Глава 1Дорогие читатели, это мой второй фик с этим пейрингом. Только, пожалуйста, не ждите, что "любовь" начнется сразу с первой главы) Восторженных отзывов не жду.) Спасибо за внимание!)
____
- Да ну тебя, - сердился Рон, - хоть раз в жизни ты можешь спокойно отдохнуть? Просто помолчать, и все?
- Ну да, как будто ты сам можешь «просто помолчать», Рональд, - отстраненно отозвалась Гермиона. Она расстегнула сумку и под страдальческим взглядом Рона вынула из нее конспекты. Внимательно проглядывая их, она добавила: - И, между прочим, СОВ не за горами, как вы могли подумать! Поэтому сейчас самое время начать го...
- Я тебя умоляю, - Рон молитвенно сложил ладони, - до СОВ еще больше года! ГОДА, Гермиона!
- Я знаю, - на секунду гриффиндорка оторвалась от изучения конспекта и холодно взглянула на Рона. – Но вот зачетная работа по Истории магии предстоит нам уже в ближайшем будущем, а потому, Рональд – имей совесть повторять материал! Я не намерена в очередной раз давать тебе списывать! И к тебе это тоже относится, Гарри! – рявкнула Гермиона, краем глаза заметив, что друг тоже открыл рот, намереваясь, видимо, встать на защиту Рона. – И я повторяю это в последний раз – либо вы оба начинаете усердно учиться, либо можете забыть о помощи навсегда!
В раздражении выкрикнув это слова в лицо Гарри и Рона, Гермиона глубоко вздохнула и отошла в сторону, поближе к окну.
- Чего это с ней? – услышала она благоговейный шепот Рона.
- Не знаю... – Гарри в недоумении пожал плечами. – Девчонки – с ними всегда все непонятно. Ты же их знаешь, Рон.
«Мальчишки», - снисходительно подумала Гермиона, закатив глаза. Ну откуда, откуда Рон может знать хоть что-то о девочках? К четвертому году обучения у нее вообще сложилось такое впечатление, что Рон и знать-то не ведает о существовании такой вещи, как разделение полов. Гермиона подозревала, что ее лучший друг не делает различий между ней самой и, к примеру, Гарри – Рон с равным воодушевлением брался обсуждать недостатки то одной, то другого, не имея, похоже, ни малейшего понятия о такте.
- Да он и слова-то такого небось не знает... – процедила она сквозь зубы. Несколько однокурсников, стоявших неподалеку, удивленно покосились на нее и поспешили отодвинуться подальше. Гермиона чуть смутилась и вновь углубилась в конспекты.
* * *
- Когда же наконец обед, а?
Виктор насмешливо глянул на сидевшего рядом друга, раздраженно упершего взгляд в одну точку.
- Тебя только еда интересует, Левски, - заметил Крам. Левски приподнял бровь.
- Ну, не только, - протянул он, провожая взглядом проходивших мимо слизеринского стола девушек-шестикурсниц. Виктор, напротив, глянул на них недовольно.
- Им бы только глупо хихикать да выпрашивать автографы, - обронил он. И, словно в подтверждение его слов, шестикурсницы как по команде остановились и с одинаковыми смущенными улыбками принялись шарить в сумках в поисках более-менее подходящего кусочка пергамента.
- Сегодня ты уже тренировался расписываться как можно красивее? – поддел его Левски. Виктор скептически хмыкнул, глядя на суетящихся девочек исподлобья.
- Если нужно будет, я просто поставлю крестик. Пусть радуются...
Не успел Левски рассмеяться, как шестикурсницы трусцой поспешили к слизеринскому столу. Каждая из них сжимала в руке крошечный клочок пергамента.
- Можно ваш автограф? – пискнула какая-то белобрысая девчонка, по всей видимости, самая смелая, и протянула Виктору перо и пергамент.
- Конечно. Что писать?
По правую сторону от Крама зашелся в беззвучном смехе Левски.
* * *
Гермиона подошла к гриффиндорскому столу и опустилась на деревянную скамью, бережно положив учебник по Зельям рядом с тарелкой. Гарри и Рон, чуть помедлив, заняли соседние места по обеим сторонам от подруги.
- Просто ужас, - пожаловался Рон, перекладывая к себе в тарелку большой кусок бекона. – Это не проверочная – кошмар. Мы не написали и половины – верно, Гарри? – Дождавшись утвердительного кивка, Рон спросил: - А как ты, Гермиона?
- Я ответила на все вопросы.
Рон хмыкнул, поймав взгляд Гарри.
- Ну да, ну да. Кто бы сомневался?
Гермиона глянула на него осуждающе.
- Между прочим, ты мог бы быть и посерьезнее.
- Да ну? – Рон насадил на вилку кусочек бекона и, благоговейно вздохнув, отправил себе в рот. Гермиона наблюдала за его манипуляциями с неприкрытым неодобрением. – И зачем это, позволь спросить? Я вполне доволен нынешним положением вещей...
- Ага, - в порыве праведного гнева Гермиона хлопнула закрытой книгой по столу. Несколько робких первокурсников неподалеку вздрогнули от неожиданного звука. – Конечно, как я могла забыть – ты ведь рад оставаться таким же ленивым раздолбаем, как сейчас!
- Простите?
Гермиона, Гарри и Рон как по команде обернулись. За их спинами с крайне недоуменным видом стоял Виктор Крам.
- Ой... Это я не вам. – Гермиона крайне смутилась и покраснела под внимательным взглядом болгарина и, чтобы скрыть это, немного нервно рассмеялась. – Я говорила это своему другу.
- А... тогда ясно.
В знак понимания Крам кивнул и поспешил к выходу из Большого зала. Следом за ним с самым что ни на есть веселым и бесшабашным видом проследовал Левски. Рон широко распахнутыми глазами смотрел им вслед, разинув рот. Гермиона же словно не обратила ни малейшего внимания на произошедшее и, откинув густые волосы за спину, открыла книгу и углубилась в нее. Рон выглядел еще более ошарашенным, чем пару минут назад, когда за их спинами внезапно возник ловец болгарской сборной.
- Гермиона, ты видела? – севшим от волнения голосом спросил он.
- Что видела?
- Как это – что? Крам, Гермиона! Крам! Нет, ты видела?
Сделав еще пару бесплодных попыток привлечь ее внимание, Рон наконец разочарованно махнул на нее рукой и повернулся к Гарри.
- Гарри, ну хоть ты-то видел?
Гермиона закатила глаза и поднялась с места, со стуком захлопнув книгу.
- Гарри, когда Рон наконец перестанет пускать слюни, приходите в библиотеку. Оба, - с нажимом добавила она, краем глаза заметив, что Рон протестующе дернулся, на некоторое время даже позабыв превозносить Крама. – Вместе поищем что-нибудь, что сможет помочь Гарри на испытаниях.
Гриффиндорка развернулась и пошла к выходу, сжимая в руке книгу. Но не успела она сделать и пары шагов, как ее окликнул неуверенный голос Рона. Гермиона развернулась и вопросительно уставилась на друга.
- Да?
- М-м-м... Я знаю, что Крам часто сидит в библиотеке, так что... – В поисках поддержки Рон бросил умоляющий взгляд на Гарри. В ответ тот лишь пожал плечами. – Я хотел тебя попросить... В общем, ты не могла бы взять у него автограф, если случайно его там встретишь?
Гермиона высоко вскинула брови. Гарри же от души захохотал, обхватив себя за бока – да так, что внушительного вида слизеринец, проходя мимо гриффиндорского стола, недоуменно покрутил пальцем у виска.
- Честное слово, Рон... – Она попыталась недовольно взглянуть на него, поджав губы, но донельзя смущенное выражение лица Рона и заливисто хохочущий Гарри помешали ей это сделать. Она едва сумела подавить улыбку.
Мерлин, они оба неисправимы. Кто-то свыше наверняка жестоко подшутил над ней, сделав ее подругой двух таких безалаберных весельчаков.
- Я жду вас в библиотеке.
Она выдержала небольшую, совсем крохотную паузу, затем развернулась и быстро пошла к выходу, оставляя за плечами сбитого с толку Рона и громко хохочущего Гарри. Сдерживаемый смех звенел внутри нее сотней серебряных колокольчиков – и, выбежав из широких дверей Большого зала, Гермиона прислонилась к стене и засмеялась в голос, закрывая лицо руками.
Хотя, если посмотреть с другой стороны – между ними тремя не так уж и много различий...
Глава 2Дорогие мои читатели, мне бы хотелось сказать вам огромное спасибо за ваши отзывы. Я и не думала, что вы так быстро откликнетесь) Если кто-то хочет высказать свои пожелания по поводу сюжета или стиля, то прошу сюда: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?showtopic=14253&hl= Это моя авторская темка. Спасибо заранее.
________
Нервно поглядывая на часы, Гермиона сидела в библиотеке и листала большой, старый, пропахший пылью и сыростью том. Буквы на обложке уже давным-давно стерлись, но, пролистав его мельком возле стеллажей, Гермиона обнаружила, что книга содержит множество полезной информации. Гермиона принесла ее к своему столу у окна и с нетерпением открыла, предвкушая, как совсем скоро она сможет вместе с Гарри и Роном внимательнее ее изучить.
Но как оказалось позже, друзья решили просто-напросто проигнорировать ее предложение пойти в библиотеку – Гермиона в одиночестве сидела за небольшим столом у окна вот уже второй час. Дверь библиотеки то и дело открывалась, несмазанно скрипя, и каждый раз гриффиндорка надеялась увидеть в дверном проеме Гарри и Рона. Но, видимо, ее надежды были напрасны – в библиотеке было множество учеников со всех факультетов, но только не Гарри и Рон. И это злило.
А еще больше Гермиону раздражало то, что за соседним столом с удобством расположился этот пресловутый болгарский ловец, Крам, чтоб ему пусто было. Место рядом с ним было занято каким-то молодым человеком – Левски, кажется, - который взял с полки первую попавшуюся книгу и даже не подумал ее открыть. Понаблюдав за ним исподлобья некоторое время, Гермиона с глухим раздражением поняла, что друг Крама только тем и был занят, что весьма бесстыдно и бесцеремонно рассматривал находившихся в библиотеке старшекурсниц. И, что самое плохое – те даже и не думали возмущаться. Еще чуть-чуть, - с негодованием подумала Гермиона, - и эти глупые девчонки начнут отвечать ему взаимностью прямо здесь, в библиотеке.
Она перелистнула страницу и начала было читать, но отчего-то строчки поплыли, а их смысл начал ускользать от понимания. Что-то явно было не так.
Подняв голову, Гермиона сразу обнаружила, что сидевший прямо напротив Крам вперил в нее странный, немигающий взгляд. Когда же гриффиндорка напряженно нахмурилась, вопросительно глядя ему в лицо, Крам и не подумал отвести взгляд, лишь его губы дрогнули, складываясь в насмешливую улыбку. Гермиона вспыхнула и поспешно опустила глаза к книге.
Где же Гарри и Рон, в самом деле? Где их носит? Где они, чем они заняты именно в то время, когда ей так нужны друзья? Где?!
Гермиона закусила губу и перелистнула еще страницу. И еще одну. Чувствуя на себе тяжелый взгляд Крама, она никак не могла сосредоточиться. И, в довершение ко всему, ее побледневшие было щеки вновь начали предательски краснеть.
Да что же это такое, в самом деле?
Безрезультатно и совершенно бездумно пролистав еще несколько страниц, Гермиона рывком поднялась с места, едва не уронив стул, и принялась собирать вещи. Школьный учебник, свиток пергамента, перо... она побросала все это в сумку не глядя и мало заботясь об аккуратности. Перебросив ремень сумки через плечо и подхватив библиотечные книги, Гермиона решительным шагом направилась к мадам Пинс.
- Я возьму это, - выдавила гриффиндорка и неожиданно закашлялась: от долгого молчания голос, кажется, охрип. Мадам Пинс неодобрительно взглянула на нее, но все же выдала требуемые книги. Покрепче перехватив их, Гермиона торопливо вышла из библиотеки.
* * *
- Честь и честность, - отрывисто бросила она Полной Даме. Та высоко подняла брови, но все же молча открыла Гермионе проход.
Гриффиндорка шагнула в гостиную, осматриваясь. Отчего-то ее не оставляла мысль, что Гарри и Рон, вместо того чтобы пойти вслед за ней в библиотеку, просто-напросто решили отсидеться в Общей гостиной. Они оба просто безответственные лентяи, вот кто.
Злость поднялась в ней удушающей волной и затопила разум, когда наконец ей удалось разыскать Гарри и Рона среди прочих гриффиндорцев - они играли в шахматы, непринужденно болтая и смеясь. Гермиона направилась прямо к ним.
- Ну, как сходили в библиотеку?
Гарри и Рон синхронно вздрогнули и подняли головы. Гермиона стояла прямо перед шахматным столиком, натянуто улыбаясь.
- Гермиона, мы...
Она так холодно взглянула на Гарри, что его голос быстро сошел на нет.
- Вот только наверняка вы были в библиотеке Шармбатона или Дурмстранга, потому что в нашей я вас не видела!
- Гермиона, мы правда хотели пойти, - взмолился Гарри, - но Малфой...
- Хватит!
Она швырнула книги на столик. Шахматные фигурки, визгливо крича, попадали на пол. Парвати и Лаванда мигом оторвались от составления гороскопа для Трелони и в предвкушении вперили в Гермиону алчные взгляды.
- Меня не волнуют ваши оправдания, - жестко отрезала Гермиона. Плечо неприятно оттягивала тяжелая, набитая учебниками сумка, а еще отчего-то защипало в глазах. – Я и так наперед знаю, что вы мне скажете. И вообще, в следующий раз постарайтесь придумать что-нибудь более оригинальное.
Она тяжело вздохнула и направилась к лестнице, ведущей в спальни девочек. Какой-то маленькой, совсем крошечной частью своей души Гермиона надеялась, что кто-нибудь из друзей сейчас окликнет ее, попросит прощения за невнимательность, за безразличие... но они молчали. В сотый, в тысячный, в миллионный раз. Молчали, как всегда. И, черт... это было больно, потому что она старалась помочь им изо всех сил, как могла.
Но им было наплевать. Что ж... теперь и ей тоже.
* * *
- Кому еще автограф?
Громкий голос Левски вернул Виктора к реальности. Он очумело помотал головой, стараясь сбросить то сонное оцепенение, что одолевало его последние пару часов. К ним то и дело подходили все эти щебечущие стайки восторженных девчонок, и Виктор бездумно расписывался и расписывался на клочках подаваемых пергаментов, мечтая только о том, как бы пройти наконец на корабль и упасть в кровать. Что касается Левски, так того, похоже, только и интересовали старшекурсницы, одолевавшие их с просьбой поставить автограф.
- Эй, Виктор?
Улыбающееся лицо Левски замаячило прямо перед глазами Виктора.
- Что тебе?
- Мне-то ничего от тебя не нужно, а вот всем этим девчонкам, похоже, очень даже. Так что - выше нос!
- Я говорю тебе это уже в сотый раз, - Виктор устало вздохнул. – Меня не интересуют все эти глупые поклонницы!
- Как же, как же, - Левски многозначительно поиграл бровями. – Что же тогда ты так пожирал глазами ту девчонку?
- Какую еще девчонку? – лениво поинтересовался Крам. Сознание словно заволокло белым туманом, мысли ускользали, точно змеи. И правда, про какую такую девчонку толкует Левски?
- Ну, ту, из библиотеки. Ты же ее чуть взглядом не испепелил. И после этого ты мне будешь врать, что тебя не интересуют здешние ученицы?
- Она меня не интересует, - сурово отрезал Виктор, испытывая почти непреодолимое желание отвесить другу подзатыльник. – Она просто... смешная.
- Смешная? – Левски резко остановился прямо посреди коридора. Несколько малолетних хаффлпаффцев с размаху врезались ему в спину, но он, кажется, даже не заметил этого. – Как это понимать?
- Ну, она в одиночестве сидит в библиотеке, читая какие-то скучные книги и ни на кого не обращая внимания. А еще она явно была на кого-то обозлена, - добавил Виктор, задумчиво потирая лоб. – Мне так показалось.
- И это так тебя привлекло, Виктор? – Левски широко ухмыльнулся. Крам все-таки не удержался и отвесил ему хороший подзатыльник.
Глава 3Дорогие читатели, спешу вас разочаровать - ничего "такого" между Гермионой и Виктором не будет) Но буквально через главу я постараюсь наверстать упущенное) Надеюсь, не разочарую. Спасибо всем за отзывы!
______
С самого дня ссоры Гермиона старалась избегать встреч с Гарри и Роном, потому что знала: они непременно станут просить у нее прощения. Она поняла это уже два дня назад, когда за завтраком Рон взглянул на нее глазами побитой собаки, а Гарри, наоборот, старательно смотрел в другую сторону, делая вид, что не замечает Гермиону. Она сидела в компании молчаливого Невилла и бодро щебечущей Джинни, и вяло ковыряла вилкой салат. А Рон
смотрел - Гермиона кожей чувствовала его виноватый взгляд. Она и сама понимала, что больше так продолжаться не может, но никак не могла заставить себя просто подойти к друзьям и выслушать, наконец, их извинения. Ей уже надоело, что ее ценят только тогда, когда она очень им нужна или когда ее нет рядом. Гермионе очень хотелось, чтобы ее ценили просто за то, что она есть. Но, похоже, для Гарри и Рона это оказалось бы слишком сложным.
- ...Хогсмид уже через две недели, и я подумываю над тем, куда пойти. А ты, Невилл?
Невилл безразлично пожал плечами, вертя в руках пустой кубок. Джинни повернулась к Гермионе.
- А ты, Гермиона? С кем ты пойдешь?
Гриффиндорка грустно улыбнулась Джинни.
- Пока не знаю. Ты же знаешь, мы с Роном и Гарри сейчас в ссоре.
Джинни покачала головой и утешающе потрепала ее по плечу.
- Ничего, ты вполне можешь пойти со мной.
Она отодвинула от себя полупустую тарелку и взглянула на маленькие наручные часики.
- Ух ты, сколько времени. Мне уже давно пора на Зелья. – Джинни поднялась с места, сверху вниз глядя на Гермиону. – Ну что, тогда договорились?
- Да. – Гермиона утвердительно кивнула. – Да, конечно, Джинни.
Гриффиндорка тепло улыбнулась Гермионе на прощание и торопливо двинулась вдоль стола. Проходя мимо Гарри и Рона, она сделала в их сторону большие глаза. Вот сводница... Гермиона попробовала было возмутиться, но не смогла, лишь уныло облокотилась о стол.
Просто отлично. Здорово. Еще один такой день – и она сама пойдет к Гарри и Рону, наплевав на собственную гордость. Определенно.
* * *
Виктор шел по узкому, пыльному коридору, проклиная все на свете. Мало того, что сегодня все поклонницы словно с цепи сорвались, с удвоенной энергией и назойливостью требуя автографы, мало того, что прямо с утра зарядил мелкий, колкий дождь – так еще и Левски куда-то запропастился, и Каркаров отправил Виктора на его поиски. Крам успел обойти все мыслимые и немыслимые места, в каких, по его мнению, мог быть Левски – и все тщетно. Друг как сквозь землю провалился.
В конце концов, бродя по замку, Крам набрел на этот коридор. Чем черт не шутит - он решил проверить и здесь.
Не успел Виктор сделать еще хотя бы пару шагов, из-за какой-то двери даже без подобия на опознавательную табличку послышались голоса. Болгарин замер на месте, прислушиваясь – интересно, кого это занесло в тот же самый заброшенный коридор, в который завели его поиски пропавшего товарища?
Послушав голоса еще пару мгновений, Виктор дернулся вперед и решительно распахнул дверь комнатки. Заглянул внутрь и ахнул.
Вот это действительно ничего себе.
У окна, опершись о покосившуюся парту, явно уже давным-давно пришедшую в негодность, стоял Левски. И не один. Виктор сделал еще несколько шагов вперед, стремясь разглядеть его спутницу. У девицы, которая испуганно таращилась на вошедшего Крама, были длинные светлые волосы и большие синие глаза. Что ж... похоже, Левски остался верен себя. Девица явно была в его вкусе – красивая и пустоголовая.
- Виктор, что ты здесь делаешь? – севшим голосом выдавил друг. Девушка тут же отскочила от него, поправляя одежду. Еще один хмурый и тяжелый взгляд Крама – и она мигом выскочила за дверь, позабыв даже попрощаться с Левски.
- Эй, ты что? – возмутился тот, недовольно глядя на Виктора.
- Нет, это ты что? Совсем с ума сошел?
Он навис над Левски, глядя на него прищуренными глазами.
- Что случилось-то, объясни! Ну, решил немного развлечься, что в этом такого?
- О, черт!
Левски вздрогнул. Виктор оперся ладонями о парту по обеим сторонам от друга и приблизил к нему разъяренное лицо.
- Что такого, говоришь? Ты вообще думал о последствиях?
- Ты об этом, что ли? – Левски немного натянуто рассмеялся, потом замотал головой, словно приглашая Виктора посмеяться вместе с ним, но Крам остался непреклонен. – Так далеко даже я бы не зашел, поверь мне!
Губы Виктора тронула горькая усмешка.
- Хотелось бы поверить, но...
Он развернулся и пошел к двери, с неожиданным отвращением чувствуя на ладонях пыль. Черт... а ведь именно на этой отвратительно грязной парте его лучший друг собирался...
- Пойдем, - стиснув в руках прохладный металл дверной ручки, Виктор исподлобья глянул на Левски. – Тебя уже Каркаров ищет, кстати. Так что, пока мы не дошли до корабля – постарайся придумать оправдание поубедительней.
Левски немного неуверенно кивнул и поднялся с парты. Крам ухмыльнулся и бросил ему, уже выходя:
- И, кстати, не забудь отряхнуть штаны.
На миг Левски остолбенел, недоуменно хлопая глазами, затем, недовольно ворча, последовал за болгарином.
* * *
Гермиона вышла из кабинета трансфигурации, прижимая к груди стопку книг, которые дала ей для дополнительного чтения профессор Макгонагалл. Коридор был практически пуст, лишь неподалеку слышался звук шагов – все уже давным-давно разбрелись по своим гостиным, пока она разговаривала с профессором. По правде говоря, Гермиона даже была рада тому, что никого из знакомых нет – однокурсники, краем уха услышав, что она обращается к Макгонагалл за дополнительным чтением, снисходительно закатывали глаза и хмыкали, а некоторые даже крутили пальцами у виска.
Какие же они все глупые...
Не успела занятая своими мыслями Гермиона сделать и пару шагов, как вдруг кто-то сильно задел ее плечо, проходя мимо – да так, что она едва не уронила все свои книги.
- Эй! – возмущенно крикнула она. Человек, который едва не сшиб ее с ног, неохотно развернулся. Гермиона ахнула, мгновенно пожалев, что вообще открыла рот.
- Извини, - бросил ей Виктор Крам. – Что-то еще?
- Н-нет. – Она кашлянула, прочищая горло. – Кажется, нет.
Болгарин смерил ее взглядом, затем развернулся и стремительно пошел прочь.
- Вот же черт, - пробормотала Гермиона, чуть покраснев. Она поправила увесистую стопку книг у себя в руках и направилась в сторону гриффиндорской башни.
Что-то подсказывало ей, что сегодня Крам явно был не в духе...
Глава 4Предупреждение: глава маленькая. Уж не обессудьте. А за отзывы большое спасибо...
____
Следующие пару дней Гермиона провела как на иголках – ее сильно беспокоила ссора с лучшими друзьями. Даже по самым скромным подсчетам, она должна была помириться с Роном и Гарри уже давным-давно – но отчего-то долгожданное примирение так и не произошло. Частенько, лежа ночью без сна, Гермиона долго думала над сложившейся ситуацией и вскоре пришла к выводу, что их ссора уже просто-напросто переросла в привычку.
Она так привыкла безразлично проходить мимо них двоих в гостиной, в Большом зале, в классе... что это уже казалось неотъемлемой частью ее жизни. Подумать только – она, Гермиона Грейнджер, главная активистка курса, которая готова везде сунуть свой нос, которая хочет успеть все на свете – и вдруг ленится! Да и, кроме того, ленится там, где не положено – в отношениях. И это было странно. В последнее время ее частенько охватывали неведомые до сей поры апатия, безразличие к происходящему... и лишь учеба помогала ей сохранять русло своей жизни в определенных рамках. И вот, снова... в очередной раз Гермиона сделала попытку заменить простое человеческое общение сухими книжными страницами и скупыми параграфами, от которых ее, если честно, уже начинало тошнить.
Да и ко всему прочему через две недели – этот несчастный поход в Хогсмид. Раньше Гермиона радовалась таким походам – эти редкие вылазки были единственной возможностью выбраться наконец из замка. Кроме того, она всегда посещала Хогсмид в компании Гарри и Рона, а теперь же... Конечно, веселая хохотушка-Джинни тоже не самый плохой вариант, но она ни за что на свете не сможет заменить Гермионе ее лучших друзей. Гарри, Рон и она сама – словно три части одной мозаики. Мозаики, которую им удалось сложить и которую они заботливо охраняли от досужих глаз и оберегали от невзгод. Но, видимо, на этот раз не сохранили, не уберегли...
Кроме того, после ссоры с лучшими друзьями Гермиона стала проводить так много времени в библиотеке, что уже понемногу начинала привыкать к присутствию в своей жизни Виктора Крама. И, что самое смешное и нелепое – Гермиона привыкла к виду его широкой спины. Он всегда сидел к ней спиной и никогда – лицом. Почему? Она не знала. Да и, в общем-то, и не стремилась узнать. Гермиона и без того хохотала до слез, когда поняла, что имя Виктора Крама теперь окончательно и бесповоротно ассоциируется в ее сознании с его спиной.
М-да. Похоже, без Гарри и Рона она окончательно сошла с ума.
И все это одиночество уже перестает быть забавным.
* * *
- Подойти или не подходить? – услышал Крам. Он медленно, стараясь не напугать говорившего, повернул голову и увидел долговязого рыжеволосого мальчика, друга Гарри Поттера и этой девочки с пышными каштановыми волосами. Виктор так и не узнал ее имени. Ему казалось, что ее имя должно быть простым и бесхитростным, но в то же время надежным и привычным, как воздух... пожалуй, что-нибудь вроде Лизы. Нужно будет узнать, как ее зовут, иначе для него она так и останется Лизой.
- Решайся, Рон, - это голос Гарри Поттера. – Ты каждый раз одолеваешь меня этим вопросом, почему бы тебе просто взять и не подойти?
- Ну, не знаю, как-то это все... – Виктор сделал вид, что его увлек пейзаж за окном - ему очень хотелось услышать, что же еще скажет этот мальчик Рон. – Мне неудобно...
- О, Мерлин, - взмолился Гарри. – Рон, еще чуть-чуть – и я лично дам тебе пинка. Может, хоть тогда ты решишься.
- А может, ты сам возьмешь у него автограф? – В голосе рыжеволосого мальчика прорезались нотки надежды. – Ну, от моего имени?
- Ага, представляю себе такую картину: к Виктору Краму подходит Гарри Поттер и просит написать на листе что-нибудь вроде «Рону Уизли – всего наилучшего»? – Гарри скептически усмехнулся. – Как ты сам себе это представляешь?
- А что тогда? – заныл Рон. Глубоко вздохнув, Виктор уже собрался было подойти к несчастному мальчику сам, как вдруг неподалеку от него кто-то надменно хмыкнул. Обернувшись, Крам увидел ту девочку, которая до поры до времени была просто Лизой. Заметив ее взгляд, она подошла чуть ближе.
- Не обращайте на них внимания, - произнесла девочка твердо. – Они просто балбесы.
- Мне казалось, они твои друзья, - заметил Виктор. Вблизи он видел эту девчонку впервые. Карие глаза с едва заметными золотистыми искорками, россыпь веснушек на носу... в целом она производила довольно хорошее впечатление. А еще девочка казалась умной – несоизмеримо умнее всех тех пустоголовых вертихвосток, за которыми так любит ухлестывать Левски.
- Друзья, - подтвердила она, - но это не мешает мне говорить о них правду.
Полминуты они просто молча стояли, глядя на оживленно шепчущихся Гарри и Рона.
- Я давно хотел спросить... как тебя зовут? – наконец спросил Виктор. Губы собеседницы тронула легкая улыбка.
- Гермиона.
Она выглядела чуть смущенной. Виктор едва поборол желание расхохотаться – вот так Лиза! Он явно поторопился с выводами, решив, что ее имя просто и бесхитростно. Напротив... от него веяло какой-то тайной, загадкой. А еще оно было... милым. Черт! С чего вдруг это дурацкое словечко приходит Виктору в голову, стоит ему только взглянуть на нее?
- Рон никогда не решится, - заметила Гермиона и отчего-то погрустнела. – Он так и будет ходить вокруг да около, изводя всех окружающих... Но ни за что не подойдет.
- Ты так хорошо его знаешь?
- Лучше, чем кого-либо другого. – Она вздохнула. – Гарри и Рон для меня – самые близкие люди. Я знаю их
слишком хорошо.
- Неужели это плохо? – удивился он.
- Иногда да.
Виктор вновь скользнул взглядом по фигуркам двух мальчишек, стоявших неподалеку. Гарри чему-то невесело улыбался, а Рон продолжал бестолково терзаться сомнениями, раздирающими его в разные стороны. Наконец, чувствуя, как гулко бьется в груди сердце, Крам шагнул к ним. Он знал, что Гермиона недоуменно смотрит на него, и это придавало болгарину уверенности.
- Автограф?
От неожиданности Рон вздрогнул и поднял на Крама взгляд. Улыбка Гарри вмиг стала еще шире.
- Да, конечно, - спохватился Рон и дрожащими руками принялся расстегивать школьную сумку. Виктор обернулся. Гермиона молча смотрела на него – ее глаза улыбались.
- Вот.
Рон подал ему перо и пергамент.
Отчего-то на душе стало очень-очень легко...
Глава 5Гермиона в последний раз взглянула на свое улыбающееся отражение и вышла из комнаты, подхватив с кровати сумку. Приподнятое настроение, угнездившееся в ее душе еще с утра, никуда не исчезло – она даже нашла в себе силы приветственно кивнуть ошеломленным Гарри и Рону, проходя мимо них за завтраком. Мягкий солнечный свет струился в окна, заливая все вокруг. Гермиона придвинула к себе тарелку и принялась за еду, наблюдая за тем, как медленно плывут по небу пушисто-белые облака.
Ясный, до краев переполненный беззаботностью день с лихвой компенсировал те две недели, которые Гермионе пришлось коротать практически в полном одиночестве. Хорошо еще, Джинни вполне удавалось скрашивать своим обществом бесконечные часы скуки и уныния – нужно сказать ей за это спасибо. При всех своих недостатках (Гермиона не могла этого не заметить) Джинни умела появиться в самый нужный момент, безошибочно угадывая, когда человеку действительно требуется поддержка.
Но, похоже, для Гермионы трудный период уже закончился – еще вчера. Вчера вечером она, как обычно, пришла в библиотеку, взяла стопку книг, заняла самый дальний столик и принялась читать, время от времени делая пометки на аккуратном куске пергамента. А потом появился Виктор Крам – один, без Левски. Гермиона исподволь наблюдала за ним, ожидая, когда он по обыкновению сядет к ней спиной. Это уже стало традицией, и потому она уже давно перестала искать в этом скрытую причину. Каково же было ее удивление, когда Крам опустился за столик лицом к ней и послал Гермионе легкую улыбку. Она остолбенела и лишь глупо захлопала ресницами. Крам вновь улыбнулся, на этот раз более широко.
Следующие десять минут показались Гермионе сущей пыткой. Она с точностью могла сказать, когда именно Виктор смотрел на нее – в такие моменты у нее начинало пылать лицо. Гермиона ерзала на месте, ей было неловко. Без малейшего интереса листая книгу, она лихорадочно подумала о том, что наверняка глупо выглядит. Очень глупо... как одна из малолетних хаффлпаффских поклонниц, каждый день осаждавших Крама, когда он направлялся в Большой зал. А выглядеть так было недопустимо.
Поэтому, когда в следующий раз болгарин взглянул на нее, Гермиона подняла голову и смело выдержала его взгляд. Ей казалось, что этого будет достаточно, чтобы заставить его смутиться, но... Виктор продолжал смотреть – лишь легкая улыбка скользнула по его губам. Гермиона крепче вцепилась в книгу, пряча смущение за чуть прищуренными глазами.
Постепенно, как ни странно это звучит, она привыкла к его взгляду, и даже позволила себе расслабиться. Гермиона и Виктор продолжали играть в гляделки, и лишь иногда один из них отводил глаза. Это было довольно забавно – по крайней мере, так ей казалось вчера. Но сегодня же...
Сегодня, солнечным ясным утром, вмиг прояснившим мысли, их по-детски невинная игра показалась Гермионе чудовищным неприличием, недопустимым бесстыдством. Проклятье... какого черта она вообще ответила на его взгляд? Ведь это значило... ну, что-нибудь. Гермиона не знала, как к этому относиться, и потому чувствовала себя самой глупой девушкой в Хогвартсе.
О, Мерлин. А ведь день так хорошо начинался.
- Привет, Гермиона!
К ней с широкой беззаботной улыбкой на лице спешила Джинни. Гермиона попыталась сделать вид, что рада ее приходу.
- Привет, Джинни. – Она опустила взгляд в тарелку. Гриффиндорка опустилась на скамью рядом с подругой. – Что-то сегодня настроения никакого нет, даже в Хогсмид идти не хочется.
- Что так? Случилось что?
- Да нет. В том-то и дело, что нет.
- А-а-а... ясно. – В голосе Джинни промелькнуло нечто вроде удивления. Гермиона почувствовала вспышку раздражения: неужели все и впрямь считают, что у нее не может быть плохого настроения вот просто так, без причины? Как же это все надоело... – Ну ничего, скоро ты помиришься с Гарри и Роном, вот увидишь – настроение сразу станет лучше!
- С чего ты взяла, что мы скоро помиримся? – лениво спросила Гермиона, подперев щеку. По правде говоря, лично она не видела никаких перемен в сложившейся ситуации: они все так же продолжали избегать друг друга – если не считать, конечно, сегодняшнего приветствия. Но раз Джинни на самом деле так думает – что ж, может быть и так.
- Когда я проходила мимо них, они говорили о тебе, - объяснила Джинни, намазывая хлеб маслом.
Гермиона усмехнулась:
- Может, они просто перемывали мне кости? А ты тут уже придумала невесть что...
- Но они
говорили, - Тон Джинни был непреклонен. – А остальное – неважно. Скоро вы помиритесь, я уверена.
- Надеюсь... – вздохнула Гермиона, украдкой глядя в сторону Гарри и Рона.
«Эх, Джинни... Буду молиться всем богам, чтобы ты оказалась права».
* * *
- Ну, что вчера было интересного в библиотеке, Виктор? – со смешком спросил Левски. – Наверняка на тебя обрушилась целая лавина приключений, я прав?
- Прав. – Изо всех сил стараясь не усмехнуться, Виктор перевел взгляд на улыбающегося друга. – Я расправился с драконом, без помощи магии одолел свирепого медведя, и даже... – его шепот стал устрашающим, - ...поборол библиотекаршу...
Смех Левски был таким громким, что все сидевшие за слизеринским столом недоуменно взглянули на него. Виктор лишь усмехнулся и доложил к себе в тарелку еще немного овсянки.
- В общем, ты много пропустил, - добавил он, когда красный от смеха Левски более-менее пришел в себя. – В следующий раз ты тоже пойдешь со мной, и может, тебе повезет. После вчерашнего мадам Пинс уже не кажется такой свирепой. Ты одолеешь ее в два счета.
- Ага, а как же все эти убийственные книги, которыми она пугает первокурсников? – давясь смехом, выдавил Левски. – С ними мне точно не справиться!
- Ничего, я тебе помогу...
Следующие несколько минут прошли в молчании, в течение которых Виктор доедал свой завтрак, а Левски сосредоточенно разглядывал гриффиндорский стол. Когда же Крам наконец отставил в сторону тарелку, друг задумчиво произнес:
- Кстати, как у тебя с той смешной девчонкой?
Виктор замер. Вопрос был неожиданным. В памяти услужливо вспыхнули картинки: они сидят в библиотеке, слившись взглядами. Долго. Напряженно.
- Никак, - спокойно отозвался Крам. – Если бы было «как», я бы тебе сказал.
Левски недоверчиво хмыкнул.
- Ага, значит, чем-то ей все-таки удалось тебя зацепить?
Виктор легонько толкнул его в бок.
- Я же не спрашиваю тебя обо всех
твоих пассиях.
- И не надо, - Левски внезапно помрачнел. – Ладно, хватит об этом. Ты идешь сегодня в Хогсмид?
- Иду, конечно. Что же еще здесь делать – в библиотеке сидеть? Или на корабле? Нет уж, спасибо – мне нужно отдохнуть.
- Значит, пойдем вместе. – Левски поднялся со скамьи и расслабленно потянулся. – Может, тебе повезет и эта девчонка тоже туда идет...
- Да ну тебя, - фыркнул Крам, даже нимало не возмутившись. – По-моему, тебя уже мадам Пинс заждалась – почему бы тебе вместо этого не сходить и не проведать ее?
- Обязательно, - с воодушевлением пообещал Левски и отвесил-таки Виктору дружеский подзатыльник.
Глава 6Утро выдалось на редкость сумбурным и суматошным – Левски умудрился забыть завести будильник, и в итоге двое друзей поднялись много позже, чем обычно. В спешке одеваясь, Виктор успел вспомнить все, что когда-либо сделал или, наоборот, не сделал друг.
- Это просто кошмар, - ворчал Виктор, лихорадочно бросая в сумку вещи и кошелек, набитый деньгами. – Я же еще вчера предупреждал тебя...
- Да понял я, понял! – взмолился Левски и, сдаваясь, поднял вверх ладони. Жалобно взглянул на Крама: - Что же мне теперь, весь день выслушивать твои проповеди о вреде безответственности? Мне казалось, мы в Хогсмид веселиться идем...
- Еще пара минут, и никакого веселья уже не будет, - буркнул Виктор, наспех набрасывая на плечи плащ. – Мы попросту опоздаем, и ни в какой Хогсмид не попадем.
- А я знаю, отчего ты так переживаешь из-за этого похода в Хогсмид, - неожиданно заявил Левски, оторвав свое внимание от сборов и победно глядя на друга.
Виктору этот взгляд не понравился.
- Что ж, просвети меня.
- Туда идет эта девчонка, - произнес Левски, продолжая укладывать в сумку вещи. – Я слышал, как вчера она говорила об этом со своей подружкой, ну этой, рыжей...
Крам вздохнул и перекинул сумку через плечо.
- Мне уже надоело говорить тебе, что она для меня слишком мала.
- Ну и сколько ей? – не уставал допытываться Левски. – Четырнадцать? Пятнадцать? Не такая уж она и маленькая, между прочим. Вот я на днях...
- Пошли уже, - закатил глаза Виктор и подтолкнул друга к двери.
* * *
Гермиона вышла на улицу и с наслаждением вдохнула свежий, прохладный воздух. После нескольких месяцев, почти полностью проведенных в библиотеке и душных классах, легкий порыв ветра казался ей самой прекрасной вещью на свете.
Она на мгновение прикрыла глаза, полностью отдавшись ощущениям. Да... кажется, так-то лучше. Сейчас, по крайней мере, ей удалось забыть и Гарри, и Рона, и Крама... ну, почти удалось. Иногда Гермионе казалось, что ее память вмещает в себя слишком уж много – она всегда была настолько внимательна к деталям, что теперь они буквально осаждали ее мозг, не позволяя полностью расслабиться. Эх... а как бы хотелось...
- Что с тобой? – спросила Джинни, внимательно глядя на нее. Невилл шел по другую сторону от Гермионы, безучастно глядя на стайку птичек, занявшую ближайшее дерево. – Ты какая-то напряженная.
Гермиона беззаботно рассмеялась, когда новый порыв ветра бросил ей в лицо непослушные пряди. Но Джинни в ожидании смотрела на нее, и поневоле пришлось отвечать.
- В последнее время я только и боюсь, что рано или поздно превращусь в сплошной комок нервов, - пояснила Гермиона, но так, что нельзя было понять, шутит она или говорит серьезно. Но, судя по выражению лица Джинни, подруга ничего не поняла.
- Нельзя же так, - осторожно заметила гриффиндорка. Невилл старательно делал вид, что не прислушивается к разговору. – Гарри и Рон, конечно, твои лучшие друзья, но даже из-за них ты не должна так убиваться. Это просто глупо.
Гермиона грустно усмехнулась и покачала головой.
- Это совсем не то, Джинни. Это не из-за них.
- А из-за чего тогда?
Гермиона остановилась. С секунду помедлив, Джинни последовала ее примеру. Невилл сделал еще пару неуверенных шагов вперед и теперь стоял чуть в стороне, тактично отвернувшись.
- Ты не поймешь.
- Нет, если ты мне не объяснишь.
Джинни замолчала. Ее светло-карие глаза испытующе взглянули на подругу. Требовательно, но в то же время мягко и беспокойно, заботливо и дружелюбно... Конечно, можно было бы рассказать, но... с чего бы вдруг Джинни знать такое? Это слишком личное. И... с этим Гермиона справится сама. По крайней мере, попытается.
- Извини, но я не могу.
- Как знаешь, - медленно ответила Джинни. – Не буду допытываться. Сама потом все расскажешь. Если захочешь. – Она слабо улыбнулась. – А теперь пошли, а то Невилл нас уже заждался.
Гермиона кивнула и они с Джинни рука об руку направились к молчаливо замершему на месте Невиллу.
* * *
- Слушай, Левски, это глупо...
- Почему глупо?
- Ну, глупо и все тут. Огневиски... днем... в заведении, где полно учеников... Все будут пить сливочное пиво, а мы...
- Мы вполне можем замаскировать бутылку чарами и никто ни о чем не догадается. Ну же, Виктор, мы взрослые люди, или нет?
- Я уже ни в чем не уверен. Слушай, а зачем вообще ты собрался пить? Неужели тебе и без выпивки жизнь не мила?
- Мы же собрались повеселиться, или как? Не будь занудой, Виктор...
* * *
«Чертов поход, - злилась Гермиона, - просто дурацкий... дурацкий...»
Было уже около пяти часов вечера, и Гермиона в компании Джинни и Невилла вошла в «Три метлы». Это было отличное заведение, оно всегда ей нравилось, но теперь здесь было как-то неуютно. Не было той теплой, дружелюбной атмосферы, которая всегда так радовала Гермиону. Конечно же, она знала, в чем причина – сейчас с ней не было Гарри и Рона. И мир вмиг померк.
Хм... А ведь Джинни, похоже, права – хватит уже терзать себя. В конце концов, не она виновата в их ссоре. Вернее, не только она. Они все вели себя как беззаботные дети, даже не стараясь прикладывать усилия к тому, чтобы сохранить дружбу. И это явно обернулось против них. Как же все непросто...
Пока Джинни заказывала сливочное пиво, Гермиона с любопытством оглядывала остальных посетителей. Все были заметно расслаблены и веселы – наверняка потому, что сейчас был вечер, и Хогсмид медленно, но верно окутывала плотная завеса полутьмы. Сейчас явно стоило расслабиться, хотя бы потому, что сегодня суббота, первая за семестр вылазка в Хогсмид... но отчего-то расслабиться не получалось. Что ж... за последнее время Гермиона уже вполне к этому привыкла, а потому не очень-то и расстраивалась.
Она еще раз оглядела зал... и наконец взгляд ее наткнулся на Виктора Крама. Он сидел за дальним столиком в компании Левски, подперев рукой щеку, и тоже бесцельно разглядывал посетителей.
Гермиона вспыхнула и отвела взгляд, когда Виктор наконец заметил ее. Откуда-то из недр живота поднялось не то волнение, не то беспокойство – Крам выглядел каким-то странным, каким-то отстраненным. Каким-то... другим. Гермиона внимательно оглядела Левски, чему-то глупо улыбавшегося, и уже через секунду понимание молнией пронзило ее мозг. Бог мой... да ведь они просто-напросто пьяны...
- А вот и я, - возвестила Джинни, появляясь возле их столика с тремя бутылками сливочного пива в руках. – Не скучали?
- Очень, - кисло улыбнулась Гермиона. – Извелись все.
- Очень смешно, - нарочито возмущенным тоном протянула Джинни, и все рассмеялись.
Неспешно отпивая сливочное пиво, Гермиона с удовольствием почувствовала, что тугие путы напряжения потихоньку спадают, отпускают ее душу. Чего грустить, в самом деле? Все очень даже неплохо – субботний вечер, теплая атмосфера «Трех метел», повсюду сияют довольные улыбки... Могло бы быть и хуже, останься она, например, в Хогвартсе.
Прошло еще пару минут, Джинни спросила что-то у Невилла... и в этот момент все поплыло у Гермионы перед глазами. Она испуганно приложила ладонь к губам, сдерживая тошноту.
- Что с тобой? – голоса Джинни и Невилла. В ответ Гермиона лишь замотала головой и неуклюже поднялась из-за стола, чуть пошатнувшись.
- Ничего, просто немного дурно. Я пойду, выйду ненадолго, подышу свежим воздухом, хорошо? Скоро вернусь.
И она торопливо пошла к выходу, даже не захватив с собой плаща. Кажущиеся бесконечными ряды столиков, чьи-то лица, лица... наконец дверь и жадный глоток свежего воздуха, когда Гермиона наконец вышла на улицу. Тошнота понемногу начала отступать, исчезая с каждым новым глотком прохладного воздуха.
Что ж... А ведь и вправду все могло бы быть гораздо хуже.
Гермиона принялась прохаживаться взад-вперед прямо перед светящимися прямоугольниками окон. Спустя несколько минут она в последний раз глубоко вздохнула и собралась было вернуться обратно в «Три метлы», как вдруг дверь неожиданно распахнулась, и на пороге возник Виктор Крам.
Гермиона тихонько охнула.
А может быть, ей все-таки следовало остаться сегодня в Хогвартсе?
Глава 7- Что ты здесь делаешь? – недовольно спросила Гермиона и тут же захлопнула рот. Конечно же, нужно было промолчать. Если бы она не начала разговор, Виктор мог бы просто ее не заметить и пройти мимо. Хотя, шанс этого невелик.
Нелепая мысль, что Крам последовал на улицу за ней, на миг вытеснила всё остальное, и сердце сжалось в приятном волнении.
- То же, что и ты, - ответил Виктор. Она изо всех сил пыталась определить по голосу, насколько он пьян, но так ничего и не поняла. Сейчас болгарин был для нее загадкой, а Гермиона привыкла, чтобы всё, абсолютно всё было понятно и просто. По крайней мере, до сих пор дело именно так и обстояло.
- Это-то мне понятно, - раздраженно отозвалась Гермиона. Хотелось оглядеть Крама с ног до головы, но она упрямо заставила себя смотреть на его лицо. – Я имела в виду, зачем ты пошел на улицу?
- А ты?
Гермиона покраснела от злости. Разговор явно превращался в бессмысленный обмен колкостями.
- А ты нахал.
- Думаешь?
Он подобрался к ней ближе. На Гермиону отчетливо повеяло терпким запахом огневиски. Черт... кажется, пора возвращаться к Джинни и Невиллу. Легко говорить, а вдруг в помещении ее снова затошнит? Придется опять выходить на улицу, выглядя при этом полной дурой... Нет уж.
- Знаю.
Они немного помолчали.
- Как дела? – наконец спросил Виктор. Его голос был почти трезвым, с легкими нотками искреннего любопытства. Гермиона едва сдержала вздох облегчения. Ну вот, с таким Крамом она уже вполне может общаться. Если бы он еще и не смотрел так пристально...
- Сейчас или вообще?
- И сейчас, и вообще.
На миг Гермиона задумалась.
- Вообще, у меня все хорошо. Правда, с Гарри и Роном я так и не помирилась, но зато поняла, что вполне могу обходиться без них, - медленно начала она, решив быть до конца откровенной. В конце концов, Виктор знал о ссоре трех лучших друзей, для него это не было новостью. Кроме того, он так искренне интересовался ее делами, неужели она должна была просто это проигнорировать? – А если говорить только про настоящий момент, то... не очень.
- Почему? – недоуменно спросил Виктор и нахмурился. Гермиона пожала плечами:
- Ну, мне просто стало нехорошо. – Опасаясь дальнейших расспросов, она торопливо спросила: - А ты как?
- Не очень.
Гермиона ждала. Неужели это все, что он скажет? Ей было любопытно, но не спрашивать же напрямую? Это выглядело бы невежливо.
Виктор оправдал ее ожидания.
- Я просто... не знаю, что предпринять.
Гермиона в изумлении подняла брови. Он что, решил окончательно сбить ее с толку?
- Что?
- Мне нравится одна девушка...
- И? – Сердце Гермионы застучало, словно после долгого бега, и ей захотелось прижать руку к груди, словно чтобы удержать его. Разговор явно принял несколько опасные обороты, а она... Стыдно признаться, но Гермиона мало с кем говорила о подобных вещах. Скорее, вообще ни с кем не говорила. Она предпочитала любой легкомысленный разговор сводить к учебе, а когда в спальне Парвати и Лаванда принимались обсуждать мальчиков, ханжески поджимала губы.
- Разве это проблема? Просто признайся ей...
- Я не могу! – с неожиданной горячностью признался Виктор, и Гермиона невольно сделала шаг назад, глядя на болгарина во все глаза. – У нас ничего не может быть. Это неправильно.
Гермиона фыркнула. Может, она и впрямь мало что понимала во всяких там любовных делах, но последняя фраза Виктора показалась ей нелепой.
- Как это может быть неправильно? – строго спросила она. Может, если представить, что они говорят об учебе, станет легче, и сердце перестанет выпрыгивать из груди? – Она нравится тебе, ты нравишься ей... Неправильно! – вновь усмехнулась Гермиона, потрясенно качая головой.
Виктор грустно смотрел на ее усмешку.
- В том-то и дело, что я не знаю, нравлюсь ли ей.
- Черт, так проверь! – воскликнула Гермиона. – Просто подойди к ней, и узнай!
С секунду Крам вглядывался в ее лицо, и Гермиона разъяренно смотрела в ответ. А потом... что-то неуловимо изменилось, словно воздух загустел. Ее тело накрыла обжигающе горячая волна, а затем еще одна. Девушка чуть приоткрыла рот, жадно глотая воздух, как вдруг...
Виктор схватил ее за руку и сильно дернул. Ахнув от неожиданности, Гермиона почувствовала, что ее куда-то тянут. Она попыталась было возразить, но ее спина сильно ударилась обо что-то твердое.
- Эй! – воскликнула Гермиона, и в следующую секунду властные губы Виктора накрыли ее рот. В полутьме она нашарила его плечи, попыталась оттолкнуть. Ничего не получилось. Силы в ее руках было столько же, сколько в мягких лапках новорожденного котенка. Черт возьми, что с ней творит его присутствие? Она дернулась раз, другой, а потом... сдалась.
Ее с силой прижимали к холодной каменной стене «Трех метел», в ее губы яростно впивался чужой рот, так сильно, так страстно, так... Так в первый раз, что все здравые мысли мигом вылетели из ее головы. Пусть все катится к чертям, это был ее первый поцелуй. Первый... Наверняка она не забудет его никогда.
Язык Виктора проник в ее рот, и Гермиона едва не умерла от удовольствия. Никогда, никогда восторг от хорошо выполненного домашнего задания или смущенная радость от похвалы учителя не смогут заменить того, что происходило с ней сейчас. Щеки горели, ноги подкашивались, но все мелочи оказались смыты, погребены под удушающей волной удовольствия, захлестнувшего все ее тело. Грязный, жаркий поцелуй. Она жадно пила его до дна, точно стакан воды – обессилевший путник в пустыне. Этот поцелуй разорвал в клочки ее душу и развеял по ветру. И, черт, она не знала, как склеить ее снова.
Впрочем, сейчас это было неважно.
Гермиона вцепилась в плечи Крама, почти повиснув на нем, придвигаясь еще ближе, как только возможно. Щеки пылали, а осторожность рассыпалась в прах, когда Виктор запустил руку девушке в волосы и легонько сжал. Ничего более ослепительного, ничего более отрешенного, ничего более...
Неожиданно Виктор отпустил ее плечо и вынул ладонь из ее волос так быстро, что Гермиона даже не успела понять, что происходит. В следующую секунду болгарин уже стоял в метре от нее.
- Что такое? – спросила она припухшими от поцелуя губами. Виктор исступленно замотал головой.
- Нет, нет, я не мог так поступить... – бормотал он. В его глазах поселился такой всепоглощающий страх, что ее сердце понемногу начали сковывать ледяные тиски тревоги. Что происходит? Гермиона попыталась мыслить трезво, однако мозг отказывался повиноваться. Мерлин, она самая умная девчонка на курсе, и потеряла голову от одного-единственного поцелуя...
- Как поступить? – наконец, выдавила Гермиона. Голос прозвучал жалко. Она попыталась вызвать отвращение к самой себе, чтобы побыстрей прийти в себя, но не смогла даже этого.
Мерлин, помоги...
Виктор не отвечал, с ужасом глядя на Гермиону.
- Может быть, скажешь что-нибудь? – выпалила она непослушным языком, чувствуя, как по венам растекается злость. – В конце концов, это не я затащила тебя в этот проулок, это не я стала тебя целовать...
За смущением от собственных слов Гермиона не сразу заметила, что лицо Виктора скривилось в мучительной гримасе.
- Знаешь, ты могла бы не напоминать мне об этом лишний раз.
- Ты говоришь так, будто во всем этом виновата я! – выкрикнула Гермиона, даже не стараясь быть вежливой. – И вообще, я до сих пор не могу понять, что случилось, а ты не желаешь объяснять, будто я глупая какая-то и не пойму!
- Не поймешь, - выдавил Виктор. Гермиона усмехнулась, пряча смятение за прищуренными глазами.
- Тогда какого... зачем ты поцеловал меня, если я такая глупая? – непривычность ситуации и злость заставили ее говорить то, от чего в любой другой ситуации она просто умерла бы от смущения. Но теперь... Он сбил ее с толку, перевернул ее мир вверх ногами, и этого вполне было достаточно.
- Я тебя не понимаю, - уже тише и мягче проговорила Гермиона.
Что-то в выражении его лица изменилось, но на поверхности по-прежнему оставалась бесконечная грусть. Гермиона могла бы пожалеть его, если бы он не вел себя с ней так мерзко, и если бы она поняла наконец, в чем дело...
- Я тоже не понимаю, - ответил Виктор, и Гермиона почувствовала, что ей все-таки жаль его. Жалость наполнила ее сердце прежде, чем он договорил.
Она отвернулась, пряча лицо.
- В любом случае, мне пора. Меня ждут друзья.
Виктор кивнул. Несколько секунд Гермиона ждала от него хоть какой-то реакции, но ее не последовало. Изо всех сил стараясь не оступиться на непослушных ногах, девушка пошла прочь из проулка, ни разу не оглянувшись.
* * *
Гермиона шагала мимо столиков, за которыми вольготно расположились посетители, и считала про себя шаги. Раз... два... три... Не успела она досчитать до десяти, ноги принесли ее прямо к столику, за которым сидели Джинни и Невилл.
- Гермиона, ну сколько можно было там торчать? – возмутилась Джинни, не дав Гермионе и рта раскрыть. – Мы уже успели взять еще по одной бутылке сливочного пива, правда, Невилл?
Гриффиндорец угрюмо кивнул. Похоже, долгое отсутствие Гермионы пришлось не по душе не только Джинни.
- Меня долго мутило, - попыталась оправдаться Гермиона. – Вряд ли бы вы захотели, чтобы меня стошнило прямо здесь, правда?
Джинни неохотно кивнула.
- Так-то так, но нам действительно было скучно. – Подруга окинула Гермиону внимательным взглядом. – Может, я погорячилась... ты и впрямь выглядишь нездорово. И щеки таки красные... Ты не заболела?
- Нет! Со мной все нормально.
- Ну, тогда ладно. Кстати, ты не видела Виктора Крама?
Слова Джинни повергли Гермиону в такой шок, что руки разом похолодели, а сердце болезненно сжалось. Она почувствовала себя так, будто вор, которого неожиданно застали на месте преступления. Гермиона попыталась прогнать это неприятное чувство. В конце концов, она ни в чем не виновата. Наверное...
- Нет, а почему я должна была его увидеть? – бодро спросила девушка.
- Просто он ушел спустя пару минут после тебя. Такой грустный был, унылый... – Джинни поморщилась, очевидно, полагая, что такому популярному квиддичному ловцу чужды были неприятные эмоции. – Интересно, отчего бы это?
- Я не знаю, - пожала плечами Гермиона, - и знать не хочу.
Она взглянула на часы.
- Кстати, нам пора идти, - убедительно изображая сожаление, заявила девушка. – Уже без двадцати минут шесть.
Джинни и Невилл переглянулись, с жалостью глядя на недопитое сливочное пиво.
- Вы же не хотите опоздать, верно? – требовательно спросила Гермиона. Пожалуйста, вот только не надо сейчас канючить и просить посидеть еще пару минут! Ей так страстно хотелось покинуть бар, что она готова была проигнорировать даже нежелание друзей уходить отсюда. В любой момент мог войти Крам, и Гермиона даже не предполагала, как далеко все может зайти.
- Ладно, - Джинни с явной неохотой поднялась со стула, - все-таки ты – настоящая зануда, Гермиона.
- Да знаю я, знаю, только ты собирайся побыстрей.
Джинни одарила подругу недовольным взглядом, прежде чем подхватить плащ. Гермиона с облегчением вздохнула. Ну вот, ей почти удалось вырваться, друзья даже ничего не заподозрили, никак не связали вместе уход из бара Гермионы и почти одновременный с ним – Крама. Да и кто бы связал? Никто даже и предположить не мог бы, что...
Мысли вертелись, точно в карусели, когда Гермиона шагнула в прохладу, царившую на улице. Живот от волнения перехватывало, но, слава Богу, мерзкая тошнота и не подумала возвращаться. Она оживленно болтала с Джинни и Невиллом, боясь обернуться назад и увидеть в том темном проулке Крама, его понуро опущенную голову, и лицо, которое всего десять минут назад было так близко от ее лица. Его горящий взгляд, смотрящий прямо в душу, его губы, которые всколыхнули в ней такие чувства, о которых раньше она даже боялась предположить. И все это – без особых усилий с его стороны. Виктор просто поцеловал ее, и Гермиона тут же потеряла голову...
В любом случае, сейчас не время об этом думать – у нее еще масса времени, ведь такого больше не повторится никогда...
