Исправить ошибки

Глава 1


- Я люблю тебя, - он осторожно убрал с её вспотевшего лба непослушные, немного влажные волосы и прикоснулся к нему губами.
В эту прекрасную летнюю ночь из всех семикурсников, которые уже устали отмечать конец учёбы и экзаменов, не спали только двое.
- Нет, не любишь, - она почувствовала, как по её обнажённой коже бегают мурашки от его прикосновений, - но очень мило с твоей стороны, что ты это говоришь.
Он рассмеялся.
- И этот факт совсем тебя не смущает?
Она ещё раз удивилась тому, какими опытными были его руки, как умело они расправились сначала с многочисленными застёжками её бального платья и как сейчас заставляли трепетать её хрупкое тело.
У неё же это был первый раз, тот самый, о котором мечтают все девушки как о самом романтичном и прекрасном событии. Её первый раз - на каменном полу астрономической башни, холод которого обжигал даже сквозь небрежно подстеленный им смокинг, с человеком, который её ненавидел.
- Я ведь понимаю, что тебе очень плохо, что ты ужасно пьян и вряд ли даже вспомнишь наутро, где и с кем ты был. Вернее, - прошептала она уже совсем тихо, - я позабочусь о том, чтобы ты никогда ничего не вспомнил...

***

Гермиона, тяжело дыша, села на постели. Почему опять этот ужасный сон? Почему опять ночная рубашка мокра от пота, а тело дрожит, словно на морозе? Почему снова на глазах эти предательские слёзы?
Забыть, как же она хотела забыть о той ужасной ошибке, что сломала всю её жизнь? Но, к сожалению, заклинание забвение нельзя наложить на саму себя, даже если владеешь им в совершенстве.
Дура! Гермиона в ярости ударила кулаком по одеялу и, не в силах больше сдерживать себя, затряслась от бесшумных рыданий. Она не сможет простить себе, не сможет забыть. Воспоминания были слишком чёткими и безжалостными, они никак не хотели стираться с её памяти, причиняя с каждым днём новые страдания.
И вот одно их них как раз тихо прокралось в её спальню и нерешительно подошло к кровати.
- Мама?
Гермиона вздрогнула и в одно мгновение смахнула слёзы, проглотила всю свою боль и обиду и даже постаралась улыбнуться.
- Что случилось, солнышко, почему ты не спишь? - Она протянула руки к маленькой пятилетней девочке, которая из-за постоянного голода выглядела ещё меньше, и посадила её к себе на колени. Девочка посмотрела на неё огромными серыми глазами и крепче прижала к себе единственного и любимого плюшевого мишку.
- Мне страшно.
- Страшно? – Гермиона обняла дочку, медленно поглаживая её по светлым, почти платиновым волосам. - Не нужно, Эми, я с тобой. Всё хорошо.
- Но там плохие дяди! Я опять слышала взрывы, крики, и по небу опять летает зелёная голова!
- Они далеко, они не найдут нас. Не бойся, пожалуйста, - голос сорвался, в носу опять неприятно защипало. Нет, нельзя плакать при девочке, нельзя, ей и так очень тяжело. Как это всё неправильно, дети не должны так жить. У них должно быть много игрушек, они должны иметь возможность гулять по улицам, не опасаясь встретится с пожирателями смерти, они должны жить счастливо и беззаботно, радуясь светящему в небе солнцу, а не ставшей уже привычной чёрной метке.
Вот уже четыре года как закончилась эта война, но никто даже не подозревал, что она может закончиться именно так. Что зло победит и мир будет поставлен на колени перед сумасшедшим и кровожадным убийцей. Что Гарри Поттер, единственная надежда волшебников, вынужден будет скрываться, не имея возможности даже сообщить друзьям и сторонником, где он, ведь Тёмный лорд бросил почти все свои силы на его поиски. Хотя это до сих пор не увенчалось успехом, как и, к сожалению, несколько попыток Гарри уничтожить тирана.
Получив долгожданную власть, Волдеморт не стал стирать с земли всех противников, он наслаждался их беспомощностью. Многие покорились, другие были просто убиты. Да разве оставался другой путь, кроме как смириться, после гибели Альбуса Дамблдора и многих других членов Ордена Феникса?
Жизнь превратилась в кошмар. Тем, кому посчастливилось выжить, иногда очень хотелось оказаться на месте убитых. В стране царил беспорядок, полнейший хаос. Тёмный лорд и его слуги могли делать всё, что им хотелось, убийства совершались просто на улицах, людей покупали и продавали, издевались над ними, устраивая показательные выступления. И всё это за малейшую провинность, за неправильно сказанное слово против «господина» или недовольный взгляд.
Странно, что Волдеморт, мечтавший когда-то завоевать весь мир, пока ограничивался только Объединённым королевством. Но самым ужасным было то, что из страны нельзя было уехать ни волшебным путём (порталы были запрещены), ни магловским. Покинуть Англию можно было, лишь имея персональное разрешение Волдеморта. В противном случае люди никогда не добирались до места назначения, что происходило с ними - неизвестно.
Нет, это уже нельзя было назвать жизнью, это был ад.
- Мама? – Гермиона так задумалась, что забыла про почти уже спящую у неё на руках дочку.
- Что, малышка?
- Ты ведь завтра пойдёшь в город за покупками?
- Да, - она нахмурилась. Каждый раз, выходя из дома, Гермиона не могла отделаться от мысли, что она может не вернуться, - человек, у которого я работаю горничной, чтоб его... ну, в общем, он наконец заплатил мне немного денег, так что я смогу купить что-нибудь поесть. Что бы тебе хотелось?
- Мне бы хотелось шоколада.
Гермиона сглотнула, слёзы в очередной раз начали душить горло.
- Эми, солнышко, ты ведь знаешь, что это очень дорого. Я буду счастлива, если мне хватит на хлеб, - она потеплее укутала засыпающую девочку одеялом.
- Я знаю, мамочка, - Эми улыбнулась и вздохнула, - но я никогда не пробовала, а мне бы так хотелось...

Ночь в размышлениях закончилась быстро. Уже в шесть Гермиона выскребла из шкафа все свои немногочисленные съестные запасы, состоявшие из почерствевшего кустка хлеба и безвкусных овсяных хлопьев. Молоко было слишком большой роскошью, поэтому пришлось залить их кипятком.
Высыпав всё это на тарелку дочке и отломив себе ломтик хлеба, Гермиона, как всегда по утрам, принялась читать свежую газету.
- Какая неожиданность! – она нервно рассмеялась. - За голову Гарри Волдеморт теперь обещает ещё больше. Вот у кого есть деньги...
- Я хочу, чтобы у нас тоже были деньги! – протянула Эми, медленно, чтобы растянуть удовольствие, пережёвывая хлопья.
- У нас будут деньги! – уверенно сказала Гермиона. - И у нас будет большой дом вместо этой тёмной конуры.
- И шоколад!
- Обязательно. Только вот сейчас подумаю, как нам заплатить налоги, а потом... О, прекрасно, - Гермиона обратила внимание на очередную заметку, - сегодня на большой площади будут опять кого-то продавать. Надо посмотреть.
И зачем она только читала эти газеты, если каждый раз только всё больше убеждалась, что этот чёртов мир катится в пропасть.
- Мама, а давай купим нам кого-нибудь!
- Эми, - она посерьёзнела, - покупать людей – это аморально. Хотя, если учесть, что их без этого убьют...

***

- Ну! Поторапливайся!
Драко Малфой зло посмотрел на постоянно толкавшего его человека, кстати, бывшего «друга» его отца. Замечательно, мало того, что его сначала пытали и теперь вели на самое унизительное мероприятие в его жизни, так ещё и какой-то пожиратель смерти, страшно гордившийся своей грязной работой тюремщика, имел наглость наступать ему на ноги и давать подзатыльники. Ну ничего, скоро всё закончится. Его, сына Люциуса Малфоя, хотя он всю жизнь и ненавидел своего отца, никто никогда не захочет спасти. Да и в чём их можно винить, этих несчастных бедных людей, которым не хватало даже на еду. Вряд ли кто-то из них согласится заплатить целое состояние за бывшего пожирателя смерти. Даже если это было давно, даже если он раскаялся и пожалел о своих поступках, даже если он уже сполна заплатил за всё.
Значит смерть, если только какая-нибудь богатая дочь одного из прихвостней Волдеморта не захочет купить его, как дорогую игрушку. Драко скривился, хотя это был неплохой вариант и не такой уж безнадёжный. Он ведь со школы, где за ним бегала половина женской его части, ещё не успел потерять свою привлекательность. Только вот тогда, когда он захотел выйти из рядов пожирателей смерти, не пробыв там и года, когда его отец сначала попытался убить его за это, а потом просто выбросил на улицу, все почему-то отвернулись от него.
После окончания школы ему пришлось долго скрываться, ведь ни одна ни другая сторона не принимали его. Но теперь, спустя несколько лет, всему пришёл конец. Чёрт, Волдеморт не мог убить его сразу, он должен сначала выставить его на посмешище, а потом сделать это прилюдно.
Его вместе с ещё двумя незнакомыми мужчинами ввели на примитивный помост. Вокруг собралась толпа любопытных зевак, среди которых можно было заметить и маглов. Да, маглы уже давно перестали существовать отдельно, их тоже не минула печальная участь, и теперь все жили вместе, в глубокой вонючей яме.
Драко было достаточно одного взгляда на поношенную одежду и криво усмехающиеся лица, чтобы понять, что своё спасение он здесь не найдёт. А ведь если бы Ортис успел достать разрешение...
Был полдень, летнее солнце неумолимо жарило, оставляя на открытых плечах (с него сняли даже рубашку) красные следы, которые потом превратятся в ожоги. Нет, не превратятся, он ведь будет уже мёртв.
Перед ним продавали одного бывшего аврора, который попытался расправиться с Тёмным лордом. На лицах многих можно было прочитать трудно скрываемое сочувствие, но все молчали, цена была слишком высока. Потом короткое «Авада Кедавра», и несчастный повалился на пол. Зрелище, давно уже не вызывавшее ни у кого ни ужаса, ни удивления.
- Итак, - с противной улыбочкой сказал Майкл Ройс, эту крысу Драко помнил ещё с приёмов, устраиваемых отцом, - наш следующий кандидат – мистер Драко Малфой.
По толпе прошёлся ропот, здесь сочувствия Драко не увидел нигде.
- Да, это сын трагически погибшего в схватке с аврорами Люциуса Малфоя, тот самый предатель, которые после первого же совершённого им убийства поджал хвост и решил уйти от нас. А Тёмный лорд, как известно, не прощает предательства. Кто готов заплатить за этого щенка 20 сиклей?
Несколько пар рук толкнули Драко вперёд. Сумма была сравнительно небольшой, если судить по старым временам, даже смехотворной. Он даже обиделся. Конечно, Волдеморт знал, что никто не заплатит за него и кната.
Минуты в полной тишине тянулись мучительно медленно. Ну когда, когда же уже конец.
- Никто? – Ройс изобразил удивление, - вы хорошо подумали? Ладно, - он кивнул помощникам, - я сам убью его.


Глава 2

Драко спокойно посмотрел на направленную на него палочку, из которой уже готов был вырваться смертельный зелёный луч, думая, послать ли напоследок эту сволочь подальше. Хотя ещё больше, конечно, хотелась заехать ему без палочки, просто хорошим магловским способом, но даже это удовольствие из-за связанных рук было невозможным.
- Ну, Ройс, - процедил Драко сквозь зубы, - чего ты медлишь, может уже покончим с этим, а?
- Не беспокойся, хотел просто немного помучить тебя.
- Сукин сын!
Удар в живот. Прекрасно, его не только убьют, но ещё и изобьют сначала. Драко согнулся, тяжело дыша.
- Ну давай, - прошептал он, - грязный ублюдок, сделай это наконец!
- Ладно, - Ройс ухмыльнулся, - раз ты так просишь. Авада...
- Стойте!
- Что за чёрт? – Ройс обернулся, сжав кулаки.
Драко заставил себя поднять голову. Его спасительницей оказалась молодая девушка, во всяком случае он так подумал судя по ее голосу? На ней был плащ с капюшоном, и лица нельзя было разглядеть.
Девушка подбежала к Ройсу, сжимая что-то в маленьком кулачке, а он тем временим пытался убить её взглядом.
- Я заплачу, я... - даже сквозь ткань плаща можно было увидеть, что она дрожит.
Чёрт, какой знакомый голос. Глупая, зачем она делает это?
- Итак, - пожиратель смерти сложил руки на груди и издевательски посмотрел на неё, - и чего это мы так долго думали?
- Я, эм... я не могла найти деньги, мне не хватало, а потом в кармане...
- Тихо! Чёрт, ладно, забирай его, пока я не убил вас обоих!
Драко впервые за последние много часов почувствовал, что его руки свободны и что в спину не упирается острый кончик палочки. Он не мог поверить, что всё так закончилось, и продолжал стоять, просто смотря вслед девушке, которая зашагала прочь с площади, даже не оглянувшись.
- Ну, чего стоишь! – его грубо толкнули вперёд, и Драко пошёл за своей спасительницей, которая уже скрылась за поворотом.
Идти было тяжело, ноги словно налились свинцом, всё тело почему-то начало болеть, или он просто раньше не замечал этого.
Через несколько минут Драко свернул на другую улицу, но незнакомка уже пропала из виду. Он оглянулся по сторонам и, не найдя ничего, уже хотел идти дальше, как вдруг из узенького тёмного переулочка с правой стороны он услышал плач. Пройдя несколько шагов, Драко, наконец, обнаружил спасшую его девушку. Она сидела на крыльце какого-то маленького домика, сжав лицо руками, и судорожно всхлипывала.
- Эй, - Драко почувствовал себя неловко, - спасибо тебе, и, ты прости, я обязательно верну тебе деньги, когда-нибудь...
Девушка не реагировала, она продолжала реветь, словно маленький ребёнок. Драко нахмурился, только истерик ему сейчас не хватало. Вот наплевать сейчас на всё, повернуться, уйти... Нет, нельзя.
Он присел, аккуратно снял с её головы капюшон и отвёл руки от мокрого от слёз лица.
- Чёрт, - только и смог сказать Драко. Эти спутанные волосы, карие глаза, казалось, совершенно ничего не изменилось. Только вот лицо очень похудело и остался отпечаток какой-то неизгладимой печали, - Грейнджер?
Гермиона перестала всхлипывать и резко встала, оттолкнув его от себя.
- Не самая приятная встреча, да, Малфой?
Теперь это была уже совсем прежняя Гермиона Грейнджер, со своим упрямым выражением лица и гордо поднятым подбородком. И его прошлое отношение к ней тоже начало просыпаться.
- Да, Грейнджер, в первый раз в жизни я полностью с тобой согласен.
- В нашу последнюю встречу ты обращался ко мне по-другому, - её глаза яростно блеснули.
- Правда? Ты имеешь в виду «грязнокровка»?
- Ублюдок! – Гермиона дала ему звонкую пощёчину, о чём мечтала уже очень давно, и уверенным шагом направилась прочь.
Драко постоял несколько секунд, напряжённо думая. Но волновал его вовсе не тот вопрос, идти ли за ней, он был уже давно решён. Драко не мог понять, почему же он разрешил ей себя ударить? Снова... В жизни ему только два раза давали пощёчину, и в обоих случаях это была Гермиона Грейнджер.
- Слушай, подожди! - он несколькими шагами догнал её.
Она резко остановилась.
- Знаешь что, Малфой, - и почему она такая злая? Что же он такого сказал? – Я выбросила на тебя свои последние деньги не для того, чтобы теперь ещё терпеть твоё общество! Так что убирайся ко всем чертям, чтобы я больше никогда, слышишь, никогда тебя не видела!
Последние деньги. Драко показалось, что он почувствовал укол совести. Да, ему показалось.
- Нет уж, - медленно произнёс он, - ты меня купила, и как бы ни прискорбно это не звучало, я в данный момент принадлежу тебе. Кроме того, мне сейчас совершенно больше некуда идти, так что я думаю, ты совсем не будешь против, если я неопределённое количество времени поживу у тебя.
Бровь Гермионы поползла вверх и, что там скрывать, это выглядело просто очаровательно.
- Какая наглость! – от возмущения ей не хватало воздуха. - Нет, солнце моё, извини, но у меня ты жить не будешь. Я ведь чётко и ясно сказала, что не хочу тебя видеть.
- Эй, - Драко обиделся, - а где же ваше гриффиндорское стремление помочь, протянуть руку помощи или что-то в этом роде?
Гермиона закатила глаза.
- Я уже протянула тебе руку помощи, и так сделала больше, чем ты заслуживаешь, так что проваливай! – она снова пошла дальше, но Драко не собирался сдаваться. Ему и правда совершенно некуда было идти, да и один важный вопрос не давал покоя.
- Можно спросить?
- Нет.
- Спасибо. Почему ты меня спасла?
Она нахмурилась.
- Считай, что я тебя пожалела. Снова.
- Что значит „снова“? Что-то я первого раза не припомню.
- Вот и хорошо. Ты долго будешь идти за мной?
- Это зависит от того, далеко ли ты живёшь.

Гермиона сдалась. И это было не так уж сложно. Она злилась, ужасно злилась на него, хотя и понимала, что сама во всём виновата. Правда, когда она увидела Драко там, на площади, желание, чтобы его убили, всё-таки на секунду появилось. Но только на секунду. Она винила его все эти годы за то, чего он, благодаря ей, даже не помнил. Это неправильно.
Сейчас всё словно перемешалось: обида, злость, чувства, которые, как ей казалось, она когда-то испытывала к этому человеку. И страх, непонятный страх снова потерять его. И почему сердце так сжалось, когда она увидела его, такого несчастного, такого замученного и уставшего. Может быть, если бы на нём была рубашка, она бы и сдержалась... Дура!
- Ладно, - Гермиона безразлично пожала плечами, - мне всё равно, но учти, у нас только две комнаты, две очень маленькие комнаты, к которым нужно долго привыкать.
- У нас? – конечно, разве могло что-то ускользнуть от его слуха, - у тебя есть муж?
Она вздохнула.
- Нет, но у меня есть дочка.
Драко присвистнул.
- Так-так, Грейнджер, у тебя нет мужа, и, если не ошибаюсь, не было, но у тебя есть ребёнок. И как это тебя угораздило?
Гермиона быстрее, чем успела подумать о своих действиях, схватила его за волосы и почти вплотную придвинула к себе его лицо.
- В твоих интересах, Малфой, - прошипела она, - никогда больше не заговаривать со мной на эту тему. Понял?
Драко несколько секунд смотрел на неё, потом вдруг резко выкрутил ей руку и прижал к стене одного дома.
- Я понял, - Гермиона дрожала, чувствуя возле своего уха его горячее дыхание, - только и ты уясни: ещё раз попытаешься ударить меня, применить силу или даже просто повысишь голос, и я за себя не отвечаю. Тебе тоже всё ясно?
- Да, - чёрт, почему она так быстро сдалась? – может отпустишь, мне больно!
Почувствовав свободу, Гермиона решительно пошла дальше, пытаясь скрыть навернувшиеся слёзы; он всё ещё имел власть над ней.
- У меня просьба, - сказал Драко ленивым, но почти ласковым голосом, - одолжи мне свой плащ, иначе я сейчас просто сгорю.
Она одним движением сорвала с себя защиту и, не оборачиваясь, бросила ему. Но даже спиной она могла чувствовать оценивающий взгляд Драко, скользивший по её просто страшному изношенному платью и ужасной фигуре. Нет, не то чтобы она была совсем ужасной, просто очень худой, что при нынешних условиях было совсем не удивительным. И вообще, её ведь совершенно не волнует его мнение.
Остаток пути они шли молча. Иногда Гермиона открывала рот, чтобы сказать что-то, но, не находя нужных слов, снова закрывала его. Не то чтобы её хотелось завести дружескую беседу, просто внутри теплилась надежда, что разговор сможет отвлечь Драко, который всё ещё шёл сзади, от явно дразнящего рассматривания её спины и шеи. Гермиона уже давно научилась чувствовать и различать этот взгляд на себе в любой толпе, даже если смотрела в другую сторону, но она никак не могла научиться при этом не краснеть.
Лицо Гермионы в очередной раз беспощадно залила краска, когда они, наконец, подошли к её одноэтажному, перекошенному и ужасающе маленькому домику, не развалившемуся до сих пор только благодаря волшебству.
«Ну, - подумала она, - сейчас он начнёт издеваться, так же, как все годы издевался над Роном. Ну? Я что, оглохла?»
- Мило, - пробормотал Драко с совершенно нерасшифровываемым выражением лица.
- Мило? – Гермиона в первый раз обернулась и посмотрела на него. - Благодарю.
Не успела она открыть дверь, как маленькое, но очень быстрое существо подбежало и бесцеремонно запрыгнуло к ней на руки.
- Привет, малышка! – Гермиона поцеловала дочку в лоб, старательно пытаясь не смотреть на Драко.
- Мамочка! Ты так долго не возвращалась! А что ты принесла вкусненького?
- Боюсь, что кроме меня – ничего, - это был Драко. Он вошёл внутрь, закрыл за собой дверь и, прищурившись, посмотрел на девочку.
Эми нахмурилась.
- Мы будем тебя есть?
- Ты предпочитаешь зажарить меня или сварить в соусе?
Драко был совершенно серьёзным, и на миг смутилась даже Гермиона.
- Не знаю, - девочка задумалась, - я не хочу тебя есть, ты симпатичный.
- Ну, - протянул гость, - думаю, многие бы с тобой согласились, да, Гермиона?
Он вопросительно уставился на неё, пока та пыталась ровно дышать.
- Это спорный вопрос. И вообще, - она потрепала девочку по голове, - не беспокойся, дорогая, мы не будем жарить этого противного дядю, у меня кроме него ещё что-то есть.
- Да? – малышка засияла.
- Да! Мне удалось раздобыть немного дешёвой крупы, и я сейчас сварю нам всем каши!
- Я не люблю кашу, - сказал Драко, нахмурившись.
Гермиона уже хотела послать этого «самовлюблённого дурака» куда-нибудь подальше, но тут он сделал то, от чего у неё сердце подскочило до самой шеи и бешено забилось. Драко, не спрашивая, взял маленькую девочку у неё из рук, как пёрышко посадил себе на плечи и, не взглянув на Гермиону, направился в комнату.
- Итак, - произнёс Драко, - как тебя зовут?
- Эми.
- Эми? Ужасное имя, хотя это у вас семейное. Я буду называть тебе котёнком, ладно?
- Ладно, - котёнок совсем не обиделся, - а тебя как зовут?
- Драко Малфой.
- А можно я буду называть тебя...
- Драко. Можно. Пойдём и не будем мешать твоей маме готовить её кашу.


Глава 3

Смотря на них, Гермиона улыбнулась против воли. Она всегда боялась представлять, что будет, если эти двое встретятся? Не смея надеяться, что это когда-нибудь произойдёт, она даже и подозревать не могла, что со стороны это будет смотреться так мило и трогательно.
Боясь расплакаться, молодая женщина поспешила на кухню, производя в уме расчёт сегодняшних затрат. Утром у неё было 30 сиклей – половина её недельной зарплаты. 10 из них Гермиона потратила на крупу, это был единственный продукт в небольшом магазинчике в центре города, который стоил так мало. Остальные деньги она собиралась потратить на хлеб... Ну что ж, сегодня и, видимо, в ближайшие дни хлеба не будет.
Это несправедливо! Гермиона стукнула кулаком по столу. Ведь не все же бедствовали, пожиратели смерти и остальные сторонники Волдеморта, которых в последнее время становилось всё больше, гребли галеоны лопатами. У них было всё: еда, одежда, огромные дома... Иногда ей хотелось убить кого-нибудь, например своего хозяина. А что, в Азкабане ведь, наверное, когда-то неплохо кормили. Только сейчас в тюрьму никого не отправляли, нарушителей «закона» ждала смерть.
Из комнаты за стеной раздавался весёлый смех. Она смахнула слёзы и тоже улыбнулась. Интересно, что из этого всего получится?
Каша была готова через десять минут, и, поровну разделив её на три порции, Гермиона позвала их обедать. За едой Драко ни разу не посмотрел на неё, только иногда переговаривался с Эми.
Было заметно, что девочке гость сразу понравился, хотя она не очень любила чужих. Чужих?
- Мама?
- Что, солнце?
- Каша невкусная.
- Что ты капризничаешь? У нас нет сахара, так что придется...
Девочка вздохнула, неохотно ковыряясь ложкой в тарелке.
- Так, - Драко взял дело в свои руки, - знаешь, котёнок, когда-то в школе мы специально варили кашу без сахара.
- Да? – у неё загорелись глаза. - А зачем?
- Нужно было съесть её как можно быстрее, а кто говорил, что это невкусно и не мог доесть до конца, тот считался слабаком, - с видом знатока объяснил он.
- Я не хочу быть слабаком, - малышка расстроилась.
- Правильно, посмотри, мама уже всё съела, у меня в тарелке тоже почти ничего не осталось. Так что советую тебе поторопиться.
Ничего не сказав, Эми за 30 секунд опустошила свою тарелку.
- Молодец, - Драко улыбнулся, - ты победила. А теперь иди поиграй, а я помогу твоей маме помыть посуду.
Гермиона вздрогнула. Ей почему-то было страшно оставаться с ним наедине. Она встала и, взяв пустые тарелки, подошла к умывальнику, старательно делая вид, что поглощена их чисткой.
- Ну-ну, - протянул Драко в своей обычной манере, - странно, ни на Поттера, ни на Уизли это создание не похоже. А кроме них на тебя в школе, кажется, никто даже не смотрел. Верно?
Гермиона молчала. В ней одновременно закипали злость и обида, и она не могла понять, какое же чувство было сильнее.
- Что-то не припомню никого с такой внешностью, - продолжал Драко.
«В зеркало не пробовал смотреть?»
Гермиона резко повернулась.
- Она похожа только на меня.
- Да? Я бы не сказал.
- Считай, что это генетическая ошибка.
Как же хотелось стереть с его лица это насмешливое выражение.
- Да, ошибка, и очень ужасная. Как же у такой, как ты, Грейджер, мог появиться такой чудесный ребёнок?
- С каких это пор ты питаешь нежные чувства к детям? И когда в твоём лексиконе появилось слово «чудесный», а?
Он рассмеялся.
- Ладно, забыли.
- Значит, на сегодня допрос окончен? – не выдержала Гермиона.
- Да, но мы его ещё продолжим.
Она повернулась и принялась усиленно вытирать уже сухие тарелки. Но Драко не собирался уходить.
- Чего тебе ещё?
- У тебя есть сова? – спросил он.
- Нет, её ведь надо кормить! – от ярости дрожали руки.
- Тогда сходи, пожалуйста, на почту и отправь для меня вот это письмо.
Тарелка полетела вниз и разлетелась на кусочки. Драко даже бровью не повёл, только невинно протянул ей конверт.
- Это всё? – Нет, невозможно! Он стоял совсем близко, и Гермиона прикидывала, успеет ли она сломать ему челюсть прежде, чем он её за это придушит.
- Мило, что спросила. Нет, мне бы ещё хотелось принять ванну и переодеться в чистую одежду. Да, здесь есть ванна?
- Целых две, - Гермиона резко успокоилась, - ты предпочитаешь обыкновенную или ту, что с джакузи?
- Ну конечно с джакузи! Что за вопрос?
- Прекрасно, - она усмехнулась, - а из чистой одежды я могу предложить тебе одно из моих платьев.
- Согласен, - Драко широко улыбнулся, показав белоснежные зубы, - возвращайся поскорее, дорогая.
Сделав ударение на последнем слове, он протянул ей письмо и насмешливо чмокнул в щёку, от чего у Гермионы подкосились колени.
- Постараюсь, дорогой!

Гермиона шагала по улице, зло выстукивая каблучками по асфальту. Она уже отправила письмо и, подходя к дому, чувствовала себя кем-то вроде домового эльфа, выполняющего любую прихоть хозяина. Неужели Драко не мог честно сказать, что у него был невероятно трудный день, что он страшно устал и не в состоянии идти куда-то? Неужели он не мог вежливо сказать, что это письмо очень важно, и застенчиво триста раз переспросить, не могли ли она, Гермиона, оказать ему огромнейшую услугу и отправить его? Нет, он не мог.
Ну и прекрасно! Гермиона ощутила небывалое удовольствие, представив, как Драко Малфой стоит сейчас под холодным душем. Горячей воды, как, разумеется, и ванны, не было. Интересно, он додумался подогреть её при помощи заклинания? Гермиона от души надеялась, что нет.
Ключ щёлкнул в замочной скважине, и она вошла в дом, тоже почувствовав усталость. И не физическую, а, скорее, моральную, слишком много впечатлений за один день.
Так как комнат в доме было только две, то та, которая была побольше – спальня Гермионы, - служила одновременно гостиной. Конечно, она могла бы спать в одной спальне с дочерью, но с детства была убеждена, что личность человека и его самостоятельность формируются с самого раннего возраста и каждый ребёнок должен иметь свой собственный, пусть даже очень маленький мирок, где только он может быть хозяином.
Эми сидела в «гостиной», удобно устроившись прямо на полу, и играла с плюшевым мишкой по имени Гарри (рассказы о всенародном герое - теперь всенародном преступнике - Гарри Поттере не прошли мимо ушей). Увидев маму, она улыбнулась и приложила палец к губам. Через секунду Гермиона поняла почему.
Прямо на её кровати бесцеремонно раскинулся Драко Малфой во всём своём великолепии и мирно спал, не подозревая, какими глазами его сейчас разглядывают. Да, «великолепно» – было как раз подходящим словом. Его волосы теперь были чистыми и раскинулись по подушке. Одежду Гермионы он трансфигурировал в пару свободных брюк и лёгкую белоснежную рубашку. Но главное - его лицо, такое невинное, не защищённое обычной маской презрения и собственного превосходства. Он был похож на ангела, и от этого даже становилось страшно.
Гермиона однажды уже видела Драко Малфоя спящим, и это наблюдение, вернее те чувства, которые оно вызвало, ничем хорошим не закончилось. Вот и теперь нужно держать себя в руках.
Драко осмелился не просыпаться до самого вечера. Было уже поздно, Гермиона уложила спать дочку и пошла в свою спальню с твёрдым намереньем разбудить гостя и отвоевать собственную постель. Но нет, он только промычал что-то в ответ на её расталкивания и повернулся на другой бок.
- Эй! – она искренне удивилась такой наглости. - Немедленно... нет, мало того что...
- Мммм...
- Нет, меня не волнует, где ты будешь спать!
Драко улыбнулся во сне, и Гермиона отказалась от мысли столкнуть его с постели. Хотя, возможно, это были не так жалость и умиление, как страх перед последствиями. Да, было нетрудно убедить себя, что это так.
Другого выхода не было, и Гермиона, молниеносно переодевшись в ночную рубашку, легла на противоположный край кровати, настолько далеко от него, насколько это было возможно.

Просыпаться ужасно не хотелось, но другого выхода не было. Драко медленно разлепил веки и, не поверив своим глазам, снова сомкнул их. Полежав так ещё несколько секунд в надежде, что видение исчезнет, он, наконец, осмелился взглянуть на лежащую рядом девушку. Женщину, - поправил себя Драко. Её лицо почему-то находилось как раз напротив его собственного и на очень опасном расстоянии. Против своей воли он принялся разглядывать эти нежные изящные черты, но уже через несколько секунд, испугавшись сделанным выводам, Драко резко отвернулся и вскочил с постели.
К счастью, ему сразу же представилась возможность отвлечься от нежелательных мыслей, так как на подоконнике раскрытого окна сидела почтовая сова.
Драко даже не задумался над тем, что письмо могло быть не для него, но если бы сомнения и были, то они быстро развеялись бы. Этот почерк невозможно было не узнать.
Итак, ответили довольно быстро, да и новости, как показалось на первый взгляд, были обнадёживающими.

Как же Драко не любил эти шумные заведения, по которым таскалась всякая дрянь! Но адрес, указанный на записке, привёл его как раз в одно из них.
У его собеседника была привычка выискивать самые тёмные и незаметные места, где никто, как он думал, не мог их подслушать. И в этот раз он не собирался изменять ей.
- Привет, Ортис, - Драко сел за стол, где его уже ждали, и выдавил из себя улыбку.
- Драко, как же я рад тебя видеть! – на него смотрел пожилой упитанный мужчина маленького роста. Лысину на голове неумело скрывал парик плохого качества, а бегающие поросячьи глазки действовали на нервы.
- Ты писал, что есть новости, - Драко решил сразу перейти к делу, в этой компании явно не стоило долго засиживаться.
- Да, - мужчина энергично закивал, - мне почти удалось достать разрешение! Это замечательно, правда?
- Правда, только вот если бы меня вчера убили, то эта новость вряд ли кого-то смогла порадовать, - он был зол, сам не понимая почему.
- Я не знал, я правда не знал!
- Ну естественно! Ты ведь всего лишь вертишься в самом близком окружении Волдеморта. Откуда тебе знать?
Ортис промолчал. Этот разговор не заладился с самого начала, а он прекрасно знал, что не угодить Драко Малфою – это не многим лучше, чем не угодить Тёмному лорду.
- Ладно, - примиряюще улыбнулся он, - теперь всё будет улажено, и скоро ты...
- Планы изменились, - перебил Драко.
- Тебе уже не нужно разрешение?
- Наоборот, теперь мне их нужно целых три.
- Что? – Ортис воскликнул это так громко, что несколько любопытных за соседними столиками повернули головы в их сторону.
- Три. Мне нужно три разрешения, - невозмутимо сказал Драко.
- Ты с ума сошёл! Это невозможно! Я одно уже сколько времени не могу достать! Я, конечно, был близким другом твоей матери, но нельзя же так пользоваться...
- Только не надо вспоминать мою мать! Мы оба прекрасно знаем, что ты помогаешь только ради той огромной суммы, которую получишь, если план удастся! И если бы дело обстояло по-другому, ты не пошевелил бы и пальцем, будь ты сам моей матерью! – Драко внезапно успокоился и даже улыбнулся. Он в очередной раз убедился, что с жадными и продажными людьми гораздо приятнее иметь дело. Только покажи им золотой галеон, и они сделают для тебя всё, что захочешь. Поэтому его всегда раздражали честные и порядочные. Никогда не знаешь, чего от таких ждать.
- Когда ты это решил? – Ортис стал мрачнее тучи.
Драко посмотрел на часы.
- Десять минут назад, а что?
- Да нет, ничего, просто это всё нереально.
Так, пора принимать серьёзные меры.
- Значит так, Ортис, или ты делаешь то, что я говорю, и получаешь сумму в три раза больше той, о которой мы говорили. Или же ты сейчас встаёшь и убираешься отсюда ко всем чертям, чтоб я больше никогда тебя не видел. Три секунды на раздумья. Раз, два...
- Подожди, - решение явно далось с трудом, - я сделаю всё, что смогу.
- И побыстрее!
- Ладно.
Губы Драко расплылись в очередной улыбке, только теперь она была искренне довольной.
- И ещё, - он невинно пожал плечами, - ты не мог бы одолжить мне денег?
- Денег? Сколько?
- Ну... Галеонов так пятьдесят.
- Но это же огромные деньги сегодня!
- Это просто мелочи в сравнении с тем, что ты получишь.
Даже если Драко Малфой что-нибудь просил, хотя он ненавидел это, ему удавалось перекрутить всё наоборот. И когда Ортис протягивал ему под столом мешочек с золотом, то сам почему-то чувствовал себя должником.


Глава 4

- Прекрасно! Замечательно! – как всегда по пятницам, Гермиона занималась уборкой дома. Обычно для этого она использовала магию, но сегодня ей нужно было на чём-то выплеснуть свою ярость. Несчастному столу уже грозила сквозная дыра, оттого что молодая волшебница свирепо тёрла тряпкой на одном месте, - я трачу на него огромные деньги, потом терплю его издевательства, даже разрешаю спать на моей постели! А он наутро просто исчезает! Ни «пока», ни «спасибо», ни «Гермиона, ты самый замечательный в мире человек, и я просто счастлив, что встретил тебя», ничего! Ещё бы деньги на тумбочке оставил, урод.
- Мама?
- Что! – маленькая девочка с удивлением раскрыла глаза, и Гермиона, посмотрев на неё, почти успокоилась. - Что ты хотела, солнышко?
- Мы будем обедать?
- Обедать? – Гермиона посмотрела на часы. Невероятно, но прошло уже полдня, за которые она успела только вытереть один стол. Вообще всё с самого утра действовало ей на нервы. Она проснулась слишком поздно, отчего теперь болела голова, потом, не обнаружив Драко, она разволновалась, что с ним могло что-то случиться, и начала его искать. Но когда ни в душе, ни в другой комнате (учитывая размеры жилья, больше вариантов не было) его не оказалось, Гермиона поняла, что он просто сбежал. И только тогда ей стало по-настоящему плохо. - Да, Эми, только я сейчас придумаю, что именно.
- Мама?
- Ну что?
- А Драко ещё придёт?
Гермионе стоило больших усилий держать себя в руках.
- Я бы не стала на это надеяться, не думаю, что мы ещё когда-нибудь увидим этого...
- Даже не продолжай!
Гермиона на секунду перестала дышать, потому что в это мгновение в комнату вошёл Драко Малфой собственной персоной. Он совершенно невозмутимо открыл входную дверь её собственным ключом, хотя это далось не так просто – в обеих руках он держал по огромному пакету.
- Драко! – радостно воскликнула Эми.
- Малфой? – с недоверием прошептала Гермиона.
- Даже не надейся так быстро от меня избавиться! – он не очень приветливо посмотрел на неё из-под нахмуренных бровей. Эми же досталась ослепительная улыбка. - Привет, котёнок.
- Ты вернулся? – Гермиона не могла остановиться.
- А я никуда и не уходил, что, подышать свежим воздухом нельзя? – Драко подошёл и передал ей оба пакета, - иди-ка, приготовь чего-нибудь, - так как теперь руки Гермионы были заняты, он вдруг совершенно неожиданно и бесцеремонно засунул ей в задний карман довольно узких джинсов мешочек с деньгами.
- Что? – Гермиона охнула от потрясения, хотя, вроде бы, ничего особенного и не произошло, но его прикосновение...
- Твои 20 сиклей.
- Ааааа...
- Слушай, - он был невозмутим, - иди уже на кухню, а?

Так вкусно Гермиона не ела, казалось, с самого окончания Хогвартса, где еда доставалась уже готовой и, главное, совершенно бесплатно. Изучив содержимое пакетов, она почувствовала себя по-настоящему счастливой. Такое количество и разнообразие продуктов от свежих овощей, мягкого хлеба и даже мяса до всевозможных сладостей и спелых фруктов.
Пришлось заново учиться готовить, и Гермиона успешно справилась с этим. За обеденным столом никто не мог оторваться от тарелок. Её саму, как всегда, игнорировали, зато она имела возможность наблюдать за весело переговаривающимися Драко и Эми, которые, казалось, были друг от друга без ума. Хотя разве можно понять, какие чувства руководят Драко Малфоем?
На этот раз Гермиона сама попросила Драко помочь ей вымыть посуду.
- Почему ты не пользуешься магией? – спросил он недовольно, беря в руки тарелку и, поморщившись, кое-как вытирая её полотенцем.
- Это занятие очень успокаивает нервы и даёт время подумать о жизни, - да, она действительно задумалась, но не совсем о жизни в её глобальном смысле.
- У меня и с нервами, и с жизнью всё в порядке.
- Малфой, - Гермиона нахмурилась, - где ты взял всё это? Ты ведь не украл...
- И это благодарность? – перебил Драко, отбросив полотенце. - Ну ты даёшь!
- Нет, я... я просто волнуюсь.
- За меня?
- Нет, за себя и за мою дочь, которой вряд ли понравится, если сюда придут пожиратели смерти, чтобы в очередной раз убить.
- Ты как всегда мила, Грейнджер.
- Беру пример с тебя, Малфой.
Он неожиданно улыбнулся.
- Мне нравится, когда ты злишься, ты в эти минуты выглядишь почти очаровательно.
- Да? – Гермиона отложила тарелку. - Так значит поэтому ты все годы в Хогвартсе пытался вывести меня из себя и теперь продолжаешь делать то же самое?
- Возможно, - уклончиво ответил он.
- Кстати, мистер, - Гермиона прищурилась, - где вы собираетесь сегодня спать?
- Там же, где и вчера, мисс, - он приподнял бровь, - или мисс против?
- Да, - Гермионе начинала нравиться эта игра, - мисс против.
- Оу, - Драко нахмурился, - мисс не должна волноваться, не в первый же раз.
- О чём ты? - она на секунду испугалась, но ответ Драко развеял подозрения.
- Если я не ошибаюсь, прошлую ночь мисс спала хорошо, даже несмотря на то, что рядом что-то лежало. Тем более, мистер ведь ничего, - он сделал ударения на этом слове, - совсем ничего ей не сделает.
- Если я сама этого не захочу, - прошептала Гермиона.
- Что?
- Ничего.
- Ладно, Грейнджер, не строй из себя непонятно кого, я не могу спать на полу, у меня наутро спина болит!
- Какие мы нежные!
- А ты как думала? - он закатил глаза и вышел.

Выходные пролетели как всегда незаметно, несмотря на то что теперь в жизни Гермионы появилось кое-какое разнообразие в виде бесчувственного высокомерного идиота, который имел наглость не только жить в её доме, но и спать в её постели. Конечно, польза от этого была, а именно – в доме появилась еда. Конечно, Драко волновался скорее за себя, чем за них, но какая в принципе разница. Главное, что её дочь теперь не голодала, а за это Гермиона смогла бы вытерпеть кого угодно, даже Малфоя. Вытерпеть, да, она убеждала себя, что ей это ужасно неприятно, но каждый раз вздрагивала от мысли, что будет, если он уйдёт.
Наступило утро понедельника, самого ужасного дня, потому что нужно было идти на работу. Гермиона посмотрела сначала на часы, потом на спящего Драко. Он как всегда вежливо устроился на противоположном краю кровати.
- Доброе утро, - прошептала Гермиона. Как же было приятно лежать вот так, в лучах утреннего солнца, просто молча смотреть на него и представлять, что они вмести, что он сейчас проснётся, нежно поцелует её и скажет «Ты уже проснулась, любимая?»
Гермиона потрясла головой, чтобы избавиться от нежелательных мыслей, встала и принялась одеваться.

Драко проснулся и сразу почувствовал, что что-то не так. Он был один. Странно, за три дня он успел привыкнуть к ней. Без особого желания Драко поднялся и пошёл на кухню, где сидела Эми и уже вовсю уплетала бутерброды.
- Доброе утро, Драко! – сказала она и уткнулась в книжку с картинками.
- Доброе утро, котёнок, а где мама?
- Мама на работе, - ответила девочка.
Драко удивился.
- Она работает? Где?
- У какого-то дяди, горничной. По понедельникам и четвергам. У него очень много денег, но он всё равно мало платит маме.
- Да? – он нахмурился. - Почему же она не уйдёт оттуда?
- Ну, - протянула Эми, - её больше никуда не берут работать. Но я знаю, что маме там очень плохо. Один раз, когда она думала, что я не слышу, она назвала её хозяина «мерзким старым извращенцем», хотя я не знаю, что это такое.
- Прекрасно, - Драко непонятно почему сжал кулаки, - гриффиндорская всезнайка работает горничной у... А ты случайно не знаешь, как его фамилия?
Девочка задумалась.
- Кажется, кажется, мама что-то говорила... Э... Нод!
- Может, Нотт?
- Точно! – Эми улыбнулась, - ты его знаешь?
Лицо Драко исказило презрение.
- Да, мы встречались...

Гермиона подошла к двери и вытащила ключ, но руки всё ещё дрожали, и она с трудом попала в замочную скважину. Сделав последний вздох и утерев слёзы, вошла. В гостиной её не встретила Эми, как это обычно бывало, но, пройдя на кухню, она поняла почему: девочка вместе с Драко стояла у стола. Разговаривая и весело смеясь, она делали попытку приготовить ужин.
Гермиона улыбнулась, что тут же отдалось болью в щеке.
- Мама! – девочка подбежала к ней и обняла. - Почему ты сегодня так долго? Я так соскучилась! А мы вот с Драко готовим для тебя ужин.
- Спасибо, солнышко, - Гермиона обняла девочку, в очередной раз понимая, что всё это только ради неё. Все её мучения ради дочери, и вся жизнь, наверное, тоже.
- Эй, котёнок, - беззаботно произнёс Драко, - иди поиграй, а мы с мамой тут всё закончим.
- Хорошо, - Эми умчалась в комнату.
Как всегда, оставаясь с ним наедине, Гермиона почувствовала себя неловко. Она никогда не знала, чего ожидать, и всегда происходило что-то неожиданное.
Вот и сейчас Драко с совершенно бесстрастным выражением лица подошёл к ней, властно взял рукой за подбородок и повернул её лицо к свету.
- Тебе очень идёт этот синяк, Грейнджер, - он приподнял бровь.
Гермиона тут же провела рукой по щеке.
- Там синяк? Я... я не видела.
- Ну естественно, и где же это ты так?
Создавалось впечатление, что он знал ответы на все вопросы и просто хотел поиздеваться.
- Это я, - она нахмурилась, - сегодня утром, об это, об дверь в темноте ударилась.
Это прозвучало не очень убедительно, но Драко и не собирался расспрашивать дальше. Он взял со стола волшебную палочку, прикоснулся к её щеке, и боль сразу же прошла.
- В следующий раз будь осторожнее.

***

Гермиона в очередной раз прошлась тряпкой по книгам, убеждаясь, что на них нет ни пылинки. За год работы в этом огромном доме она ещё ни разу не убирала в библиотеке, и сейчас была просто поражена тем огромным количеством интереснейших книг, которые здесь обнаружила. Такой роскоши она не видела даже в библиотеке Хогвартса.
Гермиона с жадностью смотрела на названия, с досадой думая, что в этом доме такое богатство вряд ли кому-то нужно и его хозяин, скорее всего, не прочитал ещё ни одной из книг. Гермиона вспомнила старые времена, и ей захотелось плакать, она столько прочитала, мечтала когда-нибудь работать на достойной работе, где она смогла бы показать и применить полученные знания. Ну что ж, теперь она, наконец, удостоилась чести работать с книгами, она вытирала с них пыль. Руками, в этот дом нельзя было приносить волшебную палочку.
Гермиона боязливо оглянулась, взяла первую попавшуюся и открыла на первой странице. Уже после прочтения всего нескольких слов она забыла обо всём на свете и, опустившись на кожаный диван, погрузилась в чтение.
Неизвестно, сколько прошло времени, когда молодая женщина вдруг услышала смешок.
- Так, - протянул насмешливый голос, и она резко вскочила, чувствуя, как просыпается страх.
В комнату вошёл мужчина лет сорока пяти. Он был высокого роста и довольно крепкого телосложения, мускулы едва могла скрыть тонкая чёрная рубашка. В его узких глазах одновременно были насмешка и удовлетворение, тонкие губы подёргивались в предвкушении.
- Мистер Нотт, сэр, я... – нельзя, нельзя чтоб голос так дрожал.
- Ты сидела на моём новом диване, грязнокровка, не побоялась его испачкать? – он начал подходить ближе, и Гермиона в страхе отступила.
- Простите, я не хотела, - она опустила голову, чтоб не видеть его противного лица, которое так хотелось ударить. Сделай она это, можно было бы прощаться с жизнью.
- Не хотела?
Он усмехался почти как Малфой, хотя нет, по сравнению с этим чудовищем Драко был просто ангелом.
- Нет, мистер Нотт, я... – Гермиона вдруг осознала, что он стоит совсем близко. - А что, вашей жены сегодня опять нет дома?
- Ты угадала, - он резко схватил её за талию и прижал к себе, - знаешь, ты ведь очень красивая женщина и могла бы зарабатывать намного больше... если бы только захотела...
- Нет, - она дрожала, - пожалуйста, не надо.
Он делал уже не первую такую попытку, когда жены не было дома, но до сих пор Гермионе везло, её всегда что-то спасало. Но каждый раз она понимала, что везение когда-нибудь закончится.
- Ты смеешь мне отказывать? – он прижал её к себе ещё сильнее, и его вторая рука медленно поползла от талии вверх.
- Сэр, я, мне уже надо идти... - она начала задыхаться.
- Ты никуда не пойдёшь, безмозглая грязнокровка! – закричал он, и Гермиона услышала звук рвущейся ткани её платья.
- Нет! – она пыталась вырываться, но разве могло её хрупкое тело противостоять его стальным рукам? - Не надо, прошу вас.
Слова растворились в судорожных рыданиях, но он не слышал их. Поймав на лету её руку, он так сильно сжал её, что Гермиона закричала.
- Да, - шептал он, - кричи, сопротивляйся, мне это нравится.
Было трудно осознавать происходящее, Гермионе казалось, что её сейчас разорвёт на куски от унижения и страха, который ледяным ошейником сковал горло. Она уже не чувствовала обнажённой спиной твёрдых книжных полок, которые больно впивались в кожу, только его жадные губы, терзавшие её шею и плечи, только его руки, которые, казалось, были везде и теперь уже добрались до юбки и резко рванули её вверх.
- Потерять сознание, - в отчаянии шептала она, - Боже, дай мне потерять сознание...


Глава 5

Прошло меньше десяти минут, но Гермионе они показались вечностью, проведённой в аду. Она без сил осела на пол, широко раскрытыми глазами уставившись в одну точку. Опустошение внутри было настолько огромным, что оно, казалось, сейчас разорвёт её изнутри. Но и это чувство скоро прошло, оставив за собой ужасную физическую боль во всё ещё дрожащем теле и ощущение того, что жизнь закончилась.
- Ну? – послышался сверху издевательский, но удовлетворённый голос. - Чего ты сидишь? Убери здесь всё немедленно. Слышишь меня? И постираешь мою рубашку, - он бросил ей что-то на колени, - ты запачкала её своей грязной кровью.
Но она ничего не слышала и не видела, даже слёз больше не было. Только руки автоматически стягивали разорванное на груди платье.
- Если ты сейчас же не встанешь, я так накажу тебя, что...
Он не договорил. Словно гром хлопнула входная дверь в библиотеку, и Нотт резко обернулся. У Гермионы даже не было сил поднять голову, но она даже так почувствовала безмолвную ярость, которой вдруг наполнилась комната. Этой яростью было пропитано всё, она даже прокралась в её мозг, заставив его на минуту проясниться.
- Ты? – протянул Нотт, и в его голосе отразились довольно смешанные чувства.
- Узнал, значит?
Нет, пожалуйста, только не он, нет! Он не должен видеть это. У Гермионы потемнело в глазах, и она упала на пол, видя сквозь туман только две пары ног.
- Конечно, узнал, хотя и давно тебя не видел.
- Да, давно, с тех пор как ты выдал меня моему отцу.
- Ты что, всё ещё злишься за это? - Нотт рассмеялся. - Не стоит, я ведь просто выполнял приказ Тёмного лорда.
- Нет, - его голос был на удивление спокоен, но метал, который явственно в нём слышался, не предвещал ничего хорошего, - то, что ты сделал тогда – это пустяки по сравнению с тем, что произошло сейчас.
Хорошо, что Гермиона не могла видеть сейчас его лица, иначе она поразилась бы, как оно было перекошено ненавистью.
- Ты об этом? – Нотт небрежно махнул на неё рукой, словно на кучу тряпья. - Знаешь, для грязнокровки она очень даже ничего, если хочешь, могу одолжить её тебе...
- Круцио, - раздался холодный голос, и Нотт закричал. Так громко и пронзительно, что у Гермионы просто разрывалась голова, но в то же время она заворожено слушала, испытывая какое-то мрачное удовольствие.
Закончилось всё так же внезапно.
- Ты! – взревел Нотт, судорожно ища свою палочку, которая мирно покоилась в кармане его лежащей на полу рубашки.
- За то, что ты сделал, - произнес холодный голос палача, - ты поплатишься жизнью.
- Нет! Нет!!!
- Она тоже кричала «нет», но ты не слышал.
- Не надо, Драко, вспомни, я ведь...
- Замолчи! - он первый раз потерял самообладание и закричал. - Замолчи, подонок! Замолчи навсегда. Авада Кедавра.
Рядом упало что-то тяжёлое. Пустота исчезла, к Гермионе вновь вернулись все её чувства, вся боль и отчаянье. Желая только одного – тоже умереть, - она потеряла сознание.

***

Странное чувство. Опустошение, словно он потерял что-то очень дорогое, чего уже не вернуть. Но ведь это не так, ему ведь всё равно. Мало ли, что там...
И почему же тогда сердце разрывается? Почему? Ему совсем не нравится это чувство, но оно не хочет уходить, оно мучает, терзает.
Это неправильно.
Сегодня он убил человека, хотя давно уже не делал этого. Зачем? Он ведь шёл к нему совсем не за этим. Он проявил слабость, поддался своим чувствам.
Это неправильно.
Уже ночь, а он не спит. Он переодел её измученное тело в ночную рубашку, вылечил его заклинанием, даже не обратив внимания на его красоту, словно это был маленький ребёнок. Он ужасно устал, но не мог спать, а просто смотрел на её лицо, которое сейчас было спокойным и безмятежным. Он хотел забрать себе её боль.
Это неправильно.
Она зашевелилась, но он успокаивающе провёл рукой по её щеке и крепче обнял, боясь, что она проснётся. Что ему тогда делать? Что говорить? Он никогда не умел проявлять нежные чувства, он умел только насмехаться. Это была как раз подходящая ситуация, чтобы поиздеваться, вывести из себя. Он мог бы придумать столько колкостей, но ему не хотелось.
Это неправильно...

Всё было похоже на блуждание в тёмной пещере. Она очень долго шла, не видя дороги в кромешной тьме. Иногда, изредка она видела свет, но ей не хотелось туда, свет, который она так долго искала, почему-то внушал страх, и хотелось снова в темноту, убежать, спрятаться... Иногда она слышала голос, который нежно нашёптывал что-то, и в эти минуты становилось так хорошо, так спокойно, что это даже было похоже на счастье.
Но всё внезапно закончилось. Словно невидимая рука схватила её и потянула наверх, к ненавистному свету.
Гермиона открыла глаза и снова закрыла их. Кажется, было утро. За окном светило солнце. Зачем? Как оно может светить, когда в душе так темно и больно. Оно дарит кому-то радость, но ведь это несправедливо, разве кто-то может радоваться в эту минуту?
Жаль, что она не чувствовала этого опьяняющего состояния, которое обычно бывает после сна, когда ещё ничего не понимаешь, просто лежишь и пытаешься вспомнить. Она же ничего не забыла, словно всё произошло минуту назад, до мельчайших подробностей встав перед глазами, и так захотелось снова назад, в темноту.
Но всё прояснилось окончательно, сон пропал, в совсем уже ясной голове начали шевелиться страхи. А ниже, примерно там, где была душа, снова проснулась боль.
Её голова лежала не на подушке, а на чьей-то обнажённой груди. Странно, но от осознания этого даже не затошнило. Она посмотрела вниз и увидела обнимающие её сильные руки, они тоже внушали спокойствие. Потом она немного приподняла голову, изучила шею, подбородок, губы лежащего рядом человека и, наконец, посмотрела прямо в его открытые серые глаза, совершенно ничего не выражающие в эту минуту.
- Неужели, - произнёс он.- Ты спала около пятидесяти часов, я уже подумал, что это навсегда.
Ей не хотелось отвечать, вообще говорить. Гермиона отстранилась от него, села в углу кровати и, прижав колени к подбородку, обхватила себя руками.
- Ты голодна? – спросил он откуда-то издалека.
Да, кажется, она была голодна, но какое это имело значение? Разве теперь хоть что-то имело значение? Чёрт, почему же так светло! Она закрыла глаза.
- Оставь меня одну, пожалуйста, - прошептала она слабо, не в силах узнать собственный голос.
- Нет, - спокойно ответил Драко, - даже не подумаю.
Гермиона открыла глаза и непонимающе посмотрела на него.
- Что? Убирайся, я не хочу никого видеть, неужели непонятно?
- Понятно, - он принялся лениво рассматривать свои ногти, - но меня как-то не интересует, чего ты хочешь.
Это было слишком. Безразличие и желание просто исчезнуть, раствориться в воздухе пропало, уступив место ярости.
- Ты! Ты жестокий бессердечный ублюдок! Как ты можешь! – голос уже не был слабым, она кричала.
- Я? – он усмехнулся. - А что я такого делаю, это ты собралась сидеть тут и жалеть себя, наплевав на окружающих, в том числе и на собственную дочь, которая уже вторые сутки места себе от беспокойства не находит.
- Да? – что-то чёрное медленно собиралось в груди, чтоб вырваться наружу. - И почему все думают только о себе? Почему всем безразлично, что чувствую я?
Он сел и подполз к ней.
- И почему, - слёзы, которые, казалось, высохли, снова градом катились по щекам, - почему никто не понимает, что мне всё безразлично! Что я хочу просто умереть и ни о чём больше никогда не думать!
Она отчаянно колотила кулаками по его груди, и с каждым ударом из неё словно вынимали что-то острое и причиняющее невыносимую боль.
- Пожалуйста, - рыдания сотрясали всё тело, - пожалуйста, сделай, чтоб эта боль прекратилась, я не смогу, я не смогу...
Он крепко прижал её к себе, лишив возможности даже шевелиться.
- Молодец, - прошептал Драко, перебирая пальцами её волосы, - хорошая девочка, теперь будет легче, вот увидишь...

Но легче стало далеко не сразу. Гермиона держалась изо всех сил и только ради дочери, которую она пообещала себе никогда не расстраивать.
Постепенно боль начала притупляться. Через три дня к Гермионе вернулся аппетит, через пять она даже смогла выдавить из себя улыбку. А через две недели всё начало казаться просто кошмарным сном.
И, конечно, всё это время рядом был Драко. Никогда ещё Гермиона не была так рада его безразличию. Он вёл себя так, словно совершенно ничего не произошло, и со временем Гермиона даже сама начала в это верить. Она не пережила бы ни сочувственных взглядов, ни дружественных похлопываний по спине, ни бессмысленных «всё будет хорошо». Нет, ничего этого и не было. И когда на вопрос Эми, почему мама не ходит больше на работу, Драко ответил: «Бывший хозяин из-за состояния здоровья вынужден был её отпустить», - Гермиона почувствовала тепло где-то внутри себя.
Ночью он больше никогда не обнимал её, Драко вообще не прикасался к ней даже пальцем, и Гермиона была очень признательна ему за это. Одна мысль о хоть какой-нибудь близости с мужчиной, пусть это даже самое лёгкое невинное прикосновение, вызывала у неё отвращение.
- Ты спишь? – Драко снял рубашку, залез под одеяло и невидящим взглядом уставился в потолок.
- Нет, - Гермиона вздохнула и натянула на себя одеяло до самого подбородка.
- Знаешь, Грейнджер...
- Гермиона, - поправила она.
- Знаешь, Герм, - он замолчал, оценивая, как это звучит, и, видимо, остался довольный результатом, - я ведь давно уже хотел спросить тебя...
- Что? – она с любопытством посмотрела на него.
- До этого случая, - Драко остановился, почувствовав, как она вздрогнула, - ну, в общем, у тебя был кто-нибудь?
- Нет, что ты, - Гермиона уже снова научилась язвить, да, ей действительно лучше, - дочка у меня из воздуха получилась!
- Ты меня прекрасно поняла.
- Нет, никого не было.
- Почему?
- Заткнись, а! Хочешь поиздеваться? Не советую, я сейчас и убить могу.
- Нет, - Драко собрался с силами. - Я не хочу обидеть тебя, я просто спросил. А отец Эми, он где?
- Далеко, - отмахнулась Гермиона.
- Ты любила его? – он замер, слишком многое сейчас зависело от её ответа.
- Да, - она накрылась одеялом с головой, Драко вздрогнул.
- А он тебя?
- Нет, - голос звучал приглушённо.
- Нет? И тебя это не смущало.
Гермиона вылезла из-под одеяла, села и рассмеялась.
- Что смешного?
- Нет, ничего, просто я уже слышала этот вопрос.
- Как же в таком случае ты затащила его в постель? – это прозвучало грубее, чем он ожидал. Она перестала смеяться.
- Я никого никуда не затаскивала, - отчеканила Гермиона, - он был подавлен, его все бросили, и ему всё равно было, где и с кем, просто чтобы отвлечься.
Ему показалось, что она сейчас заплачет, но Гермиона только глубоко вздохнула и продолжала:
- Тебе этого, конечно, не понять, но мне было безразлично, любит ли он меня и что будет потом. Я просто понимала, что сейчас, в эту минуту, я нужна ему, а ты знаешь, как это, чувствовать, что ты нужен человеку, которого любишь? Ты готов всё ему отдать, всё, что у тебя есть и самого себя в придачу? Ты знаешь?
Гермиона вдруг замолчала и прижала руку к губам.
- Нет, - Драко тоже сел, - не знаю, я ведь ещё никого не любил.
- Ублюдок, - она сложила руки на груди и отвернулась, - я и не ожидала от тебя ничего другого.
- Гермиона, - он слегка наклонил голову, рассматривая её профиль, - ты тут рассказала замечательную историю, но мне всё-таки хотелось бы узнать ещё несколько подробностей.
- Каких? - её плечи напряглись.
Драко прищурился.
- Мне бы хотелось услышать, где, когда и при каких обстоятельствах это произошло и почему я ничего не помню.
До Гермионы не сразу дошёл смысл сказанного, она очень медленно повернула к нему голову и с ужасом посмотрела на безразличное лицо. Казалось, Драко слышала бешеные удары её сердца.
- Хорошо, - произнёс он насмешливо, - я помогу тебе. Думаю, это случилось после выпускного бала на седьмом курсе, ведь именно тогда я ушёл от пожирателей смерти, и мой отец, выгнав меня из дома, сказал, что если увидит ещё раз, то убьет. Да, тогда от меня отвернулись все, кого я раньше называл друзьями. Но ты ошиблась, я не был подавлен, я был просто немного расстроен, и мне совсем никто не был нужен, особенно ты, - он помолчал минуту, любуясь эффектом своих слов. – Ещё я могу с уверенностью сказать, что это было на астрономической башне, я часто приводил туда девушек.
- Замолчи, - она судорожно сглотнула подступающий к горлу комок слёз.
- Потом, - продолжал Драко с невозмутимым видом, - я думаю, ты подвергла меня заклинанию забвения, ты ведь у нас очень умная. Я прав? Не слышу?
- Да.
- Замечательно. Только одно всё-таки остаётся для меня загадкой, - остановись, Драко, остановись, чёртов придурок, - что же было до этого? Ведь в здравом уме я бы никогда не согласился, ну ты понимаешь, с тобой... так что, любовное зелье? Или, может, ты решилась на заклятие Империус?
- Я ненавижу тебя, - прошептала Гермиона. У неё был ещё более подавленный вид, чем тогда, на полу...
- Солнце, я ведь тоже не питаю к тебе нежных чувств. Но неужели ты думала, что я не узнаю собственную дочь, собственную кровь? Неужели считала меня таким идиотом? Да как ты могла, - он резко рванулся к ней и повернул к себе её лицо, - как ты осмелилась скрыть от меня такое? Боялась моей реакции? Правильно делала. Да ты знаешь, что когда я тогда вошёл в этот дом, я чуть не убил тебя?
- Ну так надо было, - в её глазах заблестели слёзы.
- Знаешь, Грейнджер, - он сделал ударение на этом слове, - хоть ты и считаешь меня чудовищем, я могу всё понять и всё простить. Но я не терплю лжи, слышишь? Я ненавижу ложь и предательство! Хорошо, я понимаю, тогда ты была молодой, глупой девчонкой, хотя, кажется, и осталась ею. Но сейчас, знаешь, я надеялся, я ждал, когда ты скажешь мне. Но, вижу, это даже не входило в твои планы!
- А я надеялась, - какое горькое разочарование прозвучало в её голосе, - что твоё отношение ко мне хоть немного изменилось. Видно, мы оба ошибались.
- Я хочу всё вспомнить, ты ведь можешь сделать это? Ну, всего один взмах палочки.
- Нет, - Гермиона отвернулась, но он сильнее сжал руками её голову, заставляя смотреть прямо в глаза.
- Нет? – он уже не мог остановиться. - Значит, ты не поможешь мне?
- Нет, - повторила она.
- Что ж, - Драко неприятно усмехнулся, - мне снова придётся делать всё самому.
Он грубо прижался к её губам, чувствуя, как в нём нарастает что-то ещё, совсем не похожее на злость. Он ощущал, что она задыхается, ощущал её ужас, но не мог заставить себя остановиться, продолжая яростно, почти до крови целовать её. Маленькие слабые ручонки упёрлись ему в грудь, но он даже не замечал сопротивления. Его собственная рука тем временем уже успела обследовать линии её безупречного тела.
Нет. Ей больно. Он не хочет делать ей больно, никогда не хотел...
Драко резко отпрянул и сел на другом краю кровати, сжимая пальцами виски. Он не видел её, но ясно мог представить, как она беспомощно сжалась в комочек. Его щёки были мокрыми от слёз, от её слёз.
- Я ненавижу тебя, - этот тихий голос прокрался в самую его душу.
- Ты ведь знаешь, - он вздохнул, - ты ведь знаешь, что я бы никогда не сделал этого, особенно после того...
- Убирайся из моего дома.
- Прости меня...
- Не надо, просто уходи, пожалуйста.
Драко встал. Рубашка, которая когда-то была её платьем, очень кстати валялась на полу. Не обернувшись и не сказав больше не слова, он вышел из спальни. По дороге к двери он тихо вошёл в маленькую комнату, где спала маленькая девочка, и осторожно поцеловал её в лоб.
Уже на улице, Драко понял, что только что собственными руками убил чувства единственного человека, который любил его. Единственной женщины, которую он сам мог бы полюбить. Только он не представлял, что это ещё далеко не конец.


Глава 6 (любимая)

Маленький неприветливый ресторанчик в Марселе, на юге Франции, давно не пользовался популярностью. Единственное, что хоть как-то привлекало посетителей, был вид на море. Но в последнее время стояла просто ужасная погода, волны иногда поднимались так высоко, что доходили почти до входа.
Его хозяин, мсье Бернар, был в отчаянии, бизнес, которому он посвятил последние 10 лет, был на гране банкротства. Правда, очень скоро, в один из ничем не приметных пасмурных вечеров, его положение круто изменилось.
Сначала в ресторан зашёл новый посетитель, что уже само по себе было странно, так как в этой округе хозяину ресторанчика были известны почти все. Незнакомец был одет в обыкновенный чёрный плащ, но острые глаза мсье Бернара разглядел, что этот плащ был сделан из очень дорогой ткани. Из-под опущенного капюшона были видны только прядь светлых волос и сжатые в тонкую линию губы.
Посетитель подошёл к барной стойке.
- Bonsoir, Monsieur! Je peux vous aider? – хозяин уже прикидывал, сколько денег можно вытащить из этого клиента.
- Да, - раздался жёсткий голос, - вы можете мне помочь.
- О-о, - протянул мсье Бернар, - англичанин! Я тоже говорю по-английски.
- Не сомневаюсь, - незнакомец был раздражён, - я долго искал вас.
- Правда? Не знал, что я так знаменит, - он фальшиво рассмеялся, но за одну секунду стал совершенно серьёзным, когда рука в чёрной перчатке опустила на стойку внушительный мешок с деньгами. - О, мистер так щедр, что же я могу для него сделать? – он замолчал, когда содержимое мешка открылось алчным глазам. Там были золотые монеты, но, несмотря на это богатство, мсье Бернар оттолкнул его от себя.
- Что? – насмешливо протянул незнакомец.
- Боюсь, - ответил хозяин ресторана дрожащим голосом, - я не смогу вам помочь, я уже давно... откуда вы узнали?
- Это неважно, - посетитель расхохотался, - почему вы сменили фамилию? А, мистер Робертс? Я ведь помню, как вы были знамениты, ваше имя, настоящее имя, не сходило с первых полос газет. А какое вознаграждение за поимку...
- Нет! Нет, я завязал, я ничего плохого не делал. А тогда? Что, какое преступление я совершил?
- Никакого, вы просто издевались над разумом людей.
- Я? Я издевался? – он вдруг умолк, заметил, что остальные посетители с интересом наблюдают за разговором, - пройдёмте со мной.
Они спустились в подсобное помещение, и бывший мистер Робертс с мольбой посмотрел на такого нежданного гостя.
- Вы ведь не хотите меня выдать? Я же не сделал ничего плохого. Ну поймите, вот придёт ко мне одна дамочка, от которой муж захотел уйти к другой, вот я и сварю для её мужа безобидное зелье, ну добавлю в него совсем чуть-чуть тёмной магии, и забудет он ту, другую. Я просто помогал людям!
- Да, за огромные деньги.
- Но ведь надо было на что-то жить. Сэр, вы не...
- Да не собираюсь я вас выдавать! – молодой мужчина раздражённо снял перчатки и плащ. - Вы ведь знаете, что сейчас происходит в Англии, кто сейчас там всем правит и какие законы он установил. Вы даже вызываете уважение у меня, что не вернулись туда и не встали на его сторону, хотя такого человека Волдеморту только и не хватает.
- Спасибо, мистер, вы великодушны...
- Кроме того, я ведь уже сказал, что мне нужна помощь.
- Вы хотите что-то забыть?
- Нет, как раз наоборот. Мне нужно кое-что вспомнить...

***

- Мама, вот, возьми. - Гермиона взяла протянутый ей дочерью мешочек.
- Что, опять?
- Да, - невозмутимо ответила девочка, - четвёртый уже.
- Спасибо, я умею считать, - она с недовольным лицом высыпала на ладонь привычные пятьдесят галеонов, - и совы опять не было?
- Нет, мама, мешочек просто лежал на подоконнике, - Эми улыбнулась. В последнее время она выглядела просто очаровательно, была уже не такой худой, новое голубое платьице очень ей шло, да и настроение в целом заметно улучшилось. – Мам, а что, если бы там была сова, ты и правда отослала бы деньги обратно?
- Конечно, - Гермиона вздёрнула упрямый нос, - нам ведь не нужна помощь от совершенно чужих нам людей, правда?
- Ну...
- А теперь хватит задавать вопросы, мы идём за покупками.

***

Он медленно погружался в сладостную дрёму. Где-то над ухом голос всё ещё шептал последние наставления и предупреждения, но они становились всё тише.
- Запомните, мистер, заклинание забвения может снять только тот, кто его наложил. Я никогда не делал такого... Ох, не нравится мне всё это, слишком опасно, слишком опасно...
Всё вокруг завертелось, очертания комнаты исчезли, превратившись сначала во что-то бесформенное. Но уже через несколько секунд он увидел, что сидит на каменном полу астрономической башни Хогвартса. Он узнал её сразу, и не удивительно, после стольких ночей...
Ни одно облачко не закрывало звёздного неба, только ласковый летний ветерок трепал его волосы.
Было больно. Он автоматически прикоснулся рукой ко лбу и почувствовал на пальцах кровь. Он не хотел идти на этот чёртов бал, знал, что всё так закончится, но отсиживаться в комнате, как трус, тоже не мог.
Это было похоже на плохо поставленную комедию. Слизеринцы весь вечер сторонились его как прокажённого, отпуская за спиной полные презрения насмешки. И за что? Только за то, что вся его жизнь оказалось обманом, что на самом деле он не хотел быть кровожадным убийцей. Да, он жесток, он мог причинять людям боль, и иногда ему это даже нравилось. Но он не хотел лишать других жизни, подчиняясь сумасшедшему фанатику, имя которого боялись произносить.
Остальные ученики, даже те, которые ни о чём не подозревали, тоже с неприязнью смотрели на него. Конечно, грязи с имени Малфой ему не смыть и после смерти.
Драко усмехнулся, поднёс к губам уже почти пустую бутылку огненного виски и сделал огромный глоток.
Конечно, на выходе из зала его уже поджидали бывшие друзья, и просто поговорить в их намеренья совершенно не входило.
Драко приложил руку к груди, каждый вдох отдавался болью из-за сломанного ребра. Но он не пойдёт в больничное крыло, он останется здесь, пусть даже умрёт, всё равно. Завтра последний день занятий, ему некуда идти. Домой? Дома нет, отца нет... Друзья? А что это? Друзья – это Поттер и Уизли, которые готовые пожертвовать всем друг для друга. Как же он завидовал всю жизнь этим двоим.
Нет, у него нет друзей. У него нет никого и ничего. Но он – Драко Малфой, и он это переживёт, они все ещё приползут к его ногам и будут просить прощения.
Допив остатки виски, Драко выбросил бутылку и огляделся. Странно, в первый раз он был на астрономической башне один, именно сегодня, когда ему так была нужна одна из этих безмозглых слизеринских шлюх, которые охотились только за его деньгами.
- Малфой? – робко позвал чей-то голос.
Он обернулся. На входе в башню стояла Гермиона Грейнджер. Что ж, это не совсем тот человек, которого он хотел бы сейчас видеть, но... Он оценивающе посмотрел на её освещённое луной бледное лицо, светло-зелёное платье, облегающее стройную фигуру. Девушка была похожа на ангела.
- Что ты здесь делаешь?
Она улыбнулась и нерешительно подошла ближе.
- Я хочу помочь тебе.
- Помочь? – он прищурился. - Ты хочешь помочь мне, Грейнджер? А ты уверена?
- Я... – она порывисто втянула воздух, - я всё видела, там, в коридоре, я слышала...
Святая невинность. Драко рассмеялся про себя. Значит, она увидела, как его избили, узнала, что он, рискуя всем, отвернулся от Волдеморта. Она подумала, что он хороший, смелый и добрый мальчик. Как мило, какое сочувствие на этом наивном лице. Ну ничего, сейчас это как раз кстати.
- Иди сюда, - произнёс Драко, - ну, не бойся.
Несколько секунд она стояла в нерешительности, потом всё-таки подошла и села рядом. Почему он раньше не замечал, как она красива?
- Малфой...
- Тише, - он осторожно приложил палец к её губам, - ты, кого я все эти годы оскорблял и унижал, ты единственная, кто сейчас здесь, со мной. Почему?
Она дрожала, хотя было совсем не холодно. Что ж, это будет проще, чем он думал.
- Я подумала, - она запнулась, - подумала, что тебе кто-то нужен.
- Да, - протянул Драко в своей обычной манере, - нужен, ты нужна мне.
- Я? – её глаза широко раскрылись, и она отстранилась от него, - нет, я просто видела, что они с тобой сделали, и догадалась, что в больничное крыло ты не пойдёшь.
Она неловко улыбнулась, вытащила палочку и направила её на его грудь.
- Ты хочешь убить меня? – Драко улыбнулся, с интересом изучая её вырез её платья.
- Нет, - она тоже улыбнулась и произнесла что-то.
В груди что-то кольнуло, и боль прошла.
- Спасибо, - сказал он.
- Без проблем, - она нервно рассмеялась, - ну, тебе уже лучше, я пойду...
- Нет, - он требовательно взял её руку, не давая встать, - не уходи, прошу тебя, ты ведь нужна мне.
- Да, - на запястье прощупывался бешеный стук сердца. Ему почти удалось, - но...
- Представляешь, - Драко всё ниже наклонял к ней своё лицо, - когда ты вошла, мне показалось, что ты – ангел.
- Ангел? – она попыталась отстраниться, но его рука уже обняла её шею, - Малфой...
- Драко, - прошептал он, - называй меня Драко.
- Д... Драко, что ты делаешь?
- Знаешь, - он прижался лбом к её волосам, вдыхая опьяняющий цветочный аромат, - мне кажется, я только сейчас понял, какая ты на самом деле.
Его второй руке уже удалось наполовину расшнуровать корсет и прикоснуться к обнажённой спине; Гермиона задрожала ещё сильнее.
- Ты тоже, - она сглотнула, - ты тоже не такой, каким казался все эти годы. Ты другой...
- Да, - он посмотрел в её огромные карие глаза и на секунду, но только на секунду, где-то внутри кольнула совесть, - я притворялся, я должен был...
- Да, я знаю, - всем своим существом он чувствовал её страх, - Драко, что ты делаешь, не надо...
- Не бойся, я не сделаю ничего, если только ты сама этого не захочешь, - он медленно, несмотря на то что уже почти не мог сдерживать себя, прикоснулся к её тёплым неопытным губам. Где-то в глубине вновь зашевелилась совесть, но он окончательно отбросил её и позволил разноцветному водовороту унести себя туда, где ни о чём не беспокоятся, где ничто не тревожит измученное сердце.
Драко не мог больше сдерживаться, он сорвал с себя смокинг, бросил его на пол, и через несколько секунд он уже прижимал к нему это податливое тело, из которого теперь были выжаты последние капли сопротивления. Он чувствовал, первый раз в жизни чувствовал, что она принадлежит ему, только ему. Первая девушка, которой не нужны были ни его имя, ни деньги, только он сам. Но Драко переполняло сейчас совсем не чувство благодарности, он вообще ничего не чувствовал к этому человеку. Только какое-то мрачное удовольствие, стремление к власти хоть над кем-то, позволяющее ощущать себя не таким жалким.
- Я люблю тебя, - и хотя сказать эти слова ничего не стоило, он произнёс их в первый раз.
Он сорвал с неё остатки одежды, подставляя прекрасное тело нежным прикосновениям тёплого ветерка. В ту ночь, просто пользуясь им, он даже не подозревал, что в мире есть чувства, которые способны обжигать сильнее, чем желание. Он не задумывался, что убийство – это не самое страшное преступление, и то, что он совершил тогда, было намного хуже. Он ненавидел ложь, но, как оказалось, даже представления не имел, что это такое, пока не узнал, что сам когда-то так жестоко обманул совершенно невинную душу.
Чтобы увидеть, потребовалось время, много времени, в котором переплетались надежды и страдания. И для чего был проделан этот тяжёлый путь? Лишь чтобы осознать, что ты чудовище и совсем не засуживаешь человека, который только сейчас стал тебе действительно нужен, не достоин его искренних чувств, которые ты уже однажды оттолкнул.
Нет, он не понял этого за пять долгих лет. Всю жизнь изменила одна-единственная ночь, которую нужно было просто пережить ещё раз...


Глава 7

Гермиона прикоснулась волшебной палочкой к огромной тыкве, и та стала легче пёрышка. Конечно, было бы неплохо её ещё уменьшить, но овощи всегда создавали проблему, потому что упрямо не увеличивались обратно.
Она ненавидела Хелоуин, но Эми ждала этого дня уже очень долго, так что пришлось идти в город, покупать тыкву, страшные маски и много всякой чуши. И хотя вот уже на протяжении трёх месяцев раз в неделю на подоконнике обнаруживался мешочек с пятьюдесятью галеонами, Гермиона так и не разучилась экономить каждую копейку.
Наконец, нагруженная покупками, она подошла к дому. Было уже темно, но свет в окнах почему-то не горел.
- Прекрасно, - Гермиона усмехнулась про себя, - проказница решила меня напугать, ну ничего, я тебе устрою...
Она сложила коробки у двери, как можно тише открыла её и на носочках прошла в коридор. В эту минуту вспыхнул свет.
Да, зрелище было действительно пугающим, только вот Эми не имела к этому совершенно никакого отношения.
В комнате были пять пожирателей смерти, Гермиона даже успела их сосчитать, у каждого в руках была палочка, направленная на неё.
- Здравствуйте, - Гермиона нервно рассмеялась, - хорошо, что вы пришли, я как раз собиралась готовить ужин. Но вы ведь не хотите есть, да...
Эта фраза вызвала вполне объяснимый хохот. Один из гостей держал за руку Эми, но девочка своего страха тоже показывать не собиралась. Вся в отца...
- Ты обвиняешься в убийстве Габриеля Нотта, - сказал пожиратель смерти, который стоял впереди. Гермиона пыталась рассмотреть его: вполне нормальное безобидное лицо (масок теперь не носили, наоборот, имя пожирателя смерти звучало почётно, никто не хотел скрывать своей принадлежности к Тёмному лорду).
- Вы про эту крысу? – наивно спросила Гермиона и почувствовала, как что-то ударило её по щеке.
- Ты приговариваешься к смерти.
- Какая неожиданность, - снова удар. Гермиона мысленно приказывала дочке молчать, хотя чувствовала, что та сейчас взорвётся от злости.
- Приговор приказано привести в действие немедленно.
- Что? Серьёзно? Никаких пыток, ничего? – она нахмурилась. - Что ж так слабо?
В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, вошёл пожилой мужчина в парике очень плохого качества.
- Подождите, - при его появлении слуги Тёмного лорда притихли, - я узнал, что эта женщина обладает ценной информацией. Я хочу поговорить с ней наедине.
- Но, - протянул тот, который держал Эми, - Ортис, может быть, есть более действенные способы вытянуть информацию?
- Я сказал всем выйти, - странно, и почему они слушались этого коротышку? - Девочку оставьте.
Когда в комнате остались только Гермиона, Эми и неожиданный гость, он взмахнул палочкой, и вокруг них троих образовалось что-то вроде огромного фиолетового мыльного пузыря.
- Чтоб не подслушивали, - прокомментировал он свои действия.
- Послушайте, мистер, как вас там, Ортис, я ничего не знаю, - воскликнула Гермиона. Она удивлялась отсутствию страха, почему-то не покидало чувство, что всё обойдётся. Только вот она была очень зла, потому что её дочке испортили праздник.
- Я и не собирался у вас ничего спрашивать, - огрызнулся он, - чёрт, вот зачем это мне надо? Опять рискую собственной жизнью? Ради чего? Мне уже заплатили, мог бы себе спокойно, так нет...
- Эй, - Гермиона помахала ему, - я ещё здесь, и если вы уже соизволили закончить свой монолог, я бы хотела узнать...
- Хорошо, - Ортис поднялся и достал из кармана маленькую коробочку, - вот, возьмите.
- Если там кольцо и вы хотите предложить мне руку и сердце, то я отказываюсь.
Эми хихикнула.
- Не острите, мисс, я, кажется, спасаю вам жизнь.
- Правда? Я не заметила.
Он сжал кулаки.
- Здесь портключ, который не только спасёт вас от суда пожирателей смерти, но и унесёт вас из этой чёртовой страны, - в голосе прозвучала явная зависть.
Гермиона расхохоталась.
- Если бы это было так просто, сэр! У меня ведь нет разрешения! И как только я дотронусь до портключа, то меня, очевидно, разнесёт на мелкие...
- У вас есть разрешение, мисс, - с этими словами Ортис вытащил из другого кармана верёвочки, на каждой висел чёрный кулон в виде капельки, и одел их ей и Эми на шею.
- Это и есть разрешение? – недоверчиво спросила Гермиона. - Разве это не должна быть бумажка...
- Сразу видно, мисс, что вы магла. И зачем только ему... Ладно, мы здесь и так долго болтаем, и я был бы вам признателен, - он вытер рукавом вспотевший лоб, - если бы вы и ваша дочь, наконец, убрались отсюда.
Но Гермиона не спешила.
- И куда же я попаду?
- Какая вам разница, если вы избежите смерти?
- Большая разница, как я могу здесь всё оставить? – она была в недоумении.
- Конечно, - съязвил Ортис, - ваш роскошный дом и те бесценный богатства, которые в нём находятся.
- Но... – она выглядела как ученица, которая не могла выбрать между ответами «а» и «б» в тесте, - я не могу отправиться, не зная...
- Мамочка, - сказала вдруг Эми, - послушай его, пожалуйста.
- Ты что-то знаешь? - Гермиона прищурилась.
- Да, но я тебе не скажу.
Ну что ж, вся жизнь всё равно была посвящена дочери, и если уж она просила...
Бросив «спасибо» неожиданному спасителю, Гермиона взяла Эми за руку, дотронулась до портключа и, раздираемая противоречивыми чувствами, закружилась в пространственном водовороте...

Первой мыслью после приземления было: «Гермиона, идиотка, зачем ты это сделала?» Вопрос был как раз кстати, так как она лежала на земле в какой-то грязной луже.
- Вау, - произнёс голос Эми рядом, - он говорил, что замок большой, но что настолько...
- Что? – Гермиона вскочила и огляделась: они стояли посреди большого парка, а совсем радом, за деревьями, можно было разглядеть стены почти такого же огромного, как Хогвартс, роскошного замка. Гермиона сглотнула.
- Красиво, да?
- Да, - она вдруг нахмурилась. - Кто это ОН, Эми? Кто тебе что говорил?
Девочка смутилась.
- Никто, неважно, эм... ты его не знаешь, - и она бросилась к двери.
- Конечно, не знаю, - пробормотала Гермиона, бросившись за дочкой, - у меня нет знакомых с таким количеством денег. Эй, солнышко, подожди! Это, наверное, какая-то ошибка!
Но Эми была уже возле красивой резной двери - Гермиона не смогла вспомнить, в каком веке такие делали, - и нетерпеливо дёргала за верёвочку серебряного колокольчика.
У Гермионы болезненно сжался желудок, мозги совершенно перестали соображать.
Наконец, дверь открылась, и на пороге появился пожилой худощавый мужчина, одетый в строгий чёрный костюм. Он официально поклонился, сверкнув лысиной, и приветливо улыбнулся, от чего Гермиона почувствовала себя ещё более неловко, если это было возможно.
- Мадмуазель, наконец, прибыла, - сказал он с акцентом, - добро пожаловать, мы вас очень ждали.
Гермиона прошла в гостиную, чувствуя себя просто ужасно, она крепко держала за руку Эми, хотя девочка была просто в восторге.
- Эм... Я...
- Мадмуазель Грейнджер, - перебил дворецкий, кажется, это был дворецкий, и ещё раз поклонился, - меня зовут... хотя это неважно, хозяин предпочитает звать меня сэр Томас, это удобно.
Гермиона мало что слышала, она разглядывала огромный холл, мраморные стены, увешанные дорогими картинами, неописуемой красоты хрустальную люстру, винтовую лестницу, перила которой были выполнены в таком же стиле, как и входная дверь. Глаза не могли уловить всех мелочей, только то, что всё было в зеленовато-серебристых тонах. Совсем плохо она почувствовала себя, когда обнаружила, что грязь с её туфель стекает на начищенный до блеска паркетный пол.
- О, нет, - воскликнула она и достала свою палочку, собираясь убрать, но сэр Томас остановил её.
- Не волнуйтесь, мадмуазель, ничего страшного, - он улыбнулся и указал рукой на лестницу, - пройдёмте, пожалуйста, на второй этаж, я покажу вам и вашей очаровательной дочери ваши комнаты.
- Наши что?
- Ваши комнаты, - он опять поклонился, и это начало раздражать. - Хозяин немного задержался, но он скоро будет. Думаю, что через час вы можете спуститься на ужин. Если нужна будет моя помощь, просто позвоните в колокольчик.
Идя вверх по лестнице, Гермиона лихорадочно пыталась собраться и подумать логически, но у неё ничего не получалось. Слово «хозяин» молотком стучала по голове. Правда, одна сумасшедшая мысль у неё появилась, но Гермиона тут же отбросила её, не зная, радоваться ей или ужасаться.
Правда, когда она вошла в «свою» комнату, мысли из головы исчезли совсем. Эми, которая вместе с дворецким пошла дальше по коридору, что-то сказала, но мозг был не в состоянии воспринять это. Сказать, что такой роскоши Гермиона не видела давно, было бы ложью, такого она не видела никогда.
Огромнейшая кровать с насыщенным тёмно-зелёным балдахином, ковёр, в котором можно было утонуть, зеркало в серебряной раме... Произведённый за несколько секунд осмотр не дал особых результатов, Гермиона не могла сосредоточиться на чём-то одном, её глаза разбегались, выхватывая какие-то мелкие детали вроде вазы с полевыми цветами на прикроватном столике или раскрытого шкафа, из которого виднелись разноцветные ткани. На более тщательное изучение нарядов Гермиона не осмелилась.
Простояв так десять минут и немного успокоившись, она, наконец вспомнила, что ей был дан только час. Гермиона нерешительно сбросила туфли, чтобы не запачкать ковёр, и медленно прошла в соседнее помещение, где оказалась ванная комната. На осмотр этого чуда ушло ещё десять минут. Наконец, во что-то, напоминающее размерами небольшой бассейн, полилась тёплая вода с душистой пеной. Ванна быстро наполнилась, но Гермиона потеряла ещё несколько минут, боязливо оглядываясь и не решаясь раздеться.
Вода оказала поистине волшебное действие, женщина полностью расслабилась, почти перестала нервничать, искренне наслаждалась, с закрытыми глазами вдыхая неземные ароматы и слушая неизвестно откуда доносившееся пение птиц.
Гермионе показалось, что она заснула, только стрелка на часах, которая очень быстро двигалась, заставила её вскочить. Оставалось 15 минут, а ведь надо ещё расчесать волосы...
Но это оказалось довольно просто, шампунь, который она нашла в маленьком шкафчике, тоже, наверное, был волшебным. И всё равно Гермиона осталась очень недовольна своим отражением. Конечно, в последнее время она немного изменилась, стала не такой худой, на щеках вновь появился румянец. Но сегодня, как никогда, ей хотелось выглядеть идеально. Догадка о хозяине дома хоть и была невероятной, но она укреплялась с каждой минутой.
После долгих раздумий она завязала волосы на затылке красивым свободным узлом, потом, скептически посмотрев на косметику, которой никогда не пользовалась, всё-таки нанесла на губы намного блеска и направилась обратно в спальню, где её ждало новое потрясение.
На кровати лежало платье. Оно было светло-зелёное, с довольно глубоким вырезом и пышной длинной юбкой. Корсаж впереди украшали несколько нежных белых цветов в тон лёгким прозрачным рукавам. Оно было изумительной красоты, но совсем не это поразило Гермиону. Это было точно такое же платье, как то, в котором она была на выпускном бале семикурсников в Хогвартсе, то самое платье, которое Драко Малфой...
Нет, не надо об этом думать, нельзя. Гермиона, дрожа, прижалась лбом к холодной стене. Это невозможно, даже если это Драко, как он узнал про платье, он ведь ничего не помнит? Или помнит?
Гермиона всхлипнула.
- Нет, я не пойду туда, ни за что! Нужно что-то придумать, что-то... – она подбежала к окну. - Нужно убежать! Точно! А куда... Неважно, но я не позволю ему так шутить надо мной, я...
В дверь постучали, и Гермиону охватила паника; вдруг это он, а она стоит тут завёрнутая в полотенце, о...
- Войдите, - пролепетала она, размышляя, куда можно было бы спрятаться.
Но это был всёго лишь дворецкий, который спросил, не нужна ли мадмуазель помощь. Гермиона вежливо отказалась, и после его ухода принялась натягивать на себя платье.
Отражение в зеркале придало уверенности, и молодая женщина, которая слишком придирчиво относилась к своей внешности, вдруг поняла, что всё не так уж и плохо. Правда, вместе с этим в голове всплывали и воспоминания о том, что Драко сделал с этим платьем... Но Гермиона опять приказала себе не думать об этом.
Спускаясь по ступенькам, она два раза споткнулась и один раз чуть не полетела вниз. Сердце выскакивало из груди; неужели она сейчас войдёт в столовую, а там...
А там за огромным столом сидела Эми и весело болтала с сэром Томасом и немолодой женщиной, которая, по-видимому, готовила здесь еду.
Дворецкий поклонился.
- Очень жаль, мадмуазель, хозяин не успеет к ужину, как планировал, но он дал указания не ждать его и начинать ужинать.
Гермиона потом долго убеждала себя, что её сердце, которое вдруг подпрыгнуло до самого горла, не давая возможности дышать, было свидетельством облегчения.


Глава 8

***Ну вот, оцените, какая я добрая. Решила никого не мучать и выложила последнюю главу.
Спасибо всем, кто читал, особенно тем, кто оставлял отзывы. Надеюсь, вы не жалеете, что потратили время на этот фанфик. Желаю приятного прочтения. Ваша Мария.***


Спать не хотелось. Она в очередной раз посмотрела на часы – полночь. Вечер оказался замечательным: восхитительный ужин, милая беседа с сэром Томасом, потом она играла с Эми в предоставленной девочке комнате, где было столько игрушек, сколько она не видела за всю свою жизнь.
Как можно заснуть, когда в голове путается столько мыслей, а противоречивые эмоции переполняют душу, пытаясь вырваться наружу? Гермиона встала, завернулась в обнаруженный в шкафу шёлковый халат и принялась бродить по комнате.
- Ну и что это всё значит? – она нахмурилась. - Он типа чувствует себя виноватым? Решил искупить свою вину? Как мило, мог хоть соизволить явиться на ужин, когда я так хорошо выглядела... Но это неважно, откуда всё это? Этот замок? Это... Так, Гермиона, успокойся, ты уже разговариваешь сама с собой, это ненормально.
Она подошла к висевшему на стене колокольчику и резко дёрнула за шнурок, только потом подумав, что все уже, наверное, спят.
Ровно через две секунды в дверь постучали, и вошёл сэр Томас.
- Я вас слушаю, мадмуазель, - сказал он, не показывая никакого недовольства из-за позднего беспокойства.
- Я хочу знать, что происходит, - Гермиона надула губки.
- Уверен, что хозяин завтра вернётся и объяснит вам всё.
- Мне уже кажется, что он никогда не вернётся.
Сэр Томас улыбнулся.
- Поверьте, здесь вам всё очень рады, я только осмелюсь попросить вас быть гостьей в этом доме, и очень надеюсь, что вы не пожалеете о вашем визите.
Прекрасно, красиво сказано. Гермиона смягчилась.
- Простите, мне не спится, я бы очень хотела что-то почитать, если это возможно...
Собеседник расцвёл.
- Конечно, давайте я отведу вас в библиотеку, и вы сами выберете себе книгу.

Сегодня Гермионе показалось, что «библиотека» - это слишком слабое название для такого огромного и замечательного собрания книг. Правда, после некоторых событий в её жизни тёплые чувства к этому месту немного притупились, но любовь к книгам была сильнее, чем любовь или ненависть к мужчинам, поэтому пришлось пересилить себя.
Она в восторге переходила от одной огромной полки к другой, не зная, на чём остановиться, пока до боли знакомый голос за спиной не заставил её замереть.
- Впечатляет, да? Моя мать очень долго собирала эту библиотеку, и, судя по твоей реакции, оно того стоило.
Нет, нет, нет, нет, нет, нет! Не сейчас, она не готова, она не может так просто повернуться и посмотреть на него.
- Здравствуй, Гермиона.
Она сглотнула и очень медленно обернулась.
Он сидел на диванчике, одетый в лёгкие домашние брюки и светло-зелёную рубашку. Волосы, сильно отросшие за последнее время, изящно спадали на виски, глаза прищурены, губы изогнуты в улыбке.
- Привет, Драко...
Он усмехнулся, не так остро, как делал это обычно, но и не так открыто, как бы ей этого хотелось.
- Тебе нравится здесь?
Гермиона удивлялась своему самообладанию; будь у неё послабее характер, она стояла бы тут с дрожащими коленями и заплетающимся языком, ведь именно это было несколько часов назад, но фаза, видимо, прошла.
- Нет, - твёрдо ответила она, - всё слишком зелёное и большое.
Драко рассмеялся, встал и подошёл к ней. Его рост внёс небольшую долю паники.
- Дом остался от моей матери, у неё была слабость к большим и зелёным вещам. После её смерти я ничего не стал менять.
- Прости, я не...
- Это случилось пять лет назад, не надо извиняться.
Ну, что ещё сказать? «О, Драко, я так счастлива тебя видеть, я скучала по тебе, мне так жаль, что я выгнала тебя тогда, и вообще, мне так жаль. Знаешь, я ведь всё ещё люблю тебя, всегда любила, даже когда ненавидела».
- Понятно, - сказала Гермиона, - очень мило, что ты пригласил нас сюда, нас как раз собирались убить пожиратели смерти. Я не хочу злоупотреблять гостеприимством, но пока я найду новое жильё...
- Я хочу, чтоб ты осталась здесь навсегда, - он сказал это таким тоном, словно предложил ей чашку кофе.
«Да, конечно я согласна, жить с тобой в этом замечательном замке, что может быть лучше?»
- Я, наверное, пойду уже спать, - ответила Гермиона и почти ровной и уверенной походкой вышла из библиотеки.

Было холодно. Ну естественно, разве может быть тепло на полу возле какой-то мраморной статуи в одном из коридоров огромного замка. То ли Гермиона вчера ночью была слишком взволнована, то ли путь от её комнаты до библиотеки был действительно слишком запутанным, но в любом случае она его не нашла. Все комнаты по бокам были закрыты, и, в конце концов утомлённая блужданиями, она пристроилась прямо там, где стояла.
Холодно. Гермиона открыла глаза; было утро и, судя по солнцу, которое светило в окно, совсем не раннее утро. Внезапно дверь, о которую она упиралась спиной, резко открылась, и, не удержав равновесия, она упала прямо на чьи-то ноги.
- Если ты стучала, то я не слышал. Если нет, то что ты здесь делаешь? – Драко - он был одет только в брюки - протянул ей руку.
Вчерашняя уверенность мигом испарилась.
- Я, эм... – слова, где слова? – Я заблудилась.
Ситуация его явно забавляла.
- Представляешь, тебе повезло заблудиться прямо у двери моей спальни. Но в то же время тебе не повезло, так как из библиотеки сюда ведёт потайной ход, который намного короче, и у меня не было никакого шанса тебя заметить.
Она отчаянно боролась с собой. Но взгляд всё равно получился жалобным, особенно это выглядело эффектно на фоне растрёпанных волос и помятого халата.
- Ты будешь издеваться, Малфой, или проводишь меня в мою комнату, мне холодно, я устала и вообще, - она всхлипнула, - я ничего не понимаю.
Драко постоял, немного подумал и... позвонил в колокольчик. Как всегда, словно из-под земли появился сэр Томас.
- Проведите, пожалуйста, мисс Грейнджер в её комнату, - сказал хозяин замка совершенно без эмоций, - и дайте ей горячего чаю.

- Ублюдок! – Гермиона ходила по своей комнате из угла в угол, швыряясь всем, что попадалось под руку. - Проводите мисс Грейнджер в её комнату, - она перекривила голос Драко. – Дура, а чего ты хотела? Чтобы он обнял тебя, провёл в свою комнату, посадил в кресло, укрыл собственным пледом... Чёрт!
Да, именно этого она и хотела.
- Ничего, Драко Малфой, - Гермиона решительно подошла к шкафу, - ты хочешь поиграть в снежную королеву, замечательно, только не сомневайся, что я сумею растопить ту ледышку, которая у тебя вместо сердца!

***

Он несколько месяцев ждал этой встречи, сходил с ума, бегал от одного окна к другому, понимая, что всё равно ничего не произойдёт. Что-то сломалось в нём той ночью, когда под действием зелья он отправился в прошлое, чтобы ещё раз пережить...
Он злился на неё, ужасно злился, даже иногда ненавидел, понимая, что, не будь этого проклятия забвения, вся его жизнь, их жизнь, могла сложиться по-другому. Но в эти минуты всплывали и более неприятные воспоминания о том, как он использовал её и её чувства. Страшная мысль, что наутро он мог бы посмеяться над ней и сказать, что Малфои никогда не связываются с грязнокровками, постепенно убедила его, что поступок Гермионы был правильным. Он должен был прожить эти пять лет именно так, как прожил, пройти через ад, выжить и, наконец, понять, что ни имя Малфой, ни его чистая кровь, ни богатство и власть, к которым все так стремились, ничего не стоят. Что кроме этого существуют такие чувства, как сострадание, желание помочь, что-то более сильное, чем эгоизм.
Но тогда, когда уже всё казалось совершенно ясным, для него вдруг открылось новоё чувство. Оно было странным, более сильным, более болезненным, чем остальные. Иногда от него сжималось сердце, иногда горло, иногда руки не находили себе места. Иногда он даже начинал верить в существование такого нереального и неописуемого объекта, как душа...
И вот она здесь, а он продолжает делать всё неправильно. Вчера вечером, ну почему бы было не сказать, как он счастлив её видеть, как он ошибался и, в конце концов, что он чувствует. Но нет, Драко Малфой на такое не способен. Даже после бессонной ночи в размышлениях, обещаниях измениться, утром он опять всё испортил.
Но это уже было проще объяснить, её вид обиженного ребёнка и в то же время красивой женщины просто сводил его с ума. Хотелось прижать её к себе и целовать так долго... Но нет, ещё рано, нельзя, нельзя сделать очередную ошибку, ведь ещё одного шанса может и не быть.
Драко потянулся и лениво оглядел пока ещё пустой стол. Поужинать вчера не удалось, и мысль о завтраке была сегодня утром самой прекрасной. Только вот подозрение, что завтракать придётся в одиночестве, немного портило аппетит.
К счастью, скоро плохие мысли развеялись, вниз по лестнице скатилось маленькое существо и бросилось ему на шею.
- Драко! Как же я по тебе соскучилась!
Он нежно провёл руками по волосам девочки, которые были такими же светлыми, как у него, и такими же вьющимися и растрепанными, как у мамы.
- Привет, котёнок, - он усадил её к себе на колени, - как у тебя дела?
- Хорошо, только я не успела ответить на твоё последнее письмо.
- Ничего, теперь ты здесь и сможешь сама мне всё рассказать, ладно?
- Ладно, папа, - она звонко рассмеялась. Драко вздрогнул.
Он и правда переписывался с девочкой, почти два раза в неделю. И когда в одном из первых писем Эми попросила его вернуться и стать её папой, о котором она всегда мечтала, Драко не смог больше молчать. Девочка восприняла новость как должное, словно никогда и не сомневалась в этом, но следующее её письмо было изрисовано цветочками, сердечками и мишками. С тех пор обращение всегда звучало «Привет, папа», и эти два простых слова были самыми тёплыми из всех, что Драко когда-либо слышал в своей жизни.
- Тебе здесь нравится? - спросил он, когда снова обрёл дар речи.
- Очень! Такой огромный замок, - Эми понизила голос до шёпота, - ты маме не говори, но я вчера допоздна проходила по коридорам и изучила уже всё правое крыло.
- Серьёзно? – Драко рассмеялся. - И ты нашла дорогу обратно? Тогда я действительно горжусь тобой, котёнок.
- Да, - раздался голос с другого конца столовой, - не всем сегодня ночью так повезло.
Драко повернулся и при виде вошедшей Гермионы почувствовал, словно на его лицо натянули целлофановый пакет. Её одежда, он не мог припомнить, чтобы покупал для неё что-то подобное. Это были непонятно-узкие вельветовые брюки, производители которых явно понятия не имели, где должна находиться талия, во всяком случае выше, чем им казалось. Ещё была рубашка, и тут уж сама Гермиона явно перепутала размеры – рубашка явно была мала и слишком обтягивала её фигуру, к тому же она забыла застегнуть все пуговицы. Всё дополняли возмутительно-гриффиндорские красно-оранжевые цвета.
Драко вдруг почувствовал острую необходимость снять Эми со своих колен, чувствуя, что скоро ей станет неудобно сидеть.
- Доброе утро, Эми, - Гермиона улыбнулась, подошла и обняла девочку.
- Привет, мамочка, как ты спала?
- Просто замечательно, - не посмотрев на Драко, она села рядом.
Он чувствовал, что должен сказать что-то, это просто, нужно собраться и...
- Сейчас подадут завтрак, - ну не так уж плохо, если бы только за несколько секунд до этого в столовой не появились несколько человек из кухни с подносами.
- Спасибо, - Гермиона улыбнулась, профессионально-женским и таким безотказно действующим на мужчин движением откинув назад волосы, - я заметила.
Итак, это война. Драко всё-таки был истинным слизеринцем и понял это довольно быстро. Он даже успел разработать тактику нападения, когда вдруг понял, что ему ужасно хочется проиграть. Но не всё сразу, сначала...
- Как вы смотрите на прогулку по парку? – спросил он уже нормальным, уверенным, даже слегка самоуверенным голосом.
- Я согласна, - Эми подмигнула Драко и, оставив завтрак, помчалась наверх переодеваться.
- А мне бы хотелось пойти в библиотеку и почитать что-нибудь, - лениво сказала Гермиона, не отрывая взгляда от своей тарелки, - можно?
- Нет.
Хороший ответ, молодец, 1:0 в твою пользу, да, именно так, она в растерянности, явно не ожидала такого.
- Нет? – переспросила Гермиона. - Почему?
- Потому что я хочу прогуляться с тобой по парку, неужели это так сложно понять?
Она слегка склонила голову, рассматривая его.
- Хорошо.
Прекрасно, победа, но слишком легкая, это подозрительно.
Гермиона уже вновь с самым невозмутимым видом приступила к еде, а Драко всё продолжал смотреть на неё, пытаясь понять, какие же мысли крутятся в этой чертовски умной голове.

Гермиона накинула тёмно-красный жакет, который сначала был свитером непонятного цвета, и, оставшись вполне довольной своим видом, спустилась вниз.
Драко уже был там. Он специально одел жутко-зелёный костюм, но Гермиона даже не обратила на это внимания. Эми что-то оживлённо ему рассказывала, прыгая вокруг на одной ножке.
Это было похоже на пародию светских бесед и прогулок. Драко и Гермиона очень мило и вежливо разговаривали о погоде, некоторых незначительных политических событиях и экономической ситуации во Франции. До поры до времени это даже неплохо получалось, но Гермиона всё испортила тем, что начала замерзать. Почувствовав это, Драко непринуждённо обнял её за плечи, и вот тут-то и случился переломный момент, когда голоса вдруг перестали звучать монотонно и бесстрастно, а руки начали дрожать вовсе не от холода.
- Смотрите! – Эми указала пальцем куда-то вдаль и убежала.
- Кажется, будет дождь, - сказала Гермиона, смотря на небо, - может быть, вернёмся?
- Гермиона, - он резко повернул её к себе, всё ещё обнимая за плечи, - Гермиона, я так больше не могу, я сдаюсь.
Она с облегчением улыбнулась.
- Я тоже.
- Смотрите, что я нашла! – к ним подбежала Эми, сжимая в руках какой-то цветочек.
Гермиона тут же отпрянула от Драко и наклонилась к дочке.
- Какая прелесть!
- А ты не хочешь ещё цветочков поискать? – спросил Драко.
Гермиона строго посмотрела на него.
- Ты что? Я ведь говорю, что будет дождь, ребёнок может простудиться. Нам лучше вернуться.
- Замечательно! – он повернулся и зашагал прочь к замку.

- Ты боишься меня!
- Неправда!
- Неправда? Тогда почему все эту неделю ты избегаешь меня, сидишь в своей комнате и... Тогда, в парке, я думал...
- Тебе показалось! – Гермиона упрямо отвернулась.
Драко говорил чистую правду. Эта неделя прошла ураганом для них обоих, он постоянно искал возможности поговорить с ней, она же, наоборот, прилагала все усилия, чтобы предотвратить это. Почему? А кто знает, разве можно понять, что твориться на уме у двух влюблённых людей.
- Мне показалось? – Драко нахмурился. - Да что с тобой происходит, Гермиона? Когда ты наконец перестанешь наказывать меня и начнёшь доверять? Почему каждая моя попытка всё исправить натыкается на очередную стену?
Гермиона вздохнула и огляделась по сторонам, ища спасения. Это была её комната, Драко в конце концов не выдержал и пришёл прямо сюда. Может быть, убежать в ванную и запереться там?
- Малфой...
- Если ты ещё раз меня так назовёшь, я тебя убью, - это звучало вполне серьёзно, - посмотри на меня, ну!
Гермиона повернулась и чуть не упала, не ожидая, что он стоит так близко.
- Я...
- Ну что, - он выглядел таким беспомощным, - что я делаю не так?
- Я до сих пор не знаю, - Гермиона тщательно подбирала слова, - зачем ты всё это делаешь. Если ты хочешь искупить какую-то там вину, то не стоит, я не держу на тебя зла. Если хочешь отблагодарить меня, тоже зря, мне ничего от тебя не нужно.
- Я люблю тебя, чёрт побери! – воскликнул он. - И если это для тебя неуважительная причина, то...
Драко не успел договорить, потому что Гермиона внезапно обняла его за шею и поцеловала. Да, примерно об этом они мечтали с того момента, как впервые увидели друг друга неделю назад в библиотеке. И именно эти слова снились Гермионе на протяжении пяти долгих лет, только вот теперь это была правда...

***

Эпилог Рождество всегда сопровождалось мечтами и надеждами, но никогда ещё всё вокруг не было так пропитано приближающейся сказкой и ощущением чуда.
Гермиона стояла у окна, наблюдая, как снег, немного покружив в воздухе, бесшумно опускался на землю. Она не ждала ничего особенного в этот день, да и разве можно на что-то надеяться, если сам разрушил такое долгожданное и непросто доставшееся счастье.
Что ж, она была одна в своём маленьком лондонском домике, одна, но с чистой совестью. И кому она что доказала? Кому нужна была эта жертва?
Его лицо, когда она сказала, что уезжает. Эта смесь удивления, непонимания и ужаса. Его попытка понять, что же он сделал не так за эти почти два месяца, не увенчалась успехом, ведь всё действительно было идеально. Та беззаботная, наполненная только счастьем жизнь, прогулки, поездки в самые разнообразные и интересные места, вечера, когда они просто сидели у камина, держась за руки, и наслаждаясь присутствием друг друга, и мечтая продлить эти мгновения до вечности. Та нежность и любовь, которыми он окружил её, разве нужно что-то ещё? Нет, была только одна проблема, которую Драко однажды на седьмом курсе, издеваясь, назвал «синдромом Гермионы Грейнджер».
Разве могла она наслаждаться счастьем в то время, как её друзья сражались за мир и собственную жизнь? Разве могла она нарушить обещание, которое она, Рон и Гарри четыре года назад дали друг другу: «Никогда не сдаваться, не забывать и ждать той решающей минуты, когда мы вновь встретимся, чтоб нанести удар». Они не виделись с тех пор, но Гермиона верила в эту встречу, она знала, что этот день наступит, и не могла быть в другом месте, не могла спокойно радоваться жизни, пока самые близкие ей люди пытались вернуть всё на свои места.
Конечно, если бы она не получила письмо от Рона, в котором было только два слова: «Скоро. Жди», она могла бы и подавить в себе эти порывы вернуться, но преданность и любовь к таком прекрасному прошлому, которое все ещё надеялись вернуть, не позволили ей остаться.
Конечно, он не поехал за ней. Оставить роскошный дом, чтобы вернуться в этот ад, из которого он пытался вырваться столько лет... Нет, она не могла не то что требовать, даже просто спросить об этом.
Гермиона никогда не видела его таким, таким несчастным, отчаявшимся, человеком, который был просто не в силах поверить в происходящее и ещё меньше понять его причину. Но это продолжалось недолго, очень скоро он вновь превратился в Драко Малфоя и с почти безразличным видом сказал, что это её дело.
Деньги, которые он дал на первое время, помогли ей немного усовершенствовать свой дом и окружить его защитой от пожирателей смерти.
«- Драко, пожалуйста, пойми меня!
- Я не могу понять глупость.
- Я люблю тебя.
- Нет, Герм, ты любишь своих друзей, а я, я не знаю, что я для тебя, но это уже и не важно...»
Первые несколько дней где-то внутри ещё теплилась надежда, что он приедет, но по прошествии двух недель её маленький лучик бесследно угас.
- Мама? – маленькая девочка подошла к ней и обняла за пояс. - Помоги мне повесить на ёлку моего мишку, а то я не достаю.
- Конечно, солнышко, я уже иду.

Ужин был великолепным, Гермиона превзошла саму себя. Она сидела, наблюдая за дочкой, виновато пропуская мимо ушей то, что Эми ей оживлённо рассказывала, уплетая вторую порцию картошки с мясом. Все прошедшие годы они так же вместе встречали Рождество, веселились, открывали неприметные, купленные на последние деньги подарки. Но сегодня всё было по-другому. Одного очень важного в их жизни человека не хватало за этим столом, и Гермиона вдруг осознала, что уже никогда не сможет чувствовать себя счастливой в этот праздник. Она оглядела своё светло-зелёное платье, которое забрала с собой и сегодня всё-таки решилась одеть. Теперь это было уже двойным воспоминанием и причиняло двойную боль.
В дверь постучали. Гермиона приготовила коробку со сладостями для гостя, кто бы это ни был, и пошла открывать.
На пороге стоял Дед мороз. Он был таким же, каким его рисовали на рождественских открытках и книжек для детей: красная шапка, шуба, седые усы и борода. Только одна деталь наряда совершенно сюда не вписывалась. Если в одной руке гость держал положенный мешок с подарками, то в другой у него почему-то был обыкновенный кожаный чемодан.
- С Рождеством вас! – торжественно воскликнул Дед мороз, подмигнув Гермионе своими серыми глазами.
- И тебя, - ответила она, счастливо улыбнувшись.
Он немного склонил голову, от чего из-под шапки выбилась прядь волос.
- Я понимаю, что я на работе и мне не положено, - он сделал вид, что смутился, - но могу ли просить прекрасную хозяйку этого дома подарить мне поцелуй?
Гермиона отодвинула его искусственные усы и, встав на носочки, прижалась к тёплым губам. И никто бы не смог сейчас спорить с ней о том, что сказка существует и что чудеса совершаются не при помощи волшебных палочках, а в горячих, любящих сердцах людей.

КОНЕЦ