Глава 1Пейринги: РЛ/НЖП, РБ/НЖП, РЛ/ЛЭ, ДП/ЛЭ
Тяжеловесные облака нависали над серо-пасмурным небом Лондона. Завывавший ветер с треском бился об оконные рамы домов, капли дождя барабанили по крышам и стекали по ржавым трубам. Деревья жалобно качались из стороны в сторону, в такт бушевавшему вихрю желтовато-коричневых листьев, хороводом нёсшихся по воздуху, повинуясь невидимым силам стихии. Настроение погоды передалось и людям – пригибаясь под порывами ветра, спасая себя от дождя, поднимая одинаково черные портфели над головами – а на лицах та же пасмурность, то же дождливое утро и небо Лондона, горожане торопливо шли каждый по своим делам.
И лишь один человек, шедший по улочкам города выбивался из общей колеи – парень лет 17, в заношенном сером пальто с заплатками, из-под которого выглядывали черные полы какого-то странного наряда. Парень вёз чемодан, такой же потрепанный, как его одежда, в другой же руке его располагалась клетка, в которой, то и дело встряхивая капли дождя с перьев и щуря свои янтарные глазищи, восседала сова. Пожалуй, именно этим этот человек в странном одеянии отличался от обычных прохожих. Надо отметить, что внешность он имел достаточно среднестатистическую – светло-русые волосы, давно нестриженные, и карие глаза. Глаза, выражавшие рано приобретённую мудрость и покорность судьбе. Любой человек, заглядывавший в эти глаза, старался как можно скорее отвести взгляд и идти туда, куда шёл, с утроенной скоростью…
- Месье! Месье, вы не знать где тут находится вокзал Кинг К`госс? – Ладошка молодой девушки коснулась ворота пальто парня. Тот дёрнулся, резко обернулся и хрипловатым голосом ответил:
- Знаю. Мне как раз туда. Могу проводить. – Умные, красивые слова, которые он представлял себе в голове, думал, что произнесёт их с надобной вежливостью, ноткой горделивости и толикой скромности, превратились в три коротких предложения, которые он «пролаял» хриплым голосом, впрочем, в лучших традициях одного своего друга…
- О, благодарю вас. Мне надо спешить к одиннадцати, иначе поезд уйдёт, – Девушка опустила взгляд на крохотные хрустальные старинные наручные часы, которые она достала из кармана. – кстати, меня зовут Клементин. Но для вас п`госто Клем. – незнакомка улыбнулась краешком губ, и кокетливо отбросила свободной рукой челку со лба.
На лицо была видна французская кровь с лёгкой примесью английской – внешность Клементин об этом просто-напросто кричала. Волосы у девушки были средней длины, пепельного цвета – заплетены в аккуратную косу, украшенной фиолетовой лентой, а блекло-серого цвета глаза скрывала чуть растрёпанная чёлка. Клементин была в такого же фиолетового оттенка пальто, из-под которого тоже виднелся краешек странного черного одеяния. При всей предвзятости, и личной любви автора к французам, её нельзя было назвать красавицей, но она определённо излучала какой-то слегка старомодный шарм, который давно с успехом утратили современные девушки.
- Хмм, тогда нам с вам определённо по пути. Ремус Люпин – Представился парень Клементин и зачем-то протянул руку. В следующий момент он смутился, и уж хотел её отдернуть, как находчивая Клементин с энтузиазмом её пожала. В тот же момент дождь прекратился, но небо оставалось всё таким же пасмурным. К тому времени часы Клем уже натикали без четверти одиннадцать.
- Опаздываем! – Хором выдохнули ребята, и дружно ускорили шаг. Ремус шёл прихрамывающим, изнурённо-усталым шагом, походка же Клем была летящей, коса за её спиной подхватывалась ветром вверх и стукалась о её плечи и спину. Наконец, они достигли вокзала.
Толпы людей, суетливо шествовавших туда-сюда, полиция в форменных нарядах с дубинками в руках – ничего не изменилось тут с прошлого прибытия Ремуса на вокзал.
«А это, очевидно, будет последний раз…» - С грустью подумал Люпин, сжав ручку чемодана.
Парень и девушка подошли к колонне между платформами 9 и 10, и Ремус обернулся к Клем:
- Ты тут в первый раз? – Осведомился он, и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: - Нужно разбежаться и пройти в колонну. Ты должна представить, что никакой колонны на самом деле нет.
Глаза изумлённой девушки расширились ещё больше:
- Как, п`гойти? Но это же колонна! Она же материальна! Сквозь неё пройти невозможно – Таким категоричным тоном, как обыкновенно взрослый человек объясняет ребёнку, что снег это не мороженое и его есть нельзя, проговорила Клем Ремусу.
Парень криво ухмыльнулся в ответ, пробормотал что-то наподобие «ну-ну, как же..», и вместо полноценного ответа схватил чемодан и клетку, порядочно разбежался (предварительно проверив, что маглов поблизости нет), и вбежал прямо в колонну.
Бум! Сова в упавшей клетке возмущенно затрепыхалась, махая крыльями и гневно ухая. Клементин быстро подняла клетку с каменного пола, но опоздала – она уже привлекла своим шумом группу маглов, которые теперь смотрели на неё и сову с большим любопытством, а кроме того, внимание двух полицейских, настроенных отнюдь недружелюбно, направлявшихся в её сторону.
«Пресвятой Мерлин! Что же мне делать?» - С ужасом подумала Клементин, пугливо озираясь по сторонам. Сквозь шум и суету вокзала она внезапно услышала голос:
- Извините, сэр, вы мне можете помочь? – Темноволосый парень с аккуратно уложенными, в отличие от Люпина, волосами, на вид чуть помладше Клементин, обратился к двум полицейским. К тому времени основная суета улеглась, а когда полицейские недоумённо переглядывались, не зная, что ответить на вопрос паренька, тот развернулся к Клем, подмигнул и одними только губами прошептал:
«Беги к колонне».
Девушку долго уговаривать не пришлось. Стараясь не наделать шуму, она в три прыжка настигла своей цели, и, искренне готовясь к самому худшему, вплотную подбежала к колонне… И на том месте, где должен было быть столкновение, тележка с чемоданом и клеткой внезапно двинулась дальше, словно по узкому коридору… Клементин открыла глаза и обнаружила, что стоит на вокзале, только колонна теперь располагалась позади неё.
Да и вид вокзал принял теперь другой – ни множества платформ, ни маглов, спешащих от поезда до поезда. Тут же – алый паровоз, клубами испускавший пар, и толпа взрослых магов, отправлявших своих детей в школу Магии и Волшебства «Хогвартс». Клементин резко обернулась, и ещё раз коснулась рукой стены колонны – каменная, прочная кладка. Пройти сквозь неё невозможно, как минимум, не получив увечий.
"А где же…Тот парень?» - Клементин потерянно озиралась по сторонам, надеясь вновь увидеть того парня, кто отвлёк внимание маглов и позволил ей пройти сквозь колонну. А его глаза… Как и всякая молодая девушка, Клем обладала большой влюбчивостью – а тот аккуратный и улыбчивый человек прочно засел в памяти Клементин, слегка улыбаясь и при этом нахально болтая ногами.
- О, Джеймс! Старина! – Услышала девушка громкие голоса за своей спиной. Она обернулась и увидела четверых обнимавшихся парней, среди которых был её новый знакомый, Ремус Люпин. Клементин вновь вспомнила события ближайшего времени и сердито запунцовела, а потом сердитыми размашистыми шагами направилась к компании:
- Ты почему меня бросил на вокзале? – Возмущённо спросила она у Ремуса, который, похоже, только вспомнил о существовании девушки:
- Клем… Я… Хотел вернуться… Но Джеймс…
- Ооо, у Реми появилась подружка? – Внезапно нахально перебил Ремуса один из его друзей, высокий мальчик с тёмно-синими пронзительными глазами и черными волосами. К неудовольствию Клем, он стал оценивающе её разглядывать: - Я ничуть не оспариваю твой выбор, даже немного завидую… - И он засмеялся коротким, лающим смехом.
- Ну, Сириус, полегче. – На плечо Сириуса легла рука третьего парня, не менее симпатичного, чем Сириус, с одной лишь разницей, что третий парень носил очки (но, как отметила Клементин, это не являлось его минусом) – Ты откуда приехала в Хогвартс?
Ремус с благодарностью глянул на своего друга за такую деликатную смену темы:
- Я раньше училась в Ша`гмбатоне. Но во мне не течёт кровь вейлы, это довольно распространённый стереотип об учениках нашей школы – Девушка вновь ухмыльнулась краем губ. Сириус хотел съязвить что-то по этому поводу, но в этот момент раздался голос машиниста:
«По вагонам!»
- Ребята, пошли! – Это писклявым голосом заговорил четвертый, невзрачный парнишка с водянистыми глазками-бусинками и редкими русыми волосами. Клементин он отчего-то напомнил полноватую хитренькую крысу, которая исподтишка смотрит на хозяев дома, зная, что втихаря всегда сможет натворить гадостей безнаказанно:
- Хвост, это мы уже и без тебя поняли – Небрежно бросил Сириус, а парнишка только подобострастно закивал в ответ.
«Подходящая у него кличка» - Успела подумать Клем, подавая свой чемодан уже находившемуся в поезде Джеймсу.
- Кстати, тебя как зовут? – Прокричал парень под громкий голос машиниста и свист поезда:
- Клементин! – Так же громко ответила девушка, принимая протянутую руку парня…
«Пейзажи. Одни и те же пейзажи, люди, события вертятся вокруг меня. Меняется только одно – моё отношение ко всему этому. От равнодушно-удивлённого до истерически-рассерженного. Ведь я не такой. Ведь я никогда не смогу понравиться девчонке, никогда не смогу пригласить её на свидание в Хогсмид, поцеловаться… Я боюсь потом причинить ей БОЛЬ.
Я знаю, это буду не я – это будет другой Я, беспощадный и жестокий, бесчувственный зверь, опирающийся только на инстинкты. Иногда эта частичка явственно проявляется во мне, начинает диктовать мне действия, которые я должен совершать. Мстить тем, кто причинял мне боль моральную, отплачивать им болью физической…» - Рука Ремуса выводила странные узоры на запотевшем стекле окна, а взгляд парня был прикован к какой-то дальней точке, недоступной для взора остальных. Он уже давно сидел в одной и той же позе, не убирая руки от окна, в вагоне для старост.
Люди вокруг него оживлённо обсуждали свои обязанности, давали советы старостам-новичкам и просто болтали.
- Ремус… С тобой всё в порядке? – Лили Эванс аккуратно потрясла парня за плечо:
- Всё отлично. – Отрезал Ремус, выделив особо последнее слово.
- Но я, же вижу, что не всё отлично. – Глаза Лили, отражения которых Ремус видел в окне, раздражённо полыхнули. – Мне-то ты можешь сказать… - Эти слова гриффиндорка сказала совсем шёпотом, с толикой мольбы в голосе.
Ремус отстранился от руки девушки, всем телом прижавшись к окну. Он не хотел делить с кем-то свою боль, взваливать свои заботы и проблемы на плечи ни в чем не повинного человека. Он не ответил, красноречиво тряхнув головой.
Поезд уже замедлял свой ход, и старосты спешили по вагонам, к своим однокурсникам и вещам, оставленным в купе. Некоторые, уходя, дружелюбно трепали Ремуса по голове, или говорили что-то утешающе-дружеское, но Люпин даже не обратил внимания на них.
Несмотря на то, что он грубо отозвался на её предложение помочь, Эванс всё также ласково потянула парня за рукав мантии:
- Идём, Ремус. Нас уже ждут. – Неосознанно, Ремус повиновался девушке, и глядя куда-то в пол, вышел из купе в коридор. Они с Лили оказались против огромного течения учеников, торопившихся выйти из поезда и занять в каретах лучшие места. Вскоре обнаружились и Джеймс, и Сириус. По их словам, Хвост уже направился занимать места в карете.
- А ты глянь, твоя подружка уже приглядела себе нового ухажёра. – Едко подметил Блэк, когда компания вышла из поезда. Лили демонстративно отошла от Ремуса, как только на горизонте замаячил силуэт Джеймса.
А парню оставалось лишь беспомощно глядеть вслед гриффиндорке, удалявшейся навстречу своим сокурсницам. Недалеко от того места, где стояли парни, шла и Клементин с каким-то парнем, сильно смахивающим на Сириуса:
- Это…
- Да, это мой брат, Регулус. – Сириус поморщился, произнося это имя. – Как и вся моя семья, почитатель чистой крови и прочей мути, которую просто обожает моя дражайшая матушка – На этих словах Джеймс и Сириус одновременно прыснули, а Рем смерил шедших рядом Клементин и Регулуса далёким от дружелюбия взглядом.
Тут Регулус почувствовал, что на них смотрят, тронул Клем за плечо и что-то ей прошептал:
- Эй, Ремус! – Девушка развернулась навстречу Люпину и улыбнулась: - Ты же знаешь Регулуса? Он меня сегодня из такой переделки спас, ну просто удивительно…
Ремус угрюмо молчал, переглядываясь насторожёнными взглядами с Сириусом и Джеймсом. Первым нашёлся Блэк:
- Ну и что, счёл ли он тебя достаточно пригодной для службы Тёмному Лорду? Ведь только из-за этой цели мой обожаемый братик общается с людьми! – Фыркнул тот, вызвав одобрительный гомон среди гриффиндорцев, стоявших рядом с ними, и давно прислушивавшихся к их разговору.
Регулус не нашёлся с ответом, лицо парня посерело от негодования, но он так и остался стоять, трясясь от отвращения и ненависти по отношению к своему непутёвому старшему брату,
- Ну, неужели нельзя без ругани? – Вмешалась Клементин, но девушку так никто и не услышал. – Ну и отлично! – Вдруг разозлилась последняя. Ноль внимания. – Отлично! – Она резко дернула ручку чемодана и схватила клетку, и направилась к ближайшей карете.
Ремус почувствовал странное ощущение внутри себя, что должен был догнать девушку. Но что бы он ей сказал? О противостоянии братьев-Блэков, о котором он сам едва знал?
Парень сокрушённо покачал головой, и молча пошёл к карете, около которой уже давно бродил Хвост, дожидаясь своих обожаемых друзей.
- Мы ещё договорим! - Прокричал Сириус напоследок младшему брату, перед тем как захлопнулась дверь кареты.
И вновь пейзажи, лица, и снова пейзажи проносились перед лицом Люпина. Перед ликом, совмещавшем в себе лицо человеческое, чувствовавшее отчаяние, и звериную морду, искажённую злобой. Фестралы. Он их начал видеть ещё в том году. Как только потерял мать. Как только… убил её… Как искаженная морда зверя могла причинить боль самому близкому по крови и жизни существу, самому дорогому, тому, кто всегда воспринимал его такого, какой он есть, не загоняя ни в какие моральные рамки, кто всегда находил правильное слово, чтобы его утешить, делиться своей нежностью и теплом…. Которые он сам у себя и отобрал. Спросите, кто мог бы такое совершить?
Только зверь, жестокий, запутавшийся между инстинктами и эмоциями истинными, утративший все понятия о морали и любви….Дикий волк.…Под шкурой наивной овечки, кормлющейся стереотипами с ложек, которые в неё насильно впихивало в детстве общество.
Всё также безмятежно ударялись капли дождя о крышу и окна кареты. Но проходя, дождь не уносил с собой всю боль утраты. Он лишь возвращал её вдвойне, напоминая о неизбежном.
------
активно ищу бету, предложения в отзывы или ПМ))
Глава 2 Тёплое осеннее утро, с его лёгким дыханием ветра, кружившего по небу коричневатые опавшие листья, разбудило Клементин в не самом лучшем расположении духа – солнечный луч, пробившийся сквозь окно комнаты, где помимо неё учились ещё четверо девушек, ласково пробежался по простыням, полувопросительно остановился в локонах её пепельных волос, на секунду окрасив их в нежно-золотой, и озорно прыгнул прямо её на лицо.
Девушка, поморщившись, натянула одеяло повыше, прямо на глаза, и недовольно заворочалась, сквозь сон бормоча что-то невразумительное.
Но, похоже, утро не собиралось отпускать её в объятия Морфея дальше – у одной из девушек прозвенели заговорённые часы – мелодичные звуки колоколов, нарастали и превращались в громкую мелодию из примеси звонких стаккато и нежных, лирических легато. Обладательница заговорённых часов, девушка с прямыми, но встрёпанными медно-рыжего цвета волосами, и тёмно-зелёными глазами по имени Лили Эванс, бодро откинула одеяло в сторону и свесила длинные и худые ноги с кровати – потянувшись и негромко зевнув, она потянулась за волшебной палочкой, лежавшей на тумбе, и звон часов прекратился.
- Девчонки, встаём! – Провозгласила она, начиная расчёсываться. Ей недовольно ответила соседка с тёмно-каштановые волосами:
- До завтрака ещё полчаса… Лили, ты просто монстр… - Донеслось из-под одеяла её недовольное бурчание.
- Ко всему нужно готовиться заранее, Эми! – Весело отозвалась Эванс, положив расчёску обратно. Она ловко вскочила со своей кровати и негромко приблизилась к кровати соседки, затем резко стянула с полусонной Эми Макдональд одеяло.
Открывшей к этому времени глаза Клем представилась удивительная картина – заливисто смеявшаяся Лили, бегавшая по комнате с одеялом в руках, обозлённая сонная Эми в одной ночной рубашке, тщетно пытавшаяся её догнать, и беспробудно спавшая Алиса
«Ей даже этот звон был нипочём. Странная…» - Про себя ухмыльнулась девушка, разглядывая круглое лицо Алисы, с одной стороны прижатое к подушке, и русые локоны, раскинутые по её плечам и одеялу.
Пятая кровать была уже аккуратно застелена, а её хозяйка, имя которой Клементин не помнила, по-видимому, уже была в гостиной.
Вдруг прямо за спиной задумавшаяся Клементин услышала голос Лили:
- Привет! Ты – Клементин, верно? – Поинтересовалась Лили, с ногами усаживаясь на кровать Клем. Её глаза прямо-таки лучились любопытством.
- Да… А что? – Клементин поджала ноги и уселась прямо на подушку, полувопросительно пожав худыми плечами. Лямка ночной рубашки легко соскользнула с её плеча, и девушке пришлось её поправить.
- Мне интересно. А почему ты ушла из старой школы? – Задала Эванс новый вопрос, наблюдая за каждым действием своей новой соседки.
Уже успокоившаяся Эми, вернувшая себе одеяло, стянула ночную рубашку и стала надевать мантию, попутно прислушиваясь к разговору девушек:
-Раньше я училась в Шармбатоне, и жила вместе с матерью, потому что отец-магл нас оставил ещё во время моего детства. В прошлом году Пожиратели Смерти устроили покушение на мою мать – они хотели выведать у неё какие-то стратегии и планы касательно борьбы с Тёмным Лордом, ведь она состояла на тот момент в рядах Ордена Феникса. Сейчас она полностью утратила рассудок и проходит курс лечения в Больнице Святого Мунго, а меня воспитывает дядя Альфред, временно живущий в Лондоне. Так как я не хотела находиться со своей матерью на расстоянии, согласилась сменить Школу. – Глядя куда-то в пол, скороговоркой проговорила Клем эти слова, как хорошо заученный текст, много раз рассказывавшийся на публике.
Лили сидела молча, её рука, сжимавшая краешек одеяла Клементин, побледнела, а костяшки остро проступили сквозь молочно-белую кожу. В следующий момент она резко пододвинулась к Клементин и ободряюще приобняла ту за плечи:
- Как ты… После всего это держишься? – Хрипловатым шёпотом спросила та, не проронив ни одного слова ни про жалость, или сочувствие. Ведь эти эмоции на деле – фальшивка. Когда человек убит горем, ему нужно давать надежду на будущее и ободрять, а не говорить, какой он бедный, или несчастный. А уж тем более, яро предлагать свою помощь, мня его ещё и беспомощным…
- Не жалуюсь. – Горько усмехнулась Клементин, а Лили сжала её плечи ещё сильнее. Светловолосая гриффиндорка прочувствовала, что между ними образовалась какая-то хрупкая и незримая, но всё более и более прочнеющая связь, граничащая с товариществом.
- Нам уже пора на завтрак… - Нарушила внезапно образовавшееся молчание Эми, теребя край аккуратно постеленной простыни, окрашенной, как и всё в этой комнате, в красно-золотые цвета.
- Да, и вправду! – Воскликнула Лили, убирая руку с плеча Клем. Она грациозной кошкой спрыгнула с кровати Клементин, сгребла с тумбы расчёску и принялась сосредоточенно причёсываться.
Немного понаблюдав за ней, Клементин застелила покрывалом кровать и облачилась в сложенную ею ещё с вечера мантию. В голове у девушки витал рой рассерженных и суетливых, быстро сменяющих друг друга мыслей:
«Регулус показался мне очень странным человеком. Хоть я с ним и общалась, в общем-то, минут пятнадцать, я разглядела в нём какую-то сокрытую тайну, которая меня манит к нему. Почему мне всегда нравятся скрытные и загадочные парни, появляющиеся и пропадающие из моей жизни в самые неожиданные момента?» - Размышляла гриффиндорка, стряхивая с мантии перья, прилипшие к грубой черной ткани. – «С другой стороны, этому мальчику, по-моему, его зовут Сириус, он не нравится. Но ведь они братья, а братья всегда найдут место какой-то своей, кровной борьбе… Во всяком случае, Регулус не говорит пошлые и грубые вещи, как это делает Сириус, он не сватает меня Люпину и не отпускает сальные шуточки в мой адрес.» - Последнее пёрышко стряхнуто, пора выходить из комнаты, - «Решено – я должна выяснить для себя, кто таков этот человек – Регулус Блэк.» - Подытожила свои мысли Клементин, спускаясь по винтовой лестнице, ведшей в уютную гостиную Гриффиндора.
Мягкий ковёр, множество уютненьких кресел, обитых красной тканью, озорно потрескивающий в камине огонь, своими ярко-жёлтыми язычками устремлявшийся вверх. Всё это дополняло множество картин с изображением легендарного мага Годрика Гриффидора, основателя данного Факультета. Статный мужчина со слегка вьющимися чёрными волосами ободряюще подмигнул Клементин с картины, а та, мигом покрасневшая, робко улыбнулась в ответ. В одном из кресел, сонно склонив голову набок, сидел Ремус Люпин. Заслышав шаги спускавшейся с лестницы девушки, он приподнялся с кресла:
- Я тебя ждал. – Утренняя улыбка, такая искренняя и невымученная, подняла настроение Клементин больше, чем все события, происходившие с момента её пробуждения:
- Тогда пошли! – «Я не люблю себя утруждать длинными фразами и предлогами разъяснения ситуации, но то, что он меня ждёт, странно…» - Думала Клементин, вместе с однокурсником выходя через портрет в коридор.
- Меня профессор Макгонагал просила показать тебе замок, сопровождать тебя до кабинетов, чтобы ты не заблудилась… - По покрывшимся румянцем бледным щекам Ремуса, Клементин поняла, что тот говорит неправду, но решила не огорчать его выяснением правды:
- Хорошо. – Коротко выдохнула она, и остаток пути до Зала они прошли молча.
- Эй, Ремус! Ты где пропадал? – Крикнул с другого конца стола Джеймс Поттер, когда Рем и Клем только уселись рядом с Лили. Парень, окликавший Люпина, приглашающее махнул ему рукой. Ремус вопросительно повернулся к Клементин, та, в свою очередь, посмотрела на Лили. Рыжеволосая гриффиндорка протестующе замотала головой, прошипев на ухо Клем какие-то слова. Сидевший по соседству Люпин сумел различить:
«Придурок, с причёской а ля «а я с метлы свалился!», «Высокомерный идиот», «Тупица, дружащий с подстать ему» - и прочие милые вещи, которые Эванс произносила всякий раз, завидев Джеймса.
Люпин, который искренне любил Лили, как сестру, даже слегка ревновал её к Джеймсу – той показной яростью, которой всегда прикрывалась Лили, как маской, была уже давнишняя нежность и своего рода страсть по отношению к Поттеру.
«Похоже, это замечают все вокруг, кроме самой Лили» - Фыркнул про себя Люпин, накладывая на тарелку яичницу, и лишь только потом помотав головой на предложение Джеймса сесть с ними. В ту же секунду ухмылявшийся Сириус, отвлёкшись от овсянки, что-то горячо зашептал на ухо Джеймсу, и лицо Поттера озарила такая же воистину хулиганская ухмылка.
«Хотя мы всё время ходим компанией, у Джеймса есть кто-то, кто ему ближе меня – Сириус.» - Грустно размышлял Люпин, ковыряя в яичнице кривые дыры. Есть уже определённо не хотелось. – «Хотя… У меня есть близкий человек.» - С лёгкой нежностью во взгляде, Ремус посмотрел на Клементин, но подруга не ответила ему на взгляд – она сосредоточенно наблюдала за противоположным столом.
Ремусу не составило труда вычислить цель взгляда девушки – где-то у края стола, в окружении Северуса Снейпа, Макнейра, и какой-то девушки, ласково ему что-то говорившей, сидел Регулус Блэк. В его руках был свежий номер Пророка, и четвёрка живо его обсуждала. Секунду спустя девушка подняла голову, встретилась взглядом с Клем и что-то зашептала на ухо Регулусу – тот, оторвав взгляд от газеты, посмотрел прямо на Клем.
Пересекшись взглядами со слизеринцем, гриффиндорка резко опустила взгляд в тарелку и принялась усиленно глотать обжигающую горло овсянку – ела, давилась, но не поднимала больше взгляда в сторону слизеринского стола.
Утро выдалось для Регулуса не лучшим в его жизни – не выспавшийся, он был вынужден проснуться в пять утра от внезапно зазвонивших заговорённых часов Нотта. Поворчав, слизеринец уж хотел вновь уснуть, но сон не шёл. В голове копошились обрывочные воспоминания вчерашнего дня, от дождливого утра, когда мать, ругаясь, как всегда, выпроваживала его из дома, как она просила сказать пару ласковых непутёвому старшему брату, давно сбежавшему из родного дома и жившего у Поттеров, до неожиданно тёплого вечера, когда он и Клементин шли от станции к каретам, дружественно болтая… Позже, Лиз Забини, его однокурсница, всё ему рассказала об этой странной девушке – и то, что та была родом из Франции, и то, что её отец – магл, и то, что его мать состоит в Ордене Феникса, а летом состоялось покушение на неё Пожирателями Смерти, в числе которых были его соратник Люциус Малфой и родители Лиз. И что теперь, измученная и утратившая рассудок женщина находится в Больнице Святого Мунго. Юный Блэк не чувствовал ни капли сочувствия по отношению к этой женщине, но испытывал что-то, походившее на сострадание, по отношению к Клементин.
Хоть его мать и не утрачивала рассудок, но её порой совершенно жестокий и властный характер и бредовые идеи выводили парня из колеи.
Итак, проведя всё утро в бесконечном самокопании, к завтраку Регулус ужасно хотел спать. Несмотря на все его попытки задремать за столом, Макнейр уговорил парня съесть хоть что-нибудь, а подсевшая к ним Лиз развернула перед сокурсниками свежий Ежедневный Пророк.
- Читайте. – Хмуро бросила она, протягивая газету Регулусу. Пробежавшись глазами по газетным вырезкам вроде «Любовные зелья из рогатых жаб на заказ», или «Совы – разведение, уход, кормление. Обращайтесь», нашёл огромную статью, шапка которой гласила: «Сломленная жизнь сотрудницы Ордена Феникса, Жизель Лионкур – новые происки Пожирателей, тайны заговорщика – Дамблдора и смертный приговор её дочери»
- Хм, заинтриговать они умеют. – Хмыкнул Макнейр, заглядывая Регулусу через плечо.
«ПОКУШЕНИЕ НА ЖИЗЕЛЬ ЛИОНКУР»
"…20 августа этого года произошло кошмарное покушение на Жизель Лионкур, сотрудницу аврората, состоявшую в Ордене Феникса. Приспешники Тёмного Лорда, по-видимому пытали её для получения какой-то тайной информации, которую так и не получили. Мы узнали, что Жизель была французским агентом основателя Ордена Феникса, директора Школы чародейства и волшебства «Хогвартс», Альбуса Дамблдора:
« - Я, безусловно, огорчён выпадением из строя такого ценного сотрудника, как Жизель. Искренне соболезную её родственникам и дочери, Клементин Лионкур. На время реабилитации Миссис Лионкур в больнице Святого Мунго, я приму Клементин Лионкур в ряды учеников моей Школы.» - Сообщает Дамблдор нашей газете.
Также он был опрошен с целью выяснения, какой информацией он снабжал Жизель, и почему она так была нужна Пожирателям, но Дамблдор не счёл нужным давать ответа на наш вопрос. Что ж, наши репортёры всё равно рано или поздно выяснят подробности той ночи, когда подвергалась пыткам Жизель Лионкур.
Остаётся посочувствовать её дочери, Клементин Лионкур, ведь помимо матери из родственников у неё только родной дядя Альфред, а насчёт отца известно только то, что тот был обыкновенным маглом, и бросил семью, когда девочка была ещё слишком мала.
Мы просим наших читателей присылать какие-либо подробности касаемо этой темы в нашу редакцию…»
Регулус прекратил чтение. Лиз, внимательно наблюдавшая за его реакцией, подняла голову, снова повернулась к другу и язвительно прошептала:
- А она, по-видимому и не слишком-то переживает… - Её слова, сочившиеся ехидством, заставили Регулуса поднять взгляд и встретиться взглядом с гриффиндоркой. Почувствовав, что он на неё смотрит, Клементин растерялась, покраснела и резко опустила взгляд в свою тарелку.
Блэку она не показалась такой уж беззаботной, какой ему её описала Лиз, но… Потерянной? Запутавшейся? Да. Но, судя по всему, статью она не читала. Внезапно Регулус окликнул парня, сидевшего за их столом ближе всех к гриффиндорцам:
- Передай это Клементин Лионкур, - Попросил он ошеломлённого сокурсника – скорее – поторопил он парня, заметив его замешательство.
Путём передачи газеты из рук в руки, она, наконец, попала в руки гриффиндорке. Недоверчиво глядя на текст статьи, Клем погрузилась в чтение. И, пока она читала её, глаза девушки всё больше и больше расширялись, а брови сосредоточенно сдвинулись, словно Клем хмурилась. И Регулус догадывался, какими эмоциями закончится прочтение статьи девушкой…
«Наконец-то этот сумасшедший день закончился…» - С немым удовлетворением думала Клементин, идя по коридору в компании Лили и Эми. После того завтрака, когда Ремус отказался присоединиться к своей компании, Джеймс и Сириус устроили ему бойкот, а значит, Хвост тоже. Однако, как и полагала с ухмылкой Лили, долго это не продлилось – уже после Заклинаний парни шли в обнимку, перешёптываясь и временами смеясь, как в былые времена. Клем никогда и не полагала, что сумеет крепко сдружиться с Люпином, он ей казался каким-то уж слишком потерянным, странным, со своими какими-то скомканными действиями и словами. Но он, безусловно, дополнял бесшабашных Джеймса и Сириуса, и вечно копировавшего своих знаменитых друзей Хвоста.
На Трансфигурации Джеймс предпринял две попытки послать записки Лили через Клементин, но рыжеволосая девушка, как только получив записки, безжалостно сжигала их прямо на глазах бедного Поттера. Третью записку перехватила профессор Макгонагал, упрекнувшая его в том, что лучше бы он так записывал лекцию, как посылал любовные дифирамбы миссис Эванс. На этих её словах Лили заметно смутилась и покраснела, прикрывшись пергаментом, но её странное поведение не укрылось от зоркой Клементин.
Она уже привыкла к этой девушке, к её двойственному отношению к Поттеру, к тем временам, когда она любила зазнаваться и поучать всех вокруг – прямой противоположностью она была в компании Эми и Клем – весёлой, беззаботной гриффиндоркой.
Но, несмотря на неплохой первый учебный день Клем в Хогвартсе, девушке не давало покоя прочтение с утра Пророка – что за секретная информация такая, которой Дамблдор снабдил её мать, из-за которой её жестоко пытали Пожиратели? Сириус взахлёб уверял её в том, что его братец-Регулус имел к этому покушению непосредственное отношение – но Клем ни на йоту ему не верила, как и не доверяла той информации, которую также распускал друг Джеймса, что он – слуга Тёмного Лорда.
Девушка детально вспомнила слизеринца – его аккуратно, волосок к волоску прилизанные волосы, задумчивые глаза – ну не мог, не мог он стать Пожирателем, весь его вид говорил об исключительной правильности парня. Но то, в какой сомнительной компании он находился, наводило кое-какие сомнения у гриффиндорки…
- По-моему, ещё два лестничных пролёта, и мы на месте – Проговорила Эми, чтобы хоть как-то заполнить висевшую над шедшими по лестнице девушками тишину. Лили осталась в Зале, чтобы проводить поужинавших малышей до гостиной – ведь она всегда была главной болтуньей в их компании. А осталась Эми – бывшая лучшая подруга Лили, и Клементин - которая медленно, но верно, перетягивала одеяло дружбы Лили на себя.
Эми это прекрасно понимала, и ей это не нравилось, но гриффиндорка не решалась закатывать скандала подруге – а вдруг та вообще прекратит с ней всякое общение? Эми в Гриффиндоре никто особенно не любил – все родители девушки обучались в Слизерине, отчего гриффиндорцам испытывать к ней какие-то нежные чувства? И поэтому, если бы Лили перестала с ней общаться, Эми бы осталась одна. С одной стороны Клем её понимала, а с другой… Не понимала, как можно дружить из принципа и надобности находиться хотя бы рядом с кем-нибудь…
- Клементин! – Внезапно окликнул гриффиндорку мальчишеский голос сзади. Девушка обернулась и увидела парня, обучавшегося на их курсе. Фрэнк, вроде… - Дамблдор просил передать тебе это – Он протянул перевязанный ленточкой пергамент девушке.
Растерянная, она слегка дрожавшими пальцами раскрыла его:
«Мисс Лионкур, я бы хотел видеть вас сейчас в своём кабинете. Это касается покушения Пожирателями на вашу мать, и информации, что я ей передал. Пароль в кабинет: «Лакричные леденцы».
Профессор Дамблдор»
------
Прошу, оставляйте своё мнение и критику в отзывах :)
