I. СимптомыМедицинскую карту Элоизы Миджен - а точнее, несколько строчек симптомов, аккуратно выведенные рукой Гермионой Грейнджер – Симус Финниган уже выучил практически наизусть, но по-прежнему не решался оторвать взгляд от документа. Во многом потому, что в этом случае ему пришлось бы наслаждаться видом самой Элоизы, которая и раньше не претендовала на звание первой девушки школы, а уж с огромными, налитыми гноем волдырями на лице и вовсе представляла собой тошнотворное зрелище.
- И?.. – взволнованно спросили с кровати. Симус машинально взглянул на пациентку и тут же выронил карту. За время, что он избегал этой живописной картины, фурункулы успели еще больше раздуться и к тому же начали выделять неприятную желтоватую жидкость. - Может, будет лучше, если меня осмотрит мадам Помфри?
- Она обязательно на тебя взглянет. Но для начала мы должны сделать необходимые наблюдения, - невнятно пробормотал он.
- Но вы ведь уже поняли, что со мной?..
- Нет, увы, пока не знаем, - уклончиво сообщил Симус и, старательно отводя глаза, вылетел из палаты.
Суровая правда заключалась в том, что Финниган действительно ничего не знал: ни причину появления волдырей, ни закономерность их роста, ни, прежде всего, имя ирландского божества, которое надоумило Симуса выбрать брошюрку с бодрым подзаголовком «НЕ ХОТИТЕ ЛИ ВЫ СПАСАТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЖИЗНИ?». Сама формулировка этого вопроса, казалось бы, подталкивала к единственно верному ответу, но гриффиндорец все-таки умудрился выбрать неправильный. Брошюрки эти раздавали еще на пятом году обучения в рамках подготовки к С.О.В.; сейчас же шла середина седьмого курса, а Симус до сих пор расхлебывал последствия своего скоропалительного решения.
- Как она? – встревоженно спросила Гермиона, когда Симус ворвался в кабинет и, левитировав себе кресло, плюхнулся на него с твердым намерением никогда больше не подниматься.
- Не в моем вкусе, - буркнул он, передавая ей карту. – Слушай, эти фурункулы растут как на дрожжах, и из них сочится какая-то гадость.
- И какова консистенция гадости?
- Я что, похож на человека, которому пришло бы в голову ее потрогать?
- А как иначе ты предлагаешь лечить Элоизу? – осведомилась Гермиона, поднимаясь с места и упирая руки в боки. – Симус, ну-ка быстро вернись и опиши все в подробностях. Иначе, когда вернется мадам Помфри, тебя в два счета разжалуют в медбратья.
- Ну, это не такой уж и плохой вариант, - пробормотал ирландец, но, тем не менее, предпочел повиноваться.
В медицинском крыле Хогвартса до сего дня он лежал лишь дважды, причем оба заболевания были сугубо маггловского происхождения и никакими чародейскими аномалиями не отличались. Возможно, переболей Симус хоть раз тромбозной трясучкой Джонса или множественным мононожием Стукера, он бы взглянул на вещи трезво и ни за что не принял решения стать целителем. Но поезд ушел: был оповещен декан факультета, были сданы на «отлично» соответствующие предметы С.О.В. и благополучно провалены те, что оказались ненужными, а кроме того, уже состоялся крайне серьезный разговор с родителями, результатом которого стали новая метла, полученная немедленно, и небольшой, но весьма уютный бабушкин коттедж в графстве Донегол, обещанный в случае успешного поступления в медицинскую академию при Госпитале святого Мунго.
Так что, когда одним прекрасным февральским утром профессор Дамблдор пригласил Симуса, Гермиону и Дина Томаса в свой кабинет и объявил, что у них будет шанс избежать дополнительных экзаменов в «Святом Мунго», если они пройдут двухнедельный курс практики в больничном крыле Хогвартса, отказаться Финниган не смог при всем желании.
- Мадам Помфри – превосходный специалист, - улыбался директор. – Я уверен, что вы получите у нее все необходимые знания о своей будущей деятельности, и непременно сообщу о ваших успехах руководителю госпиталя. Таким образом, все, что вам останется - сдать Ж.А.Б.А. и примерять халат интерна.
В тот день Дамблдор, впрочем, позабыл или не пожелал упомянуть, что двухнедельная практика вовсе не будет ограничиваться заполнением медицинских карт и переливанием снадобий. Открыть ребятам этот факт он предпочел лишь за ночь до ее начала.
- Конечно, вы понимаете, что целитель – это крайне ответственная профессия, - произнес он, вновь вызвав ребят к себе. – И вы имеете шанс приобрести бесценный опыт даже прежде, чем попадете в саму больницу. Дело в том, что профессор Трелони, наш бессменный преподаватель Прорицания, на днях открыла мне, что во время практики вам придется как можно скорее исцелить одного из пациентов, чтобы не поставить под угрозу жизни остальных. Я, разумеется, не сомневаюсь, что наша уважаемая мадам Помфри обязательно во всем разберется прежде, чем произойдет нечто серьезное, но, тем не менее, - директор внимательно взглянул на учеников, - призываю вас постоянно быть начеку.
Выдав это пугающее напутствие, он кротко улыбнулся и всем своим видом дал понять, что аудиенция окончена. В спорах по поводу того, действительно ли Трелони все это предсказала, или, если уж на то пошло, не выдумал ли предсказание сам Дамблдор, чтобы практиканты не расслаблялись, ребята провели весь вечер и время, отведенное на завтрак.
Заставив себя проглотить парочку сэндвичей, Симус, Дин и Гермиона отправились в больничное крыло, где при виде некоторых пациентов завтрак сразу же активно запросился наружу. Мадам Помфри этим утром почему-то задерживалась, и профессор МакГонагалл, введенная в курс дела, предложила ребятам не терять времени и начать осмотр больных.
Часовая стрелка уже приближалась к полудню, а мадам Помфри по-прежнему не появлялась. Меж тем, ученики начали здорово нервничать: даже ужасные фурункулы Элоизы Миджен казались цветочками по сравнению с заболеванием Джастина Финч-Флетчли, страдавшего от давления. В отличие от постоянно разбухавших волдырей Элоизы, давление пуффендуйца было стабильно высоким, хотя даже Гермиона понятия не имела, какой именно показатель давления земляничного джема на мозг считается нормальным: просто «ягодки» уже лезли у Джастина из ушей.
Симус добросовестно вернулся в палату девушки и, в целях собственной безопасности орудуя волшебной палочкой едва ли не из другого конца помещения, набрал в склянку немного густого желтоватого гноя, попутно едва не отрезав Элоизе ухо. Выслушав поток возмущений, он поспешно ретировался и по дороге в кабинет размышлял о том, что, пожалуй, незадачливым практикантам уже пора идти к Дамблдору и просить у него помощи.
- Ты только посмотри, сколько натекло этой дря…! - Ворвавшись внутрь со склянкой в руке, Симус обвел взглядом помещение и смущенно умолк на полуслове: помимо Гермионы, стоящей по струнке у окна, в кабинете присутствовала и без вести пропавшая заведующая больничного крыла.
Сегодня мадам Помфри была совсем не похожа на строгую, но добродушную женщину, с которой Симус привык встречаться в коридорах Хогвартса и этом самом кабинете, приходя за каким-нибудь снадобьем, чтобы избавиться от последствий очередной тайной дуэли. На морщинистом лице вместо приветливой улыбки красовалась саркастичная усмешка; свой привычный халат мадам Помфри заменила на обычную мантию; а кроме того, одна ее нога была забинтована, и опиралась целительница на деревянную трость.
- Замечательно, Финниган, но впредь попрошу вас более уважительно отзываться о пациентах – сколько бы их сюда, как вы изволите выражаться, ни натекло, - произнесла она и размашистым движением трости указала Симусу на свободное место между Гермионой и стеной кабинета. Ошеломленный ирландец быстро прошествовал к однокурснице и вопросительно посмотрел на нее: ответом ему стал такой же недоуменный взгляд.
- Да, как я говорила до триумфального появления Финнигана, нас с вами ждут две недели тесного сотрудничества, - вздохнула мадам Помфри. – Не сказать, что я от этого в большом восторге, но, поскольку Дамблдор спит и видит, как бы меня отсюда выгнать, с моей стороны было бы глупо предоставлять ему дополнительный повод искать мне замену.
- Выгнать? Но… он отзывался о вас, как о замечательном специалисте… - робко вставила Гермиона, но целительница лишь покачала головой:
- Он врет, моя милая наивная мисс Грейнджер. По правде говоря, даже чаще всех остальных, но таковы уж законы нашего с вами мира. К слову, раз уж речь зашла об этом, хотелось бы сразу познакомить вас с некоторыми методами успешной работы в больничном учреждении.
Гермиона поспешно достала из кармана блокнот и приготовилась записывать. Поскольку Симус подобной предусмотрительностью не отличался, ему оставалось лишь внимательно смотреть на мадам Помфри, и от его взгляда не укрылось, что женщина, склонив голову набок, весьма мрачно посмотрела на свою ученицу поневоле.
- Грейнджер, что вы делаете?
- Но… собираюсь конспектировать, ведь… - стушевалась девушка.
- Я вам не учебник, - проворчала целительница. – Впрочем, как хотите, лишь бы это был не донос Дамблдору. Итак, первая заповедь хорошего врача: все пациенты лгут.
Заслышав это, Гермиона, уже поставившая перо на бумагу, остановилась, нахмурилась и непонимающе посмотрела на мадам Помфри.
- Что, вы меня собираетесь разубеждать? – На губах пожилой женщины играла едва заметная ухмылка.
Девушка вновь замялась и обратилась за поддержкой к однокурснику. Тот, все еще пораженный неожиданными изменениями в характере школьного доктора, не смог даже ободряюще ей подмигнуть.
- Ну, разве это не слишком общее суждение? – осторожно спросила она наконец. – Да, конечно, не все ученики предпочитают говорить правду, но когда речь заходит о…
Мадам Помфри устало вздохнула и нахмурилась, и под ее взглядом невнятный бубнеж Гермионы прекратился сам собой.
- Грейнджер, перед вами больной, - объявила она. – Он заявляет, что у него астма, все симптомы указывают на астму. Ваши действия?
- Буду пытать его, пока не узнаю правду? – рискнула Гермиона.
- Хорошо, а если представить, будто я вам не говорила, что все врут? – Мадам Помфри закатила глаза.
- Буду лечить его от астмы, разумеется…
- Пока одним прекрасным днем у него не откроется внутреннее кровотечение, а поверхность кожи не примет нежно-радужный оттенок и не начнет пахнуть ромашкой, - торжествующе объявила целительница. – А все потому, что вы не удосужились спросить, почему он пришел к вам, если и так знает, что у него астма.
- А… зачем он пришел? – Гермиона была окончательно сбита с толку.
- Поздно, он задохнулся во сне, уже не узнать. - Мадам Помфри театрально развела руками. - Ну ладно, ладно: потому что на самом деле у него еще вырос хвост. Что, естественно, вкупе с синдромами астмы прямо указывает на венгерскую лихорадку. Но поскольку вы у нас на редкость красивая и вежливая девушка, он постеснялся показывать вам свою филейную часть, а вы из-за своей несобранности не догадались расспросить его поподробнее. Вот он и умер.
- Знаете, это какой-то чересчур невероятный случай, - вступился за подругу Симус.
- Чепуха. Чересчур невероятный случай - это когда заканчивается учебный год, а Поттер ни разу за это время не попадает в больничное крыло. Все остальное встречается сплошь и рядом. Итак, все пациенты врут. Это первый постулат. Второй и последний постулат я сразу озвучивать не буду, иначе, как я уже поняла, будет неинтересно вас пытать. Вот вы, Финниган.
Перепуганный Симус сделал шаг вперед.
- Перед вами пациент. Вместо ноги у него древко от метлы. Он без сознания и потому соврать не может при всем желании. Ваши действия?
- Ну, вероятно, попытаться трансфигурировать ее обратно…
- Вы что, сдурели? Вам известно, сколько людей лишилось конечностей только потому, что их целитель предпочитал бездумно трансфигурировать что-либо обратно без выяснения причин?
- Тогда, э-э, проверить, увлекался ли он органической трансфигурацией…
- И в мыслях не было.
- Узнать, не было ли на него наложено проклятие…
- Травма получена в домашней обстановке, причем в полном одиночестве.
- Ну, вероятно, какое-то редкое заболевание… мутация… - пожал плечами Симус, который не слишком боялся предстать идиотом после того, как в дураках оказалась даже Гермиона.
- Нет, нет и нет. Все куда проще. Он чистил свой летательный аппарат, но, вот незадача, перепутал один слог в заклинании. «Тенцио» вместо «Терцио» - и получайте превосходный протез.
- Но я же спрашивал, увлекался ли он органической трансфигурацией! – возмутился гриффиндорец.
- А я и ответила, что не увлекался, - терпеливо разъяснила мадам Помфри. – Если наш условный пациент – не Лонгботтом, не стоит приравнивать неправильно произнесенное заклинание к хобби.
Симус покраснел и потупил взор.
- Второй постулат напрашивается сам собой. Задействуйте оба полушария мозга, а не только то, в котором хранится информация из медицинского справочника. Не будет логических умозаключений – не будет и веселых рожиц выписывающихся пациентов, - наставительно заключила целительница и внимательно взглянула на своих подопечных. – Вопросы есть?
- Э… а что случилось с вашей ногой, мадам Помфри? – вежливо поинтересовалась Гермиона, машинально взметнув руку вверх. Пожилая женщина многозначительно сузила глаза.
- Вопросы, относящиеся к нашей с вами работе, я имею в виду. Нет? Вот и отлично. Приступим к делу. – С этими словами она уселась за свой стол, прислонив трость к стене, и выжидающе взглянула на практикантов. – Что у нас сегодня?
Гермиона поспешно раскрыла верхнюю карту из небольшой стопки, которую держала в руках.
- Ромильда Вэйн жалуется на головные боли. Другие симптомы: высокая температура и позеленевшая кожа. Э-э… я думаю, это болезнь Кинви, - порозовев, добавила она, косясь на открытый медицинский справочник.
- Курс и факультет? – со вздохом спросила мадам Помфри.
- Гриффиндор, пятый курс, но какое отношение…
- Запомните: дифференциальный диагноз в Хогвартсе всегда начинается с расписания занятий. У них третьим уроком сложный зачет по зельям, так что гоните ее взашей. Впрочем, сначала проверьте ее глаза на серебристый блеск. Когда установите его наличие, гоните ее взашей и попросите передать профессору Снейпу, что лично я бы поставила ей «отлично» - за энциклопедические знания в области зелий, имитирующих вирусные заболевания.
- Э... вы сможете сделать это сами, потому что профессор Снейп сам поступил полчаса назад, - сообщила Гермиона, поднимая следующую карту. Судя по тому, как быстро она залилась краской, очередная диагностическая ошибка ее здорово подкосила.
- Какая злая ирония, – вскинула брови целительница. – Что у него?
- Пропала свертываемость крови, зато появились судороги левого мизинца. Подозреваю раннюю стадию малой королянки.
Мадам Помфри лишь отмахнулась.
- От этой ерунды наш Король Подземелий и сам способен себя вылечить. Видимо, какие-то осложнения, о которых он не потрудился вам сообщить. Так, хорошо, я его сама навещу. Еще кто?
- Полумна Лавгуд с осыпающимися ногтями и распухшим носом…
- Черт побери, опять эта умалишенная, - проворчала целительница.
- Мадам Помфри, Полумна психически здорова, - незамедлительно встала на защиту подруги Гермиона. – Просто она видит мир не так, как мы с вами…
- Просто она видит несуществующие формы жизни и нередко страдает от вымышленных болезней, - безжалостно отрезала пожилая волшебница. – Хорошо, кто остался?
- У Элоизы Миджен на лице огромные фурункулы, которые стабильно увеличиваются в размере. Еще из них вытекает вот это вещество, - сообщила Гермиона, указав на колбу в руках Симуса. Тот с радостью передал образец мадам Помфри, и она внимательно изучила его, поднеся к окну.
- Миджен – это та дурнушка с Пуффендуя, которая то и дело превращает свое прыщавое лицо в полигон для магических исследований? – припомнила она. – По всей видимости, аномальная форма чароотторжения. Разберемся. Кто у нас последний?
- Финч-Флетчли, Джастин. У него из ушей лезет джем.
- Малиновый? – Мадам Помфри вскочила с кресла, резко изменившись в лице.
- Н-нет, земляничный, - поспешила успокоить ее перепуганная Гермиона. Целительница облегченно вздохнула.
- Отлично, значит, ничего серьезного. Запомните, когда у пациента из ушей идет малиновый джем, можно сразу объявлять карантин и составлять завещание. Значит, так… - Она отняла у Гермионы две медицинские карты из пяти и двинулась к выходу из кабинета, где, обернувшись к практикантам, объявила: - Снейпом и Финч-Флетчли занимаюсь я. Грейнджер обеспечивает черничную ванну для пальцев Лавгуд, это должно замедлить выпадение ногтей. Брезгливый ирландец идет и прижигает наши прыщи-гренадеры раствором кровяника…
В этот момент дверь за ее спиной открылась, и вошел Дин Томас, с ног до головы перепачканный земляничным джемом. Прежде чем он успел поприветствовать мадам Помфри, она продолжила, даже не оборачиваясь на гриффиндорца:
- А черный парень избавляет больничное крыло от симулянтов. Введите его в курс де…
- Я не черный парень, - обиделся Дин.
- Ого. Черный парень, отрицающий, что он черный? Что у нас тут, парадокс Альвхейма? – Мадам Помфри резко повернулась на каблуках и смерила Дина оценивающим взглядом, после чего слегка смущенно добавила: – Вот как. Должно быть, я вас с кем-то спутала.
Дин удрученно пожал плечами, словно говоря: да это, мол, здесь частенько происходит. Тем временем Симус, вспомнив вдруг нечто очень важное, окликнул целительницу, которая уже практически покинула кабинет:
- Мадам Помфри!
- Что еще?
- А… ну… симптомы этих больных – они не могут подходить под описание какой-нибудь жутко заразной инфекции? – осторожно спросил он. Мадам Помфри внимательно взглянула на всех практикантов по очереди и, сделав шаг назад, захлопнула за собой дверь.
- Откуда это у вас такие мысли, Финниган?
- Ну… просто, на всякий случай…
- Значит, «просто, на всякий случай» сначала Грейнджер ищет у всех больных подряд вирус Кинви, потом у Финнигана просыпается любовь к «жутко заразным» инфекциям… Что вам известно? – строго вопросила она.
Гермиона замялась и покосилась на Дина с Симусом.
- Меня не проведешь, - предупредила мадам Помфри, явно раздраженная тем, что незадачливые практиканты пытаются от нее что-то утаить. – Заверяю вас, рано или поздно я так или иначе обо всем узнаю.
- Профессор Дамблдор сказал нам, что у профессора Трелони было видение, - чуть слышно произнес Дин. – Будто нам предстоит спасти одного больного, чтобы сохранить жизни остальных…
- Во имя Мерлина! – громогласно фыркнула целительница, мгновенно теряя всякий интерес. – Гороскоп она ему не составляла? Может, сегодня вообще неблагоприятный день для посещения больничного крыла? Живо за дело! Видения!.. – И с этими словами она удалилась, продолжая что-то ворчать себе под нос. Когда стук трости стих за поворотом, Дин потрясенно пробормотал:
- Вот это старушенция.
- Понятия не имел, что она так ведет себя с коллегами, - поддержал его Симус. – Я как-то больше привык к «держи шоколадку», а не «живо пшел и вымазал ее прыщи ядовитым раствором».
- Ладно вам, зато сразу видно, что она настоящий профессионал, - одернула парней Гермиона и, забрав карту Полумны, тоже покинула помещение.
II. Осложнения- Мадам Помфри разве не придет? – произнесла Элоиза, едва шевеля губами. Симус, который c гримасой глубокого отвращения размазывал по ее фурункулам густую красную субстанцию, многозначительно кашлянул.
- Помолчи, пожалуйста. Я тебе уже говорил: эта вот штука только на твои нарывы действует благоприятно, а если ее наглотаться, то будет уже все равно, придет мадам Помфри или нет. Сейчас она… Дьявол! – вскрикнул он, когда один из прыщей-переростков с неприятным звуком лопнул от чрезмерно сильного прикосновения его кисточки. Успокоившись и стерев с себя гадкий желтый гной, Симус закончил: – Мадам Помфри с некоторых пор не очень жалует общение с пациентами напрямую. Впрочем, я уж не знаю: может быть, это относится только к тем, на чьем лице нет ни одного живого места.
- На нее не похоже, - уныло протянула девушка. – Когда я пыталась избавиться от прыщей, и что-нибудь при этом шло не так, у нее всегда уходило на лечение не больше двух часов. Впрочем, сейчас-то и случай совсем другой…
- То есть, на этот раз ты не пыталась избавиться от прыщей? – не понял Симус, отводя кисточку в сторону. – Почему тогда на их месте появились эти блямбы?
- Ну, так или иначе я от них все время избавиться пытаюсь… Но в этот раз я точно не пользовалась никакими специальными средствами. Даже не знаю, из-за чего так могло выйти...
- Гм. Чего же ты раньше об этом не сообщила? – спросил он, в очередной раз пробегая глазами по медицинской карте. – Вот, у Гермионы записано: «осложнения при борьбе с угревой сыпью, возбудитель неизвестен»…
- Я ничего не говорила про угревую сыпь, - запротестовала Элоиза, прикрывая глаза, - я только сказала, что понятия не имею, почему они так разбухли.
- Э-э… видимо, канцелярская ошибка, - пробормотал Симус, после чего отложил кисточку в сторону и вычеркнул последнюю строчку. – Я пойду проконсультируюсь с мадам Помфри, но ты не волнуйся – раствор кровяника все равно должен помочь: он уймет боль и задержит рост фурункулов, пока мы не узнаем, что его поддерживает.
- Хочется верить, - слабо улыбнулась девушка, и Симус, преодолев отвращение, весело подмигнул ей в ответ. Впрочем, очень скоро он и думать забыл про всякое веселье: издав жуткий крик, начинающий целитель отскочил от кровати пациентки. Глаза Элоизы стали фасетчатыми.
Вылетев в коридор, он столкнулся с Гермионой и Дином: как оказалось, они тоже искали мадам Помфри.
- У Полумны судороги, и она пахнет паленым, - испуганно сообщила девушка, на ходу перелистывая медицинский справочник. – Я даже не успела дать ей черничный отвар. Мерлин, у нее целых четыре симптома из абсолютно разных областей… Понятия не имею, что это может быть.
- Эх, здорово у нас практика начинается, ничего не скажешь, - вздохнул Дин.
Мадам Помфри обнаружилась в палате Джастина: она сидела на краешке кровати и пристально вглядывалась в смертельно бледное лицо пуффендуйца. Симус и Гермиона начали наперебой вещать о возникших осложнениях, но как только целительница удостоверилась, что никто пока не умирает, она сразу же подняла ладонь, призывая к молчанию.
- Они подождут: у нас тут увлекательная беседа с Финч-Флетчли, - объяснила она и обратилась уже лично к пациенту. – Повторяю вам: отпираться бесполезно. Мы оба знаем, что вы врете. Признавайтесь, что вы принимали!
- Ничего я не принимал! – прохрипел Джастин, выплевывая очередную порцию земляничного джема в специально поставленный поднос.
- Я не могу лечить вас от ничего. Прекратите врать, Финч-Флетчли! – Мадам Помфри хлестко стукнула тростью по изголовью кровати.
- Но я вам повторя… кх… кх… - Он согнулся пополам: на этот раз варенье полезло и из носа. Целительницу, казалось, совершенно не волновали его потенциальные проблемы с респираторным трактом и нарушения дыхания: она спокойно повернулась к практикантам и с кислой миной сообщила:
- Вот вам классический пример среднестатистического пациента. Врет и не краснеет. Впрочем, нет, краснеет - но исключительно по физиологическим причинам.
- Но ему же плохо! – воскликнула Гермиона, глядя на страдания Джастина. Но как только она собралась подойти ближе и помочь пуффендуйцу, мадам Помфри выставила перед девушкой трость на манер шлагбаума:
- Ни шагу дальше, Грейнджер, пусть себе мучается. Я тоже мучаюсь, у меня нога болит. - Она вновь повернулась к пациенту: - О’кей, Финч-Флетчли, я ничего никому не скажу. Гиппократ – слышали о таком? Лечил он прескверно, зато изобрел совершенно дурацкую, но порой весьма полезную штуку под названием «врачебная тайна». Выкладывайте, что вы приняли, пока джем не полез в ваши легкие.
Видимо, это немного отрезвило Джастина. Когда он сумел, наконец, откашляться, то некоторое время виновато глядел на свое испачканное вареньем одеяло, а затем пробормотал:
- Настойку на фениксовой травке… У нас… у нас был зачет по трансфигурации, а Бигл с шестого курса сказал, что она поможет…
- Использование запрещенного ингредиента и жульничество на экзамене, - поцокала языком мадам Помфри. – Да, безусловно, это настолько тяжкое преступление, что лучше бы вам было помереть. – Она подошла к настенному шкафчику и извлекла из нагромождения склянок пузырек с пометкой «Березово-календуловый концентрат». Все его содержимое целительница бесстрастно вылила в ухо Финч-Флетчли, предварительно заставив того перевернуться набок. – У меня для вас есть и хорошая новость: вам не придется долго ждать, чтобы приступить к отбыванию наказания. Я вас выпишу сегодня же вечером: уверена, Помона и Минерва к этому времени уже придумают, как скрасить вам пост-фениксиновую депрессию.
- Но вы же обещали, что никому не скажете! – прохрипел Джастин. - Как же ваша клятва Гиппократа?!
Мадам Помфри изогнула бровь.
- Клятва кого? Знаете, Финч-Флетчли, давала ее давным-давно, уже и не припомню, что там к чему… - Она поднялась с кровати и сперва позабыла опереться на трость, из-за чего ее лицо перекосила гримаса боли. Восстановив равновесие, она повернулась к ошеломленным практикантам и объявила: – Так, девушка-муха – это совсем не интересно, так что давайте сначала навестим девушку-костер. Ну, идем же, чего вы таращитесь? – и сама первой покинула палату.
С Полумной мадам Помфри обошлась не менее жестко, но на когтевранку, в отличие от Финч-Флетчли, ее методы не произвели ни малейшего впечатления – разве что после пятнадцати минут допроса девушка вежливо поинтересовалась, действительно ли шоковая терапия может ей помочь.
- Это не шоковая терапия! - грозно рявкнула мадам Помфри, стуча тростью о пол. – Ваши симптомы указывают как минимум на сотню атипичных заболеваний разом, и если мы не установим, чем именно вы больны, вы превратитесь во что-нибудь отвратительное прежде, чем успеете сказать «мозгошмыг»! Прекратите врать, Лавгуд, и признавайтесь, какую
реально существующую пищу вы принимали в последнее время!
- Я все и говорю, как есть, чего вы на меня кричите? – обиделась Полумна. – Обедала я в столовой, где мне, как и всем остальным, подали эту ужасную запеканку, в которой червервольфов было даже больше, чем на берегах Амазонки в погожий день…
- Слышали? – буркнула целительница, поднимаясь с места и явно пропуская остаток фразы мимо ушей. – Червервольфы. Знаете, раз уж мы с вами теперь вроде как коллеги, я разрешаю вам самостоятельно принять выбор: либо замедляйте выпадение ногтей и распространение этого ужасного запаха, либо отлавливайте в ее голове несуществующих животных.
- Мы что, будем лечить симптомы? – нахмурился Симус, когда все четверо уже вышли в коридор.
- А что нам еще остается, когда пациент наотрез отказывается идти на сотрудничество? Подождем, может, у нее откажет какой-нибудь важный орган. То-то она взвоет.
- Мадам Помфри, это… это бесчеловечно! – изумилась Гермиона.
- Бесчеловечно, - целительница повысила голос в расчете, что ее услышат в палате, – это вешать лапшу на уши человеку, который пытается тебе помочь, и вместо внятных ответов на вопрос знакомить его с несуществующими животными вроде шизофеечек!
- Парагномиков, - терпеливо поправила Полумна. – Я же вам объясняла: маленькие невидимые карлики, вызывающие нарушение работы головного мозга. Наукой установлено, что они, возможно, фиолетовые...
- Лавгуд, прекратите! – прикрикнула на нее мадам Помфри, после чего обратилась к Дину, значительно понизив голос: - Так, Томас, ступайте и пообщайтесь с однокурсниками, может быть, им что-то известно. А когда выяснится, что ничего не известно, обыщите ее комнату.
- Обы… что? – задохнулся Дин. – Меня из школы выгонят! Это же незаконно!
- Ой, можно подумать, тебе впервой,
братан.
Гриффиндорец окончательно запутался и даже рот приоткрыл от удивления.
- Вы что, собираетесь обращаться со мной, как со стереотипным афроамериканцем… даже зная, что я не афроамериканец?
- Это еще нужно доказать. Ну, пошевеливайся же, у нас тут люди умирают. - Мадам Помфри нетерпеливо подтолкнула практиканта тростью.
- Но как я…
- Ты волшебник, придумай что-нибудь. – Она закатила глаза. Когда Дин, озадаченно покачав головой, побежал к выходу из больничного крыла, целительница повернулась к Симусу и Гермионе: - Дайте ей настойку алоэ и сделайте, наконец, черничную ванну. А вы, Финниган, позже возьмете ее ногти и проверите на чары: не удивлюсь, если окажется, что Лавгуд кого-то окончательно достала, и ее попросту прокляли.
- Почему я? – скривился Симус, вспоминая крайне неприятные черные кусочки, лежащие на подносе возле кровати больной.
- Вы мне не нравитесь. Вперед, у нас еще одна остановка.
Северус Снейп даже в больничной койке представлял собой зрелище величественное и внушающее страх. Зельевар полусидел в кровати, облокотившись на высоко поднятые подушки, а на одеяле перед ним стоял поднос с алхимическим оборудованием: небольшой дымящийся котел, пара колб и дистиллятор. Со всем этим Снейп ловко управлялся правой рукой – левая располагалась неподалеку от подноса и, судя по непрекращающимся произвольным движениям, жила своей собственной жизнью.
- Что это вы делаете? – подозрительно спросила мадам Помфри, подходя ближе и изучая импровизированную лабораторию.
- Лечу себя от малой королянки, - буркнул Снейп, не поднимая глаз. - Поппи, будьте любезны, передайте лепестки фиалки.
- Очень занятно, - похвалила целительница, внимательно наблюдая, как зельевар уверенным движением наполняет колбу примерно наполовину. – Только малой королянки у вас нет.
- Есть, в этом уж не сомневайтесь, - пробормотал Снейп и поднес склянку к свету, чтобы оценить цвет получившегося зелья. Многозначительно закатив глаза, мадам Помфри вдруг проявила удивительную для своих лет прыть: она нанесла тростью слабый, но точно рассчитанный удар, и стеклянная емкость, вылетев из пальцев профессора зельеварения, мгновением позже разбилась о пол.
- Что вы себе позволяете, По… Поппи?! – повысил голос Снейп, ошеломленно глядя на целительницу.
- Я позволяю себе лишь то, за что получаю здесь деньги, - смиренно объяснила мадам Помфри. – В данном случае: не даю вам убить себя настойкой белозубки.
- Эта настойка лечит малую королянку, которой я заражен!
- Убедительно. Но по-прежнему неправда. Если это и вправду королянка, что вы здесь, позвольте поинтересоваться, делаете?
- Насколько я помню, здесь больничное крыло, - холодно ответил Снейп. – Видимо, именно сюда должны обращаться люди, которые страдают от, скажем, болезней.
- И это означает, что лечить их должны совсем другие люди. - Целительница охотно включилась в словесную игру. – Если же люди, которые прекрасно знают, как себя лечить от определенной болезни, приходят к другим людям, но лечить себя не дают, значит, у этих людей было временное помешательство рассудка, что недвусмысленно указывает на нарушение работы головного мозга.
- Это у вас помешательство рассудка! – рявкнул Снейп, резкими движениями наполняя вторую колбу. На этот раз мадам Помфри не стала мелочиться и заклинанием сбросила на пол весь поднос. Изумление зельевара продлилось достаточно долго, чтобы целительница успела отнять у сварливого пациента палочку и наложить на него «Petrificus Totalus».
- Ну, он болен, - скромно объяснила мадам Помфри, заметив, что нижние челюсти практикантов отреагировали на эту сомнительную лечебную процедуру синхронным отвисанием. - Что-то неврологическое, по всему видно. Придется дать ему внутривенно отвар Уилкшира и посмотреть, как отреагируют его зрачки, - продолжила она уже в коридоре, роясь в карманах мантии. – Грейнджер, займитесь этим.
Достав пузырек с каким-то разноцветным драже, мадам Помфри не глядя высыпала несколько таблеток на ладонь и молниеносно проглотила.
- Что это? – полюбопытствовал Симус.
- Обезболивающее, Финниган.
- Это из-за ноги? – встряла Гермиона. – Что все-таки с ней случилось, мадам Помфри?
Целительница тяжело вздохнула, убирая пузырек обратно в карман, и нарочно ускорила шаг.
- Подвернула утром, - хмуро бросила она. – Теперь, когда я вам призналась, вас, разумеется, мгновенно осенила некая гениальная идея по диагностике наших пациентов, дружно идущих на ухудшение?
- Нет, мадам Помфри…
- Так прекратите стоять столбом и задавать бесполезные вопросы – займитесь, наконец, делом! – прикрикнула целительница и, хромая сильнее обычного, направилась в свой кабинет.
- Настоящий профессионал, а? – пробормотал Симус через некоторое время. Гермиона закусила губу и неопределенно кивнула:
- Ну, по крайней мере, она явно знает, что делает…
III. Диагноз- Мадам Помфри теперь точно известно, что со мной? – с надеждой спросила Элоиза Миджен.
- На все сто процентов, - быстро соврал Симус, бросая оценивающий взгляд на ее фурункулы, которые под действием раствора кровяника заметно уменьшились в размерах. Теперь гриффиндорец мог бесстрашно смотреть на эти жуткие волдыри, но никакой заслуги с его стороны тут не было: уж лучше любоваться ими, чем фасетчатыми глазами Элоизы.
- И… что же?
- М…. мухоз, - ляпнул Симус, не осмеливаясь сказать девушке правду. На самом деле мадам Помфри диагностировала это заболевание как острую чароотталкивающую реакцию на очередное магическое средство от прыщей и наотрез отказывалась лечить Элоизу, прежде чем та признается, что соврала.
- О-о. И как я его подхватила?
- У тебя надо спросить. В любом случае, это успешно лечится.
- Симус?
- Да?
- А одним из симптомов мухоза случайно не является искривление пальцев?
Гриффиндорец насторожился.
- А почему ты спрашиваешь?
- Теперь она может совершать рукопожатие тыльной стороной ладони! Костная инфекция, Гермиона! Я описал ей возможные последствия во всех подробностях, и она по-прежнему отрицает, что дело в лечении прыщей. Знаешь, либо Элоиза выкрала из Министерства сверхсекретную антиугревую мазь, либо мадам Помфри придется, наконец, признать, что она не врет.
Симус и Гермиона стояли по разные стороны койки Северуса Снейпа и, переговариваясь вполголоса, наблюдали за его зрачками. Зрачки эти пока вели себя точно так, как подобало зрачкам Мастера Зелий – пристально глядели то на одного представителя Гриффиндора, то на другого, словно пытаясь произнести всякие страшные словосочетания вроде «минус сто очков» и «два месяца чистки трофеев».
- Ну, Ромильду и Джастина она заставила расколоться, - пожала плечами девушка. – Как знать, может, и Элоиза применяла что-то запрещенное… Симус, смотри!
Внезапно Снейп закатил глаза, причем так глубоко, что взгляду ребят некоторое время представали только белки с бахромой из кровеносных сосудов. Затем зрачки вернулись на свое законное место, но теперь это были не черные кружки, а жутковатые треугольники красного цвета.
- Пирамида-B, - прокомментировала Гермиона и уткнулась в медицинский справочник. Через некоторое время она недоуменно взглянула на Симуса. – Его мозг в полном порядке.
Глаза зельевара вновь закатились – на этот раз исключительно по его собственной инициативе.
- Отвар Уилкшира дает небольшую погрешность, - успокоила девушку мадам Помфри, когда Гермиона и Симус вновь предстали перед начальством. – Ну, или вы напортачили, Грейнджер. Выбирайте, что вам больше нравится.
- Я не напортачила! – гневно ответила Гермиона, потрясая медицинским справочником. – Я все делала строго по инструкции!
- Грейнджер, вы маггл…
- Ах, и вы туда же!
- … и потому прекрасно знаете, куда вымощена дорога благими намерениями, - закончила мадам Помфри и немного погодя, заметив, как устыдилась Гермиона, добавила: - Ничего страшного, все когда-нибудь ошибаются. Радуйтесь лучше, что никого пока не убили.
- Но вы точно уверены, что проблема неврологическая? – осторожно спросил Симус. – Ему стало хуже, температура просто зашкаливает…
- Абсолютно уверена! Поработайте здесь с мое, и тогда…
Оборвав ее на полуслове, в кабинет влетел Дин Томас, на лице которого без труда читалось его отношение к медицинской практике в целом и поручениям мадам Помфри в частности.
- Ничего необычного в ее комнате нет, - устало отрапортовал он. – Специально проверил все заклинаниями, определяющими опасные чары. Ядовитых веществ тоже нет. Сокурсницы говорят, что ничего особенно странного с Полумной в последнее время не происходило: к примеру, она принесла вчера пустую клетку и заявила, что внутри парагномики. Вполне в ее духе.
- Вы хотите сказать, она постоянно так себя ведет? – задумчиво уточнила мадам Помфри. – Мне казалось, Лавгуд немного не в себе, но…
- Она не «не в себе», - упрямо заступилась за подругу Гермиона. – Она просто…
- Навязчивые визуальные галлюцинации указывают на множественные расстройства лобной доли, - не замечая ничего вокруг, продолжила свои рассуждения целительница, - ну конечно же! У нее болезнь бехолдеров!
- Мадам Помфри, это не навязчивые галлюцинации, - не сдавалась девушка. – Она же сама признает, что эти парагномики невидимые! Она… ну, просто в них верит.
- А я верю, что болезнь бехолдеров объясняет все симптомы, точнее, их разнообразие, - отрезала целительница. - И еще я верю, что это заболевание лечится. И еще я верю, что, если вылечить Лавгуд, у нас останется… дайте посчитаю… на одного пациента с необычным заболеванием меньше. Так что идите и дайте ей асфоделевый концентрат, да побыстрее, пока у нее рот не исчез!
- Меня несколько настораживает склонность мадам Помфри видеть во всем неврологические заболевания, - призналась Гермиона Дину и Симусу, пока те отмеряли необходимую дозу лекарства.
- Ты же сама прочитала в справочнике: болезнь бехолдеров идеально подходит под наши симптомы, - пожал плечами Симус.
- Да, это если учитывать, что Полумна и впрямь сумасшедшая!
- Ну, говоря начистоту, кому-то давным-давно нужно было это подтвердить с медицинской точки зрения… - глубокомысленно изрек Дин. – Зато болезнь бехолдеров не заразна – значит, потенциальная инфекция сейчас сидит либо в Снейпе, либо в Элоизе. И да, Гермиона, даже учитывая твой скептицизм по отношению к пророчествам, нам лучше поскорее установить, в ком именно. Я говорил вчера и повторю сегодня: Дамблдор не стал бы уделять Трелони внимание, если бы не знал наверняка, что это предсказание было настоящим!
- Да, Дамблдор не стал бы… - машинально повторила Гермиона и вдруг резко выпрямилась, выронив из рук склянку с лекарством. Ее глаза расширились. – Если только… Но… Не смейте ничего давать Полумне! – охрипшим от волнения голосом наказала девушка и молнией вылетела из комнаты. Настороженно переглянувшись, Симус и Дин побежали за ней.
- Миджен, я сейчас могу взять ваше плечо и обернуть им ваши ноги, - вздохнула мадам Помфри, сидя на кровати Элоизы и дружески похлопывая ее по колену. Колено безвольно прогибалось под ее рукой, и девушка нервно мигала в такт этим движениям. – Может, пора уже признаться, что вы мазали свои прыщи чем-то противозаконным?
- А может, это вам пора признаться, что ногу вы не подворачивали? – звонко воскликнула Гермиона, вбегая в палату в сопровождении остальных практикантов.
- Что вы здесь делаете, Грейнджер? – нахмурилась мадам Помфри. – Финниган? Э… ДиТи? Вы дали Лавгуд концентрат?
- Отпираться бесполезно, - торжествующе объявила девушка на манер самой целительницы: разве что злорадства ее голосу явно недоставало.
- Я не отпираюсь, Грейнджер. - Женщина сузила глаза. – И впредь советую вам следить за тем, как вы разговари…
- Вы врете. Все врут – первый постулат целителя. Вы сами нас учили, - хладнокровно продолжала Гермиона. - На самом деле вашу ногу кто-то укусил, так?
- Если и так, какое, во имя штанов Мерлина, отношение это имеет к…
- Самое прямое, - кивнула девушка и, подскочив к мадам Помфри, бесстрашно ухватила ее за нос.
Изумленная целительница начала вырываться, но Дин и Симус, уже введенные в курс дела, цепко схватили ее за руки. И без того несчастная Элоиза безмолвно наблюдала за странной сценой, пытаясь беспомощными руками натянуть одеяло на лицо.
- Вас укусили, но вы не знаете, кто, - спокойно продолжала Гермиона, наблюдая, как тяжело пожилой женщине удается дышать через рот. – Я вам расскажу. Второй постулат – использовать голову и строить логические цепочки. Это были якобы несуществующие невидимые фиолетовые карлики, мадам Помфри - парагномики, которых принесла в школу Полумна Лавгуд. Их яд проникает в полость носа и при вдохе вызывает серьезные умственные расстройства, в чем мы сегодня на вашем примере и убедились. Трелони оказалась права, когда предсказывала, что нам придется спасти одного пациента, чтобы не убить остальных. Этим пациентом были вы.
Часом позже все трое уже стояли в кабинете Дамблдора, и ближе всех к директору – сияющая от гордости Гермиона.
- Я поражен вашей сообразительностью, мисс Грейнджер, - вещал Дамблдор, глядя на студентов поверх неизменных очков-половинок. – И вы, мистер Томас и мистер Финниган, тоже сделали все, как полагается. Подумать только, парагномики! Фантазии мисс Лавгуд оказались вовсе не фантазиями. Чего только не случается в этой школе, верно?
- Вам ли не знать, - отозвался Дин. – Полумна рассказала, что именно вам она показывала парагномиков незадолго до их побега.
- Просто поразительно, как легко одно из этих созданий нашло дорогу из когтевранского крыла в покои мадам Помфри, правда, директор? – подхватила Гермиона, прищурившись.
Дамблдор лучезарно улыбнулся.
- Да, эта школа полна чудес, - с торжественным видом кивнул он. – Но прошу вас, заметьте: за этот день, полный удивительных событий, вы очень многому научились. Вы, мисс Грейнджер, осознали, что хорошему целителю необходима некоторая твердость характера; вы, мистер Финниган, стали справляться со своей брезгливостью, а вы, мистер Томас… э-э… что вы сегодня узнали, друг мой?
- Ну, к примеру, что в нашей школе процветает расовая дискриминация, - чуть подумав, отозвался Дин.
- Что ж, уже кое-что, - безмятежно пожал плечами Дамблдор. – Надеюсь, с выздоровлением мадам Помфри и остальные пациенты пошли на поправку?
- Да, профессор. Полумна Лавгуд, как выяснилось, подхватила какую-то болезнь, когда была с отцом в Южной Америке: она говорила нам об этом, но мы не обратили внимания. Просто ее инкубационный период затянулся. В случае Элоизы Миджен, оказывается, вина действительно лежит на средстве от прыщей. Но она сама здесь ни при чем: воспаление спровоцировало обычное мыло, на которое после обилия всей этой магической косметики ее организм отреагировал неожиданно остро.
- А профессор Снейп? – вскинул брови Дамблдор, когда Гермиона внезапно умолкла, не упомянув о последнем пациенте.
- У него была малая королянка, - в конце концов ответил Симус. – Он… э-э… ее сам у себя спровоцировал.
- Ох-ох-ох, - сокрушенно покачал головой директор Хогвартса. – Я всегда говорил: чужая душа – потемки… Думаю, Северус устрашился зачета, который ему предстояло провести у пятикурсников, вот и решил денек-другой отлежаться в больничном крыле. Ничего, я прекрасно его понимаю: сам когда-то был преподавателем. Ох уж эти пятикурсники… Кстати, когда будете выписывать профессора Снейпа, передайте ему, пожалуйста, что мое предложение о возобновлении разведывательной деятельности в тылу врага все еще в силе. Пусть насчет этого не беспокоится.
- Целитель, укушенный практически несуществующим волшебным уродцем - вот что такое «чересчур невероятный случай»! – заявил Симус, когда все трое уже сидели в гриффиндорской гостиной и делились с товарищами впечатлениями о первом дне практики. – Хотя мы вполне могли бы и раньше обо всем догадаться. Можно подумать, доктора вроде сегодняшней мадам Помфри согласились бы терпеть хоть в какой-нибудь клинике!
