Глава 1- Вы заметили? - заговорщически спросил Гарри за завтраком, провожая взглядом летящую под потолком сову.
- Что? – прошамкал Рон с набитым ртом.
- К Снейпу совы зачастили...
- И что? – пожала плечами Гермиона, высовываясь на мгновение из-за толстой книги.
- А то, - многозначительно произнёс Гарри, - что Снейп – нелюдимый упырь. Сама подумай, ну откуда у него друзья, чтобы писать ему письма, да ещё и всю неделю?
- А может это не друзья? – предположил Рон, отрываясь от еды. – Смотрите, какая у него рожа недовольная...
Они посмотрели. А вместе с ними и весь гриффиндорский стол. И профессор это заметил. Гарри вздрогнул.
- Между прочим, у нас сегодня зелья... – вдруг вспомнил он.
Все как по сигналу уткнулись в тарелки. Скосив взгляд, Поттер заметил, как профессор достал из рукава блокнот и что-то в нём записал.
В кабинете зельеварения их ждал ещё один сюрприз.
На учительском столе стояла громадная коробка.
- Это ещё что? – пробормотал Гарри.
Чутьё супергероя магического мира отчаянно вопило ему, что дело пахнет очередной неприятностью, на которую он, Мальчик-Который-Выжил, обязательно нарвётся, будучи носителем указанного супергеройского статуса.
- Все по своим местам, - рявкнул профессор Снейп, проносясь мимо скучковавшихся учеников, умудрившись при этом не задеть никого своей мантией, которая развевалась вокруг него точно ожившая тень.
Студенты быстренько юркнули за парты. Даже слизеринцы побоялись злить своего декана, который и так уже несколько дней ходил в самом отвратительном настроении.
- А вдруг там бомба, - шепнул Рон Гермионе. – Я слышал, у маглов так иногда делают...
- Ну и на кой маглам взрывать Хогвартс? – шёпотом огрызнулся Гарри, который тоже знал, что «у маглов так делают». – К тому же никто из маглов к Хогвартсу и близко не подойдёт...
- Я что, разрешал разговаривать? – злой профессор буквально вырос над двумя гриффиндорцами.
- Н-нет, сэр, - пискнул в ужасе Рон.
- Правильный ответ, мистер Уизли, - язвительно сказал профессор. – А вы, Поттер, неожиданно проглотили язык? О, это очень опасно, - продолжал глумиться он, поскольку Гарри ничего не ответил на это. – Придёте сегодня в семь на отработку, я посмотрю, чем можно вам помочь...
Он гордо развернулся, чуть не смахнув мантией перо со стола Гарри, и удалился к своему столу дальше изучать содержимое посылки.
- А почему все сидят и бездельничают? – неожиданно Снейп обернулся и обвёл класс необычным удивлённым взглядом.
Никто не осмеливался ответить. Только Гермиона подняла руку. Наверное, она сделала это не осознано, условный рефлекс, так сказать...
- Да-да, мисс Грейнджер, - с неподражаемым сарказмом кивнул ей профессор.
Гермиона покраснела. Она сама не ожидала от себя, что будет отвечать на такой глупый вопрос.
- Вы... вы не дали задание, сэр? – предположила она.
- Какая нечеловеческая проницательность, мисс Грейнджер, - снова съязвил профессор. – Я бы даже начислил Гриффиндору пару баллов... но это не в моих правилах. Что ж, - обратился он уже ко всему классу, - раз мисс Грейнджер это заметила, то я пожалуй действительно должен дать вам задание.
И он начал диктовать что-то на латыни. Из всего, что профессор Снейп надиктовал, отдельные личности смогли разобрать лишь несколько предлогов и союзов. И только Гермиона записала всё до последней буквы. В итоге она стала обладательницей длиннющего рецепта – восемь строчек, и это только ингредиенты.
Стоило профессору Снейпу снова повернуться к классу спиной, как к Гермионе со всех сторон потянулись алчущие руки однокурсников. Даже ненавидящий её – и ненавистный ей! – Драко Малфой заинтересовано косился на неё.
- Что? – не поняла сначала Гермиона.
- Рецепт, - шикнул Рон.
Гермиона покачала головой и отдала свой пергамент, который тут же чуть не разорвали на куски, но Гарри всё же не зря назывался героем магического мира и вышел в борьбе за право быть первым победителем.
Сама Гермиона прекрасно запомнила весь рецепт и, уже не обращая внимания на остальных, принялась готовить зелье.
- Так-так, что это у нас тут?
Гермиона так увлеклась заданием, что не заметила, как пролетело время. Она открыла было рот, но потом до неё дошло, что профессор Снейп хоть и стоит рядом с ней, но обращается к Рону.
В котле у Уизли противно почавкивала какая-то вязкая жидкость.
- Это что?
- З-зелье... – пробормотал Рон, втягивая голову в плечи.
- Оно... живое? – недоверчиво поинтересовался профессор.
- Нет... вроде бы, - больше Рон ничего не мог сказать.
К профессору Снейпу вернулся его прежний озлобленный тон.
- Ну раз вы так не уверены, почему бы вам не подумать до вечера, а потом не высказать свои соображения на отработке?
Рон вздрогнул.
- Может, я лучше в письменной форме?.. – неожиданно осмелев предложил он.
- И минус десять баллов с Гриффиндора за препирательства!
После окончания урока Гермиона попыталась приободрить Рона и Гарри. Но у неё не очень-то получалось. Она заметила, что остальные как-то странно на них косятся. Так, будто Снейп не отработку назначил, а обвинил гриффиндорцев в злостном убийстве.
- Что тебе, в первый раз, что ли? – в сердцах воскликнула Гермиона, обращаясь к окончательно поникшему Гарри.
- В этом году – в первый...
- Ну так радоваться надо!..
- Чему радоваться? – перебил её подошедший Невилл Лонгботтом.
Голос его был столь печален, что у Гермионы защемило сердце.
- А что, всё так плохо? – побледнел Рон.
- Хуже, чем ты можешь себе представить, - буркнул в ответ Невилл. – Снейп в этом году совсем поехал. Даже своих слизеринцев на отработки таскает...
- Что?! – воскликнули все трое.
- Да, а ещё... – но продолжить Невиллу не дал грозный окрик из кабинета зельеварения, у дверей которого гриффиндорцы на своё несчастье вели разговор.
- ЛОНГБОТТОМ! Почему вы не сдали зелье?!
Невилла словно ветром сдуло, да и Гермиона с Роном и Гарри предпочли не задерживаться.
- Всё будет хорошо, всё будет хорошо...
Гермиона сидела на диване в общей гостиной Гриффиндора и нервно теребила край юбки.
Время близилось к девяти часам, а Рон, Гарри, Невилл и некоторые другие гриффиндорцы всё ещё не вернулись с отработки.
Наконец они появились.
- Ну как вы?! – Гермиона вскочила.
- Всё хорошо, Гермиона... – Рон махнул ей рукой и направился в сторону спален, но не пройдя и половины пути повалился на диван.
Невилл выглядел не лучше – бледный, понурый, с потухшим взглядом. Но на ногах он держался крепче и поэтому ничего не сказав поплёлся в спальню.
Гарри присел на диван рядом с Роном.
- Что случилось? – у Гермионы от такого зрелища внутри всё похолодело.
- Ты себе не представляешь... – ошеломлённо прошептал Гарри.
- Что? – Гермиона осторожно потрясла друга за плечо.
- Знаешь... – Гарри посмотрел ей в глаза. – Ты не поймёшь.
Он встал.
- Давай, Рон, поднимайся, пойдём спать...
- Меня тошнит, - пробормотал Рон.
Гермиона лежала в темноте и размышляла. После того, как Рона вырвало прямо посреди гостиной, она окончательно пришла к выводу, что на отработках у Снейпа творится что-то страшное. Раньше он просто измывался над студентами, заставляя заниматься тяжёлым и унизительным физическим трудом. Но теперь он перешёл все границы!
И что самое обидное, Гермиона не знала, в чём именно выражалось то, что профессор именно «перешёл границы». И не узнает, если верить словам Гарри. Ведь объяснять ей никто ничего не захотел! Единственным выходом было бы увидеть всё своими глазами, но как этого добиться? Конечно, профессор Снейп ненавидит всех гриффиндорцев, но это единственный повод, по которому он придирался к Гермионе. Не смотря ни на что, даже профессор Снейп не мог отрицать, что Гермиона – лучшая студентка...
«Надо сделать так, чтобы меня всё-таки оставили на отработку!» - решила Гермиона.
Глава 2- Извините, сэр, я опоздала, - Гермиона на несколько секунд застыла на пороге кабинета зедьеварения.
Все обернулись. И профессор Снейп сделал это последним. Он буквально прожёг её взглядом.
- Входите, мисс Грейнджер, - строго сказал он. – Я никак не ожидал такого от вас. Весь класс уже в сборе.
- Извините, - легкомысленно повторила Гермиона и неспешно проследовала через весь кабинет, чтобы занять самую первую парту. Обычно она садилась поближе к своим друзьям, да и идти через весь кабинет, вместо того, чтобы сесть за первый попавшийся стол на уроке у Снейпа мог решиться разве что самоубийца.
Профессор наблюдал за ней с нездоровым блеском в глазах.
- Итак, продолжим, - сказал наконец он.
- Простите, профессор, - перебила Гермиона, едва Снейп произнёс несколько слов. – А какая тема? – и она невинно посмотрела ему прямо в глаза.
Несколько секунд, что Гермиона снизу вверх смотрела на Снейпа, показались ей вечностью.
- Ты что, совсем страх потеряла, Грейнджер? – Гермиона даже не услышала свистящий шёпот Малфоя, а скорее почувствовала вибрацию воздуха.
- Минус десять баллов, - сквозь зубы процедил профессор Снейп. – Варите зелье, мисс Грейнджер, и молите богов, чтобы я о вас не вспоминал до конца урока.
- Не волнуйтесь, профессор, я буду вести себя очень-очень тихо... – злорадно пробормотала Гермиона.
В ответ она получила самую гадкую из доступных Снейпу ухмылок.
Гермиона хотела сказать ещё что-то, но двери класса распахнулись, и в кабинет влетел крупный пёстрый филин. Птица со зловещим шуршанием пронеслась над учениками и приземлилась прямо на стол Северуса Снейпа. Гермиона не могла видеть, что происходит у неё за спиной. Она только услышала, как со скрежетом отодвигаются столы... Воцарилась полная тишина. Даже профессор Снейп молчал, недовольно отвязывая какой-то свёрток от лапы птицы.
- Птица – это к несчастью, - голос Рона в тишине прозвучал голосом пророка, обрекающего мир на гибель.
Профессор Снейп, чуть повернув голову, злобно посмотрел на него. Этого скользящего взгляда оказалось достаточно, чтобы Рон растерял свою смелость.
- У магглов... так... – промямлил он.
- К несчастью – это когда птица стучит в окно, Рон, - нарочито весело сказала Гермиона. – Но здесь нет окон, так что...
Гермиона осеклась. Теперь понятно, чему ухмылялся Снейп! Она говорила, вернее – открывала рот, но из её горла не вырвалось ни звука! На неё наложено заклинание!
«Кто это мог сделать?» - Гермиона резко обернулась. Но понять, кто же именно лишил её голоса, было невозможно – никто из однокурсников не желал смотреть на неё, все разом решили как можно пристальнее изучить содержание своих котлов.
«А я ведь им помогала! – ярилась про себя Гермиона. – Столько раз выручала! Друзья, называется...»
- Дружба – весьма относительное понятие, вполголоса сказал профессор Снейп, с интересом наблюдавший за ней. Посылку он успел спрятать.
Гермиона буквально задохнулась от смущения и гнева. А профессор Снейп был явно доволен тем, что гриффиндорка не может ему ответить.
Голос вернулся к Гермионе, как только она переступила порог кабинета после звонка.
- Как вы могли такое со мной сделать?! – тут же накинулась она на Рона, Гарри и всех тех, кто оказался рядом.
- Он ведь и убить может, - испуганно пробормотал Рон.
- Да, лучше не зли его, - поддержал его Гарри.
- Да пошли вы! – Гермиона оттолкнула друзей и быстрым шагом вернулась в класс.
- Профессор Снейп! – громко начала она ещё с порога. – Я забыла записать домашнее задание, не могли бы вы повторить специально для меня?
Профессор Снейп, избавившись учеников, вновь достал посылку. Стоило Гермионе появиться в кабинете, он как можно скорее спрятал её под стол, так что девушке не удалось разглядеть, что это было.
- Так вы поможете мне, профессор? – невинно спросила девушка, подходя к столу всё ближе. – Повторите...
Гермиона поставила свою сумку прямо на преподавательский стол.
- Я сейчас только достану... – и она так ловко двинула сумкой, что коробка с образцами зелий, которые ученики сдали в конце урока, полетели на пол и с громким звоном разбились.
- Ой, профессор, извините! – воскликнула Гермиона, но на губах её по-прежнему оставалась озорная улыбка. – Я совершенно случайно!
- Что вы себе позволяете, Грейнджер?! – зарычал на неё профессор, вскакивая.
- Я всё уберу... – попыталась «успокоить» его Гермиона. – Может быть, мне прийти сегодня на отработку и помыть здесь пол? – и она снова невинно похлопала ресницами.
- Убирайтесь прочь отсюда! – профессор Снейп окончательно вышел из себя; он перегнулся через стол и если бы Гермиона не сделала шаг назад, то профессор кричал бы ей в ухо. – Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора!
Но уходить совсем не входило в планы Гермионы... Вот только вопреки своему желанию ноги сами несли её вон из кабинета, не смотря даже на то, что она всё ещё стояла лицом к профессору и спиной к двери. Гермиона попыталась затормозить, но ноги практически не слушались, и остаток пути она не шла, а буквально скользила по полу кабинета, точно на коньках.
- Ты что творишь, Грейнджер?! – Гермиона налетела на порог, упала, но неведомая сила тащила её дальше, и как только ступни ног оказались вне кабинета, двери захлопнулись. – Совсем что ли с ума сошла?!
Гермиона сидела на полу с наполовину задранной юбкой, а над ней нависал Драко Малфой с волшебной палочкой в руках.
- Ты хоть иногда думаешь, или голова тебе нужна, чтобы только книжки читать?! – Драко орал почти так же громко, как и Снейп.
Гермиона оттолкнула его ноги локтём и попыталась встать. К счастью, ей это удалось.
- А вы чего смотрите? – возмутилась Гермиона, оборачиваясь к своим однокурсникам.
Гарри и Рон стояли рядом и безучастно наблюдали, как слизеринец выволакивал их подругу из кабинета.
- Ты это... – тихо сказал Рон. – Малфой прав... ну...
- Прав? – воскликнула Гермиона. – Малфой – ПРАВ?! Да вы с ума посходили!!! Ну, я вам устрою! Вы у меня попляшете...
И одёрнув юбку Гермиона, громко топая, зашагала прочь, даже не вспомнив, что её сумка осталась в кабинете зельеварения...
Гермиона решила, что не заговорит первая с Гарри и Роном после всего, что случилось. Сумку, забытую в классе, на следующий день ей вернула Джинни. Она уже знала о случившемся, но к удивлению Гермионы не поддержала её. Она постаралась не выражать своего отношение к этой ситуации как-то особо, но Гермионе стало ясно, что она в целом согласна с братом, Гарри и соответственно с Драко Малфоем! Гермиона решила, что не будет общаться и с Джинни, пока та не признает её правоту.
Но Джинни, как и её брат, упорно делала вид, что не понимает, почему Гермиона отказывается общаться с теми, кого раньше считала верными друзьями.
Так продолжалось три дня.
Но на четвёртый день всё изменилось.
Гарри вернулся с очередной отработки у Снейпа один. Ну, то есть, не совсем один, с ним вернулся Невилл и несколько других горе-отработчиков, но Гарри вернулся без Рона, что за столько лет неразрывной дружбы могло быть приравнено к «вернулся один».
- Что случилось? – взволнованная Джинни тут же вцепилась в Гарри. – Где Рон?
Гермиона наблюдала за всем этом со стороны, но и ей не удалось сдержать волнения, хотя она и пыталась этого не выказывать.
- Рон... в медпункте... – пробормотал Гарри и кулем повалился на диван.
- Ну, это уже слишком! – возмутилась Гермиона, вскакивая. – Я должна с этим разобраться.
И она решительно вышла из общей гостиной, чеканя каждый шаг.
- Что всё это значит?! – Гермиона в драматической позе застыла на пороге кабинета мадам Помфри.
- Что случилась, милая? – удивлённо подняла на неё глаза женщина.
- Что с Роном? Где он?
- О, ты об этом, - мадам Помфри подошла к девушке и заботливо взяла её за руку. – Он сейчас отдыхает, но если ты хочешь, можешь побыть с ним какое-то время, - и она повлекла Гермиону за собой в палату.
Рон скорчился на одной из коек.
- Рон, - тихо позвала Гермиона, подходя ближе. – Рон, как ты?
- Нормально, - услышала она едва слышный шёпот.
- Что с тобой случилось? – Гермиона присела на краешек койки.
- Всё нормально, - снова повторил Рон.
- Никогда бы не подумала, что у мальчика из такой семьи, как Уизли, может быть такой слабый желудок, - сокрушённо вздохнула мадам Помфри.
- Слабый желудок? – Гермиона вскочила, снова заводясь. – При чём тут желудок, когда профессор Снейп такое творит на своих отработках?!
- Тише, тише моя милая, - попыталась успокоить её мадам Помфри, снова беря за руку и уводя в коридор, чтобы не тревожить пациентов.
- При чём тут какой-то желудок? – прошипела Гермиона.
- Ты должна понимать, что Северус... то есть, профессор Снейп не делает ничего плохого, - мягко убеждала её мадам Помфри. – Наоборот, он как может заботится об учениках и...
- Заботится? Потрясённо воскликнула Гермиона. – Значит, вы так это видите? Ну, я с этим разберусь!
И она оставила недоумевающую женщину в коридоре, а сама поспешила в подземелья.
Но она не успела. Дверь в кабинет зельеварения оказалась заперта – очевидно, отработка давно закончилась. Но Гермиона всё равно долго не могла отойти от двери.
Подземелья были наполнены тёплым, приятным ароматом, аппетитным и домашним...
Глава 3Следующая возможность посетить отработку профессора зельеварения выдалась нескоро. Очевидно, прецедент с Роном заставил профессора действовать осторожней, поэтому на время Гермиона оставила надежду схватить его за руку. В том, что это – единственный способ, она убедилась очень быстро: ни Дамблдор, ни Макгонагалл даже выслушать её не пожелали!
Но в один прекрасный день...
- Киса-киса-киса-кис...
Гермиона понимала, что такого наивного сюсюканья её кот не потерпит вовсе, но всё-таки оставалась надежда, что Живоглот откликнется и выйдет.
Гермиона искала своего кота уже почти два часа. Поиски привели её в подземелья.
Неожиданно Гермиона замерла. Она словно бы вернулась на месяц назад и вновь ощутила приятный аромат домашней кухни. На самом деле, ничем таким в подземельях уже не пахло, но воспоминание оказалось таким реальным, что Гермиона тут же вспомнила все свои претензии к профессору зельеварения. На мгновение она даже забыла, зачем по-настоящему пришла сюда, и решительно двинулась в сторону приоткрытой двери...
...из-за которой раздался душераздирающий кошачий мяв, а затем не менее душераздирающий визг.
Гермиона со всех ног бросилась туда, распахнула дверь...
На одной из парт стояла Панси Паркинсон, и это она отчаянно верещала.
Причиной тому был Живоглот, забившийся под стол с самым злобным выражением на морде.
- Уберите его! Он мне чуть ногу не откусил! – визжала Панси.
Гермиону поразило также и то, какое количество знакомых лиц было собрано в аудитории во внеурочное время. Видимо, профессор Снейп решил возобновить отработки.
- Уберите!!!
- Паркинсон, если ты перестанешь визжать, кот сам успокоится! – столпившихся учеников растолкал Рон. – Я знаю!
- Заткнись, Уизли! – Драко Малфой со злостью оттолкнул Рона. – Панси, прыгай, Кребб тебя поймает!
- Ты своим визгом пугаешь животное!
- Заткнись, Лонгботтом!
Гермиона застыла на месте. Паркинсон продолжала верещать, Живоглот – шипеть под столом, Малфой орать на всех, кто пытался дать дельный совет... Единственным, кто не принимал участия во всём этом сумасшествии, был сам Северус Снейп. Он задумчиво записывал что-то в свой блокнот, стоя у преподавательского стола.
- Грейнджер! – Паркинсон вдруг заметила Гермиону. – Забери своё мерзкое чудовище!!!
Все замолчали и тоже уставились на Гермиону. Девушка даже услышала, как кто-то из тех, кто стоял далеко от «горячей точки», спрашивал, как она вошла... От неожиданности и смущения Гермиона послушалась.
- Иди сюда, Глотик, - почти шёпотом позвала она, присаживаясь на корточки.
Кот недоверчиво зашипел на свою хозяйку, но всё-таки вылез из-под парты, а Гермиона тут же подхватила его на руки.
- Все могут идти, - равнодушный приказ профессора зельеварения подвёл черту под произошедшим, заодно давая всем понять, что обсуждение случившегося должно происходить вне кабинета.
Первым из кабинета едва не выбежал Невилл и несколько ребят с младших курсов. Рональд Уизли и, как оказалось, Гарри Поттер, ещё немного постояли на пороге, ожидая, что Гермиона пойдёт с ними, но та дала им понять, что желает остаться, или во всяком случае не желает идти вместе с ними. Последними были Панси, Драко и его «свита». Малфой предусмотрительно подвинул к парте стул, галантно подал однокурснице руку, помогая спуститься...
Профессор Снейп не обращал на Гермиону никакого внимания, не рявкнул на неё, чтобы она убиралась прочь, не начал грозить вычетом баллов... Только когда девушка подошла и встала напротив него, ожидая хоть какой-то реакции, профессор, словно в забытьи пробормотал:
- Большое количество малины в миске с виду напоминает мясной фарш, но кот почему-то отказывался есть...
- Что вы сделали с моим Живоглотиком?! – вскричала Гермиона.
Кот от испуга оцарапал ей плечи, и оказался снова на полу.
- Не волнуйтесь, мисс Грейнджер, - профессор оставался по-прежнему спокоен. – Я же сказал – «отказывался»...
Он продолжал что-то писать в своём блокноте. Гермиона поняла, что ей не удастся вывести этого человека из себя. Во всяком случае, не в этот раз.
- Что здесь происходит? – уже более спокойно спросила она, оглядываясь.
Только сейчас Гермиона заметила, что на столах в классе зельеварения стоят не совсем привычные предметы. Вместо котлов – тарелки и чашки...
- Что всё это...
- О, вы здесь, мисс Грейнджер, - профессор Снейп оторвался от своего блокнота.
Фразу, которую услышала Гермиона, обычно произносят легкомысленным тоном с виноватой полуулыбкой на лице... Видимо, Северус Снейп тоже знал об этом, и попытался привести своё лицо и голос в соответствие со «стандартами», но... получилось как-то зловеще. Гермиона непроизвольно скривилась, встретившись с профессором взглядом.
- Как удачно, что вы зашли... – из уст профессора эта, казалось бы, миролюбивая фраза прозвучала совсем издевательски. – Мне нужна ваша помощь...
В другой момент Гермиона была бы поражена – профессор зельеварения признаётся, что ему нужна помощь, да ещё и от Гермионы Грейнджер! Но сейчас гриффиндорка была очень зла, поэтому решила продолжить наступление на профессора и узнать всю правду.
- Я не собираюсь помогать вам в ваших грязных экспериментах! – заявила она.
- Ну что вы, какие же они грязные, - возмутился профессор Снейп. – У меня всё по санитарным нормам, - и он ехидно ухмыльнулся.
Гермиона ждала, что он скажет ещё что-нибудь, но профессор молчал. Получалось, что если Гермиона не согласится оказать помощь, то Снейп ничего ей не расскажет...
- Что вам нужно? – Гермиона скрестила руки на груди, давая понять, что хоть она и идёт на компромисс, но вовсе не считает себя побеждённой в этом противостоянии.
Профессор довольно улыбнулся, отложил свой блокнот и сел за стол. Теперь их разговор больше напоминал беседу учителя с провинившейся ученицей.
- Как вы наверное заметили, мисс Грейнджер, - сказал профессор с лёгкой иронией, - отработки провинившихся на моих уроках приобрели несколько иной характер...
- О да, я заметила... – подтвердила Гермиона.
- Будьте так любезны, мисс Грейнджер, оставлять свою привычку перебивать за дверью моего кабинета...
- Простите, - Гермиона потупилась.
- Так вот, терпеливо продолжил профессор, - эти изменения связаны с тем, что кое-кто из близких мне людей также изменил образ жизни не далее как в начале лета...
- Кто? – полюбопытствовала Гермиона, но встретившись с холодным взглядом профессора, смущённо замолчала.
- Моя мама, - тем не менее сказал профессор. – Моя мама увлеклась садоводством. И я, как её сын, теперь вынужден делить с ней радости сбора урожая...
Гермиона поражённо уставилась на преподавателя.
- А поскольку я педагог, - продолжал профессор Снейп всё более язвительно, - и главной ценностью для меня являются мои ученики, я просто не мог не проявить инициативу в заботе об их здоровье. Хогвартские обеды, как заметила моя матушка ещё совсем недавно – правда, относительно меня, - пресыщены холестерином и вообще в плане сбалансированного питания ничего из себя не представляют. Поэтому она едва ли не еженедельно присылает мне свежие овощи... А я, как вы заметили, считаю необходимым продлить эту заботу на своих подопечных.
«То есть, заставляешь несчастных учеников есть то, что сам не хочешь?» - злорадно подумала Гермиона.
Профессор Снейп взял блюдце и протянул через стол Гермионе. В блюдце оказалась малина.
- Угощайтесь, - почти вежливо предложил он.
Гермиона хотела было отказаться...
- Я настаиваю, - внушительно сказал профессор, и Гермиона поспешно взяла несколько ягод.
- Но ведь сейчас ноябрь месяц! – сказала она, проглотив спелую малину.
- Моя мама творит чудеса в теплице, - криво улыбнулся профессор.
- Но в чём же заключается моя помощь, на которую вы так рассчитываете? – Гермиона пожалела, что не взяла с собой сумку или хотя бы носовой платок, пальцы и ладонь были теперь испачканы малиновым соком; не облизывать же, в самом деле!
- Видите ли, мисс Грейнджер, кажется, кто-то успел доложить моей матушке, каким именно образом я распоряжаюсь её дарами... И она, боюсь, будет этим крайне... огорчена. А мне бы очень не хотелось обижать маму... – эти слова, которые должны были быть наполнены любовью и заботой о родном человеке в кабинете зельеварения звучали крайне угрюмо... – Разве что мне удастся убедить её, что здесь, в Хогвартсе, мной был организован «Клуб любителей кулинарии».
Гермиона вздрогнула. Она никак не ожидала такого поворота...
- Моя мама входит в клуб садоводов, поэтому было бы логично... – губы профессора говорили одно, а взгляд – совсем другое. «Только попробуй улыбнуться» - читалось в этом взгляде. – Поэтому я и обращаюсь к вам, поскольку не знаю никого, кто обладал бы такими организаторскими способностями...
Гермиона польщено зарделась, но не надолго.
- ...никого, кто ещё мог бы организовать какое-нибудь никому ненужное общество, да ещё и заставить туда записываться посторонних людей!
- Да как вы... – вспыхнула Гермиона, но профессор Снейп ловко перебил её.
- Я знал, что вы согласитесь, - неожиданно приветливо заулыбался он. Гермиона, совершенно не ждавшая от профессора такой выходки, просто онемела.
Профессор тем временем вышел из-за стола, подошёл к ней и взял под локоть.
- Вы всегда казались мне очень ответственной и отзывчивой, - продолжал профессор осыпать Гермиону совершенно неправдоподобной лестью.
Девушка не могла ничего предпринять, поскольку профессор крепко держал её руку, и через несколько секунд она осталась одна в коридоре с напутствием от нового «компаньона»: «Займитесь пока документацией» и огромной папкой бумаг...
- Я всё изучила, - Гермиона бухнула папку на стол перед Снейпом.
- Я вас поздравляю, мисс Грейнджер, - профессор оттолкнул папку и вытащил из-под неё пергамент с размазанными чернилами. – А я-то тут при чём?
- Вы как организатор клуба должны сделать несколько вещей, - Гермиона развернула свой свиток. – Во-первых, получить разрешение директор школы...
- Оно получено, - угрюмо отозвался профессор, глядя на испорченный кляксами текст.
Гермиона взяла из чернильницы на столе профессора перо и вычеркнула первый пункт своего списка.
- Во-вторых, - продолжила она, - опубликовать официальное заявление об учреждении общества по интересам в печатном органе...
- Уже опубликовано.
- Да? – изумилась Гермиона. – И где же?
Профессор Снейп извлёк из одного ящика своего стола целую пачку газет.
- Здесь несколько изданий, - сказал он, - в том числе и из мира волшебников. Будете проверять?
Гермиона решительно кивнула, взяла все газеты и села на стол, стоявший по другую столону рабочего стола профессора Снейпа. Профессор предложил ей сразу несколько английских газет – судя по всему, выходивших в одном и том же небольшом городке (один новостной листок, газеты «Садовод-любитель» и «Полезные советы хозяйкам»), еженедельник, издававшийся в шотландской деревне, которая, насколько Гермиона помнила, находилась недалеко от Хогсмита, невидимого для магглов, и как ни странно, журнал «Придира». Пролистав всю эту прессу, Гермиона, тем ни менее не нашла ни единого упоминания о «Клубе любителей домашней кулинарии».
- Здесь ничего нет, - заявила Гермиона, подсунув газеты профессору на стол, туда, где сначала была папка.
Профессор Снейп посмотрел на неё взглядом, полным огненной злости.
- На последней странице, в самом низу, - процедил она, вытягивая из-под газет очередной пергамент с размазанными чернилами. – В «Придире» на предпоследней.
Гермиона наугад выбрала одну из газет и открыла на предпоследней странице. Большая статья была посвящена аномально тёплой осени в северных широтах (попался шотландский еженедельник). Гермиона вопросительно посмотрела на профессора.
- В самом низу, - повторил тот.
Гермиона пробежала статью глазами и почти у самого края страницы наткнулась на небольшое объявление в рамке. Текст был напечатан таким мелким шрифтом, что Гермиона с трудом разбирала слова.
«“Клуб любителей кулинарии” официально объявляет о своём открытии под руководством мистера Северуса Снейпа. По всем вопросам обращаться...» дальше следовал незнакомый адрес и даже номер телефона.
- Слишком мелко, - заявила Гермиона.
- Я подал объявление в последний момент, у них не было другого места, - невозмутимо ответил Снейп. – Кому надо – прочтёт.
- Что ж, ладно, - пожала Гермиона плечами, возвращая газету на стол – и на третий пергамент...
Профессор Снейп чуть не выругался. Гермиона тем временем вернулась к своему списку.
- Ещё нужен устав...
- А я чем по-вашему занимаюсь?! – рявкнул на неё Снейп, выдёргивая пергамент из-под газеты и разбрызгивая чернила.
Гермиона смущённо покраснела.
- Я могла бы...
- Нет! – снова рявкнул профессор, пресекая её инициативу.
Гермиона отступила на шаг назад.
- Остался ещё один пункт, - осторожно возобновила она обсуждение организации клуба.
- Какой же? – хмуро спросил профессор.
- Утвердить состав его членов. Сначала нужно провести опрос среди учеников, кто хотел бы вступить в клуб...
- Зачем? Какой ещё опрос? – профессор Снейп удивлённо посмотрел на девушку. – Просто запишите в клуб всех, кто ходит на отработки...
- Но люди должны вступать в клуб по собственному желанию! – воскликнула Гермиона.
- Как, простите? – переспросил профессор Снейп.
- Добровольно, - повторила Гермиона, хотя она уже поняла, что профессор просто решил поиздеваться над ней. – Это когда люди делают что-нибудь, потому что у них есть на это свои мотивы, а не потому что их кто-то заставил...
- Да вы что, - профессор скептически изогнул бровь и скрестил руки на груди. – Кто бы мог подумать!
- Да, - терпеливо сказала девушка.
- Что ж, мисс Грейнджер, может, вы тогда приведёте мне пример? – предложил Снейп. – Вот вы, например. Ведь вас никто не заставлял заниматься организацией клуба... Да, я вас попросил, но не заставлял. Так какие же у вас мотивы? Может, вы так сильно любите домашнюю кухню? Или что-нибудь другое? – профессор говорил язвительным тоном, насмешливо глядя на Гермиону.
- Занимайтесь сами своим клубом, - вспыхнула Гермиона, швырнула на стол свой список, и выбежала из кабинета.
- Ну наконец-то, - облегчённо вздохнул профессор Снейп, смахнул со стола свиток, достал из стола обычную тетрадку, вырвал из середины листок и простой шариковой ручкой принялся в четвёртый раз переписывать устав своего так называемого «клуба по интересам»...
- Вы не учли, должно быть, что любая общественная организация – это не только несколько бумажек, подтверждающих её формальное существование.
Профессор Снейп удобно расположился за своим рабочим столом, скрестив руки на груди. Гермиона готова была поклясться, что он и ногу на ногу закинул, высокий стол вполне позволял ему это сделать. Сама Гермиона уже полчаса топталась на одном месте. Ни одного стула поблизости не нашлось, не на корточки же садиться. И это была ещё одна причина ненавидеть профессор Снейпа и желать ему смерти.
Первой же причиной было то, что профессор вызвал её поздно вечером, уже после ужина в свой кабинет и невозмутимо спросил, почему на его столе до сих пор нет свитка с разработанным планом предстоящего мероприятия. В ответ Гермиона, которой пришлось прервать выполнение домашнего задания по нумерологии, менее невозмутимо поинтересовалась, какого мероприятия. В ответ уже на это Северус Снейп доложил ей, что общественная организация – это не только несколько бумажек...
- В предстоящее Рождество, мисс Грейнджер, - ядовито заметил профессор Снейп, - «Клуб любителей домашней кухни» устраивает благотворительный обед совместно с клубом садоводов, в котором состоит моя мама. Так вот, мисс Грейнджер, я во второй раз спрашиваю: почему за две недели до этого самого мероприятия у меня на столе нет подробного плана его проведения? Вы, как администратор нашего клуба, обязаны были разработать его заранее...
Гермиона тяжело вздохнула и мысленно поставила на весы домашнюю работу по нумерологии и разработку навязываемого ей мероприятия. Взвесив всё, она решила пожертвовать не двумя часами своего сна, а завтраком, и написать план утром, а нумерологию закончить вечером...
- Завтра до обеда ваш план для вашего мероприятия вашего клуба, - как можно спокойней проговорила Гермиона, - будет лежать на вашем столе.
- Да-да, я тоже так подумал, - профессор Снейп хищно улыбнулся. – Кстати, надеюсь, вы понимаете, что как администратора нашего клуба, вы так же должны будете присутствовать на мероприятии?
- В Рождество? – изумилась Гермиона. – Но я не могу, я еду к родителям...
- Жаль, - сказал Снейп, и Гермиона почти решила обрадоваться, но профессор продолжил: - Жаль, что вы не сообщили об этом раньше. Тогда мы могли бы найти какое-нибудь разумное решение этой проблемы. Но поскольку сейчас уже поздно что-то менять...
- Я не поеду, - решительно заявила Гермиона.
- Поедете, мисс Грейнджер, я в вас не сомневаюсь, - ухмыльнулся профессор Снейп.
- Иначе вы исключите меня из своего дурацкого клуба? – фыркнула девушка. Тоже мне, потеря.
- Не сомневаюсь, - кивнул профессор. – Но и вы в таком случае можете во мне не сомневаться. У меня достаточно не хватает совести, чтобы в случае вашего отказа испортить вам оценки за оставшееся время учёбы, поверьте.
Гермиона вынуждена была согласиться. И это была третья причина ненавидеть профессора Снейпа и желать ему смерти.
- Поверить не могу, Рон, что ты тоже туда едешь! – Гермиона изумлённо смотрела на Рона, с которым ради этого разговора даже помирилась.
Рон сидел на диване в гриффиндорской гостиной и смущенно изучал свои руки, лежащие на коленях.
- Гермиона, ты пройми, что если я не поеду, то никогда не закончу Хогвартс! К тому же вряд ли профессор Снейп будет издеваться над тем, кто побывал у него дома и познакомился с его родителями... Я уже и дома отпросился, сказал, что буду усиленно готовиться в библиотеке.
Гермиона чуть не зарычала от отчаяния. Неужели никто не хочет её понимать? Оставался только один шанс...
- А Гарри? Он, надеюсь, не будет участвовать в этом бреде? – с надеждой спросила она.
- Шутишь? – удивился Рон. – Да он в восторге! Ты же не знаешь: Снейп тащит на этот обед своих слизеринцев. Гарри спит и видит Малфоя в окружении магглов! Просто слюной исходит от предвкушения этого действа!
- Ну неужели никто меня не понимает! – обречённо воскликнула Гермиона.
- Что случилось? – к ним присоединилась Джинни, явно заинтересованная бурным разговором.
Гермиона вкратце изложила ей суть.
- Ну и что тебя не устраивает? – спокойно спросила Джинни.
Гермиона потеряла дар речи.
- Я тоже буду на этом обеде, - видимо, Джинни решила окончательно добить Гермиону.
- Я не могу поверить... Ты вступила в этот «клуб»? – прошептала Гермиона.
- Ну да, - Джинни немного смутилась. – Просто... это мой единственный шанс научиться готовить... мама на кухне меня просто подавляет, - оправдывалась она.
Гермиона поняла, что ни у кого из друзей ей не найти поддержки.
- Скажи, - тем временем обратилась к ней Джинни. – А ты уже составила план обеда?
Гермиона только покачала головой.
- А хочешь, я тебе помогу?
Гермиона с удивлением уставилась на Джинни.
- Ну, тебе ведь наверное много уроков надо делать, - снова смутилась та, - а я уже всё... Я отлично справлюсь, можешь не сомневаться!
Гермиона ничего не могла сказать, только кивнула. Обрадованная Джинни поцеловала её в щёку и убежала к себе в спальню, оставив Гермиону безмолвную и ещё больше удивленную.
- В последнее время она ведёт себя очень странно... – сказал Рон.
Глава 4- Ещё фасоли, деточка...
Гермиона покорно наполнила тарелку, про себя не переставая ругать профессора Снейпа и его так называемый «клуб».
Рождественский обед – а точнее было бы назвать его фуршетом, - в доме Снейпов был в самом разгаре. Студенты Хогвартса хаотично перемещались по храмоподобной гостиной, осторожно огибая группки пенсионеров. На первый взгляд, гости представляли собой исключительно слабо организованную толпу, состоящую из знакомых, малознакомых и незнакомых друг с другом людей. Но в этой массе определённо угадывались «тропы», по которым пенсионеры и студенты двигались: например, от камина к большому книжному шкафу, или от софы к стене с фотографиями. Одна такая «тропа» вела к длинному столу, который расположили у огромного окна. Стол был заставлен всевозможной едой в различных ёмкостях, от больших кастрюль до блюдечек.
И в той части стола, которую занимали кастрюли, кострюльки и супницы почётное место занимала Гермиона Грейнджер. Выражаясь простым языком, на этом празднике жизни и живота она стояла на раздаче.
- Благодарю.
- Ещё соуса, мисс...
- Гермиона, достань мне во-он ту морковную котлету...
- Ещё соуса, мисс...
«Когда ж вы лопните!» - с яростью подумала девушка.
Первой причиной ненавидеть всех собравшихся было её положение. В этом храме еды она была главной жрицей, поскольку именно в её обязанности входило наполнять тарелки гостей. Пожилым уважаемым леди и джентльменам не пристало самолично орудовать половником и совать нос под каждую крышку, точно нашкодившим поварятам!
- Ну, как ты, держишься? – поток пенсионеров ненадолго иссяк, и Гермиона могла вздохнуть свободней. Рядом с ней тут же возник Гарри Поттер и его фирменный геройский Сочувствующий Взгляд.
- Стараюсь, - буркнула девушка. – Тебе чего-то наложить или ты так, поиздеваться?
- Нет, просто... – Гарри потупился. – Может, тебе помочь?
- Где ты был минуту назад? – почти закричала на него Гермиона.
Гарри мгновенно испарился. Очевидно, он решил, что безопасней будет находиться как можно дальше от вулкана «Гермиона».
...Помимо всего прочего, миссис Снейп по доброте душевной обрядила Гермиону в свой «праздничный» передник. «Чтобы ты не испачкалась», - ласково пояснила пожилая женщина, готовя девушку на кухне к предстоящему священнодействию.
Надо сказать, что миссис Снейп одобрила, как гриффиндорка подобрала свой наряд к вечеру. Гермиона решила, что Рождественский вечер в компании пенсионеров-садоводов и тем более профессора Снейп не заслуживает того, чтобы долго наряжаться. Поэтому она надела серую юбку до середины голени и тёмно-синюю блузку с длинными рукавами и высоким воротничком. И теперь она выглядела прилично. Крайне прилично. Именно таким образом, чтобы получить одобрение от женщины возраста и воспитания миссис Снейп.
Хотя Гермиона сделала это не специально. Она просто не хотела привлекать к себе внимание. То есть, ещё больше внимания.
В отличие от Джинни Уизли, которая щеголяла в коротком обтягивающем платьице и кофточке-болеро, которая скрывала руки, но оставляла открытой изящную шею и декольте. В таком виде Джинни уже успела получить несколько порицающих взглядов со стороны гостей, но, кажется, именно этим она и была довольна.
В настоящий момент Джинни крутилась рядом с Гермионой, сменив Гарри.
- Правда, вкусно, мэм, - обратилась она к пожилой даме в тёмном бархатном платье, которая в очередной раз подошла за добавкой. – Я сама готовила. По рецепту моей мамы...
Дама воодушевлённо кивала, пока Гермиона наполняла её тарелку.
- К сожалению, это семейный рецепт, я не могу с вами поделиться...
Джинни с дамой увлечённо беседуя, покинули её. Гермиона вздохнула с облегчением.
Надо сразу сказать о ещё одной причине, которая заставляла девушку сожалеть о том, что она оказалась волшебницей.
Гермиону Грейнджер пугала старость. Она пугала её во всех проявлениях: болезни, одиночество, смерть... Но помимо этого она не любила и само воплощение старости, то есть, пожилых людей. В чём-то это было связано с подсознательной танатофобией, но сама Гермиона считала, что главной причиной было всё же поведение стариков. Они кошмарно одевались, постоянно жаловались на всё на свете, постоянно кряхтели, обсуждали погоду, болезни. Они вообще много говорили. А, как выяснилось сегодня, ещё и очень много ели.
Конечно, эта не-любовь не распространялась на преподавателей Хогварста. Может быть, они и были в весьма преклонных годах, но ещё не утратили ясности ума, и девушка относилась к ним с уважением, в первую очередь потому, что такие люди, как профессор Макгонаггал или профессор Флитвик являлись хранителями неизмеримой мудрости...
Облегчение и одиночество продлились недолго. Гермиону Грейнджер удостоил чести сам Северус Снейп.
За сегодняшний день ей не раз доводилось общаться с членами семьи Снейпов. Помимо упомянутой миссис Снейп, которая занималась развлечением гостей глубоко интеллектуальными беседами о садоводстве и кулинарии, пару раз Гермиона встречалась взглядом с мистером Снейпом-станшим – подтянутым бодрым старичком, с хитрыми чёрными глазами и ехидной улыбкой на тонких губах, словно заранее припасённой для кого-то. Тобиас Снейп ни разу с Гермионой не заговаривал, их общение сводилось к тому, что когда он подходил к столу за очередной порцией чего-нибудь съедобного, девушка перечисляла все блюда, а он в нужный момент кивал. «И в кого профессор Снейп такой душка!» - даже подумала Гермиона после второго подхода этого милого человека. Кроме того, ещё в самом начале вечера ей представилась какая-то мадам в длинном блестящем платье. Она «по секрету» сообщила, что тоже является волшебницей, и на этом общение было закончено, поскольку на своё несчастье рядом проходил профессор. После того, как мадам театрально бросилась ему на шею, вопя, как она соскучилась, и какой он был маленький, когда в последний раз сидел на коленях у любимой тётки... Гермиона поняла, почему никто из гриффиндорцев не протестовал против сего мероприятия. Рон Уизли был в экстазе. Гарри повезло меньше – он взял на себя обязанность изводить Драко Малфоя. Ещё Гермиона пару раз замечала молодого человека, черноволосого обладателя настолько античного профиля, что родство с зельеваром напрашивалось само собой...
- Что, мисс Грейнджер, скучаете? – светским тоном поинтересовался профессор Снейп, отвлекая её от размышлений.
- Всё прекрасно, - машинально ответила Гермиона, подливая соус в очередную подставленную тарелку.
- Счастливого рождества, миссис Тиммин, - профессор вежливо склонил голову, приветствуя пожилую леди.
Вид у него был не самый счастливый. Видимо, он тоже был не рад этой затее с
- Ненавижу стариков, - прошипела Гермиона, думая, что Снейп уже ушёл.
Но он, оказалось, всё слышал. Однако ему хватило выдержки ничего не сказать. Неопределённо хмыкнув, профессор гордо удалился, оставив девушку сгорать от стыда и возмущения.
А спустя минуту после этого, перед Гермионой возникала старушка с полной тарелкой. Это было странно, поскольку к Гермионе подходили только с пустыми...
- Это правда, девочка, что твой папа – дантист? – заговорщическим тоном спросила она, прищуриваясь.
- Да, мэм, - ответила девушка, холодея.
- А мама, мама тоже?
- Да, мэм, - сейчас она была способно повторять только это, настолько была возмущена. Гермиона была уверена, что без Снейпа тут не обошлось!
- Это хорошо, - сообщила ей женщина. – Не доверяю я мужчинам. Сначала смотрят тебе в кошелёк, затем в рот, а потом, чего доброго – и под юбку попытаются заглянуть.
Гермиона содрогнулась.
- Запиши мне адрес клиники твоей мамы, - попросила старушка.
- Да, мэм...
- Гермиона, выручай! – неожиданно всё внимание девушки занял Рон. – Джинни с ума сошла!
- И что в этом такого? – Гермиона была чрезвычайно рада, что ей удалось отделаться от потенциальной клиентки стоматологического кабинета «Грейнджер энд Грейнджер».
«Прекрасно!» - чуть было не воскликнула она. Сомнения в душевном здоровье подруги зародились ещё тогда, когда Джинни вызвалась помогать ей с организацией «встречи клубов».
- Ты заметила, как она вырядилась? – не унимался Рон.
- Ну...
Не заметить этого мог только слепой!
- А знаешь, для кого?
- Для Гарри, - пожала Гермиона плечами.
Ответ Рональда был настолько неожиданным и невероятным, что ему пришлось повторить.
- Для Снейпа! Моя сестра втюрилась в этого упыря! – парень почти паниковал.
- Успокойся! – сурово одёрнула его Гермиона. – С чего ты это взял?
- А зачем она, по-твоему вступила в этот клуб? – парировал Рон.
Да, это странно. Никто в здраво уме не способен на этом, Гермиона была с этим согласна. Тут даже «хочу научиться готовить» не предлог.
- На «собраниях» она постоянно крутилась возле него, лезла под руку, только что в рот не заглядывала! – продолжил Рон убитым голосом. – И сегодня... вьётся вокруг его мамаши, лопочет что-то, а сама улыбается...
- Мало ли... – Гермиона пожала плечами, но заметила, что нервно помешивает луковый суп с клёцками.
- Да я сам слышал, как она сказала: «Ваш сын такой милый, миссис Снейп»... – Рональд предъявил свой решающий аргумент. – Милый!
- А у миссис Снейп только один сын? – на всякий случай спросила Гермиона.
По страшным глазам Рона она поняла, что да, только один... «И даже этого слишком много», - подумала она.
- Сделай что-нибудь!
Но ничего сделать она не успела, поскольку в ту же секунду на неё налетела сама Джинни Уизли.
- Как ты могла, Гермиона! – закричала она. – Я ведь верила тебе, я считала тебя своей лучшей подругой, а ты!..
Гермиона ничего не понимала. Рон тут же подскочил к сестре и принялся шёпотом её успокаивать. Но это, видимо, не помогло.
- Ты подлая! Подруги так не поступают!
- Да как?! – не выдержала Гермиона. – Что я тебе сделала?!
- Подруги не должны уводить друг у друга любимых мужчин! – выпалила Джинни.
Гермиона тупо уставилась на неё. Насколько она могла помнить, то Гарри Поттер никогда не был объектом её женского внимания.
- Гермиона, - зашипел на неё Рон, - ты что, тоже любишь Снейпа?
Хоть это и было сказано шёпотом, но казалось, услышали все гости. Услышали и обернулись. Гермиона ощутила, как десятки глаз смотрят на неё.
- Да никого я не люблю! – зло воскликнула она и в сердцах плюхнула половник, который держала в руках в какую-то кастрюльку, подняв при этом массу брызг.
Срывая с себя чёртов передник, девушка бросилась через всю гостиную, расталкивая пожилых садоводов, в ту сторону, где скрывался вход в кухню.
Глава 4, окончание* * *
Как ни странно, маленький скандал почти в самом конце вечера не долго занимал внимание гостей. Место Гермионы заняла сама миссис Снейп.
Гриффиндорка тем временем отсиживалась в кухне. Один на один с десертом. Ну, почти. Один на половину, скажем так. Она нахально забралась на стол и медленно, но верно уничтожала пикантное печенье с таинственными пряностями. Ноги от долгого стояния ныли, поэтому девушка скинула туфли и теперь болтала ногами в воздухе.
Сама Гермиона была нимало удивлена случившимся. Сначала выясняется, что Джинни Уизли тайно влюблена в профессора Снейпа... ну, не совсем тайно. Затем Гермиона узнала, что Джинни считает, будто она тоже влюблена в Снейпа, а сам профессор отвечает ей взаимностью.
Подумав над этим несколько секунд, Гермиона пришла к выводу, что она в профессора Снейпа не влюблялась. Во всяком случае, она бы такое запомнила. Впрочем, возможно... если бы профессор был на несколько лет моложе... на много лет моложе, более привлекательным и общительным, она могла бы... подумать о нём как о возможном кандидате на роль своего молодого человека. «Почему бы и нет», - решила Гермиона. В конце концов, она была здравомыслящей девушкой.
- Довольно странное происшествие, - тихо сказал кто-то.
Гермиона подняла голову, оторвавшись от созерцания пустого блюда из-под печенья. В нескольких шагах от неё стоял Тобиас Снейп. Он смотрел на неё внимательным, изучающим взглядом.
- Не думаю, что так было запланировано, - продолжил старший Снейп. – Северус, конечно, не в восторге от всей этой затеи, но он не настолько... коварен, чтобы спровоцировать ссору на таком важном для Эйлин мероприятии. Хотя я не сомневаюсь, что он на это рассчитывал!
Последние слова повергли Гермиону в изумление. Что значит – «рассчитывал»?!
- Мой сын знает, как вызвать у людей... неприятные эмоции, - продолжил тем временем мистер Снейп. – Нет, я ничего не имею против тебя! Но тебе не кажется, что ты ещё... слишком мала?
Гермиона задохнулась от возмущения. На что намекает этот старик?!
- Я верю Северусу, но думаю... думаю, что он рассчитывал заручиться моим... э-э-э... неодобрением в последующих разговорах с матерью. Она так консервативна! Особенно в вопросах любви...
- Вы что, намекаете на то, что я... мы с вашим сыном... увлечены друг другом? – Гермиона тщательно подбирала слова, потому что была очень растеряна и не знала, как ей вообще реагировать на происходящее.
- Точно! – Тобиас, казалось, обрадовался тому, что услышал. – Это всего лишь увлечение! Это пройдёт!..
- Да вы что, сговорились все?! – девушка соскочила со стола. – Вы пытаетесь свести меня со своим сыном?! Я не идиотка! А он, при всех своих недостатках – не извращенец!
Гермиона так кричала, что была уверена: гости слышали её!
Мистер Снейп от такого её поведения опешил и посчитал необходимым покинуть кухню и как можно скорее.
Оставшись одна, Гермиона устало осела на пол. Второй раз за вечер её обвиняют в нездоровых романтических чувствах к профессору зельеварения. Это же возмутительно!
Воспоминание о виновнике – а Гермиона не сомневалась, что виноват во всём именно профессор Снейп! – всех бед не прошло бесследно. Буквально через минуту после того, как из кухни вышел мистер Снейп-старший, его место занял сын.
- Вы накричали на моего отца? – грозно вопросил профессор.
Гермиона подняла голову. Снейп нависал над ней, и его горящие глаза не обещали ничего хорошего. Девушка попятилась назад, натолкнулась на ножку стола. Профессор, не отрываясь, смотрел на неё.
- Встаньте, - потребовал он.
Гриффиндорка, неловко цепляясь за стол, попыталась встать, однако профессор стоял так близко, что ей не удалось не задеть его. «Просто прижалась...», - неожиданно девушка как бы увидела всю эту сцену со стороны и густо покраснела.
Профессор Снейп, казалось, не замечал всей интимности ситуации.
- Мой отец – пожилой, очень ранимый человек! – зельевар продолжал отчитывать Гермиону. – Как вам только в голову пришло кричать на него! Я всегда считал вас умной, порядочной студенткой!
- А как ему пришло в голову говорить такие... унизительные вещи?! – возмущение помогло Гермионе перебороть страх.
- Какие ещё «унизительные вещи»? – Снейп удивлённо приподнял бровь.
- Он сказал, что я... что мы с вами... – произнести нужные слова оказалось не так просто, как думалось девушке. – Он сказал, что у нас роман! – наконец выпалила Гермиона.
Реакция профессора повергла её в ещё большее возмущение. Снейп и не думал поддержать её! Он лишь нахмурился.
- Но разве это не так?
Рот девушки открылся сам собой.
- Я имею в виду, что доля истины в этом есть. Разве не так?
- Я вас не понимаю, - наконец удалось произнести Гермионе.
- Разве вы не влюблены в меня? – профессор Снейп произнёс это таким тоном, каким иногда приходится очень долго объяснять что-нибудь простое.
Гермиона застыла с открытым ртом. Ей требовалось время, чтобы осмыслить услышанное. Много, много времени. Она ни в коем случае не ожидала услышать такое от самого грозного преподавателя Хогвартса.
- Что? – пискнула Гермиона, надеясь, что ослышалась.
- Вы влюблены в меня? – напрямую спросил Снейп.
Он раздражался всё больше с каждым словом. У Гермионы промелькнула мысль, что профессор Снейп может быть смущён своей вынужденной откровенностью...
Наконец, девушка загнала поглубже бурлящее внутри негодование. В конце концов, оно никак не могло помочь ей справиться с ситуацией.
- Я в вас не влюблена! – выпалила Гермиона.
- О, вот как, - вымолвил зельевар. – Что ж, признаться, я думал, что это не так, - профессор всего секунду назад пребывал в крайнем раздражении, теперь же он говорил спокойным и даже немного печальным тоном.
Гермиона же вдруг поняла, что Северус говорит это с сожалением.
- Вы же мой преподаватель... – девушка сказала это так, словно пыталась оправдаться.
И уже в следующее мгновение Гермиона совершила огромную ошибку...
Возможно, самой большой ошибкой было то, что Гермиона не могла оставить всё как есть и связалась с этим идиотским «кулинарным клубом». Ведь ещё ни разу ей не везло в общественной деятельности. Даже когда она в десять лет принимала участие в школьной благотворительной акции... В общем, уже тогда у неё ничего не вышло.
Но на самом деле, это не шло ни в какое сравнение с тем, что Гермиона Грейнджер в следующее мгновение снова открыла рот и спросила:
- А вы что же, профессор, в меня влюблены?
То, как менялось выражение лица Снейпа, не поддаётся словесному описанию. Гермионе же не хватило сообразительности хотя бы отвернуться или опустить глаза, не говоря о том, чтобы успеть убежать. Встретившись в зельеваром взглядом, она поняла, что божество, ответственное за удачу Г. Грейнджер спешно подало в отставку...
Однако если бы девушка посмотрела вверх, ей открылась бы великая истина: бог удачи оставил свою подопечную уже очень давно!
Над головами Северуса и Гермионы с потолка свисала огромная охапка омелы. Растение-паразит отличалось от своих сородичей, хаотично развешанных по всему дому по случаю Рождества. В частности тем, что избрало себе в партнёры неорганическое покрытие потолка, а так же тем, что эта омела была живой и росла буквально на глазах.
- Северус, в этом доме кто-то успел поколдовать! Хотя заклинание вполне рождественское, это...
Голос оборвался на полуслове. Гермиона и Северус одновременно посмотрели в ту сторону, откуда этот голос исходил. В дверях кухни стояла миссис Снейп. Взгляд её был устремлён на омелу.
- ...возмутительно, - чуть слышно закончила женщина.
* * *
К одиннадцати часам гости разошлись. Студенты с помощью летучего пороха были отправлены в Хогвартс. В доме оставались только представители семьи Снейпов… и Гермиона. Она «великодушно» согласилась помочь привести кухню и гостиную в порядок. А, кроме того, ей требовались объяснения.
Миссис Снейп налила девушке травяного чая. Профессор сидел рядом.
А над головой гриффиндорки продолжал разрастаться очередной пучок омелы.
- Возможно, это пройдёт к утру, - сказала миссис Снейп, ставя перед девушкой тарелку с свежим, горячим печеньем.
Гермиона корила себя за то, что не заметила ничего раньше. Ещё перед началом праздничного обеда возле неё крутился Драко Малфой. Ничего не говорил, не пытался оскорбить, поэтому гриффиндорка и не обратила внимания на его гадкую ухмылку. Малфой выбрал, казалось, довольно безболезненный, но всё же очень коварный способ унизить ненавистную ему «грязнокровку». Аристократ, что поделать…
Охапка омелы свисала с потолка в гостиной, как раз над столом, на котором были расставлены угощения для гостей. Шарообразные кусты выросли над кухонным столом в трёх местах.
А ведь Гермиона замечала какой-то странный блеск в глазах и Рона, и Гарри… То-то они подходили к столу за добавкой так часто!
- А если не пройдёт, то я уверена, что Северус тебе поможет! – закончила Эйлин. – Он очень отзывчивый человек, и отлично разбирается в контрзаклинаниях!
- Тогда почему бы ему не помочь мне прямо сейчас? – прошипела Гермиона.
- Пойду, отнесу папе чаю, - сообщила миссис Снейп, обращаясь главным образом к сыну. – Он что-то не в духе…
Северус наградил Гермиону красноречивым взглядом. Девушка смутилась и принялась изучать содержимое своей кружки.
- Если зайдёт Корнелий, предложите ему печенье, он такой застенчивый… - отдав последние распоряжения, женщина удалилась.
- Корнелий – это ваш брат? – осмелилась спросить Гермиона, когда они остались одни.
В ответ она получила ещё один тяжёлый взгляд.
- Моя мама прекрасно понимала, что омела над нашими головами – это действие заклятья, - на удивление спокойным голосом сказал Северус. – Поэтому не было необходимости меня целовать…
Гермиона захлебнулась чаем, который решилась попробовать.
- Вообще-то, это вы поцеловали меня первым! – возмутилась она, вытирая губы и подбородок.
- Ах вот как! – профессор вздёрнул бровь. – Первым, да? Значит, вы не отрицаете, что поцеловали меня второй?
- Профессор, оставьте меня в покое! – Гермиона вскочила и опрокинула кружку. Горячий чай залил печенье. – Сколько раз можно повторять! Я в вас НЕ ВЛЮБЛЕНА!
- Однако, - профессор степенно отодвинул свой стул подальше от стола, чтобы чай не попал на его одежду, - от того, что вы так часто и громко повторяете это, у меня складывается совсем иное впечатление…
Гермиона бессильно застонала и вышла из кухни, по пути больно ударившись о край стола…
Глава 5Странный рождественский вечер Гермиона постаралась забыть как можно скорее. И как ни странно окружающие не препятствовали. Родители ограничились вопросом «Как всё прошло», и ответ «Нормально» их удовлетворил. Джинни на следующий же день повела себя так, будто незнакома с однокурсницей своего брата – следовательно, избавила Гермиону от необходимости выяснять отношения. Рон волновался только о том, как «вправить мозги младшей сестре». Гарри, казалось, затеял какую-то интригу против Драко Малфоя, намереваясь использовать сведения о пребывании того на вечере в компании двух дюжин магглов.
Единственным человеком, который мог бы напомнить о довольно неприятных, как пыталась убедить себя Гермиона, моментах прошедшего Рождества, был профессор Снейп. Пока он тоже вёл себя как ни в чём не бывало. То есть, продолжал снимать с Гриффиндора баллы за каждое сказанное слово, придирался безо всякого повода к ученикам, задавал невообразимо сложные задания и насмехался, насмехался, насмехался... Всё как обычно. Ни единым словом, ни единой ухмылкой, ни даже движением брови зельевар не поминал злополучное Рождество. «Но это только пока», - мысленно поправляла себя Гермиона.
Заседаний «Кулинарного клуба» тоже пока не было. Гермиона смогла вздохнуть с облегчением и осторожно отдаться учёбе.
Было прекрасное зимнее утро. В расписании Гермионы Грейнджер не было одного первого урока, поэтому после завтрака она снова поднялась в гриффиндорскую башню, чтобы в спокойной обстановке проверить домашнее задание по нумерологии.
В гостиной и правда никого не было – все уже разошлись на занятия. Однако... Ещё совсем недавно кто-то заходил в спальню Гермионы! На её постели лежал какой-то свёрток.
Осторожно приблизившись, девушка волшебной палочкой отогнула край страницы «Ежедневного Пророка», в который и было что-то завёрнуто. «Что-то» оказалось цветком...
Орхидеей, если точнее. Крупный одиночный цветок белого цвета с незначительными красными крапинками в глубине.
- Как красиво... – выдохнула Гермиона.
Помимо цветка на кровати лежала ещё аккуратный прямоугольник плотной бумаги. Видимо, записка от того, кто оставил цветок. Девушка улыбнулась, но стоило ей прочесть первые строки, как улыбка сползла с её губ.
«Мисс Грейнджер, орхидея – прекрасный цветок, символизирующий любовь и тёплые чувства между людьми. Считается, что орхидея помогает пережить невосполнимую потерю и справиться со скорбью, а так же помогает достичь цели. Думаю, вы сами определитесь, в чём именно должна помочь вам орхидея относительно того, что между нами было.
Вполне возможно,
что ваш Северус Снейп»
- Подлец! – воскликнула Гермиона, в ярости отшвыривая записку.
«Надо бы порвать», - мелькнула у неё мысль.
И она снова подняла карточку. Так получилось, что упав на кровать, записка перевернулась на другую сторону...
«P.S.: Что касается меня, то мне орхидея всегда будет напоминать трепетный девичий поцелуй, сорванный с невинных губ прекрасной девушки...»
- Подлец, - прошептала Гермиона. – Ненавижу...
Щёки её алели от гнева и смущения, но её губы сами собой расползались в счастливой улыбке...
ЭпилогВ отличие от столичных журналистов, Гермионе Грейнджер не нужно было вставать в пять утра, чтобы накладывать макияж перед утренним эфиром. У Гермионы Грейнджер не было даже собственной гримерной. Ни намёка на разъезжающий за съёмочной командой трейлер, в котором она, известная журналистка, могла бы отдохнуть и подготовиться. У Гермионы Грейнджер была косметичка и небольшое зеркальце. И у неё было меньше двух часов, чтобы записать репортаж и передать его в офис местной телевизионной компании для вечернего выпуска новостей.
Но на то она и была Гермионой Грейнджер, чтобы всё успевать.
Том ободряюще улыбается ей половиной рта. Вторая половина скрыта за камерой.
- Посмотрите на чудесные цветы, которые вырастила маленькая Карэн, - Том направляет объектив на черноволосую девчушку. На ней передник с эмблемой садоводческого общества.
- Ей всего пять лет, но она уже знает, что такое упорно трудиться. Два раза в неделю Карэн приходит в клуб садоводов вместе с бабушкой, которая и привила ей любовь к природе, - Том поворачивает камеру и снимает пожилую, полностью седую женщину. Она тоже в переднике и на лице её играет улыбка. Кажется, она вообще не замечает оператора. Видно, что бабушка преисполнена гордостью за внучку.
- Поистине, это – яркий пример прочных связей между поколениями...
Гермиона за пять минут сочинила прекрасный, полный метафор и живописных сравнений текст. В нём фигурировали лианы, прочно связывающие поколения, цветы, чувства и сад как олицетворение крепкой семьи. Том поражался: в речах Гермионы всегда было много пафоса, она не просто произносила их в камеру, она взывала. Их первый совместный репортаж в своё время был сорван, потому что Том не смог сдержать хохот. Но между тем, редакторы приходили в восторг, зрители заваливали студию письмами с благодарностями, а сюжеты Грейнджер уже трижды завоёвывали звание «Репортаж года»! Огромные успехи для маленького местного телеканала.
Наконец женщина произносит последние слова, и Том выключает камеру.
- Может, успеем засунуть это в дневной выпуск, - говорит он по пути к машине. – По-моему, хорошо получилось, уверен, что в выходные поставят повтор.
- Было бы здорово, - радостно улыбается Гермиона.
- Не понимаю, - продолжает тем временем Том, - откуда ты узнала про этот клуб...
- У меня свои источники, - загадочно говорит Грейнджер. – Ты езжай один, я тут ещё останусь...
- Я так горжусь тобой, девочка моя, - женщина в переднике обняла Гермиону, когда служебный фургон уехал. – Я просто заслушалась...
- Спасибо, Эйлин, - тепло ответила Гермиона. – Я старалась.
- Получился очень интересный репортаж. Жаль только, что ты не рассказала про то, какой у Северуса большой огурец!
- О, - мягко высвободилась из объятий. – Думаю, это было бы слишком... Да и Северус, думаю, был бы против.
- Он боится камеры, - подтвердила пожилая женщина. – Ну, пойдёмте внутрь!
Она взяла девочку за руку и повела её из сада.
Гермиона шла следом. Сердце бешено колотилось. Ведь сегодня произошёл, можно сказать, дебют её дочери!
Да, маленькая Карэн была дочерью Гермионы Грейнджер.
Год назад миссис Снейп настояла на том, чтобы девочка тоже начала заниматься садоводством. Она говорила, что общение с природой поможет её эмоциональному развитию. Этот аргумент показался Гермионе крайне убедительным. Ведь уже в четыре года Карэн очень сильно напоминала своего отца – профессора зельеварения Северуса Снейпа. И поэтому, не смотря на все протесты мужа, она поддержала свекровь... попутно заставив вступить в клуб садоводов и самого Северуса. Конечно, вряд ли в таком возрасте могут произойти серьёзные изменения в пресловутом «эмоциональном развитии», но Гермиона не теряла надежды.
Мужчины семейства Снейпов ждали на веранде дома, в котором проходили заседания «Клуба садоводов-любителей и профессионалов». Все трое: старший Тобиас, как вынуждена была признать Гермиона, став новым членом их семьи, был самым мрачным из всех знакомых ей людей. Но и на его лице буквально расцветала счастливая улыбка, когда он видел любимую жену. «Видимо, под цветоводством Эйлин понимает нечто большее», - думала Гермиона. Северус не выглядел мрачным. Его лицо было всего на всего перекошено от смущения. Младший – Конрад, единственный из всей троицы был по-настоящему весел. В два года так легко радоваться окружающему миру!
Гермиона тут же подхватила сынишку на руки.
- Это была лучшая из моих идей – записать Карэн в наш клуб! – известила Эйлина своим мужчинам.
- Чудно, - процедил Северус, сверля тем временем Гермиону взглядом. – Это было... великолепно.
- Будешь дальше так на меня смотреть – и следующий репортаж будет о тебе, - пригрозила ему Гермиона.
Угроза не подействовала, но Эйлин весело засмеялась, а Карэн с недетской серьёзностью заявила:
- Я хочу, чтоб папу тоже показали по телеку.
- И рейтинги твоего телеканала тут же упадут, - поддержал её Тобиас.
Эйлин шутливо хлопнула его по плечу.
- Пойдём, лучше помоги мне покормить малыша, - сказала она, многозначительно подмигивая мужу. – А вам, мисс, стоит умыться! Вовсе не обязательно было пачкать руки землёй перед съёмками.
- Так натуральней, - беззлобно огрызнулась Карэн, но послушно последовала за бабушкой, которая уже успела взять Конрада.
- Твой оператор в тебя влюблён, - произнёс Северус, когда они с Гермионой остались вдвоём. – Он только о тебе и думает!
- Не начинай, ладно, - устало вздохнула женщина, опускаясь в плетёное кресло. – Он ценит меня как профессионала... И вообще, я велела тебе перестать читать мысли моих знакомых и друзей! Это не корректно!
- Не начинай, - злорадно передразнил её Северус, садясь напротив. – А то, что ты до сих пор не сменила фамилию – корректно? По отношению ко мне – корректно? Скажи!
- Моя девичья фамилия – более звучная, - Гермиона предприняла попытку оправдаться. – Она лучше подходит для тележурналистики! Это всего лишь фамилия. Почему ты так злишься...
- Да потому что я семь лет звал тебя мисс Грейнджер, и всякий раз, когда я слышу это по телевизору, мне кажется, будто мы с тобой не женаты!
Гермиона примолкла. Проблема фамилии частенько поднималась в спорах, но ещё ни разу женщина не думала, об этом с такой точки зрения.
- Ты что, думаешь, чтоб я не меняю фамилию, потому что хочу тебя бросить? – нерешительно произнесла Гермиона.
- Я хочу быть уверен, что узы, связывающие нас, крепки, - эти слова прозвучали очень пафосно, но Гермиона слишком хорошо знала мужа, чтобы понять: именно так он и думает.
- О боже, Северус, - вздохнула она. – Мы женаты семь лет, у нас двое детей... Какие ещё доказательства моей любви тебе нужны?
- Поменяй фамилию, - буркнул Снейп.
- Далась тебе эта фамилия!
- Ах вот как! – Северус ни на шутку разгорячился. – Значит, тебе не нравится моя фамилия? Это не просто фамилия, это – фамилия моего отца! Ты, значит, не уважаешь моего отца?! Разве я так отношусь к твоим родственникам?
- Ты читаешь их мысли, - напомнила Гермиона.
«И мы вернулись к тому, с чего начали», - мысленно вздохнула она.
На несколько минут между ними повисла напряжённая тишина. Гермиона была готова поклясться, что услышала, как вянут цветы на клумбе рядом с верандой. Но она всем свом видом дала понять мужу, что не собирается уступать в этом споре.
Наконец Северус обезоруживающе улыбнулся...
За годы супружества Гермиона худо-бедно научила его улыбаться. Получалось плохо, но очень мило, как считала миссис Снейп. И правда, думала Гермиона, любую улыбку Снейпа можно было назвать обезоруживающей. В смысле, его можно было посылать на переговоры с преступниками. Завидев эту улыбку, любой преступник поспешил бы сложить оружие и сдаться.
- Не злись, - сказал Северус. – Если хочешь, можешь в следующий раз рассказать по этому своему телевидению про мою плантацию огурцов...
- Не получится, - Гермиона говорила хмуро, но прилагала огромные усилия, чтобы сдержать улыбку. – Подозреваю, что ты применил магию, чтобы они поскорее выросли.
- О, это всё мама, - елейным тоном произнёс мужчина. – Я готов на всё, чтобы отвязаться от её клуба. Знала бы, как папа выкручивается! Он-то магией не владеет.
- Кошмарная вы семейка... – Гермиона встала и поправила юбку.
- Если бы ни мама, мы бы никогда не были вместе, - Северус тоже поднялся и подал супруге руку.
- Да уж...
- Хотя это очень банально – невозмутимо продолжил он, - что ты открыла свои чувства, получив от меня те цветы... розы, кажется...
«Паясничает», - с улыбкой подумала Гермиона. Она знала, что он прекрасно помнит, что это были орхидеи.
