По чужим правилам

Пролог. Начало для профессора Снейпа

__________________________________________________
Автор: cherno.belaja
Тип: джен
Рейтинг : РG-13
Размер : миди
Пейринг : СС; НЖП и все-все-все
Жанр : Драма / Юмор/ Стёб / АU / Фантастика
Отказ : Всё – Роулинг, жуткий стёб - авторский, всё остальное – народа, коммерческой выгоды не извлекаю.
Предупреждение : АU, ибо это фантастика; ООС по той же причине; частичное POV персонажей; неграфическое насилие.
Комментарий : может возникнуть вопрос, почему в предупреждениях указана Мэри-Сью, а в персонажах – НЖП. Дело в том, что по мере прочтения станет понятно, что никакая она не Мэри-Сью, просто хорошо притворяется. В конце концов, это её мир =)
___________________________________________________




Школа чародейства и волшебства «Хогвартс». 1995 год.


В Хогвартсе темно.
Над Великобританией ночь, полная луна, сильный ветер несёт рваные облака. Низкие, тяжелые, они животами цепляют голые вершины древних гор. Они цепляются за них, наверное, хотят остаться здесь. Им, как людям, страшно отправляться в неизвестность. Это их судьба, но иногда, в страшные тёмные ночи, они не могут с ней смириться.
Завтра взойдёт солнце, и страхи рассеются, как утренняя дымка. Но сейчас… Сейчас третий час ночи, холодный осенний день, остатки покореженных дождями листьев срывает с веток, тощих и гибких. Завтра утром будет дождь, возможно, ещё до рассвета – я чувствую это каждым старым шрамом, уродливой памятью тела о том, что душа давно уже старается забыть.
В слизеринских подвалах – кромешная тьма.
Ночью ли, днём – здесь всегда ночь. Темнота, в которой отсутствует свет. Раньше, в первые годы, я зажигал «Люмос», теперь иду на ощупь. Даже не так – я иду, широко открыв глаза, привыкшие к темноте, но они ничего не видят. Механическая память ведёт меня вперёд. Я знаю, сколько шагов до поворота, сколько ступенек вниз, куда надо протянуть руку, чтобы найти дверную ручку. Ещё один коридор, совсем узкий, сводчатый, влажный. Скользкий пол, неровные камни, помнящие подошвы Основателей и слизеринских деканов – и всё. Кто кроме нас не боится спускаться так глубоко, далеко в темноту, в неизвестность?
Раньше я тоже боялся, пока не забыл, что такое страх.
Глупо бояться темноты, когда можешь по-настоящему не вернуться с любого собрания Пожирателей смерти…
В темноте нет чудовищ, чудовища живут внутри каждого из нас, они так же опасны при свете солнца, как и в отсутствие света. Потому что от себя не уйти. Я сам – вот самое страшное, что может случиться со мной здесь.
Хорошо, что студенты не знают, что подвалы пусты и безопасны, хотя… Если мне не опасно находиться в этих подвалах – кто даст гарантию, что и с детьми ничего не случится? Они умеют ломать шеи и на ровном месте…
Глубины Хогвартских подземелий, самое их сердце: три высокие ступеньки вниз, семь шагов вперёд, коридор раздваивается. Слева тянет свежим воздухом, но я ни разу не ходил в ту сторону и не знаю, куда ведёт второй коридор. Правый – двенадцать шагов, на тринадцатом – упираюсь в дверь. Шепчу пароли, взмахиваю палочкой…
Я дома.
Почти.

Наверное, только Дамблдор и приведения знают, где находятся мои покои. Заблудиться в сплетении тупиков, лестниц и коридоров несложно. Не все лестницы ведут туда, куда кажется. Не все тупики – на самом деле тупики.
Но это неважно, потому что, зная настоящий путь, я могу добраться до гостиной Слизерина за три минуты, даже если буду идти медленным шагом, на ходу влезая в брюки и потягивая кофе. Или даже если буду делать и то, и то единовременно.
Сейчас я шел быстро. Словно что-то подгоняло меня в спину. Я не знал, что именно, что за странная сила вцепилась в меня. Так странно…
Я знаю, что меня называют Летучей Мышью – за глаза. Я знаю, что моя мантия развивается при ходьбе, и более того – я делаю это специально, потому что мне это нравится. Возможно, таким образом я чувствую себя увереннее.
Но чёрной-чёрной ночью, в чёрном-чёрном коридоре чёрный-чёрный профессор никого испугать не может. Его попросту не видно. Похоже на какую-то детскую страшилку из тех, что рассказывают, спрятавшись в шкафу, замогильным шепотом, пока родители спят.
Сказочка о Чёрном Профессоре. У него была чёрная мантия и чёрное сердце. Его называли Пожирателем смерти, потому что лунными ночами он бродил по школе, взметая пыль длинными полами, и пожирал глупеньких школьников, вышедших прогуляться после отбоя…
И тут мне стало страшно. Сила, толкавшая меня в спину, вдруг схлынула в небытие, и я остался совершенно один, с занесённой над порогом ногой в чёрном-чёрном ботинке. Из дверного проёма на меня глядела темнота.
Я хотел зажечь «Люмос», хотел переступить порог, захлопнуть за собой дверь. В абсолютной тишине сердце билось гулко, в рваном ритме.
Не знаю, чего я боялся. Логика твердила, что я сам себя накрутил, испугал, что нужно пить успокаивающие зелья и спать больше пяти часов в сутки, бросить нервную работу, бросить выпивать стаканчик огневиски перед сном и кофе по утрам, послать к Мерлину Волан-де-Морта и его прихвостней, Альбуса и его фениксовцев, Гарри Поттера, Лонгботтома и даже Малфоев. Обоих.
Но кроме логики было и кое-что ещё. Шестое чувство, без которого не выжить на войне. Чутьё шпиона, вопящее, как баньши, которому наступили на ногу. Тревожное, как колокол на ратуше на рассвете, как крик ворона на кресте...
«Да ты чёртов поэт, Снейп!»
Я почти дома! Почти…
Я подался вперёд в попытке войти в комнату и оказаться в безопасности. И в последнее мгновение понял, что не успею.






Пролог. Начало для Вер



«Из архива Т.V.»


Крупным круглым почерком, на желтом нелинованном листе, чёрными чернилами.
Без даты.
Озаглавлено: «Отчёт. До проверки – чашка чая и дослушаю песню… В общем, около часа объективного времени. Если что – считайте меня монархистом, идеалистом и первым советским космонавтом. Поехали».
Заглавие подчёркнуто несколько раз.


«Открываю глаза… Страха нет.
Это моя игра.
Я режиссер, у меня – главная роль. Я - продюсер, костюмер, гримёр, сценарист; я – актёр, зритель, критик.
Я набираю актёров. Нет, не так: я их создаю. Придумываю, рисую, материализую, делаю живыми свои иллюзии, фантазии и мечты.
Это меня заберут из зала на носилках, это меня забросают гнилыми помидорами, это обо мне напишут разгромные статьи и мне вручат Оскар…
Поток сознания, состояние полной неизлечимости, неподдающееся диагностике.
На что похожа наша жизнь? Я могу бояться выйти за порог своего дома, но я не боюсь рисковать собой в мире иллюзий. Почему? Неужели там у меня больше целей, чем здесь, в реальности? Кто я там? Суперстар, спаситель мира, человек с большой буквы «Ч»?
Бред. Я точно знаю, кто из нас настоящий. То моё «я» не просыпается по утрам в постели в душной комнате с плотно зашторенными окнами, то моё «я» не поёт в душе, не отправляется на утреннюю пробежку, не пьёт кефир из пол-литровой прозрачной кружки. Оно не учится и не работает, не знает тяжести книг, не носит продукты из супермаркета, не водит машину по забитым улицам, не думает о том, что ему одеть, кому позвонить вечером и не пора ли лечь спать, наконец, чёрт бы всё это побрал?! У него не болит голова, не мёрзнут ноги, не жирнеют волосы, не ломаются ногти…
Оно не живое. Оно идеальное – насколько в моём мозгу могло родиться что-то идеальное… Субъективно – идеальное.
То моё «я» тоже ругается матом, любит пирожные и сгущенное молоко – оно такое классное, если пить его прямо из банки… У меня нет вредных привычек, но у меня были все шансы их приобрести, однако я ими не воспользовалась. Я не… Впрочем, позвольте упустить эти подробности, какое значение они имеют для истории? Никакого, пожалуй, и да простят меня мои уважаемые потомки, коих я всё равно после себя не оставлю. И не просите!
Я не знаю, как мне это удалось и удалось ли. Что, если я ошиблась? Вот что меня волнует… Я могу бояться выйти в булочную, но при этом очертя голову бросаюсь в неизвестное – кто я, первооткрыватель, экспериментатор, герой? Идиот, сумасшедший, псих? Доктор, стакан валерьянки и привяжите меня к креслу… А то ведь встану…
Кто, скажите мне, видел режиссёра, не посетившего премьеру собственного фильма? Клод Моне смешивал краски, будучи почти слепым, но он видел свои картины в собственном воображении! Бетховен писал музыку, будучи глухим – неужели он не слышал того, что пишет?!
Неужели страх остановит мою руку, лежащую на кнопке «Пуск»?!
Чёрта с два, держите меня семеро, я вам покажу, как высаживаются на Луне по-настоящему… Поехали, что ли?!»


Под конец записи разобрать слова становится почти невозможно.
Слово «поехали» наведено несколько раз, количество вопросительных знаков внизу листа превышает пределы разумного.
Лист сложен вчетверо и сильно потёрт на сгибах, словно его некоторое время носили в кармане.
На обратной стороне стоит зелёный штамп личного архива Т.V.




Глава 1. О боли и ошибке

"Anything that can go wrong will go wrong" (с.) Закон Мёрфи





За 3 года и 2 месяца до описываемых событий.


Ver: други мои верные, кто знает, как выглядит Хогвартс? Плиз, очень нужно!!!
Снейпоманка: Загляни в канон. Хочешь, ссылку кину?
Ver: данке шён, у меня есть бумажные.
Снейпоманка: Ничего себе! Вот это ты крута!
Ver: угу, как ледовая горка в канун рождества.
Снейпоманка: А если «ви»? Хотя…
Ver: у тётушки Ро нет «ви» с Хогом. Я искала.
Твой_Медленный_Яд: Съезди в «The Wizarding World of Harry Potter».
Снейпоманка: Ого, какая свежая мысль!
Ver: он что, ещё работает?
Твой_Медленный_Яд: Ох, факнутые дети мои, на декорации разобрали, ха-ха! Не у всех же такой загадочный менталитет, как у нас?
Сын Поттера: Всё работает. В Америке, господа, просто нет Комиссии по Повышению Нравственности, так что они могут увлекаться всем, чем угодно. А менталитет тут ни при чём, можно подумать, вы с американцами не знакомы.
Твой_Медленный_Яд: А не работает – дай на лапу сторожу.
Ver: спасибо. Нет, честно. Его же Ро помогала проектировать, так?
Альфа777: Ага, это лучше любого «ви»! Я сына возила лет пять назад.
Снейпоманка: Кстати, насчёт «ви» - а ты случайно не?..
Ver: тс-с, ша! Нас читает ФСБ!


:) :) :)




Снейп очнулся, но не сразу это понял. Сказочка про «чёрного-чёрного профессора» продолжалась, но не долго. Потом включился свет.
Это был не магический, а обыкновенный электрический свет от сорока ваттной лампочки, чего Снейп понять не мог. Потому что, оглядевшись, заметил, что находится в своих же апартаментах, а там электричества с сотворения мира не водилось.
Впрочем, на второй взгляд, более вдумчивый, профессор обнаружил некоторые несоответствия, как на детских играх «найди 10 отличий». Отличий было даже больше, чем десять, однако возможности выяснить, кто вздумал заняться дизайном интерьера и поменять половину вещей в его комнатах, включая цвет штор на иллюзии окон, у Снейпа не было.
Зельевар был привязан к креслу. Кресло на ощупь оказалось незнакомым. Видимо, это была одна из новых, «не-его» вещей. Снейп вообще не любил кресла, а с сегодняшнего дня – особенно.
- Какого Мерлина? – спросил Снейп.
- Лысого.
Профессор поёжился. На ответ он, признаться, не рассчитывал. Это был риторический вопрос, впрочем, тот, кто на него ответил, этого не знал, или знать не хотел.
- Кто вы и что вам нужно?
В круг света вышел… Вышла. Да, наверное, это была девушка. У неё были коротко стриженные волосы, не то светло-каштановые, не то тёмно-рыжие, смуглое лицо с острыми скулами, и губы почти в тон волосам. Одета она была в наглухо застёгнутую бесформенную мантию.
Она приблизилась бесшумно, словно не касалась ногами земли, голос у неё был тихий, вкрадчивый, неприятный, как будто она всю жизнь провела, разговаривая исключительно с младенцами. Или тяжелобольными. Или проработала «добрым следователем» во всех детективных фильмах производства любой киностудии мира.
В общем, Снейпу, привязанному к креслу, она очень не понравилась.
- Я ужас, летящий на крыльях ночи, - сказала девушка. – Десница судьбы * и… Блин, снова забыл!
«Забыл? – подумал Снейп. – Так мальчик оно или девочка?» Поскольку мантия качественно скрывала все выступающие части тела, определиться было трудно. Лицо не выражало ни женственность, ни мужества, и вообще его было плохо видно в полумраке. Голос… Голос был обычным, чуть хрипловатым. Снейп не сильно в этом разбирался.
- Вы собираетесь меня убить? – спросил зельевар.
Фраза «десница судьбы» показалась ему неоднозначной. Она… оно могло хотеть всего, что угодно, включая выпить крови, узнать, как пройти в библиотеку, и обсудить политику партии либералов за прошлый год. Но Снейп не верил, что кто-то, способный застать его – ЕГО! – врасплох, пожелавший его связать, и пока не спешащий отпускать, будет делать всё это в мирных целях.
Si vis pacem, para bellum. **
В мире Снейпа война шла всегда, и он всегда был к ней готов. Даже больше: в мире Снейпа не было ничего, кроме войны. И его это здорово достало. До самых печёнок.
- Убить? – удивилось… это. – А вам хочется?
- Нет.
Отвечая, Снейп нисколько не покривил душой. Ему совершенно не хотелось умирать. Пусть жизнь и была тошнотворной штукой, но она всё же была, и это было хорошо. Настолько хорошо, что менять что-либо ближайшие лет сто зельевар не собирался.
Он любил свои котлы, ингредиенты, кошмарный запах в своей лаборатории, после неудачных экспериментов не выветривающийся годами. Ему нравилось по вечерам перелистывать замшелые выпуски «Вестника Зельеварения». *** Нравилось, вооружившись пером и красными чернилами, выискивать ужасающие глупости в домашних заданиях студентов, коллекционировать их и хохотать потом над ними в особо грустные осенние дни.
Снейпу вообще много что нравилось, как и всякому нормальному человеку. Как всякий нормальный человек, он хотел жить. Тупо, страстно, животно, бесспорно. Правда, были вещи, через которые он не переступил бы даже во имя сохранения жизни, но о таких вещах он старался на трезвую голову не думать. Особенно перед сном.
Впрочем, сегодняшней ночью поспать профессору не светило. И он об этом догадывался.
- Это хорошо, что нет. Убивать вас – глупая трата ценных ресурсов, расточительство. Мы к такому не приучены. Наша великая держава пропагандирует разумность и меру во всём, то есть ничего не бывает много, то есть ничего лишнего не бывает. Вам такое знакомо?
- Я не очень понимаю, о чём речь, - признался Снейп.
- У-у, дырявые носки Тима Бартона! В наше время перед всем человечеством стоит эта проблема, знаете ли. Пустые головы политиков наконец озаботились тем, что количество природных ресурсов на планете конечно, и они придумали гениальную идею про «меру», хотя ещё наши предки говорили: «Всякое дело мера красит».
Оно замолчало и выжидательно уставилось на Снейпа. Глаза у него тоже были неприятные, колючие, с искорками. Цвет их до сих пор оставался невыясненным.
- Я – не ресурс, - возразил Снейп. Аргументацию к этому смелому заявлению он пока придумать не мог.
- Ресурс. Или вроде того. Вы лошадь, на которую поставлено всё, что вообще было поставлено за эту игру, так что вы обязаны скакать. Поэтому я не собираюсь вас убивать, я тут не для этого.
- Это хорошо, - согласился зельевар, у которого уже мозг вскипал от странных разговоров и политике и лошадях. Он по-прежнему не сильно понимал, что от него хочет странное существо, но за выражение мыслей вслух оно не заслужило бы меньше минус пятидесяти баллов, происходи дело на его уроке.
Похититель подошел совсем близко, и Снейп почувствовал тонкий аромат духов. Женских, естественно. Миндалевидные глаза вдруг оказались прямо напротив его лица, и он заметил, что у них странный цвет – фиолетовый.
«Такого не бывает», – подумал профессор.
Девушка, всё-таки оказавшаяся девушкой, внимательно изучала Снейпа, как изучают перед покупкой дорогую вещь на предмет брака. Её рука коснулась Снейповых волос, и он вздрогнул. Он терпеть не мог свои волосы, и поэтому терпеть не мог, когда кто-то их трогает.
- Странно, - сказала девушка. – Даже в «ви» они были грязными. Как я могла ошибиться, а?
- Это от зелий, - пояснил Снейп. – А перед сном я их мою. Почему всех так интересуют мои волосы?! Уберите руку, чёрт бы вас побрал!
Рука опустилась. Впрочем, она опустилась не окончательно, а легла на его плечо, и вдруг Снейп понял, что дрожит мелкой дрожью. «Нервы ни к чёрту», - подумал он.
- Кто вы? – повторил Снейп свой вопрос.
Он действительно боялся. Ему не нравилось это странное существо, не нравилось быть беспомощным. Не нравилось ничего не понимать.
- Меня зовут Марфа.
- Вы врёте, разве это имя?
- Вообще-то это имя! – обиделась девушка. – Самое что ни есть настоящее, просто древнее, эпохи Царей. Но… Да, я вру. Просто оно подходит к моему образу.
- Образу?
- К роли, если хотите. К миссии.
У Снейпа голова шла кругом.
- Какой роли? Кого вы играете?
- Разве это не очевидно? Я играю Мэри-Сью, конечно. А как иначе я бы вас связала, вы не подумали?!
- Вообще-то…
- Ну, извините! – девушка надула губки, потом рассмеялась. – И второй вопрос: что мне от вас нужно, если я правильно запомнила.
Снейп кивнул. Он почему-то думал, что она просто не обратила на его вопросы внимания, а оказалось, она всё прекрасно помнит, просто отвечать не торопится.
От этого девушка не понравилась ему ещё больше. Странные разговоры, непонятные словечки, невероятная внешность – Снейп ненавидел то, что не мог понять. Поэтому он и стал профессором – чтобы суметь понять как можно больше.
- Я хочу, чтобы вы провели меня на собрание «Ордена Феникса».
- Только в виде багажа, - огрызнулся зельевар.
- Да вы прирождённый террорист, - восхитилась девушка.
Снейп истерически захохотал, что вообще-то было для него, как для человека уравновешенного, с отличным самоконтролем и богатым жизненным опытом, вещью несвойственной. Зато он узнал, что смеяться, когда ты крепко прикручен к креслу, очень неудобно, и решил больше никогда так не делать.
- Я, верите ли, в жизни не слышал большего бреда. А живу я уже достаточно долго.
- Неважно, сколько вы живёте уже. Главное, сколько вы будете жить ещё, - философски заметила девушка, и от её слов явственно пахло угрозой.
Снейп не знал, насколько опасной может быть эта сомнительная «Марфа» - возможно, она только красуется, возможно, способна убить его щелчком пальцев, и даже не запачкается при этом. Если бы он хоть примерно представлял себе, что такое «Мэри-Сью», ему было бы легче. Но он слышал о многих волшебных существах, и среди них ничего подобного не водилось. Фиолетовые глаза тоже не казались ему чем-то знакомым, как он ни напрягал память – ни в одной древней рукописи не говорилось ни про что похожее.
- Так да или нет?
- Нет, конечно. Девушка, если выдумаете, что я так вот запросто сдам вам «Орден», то вы – идиотка.
«Марфа» хихикнула, и вышло это у неё так непринуждённо, будто они сейчас за столиком в кафе сидели, а не в тёмном подземелье.
Снейп всё отчётливее понимал, что если она сейчас развяжет его – он задушит её голыми руками, а потом уже будет разбираться, что означает весь этот не прописанный в расписании бред.
- Боюсь, вам придётся пересмотреть своё решение, - мягко произнесла девушка, и её вкрадчивый голос прозвучал откровенно мерзко.
Рука, до этого лежащая на плече профессора, взметнулась в воздух. Зельевар инстинктивно зажмурился, ожидая удара, однако удара не последовало. Он почувствовал мягкую тяжесть чужой кожи на своей щеке, но это была вовсе не пощёчина, как он сначала подумал. Рука просто коснулась его щеки, и осталась там, хоть он и попытался отдёрнуть голову.
- Я не буду пересматривать свои решения, - храбро сказал Северус, не зная, чего ему теперь следует ожидать. – Если вам угодно, можете направить апелляцию в Европейский Суд.
«Да хоть в ООН», - пробурчала девушка, её тёплое дыхание стало для Снейпа гипнотическим. Он почувствовал, что голова тяжелеет, тело – не слушается команд, а веки сами норовят опуститься.
Он расслабился – расслабился, не смотря на неудобную позу, двусмысленную ситуацию, опасность и неприязнь. Расслабился достаточно для того, чтобы почувствовать…
Рука, касающаяся нежной кожи щеки, была горячей. Снейп знал это ощущение по долгу службы. Когда долго работаешь с кипящими котлами, понимаешь толк в раскаленном железе. Рука была горячей, как котёл, простоявший на огне несколько часов.
Сначала профессор растерялся, потому что твёрдо знал, что такого не бывает. Возможно, странное состояние, в котором очутился его разум, тому виной? Потом Снейп уже не смог ни удивляться, ни строить связных рассуждений о чём бы то ни было. Попытавшись вернуть контроль над обмякшим телом, Снейп дёрнулся, желая отстраниться, а потом мир начал тонуть в ослепительной вспышке.
Снейп не был точно уверен, но, кажется, он всё-таки закричал.



***


Я с самого начала подумала, что что-то идёт не так.
Как только втащила Снейпа в его комнату и привязала к креслу. Или нет: как только профессор очнулся и начал с удивлением крутить головой по сторонам. Что он хотел найти? На что так удивлённо смотрел, хотела бы я знать?!
Да, тар'к марханг, **** он вообще не должен был сознания терять, или я что-то путаю?
Нет, я, конечно, знала, что без ошибок не обойтись. Но, извините, ошибки тоже разные бывают. Сделать небо зелёным, а солнце – розовым – вот это ошибка. А если герой с подозрением рассматривает интерьер собственной комнаты – тут я ничего не понимаю.
Дальше – больше, и да простят меня снейпоманы всех времён и народов. Он же нарушил первый закон «ви», единственное незыблемое в этом мире! Или старик де Марго был пьян, когда формулировал их, либо фокус не удался. Склоняюсь к последнему.
Снейп не мог, НЕ МОГ не знать о том, что знаю я.
И пофиг даже, что волосы у него чистые, я всегда подозревала, что это самый глупый из всех фандомных штампов. В остальном ведь похож – и хвала Эру! *****
Нет, стоп, какое «пофиг»?! Я что, напрасно пересмотрела все «ви» с ним?!
Но самым странным всё равно было другое.
Я не собиралась причинять Снейпу боль. Он не должен был её чувствовать. Сначала всё было правильно. Я сделал предложение, он смог от него отказаться. Теперь нужно было сделать предложение таким, чтобы отказаться от него было невозможно – обычные сюжетные заморочки.
Он мог кривиться, орать и чёрт знает, что ещё делать, но настоящему персонажу «ви» никогда не будет больно. А ему было. Я почувствовала это так же хорошо, словно мы поменялись местами. Он закричал, и я тоже готова была закричать, не знаю, от боли ли, от ужаса? Что-то пошло не так.
Я отдёрнула руку так быстро, как только смогла. Между нами словно была разлита бочка сжиженного электричества. Я не удержалась на ногах и – о, верх эстетики! – плюхнулась на задницу. И захохотала. Снейп распахнул мутные глаза и смотрел на меня, не мигая. Мне было не по себе от этого взгляда.
Мерлин побери, или как они здесь говорят?
На щеке профессора алел отпечаток моей правой ладони, несимпатично вздуваясь волдырями. «Я должна с этим что-то сделать», - подумала я. Но пока так и осталась сидеть. Сил спорить с обстоятельствами не было никаких.
Не знаю, сколько времени мне понадобилось, чтобы прийти в себя, меня трясло, ноги онемели, но я встала и подошла к креслу. Снейп дышал хрипло, ему до сих пор было чертовски больно, грудь тяжело вздымалась и опадала.
- Я всё ещё не изменил своё решение, - сказал он.
- Знаете, сие пока не столь актуально, - призналась я. – Но вообще некоторые религии учат нас подставлять вторую щёку… И я даже являюсь приверженцем одной из них.
Снейпа от этих слов буквально перекосило. Симпатичная гримаса получилась. Дрожащими от чувства вины пальцами я провела по ожогу, и профессор со свистом вдохнул, сжимая кулаки. Вслед за движением моей руки кожа розовела и становилась такой, как прежде.
- Я не хотела, чтобы так вышло, - честно сказала я, - Вы не должны были испытать боль.
- Я думал, что пытки – обязательная часть программы.
Несмотря на иронию, в голосе послышалось некоторое облегчение, щедро приправленное подозрением.
Странно, сейчас он говорил так, как будто… Словно он не участник, а свидетель. Но что он может об этом знать? Согласно первому закону де Марго – он должен был знать о «классике жанра» ровно столько, сколько об этом знаю я.
- Вот именно, что обязательная! Только поэтому я и решила включить их в игру. Но боли быть не могло, разве что фантомная, но тут я и сама не ориентируюсь, как это происходит. Я ведь не маньяк и не садист, если бы я хотела сделать кому-то больно, я бы отловила на улице парочку жертв или занялась постройкой БДСМ-ной «ви», а не экшеном. Хотя это, знаете, глупость. Сексуальное удовольствие для героев «ви» так же не доступно, как и боль. Я имею в виду не главных героев, конечно. Агент Смит из «Матрицы» сколько раз умирал? И хоть бы что!
Снейп слушал меня молча, не перебивал. Но я почти с первого предложения убедилась, что он действительно ничегошеньки не понимает, как ни старается. Говорят, новичкам везёт. Но я давно не новичок. Я просто не могла бы сделать «ви», способную обойти Три закона Жюльена де Марго!
Но я говорила всё равно, чтобы не молчать. Может, он завис? Я ведь и в обычных кодах иногда путаюсь, да? Сейчас, вот ещё слово – и радостный блеск озарит его глаза, и он всё поймёт…
Как вы думаете, агент Смит знал, что он программа? Знал, конечно. Но разве так уж плохо ему жилось? До встречи с Нео, во всяком случае…
Но чуда не произошло, хоть тут у нас и магическая псевдо – реальность.
Странно, ведь на самом деле магия не имеет никакого отношения к настоящим чудесам. Настоящие чудеса – это исключительная привилегия религии. Я являюсь верующим человеком, православным, как подавляющее большинство жителей Содружества, но всё равно, как же мало чудес было в моей жизни!
- Скажите, то, что вы всё время говорите – это нормально? – наконец спросил Снейп. – Мне кажется, что мы разговариваем на разных языках. Вы, видимо, маглорожденная, а к тому же иностранка?
- Что, акцент прорезался? – съязвила я.
Я говорю на английском без акцента, потому что любое «ви» должно быть английским, это одно из негласных правил хорошего тона. Странно, что при этом старик де Марго был французом до мозга кости. Я его читала в оригинале, во всяком случае, то есть на французском. Хотя, может, это он так пошутил. Он вообще, если верить хроникам, человек весёлый. Когда всё окончится – выбью у него аудиенцию, и обсудим мой странный случай. Кому ещё в нём разбираться, как не ему?!
- Акцент? Какой, к Мерлину, акцент, если каждое десятое слово мне не знакомо?!
- А по контексту слабо догадаться?
Я знала, что слабо. Но чем бабушки лысые не шутят?
- По какому, интересно, контексту мне следует догадаться о том, кто такой «агент Смит» и что такое «матрица»?! И что такое «ви»? И о какой игре вы постоянно твердите? В Святого Мунго сегодня день открытых дверей?
Всё, я пропала, мне конец, это финиш, полный абзац!
Спаси меня, Дед Мороз!
- Боюсь, вам очень не понравятся ответы, – призналась я, стараясь побороть истерический смех, пытающийся прорвать плотину здравого смысла.
Мне и самой они не понравятся. Впрочем, по сравнению с вопросами, ответов на которые у меня пока нет – всё это суета. И томление духа. ******





____________

* Цитата из мультфильма «Чёрный плащ» в пересказе брата, за дословность не отвечаю. примеч. альфы.

** Лат. «Если хочешь мира, готовься к войне». Источник – Вегеций.
Так же см. Цицерон: «Если мы хотим пользоваться миром, приходится воевать»; и Корнелий Непот: «Мир создается войной».

*** Не помню, было ли такое в каноне. Весьма сомневаюсь. Но название встречается у каждого уважающего себя фикрайтера, а я себя уважаю ;)

**** Ругательство, почёрпнутое из книги «Тяжело быть младшим». Очень рекомендую. Автор.

***** Кто же в наш век не знает Илуватара, создателя Эа, Айнур и Арды – в общем, всего-всего-всего и всех-всех-всех? примеч. альфы.

****** Екклесиаст 1:14 и дальше по тексту.




Глава 2. О Вер и Вирте


За 3 года до описываемых событий.

Ver: товарищи, внимание, вопрос. Как НА САМОМ ДЕЛЕ выглядит Снейп?
Снейпоманка: Загляни в канон. Хочешь, ссылку кину?
Ver: опять двадцать пять! Я все книги перерыла, фильмы пересмотрела, все фики перечитала, все «ви»-фики…
Последний Герой-Малфой : И что?
Ver: он везде РАЗНЫЙ!!!
Снейпоманка: Он красавчик.
Твой_Медленный_Яд: У него длинный нос, тощая задница и желтые зубы.
Тот самый: И жирные волосы.
Альфа777: Мне до ужаса надоели эти глупые штампы!
Ver: взаимно. Но почти во всех «ви» он такой. Только в старых фильмах нормальный.
Снейпоманка: Нормальный? Красавчик! Прелесть! Зайчонок! Люблю!!!
Твой_Медленный_Яд: Насколько я помню, вопрос касался настоящего Снейпа. Посмотри в «ви»-интервью у Ро.
Ver: спасибо! А то я не смотрела! Нет его там! Только в текстовых, из самых ранних.
Твой_Медленный_Яд: Можно подумать, ты действительно их ВСЕ пересмотрела? ;-)
Ver: А-а, потёкшая тушь Мерлина Мэнсона! Вот это я затупила… Но он там, наверное, такой же, как в книге?
Твой_Медленный_Яд: А ты рискни, посмотри. Там было кое-что интересное. Сейчас ссылку брошу.
Снейпоманка: И мне-е-е!!!
Сын Поттера: Счастье для всех, даром, и пусть никто не будет забанен.
Последний Герой-Малфой : Админ, ты третий в очереди))))
Ver: тогда как всегда последняя?
Твой_Медленный_Яд: Зато ведь ради тебя стараемся.


:) :) :)




Для начала профессора Снейпа всё же отвязали от кресла. Правда, в глубине души он подозревал, что делается это только лишь затем, чтобы не запачкать кровью симпатичную зелёную обивку. Оптимизм всегда был слабой стороной зельевара.
Впрочем, пока его не спешили убивать. Он тоже кое-как держался и не лез душить «Марфу» - но очень, очень хотел! До чесотки в пятках!
- Пошли, кофейку выпьем, поговорим в атмосфере тепла и уюта?
- Да вы вообще в своём уме?! – возопил профессор, вскакивая на ноги. От длительного сидения ноги затекли так, что он не устоял и снова оказался в кресле.
- Не знаю. Должно быть, в чужом. *
Девушка схватила Снейпа за запястье, и они аппартировали в небольшую, светлую комнату, полную воздуха и солнечных лучей. Это показалось Снейпу странным, потому что, насколько он помнил, совсем недавно, около часа или чуть больше, над Великобританией ещё царила ночь. А теперь здесь было позднее утро.
«Если это, конечно, всё ещё Великобритания, - подумал Северус. – Возможно, что мы сейчас в Пекине или во Владивостоке». Снейп не знал точно, в какой части света должно быть утро, когда в Англии глубокая ночь – не потому, что был дураком, конечно, просто он никогда этим не интересовался.
Впрочем, было кое-что ещё, что показалось профессору во сто крат более удивительным.
- С территории Хогвартса нельзя аппартировать! – сказал он.
Снейп был возмущён, потому что этим своим поступком «Марфа» уже не в первый раз за вечер нанесла серьёзный урон снейповым представлениям о нормальности, во-первых, и, во-вторых, о приделах человеческих возможностей. Каковые, хоть и являются до конца невыясненными, но всё же не могут быть бесконечными.
- Мне всё можно, - просто ответила девушка.
Она отпустила руку Снейпа, и тот неуклюже повалился на жесткий диван. Он на нём был похож на чернильную кляксу, кусок чёрной материи на белой обивке.
- Кто вы? - повторил профессор. Он устал ждать ответа на такой простой и сложный вопрос.
- Давайте начнём сначала, - предложила девушка. – Меня зовут Вер.
Она протянула Снейпу руку – длинные пальцы, у основания которых, словно тонкие кольца, причудливо вились цветные узоры татуировки. Профессор пожал протянутую руку.
- Снейп.
- Очень приятно. Можете не пытаться ответить взаимностью.
- Вер – это тоже не настоящее имя?
- Настоящее. Почти настоящее, но единственное, это точно. – Девушка скривилась. – Тима Вер. Программист.
- Зельевар. А что значит «программист»?
- Вот об этом, собственно, мы и будем говорить, - призналась девушка. – Но сначала кофе.
Она сняла бесформенный балахон, аккуратно свернула и положила на стул с высоченной резной спинкой. Оказалось, что под мантией надет комбинезон из блестящей фиолетовой ткани, плотно облегающий тело, перехваченный на талии толстым чёрным поясом с круглой пряжкой в виде герба, Снейпу незнакомого.
Затем Вер закатала рукава. Запястья её были туго обмотаны двумя серебристыми лентами, поверх которых болтались простенькие разноцветные браслетики из бисера и крашеного дерева. И вообще, вся она была настолько невероятной, блестящей, цветной, что у Снейпа в глазах зарябило.
Комната оказалась ей под стать: вся уставлена разнокалиберной мебелью разного цвета и стиля. Одних стульев насчиталось пять штук, и среди них не нашлось и двух отдалённо похожих. На белых стенах были в художественном беспорядке развешаны картинки, вырезки из журналов, какие-то плакаты с глупыми лозунгами, вроде: «Виртуальной наркомании – бой!», «Мир стоит войны», «Содружество – твоя большая семья» и дальше в таком духе.
Снейп решил, что его новая знакомая любит красивые лица и идиотскую агитацию. Ещё он подумал, что давно не интересовался делами маглов – а в том, что Вер маглорожденная, сомнений у него больше не было. О Содружестве, виртуальной наркомании и прочих забавных вещах он ещё не слышал, ровно как и не видел таких странных костюмов, как носила его новая знакомая.
Девушка тем временем принесла клетчатую скатерть, розово – зелёную, небрежно бросила на столик, придавила блестящим кофейником, двумя чашками: белой в цветочек и детской, в форме слоника. Потом взлохматила волосы, задумалась, и на столе возникли: вазочка с печеньем и вазочка с орехами.
- Люблю орехи, – сказала она.
- Сначала о деле, потом об орехах, - взмолился Снейп.
Он разлил кофе по чашкам. Вопреки опасениям, оно оказалось крепким, вкусным и сладким. Хотя особым ценителем кофе Северус никогда не был.
- В общем, вот так вот, - сказала Вер и принялась теребить свои многочисленные браслетики.
Снейп понял, что она смущена, но как ей помочь, он не знал. Тем более что желание задушить эту девицу до сих пор было мучительным, и справляться с ним оказалось непросто. Требовалось всё шпионское мужество для того, чтобы держать себя в руках, не скрипеть зубами и не демонстрировать яростные гримасы.
- Пожалуйста, переходите уже к объяснениям, – попросил Снейп.
- Видите ли, мы с вами сейчас находимся в Вирте… ** - И, видя непонимающий взгляд зельевара, пояснила: - В виртуальной реальности.
- Это невозможно, - сказал Снейп. – Я, конечно, читал кое-что о магловских компьютерных технологиях – давно, но сейчас, насколько я понял, они находятся в зачаточном состоянии, и построить виртуальную реальность в ближайшие десятилетия не сможет никто.
- О, хорошо, что вы хоть что-то об этом знаете, - восхитилась Вер. – Тогда ответьте мне на один вопрос. Какой сейчас год?
Снейп пожал плечами. Странный вопрос. И странно, что девушка вдруг заинтересовалась датами. Конечно, он мог представить, что с помощью хроноворота Вер попала в прошлое, но и в таком случае, во-первых, год оставался прежним, девяносто пятым, а во-вторых, от этого реальность виртуальной не становится.
Также он мог предположить, что в далёком будущем будет изобретён хроноворот, способный перемещать вперёд во времени, но это всё равно не объясняло того, как там, впереди, мог оказаться Снейп.
- Тысяча девятьсот девяносто пятый, - наконец ответил профессор с таким видом, будто объяснял состав зелья для излечения фурункулов шестикурснику.
- Прекрасный год, - восхитилась Вер, - просто прекрасный. Долорес Амбридж на посту преподавателя ЗОТС, но ещё не на посту директора. Гарри Поттер ещё не создал Отряд Дамблдора, но к тому всё идёт. Сириус Блэк ещё жив, а Волан-де-Морт ещё не попал в Отдел Тайн, и Корнелиус Фадж продолжает утверждать, что никакого Волан-де-Морта нет, а звёзды приколочены к небу гвоздями из титано-вольфрамового сплава… - Вер заулыбалась ещё радостнее, словно фокусник, вытаскивающий из шляпы крокодила вместо кролика. - А вот и нет, Снейп, вы не угадали! Две тысячи семьдесят первый!
Снейп расплескал кофе по белой диванной обивке, но даже это не помогло ему остаться в трезвом уме и здравой памяти.
- Но…
- Если вас интересует моя справка из сумасшедшего дома, то они таки скажут вам, что я уже месяц, как выписана…
- Меньше всего теперь меня волнует ваше душевное состояние!
- Это напрасно, находиться с буйнопомешанным в замкнутом пространстве опасно для здоровья. Наши учёные, между прочим, уже больше двадцати лет назад установили, что психические заболевания заразны. Не как грипп, конечно, но длительное пребывание с психически больным может привести к ненужным последствиям. Кстати, с точки зрения религии это более чем легко объяснить…
Снейп яростно застонал, и Вер заткнулась.
- Вы всегда так много говорите? – спросил он.
- Нет, только в «ви», - огрызнулась она.
- В чём?
- Рваная шляпа Индианы Джонса! Я же вам только что объяснила! В Вирте, сокращенно – «ви».
- Я вам не верю, - упрямо сказал Снейп. - Мне нужны… доказательства.
- Давайте я вам всё расскажу по порядку, - предложила Вер, - а там вы уже сами решайте, ок?



***


Мой профессор в шоке?
А мне стыдно, очень-очень стыдно. Клянусь! Я сгораю со стыда… Наверное, со стороны это очень заметно, странно, что он ещё не начал надо мной хохотать.
Наверное, у Снейпа много вопросов. Например, откуда я знаю, что должно произойти в девяносто пятом, как я попала в прошлое, почему свалилась ему на голову? Вряд ли он понимает, что мы уже не в прошлом. Впрочем, мы и не в настоящем.
Это там, у меня, сейчас семьдесят первый, а здесь, в «ви», действительно его время, Амбридж ведёт ЗОТС, Гарри Поттер учится на пятом курсе, вечерами выписывая собственной кровью «Я не должен лгать», Пожиратели смерти ещё в Азкабане… И я знаю всё, что будет. Потому что случайностей не бывает, мы в игре, и каждая случайность детально и красиво прописана. Автором книг и автором «ви» - мною.
Мне невероятно трудно рассказывать, потому что я не представляю, как объяснить всё это человеку, видевшему компьютер только в страшном сне.
- Видите ли, я – программист, - начинаю я. Кажется, я это уже говорила?
Ещё две тысячи слов трачу на то, чтобы объяснить, что это такое. Получается очень эмоционально, особенно под конец, когда я совсем выдохлась. Но, хвала Магистрам ***, Снейп всё-таки понял, о чём речь, и я могу продолжать.
Или не могу, потому что выстроить связную нить повествования сложно. Очень.
- Однажды, в двадцатых годах двадцать первого века, к самому богатому человеку на планете Земля пришел никому не известный молодой учёный, Жюльен де Марго, и сказал: «Люди грезили космосом, но даже вы, американцы, не смогли высадиться на Луне по-настоящему. Люди верили в Интернет, а получили огромную порно-галерею и сборище малолетних необразованных…» Извините, но повторить это дословно не могу даже я. В общем, де Марго всегда был человеком эмоциональным. Охрана прибегала в кабинет три раза, в четвёртый им уже принесли кофе, и так началась эпоха Вирта.
Я отхлебнула кофе. Волки зелёные, ужас какой! Даже в «вия не могу научиться его варить! Впрочем, у меня всегда была беда с программированием своей собственной личности, что да, то да – это ведь самая сложная часть, её можно освоить только в Университете, а проектирование Вирты в Содружестве запрещено.
- Де Марго совместно с корпорацией Microsoft сумел реализовать свой смелый замысел, потратив на это почти десятилетие. Ещё столько же времени потребовалось Вирте для того, чтобы расползтись по планете. Японские компании быстро сменили скучные лозунги «4D-кино в каждый дом», быстро сменили свою направленность, и «ви» - кино прочно вошло в нашу жизнь. А потом и все остальные милые сердцу штуки с приставкой «ви». Впрочем, родилась я только в пятидесятом, так что сами понимаете, всё это я знаю исключительно из учебников и автобиографии де Марго. Кстати, он всё ещё жив, правда, ему около восьмидесяти лет…
И я очень хочу встретиться с ним и спросить: «Какого чёрта ваш первый закон не сработал?» А он скажет: «А с чего ты, девочка, взяла, что он не сработал?!»
- Потом, когда восторженные вопли схлынули, обнажилось грязное, заиленное дно, полное скрытых скелетов и гнилых банок из-под колы.… Это я образно выражаюсь. Выяснилось, что не всё так гладко, потому, что все фантастические ужастики начали сбываться, люди бросали реальность и массово эмигрировали в Вирту.
- Это можно было спрогнозировать, - заметил Снейп. - Жизнь не всегда такая увлекательная, как наши фантазии. А тем более жизнь маглов.
- Именно. Не в каждой стране есть Волан-де-Морт, не на каждой улице – и хвала небесам! – взрываются автомобили, ведутся перестрелки и приземляются летающие тарелки. Не каждый может купить путёвку в космос или даже на Черноморский курорт.
- Чёрное море? Разве это не в восточной Европе? – удивился Снейп. – Разве это популярное место отдыха?
- В Содружестве – да, - вздохнула я. – Когда распался Европейский Союз…
- Девушка, насколько мне известно, он пока и не создавался, - мягко сказал профессор.
- Да? Вечно у меня проблема с историей… Точные науки даются мне куда легче.
Снейп поглядел на меня понимающе. Конечно, он преподаватель и знает, как такое бывает. Я ничем, пожалуй, не выделяюсь из толпы бездарей, посещающих его уроки. Впрочем, если зельеварение – это хоть сколько-нибудь точная наука, то и у меня должно получиться сварить какую-нибудь мерзкую гадость…
- Продолжайте, пожалуйста.
- Точно. После распада Евросоюза СНГ, то есть Содружество Независимых Государств, объединилось в единую империю с централизованным правительством, единой денежной системой, законодательством и всем остальным. На то время Российская Федерация уже прочно закрепила за собой репутацию сверхдержавы, и после того, как страны бывшего СНГ стали единым государством, фактически объединившись вокруг России, Содружество стало самой влиятельной страной, заткнув за пояс даже Америку.
Политика, почему даже в моей собственной «ви» я не могу забыть о политике? Почему она нависает над всеми нами, как гриб ядерного взрыва?!
- «Мы будем жить всегда на сайте ФСБ», **** - пропела я.
- Что это? – удивился профессор.
- Песня эпохи Ретро, гимн ОВБ. Знаете, вот он, кошмар эпохи Вирты: все эти «ви»-фильмы, игры и прочее насилие над мозгом – это круто. Но та музыка, которую пишут сейчас – полный отстой по сравнению даже с музыкой конца двадцатого века, ей сто лет, этой музыке, всем этим СПЛИНам, Аквариумам, Ночным Снайперам… А мы всё равно их слушаем, потому что то, что делается сейчас, этот виртуальный яд, он убивает. Он делает идиотом. «Ви»-попса. Не смотрите на меня так, на самом дела это было страшное ругательство.
Это правда. То, что делали до эпохи Вирты, было простым, двухмерным, но таким… душевным, трогательным. Настоящим. Читая книгу, можно было почувствовать автора. Из колонок вместе с музыкой текла жизнь музыкантов, тонкой струйкой вливаясь в вены. Стихи, какие у них были стихи!..
А теперь? «Ещё я буду писать стихи. Меня научат писать стихи, у меня хороший почерк». ***** Просто стыдно и смешно. Смех сквозь слёзы. Вот что с нами случилось.
- Так что не зря в Содружестве запретили все виды Вирты, кроме обучающих программ. Объединение Виртуальной Борьбы – ОВБ, активным членом которого я являюсь, что-то вроде подпольного общества «ви»-программистов, прячась от следователей Комитета по Повышению Нравственности, незаконно создаёт свои собственные виртуальные реальности.
- Слишком много аббревиатур. Очень напоминает пережитки вашего советского прошлого. Что такое ФСБ?
- Спецслужбы. Контрразведка. Комитет – их специализированные отдел. Цензура, борьба с хакерством и подпольными обществами несогласных с их деятельностью. Позор нашей антидемократической политики. Каждый, желающий свободы слова, однажды просыпается и обнаруживает, что эту самую свободу запихнули ему в глотку по самое не могу…
Да, я бунтарка. Скорее всего, однажды мне это вылезет боком, и небо моё будет в клеточку долгие годы. Или меня депортируют в США. Я сама давно могла бы уехать туда, им молодые специалисты по Вирте нужны, как нам… Хотя нам давно уже ничего не нужно - у Содружества и так есть всё, и даже больше – результат политики «меры».
Я и сама могла бы уехать в любую страну – прямо сейчас - где Вирта до сих пор разрешена и пользуется успехом, с каждым годом всё больше и больше, как ЛСД у профессиональных наркоманов. Но любовь к родине перевешивает здравый смысл. «Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме». ****** В Содружестве я герой, подпольщик, гений. В Штатах я стану одной из. Одной из многих сумасшедших, сто лет назад подсевших на «ви» и не додумавшихся обратиться к врачу.
Нет, я не виртуальный наркоман, у меня это хобби, а не зависимость. Мне нравится играться с законом, ходить по лезвию бритвы, опасно балансируя между свободой и тюрьмой, свободой и зависимостью. Но пока я сильнее. Я не знаю, что интереснее, программировать «ви» или играть в бунтаря?
- На создание «ви» по мотивам «Гарри Поттера и остальных» я потратила три года, половину из которых только собирала информацию, чтобы соблюсти все нюансы. Воссоздавала интерьер Хогвартса, внешности героев, разрабатывала план игры и возможности ходов с широкими вероятностями отклонений от сюжета.
Наверное, за эти годы я привлекла к своей персоне внимание Комитиета, и в лучшем случае оно посчитало меня упрямой эксцентричной дурочкой. Дело в том, что книги Роулинг Комитетом тоже запрещены, и на территории Содружества их не достать. Мои остались у меня ещё с тех времён, когда бумажные издания были в каждом доме – бабушка собрала огромную библиотеку.
Сейчас, в связи с проблемами экологии, достать бумажную книгу так же сложно, как в средневековье. А все, поспешившие избавить книжные полки от громоздкой макулатуры, теперь кусают локти – каждая брошюрка скоро станет на вес золота, не иначе.
- Уже упомянутый мною господин де Марго сформулировал Три закона Вирты. Первый из них гласит: «Знания создания абсолютно равны знаниям создателя, однако его IQ может быть повышено либо понижено искусственным образом».
Снейп, кажется, всё ещё не очень понимал, к чему я веду. Он смотрел на меня с некоторым интересом, как врач на пациента, пришедшего рассказать о том, как встретил зелёных человечков на своей кухне.
Мне вообще это всё напоминало разговор между физиком-ядерщиком и художником. Вроде бы и язык они оба знают, а о чём им поговорить?! Уж точно не о работе!
- Ваши знания о мире в корне отличаются от моих. Вы можете сварить зелье?
- Могу, - удивился Снейп. – А какое вам нужно?
- Неважно сейчас. Дело в том, что я-то этого не могу! Зато я знаю, что такое Вирта, Содружество и всё остальное, о чём я только что растолковывала.
Снейп пожал плечами.
- Выходит, первый закон неправильный. Или из любого правила бывают исключения.
- Сначала я тоже так думала… Слушайте дальше. Второй закон звучит так: «Создатель помнит, кем является в реальном мире, создание знает о том, что является программой».
- Видите ли, я не считаю себя программной, - возразил Снейп. – И более того, я не считаю себя… созданием!
- Вот о чём и речь! Вот в этом-то и проблема.



_____________________

* Все права на знаменитую цитату принадлежат Льюису Кэрроллу. А я так, просто мимо проходила. примеч. альфы.

** Название «Вирта» дано в честь Никлауса Вирта, специалиста в области информатики, профессора компьютерных наук, разработавшего язык программирования Паскаль.

*** Ругательное восклицание из великого, величайшего Макса Фрая. Что-то вроде нашего «чёрт!» или «блин!» примеч. альфы.

**** Глеб Самойлов & The Matrixx, песня «Мы будем жить всегда».

***** Стругацкие, роман «Улитка на склоне».

****** Юлий Цезарь.




Глава 3. О книге и пустоте


За 2 года и 10 месяцев до описываемых событий.

Ver: эээ…
Сын Поттера: Очередной оффтопик? ;)
Ver: тс-с, я ещё и не начала… Я тут, знаете ли, посмотрела старые фильмы… Их кто-то кроме меня видел вообще?
Снейпоманка: Да-да, там Севка такой лапусенька! Прелесть! И Драко просто зайчонок!!!
Тот самый: Мерлин, спаси нас от этой извращенки!
Сын Поттера: Сейчас устрою тебе двухнедельный отдых в саду.
Тот самый: Тьфу! А тебе самому от этих «зайчиков» ещё не противно?
Твой_Медленный_Яд: Тихо. Я смотрел фильм. Ориентация у меня правильная, так что давай обсудим без сюсюканья. Что в этот раз не так?
Ver: о, голова форума, привет. Тебе не показалось… Как бы помягче… Они не очень-то похожи на книги, нет?
Последний Герой-Малфой: Мы обсуждали это ещё в две тысячи пятом.
Альфа777: О_о
Твой_Медленный_Яд: Это правда. А ты просто так спрашиваешь?
Снейпоманка: Я давно уже подозреваю, что не просто так.
Сын Поттера: По-моему, это навязчивое желание докопаться до истины является не только академическим интересом, или я ошибаюсь?
Ver: прекратите, пожалуйста.
Снейпоманка: Да всё нормально, мы всё поняли. Сценарии первых фильмов писались под руководством тёти Ро. А что там дальше, я не знаю.
Твой_Медленный_Яд: Лучше не особо опирайся на эти старые художества.
Ver: современные «ви»-фильмы, что ли, брать?
Тот самый: Мерлин тебя упаси!
Ver: Мерлин-то меня упасёт, а дальше что?!
Снейпоманка: Просто люби Снейпа.
Твой_Медленный_Яд: И мозгами работай, воображение включи.


:) :) :)




- Давайте сначала, - сказал Снейп. - Я вообще не понимаю, откуда вы узнали о том, что происходило в магическоми мире Великобритании в девяносто пятом году. Почему я, именно я, попал в вашу игру?
Вер почесала затылок, и её браслетики, все вместе, хором зазвенели.
- Дело в том, что вы… как бы это сказать… На самом деле вы персонаж книги.
- Что? – взревел Снейп и вскочил на ноги.
Вер проворно отпрыгнула в сторону. Профессор вытащил из рукава волшебную палочку – он сам не знал, откуда она там взялась, но точно при этом знал, что она там, у него. Это было странно, что Вер не стала отбирать её, когда привязывала его к креслу.
- Ну и что вы собираетесь делать? В кролика меня превратите? – спросила она, раскрывая руки, словно собралась обнять зельевара. Тот нерешительно замер.
С одной стороны, убить девчонку ему хотелось уже второй час. С другой – если он даст себе волю, то не сможет уже дослушать до конца историю обо всех этих глупых «ви». А с третей стороны, с его любимой – ему и так прекрасно жилось без её объяснений. Ему, в конце концов, уже давно за тридцать, и как мир стоял, так он стоять и будет. С Вер или без, с Волан-де-Мортом или без. С ним, Снейпом, или без него.
Миру, по сути, плевать на всех проходных персонажей всех мировых историй, на все местечковые разборки. Какой смысл интересоваться вознёй муравьёв? Мир их всех переживёт, и какой бы след в истории они все не оставили, через тысячу лет всё равно не останется ничего.
Через тысячу, через две, через три – всё станет прахом, всё станет ненужным. Память не живёт долго, книги стареют и рассыпаются в пыль, надписи на камнях стираются. Даже пирамиды однажды рухнут.
Снейп опустил палочку. Он решил, что пока не станет делать ровным счётом ничего. Он не торопится, не голоден, и хоть Вер и раздражает его своей пустой болтовнёй, но послушать её будет интересным развлечением. А потом он просто выбросит её… в космос.
- Очень разумно. Зачем нам оружие. На кулаках будем драться?
- Нет, - сказал Снейп. Он был раздражен до такой степени, что едва разомкнул зубы. – Я собираюсь выслушать занимательную историю про книгу, а потом убить вас.
- Тогда я буду рассказывать долго. Тысячу и одну ночь.
- Не хочу вас разочаровывать, но ночью я предпочитаю спать. Это полезно для здоровья.
Вер скривилась, будто у неё заболели зубы или она лимон разжевала.
- Фи, какой вы скучный. Это что такое, почему все вокруг помешаны на здоровом образе жизни?!
- Вам он тоже не помешал бы. У вас нездоровый цвет глаз.
- Странно, вообще-то я бегаю по утрам и пью кефир! – гордо заявила Вер. – А глаза ненастоящие. Лазерный декоративный макияж, лет на пять, потом вернётся оригинальный цвет. Чтобы вы знали, это очень демократичная модель. Видели бы вы, что делают другие! Можно поменять и цвет радужки, и цвет зрачка, очень популярными были разноцветные файеры… Но я решила не расстраивать маму, она этого ужасно не любит. Я ведь раньше с мамой жила, а потом, когда начала проектировать «ви», пришлось снять отдельную квартиру, это ведь незаконные бизнес, никто не должен был знать. Но у нас всё равно прекрасные отношения, до сих пор…
- О книге! – взревел Снейп в бешенстве.
- Не злитесь, а то вас удар хватит.
- О книге!!!
Вер захихикала, противненько, прикрывшись рукавом. Профессор решил, что, поскольку его авторитет над нею не довлеет, ибо она ещё не имела неудовольствия посещать его уроки, то он ведёт себя глупо. Криками и истериками тут ничего не добиться. Лучше всего было бы сдать её профессионалам из Мунго, но что, если она действительно говорит правду?
Конечно, она кошмарно много болтает, и вынести это невозможно, это так же ужасно, как выдерживать собрания Пожирателей или уроки у Гриффиндора, особенно если на этих уроках присутствует Лонгботтом…
Впрочем, в мире было очень много вещей, которые Снейп терпеть не мог. Всей душой и всем сердцем. Но всё это не имело никакого значения. Он не привык обращать внимание на мелкие неудобства, и, хоть и был человеком раздражительным, в некоторых случаях прекрасно владел собой, лучше многих.
«А что, если я тоже буду много говорить? Для противовеса, чтобы ей досадить. Или, может, ей это наоборот понравится? И она в меня влюбится и поведёт знакомиться с мамой, которая посмотрит на меня и скажет, что я странно одет и у меня плохие манеры, и в какой подворотне она вообще меня нашла…»
Снейп понял, что медленно, но верно сходит с ума, и нащупал в кармане мантии бутылочку с успокоительным зельем, которую всегда носил с собой. Выходить без неё из спальни было опасно для жизни – во всяком случае, без неё Снейп сразу начинал нервничать. А когда он нервничал, он становился особенно невыносимым, и любил сгонять злость на учениках. И не только.
- Книга… - говорит Вер. – Книга… Да…
Снейп не выдерживает, срывается, хватает её за плечи, встряхивает, как куклу. Видит удивлённые, округлившиеся глаза невозможного фиолетового цвета.
Ему плевать, что они ненастоящие – и эти глаза, и эта девчонка, и он сам, возможно. Ему плевать. Он хочет трясти её так, пока не вытрясет из неё всю глупость, всю детскость. Пока не узнает, какого Мерлина. Что происходит?!
Руки жжет огнём. Вер усмехается, криво, холодно. Последнее, что Снейп действительно осознаёт – волна чистого волшебства отбрасывает его в сторону. Потом то ли бешенство, то ли беспамятство окончательно застилают ему глаза.



***


Культурный шок, вот как это называется в умной литературе. Правда, имеется в виду результат контакта с внеземными цивилизациями, до которых мы, к счастью, и в конце 21-го века не добрались… Видимо, для Снейпа я что-то вроде большеголового гуманоида с Марса.
А иначе почему это он так разошёлся?!
Я его хоть не убила, болезного? А то нехорошо как получится, так долго проектировать эту чёртову «ви» и в первый же день лишиться одного из главных героев… Это паршиво.
- Слушайте, вы там как, не того? – спрашиваю я как полная идиотка.
Профессор не отвечает, пинаю его ножкой в бок.
- Оживай давай, предатель, - шиплю. – Тоже мне, умный, я тебе всё равно больничный не выдам, и не надейся! Сбежать решил? Вот ещё!
Снейп вяло открыл глаза и посмотрел на меня с нескрываемой ненавистью. Эх, а я надеялась увидеть обожание во взоре горящем… Не судьба.
- Что-то не получился у нас диалог.
- Дайте я уйду. Я могу уйти?
- Можете.
Снейп поднялся на ноги и отряхнул мантию. Вот это зря – у меня в домике не в пример чисто, виртуальную пыль я не программировала. Так что ни грязи, ни микробов, ни тараканов здесь нет, и не будет. Единственный таракан здесь – Волан-де-Морт, и мы будем его уничтожать. Где там моя мега-тапка? Раззудись рука, размахнись плечо, как говорили наши древние богатыри, на коих эпоха Завоеваний была богата…
Снейп спрятал в карман волшебную палочку, подошел к двери, потянул за ручку на себя. Дверь открылась, что я, врать буду?
Снейп на целую секунду замер на пороге, потом отшатнулся и захлопнул дверь.
- Что это за шутки? – раздраженно спросил он. – Что это такое?
За дверью была пустота. Белая, вязкая, как лондонский смог, как утренний туман над рекой, как взбитые сливки, как остывшая манная каша, как тополиный пух, как медицинская вата… Эта пустота не была частью моей «ви» - так всегда выглядит граница существующего и несуществующего.
Многие хотели узнать, что там, в этой пустоте. Она как смерть – никто пока не вернулся назад, чтобы рассказать нам, что увидел. Возможно, внутри её действительно нет ничего, и отважные сумасшедшие, отправившиеся туда, до сих пор бредут по бесконечному «ничто» в бесцельное и бесцветное «никуда».
Возможно, там нет даже времени, и они обрели своё персональное бессмертие. Или, возможно, своё бесконечное умирание. Но я думаю, они давно мертвы, и стали частью пустоты, это было бы… справедливо, что ли?
Снейп был отличным магом и сразу понял, что соваться туда не стоит. Граница моего мира не была тем местом, куда хочется отправиться с утра на трезвую голову… Понятия не имею, откуда она взялась, эта «ничто», может быть, это материал, из которой мы лепим Вирту, только это слишком смелое предположение. Но когда де Марго создал первую, экспериментальную виртуальную реальность, там уже был этот туман – везде, во всех местах, не затронутых программой.
- Вы специально издеваетесь надо мной? – снейпово лицо, искаженное бешенством, оказалось в нескольких дюймах от моего. Рот кривился в такую гримасу, что мне не по себе стало. – Вы сказали, что я могу уйти, но я не могу!
- Вы можете. Просто вы разумный человек и понимаете, что идти туда вам не стоит. Вот и всё. Нужно ли так нервничать?
- Ты, дрянная девчонка, оставь меня в покое!
Зельевар больно вцепился в мои запястья, видимо, инстинкт самосохранения здорово проигрывал его темпераменту.
- Отцепись от меня, сумасшедший!
Вот так мы перешли на «ты».
Снейп отстранился, тяжело дыша. Я попыталась испепелить его взглядом, у меня ничего не получилось, тогда я просто налила себе кофе. Пусть хоть пар из ноздрей пускает, мне-то что? Я пока орехов поем, в реальности они слишком дорогие, чтобы наесться всласть, зато здесь их столько, сколько душе угодно.
Профессор, упрямец, оставил меня в покое и принялся с методичностью менеджера среднего звена открывать все окна (их у меня восемь, включая ванную комнату). Когда он вернулся, лицо его выражало крайнюю степень задумчивости.
- Какого Мерлина? – спросил он ошарашено.
- Лысого, - машинально ответила я.



***


Я сразу понял, что туда не пойду. Даже если за мной будет гнаться взбесившийся соплохвост. Ни шагу в белую мерцающую пустоту.
Проблема была в том, что мне нужно было выйти из дома, но сделать это оказалось невозможным. Аппартировать я тоже не смог. Я пленник, это очевидно, а девчонка только издевается надо мной.
Она играет с огнём. Я убью её!
Покинуть границы антиаппартационного барьера невозможно. В окнах то же, что и за дверью. Когда смотришь изнутри, видишь симпатичный пейзаж, поле, поросшее дикими цветами, полоску реки и лес на горизонте. А стоит открыть окно и выглянуть наружу, как видишь молочный, вязкий туман, от которого веет странной жутью, как от всего неизведанного. «У порога тайны живёт священный ужас». *
Я сел на диван, пытаясь сохранить независимый вид. Ну что ж, может, она уже собралась с мыслями и готова рассказать про книгу?!
У Вер ужасный, надменный изгиб губ и по-мужски волевой подбородок. Коварный прищур глаз. Она смотрит на меня, как критик на презентации смотрит на новые картины известного художника.
Я её ненавижу.
- Что там, за дверью? – против воли спрашиваю я.
- Кто знает, - пожимает Вер плечами. – Хотя кто-то, может, и знает…
При этом она так злорадно и довольно усмехается, будто это творение её рук. Какое-то свежезапатентованное пыточное приспособление или оружие массового поражения.
Она магл, настоящий магл, с мозгами, заточенными под точные магловские науки, не мыслящий жизни без технического прогресса – жизни, в которой нет места волшебству. И при этом она сумела наделить себя невероятными магическими способностями, с помощью которых легко противостоит мне.
Как такое может быть? Мир сошел с ума? Человек, знающий о магии только из книг, создал свою собственную реальность, в которой ей всё можно! Мерлин, а я-то что здесь делаю?!
- Ты расскажешь мне о книге? Или это секретная информация?
- Нет, конечно. Книга, точнее, семь книг и много сопутствующей литературы. Первая из них появилась где-то на рубеже тысячелетий… **
Вер рассказывала, не жалея слов. Я не мог поверить. Если то, что она говорит – правда, то в книге было точно и подробно описано всё, что год за годом происходило в Хогвартсе. Даже сведения, которые считались секретными - и те были известны читателям.
К тому же мне выпал великолепный шанс выяснить, что я не ошибался, и это действительно Поттер был виноват в том, что Блэка не поцеловал дементор… Возможно, всё, что Вер говорила про этот год, про то, как Амбридж станет директором, и про смерть Сириуса (так ему и надо) и всё остальное… Это ведь может оказаться правдой?!
Она не пророк, Мерлин, она просто читала книжку! Просто читала книжку, ела бутерброд с сыром, пила крепкий чай, вечером, в кресле, укутавшись в плед… И небрежно пролистывала чужие судьбы…
Я её ненавижу…




________________

* Виктор Мари Гюго «Отверженные».

** Нам с вами доподлинно известно, что произошло это в 1997-м году. примеч. альфы.





Глава 4. О магах и программистах


За 2 года и 7 месяцев до описываемых событий.

Сын Поттера: А вы знаете, что в начале нашего века дети проходили Гарри Поттера в школе?
Альфа777: Мой сын был бы в восторге!
Снейпоманка: Я и сама была бы в восторге, а то учим… всякое…
Твой_Медленный_Яд: Откуда информация? Я ничего такого не знаю.
Сын Поттера: Нашел в старом доме у родителей, в ящике на чердаке, учебник за пятый класс, там несколько глав из «Философского камня».
Альфа777: А в какой это республике?
Сын Поттера: В Украинской.
Альфа777: А-а, тогда может быть…
Последний Герой-Малфой: Повезло тебе!
Снейпоманка: А-а, у Ver есть все книги!
Ver: и ещё сборник фиков под редакцией моей двоюродной бабушки.
Сын Поттера: Сейчас я съем свой обруч!
Твой_Медленный_Яд: Не стоит, где мы нового админа искать будем?
Тот самый: Каждый вправе распоряжаться своей судьбой так, как ему угодно.
Твой_Медленный_Яд: Нифига. Жизнь гражданина Содружества принадлежит Содружеству.
Ver: милые, почему мы снова говорим о политике?!
Твой_Медленный_Яд: Последний глас вопиющего в пустыне нашего форума. Браво. Сын Поттера, иди жевать свой обруч, пока я буду в офф!
Снейпоманка: Ver в админы!!!
Ver: ага, щас!


:) :) :)




- Объясни мне вот что, – попросил Снейп. – Если я – вымышленный, причём даже не тобой, персонаж… Почему я считаю себя настоящим человеком, а не программой? Я ведь помню свою жизнь.
- Я тоже помню свою жизнь, но я не уверена, что не загружена в Матрицу, - пожала плечами Вер.
- Что такое Матрица?
Вер принялась долго и путано объяснять. * На протяжении лекции глаза Снейпа всё округлялись, и он чувствовал, что что-то в этой жизни всё-таки умудрилось пройти мимо него.
- Виртуальная реальность внутри виртуальной реальности, вот это да! – сказал он восхищённо, когда энтузиазм рассказчицы окончательно иссяк. – Если вы все действительно живёте в Матрице, это был бы забавный прецедент.
- Вы все? А ты что, в другом мире живёшь?
- Вот это я собирался обсудить отдельно. Возможно, я действительно живу в другом мире.
Профессор ожидал, что Вер на это сообщение отреагирует с сарказмом, однако она лишь улыбнулась как-то понимающе.
- Я читала о том, как автор какого-либо произведения может непроизвольно создать свой мир. Возможно, где-то существует и настоящий мир Матрицы, отношения к моейЗемле 21-го века не имеющий. А где-то существует мир, созданный английской писательницей, писавшей книгу о мальчике-волшебнике… А может, этот мир существовал и до книги, и он приснился ей, или она ему.
- Странно, что ты это понимаешь. Я не отрицаю также и того, что все события, описанные в книге, действительно имели место в реальности, просто происходили в прошлом.
- Думаешь, я выдернула тебя из прошлого?
- Или из другого мира.
Вер вдруг захихикала и едва не свалилась с подоконника, на котором сидела. Снейп не понимал, какое удовольствие она от этого получает, если учесть, что пейзаж за окном не настоящий, а близость к белому туману вызывает головокружительный страх.
- Это слишком сложно, – сказала девушка. – Я не люблю, когда сложно, потому что в жизни так не может быть. Как я могла втащить живого человека в компьютерную программу? У тебя даже обруча нет! А войти в Вирту без обруча ты не сможешь.
- Я маг, - мягко напомнил Снейп. – Возможно, ты тоже.
- Нет, невозможно, – отрезала Вер.
Взгляд её стал жестким и настороженным. Снейп подумал, что вполне мог шокировать её таким смелым заявлением и тут же пожалел о своём предположении, высказанном вслух. Вер и так, похоже, не совсем адекватна, так какой она будет, если ещё и выбить её из колеи?
С другой стороны, сейчас она чувствует себя как дома, она и есть почти как дома – в собственноручно построенной вселенной, где всё запрограммировано так, чтобы ей было комфортно, а остальные – лишь персонажи, слуги её эго. И ему, Снейпу, была отведена та же роль. Будь он действительно программой, но теперь всё не так.
- Я не могу быть магом. Где письмо из Хогвартса? Где моя палочка? Магии не бывает.
- Ты не веришь в магию, и создаёшь игру, наделяя себя огромными магическими способностями? Так ли ты в неё не веришь?
Снейп не думал, что его идея насчёт магических способностей Вер настолько уж невероятна. Почему бы и нет? Она, конечно, не проводила ритуал призыва, но если сильный маг по-настоящему чего-либо желает, рано или поздно ему это удаётся.
А письмо из Школы мама Вер могла выбросить в окно.
И если Вер больше трёх лет страстно хотела встретиться со Снейпом, почему бы и нет? Сила воли, помноженная на магические способности и талант программиста могла сотворить чудо. И тут возникает новый вопрос: только ли Снейпа она желала видеть? Возможно, Тёмный Лорд тоже окажется настоящим? Возможно, они сейчас вообще не в Вирте?!
Профессор подумал и решительно отмёл это предположение. Он почти ничего не знал о виртуальной реальности, однако белого тумана, аппартиции из настоящего Хогвартса, электричества в его спальне и прочих странных вещей в настоящем мире попросту не могло быть. Они в созданной Вер «ви».
А Снейп – созданный Вер персонаж, оказавшийся настоящим. «Или не настоящим? Или я идеальная программа, сумевшая нарушить главные законы их сумасшедшего учёного? Программа, считающая себя человеком».
От этой мысли Снейп похолодел. А что, если он не человек? Что, если его память – ложная, если его вообще не существовало, не было Хогвартса, тёмных коридоров слизеринских подвалов. Не было профессора в чёрном, и он впервые появился только в странной комнате, которую должен был, и не мог считать своей, привязанный к зелёному креслу, которое было, но не могло быть в его комнате?!
«Мне всё это снится. Мерлин и Моргана, мне это просто снится!» Он ущипнул себя за руку. Он не спал.
- Я верю в магию, - сказала Вер. - В какую-то абстрактную магию, которая существует не здесь и не сейчас. Не со мной, в общем. На самом деле я верю в Бога. В чудеса, которые он может сделать, но это уже будет не магия, это – настоящее чудо. Они не имеют никакого отношения к моей Вирте. А всё остальное, Гарри Поттер и Волан-де-Морт, Фродо и Саурон… Это герои книг, не более, а книги – результат бессонницы автора, не более.
- Это какое-то сложное для меня мировоззрение, – признался Снейп. – Я почти не читал фантастических книг, разве что в далёком детстве, но, насколько я понял, живу в одной из них.
- Действительно, как это просто, - иронично заметила Вер. – А трактаты по алхимии для тебя – это что-то вроде учебника по математике, и никакой фантастики… Эх…
Она отчаянно махнула рукой. Разговор между физиком-ядерщиком и художником мог состояться, и состоялся, они интересно провели время вместе и разошлись, так ничего и не поняв…
- Возможно, ты и не маг. Просто другого объяснения у меня нет, - признался зельевар.
- Это естественно, маг будет объяснять всё ему непонятное исключительно проявлением магии. Как древние люди объясняли молнию гневом идолов. А современный программист будет объяснять всё программным сбоем. Это моя ошибка, профессор, я ошиблась в кодах, фатально и непонятно. И знаешь, у меня тоже нет другого объяснения. Может даже получиться так, что ты прав…



***


Мы ходим, как в густом сумраке, и не знаем, что есть правда… Да и нужна ли она нам? Сможет ли правда изменить положение дел? Поможет ли она мне вернуться в привычный мир, в мой девяносто пятый год, продолжить мою борьбу и мою жизнь, сложную, но зато действительно мою? Существует ли она, моя жизнь?
Что я оставил за собой: реальность или только мечту?
- Ладно, сколько верёвочке ни виться, - сказала Вер. – Раз уж так вышло, что ты не программа, давай будем считать тебя игроком, и игра наша станет командной.
- Я не могу ответить тебе, не зная правил. Вдруг окажется, что наши жизненные цели прямо противоположны?
- Не окажется, - улыбнулась девушка. – Всё, ради чего создавалась игра – это уничтожить Волан-де-Морта, пока он не наделал дел, пока живы Сириус, Ремус и…
- И что?
- И всё! Для начала просто познакомь меня с Орденом Феникса.
Тут в мою голову пришла первая из великих параноидальных мыслей. «А что, – подумал я, - если на самом деле нет никакой Вирты, а есть Тёмный Лорд, прознавший о моём очередном предательстве и решивший через меня выйти на Орден. Странный, конечно, способ, но почему бы и нет?»
Идея была абсолютно сумасшедшей, абсолютно невозможной, но я всё равно весь покрылся липким холодным потом. Вдруг Вер – просто одна из Пожирателей, может, она действительно не англичанка, но не из какого она не из будущего, конечно…
- Что такое? – спросила Вер.
Я заметил, как внимательно она смотрит на меня, и ужаснулся. Всё в ней было странным: и глаза, и одежда, и манеры, я не мог её понять, не знал, что она может выкинуть в следующую секунду, и мне не нравилось находиться около неё.
- Ничего. – Я стиснул зубы. – Конечно, я мог бы познакомить тебя с членами Ордена, но зачем это?
- Мне интересно, – просто ответила она. – И не только с ними. С Золотым трио, с Малфоями… Хоть мельком взглянуть… Я их так долго и тщательно создавала, знаешь ли!
От этих слов меня передёрнуло. Создавала! Сидела перед компьютером долгими ночами и создавала несуществующих людей, с которыми очень хотела познакомиться. Которые должны быть, потому что она так хотела! Какой страшный человек, и какой страшный мир, в котором она живёт! Какое чудовищное рождение: делать мёртвое из мёртвого! Ex nihilo. **
Я подумал, что меньше всего на свете хотел бы посмотреть на ненастоящего Дамблдора, выискивая в нём незнакомые, чужие черты. Не хотел бы глядеть на пародию на Поттера или Тёмного Лорда, хоть и ненавижу их – они не заслуживают подобной участи. Это жестоко – быть ненастоящим воплощением чужих желаний.
Нет, Тёмный Лорд не смог бы додуматься до такого, конечно. Он волшебник, и магловские больные фантазии ему чужды, он ненавидит их, и, наверное, справедливо.
- Я могу познакомить вас, - сказал я. – Если ты не лжешь.
- Я не лгу, ты ведь легилимент? Ты бы чувствовал ложь, да?
Я кивнул.
Самое страшное, что я действительно не чувствую лжи!
Интересно, если я сейчас погляжу в зеркало, узнаю ли я себя? На кого я похож в воображении Вер? Впрочем, нет. Я не программа, я настоящий. Мерлин, мне так повезло, да?
- Хорошо. Но каков твой план? Что ты собираешься делать?
- Не знаю. Какая разница?
Я оторопел. Что значит «какая разница»? А план боя? А… сценарий? Должен же быть какой-то сценарий у её программы?!
И тут мне в голову пришла вторая великая параноидальная мысль. «А что, – подумал я, - если на самом деле нет никакой Вер, просто на собрании Пожирателей смерти или в тёмном углу Школы кто-то ударил меня по голове, проклял меня, и теперь я лежу в больнице Святого Мунго. И это – просто странный болезненный бред, посетивший мою безнадёжную голову, а Вер – это добрая медсестра, сидящая у моей постели. Или… или это Дамблдор, пришедший проведать меня…»
Давно я не испытывал такого ужаса, как тот, что нахлынул на меня при этой мысли!
- Так идём забарывать Волан-де-Морта, профессор? – весело спросила Вер.
Я захохотал. Какой последовательный, нудный бред! Очень на меня похоже.
- Идём, - сказал я.
Девушка тут же сбросила ноги с подоконника. Интересно, там, в настоящем, я привязан к кровати?




_______________

* Мы с вами люди образованные, трилогию братьев Вачовски видели, а если и не видели, то: «фильм описывает теорию, по которой Матрица — интерактивная компьютерная программа, симулирующая действительность для миллиардов людей, насильно подключённых к ней восставшими Машинами, которые таким образом получают из людей энергию, необходимую им для продолжения существования» (с.) Википедия. Поэтому приводить получасовую лекцию Вер в тексте смысла не имеет. примеч. альфы.

** Лат. Из ничего.




Глава 5. О сове и каше


За 2 года и 2 месяца до описываемых событий.

Сын Поттера: Ты вернулась! А мы уже думали, тебя… эм… замели.
Ver: не дождётесь!
Сын Поттера: И как продвигается работа?
Ver: я работаю в неких… органах, при поступлении в которые составляется договор о неразглашении. Так что задай какой-нибудь вопрос полегче. ;)
Твой_Медленный_Яд: Ага, а «органы» об этом знают?
Ver: какие органы?
Тот самый: Внутренние. Печень и почки!
Ver: злые вы, уйду от вас!
Твой_Медленный_Яд: В астрал!


:) :) :)




Вер легко аппартировала обратно в Хогвартс, и долго с интересном петляла по тёмным коридорам, то и дело наступая на поля моей мантии и чертыхаясь. Свою чёрную хламиду она держала в руках – наверное, ей было в ней жарко, и она не спешила одевать её раньше времени.
- Это всё из-за того, что себя саму я программировать не умею. Вместо того чтобы сделать себе нормальную внешность, я почему-то постоянно выгляжу здесь как в реальности. Вот и приходится маскироваться примитивно-подручными средствами, - сказала она.
Вер говорила тихо, но вместо того, чтобы пропускать её надоедливую болтовню мимо ушей, я прислушивался. Если мы теперь играем в одной команде, то мне следует узнать о Вер как можно больше. А возможно это только с её слов. У нас изначально неравное положение – она-то знает обо мне почти всё!
- Хорошо хоть обруч не видно, - продолжала девушка. – Фак!
Она споткнулась, и, чтобы не упасть, вцепилась мне в руку острыми ногтями. Я зашипел – это было более чем неприятное прикосновение, и только гордость не позволила мне выдрать руку из её хватки. Я ненавижу Вер. Она не человек, она какой-то кошмар, плод моего больного воображения, посланный окончательно отравить мне жизнь.
- Три года, - говорит Вер за моей спиной, - три года потрачено на эту лабуду! Три года исследований, три года поисков первоисточников, подборки программных кодов, полного погружения… Какая чушь! Я засыпала, и видела тебя во сне, потому что перед тем, как лечь спать, в сотый раз просматривала «ви»-интервью, которые лет двадцать назад старенькая тётушка Ро давала своим престарелым фанатам на юбилейной встрече…
Я представляю эту картину, и мне дурно делается. Выросшие дети, не выросшие взрослые… Не переросшие книгу, однажды сотворившую мой мир, меня и всё, чем я живу… Мне интересно посмотреть, как представляла нас наша создательница. Впрочем, наверное, точно такими же, как сделала нас Вер. Сейчас, сейчас я встречусь со всеми и увижу, как вымысел отличается от правды…
Но разве я теперь смогу узнать, что есть правда, а что – вымысел? И что было раньше, курица или яйцо?!
- Я боялась импровизировать, - говорит Вер. – Я, можно сказать, занималась плагиатом. Хотя это ведь другое, мне кажется? Я просто копировала, повторяла точь-в-точь, до мельчайшей подробности. Как древний переписчик книг, я не могла добавить ни строчки от себя.
Речь Вер больше не содержит приглушенных проклятий, мы выбрались из слизеринских подвалов в светлые коридоры. Сквозь высокие, стрельчатые окна первого этажа я вижу, что в Шотландии рассвет. Я почувствовал острую необходимость вмешаться в ход её рассуждений.
- Думаешь, они не добавляли? А как тогда появился фольклор?
- Хорошо, тогда как художник, делающий копию с «Сикстинской Мадонны». * Хлтя эти ангелочки, растиражированные на открытках…
- Как фальшивомонетчик, печатающий поддельные доллары, - подсказываю я.
Вер засмеялась. Браслетики на её руках зазвенели. Странно, что звенят они отнюдь не всегда, кажется, будто их странная мелодия подчинена её желаниям.
До кабинета директора мы добрались по пустым коридорам, так никого и не повстречав. То ли в Хогвартсе из виртуальной реальности Вер нет студентов, на что лично я бы не стал надеяться, то ли они ещё спят. Второе, пожалуй, вернее.
Вер знала пароль. Так что мы вошли без препятствий, и я увидел, что Дамблдор, сгорбившись, сидит за столом и внимательно читает древний пергамент, что-то вычёркивая в нём позолоченным пером.
К моему ужасу или к моей радости, Альбус Дамблдор ничем не отличался от своего оригинала. Трудно было поверить, что этого человека… эту программу, создала Вер. Manu propria. **
- Мой мальчик, что привело тебя ко мне в такой ранний час? – спросил он, поднимаясь из-за стола, и я подумал, что он, наверное, тоже не спал этой ночью. Впрочем, а зачем ему спать? Он же не настоящий?
Я хотел было сказать что-то вроде: «С вами тут кое-кто хочет познакомиться», однако обернулся и увидел, что Вер рядом со мной нет. Это был сюрприз!
Я решил, что пришло время веселиться.
- Директор, я нашел человека, способного убить Волан-де-Морта, - сказал я. – Более того, этот человек горит энтузиазмом и готов броситься на него с голыми руками.
- С голыми руками? – удивился Дамблдор. – Подобный энтузиазм, скорее всего, свидетельствует о низком уровне интеллекта твоего протеже.
- Мой протеже собирается сразить Волан-де-Морта не своим интеллектом.
- Это интересно. И что же ты предлагаешь?
- Я предлагаю вынести это предложение на рассмотрение Ордена Феникса.
- И твой «герой» будет присутствовать на ней? – скептически спросил Дамблдор. – Не кажется ли тебе, что это как-то неожиданно?
- Нет. Я могу поручиться за неё.
Конечно, поручиться за Вер я не мог. Но, если верить её словам, и если она говорит правду, а я не лежу в Святого Мунго, то, во-первых, она не опасна для Ордена, а во-вторых, этот Дамблдор – вовсе не тот человек, которому я приносил клятву верности. Так что если что-то пойдёт не так, моя совесть всё равно останется чиста. Amen.
- Я понимаю, что ты не желаешь зла, однако… Волан-де-Морт мог тебя околдовать. Позволь мне проверить, не подвергался ли твой разум магическому вмешательству?
- Проверьте, - легко согласился я.
Мне и самому было интересно. А вдруг сейчас и выяснится правда? Но Дамблдор, поколдовав со мной и вызвав множество неприятных и очень острых ощущений, лишь удивлённо вздохнул и снова сел за стол.
- Ничего, - сказал он. – Это странно.
- Я знаю, что вам кажется это странным, однако…
- Хорошо, я соберу Орден в четверг вечером.



***


Вер сидела за учительским столом в Большом зале и помахивала вилкой в такт насвистываемой мелодии. Профессор Снейп, спустившийся к завтраку вместе с Дамблдором, тут же заметил её, как и то, что она имела наглость усесться на его место.
- Куда ты делась из кабинета? – прошипел он, пытаясь вытряхнуть её из кресла. Вер не стала сопротивляться и уступила. – Я договорился с директором, он позволил взять тебя на собрание.
- Позволил! - Вер хмыкнула. – Очень мне нужно его позволение! Я, знаешь ли, могу делать всё, что хочу, и никакого позволения выпрашивать не стану! Смотри!
Она вскочила на стол и принялась отплясывать дикарский танец среди посуды, умудряясь каким-то чудом не наступать в тарелки и не опрокидывать стаканы. Зал постепенно наполнялся студентами, они шумно переговаривались, возились, рассаживались за факультетские столы, места справа и слева от Снейпа давно уже были заняты – почти все преподаватели были в сборе. И никто, кроме зельевара, не видел бесчинствующую Вер.
«Для остальных всё как всегда – правда, если верить Вер, у них сегодня первый день жизни. Если…» Снейп сдернул девушку со стола и зашептал на ухо:
- А не может быть так, что создав свою Мерлинову «ви», ты создала ещё один мир по этой книге, про Мерлинова Поттера?!
Вер безразлично пожала плечами.
- Это вряд ли. Иначе таких миров была бы уже добрая сотня тысяч, если не больше. Знаешь, сколько фан-арта скопилось за это столетие? И можешь не шептать, никто не заметит, что ты беседуешь с воздухом.
Вер плюхнулась на колени Снейпа, и он тут же сбросил её на пол, но она до пола не долетела, а вспрыгнула на стол, сдвинула в сторону профессорскую тарелку и уселась по-турецки.
- Мне это не нравится. Этот Дамблдор, конечно, хорош, но мне не понравилось, как он с тобой разговаривал.
- Так ты была в кабинете?
- Подожди, не перебивай, пожалуйста!
Вер сказала это слово впервые. Снейп подумал, что стоит к ней прислушаться.
- Вот тот очкарик, по-моему, и есть твой обожаемый Поттер? А вот этот рыжик и вот эта, кудрявая – его неразлучные друзья? А вот это Малфой – младший… Все очень похожи, да? А ты ведь так боялся…
- Откуда ты знаешь?
- Знаю. Боялся, но я сделала своё домашнее задание на «П»! Но, профессор, мне это почему-то не нравится.
- Потому что они не живые? – предположил зельевар. – Потому что знают, что они программы? Согласно второму закону де Марго.
Вер дёрнула головой. Если бы у неё была не мальчишеская стрижка, возможно, это смотрелось бы красиво, а так было похоже на требовательный жест. Браслетики снова звякнули приглушенным, раздраженным голоском.
- Я не в первый раз в Вирте, - злобно прошипела она. – Я привыкла. Это тебя можно шокировать такой ерундой, но не меня. Просто мне кажется, что я просрала три года своей жизни. Что-то не то, Снейп, я не хочу Ордена Феникса, я хочу быстренько победить Волан-де-Морта и вернуться домой.
- Вернись сейчас, - предложил Снейп. – Проспись, а потом продолжишь игру. Кажется, у тебя начались проблемы с мозгами. Или это мой диагноз ухудшился.
- Ты не болен, - сказала Вер. – Ты не в Мунго. Ты в моей игре.
- Знаешь, что мне не нравится? – спросил Снейп. – Мне не нравится, что в твоей игре действуют твои правила!



***


Марханг *** тебя за ногу!
А ведь я больше не уверена, что здесь действуют только лишь мои правила! По чьим, скажите на милость, правилам, в моей «ви» оказался НАСТОЯЩИЙ Снейп?!
- Поскольку мы теперь играем вместе, ты тоже можешь играть по своим собственным правилам. С целью мы уже разобрались. Давай завалим Волдика и смотаемся отсюда!
- А три года жизни, потраченных на создание игры? – подколол меня Снейп. – Может, отложим это счастье на потом?
Подлец, зачем за живое-то?!
- Изначально так и планировалось, – призналась я. – Да я, к тому же, с удовольствием воспользовалась бы твоим предположением вернуться домой на полгодика и проветрить мозги…
- На полгода? А что я тут буду делать полгода?
- Да подожди, не кричи! Третий закон де Марго: «Один м тот же человек не может войти в одну и ту же Вирту дважды». Если я сейчас дезертирую, то уже не смогу вернуться!
- Тогда не смей уходить! – зарычал профессор. – Не смей!
- Я и не думала. Игру надо завершить. Это дело чести, принципа и хорошего сна…
Завтрак заканчивался, и Зал постепенно пустел. Учителя и ученики разбредались по классам.
- Тебе, наверное, тоже пора?
- Я понятия не имею, какой у меня сейчас урок, - признался Снейп.
- Хаффлпафф – Райвенкло, первый курс, - сказала я.
Снейп посмотрел на меня с тоскливой благодарностью. В глазах его явно читалось: «Спасибо, хоть не Гриффиндор, каждый день по четыре занятия!»
- У меня последний вопрос, - сказал Снейп. – У меня ведь нет, и не было никакого обруча. Что со мной будет, когда мы доиграем, и ты уйдёшь?
- Не знаю, - честно сказала я. – Лучше иди на урок. А то так и до греха недолго…
Его руки сжимали палочку так сильно, что пальцы побелели. Я даже не заметила, как он её достал. Но чувствовала, что когда он в таком настроении – и моя отлично запрограммированная магия может не помочь.





________________

* Картина Рафаэля, созданная в 1512 – 1513 годах для алтаря церкви монастыря Святого Сикста.

** Лат. Собственноручно.

*** Ругательное животное из уже упоминавшейся книги «Тяжело быть младшим».




Глава 6. О Лорде и Аваде

За год и 11 месяцев до описываемых событий.

Снейпоманка: Друзья, кто из вас будет гаммой для моего первого текстового фика?
Тот самый: Мерлин! Про Снейпа?
Снейпоманка: Нет, про Филча и Трелони!
Твой_Медленный_Яд: Это ты так шутишь?
Последний Герой-Малфой : А что, неплохой пейринг! Ха-ха-ха!
Сын Поттера: Эх, где наша Ver, она бы вам сказала…
Твой_Медленный_Яд: Мы её спугнули))
Снейпоманка: Ты сам её спугнул. И админ!
Сын Поттера: Я бы попросил не переходить на личности.
Снейпоманка: Помогите лучше с фиком!!!
Альфа777: Я могу попробовать.
Ver: бугага!
Твой_Медленный_Яд: Так она нас всё-таки читает!
Последний Герой-Малфой: Бей Ver!!!
Ver: бугага!


:) :) :)




Где целых два дня пропадала Вер, профессор Снейп не знал, но природное чутьё подсказывало ему, что она ещё вернётся. В среду утром на колени ему шлёпнулся свеженький, только из типографии, выпуск «Ежедневного пророка», где крупными, на весь первый разворот, буквами, было написано: «Побег Пожирателей смерти из Азкабана!»
Снейпа передёрнуло, он вспомнил пророчества Вер и подумал, что не всё так просто, наверное, потому что всё просто не может быть просто.
Сова, принёсшая газету, опустилась на спинку его кресла и нахохлилась.
- Вер? – удивился профессор.
Это было несложно, у совы были ослепительно – фиолетовые глаза.
- Решила добавить динамики в хромающий сюжет, - сказала сова, не спеша превращаться обратно в девушку. – Раз уж я передумала задерживаться в своём детище до конца года, нужно хоть как-то разнообразить игру. Пусть нам противостоит не только один вшивый Волан-де-Морт, но е его верные психованные слуги, как думаешь?
Снейп, не оборачиваясь, надел сове на голову тарелку с кашей. Та поперхнулась и принялась отряхиваться. То, что ошмётки овсянки летели на спины профессоров, её не смущало.
- Я с этими «психованными» работал не один год, - зашипел зельевар. – Это очень сильные маги, я не понимаю, что ты можешь им противопоставить!
- Вот это, - сова поднесла к носу Снейпа правое крыло, - и вот это, - левое.
Профессор хмыкнул.
- Сегодня среда, – продолжала Вер, - утро. Ждать до вечера четверга неохота. Пожиратели уже должны были воссоединиться со своим предводителем, так что можно начинать операцию.
Снейп решил, что правильно сделал, выплеснув овсянку на сову. Потому что даже те несколько ложек, что он съел, запросились обратно с неудержимостью броненосца. Зельевару было страшно. В отличие от сумасшедшей Вер, он прекрасно знал, с кем… с чем им предстоит столкнуться. С чудовищем, с монстром, с кошмаром!
Профессор ещё мог кое-как вытерпеть регулярные встречи Пожирателей, но при мысли о том, что ему придётся не просто шпионить, но восстать против Тёмного Лорда, ему стало дурно. Рука, потянувшаяся к стакану с соком, дрожала, будто от холода.
Спиной профессор чувствовал участливо – насмешливый взгляд Вер.
- Чего ты боишься? Рассчитывал, что мы ещё нескоро займёмся твоим хозяином? Ещё не поздно отказаться, я и сама справлюсь.
- Уже вижу, что справишься, - согласился Снейп. – Не понимаю только, зачем ты вообще втянула меня во всё это?
- Пообещала одной девушке по имени Снейпоманка, - улыбнулась Вер. Глаза профессора округлились. – И потом, ты про план спрашивал? Вот, первоначальный план был совсем другим!
Профессору не понравилось, что его напарница меняет мнение так часто. Он считал, что если уже что-то делаешь – делай до конца. А иначе не стоит и начинать. А у Вер всё, не как у людей. Начало длинное и утомительное, финал она пытается неприлично смазать.
- Давай пропустим кусок с Орденом и всем остальным? – Сова молитвенно сложила крылья перед грудью. – Я понимаю, что тебе страшно переходить к делу, но…
- Страшно?! – взревел Снейп. – Неужели ты считаешь меня трусом?
Вер читала «Гарри Поттера» и знала, чем зацепить профессора Снейпа.



***


Итак, Вер каким-то образом сумела выпустить из Азкабана толпу Пожирателей смерти и отправила их в объятия Тёмного Лорда.
Дамблдор назначил встречу Ордена Феникса на вечер четверга, однако сейчас утро среды, и Вер укусила какая-то очень большая муха, и ждать полтора дня она не желает ни в какую.
Если я откажусь, она посчитает меня трусом. Если соглашусь – я сам буду считать себя идиотом!
За те два дня, что я преподаю в ненастоящем Хогвартсе, я успел убедиться в том, что магия здесь действует. И многие студенты вроде бы похожи на своих прототипов. Зато мне на глаза то и дело попадаются незнакомые коридоры, портреты, лестницы и неизвестно куда ведущие двери.
К тому же я нашел множество незнакомых книг, под обложками большинства из которых были девственно-чистые листы. Множество неправильных ингредиентов, которых просто не может быть в порядочных кабинетах зельеварения.
Студенты знали заклинания, мне незнакомые. Я знал заклинания, незнакомые им. К тому же у Вер и всех, чьи труды она изучала, проектируя свою Вирту, были весьма слабые познания в зельеварении. Я испытывал смесь восторга и раздражения, объясняя семиклассникам простейшие вещи, которые обязан знать каждый ребёнок, а они смотрели на меня, раскрыв рты.
Я не могу отказаться, я не могу согласиться. Страх выкручивает меня, как тряпку, стоит только подумать о том, что, возможно, уже через несколько часов мне предстоит схлестнуться с Тёмным Лордом. Мне не жить, он раздавит меня. И я исчезну. Я даже не смогу завершить свою миссию в настоящем мире! Я оставил их всех на произвол судьбы.
Кто будет шпионить для Ордена? Кто будет защищать Поттера, Мерлин его побери? Пусть они ненавидят меня, но ведь однажды они узнают, кто я на самом деле? А вместо этого я здесь: сижу, боюсь. Мысли путаются.
Что, если считать происходящее… генеральной репетицией? Пробами. В конце концов, именно методом проб и ошибок, на ощупь, и добиваются побед настоящие шпионы… Интересно, если я уже не вернусь в свой мир, после того, как Вер вернётся в реальность, изменится ли текст книг? Мы ведь не просто наступили на бабочку…*
Но это всё не имеет больше значения, потому что за час до ужина мою левую руку скручивает острой болью – ощущение знакомое и незнакомое одновременно. Вот как Вер представляет себе вызов через Тёмную метку? Забавно. Морщась, я думаю, что должен успеть поспасть к Лорду раньше, чем девушка почувствует, что происходит, и успеет присоединиться к нашей компании.
Я быстрым шагом, почти бегом, спешу к антиаппартационному барьеру, желая поскорее аппартировать. Вер нигде не видно, но это ничего не означает, я успел привыкнуть к её фокусам. Возможно, она уже плюнула на все эти дела и в одиночку вцепилась в горло Тёмному Лорду, и теперь он зовёт всех своих верных слуг на помощь…
«Ты можешь передумать. Просто делай вид, что не знаешь меня», - раздаётся в голове знакомый голос, и я понимаю, что теперь можно не торопиться.
- Хорошо, я буду стоять в стороне и смотреть, как он убивает тебя, - говорю я вслух.
«И плакать не будешь?» – я чувствую, как она ухмыляется.
- Не буду. Плохо только, что тогда путь домой будет мне заказан. Но я выкручусь.
«Не выкрутишься. Вирта отключается одновременно с отключением обруча. Или одновременно со смертью игрока».
- Знаешь… Я лучше тихо и безболезненно выключусь, чем буду месяцами подыхать в подвалах Тёмного Лорда, умоляя о смерти.
«Ты пессимист, и мне с тобой скучно», - жизнерадостно говорит Вер и пропадает из головы.
Мерлин, спаси нас! Ну, или только меня, если спасать нас обоих тебе лень!
Мысль о том, что мне всё равно конец, почему-то совершенно не греет. Я не маньяк, считающий, что умереть в компании со всем миром интереснее, чем в одиночку. Но я действительно не желаю испытывать на своей шкуре гнев Лорда. Я слишком много раз видел, на что он способен, и часто просыпаюсь от кошмаров, когда мне снятся жертвы пожирательских развлечений. Что же он сделает с предателем, если с невинными маглами он вытворяет такое?!
Я аппартирую и оказываюсь в полутьме какого-то незнакомого помещения, огромного, мрачного, похожего на заброшенный магловский завод. Тёмный Лорд стоит в нескольких метрах от меня, а около него я вижу давно знакомых людей, ранее надёжно, как всем казалось, упрятанных за Азкабанские решетки. Вижу Лестранжей и блеск в больных глазах Беллатрисы… Вижу смерть в красных глазах Лорда. Вижу обожание и ужас в глазах Пожирателей смерти, столпившихся около своего повелителя.
Тело, пока мозг рассуждает, привычно падает на колени. «Перед кем ты кланяешься? Это же урод, которого ты ненавидишь?» - спрашивает девичий голос в моей голове. Что это такое, легилимент я или кто? Я ставлю самые прочные блоки, и слышу, как Вер хмыкает где-то за спиной. Она здесь, теперь в этом нет сомнений.
- Здравствуй, С-северус, – шипит Волан-де-Морт.
«Здрасте и вам», - шепчет Вер. Никто, кроме меня, не слышит её голос. Наверное, она просто моя галлюцинация, вот и всё. С этой мыслью легче жить. «Какой он у меня страшненький получился. Похож?»
Я не хочу отвечать. Похож? Мне сначала даже кажется, что он настоящий, но потом я перестаю об этом размышлять. Настоящий он или нет – убить может так же легко. Пусть Вер с ним дерётся, если хочет. А я посмотрю со стороны.
«Это хорошо, что похож, - шепчет девушка. – Я старалась, но эта часть работы была самой неприятной. До чего он ужасен, нет?»
Почти все Пожиратели в сборе, я прибыл одним из последних, но у меня, как всегда. есть уважительная причина. Мне позволено встать с колен, я неуклюже поднимаюсь и отхожу назад, к остальным.
- Нет, сюда, – говорит Тёмный Лорд, указывая на почётное место около кресла – трона, где столпились освобождённые узники.
Они приветствуют меня неприязненными кивками. Среди них я вижу полную, склизкую физиономию Хвоста и светлую гриву Люциуса Малфоя. Поднимаю руку в знак приветствия, и Малфой улыбается в ответ.
«А эти похожи?» Вер, пошла ты к чёрту, похожи, похожи. Хотя нет, Петтигрю не такой урод. И ты забыла, наверное, он вроде бы руку себе отрезал. «Елки зелёные, а ведь точно, забыла! Повезло ему!»
А мне-то как повезло с такой милой, ненавязчивой галлюцинацией! Даже не знаю, может, пошарить руками в воздухе, вдруг нащупаю её тощую шейку? А там уж задушить девчонку будет делом нескольких секунд…
Интересно, Вер позволит Лорду начать собрание? Или её праведный гнев на «урода» не даст ей посидеть спокойно в уголке? Мне уже почти жалко Вер. И Тёмного Лорда… И всю эту толпу Пожирателей, которых Вер привела на заклание, заклание гипотетическое, ибо я отнюдь не уверен, что у неё хоть что-нибудь получится… А уж себя, себя-то мне как жаль…



***


И к этому я шла три года? Вернусь в реальность – завязываю с «ви»! Возвращаюсь к маме, блудная я дочь, буду жить с ней и учиться готовить супчики по бабушкиной книге рецептов!
Они все страшные, кошмарные твари, мне не верится, что я сама, вот этими вот руками их создала… тьфу ты, в смысле, запрограммировала… или всё-таки создала?! Я хочу убить их всех. Прямо сейчас, что бы там не думал по этому поводу Снейп.
Если он не хочет лезть в драку – пусть не лезет, это не его игра, в конце концов. Я сама заварила кашу – мне и доставать большую ложку. И аплодисментов мне не нужно, и соболезнований. Если получится – хорошо. Не получится – ну и не получится. Может, успею вовремя сдёрнуть обруч… Ну и там, в реальности, может, повезёт…
А может, и нет…
Это не путь, когда или со щитом, или на щите. Если я вернусь, никто не будет качать меня на руках. Никто и не узнает о моей маленькой победе, потому что эта победа стоит от пяти и больше лет тюрьмы. Я не хочу платить такую цену. Именно поэтому я ушла с форума Гарри Поттера. Потому что мои друзья слишком многое поняли о цели моих расспросов. Хотя и помогли, конечно, немало.
Если же я умру – скажут, что я преступница, нарушившая закон, и сама виновата. Это верно. Вер, знала ли ты, на что идёшь? Знала, конечно, иначе о чём тогда я писала в оставленной на столе записке?
Что тогда, Вер?
«Поехали!»
Я стала видимой.
- Упс, – сказал Снейп, но его никто не услышал.
- Кто ты такая? – рявкнул Волан-де-Морт, вскидывая палочку. Она была направлена мне в лоб, и ощущение от этого оказалось неприятным.
- Какая тебе разница? – спросила я в ответ.
Получилось, конечно, по-хамски, но я не виновата. Я всегда хамлю. А особенно когда встречаюсь с неприятными личностями. Тем более он скоро умрет и не будет помнить о том, какая я невоспитанная девочка.
- Как ты попала сюда, магла?
А разве я магла? Сейчас зааважу, и будешь знать!
Больше всего хотелось ткнуть пальцем в Снейпа и сказать: «Это он меня привёл», но каким-то чудом я успела прикусить язык. Нет, это уже похоже на подлость, а я не подлая. Я плохо воспитанная, и не сильно уважаю старших, но не подлая, это я поняла сразу, не успев даже рта раскрыть. Никогда. Этого вы от меня не дождётесь.
- Я пришла, чтобы убить тебя, - ответила я. – Ты не против, Том?
- Авада Кедавра!
Я подпрыгнула, и смертоносный луч пролетел подо мной. Пожиратели, стоявшие за моей спиной, проворно расступились, пропуская проклятие мимо. Тёмный Лорд скрипнул зубами, и его красные глаза нехорошо сощурились.
- Твой ход, - сказал он.
И тут я поняла о себе ещё кое-что: я не убийца.



***


«Вер пропала», - решил я, услышав проклятие Тёмного Лорда. И тут она совершила поистине невозможный прыжок. Кажется, девушка даже зависла в воздухе на мгновение, но, возможно, мне просто показалось.
Лорд промахнулся. Но его последующие слова поразили меня. Настоящий, наверное, никогда бы такого не сказал. Да и я не был бы так глуп, чтобы предоставить Вер шанс, видя, на что она способна.
Впрочем, Волан-де-Морт всего лишь программа, он не жив и не мёртв, и умереть не может. Наверное. Я слишком мало знаю об этих «ви», чтобы решать. Возможно, для Вер это будет самым настоящим убийством. Интересно, приходилось ли ей раньше убивать? Потому что если нет – её ждёт сюрприз. Если нет – она уже проиграла.
Я хочу, чтобы ответом было «нет», Не потому, что желаю Вер смерти. Просто я не хочу, чтобы эта девочка оказалась убийцей. У неё много, даже слишком, как на мой вкус, слишком много недостатков, но это ещё не повод для неё учиться убивать.
В руках Вер появилась палочка. Белое тонкое дерево, направленное в сторону Тёмного Лорда. Я увидел, как дрожит её кончик. Ну же, Вер. Если ты уже начала, отступать поздно. «Нет, Вер, только не убивай! Убей его, Вер!»
Когда она начала говорить, голос её был твёрдый. Я не знаю, обрадовался я или наоборот. Мне не хотелось, чтобы она сейчас погибла. О том, что со смертью Вер всё исчезнет, я в тот момент даже не вспомнил.
- Авада Кедавра!
Ничего не произошло. Около палочки собралось зелёное облачко, но даже не двинулось с места. Вер не расстроилась, я понял это сразу. Как и то, что всё это стало для неё неожиданностью. Такого провала она не планировала. Но, тем не менее, ни страха, ни грусти, ни попытки всё исправить…
Вер села на пол и захохотала. Хохотала она до того момента, пока «Ступерфай» Тёмного Лорда не заставил её потерять сознание.
Я её пожалел. Лучше было бы, чтобы он ещё раз повторил «Аваду Кедавру». Я до последнего на это надеялся.






__________________

* Имеется в виду рассказ Р. Брэдбери «И грянул гром».





Глава 7. О Снейпе и Матрице

За год до описываемых событий.

Снейпоманка: Можно попросить?
Ver: проси))
Снейпоманка: Когда ты достроишь свою «ви»… только не спорь… пусть Снейп будет главным героем! Пожалуйста!
Ver: считаешь, если мы говорим в привате, ты можешь о таком болтать?! Совсем с ума сошла?!
Снейпоманка: Извини, я подумала…
Ver: чем? И о чём? И зачем?
Снейпоманка: Прости. Мне просто кажется, что это ОЧЕНЬ важно.
Ver: просто ты без ума от Снейпа.
Снейпоманка: И это, да. Но не только. Давай обсудим. Может, встретимся в реале?
Ver: ого!
Снейпоманка: Я знаю, что мы живём в одном городе. Я тебя несколько раз видела, только у тебя тогда были оранжевые глаза.
Ver: не понимаю, зачем тебе это нужно? Чтобы я потом передала свои ощущения от этой встречи?
Снейпоманка: А ты что, вообще не собираешься его создавать?!
Ver: я с него начала. Думаешь, что у тебя монополия на любовь к отрицательным персонажам?
Снейпоманка: Он не отрицательный! Он хороший. Просто у него было трудное детство, несчастная любовь…
Ver: ша! Трудное детство – это ещё не повод. Хотя откуда мне знать…
Снейпоманка: Так ты согласна?
Ver: завтра на центральной площади под часами. Приведёшь на хвосте федералов – тебе конец ;)
Снейпоманка: Не приведу.
Ver: кошек своих будешь такими обещаниями кормить!
Снейпоманка: Откуда ты знаешь, что у меня есть кошки?! О_о“


:) :) :)




В голове профессора Снейпа панически бились две мысли. Первая: «Я не могу оставить всё, как есть». Вторая: «А зачем мне это, собственно говоря, нужно?» Зельевар в совершенстве знал латынь. Древние римляне говорили: «Noli tacere, si dicere debes». *
Поэтому, когда после окончания собрания Волан-де-Морт приказал привести Вер, Снейп понял, что сейчас засыплется.
Вер шла гордо. Она улыбалась – наверное, она всё-таки была сумасшедшей. Фиолетовые глаза смотрели прямо на Снейпа… или в Снейпа, потому что профессору казалось, что он пронзён насквозь.
- Сейчас я научу тебя настоящим непростительным проклятиям, - говорит Тёмный Лорд.
- Довольно забавно, если учесть, что это Я научила тебя всему. Да ещё и создала… Теперь я понимаю природу Вселенского потопа – иногда создателю так хочется уничтожить созданное!
- Это не ты создала нас, - говорит Снейп, не удержавшись. – Книгу писала не ты.
- Да, это было до меня, в двадцатом веке, ** - отшучивается Вер. – Лучше спроси у Тома Реддла, знает ли он, что является программой.
Все программы, собранные в помещении, похожем на заброшенный завод, смотрят на главную программу. Вид у Тёмного Лорда страшный.
- Смотри, - говорит он и вынимает палочку Вер.
Девушка протягивает к ней руку, раскрывает ладонь. Профессор уверен, что сейчас палочка окажется в её руке, однако ничего не происходит. «Действительно, зачем, - думает он, – если она всё равно не захочет ею воспользоваться? Она ведь уже поняла, что не умеет убивать?»
На самом деле профессор Снейп считает, что Вер молодец. Иногда бороться с желанием убить действительно сложно, а вот у Вер получается. Он так в своё время не смог. Если бы смог – ни за что не стал бы одним из Пожирателей.
Палочка Вер ломается в руках Волан-де-Морта на две половинки, потом – ещё на две. Четыре белых осколка, похожие на разбившуюся сосульку, с мелодичным звоном падают на пол. Только тут Снейп замечает, что на самом деле в помещении стоит такая тишина, будто никто не дышит.
«Интересно, нужно ли программам дышать?» - думает зельевар.
- С чего начнём наш урок? – спрашивает Тёмный Лорд.
Он направляет палочку на Вер, и девушка, как кобра на заклинателя, смотрит на неё.
- Вер! – кричит Снейп. – Ну!
- Я не могу, не могу, слышишь?! – кричит она в ответ и снова начинает смеяться, вонзая пальцы в волосы, но волосы слишком короткие для того, чтобы их взъерошить. – Я не могу! – кричит девушка.
- Круцио, - шипит Волан-де-Морт.
Вер отскакивает в сторону проворно, как мячик для пинг-понга, и проклятие пролетает мимо, позади слышится стон какого-то не успевшего отбежать несчастного. Тёмный Лорд не обращает на это внимания:
- Петрификус Тоталус!
Вер выбрасывает перед собой руки, словно в попытке защититься, и падает навзничь.
Снейп знает, что она сильна в невербальной магии, и не верит, что она создала Тёмного Лорда, наделив его большей силой, чем себя. Однако она упала – и это факт.
Возможно, это ловушка, рассчитанная именно на него. Возможно правила, по которым играет Вер, изменились. Однако она упала и лежит обездвиженная, парализованная.
Снейп смотрит по сторонам. Вокруг – толпа Пожирателей, и даже если он успеет убить Тёмного Лорда, с ними ему не справиться. Снейп думает: «Lacedaemonii non interrogabant, quot essent hostes, sed ubi essent». ***
И Снейп поднимает палочку.
- Авада Кедавра, - говорит он.
В отличие от Вер, профессор умеет убивать. Из палочки вырывается зелёный луч света и разбивается о защиту Тёмного Лорда, растекается по его щиту, как внутренности мухи, набравшей слишком большой разгон – по ветровому стеклу товарного состава.
После этого Снейп надолго выпадает из реальности и помнит только темноту.



***


Когда Вер притащили в камеру, я понял, что и сам начинаю неудержимо хохотать. Это была злорадная истерика.
Вер, похоже, снова была без сознания. Можно только предположить, основываясь на моём богатом пожирательском опыте и не менее богатом воображении, что они с ней делали. Мне пока везло – меня просто оглушили и бросили в подземелье. Вер повезло меньше, но скоро, пожалуй, я её догоню.
Лорд Волан-де-Морт не любит предателей. И всё же я не жалею о том, что попытался его убить – моя совесть, как ни странно, впервые за все эти годы, что прошли со дня гибели Лили, чиста.
Вер стонет, размазывает по щеке слипшуюся кровь и открывает глаза. Я, не в силах сдержаться, смеюсь ей в лицо, и она тоже начинает смеяться, но у неё не получается, и она кашляет, по подбородку течёт кровь и капает на грудь, на разорванный футуристический комбинезон.
Браслетов на ней нет. Наверное, все они порвались и рассыпались по залу, и теперь он полон маленьких ярких бусинок, как детский праздник – воздушных шариков.
Я не хочу подходить к ней, не хочу спрашивать, как она. «Мне всё равно, - говорю я себе. – Я уже сделал для неё все, что мог».
- И теперь нам остаётся только умереть, - говорю я вслух. – Достойно.
- Достойно? – шепчет Вер. – Ты сможешь достойно? Ты так ничего и не понял. Ты будешь вопить и молить о пощаде, считаешь, я не знаю вашу предательскую породу?
Я удерживаюсь от того, чтобы и от себя не добавить ей несколько неприятных минут. Рука просто не поднимается.
- Предательскую? Я разве не пытался тебя спасти? Не моя вина, что ничего не вышло! Тёмного Лорда невозможно убить, а тем более мне.
- В моей игре нет крестражей, так что всё возможно. Ты умеешь убивать, у тебя всё получилось бы, если бы ты поверил мне. Но ты не верил, думал о своих больных фантазиях, думал, в чём я тебя напарила, и пропустил самое главное.
Вер быстро приходит в себя, наверное, её магия помогает ей регенерировать, во всяком случае, голос звучит всё громче. Правда, встать она пока не пытается. Глаза горят убийственной яростью. Мои, думаю, тоже.
- И в чём же я ошибся?
- Ты умеешь убивать. Я не умела и не хотела учиться, и поэтому у меня ничего не вышло. А ты умеешь, и у тебя могло получиться. Вспомни, что я рассказывала тебе. Просто вспомни и подумай об этом хорошенько.
Вер снова закашлялась, попыталась сесть, но руки её подогнулись, она выругалась и тут же предприняла ещё одну упрямую попытку.
Я мог бы подойти и помочь ей, но не хотелось. Я не хотел к ней прикасаться. Я боялся сделать ей больно. Или себе. Или нам обоим.
- Ты ведь могла уйти, - говорю я. – Могла снять обруч, и ничего бы не было. Почему ты осталась?
Она, наверное, мазохист. Пусть скажет об этом вслух. Но девушка говорит совсем другое:
- Не могла же я бросить тебя один на один с твоими страхами? Тем более ты так ничего не понял и ничему не научился. Знаешь, как детей учат плавать? Их бросают в воду. Я, как заботливая мамочка, не могу оставить этот процесс бесконтрольным.
Мамочка! Я снова смеюсь, щипаю себя за руку, чтобы успокоиться. Это трудно. У неё комплекс нашей мамочки, надо же! И ничего, что половину из нас она создала для заклания! Впрочем, ко мне это всё не относится. Я-то человек…
Мы всё равно умрём, только теперь мы умрём вдвоём, она не умеет убивать, у меня отобрали палочку. Нам не победить Тёмного Лорда. Мы будем медленно и мучительно погибать, и пусть Вер получает от этого удовольствие. А мне это за что?!
- Скажи правду, я имею право знать правду, - говорю я. – Не так долго нам осталось, чтобы ты сейчас лгала.
- А я не лгу, - спокойно отвечает Вер. – Я не плохая, что бы ты ни думал. Мог бы и догадаться. Я хочу тебя спасти.
- Даже если это и правда - это не вся правда.
- Ах да, - Вер криво улыбается,
Ей, наконец, удаётся сесть, опёршись о стену. Лицо искажает болезненная гримаса, но довольно быстро проходит. Она снова начинает бороться с усмешкой, уродующей её и без того изуродованное лицо.
- Ты ведь легилимент, как я забыла! Это не вся правда, есть ещё кое-что. На самом деле летальный исход после возвращения из «ви»-игор от десяти процентов и выше. Он растёт соответственно с тем, сколько жизненной энергии игрок оставляет в Вирте. Пока они не были запрещены, погружение в Вирту происходило в специальных клубах, где дежурили квалифицированные врачи. Со временем было разработано универсальное лекарство, позволяющее безболезненно адаптироваться к возвращению в реальность, - Вер замолкает, потом говорит: - Процент невозвращения из аматорских «ви» начинается с пятидесяти. Теперь можешь посчитать мои шансы. Особенно в таком состоянии.
Мне вдруг всё-всё становится ясно. Значит, чем дольше она пробудет здесь, тем дольше она проживёт. У неё не больше шансов выжить после того, как она снимет обруч, чем у меня. Скорее всего, конец игры будет концом для нас обоих.
- Я оставила капсулу и шприц на столе. Возможно, у меня будет несколько секунд, чтобы сделать инъекцию, и я выживу.
- И какова вероятность этого?
Вер пожимает плечами.
- Я бы не поставила на это даже остатки своей палочки.
У меня к ней ещё один, последний вопрос:
- Интересно, почему тебя зовут Вер?
- Это сокращение.
- Наверное, от слова Vertigo. ****
- Нет, от Vernum. *****
Вот, значит, как? Весна?
- «Мы будем жить всегда на сайте ФСБ. Извечная весна в холодном декабре…» - поёт Вер. Я смотрю на неё и не понимаю. Может быть, она бредит? Да нет, не похоже.
Потом мы молчим долго. Я вижу, что Вер засыпает от слабости, да я и сам не в себе, потому что мне страшно. Я не хочу умирать, но не вижу выхода…
Матрица? Мы загружены в матрицу, так говорила Вер? Это всё не по-настоящему?
Но ведь умирают везде одинаково? От руки Тёмного Лорда, от того, что Вер сбежит и игра окончится? А вдруг меня вышвырнет обратно в мой мир? А вдруг моего мира нет? Вдруг я системная ошибка, и меня не существует? Программа, возомнившая себя человеком… Человек, упорно думающий, что он программа?
«Снейп, посмотри правде в глаза!» Я смотрю. У правды холодный, колючий взгляд.



***


Прошло не меньше двух часов, прежде чем дверь камеры распахнулась, на пороге стоял МакНейр. Хоть он и был ненастоящим, Снейп тут же узнал его. Впрочем, было в нём что-то, что отличало его от оригинала, но Снейпу не хотелось присматриваться.
Вер скользнула по нему рассеянным взглядом и сама поднялась на ноги. Она шаталась, когда шла. Снейпа трясло от ужаса, ему было стыдно, он буквально гибнул от стыда, но ничего не мог с этим поделать.
«Я в игре, - думал он. – Неужели я буду прогибаться под программу, дело рук этой чокнутой Вер?!»
В зале остались только самые приближенные из Пожирателей смерти. Они смотрели на пленников с холодным любопытством, и глаза в прорезях масок горели жаждой крови. Вер очень постаралась, создавая этот клан прирождённых монстров. Они, как акулы, почувствовавшие кровь, сделали несколько непроизвольных шагов вперёд. Профессор и Вер нашли в себе силы не попятиться.
«Я ей не верю, - думал Снейп. – Она всё играет. Она чего-то хочет. Возможно, на самом деле она может оторвать голову Лорду одним щелчком пальцев. Если бы я хоть немного понимал, что творится в её голове!» Легилименция против Вер не работала.
Вер стояла равнодушная, прямая, словно не на лобное место пришла, а в гости к бабушке. Снейпа это бесило, потому что его ноги подгибались.
- Снейп, как ты пал так низко? Почему ты решил променять жизнь своего Лорда на жизнь этой бездарной недоучки?
Глаза Вер вспыхнули злым фиолетовым огнём, но, кажется, только Снейп заметил это.
- Не твоё дело, - сказал Снейп. – Я человек, и не собираюсь отчитываться перед программой. Тебя сделали, как мишень в тире.
- Мишень? В тире? – Тёмный Лорд расхохотался, вскидывая палочку. – Мне стоит научить тебя хорошим манерам, Снейп.
Проклятие было более чем настоящим. Признаться, Снейпу давно уже было интересно, как Вер представляла себе все эти непростительные. Однако оказалось, что воображение у девушки было фантастическим. Такой боли профессору ещё не доводилось испытывать.
- Ну как? – заботливо спросил Волан-де-Морт. – Прояснилось у тебя в мозгах, предатель? Можем продолжать?
- Сейчас, - сказал Снейп, становясь на четвереньки. Встать на ноги он пока не мог. Вер подхватила его под мышки. От её прикосновения боль тут же прошла.
«Я в Матрице!»
Снейп шагнул вперёд.
- Стой на месте, – предупредил Тёмный Лорд.
- Без проблем.
Профессор Снейп прыгнул. Это был великолепный прыжок, достойный лучшего Голливудского боевика. Не говоря уже о том, что этим прыжком зельевар покрыл пять разделяющих его с Лордом метров, всем показалось, что Снейп ещё и завис в воздухе. А потом его нога с неприятным звуком вонзилась бывшему хозяину в челюсть. Тот упал навзничь. Профессор приземлился на ноги.
Именно в этот момент Северус Снейп понял, что он настоящий. А всё вокруг – нет.
- Я так давно хотел это сделать, – сказал он неподвижно лежащему Волан-де-Морту. В красных глазах Лорда промелькнул страх и погас. Программы не боятся смерти.
Снейпу не нужна была палочка. Он знал, что теперь и сам может убить Тёмного Лорда щелчком пальцев, плевком, силой мысли… Его только одно смущало – он не знал, можно ли верить Вер. Может быть, сейчас он играет по её правилам, а не по своим, но при этом всё равно считает себя героем…
Он вытянул руку, и на кончиках пальцев заплясали зелёные искорки.
- Авада Кедавра.
Алое пламя в ненавистных глазах медленно гасло. В этот момент где-то в далёком мире, в реальности, Вер сняла с головы обруч и тут же выронила на пол из слабеющих рук.




_________________

* Лат. Не молчи, когда должен говорить.

** Очередное переложение знаменитой цитаты из «Кавказской пленницы». Первоисточник автору неизвестен. примеч. альфы.

*** Лат. Спартанцы не спрашивали, сколько врагов, а только где они.

**** Англ. Головокружение.

***** Лат. Весенняя пора.



Глава 8. О прошлом и реальности

За день до описываемых событий.

Ver: завтра иду.
Снейпоманка: Буду держать за тебя кулачки. И привет Севоньке!
Ver: вернусь – познакомлю вас, хех :)
Снейпоманка: Ctrl-C меня упаси))) Удачи?
Ver: к Мерлину лысому!..


:) :) :)




Я оказываюсь в комнате, которая выглядит совсем не так, как я ожидал. Настоящая комната Вер может похвастаться одним столом, одним окном и одним креслом. Стульев разной масти, картинок на стенах и прочего хлама нигде не видно.
Вер сидит в кресле, привалившись виском к стене. Перед ней – футуристического вида нечто, в чём магу из прошлого нелегко опознать компьютер. Около её безвольно повисшей руки, на белом паркете, лежит стальной обруч, не имеющий ничего общего с теми обручами, которые женщины для красоты или поддержания причёски надевают на голову.
С первого взгляда можно подумать, что Вер спит. Но я сразу понимаю, что она умирает: у меня немаленький опыт в таких делах. Мне требуется несколько секунд, чтобы надломать капсулу с лекарством, набрать его в шприц и ввести ей в вену. Даже если я сделал что-то не так, я сделал всё, что мог.
Остальное – это уже её проблемы. В конце концов, я всё-таки её спас там, в виртуальной реальности. Сделал то, чего она так от меня ждала.
Я выходу из комнаты и оказываюсь в маленькой прихожей. Я стою, раздумывая, стоит ли мне уйти и куда: из прихожей ведёт несколько дверей, и все, кроме одной, распахнуты. Я вижу кухню, ванную комнату и спальню. За четвёртой дверью выход, и прежде, чем я принимаю решение, я слышу за ней шаги, и чья-то рука нажимает на дверной звонок.
«Это Волан-де-Морт пришел за мной», - думаю я и открываю дверь. Я дошел до такого состояния, когда уже ничего не боишься. Даже если это действительно Волан-де-Морт. А мне всё равно. Попробуй меня удивить, реальность.
За дверью двое молодых людей в серых комбинезонах, похожих на тот, что был на Вер.
- Вероника Тимофеева дома? – спрашивает один из них.
- Что? - переспрашиваю я. Язык, на котором задан вопрос, мне неизвестен.
- Вероника Тимофеева дома? – повторяет парень на чистом английском. У него приятное, но не запоминающееся лицо работника внутренних органов. Я ему улыбаюсь.
«Тима Вер. Вероника Тимофеева, - думаю я. – Надо же!»
- Дома. Что вам угодно?
- Комитет по Повышению Нравственности, - представляется второй парень.
Он показывает приколотый с внутренней стороны воротника круглый, переливающийся значок. Наверное, это что-то означает, но я ни Мерлина не понимаю в магловских технологиях конца 21-го века! В моём мире всё ещё девяносто пятый.
- Мы можем поговорить с хозяйкой квартиры? – спрашивает первый. Он называет себя Джоном.
- Она в душе, - говорю я первую глупость, пришедшую в голову.
- У вас странный наряд, - говорит второй. У него неприятное, острое лицо и полностью белые глаза с ослепительно – зелёными зрачками. Странная мода. Своего имени он не называет. – Вы ролевик?
Я не знаю, что это такое. Возможно, за это у них в Содружестве положена немедленная смертная казнь.
- Нет, это просто халат. Видите ли, я тоже был в душе. До вашего прихода.
Они улыбаются с пониманием. Что им нужно?
- Есть информация, - доверительно сообщает Джон, чуть наклонившись ко мне, - что гражданка Тимофеева пытается создать «ви»-игру..
- Невозможно, - отвечаю я.
- Она взяла отпуск две недели назад и с тех пор не выходила из квартиры. Возможно…
- Невозможно, - говорю я. – Всё это время мы были вместе. У нас… медовый месяц.
Интересно, гражданский брак – тоже расстрельная статья? Если Вер сейчас меня слышит – она меня убьёт, но я буду только смеяться.
- Ага, - говорит второй. – Тогда простите.
Они уходят. Наверное, Комитет не занимается расстрельными статьями. На плечо ложится рука Вер, и я оборачиваюсь. Она такая же, как и в «ви», только крови на лице нет, и комбинезон целый. Браслетики на руках, и звенят.
- Ты будешь смеяться, - говорит она, - но работаю на них. На Комитет. Внештатный сотрудник. Поэтому они и не стали меня трясти. С кем-нибудь другим они разговаривали бы иначе. «Изыскивают неправду, делают расследование за расследованием даже до внутренней жизни человека и до глубины сердца». * - Вер выдерживает паузу. - Кстати, сказочка про халат и душ мне понравилась. Спасибо тебе.
- Не стоит, я получил искренне удовольствие от беседы.
- Не только за это. Вообще, спасибо. Ты меня спас.
«Я знаю. Но не этого ли ты добивалась?»
- Чего ты добивалась? Зачем рисковала жизнью?
- А-а, не бери в голову, - отвечает Вер. – Операция по переносу профессора Снейпа в реальный мир прошла успешно, ты теперь в 2071. Неважно, из какого ты мира, но там тебе не удалось пережить 97-й. Нагини перегрызла тебе горло, и ты истёк кровью на полу Визжащей хижины, и последнее, что ты видел – зелёные глаза Гарри Поттера. Тебе нравится такая судьба?
«Мне нравится моя судьба», - думаю я. Но первый порыв быстро проходит, и я начинаю сомневаться. Разве выбор не очевиден? Жизнь. Возможно, незаконченные там дела я буду заканчивать здесь.
Обратного билета у меня, наверное, больше нет. Чудом, чудовищной нелепостью, но я в другом времени и, может быть, в другом мире.
Я в доме Вер, которая, пропагандируя подпольный бунт, работает на своих главных врагов, Комитет по чему-то там. Вер всё время врёт, но я ошибаюсь в ней постоянно, она кажется хуже, чем есть. Кто в этом виноват, я или она?
- Смотри сюда, - говорит Вер и идёт в комнату.
Она берёт со стола прямоугольник размером с ноготь на большом пальце. Грани прямоугольника горят синим светом, но как только девушка касается его, он гаснет. Она подбрасывает его и слова ловит.
- Знаешь, что это? Это моя «ви» по Хогвартсу. Эта штука будет стоить мне много миллионов и славы. Microsoft оторвёт её с руками. Де Марго напишет новую монографию в соавторстве со мной. Ещё бы, первый закон Вирты нарушен! Неважно, удастся ли им повторить этот трюк ещё раз, но мне обеспечено кресло не меньше чем заместителя начальника какого-нибудь отдела.
Вер не хочет уезжать в США, однако ей достаточно положить эту штучку в конверт и отправить туда почтой. У маглов же есть почта? Наверное, это дискета, просто маленькая. Я смотрю на прямоугольник и чувствую, что моя дальнейшая судьба связана с ним.
- Они снова и снова, каждый по очереди, будут входить в мою «ви», и снова и снова ты, не-программа, будешь переживать эти события, пока не погибнешь. А остальные будут делать на этом деньги.
«Все, сколько я себя помню, обожали развлекаться тем, что использовали меня. Почему я не удивлён?»
- Смотри сюда, – снова повторяет девушка.
Она переворачивает руку ладонью вниз, и прямоугольник падает на паркет. Она наступает на него каблуком, и я слышу хруст раздавленного пластика.
Лицо Вер искажается, словно от боли, но всего на мгновение. Это даже не сама боль, а её смутная тень, как тень от крыла птицы, пролетевшей высоко в небе в жаркий летний полдень.
- Это единственная копия. Я работала только с флешкой на случай, если Комитет захочет проверить мой компьютер. Такую флешку легко уничтожить – сломал её, и информацию не восстановить. Всё равно, что форматнуть винчестер молотком. Фатально.
Всё. Я понимаю, что это всё. Нить порвана. Мне не вернуться к истоку. Мне не вернуться в игру. Хвала Мерлину!
«Ты чувствуешь это, Северус? Какое сегодня число? Запомни его, в этот день ты станешь праздновать свой новый день рождения!»
- На самом деле законов де Марго вовсе не три, их четыре, только от последнего до сегодняшнего дня было мало толку. Впрочем, в твоём случае все эти законы всё равно не работают, но это было что-то вроде последнего испытания.
Я приподнимаю бровь. Если девчонку вовремя не остановить, она будет болтать в том же духе ещё не один час.
- «Создание не может попасть в реальность», - цитирует Вер. – Так что ты человек, Снейп. Настоящий. Вот тебе последнее доказательство.
- Мне не нужны доказательства, - говорю я довольно грубо. – Если я живой, у меня, выходит, было настоящее прошлое, а ты меня его лишила. Как и права на возвращение.
- Прошлое? – Вер смеётся, я хочу заставить её подавиться этим смехом. Или рассмеяться вместе с ней. Рядом с этой девушкой я, ей-Мерлину, становлюсь совершенно неадекватным! – «Минулого немає, просто є найбільш віддалені ділянки теперішнього, повертатись на які важко й небезпечно». **
Я не понимаю, о чём она говорит, и Вер переводит эти слова на английский. Я мог бы ответить, что легко рассуждать подобным образом о чужом прошлом. Мог бы просто придушить эту ненормальную Вер… Но мне почему-то нравится слушать её, когда она говорит. Её болтовня успокаивает лучше, чем все мои успокоительные зелья…
- Твоя палочка, - говорит Вер, - в заднем кармане брюк.
- Ты могла убить Тёмного Лорда, - говорю я и вынимаю палочку. – Палочка была у него, он забрал её, а ты вернула мне. Ты могла его убить, но решила позволить мне сделать это. Почему? Что ты пыталась доказать? Чему хотела меня научить?
- Ты ведь научился, а всё равно спрашиваешь. Ты ведь думал о Матрице? Ты подумал, что если эта игра – всего лишь чья-то больная фантазия, если всё происходит в твоей голове, то ты сам можешь установить правила игры. В своей голове ты можешь всё.
Это так. Именно об этом я и думал.
- Я не могла убить Волан-де-Морта. Я не умею убивать. – Вер кривится, будто кипятка или чистого спирта хлебнула. – Я считала, что убивать в игре – это не по-настоящему, но ошиблась. Я не геймер, **** я программист. Я не хочу сеять зло, потому что верю в Бога. Он запретил убивать. Но даже если бы и не это правило – я всё равно не стала бы этого делать. Я думала, что я герой, но я просто… человек. Я не могла, Снейп…
Это хорошо. Это правильно. Так и должно быть. Никто не должен убивать.
В игре или в реальности. Никто и никогда. Убивая, мы разрушаем сами себя. Мы перестаём быть людьми. Наша душа разлетается на осколки, и их уже не собрать.
Я верю Вер. Потому что знаю, что сейчас она говорит правду. Впервые я ей верю. Впервые я знаю, что это не мой бред. Я в реальности. Тут всё по-настоящему, только теперь-то я понимаю, что на самом деле могу всё, если позволю себе это. Если надо, я долечу до солнца, перейду Тихий океан и сломаю земную ось двумя пальцами.
- А остальные Пожиратели? Они так и остались там.
- Чёрт с ними, - говорит Вер. – «Там» больше не существует.
Она смотрит на обломки прямоугольника на полу. Я невольно смотрю туда же. Вот они, мои страхи. Моя не случившаяся смерть. Моё не случившееся поражение. Я ненавижу Вер за то, что она научила меня этому. Потому что чем больше твоя сила, тем сложнее тебе с ней жить. Но я буду стараться.
- Мы можем проверить, откуда ты. Есть ли в мире магия, - шепчет Вер. – Палочка у тебя в руках. Любое заклинание. Попробуй.
Если получится, значит, я действительно пришел из прошлого Земли. Если нет – я персонаж книги. Какая разница?
А если я сейчас скажу «Авада Кедавра», и у меня всё получится?
Конечно, я не буду убивать Вер. Достаточно зажечь «Люмос». Это просто.
Вер бледнеет, и я понимаю, что на самом деле здесь, в реальности, она не такая и смелая. В её жизни не было стольких способов проверить себя на твёрдость, как у меня. У меня тоже есть, чему её научить.
Однако когда я поднимаю палочку, моя рука всё равно дрожит.





________________________________

* Псалом 63; 7.

** Сергій Жадан, «Цитатник». Поскольку это современный украинский автор, цитата приведена в оригинале. Переводится примерно таким образом: «Прошлого нет, просто есть наиболее отдалённые участки настоящего, возвращаться на которые трудно и опасно». примеч. беты. ***

*** Это довольно странно, если учесть, что у текста НЕТ беты! примеч. альфы.

**** На самом деле в этом месте Вер долго объясняла Снейпу значение слова «геймер», поэтому в оригинале реплика была раз в двадцать длиннее. примеч. альфы.




fin