Глава 1AU, ООС персонажей.
Саммари: Мать приходит и всегда учиняет скандал в стиле «Милая, ты хоть сама понимаешь, за кого вышла замуж?», дети требуют откровенности, муж подозревает, друзья жалуются на невнимание, старшая дочь – та вообще … влюбилась. День Открытых Дверей в больнице Св. Мунго? Нет, все, как обычно, в доме Джинни Молли Уизли.
Предупреждение: основное действие происходит спустя примерно 17 лет после окончательной победы Гарри над Волдемортом. Некоторые события 7-ой книги не учитываются или толкуются автором по-своему.
Отзывы приветствуются.
P.S. Рейтинг в процессе написания может измениться:)))
Огромное спасибо идейному вдохновителю (Ever)Lastingday
***
- Ма-ам, ну мам, ну расскажи про то, как вы с папой познакомились.
Маленький рыжий мальчик, с виду не более пяти лет, как заведенный, бегал за матерью, теребя ее то за рукав, то за подол мантии.
- Тоб, мама очень-очень занята, давай потом, обещаю, - молодая женщина, с такими же волосами цвета солнца устало посмотрела на сына.
- Ну воот, ты всегда так говоришь, а потом никогда не рассказываешь, - малыш обиженно надул губки. Мать встала перед ним на колени, ласково провела рукой по пухлым щечкам и подбородку и потрепала сына по рыжей шевелюре.
- Тобби, милый, ты же понимаешь, дядя Рональд будет недоволен, увидев пустой стол и меня, сидящую и праздно рассказывающую никому не нужные истории. Мы же так давно ждем его с тетей Гермионой на обед.
- Мам, но это нужная история! Я хочу знать, и Александра, и Фред тоже! Особенно Алекс… - тут мальчик закусил губу, как будто выдал то, что говорить не нужно было, но уже буквально через несколько секунд, как ни в чем не бывало, поднял глаза на мать и продолжил, – вы же с папой никогда ничего нам не рассказываете.
***
Вот хитрюги! Подослали младшего, знали ведь, что любимчик. Ну разве можно в чем-то ему отказать, глядя в эти наивные карие, почти черные, глаза-пуговки? У Фреда взгляд другой, как у отца, строгий, пронизывающий до глубины души. И у Алекс, их старшей дочери… Алекс вообще стала яблоком раздора в семье. Глаза светлые, как у матери; черные, как воронье перо, волосы (в отца) – необычное сочетание, делающее ее образ несколько загадочным. Вся загвоздка в том, что юная леди с детства носила очки. Этот факт не давал Северусу покоя, и при каждом удобном случае он вставлял едкие замечания по поводу того, что, мол, предки Александры с обеих сторон никогда на зрение не жаловались, и с чего же это вдруг у дочки такой недуг приключился? При этом он бросал недоверчивые взгляды на супругу, и, когда его черные глаза встречались с голубыми глазами Джинни (а это была именно она), она понимала, о чем речь. Тут даже не надо уметь читать мысли, чтобы понять, что чувствовал муж - в те моменты его взгляд становился особенно холодным и враждебным. Иногда она боялась этих глаз, боялась его ненависти, злобы и… боли. Да, Северус много пережил в этой жизни, настолько много, что еще одно испытание в виде ребенка, отцом которого мог легко оказаться его недруг, было ему не по силам. Это был бы удар в спину от самого дорогого и любимого человека, удар, к которому он не был готов, потому что даже не подозревал, что нужно готовиться.
Когда их первенцу было месяцев восемь, и Алекс так смешно ползала, натыкаясь ни с того ни с сего на разные предметы, родители умилялись, глядя на дражайшее чадо. Забавным все перестало казаться после визита к колдомедикам, которые безапелляционно заявили, что у девочки врожденная близорукость. После того, как Алекс надела очки, между супругами как черная кошка пробежала, такая тонкая нить доверия, близости и понимания разорвалась без надежды снова соединиться. Нет, Северус не устраивал скандалов и сцен ревности – он был выше этого. Он замкнулся в себе, и все старания Джинни снова отогреть его замерзшее сердце, как то случилось до свадьбы, стали бесполезными. Но женщина не собиралась сдаваться. Именно из-за любви к мужу, она старалась лишний раз не упоминать о прошлом, о тех временах, когда она была еще совсем юной студенткой Хогвартса и о том, что у нее когда-то были друзья. Поттер и в годы учебы никогда не был любимчиком Северуса, а после досадного недоразумения с Александрой чета Поттеров и вовсе стала персоной нон грата в их доме. Понятно, что ни Гарри, ни Ромилда не переступали больше порог их дома, и даже собственный брат, будучи лучшим другом Гарри и притом женатый на лучшей подруге Гарри, реже стал появляться у Джинни и Северуса. Зато дети вполне могли подолгу гостить у родителей Джинни или у семей их дядюшек – многочисленных братьев Уизли, что они, кстати, часто и делали. Так что трое их отпрысков вовсе не были заперты дома и лишены своей доли общения с родней.
***
- Обещаю, сегодня ты услышишь все, что хотел. Ты веришь своей маме? – Джинни строго посмотрела на сына. Малыш постоял несколько секунд, раздумывая, но в конце концов радостно закивал головой в знак согласия. Мать сдержанно улыбнулась и поцеловала Тобиаса.
***
Ровно в 12 дня брат Джинни с женой стояли на пороге дома Северуса Снейпа в Прядильном тупике.
- Привет, сестренка, ты похорошела.
- Ой, хватит, Рон, послушать тебя, так я постоянно хорошею! – рыжая недоверчиво нахмурилась и возмущенно тряхнула головой.
Улыбка сползла с лица мужчины, и он грустно продолжил:
- Наверное, я так редко тебя вижу, что забываю, как ты выглядишь, а когда снова смотрю на тебя, мне кажется, что ты – совершенство!
- Хватит льстить, Рональд Уизли, пойдемте за стол, все уже готово. Привет, Гермиона, я так рада тебя видеть! - хозяйка горячо обняла подругу и повела обоих в гостиную, где уже был накрыт стол, уставленный всевозможными яствами.
Во время обеда речь зашла о старых знакомых. Этого-то Джинни боялась больше всего. Сначала Рон долго рассказывал, как Невилл попал в больницу Св. Мунго, когда на него в хогвартских теплицах напало какое-то экзотически кусачее растение, при этом Северус презрительно хмыкнул и буркнул что-то вроде: «И как МакГонагалл могла доверить такому недотепе преподавать в школе», за этим последовали новости о Луне, Дине, Лаванде и сестрах Патил. В конце-концов, как бы невзначай, брат упомянул запретное имя Гарри.
- Ты знаешь, сестренка, Гарри и Ромилда разошлись, - с беззаботным видом заявил Рон. Джинни и Северус мгновенно переменились в лице, и, пытаясь всячески замять разговор, хозяйка начала во всеуслышание предлагать Рону мясной пирог, который, с ее же слов, сегодня получился как никогда вкусным. Рон поблагодарил сестру, заметив, что ее стряпня все больше напоминает мамину – а уж это для всех Уизли является образцом для подражания – и без единой задней мысли о том, что разговоры о великом Гарри Поттере кому-то в этом доме могут быть неприятны, продолжил:
- Да-а, ей с самого начала нужна была только его слава победителя. Когда со временем она поутихла, и он стал жить спокойной и размеренной жизнью, ее это, видимо, не устроило. Они и решили расстаться по-хорошему.
В воздухе повисла напряженная пауза, нарушил которую только лязг столовых приборов, упавших на пол. Алекс, до этого сидевшая с открытым ртом, не в состоянии что-либо сказать или сделать, наконец, опомнилась и сползла под стол доставать уроненные вилку и нож, чтобы хоть как-то скрыть волнение, которое читалось в каждой черточке ее лица.
- Моя дочь – сквиб. Она даже простейшего заклинания сотворить не может! – шипел мастер зелий, сидя рядом с дочерью. Алекс вынырнула из-под стола, раскрасневшаяся и по-прежнему взволнованная, очки сползли на кончик ее носа, и она уставилась на отца близоруким немигающим взглядом:
- Пап, мне вообще-то еще нет семнадцати, если ты помнишь, конечно. Я не могу колдовать дома.
Снейп недовольно скривился и сухо продолжил:
- Я слежу за тобой в Хогвартсе, там ты ведешь себя так же. Ты даже не пытаешься применять простейшие заклинания, даже в целях тренировки. Не говоря уж о том, что твои познания в Зельях…
- Северус, давай не будем сейчас об успехах наших детей, я прошу тебя, - прервала его Джинни, видя, что их бедная дочь вот-вот разрыдается.
- Да, и правда, профессор, Алекс – умница, она все лето тренировалась с Гарри, когда гостила у нас с Гермионой, и он мне говорил, что у нее все отлично получается, - Рон усмехнулся. Младшего из братьев Уизли в только что произнесенной фразе смущало только одно – он до сих пор по старой привычке то и дело называл Северуса то «сэр», то «профессор».
- С кем? – взревел Снейп так, что у всех присутствующих за столом напрочь отпало желание не то что есть, а вообще находиться здесь.
***
Мастер зелий ходил из угла в угол, меряя семимильными шагами пространство их с женой комнаты и задевая полами своей развевающейся темной мантии, придававшей ему изрядное сходство с крупной хищной птицей, все, что только можно было задеть. Когда на пол с грохотом полетела их семейная фотография, напуганная Джинни слегка приоткрыла дверь.
- Северус, нам надо поговорить, - стараясь произнести фразу как можно более спокойным тоном, начала она.
- Ты думаешь, нам есть о чем? Хотя да, как всегда, будешь защищать своего братца, не так ли?
- Я не собираюсь никого защищать. Хотя, признаться, то, как ты вытолкал сегодня Рона и Гермиону, было более чем невежливо.
Мастер зелий бешено сверкнул глазами.
- А отдавать мою дочь на воспитание Поттеру вежливо? Рассказывать во всех подробностях, как замечательно, что они подружились, - тоже вежливо? Отвечай!
Вид у Снейпа был и впрямь угрожающим, его лицо исказилось настолько, что, казалось, он вот-вот ударит жену. Джинни, которая уже не раз сталкивалась с подобной ситуацией, хотя раньше все было не настолько драматично, стараясь не провоцировать мужа, отвечала предельно сдержанно и спокойно.
- Пойми, Северус, дело не в твоем негостеприимстве, или в гостеприимстве Рона. Я думаю, не стоит тебе этого объяснять, ты все сам прекрасно понимаешь… - Джиини на секунду замолчала. - Ведь Рону неизвестно, что у нас имя Гарри не произносится.
- А Рон много чего не знает, оказывается, – бросил профессор.
Решив не углубляться в тему, ни одному из супругов не доставляющую удовольствия, скорее, наоборот, рыжая спешно перевела разговор в другое русло:
- Вообще-то мне с тобой кое-что другое обсудить надо.
Северус саркастически хмыкнул и сделал вид, что ему интересно. Вернее, он всем своим видом старался показать, насколько все то, что собирается сказать Джинни, ему безразлично, но ради нее, он, так и быть, постарается. Итак, скривив страдальчески-заинтересованную гримасу, зельевар протянул:
- Я весь внимание, - и отвернулся при этом к окну.
- Северус, я не буду разговаривать с твоей спиной! – злилась Джинни.
Снейп в своей обычной манере наклонил голову, отчего жене предстал его выразительный профиль, бросил через плечо равнодушный взгляд и нехотя повернулся. Собравшись с духом и набрав побольше воздуха в легкие, Джинни решилась:
- Нам нужно поговорить с детьми о нас, - она протараторила это так быстро, как будто боялась, что если остановится хотя бы на долю секунды, у нее не хватит смелости продолжить. Муж удивленно поднял правую бровь, но ничего не сказал. Джинни продолжала:
- У нас ничего нет: ни семейных колдографий, ни счастливых воспоминаний, ни веселых встреч! Каждый визит моих родственников или друзей превращается в унылые посиделки. Твоих друзей или родных наши дети не видели вообще…
- Ну так скажи им, что их нет, - скривив недовольную мину, продолжил за нее зельевар.
- А почему бы тебе самому не сказать? Я не припомню ни одного раза, когда ты по-человечески поговорил с детьми. Дома ты ведешь себя ничуть не лучше, чем в Хогвартсе. Только раньше ты травил чужих детей, а теперь решил взяться за своих?
- Да, давай, я поговорю! Про себя им расскажу! Про тебя! Как вы со своим дружком Поттером подлили мне Веритасерум в напиток и допросили. А потом он подговорил тебя меня соблазнить и бросить! Как ты думаешь? Что из рассказанного им больше всего понравится, а? – мастер зелий с каждой минутой терял свою хваленую выдержку, бешено выкрикивая фразы, которые копил не один год. Джинни побледнела.
- Откуда ты узнал? – молодая женщина закрыла лицо руками и рухнула в кресло. Снейп остался стоять рядом, и его лицо снова приняло каменное, непроницаемое выражение. Он стоял неподвижно, возвышался, торжествуя, гордясь и сознавая свою победу. Ему так нравилось причинять ей боль? Или, нет, он просто расставил все по местам, довел до логического завершения… наконец? Его душу разрывали противоречия: он хотел броситься к жене, обнять, успокоить, сказать, что все будет хорошо, другая же часть его жадно требовала мести, кровавой беспощадной и жестокой. Его лицо по-прежнему ничего не выражало, он колебался, не хотел отдавать победу ни тем, ни другим. Джинни первая нарушила молчание:
- Я не оправдываюсь, Северус. Это была всего лишь шалость, детская шалость! Если бы я тогда тебя не полюбила, я бы никогда за тебя не вышла, пойми! – в ее глазах читалась мольба. Но зельевар бросил лишь презрительный взгляд:
- Нет, Джинни, мне трудно тебя понять. У тебя всегда было слишком много тайн.
Она не плакала, она никогда не плакала, даже когда было слишком трудно и невыносимо терпеть. Мысли бродили в голове сами по себе, роясь вокруг одной-единственной осознанной: что скажут дети.
- Надо придумать, что сказать детям, - тихо произнесла рыжая.
- Вот именно: придумать. Правда глаза колет? – уязвил жену зельевар.
- Надо что-то сказать детям. Они ждут, - настойчиво продолжала Джинни.
- Говори, что хочешь, я не буду тебе мешать.
- Ты поддержишь меня? Ты же знаешь, что нужен детям.
- Лестно предположить, что я кому-нибудь вообще нужен.
- Северус, не надо так… - да, она хотела опять сказать, что любит, что он ей нужен, очень-очень. Она говорила ему это не раз и готова произнести снова и снова. Жаль, что он ей не верит. Иногда так непросто поверить в правду.
- Пойдем, - сухо произнес он. Джинни встала и в порыве чувств попыталась обнять мужа, но он грубо оттолкнул ее.
- Не стоит зря растрачивать талант, милая. Есть риск, что перед детьми у тебя не получится.
Джинни захлебывалась от нахлынувшей обиды, его слова казались ей настолько колкими и несправедливыми, что она едва сдерживалась. Взяв себя в руки, скорее ради детей, чем для себя, женщина изобразила довольное выражение лица, развернулась и быстро зашагала в гостиную. Северус пошел следом.
***
А в это время в гостиной. Младший, Тобиас, мирно спал, свернувшись калачиком в кресле. Старшие тихо перешептывались.
- Алекс, и чего ты так раскраснелась, когда речь зашла о дяде Гарри? Никак влюбилась? – мальчик, которого, по всей вероятности, зря назвали Фредом, потому что, как его родственник и тезка, он любил подкалывать всех и вся, сейчас активно тренировался на сестре. - Ну так ты расскажи ему в какой-нибудь изощренной форме, чтоб догадался.
- Фред, хватит нести чушь! Мне еще домашнее задание по Чарам надо доделать, - отмахивалась Александра.
- Да ладно! Что это тебя так на уроки потянуло? Тетя Гермиона вирус заучкомании сегодня случайно не принесла? Ой, это становится опасным.
Фред скорчил умную рожу и начал изображать, что что-то увлеченно царапает пером на пергаменте. Алекс неслышно засмеялась и легонько ткнула брата локтем в бок.
- Хватит, Фред, тебе не идет!
- Ну вот, когда я хочу стать серьезным, мне говорят, что мне не идет, а когда я что-нибудь натворю, мне все уши прожужжат тем, что я должен быть серьезнее.
- А тебе лишь бы придумать подходящую отговорку, - с улыбкой возразила сестра.
- А тебе?
- Я не придумываю отговорок.
- А как же дядя Гарри?
- Ну при чем тут дядя Гарри? – возмутилась девушка. Фред уже становился назойливым.
- Нет, я серьезно. Если он тебе нравится, нужно обязательно признаться. Вот мне в школе нравится Джулия Эббот.
- И что?
- Я ей валентинку подарил в этом году.
- Знаю я твою валентинку с сюрпризом. Ты после этого три дня у Филча отрабатывал.
- Ну я же не думал, что она зальет всю гостиную Рэйвенкло красной краской. А красный, между прочим, - цвет страсти. Но зато она теперь знает, что она мне нравится, - Фред хитро улыбался, поглядывая на сестру.
- Она теперь знает, что ты последний человек, с которым она захочет встречаться. Ты ж ее до смерти напугал! Бедная девочка подумала, что это кровь.
- Еще как захочет, вот увидишь! - почти в полный голос запротестовал брат.
- Тише, Тоба разбудишь.
- А ты все-таки подумай насчет Гарри Поттера, - снова шепотом начал Фред, - я помогу, если что…
Александра закатила глаза, всем видом показывая брату, что тот не в себе, и опять принялась усиленно штудировать учебник. Фред же еще некоторое время игриво косился на сестру, и по его пронизывающему, как у отца, взгляду было понятно: он что-то подозревает.
Глава 2Гарри Поттер остался один в своем пустом доме на площади Гриммо. Этот дом – его наследство, доставшееся ему от крестного, внешне сейчас выглядел совсем иначе, нежели был при своих чистокровных хозяевах Блэках. Мрачные комнаты, паутина, грязь, головы несчастных домовых эльфов, ставшие трофейными украшениями стен, – все это осталось в прошлом, когда до дома дошли нетерпеливые руки Гарри. Не искоренялась лишь гнетущая атмосфера, присутствовавшая тут на протяжении не одного десятка лет.
Все свое детство и юность он мечтал о собственном уютном пристанище, куда бы мог без всяких препятствий пригласить друзей, а потом, повзрослев, разместиться там со своей большой и дружной семьей. Когда мечта наконец сбылась, оказалось, что у друзей давно уже свои семьи, с девушкой, которую Гарри выбрал себе в жены, не сложилось,а детей у него не было. Спасала работа. С тех пор, как около семи лет назад бывший гриффиндорец был назначен главой Аврората, у него оставалось немного времени для самого себя. Кто знает, может это и к лучшему…
В кромешной тьме он вошел в свой кабинет, неслышно взмахнул волшебной палочкой, и висевшие в воздухе свечи зажглись одновременно десятком огоньков. Нужно было прочитать отчеты двух не подающих особых надежд сотрудников. Тяжко вздохнув, Гарри уселся за стол и углубился в бумаги, не предвещающие приятного чтива. Но, прочитав всего пару страниц, мужчина отложил пергамент, снял очки и потер уставшие глаза. Сосредоточиться никак не получалось - мысли о прошлом не давали покоя. Осознание того, что когда-то собственными руками разрушил такое желанное, такое, казалось, близкое и такое хрупкое счастье, глодало его изнутри, как ненасытный зверь. Он вспоминал Джинни, запах ее пушистых рыжих волос, понимающий взгляд ее глаз, ее нежные, и вместе с тем жадные и горячие губы. Гарри знал, где он допустил ту самую роковую ошибку, что стало началом конца, и постоянно корил себя за это. Если бы он тогда, много лет назад, был менее самоуверен, амбициозен и… мстителен, все могло бы быть по-другому. Но, время не повернуть вспять, хотя, несмотря ни на что, он, кажется, все еще любил эту рыжую бестию. Когда летом у Рона Гарри общался с Александрой, ее дочерью, и смотрел в ее ясные глаза, он искал (и находил) в них отражение глаз своей Джинни. В каждом движении, в каждой черточке ее лица, он искал черты ее матери. Девочка оказалась умна, с чувством юмора, ему было легко и приятно общаться с ней. Она стала для него хорошим другом, в котором он так нуждался последнее время; они сблизились настолько, что он мог сказать ей все, ну, или почти все. Гарри рассказывал ей, что интересного случилось в министерстве, делился своими мыслями, помогал готовиться к урокам, и, конечно же, с удовольствием слушал забавные истории из Хогвартской жизни девочки, и они навевали приятные воспоминания о собственных школьных проделках. Когда Алекс пришло время покидать гостеприимное семейство Рональда Уизли и возвращаться домой, он несколько дней не находил себе места, ни о чем не мог думать, кроме того, что нет шансов снова увидеть девушку в ближайшее время, не столкнувшись с ее милейшим отцом. И от этих мыслей Гарри стал подозрительно рассеян и раздражителен. Потом Рон еще долго подшучивал над ним, что после всего этого, он просто обязан взять племянницу в жены. Гарри с улыбкой отговаривался, что рад бы, но куда же деть уже имеющуюся законную супругу? На что рыжий участливо советовал:
- Обратись к профессору Снейпу, уж у него-то тысяча и один способ решить эту проблему. Только выбери погуманнее.
Гарри смеялся вместе с другом, делая вид, что его это тоже веселит, на самом деле было не до смеха. Это действительно странное увлечение ему самому не давало покоя. Конечно же, он не видел в Алекс женщину, хотя отмечал про себя, что она достаточно хороша, но слишком юна для него, но отчего тогда он так скучает по ней? В конце концов, мужчина убедил себя, что всему виной его еще не угасшая любовь к матери девушки и тоска по дружескому участию и понимающей душе.
Лицо Гарри озарила ностальгическая улыбка, он прокручивал в памяти все новые и новые моменты, где они с Джинни были вместе. Он наслаждался своим счастьем, как тогда.
- Интересно, она все еще любит меня? Рон говорил, что сестра несчастлива в браке, выглядит грустной и подавленной. Может, она назло мне вышла замуж за Снейпа? Эх, женщины, женщины, от вас всего, чего угодно, можно ожидать!
Пламя одной из свечей, стоявших на столе, подобралось слишком близко к листу, который Гарри небрежно держал в руках, и уже начало своими языками лизать пергамент. Запах жженого отвлек его от мыслей, итогом которых стала идея проверить, кого же на самом деле любит его бывшая девушка. И что-то подсказывало ему: эту нелегкую загадку нужно разгадать лично, не прибегая к посторонней помощи.
***
В это время в доме Снейпов вся семья собралась в гостиной, малыш Тобиас был варварски разбужен, и все ради того, чтобы послушать, что скажут родители. Заговорила Джинни. Разговор был не из легких. Она еще раз взглянула на мужа, принявшего непроницаемое выражение лица, и нехотя начала:
- Как вы все знаете, с Северусом мы познакомились в школе…
- Ну мы, вообще-то, догадались, - со смешком выдал старший сын.
- Не перебивай, Фред, - рассерженно кинула Джинни.
Сюда стоило добавить: "Не перебивай, я сама собьюсь". Мозг рыжей работал сейчас, как механизм по производству детских сказок. Жаль, что в детстве она их не любила, было бы сейчас, что вспомнить.
- Итак, вашего отца я увидела, когда еще пришла на первый курс Хогвартса, и долгое время он был просто моим учителем. Познакомились мы, ну в том смысле, что… И не надо так улыбаться, Фред, Алекс! – резко одернула их мать.
Надо же, дети еще, а такие мысли! Вот дожили! Хотя, если вспомнить, какие страсти кипели в их возрасте в жизни самой Джинни, то их можно назвать просто праведниками.
- Я имею в виду то, что мы узнали друг друга значительно позже, - продолжала женщина, - когда ваш отец спас меня ценой своей жизни.
Глаза детей загорелись любопытным огоньком, вот это уже настоящая романтическая история! Снейп тоже посматривал на рыжую с неменьшим интересом, действо уже начинало ему нравиться, вернее, оно его развлекало. Под звуки ее голоса его воображение рисовало красочные картины о том, как несчастную гриффиндорку и, вдобавок, родственницу лучшего друга Нежелательной персоны № 1 ловит кучка Пожирателей, тащит в поместье Малфоя, где над ней издевается Беллатриса Лестранж, признанный мастер пыток, желая вызнать у нее местонахождение золотого трио. Затем, так ничего и не добившись, несчастную кидают в сырой, кишащий крысами подвал и запирают, а наутро опять предстоит испробовать, насколько хватит ее моральных и физических сил противостоять заклинанию Круциатус.
Да, супруга наверняка наслушалась рассказов Грейнджер о столь достопамятном событии, и, конечно же, приукрасила кое-что. Снейп на миг представил, как бы он смотрелся на месте Беллатрисы. Молодая симпатичная гриффиндорка подвешена перед ним, связанная по рукам и ногам, голова обессилено опущена, так что непослушные рыжие пряди свешиваются и почти закрывают ей лицо. Что ему сделать: послать, в угоду своим названным друзьям, новую порцию заклятия, от которого она будет извиваться и биться, как в конвульсиях, но оттого не станет менее привлекательной, или приблизиться, откинуть волосы с ее лица и впиться в губы необузданным поцелуем, на зависть всем Пожирателям? Что скрывать, иногда жена настолько бесила его своим своеволием, что он всерьез готов был применить к ней парочку непростительных заклинаний. Но, конечно, всегда сдерживался.
А меж тем, Джинни продолжала. Рассказ уже зашел о нем, принце на белом коне, который явился однажды среди ночи в темницу, рискуя быть разоблаченным, и выпустил несчастную девушку, объясняя свой неожиданный поступок тем, что не мог смотреть на мучения невинной жертвы. Заканчивалось столь животрепещущее повествование тем, как Джинни спасалась бегством из поместья Малфоев, поразив парочку преследующих ее приспешников Темного Лорда заклинанием Редукто. Дети прекратили перешептываться и жадно уставились на Джинни, безмолвно требуя продолжения.
- Вот так, можно сказать, мы и познакомились, - тоном уже опытной сказочницы подытоживала рыжая. - На следующий год, когда Волдеморт уже был побежден, я вернулась в Хогвартс, и мы с вашим папой начали больше общаться друг с другом. Возможно, поначалу я просто была благодарна ему за спасение, а потом, когда лучше его узнала, поняла, что больше не смогу с ним расстаться.
- Ничего себе! – в унисон подумали трое самых благодарных слушателей. Отпрыски и не предполагали, что в истории их семьи присутствуют такие героические подвиги.
- А мама действительно была настолько хороша в заклинании Редукто? – решил спросить Фред.
- Да, - неожиданно и резко заговорил Снейп, - в отличие от нее, некоторые не владеют элементарным призывающим заклинанием.
- Если ты на меня намекаешь, то зря. У меня оно отлично получается, - зло буркнула Александра.
- Ну конечно, один я и не видел, - мастер зелий намеренно провоцировал девушку. – И все потому, что учишься у кого попало.
Брюнетка сердито засопела. Мастер зелий, тем временем, продолжал:
- Поттер и в школьные годы был бездарностью, чему он тебя может научить? Ты же моя дочь, ты способна на большее! – Снейп поднял бровь и покосился на жену.
- Почему ты все время требуешь от меня чего-то особенного? В семье же не могут быть одаренными все, – оправдывалась девушка.
- Мои дети обязаны быть, если не одаренными, то, по крайней мере, умными! - зло выплюнул профессор. От внимания Джинни не ускользнул тот факт, что Северус особо выделил слово «мои», это, несомненно, был камень в ее огород. Как же мучительно больно жить, осознавая, что самый близкий человек тебе не доверяет.
- Могу показать, если ты так хочешь посмотреть, как я владею призывающим заклинанием, - тихо произнесла Александра. Мать подпрыгнула на месте.
- Ну давай. Позабавишь меня и братьев, - злорадствовал Снейп.
Щеки девушки заалели, она резко вскочила с палочкой наготове, бесстрашно глядя на своего отца и, по совместительству, профессора.
- Прекратите, вы, все! – закричала рыжая, - Северус, так нельзя, Алекс – несовершеннолетняя, она будет наказана!
- Пусть продолжает, - Снейп настойчиво требовал позора своей дочери, - нарушать правила у нее в крови, да, Джинни?
Она уже ничего не слышала и не обращала внимания на его недвусмысленные намеки, в висках стучало одно: спасай девочку! К сожалению, было уже поздно. Алекс, пробежав глазами комнату, заприметила маленькую синюю книжицу, затерявшуюся среди многочисленных учебников зелий на книжной полке. Вероятно, решив, что небольшую вещицу среди кипы обычных учебников будет достать несколько сложнее, посему это произведет большее впечатление на отца, девушка, не раздумывая долго, решила действовать. Мгновенно вскинув палочку, она прокричала:
- Аццио!
Книга тут же легко слетела с полки и оказалась в руках Александры. Снейп зловеще-удовлетворенно улыбался, Джинни, как сумасшедшая, выкрикивала:
- Ты чудовище! Мсти мне, при чем тут ребенок! – фразы, понятные из всех присутствующих одному только мастеру зелий. Фред и Тобиас то восхищенно смотрели на сестру, то кидали ничего не понимающие взгляды на ругающихся родителей. Никогда они не видели мать такой разъяренной и совершенно обезумевшей от гнева. Вокруг Александры бушевали страсти, а внутри у нее, как в сердце урагана, было спокойно и безмятежно. Она лениво открыла книжку, которая все еще была у нее в руках, и, к своему великому удивлению, обнаружила на первой странице аккуратным почерком надпись «Личный дневник Д.У.». Уже заинтересованно она переворачивала страницу за страницей и буквально на каждой встречала имя Гарри. Как она раньше не догадывалась: мама и Поттер – почти ровесники, они вполне могли не просто дружить в Хогвартсе. Быстрым движением девушка спрятала дневник в карман и неслышно выскользнула из комнаты.
Спустя каких-то несколько минут после происшедшего, в гостиной Снейпов возник конверт из Министерства Магии, вещающий официальным голосом, что только что в этом доме, возможно, произошло нарушение Закона о разумном ограничении магии несовершеннолетних. По сему факту завтра сюда прибудет комиссия из Министерства с целью разобраться в случившемся. Северус и Джинни перестали ругаться, мальчики с ужасом смотрели на говорящее послание, странно, но отсутствия виновницы торжества никто пока так и не заметил.
- Если с головы нашей дочери хоть один волос упадет, я этого тебе никогда не прощу, - прошипела бледная, как полотно, Джинни зельевару и убежала, хлопнув дверью. Снейп презрительно скривился и зашагал по направлению к библиотеке.
- Ничего себе, поговорили с родителями, - заговорил Фред, приходя в себя, - сестренке всего шестнадцать, а ей уже Азкабан светит! Круто! Буду пугать одноклассников, что она скоро выйдет и устроит им Варфоломеевскую ночь!
- А что такое Варфоломеевская ночь? – спросил Тобиас у брата, наивно глядя на него снизу вверх припухшими краснеющими глазами.
- Не знаю, нам на Маггловедении говорили, что это вроде бы какая-то страшная маггловская бойня. Да не реви ты!
- Я не хочууу… - захныкал малыш.
- Ну перестань, чего ты! - Фред немного потряс брата, чтобы привести в чувство.
- Я не хочу, чтобы Алекс посадили в Азкабан, там страшно, там демееенторы… - рыдал маленький Тобиас.
- Да не бойся ты, ее там долго не продержат, всего лишь месяца два–три. Зато она выйдет видавшей виды уголовницей, это же какой опыт! – успокаивал его старший брат. В это время слезы текли по лицу малыша не то что в два ручья – это были два водопада. Эх, зря в свое время Фред пугал его всякими страшилками про дементоров. Тогда-то было весело издеваться над ребенком, видя его неподдельный ужас перед этими существами, а вот теперь как-то не очень. Придется расхлебывать все, что сам когда-то заварил.
- Язык мой – враг мой, - философски подумал про себя Снейп-младший, - Тоб, Тоб, успокойся, пойдем Алекс поищем, спросим, что она об этом думает.
- А если они ее поцелуууют? – не унимался ребенок.
- Не поцелуют, им папа не даст! – с гордостью заявил Фред для создания нужного эффекта. Тобиас стоял с распухшим личиком, тихонько хлюпал и шмыгал носом, но цель все же была достигнута: реветь он перестал.
***
В это время на их с зельеваром кровати мать семейства недвижно лежала с открытыми глазами, отвернувшись к стене, делая вид, что спит, на тот случай, если войдет Северус. После всего происшедшего уснуть, при всем ее огромном желании, не получалось. Сами собой, даже, скорее, вопреки желанию женщины, накатывали воспоминания. В одном из них семнадцатилетняя Джинни Уизли шла по тропинке по направлению к Запретному лесу. Они с Гарри серьезно разругались этим вечером, и она, назло ему, быстрыми шагами шла к Хагриду, надеясь переночевать в его хижине. Конечно, уламывать лесника пришлось бы долго, но он уступчивый – согласится, да и апартаменты не отличались комфортом, но ради такого дела стоит потерпеть: пусть гриффиндорец помучается, когда после отбоя Гермиона не обнаружит ее в постели. А наутро она вернется с гордым видом, и невыспавшийся и измученный Гарри согласится с ней в чем угодно только потому, что она жива и здорова. Мысль о том, что ее могут выставить из Хогвартса за грубейшее нарушение школьных правил, не приходила рыжей в голову. Торопясь быстрее добраться до места, она не замечала ничего вокруг, пока буквально не наткнулась на спину профессора Снейпа. Зельевар летел в своей обычной манере так, что плащ развевался далеко позади него, в том же направлении, что и гриффиндорка. От удивления Джинни остановилась, как вкопанная. Снейп был последним человеком, кого бы сейчас хотела повстречать девушка. Мало того, что он самый неприятный тип во всем Хогвартсе, ну за исключением, может быть, Филча. Быть увиденной им тут в такой час означало только одно: наказания не избежать, причем самого сурового и несправедливого. Джинни на мгновение задумалась, не вернуться ли обратно, но, безрассудно решительная, как и все гриффиндорцы, продолжила путь, осторожно крадясь вслед за мастером зелий, обращая внимание только на то, чтобы не создавать шума. Арбузная корка под ногами – остаток чужой и такой неуместной трапезы – оказалась совсем некстати. Профессор, случайно обернувшийся на подозрительный шорох, успел увидеть только широко распахнутые голубые глаза девушки, летевшей на него со скоростью заколдованной метлы последнего выпуска. В мгновение ока оба повалились на землю, усыпанную шуршащими осенними листьями. И тут Джинни, видимо, уже сознавая, что оправдания ни к чему не приведут, и, видя абсурдность сложившейся ситуации и гневные глаза зельевара почти напротив своих, прыснула, и все новые и новые приступы хохота просто не давали ей подняться. Она понимала, насколько это неловко, а в случае с грозным профессором и небезопасно для жизни, так глупо лежать на нем и заразительно смеяться, но ничего не могла с собой поделать. Самым неожиданным было то, что Снейп тоже улыбнулся… едва ли не в первый раз в жизни. В Хогвартс они возвращались уже вместе: он любезно предложил проводить мисс Уизли до гостиной Гриффиндора, а она не стала отказываться.
Когда, после почти полуторачасового отсутствия, раскрасневшаяся, но жутко довольная собой Джинни прошла сквозь проход за портретом Полной Дамы, на нее набросилось золотое трио во главе с Гарри. Девушка аккуратно отстранила друзей, просочилась вглубь комнаты, уселась с мягкое кресло у камина, закрыла глаза и сладко заулыбалась. Ничего не понимающие Гарри, Рон и Гермиона удивленно переглянулись.
- И где ты была, сестренка?
- Гуляла.
- А-а-а, - Рон многозначительно переглянулся с друзьями. Настала очередь Гарри приниматься за допрос:
- Хорошо провела время, я вижу?
- Да, неплохо, - лениво протянула рыжая, продолжая улыбаться.
- И было с кем?
- А то!
Гарри недоверчиво глянул на свою девушку, он хотел, видимо, сказать: «У кого еще, кроме тебя, ума хватит бродить по окрестностям Хогвартса в такой час», но сдержался. Джинни приоткрыла глаза, поймала его взгляд и произнесла:
- Ты, видимо, хочешь узнать с кем?..
- Да, хотелось бы послушать, - хмыкнул Гарри.
- Со Снейпом!
Вся троица залилась гомерическим хохотом.
- Ну и фантазия у тебя, подруга, - сквозь смех и слезы выдавила Гермиона.
- А я не шучу, - спокойно продолжала рыжая. В общем-то, именно такой реакции друзей она и ожидала. Она бы и сама не поверила, если бы ей кто стал рассказывать что-либо подобное. Но сейчас ее целью было не заставить поверить и вызвать всеобщее удивление, а, скорее, позлить Гарри.
- Он меня даже до портрета проводил.
- Я больше поверю в то, что ты сбегала в Хогсмид и выпила хваленого огневиски мадам Розмерты, - Рона все еще распирало от смеха.
- Он мне сказал, что у Гарри его старая книга зелий, - продолжала гриффиндорка. Друзья вмиг перестали ухмыляться, и по победному выражению лица Джинни стало ясно: 1:0 в пользу рыжей. Кроме трио, и, пожалуй, самого Снейпа, об этом никто не знал. Даже от Джинни, с которой Гарри встречался уже едва ли не второй год, он утаил этот факт.
- Что еще он тебе говорил? – уже серьезнее, но все еще не веря, спросил брюнет.
Младшая Уизли задумчиво заговорила:
- Ну например, как пытался тебя спасти, когда тебя перевозили из дома твоих родственников, но случайно попал заклинанием в Джорджа и отрезал ему ухо…
- Очень благородно! И ты ему веришь? – возмущался Гарри.
- Да, - искренне ответила девушка.
- А я нет! Про свои пожирательские проделки он не рассказывал?
- Он был Пожирателем по приказу Дамблдора! – воскликнула Джиини.
- Слушай, Гермиона права: у тебя и впрямь богатая фантазия…
- Еще никто не называл Джинни Уизли лгуньей! – разгорячилась рыжая, вскочила с кресла и направилась к комнатам девочек. Гарри повертел палочку в руках, затем спрятал и снова обратился к своей девушке.
- Стой! Есть способ проверить, как все было на самом деле.
Рыжая остановилась.
- Ну и? – ее стойка напоминала фигуру ее матери, когда та была сильно раздражена.
- Подольем Веритасерум Снейпу.
- Ты с ума сошел, - прошептала Джинни испуганно. Весь ее гнев улетучился в одно мгновение.
- Боишься?
- Нет.
- Чего бояться, если, как ты тут нам говоришь, все это правда?
- Н-нет… Нет, Гарри, я за тебя боюсь, ты не понимаешь, что делаешь… - лепетала девушка.
- Или мы действуем, или ты здесь и сейчас признаешься, что все придумала, - Гарри испытующе смотрел на нее, ожидая, что она вот-вот скажет, что это – всего лишь глупая выдумка, и они мирно разойдутся спать, но не тут-то было. Не в характере Джинни было признавать себя неправой, тем более, когда она на все сто процентов была права.
- Так ты признаёшься? – переспросил брюнет.
- Никогда! – бросила девушка.
- Я понял. Сообщу, как все будет готово, - отрывисто произнес парень, развернулся и, не поцеловав, как обычно, Джинни перед сном, исчез в коридоре, ведущем в спальни мальчиков. Гриффиндорка стояла и молча смотрела на оставшихся тут Рона и Гермиону. Судя по всему, идея Гарри с сывороткой правды им тоже не нравилась. Если честно, Джинни надеялась, что Гарри остынет и передумает, потому что осуществить эту бредовую идею было бы верхом безумия. Но, к сожалению, она слишком хорошо его знала. Назад пути не было. Начинался кошмар под названием «расскажите мне все, профессор Снейп».
***
Скрипнула дверь, мастер зелий вошел в супружескую спальню. Джинни зажмурила глаза, но это не помогло. Снейп как будто знал, что она не спит. Он подошел и тихо позвал ее. Жена и не подумала откликнуться. Видя, что так ему ничего не добиться, Снейп решил гнуть свою линию, а точнее применить свой обычный унижающе-презрительный тон:
- Брось, Джинни, мы же не дети, играть в молчанку.
Ответа не последовало.
- Джинни, я знаю, что ты не спишь.
Тишина.
- Прости меня.
- О-о-о, что-то новое… - иронично заговорила она.
- Я не смог сдержаться, я был так зол!
Рыжая уселась на кровати и свирепо уставилась на Снейпа.
- И теперь девочке предстоят разбирательства в Министерстве, допросы, а дальше… О, Мерлин, мне даже страшно представить, что дальше! – нервно проговорила Джинни.
- Я что-нибудь придумаю.
- МЫ что-нибудь придумаем! Вместе! Не забывай, мы не должны путаться в показаниях.
- Да, - быстро согласился зельевар.
Джинни подняла глаза и еще раз попыталась со злостью взглянуть на мужа. На этот раз попытка не увенчалась успехом. Он сидел на кровати, напротив нее, и выглядел таким уставшим, измотанным и замученным, что ей на мгновенье стало его жалко. Казалось, то, что мастер зелий сделал сегодня, не дает покоя прежде всего ему самому. Тогда к чему он устроил весь этот спектакль, для чего?
- Прости, - еще раз немного виновато произнес Снейп.
Джинни не могла долго дуться. Поэтому, сохранив – для вида – непроницаемое выражение лица, чему за долгие годы успела научиться у зельевара, она пододвинулась ближе и взяла его за руку. Они и сами не заметили, как подкравшаяся благодаря стараниям самого Снейпа беда примирила их.
Глава 3Прежде всего скажу "спасибо" за безграничное терпение моим немногочисленным, но о-очень верным и замечательным читателям.
Глава была написана около года назад, и бету с тех пор я так и не нашла. Так что не исключены: бредообразность сюжета, ошибки и всяческие ляпы.
***
Глубокой ночью Александра осторожно выбралась из-под одеяла, прислушалась и, убедившись, что никто не помешает, на цыпочках покралась к своему тайнику за шкафом, который стоял в ее комнате, наверное, уже тысячу лет. Несмотря на то, что завтра предстоял нелегкий разговор с чиновниками из Министерства, она ни о чем не могла думать, кроме только что найденного дневника матери. Он тянул ее к себе, манил, как Еву запретный плод. Нащупав в темноте маленькую книжку, она снова вернулась к кровати, уселась на ней поудобнее, зажгла старый дедов фонарик, который с таким трудом выпросила, и начала читать.
17 октября. Я знаю, насколько коварны могут быть дневники. Успела убедиться…Но, мне абсолютно не с кем поделиться. Гермиона не поймет, Гарри - тем более. Мне нужно кому-то выговориться, иначе я взорвусь. Потому рискну. Тем более что этот экземпляр вроде бы не отвечает на каждую мою фразу))) Сегодня мы с Гарри проникли в подземелья к Снейпу для того, чтобы выпытать его воспоминания о прошлом. Это было ужасно!!! Такое услышать мы были не готовы! Гарри хотел убить профессора на месте, я его еле удержала. Потом решил мстить. Весь вечер перебирал, что же заденет Снейпа больнее, потом, наконец, придумал: я должна стать его девушкой, а потом с позором бросить. Я долго смеялась, но он, как оказалось, не шутил. Я, конечно, не оправдываю Снейпа, но это уже слишком. Что делать? Я не хочу потерять Гарри!!! Может, подыграть ему, а потом сказать, что ничего не вышло?
22 октября. Делаю вид, что подбиваю клинья под Снейпа. Это так утомительно! Ну почему Гарри всегда так усложняет себе и окружающим жизнь? Сегодня опять куча наставлений, что и как лучше сделать. Большую часть, конечно, пропускаю мимо ушей, не дай Мерлин кому такое услышать – мозг воспалится! Хотя для достоверности на пару отработок к Снейпу все же напросилась. Поэтому до субботы, думаю, можно позволить себе отдохнуть.
24 октября. Сегодня на отработки к Снейпу. Удачи, Джинни, удачи! Главное, особо не попадаться ему на глаза. Хотя он на самом деле не такой уж злыдень, каким обычно всем представляется. Мне даже показалось, что после того глупого случая в лесу он не так сильно изводит меня на зельях.
Только что пришла, с ног валюсь. Слава Мерлину, он даже не собирается ко мне приставать. И на что только надеется Гарри? Сегодня я честно два часа оттирала котлы, а он в это время спокойно сидел за столом и царапал что-то на пергаменте. Даже ни разу не оторвался и не посмотрел на меня. И ни разу не отпустил какой-нибудь язвительной фразочки в мой адрес. Так что все прошло как нельзя лучше. И мне ущерба нет, и Гарри, вроде как, доволен, думая, что я там провожу завоевательные маневры. Обидно только – устала, как собака, и так бездарно провела субботний вечер. 26 октября. Сегодня опять была в подземельях. Приготовилась, как и в прошлый раз, драить котлы, но не тут-то было! Снейп повел себя очень странно. Нет, столько потрясений так часто – это не по мне! Только один взгляд Снейпа выдержать чего стоит. Он вполне серьезно предложил мне свою помощь в зельеварении. Я настолько оцепенела, когда он с меня глаз не сводил, ожидая ответа, что ничего, кроме «спасибо, профессор» выговорить не смогла. Теперь мне целых два раза в неделю придется появляться у него и заниматься этими жуткими зельями. Мерлин, за что мне это?! Я знаю, что никогда не была хорошей девочкой, но не до такой же степени? Сегодня варили какое-то бодрящее зелье. И, конечно, получилось не то, что нужно. Хорошо, что ничего не взорвалось))) Самое смешное: он ни разу меня не обругал, не оскорбил и даже не снял очки с гриффиндора за мою неисправимую тупость. Только пробормотал: «Старайтесь, мисс Уизли, когда-нибудь у вас все получится».
За дверью, в коридоре, послышался шорох, Алекс быстро захлопнула дневник, спрятала его под подушку, погасила фонарик и притворилась крепко спящей. Усталость взяла свое, поэтому, несмотря на гложущее ее любопытство, девушка вскоре крепко уснула.
Наутро, когда камин заполыхал изумрудно-зеленым пламенем, вся семья была уже готова к визиту официальных лиц. Родители полночи ломали голову, наконец нашли решение: взять всю вину на себя. Алекс и Фред, уже предупрежденные, довольные, причесанные и аккуратно одетые, с натянутыми улыбками сидели на диване в гостиной. Младший, Тобиас, с утра пораньше был отправлен к Биллу и Флер, дабы в присутствии представителей Министерства не ляпнул чего ненужного. Поэтому, когда к ним в гостиную явились, все в золе и саже, маленький пожилой волшебник с всклокоченными волосами, лысиной на макушке и изрядным количеством лишних килограммов и светловолосая молодая девушка, красивая, но с несколько крупными и неправильными чертами лица, перед ними предстало просто идеальное магическое семейство.
– Итак, мистер и миссис Снейп, – начала девушка деловито, дотронувшись палочкой до пера, которое сразу же принялось строчить по пергаменту с эмблемой Министерства магии, – как вы можете объяснить произошедшее в вашем доме вчера, в двадцать один час семнадцать минут?
Мистер и миссис Снейп, как их только что назвали, самым честным взглядом посмотрели на представителей, дети сидели на том же месте и по-прежнему мило улыбались.
– Понимаете ли, мы немного повздорили с женой вчера, – начал мастер зелий самым безобиднейшим тоном.
– И так получилось, что мы пустили в ход магию, – поддержала его Джинни.
– Ничего непростительного, простейшие бытовые заклятья, – ровно продолжал Снейп.
– Ну, знаете: подпалить мужу мантию, выдрать клок волос, запустить в него чем-нибудь, ничего особенного, но иногда так хочется, правда? – лукаво улыбнувшись, осведомилась рыжая.
– Не знаю, у меня нет мужа, – отрезала блондинка.
"Ясно, еще и озлобленную старую деву подослали, – подумала Джинни про себя, – надо склонять на свою сторону толстяка".
– Не хотите ли чаю, мисс…, мистер..? – уже вслух обратившись к гостям, услужливо предложила хозяйка. – Простите, не знаю ваших имен.
– Уорвик, – скрипучим голосом тихо произнес мужчина.
– Не стоит, я думаю. Мы сюда не чай пить пришли. Я Пикс, Оливия Пикс, из Отдела обеспечения магического правопорядка, – представилась девушка.
Джинни посмотрела в сторону мистера Уорвика – в его горестном взгляде читалось, что, если бы не его спутница, он пропустил бы в этом доме не только стаканчик чаю. Но такие, как Оливия, рьяно и фанатично принимающиеся за дело, не имеют подобных слабостей, и, кроме того, они не позволят проявить ни малейшего намека на слабость никому в радиусе мили вокруг.
"Плохо дело", – уныло подумала Джинни.
– Очень приятно, – в один голос проговорили супруги после того, как гости представились.
– Не будем отвлекаться. Итак, вы посылали друг в друга заклятья, что, на мой взгляд, является примером неразумнейшего использования магических способностей. Жаль, за это не наказывают, – нервно хлопнув ресницами, проговорила блондинка. – Что же было дальше?
– В комнату зашла наша дочь, Алекс, – осторожно начала Джинни, – это случилось как раз в тот момент, когда на нее летел огромный том «Энциклопедии заклинаний: От Средневековья до наших дней».
– И она без разрешения та то Министерства применила магию! – резко выкрикнула Пикс.
– Бросьте, единственное, что она могла, это лишь немного изменить траекторию полета книги силой мысли, – раздраженно вмешался Снейп, – у нее даже палочки не было.
– Где же она была, позвольте спросить? – недоверчиво осведомилась представительница Министерства.
– Пока наши дети находятся дома, их палочки под замком, – зельевар скользнул в дальний конец комнаты и взял со стола большую шкатулку с прозрачной крышкой. – Вот здесь, – сунул он шкатулку под нос блондинке. – Убедитесь, она надежно заперта.
Оливия ехидно заулыбалась:
– Я думаю, нам стоит проверить кое-что другое: какое заклинание было выпущено из палочки последним.
Алекс вздрогнула. Родители, однако, не смутились, даже не подали вида, что что-то не так. Конечно же, такой вариант развития событий был тоже учтен. Снейп колдовал над палочкой почти до самого утра, чтобы последними ее «воспоминаниями» оказались лишь те заклинания, которые девушка произносила еще в Хогвартсе. Отчего утром под глазами у него залегли такие синяки – безмолвные свидетели бессонной ночи, – что Джинни пришлось полчаса припудривать их маггловским способом.
– Как хотите, – недрогнувшим голосом произнес зельевар, – палочка моей дочери слева, – он указал на длинную гибкую палочку из красновато-белого дерева. – Орешник и хвост единорога.
Пикс с плотоядным видом вцепилась в палочку и выкрикнула:
– Приори Инкантатем.
Перед лицом всех присутствующих сквозь пелену легкого дымка возникли подземелья Хогвартса и девочка, шепчущая «Бойлио» стоящему перед ней котлу.
Алекс облегченно вздохнула. Она прекрасно помнила, что это такое – последний урок зельеварения перед уходом на пасхальные каникулы. Тогда она и одна из ее лучших подруг, Энн Блумфилд – маленькая магглорожденная ведьмочка с кудрявыми серовато-каштановыми волосами, торчащими в разные стороны, – уныло глядели на содержимое их котла. Тогда Снейп разделил класс на пары и задал варить противоядие от укусов большинства видов змей. С его слов, именно это зелье когда-то спасло ему жизнь. Но то, что томилось в котелке Алекс и Энн, напоминало скорее раствор для кладки кирпича, чем ярко-голубую жидкость, которая должна была получиться в идеале.
– Энни, порежь корень имбиря, – скомандовала брюнетка.
– Думаешь поможет? – брезгливо покосившись на варево, ответила подруга.
– Должно, – неуверенно промямлила Алекс. – Судя по рецепту, оно уже должно было закипеть, – продолжала рассуждать она, – может ему помочь?
Александра осторожно взмахнула палочкой под столом и прошептала: «Бойлио».
– Это не поможет, мисс Снейп, – зельевар подошел ближе и сунул свой крючковатый нос в котел юных гриффиндорок. – Оно кипит только при достижении определенного цветового оттенка и консистенции, – шипя, отчеканивал он. Алекс и Энн обменялись сочувствующими взглядами. В классе в это время воцарилась полнейшая тишина. Ученики то и дело нервно заглядывали в свои котлы, содержимое которых у большинства мало чем отличалось от того, что наварили девушки.
– Эванеско, – тихо произнес Снейп, дотронувшись до котла Энн и Александры, и котел мгновенно опустел. – Можете быть свободны, – презрительно проговорил он, бросив в сторону Алекс такой ненавидящий взгляд, что та невольно вспомнила выражение «убить взглядом».
Девушки поднялись со своих мест, сложили учебники и угрюмо побрели к выходу. Мастер зелий, как мрачная тень, последовал за ними, и затем, распахнув перед ними дверь класса, негромко, чтобы было слышно только им обеим, процедил:
– Блумфилд, Снейп, я очень удивлюсь, если вы сдадите ТРИТОНы хотя бы на «О», сейчас больше, чем на «Т», вы не знаете.
– И почему твой отец вечно к нам копается?! – возмущалась Энн, когда девушки уже брели мимо Большого зала.
– Наверное, потому, что я не оправдала его ожиданий, – грустно ответила Алекс. – А ты – моя подруга, уж извини, что тебе достается… из-за меня, – вконец сникла она.
– Ничего, – отмахнулась Энн. – А вот интересно – дома он себя так же ведет?
– Абсолютно так же, – пожала плечами Александра.
– Да-а, я и не знала, что все настолько плохо, – сочувственно покачав головой, пробормотала Энн.
– И не говори, – вздохнула брюнетка, после чего обе молча направились в гостиную гриффиндора.
Тем временем молодая, но дотошная представительница Министерства внимательно разглядывала палочку Александры. Не найдя ничего интересного, она положила ее в шкатулку, взяв оттуда, для осмотра короткую розовато-бурую яблоневую палочку Фреда.
– Из чего она? – сухо обратилась она к мальчику.
– Яблоня и сухожилие дракона, – растерянно ответил Фред, не ожидавший вопроса, – очень стремительная палочка.
Пикс еще раз подозрительно глянула на нее и положила на место.
– Действительно, вроде бы ничего противозаконного ваши дети не совершали, – недовольно прищурившись, проговорила блондинка. – Что скажете, мистер Уорвик? Старик встрепенулся и проскрипел:
– Да, я согласен. Очень милая семья и дети тоже… очень милые, – нахваливал их старик, чувствуя, что пришло для этого время. Вернее, сейчас ему это позволят.
– Но все же, – продолжала представительница, поднимаясь с кресла, – вашей дочери необходимо будет явиться в Министерство… для беседы, – Пикс протянула Джинни пергамент, в котором было указано, куда и в какое время необходимо прибыть Алекс.
– Всего доброго, – попрощались представители, шагнули в камин и исчезли в языках зеленого пламени.
