Шаги навстречу

Глава 1. Решение найдено

Ссылка на первую часть: http://www.hogwartsnet.ru/fanf/ffshowfic.php?fid=35994&l=0

--------------------------------------------



Гермиона устало потерла загривок и прикрыла глаза, перед которыми тут же вспыхнули черные точки. Потянувшись, она уставилась слезящимися глазами на монитор компьютера.
- Мерлиновы подштанники, половина пятого! Мне вставать через час. Ну и засиделась! – воскликнула Гермиона, увидев время на экране компьютера.
Но сегодня так не хотелось прерываться. Ее последнее предположение так четко вписалось в расчеты, которые они недавно переделали с Гарри, что теперь дело было на мази.
«Неужели я создала новый хроноворот?» – подумала Гермиона, боясь произнести это вслух даже наедине с собой. Она начала пересматривать расчеты, выискивая скрытую ошибку, но мозг отказывался работать.
- Надо хотя бы прилечь, раз поспать уже некогда, – велела девушка сама себе, сохраняя изменения в документе и выключая компьютер.
Скинув опостылевшую одежду, она забралась под одеяло, но от волнения и бессонной ночи ее знобило. Промаявшись полчаса, она укрыла себя двумя дополнительными одеялами и почти моментально вырубилась.
- Гермиона, ты снова сидела всю ночь за компом? – кто-то усиленно тряс ее за плечо, но она не хотела просыпаться, едва прикрыв глаза, как ей показалось.
Визитер явно не отличался настырностью, так что девушка снова погрузилась в приятную дрему. Ей снилась почти забытая сказка о том, как она попала в зазеркалье и была женой Северуса Снейпа. Они снова кружились в танце на Рождественском балу, который стал роковым.
- Гермиона, ты это сделала! – Ее снова потрясли за предплечье, но на этот раз настойчивей. – Да проснись же ты! Во-первых, наш шеф рвет и мечет – ты обещала ей сегодня отчет о работе, а во-вторых, я хочу услышать подробности и попробовать создать эту штуку. Мне кажется, на сей раз выкладки абсолютно правильные.
- Гарри, – обрадовалась и в то же время расстроилась Гермиона.
Она частенько уставала от энергии друга, бурлящей через край. А сегодня от него отделаться точно не удастся, да и все его слова абсолютно правильные.

После возвращения в реальный мир Гермиона долго и упорно болела. Особенно она страдала от бессонницы, так как стоило девушке закрыть глаза, как ей виделся другой мир, любящий муж и сидящий на его руках ребенок – их общий сын. Просыпаясь в пустой постели, Гермиона долго плакала и не могла смириться с реальностью.
Уволившись в поспешном порядке из аврората, Гермиона заперлась в четырех стенах и не хотела вылезать из своей скорлупы. Но Гарри взломал все ее защитные чары и, проявив слизеринские черты своего характера, подлил в сок веритасерум. Узнав причину депрессии, друг развернул бурную деятельность. Он тоже уволился из аврората, наметил целый план работы по созданию хроноворота и неукоснительно следовал ему, поначалу почти силком заставляя Гермиону работать. А потом она сама взяла себя в руки и довольно часто понукала друга, который частенько был занят своей семейной жизнью. Но всякий раз, когда Гарри был по-настоящему необходим ей, он оказывался рядом.

~~~~~~~

- Выпей! – приказной тон вырвал Гермиону из воспоминаний.
Гарри силой приподнял ей голову и попытался влить в рот зелье, но она чуть не выплюнула его – до того варево было горькое.
- Не веди себя, как Лили! – строго укорил друг, снова приближая к ее губам край стакана. – Это восстанавливающее силы зелье. Уверен, оно тебе необходимо.
- Тоже мне специалист по зельям, – проглотив отвар, буркнула Гермиона.
Впрочем, ворчала она просто потому, что еще не проснулась до конца. Гарри можно было назвать специалистом по зельям и без всякой иронии. За прошедшие годы он поднаторел в них, хотя его сильной стороной были все-таки чары.
Просто имея троих детей и уважая погибшего Снейпа, Гарри не мог игнорировать зельеварение. Да и в их работе имелись этапы, когда было необходимо взаимодействие чар, заклинаний и зелий – они с Гарри работали в экспериментальном отделе чар в министерстве магии, которое занималось разработкой артефактов. Это обеспечивало законность исследований по созданию хроноворота и давало массу свободы – Гермиона и Гарри частенько работали дома.
Сознание прояснилось быстро, и вместе с ним пришел прилив сил. Гермиона проворно вскочила с кровати и, буркнув: «отвернись», начала поспешно одеваться. Посмотрев в сторону Гарри, она поняла, что ремарка была абсолютно лишней – он сидел к ней спиной, полностью увлеченный расчетами, которые она составила сегодня ночью.
Гермиона успела помыться, перекусить и привести себя в порядок, а друг даже не пошевелился.
- Ну как? – наконец робко спросила она. – Нет ошибок?
- Ты гений! – заорал Гарри, вскочил со стула и сжал Гермиону в объятьях.
- Отпусти, медведь, – наигранно возмутилась она, чувствуя, что у нее перехватывает дыхание от слишком сильно сжатых ребер. – Вот расскажу Джинни, что пристаешь ко мне.
Гарри искренне засмеялся.
- Не знаю, обрадуют или огорчат тебя мои слова, но она меня никогда не ревновала к тебе. Впрочем, она вообще в последнее время перестала страдать этой глупостью.
- Да, сомнительный комплимент, – притворно задумчивым тоном протянула Гермиона. – Но я как-нибудь переживу тот факт, что твоя жена не ревнует тебя ко мне.
- Что не могу сказать о Роне, – зачем-то добавил Гарри.
- Я же просила! – нахмурилась Гермиона.
Ей было неприятно вспоминать о Роне, которого они оба когда-то считали другом, а ей даже казалось, что она влюблена в него.

~~~~~~~

Это была вечеринка, посвященная восьмилетию Лили, единственной дочери Гарри. В Норе собрались все родственники. Гермиона не могла не пойти, так как была крестной мамой девочки. Рон тоже вернулся, порвав с очередной подружкой, и временно жил с родителями.
Гермионе казалось, что влюбленность Рона за эти годы сошла на «нет». Ведь они виделись очень редко, а он так часто менял девушек. Но он всякий раз начинал устраивать ей сцены, говоря о своих чувствах и том, что она погубила его жизнь. Поэтому встречу со старым другом Гермиона восприняла, как досадную неприятность.
Весь день, занятая играми с крестницей и кучей ее друзей, братьев и сестер, она только изредка встречалась взглядами с Роном, и думала, что на этот раз обойдется. Но потом началась вечеринка для взрослых. На столах появилось огневиски, Рон быстро напился и начал приставать к ней. Девушка сбежала, но он поймал ее.
- Какого черта ты ломаешься, Герми? – пьяно дыша ей в ухо, спросил Рон, прижав девушку к стене коридорчика, ведущего в обиталище упыря.
- Рон, я тысячу раз повторяла, что ты мне как брат и между нами никогда не будет ничего большего, – пытаясь вырваться, устало проговорила Гермиона.
Она так часто жила затворницей, что шумная детская вечеринка вымотала у нее все силы – и душевные, и физические. Ей откровенно хотелось поскорее лечь в отведенной для нее комнате и заснуть.
- Я пойду в кровать, – не подумав, сказала она.
- Хорошая идея, – хихикнул Рон, нахально задирая подол ее юбки и гладя по ногам потной рукой.
- Прекрати! – ударила Гермиона по осмелевшей ладони, испытывая отвращение от его прикосновений и разящего изо рта перегара. – Я не собиралась тебя приглашать.
- Один мой приятель уверил меня, что мужчина не нуждается в приглашении в постель к понравившейся девушке. Вы все ломаетесь и только, и ты не исключение, – сердито сказал Рон, впиваясь грубым поцелуем ей в губы.
Гермиона начала яростно сопротивляться, жалея, что с ней нет ее волшебной палочки – она специально оставила ее в запертом сейфе, боясь, как бы кто-то из детворы не вытащил ее тайком у нее – все-таки в Норе по-прежнему росли шутники, не уступающие в своих проделках Фреду и Джорджу.
- Мне нравится, когда девушка сопротивляется – это так заводит, – хихикнул Рон, рванув полу ее новой блузки – пуговички посыпались на пол одна за другой.
- Рон, ты пьян, остановись! – испугалась Гермиона, чувствуя возбуждение друга и его решимость довести все до конца.
Но Рон был слишком заведен выпивкой и близостью с девушкой. Он как дикий зверь разорвал ее блузку и припал губами к голой груди. Вместо наслаждения Гермиона почувствовала злость и снова начала сопротивляться, но он был намного сильней.
- Чарли говорит, что необъезженные кобылки горячей и слаще. И я буду первый, кто тебя усмирит, – заявил Рон, одной рукой удерживая руки девушки за спиной, другой стаскивая с нее трусики.
Гермиона заплакала, понимая всю безнадежность вырваться.
- Я прокляну тебя, – пообещала она.
- Не думаю, – неприятно ухмыльнулся он. – Уверен, тебе так понравится, что ты попросишь снова.
Его рука попыталась пробраться Гермионе между ног, но она сильней свела ноги.
- Я возьму тебя силой! – вышел из себя Рон, ловко опуская девушку на пол и становясь между ее раздвинутыми ногами на колени. Затем навалился, пытаясь войти в нее, но не смог, видимо, слишком волнуясь и будучи пьяным.
Гермиона лежала под ним беспомощная, с судорожно закрытыми глазами и пыталась смириться с происходящим, но у нее не получалось. Поэтому она умоляла его остановиться сквозь слезы.
- Подонок! – раздался гневный рык, и Рон отлетел от Гермионы, стукнувшись головой о стенку.
Девушка распахнула глаза – в коридоре стоял разъяренный Гарри. Представив, в каком она виде, девушка села на полу и попыталась закрыться, но вся ее одежда представляла собой лохмотья.
- Он тронул тебя? Уже успел? Ты цела?– засыпал ее Гарри вопросами, стаскивая свою рубашку и подавая ей.
- Нет, все в порядке, – сказала она, надевая его одежду, вскочила с пола и разрыдалась.
Гарри обнял ее, прижав к груди.
- Все позади, Гермиона. Он больше не посмеет тебя тронуть.
- Какое тебе дело?! – заорал Рон, приходя в себя. – У тебя своя жена, моя сестра, между прочим!
- И что? Я должен спокойно смотреть, как мой друг насилует мою подругу?
Голос Гарри был холоднее айсберга и звучал так страшно, что Гермиона поежилась. Но рассерженный, потерявший последнее здравомыслие Рон не обратил на это внимание.
- Она просто ломается, а ты и рад стараться, – завопил он. – Или ты сам трахаешься с ней за спиной у моей сестры?
- Мерзавец! – раздался женский визг, и Джинни заехала собственному брату кулаком в скулу.
Она повернулась к Гермионе, дрожащей в объятиях Гарри и, ободряюще улыбнувшись, сказала:
- Твоя школа, подруга. Только не думала, что придется применить эти навыки к собственному братцу.
Тут Джинни рассмотрела, в каком виде стоит Гермиона, и снова ударила Рона в скулу.
- Если я узнаю, что ты ей что-нибудь сделал, то расскажу матери, – пригрозила она.
- На твоем месте я бы не стал ее защищать, – процедил Рон. – Твой муженек слишком яростно оберегает ее.
- Он просто не такой козел как ты! – заорала Джинни и снова замахнулась, но брат отшатнулся. – Ты же явно ее чуть не изнасиловал, подлец!

- Гермиона, – вернул девушку к реальности голос Гарри. – Ты сегодня витаешь в прошлом все утро. А время, между прочим, движется к обеду – Флер заждалась тебя.
Флер Делакур, верней Уизли, с самого начала работы в отделе была их непосредственной начальницей. Это как упрощало дело – ведь она и Гарри принадлежали к одной семье, так и усложняло – француженка слишком много от них требовала, считая, что иначе все подумают, что она снисходительна к родне.
- Мне плевать, – пожала плечами Гермиона. – Не нравится мой метод работы, пусть увольняет.
- Ага, – засмеялся Гарри. – И останется без лучшей своей сотрудницы.
Его заявление, как ни странно, заставило Гермиону поторопиться. Достав отчет для начальницы, она взяла дымолетный порошок, и они с Гарри переместились в министерство.



Глава 2. Новый хроноворот

Флер встретила Гарри и Гермиону ворчанием, но получив от девушки заветную папочку с отчетом, расплылась в улыбке.
- Как твои выкладки? – поинтересовалась она скорее для проформы.
Француженку не слишком интересовало скорейшее создание хроноворота, наоборот, радовало промедление. Она принадлежала к той части магов, которые настаивали на том, чтобы запретить его повторное изобретение. Но мнение Гарри Поттера, победителя Волдеморта и «одного из двух сильнейших магов столетия», как про него писал «Ежедневный пророк», перевесило в решении этого вопроса. Хроноворот создать разрешили, хотя пока в одном экземпляре и под страшным секретом. Впрочем, Гермионе больше и не надо было – ей бы только спасти Северуса, а там пусть хоть уничтожают все наработки.
- Кажется, все отлично, – ответила Гермиона начальнице.
- Кажется?! – возмутился Гарри. – Флер, она скромничает. Ее последний расчет верен, и мы можем хоть завтра приступить к созданию хроноворота.
- Я рада, – без энтузиазма откликнулась Флер, но потом чуть оживилась: – Это вообще-то хорошо, что вы готовы приступить к созданию этой штуки. Мистер Бруствер очень настаивал на вашем совместном отпуске, а мне этого не хотелось. Теперь я убью двух зайцев – скажу ему, что вы отдыхаете, а если что, вы будете у меня под боком.
Кингсли Бруствер, ставший министром магии после победы над Волдемортом, считал своим долгом заботиться о благополучие всех бывших членов Ордена Феникса, а особенно об их своевременном отдыхе. Флер же придерживалась мнения, что Гарри и Гермиона слишком часто работают по свободному графику, периодически вообще не появляясь на рабочем месте в министерстве, и, следовательно, нормальный отпуск им не нужен.
- Как Джинни-то обрадуется, когда узнает, что я провел свой отпуск в лаборатории, – разочарованно протянул Гарри, мрачнея.
- Тебе не обязательно торчать там все дни напролет, – милостиво разрешила Гермиона, которая была готова работать одна – ей не терпелось поскорее создать хроноворот, а там… Так далеко она пока не заглядывала.
Друг благодарно посмотрел на нее.
- Надеюсь, вы не наделаете глупостей, когда его создадите? – осведомилась Флер, вручая им ключ от специальной лаборатории, которая была защищена различными чарами от выбросов стихийной магии или других несчастных случаев.
Гарри закатил глаза.
- Мы что, дети? Уж не думаешь ли ты, что я притащу из прошлого Волдеморта? Поверь, мне есть чем заняться без него.
Он с удовольствием отметил, как женщина вздрогнула. Она даже спустя такой большой срок – почти двадцать лет – не могла слышать это имя, не то, что произносить.
- Нет, я просто знаю, что ты мечтал вытащить Сириуса Блэка, а это чревато изменением реальности, – отомстила ему начальница.
Гарри опять помрачнел, а Гермиона с укором глянула на Флер – та прекрасно знала, как он болезненно реагирует на невозможность вытащить крестного, но зачем-то напомнила об этом.
- Слишком много было свидетелей, когда погиб Сириус, да еще и этот странный занавес, – отрепетировано отмахнулся Гарри тусклым голосом. – Так что никакого Сириуса Блэка я не притащу. А вот Снейпа…
Флер закатила глаза, и на ее милом личике четко читалось: «Да кому он нужен!» Гермиона уже раскрыла рот, чтобы обрушить на эту раскрашенную куклу свой гнев, но друг опередил их обеих:
- И не начинай петь песенок, что я свихнулся на Снейпе. Я могу его спасти и спасу, хотя бы ради эксперимента, что с хроноворотом все в порядке.
Гермиону покоробило заявление Гарри о том, что спасение Северуса всего лишь эксперимент. Но она, стиснув зубы, промолчала, понимая, что друг устал отбиваться от вопроса, зачем он спасает Снейпа. А его не раз задавали им обоим, и именно Гарри брал удар на себя, отвечая, так как она боялась повести себя неадекватно и отмалчивалась.
Они сухо кивнули Флер и вышли в коридор, чтобы спуститься на лифте в лабораторию, расположенную на нижних этажах министерства.

~~~~~~~

В экспериментальной лаборатории предусмотрительно стоял небольшой диван, где Гермиона теперь ночевала. Она с самого начала отказалась возвращаться к себе домой, считая это слишком большой тратой драгоценного времени. Впрочем, по мере создания хроноворота, Гермиона уделяла на сон все меньше часов. Чем реальнее становился артефакт, приобретая довольно знакомые черты, тем дольше девушка засиживалась за работой ночью, торопясь закончить ее.
Зачем? На этот вопрос с научной точки зрения ответа не находилось – на том конце временного отрезка Снейп всегда был жив. Но она-то преследовала личные цели. «И нечего перед собой юлить!» – обычно одергивала себя Гермиона, когда пыталась оправдать быстрое спасение Северуса какими-нибудь мотивами, кроме эгоистических.
Первые годы она вполне нормально относилась к бегу времени, считая, что у них с зельеваром будет более незначительная разница в возрасте, и это поможет им быстрее сблизиться, но теперь, когда ей исполнилось уже тридцать шесть, стоило поторопиться.
- Мерлин, как ты скверно выглядишь, – выдала Джинни, без стука заходя в лабораторию.
- Спасибо, подруга, ты очень любезна в своих комментариях, – буркнула Гермиона, не глядя на нее, но тут же встрепенулась: – Постой, у меня, вроде, защитные чары на двери стоят. Как ты вошла?
Джинни фыркнула.
- Ты забыла, кто мой муж? И вообще, что ты разворчалась, как старуха? Я, между прочим, обед тебе принесла.
Она отодвинула с края стола выкладки и некоторые детали хроноворота, которые пока никак не хотели собираться, и бухнула на освободившееся место несколько кастрюлек. Гермиона только сейчас поняла, что у нее подводит живот от голода. «Когда же я ела в последний раз?» – попыталась вспомнить она, и на ум пришел только позавчерашний день, когда в лабораторию заглядывал Гарри и тоже кормил ее стряпней своей жены.
- Спасибо, – вместо нотации, что подруга поставила еду не туда, поблагодарила Гермиона. – Что бы я без вас делала?
- Сдохла бы над книжкой, как книжный червь, – предположила Джинни.
Гермиона укоризненно покачала головой – как-то в школе она не замечала, какая эта рыжая язва. Сейчас Джинни было палец в рот не клади. Впрочем, ничего удивительного, беря в расчет ее кучу племянников, детей и Тедди Люпина, крестника Гарри, вознамерившегося превзойти в своих проделках близнецов Уизли и Мародеров вместе взятых.
- Гарри кое-что вчера долго обдумывал и нарисовал для тебя вот это, – сказала Джинни, протягивая пергамент, когда подруга закончила есть.
Гермиона развернула: внутри оказалась объемная модель хроноворота, в которой Гарри сумел пристроить не вписывающиеся детали. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять, что они заняли нужное место.
- Джинни, он теперь заработает! – воскликнула Гермиона, кидаясь к деталям, разложенным на столе.
Заколдованный пергамент послушно повис перед ней, давая возможность сверяться со схемой.
- Ты собираешься сейчас все делать? – поинтересовалась Джинни, смотря на забывшую о ней подругу.
- Джин, милая, я должна это проверить немедленно! – взмолилась Гермиона, обнимая ее и целуя в щеку в качестве извинения.
- Все с вами понятно, – отстранилась та, притворно сердясь.
Убедившись, что это лишь игра, Гермиона продолжила заниматься хроноворотом. Вскоре он лежал на столе полностью готовый.
- И как ты собираешься его проверять? – почему-то шепотом спросила Джинни.
- Сначала перемещусь во вчерашний день. Потом принесу оттуда мышь или сову и посмотрю, умрет ли она тут. Затем хочу провести эксперимент, напоив какое-нибудь животное ядом и нанеся ему раны, – стала перечислять Гермиона, мечтательно глядя на хроноворот.
Сознание рисовало идеальные картинки, где Снейп, едва придя в себя, кидался в ее объятия, говоря, что благодарен своей спасительнице и полюбил ее. Но обычно такие мечты обрывал ехидный внутренний голос, весьма напоминающий голос зельевара: «Раскатала губу. Ты для него совершенно посторонний человек. Вы фактически даже не знакомы – ведь ты так изменилась за эти годы».
- Живодерка, – хихикнула Джинни, вырывая Гермиону из сладких грез.
- А ты предлагаешь сразу тащить сюда Северуса? – спросила она.
- Я вообще бы предпочла, чтобы вы туда не совались, – вполне серьезно ответила Джинни. – Там слишком опасно.
Гермиона удивленно посмотрела на подругу – Джинни впервые высказывала несогласие с предполагаемым визитом в прошлое. Впрочем, она хорошо ее понимала – ведь Гарри тоже отправится туда.
- Я могу и одна, – пожала плечами Гермиона.
Про себя она добавила, что в случае смерти в прошлом – а это было вполне реально, если зазеваться, ее некому будет оплакивать здесь.
- Нет, – тяжело вздохнула Джинни. – Для одной это мероприятие становится совершенно невыполнимым.
Гермиона кивнула, подтверждая согласие с этими словами – они втроем часто обсуждали детали плана спасения Северуса Снейпа и давно поняли, что один человек не справится.
- А если бы это было даже возможно, Гарри бы тебя все равно не пустил одну, – напомнила Джинни.
- Прости, – не зная как еще ответить, сказала Гермиона.
- За что?
- Ну, если бы не моя одержимость…
- Кто еще из вас двоих более одержим?! – фыркнула Джинни. – Ты же знаешь, как Гарри хочет спасти Снейпа. Будто он может стать ему близким человеком.
Они снова вздохнули почти одновременно. Картина, в которой Снейп становился другом, старшим советчиком и почти родственником Гарри Поттеру была слишком нереальной. Но Гермиона припомнила зазеркалье и отношения, которые сложились там между этими двумя, и сказала:
- А вдруг?
Джинни пожала плечами и философски изрекла:
- В этом странном мире возможно все.
Они немного помолчали.
- Гермиона, ты прости меня! – невесело улыбнулась Джинни. – Мне все время хотелось, чтобы вы спасли Снейпа. Я неплохо к нему относилась, как к учителю, и стала уважать, как человека, узнав, что он сделал для Гарри на самом деле. Но почему-то сегодня, увидев этот собранный хроноворот, заволновалась. Вы же пойдете туда, где еще жив Волдеморт, а я останусь здесь, не имея возможность помочь. Это так тяжело!
- Я тебя понимаю и обещаю, что мы будем предельно осторожны, – торжественно, как слова клятвы, произнесла Гермиона, обнимая ее, и добавила совсем тихо: – И если мы поймем, что это слишком опасно, то отступимся и уйдем без Северуса.
Джинни с надеждой всмотрелась в ее лицо и, поняв, что подруга говорит искренне, крепко прижала ее к себе, благодаря за такое решение. А Гермиона про себя подумала, сможет ли она на самом деле отступить, почуяв угрозу смерти? «Я попытаюсь уговорить Гарри оставить меня», – пообещала она уже самой себе, понимая, насколько нереально это сделать.

~~~~~~~

Испытания хроноворота прошли без сучка и задоринки. Гермиона и Гарри даже рискнули переместиться в год победы над Волдемортом, поймать там хукабару – магическое существо без разума, чье строение было близко к человеку, сделать ему раны в районе шейной артерии, введя в них яд змеи идентичной породы с Нагайной, и переместить в настоящее. После довольно добросовестного лечения хукабара была выпущена в Запретный лес, где присоединилась к сородичам.
Можно было отправляться за Северусом Снейпом. Но Гермиона хотела продумать все детали до мельчайших подробностей, чтобы не возникло никаких сложностей. На это ушло не менее трех месяцев.
Первым делом девушка восстановила дом в Тупике Прядильщиков. Он был очищен от грязи и паразитов, частично отреставрированы мебель, настенные и напольные покрытия. Гермиона даже рискнула поменять обивку некоторых кресел и диванов по своему вкусу.
Приготовила она и спальни: для самого хозяина, для себя, смежную с профессорской, а также для гостей, полагая, что Гарри будет частенько наведываться.
Во-вторых, были сварены большие запасы противоядия, зелий для восстановления сил, регенерации тканей, антистрессовых и Сна-без-сновидений. Приготовлены губки, бинты, сменные простыни и различные медицинские мелочи, которые могли потребоваться в процессе лечения спасенного зельевара.
В-третьих, Гермиона получила официальное разрешение на такой эксперимент и взяла длительный отпуск на работе. На вопрос: «На сколько же ты уходишь?», она ответила:
- Пока на полгода, а там видно будет. Если что, я просто уволюсь.
- Не позволю! – возмутилась Флер и выдвинула ультиматум: – Ты обещаешь быть консультантом и хоть изредка появляться в министерстве. Иначе я приложу все силы, чтобы вам с Гарри запретили эксперимент.
Гермиона нехотя согласилась, не найдя в себе силы спорить. Тем более Гарри был тоже на стороне Флер, считая, что ей незачем увольняться.
Наконец все вопросы были улажены, детали обговорены, и Гермиона назначила день операции – она должна была произойти за две недели до очередной годовщины победы над Волдемортом.



-------------------------

Небольшое обращение к читателям и подписавшимся:

Выкладывая фанфик, я рассчитываю получить хоть какой-то отклик о нем. Я понимаю, что по одной главе сложно судить о фике в целом. Но в дальнейшем я надеюсь, что вам не составит труда написать пару строк о фике. Вам не сложно, а мне важно услышать ваше мнение.

Спасибо за внимание!

Вирент.



Глава 3. Операция «Спасение»

Комментарий: в главе есть небольшая сцена, взятая из оригинала.

--------------------------------



Гарри и Гермиона долго вспоминали тот памятный день, когда Нагайна напала на Снейпа. Все действие разворачивалось на первом этаже Визжащей хижины, а значит, второй этаж был пустым. Именно туда они и переместились с помощью хроноворота.
Осмотр, быстро произведенный ими, показал, что в полу имеются большие прорехи, позволяющие наблюдать за событиями внизу. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что они приближаются к развязке.
- Повелитель! – воскликнул Снейп, поднимая свою палочку.
- Иначе и быть не может, – сказал Волдеморт. – Я должен получить власть над палочкой – а значит, и власть над Гарри Поттером.
Гермиона до крови закусила губу, зная, что произойдет дальше. Как же было сложно выжидать до последнего, рискуя потерять Северуса снова, но они не могли вмешиваться в происходящее до момента, когда он скажет Гарри: «Взгляни на меня».
Время тянулось как резиновое, ужас сковывал девушку, и ей хотелось зажмуриться и заткнуть уши, но она не могла – надо проследить, чтобы Гарри не опоздал и вовремя наложил заклинание стазиса, которое обеспечивало остекленевший взгляд, когда-то увиденный ими у Снейпа.
Наконец слова отзвучали, и Гарри в тот же миг произнес заклинание. Они наблюдали, как слабеет рука Северуса и падает на пол, как его взгляд становиться пустым.
- Мерлин, – прошептала Гермиона в ухо Гарри. – А если он все же умер?
На ее карие глаза набежали слезы, дыхание сбилось.
- Не думаю, – так же тихо ответил молодой человек. – С этого ракурса хорошо понятно, что это не смерть, а стазис. Просто мы тогда не думали, что в Хижине кто-то есть, да и заклинания этого не знали. Но он еще может умереть.
- Прекрати! – возглас Гермионы прозвучал громче, чем нужно, но внизу его не услышали, так как он был заглушен словами Волдеморта, призывающего Гарри из прошлого сразиться с ним.
Гриффиндорцы, наконец, покинули Визжащую хижину, и Гарри с Гермионой смогли спуститься вниз. Теперь шептаться не было необходимости – они тут остались одни, если не считать Северуса.
В профессора полетели оживляющее и кровеостанавливающее заклинания. Он вздрогнул, будто через него пропустили ток, и распахнул глаза.
- Он жив! – воскликнула Гермиона. – Давай скорее коли противоядие, а следом кровевосстановитель.
Они давно решили, что с такой раной на шее Снейп не сможет проглотить никаких зелий, и придумали воспользоваться маггловскими шприцами. И она, и Гарри освоили эту премудрость, но сейчас Гермиона была не уверена, что справится с дрожащими от волнения руками, поэтому попросила друга.
- Гермиона, у него пульс появился, – сообщил Гарри через несколько минут. – Это хороший признак. Мне даже кажется, что Снейп менее бледный.
Девушка посмотрела на зельевара – его лицо по-прежнему было мертвенно-бледным, но перестало напоминать посмертную маску.
- Ты прав, – сказала она, – ему лучше.
Ох, как ей хотелось верить, что это так!
- Подождем еще несколько минут, и будем перемещаться? – спросил Гарри.
Гермиона судорожно сглотнула – она очень боялась за перемещение Снейпа во времени: он мог не перенести его и умереть там, в будущем. Но и очень долго оставаться тут было опасно – она помнила, что Визжащая хижина сгорела в тот же день. Значит, сюда мог заглянуть кто угодно.
- Да, – согласилась она. – Но перед наложением стазиса на Северуса надо снова вколоть ему кровевосстановитель и противоядие.
Гарри кивнул и, выждав пять минут, снова вколол зелья, затем наложил чары.
- Перемещаемся, – скомандовал он.
Гермиона снова судорожно сглотнула. Гарри обхватил ее и Снейпа, и она повернула хроноворот. Их затянула временная воронка, и они исчезли из Визжащей хижины.

~~~~~~~

Появились они в Тупике Прядильщиков, откуда и начинали путешествие. Очистив пострадавшего заклинаниями от грязи и крови и сменив ему одежду, бывшие гриффиндорцы уложили его на кровать. Северус застонал, и из его раны на шее хлынула кровь, заливая чистую пижаму.
- Боже, он умрет! – воскликнула Гермиона.
- Не паникуй. Снейп привык цепляться за жизнь, – успокоил ее Гарри, останавливая кровотечение и снова делая уколы.
Профессор захрипел и распахнул глаза. Над ним нависала очень симпатичная молодая женщина с каштановыми волосами и карими миндалевидными глазами. Черты ее лица показались Снейпу знакомыми. Рядом с ней находился мужчина тоже кого-то сильно напоминающий. «Наверняка бывшие мои студенты», – подумал он и сосредоточился на своем состоянии. У него болела каждая клеточка тела, особенно горло, которое будто кто-то резал тупой пилой.
Впрочем, сейчас это было не столь важно. Главное надо было узнать, как там обстоят дела с Поттером и с исходом битвы. Он несколько минут собирался с силами, а затем попытался спросить об этом, но вместо речи из его горла вырвались булькающие звуки, и потекла струйкой кровь.
- Молчите! Вам нельзя разговаривать, – умоляюще сказала девушка и, предположив, что он хотел спросить, где находится, добавила: – Вы у друзей, профессор, в безопасности.
- Поттер… – не обратив на ее слова внимания, сделал очередную попытку Снейп.
Собеседница явно догадалась, что он хочет спросить, и перебила его:
- Волдеморт повержен, а Гарри Поттер выжил, сэр. Остальные новости могут подождать. Так что вы отдыхайте. Скоро подействует зелье, и вы заснете.
Снейп моргнул, выражая так свое согласие с ее словами, и прикрыл глаза, истратив все свои силы на этот небольшой диалог.
- Уже можно колоть снотворное, – повернувшись к Гарри, сказала Гермиона.
Он беспрекословно послушался. Через несколько секунд зелье подействовало, и профессор уснул. Гермиона некоторое время смотрела на него, а потом отвернулась – слишком уж неровным было дыхание, и при каждом выдохе изо рта вытекала кровь.
- Как думаешь, самое страшное уже позади? – спросила она у Гарри, хотя вопрос был скорее риторический – друг не мог знать этого наверняка, ведь он не был целителем.
- Я бы сказал, что кризис миновал. Хотя возможно это и затишье перед бурей, – ответил Гарри.
- Утешил, – хмыкнула она. – Впрочем, что гадать, время покажет.
- Думаю, надо позвать профессионала, чтобы осмотрел Снейпа, – предложил Гарри.
- С ума сошел?! – возмутилась Гермиона. – Этот эксперимент надо держать в тайне. Флер нам голову открутит, если мы позовем колдомедика.
- Сейчас главное состояние Снейпа, а не секретность, – заявил молодой человек, и ей стало стыдно. В самом деле, о чем она думает? Об успешном испытании хроноворота или о здоровье Северуса?
- Давай позовем мадам Помфри, – предложила компромисс Гермиона.
Гарри кивнул и аппарировал в Хогвартс. Через полчаса или чуть больше он вернулся с мадам Помфри. Увидев пациента, почти не изменившаяся за эти годы целительница схватилась за сердце, но профессиональный долг быстро привел ее в чувство. Сделав диагностику и просмотрев план лечения, намеченный Гарри и Гермионой, она вынесла вердикт:
- Вы на верной дороге. Северус должен выкарабкаться. Я обещаю навещать его время от времени. А еще я оставлю вам эльфа для гигиенического ухода за Северусом. Если вы это будете делать сами, он не простит вам своего унижения.
Ободренная такими словами, Гермиона позволила себе расслабиться. Ей даже захотелось заплакать от облегчения, но у нее было слишком много забот, чтобы позволить себе это.

~~~~~~~

Потянулась череда почти неразличимых дней. Гермиона спала урывками, прямо в кресле у кровати Северуса. Теперь она уже сама колола ему разные зелья, призванные вылечить и накормить пациента. Сама девушка еле то, чем кормила ее чета Поттеров, появляясь в доме поочередно по вечерам. Раз в неделю они уговаривали ее отвлечься от больного и уделить время собственной гигиене и более полноценному отдыху. Гермиона нехотя соглашалась, понимая, что если не будет хоть раз в неделю высыпаться нормально, то заболеет и не сможет ухаживать за Северусом.
Состояние зельевара пока оставалась очень тяжелым. Яд Нагайны никак не хотел выходить из крови, мешая заживлению раны. Снейп почти не приходил в сознание, а если это случалось, то смотрел на свою сиделку, как на совершенно незнакомого человека. Никаких эмоций, кроме усталости, его лицо не выражало. И это почему-то расстраивало Гермиону больше, чем затянувшийся кризис.
Ее вообще все больше и больше одолевал страх, что Северус никогда не примет ее любовь. Ведь она прекрасно помнила, что он любил всю прошлую жизнь только одну женщину – Лили Эванс. Тень умершей могла встать между ними в будущем. И Гермиону вовсе не успокаивали воспоминания о своей счастливой семейной жизни в альтернативной реальности, ведь там история была другой.
Она пыталась себя убедить, что ей хватит лишь осознания, что Северус жив, но понимала, что это далеко не так. Как бы наказывая себя за такой эгоизм, она старалась быстрее вырвать зельевара из лап смерти. Но дни проходили, а состояние больного не изменялось. Надежда сменялась в душе Гермионы отчаяньем, и этому не было ни конца, ни края.



Глава 4. Возвращение к жизни

Северус пришел в себя ближе к вечеру. В комнате царил полумрак и стояла тишина, немного нарушаемая поленьями, потрескивающими в камине. У кровати сидела молодая женщина с каштановыми волосами. Эта картина была очень привычна зельевару и навевала на него состояние покоя.
Надо сказать, что он и раньше приходил в себя ненадолго, просто воспринимал окружающее весьма отстраненно – все его сознание сосредотачивалось на внутренних ощущениях: болела каждая клеточка тела, по венам будто текло расплавленное олово. Но и тогда Северус ощущал присутствие своей сиделки.
Очень редко ее сменяли другие люди: черноволосый мужчина и рыжая женщина. А пару раз Северус видел у кровати мадам Помфри – единственного человека, которого он узнавал. Остальные кого-то ему напоминали, но так как состояние собственного организма не давало собраться с мыслями, он никак не мог понять, кого.
Теперь же это вышло для Северуса на передний план. Ему хотелось быстрей выяснить, кто его спасители и что им от него надо. В людской альтруизм он верил слабо. Одно Северус мог пока сказать твердо, что это его бывшие студенты, так как все трое называли его периодически «профессор». Однако по виду они были почти ровесниками ему. Поэтому он никак не мог сообразить с какого же выпуска эти люди и с какого факультета.
Впрочем, на первом месте был другой вопрос: находится ли он под следствием и чем ему это грозит. Слизеринская сущность требовала вести себя осторожно и выждать еще какое-то время, прежде чем он не почувствует себя более дееспособным. Но, то ли любопытство было слишком сильно, то ли забота и нежность сиделки подкупали, Северус прикоснулся своей рукой к пальцам женщины, привлекая ее внимание.
- Очнулся! – воскликнула она, и в ее лучистых карих глазах вспыхнула неподдельная радость.
Северуса вообще удивляло отношение этой женщины к его персоне. Когда она успела полюбить его? Или этот пронзительный взгляд просто мерещился больному? В любом случае, эти вопросы могли подождать, а пока Северус обдумывал, можно ли ему уже говорить. Он открыл рот, но из его горла не вырвалось ни звука – похоже, мадам Помфри наложила специальное заклинание немоты.
- Я знаю, что вы хотите поговорить, – угадала его желание сиделка. – У вас наверняка масса вопросов. Я дам вам палочку, и вы сможете их писать. Только сразу предупреждаю, что на все я пока не отвечу, так как мадам Помфри считает, что вам вредно волноваться.
Северус фыркнул и нахмурился – он не считал, что ему вредны сильные эмоции. Возможно, они бы даже помогли ему собраться и мобилизовать силы для выздоровления. Но так как спорить он, за неимением голоса, не мог, то лишь выразил свое недовольство доступным способом.
Женщина ободряюще улыбнулась и выбежала из комнаты. Северус отметил ее грацию и по-девичьи стройную фигурку, а ведь ей наверняка за тридцать – по крайней мере, так ему показалось.

~~~~~~~

Северус не успел, как следует, оценить сиделку про себя, как она вернулась обратно и протянула ему палочку. От осознания, что это именно его палочка он испытал радость – ему-то казалось, что она потерялась. «Они и ее вытащили из Хижины?!» – изумился зельевар, испытывая к спасителям прилив благодарности. Хорошо, что он сейчас не мог ее выразить, а то бы удивил женщину своим поведением – она наверняка не ожидает от него такого.
- Итак, Волдеморт убит Гарри Поттером, – вывел Северус палочкой, и в воздухе возникли горящие слова. – Много ли жертв с обеих сторон?
- Достаточно, – вздохнув, призналась собеседница. – Я не слишком интересовалась убитыми Пожирателями, но Малфои все живы и даже уже на свободе. Драко вообще избежал Азкабана, а Люциус отсидел небольшой срок. Из Ордена Феникса погибли Грюм, Тонкс, Люпин и Фред Уизли. Среди студентов масса погибших, но я не буду их перечислять.
«Люпин, последний из Мародеров», – мелькнуло в голове у Северуса, и его сердце пропустило удар, будто со смертью оборотня окончательно умерла его молодость.
Однако печаль была вытеснена удивлением от упоминания, что Люциус просидел в тюрьме «некоторое время». Либо Северус пребывал без сознания более длительный срок, чем предполагал, либо его спасители воспользовались хроноворотом. Но зачем, ради чего? Ответит ли его сиделка на такой вопрос? Всего скорее, нет, посчитав его волнительным. «Постараюсь выяснить это исподволь», – решил зельевар и вывел самый интересующий вопрос:
- Я под следствием?
- Нет, профессор, – улыбнулась женщина и погладила его по руке. – Вы не только полностью реабилитированы стараниями Гарри Поттера, но вас считают героем и вам был присужден Орден Мерлина первой степени.
«Дела...» – крайне удивился и, чего греха таить, обрадовался Северус. Но тогда причины его спасения стали для него еще непонятней. У него не было много денег, и он не знал никаких секретов. Возможно, в своем новом статусе он мог бы повлиять на Визингамот и улучшить судьбу узников, Пожирателей. Хотя это было сомнительно. Да и спасители не походили на бывших слизеринцев и, тем более, на сторонников Волдеморта.
Некоторое время Северус обдумывал, чтобы спросить, затем написал:
- Ваше имя.
Сиделка смутилась, сильно покраснев, и умоляюще посмотрела на него. Она некоторое время колебалась с ответом, а затем твердо заявила:
- Мне придется повременить с ответом.
Как часто бывает, запрет подействовал усилителем любопытства, а невозможность удовлетворить его привела к раздражению. Северус отчетливо понял, что закипает от гнева. Как же ему было сейчас жаль, что он не может высказаться словами! Но зельевар попытался вложить в магическую надпись как можно больше яда:
- Я не умру от восторга, поверьте, мисс.
- Нет, – отрезала она.
- Мерлиновы подштанники, это смешно! Неужели вы думаете, что я впаду в истерику, узнав, как вас зовут? Вы же не дочь Волдеморта!
Сиделка звонко рассмеялась, становясь до невозможности хорошенькой. Это открытие потрясло зельевара, но он не стал копаться в себе – слишком его интересовал ответ.
- Нет, я ему даже не родня, – сказала женщина, посмеиваясь. Затем добавила намного серьезней и не терпящим возражения голосом: – Однако я воздержусь представляться до осмотра вас мадам Помфри.
«Упрямая ослица! – рассердился Северус. – Наверняка училась в Гриффиндоре. Почему я не могу ее никак вспомнить? Ведь очевидно же, что прекрасно знаю эту глупую курицу».
- В таком случае, чего вы изображаете из себя истукана? – вывел он, и даже ему показалось, что от надписи веет арктическим холодом презрения.
Ощутила его и женщина, в очередной раз покраснев, и, вздрогнув, с укором посмотрела на него. Он почувствовал небольшой укол совести, но не прислушался к нему, а сложил руки на груди, показывая, что ждет. Сиделка опять вздрогнула и вышла из комнаты.

~~~~~~~

Оставшись один, Северус снова начал сердиться. До чего он ненавидел зависеть от других даже в мелочах! А сейчас он был полностью беспомощным.
Чувствуя глубокое отвращение к собственному состоянию, Северус сел на кровати, желая немедленно встать, но голова предательски закружилась, и он со стоном рухнул обратно на подушку. Последнее движение было замечено вошедшей в комнату целительницей.
- Северус, не будь неразумным ребенком! – возмутилась мадам Помфри. – Сколько себя помню, ты никогда не хотел долечиться до конца. Но сейчас ты слишком рано пробуешь свои силы – тебя в буквальном смысле слова вытащили с того света.
Северус улыбнулся уголками губ и подумал: «Она тоже не меняется, старая перечница. Сколько себя помню, Поппи всегда была ворчливой коровой, и такой же осталась».
- Не сердись, – вывел он в воздухе. – Я обещаю быть примерным пациентом.
Мадам Помфри недоверчиво фыркнула на его заявление и приступила к диагностике состояния зельевара. Через полчаса она вынесла вердикт:
- Яд полностью выведен из твоего организма, связки почти восстановились. Через недельку ты будешь как новенький и сможешь не только встать, но и говорить.
- Слава Мерлину! – обрадовался Северус и вздохнул с облегчением. Затем, подумав, дописал: – Так ты сообщишь мне, кто эта упрямая мисс, которая нянчится со мной?
- Не было бы ее имя для тебя потрясением. Подожди с недельку, – что-то прикинув, ответила целительница.
- Я скончаюсь от любопытства, – не выдержал он и моментально рассердился на себя за то, что выказал слабость.
- От любопытства не умирают, – заявила мадам Помфри с улыбкой, - а вот от осознания правды ты можешь заволноваться.
- Упрямые идиотки! – обругал Северус обеих женщин и смерил целительницу сердитым взглядом, но та только фыркнула и наложила на него заклинание Сна-без-сновидений, которое подействовало почти мгновенно.




Глава 5. Правда о настоящем

Пробуждение было почти приятным. Северус впервые после происшествия в Визжащей хижине почувствовал себя почти здоровым. Ему снова захотелось встать с опостылевшей кровати. Он постарался шуметь как можно меньше, чтобы не привлечь внимание сиделки, которая на этот раз находилась не рядом с кроватью, а за туалетным столиком и что-то писала. Но стоило ему попытаться сесть, как пружины предательски скрипнули. В ту же секунду женщина обернулась, вскочила со стула, подлетела к Северусу и уперлась своими руками ему в плечи, заставляя снова лечь.
- Вам нельзя подниматься! – с возмущением сказала она.
Северус гневно сверкнул глазами на нахалку и, взмахнув палочкой, вывел в воздухе:
- Мерлина ради, мне не пять лет!
- Вот именно! – воскликнула женщина.
Несколько минут они сверлили друг друга упрямыми взглядами, а затем одновременно отступили.
- И что мне прикажете делать? – признав временное поражение, написал Северус.
- Я могу принести вам любую книгу, и вы почитаете или я вам, – предложила сиделка.
- «Ежедневный пророк» и «Вестник Алхимика» мне, конечно, противопоказаны? – чувствуя, что начинает сердиться, вывел зельевар.
- Да, так считает мадам Помфри, – смутившись, подтвердила женщина.
Как ни странно, ее смущение несколько погасило гнев Северуса, и он, уже более в спокойном состоянии, попросил:
- Расскажите о битве.
- Это довольно просто, – улыбнулась собеседница, явно радуясь, что Северус не настаивает на газетах, по мнению целительницы способных взволновать его. – После Визжащей Хижины, Гарри с друзьями вернулись в школу, где увидели погибших. Он считал, что они погибли из-за его промедления – так говорил и Волдеморт. Пользуясь тем, что друзья подошли к семье Уизли, чтобы погоревать над умершим Фредом, Гарри сбежал под мантией-невидимкой. В кабинете Дамблдора он посмотрел ваши воспоминания и понял, что ему надо умереть, поэтому сам пошел в Запретный лес. Волдеморт кинул в Гарри «Аваду Кедавру», но тот вернулся с того света. Так как бузинная палочка принадлежала Гарри, то он победил Волдеморта каким-то невероятным образом, всего-навсего сказав «Экспеллиармус» на очередное смертельное проклятие врага. После этого бой сам собой прекратился. Оставшиеся в живых Пожиратели смерти были арестованы, убитые сложены в Большом зале, невинно осужденные выпущены из Азкабана, а Кингсли Бруствер назначен Министром Магии. Он и по сей день занимает этот пост. Вот, пожалуй, и все.
В комнате повисло молчание. Некоторое время Северус думал, чем бы заняться. Затем приманил из библиотеки «Сто одно зелье из змеиного яда» и, как можно презрительней взглянув на сиделку, написал:
- Имею я право на уединение?
- Вы хотите, чтобы я ушла? – спросила она, и в ее миндалевидных глазах заблестели слезы.
Северус ощутил себя сволочью, но не уступил:
- Да.
Женщина вскочила со стула, собрала свои свитки и выбежала, чуть сильнее закрыв дверь, чем было необходимо. В ту же секунду зельевар ощутил одиночество. «Что-то я расклеился», – попенял он себе, берясь за книгу.
Однако сколько ни старался Северус углубиться в чтение, его мысли крутились далеко от текста. Он все время возвращался к сложившейся ситуации – его зачем-то спасли малознакомые люди, и это нервировало.
А еще его занимала сиделка. Никогда, даже в детстве, за ним так не ухаживали во время болезни. Он был нелюбимым сыном у матери, и никогда не имел возлюбленной. Все его чувства к Лили носили односторонний характер, и ее приходы в больничное крыло на первых курсах не могли сравниться с заботой, какую ему оказывала эта кареглазая женщина.
Это не только согревало уставшее от одиночества сердце, но и сильно нервировало, так как Северус совершенно не верил в людскую доброту. Он терялся в вопросе, как себя вести, и, в конце концов, решил как можно дольше прятаться за маску циничного ублюдка, так хорошо известную всем ученикам Хогвартса.

~~~~~~~

Последующие четыре дня Северус вел себя довольно отвратительно по отношению к сиделке, будто решив испытать ее терпение на прочность. Он проводил большую часть времени в одиночестве, холодно прогоняя ее всякий раз, когда она появлялась в комнате. А, надо сказать, что женщина возвращалась под какими-то совершенно надуманными предлогами – то дать очередное зелье, то накормить, то принести книгу, то проверить температуру.
- Можно подумать, я не могу позвать эльфа, – хмурясь, писал в воздухе Северус, радуясь такому упрямству.
Сиделка вздергивала свой хорошенький носик, с вызовом глядела на него и чаще всего парировала не терпящим возражения тоном:
- Вы находитесь под моим присмотром, и я не собираюсь доверять ваше состояние домовику. Вам придется терпеть мое общество, хотите вы этого или нет.
Он выразительно фыркал и кривил губы, но в душе был доволен, что она не слушается.
Большим камнем преткновения у них стала ночь. Северус требовал, чтобы женщина не смела спать в его комнате на неудобной кушетке. Он доводил ее почти до слез, заставляя его покинуть. После ее ухода, он долго ворочался, и если бы не зелье Сна-без-сновидений, то долго бы не засыпал. Но наутро всегда видел свою сиделку рядом с собой и радовался как маленький ребенок.
Так как по мере выздоровления к нему возвращался привычный для него режим сна и бодрствования, то Северус просыпался довольно рано и долго наблюдал за расслабленной и спящей женщиной. Она устраивала свое ложе вплотную к его кровати, и ее рука вечно держала его запястье. Это было так трогательно, что он не выказывал своего пробуждения, пока она не открывала свои лучистые глаза, в которых светилась нежность.
Когда же он показательно просыпался, то специально хмурился и выписывал, вместо приветствия:
- Вы упрямей ослицы.
Она мило улыбалась и гордо говорила «да», а затем с достоинством покидала его комнату, чтобы вернуться в нее с завтраком, как только оттуда исчезал домовик.
Другие посетители в эти дни его не посещали – наверняка это было сделано с целью, чтобы Северус не выспрашивал их ни о чем, что касалось текущих дел в мире. Но, возможно, они просто были заняты. Впрочем, его это мало волновало. Он ощущал, как крепнет его организм и с нетерпением ждал, когда сможет покинуть ненавистное ложе. Тогда уж его никто не удержит от того, чтобы узнать все!

~~~~~~~

На пятый день во время обеда в комнату ворвалась рыжеволосая женщина. Ее лицо выглядело взволнованным, а в голубых глазах блестели слезы.
- Герм, ты мне нужна. Срочно! – выпалила она. – На Джима напали, и Гарри…
Она разрыдалась.
Сиделка Северуса вскочила со стула и поволокла подругу к выходу.
- Ты соображаешь, что нельзя врываться к Северусу с такими тревожными новостями? – донесся до зельевара ее сердитый голос из-за двери.
- Ничего с ним не сделается! – гневно выкрикнула рыжая. – Он выглядит здоровым! Вы с мадам Помфри просто перестраховщицы!
- Джин, кончай орать, – успокоила сиделка.
- Я привела сюда Ала и Лили, они в саду, – уже более нормальным тоном сказала ее подруга. – Мало ли что, а тут защита и все-таки живой человек, а не эльфы, как в Долине.
- Ты правильно сделала, – одобрила сиделка, и их голоса стихли – видимо, женщины аппарировали.
Некоторое время Северус продолжал лежать. Но слова о том, что в саду кто-то есть – кто-то, явно нуждающийся в его опеке, заставили зельевара сесть на кровати. Он уже несколько раз пытался ходить самостоятельно в туалет под неусыпным надзором домовика, а сейчас им двигала тревога, которая увеличила силы.
Накинув поверх пижамы мантию, Северус спустился в сад. Это был первый его выход из дома. От переизбытка воздуха у него чуть закружилась голова, и Северусу пришлось некоторое время стоять неподвижно, чтобы придти в себя. Однако тут он услышал детский плач. Это заставило зельевара сдвинуться с места.
Недалеко от входа располагалась качель. Это была та самая, на которой он когда-то давно впервые увидел Лили. Еще до поступления Гарри Поттера в школу, испытывая тоску по убитой, он поддался приступу сентиментальности и перенес ее в свой сад.
Сейчас на ней сидела девчушка лет десяти и плакала. У нее были рыжие волосы и такое же белое платьице, что и на Лили в день их знакомства. А рядом стоял черноволосый мальчик в темной рубашке и гладил ее по голове. Чем-то неуловимым он напомнил Северусу себя в детстве.
Эта была такая картинка из прошлого, что зельевар невольно зажмурился. Он хорошо помнил, как в то лето, когда познакомился с Лили, несколько раз утешал девушку на этой качели. Да и потом, на каникулах, не раз они встречались около нее. Сейчас прошлое повторялось, правда, в каком-то искаженном виде, так как между детьми была разница в возрасте – два или три года.

~~~~~~~

- Ал, мне так страшно! – всхлипнула девочка. – А вдруг папа умрет?
- Не говори глупостей! – возмутился мальчик. – Там мадам Помфри, там тетя Миона. В конце конов, вызовут специалистов из Мунго.
- Может, вы расскажете мне, в чем дело? – спросил Северус.
Так как это были первые его слова за долгое время, то голос получился слабый и хриплый, но он смог их выговорить!
Дети вздрогнули и посмотрели на него – две пары глаз: зеленые и карие. Северус пошатнулся, разглядев девочку – она была вылитой Лили Эванс!
- Мистер Снейп, профессор, – справился с волнением мальчик. – Вы уже ходите и говорите?
- Как видишь, – пожал плечами Северус. – Но ты не ответил на мой вопрос.
Мальчик замялся, видимо вспомнив разговоры взрослых о том, что его нельзя волновать, но зельевар добавил:
- Возможно, если ты это сделаешь, то я смогу ответить, серьезно ли пострадал ваш папа.
Это стало решающим аргументом. Девочка вытерла слезы и ответила за брата:
- Этот сумасшедший выпустил в Джима какой-то фиолетовый луч, а папа закрыл его.
Северус поморщился: такой информации было мало, чтобы сделать хоть какие-то выводы.
-Что это было? – обратился он к мальчику.
Ребенок назвал довольно распространенное среди Пожирателей смерти проклятье. Оно было весьма неприятно и требовало длительного лечения, но не вело к смерти.
- Ваш папа поправится, но не скоро, – заверил Северус детей. – Но почему на Джима напали? Это ваш брат?
- Джим из нас старший. Ему четырнадцать, и он ловец Гриффиндора, отличник, – в голосе мальчика звучала гордость за брата, сменившаяся заботой, когда он продолжил рассказ: – Думаю, что Руквуд, бывший Пожиратель смерти, напал на Джима, приняв его в своем больном воображении за нашего папу – ведь они так похожи!
- Руквуд? – удивился Северус. – А что он делает на свободе?
- Ну, понимаете… Прошло столько лет, и многие считают, что некоторых Пожирателей можно уже простить. Вот Руквуда и выпустили. А он, на мой взгляд, невменяемый.
- Да они все выходят из Азкабана чокнутыми! – возмутилась девочка. – Их вообще надо было приговорить к поцелую дементора!
- Что ты такая кровожадная, Лили? – смутился мальчик.
- А ты слишком добрый для Слизерина, Альбус Северус, – парировала сестра.
Северус потрясенно молчал. В голове вертелась фраза ребенка: «Прошло столько лет» и его имя – явно в честь Дамблдора и самого зельевара.
- Сколько? – сдавленно спросил Северус.
- Что сколько? – удивилась девочка.
- Сколько прошло лет после победы над Волдемортом? – уточнил он.
Дети смутились, но, не выдержав его пристальный взгляд, пискнули хором:
- Восемнадцать.
У Северуса потемнело в глазах. Да, права была мадам Помфри, когда говорила, что он пока не готов к такому откровению.
- Профессор, – испугался мальчик. – С вами все в порядке? Вы так побледнели.
- Да, все нормально, – справился с собой Северус.
Он посмотрел на детей, припомнил черноволосого мужчину, что навещал его, и прошептал:
- Вы Поттеры?
- Да, – был ответ.
Почему-то это тихое «да» прозвучало слишком громко в старом саду, и Северус снова почувствовал слабость. Не желая ее выказывать детям, он повернулся и пошел в дом. Едва добравшись до спальни, он лег на кровать и потерял сознание – то ли от новости, то ли потому что исчерпал все свои силы.




Глава 6. Скверный характер

Когда Северус пришел в себя, над ним стояла взволнованная мадам Помфри.
- Почему я должна тратить время на тебя, Северус? – сердито поинтересовалась она. – У меня масса своих забот.
- Как там Поттер? – игнорируя ее возмущение, спросил он.
- Лучше, чем могло бы быть, – вздохнула целительница. – Надрала бы я уши и тебе, ребятишкам – ты разволновался.
- Вовсе нет! – возмутился Северус, хотя и был уверен, что в ее словах большая доля правды. – Просто выход в сад отнял у меня много сил.
Обмен фразами рассердил обоих собеседников, и они не заметили, как повысили голос.
- Какого тролля ты вообще поднялся, да еще и разговаривал?!
- Я должен был узнать, что происходит!
Северус и Поппи обменялись гневными взглядами и одновременно успокоились.
- При этом проклятии надо варить индивидуальное зелье. Тогда лечение будет успешней, – сказал Северус, завуалировано предлагая свою помощь.
- Обойдемся без тебя. Тебе еще рано стоять над котлом, – остудила его пыл мадам Помфри
Они снова померялись взглядами, на сей раз выказывая упрямство, а затем целительница провела диагностику его состояния.
- Возможно, твоя выходка принесла тебе пользу: твое состояние стало значительно лучше. Но это не значит, что ты можешь скакать козлом, – сообщила она.
- Надеюсь, теперь меня все оставят в покое? – поинтересовался Северус, услышав вердикт.
- Ты хочешь прогнать Гермиону? – задохнулась от возмущения мадам Помфри.
- Я не нуждаюсь в жалости гриффиндорской всезнайки, – отрубил он, в душе испытывая панику, что останется один в пустом доме.
- Тогда тебе придется сообщить это ей самой! – парировала целительница, неодобрительно поджав губы, и добавила: – Я-то со своей стороны с радостью оставлю тебя в покое, тем более я нужна Гарри.
И она удалилась, пылая гневом.
Оставшись один, Северус начал рассуждать, правильно ли поступает, отказываясь от помощи. Осознание, что кареглазая женщина является Гермионой Грейнджер, так раздражавшей и восхищавшей его во время своей учебы в Хогвартсе, заставляло зельевара сердиться. Но то тепло, даримое сиделкой, к которому он привык за эти месяцы, вносило в мысли сумятицу.
- Разорви меня горгулья, это обычная гриффиндорская жалость! – взревел он в бешенстве и стукнул кулаком о стенку.
«А ты на что надеялся?» – ехидно осведомился его внутренний голос. «Ни на что!» – оборвал его Северус, кривя душой.

~~~~~~~

Пришло время ужина, и дверь робко скрипнула. Грейнджер вошла, гордо вздернув подбородок и слишком прямо держа спину. Северус по-новому посмотрел на свою сиделку, пытаясь найти в ней черты гриффиндорской заучки, но не смог. Это была совершенно незнакомая молодая женщина, с уверенностью и грустью в карих глазах.
Свои каштановые волосы, которые, помнится, были вечно растрепанны, она сейчас уложила почти в идеальную прическу. Северус, конечно, видел ее со сна, когда они не были столь прилизаны, но даже тогда они лежали более гладкой массой, чем в его памяти. Хотя он наверняка просто забыл, как выглядели волосы самой умной девушки того выпуска.
- Ну и какого гоблина вам понадобилось вытаскивать меня с того света? – процедил Северус самым своим презрительным тоном.
- Зачем я буду вам рассказывать, если вы заранее придумали для себя ответ и не поверите мне, чтобы я не сказала? – с вызовом задала свой вопрос Грейнджер.
- Мне интересна ваша версия, – заявил он.
Несколько секунд они пристально смотрели друг другу в глаза, затем последовал обмен быстрыми фразами:
- Как насчет такого варианта: чтобы вы жили?
- И это все?
- А вам мало?
- Мне нет, но вам…
Северус порадовался, что заставил Грейнджер смутиться. Он припомнил ее взгляды, полные нежности и любви, и это его позабавило. Нынешнее смущение подтверждало его версию, что эта женщина выдумала любовь к нему, вероятно основываясь на романтических бреднях. Это стоило того, чтобы высмеять.
- Мне кажется, что вы начитались любовных романов и посчитали меня готическим героем, в которого можно влюбиться и получить взаимность за спасение. Должен вас разочаровать: это не обо мне. Мне чужда благодарность, и у меня нет сердца, ждущего любви, – выдал Северус, вкладывая в слова как можно больше яда.
По мере его речи глаза Грейнджер темнели. Сначала в них была боль, потом неверие и отчаянье, но постепенно их заполнил гнев.
- Я не такая романтичная дура, – прошипела она в бешенстве. – Вы хотели знать, зачем я спасла вас, так знайте: мне нужен был подопытный кролик, чтобы испытать созданный хроноворот!
Этот ответ мог бы быть идеальным, чтобы Северус поверил ему безоговорочно. Но, как ни странно, он принес ему невыносимую боль и обиду. «Да что со мной происходит? – рассердился Северус. – Неужели мне была бы приятна ее влюбленность?» Он мог лгать сколько угодно даже себе, но это не отменяло правды – да, ему нужна была и любовь, и искренняя забота. Просто он заранее не хотел верить им.
- В таком случае, вам нет нужды проводить в этом доме столько времени, – холодно сказал Северус вслух.
- О нет, мой дорогой профессор. Я никуда не собираюсь уходить до тех пор, пока вы полностью не встанете на ноги, – заявила Грейнджер и с вызовом глянула на него.
Эти слова заставили зельевара вздохнуть от облегчения. Как же ему нравилось, когда так мастерски врали в глаза! Несомненно, эта упрямица за что-то полюбила его, и все ее слова были сказаны, чтобы позлить. Он ликовал от открытия, но внешне не выказал этого.
- Как вам будет угодно, – сухо парировал Северус.
Грейнджер передернула непокорно плечами и вышла.

~~~~~~~

Прислонившись к двери с другой стороны, Гермиона обессилено съехала на пол. Господи, как же она вымоталась от этого разговора! Сердце обливалось кровью, вспоминая злые и ехидные слова Северуса. Она знала, что общение с этим человеком будет нелегко, но чтобы настолько! Как же они будут дальше общаться? Он ненавидел ее, а она… Чертово сердце, зачем оно рисовало красивые картинки о совместной жизни? Какая, к Мерлину, любовь, если он еле терпит ее?
«А я предупреждала», – напомнил внутренний голос, но Гермиона заткнула его: «Я справлюсь. Главное он жив и идет на поправку». Но это была далеко неправда. Ей была невыносима сама мысль, что Северус будет ее презирать и, в конце концов, выгонит. Но она не знала, как повернуть все в лучшую сторону. Для начала Гермиона поклялась себе стиснуть зубы и постараться игнорировать издевательства. А лучше, если получится, на каждый выпад зельевара делать свой.
Гермиона вспомнила, каким беспомощным и растерянным сделался взгляд Северуса, когда она заявила, что вытащила его только потому, что ей нужен был подопытный. Что ж, видимо такая версия спасения даже «бессердечному», как он сам заявил, зельевару была не по душе. «Вот так и стоит ставить его на место», – решила она.
Дождавшись, когда сигнальные чары в спальне Северуса сообщат, что он уснул, Гермиона вернулась в нее. Она пока никак не могла отказаться от этого, так как паника, все еще живущая внутри нее, заставляла думать, что стоит ей этого не сделать, и с Северусом что-то случится.
Правда сегодня Гермиона решила воспользоваться специальным заклинанием для пробуждения, которое заставляло человека мгновенно сбросить сон и резко подняться – не слишком приятное, но очень действенное. Ей хотелось в кои-то веки проснуться раньше зельевара – иначе неизвестно, что он выдаст утром, учитывая его слова об ее влюбленности. И если бы это было неправдой! Но так извратить причину ее чувств – это неслыханно!
Гермиона покачала головой, повздыхала и вошла в комнату. В свете ночника лицо Северуса казалось еще бледней. Но сейчас оно было умиротворенно – брови не хмурились, упрямая складка между ними разгладилась, а тонкие губы не кривились от презрения или усмешки.
Когда-то в Хогвартсе этот человек казался Гермионе очень взрослым, почти старым. Но теперь они были ровесниками, и она с изумлением поняла до чего Северус молод. «Раньше бы он сказал, что я для него слишком юна, а теперь, пожалуй, назовет меня старухой и увлечется кем-то моложе», – подумала она и улыбнулась: предположение, что зельевар может кем-то заинтересоваться, было абсурдным.
- «Ну а сама-то разве не ждешь его любви?» – напомнил ей внутренний голос.
- Я совсем другое дело, – неуверенно парировала она и опять улыбнулась: – Разговариваю с собой, как чокнутая.
Гермиона легко дотронулась до виска мужчины, провела по щеке, обвела губы, приласкала упрямый подбородок.
- Ох, Северус, – еле слышно прошептала она. – Ты способен свести с ума кого угодно. Как мне строить с тобой отношения?
Ей почудилось, что зельевар чуть заметно улыбнулся, и она отшатнулась.
- Показалось, – услышав ровное дыхание Северуса и увидев его расслабленное лицо, успокоила себя Гермиона, еще раз провела по щеке мужчины и, устроившись на кушетке удобней, уснула.

~~~~~~~

Первое, что ощутила Гермиона, когда заклинание побудки вырвало ее из сна, – пристальный взгляд черных глаз. Сейчас их выражение не было ни презрительным, ни холодным. Скорее оно было заинтригованным и нежным – да, именно нежным, как ни странно звучало это слово в применении к Снейпу, причем не к какому-то зазеркальному, а здешнему. «Вполне могло и показаться», – решила Гермиона, когда это выражение сменилось ехидным.
- Вы опять здесь? – осведомился Северус, вместо приветствия. – И что на это раз? Вы все еще боитесь потерять меня? Я вам так дорог?
- Просто если вы все же умрете, то Флер Уизли, моя начальница, признает хроноворот недееспособным, – парировала Гермиона.
Это была абсолютная ложь, так как действие хроноворота признавалось нормальным сразу же после успешного возвращения испытателей в свое время. Но ей так хотелось отомстить Северусу за пренебрежение ею, что Гермиона готова была врать.
- Несомненно, – ни на йоту не поверил ей Северус. – А теперь выметайтесь. Я собираюсь встать, и вы мне мешаете.
Гермиона попыталась возразить – мадам Помфри вчера строго ей наказала, что ему необходимо вылежаться хоть день. Но зельевар просто-напросто закрыл ее рот ладонью, не дав вымолвить и слова.
- Ну же! – поторопил он ее.
Гермиона сверкнула на него возмущенным взглядом, но послушалась, не желая начинать день со скандала.
Оставшись один, Северус откинулся на подушку. Он ругал себя за мягкотелость, но ему было приятно снова видеть свою сиделку у своей постели в момент пробуждения. Более того, ему снилось (или было на самом деле), что вчера, когда Грейнджер появилась в спальне, она нежно гладила его лицо – и ему это нравилось. Но он никогда бы не сознался ей в этом даже под веритасерумом.
Покончив с утренним туалетом, Северус оделся и вышел из спальни.
- Ну что вы делаете?! – встретила его возмущенным вопросом Грейнджер. – Ваша вчерашняя выходка обошлась вам не дешево, и мадам Помфри велела вам сегодня лежать.
- Я давно не ребенок, и сам лучше знаю свое самочувствие, – парировал сердито он. – А мадам Помфри, только дай ей волю, заставит лежать в постели даже с легкой простудой.
Гермиона раскрыла рот, собираясь спорить, но он перебил ее:
- И не пытайтесь меня убедить, мисс. Это бесполезно. Иначе вылетите из моего дома как пробка из шампанского.
- Да делайте что хотите! – в сердцах выкрикнула она и топнула.
- Именно так я и поступлю, – спокойно парировал Северус, желая оставить за собой последнее слово.
Но разве с гриффиндоркой, пусть и бывшей, да еще с этой упрямой ослицей, это было возможно? Нет, разумеется! Грейнджер в очередной раз сверкнула на него глазами и гневно выдала:
- Не смею вас останавливать!
Северусу пришлось поджать губы, понимая, что словесную баталию он проиграл – не устраивать же перепалку на пустом месте. Но про себя он пообещал отыграться на чем-нибудь после.

~~~~~~~

После завтрака, который прошел в уютной тишине, Северус уселся в кресле с вожделенной подборкой последних номеров «Вестника Алхимика». Новости не радовали – за промелькнувшие для него чуть ли ни в одночасье восемнадцать лет он безбожно отстал от открытий во всех областях его любимого дела. «Пожалуй, мне надо будет доучиваться», – с грустью подумал он.
Однако грусть недолго властвовала над неугомонной душой зельевара. Его живая натура жаждала кипучей деятельности. А так как где-то в Долине Годрика Гарри Поттер мучился после довольно неприятного заклятия, то привычка вытаскивать паршивца из беды сработала и сейчас.
- Мне надо к Поттерам, – заявил Северус, поднимаясь с кресла. – Мадам Помфри, конечно, хорошая целительница, но ей не сварить индивидуальное зелье для Гарри. Тут нужен мастер.
- Вам нельзя аппарировать! – воскликнула Гермиона, подлетая к нему и, не задумываясь, что делает, вцепляясь в плечи.
- Я и не собирался аппарировать! Я не знаю координатов, – сердито откликнулся Северус, смахивая ее руки таким поспешным жестом, что ей стало нехорошо.
«Неужели мои прикосновения так омерзительны?» – мелькнуло в голове Гермионы, и ее глаза наполнились слезами.
- Я воспользуюсь камином, – продолжил зельевар, даже не заметив ее состояния.
Гермиона взяла себя в руки и почти спокойно парировала:
- Но ваш камин не подключен к сети, как и их. Мы не стали этого делать в целях безопасности и вашего спокойствия.
- Спокойствия? – уцепился Северус за последнее слово, будто оно было самым важным в ее словах. – О каком спокойствии вы говорите?
- Журналисты, – пожала плечами Гермиона. – Флер Уизли зачем-то решила обнародовать факт вашего возвращения к жизни. Они жаждут пообщаться с непризнанным героем и двойным агентом, который вернулся в мир живых почти с того света. Им так не хватает в последнее время сенсаций.
Она хихикнула, когда Северус смачно выругался.
- И что вы предлагаете? – нахмурился он, не поддержав ее веселье.
- Завтра я аппарирую вас сама, а сегодня вы отдохнете после вчерашнего инцидента, – безапелляционно решила Грейнджер.
- Зачем ждать до завтра?! – гневно закричал Северус. – Я прекрасно чувствую себя и могу значительно облегчить состояние Поттера! Вы это понимаете, глупая курица?!
- Можете обзывать меня, как вам хочется, но я настаиваю на том, чтобы вы перенесли визит к Поттеру! – Гермиона тоже повысила голос. – Неужели не ясно, что ваше здоровье тоже важно?!
Видя, что Северус молчит и лишь сердито буравит ее глазами, она продолжила увещевать его чуть спокойней:
- Да, проклятие не из приятных, но не смертельное. С Гарри сейчас мадам Помфри, и его состояние не так уж и тяжело. А ваше здоровье все еще нестабильно, и каждый дополнительный день, проведенный вами в постели, улучшает его. А вы и так вчера встали, да и сегодня вам не лежится…
- Хорошо, – перебил ее Северус. – Я останусь дома, но, будьте любезны, не мельтешите у меня перед глазами. Я просто не могу вас больше выносить!
После этих слов он развернулся на каблуках, почти бегом поднялся в свою спальню и с силой захлопнул дверь.
- Ну почему он такой ублюдок?! – воскликнула Гермиона и разрыдалась.



Глава 7. Прошлое и настоящее

Едва открыв глаза, Северус решил поступить по-своему. В конце концов, он столько лет жил своим умом. Почему же теперь так легко поддался убеждениям этой сладкоречивой гриффиндорки? Неужели все дело в ее глазах, полных настоящей заботы и искреннего участия? Но так и было.
Однако сегодня он не собирается уступать! Чувствуя поистине бунтарское настроение, Северус собрался накинуться на Грейнджер с упреками вместо пожелания доброго утра, но ее не оказалось в комнате. Открытие неприятно кольнуло самолюбие, и он ощутил странную пустоту, будто потерял что-то очень необходимое. «Видимо, я еще не совсем поправился, раз мне так необходимо чье-то присутствие», – решил зельевар, стараясь обмануть даже себя, что был бы рад любому обществу.
Грейнджер обнаружилась в столовой и, довольно сухо поздоровавшись с Северусом, что снова его покоробило, воинственно спросила:
- Вы опять будете рваться к Поттерам?
- Нет, – решил для разнообразия сказать Северус, лишь бы посмотреть на ее реакцию.
Грейнджер вздохнула с таким облегчением, будто с нее сняли непосильную ношу. Она даже посмела улыбнуться, и на ее лице явно читался триумф. И тогда он с ядом добавил:
- Зачем мне рваться, если я туда спокойно могу попасть – с вашей помощью или сам, без разницы, и ничто (а тем более никто) не способно удержать меня в этом доме.
Глаза Грейнджер потемнели от гнева, а на ее хорошеньком личике явно читалось: «Ну, ты и сволочь!» «Да я такой!» – ухмыляясь, послал ей мысленный ответ зельевар, ожидая словесной дуэли. Но бывшая гриффиндорка удивила его, довольно быстро взяв себя в руки и тихо выдавив чуть севшим голосом:
- В таком случае, я помогу вам туда добраться. Парная аппарация в вашем состоянии гораздо безопасней.
«Вот черт!» – выругался про себя мужчина, представив, что им придется подойти друг к другу довольно близко, а если Грейнджер вспомнит правила аппарации с больными, то и обняться. Несколько секунд им владела паника – он слишком давно не прикасался ни к одной женщине, а Грейнджер была так соблазнительна – как еще отреагирует его расслабленный после болезни организм. Затем Северус постарался взять себя в руки, напомнив себе, что давно уже не является озабоченным подростком.
- Как вам будет угодно, – сказал он вслух, стараясь говорить как можно спокойней, но так как его голосовые связки работали все еще плохо, то получилось хрипло. Как следствие Грейнджер одарила его каким-то странным взглядом и покраснела.
Завтракали они в молчании.

~~~~~~~

Когда они вышли из дома на улицу, Снейпу снова захотелось сбить с толку эту уверенную в себе женщину. Едва закрыв дом и наложив на него охранные чары, он сам подошел вплотную к Грейнджер, обнял ее за талию и плотно прижал, можно даже сказать вдавил в себя. Она вспыхнула так сильно, что стала пунцовой. Глаза заблестели, а пухлые губы дрогнули и чуть раскрылись, чтобы дать языку облизать их.
Северус вдруг отчетливо понял, что загнал себя этой проказой в ловушку. Стройное тело и теплое дыхание Гермионы чуть ли не парализовали его. Он тут же начал взывать ко всем древним магам, чтобы Грейнджер не заметила ни его бешено стучащего сердца, ни предательски вспотевших ладоней, ни тем более каменного возбуждения. И с каждой секундой положение становилось все невыносимей.
- Вы долго намерены со мной обниматься? – наконец выдавил он совершенно осипшим голосом, и Грейнджер, дернувшись как от удара, почти истерически выкрикнула:
- Аппарейт!
Едва они появились в Долине Годрика, как она с возмущением оттолкнула его и сердито выпалила:
- Да вы… Вы сами все это начали! – и умчалась в дом каштановым ураганом.
«Разорви меня взбесившиеся пикси, но до чего же она хорошенькая, когда так сердится!» – мелькнуло в голове Северуса, и он даже не стал убеждать себя, что это неправильно.
«Это просто от переизбытка сексуального напряжения. Будь на ее месте любая…» – попытался привести себя в чувства мужчина, но понял, что все далеко не так. Ему было приятно, что это именно Грейнджер, превратившаяся из лохматой заучки в такую красивую и сильную женщину.
Он несколько секунд пытался придумать, как избавиться от такого явного интереса со своей стороны к бывшей гриффиндорке, а затем вдруг вспомнил, где находится. Перед ним стоял дом, где погибла Лили. Осознание этого полностью отрезвило зельевара.
Сколько лет он собирался наведаться сюда, но каждый раз его останавливала мысль о том, что ему будет невыносимо смотреть на полуразрушенный дом и сожалеть об утраченной возможности – нет, не быть с Лили вместе, а просто спасти ее. Он даже был согласен, чтобы судьба пощадила и Поттера-старшего, лишь бы она жила.
Но сейчас, глядя на восстановленный дом, Северус вдруг впервые понял, что любил все эти годы не женщину, а призрак – придуманный образ из мечты. В реальности никогда не существовало той Лили Эванс, ради памяти о которой он спасал ее сына, беспрекословно выполнял приказы Дамблдора и боролся с Волдемортом.
Сначала это была просто соседская девочка, терпящая его из-за того, что он был первым волшебником, которого она встретила. Затем однокурсница, слишком скучающая по дому, растерянная оттого, что вырвана из привычной жизни. Именно поэтому Лили так просто и отказалась от Северуса, что никогда не была ему по-настоящему близка.
А он? Любил ли он сам ее когда-нибудь? Безусловно, это была первая и единственная его привязанность, недостижимое рыжее солнышко, которое Северус так и не смог удержать. Но можно ли было назвать Лили Эванс единственной в его жизни женщиной? Пожалуй, нет. Ведь ему никогда не мешала память о ней увлекаться другими. И пусть это были мимолетные связи, которые его ни к чему не обязывали, но они были! А Лили… как была просто мечтой, так и осталась, потому что он всегда знал, что может стать ей другом или даже братом, но никак не предметом воздыханий, тем более любовником. Лили смотрела на Северуса как на пустое место, даже тогда, когда называла Джеймса Поттера зарвавшимся чурбаном, не знающим слова «нельзя».
«Неужели стоило умереть и потом воскреснуть, чтобы понять все это?» – удивился своим мыслям Северус. Или его подвели к таким размышлениям даримые Грейнджер забота и беспокойство, явно основанные на глубоком чувстве. И хотя ему была непонятна природа этой влюбленности, но он за свою жизнь ни разу не видел ничего даже близко похожего на такое к себе отношение. Это его одновременно пугало и притягивало.
«Мерлина ради, это глупо!» – возмутился Северус таким мыслям и решил, что будет бороться с возникшим притяжением. Ведь если не начинать отношений, которые были бы ему, безусловно, приятны, то потом не придется раскаиваться и склеивать разбитое сердце. А то, что оно у него было, Северус знал – разве не глупая влюбленность в Лили исковеркала всю его жизнь? Нет, теперь он будет мудрее и не позволит Грейнджер доламывать то, что еще осталось.
Подойдя к могильной плите, под которой покоилась Лили, он наколдовал венок и, встав на колено, положил на надгробье.
- Ты – единственная, кого я любил, и пусть это так и будет! – сказал он ушедшей навсегда от него женщине и, поднявшись, пошел в дом в очередной раз спасать ее сына.

~~~~~~~

Внутри Северуса встретила расстроенная Джинни Уизли («Поттер», – поправил он себя). Теперь-то он видел, что это именно она, и удивлялся, что не узнал ее раньше – молодая женщина была очень похожа на Молли, хотя и значительно уступала той в комплекции.
- Профессор, как хорошо, что вы рискнули навестить нас. Гарри так тяжело переносит проклятье, а мадам Помфри хоть и замечательная целительница, но не зельевар, поэтому не может сварить ему индивидуальное зелье.
- Я предлагал ей свою помощь еще двое суток назад, миссис Поттер, но она, видите ли, волновалась за мое здоровье, хотя я себя превосходно чувствую, – признался Северус.
- Что вы! Она абсолютно права: вам рано было вставать, тем более трудиться. Но раз вы здесь, то я буду последним человеком, который станет вас останавливать, если вы возьметесь за приготовление зелья.
- Именно за этим я и прибыл.
- В таком случае, идемте к мужу! Вам же нужна его кровь! – вскликнула Джинни и повела Северуса вверх по лестнице.
Он ожидал, что спальня Поттеров будет представлять собой нечто безвкусное гриффиндорских цветов, но там властвовала серо-голубая гамма, довольно изысканная и стильная мебель, и ничего лишнего. Хозяин лежал на кровати с высоким изголовьем и был невероятно бледен. Северус смог по-настоящему рассмотреть его.
От прежнего мальчишки в этом молодом мужчине почти ничего не осталось. Когда-то торчащие в разные стороны смоляные волосы послушно обрамляли лицо и перемешивались с седыми прядями. Черты лица стали более четкими, фигура внушительней. Даже зеленые глаза сейчас не лучились неуемной энергией, а выражали крайнюю усталость. Впрочем, это были явно последствия проклятия.
- Профессор, – улыбнулся Поттер, приветствуя Снейпа. – Едва со смертного одра и снова за привычную работу – спасать Спасителя?
- Вижу, вы научились язвить, мистер Поттер, – ухмыльнулся Северус.
- Гарри, – поправил его мальчишка.
«Впрочем, какой он мальчишка. Мы теперь почти ровесники, и я это сейчас очень сильно ощущаю», – поправил себя зельевар и парировал:
- В таком случае, Северус. Я давно не ваш преподаватель.
- Отлично! – обрадовался Поттер, и на миг его лицо приняло так знакомое Северусу проказливое выражение, и зельевару показалось, что время вернулось вспять.
- Довольно лирики, – осадил и себя, и Поттера Северус. – Я проведу еще раз диагностику вашего состояния и возьму кровь, а затем сварю вам зелье.
- Спасибо, – поблагодарил Гарри.
Зельевар отмахнулся.
- Я подожду вас за дверью, чтобы показать лабораторию и вашу комнату. Вы же будете варить зелье здесь, значит, и жить тоже, – сказала Джинни и вышла из комнаты.
Северус повернулся к Поттеру, радуясь, что теперь не он в роли беспомощного пациента, и приступил к работе.
- Мы еще поговорим с вами? – спросил Гарри, когда он закончил свои манипуляции.
- Обязательно, – пообещал зельевар. – У нас будет много времени. Ваше лечение продлится почти неделю.
- Мадам Помфри грозилась удерживать меня в постели месяц.
- Во-первых, я сварю вам специальное зелье, во-вторых, я не сторонник бессмысленного лежания в кровати.
- И слава Мерлину! – воскликнул Поттер и еще раз поблагодарил Северуса.
Тот снова отмахнулся от благодарностей, тем более они были преждевременными, и вышел в коридор.

~~~~~~~

Джинни, к радости Северуса, не стала ни о чем расспрашивать, а просто повела его дальше по коридору к гостевой спальне. Она оказалась в светло-коричневом тоне и еще элегантней хозяйской. Похоже, Поттеры постарались учесть его вкусы, и это не могло не радовать Северуса.
- Вы все восстановили в доме? – поинтересовался он неожиданно для себя.
- Почти. Есть небольшая часть правого крыла, которая не поддается восстановлению – та, где… – Джинни запнулась и завершила, смутившись: – Вы поняли, о чем я.
Да, Северус понял и почувствовал благодарность за то, что она не стала договаривать. Продолжение наверняка бы вызвало более мощный поток воспоминаний у него. Даже эти осторожные слова отозвались внутри мужчины болью: ведь именно его опрометчивое сообщение о пророчестве обратило внимание Волдеморта на чету Поттеров. Сколько раз Северус думал, что не монстр, а именно он виноват в их гибели.
- Я позову эльфа, и он принесет вам ваши вещи, – разбила Джинни тягостную тишину. – У нас, конечно, найдутся и мантии, и пижамы, и все другое, но вам наверняка будет комфортней в своей одежде.
- Вы очень любезны, – поклонился Северус. – Не знаю, чем я заслужил такое обращение.
- Все очень просто: вы сделали столько добрых дел для Гарри, да и для нас всех, что я проявляю обычную вежливость и ничего более.
Северус пристально посмотрел на женщину. Либо он совершенно не знал Джинни Уизли, либо она стала за прошедшие годы мудрой и выдержанной. Он-то считал, что все Уизли недалекие, взбалмошные и пустые люди. «А не стереотип ли это, созданный из-за недостатка общения?» – подумал он, и решил, что наверняка так и есть. Впрочем, Северусу было не слишком интересно копаться в характере жены Поттера – ему не терпелось приступить к работе: не только, чтобы помочь Гарри, но в большей степени, чтобы доказать себе, что вернулся к полноценной жизни.
- Теперь покажите лабораторию. Кровь не может долго храниться, – попросил Северус, едва они разобрались с доставкой его вещей.
- У вас есть часа два до начала ответственного этапа варки зелья. Пока вы можете отдохнуть, – сказала Джинни.
- ЧТО?! – взревел зельевар. – И кто же начал процесс без меня?
- Гермиона, – был спокойный ответ.
- Глупая, самонадеянная, сующая всюду свой нос… – Возмущению Северуса не было предела, и он буквально задыхался от злости.
- Прекратите орать! – осадила его Джинни. – Гермиона – умная и достойная уважения ведьма. Она столько лет работала над тем, чтобы спасти вас. Она жила этим. Вы не имеете никакого права оскорблять ее!
Северуса удивил не столько тон, звучавший отповедью, сколько слова: «Она жила этим». Неужели это было правдой? И если да, то не поторопился ли он с решением не пускать в свое сердце больше никого. «Ерунда», – осадил он себя и примирительным тоном сказал:
- Простите. Грейнджер, безусловно, может справиться с первым этапом, но я хотел бы скорей приступить к работе.
- Идемте, – буркнула хозяйка и, осуждающе глянув на него, повела в лабораторию.



Глава 8. Шаг вперед и два назад

Когда Гермиона влетела в дом Поттеров, она была похожа на разгневанную фурию. Внутри у нее все продолжало клокотать от возмущения и обиды. И было отчего: пара прекрасных мгновений, когда они обнимались, сменилась тем, что Северус обвинил ее в сексуальных домогательствах.
- Упрямый, старый козел – вот кто он! – заявила она стоящим в холле латам. – Больно он мне сдался, чтобы я обнимала его!
- Наш Спящий красавец, наконец, оклемался и показал свой милый характер? – подтрунила Джинни, появляясь на лесенке с верхних этажей.
- Иногда я готова его стукнуть чем-нибудь тяжелым, – хмуро ответила Гермиона и перевела разговор на другую тему: – Как Гарри?
- Плохо, – прозвучал печальный ответ.
- Все образуется, – дотронувшись до руки подруги, постаралась успокоить ее Гермиона. – Снейп поставит его на ноги.
Они помолчали. Гермиона все еще кипела от гнева, поэтому сказала:
- Пойду в лабораторию, готовить основу, – и быстро сбежала от расспросов.
В лаборатории, как всегда в этом доме, была масса грязных котлов, пробирок и другой мелочи – Джинни и Гарри катастрофически ненавидели мыть оборудование и делали это только по необходимости. Гермиона накинулась на грязь с таким остервенением, что уже вскоре котлы блестели так, что в них можно было смотреться вместо зеркала, а стеклянная посуда стала почти невидимой от чистоты.
По мере уборки злость улетучилась. Теперь Гермиона могла отстраненно рассуждать о поведении Северуса. С чего он так злился? Если бы это была ненависть или презрение, зельевар бы просто выгнал ее из дома. Он же злился, но не делал этого.
А сегодня, когда они обнимались, она явно почувствовала его возбуждение. Разве это не признак того, что она ему нравится? Не этого ли испугался мужчина – своих чувств? А если это так, то у Гермионы еще был шанс на их совместное будущее.
Успокоившись окончательно, она вытерла стол, положила пергамент с рецептом специального зелья и внимательно перечитала его. Зелье имело три этапа приготовления. Первый этап – основу – мог приготовить любой хороший зельевар. Вся сложность на этом этапе заключалась в строгом следовании рецептуре и внимательности.
Со вторым этапом мог бы справиться только признанный мастер. Именно на этой стадии в зелье добавлялась кровь пациента. Это приводило к такой нестабильности зелья, что одно неловкое движение или неправильно порезанный ингредиент мог сделать из лекарства яд или взорвать не только котел, но и такой дом, как особняк Поттеров.
Самым же сложным был третий этап. В зелье добавлялась магическая составляющая. Это было под силу только выдающимся зельеварам. А таких были единицы. К счастью, Северус Снейп относился к их числу.
Однако это были не все сложности в приготовлении. Зелье надо было готовить ежедневно в течение пяти дней, так как для второго и третьего этапа главные компоненты должны были быть свежими.
Гермионе хотелось бы самой справиться со всеми тремя этапами. Возможно, когда-нибудь такое и будет ей доступно. Но пока ее умений могло хватить только для приготовления основы. И уж тут она постарается, чтобы Северус не нашел, к чему придраться!
Она прошлась вдоль полок лаборатории, подбирая ингредиенты. К счастью, здесь было все необходимое. Разложив на столе составляющие, Гермиона приступила к работе. Она всегда успокаивалась при варке зелий и теперь, по мере работы, становилась все умиротворенней.
Вскоре все ингредиенты были в той консистенции, которая требовалась по рецепту. Она вымыла руки и налила воду в котел. И тут в лабораторию черным коршуном влетел Северус. «Сейчас начнется», – мрачно подумала Гермиона, закатив глаза, и приготовилась к оскорблениям.

~~~~~~~

Ворвавшись в лабораторию, Северус кинулся к разделочному столу. Глаза обежали идеально подготовленные ингредиенты, и кипевшая внутри злость почти улеглась, но она все еще требовала выхода.
- Настолько уверены в себе, что не дождались меня? – сердито прошипел он. – Может, вы со всем справитесь сами, и я тут не нужен?
- Я не переоцениваю свои возможности, но и не занижаю, – спокойно ответила Гермиона. – Первый этап мне по силам.
Смелый отпор понравился зельевару, и он лишь фыркнул.
- В таком случае продолжайте, – разрешил он, наколдовывая кресло и садясь в него. – Я проконтролирую.
Гермиона почувствовала себя школьницей под его взглядом и от тона слов и рассердилась – она давно не была девочкой! Но вида не подала. Сосредоточившись на зелье, она отвернулась от Северуса и продолжила работать, каждой клеточкой тела ощущая его пристальное внимание.
Северус же заворожено наблюдал за ее четкими действиями: ее движения у котла напоминали собой танец. Да, Грейнджер не рисовалась, когда говорила, что справится с задачей – он сам не работал бы лучше.
Любуясь профессиональной работой, он оценивал все достоинства работницы. И чем больше проходило времени, тем симпатичней казалась ему молодая женщина. Хотелось сделать ей комплимент или просто похвалить работу, чтобы увидеть лучистый взгляд этих чуть печальных миндалевидных глаз и чтобы эти пухлые губы, сжатые в тонкую линию, распустились в улыбке…
Поймав себя на таких крамольных мыслях, Северус нахмурился. «Грейнджер – настоящая ведьма», – подумал он и усмехнулся над каламбуром. Постепенно ее размеренный ритм работы расслабил его напряжение, и он почти задремал, по крайней мере, ему был уютно и не хотелось язвить и даже шевелиться.
Через час Гермиона присела на краешек стула у рабочего стола, пользуясь тем, что зелье должно было спокойно покипеть пять минут на слабом огне. Ей тоже нравилась эта дружелюбная тишина и умиротворенное состояние Северуса.
Она покосилась на мужчину – сейчас он был необычайно притягательным. Ей хотелось подойти, присесть на подлокотник его кресла или вообще на колени, обвить шею руками и перебирать шелковые пряди волос. Но это было не зазеркалье, и она только молча любовалась таким дорогим для себя человеком.
Над котлом появилось оранжевое свечение, и Гермионе пришлось вернуться к котлу. Северус тоже очнулся от оцепенения и подошел к ней. Теперь они стояли очень близко, и в лаборатории тут же возникло напряжение, но ни один не сдвинулся, чтобы увеличить расстояние между ними.

~~~~~~~

- Певый этап подходит к концу, – разорвала ставшую невыносимой тишину Гермиона.
- Да, и вам придется уступить место у котла мне, – чуть хриплым голосом откликнулся Северус.
Гермиона знала, что он так говорит из-за не полностью восстановившихся связок, но ей хотелось думать, что эти обертоны свидетельствуют о его волнении от ее близости. «Какая наивность!» – усмехнулась она сама на себя и отошла в сторону, давая мастеру более удобный доступ к зелью. Ей показалось, что в лаборатории стало холодней, будто он грел ее тем, что стоял рядом.
Северус тоже ощущал какую-то потерю, именно поэтому предложил:
- Хотите понаблюдать, как я буду добавлять кровь Поттера?
- Очень! – обрадовалась Гермиона, и ее глаза вспыхнули золотыми искрами.
- Тогда подойдите ближе, – сказал он, залюбовавшись игрой бликов в ее радужках.
Они снова оказались непозволительно близко, и Северус тут же пожалел о предложении, так как жар ее тела мешал ему спокойно работать. Но он недаром был мастером зелий: рука не дрогнула, когда опасный ингредиент начал литься в основу. Другая рука стала ритмично выписывать восьмерки в котле.
- Главная хитрость состоит в том, чтобы кровь стекала тонкой струйкой и не попадала ни на стенки котла, ни на черпак. Восьмерка должна быть симметричной настолько, насколько это возможно, и укладываться от момента начала до завершения в сорок пять секунд, – пояснил Северус, не прекращая помешивание и не отрывая взгляд от котла и пробирки с кровью.
Гермиона слушала, затаив внимание и, как несколько минут назад он ею, любовалась работающим мужчиной. От напряжения у него на виске появилась капелька пота, а мышцы плечевых суставов застыли, четко контролируя каждый жест.
«Если бы кто-то вздумал писать портрет идеального зельевара, ему следовало бы взять прообразом Северуса»,– подумала она с нежностью. Сейчас Гермиона любила его так сильно, как никогда ранее.
Северус закончил вливать кровь и, наконец, смог повернуть голову к человеку, который пожирал его глазами. Обрушившиеся на него эмоции из карих глаз заставили его скулы покраснеть. Мерлин, на него так не смотрела еще ни одна женщина! Хотелось плюнуть на все, прижать Грейнджер к себе и целовать. Но он позволил себе только приласкать ее точеную фигуру и черты лица жадным взглядом и отвернулся.
- Сейчас предстоит десять минут непрерывного помешивания, и, когда зелье станет лазурным, мы приступим к последнему этапу, – совладав с собой, сказал он бесстрастным тоном.
- Вы позволите мне наблюдать? – удивилась Грейнджер.
Ему захотелось сделать две противоречащих друг другу вещи: прижать ее к своей груди, прошептав «да», и выгнать немедленно из лаборатории. Но он только сухо заметил:
- Вы не мешаете мне, как ни странно.
Гермиона вздохнула с облегчением. Ее радовало доверие, возникшее между ними. К тому же был чисто научный интерес к приготовлению сложного зелья. Как оказалось, действо стоило того, чтобы понаблюдать.
Ей вообще редко удавалось посмотреть на совершенное волшебство, а уж сочетание чар и варки зелья в таком мастерском исполнении абсолютно завораживало. Магия плясала в паре котла, заставляя его дым радужно менять оттенки. Это было поистине сказочное зрелище, а человек, совершающий его, казался ей богом.
- Ну вот, мы справились, мисс Грейнджер. Поверьте, первый раз самый сложный. В следующие дни будет намного легче, – объявил Северус, снимая котел с огня и ставя на стол. – Осталось только остудить это варево и дать Гарри.
- Замечательно, – откликнулась Гермиона, хотя вместо удовлетворения от прекрасно сделанной работы почувствовала грусть.
Северус повернулся к ней лицом, и несколько минут они пристально глядели друг на друга. Время замерло, и им обоим показалось, что в лаборатории снова начала свой танец магия. Ему захотелось совершить что-то безумно романтичное, поэтому Северус стряхнул наваждение и просто-напросто сбежал. Оказавшись за пределами лаборатории, он понял, что не скоро простит себе и ей свою демонстрацию чувств. Гермиона, оставшись одна, наоборот, сожалела, что единение было таким кратковременным.

~~~~~~~

Следующим утром Северус проснулся в скверном настроении. Всю ночь ему снилась Грейнджер, и теперь он думал, что эти сны отразились на его внешнем виде. Он терпеть не мог, чтобы кто-то видел его слабость и проявление чувств. А эта женщина стала свидетельницей и того, и другого. Ощущая свою уязвимость, он решил быть как можно строже с ней.
Когда Северус спустился в лабораторию, Грейнджер, как и вчера, стояла у котла, но сегодня ингредиенты были порезаны еще не полностью. Воспользовавшись этим, он подошел к столу. Она вздрогнула от его приближения и заалела. Это рассердило его еще больше.
- Как вы режете полынник? – возмутился Северус. – Это должна быть тонкая соломка не более пяти сантиметров. А это?
- Я просто не успела порезать все! – возмутилась Грейнджер и протянув ему ёмкость, посмела добавить: – Вот, в этой чашечке готовый полынник. Гляньте!
Северус сунул туда нос – результат был идеальным, но он нашел к чему придраться:
- Срез нужен под сорок пять градусов, а у вас не больше, чем тридцать.
- Будете мерить транспортиром? Вы просто придираетесь. – Грейнджер была по-прежнему невозмутимой, хотя скулы у нее покраснели, а глаза метали сердитые молнии.
- А это что? Порошок из глаз муховертки? – продолжал Северус цепляться, поставив целью вывести женщину из себя. – Ее надо было растереть в порошок, а не в эту крупнозернистую гадость.
- Я считаю, что консистенция порошка идеальна. Муховертку не надо мельчить в пыль. В рецепте сказано о муке, а это как раз и есть такая зернистость.
- Ну а где рогатые слизни?
- Они еще в банке. Вы бы пришли сюда еще раньше.
- И надо было так сделать. Зелье лучше давать в первой половине дня.
Они уже оба кричали и были рассержены.
- Довольно! – наконец, сказала Гермиона, точка кипения которой уже была близка. – Своими придирками вы мешаете процессу готовки ингредиентов. Если вам не нравится их качество, я просто могу уйти из лаборатории.
- Вы просто сбегаете от трудностей, не вынеся критики, – тут же пошел на попятную Северус – ему вовсе не хотелось остаться одному.
- Я бы терпела, будь она конструктивной. – Гермиона улыбнулась, ощущая почему-то победу над зельеваром.
Северус промолчал, соображая, выиграл он этот раунд или проиграл. Похоже, что последнее, так как Грейнджер справилась с возмущением и продолжала спокойно работать. Причем ее мастерство нисколько не ухудшилось.
Наконец, все ингредиенты были готовы, и Гермиона начала постепенно добавлять их в котел. Чувствуя, что снова восхищается женщиной, Северус начал сердиться и удвоил внимание, выискивая малейшую оплошность, чтобы придраться. Таковая не заставила себя ждать.
Чувствуя его пристальное внимание, Гермиона нервничала, и ее движения были довольно резкими. Ничего удивительного, что помешивание в котле стало неравномерным и минут через пять сказалось на цвете зелья.
- Вы собираетесь отравить Поттера? – сердито осведомился Северус, подлетая к ней вплотную и выхватывая из ее руки черпак, затем принялся исправлять ошибку.
Гермиона не знала, что сказать, полностью признавая свою вину.
- Вы слишком самоуверенны – в этом вся проблема, – решил закрепить победу Северус. – Нахватались верхушек и вообразили себя мастером зелий.
- Этого бы не случилось, не придирайся вы ко мне по пустякам, – сказала Гермиона, оправдываясь, и на ее карие глаза набежали слезы.
- Как прозаично: свалить свою ошибку на другого, – фыркнул он. – Главное, по-гриффиндорски.
- Причем тут это? – рассердилась она.
Северус пожал плечами. Некоторое время они молчали. Зельевар продолжал помешивать зелье, а она стояла рядом, чувствуя свою бесполезность. Будто прочитав ее мысли, он сказал:
- Похоже, вы сегодня не в состоянии сконцентрироваться и только мешаете мне. Поэтому можете быть свободны.
Гермиона выскочила из лаборатории, словно за ней гнались разъяренные огнекрабы, и Северус тут же почувствовал опустошенность. «Разве ты не этого добивался?» – подтрунил над ним его внутренний голос. «Не знаю», – растерянно ответил ему Северус.



Глава 9. Потепление

На третий день Гермиона решила вообще не ходить в лабораторию. Ей было обидно и больно от отношения Северуса к ней. А допущенная ошибка заставляла думать, что в чем-то зельевар прав – она еще не готова для приготовления таких сложных зелий.
Северус же, получив лабораторию в полное свое распоряжение, бесился. Он загубил массу ингредиентов и в результате затратил на первый этап вдвое больше времени, чем с Гермионой. К тому же второй и третий этап дались ему в одиночестве очень трудно. А если добавить, что и вчера он провел их без нее, то к окончанию варки зелья Северус был без сил. По закону жанра в дом Поттеров явилась мадам Помфри.
- Северус, ты выглядишь снова так, будто только что встал со смертного одра. Что-то случилось? – заволновалась целительница.
- Просто переутомился, – отмахнулся он и постарался сбежать от нее.
- А почему ты один варил зелье? Где Гермиона?
- Она мне мешала, и я ее выгнал.
Мадам Помфри задохнулась от его заявления.
- Ты просто идиот, Северус. К чему эти демонстрации? Теперь ты еле стоишь на ногах.
И прежде чем он сумел возразить, она провела диагностику его состояния.
- Ну вот что, милый мой, – сурово произнесла мадам Помфри, закончив манипуляции. – Ты сию же минуту ляжешь в постель и завтра появишься в лаборатории только к третьему этапу. Первые два мы проведем с мисс Грейнджер сами. – Видя, что он собирается спорить, она добавила безапелляционным тоном: – И не смей возражать! Если ты не сделаешь, как я говорю, я приставлю к тебе в сиделки Джинни. А уж она-то знает, как обращаться со строптивыми детьми.
Северус фыркнул, но промолчал, так как сам чувствовал себя выжатым лимоном. Нахмурившись, он поплелся в отведенную для него комнату. Лежа на своей кровати, он невольно поглядывал на дверь, ожидая Гермиону, но она не пришла. И, как вчера, мужчина почувствовал от этого боль в груди и невыносимость одиночества. Уснул Северус только потому, что принял зелье Сна-без-сновидений.

~~~~~~~

Северус проснулся полный сил и энергии. Поразмыслив здраво, он решил, что ему не стоит специально доводить Грейнджер до слез. Ведь такие действия тоже показывали, что она его волнует. А ему хотелось, чтобы со стороны казалось, что ему нет до женщины никакого дела.
Увидев, что уже почти полдень, он поспешил в лабораторию. Там мадам Помфри и Грейнджер как раз добавляли в зелье кровь Поттера. Так как это был слишком серьезный момент, Северус постарался войти внутрь таким образом, чтобы они не испугались его прихода. И это ему вполне удалось – женщины заметили его присутствие лишь тогда, когда начался период помешивания.
- О, Северус, ты как раз вовремя, – обрадовалась мадам Помфри, отходя от котла.
Он моментально занял ее место, сунул нос в варево и должен был признать, что они вполне справились со вторым этапом.
- Пока все идет нормально, – решил сделать комплимент Северус.
Грейнджер слегка повернула к нему голову, и на ее лице расцвела улыбка, от которой у него появилась тяжесть внизу живота. «Тролль, почему она меня так волнует?» – рассердился он на свою реакцию. Конечно, Северус мог списать ее на то, что давно не был с женщиной, но раньше его никто так сильно не волновал.
- Второй этап почти завершен, – привлекла внимание к зелью Грейнджер, вырывая Северуса из мыслей. – Мне уйти?
- Не стоит, – холодно ответил он. – Я понял, что ваше присутствие помогает мне.
Гермиона обрадовалась его словам и посмотрела на него с благодарностью, став очень хорошенькой.
- В таком случае, я пойду к Гарри. Мне уж точно тут делать нечего, – заметила мадам Помфри и покинула их.
Как и в первый день работы над зельем, в самый ответственный миг Северус почувствовал магическую поддержку Гермионы. Ее магия окутала его организм, давая возможность не растратить все силы на слияние чар с зельем. Когда отзвучали последние слова, Северус снова был готов сделать что-нибудь необычное, например, обнять ее.
Несколько минут они молчали, слушая дыхание друг друга. Затем Северус, не способный так быстро расстаться с Грейнджер, предложил:
- Вы ведь составите мне компанию при визите к Поттеру?
- С удовольствием. – Гермиона обрадовалась так, будто он пригласил ее на свидание.
«Что же с ним такое происходит?» – подумала она, вглядываясь в непроницаемые черные глаза. Как же ей хотелось думать, что она его волнует, как женщина. «Но всего скорей, он просто понял, что без помощи ему не обойтись», – одернула она свои мечтания и первой покинула лабораторию.

~~~~~~~

Гермиона не была у Гарри уже два дня, захваченная своими переживаниями от общения с Северусом, и с удовольствием отметила, что другу намного лучше.
- Мадам Помфри сказала, что если так пойдет лечение, то после последнего приема зелья я смогу встать, – подтвердил свое хорошее самочувствие Гарри. – Это было бы здорово. У Ала через три дня день рождение. Придут не только дети, но и взрослые, и мне бы не хотелось показывать всем, что я болен. Конечно, будут все свои, но вдруг кто-то проговорится о моем состоянии.
- Да, Флер вполне способна на это. Она любит привлекать к тебе внимание, думая, что его часть падает и на нее. Драко тоже весьма любит газетную шумиху, – поддакнула Гермиона.
- Драко? – удивился Северус и, повернувшись к Гарри, спросил: – Ты хочешь сказать, что вы общаетесь с Малфоями?
- Не со всеми, – чуть поморщившись, признался Гарри. – Чаще всего я вижу Нарциссу. После победы над Волдемортом она стала общаться с Андромедой, и мы там часто встречаемся. Когда же Альбус Северус попал в Слизерин и подружился со Скорпиусом, сыном Драко, Джинни сблизилась с его женой, Асторией. А на прошлое Рождество здесь побывал Драко, и мы с ним даже не поругались. Поэтому они обещали быть на дне рождения Ала. Люциуса, слава Мерлину, я видел лишь дважды на министерских приемах, и не горю желанием сближаться. Но если вы хотите, я могу пригласить их всех.
- Я? – удивился Северус. – Зачем ради меня менять привычки?
- Ну как же?! Вы будете нашим почетным гостем. Поэтому мы с удовольствием выполним ваши пожелания.
- Зачем мне вообще участвовать? Да и вообще, что за блажь нашла на вас, Поттер, что вы назвали так сына? Бедный ребенок наверняка стыдится своего имени.
- Напротив. Альбус Северус очень гордится им. Более того, многие на его факультете завидуют его второму имени.
- В любом случае не стоит приглашать Люциуса ради меня. Думаю, он будет неуместен в этом доме. Если мне захочется, я посещу его после, – сказал Северус, смущенный и польщенный словами Гарри.
Сердце Гермионы почему-то забилось от предвкушения. «Можно подумать, он будет обращать на тебя внимание, когда тут будут другие женщины», – попыталась остудить она свой пыл, но сердце продолжало рваться из груди.
- Надеюсь, вы пообедаете с нами, прямо здесь? – спросила Джинни, заходя в комнату.
Гермиона тут же кивнула и исподтишка посмотрела на Северуса. Тот все еще был под впечатлением от слов Гарри и пока никак не отреагировал на предложение его жены.
- Северус, в самом деле, зачем вам есть в одиночестве? Еще успеете им насладиться, вернувшись к себе, – подначил его Гарри.
- Я не против, – задумчиво ответил Северус, но, почувствовав взгляд Гермионы, добавил из вредности: – Хотя, может, мне не стоит привыкать к компании, коль скоро придется вернуться к себе.
- Уж нет! – возмутился Гарри. – Мы с Джинни не позволим вам стать затворником. Так что придется научиться бывать в компании. Почему бы не начать именно сегодня?
Он лукаво подмигнул сначала зельевару, а потом Гермионе, заставив ее покраснеть.
- Ну, раз вы так говорите, мистер Поттер, то я не смею отказывать Национальному Герою, – насмешливо протянул Северус с шутливым поклоном.
- От Героя слышу! – надулся собеседник. – И напоминаю вам, что я для вас Гарри!
Они некоторое время сверлили друг друга упрямыми взглядами, а затем оба засмеялись. Гермиона в который раз заметила, как красят Северуса смех и улыбка – он просто преображался!
Пока мужчины пререкались, а Гермиона предавалась размышлениям, Джинни накрыла на стол, придвинув его к кровати Гарри. Она села поближе к мужу, чтобы подавать ему, а Северус с Гермионой оказались бок о бок.
Разговор шел пустой и легкий: об успехах младшего поколения Поттеров, которые временно обитали в Норе, чтобы не путаться у родителей под ногами, о событиях в магическом мире и в Хогвартсе. Все было настолько по-домашнему уютно, что Гермиона невольно вспомнила зазеркалье и тамошние частые обеды в этом доме. В свою комнату она вернулась подавленной и печальной. Ей остро захотелось покинуть этот дом, чтобы не травить душу. Решив уехать, едва Гарри встанет на ноги, она с трудом заснула.

~~~~~~~

Последующие два дня прошли довольно мирно. Северус перестал кидаться на Гермиону как собака, но вел себя натянуто и строго. Это, естественно, не улучшало ее настроения. А совместные ужины, ставшие традицией, только добавляли печали. Ей было невдомек, что Северус тоже с грустью считает дни до выздоровления Поттера.
Наконец, зелье было сварено в последний раз, и наутро мадам Помфри разрешила Гарри встать. Гермиона и Северус тут же засобирались по домам. Но у хозяев было на этот счет свое мнение.
- И не выдумывайте! – заявил Гарри. – А как же день рождение Ала? До него осталось-то всего ничего – два дня. Вы оба обещали. Северус, вы почетный гость – мальчик ждет. Ну а ты, Гермиона, хочешь огорчить своего крестника?
- Что не сделаешь ради ребенка, – развел руками Северус и, повернувшись к Гермионе, предложил: – Надеюсь, вы поможете мне с подарком. Не могу же я явиться на день рождения своего почти тезки с пустыми руками.
- С удовольствием, – обрадовалась она такой резкой перемене к лучшему в их отношениях. – Только не сегодня, так как мадам Помфри, насколько я знаю, велела вам отдохнуть после такой напряженной работы.
- Я абсолютно в порядке. Но зная ваш настырный характер и Поппи, так и быть, подчинюсь, – проворчал Северус, чувствуя себя польщенным ее заботой.
Гермиона кокетливо улыбнулась, пряча торжество. Ей очень понравилась его сговорчивость – ведь она говорила о том, что ему небезразлично ее мнение.
Северус безропотно лег в постель и позволил ухаживать за собой поправившемуся Гарри. Впрочем, уход заключался в том, что Поттер просто сидел около его постели и рассказывал, как они создавали хроноворот.
- С чего вообще родилась это идея? – поинтересовался Северус.
Гарри взъерошил волосы и стал отвечать подробно:
- Сначала я очень хотел вытащить крестного, но Флер раскритиковала мой план. А мне, в общем-то, и некогда было: рейды на скрывшихся Пожирателей смерти, обезвреживание их домов и лабораторий, ранения и проклятия. Да и ничего бы не вышло. В тот день в министерстве кипел бой, и было очень многолюдно и небезопасно. Да и завеса… Никто так и не знает, можно ли к ней приближаться и что за ней. Так что мне пришлось расстаться с этой идеей. Вас, правда, мне тоже спасти очень хотелось, но если бы не Гермиона.... Вы бы ее видели, профессор, после нашего посещения Тупика Прядильщиков! Она очень долго пролежала в коме, а очнулась сама не своя – просто жить не хотела. Мне было необходимо придумать, чем ее занять, и перспектива вашего спасения была лучшим лекарством.
- Это еще почему? – смущенно спросил Северус.
- А это вам лучше спросить у Гермионы, – отрезал Гарри.
- Возможно, я так и сделаю, – протянул зельевар, но про себя подумал, что вряд ли решится на такой поступок, по крайней мере, не скоро.

~~~~~~~

Утром Северус пожалел, что попросил Грейнджер составить ему компанию во время похода в магазин. По его представлениям, ходить за покупками с женщиной будет сущим адом – Грейнджер наверняка станет останавливаться у бутиков и нюхать помаду или начнет трещать без умолку. Однако не в его правилах было передумывать.
Грейнджер явилась почти одновременно с ним, что не могло не радовать Северуса. По случаю посещения Косого переулка она оделась в лиловую мантию, которая ей очень шла, но скрывала фигуру. Ему тут же захотелось вспомнить ее формы. Поэтому, едва они вышли за защитный периметр, он обнял женщину за талию. Мерлин, он готов был признаться вслух, что не хочет отпускать ее!
«Это просто какое-то наваждение», – одернул себя мужчина, но по прибытии на место задержал Гермиону в кольце рук чуть дольше, чем это было необходимо. Он с удовольствием видел, как расплывается по ее щекам румянец, а карие глаза загораются.
- Вы знаете, что хочется мальчику? – прервал Северус неловкое молчание, неохотно отпуская Гермиону из объятий.
- В принципе, да. Я неплохо знаю его вкусы. Тем более в этом году мы с ним договорились, что я подарю ему хорошие шахматы. Более того, я уже присмотрела набор из слоновой кости в лавке Доминика. А вы можете купить Алу книгу о зельях, лучше всего о лечебных – он обожает этот предмет и хочет стать целителем. Если же вы поставите на книге свой автограф, ребенок вообще будет на седьмом небе, – без запинки ответила она.
Так как магазины находились в противоположных концах Косого переулка, то Северус задал еще один вопрос:
- Куда отправимся в первую очередь?
- В лавку Доминика, естественно. Боюсь, что, придя к «Флориш и Блоттс», мы забудем обо всем остальном.
Северус невольно фыркнул, соглашаясь с ее словами. Она же тепло улыбнулась, и они зашагали к магазину игрушек. Выбор шахмат занял, в самом деле, немного времени. Гермиона просто показала на комплект и расплатилась, а затем купила еще новую куклу для Лили и набор фейерверков для Джеймса.
Войдя в книжный магазин, они разделились, что поначалу очень обрадовало Северуса. Однако уже вскоре ему захотелось посоветоваться с Гермионой. Это было довольно странно, так как он терпеть не мог покупать книги с кем-то, да и в советах, казалось, не нуждался. Но его так и подмывало поскорее найти женщину, будто она была магнитом, а он иголкой. «Это невыносимо», – нахмурился он, но снова не стал противиться собственной прихоти.
Гермиона обнаружилась у полок с книгами по ЗОТИ и была настолько увлечена разглядыванием какого-то фолианта, что не слышала, как подошел Северус.
- Нашли что-то интересное?– поинтересовался он, склоняясь к самому уху женщины и опуская свои руки на ее плечи.
Гермиона чуть вздрогнула, но быстро расслабилась и, непроизвольно откинувшись на зельевара, ответила:
- Да, книга весьма необычная, о всяких проклятиях и способах их ликвидации. Ее автор проповедует сплав наук: чар, ЗОТИ и зелий. Давно хотела найти что-то подобное, так как мы с Гарри планировали после создания хроноворота заняться снятием проклятия с должности профессора ЗОТИ в Хогвартсе. Ведь там по-прежнему учителя не держатся более года. Хорошо хоть в последние десять лет не было смертельных случаев, а то бы уже давно никто не соглашался занять эту вакансию.
- Я бы тоже с удовольствием занялся этой проблемой, – признался Северус, млея от ее близости.
- В чем проблема? Присоединяйтесь. – Гермиона была на седьмом небе от того, что их отношения настолько улучшились. В ее душе вспыхнула робкая надежда, что все у них наладится, но она задвинула ее вглубь, боясь спугнуть.
Северус же не преставал корить себя за сентиментальность и пытался свалить ее на усталость от варки сложного зелья и недавнего возвращения с того света. Но так как совладать с собой ему сегодня абсолютно не удавалось, то он перестал бороться, позволив себе, в кои-то веки, расслабиться и продолжать прижимать к себе женщину все время, пока она листала книгу.
В Годрикову Долину оба вернулись в приподнятом настроении.



Глава 10. Поддаться – не значит проиграть

В доме Поттеров было не принято одеваться на праздники в мантии, поэтому женщины были в коктейльных платьях и туниках, а мужчины в сюртуках и фраках. Северус, одетый в темно-синий приталенный сюртук, белую рубашку и черные брюки, чувствовал себя неуютно, не подозревая, что в этом виде выглядит молодым, стройным и сексуальным. Так, по крайней мере, думала Гермиона, не сводившая с него глаз.
Сама молодая женщина была в черном до пола платье, которое сидело на ее фигуре как влитое и в босоножках на высоких каблуках. На шее у нее красовалась изумительная нитка жемчуга, подчеркивая нежность кожи.
Северус с наслаждением пожирал Гермиону глазами, невольно сравнивая ее с еще двумя женщинами, присутствующими в зале – Флер и Джинни.
Жена Поттера, по мнению зельевара, была слишком приземленной – немного раздобревшая от родов фигура, довольно простые черты лица. В ней не было ни капли утонченности, и поэтому, как бы она не наряжалась в красивые и модные платья, не могла выглядеть элегантно.
Француженка же с ее нечеловеческой красотой, безупречными манерами и маской надменного спокойствия на холеном лице казалась скорее фарфоровой куклой, чем живой, сексуальной женщиной. Она, безусловно, проигрывала Гермионе по всем статьям. То же самое можно было сказать и о вновь прибывшей красавице – длинноногой блондинке с холодным презрением во взгляде.
Новая гостья держала под руку такого же напыщенного блондина, величественно постукивающего тростью. Его стать немного портили довольно большие залысины на висках и чуть наметившееся брюшко. За руку красавица держала небольшого мальчика, при взгляде на которого сердце Северуса замерло, так как ему показалось, что он вернулся на много лет назад и видит перед собой маленького Драко.
«Это наверняка Скорпиус, – решил мужчина и по-иному посмотрел на старшего блондина: – Неужели это и есть Драко, постаревший, поправившийся? Да он выглядит старше меня сейчас». Это было шокирующее открытие. Только сейчас Северус до конца понял, что шагнул из прошлого прямо в будущее, минуя промежуточный этап под названием «годы», и теперь все его ученики стали ему ровесниками или даже старше. Это несколько покоробило и даже испугало.

~~~~~~~

Прибывшие сухо поздоровались с хозяевами, поздравили именинника, и Драко обратился к Гарри, вырывая Северуса из не очень радужных ощущений:
- И где же твой обещанный сюрприз, Поттер? Если это принарядившаяся и, кажется, похудевшая Грейнджер, то он не катит под определение «приятный».
- Надо же, Малфой, ты сделал комплимент Гермионе. Астории уже пора начинать волноваться? – таким же высокомерным и насмешливым тоном откликнулся Гарри.
- Не старайся язвить,– хмыкнул собеседник. – У тебя не слишком получается. И, давай, показывай, что ты мне приготовил. Ненавижу, когда меня интригуют.
- Разве я говорил, что старался ради тебя? Вовсе нет. Скорее я радовал себя и еще одного человека. А ты оказался бы самым последним, кто узнал эту новость, если бы не день рождения моего сына, – продолжил упражняться в ехидстве хозяин, но видя, что гость начинает сердиться, смилостивился: – Поверни свою лысую голову налево и все сам увидишь.
Глаза Драко вспыхнули гневом, но любопытство заставило его повиноваться, и он встретился с насмешливым взглядом Северуса, который последние несколько минут наслаждался его перепалкой с Поттером.
- Профессор, – прошептал изумленно Драко. – Вы живы? Но как?
- Боюсь, за это мне надо благодарить Гарри и Грейнджер, – усмехнулся Северус, радуясь такой реакции своего бывшего любимого студента.
- Мерлин, сколько лет я корил себя, что мы в тот вечер не поинтересовались вашей судьбой. Мне так хотелось поблагодарить вас, возложить цветы на вашу могилу… – пробормотал потрясенный Драко, не слыша слов своего бывшего декана.
- Наоборот, это очень здорово, что вы тогда не пожаловали в Визжащую Хижину. Я все же предпочитаю видеть профессора живым, а не посещать его могилу, – встрял в их разговор Гарри и, подмигнув подошедшей Гермионе, добавил: – Правда, ведь?
- Безусловно, – смутилась она, краснея.
- Вы очень любезны, – заметил Северус, сердечно пожимая ей руки.
Ему страстно хотелось обнять молодую женщину и, когда Джинни пригласила всех обедать, он не сдержался, взял Гермиону под локоток, и они вместе пошли к столу.

~~~~~~~

После обеда дети остались под присмотром Молли и Андромеды, которые прибыли перед тем, как все уселись за стол. Остальные взрослые устроили в бальном зале танцы, на которых разрешили присутствовать Тедди, крестнику Гарри, и Мари-Виктуар, дочери Билла и Флер, которые уже закончили Хогвартс.
Сначала Северус угрюмо стоял в сторонке, наблюдая, как Гермиона кружится в танце то с Гарри, то с Биллом. Но желание прижать к себе женщину, снова ощутить все изгибы ее тела, почувствовать на себе ее теплое дыхание, было неодолимым, и он сдался.
- Вы не представляете себе, мисс Грейнджер, как вы меня раздражали в школе, – прошептал Северус, начиная кружить женщину в танце. – Но, признаться, я не мог не восхищаться вашим упорством. Впрочем, в этом вам и сейчас не откажешь.
- А я была очарована вами наверное с первого курса, – призналась зардевшаяся Гермиона. – Вы были самым компетентным педагогом, хоть и до несправедливости строгим. Чем старше я становилась, тем больше понимала, что ваши действия направлены на наше благо. И я почти сразу была уверена, что вы убили Дамблдора по его приказу, хотя и не нашла в себе смелости спорить с Гарри.
- Но это же не повод – уважение к учителю, чтобы вытаскивать меня из прошлого.
- И это тоже. Хотя это и не единственная причина. Но я предпочитаю не говорить всего.
Гермиона окончательно смутилась и умоляюще посмотрела на зельевара, молча призывая не спрашивать. Впрочем, Северус не собирался давить на нее, легко читая сейчас чувства к нему на ее лице. В его глазах промелькнуло недоверие, и он, нахмурившись, подумал: «Не может такая красивая и интересная женщина любить меня. Я не вижу причин».
- Вот видите, вас рассердил даже намек, – огорчилась Гермиона, частично угадав его мысли.
- Давайте оставим этот разговор, – сухо попросил Северус. – Лучше расскажите что-нибудь.
- Что, например? – вздохнув, осведомилась она, с горечью соглашаясь подыграть ему.
«В конце концов, главное мы нормально общаемся. А выяснить отношения можно и потом. Да и нет их пока у нас», – печально подумала Гермиона.
- Хотя бы о том, где вы отдыхали, так как слушать об аврорской работе мне не хочется, – предложил он.
- О работе аврором, пожалуй, мне самой неприятно рассказывать. Что же касается отдыха, то я не часто себе его позволяла. Но я постараюсь вспомнить что-нибудь захватывающее, – согласилась Гермиона и стала рассказывать о том, как побывала в Египте и о посещении острова Крит, где восемь лет назад у нее был случайный курортный роман. Впрочем, о нем она умолчала.
Танец сменялся танцем, они пили напитки и отдыхали на диване, а рассказ продолжался, и оба собеседника понимали, что никогда им еще не было так хорошо и спокойно с кем-нибудь вдвоем, и сожалели, что волшебство единения окончится с этим праздником.

~~~~~~~

В конце праздника старшие дети под руководством Билла устроили фейерверк. Смотря на весело летающие светящиеся фигуры, Северус вспоминал первые фейерверки близнецов Уизли и понимал, почему, лишившись брата-близнеца, Джордж живет затворником. Впрочем, сейчас его больше волновало не чужое горе, а хрупкие женские плечи под своими пальцами.
- До чего завораживающе, – тихо сказала Гермиона, поворачиваясь к зельевару.
- Да, – согласился он, думая о ее карих глазах и приоткрытом рте.
Преграды, возведенные им, рушились одна за другой, и в этом была виновата она. Северус вздохнул и, наклонившись, поцеловал розовые губы. Они были сладкими как клубника, нос щекотал запах, источаемый женщиной. «Я пропал», – решил Северус, снова прикасаясь к губам.
- Я замерзла, – еле слышно прошептала Гермиона, когда он прервался, и ему почудился в ее словах намек-приглашение в свою комнату.
Северус несколько пожалел, что злоупотребил виски и оно ослабило его железный контроль, но тут же откинул сомнения и решил не сопротивляться обаянию собеседницы.
- Пойдемте в дом, – хрипло проговорил он, надеясь, что она правильно истолкует его слова.
Гермиона смущенно покраснела, взяла его за руку и повела к своей комнате. Это было как наваждение. Исчезла эта странная реальность, с веселящимися на лужайке Поттерами и их гостями. Остались только он и она, и ей нестерпимо захотелось единения.
Они прошли, охваченные желанием, и едва за ними закрылась дверь спальни, Северус прильнул к губам Гермионы снова. Поцелуй стал требовательным и искушающим. Она выгнулась в его руках и подставила нежную шею.
- Северус, – прошептала Гермиона.
Его имя в ее устах оглушило зельевара. Это было как глоток сильного афродизиака. Северус моментально возбудился и позволил себе поддаться этому ощущению. Ему стало наплевать, что чуть позже он будет атакован внутренними демонами, которые начнут сожалеть о содеянном. Сейчас была только эта желанная женщина, которая собиралась отдаться ему добровольно, и он не собирался отказываться от такого подарка.
- Гермиона, – впервые назвал он ее по имени и, покрывая поцелуями шею и ключицы, начал раздевать.
- Пожалуйста, – всхлипнула она, откликаясь на ласки.
Впрочем, Северуса не надо было просить. Еще никогда в своей жизни близость не доставляла ему такой радости. Весь прошлый опыт, когда он ложился в постель с нелюбимыми женщинами или с проститутками, был сейчас забыт перед всепоглощающей страстью этой молодой женщины, к которой он был более чем неравнодушен, и которая любила его. Их пики наслаждения совпали, и они повторили имена друг друга.
Гермиона давно уснула, а Северус никак не мог сделать это, осознав, что стал уязвим перед нею, открыв свои чувства. Теперь ему стало казаться, что ее отношение ничто иное как жалость или прихоть, которая рано или поздно закончится, и он не собирался этого ждать.
«Прочь из этого дома и из ее жизни. Никогда больше не приближаться к ней и не видеть эту ведьму», – с болью подумал Северус и выскользнул из спальни Гермионы. Добравшись до своей комнаты, он чиркнул пару строк Поттерам, сообщая о своем отъезде, и, выйдя за границу защитной зоны, аппарировал.

~~~~~~~

После дня рождения Альбуса Северуса прошло две недели. Гермиона вернулась на работу и в собственную квартиру. Она старалась вести себя, как ни в чем не бывало, но потухший взгляд и опущенные плечи говорили о многом. Ей не верилось, что зельевар сбежал от нее.
Конечно, Гермиона не думала, что после такой чувственной ночи их отношения станут идеальными и напомнят те, которые были у четы Снейпов в зазеркалье. Но и того, что мужчина просто-напросто сбежит, побоявшись своих чувств, не ожидала.
Теперь ей было нестерпимо больно от его поступка. Боль была не такой оглушающей, как после возвращения из-за зеркала в реальный мир, но тоже довольно сильной. Гермионе даже иногда казалось, что жизнь закончилась, и она не живет, а существует.
Дни пролетали одни за другим. Гермиона не чувствовала их течения, не радовалась новой работе по устранению проклятия с должности преподавателя ЗОТИ в Хогвартсе и практически перестала улыбаться.
Ей еле удалось уговорить Джинни и Гарри не вмешиваться в ее отношения со Снейпом. Гарри, правда, кипел праведным гневом, когда, узнав об отъезде зельевара, услышал от нее:
- Это я, наверное, виновата. Он испугался, что после нескольких поцелуев я буду вешаться ему на шею.
Тон, которым были сказаны слова, был холодным, но ее друзья догадались, что внутри ее бушует огонь переживаний.
Северус же все эти недели тоже практически не находил себе места. Сбегая от Грейнджер, он и не подозревал, насколько глубоки его чувства к ней. Удивляясь, как бывшая гриффиндорка за такой короткий срок стала смыслом его существования, он честно пытался выкинуть воспоминания о ней из своего сердца. Но с каждым днем понимал все больше, что это безнадежно. Не помогали даже рассматривание фотографий Лили и увещевания, что именно она и является любовью всей его жизни. Теперь он отчетливо понимал, что никогда не любил Эванс – так, первая влюбленность, не более.
К концу октября тоска обоих стала совсем невыносимой.
Гермиона хотела уехать куда-нибудь отдыхать, но Флер, сказав, что она «и так много отдыхала» (вот, нахалка!), не пустила. Тогда она просто взяла больничный и оккупировалась в собственном доме, как после зазеркалья, и вытолкала взашей появившегося на своем пороге Гарри, прокричав вслед:
- Проваливай!
- Ты должна жить дальше, Гермиона, – попробовал он образумить ее напоследок, но она заткнула уши.
Жить Гермионе совершенно не хотелось, да и незачем было. Оставшись одна, она повалилась на кровать и подтянула ноги к животу. На нее навалилась полная апатия, и только поэтому она не удивилась, что видит перед своей кроватью Северуса.
- Прости меня, – сказал он, опускаясь на краешек.
- Если тебя прислал Гарри, то я не нуждаюсь в жалости, – хмуро откликнулась Гермиона.
- Поттер? Нет, я его не видел, – чуть удивленно сказал Северус и вздохнул. – И причем тут жалость?
Гермиона безразлично пожала плечами.
- Я просто трус, Гермиона, – сообщил ей он, невесомо поглаживая по волосам. – Убежал, так как испугался, что ты меня бросишь.
- Какой же ты идиот, Северус, – с облегчением сказала она и через силу улыбнулась.
- Я знаю, – снова вздохнул Северус, запечатывая ее рот поцелуем.
Гермиона почувствовала, как через соприкосновение их губ к ней толчками возвращается жизнь, но страх, появившийся после бегства Северуса, пока не хотел сдаваться.
- А завтра ты снова меня бросишь? – спросила она, отстраняясь.
- И не надейся, – смущенно улыбнулся он, чувствуя вину пред нею. – Я не выдержу в разлуке с тобой.
- Видимо, мы оба можем либо жить вместе, либо никак, – возвращая себе уверенность, призналась Гермиона.
- Так и есть, – подтвердил Северус.
Они снова поцеловались, понимая, что для них пройден долгий путь друг другу, и теперь они смогут идти только рядом. И это обоим показалось единственно правильным.




Эпилог

- Стой смирно, Гермиона, - увещевала Джинни крутящуюся подругу. – Я не могу делать тебе прическу, когда ты так вертишься.
- Ты не знаешь, где Гарри и Северус? – продолжая крутить головой по сторонам, спросила Гермиона, игнорируя ее слова.
- Они просто готовят тебе сюрприз. А ты что подумала? – укоризненно покачав головой, ответила Джинни.
Гермиона пожала плечами. Ей до сих пор не верилось, что это происходит наяву – она собирается выйти замуж за Северуса не где-то там, в призрачном и позабытом зазеркалье, а в этой реальности.
- Он тебя любит и никуда не денется, – уловив в ее жесте сомнение, успокоила ее Джинни.
- Надеюсь, – вздохнула невеста, наконец-то замирая перед зеркалом и давая подруге закончить прическу.
- Вы долго еще собираетесь копаться? – поинтересовался Гарри, просовывая голову в уборную. – Северус там рвет и мечет. Он вообразил, что ты передумала, Гермиона.
Выражение лица у друга было лукавым, а глаза смеялись, но он изо всех сил старался не улыбнуться.
- Пусть не рассчитывает на такой легкий исход, – сообщила ему Гермиона, смеясь.
Мерлин, как же было приятно говорить весь этот ничего не значащий бред!
- Все готово, – сообщила Джинни, отходя от нее.
Гермиона с благодарностью глянула на подругу и пошла к выходу. За дверями, переминаясь с ноги на ногу стоял Северус. При виде невесты кадык у мужчины дернулся, и он хрипло сказал:
- Ты прекрасна. Неужели ты станешь моей?
- Непременно, – подтвердила Гермиона, подавая ему руку. – Отныне и до конца твоих дней.
- Вот и замечательно, – вздохнул он и повел ее к дожидающемуся их представителю министерства магии, который должен был зафиксировать брак.
Церемония прошла для молодоженов как в тумане. Наконец, прозвучали слова:
- Объявляю вас мужем и женой. Жених, можете поцеловать невесту.
- Теперь я тебя никому не отдам, – сказал Северус, прижимая к себе женщину.
- А мне никто и не нужен, кроме тебя, – откликнулась Гермиона, прежде чем их губы слились в поцелуе.
Громогласное «Горько!» прозвучало слишком поздно.
«Теперь все будет хорошо», – подумали молодожены вместе, продолжая целоваться. Им не было дела до раздававшихся улюлюканий собравшихся друзей и лепестков роз, которыми их осыпали, ведь теперь они были по-настоящему счастливы.


Конец.



--------------------------------------------

Спасибо всем, кто читал и писал отзывы! Надеюсь, что и сейчас, когда фик подошел к концу, вы выскажите свое мнение по поводу прочитанного.

Вирент.