Глава 1Название: Младшая фигура большой игры
Автор: Птица Свободы
Бета: нет
Жанр: angst, general
Рейтинг: PG
Пейринг: РБ, ТЛ, семейство Блэк, ПСы
Размер: миди
Отказ: имена, характеры, мир – авторские права у Роулинг. Остальное – на моей нечистой пожирательской совести
Цикл: Люди Когорты (1)
Аннотация: он никогда не был выдающимся человеком. И, по сути, являлся для всех просто младшей фигурой в сложной игре – и для своей семьи, и для тех, к кому примкнул. Но он был личностью. Умеющей, как и другие, действовать и рассуждать.
Он не изменял убеждениям. Но не смог простить Лидеру того, что узнал.
Комментарий: с расширенным каноном стабильно не совпадаю, за что приношу канонистам извинения. Так что: год рождения Регула у меня 1962, месяц – август. А также и другие даты и возраста могут быть не чётко по канону, хотя основываюсь на нём. Но признайтесь честно – для вас это так важно?...
Ах – да, не ищите здесь гипотетического внутреннего мира Лорда. Повествование центрировано на Регулусе, и к тому же – художественные произведения, как и вдохновение, редко чётко укладываются в рамки заявок. Впрочем, слёз и истерик здесь ТОЧНО нет.
Примечание: написано на HP-Ficaton 2008 [не совсем] по заявке yullia.
Предупреждения: нет
Статус: закончен
Вера
парадоксальней лжи.
Л.Бочарова
Человек сам выбирает, в чём очароваться, но в своих разочарованиях, к сожалению, он не властен.
из неопубликованных очевидностей, А.Г.Багмет
1.
Июнь 1979 года выдался прохладным и пасмурным. У некоторых особо суеверных магов даже возникало ощущение, что сама природа с неодобрением относится к начавшейся в начале года войне, почему и с погодой происходит неизвестно что.
Другие же, наоборот, считали, что эти отклонения от нормы вполне укладываются в пределы погрешности, тем более что британский климат – один из наиболее капризных на планете…
Этот маленький спор яснее многих других примеров демонстрирует, что даже во время войны людей не перестают интересовать обыденные мелочи, и они с удовольствием предаются их обсуждению. Впрочем, это справедливо скорее не для активных участников боевых действий, а для тех, кого события (начавшиеся уже несколько лет как, и названные сейчас «войной» только в связи с переходом конфликта в более-менее открытую стадию) впрямую не касаются. Пока не касаются.
Юноша, возвращавшийся из Хогвартса хмурым июньским днём, тоже не принадлежал к активным участникам вышеупомянутых событий. Однако, глядя в окно экспресса на бледно-зелёные поля и на облака, готовые в любой момент пролиться мстительным дождём, думал он вовсе не о погоде. Потому что начавшаяся война, как ни странно, напрямую касалась этого юноши, перешедшего на седьмой курс вполне благополучно – не хуже и не лучше прочих.
Юношу звали Регулус Блэк, он учился на Слизерине, как и многие поколения его предков – начиная, пожалуй, со времён самих Основателей. Не то чтобы он выставлял напоказ этот факт – просто принимал его, как должное, и смотрел на «всяких там» (словечко, позаимствованное от матери) не с ненавистью или презрением, а с какой-то брезгливой жалостью. Им этого было не дано, но такова уж судьба.
Он любил некоторые предметы, и ненавидел другие, как и большинство учеников. Но эмоции по этому поводу никогда не выставлял напоказ. Регулус вообще был очень сдержанным и дисциплинированным студентом.
Он хорошо – а на взгляд сокурсников, и очень хорошо – играл в квиддич, в этом году даже принеся победу команде своего факультета. Но говорить о квиддиче Регулус не любил, так что даже хорошо его знавшие не могли сказать, чем именно являлся для него полёт.
Говорить он предпочитал о литературе или – гораздо реже – политике. Впрочем, о политике нет да нет, и разговаривали периодически все слизеринцы, так что этим он не выделялся из своей среды. А то, что Регулус любил беллетристику – каждый образованный маг из хорошей семьи знал классику художественной литературы, да и читать же надо было что-то ещё, кроме учебников и газет.
О его положительных и отрицательных качествах подробно было написано в личной характеристике, составляемой замдиректора на каждого ученика после окончания шестого курса. Впрочем, ничего особенного там написано не было. Замдиректора – она же декан Гриффиндора – не находила в слизеринце Блэке ничего выдающегося. Не то что в его брате, окончившем Хогвартс год назад и два года назад ставшем изгоем в своём семействе, ставившем Школу на уши все семь лет своего обучения. Но Регулус не любил говорить о брате.
Он не был особенно красив и успешен у девушек, но, по всей видимости, это его и не интересовало. Но что именно его интересовало всерьёз и на всю жизнь, он предпочитал не рассказывать.
Жизнь же его была определена, как это заведено в чистокровных семьях. Будущий брак, будущая работа и будущие связи. В этом ни он, ни остальные, не находили, опять же, ничего особенного.
Таким был шестнадцатилетний юноша по имени Регулус Блэк. А точнее сказать, таким его видели окружающие. Но он не был бы слизеринцем, если бы эти «окружающие» видели действительно всё, как оно есть. А если бы они видели, то несомненно бы поняли, что война всё-таки – вопреки полному внешнему безразличию к данной теме – напрямую касается незаметного юноши. По ряду причин.
Первой из списка которых была, конечно, семья. Точнее, само наличие семьи, в которой были (разумеется, за вычетом выжженных изгоев) член нелегальной партии (его кузина), жена члена нелегальной партии (другая его кузина), издатель и главный редактор оппозиционного журнала (его дядя), и человек, снабжавший ощутимой частью средств ту самую нелегальную партию (его отец). Мать Регулуса была вроде бы не при чём, но те, кому надо, знали – эта, на первый взгляд, вспыльчивая и мрачная женщина располагает значительными связями среди известных в магическом сообществе лиц.
Семья у Регулуса действительно была не вполне обычной, даже с учётом того, что на его факультете у большинства кто-то из родственников имел то или иное отношение к не раз упомянутой уже нелегальной партии, являющейся как раз (по крайней мере, по общепринятому мнению) инициатором начавшейся в этом году войны.
Но семья его принадлежала к небольшому числу тех, кто не просто «имел отношение», а в некотором роде даже стоял у истоков формирования этой партии – как Организации, а не небольшой научной группы некоего перспективного исследователя, недавно вернувшегося из-за границы.
И поэтому Регулусу было достаточно только уметь слушать и слышать, чтобы быть достаточно осведомлённым о программе и делах Организации. А это, несомненно, являлось важной деталью. Из которой вытекал второй пункт списка.
Не секрет, что во время войны принятие хотя бы нескольких аспектов позиции одной из сторон волей-неволей окрашивает в цвета именно этой стороны. И несмотря на то, что его мнение было только немного более осовремененной версией типичных блэковских верований, Регулус придерживался этого мнения твёрдо. И твёрдо знал, как правильно. Поэтому – он не жалел изгоев. Даже брата, но, впрочем, они и не ладили никогда.
Третий пункт был именно третьим по значимости – в данный момент – но сам Регулус, похоже, считал именно его важнее прочих. Вещественным воплощением этого пункта был аккуратный коллаж на стене его спальни, рядом с фамильным гербом. Этот коллаж он начал тщательно составлять, ещё когда ему было двенадцать. Из газет и журналов - чаще оппозиционных, из официальной прессы он вырезал только прорывавшийся страх. Пару раз доставалось от матери за порчу печатных изданий, но Регулус всё равно продолжал своё занятие. И по вечерам мечтал. Мечтал, что когда-нибудь станет всё же одним из тех, кто служит Лорду Волдеморту. Ведь такой человек не может не понять, каков Регулус на самом деле. Увидеть его истинные достоинства.
Выдающимся человеком он себя не считал. Однако, бесполезным он себя не считал тоже. В противовес другим, смотревшим, как на самого младшего в семье, годного только продолжить род.
А начавшаяся война давала возможность проявить себя. «Хотелось бы, чтобы я мог приказывать как можно большему числу людей, а мне могло приказывать как можно меньшее».* Эти слова Регулус прочитал в какой-то художественной книге. Приказывать сам он не имел потребности, но вторая часть высказывания казалась ему привлекательной. Подчиняться следует только достойнейшему – а таковым он считал Тёмного Лорда. Несмотря на то, что ни разу в своей жизни его лично не видел.
Война напрямую касалась Регулуса Блэка по ряду причин. Но в первую очередь, потому, что он сам хотел иметь к ней касательство.
На платформе юношу ожидал, как и обычно, его отец. Вальбурга Блэк ненавидела толпы, и предпочитала перемещения по каминной сети, так что в это время подготавливала дом к возвращению любимого сына, а домашние эльфы по её приказу готовили что-нибудь из блюд, каких не дождёшься в Хогвартсе.
Но обычное течение событий оказалось всё же нарушено. Когда кроме нескольких дежурных вопросов, какие всегда задают родители – чистокровные или нет, неважно – вернувшимся из школы детям, в речи Ориона Блэка прозвучало нечто иное.
- Дома ждёт Беллатрикс. Говорит, что у нас по делу, и дело касается тебя.
- Меня?..
- Именно тебя, как ни странно… Но только не спрашивай, какое именно.
Регулус плохо распознавал оттенки эмоций. Но от него не укрылась нервозность, с какой его обычно флегматичный отец бросил последнюю реплику. Он знал – отец недолюбливает свою старшую племянницу. В том числе, и потому, что о своих планах и делах она редко ставила в известность кого-то, кроме непосредственно входящих в её дела и планы.
Однако, прежде, чем перенестись через портключ в фамильный особняк, Регулус не подумал о возможных последствиях разговора, как и о том, что заставило кузину и члена нелегальной партии снизойти до разговора с «младшеньким». А зря.
Потому что в особняке их, как и было обещано, встретила Беллатрикс, которая, порывисто встав с кресла, и сообщила Регулусу потрясающую новость:
- Поздравляю, кузен! Тебя решено принять в Организацию.
***
В дальнейшем обсуждении «дела» Регулус Блэк не участвовал. Его безапелляционно выставили за дверь, не дав прийти в себя. Так что сопротивляться он не мог, да и не стал бы – не применять же Тёмные Искусства против собственной семьи, тем более что семья знакома с ними гораздо лучше.
Но знать, что там происходит, хотелось. Ему было известно несколько заклинаний для подслушивания – разной степени сложности, а заглушающее в спешке никто не поставил. Так что можно было обойтись одним из простейших, просто усиливающим голоса для применившего его. Стоя за лестницей, Регулус направил палочку на дверь гостиной, и произнёс нужные слова.
Заклинание подействовало, и на юношу обрушились потоки звуков не вполне мирного свойства.
- Я хотела бы всё же знать наконец: эта идея родилась коллегиально, или принадлежит лично Томасу?!
- Как ты можешь называть его по имени! – в голосе Беллатрикс слышался чуть ли не священный ужас.
- Могу, и буду! Я, в конце-концов, училась на два курса старше. И сейчас для меня важнее не субординация, а жизнь сына…
- Сестра, ему ничего не угрожает. Пока что. И от тебя, как от ассоциированной*, такого я не ждал.
- Сигнус, мы же с тобой взрослые люди, в конце-концов! Орион, - требовательно, – и ты не молчи!
- И не молчу. Мой сын верен Лорду, как и все мы… Но до совершеннолетия я его в Организацию не пущу. Желательно – и до окончания Хогвартса. Сейчас война…
- И для победы нам нужно больше новых людей!
- Большую сеть труднее скрыть.
- Дядя, а если я тебя обвиню в измене?!
- Хорошо, Орион, что твои деньги нужны Лорду. Иначе бы моя дочь всё же выполнила бы угрозу… Хотя я тебя знаю, ты просто перестраховщик.
- Я знаю, что делать и когда, но в нужный момент…, - но здесь Валбурга перебила мужа:
- Так мне скажут?!
- Тётя, это приказание наш Лорд отдал лично, если тебе это так нужно знать.
- Подтверждаю. И, хотя лично я не представляю, зачем это нужно…
- Я, кажется, представляю… - эти слова были сказаны очень тихо. И, громче: - И тем не менее, сначала нужно рассчитать все варианты
- Да и чем он может пригодиться?! Мне всё это не нравится. Клясться в преданности идеям сотый раз не собираюсь, вам всё о моих убеждениях известно, но соглашусь только при условии, что вы обеспечите его безопасность. И с тебя ведь, Белла, спрошу! А может, и даже с …Лорда.
- Орион, похоже, ты в меньшинстве. Сестра уже вроде не против…
- О чём мы вообще разговариваем?! Это воля Лорда, и она не обсуждается.
- Белла, ты не находишь, что наш разговор, во-первых, мало похож на обсуждение, скорее, на семейный скандал, а, во-вторых, его темой является не принципиальное вступление Регулуса в ваши, - словно подчеркнув слово, – ряды. А только срок. И твоя задача как раз убедить Ориона в правильности именно этого срока. Вот и выполняй. Я же здесь исключительно как рефери и моральная поддержка…
- Да, отец. Как скажешь, - показалось, или в голосе послышалась тень усмешки?
Сигнус Блэк был единственным человеком (за исключением Тёмного Лорда), который мог так влиять на Беллатрикс. Обычно попытка заставить её хоть немного изменить мнение не стоила затрачиваемых усилий.
После этого небольшого и относительно спокойного монолога, буря разыгралась с новой силой. Беллатрикс упорствовала, родители не соглашались, дядя сдержанно-насмешливо комментировал…
Чем дальше Регулус слушал этот разговор, тем больше в нём нарастало неясное раздражение. Судьба послала ему, наконец-то, шанс – но даже сейчас к нему, единственному наследнику* семейства Блэк, относятся как к ребёнку.
Он никогда не был сторонником прямолинейных действий. Он был слизеринцем, в конце-концов. Но решимость – совсем не то, что глупая храбрость. Когда знаешь, как надо, действовать необходимо. А Регулус всегда точно знал, как надо.
И поэтому, нейтрализовав действие подслушивающего, он просто и без лишних слов открыл дверь и вошёл.
Появление Регулуса заставило всех замереть, прервав разговор на полуслове. Такого развития событий, похоже, никто не предвидел.
- Извините. Отец, матушка… Дядя… Белла… - кивнув всем по очереди. – Но, мне кажется, вы не спросили ещё одного человека. Меня самого.
Люди в гостиной перестали напоминать восковые фигуры, и на их лицах обозначилась первая реакция. Одобрительно сверкнула глазами Беллатрикс, поджала губы мать, снисходительно усмехнулся дядя. Отец же посмотрел на сына таким взглядом, словно тот только что делает крайне неразумный шаг.
- И что же ты скажешь, Регги?..
Беллатрикс, как всегда, опередила остальных.
- Я готов принять оказанную мне честь.
Он едва удержался, чтобы не закусить губу в ожидании.
- Думаю, вопрос решён?.. – Сигнус Блэк поднялся с кресла. – Удачи в новой жизни, племянник. Орион, Валбурга – дабы осчастливить мир достойных новым выпуском «Голоса Крови», я вас покину. – он усмехнулся. – А ты, Белла… Ты уже можешь рапортовать Лорду, - он удалился, и через минуту он двери послышался хлопок аппарации.
Беллатрикс быстро распрощалась и аппарировала вслед за отцом.
После чего Валбурга Блэк поднялась и влепила застывшему в центре комнаты сыну звонкую пощёчину.
- Нашёл приключения… - шёпотом, напоминающим шипение. Похоже, мать Регулуса была сильно не в духе – рукоприкладство она себе позволяла крайне редко. Предпочитая ругань или тёмную магию.
А Орион, задумчиво поглядев на эту сцену, произнёс твёрдо:
- И всё равно, Регулус, до дня совершеннолетия ты подождёшь.
*1 – на самом деле – цитата из фильма «Щит и меч». Но уж очень подошла…
*2 – «ассоциированный» - не носящий Метки, но тем не менее имеющий право присутствовать на собраниях Организации и в некоторой мере участвовать в её делах.
*3 – Сириус, как изгой, наследником перестал считаться всеми.
22.
Первая встреча с Лордом Волдемортом всё же состоялась гораздо раньше дня совершеннолетия юноши по имени Регулус Блэк. Через пять дней после его приезда домой.
О местонахождении штаб-квартиры Организации Пожирателей Смерти могли знать только её полноправные члены, имеющие определённые обязанности и свою роль в активных действиях – в том числе, и боевых, но не обязательно. Так что – общие собрания чаще всего проводились в чьём-либо доме, достаточно для этого просторном. Но Регулусу присутствие на собраниях лишь предстояло, и он ожидал встречи в одной из комнат коттеджа, принадлежавшего Сигнусу Блэку. Теперь – когда Нарцисса и Беллатрикс были замужем, а Андромеда, вычеркнутая из рода, пропала неизвестно где – этот дом казался практически пустым. Да и был таковым – постоянно жила здесь только Друэлла, а Сигнус проводил большую часть времени в своём издательстве или ещё по каким-то делам, иногда появляясь в доме на Гриммолд-плэйс, 12.
Словом, лучшего места для встречи кандидата в подпольную партию и лидера этой партии найти было трудно.
На скрип двери Регулус сначала не обратил никакого внимания. И даже когда она отворилась, не сразу, кажется, осознал, что только что вошедший человек и есть – Лидер. Тёмный Лорд, сильнейший маг Британии, которым пугают население послушные Министерству средства массовой информации… Эти привычные эпитеты слетели с сознания, как шелуха. Потому что реальность поразила Регулуса гораздо сильнее.
Темноволосый мужчина средних лет, без примет возраста на чересчур серьёзном лице; неброско одетый – в тёмно-серый классический костюм и чёрную мантию, безо всяких излишеств. Внешне – чуть ли не обычный маг из состоятельных слоёв, на котором не задержится глаз на ярком светском приёме. И такое отсутствие видимых признаков высокого положения казалось чуть ли не обидным. Как же так?...
Но в то же время, по контрасту, не смотреть на вошедшего было невозможно. От него исходило почти физическое ощущение сдерживаемой силы. Она чувствовались во всём – от походки до скупых жестов, но подчёркнутой властности в этом не было. Скорее – достоинство и полное сознание того, кто здесь хозяин. Символы власти просто не были этому человеку нужны.
И Регулус, который первоначально хотел вскочить с места, рассыпаясь в выражениях преданности идеям и лично Лорду, застыл в своём кресле. Он внезапно понял, что если тот захочет – то сделает с ним всё, что угодно. На мгновение это даже показалось страшным, но ничего удивительного в том, чтобы отдать себя всего целиком подобной силе, Регулус не видел. Разве не об этом он мечтал вечерами? А сейчас и убедился лично, что Тёмный Лорд и есть тот, кому подчиниться не жаль.
Небрежно опустившись во второе кресло и словно бы тщательно рассчитанным жестом поправив мантию, Лорд взглянул на замершего напротив Регулуса. И под взглядом внимательных тёмных, с огненными искрами, глаз, юноша вдруг ощутил, что проваливается в бездонную пропасть. Ветер сметает образы, и в мире не остаётся ничего, кроме этих глаз, околдовывающих и излучающих непобедимую силу… С большим трудом Регулус остановил падение. Но видеть реальность целиком снова смог только через несколько мгновений.
Это была легилименция, понял он с запозданием. Как и понял то, что не смог бы прервать контакта, не пожелай этого сам Лорд. Но подобное понимание не вызвало в нём протеста. Наоборот – всё казалось совершенно естественным. Ведь Лорду было необходимо понять, есть ли в нём, Регулусе, подлинность убеждений, не так ли? А сделать это легче всего внезапно. Такие мысли успокоили сознание, дав возможность сосредоточиться на звучащих словах.
Хорошо поставленный, чёткий голос. Регулусу пришёл в голову эпитет «холодный», как в многочисленных книгах, но скорее, голос был просто лишён отчётливой эмоциональной окраски.
- Регулус Блэк. Я знаю вашу семью, тебе тоже известно, чем и почему занимается Тёмный Орден, так что без разъяснений можно обойтись.
- Как пожелаете, мой Лорд, - Регулус почтительно склонил голову, но почти тут же снова поднял глаза – ему хотелось видеть лицо.
- Это верно. А для тебя будет лучше – и сейчас, и потом – верно истолковывать мои желания…
В этот момент в комнате появился дрожащий от страха домовой эльф с бутылкой вина и двумя бокалами, пробомотав что-то о желании хозяина Сигнуса… Лорд прервал слугу резким движением руки, и домовик молча поставил свою ношу на небольшой столик рядом с креслами.
- А теперь – вон, - холодно произнес Лорд, и в этот момент на его бесстрастном лице обозначилось неприкрытое презрение.
Когда домовик исчез, Лидер наполнил свой бокал, и Регулус через минуту сделал то же самое – хотя его знакомство с алкогольной продукцией до этого было весьма эпизодическим. Но он не хотел допускать малейших проявлений невежливости.
Лорд пригубил вино, видимо, получая неподдельное удовольствие, и Регулус поймал себя на том, что почти любуется этой картиной. Наконец, тот счёл необходимым вернуться к прерванному разговору, причём так, словно никакой паузы и не было.
- К примеру, что следует из того, что я желаю видеть тебя в рядах моих сторонников?
- Видимо, то, что я кажусь вам достойным этого, мой Лорд, - это обращение давалось легко. И, решившись: - А также и то, что вы тщательно это обдумывали. Иначе бы… Иначе бы я не услышал ваше желание прямо высказанным.
- Достойным стать Пожирателем Смерти оказаться не просто… Но я действительно долго обдумывал этот вопрос. Сейчас самое время для того, чтобы ты стал одним из них.
- Это связано с войной, мой Лорд?
- В определённом смысле. Мне нужны верные люди, - слово «верные» он подчеркнул. – Но тебе прямое участие в ней не грозит. Пожалуй, я приму во внимание просьбу твоей матери…
Недоумение прошло, когда Регулус вспомнил – мать говорила что-то об окончании Хогвартса. А это всего год… С одной стороны, год казался очень долгим промежутком времени, но с другой – он умел ждать. Тем более, сейчас, когда впереди были не мечты, а чёткая перспектива.
- Я сумею вам пригодиться и несмотря на это, мой Лорд.
- Иначе бы я не стал говорить с тобой. Ты получишь Метку, и это решено. Но в любом случае, в нынешней обстановке чем меньше людей об этом будут знать, тем лучше. Но твоя семья, конечно же, должна знать всё, - на лице Лорда мелькнула тень усмешки. – И, возможно, узнает от меня лично.
Регулус согласился. Это была действительно высокая честь.
После этого Лорд заговорил о политической обстановке в магическом мире. О большинстве из сказанного им Регулус уже смутно слышал или читал, но, высказанные Лордом, факты и суждения приобретали гораздо большие вес и истинность. Он умел правильно привести аргументы. И юноша внимательно слушал, и с каждой минутой его картина мира всё более прояснялась. И было понятно, кто именно стоит в центре этой картины.
Разговор продолжался ещё некоторое время. Деловая часть закончилась, и Лорд расспрашивал Регулуса о вроде бы не касающихся политики вещах – о том, что происходит в семье, о взаимоотношениях с остальными студентами Хогвартса, и, конечно, о способностях юноши к различным разделам магии.
Тёмные Искусства он знал настолько, насколько можно их узнать в доме, где подобная магия не считается чем-то предосудительным. Но особенного мастерства Регулус не выказывал, в чём и признался Лорду.
- Неважно. У разных людей разные таланты… И неспособных ни на что в Организации нет. Твоё назначение в другом. Главное, что мне необходимо знать – ты сможешь убить, если понадобится? – в практически светском тоне внезапно повеяло резкостью.
Регулус не ждал такого вопроса. Внутренне вздрогнув, он понял, что никогда раньше и не задумывался над этим. Но все знали его, как послушного и дисциплинированного человека, и он сам знал, что если ему дадут приказ – он просто не сможет ослушаться. И в этом крылась причина ответа.
- Смогу. Если вы прикажете, мой Лорд.
Лорд кивнул, и беседа – если это можно было так назвать – продолжилась. Впрочем, очень скоро последовало её логическое завершение.
- Можешь идти, Регулус Блэк. Когда ты мне понадобишься, ты будешь вызван.
Юноша с поклоном покинул комнату, искренне веря в правдивость всего им услышанного. Впрочем, он не был неправ – Тёмный Лорд действительно не лгал. Если иметь в виду только произнесённые слова.
Вернувшись в дом, Регулус скупо передал основное содержание встречи отцу, выслушав одобрение за «подобающее поведение». И поднялся к себе, не слушая и, возможно, не желая слышать, как отец с матерью после его ухода ещё долго говорили о чём-то.
Регулус всегда был сдержанным и дисциплинированным человеком. И поэтому никто ни тогда, ни позже, не услышал от него ни слова о тех чувствах, которые он испытывал.
В тот вечер Регулусу впервые стало стыдно за наивный коллаж на стене спальни. Но убирать он его не стал. Всё же было жаль потраченных усилий.
А, ложась спать, он подумал, что понимает свою старшую кузину.
***
Посвящения Регулус удостоился спустя неделю. Он не знал, как и кому удалось переубедить его отца и мать, но не сомневался в одном – если всё происходит так быстро, значит, он необходим Лорду. Тот сумел разглядеть истинную верность, не требующую ничего, превышающую даже верность Беллатрикс, которой всё же нужна любовь лидера. Он будет самым преданным, самым исполнительным и самым понимающим, и заслужит своё место – место рядом с Ним. С тем, кто больше, чем человек.
Регулус оказался самым молодым из Пожирателей Смерти, и нередко замечал на себе косые взгляды старших соратников. Это было неприятно, и напоминало о том, что его ещё долго не собираются считать равным. Но он был готов ждать.
На общих собраниях Организации он редко говорил и больше слушал. На самом деле, его убеждения не нуждались в шлифовке, они удовлетворяли Регулуса и так. Он был уверен, что они не изменятся никогда, но сейчас даже не в этом было дело. Потому что теперь из всех пунктов воображаемого списка причин участия в войне Тёмный Лорд действительно стал первым по значимости.
Но несмотря на своё («пока что» - добавлял он мысленно) весьма малое участие в делах, он узнавал Организацию. Некоторые, полушутя-полувсерьёз, называли её Когортой, и Регулусу нравилось это название. Оно связывало происходящее с историческими книгами, которые он любил, и, кроме того, ясно выражало суть того, что объединяло её людей. Общность, стоящая над личностью и могущая потребовать от этой личности всего – ради того, чтобы жила общность. И скрепляли эту общность жесткие законы, а, главное, воля Лидера. Быть частью такого было одновременно тяжелой обязанностью и высокой честью.
Регулусу иногда почему-то казалось, что Когорта живёт своей жизнью, не вполне завися от желаний Лорда. Возможно, эта общность могла бы даже выдвинуть из своей среды другого лидера – но необходимости и смысла в этом не было, и их не видел никто. Сомневаться в Лорде было равносильно смертному приговору, и Регулус бы одобрил каждый такой приговор.
И даже сквозь свои новые мысли и ощущения, юноша по-прежнему ждал. Ждал возможности проявить те самые «другие таланты», о которых шла речь во время изменившей его судьбу встречи.
Когда Регулус наконец получил своё первое задание, в порыве благодарности он коснулся губами не края плаща, как было положено, а бледной руки. И склонённая голова помешала юноше разглядеть усмешку, промелькнувшую в этот момент на узких губах Лидера.
Игра, в которой Регулусу Блэку была отведена родь младшей фигуры, началась месяц назад и вступала в активную фазу. Но ему об этом знать было необязательно. Ни сейчас, ни позже…
33.
Первое сентября 1979 года казалось юноше по имени Регулус Блэк лучшим первым сентября в его – уже – семнадцатилетней жизни.
Правда, отец, провожавший его, был хмур и погружен в какие-то явно невесёлые мысли, да и просто в последнее время стал выглядеть старше своих пятидесяти. А мать, «официально» лежащая дома с лёгким недомоганием, зачем-то уехала на несколько дней на континент, к каким-то родственникам. Но Регулус, по привычке замечая всё это, не придавал происходящему большого значения.
Ведь по сравнению со всем остальным странное поведение родителей – а также нескольких знакомых семьи – действительно было лишь мелочью.
По той причине, что лучшим в его жизни это первое сентября стало из-за того, что Регулус отправлялся в Школу не просто так. А с поручением Лорда.
Поручение заключалось в том, чтобы следить за соучениками, особенно за теми, кто имеет то или иное отношение к Организации Пожирателей Смерти. В военное время дети могут сделать то, на что никогда не пойдут родители – попытаться перейти на другую сторону. Но это ещё не так страшно; страшнее, если сделано это как раз с подачи родителей – или старших родственников. По крайней мере, так объяснил суть дела Тёмный Лорд.
Один на один Регулус говорил чаще всего именно с Лидером – тот под разными предлогами предпочитал не оставлять юношу в ситуации личного общения с Пожирателями, особенно составляющими «актив» Организации. О причинах этого Регулус не задумывался, и предпочитал толковать, как особое к себе расположение, хотя на самом деле вариантов было намного больше. К примеру, тот, что при личном общении можно сказать нечто, о чем не говорят, когда вокруг много людей. И этим разрушить иллюзии и веру некоего слизеринского юноши, для которого в сложившейся обстановке даже не надо лжи.
Так что, Регулус отправлялся в Хогвартс с гордостью за серьёзность первого же задания. И продумывал, автоматически отвечая на приветствия знакомых, как именно лучше его выполнять.
Если бы Регулус вдруг резко изменил своё поведение, это слишком бы бросилось в глаза. Но он и не хотел так поступать. И, строго говоря, не было необходимости. Регулус обладал, не до конца осознавая это, практически всеми качествами для своей новой внеучебной деятельности.
Он был ловцом; а, значит, имел хорошую реакцию, был внимателен и умел сосредоточиться. Ему помогало также и то, что в Хогвартсе на него привыкли не обращать особенного внимания, и он легко мог слушать и слышать. В чём и состояла основная задача.
Учебный год начался как обычно, и за всеми быстро вспомнившимися школьными обязанностями ещё одна перестала смотреться как нечто особенное, разве что по-прежнему обладала неким возвышающим ореолом. Скорее, Регулус стал воспринимать своё наблюдение за соучениками как работу – важную, но тем не менее, просто работу. А он привык выполнять до конца то, что ему поручали.
А между тем, война продолжалась. Однако, в стенах школы это замечалось только в повышенной нервозности некоторых учеников, но в остальном заведённый распорядок не нарушался ничем. Даже доклады, которые делал Регулус, не выбивались из общего течения событий. Он аппарировал в заранее обговорённое место во время хогсмидских прогулок, и передавал пергамент с отчётом члену Огранизации. Иногда – очень редко – с ним виделся и лично Лорд, но эти встречи не превышали получаса. Время прогулок было ограничено, и, несмотря на всю незаметность, юношу могли хватиться.
В его отчётах, как устных, так и письменных, не было ничего экстраординарного. Контактов с противником дети и юные родственники Пожирателей Смерти не налаживали. А «работа» с представителями других факультетов лично его не касалась – этим занимались трое-четверо наиболее политически активных слизеринцев, грезящих о будущей подпольной деятельности. Регулус разговаривал с ними, чтобы всё-таки иметь представление, но смотрел снисходительно – у него уже было то, о чём они только мечтали. И иногда он жалел, что афишировать этот факт строго запрещено.
Естественно, самым главным, за чем он следил, были прорывавшиеся суждения о политике и о позициях отдельных семейств. Но и здесь не замечалось ничего подозрительного. Либо действительно беспокоиться было не о чем, либо слишком хорошо всё было скрыто.
Ему не приходило в голову, что то, чем он занимается, легче назвать «игрой в шпионаж». Но Регулус был слишком убеждён в том, что Лорду необходим результат его работы. Равно как и в том, что его семье ничто не угрожает, раз они служат такому человеку. Но с этой, второй, иллюзией ему пришлось скоро расстаться. Потому что война всё-таки продолжалась.
В ноябре был арестован Сигнус Блэк. Подпольное издательство наконец-то было обнаружено, что вызвало множество ликующих газетных публикаций. На фоне общего неуспеха Министерства в войне это событие смотрелось выигрышно.
Регулус, будучи всё ещё студентом, не присутствовал на суде, но знал почти всё. Дважды отец забирал его из Хогвартса на день, чтобы поставить в известность по-настоящему, и в это время юноша мог видеть остальную семью. И опять пригодилось его умение слушать и слышать, как и незаметность. Только однажды он попался под горячую руку Беллатрикс, и едва успел увернуться от Круциатуса. Но на сестру Регулус не разозлился. Он знал, что она любит своего отца. Всего лишь немного меньше, чем своего Лорда.
Как и следовало ожидать, всё закончилось смертной казнью и конфискацией имущества. Но это не оказалось настолько страшным ударом, как могло бы быть. Второй ветви семьи Блэк удалось отмежеваться и сохранить практически прежнее положение в обществе, как и репутацию в глазах Министерства. Хотя это было и трудно. Регулус был уверен, что всё это делается и ради Организации в том числе, но не мог не слышать, о чём говорили другие слизеринцы. А именно – подозрений, что его родители желают порвать связи с Тёмным Лордом и Пожирателями Смерти.
Он не хотел думать о таком. Но не думать не получалось, тем более что Регулус был обязан докладывать Лорду о всех подобных разговорах своих соучеников. Наконец, он решился на рассказ во время краткой личной встречи с Лидером.
Однако, Лорд не выказал удивления или неудовольствия.
- Будь уверен, Регулус Блэк – я знаю всю правду о твоей семье. И твоя верность не вызывает у меня сомнений. Успокойся.
Регулусу стало стыдно – он действительно нервничал, а Лорду не составляло труда замечать чувства своих подчинённых.
Но тот без слов протянул ему полный стакан с какой-то жидкостью, и юноша механически принял питьё из рук Лидера, не успев удивиться такой своеобразной чести.
В стакане оказалось огневиски. Выпив, Регулус почувствовал себя гораздо лучше, и поднял заблестевшие чёрные глаза на Лорда, ожидая приказа. Любого. Если расчёт и был – он оказался правильным: организм юноши не привык к алкоголю, и он теперь не мог полностью адекватно и внимательно воспринимать реальность.
Слова скользили мимо, а Регулус только кивал. Он едва заметил вошедших в ожидании приказа людей, а на то, что именно сказал и передал им Лорд, абсолютно не обратил внимания. Как и на то, что в это время, видимо, был окончательно решен какой-то вопрос.
Никто не заметил странностей в его поведении. Может быть, их и не было, по крайней мере, бросающихся в глаза. Но и к лучшему – за употребление спиртного могли не только снять баллы. А публичная слава такого рода была Регулусу ни к чему.
Он смог найти относительный душевный покой, но к сожалению, ненадолго.
В декабре, перед самыми каникулами, был найден мёртвым Орион Блэк. На личность убийц не указывало ничто, однако члены Организации в приватных разговорах намекали на спецотдел Аврората. Регулус верил им – а как же иначе? Министерство, как и следовало ожидать, хранило молчание. Зато сам Тёмный Лорд приходил выразить соболезнования миссис Валбурге, и даже вспомнил о том, что они вместе учились, и обещал найти виновных. Но в глазах матери в это время Регулус почему-то видел только затравленный страх. С тех дней безумие поселилось в душе и глазах вдовы Блэк.
Она могла без всякой видимой причины вспыхнуть, как сухие дрова в камине, и в такие моменты ей на глаза лучше было не попадаться. Даже Регулусу, который всегда был для матери любимым сыном. За рождественские каникулы Валбурга Блэк насмерть запытала двоих домовиков, хотя раньше обходилась с прислугой достаточно спокойно.
Регулусу было трудно спокойно слушать мать в те моменты, когда у неё случались припадки – по-иному это трудно было назвать. Но всё же подходил он к ней только после того, как та бессильно затихала в кресле, а фанатично верный Кричер подносил хозяйке чаю. После этого Регулус сидел рядом и слушал, как мать долго что-то говорит. Он не слушал, что именно. В этих речах был и политический оттенок, и если бы юноша прислушивался внимательно, то понял бы что-то немного раньше. Но Регулус просто держал мать за руку, и думал о своём. Обязанности нового главы рода были для семнадцатилетнего юноши слишком тяжелы.
Напрашивалась мысль, что если бы не война… Но мысль была предательской. А Лорду он, несмотря ни на что, верил.
После каникул, оставляя мать на попечение трясущихся от страха домовых эльфов и будучи гораздо менее уверен в будущем, чем полгода назад, Регулус возвращался в Хогвартс с тяжелым сердцем.
44.
Июнь 1980 года ничем не походил на аналогичный месяц года предыдущего. Похоже, природа смирилась с боевыми действиями среди магов, и ясная теплая погода держалась уже очень долго, грозя остаться таковой и в июле.
И в это самое время, вполне успешно – не хуже и не лучше прочих – сдав ЖАБА, юноша по имени Регулус Блэк окончил Хогвартс.
Несмотря на войну, продолжавшуюся уже около полутора лет, дипломы выдавались по-прежнему, и выпускники по-прежнему выбирали самые разнообразные профессии. Разве что, увеличился процент будущих авроров среди гриффиндорцев. И в этом, если разобраться, не было ничего удивительного. Война затрагивала практически всех, но лишний раз касаться её не хотелось, а хотелось сохранять хотя бы видимость мирной жизни. Так всё же легче.
Но возвращавшийся домой на Хогвартс-экспрессе Регулус, щурясь от отражённых стеклом солнечных лучей, отлично понимал, что именно ему сохранить даже видимость мирной жизни не получится. Хотя в последнее время у него и появлялось такое тайное желание. Слишком уж многое произошло за его последний учебный год. Гордость не позволила бы признаться, но он устал.
Регулус надеялся, что предстоящая встреча с Лордом придаст ему новых сил. Тем более, что необходимо было искать своё место в Организации. Лорд мог рекомендовать его на какую-либо работу, но устраиваться там Регулус должен был уже самостоятельно.
На вокзале его никто не встречал, и Регулусу пришлось пробираться сквозь людей на маггловскую часть вокзала, и искать укромное место для аппарации. Домой он заглянул только оставить вещи, а ещё справиться о здоровье матери у Кричера – которого волей-неволей пришлось поставить старшим над прочими домашними эльфами. Потом – он отправился в штаб-квартиру Организации.
Она представляло собой небольшое здание в маггловском районе, в котором – для невнимательных глаз этих низших существ – шёл вечный ремонт. Иллюзию такого рода нетрудно было создать и поддерживать. Дом был выкуплен на средства влиятельных семейств, финансировавших Организацию. Ведь, надо заметить, финансовые дела с маггловским миром магическая элита вела – получать прибыль и выгоду идеологические установки не мешали.
В помещениях штаб-квартиры царил чёткий порядок, и все они имели какое-то своё назначение. И тем не менее, если необходимо, рядом всегда отыскивалась укромная комнатка на случай личной беседы с Лидером.
Сейчас был как раз такой случай.
Комнатка была даже достаточно удобной. По крайней мере, относительно аскетической обстановки всего штаба. Но Регулусу в данный момент было не до обстановки – он приготовился внимательно слушать Лорда.
- Я принял решение. Ты будешь включён в состав боевой группы.
Регулусу показалось, что он получил пощёчину, какими в гневе награждала мать. Он ожидал, что после верной службы в Хогвартсе и тех знаков благоволения, которые получал прошлым летом, имеет право на место рядом с Лордом. Даже то, что за второе полугодие Регулус виделся с тем едва ли дважды, не казалось при этом важным.
Но теперь – от него словно отмахнулись. Имей Регулус чуть больший опыт в сфере личных отношений, он бы сравнил это с отказом возлюбленной.
Однако, отрицательный ответ был немыслим.
- Как прикажете, мой Лорд, - привычно склонив голову.
- Эта работа подходит тебе лучше других, - говорил Лорд, размеренно и чётко. Он словно не замечал смятения чувств юноши. – Ты был ловцом; значит, хорошая реакция и умение сосредотачиваться на цели. Сдержан и имеешь начальную физическую подготовку, тот же квиддич. А соответствующие заклинания тебе известны. Ты по-прежнему готов убить по моей воле?
В этом, в отличие от многого другого, с прошлого года ничего не изменилось.
- Да, мой Лорд.
- Этим, в основном, тебе и придётся заниматься. Запомни – если что-то здесь происходит, то такова моя воля. Ты и раньше не задавал вопросов, Регулус Блэк, надеюсь, что так будет и дальше. Можешь идти. Через два дня первая тренировка.
Некогда полный жизни, дом на Гриммолд-плэйс казался пустым и мрачным. Его обстановка ещё более обостряла неприятные чувства.
Эти два дня Регулус провёл, не покидая спальню. Он с тихим отчаянием смотрел на уже потрёпанный временем коллаж, и картина мира трещала по швам. Холодность, чуть ли не угроза, не выходили у него из головы. Зачем необходимо было сначала привязывать его к себе, принимать в Организацию в нарушение обычного порядка, а потом обходиться с наследником Блэков как с ненужной… вещью? Эта мысль неожиданно испугала. Сравнение показалось точным. Вещь. Полезные качества, и ничего больше. Вспомнились слышанные мельком разговоры Лорда с другими Пожирателями. И в этих воспоминаниях тоже виделось подтверждение.
Но все эти догадки были страшными. Признать их правдой было для Регулуса равносильно измене. Он цеплялся за образ сверхчеловека, и искал тому оправданий. В конце-концов, главным критерием для дела и должна быть польза… К сожалению, убеждать себя Регулус умел хорошо.
Для себя он решил, что Лорду всё же необходимо просто, чтобы верность была доказана на деле. И тогда расположение вернётся. Оставалось только смириться с предстоящей ролью. Регулус плохо представлял особенности работы боевой группы, но чем-то невозможным такая деятельность ему не представлялась.
Сразу на рейды и операции его никто не посылал. Разумеется. Сначала были тренировки. Тонкое сложение и привычка к обстановке на квиддичном поле помогали быстро двигаться и легко уклоняться, а заклинания Регулус действительно знал. Он ведь был Блэком. Так что в основном ему следовало научиться без колебаний применять их в боевой обстановке. В дуэлях с опытными Пожирателями он проигрывал, но с такими же новичками, как он сам, частенько побеждал.
Обучение продолжалось около месяца. И Регулуса взяли на первый в его жизни рейд. Предстоял налёт на дом грязнокровного чиновника, одного из авторов закона «О превентивной конфискации потенциально опасных артефактов». Этот закон большинством чистокровных семейств, кроме крайних либералов и тех, кому нечего было терять, был расценен, как посягательство на наследие.
В группе, кроме Регулуса, было ещё трое. Лидером группы Лорд назначил Ивэна Розье, с которым Регулус был знаком – как-никак, родственник, хоть и не близкий. Но в данной ситуации это, похоже, не играло абсолютно никакой роли…
Ключевым в рейде был элемент внезапности. Дом чиновника стоял на отшибе, и незаметно аппарировать к нему было легко. Даже не требовалось дожидаться сумерек. Хозяин дома и его жена пробовали сопротивляться, но из этого ничего не вышло. Регулус тоже участвовал в игре с ними, но Смертельное произнёс не он. На этот раз.
Впечатление от этого было сильным. На тренировках Непростительные не испытывались на людях, пусть даже на низших. И оказалось, что между испытаниями и тем, как это выглядит на деле, есть большая разница…
Когда Пожиратели начали обыск, а Регулус, как младший, стоял на шухере, из коридора внезапно вылетел юноша чуть постарше самого Регулуса. Наверное, он прибежал на шум. При нём, похоже, даже не было палочки, но это было несущественно. При виде мёртвых родителей он всё равно застыл без движения.
Движение опередило разум – Регулус заклинанием отбросил потенциального противника к стене. И, не совсем осознавая, что делает – так влияла сама обстановка – подошёл к нему вплотную.
«Такова воля Лорда» - пронеслось в голове. И синхронно прозвучал прямой приказ лидера группы, которого ослушаться Регулус был не в праве. Он спокойно поднял палочку и произнёс:
- Авада Кедавра.
Всё произошло быстро. Зелёная вспышка едва мелькнула перед глазами, и тело напротив сползло по стене. Регулус только через несколько секунд понял, что произошло.
Когда они вернулись, Регулус никак не мог отогнать от себя образ того, другого юноши, глупо заслонявшегося рукой. Им овладело какое-то оцепенение, и реальность воспринималась как механический набор красок, звуков и фигур. Он всё сделал правильно; он выполнил приказ. Но радости это не доставляло. И вообще никаких эмоций. Регулус знал, что поступит так же в следующий раз, но сама мысль о «следующем разе» вызывала желание аппарировать куда подальше.
Он сидел на диване, не сбросив плаща. И кто-то из тех, кто был с ним на рейде, не скрывая усмешки, грубовато всунул в руку Регулусу стеклянный стакан с уже знакомым ему напитком. Огневиски. Только в этот раз его было чуть больше.
Алкоголь помог прийти в себя. Окружающее воспринималось хорошо, но как сквозь дымку, и произошедшее казалось далёким. И, самое главное, страх перед собой и будущим пропал полностью. Послушав немного разговор соратников и приняв сдержанные поздравления с успехами и первой жертвой, Регулус дождался разрешения уйти и аппарировал домой. Сосредоточиться на цели стоило труда, но у него получилось. А оказавшись дома, он сразу же отправился спать. Хотя был ещё ранний вечер.
Таким образом, работа в боевой группе оказалась для Регулуса сложней, чем он думал, но он добросовестно пытался справляться. Матери, само собой, он никогда не рассказывал, чем занимается сейчас в Организации, так что хотя бы эта проблема его не мучила. Нелегко быть одновременно почтительным сыном и членом нелегальной партии, думал он иногда, и в это время обдавала холодом мысль, что будь жив Орион Блэк и будь душевно здорова Валбурга, тихому юноше не пришлось бы участвовать в рейдах.
А так – он участвовал. И в дальнейшем ему приходилось убивать ещё не единожды. Регулус всегда был исполнительным человеком. Но после первого раза ему, к тому же, всегда при этом хотелось, чтобы жертва исчезла. Чтобы больше не длилось тягучее предчувствие. А это, как известно, лучший стимул для применения Авады. В такой логике поведения было нечто извращённое, но Регулус не задумывался об этом. Не мог.
Другие заклинания давались ему вполне свободно, и в стычках он мог постоять за себя. Но шла война, и эти стычки никогда не обходились без жертв. Регулус убеждал себя, что не хуже других справляется, и его проклятия всегда находят цель. Однако, несмотря на все его способности к самоубеждению и привычку к этому, случилось самое страшное. Регулус начал сомневаться в себе.
Так ли он достоин службы Лорду и знака, который носит на левом предплечье? Если после рейдов, когда другие Пожиратели с облегчением скидывают униформу и обмениваются насмешливыми репликами, он сидит молча, медленно глотая обжигающий алкоголь. Если его мнение на слётах на играет никакой роли. Если он, занятый поиском себя в Организации, совершенно забыл о том, что надо ещё и вести семейные дела, тогда как многие другие отлично с этим справлялись.
А Лорд не давал юноше никаких шансов думать иначе. Можно сказать, не обращал абсолютно никакого внимания. Война вступила в очень напряжённую стадию, и общаться требовалось в первую очередь с теми, кто мог в значительной мере повлиять на её ход.
Но в начале сентября Лорд внезапно дал Регулусу странное поручение. Тогда он только что вернулся с рейда. К этому времени он уже научился приходить в себя без помощи огневиски – сказался пример старших соратников.
Лорд нашёл юношу, когда тот был один, и Регулус не сразу осознал, что посещением его удостоил именно Лидер. Он отвык от подобного. И самое главное – отвык считать Лорда действительно сияющим символом, имея возможность наблюдать повседневную работу Организации. И его собственная преданность, оставаясь сильной, приобрела тоже некий повседневный оттенок.
К тому же, начав активную деятельность, он неизбежно стал больше общаться с другими Пожирателями Смерти. А они, кажется, имели с Регулусом существенную разницу в восприятии происходящего. О природе этой разницы он мог бы догадаться в скором времени. Ведь он и так уже лишился многих иллюзий, и покосившаяся картина мира держалась лишь на одной. Возможно, не будь этого визита Лорда, всё в душе Регулуса прошло бы спокойней. Но история, как известно, не имеет сослагательного наклонения.
Это не была беседа, которой можно бы было ожидать. Лорду было необходимо кое-что, и это он почему-то решил получить от Регулуса. Что же, он был исполнительным человеком, и привык не задавать вопросов. Наоборот, с радостью согласился предоставить услугу, пусть и такую странную. Тёмному Лорду нужен домашний эльф – что же, Регулус даст домовика, настолько же преданного семейству Блэк и их принципам, как сам Регулус предан своему Лорду. В глубине души юноша ещё лелеял надежду, что Лорд вернёт ему своё расположение.
И поэтому, когда он появился в своём доме, чтобы дать задание Кричеру, Регулус вёл себя, словно ненадолго вернулся в прошлое. Даже упомянул что-то о высокой чести, хотя к ситуации это подходило плохо.
Но отправив своего слугу к Лорду, Регулус снова стал таким, каким его сделали последние два месяца. «Ведь всё равно это бесполезно. На что я надеюсь? Если я недостоин, такая мелкая услуга ничего не решит…» Юноша сидел в гостиной своего дома, внезапно вспомнив, как больше года назад здесь ожесточённо спорила его семья. Когда всё ещё было в порядке. Неужели действительно родители были правы? Ответ не находился, запутываясь в мешанине логики и оправданий…
…Обеспокоенный долгим отсутствием домовика, который держал на себе разваливающееся хозяйство дома, Регулус попытался позвать на расстоянии, как делал до сих пор только в пределах особняка. И это сработало.
Но глядя на трясущегося и облепленного непонятно чем Кричера, юноша со страхом понял, что происходило что-то не то. В глубине души ему хотелось сжаться, отгородиться, но Регулус напомнил себе, что он уже взрослый. И спокойным голосом скомандовал Кричеру:
- Говори.
55.
Возможно, сказалось нервное напряжение, или поздний час – но из сбивчивого рассказа домашнего эльфа юноша по имени Регулус Блэк понял немного. И поэтому решился применить заклинание для извлечения воспоминаний Кричера. Благо, с домовиком такое было сделать легко – волю к сопротивлению блокировал простой приказ.
Сжимая в ладони пузырёк с воспоминаниями, Регулус поднялся в комнату отца, где не был уже очень долгое время, и отыскал думосброс.
…Когда ткань воспоминания отпустила его, Регулус несколько минут не мог сдвинуться с места. И не потому, что Тёмный Лорд воспользовался его живым имуществом подобным образом, не поставив даже в известность о том, что домовик будет убит. Хотя это, безусловно, тоже было неприятно. Просто Регулус понял, что это всё может означать.
Он и раньше смутно слышал о планах Лорда по достижению бессмертия, и знал, с чего начиналась Организация – тогда ещё полулегальная научная группа. И название, и девиз сохранились у Пожирателей Смерти ещё с тех времён, хотя собственно подобными разработками они уже не занимались. Но Регулус относился к этому спокойно – а, вернее сказать, просто и не задумывался. Находилось много более важных вещей, а на периферии сознания на вопрос, может ли такой великий человек быть достоин вечности, давался в принципе утвердительный ответ.
Но предмет, о котором нельзя было знать даже самым преданным соратникам, который нужно было защищать такой сложной системой, и после захоронения которого следовало избавиться даже от низшего существа – такой предмет мог быть только одним. По крайней мере, так казалось Регулусу.
При всём спокойном отношении семейства Блэк и многих других древних родов к Тёмным Искусствам, существовали некоторые вещи, которые не было принято обсуждать. Одной из таких вещей были хоркруксы.* А самому Регулусу было почти невозможно понять – как это: разделять собственную душу. Личность должна быть цельной, иначе это уже не совсем личность. А ведь именно личность может ценить других, может испытывать чувства и отвечать на них. Сильная личность, конечно, не позволит себе выражать всё открыто, но всё же… Именно думая так, Регулус излучал свою верность и надеялся на ответную милость.
А теперь – вместе с ослепляющей догадкой пришёл липкий страх, настолько же сильный, как прежде восхищение. Догадку эту он сначала не решался выразить словесно, но формулировка складывалась словно сама собой.
Может быть, и Организация для Лорда – такой же инструмент для достижения бессмертия и вечной власти.
Тем же вечером Регулус в жёсткой форме приказал Кричеру не показываться на глаза никому, кроме него. Возможно, такая мера предосторожности была лишней, но ему совершенно не хотелось, чтобы Лорд тем или иным способом узнал, что домовик выжил. А, значит, его хозяин стал носителем главной тайны.
***
С новым пониманием Регулус сживался долго и мучительно. И даже был рад, когда мать – состояние которой в последнее время улучшилось – безапелляционным тоном заявила, что он явно болен.
Лёжа в постели с чашкой горячего молока – или целебного зелья – он хотя бы иногда мог избавиться от стоявшей перед глазами картины.
И со временем она потускнела, но появившиеся на её месте мысли выносить было порой не легче.
Всё вставало на свои места. И люди Когорты, используемые, как вещи. И внезапная «милость» или «немилость» - только в кавычках, потому что диктовалось не личным предпочтением, а сиюминутной полезностью в непонятных великих планах. Логика выстраивалась безупречно, ломая то, что ещё оставалось от преданности.
Юноша не знал, как он вернётся. И не знал, как будет вести себя в случае, если Лорд пожелает его видеть.
Но всё же настал день, когда Регулус почувствовал себя способным снова заниматься работой в Организации. Он научился не закусывать губу и даже не меняться в лице при упоминании Тёмного Лорда, и смог всё-таки убедить себя, что лучше обо всём этом не думать. Почти убедить, почти заставить забыть о выстроенной им самим логической цепочке. Однако, даже если Регулус сам этого не понимал, его успокоение было временным.
Не думать и не действовать в такой ситуации было практически невозможно. Регулус старался делать невозможное. А именно – избавиться практически от любых мыслей, действовать же только в рамках приказа. Но о себе он не мог не думать. Поэтому и случилось то, что случилось спустя почти месяц после сделанного Регулусом страшного предположения.
В этот день ему было необходимо взять какой-то документ в штабе и передать в условленном месте агенту, работавшему в одном из спецотделов министерства. О содержании документа знать не полагалось, что, собственно, Регулус воспринимал как должное.
Ведь это не имело никакого отношения к личности Лидера.
Он уже был на полпути к выходу, когда услышал голоса. И непроизвольно остановился, прижавшись к стене. Потому что того, кому принадлежал первый из голосов, видеть Регулус не хотел, и особенно сейчас.
Люциус Малфой, которым восхищалась половина Организации, и которого тихо ненавидела вторая её половина, обладал удивительным умением испортить настроение самым изощрённым образом. Причём он сам будет вроде бы и не при чём. Регулус же не умел отвечать на подобные провокации, как другие, а на магической дуэли, какой обычно решали разногласия «в вопросах чести» между собой Пожиратели, у него было бы мало шансов. Так что юноша предпочитал попросту избегать Малфоя.
Обладатель второго голоса был Регулусу неизвестен. Но учитывая вполне непринуждённые тона, скорее всего, тот принадлежал к, условно говоря, «друзьям» Малфоя, а это тоже не сулило от встречи ничего хорошего.
Регулус намеревался просто переждать, но неожиданно в речи собеседников прозвучало словно бы его имя. По счастью, эти двое зашли в соседнюю комнату, не заметив юноши, и он без труда смог использовать одно из подслушивающих, в которых он усовершенствовался во время такой далёкой теперь «шпионской деятельности» в Хогвартсе.
Его не удивило, что они разговаривали вполне свободно – в эти часы в штабе не было практически никого, а идея подслушивать беседу, действительно, наверное, могла прийти в голову только Регулусу. Учитывая его неуравновешенное состояние в последние недели.
- Да, Люциус, я и говорю, что мелкий Блэк был первой ласточкой. Нам, помню, устраивали такие испытания… Взять хотя бы Джагсона. Не было бы сейчас у Организации колдомедика, да ещё и спеца по Древним Искусствам…
- Что ты, Теодор… Испытания сейчас тоже есть. А вот условия – изменились. Всё же война, хотя ты и в аналитиках… Лорд утверждает, что необходимо наращивать число Посвящённых, - в голосе проскользнула усмешка, - и я не оспариваю его волю. Как и ты, надеюсь.
- И всё же, та история…
- Та история совсем другого рода. Признаться, она меня даже забавляет… Мальчишка ведь всегда был только младшей фигурой, судьба которой никого не волнует. В том числе и для нашего Лорда, но с его стороны было умно создать для того кажущуюся значимость.
- Значит, этот Регулус был нужен, чтобы его семейка не делала резких движений?... А как же твои пошловатые намёки?
- Никак. Теодор, ты же серьёзный человек, и понимаешь, почему я так говорил. А на самом деле… Блэки хотели дистанцироваться от войны и, возможно, даже от Лорда. Об измене убеждениям, уверен, и речи не шло, но тебе отлично известно, как Он относится к политическим играм за его спиной. Но, похоже, то ли они не вняли предупреждению, то ли что… В планы Лорда я не посвящён. Равно как и в планы Аврората – работа с агентурой не в моей компетенции.
- И мальчишка после быстрого окончания этой история просто перестал быть нужен Лорду?
- Естественно. По счастью, у него оказались кое-какие полезные качества. Пусть даже, по словам Розье, после каждого боя в него вливали изрядно огневиски, из ситуации Блэка за шкирку вытаскивать не приходилось. Иначе Лорд просто избавился бы от мальчишки, а для мадам Валбурги придумал какую-нибудь красивую ложь.
- Похоже, что красивая ложь уже была… В том декабре.
- Значит, ты тоже догадываешься, что Орион Блэк был убит по приказу Лорда?
- Догадываюсь. Пусть всегда и утверждал другое. А Сигнус Блэк?
- Сигнус, разумеется, изменником быть и не мог – но здесь уже приложил руку я. Уменьшить влияние Беллатрикс, а она участвовала в «Голосе Крови» весьма активно, было мне на тот момент достаточно важно. Правда, я не учёл, что она решится восстановить доверие Лорда, участвуя в операции по устранению собственного дядюшки…
- Да, помнится, она не раз намекала, что обвинит его в измене, и её останавливал только Сигнус… И всё же мне не верится, Люциус, что в этом прямо участвовала она.
- Не верь, мне-то какое дело?.. Даже если ты и влюблён в эту бестию, как треть молодёжи…
- Я? В Беллону? Не смеши. Мне больше по нраву Гестия, если на то пошло… *
- …И, думаю, излишне будет напоминать, что наш разговор должен остаться конфиденциальным, Теодор? Мальчишка рано или поздно станет одним из нас, и будет воспринимать мир объективно. А сейчас – нельзя, чтобы он это знал. И, к тому же, кое-кто из наших соратников может истолковать разговор не так… Впрочем, не премину заметить, что это ты его начал.
Собеседники покинули комнату и распрощались, так и не догадавшись, что незначительный член Организации услышал всё, что касалось его.
От стены Регулус смог отойти только через несколько минут. Всё, во что он верил, обрушилось мгновенно – словно сняли с древней-предревней стены все укрепляющие чары, накопившиеся за много веков. Он мог видеть – задыхаясь от каменистой пыли. И это было противно и больно.
Его никто не обманывал. Он поверил сам, поверил человеку, который на самом деле – не-человек. А тот просто использовал его, как и всех остальных, как и сами идеи чистокровных борцов, ради собственных власти и бессмертия. А его семью – уничтожил. Потому, что на самом деле Блэки – да и ни один человек в мире – не имели для него никакого значения.
Но во всём, что произошло, виноват не Лорд – а он сам, Регулус Блэк. Если бы он тогда больше прислушивался к отцу, и не был так уверен в правоте Лидера, ничего могло и не быть. Хотя, вряд ли в той ситуации можно было переиграть Лорда. Которому, всё же, верила половина семейства Блэк.
Юноша почему-то отчётливо понял, что не имеет права жить после этого. К тому же, Лорд всё равно сможет увидеть его мысли, и убъёт его… Не лучше ли покончить со всем самому?
Да, так лучше. Но просто так умирать он тоже не имеет права.
Регулус ещё летом 1979 года понял, что такое Когорта. И понял, что она во многом живёт своей жизнью. А, значит, думал Регулус, сможет и выдвинуть нового лидера. Даже всё равно, кто это будет – Малфой или Беллатрикс, главы двух негласно соперничающих фракций. Главное, что лидер будет – должен быть – плоть от плоти их общества.
А если уничтожить хоркрукс – Лорд будет смертен, и погибнет рано или поздно. По крайней мере, на это можно надеяться, зная привычку того лично участвовать в стычках с крупными фигурами другой стороны.
Регулус верил в свои идеи и в Организацию, частью которой несмотря ни на что всё же был. Пусть и малой частью.
Но разве не бывает иногда так, что передвижение младшей фигуры меняет исход игры?...
Документ так и не был передан по назначению. Но несмотря на это, домой Регулус явился только поздним вечером. Мать привыкла к тому, что он может задерживаться «на работе» так долго, а юноша был не уверен, что выдержит последнее прощание с ней. И всё-таки, ему казалось, что его исчезновение мать воспримет лучше, чем если её сын будет убит как изменник. Тем более, что изменником он и не был. Убеждения остались прежними – Регулус просто не смог простить Лорду того, что о нём узнал.
В пыльном зеркале, куда он посмотрелся, прежде чем войти в свою комнату, отразился кто-то, отдалённо похожий на Регулуса. Смертельная бледность, дёрганность движений и рассредоточенный взгляд.
«Действительно хорошо, что матушка меня не видела» - подумал юноша, выхватывая из старой шкатулки потёртый медальон, подарок какой-то родни на его самый первый день рождения.
Спускаясь по лестнице на кухню в поисках Кричера, он уже знал, что скажет домовику. Регулус всегда твёрдо знал, как надо. Даже несмотря на недавние события.
Может, домашний эльф и не сумеет сразу уничтожить хоркрукс – как именно это делается, Регулус не имел понятия. Но он был уверен, что когда-нибудь это произойдёт, и хоркрукс перестанет существовать.
Только в этом – из всех своих надежд и ожиданий – Регулус Блэк не ошибался.
The End.
*1 – мои домыслы. Кстати – напоминаю, Регулус не знал, что хоркруксов более одного. Знал бы, пришёл бы в ещё большее смятение…
*2 – игра слов: Беллона – богиня войны, Гестия – богиня домашнего очага. О жене Теодора Нотта-старшего ничего не знаю, так что домыслила.
