему девочка, которая может попросить все что угодно - любую вкусность, всегда заказывает что-то…простецкое. Добби никак не может понять, что Луне немного неудобно поднимать его в такую рань - ведь ей невдомек, что эльфы не спят - поэтому она, из скромности, всегда заказывает что-нибудь из "быстрого приготовления".
Добби приносит ей заказ, и она с удовольствием завтракает, ощущая себя бесконечно счастливой.
Затем она тихо встает, возвращает стулья профессора Флитвика и директора Дамблдора на их законные места, и идет обратно в свою спальню. На обратном пути она уже не воображает себе опасности и тайны, подстерегающие ее за каждым углом, потому что на обратном пути ей всегда ужасно хочется спать. Как можно быстрее, игнорируя тишину, загадочность и все прочее, она минует коридоры, гостиную Райвенкло, и, оказавшись в своей спальне, не снимая халат, рухает в кровать.
Во второй раз она просыпается в 8 утра вместе со всеми, и за завтраком в Большом зале, который уже не кажется ей таким загадочным, ест только кекс или тосты, запивая их тыквенным соком.
Так было и в этот день. Во второй раз Луна проснулась от чего-то очень печальная, не смотря на то, что вообще-то она редко грустила. "Наверное, приснился дурной сон", подумала она. Не переодеваясь, она в фирменном халате спустилась на свой второй завтрак.
- Луна! - сердито заявила ей староста Райвенкло - Луна, ответь мне….Я ведь тебе говорила, что у нас к завтраку выходят ОДЕТЫМИ.
- Я вышла не голая, - ответствовала Луна, ни на секунду не задержавшись, чтобы выслушать обвинительный приговор.
Уже дожевывая свой второй тост, она вдруг поняла, что ей чего-то не хватает. Она обернулась к девочке Марте, которая сидела рядом с ней и спросила:
- Марта, взгляни на меня. У меня все на месте? - Марта, живущая с Луной в одной комнате и привыкшая ничему не удивляться, ответила:
- Вроде да…Хотя постой. Чего-то не хватает. Сейчас… - Марта склонила голову на бок и внимательно посмотрела на Луну. - Точно! У тебя только одна редиска в ухе!
- Как одна?
- Ты забыла вторую сережку. У тебя только в одном ухе редиска, а в другом - ничего.
Луна ощупала свои уши и убедилась в правильности замечания Марты. Отсутствие редиски было очень, очень печальным событием. Луна очень их любила, во-первых, потому что она любила редиски сами по себе - в смысле, есть их, а во-вторых, потому что эти конкретные редиски купила ей мама, когда Луне было 5 лет.
Она принялась сосредоточенно вспоминать, где она их оставила. В комнате обронила? Возможно. В коридоре? Возможно. Здесь? Возможно. Чтобы быть последовательной, Луна решила начать поиски с того места, где она находилась в данный момент.
Поэтому она, ни слова ни говоря, поднялась из-за стола Райвенкло и направилась к учительскому. Она встала напротив преподавательского стола, и, внимательно взглянув на директора Дамблдора, произнесла - не громко, но вполне отчетливо:
- Здравствуйте, профессора. Я очень извиняюсь за свой внешний вид, но хочу спросить: вы не находили здесь мою сережку?
- Сережку? - спросил Дамблдор - А как она выглядит?
- О…вот также как эта. В форме редиски, - ответила Луна. Кто-то в зале тихонько захихикал.
- Ммм…Боюсь, что нет, мисс Лавгуд, я ее не находил. Хотя, я, конечно, допускаю возможность того, что я ее по ошибке съел. - Дамблдор тепло улыбнулся Луне, и сказал, обращаясь к другим профессорам, - Коллеги, вы не находили сережку мисс Лавгуд в форме редиски? - МакГонагалл, Стебль и Флитвик заерзали на своих стульях и даже пару раз нагнулись, чтобы заглянуть под стол, но все без толку.
- Северус, - Снейп дернулся и едва не подавился овсянкой - Вы не брали такую сережку-редиску?
Снейп скривился и натянув на лицо свою самую косую и вымученную улыбку, произнес:
- Нет, простите. Я такого не ношу, это не в моем стиле, - за слизеринским столом все, кто это слышал неприятно засмеялись.
- Ах, как жаль. Боюсь, мисс Лавгуд, мы ничем не можем вам помочь.
- Жалко…Ладно, большое вам спасибо. Пойду поищу в другом месте.
- Надеюсь, вы ее найдете, Луна. Эти серьги вам очень идут, - не смотря на то, что кое-кто захихикал, услышав эти слова, Луна почувствовала, что они были сказаны совершенно искренне и без издевки.
Возвращаясь на свое место, Луна проходила между гриффиндорским и слизеринским столами.
- Лавгуд! Лавгуд, дитя, остановись, - Драко Малфой явно имел ей что-то сказать. - Лавгуд, я знаю где твоя сережка.
- Да?
- Да, определенно. Ее съел Поттер. Боюсь, что теперь тебе придется побороться с Уизли за почетное право ходить за Поттером, приставив ночной горшок к его заднице. Может быть, тебе повезет, и однажды, среди всего прочего, ты обнаружишь там свою редиску.
- Твоя подруга лопается, - игнорируя замечание Малфоя сказала Луна, указывая на Пэнси Паркинсон, которая и впрямь готова была разойтись по швам от смеха, вызванного, разумеется, острОтой Драко. В это время за столом Гриффиндора, Гермиона Грейнжер, вцепившись в рукав Рона, пыталась усадить его на место, а Гарри Поттер, обернувшись к Малфою сказал:
- Все так, Луна, но надежды мало, и это прекрасно известно Крэббу и Гойлу, которые уже 6-ой год не только носят горшок за Малфоем, но и роются в его дерьме в тщетной надежде отыскать там золотой галеон его папаши. Их попытки бесплодны, потому что Малфой питается их беспрецедентной тупостью, а испражняется своей непомерной злобностью.
- 10 баллов с Гриффиндора, Поттер!!! - рявкнул Снейп, проносясь мимо них по направлению к выходу.
- Да-да, я знаю. Спасибо, профессор! - крикнул ему вслед Гарри. - Луна. Луна!
- А? - Луна немного замечталась, и забыла о том, что стоит посреди прохода между столами.
- Луна, плюнь на хорька!
- Садись к нам! - крикнула Джинни Уизли и Луна направилась к ней. По дороге она обернулась к Гарри и задумчиво произнесла, глядя куда-то в сквозь него:
- Ты знаешь…С лингвистической точки зрения, твоя шутка была более совершенной, чем шутка Малфоя. - Гарри не сразу сообразил, что имелось в виду, но тем не менее, ободряюще улыбнулся.
