Джакаранда

- 1 -

Муха, комар и бабочка молчали.
- Может быть, вы хотите что-нибудь сказать? - спросил паук.
Им и хотелось бы сказать так, как говорил Ананси: "Все это правда! Чистая правда!" - но как же скажешь? Ананси вмиг съест их!
Не могли они сказать и что он соврал, потому что тогда спор был бы проигран, и Ананси все равно съел бы их.
Они не могли сказать, что это правда, и не отваживались сказать, что это ложь. Поэтому муха, бабочка и комар бросились наутек.

Сказка народа ашанти

Как последняя оставшаяся в Великобритании колдунья, могу засвидетельствовать - сегодня отыскать на этом унылом острове следы истинной магии сложнее, чем добыть у льва миску слез. Это факт относительно малоизвестный, тем более, что сотни людей свято верят в волшебную подоплеку фокусов, творимых их предками на протяжении веков, да и учреждение под претенциозным названием "Министерство магии" тревогу забить не спешит. И все же положитесь на мнение специалиста - когда Мвари, прародитель всего живого, сотворил этот забавный народец, у него иссякли и краски, и фантазия, так что нашей сестре в северных краях делать определенно нечего.
Не спрашивайте, какими ветрами занесло меня на эти галеры. В моей стране магией пропитана каждая пядь земли, каждый квадратный сантиметр воздуха - но, как нередко случается, величайшее благо вдруг обернулось большой бедой, и не проходило и дня, чтобы я не ложилась спать, охваченная страхом. Такова Африка - способность колдовать заслуживает огромного уважения, однако никто не защитит жреца, обвиненного в занятиях черной магией, от зависти и гнева толпы. А вы думали, только духам предков по силам меня устрашить? Неправда, хоть я и сама дух, это не мешает мне оставаться, в первую очередь, женщиной. Было бы обидно увидеть такое красивое тело окровавленным и безжизненным на городской площади, а подобрать новое, не уступающее в преимуществах своему предшественнику, порой бывает весьма обременительно.
Вы правильно догадались: опасаясь за свою жизнь, я сбежала. Едва коснувшись губами виска молодого шона, меньше года назад взявшего меня в супруги, я погрузила его в заколдованный сон, дабы проспал он, как убитый, до моего возвращения, и покинула родной дом верхом на пятнистой гиене. Не поймите неправильно: перенимая секрет нашего ремесла у умирающей матери, я не могла ответить отказом - злые духи непременно покарали бы меня за отступничество, - и на тот момент уж никак не планировала долгой одиссеи по всем островам и континентам, разделяющих меня с моим предназначением. Из Зимбабве я перенеслась в Мозамбик, оттуда последовательно в Танзанию, Кению и Эфиопию. Арабский север африканского континента окутал меня терпким ароматом пряностей, горячим ветром пустыни и нежностью длинных шелковых одеяний, побережье Ближнего Востока - запахами свежеотловленной рыбы и подгнивающих на солнце водорослей, южная Европа - пальмами, шумом прибоя и масками венецианского карнавала. Я утратила счет времени, лицам и голосам, незаметно появляясь то в швейцарских Альпах, то на мысе Рока пред лицом океана, то в краях норвежских фьордов; вам интересно, пал ли кто-нибудь из местного населения жертвами моего колдовства? Позвольте не отвечать на ваш вопрос - в конце концов, разве я в этой сказке выступаю не в качестве положительной героини? У меня действительно другая внешность, другое имя и другая суть, я фрагмент, солнечный зайчик на неподвижной глади озера - исчезни я, не потеряется ли вместе с тем тайное очарование сонного водоема? Я знала, что силы, которым я целиком и полностью подвластна, не дремлют и непременно потребуют с меня ответа за праздник непослушания, который я себе организовала, вырвавшись из одурманивающих сетей подозрительности и вседозволенности оставленной родины. Мир полнился духами растений, животных, камней, воды, скал и мысов - все они нашептывали мне об опасности и звали домой - однако скитаться бы мне и дальше, как перекати полю, если бы у Высшего провидения не имелись на мой счет иные задумки. Далеким летом 87-го я ненароком оказалась в Лондоне, где и получила это глупое письмо, нарушившее мои планы. Обратившись к покойным родителям за разъяснениями, я узнала, что жизнь моя, равно как и жизнь моего суженого, теперь привязана к этой стране, с буйной южной магией не знакомой и о силе духов муройи не подозревающей. Настроение у меня стало портиться - неделя в школе магии была равносильна году в глухом африканском селе среди кровожадно настроенных соплеменников. Как вы прекрасно понимаете, мое мнение при этом нисколько не учитывалось.
Не так уж много нужно для того, чтобы стать студенткой английского колдовского колледжа - документы, деньги и даже дом я позаимствовала у не имевших никакого отношения к магии выходцев из Бенина, совершенно случайно всей семьей оказавшихся в сумасшедшем доме. Доктора разводили руками, подозревая, что несчастные пали жертвой злонамеренного гипнотизера, и приносили соболезнования мне, единственной избежавшей печальной участи юной особе. Собственно, первая же попытка применить магию на новом месте и закончилась появлением почтовой совы, которую я поначалу приняла за духа зизи, способного как принести добро, так и погубить. На стилизованном под средневековую старину пергаменте значилось мое новое имя и учтивое приглашение получить полное образование в соответствии со всеми традициями английского волшебного сообщества.
Кстати, мы ведь так и не познакомились! Позвольте представиться, Шания Бернар - в настоящий момент уже пятикурсница школы волшебства и колдовских искусств Хогвартс. Для соседей, однокурсников и штата преподавателей обычная девушка, ни больше ни меньше; вот уже несколько лет занимаю традиционное место на последнем ряду, коротаю вечера в слизеринских подземельях и в совершенстве владею чарами, отталкивающими от меня все живое в радиусе нескольких метров. Для муройи нет ничего страшнее рутины, все мое существо стремится к творческому непокою, однако с некоторых пор духи предков молчат, словно испытывая мое терпение - я гадала на паутине, орехах кола и даже внутренностях козла, трансфигурированного из чернильницы, но не добилась хоть сколько-нибудь ясного ответа, будто прародитель Мвари заснул в своей горной пещере, пустив на самотек судьбы созданных им тварей. Дальше и рассказывать нечего - я, кажется, навеки застряла в этой туманной стране, и все мои надежды разбиты вдребезги.
Позволю себе, все же, одну оговорку: пока в Лондоне оставались такие места, как Лютный переулок, мне еще есть, чем развлечься. Запыленный и заплесневелый подвальчик с выставленными на всеобщее обозрение африканскими ритуальными масками и оберегами смотрелся весьма гротескно, а для дилетантов - устрашающе, ведь только здесь можно было приобрести внутренности крокодила или порошок из высушенных частей человеческого тела, необходимые для установления контакта с духами ушедших в мир иной. Обычно торговец понимающе ухмылялся, едва завидев меня, переступающую порог его лавочки, - не иначе, как в его роду были нганги, знахари, ибо он прекрасно понимал, чем чреваты для него небрежность или нелюбезность. На сей раз он встретил меня хмурым и обеспокоенным взглядом, настороженно покосившись на черный котел, в который я аккуратно сложила новые учебники, и вместо того, чтобы с легкомысленными шуточками взвесить редкие ингридиенты, невзначай заметил:
- Один человек думает, что ты можешь помочь ему избавиться от болезни. Если ты его вылечишь, то мы тебе заплатим или подарим то, что ты захочешь.
Мои брови удивленно взметнулись вверх - слишком давно я не слышала подобных слов, чтобы мое сердце не отреагировало на них учащенным биением; именно такими намеками родственники проклятого муройи обращались к колдунье, днем ничем не отличимой от обыкновенной женщины, умоляя ее отменить чары и исцелить свою жертву. Более получаса ушло на уговоры и убеждения - оторванный от своих корней, но не ассимилировавшийся окончательно африканец никак не желал поверить в то, что я не проклинала его сестру и ничем не могу ей помочь без того, чтобы выдать себя; магазин я покинула позже, чем рассчитывала, уставшая, но взволнованная - впервые за долгое время духи говорили со мной устами человеческими, и я не могла расценить это иначе, как предзнаменование. Нет, это не могло быть простым совпадением, бесновался внутри меня дух муройи; все еще улыбаясь, я повернулась, чтобы встретиться взглядом с парой внимательных и напуганных зеленых глаз.



Ветер перемен, герой детских сказок и песенок, представлялся мне едва ли не более мистическим персонажем, нежели любой людоед или дракон, изображенный на страницах иллюстрированного издания, хранящегося в зеркальном шкафу, гордости тети Петуньи. Сколько я себя помню, книги снимались с полок лишь раз в году, в честь великой генеральной уборки перед Рождеством; Дадли явно не нашел себя в литературе, а дядя Вернон и вовсе заявлял, что подобные истории пристало читать лишь глупым девчонкам. Несмотря на столь явное презрение к мировому культурному наследию, семья Дурсли не могла побороть тягу к накопительству - количество книг и связанных с ними запретов росло и преумножалось. Дядя начинал истошно вопить, стоило мне заинтересованно покоситься в сторону шкафа - приходилось довольствоваться школьной библиотекой, где я и узнал об интриговавшем меня волшебном ветре. Ветре, который еще не скоро пронесется по улицам Литтл-Уингинга.
С того самого дня, как мне исполнилось семь лет, основной смысл моей жизни составляет ожидание. В этот только для меня праздничный день я узнал о том, что я волшебник. Тетя, никогда не отличавшаяся особенной тактичностью, без обиняков сообщила, что мои родители были жестоко убиты, а я чудом уцелел, став причиной гибели моего противника, после чего и был передан на попечение единственных родственников, всеми фибрами души ненавидящих магию и тех, кто ее практикует, вот уже довольно длительный период времени занимая комнату Дадли, донашивая его старую одежду и обувь и другими способами злоупотребляя благородством и альтруизмом своих вынужденных опекунов. Дядя Вернон внес в этот рассказ еще одну немаловажную подробность:
- Предупреждаю, парень, выкинешь какой-нибудь фокус до того, как отправишься в свою идиотскую школу - и я с тобой церемониться не стану! Четыре года до одиннадцатилетия проведешь в школе для подростков с криминальными наклонностями имени святого Брутуса! Там из тебя мигом выбьют всю дурь, мало не покажется!
Судя по выражению лица дяди, он искренне сожалел о том, что в Хогвартс - а именно так называлась моя будущая школа - не зачисляют с самого рождения. Я долго не мог прийти в себя после нашего разговора - привычный, пусть и не самый радужный мир лежал в руинах и осколках, а туманные перспективы будущего проясняться не торопились. Родственники беспокоились лишь о том, чтобы не вызвать нежелательного внимания со стороны соседей и не разрушить свой имидж благопристойной семьи, а потому тетя Петунья на корню пресекала любые расспросы и проявления интереса. Ехать в Лондон в поисках правды казалось мне бессмысленной затеей - о волшебном мире я не знал ничего, за исключением обрывочных сведений, которыми снабдила меня тетя, но их явно было недостаточно даже для того, чтобы добраться до нужного места. Лишь предверие чуда позволило мне относительно спокойно пережить начальные классы государственной школы, проходившие под знаком террора со стороны кузена. Дадли словно стремился возместить мне все те годы, что я проведу вдали от него, среди людей, несомненно, куда более воспитанных и доброжелательных.
Дядя Вернон едва не взревел от восторга, обнаружив в почте привлекающий внимание потрепанный конверт, адресованный Гарри Поттеру - то есть, мне. Наша последняя совместная прогулка в зоопарк с целью отпраздновать день рождения Дадли завершилась не слишком приятно - стихийные выбросы магии были обычным явлением для малолетних волшебников, и я случайно натравил удава на зловредного кузена, пережившего один из самых стрессовых моментов в своей инкубаторской жизни. Тетя Петунья еще не простила меня за дерзкую выходку, а потому на письмо из школы скупо ответила, но лишь через две недели соизволила, наконец, объяснить, как попасть на Косую Аллею, где и располагались основные магазины. Лишь однажды посетив волшебную улочку в обществе Лили - моей матери, - тетя вовсе не желала ударяться в ностальгию и составлять мне компанию.
Итак, я выброшен в большой и незнакомый город, не имея ни малейшего представления о мире, частью которого собирался стать всю сознательную жизнь плюс те двадцать минут, что я уже брожу по темной и малопривлекательной улочке, напоминавшей квартал привидений из малобюджетного триллера. Инстинкт самосохранения подсказывал мне молчать и не задавать прохожим вопросов, выдающих мою неуверенность, а главное, скрывать шрам - необычный шрам в виде молнии, доставшийся мне после несостоявшегося покушения и периодически отзывающийся ноющей болью. Переулок становился все уже и грязнее, я кожей чувствовал направленные на меня взгляды, как вдруг из полуподвального помещения вынырнула темнокожая девушка с широкой и искренней белозубой улыбкой во все лицо. Радость незнакомки так контрастировала с унылой непривлекательностью магического квартала, что мне вдруг вспомнилась давно прочитанная сказка о ветре перемен - она была ветром, и он предвещал удачу. Девушка вдруг повернулась, перехватив мой взгляд, а спустя мгновение уже стояла рядом.
- Заблудился?
Марджори Дурсли, родная сестра дяди Вернона, ни разу не являвшаяся моей родственницей, но настоятельно требовавшая называть ее тетей, за рюмкой бренди нередко смаковала истории о злоумышленниках и маньяках, похищающих доверчивых маленьких детей, не слушающихся родителей; в исполнении тетушки эти рассказы, призванные, очевидно, посеять в неблагодатной почве зерна дисциплины, звучали на редкость мерзко и даже у взрослого вполне могли отбить всякое желание когда-либо выходить за калитку. Извлеченные из ее нравоучений уроки единогласно утверждали: завести знакомство в таком подозрительном месте - верх легкомыслия, однако мне надо было выбираться отсюда и, желательно, без ущерба жизни и здоровью. Девушка не производила впечатления злостной преступницы; если предательский холодок и пробежал по моей спине, я предпочел не придать этому особого значения.
- Я ищу Косую Аллею, - попытка говорить непринужденно не удалась, я с трудом узнавал свой голос, - Магазин одежды, книжный... Вот здесь список...
- Поступаешь в Хогвартс? - новая знакомая оказалась догадливой - видимо, ей довольно часто встречались напуганные первоклашки, не знающие толком, с чего начать подготовку к школе, - Помню, я тогда тоже ужасно растерялась. В этих переулках немудрено заблудиться, особенно если нет ни провожатых, ни карты. Как твои родители отпустили тебя одного? Они что, магглы?
Значение последнего слова было мне неизвестно, но на всякий случай я отрицательно затряс головой, лихорадочно перебирая в памяти язвительные замечания тети Петуньи о жизни и быте волшебников. Не встретив среди них ни одного упоминания о - как она сказала? - магглах, я решил ограничиться безопасными и не несущими почти никакой информации ответами, которые столько лет спасали мою тетю от назойливого любопытства.
- Они умерли... Я этого не помню. Они... они погибли в автокатастрофе.
- Мне очень жаль, - новая знакомая повела плечами, - Уверен, что справишься самостоятельно? Я провожу тебя до Косой Аллеи, это мне по пути, но на магазины времени уже не хватит.
Я постарался скрыть разочарование - с отлично разбирающейся в магии спутницей шоппинг прошел бы быстрее и приятнее; кроме того, от девушки можно было бы получить самую полную информацию о школе и заведенных там порядках. Словно догадываясь о моих тайных страхах, волшебница заговорила на ходу, стараясь уместить в короткие предложения как можно больше полезных сведений.
- За мантиями тебе в магазин мадам Малкин, она все сделает сама. Учебники - по списку во "Флорриш и Блоттс", скажешь, что ты первокурсник. Волшебную палочку купишь у Олливандера. Внимательно слушай все, что он говорит, это не пустые разговоры; конечно, ты всегда можешь потом сменить палочку, но обычно их регистрируют, так что отнесись ответственно. Таааак... и ингридиенты. Для них есть отдельный магазин, по соседству с книжным. Много не накупай, потом лучше закажешь по совиной почте. Кажется, разобрались? - она ободряюще улыбнулась, а я заметил, что дома по обе стороны улицы стали выглядеть куда приветливее, солнечнее и сказочнее, чем несколькими минутами раньше. Это новое место куда больше соответствовало картинке, сложившейся у меня в голове за несколько лет мечтаний о новой жизни. Двигающиеся манекены в черных свободных одеждах бросали кокетливые взгляды через плечо, и девушка подтолкнула меня ко входу.
- Тебе сюда, мне дальше, - снова улыбнулась она, слегка сжав мое плечо в знак поддержки, - Не волнуйся так. И не бойся задавать вопросы, все начинали одинаково. Ну что, увидимся в школе? Я учусь на пятом курсе Слизерина.
Поблагодарив милую девушку и попрощавшись с ней, я с замиранием сердца перешагнул порог первого магазина, в котором из меня будут делать настоящего волшебника - что бы там не говорили о палочках и котлах, встречают везде именно по одежке. Я не был уверен, что скудных средств, выделенных мне тетей Петуньей, хватит хотя бы на одну мантию из дорогой ткани, наподобие тех, что я заметил на витрине - тем более, что цены на них были указаны в каких-то странных денежных единицах, - но альтернативы не было - только двигаться вперед. Колокольчик на двери тревожно звякнул, и первым, что я увидел в магазине мадам Малкин, был изучающий взгляд черных глаз. Темнокожий мальчик, выглядящий как брат-близнец моей недавней знакомой, смотрел на меня, словно на редкое насекомое, явно обдумывая первый вопрос.

To Be Continued


- 2 -

Это случалось со мной не один раз - я мечтал о том, чтобы произошло невозможное, и оно происходило; высшие силы, позабытые и отвергнутые матерью, отлично вошедшей в образ истинной английской аристократки, с охотой прислушивались к пожеланиям ее наследников, исполняя их по мере возможности. Так, крайне неприятный тип, последний избранник Аиссы Забини, как и шестеро его предшественников, не продержался в рискованной роли законного супруга и года, скоропостижно скончавшись и пополнив наше семейное благосостояние еще на несколько миллионов. Колдомедики недвусмысленно давали понять, что причины трагедии могут крыться в древнем африканском проклятии, некогда наложенном на саму леди Аиссу, своими гипотезами вызывая на лице матери неподражаемую мину, словно только что она сделала порядочный глоток свежевыжатого лимонного сока. Зловещий имидж коварной и рассчетливой отравительницы, прочно закрепившийся за матерью, удерживал общество от язвительных комментариев на ее счет, а потому нечастые напоминания о своих корнях леди Аисса воспринимала крайне болезненно - не случайно даже нам, любимым сыновьям, она дала именно кельтские имена, Блейз и Лот. Подозреваю, что свою девичью фамилию, которую волей судьбы носим и мы с братом, мать сохранила лишь благодаря ее итальянскому происхождению - определенно, когда магглы из этой южноевропейской страны решили сделать Эфиопию своей колонией, Мерлин, столь почитаемый матерью, или кто-то другой, дергающий наверху за ниточки, уже язвительно посмеивался. К чему я все это рассказываю? Дело в том, что в этот ничем не примечательный летний день истекал срок положенного траура, и лишь необходимость личного присутствия при выборе волшебной палочки для обучения магии сподвигла меня сопровождать мать в магазинном марафоне. Едва переступив порог салона мадам Малкин, моя неподражаемая родительница с горящими глазами скрылась среди рядов мантий и рулонов ткани, перепоручив меня заботам хозяйки, чересчур надушенной ведьмы с длинными загибающимися когтями, выкрашенными в темно-фиолетовый цвет, - не самое приятное общество, согласен, однако положение одного из двух постоянных мужчин в жизни леди Аиссы накладывало определенные обязательства. Лишь из уважения к матери я согласился выставить себя на посмешище, терпеливо вынося обволакивающие меня волны атласной ткани, небрежно сколотой булавками, и втайне завидуя старшему брату, добровольно вызвавшемуся купить учебники, а потому избавленному от позорного бремени. Стрелки на часах не бежали, а ползли, злорадно косясь в мою сторону, мадам Малкин, кажется, позабыла о моем существовании, оставив меня на этом позорном табурете, подозрительно напоминающем эшафот, и по старой привычке, я взмолился о чуде. Разумеется, в моем представлении оно не должно было принять облик еще одной жертвы шоппинговой терапии, но в салоне вдруг появился новый посетитель, озирающийся по сторонам с выражением мрачной обреченности. Примечательным в этом первокурснике было, пожалуй, только одно - крайне необычная спутница, оставившая его лишь перед входом в магазин.
- Привет, - определенно, я должен был с ним познакомиться, по меньшей мере, ради того, чтобы получить желаемые объяснения, - Тоже в Хогвартс?
- Да, - мальчишка неуверенно топтался у входа, перескакивая взглядом с предмета на предмет; одежда, прическа, несуразные очки выдавали явную принадлежность к маггловскому миру, однако какая-то неведомая сила вдруг заставила меня сойти с табурета и приблизиться к нему, шурша полами незаконченной мантии.
- Блейз Забини, - важно представился я, вспоминая манеры Лота, которого мать извечно ставила мне в пример, и протянул руку для рукопожатия, - Сын леди Аиссы Забини, - добавил я неизвестно зачем - в конце концов, откуда магглу могут быть известны фамилии представителей наших высших кругов?
Его рука оказалась теплой и легкой на ощупь.
- Гарольд Поттер, - с достоинством сообщил он, - Сын Джеймса и Лили Поттеров.
Выразить безграничное удивление личностью своего собеседника было бы крайне невежливо, потому я сдержал рвущийся с языка возглас: "В самом деле?" и задумался о стратегических преимуществах подобного знакомства. Когда-то давно мать рассказывала, что после падения Темного Лорда выживший мальчик исчез из магического мира, и с тех пор упоминаний о его судьбе не встречалось ни в прессе, ни в частных разговорах - благодарность спасенных обывателей, как водится, выразилась в нескольких хвалебных одах на развороте газет и сотней сомнительных предположений о демонической природе всеобщего избавителя, и ими же исчерпалась. Откровенно говоря, я никогда не задумывался о том, что мы ровесники и уж тем более - будущие однокурсники. Как бы ни встретило общество своего героя после многолетнего отсутствия, заручиться его поддержкой было бы весьма полезно.
- Приятно познакомиться, - церемонно изрек я, но не мог сдерживать дольше своего любопытства, - Почему ты с Шанией Бернар?
- Ты о ней? - немного растерянно уточнил Поттер, кивая в сторону выхода, - Вообще я один. Мы случайно встретились. Я пошел не в ту сторону и заблудился, а она мне помогла.
Я недоверчиво хмыкнул - однокурсница Лота, особа в высшей степени замкнутая и неразговорчивая, Бернар никогда не отличалась склонностью к благотворительности, но, сдается мне, у Поттера на ее счет сложилось диаметрально противоположное мнение. Брат недолюбливал Бернар, и в этом с ним была солидарна большая часть факультета; преподаватели же считали ее посредственностью, ибо девушка неизменно ограничивалась односложными ответами, часами сидела в гостиной, погруженная в малопонятные и бессмысленные трактаты о первобытной магии и нередко исчезала на полдня, никогда не рассказывая, где именно она провела это время.
- Не представишь меня своему другу, Блейз? - оформив доставку и убедившись в том, что пакеты с нарядами отлевитированы к кассе, мать незаметно появилась рядом, - Надеюсь, молодой человек не имеет ничего против того, чтобы угоститься мороженым? - покровительственно улыбнулась она, и я догадался, что леди Аисса отлично понимает, с кем ведет разговор. Познакомив Гарри с матерью, я обратил внимание на то, что он заметно повеселел - не иначе, как сегодня состоялся его первый выход в свет, омраченный почти полной беспомощностью в новой и динамично меняющейся обстановке. Вскоре выяснилось, к примеру, что Поттер никогда не слышал о Гринготтсе и серьезно рассчитывает уложиться в смехотворную сумму, ссуженную ему родственниками - если перевести эти гроши в галлеоны, хватит разве что на комплект высококлассных перьев для письма. Мать настояла на том, чтобы лично оплатить покупку мантий, и внесла некоторые коррективы в наши планы - следующим пунктом назначения стал не книжный, где мы договаривались встретиться с Лотом, а банк.



Если бы тете Петунье стало вдруг известно о том, что она по счастливой случайности приютила в своем доме наследника многомиллионного состояния, накапливаемого веками, уверен, я бы мог рассчитывать на более представительный завтрак, нежели собственноручно поджаренные тосты и недозрелые фрукты. Посещение Гринготтса ознаменовалось неожиданными открытиями и выводами - один только вид груд золотых монет в моем сейфе мог лишить дара речи; вероятно, именно так чувствовали себя кладоискатели, открывающие старинный сундук, набитый сокровищами. Располагая лишь информацией, подчерпнутой из маггловских мультфильмов и книг, я был немало удивлен, обнаружив, что гоблины скорее напоминают гибрид орка и карлика, а кроме того, наделены немалым интеллектом, позволяющим свободно оперировать финансами. Вне всяких сомнений, я должен был, как здесь принято, благодарить Мерлина за нашу встречу с семьей Забини - без крайне ценных подсказок леди Аиссы, я бы ни за что в жизни не догадался потребовать у этих малопривлекательных созданий документально оформленной отчетности о состоянии своего счета - неизвестно, кто придержал у себя копию ключа от моего сейфа, но, к счастью, все ценности остались на своих местах, ожидая возвращения их законного владельца. Таким образом, я смог немедленно рассчитаться с леди Аиссой за мантии, обзавестись необходимыми вещами в точности по списку и потрясающе красивой полярной совой в придачу и припрятать от Дурсли мешочек галлеонов - на первое время должно хватить. Больше всего времени мы потеряли в магазине волшебных палочек - их изготовитель, мистер Олливандер, предложил мне огромное количество совершенно одинаковых артефактов, настаивая на вполне определенном, словно отложенным специально для меня и представляющим собой точную копию палочки, наградившей меня злополучным шрамом. Памятуя о наставлении Шании отнестись к выбору палочки со всей ответственностью, я был благодарен матери Блейза, категорически не согласной с перспективой использовать изделие, имеющее двойника; несмотря на то, что нам пришлось провести в компании явно недовольного старика лишний час, мы все же остановились на палочке из черного дерева с корнем мандрагоры в качестве сердцевины.
- Палочка сама выбирает мага, мистер Поттер, в этом нет никаких сомнений, - шелестел мистер Олливандер, упаковывая мое приобретение, - Вне всяких сомнений, с палочкой с сердцевиной из пера феникса Вы бы могли достичь великих свершений... В конце концов, Тот-Кого-Нельзя-Называть совершал великие дела - ужасные, да, но великие...
- Каждый маг - индивидуальность, Вы уже меня простите, - раздраженно возразила леди Аисса, - Лично я с большим подозрением отношусь к копиям. Если я не ошибаюсь, прецедентов их использования не так много. Самое главное, Гарри нашел палочку, которая идеально ему подходит и уж точно не преподнесет неприятных сюрпризов.
Вскоре к нам присоединился старший брат Блейза - Лот, а через пару часов мы сидели в кафе Флориана Фортескью, поглощали мороженое и слушали его увлекательные рассказы о школьной жизни. Леди Аисса казалась задумчивой, впрочем, она с гордостью любовалась сыновьями и периодически вставляла меткие реплики в разговор. Я не торопился домой - происходящее вокруг казалось ожившей сказкой, именно таким я и представлял себе мир своих родителей, непохожий на серую обыденность, в которой существовал Литтл Уингинг с самого первого заложенного на его месте камне.
- Ты уже знаешь, на какой факультет хочешь попасть, Гарри? - поинтересовался Лот, испытывающе глядя на меня. Неприятно было чувствовать собственную некомпетентность, но мои знания о факультетах, да и о школе в целом явно оставляли желать лучшего, а идея распределения при помощи говорящей шляпы и вовсе казалась несерьезной. Рассуждая логически, разумнее было бы учиться вместе с Блейзом - кто может гарантировать, что другие студенты окажутся такими же воспитанными и общительными? - да что там говорить, я бы с радостью продолжил знакомство и с Лотом и леди Аиссой. Вспомнилась вдруг Шания, ненароком упоминающая свой факультет, и этот аргумент, пожалуй, перевесил многие другие.
- Думаю, что на Слизерин, - пожал я плечами, - Но ведь это не мне решать, правильно?
Леди Аисса усмехнулась.
- Несмотря на то, что я не училась в Хогвартсе, возьму на себя смелость утверждать, что любое мнение должно приниматься во внимание. Неужели артефакт, созданный руками человека, может тебе помешать? - заметив озадаченные взгляды сыновей, она пояснила, - В отличие от многих, я не верю в легендарный героизм Годрика Гриффиндора. Равно как и факультет, носящий его имя, моим доверием не пользуется.
- Так-так, леди Забини ведет антиобщественную пропаганду среди юных последователей Салазара?
Ироничный голос принадлежал изысканно одетому белокурому мужчине средних лет, очевидно, неплохо знакомому с семьей Блейза и в настоящий момент присаживающемуся за наш столик. Аисса приветливо протянула ему руку:
- А где все твои, Люциус? Уже знаю, Цисси напрасно прождала меня у Олливандера, но ты же представляешь, какими болтунами бывают гоблины. Я с трудом вырвалась из Гринготтса на свободу, и мы разминулись. Думаю, что последую твоему совету и серьезно займусь поисками финансового управляющего. Ты ведь не знаком с мистером Поттером?
Люциус, до сих пор внимавший тираде леди Аиссы с каким-то умиленным снисхождением, заметно оживился, услышав мое имя; я напомнил себе при случае распросить Блейза, с которым мы успели договориться об активной переписке до самого начала учебы, что из себя представляет этот человек и какую роль он играет в волшебном мире - полагаясь исключительно на интуицию, я отметил, что пристальный взгляд стальных глаз вовсе не вызывает у меня ни доверия, ни расположения.
- Мистер Поттер, - он еще выше вздернул подбородок, изучая меня взглядом, - Люциус Малфой, - с такой официальностью, пожалуй, представлялись только на светских приемах и раутах. Воображение почему-то моментально нарисовало дядю Вернона, с такой же высокомерной предвзятостью относящегося к нижестоящим либо выделяющимся из общей массы собеседникам.
- Люциус - давний друг нашей семьи, - пояснила леди Аисса, насмешливо наблюдая за нашей безмолвной дуэлью, - Его сын в этом году тоже едет в Хогвартс. Я надеюсь, мы увидим Драко сегодня?
- Я тебя умоляю, Аисса, - Люциус недовольно закатил глаза, - Истерика Драко у витрины с метлами сопоставима лишь с истерикой Цисси в ювелирном. Надеюсь, они пробудут у Паркинсонов до вечера.
Выражение лица матери Блейза неуловимо изменилось, словно она долго обдумывала какую-то идею и, наконец, нашла удачное во всех отношениях решение.
- Как ты удачно вспомнил о метлах, Люциус, - она повернулась к детям, - Лот, ты ведь собирался купить полирующую жидкость для рукоятки? Почему бы не сделать это сейчас? Думаю, и Гарри было бы любопытно подробнее узнать о квиддиче. Никогда не пойму, чем мужчин привлекает эта бестолковая игра.
Если мне и показалось на минуту, что леди Аисса всего лишь хотела временно от нас избавиться, было бы крайне неблагоразумно обижаться на нее за это; я и так был безмерно благодарен ей за ее доброту и уделенное время - пожалуй, после этой прогулки я мог с уверенностью сказать, что мое место на Слизерине - и уж точно мне бы не хотелось оказаться на факультете, вызывающем острое неприятие этих людей. Блейз загорелся идеей выбрать себе новую метлу, несмотря на то, что первокурсникам запрещено привозить их в школу, и научить меня летать, что казалось задачей едва ли осуществимой, поскольку времени до сентября оставалось совсем немного, что же касается эмоций Лота, они вовсе не были мне так уж очевидны - во всяком случае, взгляд, который он бросил на мистера Малфоя, был далек от дружественного. Следуя за моими новыми друзьями, я обернулся на ходу - леди Аисса задумчиво смотрела нам вслед, рассеянно кивая Люциусу, раздраженно барабанящему пальцами по столу.



Я вовсе не льщу себе, моей заслуги в столь впечатляющих результатах прогулки по Лондону нет - благодарно внять знакам, посылаемым высшими силами, и обратить их себе на пользу способен даже ребенок. Времена и предметы вокруг преображаются, словно в калейдоскопе, - да, я сменила средство передвижения, отдав вынужденное предпочтение каминам, да, гиена теперь служит всего лишь моим Патронусом, каким бы глупым и наивным не казалось духу муройи подобное заклинание, да, мои осведомители теперь не зайцы и леопарды, а пауки и жуки, но цель моя остается неизменной. Духи шепчут мне о ней, витая в воздухе, укрываясь в полых деревьях, дремля в перекрытиях балок; стихии указывают на нее через огонь, воздух, воду и соль: вспышка - и я слышу голос моей матери-колдуньи, еще одна - и вдалеке раздается бой барабанов предков; мои босые ноги касаются почвы родной страны, и змеи сползаются к ним, шипя нечто неуловимое; я знаю, что однажды переживу все это заново, и саванна в моих глазах вновь сменяется расплывающейся комнатой, задымленной от горящего в чаше порошка из внутренностей крокодила; сейчас я больше дух, чем женщина, и моя колдовская сущность снова говорит со мной. Далеко в горах сохранились священные пещеры, где живут высеченные в камне духи предков - только что мы соприкоснулись на долю секунды, но мне хочется выбежать на улицу и смеяться до тех пор, пока у меня еще есть силы держаться на ногах. Назойливое жужжание над ухом вырывает меня из ирреального оцепенения, и я внимательно прислушиваюсь к тому, что хочет сообщить мне ничтожная мушка, чары на которую я наложила еще в Косой Аллее. Жители этого странного города порабощены своей суетой - они боятся змееустов и власти, которую те имеют над природой, отгораживаясь от мира вокруг невидимым коконом из информации, страстей и защитных чар; в моем же мире, где так легко встретить оборотня, скрывающего за человеческой личиной облик леопарда или змея, где животных обожествляют и почитают, как великих хранителей природы и времени, нет ничего удивительного в том, что человек стремится говорить с ними на одном языке. Я прекрасно помнила, как мать отвела меня в поле, подальше от любопытных глаз соплеменников, чтобы перевернуть еще одну страничку в книге тайн, доселе от меня сокрытой.
- Вот тебе амулет, проглоти. Теперь ты будешь понимать речь животных, но только тайну эту никому не открывай, иначе умрешь.
От вечно молчаливых рыб я научилась хранить любые секреты, от леопарда - гибкости и ловкости, от гиены - хитрости; мне не нужно становиться анимагом, чтобы принять желаемый облик; отныне и впредь я единственная оставшаяся в Великобритании колдунья, и пусть моя жизнь здесь характеризуется неискоренимым стереотипом "черной магии", я чувствовала себя почти так же свободно, как и некогда на склонах гор, в пересохших руслах рек или пустынной саванне земли, подарившей мне жизнь, породившей мой дух, в настоящий момент ликующий и сосредоточенно обдумывающий полученную информацию. До сентября еще есть время. Я должна подготовиться.

To Be Continued

- 3 -

После чудесной прогулки по Косой Аллее остаток лета показался мне вечностью - родственники и раньше не стремились наполнить мою жизнь радостью и разнообразием, а шок, испытанный Дадли при виде неожиданно материализовавшихся в воздухе пакетов внушительного размера и клетки с совой, лишь способствовал росту взаимного раздражения - ведь предупреждал я леди Аиссу, что не стоит заказывать доставку покупок на дом. Разумеется, о счете в Гринготтсе я и словом не обмолвился - сколько я помню дядю Вернона, он традиционно называл магов не иначе, как бездельниками, не умеющими работать и растрачивающими средства честных налогоплательщиков, а потому на удивление легко купился на сказку о том, что я смог обойтись жалкой подачкой тети Петуньи. Последние дни августа протекали в гробовой тишине, которая, вопреки обыкновению, совсем меня не угнетала; все свободное от работы по дому время я посвящал чтению учебников - не хотелось упасть в грязь лицом перед новыми друзьями, да и по сведениям Лота некоторые преподаватели не упускали возможности провести опрос первокурсников с целью определения уровня их первоначальных знаний, - и переписке с Блейзом. К счастью, тетя не знала о том, что каждую ночь перед ее домом парит огромный серый филин, разносящий почту; послания моего друга были неизменно многословными, эмоциональными и довольно информативными - из них я узнал богатую историю рода Забини, познакомился с их повседневной жизнью, наполненной путешествиями, балами и благотворительностью, и смог лучше представить себе, что ожидает меня в Хогвартсе. Спокойная уверенность, которую заключали в себе ползущие вверх строчки, позволила мне продержаться до первого сентября и невозмутимо ожидать Блейза и Лота около колонны, за которой и скрывалась пресловутая платформа 9 3/4, вызвавшая насмешки дяди Вернона.
- Почему ты стоишь здесь и привлекаешь внимание? - возмущенное шипение отвлекло меня от наблюдений за толпой; я повернулся, чтобы встретиться взглядом с круглолицей кареглазой девчонкой с копной вьющихся каштановых волос, - Ты опоздаешь на поезд, он отходит через десять минут, так написано на билете.
- Я жду друзей, - несколько растерянно пояснил я. Звучный повелительный голос девчонки вызывал некоторое недоумение - Забини, соответствуя образу представителей интеллигенции, говорили тихо, соблюдая все формулы этикета.
- Тоже поступаешь на первый курс? - девочка нерешительно застыла перед проходом на платформу, явно не зная, что ей делать - торопиться занять купе или задержаться в моем обществе, - Я так обрадовалась, когда получила письмо, это большая гордость для родителей, ведь в семье до сих пор не было ни одного мага. Я, конечно, уже прочитала все учебники и несколько дополнительных книг, так, для общего развития. Как жаль, что пока что нам нельзя колдовать вне школы - не могу дождаться, когда мы окажемся на уроках. Я бы хотела попасть на Рэйвенкло, а ты уже знаешь, куда попадешь? Кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а тебя?
Эта впечатляющая речь была произнесена с невероятной скоростью и на одном дыхании, и я искренне пожалел о том, что Блейз задерживается и не может лицезреть эту странную картину - энтузиазм девочки явно бил через край, и проходящая мимо блондинка презрительно поджала губы, наблюдая за нами свысока. Ее сын с зализанными назад светлыми волосами и острыми чертами лица показался мне неуловимо знакомым, но Гермиона ждала ответа, и я снова отвлекся, втайне радуясь тому, что в плане подготовки к учебе нисколько от нее не отставал. Леди Аисса застала нас за жарким спором о политике основателей Хогвартса и не упустила возможности подколоть Блейза, все лето гонявшего на метле и валявшего дурака.
Поезд напоминал игрушечную железную дорогу из парка развлечений - оказалось, что только заняв место в купе, я свободно вздохнул, окончательно ощутив реальность и необратимость происходящего; здесь же на мою голову свалилась неожиданная популярность - в отличие от взрослых, с которыми мне до сих пор приходилось иметь дело, дети были непосредственнее в выражении эмоций и то и дело заглядывали в наше купе со странными и глупыми вопросами.
- Вы не видели здесь жабы Невилла? - рыжий лопоухий мальчик в растянутом свитере не успел закончить вопрос, как с раскрытым ртом уставился на мой шрам. Гермиона сердито отвернулась, Лот оживленно следил за развитием событий, а я был лишен всякой возможности узнать о том, кто, собственно, такой Невилл, поскольку рыжий уже вещал на весь вагон, слушая только себя.
- Я хочу поступить на Гриффиндор, все мои братья учатся там! - сообщил он мне с видом отличника, только что в очередной раз получившего высший балл. Мое стремление поступить на Слизерин здесь было воспринято в штыки.
- Ты что, Гарри, - Рон чуть не подавился позаимствованным с нашего стола тыквенным соком, - Ведь Сам-Знаешь-Кто тоже учился на Слизерине!
Я раздраженно вздохнул - еще и часа не прошло от начала нашей поездки, а данное утверждение мне пришлось выслушать по меньшей мере добрый десяток раз.
- И что с того? Перспектива учиться в той же школе, что и Волдеморт, тебя не смущает? Какое значение имеет факультет?
Неизвестно, что сильнее впечатлило рыжего - произнесенное вслух имя или моя логика, - но он испарился; вскоре и Лот оставил нас, присоединившись к своим приятелям, а мы продолжили разговор, завязавшийся на платформе. Лично я не сомневался, что Гермиона, в конце концов, окажется на орлином факультете - с таким аналитическим умом сложно было ожидать другого варианта. Блейз, поначалу с трудом сдерживающий ехидные смешки, вскоре заинтересованно включился в беседу - он как раз посвящал нас в подробности неоднократных, но безуспешных поисков захоронений основателей, когда в купе вошли три незнакомых мальчика, одного из которых я успел заметить на платформе.
- Малфой, - раздосадованно обронил Блейз, и все встало на свои места. Мальчик был слишком похож на своего отца; стоило, однако ему заговорить, как все сходство с Люциусом мгновенно улетучилось. В голосе Драко звучали неприязненные и резкие нотки - если мистер Малфой и обращался к кому-то таким тоном, это явно была не леди Аисса.
- Ты ведь Гарри Поттер, - полуутвердительно заявил он, глядя на меня, - С моим отцом ты уже знаком. Я Драко Малфой. О том, что ты едешь в школу, говорит весь поезд. Странно встретить тебя в такой компании, - он неприязненно покосился на притихшую Гермиону и очень злого Блейза.
- Тебя что-то в этом не устраивает? - я недоуменно приподнял бровь. После того, как Люциус раскланивался перед Аиссой, вражда их сыновей выглядела по меньшей мере удивительно.
- Да будет тебе известно, что не все семьи в волшебном мире заслуживает равного уважения, Поттер, - я в очередной раз подумал о том, как портит Драко надменное выражение лица, настолько не соответствующее его возрасту, - Репутация Забини, как ядовитый плющ, душит все, что только появляется поблизости. Я могу помочь тебе разобраться в нашем мире, - с этими словами он протянул мне руку для рукопожатия.
- До сих пор я справлялся с выбором друзей, не прибегая к помощи консультанта, - ответил я в тон Малфою, во взгляде которого отчетливо читалась затаенная угроза, - Тебе не помешало бы извиниться, прежде, чем ты уберешься отсюда.
- Ты слишком много на себя берешь, Поттер, - начал было Малфой, как вдруг в купе заглянула та, у кого, кажется, на роду было написано спасать меня из разных мерзких ситуаций. Шания Бернар приземлилась на свободное место рядом с Гермионой, словно была знакома с нами уже тысячу лет, и ухмыльнулась, наблюдая за осекшимся Малфоем, не уверенным, стоит ли начинать драку в присутствии старшекурсницы.
- Привет, меня зовут Шания, - весело сообщила она нашему несостоявшемуся противнику, - Я умею вызывать дождь, духов предков и мгновенную смерть, а ты что умеешь делать?
От растерянности Малфой неловко попятился, явно не зная, что можно возразить на такое экстравагантное заявление; сопровождавшие его громилы, за все время стычки не проронившие ни слова, последовали за ним, и вскоре за хлопнувшей дверью послышался шум убегающих шагов. Я благодарно улыбнулся Шании, а она довольно рассмеялась, откусывая от единственной оставшейся у нас шоколадной лягушки.
- Один раз и только у нас. Вижу, и друзей, и врагов ты завести уже успел, - подмигнула она мне, - Что вы не поделили с этим белобрысым недоразумением?
- Это Малфой, - неохотно пояснил Блейз, - Он ненавидит нашу семью, кажется, с самого своего рождения. Если мы окажемся однокурсниками, предстоит готовиться к веселой жизни.
- Никогда бы не подумал, - задумчиво протянул я, - Мистер Малфой был так любезен с леди Аиссой.
- В том-то и дело, - пожал плечами Блейз, - Первый муж мамы, отец Лота, был одним из приближенных лиц Темного Лорда. Во время войны его убили мракоборцы. Люциус тогда очень помог маме. С тех пор они много общаются, а вот Нарцисса, жена Люциуса, нас ненавидит, хоть и не говорит об этом открыто. Лицемерная стерва. Драко очень близок с матерью.
Бледная Гермиона, неожиданно оказавшаяся в самом эпицентре событий, растерянно переводила взгляд с меня на расстроенного Блейза и размышляющую о чем-то своем Шанию; в купе повисла напряженная тишина, в которой лично мне не виделось ничего удивительного - всемирный закон равновесия просто не мог позволить мне остаться без эквивалента Дурсли в магическом мире, и если какая-то часть моей души совсем недавно радовалась тому, что столкновения с Дадли остались позади, сейчас было самое время порекомендовать ей заткнуться.



Мне бы следовало предвидеть, что неприятности начнут преследовать этих детей уже в поезде; в таких случаях не знаешь, удивляться ли родителям, не удосужившимся научить своих чад основам самозащиты, или самим юным магам, полагающимся исключительно на разрушительную силу слов и забывающим об уроках, которые куда скорее извлекаются из ощущений; разумеется, метко брошенная шпилька порой ранит подобно острому кинжалу, но человеческая память слаба и преходяща, а вот физическая боль не забывается, если действительно желаешь ее причинить. Странно, что в большинстве случаев местные волшебники попросту отказываются признавать свои умения - так и сейчас, им легче объяснить неожиданное бегство их врага его природной трусостью, а потому они никогда не догадаются о легкой порче, которую я навела на Малфоя, даже не заходя в купе; и что с того? Это в родном селе за такое со мной могли бы расправиться без суда и следствия, здесь же даже не научились отслеживать простейшую беспалочковую магию. И все же, какая удача, что мой, разумеется, случайно выбранный путь лег именно по данной траектории - это я поблагодарю за свое везение один из самых сильных своих амулетов - человеческое глазное яблоко, заключенное в металлический медальон и некогда принадлежавшее личности в высшей степени порочной, - дети, увы, все привыкли трактовать, как совпадения, которым отныне и предстоит править их жизнями. Гарольд выбрал себе интересных друзей, я видела их в своем последнем гадании; сейчас же их чувства для меня - раскрытая книга, и это забавляет - девчонка умна, нельзя отрицать, а еще больше - любопытна; на флегматичного и самоуверенного парня, с которым, при желании я наверняка могла бы отыскать общие корни, вполне можно положиться, невзирая на его изворотливость; окажись эти дети чуть более проницательными, я бы столкнулась с достойными соперниками; еще месяц назад подобная цель могла меня увлечь - теперь же, получив поистинне достойное муройи поручение свыше, я не могу растрачивать себя по мелочам. Под первым же удобоваримым предлогом я покинула их купе, не забыв по дороге снять порчу с Малфоя - не хватало еще, чтобы вместо банкетного зала он направился в больничное крыло с неопределенным диагнозом.
На каждой церемонии распределения, включая свою собственную, я витала в облаках и строила воздушные замки; полагаю, вас это уже не удивляет - поверьте, окажись вы сами на месте духа с историей, насчитывающей много тысяч лет, сменившего немало тел, имен и сознаний, вы бы также тоскующе провожали глазами этих избалованных деток без царя в голове. Совсем иначе дела обстояли в этот сентябрьский вечер - едва опустившись за стол своего факультета, я устремила взгляд на дверь, ожидая толпу построившихся парочками первокурсников и искренне надеясь, что их круиз по озеру прошел без чрезвычайных происшествий. Гарольда я с трудом высмотрела в последних рядах - к их немногочисленной компании присоединилась хрупкая невысокая девочка с короткой стрижкой, с интересом внимавшая рассуждениям Блейза; при таком скоплении народа я никак не могла уловить ее эмоций и разобраться, что тут к чему, - Драко Малфой, напротив, думал слишком громко, и я пришла к неутешительным выводам: с одной стороны, внешний враг, от которого я бы могла защитить интересующих меня людей, весьма полезен, но при этом угроза, которую он собой представляет, должна быть лимитированной. Малфой рассуждал с непредсказуемостью обиженного капризного ребенка - и это несколько сбивало меня с толку, должна признаться.
К тому моменту, когда Минерва Макгонагалл опустила на голову Гарольда шляпу старины Годрика, я уже успела осуществить необходимые расчеты. Гермиона на Гриффиндоре может оказаться даже полезной - не думаю, что такая сообразительная особа пойдет на поводу у сомнительной межфакультетской политики. Другая девочка оказалась Дафной Гринграсс, и на ее счет шляпа не колебалась ни секунды, так же, как и в случае с Драко Малфоем, связавшим свое недомогание со скромной персоной вашей покорной слуги и пославшем мне парочку недобрых взглядов. Прикрыв глаза руками, я прошептала короткое заклинание, чувствуя, как мое тело цепенеет, а я отрываюсь от земли - и вот уже Шания Бернар, утомленно опустив голову, сидит на своем месте, погруженная в заколдованный сон, я же, как и положено порядочному духу, подлетаю к шляпе, располагаясь на ее широких полях, и внимательно прислушиваюсь к ее измышлениям.
- Только не Гриффиндор? - признаться, не ожидала такой категоричности от мальчишки, но не стану отрицать, он прав - в этом рассаднике двойной морали ему делать совершенно нечего, - Ты уверен? На Гриффиндоре ты бы нашел отличных друзей, настоящих единомышленников... И твоя отвага, жажда самоутверждения были бы оценены там по достоинству. Нет? Ну что же, тогда... СЛИЗЕРИН!
Отлично. Просто превосходно. Здесь больше нечего делать. Возвращение в тело на этот раз далось мне с большим трудом - ограничивающая всякую естественную магию защита, установленная директором, сдержанно апплодировавшим юному герою, не раз вставляла мне палки в колеса, - но спустя несколько мгновений Шания уже подмигивала Гарольду Поттеру, уверенно шагающему к столу своего факультета. Несмотря на то, что большая часть первоклашек успела сконцентрироваться вокруг Драко Малфоя, вовсе не проявляя энтузиазма в отношении знаменитого однокурсника, напротив меня нашлось несколько свободных мест - я, как вы уже успели догадаться, также не относилась к числу некоронованных королев школы. Гарольд приземлился напротив, оглядываясь на невозмутимо замершего в центре зала Блейза. Насчет будущей судьбы еще одного Забини я не испытывала никаких сомнений, поэтому могла снова погрузиться в бесконечные блуждания по лабиринтам памяти - события пока что разворачивались без моего прямого вмешательства в самом благоприятном русле - но вот загадка, впервые за последние столетия мне было интересно. Парадоксальное чувство для муройи, скажу я вам по секрету.

To Be Continued

- 4 -

Много лет назад, как только я впервые обнаружил у себя зачатки сознательной мысли, мы с Лотом заключили соглашение, условий которого намеревались придерживаться всю оставшуюся жизнь, вне зависимости от изменчивых внешних обстоятельств. Громкие слова прозвучали, торжественные клятвы были принесены - отныне и впредь братья Забини клялись никогда не прибавлять к списку огорчений леди Аиссы личных проблем, решаемых собственными силами. Здесь имеет смысл уточнить, что словом своим я до безобразия дорожу и испытываю глубокую антипатию к тем, кто намеренно или непроизвольно вынуждает меня его нарушать.
Если в поезде я искренне полагал, что пальму первенства в рейтинге неприятнейших личностей в волшебном мире следует без колебаний отдать Малфою-младшему, этим утром у него появился опасный конкурент в борьбе за почетное звание мерзавца - профессор Северус Снейп, мантикора его раздери. Если бы не вмешательство Шании, неожиданно нашедшей подход к Лоту, я бы жестоко поплатился за письмо, отосланное деканом нашей матери и содержащее жалобы на мое якобы совершенно неприемлемое поведение в стенах школы, еще не успевшей даже стать родной. Разумеется, ограничься Снейп общими словами, смехотворное послание только лишь позабавило бы мать, но речь шла об инциденте, в котором пострадавшей стороной выступал все тот же Малфой, и это делало мое положение на редкость невыигрышным. К консенсусу относительно того, против кого из компании - меня, Гарри или Шании, - в большей степени направлена агрессия нашего злокозненного однокурсника, мы еще не пришли, но все началось сразу после банкета, приуроченного к началу учебного года.
Обращение декана к новопоступившим не блистало оригинальностью и заключало в себе массу агитационной шелухи, сдобренной изрядной порцией сарказма - основная идея состояла в уже хорошо знакомом мне принципе "не выносить сор из избы"; Гарри немедленно заработал замечание за небрежно завязанный галстук, а я откровенно скучал и мечтал как можно скорее опустить голову на подушку. Простое желание отдохнуть столкнулось с первой неразрешимой проблемой - две спальни, содержащие по три кровати каждая, были поделены между шестью первокурсниками таким образом, что к тому моменту, когда мы добрались до комнат, в каждой оставалось лишь по одному свободному месту. Попытка договориться, как и следовало ожидать, к позитивным результатам не привела, и мне пришлось делить спальню с Гойлом и Ноттом, в то время, как Гарри разместился в обществе Крэбба и Малфоя. Не могу не признать, из двух зол мне досталось меньшее: Нотт не был свидетелем сцены в поезде, а потому, разбросав свои вещи по ящикам тумбочки, он завалился спать; что касается Гойла, в отсутствии Малфоя тот, видимо, лишался основных жизненных функций, отвечавших за координацию работы мозга с остальным организмом, и, следовательно, не совсем понимал, что со мной, собственно, делать. На всякий случай спрятав палочку под подушкой, я погрузился в спасительный сон.
Если я рассчитывал на полноценный отдых, пожалуй, следовало остаться дома - вымуштрованные матерью домовики тщательно следили за тишиной и порядком, и уж точно не допустили бы подозрительного шума, тревожащего покой хозяев; в Хогвартсе с проявлением трогательной заботы я не столкнулся, а потому во втором часу ночи резко сел на кровати, четко осознавая - в соседней спальне что-то происходило, и лучшим подтверждением моих опасений выступал давно бодрствующий Нотт, насмешливо наблюдающий за поспешными поисками мантии и ботинок. Надо отдать должное Гойлу - тот беззаботно храпел, если и получив от Малфоя задание максимально испортить мне жизнь, то решив отложить его реализацию до лучших времен.
- Побежишь спасать Поттера, Блейз? - лениво протянул Нотт, - На твоем месте, я бы не дразнил Драко. В соответствии с его планом, тебе сейчас должно быть не менее весело, чем твоему приятелю.
- Так в чем же дело? - опасно прищурился я, - Или без личного присутствия вашего босса вы мало на что годитесь?
- Ты идиот, Блейз, - процедил Нотт, - Грег, конечно, не большого ума, но ты действительно думаешь, что его сон естественного происхождения? Будем считать это небольшим одолжением с моей стороны. Так сказать, подарком на поступление.
Я нахмурился, но ситуация не позволяла и дальше стоять здесь столбом и вести светские беседы с Ноттом; коротко кивнув в знак признательности, я выскочил из спальни, прокрадываясь к соседней комнате с палочкой наготове. Надо отметить, мое появление оказалось на редкость своевременным - хотя летом Гарри определенно не терял времени даром, освоив несколько простейших заклинаний, позволивших вывести Крэбба из строя, Малфой оказался более серьезным противником, и обрушившийся полог одной из кроватей подсказывал, что дуэль здесь развернулась нешуточная. Я вздохнул - как все это, в конце концов, утомительно, - и послал в сторону Малфоя одно весьма полезное заклинание, в свое время преподанное мне Лотом. Драко как-то странно охнул и без сознания осел на пол; я прислонился к косяку двери, а Гарри выпрямился, отрешенно глядя на струйку крови, вытекающую у Малфоя изо рта. Я заметил, что выглядит мой друг не слишком блистательно - остается только предполагать, как Малфой успел проклясть его во время их схватки.
- Ты ударил его со спины? - выдал Гарри совершенно неожиданную фразу. Я закатил глаза - ну разумеется, это же сейчас самое главное.
- Он напал на спящего, я так полагаю, - холодно напомнил я, - Предлагаешь отлевитировать его в больничное крыло и по очереди дежурить у кровати?
- Сними с него заклятие, - Гарри тем временем приводил в сознание Крэбба. Я неодобрительно покачал головой - дождешься тут благодарности за самоотверженное применение не самой светлой, между прочим, магии. Гарри, очевидно, осознал некоторую неуместность своих заявлений и поспешно уточнил, - Малфой не стоит того, чтобы вылететь из-за него из школы в первый же день.
- Кажется, это было посвящение в слизеринцы, - нервно рассмеялся я, - Ты ведь здесь не останешься? Какие планы на остаток ночи?
Гарри пожал плечами.
- В настоящий момент, взять одеяло с подушкой и спокойно выспаться в гостиной. А завтра посетить библиотеку и освоить несколько дополнительных боевых заклятий. С такими дружелюбными соседями придется проходить школьную программу экстерном, - он встряхнул головой, отгоняя сонливость, - Кстати, спасибо тебе.
Переговариваясь таким образом, мы покинули спальню - я предпочел не ставить Гарри в известность относительно того, что использованное мной проклятие приводит к локальным внутренним кровоизлияниям, не представляющим угрозы для жизни; с утра пораньше нужно будет попросить Лота почистить память моей палочки на случай, если Малфою вдруг взбредет в голову болтать о своем позорном ночном выступлении. И все же, как бы мы ни рассчитывали обойтись без лишних свидетелей, нашим надеждам не суждено было сбыться - в глубоком кресле сидела темная фигура в пушистом халате, терпеливо ожидающая нашего появления. Шания.



Я отлично умею притворяться спящей - иногда это превосходный способ получить необходимую информацию, не прилагая к тому ни малейших усилий; некоторые люди обладают врожденным идиотизмом, позволяющим им свободно обсуждать ключевые вопросы прямо у изголовья погруженного в глубокий, на первый взгляд, сон, а потом удивляются тому, как эффективно работает механизм распространения слухов. С пустоголовой малолеткой, моей бывшей соседкой по комнате, отношения у меня категорически не сложились, а после незначительной, но забавной истории, имевшей место на третьем курсе, мне была предоставлена отдельная спальня, пустовавшая по причине того, что кроме меня и Хлои девушек на наш уникальный курс распределено не было. На самом деле, в соответствии со школьными правилами декан идет на такие уступки лишь в отношении старост, но заплаканная Хлоя была настолько впечатлена и перепугана моей повседневной практикой гаруспиции - гадания на внутренностях животных, которому я обучилась при помощи древнего трактата авторства этруссков - что Снейпу пришлось, скрепя сердце, подписать соответствующее разрешение. Хлоя - забавная девочка; конечно же, я запретила ей болтать об увиденном, объяснив в меру своих скромных возможностей, что все на свете взаимосвязано: зло, сотворенное в одном полушарии, в другом будет уравновешено добрым деянием, а смерть отдельно взятого животного вполне может оказаться благом как для прорицателя, так и для лиц, о которых делается пророчество, - но разве такая поймет?
Из факта моего затворничества, впрочем, вовсе не вытекает, что я оставила Хлою в покое - задержавшись дольше положенного в гостиной и виртуозно изобразив усталость после дороги, я обрела чудесную возможность почти из первых рук узнать о неприятной участи, планируемой для Гарольда и Блейза. Гостиная давно опустела, а мне оставалось лишь облачиться в уютный мягкий халат, наколдовать себе чашку горячего шоколада и удобно расположиться в наиболее выгодном для обзора местности кресле. Разумеется, я не намеревалась брать на себя неблагодарную роль всеобщей спасительницы и длани карающей - мне исключительно понравился ход мыслей Теодора Нотта, весьма благоприятный для Блейза, а за безопасность Гарольда по вполне определенным причинам я вовсе не беспокоилась. Пожалуй, это меня и тревожило более всего остального - хроническая неуязвимость мальчишки непреодолимой преградой стояло на моем пути к выполнению своего предназначения, как муройи. Впрочем, о проблемах буду думать по мере их поступления. Ровно в два часа ночи мальчишки пунктуально возникли прямо передо мной - беглого взгляда оказалось достаточно для того, чтобы определить: все прошло примерно так, как я себе и представляла.
- Собираетесь в поход? - я выразительно посмотрела на многократно свернутое одеяло, которое бледный Гарольд тащил с собой, - Неважная подготовка. Так что там произошло?
- То, что должно было произойти еще в поезде, - устало отмахнулся тот, - Я переезжаю в гостиную. Снейп предупредил, что появляется здесь по утрам - вдруг это остановит Малфоя, когда он решит задушить меня во сне?
- Малфой пытался задушить тебя во сне? - недоуменно приподняла я брови. Гарольд усмехнулся.
- К счастью, он ограничился несколькими проклятиями. Мы поспорили по поводу расстановки сил на факультете. Блейз вовремя вывел его из строя.
Я укоризненно покачала головой. Впервые местные реалии казались мне простыми и понятными - подобная ситуация в Африке, где магия чаще всего воспринимается не как возможность обрести сверхспособности, не как дорога к самосовершенствованию и просветлению, а как способ расправы с недругами или дозволенный метод получения желаемого, была бы в порядке вещей. Успев за четыре года в тонкостях изучить характер нашего декана, я благоразумно разместила мальчиков в своей комнате - благо, свободных кроватей там хватало. Между прочим, Малфой оказался не промах - используемые им заклятия были не слишком сложными, но довольно зловредными и крайне неприятными, если оставить их последствия без должного внимания. Убрав с лица Гарольда синяки и царапины, я проследила за тем, чтобы мальчики заснули, а сама наведалась в их разгромленную спальню, убедившись в сохранности школьного имущества и вернув Драко относительно приличный вид. Нет никаких сомнений, Снейп, владеющий легилименцией, прекрасно сможет отличить правду от лжи, но пусть Малфой хотя бы некоторое время будет уверен в том, что ему все приснилось.

To Be Continued

- 5 -

Лиха беда начало - вот уже три недели прошло с тех пор, как я открыл глаза в спальне Шании, вместо привычного белого потолка с танцующими на нем солнечными лучами упершись взглядом в темно-зеленый балдахин, расшитый серебристыми змейками, а жизнь за это время спокойнее не стала; к успевшему набить оскомину противостоянию с Малфоем добавился напряженный график учебы, а также преподаватели, не упускавшие возможности подлить масла в огонь.
- Как видите, мистер Поттер, популярность - это еще далеко не все. Равно как и способность находить себе высоких покровителей, - ехидно заметил профессор Снейп на первом же уроке зельеварения, принципиально не снимая баллов с собственного факультета, но загружая меня непомерным количеством дополнительных заданий, призванных, очевидно, лишить меня всякого намека на свободное время. При упоминании о покровителях Блейз с силой сжал в руке перо - мы прекрасно понимали, что декан имеет в виду леди Аиссу, живо переживающую о моей судьбе и каждое утро присылающую отдельный сверток со сладостями и домашней выпечкой. Доброта матери Блейза не переставала меня изумлять - тем несуразнее выглядели всевозможные толки и пересуды на ее счет; сколько бы там мужей она не похоронила, ничто на свете не заставило бы меня всерьез поверить в то, что такая отзывчивая женщина может стать реальной причиной их смерти. Не сомневаюсь, злополучная дуэль с Малфоем, в которой ему изрядно досталось от нас с Блейзом, так легко сошла мне с рук лишь благодаря ее незаметному вмешательству - Люциус Малфой в школу так и не явился, а его сынок после получения длинного и, по всей видимости, не соответствующего его ожиданиям письма сменил тактику, затаившись и выжидая. Блейз сохранял присущую ему флегматичную уверенность, легкомысленно рассчитывая на то, что необыкновенное везение и в дальнейшем будет падать на нас с неба. Я бы на его месте не полагался так на лояльность Нотта и тупость Гойла; но факт оставался фактом - если наши враги и замышляли очередную гадость, они достигли подлинных успехов в области конспирации.
Каждую посылку от леди Аиссы весь слизеринский стол провожал странными взглядами, которые я бы охарактеризовал, как завистливые, если бы черные филины и серые совы ежедневно не объявлялись с аналогичными проявлениями родительской заботы - подозреваю, только поэтому язвительных комментариев мы пока не дождались. Впрочем, поводов для них и без того хватало - если бы не Шания, мой ангел-хранитель, сомневаюсь, что дотянул бы до злополучного октября; нет, она не вмешивалась, не ходила за нами тенью и никогда не сдавала наших обидчиков - лишь порой помогала ценным советом, подсказывала полезное заклинание, а однажды подарила мне и Блейзу по амулету, изготовленному из заговоренного клыка леопарда; да, африканской колдовской традицией наша старшая подруга владела в совершенстве, но своими впечатляющими познаниями делиться с окружающими не торопилась, словно опасаясь вызвать ненужные подозрения. Лот находил позицию Шании исключительно верной - сам он, конечно, в силу возраста и магического потенциала выскочку уровня Малфоя мог приструнить одним только взглядом, но открыто выступить на стороне Блейза отказывался, не желая лишать брата возможностей для выработки характера. Иными словами, рассчитывать нам приходилось только на себя - и мы старались, о, как мы старались.
Хотя в библиотеке Хогвартса постоянно собирались группы студентов, занимающихся написанием эссе или подготовкой к проверочным тестированиям, Ирма Пинс не могла не заметить трех постоянных посетителей вверенных ей владений - Блейз убивал время, совершенствуя свои знания в прикладных науках, мои интересы были многогранны и всеобъемлющи - от многочисленных хитросплетений магической истории последних двух десятилетий до родовой магии, а Гермиона явно задалась целью превзойти магический энциклопедический словарь, словно зачарованная сидя над очередным пыльным и тяжелым томом. Должен признаться, я ни минуты не сожалел о том, что почти каждый вечер проводил в обществе друзей и книг - к вящему разочарованию поклонников квиддича, полеты на метле, к которым у меня обнаружился талант от рождения, вовсе не казались мне занятием, достойным мыслящего мага, - в памяти сразу же возникал притупившийся образ дяди Вернона, в представлении которого настоящий парень должен был играть в футбол и не забивать себе голову книжными премудростями; возможно, не стоило проводить параллели с маггловским миром, но любые подвижки в сторону спортивной карьеры я отверг при первом же упоминании, тем более, что в команде факультета вакансий не было. Хотя вход в запретную секцию и был нам закрыт, в стандартных книгах заклинаний крылось немало полезных чар, немало помогавших нам в учебе; завоеванная не моими заслугами репутация усердно работала на меня, вызывая зачастую подозрительные взгляды - разумеется, успехи мальчика-который-выжил-и-распределился-на-Слизерин не могли остаться незамеченными такими закостенелыми блюстителями порядка, как Снейп, отношения с которым определенно не ладились, или Макгонагалл, поджимавшая губы от осознания того, что я приношу баллы не ее факультету.
- Не обращай внимания, Блейз, - голос Гермионы донесся до меня будто издалека; легкое головокружение я самонадеянно объяснил резким изменением погоды и внимательнее прислушался к разговору друга с гриффиндоркой, - У журналистов такая работа. Это же черный пиар, заказная статья. Все умные люди это понимают.
- Вот именно, что умные, - отмахнулся Блейз, а я огорченно вздохнул, осознавая правоту друга, - До сих пор шакалы из "Пророка" не смели порочить имя матери, и я клянусь, что выясню, кто стоит за этими дешевыми статьями! Скитер - всего лишь продажная марионетка.
Гермиона запротестовала, тщетно стараясь объяснить Блейзу, что он не в силах заставить замолчать всех сплетников планеты. Этим утром в ежедневной газете появилась еще одна малоприятная заметка о частной жизни леди Аиссы - органы правопорядка вдруг заинтересовались феноменом недолговечности ее браков, а неизвестная доброжелательница, вызвавшаяся дать интервью, убежденно заявляла, что мать Блейза - коварная злоумышленница, черная вдова, охотящаяся за состоянием своих супругов. Братья Забини ходили по школе с непроницаемыми лицами, а перешептывания за их спиной достигли апогея - кажется, со всего Гриффиндора только Гермиона сохранила способность здраво рассуждать и игнорировала досужие домыслы. Я вновь поморщился от боли в висках - да что же такое со мной сегодня?
- Все в порядке, Гарри? - Гермиона обеспокоенно посмотрела на меня, дотрагиваясь рукой до лба, - Ты такой бледный, за целый вечер и двух слов не сказал. Может быть, мы перезанимались?
Блейз иронично хмыкнул: подобные заявления из уст Гермионы звучали весьма революционно - куда чаще она упрекала нас в недобросовестном отношении к своему будущему. О том, что я выгляжу неважно, я догадался, когда вместо дружеского подкола, Блейз вдруг нахмурился, предложив мне заглянуть в больничное крыло или хотя бы найти Шанию и убедиться, что никто не проклял меня из-за угла. Одним из замечательных талантов нашей подруги было владение целительской магией; если верить немногословным объяснениям девушки, болезнь - это результат нарушенной гармонии между человеком и природой, и любая ведьма, имеющая африканские корни, с детства обучена восстанавливать баланс при помощи энергии земли. В окружении каменных стен такая методика, впрочем, оказалась не слишком полезной - прежде, чем я успел ответить Блейзу, книжние стеллажи подозрительно накренились, а потом и вовсе померкли в темноте.



В тот самый год, когда меня отдали замуж, над небом нашей деревни пролетела комета, самая яркая и самая зловещая из всех, что нам приходилось когда-либо наблюдать. Неспокойные светила - лучшие помощники при гадании и обращении к духам; именно тогда покойная мать впервые возвестила о том, что я отмечена особой судьбой среди иных древнейших духов муройи, что предки, взирающие на нас из далекой страны, ставшей их пристанищем, возлагают на меня особые надежды. В далекой саванне, с который этот остров разделяют тысячи километров темных вод и нехоженных троп, растет хлопковое дерево, среди ветвей которого виднеется черный горшок, украшенный ракушками каури - подобно малышам, каждый выходной опускающим в копилку подаренные родителями монетки, я храню там души и кровь тех, с кем судьбе было угодно свести меня на узкой дорожке. Не смотрите на меня такими глазами - прародитель Мвари отнюдь не глуп, и сотворив меня в соответствии со своим замыслом, он наверняка предвидел мою забавную страсть к коллекционированию, а потому наградил персональным везением и удачей, которые я храню там же, в черном горшке. Говорят, что если разбить эту милую вещицу, ее утрата нанесет мне непоправимый вред, но признаюсь, я склонна считать это красивой легендой, сочиненной глупцами, верящими в защиту своих героев и идолов. Напрасные утешения - боги бежали от европейцев, многие из них ушли в глубь страны, в леса, а другие скрылись под землю или уплыли на далекие острова. Непобедимый Мерлин оказался уязвим перед чарами смертной женщины, превозносимого моими однокурсниками Салазара Слизерина скосила банальная драконья оспа. Но магия и культ предков не исчезли, в новых условиях они приобрели новое обличье - и сейчас, в знак покорности перед повелениями из другого мира я незаметно выплеснула на землю несколько капель тыквенного сока, чтобы и духи, окружающие меня повсюду, могли разделить эту скромную трапезу и ниспослали свою милость и покровительство.
- Шания, я везде тебя ищу! - не ожидала, что мое любимое место у озера больше не является тайным - еще удивительнее было видеть старшего брата Блейза, за все четыре года не удостоившего меня и толикой своего внимания, таким запыхавшимся и взволнованным, словно в поисках меня он и вправду обегал ползамка.
- Что такое? - из круговорота его мыслей мне достаточно было выхватить имя мадам Помфри, чтобы понять - пикник на природе придется отложить до более спокойных времен, а вот ставки на то, кто на этот раз попал в переплет, можно начинать делать уже сейчас.
- Почему ты дала Блейзу безоар? - прозвучал вопрос, несколько проясняющий характер пресловутого переплета. Я повела плечами, припоминая; кажется, я действительно раздала своим подопечным этот универсальный камушек, незаменимое противоядие, практикуемое в моих родных краях наряду с жабьим камнем за неимением более совершенных средств. Школа европейских зельеваров предполагала колоссальную систему сложносоставных противоядий, которые всегда казались мне пустой тратой ингридиентов - куда полезнее было бы вывести породу коз, производящих безоары в рентабельных масштабах.
- Блейза пытались отравить? - неудивительно, принимая во внимание ажиотаж, подогреваемый неизвестными интриганами вокруг фамилии Забини, - Я думаю, только слепой не заметил, что у него сложились не самые теплые отношения с некоторыми однокурсниками.
- Согласен, - мрачно кивнул Лот, - Только отравить пытались Гарри. Если бы у Блейза не оказалось под рукой безоара, парень мог бы погибнуть. Что за чертовщина происходит в этом году на первом курсе? Вспомни, мы могли наслать друг на друга неудержимый смех или доползать до больничного крыла в облике гигантских слизняков, но травить друг друга ядами высшей категории? Кто вообще мог до такого додуматься?
- Я думаю, сейчас важнее понять, каким образом ему удалось осуществить свой замысел, - возразила я Лоту, - Не уверена, что яд Гарольду подлили прямо в утренний кофе. Нужно хорошо проверить все его вещи. Впрочем, существует столько ядов замедленного действия.
Я стиснула зубы в мстительном порыве - при всем стремлении остановиться на самом простом решении, я никак не могла подозревать Драко Малфоя в столь изощренном способе расправы над школьным врагом - возможности не те, да и слишком явная кандидатура на роль злоумышленника, не исключено, что на такой ход мысли и рассчитывал истинный преступник. Ну уж нет, держите карман шире! Этот мальчик не имеет права так просто умереть от яда и провалить мою миссию. Засушливый ветер, блуждающий по саванне, трепал ветви, скрывающие черный горшок; шелест листьев о глиняную поверхность и шорох перекатывающихся внутри камешков отдавался у меня в ушах, каждую секунду напоминая о сути муройи, никому не прощающей дерзкого вмешательства в ее планы.

To Be Continued

- 6 -

Раннее и в высшей степени неприятное пробуждение никак не коррелировалось в моей голове с феерической картиной, явившейся во сне: лилово-сиреневое благоухающее облако окутывало меня, словно переливчатый тюль, отзываясь нотками медового аромата и вытесняя боль, сопровождавшую отравление, - я будто со стороны видел плачущую Гермиону, Блейза, с молниеносной быстротой извлекающего спасительный безоар из фамильного кольца, белые стены больничного крыла, мрачного декана и обеспокоенного директора, беседующих со школьной целительницей, но все это меркло на фоне беснующихся фиолетовых красок, словно собранных широкой кистью с вечернего неба. Постепенно очарование развеивалось, уступая место тянущему чувству утраты: я попытался встать, и не смог; протянул руку за очками, но рука отказывалась шевелиться; наконец, я открыл глаза, и это, пожалуй, было самым неудачным решением - в нескольких сантиметрах от моей головы находилась непередаваемая физиономия с огромными глазами навыкате и подвижными ушами впечатляющих габаритов, очевидно, выполняющими мимические функции. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить - передо мной находится домовой эльф, одно из тех маленьких созданий, что поддерживают в Хогвартсе образцовый порядок и готовят наши завтраки; интересно, что бы могло понадобиться эльфу в моей постели посреди ночи - впрочем, мне даже не потребовалось задавать наводящие вопросы для того, чтобы спровоцировать неожиданного гостя на пространный монолог.
- Гарри Поттер! - уши воинственно взметнулись в знак волнения и растерянности, - Добби долго не решался прийти сюда, чтобы поговорить с Гарри Поттером, предупредить его... В наказание Добби пришлось прижечь пальцы утюгом! Если хозяева Добби узнают, где он был, они убьют, убьют Добби!
Больше всего я боялся, что эльф своими истеричными воплями перебудит полшколы - не хватало только объясняться с мадам Помфри, почему я не реабилитируюсь после опасного яда, а принимаю гостей; из причитаний домовика я понял лишь то, что он не принадлежит к общине, проживающей в Хогвартсе, а находится в частной собственности богатой колдовской семьи - так, мне было известно, что около десятка домовиков трудится в поместье леди Аиссы, но уверен, если бы она хотела передать мне нечто важное, то нашла бы более адекватный способ. Добби, тем временем, с выражением, достойным драматического актера, изрек:
- Это заговор, могут произойти ужасные вещи, опасные и ужасные! Гарри Поттер должен покинуть Хогвартс, покинуть незамедлительно! Если сэр позволит, Добби тут же перенесет его в дом его родственников, где Гарри Поттер будет в безопасности!
Я невесело усмехнулся, представив выражение лица дяди Вернона в том случае, если я без приглашения вдруг появлюсь на кухне в больничной пижаме и в обществе домового эльфа; подозреваю, после такой экстравагантной выходки можно будет смело паковать чемоданы и передавать привет школе имени святого Брутуса. Удивление сменилось раздражением; не хватало мне козней Малфоя - а в том, что мое нынешнее состояние - его рук дело, я ни минуты не сомневался, - так заявляется это чудо природы в наволочке и намеревается выжить меня из школы? Не дождетесь!
- Спокойно, Добби, я не собираюсь покидать Хогвартс, - возмущенно заявил я, - Кто приказал тебе прийти сюда? Кто твой хозяин?
- Добби служит семье волшебников, - горестно всхлипнул эльф, - Хозяева думают, что Добби ничего не понимает... Для хозяев Добби - все равно что предмет мебели. Но Добби помнит, как жилось нам, домовым эльфам, во времена Того-Кого-Нельзя-Называть. Добби хочет помочь доброму и благородному Гарри Поттеру...
- Если хочешь помочь, расскажи, в чем опасность? - нетерпеливо перебил его я, - О каком заговоре тебе удалось узнать?
С моей хронической и неистребимой удачливостью было бы крайне наивно ожидать подробного и информативного ответа на этот простой вопрос; эльф лишь впал в параноидальное волнение, начал биться головой о ножку кровати и поспешно ретировался, едва заслышав шум шагов ворчащей целительницы, - мне оставалось благоразумно притвориться спящим, руководствуясь любимым жизненным принципом Блейза: подожди, и все плохое само собой исчезнет, нанеся положенный ущерб.
- Конечно, я знаю Добби, - Блейз даже возмущенно хлопнул ладонью по матрасу, - Это же домовой эльф Малфоев. Он бывал у нас дома миллион раз, передавал матери какие-то посылки от Люциуса. Не может этого быть!
- Ты торопишься с выводами, Блейз, - весомо рассудила Гермиона, - Подумай, зачем Люциусу Малфою пытаться убить Гарри? Ты ведь сам рассказывал, что он друг твоей матери. И потом, Добби ведь признался, что действует по собственной инициативе.
- Если Люциус приказал Добби притвориться, что он подслушал его разговор, тот так и сделает, - бескопромиссно отрезал Блейз, - А раз он смог проникнуть незамеченным в больничное крыло, что мешало ему с таким же успехом пронести яд днем раньше?
- С тобой бесполезно разговаривать, - рассердилась Гермиона. Я с улыбкой следил за перепалкой друзей; самочувствие мое уже было близко к идеальному, но мадам Помфри предпринимала всевозможные усилия, чтобы продлить мой постельный режим, по меньшей мере, до конца недели. На визиты вежливости и цветы от однокурсников я, по понятным причинам, не рассчитывал; впрочем, Дафна Гринграсс неуверенно переступила порог палаты, задержавшись на пять минут и ускользнув прежде, чем шумная компания хаффлпаффцев заявилась к школьной медсестре за бодроперцовым зельем. Шания мрачно констатировала, что если дела пойдут так и дальше, имеет смысл зарезервировать постоянную койку до конца учебного года; не иначе, как в этот момент на левом плече моей подруги сидел невидимый чертенок, подслушавший ее прогнозы и с обескураживающей исполнительностью приведший их в действие - не прошло и десяти дней с моего возвращения к созидательному труду, как наш отряд вновь лишился бойца. На сей раз жертвой темного проклятия стал Лот, пострадавший, как бы абсурдно это не звучало, от заговоренного пера для письма, и все произошедшее можно было бы списать на несчастливую случайность, не позаимствуй он это перо из моей тумбочки. Блейз, известный своей рассеянностью и регулярно теряющий письменные принадлежности, с тех пор зарекся одалживать у меня что бы то ни было, Гермиона ходила побледневшая и растерянная, а меня совершенно неожиданно пригласил в свой кабинет для личной беседы профессор Дамблдор.
Честно признаться, в мыслях я уже не раз задавался вопросом, как могло случиться, что я при своей насыщенной неординарными ситуациями жизни до сих пор был знаком с директором лишь понаслышке, встретившись с ним всего однажды, во время церемонии распределения. Казалось, что этот чудаковатый старик в расшитой звездами мантии не покидает своего кабинета, по крайней мере, в дневное время суток, и повседневная жизнь школы лежит за гранью его сосредоточенности; возможно, он действительно заходил в больничное крыло, когда я валялся там без сознания, но не исключаю, что эта сцена приснилась мне так же, как и радужное облако, которое, не стану скрывать, я всей душой хотел увидеть хотя бы еще один раз. Снейп сквозь зубы процедил забавный пароль, всей своей сущностью претивший рациональному складу ума декана, и горгулья отъехала в сторону, пропуская нас к витьеватой лестнице; по дороге я успел обдумать свою линию поведения и склонился к наименее энергоемкому, но не раз доказывавшему свою эффективность варианту - вежливому молчанию.
- Я задам тебе только один вопрос, Гарри. Ты ничего не хочешь мне сказать?
В глазах профессора Дамблдора читалось благожелательное любопытство; к моему удивлению, он не настаивал на подробной исповеди, не высказывал предположений или догадок, и даже гостеприимно предложил чаю со сладостями, что никак не соответствовало укоренившемуся в моем сознании стереотипу о руководителе крупного образовательного учреждения - я не верил слухам о собственной исключительности, а потому если к директору регулярно приводят студентов, чудом выживших после смертельных проклятий или уникальных по своей природе ядов, он давно уже должен был стать постоянным клиентом клиники имени святого Мунго. Совершенно вредная работа, с моей точки зрения. Вероятно, мой декан придерживался аналогичного мнения: от мягких интонаций в голосе директора у Снейпа делалось такое печальное выражение лица, словно у него одновременно разболелись все зубы, - впрочем, это не помешало ему ядовито заявить мне на прощание, что если все, к чему я прикасаюсь или употребляю в пищу, категорически несовместимо с жизнью, мне стоит развить в себе наблюдательность и не ставить под угрозу здоровье лучших студентов факультета.
- Между прочим, Дамблдор - отличный легилимент, так что не вижу причин для гордости, - прокомментировала Шания мой рассказ, - Поверь, ему известно все, что может представлять какую-либо ценность. А теперь ложись спать. А то неровен час, на тебя обвалится люстра и довершит то, что однажды не удалось Волдеморту.
Пожалуй, неповторимая реакция подруги стала последней соломинкой, сломавшей спину верблюда.



Детальный досмотр личных принадлежностей - одежды, книг и даже шампуня, - как и предполагала Шания, оказался малоэффективным, домовики на школьной кухне приходили в ужас от одной только мысли о том, чтобы причинить вред кому-либо из студентов, а остатки яда, обнаруженные у Гарри в крови, указывали на редкое вещество, изготовить которое мог только опытный зельевар в лабораторных условиях, - иными словами любые наши изыскания заходили в тупик, и история с отравлением оставалась решительно непонятной. Расследование проклятия Лота также повязло в трясине загадок и противоречий; школьная целительница словно воды в рот набирала, если речь заходила о точном диагнозе; мать приезжала в школу и навещала брата, но со мной увидеться времени не нашла. Если кого-то в этом царстве абсурда интересует мое субъективное мнение, причастность Малфоев налицо, - кому еще пришла бы в голову шизофреническая мысль заколдовать перья? Если верить Лоту, до появления в Хогвартсе нашего потока на Слизерине никогда не имели место прецеденты нападения учеников друг на друга - подозреваю, как бы ни разрешилось в конце концов это дело, Снейп нас со свету сживет за подрыв его авторитета, как декана. От какого-то зануды мне приходилось слышать, что злорадствовать нехорошо, но чем сильнее зельевару достанется от директора за этот кавардак вокруг Гарри, тем лучше, - не нужно было в первый же день портить с нами отношения и жаловаться матери, вместо того, чтобы отчислить Малфоя, тем самым раз и навсегда решив проблемы с дисциплиной и несанкционированными методами выяснения отношений. К сожалению, способностью дистанционно вложить свои идеи в голову Дамблдора я не обладал, а потому оставил жалобы, как совершенно неблагодарное занятие и углубился в чтение старой подборки материалов, с каждым днем наращивающей свою массу.
- Это все о твоей матери? - Гермиона широко раскрыла глаза, бегло просматривая несколько отложенных в сторону вырезок, - Глазам своим не верю. Неужели возможно столько настрочить за месяц?
- За три месяца, - внес я некоторую точность, - Первая статья цикла вышла еще в августе, вот она.
- Через день после нашего знакомства с леди Аиссой, - заметил Гарри, едва взглянув на дату внизу колонки, и вдруг добавил с изменившимся выражением лица, - Между прочим, в тот день твоя мать встречалась с Люциусом Малфоем.
Гермиона и Шания одновременно закатили глаза - мои подозрения по поводу интриг Малфоя-старшего они объясняли элементарной предубежденностью, и я уже давно отказался от попыток завербовать девушек в ряды наших сторонников; достаточно и того, что Гарри смотрел в корень, моментально вычислив то несоответствие, которое уже которую неделю не давало мне покоя.
- Помнишь, мы с тобой и Лотом смотрели новый Нимбус-2000? - продолжал тем временем мой друг, - Когда мы уходили, я обратил внимание на то, что леди Аисса была чем-то расстроена. Кто знает, о чем они тогда говорили с Малфоем? Если его сыночек в одиннадцать лет уже пробует себя в качестве отравителя, чего ожидать от отца?
- Решил податься в великие детективы, Гарри? - саркастично осведомилась Шания, - Конечно, великий и ужасный Люциус Малфой виновен во всех смертных грехах. Обвини его еще в подорожании драконьей крови и ограблении Гринготтса, - насмешливо процитировала она заголовки первой полосы исследуемой нами газеты.
- Ограбление Гринготтса? - это звучало положительно интересно - пожалуй, я так увлекся светской хроникой, что почти не обращал внимания на новости первостепенной важности, - Когда это случилось?
- В тот же день, - немедленно ответила Гермиона, - Преступник проник в банк, но ничего не похитил. Здесь пишут, что содержимое сейфа было изъято владельцем незадолго до взлома. И если ты начнешь планировать следственный эксперимент, я немедленно возвращаюсь в башню дописывать эссе по трансфигурации.
Мне оставалось лишь пораженчески воздеть руки - если Гермиона была убеждена в своей правоте, только троллю бы пришло в голову ей противоречить. Гарри подмигнул мне - обсудить послужной список Малфоев можно было и позже, в отсутствии яростных критиков нашей позиции; беспокоился я только за мать - что такого мог сообщить ей Малфой в тот день в кафе Флориана Фортескью, что даже едва знакомый с ней Гарри заметил ее беспокойство?
- Ты только посмотри, Блейз, - голос Гермионы вновь вторгся в мои тяжелые мысли, - Никогда не обращала внимания на то, как похожи палочки Гарри и Шании! Да они совершенно одинаковые на вид, не отличить!
- И в самом деле, - Гарри улыбнулся, сравнивая свою палочку из черного дерева с абсолютно идентичным артефактом подруги, - Интересное совпадение. Что у нее внутри, Шания?
- Одно африканское дерево, - не старайся, удивления тебе все равно не скрыть, не ожидала, не ожидала! - Оно растет в стране, откуда я родом, и потрясающе красиво цветет.
- В Бенине? - уточнила Гермиона, - У тебя французская фамилия, а значит, твои предки родом из страны на западе Африки. Я видела реестр студентов, его можно взять в библиотеке.
Шания странно улыбнулась - могло показаться, что она со светлой грустью вспоминает родину и семью, которая, по долетавшим до меня слухам, пострадала в несчастном случае.
- Да, в Бенине, - наконец проронила она.
Не знаю, возможно, именно тогда меня впервые посетила неприятная мысль о том, что Шания нам многое недоговаривает. С другой стороны, имело ли это в самом деле такое уж большое значение? В конце концов, кого, как ни ее я должен был благодарить за малоизвестный цивилизованной науке амулет, после использования которого Лот стремительно пошел на поправку? Я встряхнул головой, избавляясь от предательского чувства беспомощности, и тупо уставился на фотографию леди Аиссы, что-то увлеченно рассказывающей представительному мужчине в цилиндре, которому газетчики единогласно прочили роль следующего мужа - и следующей жертвы.

To Be Continued

- 7 -

В последние дни дел было невпроворот - настоящий взрыв активности: преподаватели словно задались целью за несколько недель перед рождественскими каникулами превратить нас из неопытных новичков в профессионалов; мы постоянно составляли аналитические справки, повторяли магические формулы, тренировали движения волшебной палочки, крошили и резали ингридиенты, превращали их в бурлящее месиво, делали новые припасы, зарабатывали баллы и тут же их теряли - словом, работали, не жалея сил. Несомненно, немалую лепту в укрепление нашего энтузиазма внесло мимолетное замечание Снейпа о том, что имбецила, опозорившего декана и однокурсников, ждет малоприятная перспектива украшать и сжигать йольское полено в мрачных слизеринских подземельях, в гордом одиночестве совмещая занятия физическим трудом без применения магии с изготовлением зелий на общую сумму украденных у факультета баллов. Малфой, зная обыкновение нашего декана слов на ветер не бросать, не слишком досаждал традиционными колкостями и временно оставил попытки моего ритуального убийства, Лот, за время своей болезни выпавший из бешеного ритма студенческой жизни, нещадно терроризировал Шанию, дисциплинированно ведущую свои конспекты, Гермиона, представлявшая конкурентов, поднимала голову от книги, только чтобы опустить ее на подушку, а Блейз... Блейз в настоящий момент намеревался разрушить хрупкий карточный домик одним ловким жестом заправского фокусника - именно такая отчаянная ассоциация промелькнула у меня в голове, когда, переступая порог гостиной, я заслышал хорошо знакомые ледяные нотки, появлявшиеся в голосе моего друга в те моменты, когда под маской презрения он старался скрыть оскорбленное достоинство.
- Возле зала наград ровно в полночь, и благодари Мерлина, что я не заставил тебя пожалеть о сказанном здесь и сейчас, Нотт!
Взывать к разуму Блейза было бесполезно - упрямство и вспыльчивость, свойственные многочисленным южным народам, кровь которых причудливым образом смешалась в его жилах, напоминали о себе на редкость невовремя, а значит, как вы уже догадались, этой ночью нам предстояло доказать на собственном опыте, что пресловутый хогвартский дракон за тысячу лет почил беспробудным сном и на дерзости со стороны учеников давно не реагирует, - или, напротив, убедиться в немеркнущей актуальности знаменитого школьного девиза. Разумеется, второй вариант бил все рекорды по степени непривлекательности - несмотря на то, что я не собирался две недели терпеть неудовольствие родственников и оставался на Рождество в замке, мне вовсе не улыбалась мысль служить бесплатной рабочей силой в лаборатории зельевара.
- Я и не знал, что Гринграсс - твоя кузина, - я надеялся смягчить гнев яростно сверкающего глазами Блейза посредством отвлекающих вопросов; для того, чтобы разобраться в сложной системе родства, сложившейся в волшебном мире, мне бы потребовался не один час разъяснений.
- Брат отца Дафны был мужем моей матери, - сухо кивнул мой друг, - Нотт не смеет оскорблять моих родственников, тем более беззащитную Дафну, он за это ответит! Без четверти двенадцать необходимо быть на месте, кстати, не вздумай проболтаться Лоту или Шании. Может быть, взять с тебя непреложный обет?
О всевозможных магических клятвах и обетах Блейз узнал недавно из книги Гермионы "для легкого чтения", и с тех пор его живо интересовала возможность применения полученных знаний на практике; моя же задача состояла в систематическом уклонении от роли подопытного кролика. Благо, уже через несколько минут мой друг погрузился в сосредоточенную подготовку к дуэли - если в его руках внушительный фолиант с изображением двух магов, обменивающихся ослепительными вспышками чар, на обложке и вызывал закономерные подозрения, никто не спешил их озвучивать. Я задался вопросом, кто будет секундантом Нотта во время поединка, и наиболее логичное предположение окончательно испортило мне настроение; при удачном расположении звезд Малфоям даже не придется переводить семейные запасы средневековых ядов и проклятых артефактов на мою скромную персону - боевой магии на первом курсе не обучали, и единственным полезным заклинанием, освоенным с подачи Шании, было создание элементарного защитного поля; надежда на подругу и ее амулеты и вовсе казалась мне проявлением слабости - я не переставал напоминать себе об этом даже сейчас, расхаживая среди мрачно поблескивающих кубков и гравюр, некогда врученных бывшим лучшим студентам школы чародейства и волшебства; шестое чувство подсказывало мне: если дела и дальше так пойдут, вероятность того, что наши с Блейзом имена присоединятся к звездному обществу, ничтожно мала.
- Пунктуальность, достойная восхищения, - я узнал вальяжную походочку Нотта; он был один, но почему-то эта деталь не прибавила мне оптимизма, - Однажды я уже с сожалением констатировал факт твоего идиотизма, Блейз. Вижу, ты по-прежнему упорно отказываешься видеть дальше своего носа, что ставит под угрозу твое благополучное будущее.
- Ты ведь явился сюда не о моем будущем разговоры вести, Нотт? - даже в полутемном зале от меня не укрылась бледность, разлившаяся по лицу Блейза, - верный признак надвигающейся грозы.
- О нет, я пришел, чтобы сказать, что не собираюсь с тобой драться, - Нотт саркастично ухмыльнулся, - Посмотрим, что ты скажешь на это, - направив на себя волшебную палочку и одними губами произнеся заклинание, наш несостоявшийся противник вдруг исчез, а спустя пару мгновений стоящие в вход в зал рыцарские доспехи вдруг обрушились на каменный пол с грохотом, способным поднять мертвеца. Негодяй не мог придумать более подлого удара: чары невидимости обеспечили ему безупречное алиби, несколькими лестничными пролетами ниже радостно завопил Филч, спешащий на свой праздник жизни, а я, мысленно отсалютовав котлам и пробиркам, бросился наутек следом за другом. В голову закралась совершенно неуместная мысль о том, что я в который раз забыл надеть талисман, изготовленный Шанией; неудачи преследовали нас и казались вполне осязаемыми - я почти что мог рассмотреть уродливое хихикающее создание, исключительно из собственной зловредности повернувшее сейчас нашу лестницу в противоположную сторону. Блейз с некоторой опаской окинул взглядом коридор, не слишком располагающей к долгим прогулкам, но за первой попавшейся дверью мы все же смогли перевести дух, пожелать Нотту свернуть себе шею по дороге в подземелья и попасть в очередную переделку. Пожалуй, главным впечатлением прошедшей ночи стал для меня не трехголовый пес и не его устрашающая агрессивность, а философская отстраненность, с которой Блейз отнесся к пребыванию столь отвратительной твари в школе в разгар учебного года.
- В Мунго, как мне известно, не слишком веселая программа на Йоль. Вы были на волоске! - весомо заявила Шания, с нарастающим недовольством узнающая о подробностях ночной вылазки, - Эта собака Суцелла не слишком-то похожа на учебное пособие или экспонат для заповедника, - поджав губы, вспомнила она о неизменной спутнице древнего кельтского бога, - Обычно их используют для охраны.
- Охраны? - приподнял брови Блейз, - Лучший способ спастись от чудовища - использовать еще более опасное чудовище?
- Собака действительно сидела на люке, - возразил я, припоминая темный подвал, из которого мы удирали, сломя голову, - Тайный вход в какое-нибудь хранилище?
- Очень может быть, - подвела черту Гермиона, - Хогвартс недаром считается одним из самых надежных мест в магическом мире. Но о чем вы думали, когда затевали эту глупую дуэль с Ноттом? Вы могли пострадать, вас могли исключить!
Блейз послал мне один из самых своих страдальческих взглядом - воспитательная работа только начиналась, и впереди нас ожидало еще немало приятных мгновений и лестных отзывах о нашем чувстве ответственности.



Пожалуй, впервые эта крыса привлекла мое внимание после того, как я не смогла с ней заговорить; по правде говоря, неправдоподобный писк, отрицающий действие амулета моей матери, поначалу напугал меня - может статься, это проявление гнева предков, недовольных проволочкой в исполнении моей миссии. Неудивительно, что меня больше не достигает благословение духов-хранителей - их спугнуло нагромождение зеркал и металла, именуемое артефактами авроров, им не нравится змеящийся запах зелий, поднимающийся над закоптелыми котлами, они запутались в сети защитных чар, оплетающих древний замок, как паутина - моя стопа слишком давно не касалась родной земли, и сила наших магических талисманов развеялась без следа. Забавная болтовня нюхлеров на уроке ухода за магическими существами благотворным бальзамом пролилась на мое сердце, лишь укрепив подозрения насчет странного зверька нескладного гриффиндорца; что там скрывать, я не питала теплых чувств ко всему рыжему семейству - недаром среди моего народа издавна считалось, что появление на свет близнецов нарушает естественный порядок; ведь они не могли быть воплощением никого из предков, а значит, представляли некую потустороннюю силу. Считалось, что близнецы наделены особым могуществом, возрастающую со смертью одного из них; я же вовсе не приветствовала неподконтрольную мне магию и одновременно не желала взваливать на себя заботу еще о нескольких искателях приключений - с меня станется одного Гарольда и его друзей.
- Давно у тебя эта крыса? - сила, исходящая от извивающегося в моих руках грызуна одновременно казалась знакомой и незнакомой, но прежде, чем я смогла отыскать недостающий кусочек мозаики, острые зубки вонзились в мой палец, а спустя секунду недовольная мордочка уже выглядывала из рукава Рона Уизли, которого наше противостояние с его фамилиаром откровенно веселило.
- Без малого двенадцать лет, - торжественно сообщил сбитый с толку парень, к которому, вероятно, крайне редко обращались старшекурсницы, да еще и с других факультетов, - Раньше она принадлежала Перси, - смущенно добавил он, - Бесполезное создание.
- Разреши взглянуть еще раз, - попросила я, несколько удивленная подобным долгожительством, - Никогда раньше не сталкивалась с чарами, которые наложены на твоего питомца, было бы любопытно разобраться.
Если бы мы находились в моем родном селении, а фамилиар имел вид леопарда или другого крупного хищника, мой вердикт был бы окончательным и бесповоротным - парень поторопился связать себя магией с обычным оборотнем; захватывающие легенды шона нередко повествовали о девушках, введенных в заблуждение и заключавших браки с этими небезопасными созданиями; британские вервольфы, если верить профессорам, принимали исключительно волчье обличие и уж тем более не прельстились бы скромной оболочкой крысы. Впрочем, мой исследовательский жар не нашел простора для воплощения - Короста, как ее называл мальчик, словно догадываясь о моих намерениях, торопливо ринулась по коридору в неизвестном направлении, Рон, неожиданно лишившийся домашнего любимца, определенно затаил на меня обиду, и напрасно тем вечером я призывала стихию воды ответить на мои вопросы - лишь гремящий дым поднимался над озером Виктория, окутывая гладь вод волшебной чаши, в которую с тревогой был устремлен мой взгляд.

To Be Continued

- 8 -

Я достаю их наружу, одно за другим, краткие свидетельства жизненного пути Шании Бернар; сейчас полдень, и я остался один в ее комнате, в то время, как хозяйка, предложив мне для развлечения вместительную шкатулку с отколотым краем, умчалась к мадам Помфри, отказавшись от сопровождения. Лот с насупленными бровями опирается о дверной косяк, не переступая порога - я вспоминаю мрачные взгляды, которые он посылал Малфою в тот летний день в кафе Флориана Фортескью, а потому не удивляюсь словам, которые звучат следом.
- Однажды этот мерзавец добьется своего.
На зеленое покрывало кровати опускаются несколько пузырьков с неизвестным темным порошком - обычно Шания сжигает его в ароматической лампе, наполняя комнату удушливым клубящимся дымом; мне неизвестно, какие символы моя подруга способна разглядеть в непроницаемой завесе, но это несколько объясняет скептицизм, с которым она относится к урокам прорицаний.
- Если бы Шания не применила моментально контрзаклятие, нам бы нечего было нести в больничное крыло.
Рядом с пузырьками ложится замасленная колода египетского Таро - карты нашлись на самом дне, под грудой камней и ракушек, куда девушка, очевидно, закинула их, в очередной раз столкнувшись с неопределенным результатом; вытягиваю одну наугад и почти по-приятельски ухмыляюсь вспышке молнии, откалывающей от высокой пирамиды порядочный кусок. Двое, один из которых - коронованная особа, летят вниз, неумолимо приближаясь к земле, - вершится Крушение Башни, выпадающее мне при каждом гадании и доводящее мою подругу почти до отчаяния своим удивительным постоянством; в такие моменты кажется, что вся моя жизнь отмечена знаком молнии, и вердикт его столь же суров, сколь и значение старшего Аркана, - потеря позиции, нет будущего, катастрофа.
- После падения Темного Лорда Малфои чудом сохранили свое положение. Ты явно не входишь в список их фаворитов.
Пустая чаша и колбочка с солью. Шания рассказывала, что африканская магия тесно связана с силой духов четырех стихий, и к каждому из них принято обращаться посредством предметов-символов; земля способна забирать болезни, гроза воплощает справедливость и изобличает негодяев; так часто упоминаемый девушкой племенной божок Шанго вдруг отчетливо представился мне сидящим на облаке и отчаянно колотящим по расставленным вокруг него священным барабанам, обтянутым буйволиной кожей.
- Мне не нравится, что мать общается с Люциусом.
Мешочек орешков кола и толстая стопка измятых листочков с оду - гадательными притчами и иносказаниями; религии и верования африканских племен перепутались в голове Шании - так, эту традицию она позаимствовала у народа йоруба; к их же культуре относилась и цепь опеле, изготовленная из семян или вымоченных кусков кожи, тёмных с одной стороны и светлых с другой, соединенных цепочкой. Интересно, почему среди дорогих сердцу Шании вещих не нашлось места ни одной семейной фотографии, ни одному письму, полученному от друзей за пределами Хогвартса?
- Нам не нужна его помощь с наследством Блейза.
Отвлекаюсь от созерцания клыка леопарда, подвешенного на кожаный шнурок и окруженного ракушками.
- С наследством Блейза?
Лот раздраженно закатывает глаза, словно речь идет о совершенно очевидных вещах, и нехотя поясняет.
- Покойный папаша Блейза ничего не оставил лично матери. Такое завещание не противоречит магическому законодательству - Блейз должен был вступить в право наследования в день своего одиннадцатилетия. Его родственники по отцовской линии воздвигли целый ряд юридических барьеров, череда разбирательств тянется уже с весны.
Блейз никогда не заговаривал со мной о своем отце - я не знал обстоятельств, при которых супруг номер три познакомился с леди Аиссой, и уж тем более, не мог предположить, как именно тот погиб. Конечно же, убийство родителей и для меня оставалось болезненной, а потому закрытой темой - пусть преподаватели и считали своим долгом посвятить меня в героическую историю рода Поттеров, за впечатляющим фасадом подвигов и самопожертвования они забывали об иной составляющей нашей личной драмы - смерти, разлуке, одиночестве; впрочем, наивно было бы ожидать понимания и сопереживания от посторонних людей, для которых с каждым днем произошедшее все больше напоминало легенду, часть старинной саги, главное преимущество которой заключается в ее абсолютной завершенности. Принимая во внимание природное любопытство Блейза, я бы мог удивиться тому, что он почти не проявляет интереса к моей жизни до Хогвартса, если бы не был знаком с его матерью - вот уж кто никогда не позволил бы своим детям задавать бестактные вопросы и нарушать границы чужого личного пространства.
- Если Люциус Малфой решил тебя убить, одна из его попыток непременно увенчается успехом.
В моих руках африканская маска с бешеным оскалом и длинным клювом, который, согласно рассказам Шании, некогда являлся отличительной чертой местных колдунов; я усмехнулся, представив подругу в столь экзотическом облике, а Лот неодобрительно поджал губы, безмолвно возмущаясь моему легкомыслию. Возможно, он прав, и после того, как Шанию поразило проклятие, наложенное на сверток, доставленный совой леди Аиссы и дожидавшийся нас с Блейзом в слизеринских подземельях, мне стоило обратиться за помощью, поговорить с директором, с аврорами, со Снейпом, в конце концов, но нечто удерживало меня от решительного шага, - сейчас, глядя на выпавшую мне карту, я интуитивно опасался того, что удар молнии, расколовший вековой камень, заденет ненароком и тех, кто мне дорог, приведя их к роковому падению.



Ну что же, начало положено - чаши весов качнулись; если до сих пор за нашими нередкими обменами любезностями и легкими, но действенными проклятиями наблюдали разве что стены гостиной факультета и неприветливый портрет Салазара авторства неизвестного средневекового живописца, на днях единственная в мире кошка, возведенная в ранг профессора, имела счастливую возможность лицезреть банальную маггловскую драку чуть ли не на пороге собственного кабинета. Гарри определенно поторопился радоваться тому, что инцидент с Ноттом не получил никакого логического продолжения - кстати говоря, над этим парадоксом мне еще предстоит поломать голову, - приключения сами находили нас, избирая для долгожданной встречи наиболее каверзные и чреватые неприятными последствиями моменты. Сложно сказать, что заставило меня сцепиться с Малфоем - череда карикатурно неудачных и ставших уже навязчивыми покушений на Гарри, звенящий от напряжения воздух при всякой встрече в школьных коридорах или невысказанная легкая грусть в письмах матери, логичного объяснения которой я не находил, но неизменно связывал со злокозненным семейством, - вряд ли кто-то мог осудить меня за поступок, совершить который, уверен, втайне мечтала добрая половина Хогвартса; даже Макгонагалл, от столь вопиющего нарушения регламента школы пришедшая в священный ужас, повела себя по-гриффиндорски благородно и не передала меня на четвертование Снейпу, определив наказание в меру своих представлений о справедливости. Что же, хоть профессор Квирелл, малозаметный и замкнутый преподаватель защиты от темных искусств, предмета, название которого неизменно вызывало усмешку на лице леди Аиссы, отработок предпочитал не назначать и к студентам относился как к потенциальной угрозе, неожиданному помощнику вовсе не грозило тотальное безделье: в первый же вечер на меня обрушилась груда старых, запыленных и никому не нужных бумаг - пользуясь случаем, профессор пожелал навести порядок в архивах, и я с достоинством выполнял работу, которую хороший хозяин постесняется предложить домовому эльфу - сортировал сочинения учеников, уже давно упокоившихся с миром, если ориентироваться на проставленные даты. В пустом кабинете повис отвратительный запах чернил и старого пергамента, Квирелл нагло дезертировал в поисках лучшей доли, предусмотрительно заперев меня, - чувствовал я себя сродни древнему воину, сражавшемуся на стороне армии, одержавшей победу, и все же заключенному в непроницаемом для воздуха и света кургане, с мечом на груди и браслетами на кистях рук. Небрежно швырнув на стол еще один давно утративший какую-либо историческую значимость свиток, я запоздало осознал свою ошибку - до сих пор державшаяся на одном добром слове конструкция из забракованных эссе лишь немного не дотянула до восьмого чуда света и, покорившись силе земного притяжения, разлетелась в разные стороны, в мгновение ока превратив образцовый кабинет в подобие городской свалки. Со стоном я нырнул под стол - пользоваться магией в соответствие с драконовскими законами, приятными разве что сердцу Филча, было запрещено, а потому мне оставалось лишь яростно сгребать к себе бумаги, не заботясь более о последовательности и логике в их сортировке. Я не заметил, когда мне попал в руки листок, ощутимо более новый, нежели пергамент, с которым мне приходилось работать долгие вечерние часы. Наклонный почерк с легким нажимом, неопределенный росчерк пера, не позволяющий с легкостью идентифицировать автора, слова, значение которых окончательно проникло в мое сознание лишь с повторного прочтения.

Отличная работа. Этих ингридиентов должно хватить. Займись только философским камнем и найди способ нейтрализовать пса. Мальчишку предоставь мне. Встретимся на том же месте во время прогулки в Хогсмид.

To Be Continued

- 9 -

Шаровидно-ветвистый куст омелы угнездился на потолке, мерцая в полутемном зале жемчужно-белыми ягодками, ветки падуба занимали свое традиционное место у дверей, привлекая в дом счастье и благополучие, а украшенное зеленью йольское полено расположилось в камине, ожидая начала торжества, на протяжении которого ему предстояло гореть ясным пламенем. Я обошел вокруг украшенного шарами и гирляндами дерева, проводя рукой по пушистой хвое, внимательно рассматривая собирающихся гостей, - на моей памяти каждый год бал в ночь солнцестояния принимала у себя одна из наиболее богатых и влиятельных чистокровных семей, и в этот раз честь была оказана нашему роду. Леди Аисса выбрала в качестве места проведения торжества родовое имение, принадлежавшее некогда ее шестому по счету мужу, не только занимавшему важное положение в магическом мире, но и являвшемуся членом маггловской палаты лордов, - подозреваю, мать заключила этот брак именно в рассчете на титул, которого ей так не хватало в среде потомственных аристократов, ее привычного окружения. Йольский бал должен был стать нашим триумфом, своего рода общественным признанием, особенно важным именно сейчас, в разгар появления компрометирующих публикаций и распространения недобрых слухов; с раннего утра мать коршуном летала по залам поместья, задавая эльфам работы и придираясь к каждой мелочи, едва ли заметной ненаблюдательному глазу, однако более чем очевидной не слишком дружественно настроенным дамам, слетающимся в наш дом на охоту; каждая деталь была отточена, каждый жест согласован, все обряды и традиции соблюдены с доскональной точностью - если бы йольскому коту этим вечером пришла в голову идея посетить нашу скромную обитель в целях совершения проверки, уверен, ему бы не светило в отместку за недобросовестность хозяев полакомиться праздничным обедом.
- Твой друг получил парадную мантию? - изящная кисть невесомо опустилась мне на плечо, а на пальце сверкнул темно-зеленый камень с черными разводами внутри, - Со всей этой суматохой у меня не было возможности заглянуть к нему. Как ужасны рассказы об этих отвратительных магглах. Не могу поверить, что это первое полноценное Рождество Гарри.
- Вы уже успели поговорить о его дяде и тете? - пораженно уставился я на леди Аиссу - она определенно не теряла времени даром, пока мы с Лотом приходили в себя после долгой и утомительной поездки через всю страну - мать категорически воспротивилась идее воспользоваться одним из хогвартских каминов.
- Гарри был рад принять участие в украшении йольского дерева, в отличие от некоторых постоянных обитателей этого дома, предпочитающих валяться в постели до полудня, - с притворной строгостью возразила мать, - Надеюсь, он с достоинством выдержит обаяние сплывающихся сюда акул и пираний - при таких родственниках формируется определенный иммунитет.
- Проверю, как он, - я послал матери безмятежную улыбку, оставляя ее в обществе только что подошедшей Шании, проводящей с нами каникулы по персональному приглашению Лота. Гарри нашелся у лестницы, попавший в ловко расставленные сети двух хорошо известных мне особ.
- Миссис Малфой, миссис Гринграсс, - я церемонно поклонился, едва касаясь губами затянутых в атлас и кружево рук, соответствуя роли хозяина бала; невысокая и полная Жози Гринграсс, моя родная тетушка, едва ли обратила внимание на мое появление, что касается Нарциссы, она еще выше вздернула острый подбородок, окидывая меня неприязненным взглядом.
- Ты вовремя, Блейз, уверена, что наша беседа с мистером Поттером заинтересует и тебя. Я как раз любопытствовала, почему регулярно узнаю от Северуса о конфликтах, в которых традиционно звучат ваши имена, наряду с именем Драко. Вы, мальчики, были так дружны до школы.
Мы с Гарри обменялись обреченными взглядами - голос Нарциссы звучал мягко и обволакивающе, но я чувствовал исходящие от нее холод и напряжение кобры перед броском; Люциус, вопреки моим ожиданиям, на празднике отсутствовал, иначе его уважаемая супруга никогда не позволила бы себе открыто демонстрировать свою неприязнь и поистинне блэковскую эмоциональность; по правде говоря, я не удостоился знакомства с иными представителями этого знаменитого рода - Лот вспоминал, что в раннем детстве был вынужден присутствовать на похоронах пожилой дамы, последней из Блэков, - если верить брату, леди не оставила наследников.
- Уверена, что это досадное недоразумение, - не дав мне произнести ни слова, вмешалась тетя Жози, поправляя уродливую черную шляпу со страусиным пером, - Дафна пишет мне удивительные письма, Блейз, она так тронута твоей заботой, - если бы я не знал, что миссис Гринграсс с особой радостью вцепилась бы мне в горло, дабы избавиться от лишнего претендента на наследство, оставленное отцом, я бы искренне порадовался ее благодарности; воздав должное выдержке леди Аиссы, обладавшей удивительной способностью слушать разглагольствования этих двуличных гусынь с несходящей приторной улыбкой, мы с Гарри удалились под первым же благовидным предлогом. Ежегодный йольский бал объявлялся открытым.



В этот Йоль воспоминания о сказочном ветре перемен, к которым я не возвращался с того самого дня, как покинул дом тети Петуньи, нахлынули с новой силой, - я чувствовал его дуновение, невидимые воздушные потоки с развеянными в них крупицами магии окутывали меня со всех сторон, отзываясь в ушах переливчатым смехом невидимых духов; праздник поражал масштабностью и невероятностью - разумеется, Дурсли не обходили Рождество своим вниманием, но для них торжество события ограничивалось приездом тетушки Мардж с бульдогами и приготовлением индейки, которая немедленно съедалась под аккомпанимент телевизора; стоит ли уточнять, что даже это никоим образом меня не касалось. В имении Забини я словно попадал в параллельную реальность, леди Аисса явно взяла на себя роль феи-крестной, предоставив мне отдельную комнату, персонального домовика, праздничный костюм и неограниченное количество заботы и внимания - не менее радушный прием ожидал и Шанию, интерес Лота к которой оставался незамеченным разве что ею самой. В этом средоточии музыки, блеска и улыбок, настоящем воплощении домашнего очага, школьные проблемы отступили на второй план - конечно же, мы с Блейзом не отказывались от своего намерения вывести Квирелла на чистую воду, но закрыться сейчас в библиотеке и углубиться в изучение старинных книг означало вызвать излишние подозрения со стороны проницательной владелицы имения или нашей старшей подруги, всякий раз саркастично ухмылявшейся, стоило нам завести разговор о причастности Малфоев к похищению философского камня. Не об этом ли хотел предупредить меня Добби - за последние полгода немало узнав о Люциусе, я нисколько бы не удивился его желанию обзавестись артефактом, дарующим вечную жизнь и вечное богатство. Так или иначе, как возможно было конструктивно думать о готовящемся преступлении, когда перед моими глазами вдруг предстала груда упакованных в яркую шуршащую бумагу коробочек и свертков? Блейз уже уверенно расположился подле ели, безжалостно срывая серебристую ленточку со своего подарка. Недолго думая, я присоединился к другу, на время выбросив из головы Квирелла и его загадочное рандеву в Хогсмиде - если я и был тем самым мальчишкой из письма, в доме леди Аиссы мне едва ли что-то угрожало. Дополнительные преимущества своей новой жизни я осознал, получив огромную коробку шоколадных лягушек от Гермионы, изготовленный Шанией амулет из перьев и клыков неизвестного животного и изысканный письменный прибор от семьи Забини с моими инициалами, выгравированными на серебрянной подставке. Я уже успел приступить к поглощению лакомств, когда Блейз обратил мое внимание на дополнительный сверток, на котором значилось мое имя. Внутри за несколькими слоями упаковки скрывалось сияющее серебристое полотно, при виде которого Блейз даже отвлекся от иллюстрированного сочинения о жизни Салазара Слизерина, презентованного ему матерью.
- Кто прислал тебе мантию-невидимку? - пораженно протянул он, - Редкая вещь, пожалуй, слишком роскошная для подарка.
Я удивленно повел плечами - таинственный доброжелатель прилагал лишь небольшую записку, в которой сообщал о том, что раньше эта удивительная мантия принадлежала моего отцу, оставившему ее неизвестному хранителю перед смертью - странный поступок, учитывая обстоятельства, в которых оказалась моя семья во время войны; призыв использовать подарок с умом вернул к мыслям о Квирелле, за которым теперь мы могли с легкостью проследить, куда бы он ни направлялся.
- Не показывай матери, - зашипел Блейз, - Она непременно конфискует мантию и будет много месяцев проверять ее на скрытые чары. Ты же знаешь, как она склонна драматизировать.
Этой ночью я бесконечное количество раз проваливался в удушающие объятия бессюжетного кошмара, в котором ядовито-зеленые вспышки сменялись фиолетовыми бликами, напоминавшими о загадочном облаке, явившемся мне во сне накануне встречи с Добби; резко распахнув глаза, я утонул в непроницаемом мраке комнаты, чувствуя себя совершенно отдохнувшим. Момент показался мне исключительно подходящим для того, чтобы подшутить на Блейзом - хотя мой друг был единственным посвященным в тайну мантии-невидимки, он еще не успел привыкнуть к моим неожиданным появлениям прямо из воздуха. Набросив нежную, словно сотканную из потоков воды ткань на плечи, я скрыл лицо под капюшоном и покинул спальню, стараясь ступать неслышно, - впрочем, особенных усилий не понадобилось: несмотря на поздний час, имение не спало; любопытство взяло надо мной верх, и вместо того, чтобы разыскивать комнату Блейза, я подкрался как можно ближе к кабинету, сквозь прикрытые двери которого звучал сейчас мелодичный и удивительно серьезный голос леди Аиссы.
- ... только смерть. Нужно просто принять это, как данность. Я уже устала от этих пустых разговоров. Какое это теперь имеет значение? Ты должен прекратить это безумие.
- Имей уважение к моему решению, Аисса. Я сообщил тебе о нем еще летом, с тех пор ничего не изменилось. Напротив, сейчас это наш единственный шанс. Что касается Квирелла, то это мое дело.
- Твое дело? Зачем тогда ты здесь, Люц? Я бы прекрасно жила, не зная о том, перед какой опасностью мы стоим.
- Ты бы все равно заметила, что метка изменилась. Я не хочу скрывать правду. Только не от тебя. Ты знаешь, почему я так поступаю. Квиреллу уже удалось выяснить, как заполучить философский камень, отсчет пошел на дни.
- Если ты так дорожишь моим мнением, почему продолжаешь упорствовать? - с нескрываемым отчаянием воскликнула леди Аисса, ударяя ладонью по столу, - Еще не поздно остановиться, Люц, зачем дожидаться того момента, когда все изменится необратимо?
- Ты не понимаешь, о чем просишь, Аисса, - глухо произнес лорд Малфой, делая несколько шагов по комнате, - Я знаю, что делаю. Тебе меня не уговорить.
В воцарившейся тишине я тщетно ожидал продолжения заинтриговавшего меня разговора, но до меня доносилось лишь сердитое ворчание и треск пламени в камине; мысли в голове смешались, танцуя бешеный канкан, перебивая одна другую; неужели Люциус Малфой действительно хочет украсть философский камень при помощи Квирелла, а леди Аисса по неизвестным причинам его выгораживает? Я отлично понимал, что столь безликая личность, какой является Квиринус Квирелл, никогда не будет заподозрена в подготовке ограбления - что бы Шания не говорила о способностях директора к легилимеции, он ни разу не давал понять, что сомневается в преподавателе защиты от темных искусств; выдвигать же подобные обвинения против председателя попечительского совета школы и вовсе станет лишь фантазер или безумец; я не представлял своих дальнейших действий, не знал, как отнесется Блейз к подслушанному мной разговору; затворяя за собой дверь спальни, я радовался лишь тому, что неизвестный так вовремя снабдил меня мантией-невидимкой, под надежной защитой которой правда становилась мне немного ближе.



Гарольд неподражаем в своей самоуверенности, будучи совершенно убежденным в том, что его редкий артефакт абсолютно универсален, а кроме того, является тайной для всех, за исключением счастливцев, которых он решит в нее посвятить; к счастью, природа духов является лишь дополнительным подтверждением нехитрой истины: по-настоящему любопытный глаз рассмотрит все детали, как бы не старались их скрыть - парень слишком громко думает, чересчур тяжело дышит, наконец, мантии-невидимки, обладающие собственной, пусть и заключенной в магические оковы волей, принадлежат к тому же миру, что и муройи, а потому мы легко способны видеть то, что находится под ними. Я надеялась, что здоровый сон и весело проведенные каникулы развеят ложные представления мальчика о происходящем - уж поверьте, мне хватило несколько часов, чтобы сделать правильные выводы, но делиться ими я вовсе не торопилась; в конце концов, кто я такая, чтобы вторгаться в мир этой чудесной семьи и устанавливать там свои порядки? Мать Блейза произвела на меня исключительно приятное впечатление; пусть наш разговор с этой женщиной вращался вокруг не слишком радостной темы, я умею хранить чужие секреты, а потому никогда не заговорю об услышанном раньше времени. По возвращении в Хогвартс выяснилось, что духи не торопятся избавить меня от бремени человеческого упрямства и непроходимой глупости - Гарольд еще более укрепился в своих подозрениях и сумел убедить Блейза и даже кажущегося вполне разумным Лота в том, что его умозаключения и есть истина в последней инстанции, - впрочем, у меня нашлась вполне компетентная союзница, в настоящий момент всеми силами старавшаяся вложить в головы мальчиков хотя бы каплю здравого смысла.
- Гарри, я уверена, что ты все неправильно понял, - недовольно встряхнула головой Гермиона, ставя жирную точку в конце строки и откладывая в сторону очередной исписанный свиток пергамента, - Из твоего рассказа очевидно лишь то, что Люциус Малфой знает о намерениях профессора Квирелла. Разве он говорил о том, что собирается сам воспользоваться камнем?
- Гермиона, но это же не вызывает сомнений, - расширил глаза Блейз, - Малфой пропустил йольский бал, появился в особняке среди ночи, и все это едва ли ради того, чтобы поделиться с матерью последними сплетнями! Она его не выдаст после того, как он спас ее от Темного Лорда.
- Что? - зимний пейзаж за окном вдруг перестает меня интересовать; слишком любопытными подробностями делится разговорчивый Блейз - его более сдержанный брат редко обращается к делам не так давно минувших дней; в частности, рассказы о судьбе первого мужа леди Аиссы мне до сих пор слушать не приходилось.
- Я толком и не знаю, что тогда произошло, - Лот понизил голос, убедившись, что никто не обращает на нас внимания, - Мать не любит вспоминать эту историю. Смерть отца была глупой и неожиданной, авроры устроили ему западню. Несмотря на это, в среде сторонников Лорда он считался предателем. За жизнь матери тогда бы и ломаного гроша никто не дал. Не знаю, как Люциусу удалось переубедить Темного Лорда, но тот оставил нас в покое на несколько лет, а потом и вовсе исчез, - Лот коротко кивнул головой в сторону Гарольда.
- Что бы там не связывало леди Аиссу с Малфоем, камень он получить не должен, - убежденно заявил мальчик, - Мы проследим за Квиреллом.
- Гарри, оставь эту затею, - раздраженно отмахнулась Гермиона, - Я могу понять твое желание обезопасить себя от покушений, но не следует становиться параноиком. Я уверена, что такую ценную вещь, как философский камень, коль скоро он находится в Хогвартсе, охраняет не только собака или замок на двери.
- В самом деле, - поддержала я девочку, - Дамблдор регулярно беседует с Квиреллом, если бы тот действительно имел конкретный план, директор бы уже давно вмешался и обезвредил его, - я откинулась на спинку кресла и облокотилась о подушку, неожиданно задев рукой пушистый комок, моментально пришедший в движение и заметавшийся по серому ковру, покрывающему пол библиотеки.
- Смотрите, фамилиар Уизли, - оживилась Гермиона, - Короста, скорее иди сюда, - позвала она зверька. Я нахмурилась - если бы это не представлялось абсолютным нонсенсом, я бы могла поклясться, что крыса взглянула на меня совершенно осмысленно, а в глубине глазок-бусинок читалось нечто схожее с усмешкой превосходства. Прежде, чем кто-либо из нас успел сориентироваться, существо исчезло, выскользнув в коридор.
- Рон постоянно жалуется на Коросту, - призналась гриффиндорка, с сожалением глядя на дверь, - Она начала исчезать, иногда возвращается через несколько дней, даже неделю.
- Крысы иногда сходят с ума от старости, - злорадно протянул Блейз, недолюбливающий семью Уизли, - Не обращали внимания, как давно это длится?
- С лета, с августа, - охотно сообщила Гермиона, - Рон считает, что во всем виноваты книззлы. У его младшей сестры Джинни летом появился один, а в гриффиндорской башне живет кот Алисии Спинетт. Вот кто точно не дает бедняжке Коросте покоя. Хотя я считаю, Рональду всего лишь следует лучше заботиться о своем питомце.
Я не могла отделаться от ощущения, что упускаю незаметную, но очень важную деталь; карты, к которым я обращалась не далее, как на прошедшее Рождество, в последнее время давали все более невразумительные ответы, а устремленные на меня взгляды детских глаз, ожидающих получить готовые решения встающих перед ними задач, ставили меня в тупик - неприятно признавать собственные оплошности, но, кажется, в этом соревновании древней магии предков, амулетов и заговоров с неизвестным, а потому опасным колдовством кельтских кудесников муройи все еще переминались с ноги на ногу на старте, в то время, как безликий противник с торжествующим видом пересекал финишную прямую.

To Be Continued

- 10 -

Для человека нет ничего невозможного, если ему не надо делать это самому. В имении Забини идея проследить за Квиреллом казалась элементарной и легко исполнимой, на практике же наше хроническое везение традиционно напоминало о себе при всяком удобном случае. Хитроумный профессор словно чувствовал пристальный взгляд двух пар внимательных глаз и не подавал ни малейшего повода для подозрений, дисциплинированно являясь на каждую трапезу в большом зале, проводя уроки в четком соответствии с установленной программой, а в свободное время не покидая своего кабинета. Морозный и снежный январь пролетел незаметно, ветреный февраль вступил в свои права, мы старательно посещали занятия, коротали вечера в библиотеке за приготовлением домашних заданий и чтением дополнительной литературы, позволяющей достойно отвечать на язвительные выпады и мелкие подлости Малфоя, исправно получали посылки от леди Аиссы, шумиха вокруг имени которой несколько поутихла, доводили Снейпа до скрежета зубов, подшучивали над Шанией, и, наконец, допустили главную ошибку, которую только возможно совершить на территории врага - утратили бдительность. Во всяком случае, именно так я трактую поступок Гермионы, столь легкомысленно усевшейся за слизеринский стол во время завтрака, - выглядела она, вдобавок ко всему, чересчур напряженной и задумчивой, словно не могла подобрать правильных слов для важного разговора. Краем уха я слышал, как Малфой отпустил в сторону гриффиндорки пару нелестных замечаний, однако девочка, как правило, остро реагирующая на его насмешки, на этот раз едва ли обратила внимание на глупые комментарии. Тарелка перед ней моментально наполнилась едой - домашние эльфы были неподражаемы в своей исполнительности.
- Я должна что-то сказать тебе, Блейз. И тебе, Гарри, - Гермиона не поднимала глаз, и я с удивлением отметил, что она бледна и взволнована, - Если мои догадки верны, это ужасно, - девочка неожиданно закашлялась, судорожно хватая воздух; не задумываясь, я протянул ей первый подвернувшийся под руку бокал с тыквенным соком, предполагая, какая шокирующая новость могла вызвать такое потрясение. Последовавшие события, впрочем, надолго отвлекли меня от размышлений: сделав несколько глотков, Гермиона вдруг охнула и осела на пол без сознания - даже не являясь компетентным специалистом в области зелий, я догадался, что мне вновь достался отравленный сок, который по роковой случайности и выпила моя подруга. Бросив ненавидящий взгляд в сторону довольно ухмыляющегося Малфоя, мы поспешили в больничное крыло следом за профессором Макгонагалл, левитирующей туда Гермиону. Стерильная палата с белоснежными стенами выглядела для меня привычнее собственной спальни, а школьная целительница, казалось, совсем не удивилась, завидев наши перепуганные физиономии.
- Мистер Поттер, мистер Забини, понимаю ваше беспокойство за подругу, но мадам Помфри присмотрит за ней, - декан Гриффиндора, очевидно, не считала очередное неудавшееся покушение на мою жизнь уважительной причиной для пропуска бесполезной лекции профессора Биннса, - Вы можете навестить мисс Грейнджер после занятий. Совершенно недопустимая ситуация, - вопреки обыкновению, профессор Макгонагалл позволила себе продемонстрировать эмоции, - Это ведь уголовно наказуемое деяние! Тот, кто стоит за отравлением, покинет школу и больше никогда сюда не вернется.
Убедившись, что жизни Гермионы ничего не угрожает, и пообещав погруженной в искусственный сон подруге навестить ее позже, мы отправились на уроки, никогда еще не казавшиеся настолько долгими и лишенными смысла - преподаватели будто чувствовали наше острое желание поскорее избавиться от их навязчивого общества и создавали всевозможные проблемы на пустом месте. В особенности на стезе целенаправленного вредительства преуспел Снейп, оставшийся недовольным качеством изготовленного мной и Блейзом уменьшающего зелья и задержавший нас до позднего вечера, загружая неприличным количеством дополнительного материала и практических заданий. Вползая в слизеринскую гостиную почти без сил, мы отчаянно взвыли при виде Шании, тщетно надеясь вызвать у той хотя бы слабый намек на жалость - возможно, наше незавидное состояние заставит ее позабыть об ожидаемых упреках, ведь не далее, как пару недель назад она вручила каждому из нас по жабьему камню на цепочке - надежному средству, нейтрализующему действие яда, растворенного в жидкости. Бросив мантию на пол, я упал в кресло, не заботясь больше об объяснениях - совершенно невовремя разыгралась ужасная головная боль, тупой иглой отзывающаяся в шраме; я вновь вспомнил о Гермионе и нашей несостоявшейся беседе; интересно, что такого хотела сообщить мне подруга до того, как ее жизнь оказалась в опасности по моей вине? Шания, заметив мое настроение, несколько смягчилась, отложив наставления до тех времен, когда я буду готов сознательно их выслушать, и удалилась спать, - я же перевел хитрый взгляд на Блейза, который, совершенно верно его истолковав, в притворном ужасе закатил глаза.
- Начало десятого, Гарри! Гермиона наверняка спит, а Помфри нас выставит.
- Выставит, если увидит, - прищурился я, довольно хлопая по карману. С мантией-невидимкой я не расставался ни на минуту - полезный артефакт еще не был испробован в действии, хотя Блейз неоднократно предлагал с его помощью насолить Малфою; пожалуй, стоит подумать об этом на досуге. Я привычным жестом накинул на голову паутинообразный материал, растворяясь в воздухе; Блейз нехотя поднялся с дивана и шагнул ко мне, протягивая случайно оброненную волшебную палочку, которую я небрежно засунул в рукав. Чернобровый колдун, заключенный в посеребренную раму напротив входа в нашу гостиную, изумленно заморгал, обнаружив, что из приоткрывшегося прохода не вышло ни души - подземелья полнились загадками.



В зеркале в конце коридора я увидел полуразмытое отражение, навевающее ассоциации с картиной импрессиониста - стоящие вдоль стен шеренгами рыцарские доспехи зловеще поблескивали в темноте; днем дорога в больничное крыло казалась куда более жизнеутверждающей, нежели после отбоя; успокаивало лишь то, что даже встреча с одним из преподавателей, патрулирующих замок ночью, не повлечет за собой неприятных последствий. Гарри чересчур беспечно отнесся к чудесному обретению такого раритета; пожалуй, летом все же стоит убедить его рассказать матери о рождественском подарке - артефактами такого класса не разбрасываются исключительно по доброте душевной. Так или иначе, подобный акт благотворительности заслуживал всяческих поощрений - спустя четверть часа мы уже стояли у постели крепко спящей Гермионы; я ведь предупреждал, что до утра разговора не состоится. Гарри извлек из кармана небольшую коробочку конфет, поставив ее на прикроватную тумбочку, я же с трудом сдержал усмешку; в интересах Гермионы поправиться как можно скорее - без ее деятельного участия занятия в библиотеке рискуют превратиться в невыносимое времяпрепровождение.
Возвращались молча, каждый потерянный в собственных мыслях - неизвестно, что занимало в настоящий момент Гарри, но мое воображение целиком и полностью сосредоточилось на образе матери; не далее, как тринадцать часов и тридцать минут назад леди Аисса прислала мне довольно странное письмо, напоминая об ответственности и осторожности. В прервавшей замок суматохе я не успел поразмыслить о том, что скрывалось за не имеющими весомых оснований предупреждениями - теперь же я все сильнее уверялся в том, что мать располагает куда более совершенными источниками информации, нежели мы в своем со всех сторон защищенном коконе. Стараясь не придавать значения клубящемуся беспокойству, излучаемому дышащим мне в затылок замком, я мечтал как можно скорее добраться до спальни, когда Гарри вдруг замер, слегка кивая на Квирелла, так неудачно выбравшего время для ночной прогулки. Я раздосадованно поморщился - появившийся в глазах Гарри нехороший огонек указывал на то, что мы последуем за страдающим от бессонницы профессором, куда бы он ни направлялся, и остановить нас может только чудо. Что же, вероятно, сердце матери предвидело, что в самом ближайшем будущем ее сын не пропустит намечающуюся авантюру; слизеринец внутри меня бушевал, требуя немедленно вернуться в кажущиеся теперь такими уютными подземелья, на всякий случай известив декана о криминальных помыслах Квирелла. Ведь мне все это было ни к чему: одно дело - ввязаться в приключение, и совсем иное - сделать это приключение нормой жизни. До сих пор не понимаю, каким образом ноги сами привели меня в запретный коридор на третьем этаже, преодолев даже спасительное препятствие в лице совершающего обход Филча, задержавшего нас на целых пятнадцать минут. Выбираясь из запыленной ниши за уродливой статуей, я разразился возмущенной тирадой, содержащей исчерпывающую характеристику любителей ночной жизни с комплексом мессии.
- Тише, - фыркнул Гарри, настороженно глядя на незапертую дверь, - Нельзя оставлять Квирелла без присмотра. Я пойду за ним, а ты предупреди Снейпа.
- С ума сошел? - округлил я глаза. Иногда у моего друга возникают совершенно безумные идеи. Если леди Аисса узнает, что я оставил Гарри одного, мое лето превратится в воплощение ада на земле, да и любопытство уже успело окончательно взять верх над здравым смыслом; в конце концов, разве не я неоднократно признавал достоинства мантии-невидимки? - Как ты собираешься остановить Квирелла в одиночку? Мы ведь говорили об этом с Шанией. Трехголовый пес - это только начало.
- Думаю, есть только один способ это проверить, - пожал плечами Гарри, осторожно открывая дверь. Вопреки моим ожиданиям, встретил нас не свирепый лай, способный поднять даже покойника, а мелодичный напев, старинная колыбельная - монстр, которого Шания окрестила собакой Суцелла, а Гермиона - цербером для краткости, безмятежно дремал, удалившись от охраняемого люка на приличное расстояние. Крышка подземного хода была откинута - выходит, именно музыка являлась единственным действенным оружием против одного из стражей философского камня. Мы медленно приблизились к узкому темному колодцу, устремляющемуся на сотни метров вглубь подземелий; мне вдруг вспомнились страшные истории о замученных в темницах замка пленниках, которыми так любил делиться Лот, когда был уверен, что рядом нет матери. Гарри, конечно, было известно, что во времена основателей замок первое время выполнял роль военной крепости, однако составители "Истории Хогвартса" благоразумно опускали нелицеприятные моменты, придерживаясь сухих и надежных фактов.
Я бы мог еще долго размышлять о происхожении колодца и опасностях, таящихся в его глубинах, однако осознал вдруг крайне непривлекательный с точки зрения личной безопасности факт - зачарованная арфа незаметно умолкла, а мерного храпа собаки не слышалось уже несколько минут. Мы с Гарри синхронно подняли головы, догадываясь, что увидим в непосредственной близости от себя - прежде, чем провалиться в тайный ход, спасаясь от кровожадного оскала цербера, я с несвойственным мне пессимизмом отметил, что шестнадцатое февраля имеет все шансы стать моим нелюбимым днем в году - если, конечно, мне суждено дожить до его повторения спустя двенадцать месяцев.
Приземление на каменный пол оказалось не слишком приятным ощущением - будь здесь Шания, она бы вспомнила парочку целительских приемов, однако в ее отсутствие я чувствовал себя так, как будто несколько часов провел под пыточным заклятием, при котором кости непрерывно ломаются, а затем срастаются обратно. Судя по стонам за спиной, и для Гарри полет не был связан с позитивными впечатлениями. Пересилив себя, я поднялся на ноги, мрачно осматриваясь по сторонам, - каменная труба, через которую мы проникли в подземелья, терялась среди сводов и арок потолка, а над нашими головами еще сохранились следы вьющегося растения, напоминающего гигантский плющ, выжженного и почти безжизненного. Дьявольские силки, любимейший экземпляр в оранжерее леди Аиссы - ее супруг номер четыре отличался весьма нестандартными вкусами.
- Одна из ловушек? - предположил Гарри, - Квирелл не догадывается о том, что мы следуем за ним, и нейтрализует препятствия. Если он будет продолжать в том же духе, мы доберемся до камня, и потом... - о том, что произойдет потом, я так и не узнал; Гарри вдруг резко сменил тему. - Как ты считаешь, Блейз, на магическом потенциале волшебника отражается использование чужой палочки?
Я непонимающе нахмурился - обстановка не слишком располагала к ведению научных дискуссий; я бы предпочел для начала выбраться отсюда и обратиться к помощи профессионалов, и только потом задумываться о краеугольных камнях современной магии - даже ведущие производители волшебных палочек расходились в своих взглядах на обозначенный вопрос. С чего Гарри вдруг задумался об этом именно сейчас? Если только мои догадки не верны, и черная палочка, которую Гарри с мрачным видом крутит в руках, на самом деле не...
- Помнишь, Гермиона отметила, как моя палочка похожа на палочку Шании? - как-то тоскливо подтвердил друг мои опасения, - Так вот, на этот раз моя осталась в гостиной, в кармане мантии. Ты ошибся и дал мне не ту.

To Be Continued