Откуда берутся легенды

Глава 1

Весеннее утро в шотландских горах было прекрасно. Солнце, чуть приподнявшееся над горизонтом, любовалось своим отражением в озерах, ручьях, в каждой росинке, сияющей в густой траве. Легкий ветерок, бодряще прохладный, хрустальный, напоенный ароматами свежей зелени, подгонял круглобокие барашки-облака, шептался с молоденькими листочками, играл полами плаща человека, созерцающего прелесть древних, но вечно юных гор. Человек этот был высок и статен, уже не юнец, но и до зрелого возраста дожить пока не успел. Худощавое лицо его, с прямым носом, упрямым подбородком и живыми синими глазами, было исполнено силы и веселья. Он стоял на огромном гладком валуне, расположившемся на пологом склоне горы, и наслаждался радостью весеннего солнца, любуясь прелестной долиной, раскинувшейся у подножия. Ее центром было обширное озеро; отражая небо, оно казалось громадным сапфиром, лежащим на изумрудном бархате. Над озером возвышался утес. Мощный и кряжистый, казался он седым воином-ветераном, пережившим немало сражений, но ничуть не утратившим силы и надежности. Пришелец запустил пальцы в свою густую шевелюру цвета пшеничной соломы, подставил лицо налетевшему ветерку и улыбнулся. Это было именно то, что он так долго искал. То самое место, которое…
– Салли! – заорал он, повернувшись в сторону леса, откуда совсем недавно вышел. – Салли, мать твоя хвосторога, шагай сюда!
Зашуршали кусты, недовольно чирикнула вспугнутая птаха, и из-под сени деревьев шагнул человек. Он был ровесником золотоволосого великана, но ни в чем не походил на него. Стройный, почти хрупкий, с мечтательными зелеными глазами и прямыми темными волосами, обрамляющими лицо, тонкое и нервное. Причем в присутствии приятеля оно становилось заметно более нервным.
– Рик, перестань вопить и пугать все живое на милю вокруг! – укорил он друга негромким, мягким голосом. – И потом, моя мать, как тебе преотлично известно, вовсе не хвосторога! Вряд ли даже ты перепутаешь вампиршу с драконицей.
– Перестань ты ворчать! Посмотри! – Рик наклонился, ухватил его за локти и без видимых усилий водрузил рядом с собой на валун. Салли слегка поморщился, но возражать против такого обращения не стал, давно усвоив, что это бессмысленно. Вместо возражений он послушно уставился на утес, который так жаждал показать ему Рик. Через пару минут пристального и придирчивого созерцания он был вынужден признать, что место и впрямь подходящее.
– Ну, я же тебе говорил! – ухмыльнулся его товарищ и от души огрел Салли по спине, едва не скинув того с валуна. – Отличное местечко, как раз то, что надо.
– Да, пожалуй. Что ж, следует позвать девушек, пусть придут сюда и тоже полюбуются…
– Точно! А заодно пускай прихватят все наши вещи, чтобы два раза не ходить!
– Рик, опомнись – там же целая телега!
– Ничего, вдвоем справятся…
И, недолго думая, синеглазый шалопай снова принялся усердно нарушать утреннюю гармонию звуков громкими воплями, стараясь привлечь внимание спутниц и донести до них, во-первых, радостную весть о том, что нужное место найдено, а во-вторых, необходимость доставить сюда весь имеющийся багаж. Спустя весьма недолгое время его усилия были вознаграждены – затрещали ветки, зашуршали листья и кусты раздались в стороны, пропуская доверху груженую пожитками телегу. Воинственно задрав оглобли, она упрямо перла напролом, совершенно игнорируя тот факт, что в нее не было запряжено ни одно животное. Вслед за ней, по оставленной широкой просеке, из леса вышли две молодые женщины. Отвести от них взгляд было положительно невозможно, причем совсем не потому, что они являли собой зрелище небывалой красоты или уродства. Просто эти дамы не имели между собой ничего общего, кроме пола и возраста. Одна была невысокой, коренастой, с изрядным бюстом и крутыми бедрами, круглолицая, белокожая, курносая и сероглазая, с кудрявыми рыжими патлами, одетая в кожаные брюки и желтую тунику до колен; за плечами у нее, между прочим, удобно пристроилась здоровенная боевая секира. Вторая, на голову выше и вчетверо тоньше, с чуть смуглым, строгим лицом, орлиным носом, огромными карими глазами и коротко остриженными иссиня-черными волосами, наряженная в голубое платье с разрезами до бедра и высокие кожаные сапожки, тащила под мышкой тщательно увернутую в кожу и перевязанную ремешками огромную бутыль.
– Рик, Один тебя полюби! – жизнерадостно прогорланила рыжая, выбираясь на солнце. – Чего орешь спозаранку, а?
– Вот уж кто бы говорил, Хелли, крошка! – ухмыльнулся в ответ Рик, отвесив девушке изящный поклон и умудрившись при этом непринужденным взмахом руки уронить с камушка Салли. – От твоих воплей все валькирии попадают в обморок, словно кисейные барышни!
– А от вашего ржания Рагнарек наступит раньше, чем трубы ангельские возвестят Апокалипсис! – проворчал тот, поднимаясь с травы и отряхивая плащ.
– Салли, не путай протухшее с прокисшим! У викингов и христиан разные концы света, – со смешком добродушно сообщила ему брюнетка, аккуратно стряхнув с его плеча сухой лист.
– Знаешь, Вен, когда я нахожусь в обществе этой парочки, мне все время кажется, что они уже наступили. Все сразу!
– Ну-ну, не надо так расстраиваться, – она выудила из горы хлама на телеге деревянный кубок, откупорила бутыль, с которой не расставалась, налила искристой зеленоватой жидкости и протянула спутнику. – На вот, попробуй, авось, это тебя утешит.
Салли принял кубок, понюхал содержимое и с явным удовольствием отпил глоток.
– Вино из одуванчиков… превосходно! Только ты, Вен, способна создать шедевр, достойный винных подвалов императора, из любой придорожной травы!
– Не из любой, – поправила его Вен, закупоривая бутылку. – Из подорожника, скажем, получается только примочка от синяков и ссадин, из мать-и-мачехи – средство от кашля, ревматизма и амнезии, а из полыни – полное непотребство!
– Где непотребство? – с любопытством оглянулись на нее Рик и Хелли, до той минуты продолжавшие темпераментно беседовать.
– Не где, а что, – уточнила Вен. – Из полыни.
– А-а, понятно. То самое, которое ты обозвала «абсент»!
– Рик, ты догадлив, как не знаю кто. Ну, мы идем или нет? Нам до этого озера еще добраться надо, а потом как-то на скалу влезть! Да и лесок вон тот мне почему-то не нравится… – девушка коснулась пальцами рукояти кинжала у нее на поясе.
– Я даже знаю почему, Вен, – Салли, допив вино, аккуратно запихал кубок обратно, подтянул тетиву тисового лука длиной в его рост и поправил колчан, пристроенный за плечом. – Судя по цвету зелени, там водятся трепоёжики!
– Да, пожалуй. Думаю, нам следует обойти его, пусть даже придется сделать крюк, – Рик проверил, как выходит из ножен меч, и прикинул маршрут, по которому было бы удобнее спуститься к озеру оттуда, где они сейчас находились. – Лично мне совсем не улыбается здороваться за лапку с каждым из племени трепоёжиков, потом каждому же отвечать, как у меня дела, и, наконец, прощаться с ними по очереди!
– А уж если они с телегой здороваться начнут, то мы и вовсе на полгода тут застрянем, пока они в зимнюю спячку не залягут, – мрачно заметила Хелли, смерив лежащий в долине лес многообещающим взглядом. – Она же им не ответит!
– Глубокая мысль, – согласилась Вен. – Эй вы, лентяи! Сейчас ваша очередь тащить барахло!


Глава 2

Смеркалось. Опустившееся за гору солнце еще посылало рассеянный розовый свет, и все кругом приобрело лиловатый оттенок, свойственный лишь раннему вечеру. Дневные птахи и зверушки сонно устраивались на ночлег, а ночные существа просыпались, разминали крылья, хвосты и лапы и начинали подумывать о завтраке. Выбравшийся из норы старый лис настороженно принюхался: запах, доносящийся от озера, заставлял его нервничать, напоминая тот день, когда он, совсем еще лисенок, едва спасся от лесного пожара. Лис чутко прислушался; треска и завывания ненасытного пламени не было, да и огня тоже. Лишь на утесе, высоко над водой, трепетал оранжевым мотыльком крошечный костерок. Поразмыслив немного, лис решительно развернулся и потрусил вглубь леса, подальше от странного мотылька. Береженого, как известно, Бог бережет. Вдобавок, запах тех, кто сидел рядом с огнем, нравился зверю еще меньше. Впрочем, сами они тоже были от него не в восторге.
– Провалиться мне пропадом! – воскликнула в сердцах Вен, морща тонкий нос и отодвигаясь подальше от Рика. – У тебя, случаем, скунсов в роду не было?
– Нет вроде, – на полном серьезе откликнулся тот, безмятежно глядя в костер и покусывая травинку. – А среди твоих предков русалок не водилось? Вроде рыбой отдает… – и, проигнорировав брошенный на него яростный взгляд, повернулся к Салли:
– Слушай, у тебя никаких идей нет по этому поводу? А то мы и впрямь передеремся скоро, а в озере купаться еще холодно.
– Есть, – рассеянно откликнулся тот, одной рукой подкидывая в костер ветку, а другой – держа перед глазами толстую книгу и пытаясь читать при неверном свете. – Построить замок, сделать там ванную комнату и мыться, сколько влезет!
– А до того, как замок будет построен? – поинтересовалась Вен, сорвав листочек мяты и вдыхая его аромат. – Это же, чего доброго, все лето пройдет!
– Да сколько там того лета… – еще более рассеянно пробормотал Салли, явно не слишком соображая, что говорит.
– Да что ты с ним разговариваешь – он же сейчас в высоких сферах витает! – фыркнула Хелли, любовно полирующая лезвие секиры кусочком шкуры волка-людоеда; согласно поверьям, это должно было придать топору небывалую прочность и остроту, а его хозяйке – здоровья и воинской удачи. То соображение, что самому волку эта шкура явно успеха не принесла, определенно никого не смущало.
– А вот я щас отниму у него книжку, и тогда… – Рик не договорил, поскольку ему в лицо уставилась кремниевым острием стрела, которую Салли неуловимым движением выхватил из колчана и держал теперь на манер кинжала, продолжая при этом читать. Глядя на ошеломленную Рикову физиономию, Хелли заржала, словно молодая кобыла, и ехидно сообщила:
– Ты не егози, не егози, а то ведь он, чего доброго, и впрямь тебя этой палочкой ткнет куда-нибудь!
– И, что самое обидное, не промажет! – хмыкнул блондин и ухмыльнулся во весь рот. – И кто-то мне тут будет врать, что папочка у него не эльф?!
– Еще чего! – Салли, наконец, обиделся и оторвался от чтения. – Это у тебя эльф, а у меня – совершенно обычный человек!
– Не завирай! У меня не папаша эльф, а всего лишь прадедушка. А твой не такой уж и обычный, волшебник, как-никак!
– Можно подумать, твой не волшебник!
– Можно подумать и ничего не сказать! Кем ему еще быть-то, с дедулей-эльфом?
– Сделайте милость, заткнитесь! – поставила точку в прениях Вен. – Вы своими воплями перебудите весь лес!
– Да что нам до этого леса! – Хелли беззаботно отмахнулась топором. – Где мы, а где лес?
– Как не стыдно! А добрососедские отношения? А уважение ко всему живому? А соседи спят уже?!
– Правильно, соседи спят. И нам пора, – сообщил Рик, с хрустом потягиваясь. Он сел прямо, вытянул вперед руки, пробормотал нечто невразумительное; над местом стоянки едва заметно засеребрился защитный купол, который позволял им ночевать в безопасности в любой глуши, не опасаясь нападения. Затем из кучи вещей в телеге вспорхнули, будто громадные перепелки, одеяла, и улеглись перед каждым путником, недвусмысленно намекая: пора на боковую.
– Салли! – строго сказал синеглазый другу, который под шумок уже вновь успел углубиться в книгу. – Немедленно положи книжку и спать!
– Ну, еще минуточку! Только главу дочитаю, здесь капелька осталась! – умоляюще пробормотал тот, однако Рик был непреклонен.
– Эта капелька – пятнадцать страниц. Ну-ка, дай сюда… дай, сказал! И не мечтай до утра получить ее назад, а то завтра снова будешь спать на ходу. Всем спокойной ночи, приятных снов!
– Заснешь тут, когда у некоторых глотка луженая…


Глава 3

– Нет, это просто безобразие! Хелли! Хель! Хельга Хаффлпаф, валькирия тебе в глотку!..
– Салли, что ты разорался спозаранок? Поспать не дал, ирод… А валькирий не трожь, а то обижусь!
– Да?! А я, значит, не обижусь? Я у нас, как Господь заповедовал, должен прощать и возлюблять?!
– Возлю… что?
– Годрик, ради святого Грааля, замолкни! У меня тут беда, а ты…
– Так! Всем тихо. Хелли, хватит храпеть, мы знаем, что ты не спишь. Рик! Положи меч!.. Да, я знаю, что ты всего лишь плашмя хотел, но это все равно не по-товарищески. Салли! Прекрати истерику и расскажи, наконец, что стряслось?
– Что стряслось, Ровена? Да вот, погляди!
Салли подхватил с примятой травы нечто, напоминающее пожеванный кусок старой кожи и возмущенно потряс непонятным предметом.
– Посмотрите, во что превратилась моя книга! Список трактата самого Авиценны, мне таких трудов стоило его добыть! А я ведь еще и половины не прочел!..
– И при чем тут я? – раздраженно поинтересовалась Хельга, выудив костяной гребень и запуская его в свою огненную шевелюру. – Я книжки не ем!
– Ты – нет! А твой барсук – еще как ест! – сурово припечатал Салли, поднимая скомканное одеяло. Под ним, уютно свернувшись умилительным пушистым комочком, сладко спал маленький барсучонок месяцев трех от роду. В пасти зверька застрял клочок желтоватого пергамента, трепыхавшийся от размеренного дыхания, брюшко было круглым и тугим, как барабан.
– Убедилась? Сколько раз я просил отучить его жрать мои пергаменты, сколько?!
– Не шуми, разбудишь ребенка! И вообще, почем ты знаешь, может, это он к знаниям тянется? Со страшной силой?
– Вот именно, со страшной! Еще одна испорченная книга – и я из него воротник себе сделаю!
– Хм… помнится, в прошлый раз ты говорил то же самое… и в позапрошлый тоже.
– Рик, не скреби, а то я сейчас вас обоих обращу в камень! И поставлю тут, как две статуи, в назидание потомкам!
– Даже и не думай! И не мечтай! Я не позволю твоему исчадию Ада вгонять меня в ступор!
– Сам ты исчадие Ада. Твой подопечный не лучше, между прочим, Вася хоть не клюется!
– Зато кусается! И не вздумай его достать, прибью!
– Только посмей!..
Ровена, с терпеливым и усталым видом няни, урезонивающей непослушных шалунов, вмешалась.
– Перестаньте ссориться, мальчики! Салазар, прекрати шуметь, восстановим мы твою книжку, в первый раз, что ли? Годрик, веди себя культурно, Вася – не исчадие Ада, в конце концов, когда твой Фенечка запалил все наши запасы спиртного, его никто не пытался убить!
– А если бы и пытался – толку-то, он все равно воскреснет… – слегка разочарованно пробурчал Салли, понемногу остывая. Он, конечно, прекрасно знал, что драгоценный трактат будет восстановлен, однако не испытывал восторга от перспективы читать книгу, издающую стойкий аромат барсучьего навоза. Запах со временем выветрится, однако не сразу, а читать ему хотелось сейчас! Впрочем, все равно некогда, в конце концов, они сюда не отдыхать явились.
– Кстати! – прищелкнул пальцами Салли, вспомнив результат своей утренней прогулки. – Строить прямо на утесе не получится.
– Почему? – Хельга худо-бедно справилась со своей прической и теперь складывала одеяла в повозку. – Тут площадка ровная…
– Там внизу здоровенная пещера, вот почему. Туда можно попасть только по воде. И если мы начнем строить, утес запросто может рухнуть, сложившись внутрь. Вопрос ребром: оно нам надо?
– Не-а! – Рик сладко потянулся. – Не надо нам такого счастья. Вон там, над озером, на склоне есть подходящее место. Разровняем лесенкой и вперед. Все просто.
– Годрик! – укоризненно воскликнула Ровена, покачивая головой. – Ты меня удивляешь. Мы ведь делали расчеты для ровной площадки! А на уступы придется все переделывать заново, это же совсем по-другому получается! Просто, скажешь тоже.
– Не обязательно лесенкой, – возразила Хельга, сосредоточенно разглядывая пологий склон и покусывая травинку. – Можно срезать так, чтобы получилась большая ровная поверхность. Тогда ничего переделывать не придется.
– Тогда придется здоровенный кусок из середины вырезать! – возразил Салазар, черкая что-то угольком на куске коры. – А это чревато обвалами.
– Если делать уступами, тоже чревато! – возразила Хелли.
– Но в меньшей степени.
– Да, – согласилась Хельга, отбрасывая стебелек и поднимаясь. – Пойду, погляжу поближе на эту горку. Пафф! Идем, погуляем.
Выспавшийся барсучонок радостно подскочил и припустил вслед за хозяйкой.
– Пафф, ну надо же, – Салли проводил их взглядом и хмыкнул. – Это мелкое недоразумение осенью будет размером в четверть медведя, так что имечко не больно-то подходящее.
– Салазар! Не отвлекайся, нам еще чертежи переделывать. Значит, так… – и они с Вен углубились в свои расчеты. Рик, временно оставшийся не у дел, подобрал котелок из-под утренней каши и зашагал к ручью. Вернувшись, он направился к телеге, намереваясь пристроить посудину в мешок, когда его внимание привлек странный шум, доносящийся из повозки. Он бдительно обошел ее, взявшись за рукоять меча, однако так и не понял, что это может быть.
– Салли! – окликнул он друга, подозрительно разглядывая тюки и свертки. – Вен! Вы слышите шум?
– Шум? – Салазар поднял голову, оторвавшись от наполовину сделанного чертежа.
– Да. Вот иди сюда, послушай! Это в повозке что-то, не могу понять, что!
Заинтригованные, Салазар и Ровена оставили ненадолго свои записи и подошли к Рику.
– Вот, слышите? Опять! И что бы это значило?
– Не что, а кто! – Салли досадливо поморщился и начал стаскивать с телеги вещи. – Это твой птичик с моим змеиком опять чего-то не поделили!
– Мерлинова задница! – охнул Годрик, подхватывая увесистый тюк с одеждой и опуская его на землю. – Чего, интересно, мы на этот раз не досчитаемся? Когда они в последний раз подрались, мои лучшие сапоги превратились в сандалии!
– А мой самый качественный порошок хмеля – в золу! – мрачно продолжила Вен, принимая у Салли связку книг. Под ней обнаружилась объемистый берестяной короб; он раскачивался из стороны в сторону, а изнутри доносился писк, клекот, шипение, хлопанье и шлепки. Годрик ухватил его за ременные ушки, притороченные по бокам, и снял с телеги. Салли аккуратно потянул на себя крышку, предусмотрительно держась с краю. Предосторожность оказалась нелишней – из короба выметнулся странный ало-зеленый верещащий клубок, кувырнулся в воздухе, шлепнулся в траву и распался на две части. Одна из частей оказалось небольшой змейкой в изумрудной чешуе, вторая – птенцом в ало-золотых перышках. Над поединщиками лениво кружились в воздухе мелкие клочья шелка – останки праздничного одеяния Хельги. Придя в себя после приземления, птенец грозно растопырил крылышки, змееныш поднялся на хвост, словно кобра, и они рванулись в бой, подбадривая себя свирепым чириканьем и шипением.
– Э, нет, братцы, – безапелляционно заявил Салазар, ловко хватая змейку за хвост и оттаскивая от противника, – так дело не пойдет!
Рик тем временем отловил птенца, предусмотрительно замотав плащом руку – разгневанная пташка, не избыв еще боевой задор, больно клевалась.
– А ну, цыц! – прикрикнул на питомца Годрик, слегка встряхнув драчливую птичку. – Будешь клеваться – в костер суну, вылупляйся потом заново!
Драчун явно его понял, поскольку заметно присмирел, хотя вид по-прежнему имел недовольный. Салли тем временем проводил воспитательную беседу со своим зеленым приятелем, предварительно замотав голову змееныша полоской желтого шелка, оставшейся от погубленного платья Хелли. Юная рептилия не протестовала – процедура завязывания глаз была привычна с момента вылупления из яйца, а поскольку чуял змей куда лучше, нежели видел, слепота не доставляла ему особенных проблем.
– Опять? Нет, я тебя спрашиваю – опять? Сколько раз я тебе говорил, что…
– А че я, че сразу я?! Он, между прочим, первый начал!
– Да мне плевать, кто начал, ты посмотри, что вы снова натворили! Хельга, когда это увидит, натравит на вас своего дикобраза!
– Барсука, ты хотел сказать?
– Какая разница! Барсуки, между прочим, хищники, они птенцов пожирают и змеями питаются!
– Еще чего! Отравится.
– Этот? Не отравится, уж если он сулему у Ровены сожрал и даже поноса не было, то вас обоих за милую душу схарчит и не поморщится!
– Салли, перестань шипеть! – попросил друга Годрик, затравленно уставившись куда-то за спину Салазара. – Хельга идет…
– Ну, все! Похоже, нам крышка, – обреченно вздохнул Салли, торопливо пряча змееныша в карман; Рик, следуя его примеру, запихал птенца за пазуху. Тем временем ничего не подозревающая Хельга спешила поделиться результатами наблюдений.
– Я думаю, будет лучше срезать склон террасами, вон там, восточнее утеса. Под почвой – каменный монолит, почти ровный, и мы… что это вы на меня таращитесь? А это что за лохмотья летают?.. Что?! Мое платье?! Мое новое платье, да я вас обоих… нет, всех четверых, прямо сейчас, прямо тут закопаю, будете знать, негодяи, как обижать беззащитную девушку!.. – вопли Хелли усиливались с каждым словом, сделавшись под конец едва переносимыми. К тому же обычной руганью она не ограничилась, а затеяла погоню с топором наперевес. Годрик выхватил меч, и, хохоча во всю глотку, ловко отмахивался от ее попыток сделать из его головы две, а Салазар, уворачиваясь, вопил в ответ:
– Подумаешь, платье! Подумаешь, мелочи! А у меня твой мерзавец полосатый книжку сожрал! Пятую! За неделю!.. Я из него коврик себе сделаю! Прикроватный! Вышитый!..
Ровена, сидевшая поодаль на расстеленном плаще, хладнокровно игнорировала разразившееся поблизости сражение, и не напрасно – вскоре все участники, запыхавшись и раскрасневшись, шлепнулись рядом на траву, стараясь отдышаться.
– Значит, будем строить на террасах, – спокойно сказала она, словно драки и не было. – Надо будет также обследовать пещеру, может, тоже для чего-нибудь сгодится.
– Запросто! – отдуваясь, кивнул Годрик. – Можно прокопать тоннель и соединить с замком…
– Для этого замок надо сперва построить! – перебил друга Салли, рассеянно почесывая брюшко змееныша, обвернувшегося вокруг его запястья. – Нам потребуется много камня.
– Камень будем добывать тут же, на месте! – деловито внесла предложение Хельга, аккуратно убирая топор в чехол. – Нужны ведь какие-никакие подземелья.
– И побольше, побольше! – Салазар ухмыльнулся и погрозил ей пальцем. – Понадобится спрятать целую кучу самого разного магического барахла, так что кладовые должны быть обширные…
– И долго мы еще будем трепаться ни о чем? – строго поджав губы, вопросила Ровена. – Чертежи готовы, место выбрано, пора приступить к делу!
Остальные, переглянувшись, послушно поднялись на ноги. Выломав себе по ореховому прутику, четверка направилась к строительной площадке и работа закипела.

* * *
– …Подымай камень, подымай! Да осторожнее, балда, голову мне снесешь!
– А ты ее не суй, куда не надо. И вообще, кто-нибудь, уберите со строительной площадки барсука, он явно не знаком с правилами техники безопасности! Мы же его расплющить можем!
– Ну, тогда будем считать его жертвой языческим богам и хранителем замка…
– Только посмейте! Я вас всех тогда сама того… поплющу! И не отвлекайтесь, мне этот обломок скалы тяжело одной держать!
– Да ладно тебе, под заклятьем левитации предметы ничего не весят.
– Зато инерция никуда не девается. Хватит сачковать, я кому сказала?!
– Уже идем, не шуми.
– Эй! А эта куча щебня откуда?!
– Откуда, откуда… из-под земли! Кто хотел вместительные подвалы? Вот, получите! И скажите спасибо Паффу, это он постарался!
– И все еще продолжает стараться, судя по всему. Щебенка так и летит! А ведь под нами, между прочим, скальный монолит!
– Вот видите, какой он полезный, а вы его брать не хотели!
– Я и сейчас не хочу! Этот оглоед у меня все книги пожрал!
– Салли, ради Горгоны, не начинай!..
К обеду был заложен фундамент и возведено первое строение, правда, еще без крыши.
– Здесь будет холл! – со знанием дела заявила Ровена, сверяясь с планом строительства. – Дальше построим главный зал, справа и слева будут лестницы на верхние этажи…
– А где будет вход в подземелья? – поинтересовался Салли. Его интерес имел резон: подвалы замка уже имели пятиметровую глубину и площадь десять квадратных метров. И, судя по энтузиазму юного барсука, это был далеко не предел.
– Подземелья… вот здесь! – Вен сделала пометку на чертеже. – Рядом с правой лестницей, тут как раз чуть больше места.
– Еще нам нужен колодец, на случай осады! – напомнил Рик, разминая затекшие плечи. – А то будет как в прошлый раз в Нормандии, с этими чокнутыми викингами. Еле ноги унесли, а ведь почти достроили!
– Колодец будет вот тут, во внутреннем дворе, – показал Салли. – Здесь как раз есть родник, хлопот особых не потребуется.
– Вот и славно, – заключила Хельга, поднимаясь на ноги и снимая с огня котелок с похлебкой, – значит, сегодня доделаем этот самый холл и будем спать под крышей!
– Если, понятно, достроим эту самую крышу! – ехидно уточнила Вен, доставая тарелки и ложки.
– Ничего, на крайний случай у нас есть шикарные подземелья! – ухмыльнулся Рик, принимая из рук Хельги наполненную ароматным варевом миску.
– Более чем шикарные, – скорбно уточнил Салли, сосредоточенно дуя на ложку с похлебкой. – Хельгин выкормыш углубился еще на три метра и сделал шесть ответвлений, так что…
– Так что нам будет где хранить твои скоропортящиеся зелья! – ухмыльнулась Хелли, разламывая лепешку. – Можешь сказать спасибо мне и Паффу!
– Спасибо я ему скажу, если замок не обвалится под собственным весом из-за его раскопок! Мерлин мой, там же камень, как он умудряется в нем дыры прогрызать?!
– Молча, Салли, молча! Он, в отличие от некоторых, не болтает, а делом занимается!
– Угу. Особенно когда мои книги жрет.

* * *
– Уф-ф… ну, наконец-то закончили!
– Да где же закончили, Хельга? Тут еще работать и работать!
– Вен, не занудствуй, одно дело строительство, а другое – косметический ремонт!
– Не косметический, а капитальный. У нас в замке голые стены и больше ничего, ты об этом не забыла?
– Но, по меньшей мере, половину работы мы сделали?
– Половину, может, и сделали.
– Девушки, хватит беседовать, давайте спать! Хелли, забери барсука, он опять норовит спереть из моей сумки очередной научный трактат и я не удивлюсь, если у него это получится.
– Ладно, заберу, не паникуй.


Глава 4

* * *
Утро выдалось зябкое и туманное. Долина, лежащая у подножия утеса, напоминала чашку с разбавленным молоком, солнце не могло пробиться сквозь сплошную белую пелену, и все вокруг казалось призрачным. Рик пробудился первым. Неохотно выпутавшись из одеял, снабженных согревающим заклинанием, он выбрался из холла, где они ночевали, на будущий двор замка. Из впадины между камней выплескивался чистый родничок, и Годрик, ежась и судорожно зевая, плеснул себе в лицо пару горстей воды. Взбодренный умыванием, он оглянулся на замок, пытаясь рассмотреть в тумане их общее детище. Рик недоуменно нахмурился – строение казалось каким-то странным, хотя в чем именно состояла необычность, он понять никак не мог. Так ничего и не решив, он совсем уже, было, собрался внутрь, вытряхивать из постелей своих друзей, как вдруг налетел порыв ветра, в мгновение ока смахнувший с утеса туман и унесший его прочь. Замок открылся наблюдателю во всей своей красе и Рик сдавленно охнул, схватившись за сердце. Несколько секунд он в оцепенении таращился вверх, затем почти бегом рванул к остальным.
– Вставайте! Вставайте, кому сказано?! Да просыпайтесь, черти, вы что, умерли все?!
– Рик, что случилось? Пожар или потоп?..
– Пока ничего! Но если ты не встанешь, Хельга, тебе на голову что-нибудь упадет! Я сам тебе это уроню, чтобы разбудить, если по-другому не выйдет.
– Встали уже, встали, не надо так нервничать, а теперь сделай одолжение, скажи, наконец, ЧТО СТРЯСЛОСЬ?!.
– Салазар, перестань орать! Сначала Рик спозаранку разоряется, теперь еще ты вопишь… мы вчера за полночь легли, неужели нельзя было…
– Нельзя, Ровена! Вставайте и пошли наружу! Давайте, давайте, шевелитесь!.. А теперь смотрите!
– Ох…
– Мамочки…
– Нет, ну е-мое!..
– Вот и я о чем. Сколько там этажей в твоем плане значится, Вен?
– Три… и один подвальный… но…
– Именно что «но»! А у нас восемь! И вместо четырех башен откуда-то образовалось семь! А сколько уровней в подземельях, я даже спрашивать боюсь! И площадь постройки явно больше, нежели мы планировали, вам не кажется?
– Мне – не кажется! Я в этом совершенно уверен. Но как?! Мы же все с планом сверялись!
– А может, в этом все и дело? Все сверялись, а нас четверо, вот и вышло в четыре раза больше!
– Знаешь, Вен, возможно, ты права. Во всяком случае, другого объяснения я просто не вижу! Это же надо – строили небольшой замок комнат на тридцать, а получилось… вот это!
– М-да. Ты прав, Салли, малость великоват. Но, согласитесь, красиво, а?
– Красиво. Вот только я очень надеюсь, Хель, что он от тяжести нам на головы не рухнет!
– Придется как следует зачаровать, дабы не рухнул. Ну, есть идеи?
– За идеями, Рик, дело не станет, вопрос в другом – как нам не повторить грандиозное свершение вчерашнего дня? Вдруг с заклинаниями перестараемся, и получим абсолютно неприступное место, куда даже сами не сможем войти!
– Значит, работать будем все вместе, чтобы видеть друг друга и знать, кто что делает. Тогда…
– Тогда мы будем возиться до китайской Пасхи, и не закончим даже к зиме! Я предлагаю поступить иначе – каждый выберет себе участок работы на сегодня и трудится там хоть до посинения с одним условием – больше никуда с магией не соваться! И каждый вечер тщательно записывать, где мы уже были, а где нет.
– Ровена права, так будет лучше. Но провозимся мы явно дольше, чем хотели.
– Салли, разве у нас есть выбор? Ты же не хочешь это все разрушить, а потом строить заново?
– Ни в коем случае! Не факт, что у нас получится хотя бы вполовину столь же хорошо. Ирония судьбы – мы совершенно случайно создали настоящий архитектурный шедевр! В здравом уме и твердой памяти ни за что бы так не вышло.
– Вот и ладушки. Значит, приступаем!..

* * *
– Мерлин, неужели все?! – измученная Ровена плюхнулась на расстеленный на полу тюфяк, выудила из свертка свою драгоценную бутыль с одуванчиковым вином и задумчиво сделала изрядный глоток.
– Ну, не то, чтобы все…знаешь, Вен, по-моему, у нас очередная проблема, – Салли, у которого впервые за две недели выдался свободный вечер, на секунду оторвался от книги, дабы расставить необходимые акценты. Ровена резко выпрямилась, со стуком отставив в сторону бутылку:
– Салли, только не говори, что в подземельях завелись чудовища!
– Да нет пока, если только не считать наших домашних питомцев. Кстати, Ровена Рейвенкло, откуда ты приволокла эту чокнутую пташку? – вмешался подошедший Рик; на ходу он стаскивал с себя изодранную в клочья тунику, кою с упреком предъявил подруге. – Это все твой агрессивный, безбашенный, пернатый изверг!
– Никакой не изверг, а орел! – обиделась Вен. – И очень красивый! Будет, когда вырастет.
– Если эта пакость станет продолжать в том же духе, – сварливо отрезал Годрик, пытаясь починить свою одежду, – то никогда не вырастет! Я из нее чучело сделаю.
– Угу. Примерно такое же, как и коврик, который Салли регулярно делает из Паффа! – ехидно уточнила Хельга, принесшая котелок с ужином. – Вы у нас добрые, мы-то знаем.
– Вы – знаете, наши звери – нет! И чем дольше они будут оставаться в неведении, тем лучше! Может, я как раз успею их поубивать, – кровожадно огрызнулся Рик, напяливая тунику, стараниями юного орла, точнее, орлицы по имени Шизрибелль и по прозвищу Шиза, ставшую похожей на лоскутное покрывало.
– А между тем, мы отклонились от темы, – напомнила друзьям Ровена, помешивая в миске кашу, чтобы немного остудить. – Салли, ты про какие-то проблемы говорил?
– Говорил, – вздохнул Салазар, закладывая книгу птичьим пером. – Мы зачаровали весь замок, сверху до низу.
– Салли, это именно то, что тебя беспокоит? – подчеркнуто терпеливо поинтересовалась Хельга, пережевывая ужин.
– Я еще не закончил. Так вот. Мы его зачаровали. На все случаи жизни. От обрушения, обнаружения, вторжения, затопления, землетрясения, возгорания и прочих мелких и крупных радостей. Однако каждый из нас ежедневно работал на своем участке, не влезая на чужую территорию, а значит, в магическом полотне могут остаться щели! И их следует как можно скорее ликвидировать, не то, чего доброго, наш замок развалится на прочные и красивые запчасти, не поддающиеся времени и разрушению.
– Здравая мысль! – согласился Рик, облизав ложку. – Хорошо, что ты у нас такой умный. Вот завтра и доделаем.


Глава 5

– Черт! Черт, черт! – Салазар был так раздосадован, что совершенно не обратил внимания на высунувшегося откуда-то любопытного чертенка, решившего поинтересоваться, кто же его все время зовет. Но, получив по рогам половником, которым Салли потрясал в расстройстве, обиделся и исчез, даже не предложив никому продать навечно душу.
– Что у нас плохого? – тоном терпеливой тетушки поинтересовалась Хельга. – Похлебка подгорела, что ли?
– Да при чем тут похлебка?! – Салли в сердцах швырнул на пол черпак; тот оглушительно зазвенел, брякнувшись на каменный пол. – Вы сходите, посмотрите, что творится в Большом зале!
Хелли переглянулась с Вен, пихнула под ребра Рика, не желавшего вставать. И все трое направились вслед за пышущим негодованием другом в Большой зал. Зал действительно был велик – он без особых хлопот вместил бы не меньше тысячи человек. Высокие стрельчатые окна, замысловатая резьба на четырех громадных каминах, красиво изогнутые стропила, поддерживающие кровлю…
– А… а где крыша? – изумленно вопросил Годрик, обалдело пялясь в потолок, которого не было.
– Вот и я спрашиваю – где? – возмущенно отозвался Слизерин, тыча пальцем вверх. – Вы как хотите, а я лично ее не наблюдаю!
– Но ведь была же! – всплеснула руками Ровена. – Еще сегодня утром!
– А теперь нет! – мрачно откликнулся Салли. – А там, похоже, дождь собирается!
Пока четверо волшебников темпераментно обсуждали проблему невесть куда испарившейся крыши, небо нахмурилось и из тяжелых кучевых облаков начал накрапывать дождик. С каждой минутой он усиливался, покуда не превратился из мелкого сырого недоразумения в полноценный ливень. Согласно всем законам живой и неживой природы, дождь должен был неминуемо залить потоками воды лишенное кровли помещение, промочив насквозь тех, кто имел глупость там находиться. Ничуть не бывало, мощные струи воды ударялись о невидимую преграду и безобидно стекали, а строители замка в легком обалдении наблюдали у себя над головой буйство стихий и мучительно соображали – что же они все-таки сделали с крышей?
– Кажется, я понял, – промямлил Рик, почесывая в затылке. – Я накладывал на потолок водоотталкивающее заклинание…
– А я – заклятье прочности! – всплеснула руками Хельга. – Только ты действовал изнутри, а я снаружи!
– Заклинания сплелись, и получилась непроницаемая крыша алмазной прочности…
– … и такой же прозрачности. А самое интересное – снаружи крыша как крыша.
– Слава Мерлину, хоть что-то у нас именно так, как должно быть, пусть даже только снаружи. Думается мне, переделывать мы это не будем?
– Конечно, нет! Вен, ты сама посуди, во-первых, оригинально, во-вторых, так днем светлее будет, в-третьих – всегда видно, какая на улице стоит погода! Разве не здорово?
– Ладно, Хелли, уговорила. Не будем мы вашу алмазную крышу трогать, раз уж она не поехала. Но только, чур, взамен вы не тронете нашу с Салли комнату-выручалку!
– Да мы и не собирались вовсе, правда, Рик? Пусть уж будет.
– Кстати, Салли, как вышло, что чулан для хозяйственных принадлежностей превратился в такое странное место?
– Как-как… очень даже просто. Мы хотели сделать его самовосполняющимся, чтобы раз в год загрузить всем необходимым, а он бы потом сам поддерживал нужное количество веников и мастики для пола.
– И что получилось?
– Хельга, перестань зубы скалить! Ты прекрасно знаешь, что получилось! Если очень постараться, эта комната выдаст тебе все, что восхочется, за исключением еды. Но для этого необходимо испытывать настоятельную потребность и достаточно четко формулировать свое желание.
– Вот потому-то чаще всего она превращается в шикарный сортир! Гы-гы!
– Хелли, как тебе не стыдно! Ржешь, как мустанг, да еще слова говоришь нехорошие! Шикарный – фи! Вульгарщина.
– А, так значит, сортир – хорошее слово?
– Разумеется! Это тебе любой скажет, особенно тот, кто несколько месяцев обходился кустиками в лесу и придорожным лопухом в качестве… скажем так, аксессуара. А тут такая роскошь небывалая, дернул за веревочку – и никаких тебе проблем! Надо будет изучить все хорошенько и все остальные так же сделать…
– Хм… а мне тут подумалось – сколько еще в замке таких странных мест, как Выручай-комната? Может, у нас на чердаке где-нибудь Камелот примостился, вместе с Артуром, Экскалибурном и всеми рыцарями Круглого Стола разом?
– Или зверинец в подвале, да, Рик? Это покруче любого Артура, мамой клянусь, не будь я Слизерин!
– А между тем, – сурово завершила беседу Ровена, патетически указывая на ближайший из каминов, – наш сегодняшний обед мало-помалу превращается в угли!
– И ничего подобного! – огрызнулся Салли, поспешно снимая котелок с огня и тщательно перемешивая его содержимое. – Всего-то и делов, что из супа получилась каша. Ну, что, есть будем или как?
– Будем, – решительно постановил Годрик, поглядывая на прозрачный потолок, – вот прямо тут, для интересу. Мне любопытно, действительно ли эта крыша такая прочная и непромокаемая.
– От всей души надеюсь, что так! – проворчал Салазар, раскладывая кашу по мискам. – Ходить в мокрых штанах мне почему-то не улыбается.

* * *
– Так, я не поняла – где лестница?! – Хельга явно была не в духе и не собиралась этого скрывать. – Я точно знаю, вот тут должна быть лестница на четвертый этаж, а ее нет!
– А может, она тоже невидимая? Как потолок в Большом зале? – выдвинул версию Салазар, неохотно отрываясь от чтения – он вслух и с выражением читал сочинение Мерлина о видах и сущности магических созданий; заметно подросшие за два месяца Пафф, Вася, Феня и Шиза сидели рядышком и прилежно слушали.
– Да ее вообще нет! – рявкнула окончательно потерявшая терпение Хаффлпаф, в раздражении топнув ногой. – Ни видимой, ни невидимой, ни винтовой, ни приставной, ни веревочной! Никакой!..
– И не только этой, между прочим, – озабоченно сообщила Ровена, заглянувшая на возмущенные вопли Хельги. – Той, что должна вести на Южную башню, тоже нет, то есть, не совсем нет…
– Как – не совсем? – сбитый с толку Салли недоуменно переводил взгляд с Хелли на Вен и обратно.
– Она есть, но с противоположной стороны! – озадаченно поведала Вен, пожимая плечами. – И начинается не у правой стены, а у левой.
– А я сейчас чуть не сыграл с лестницы на шестой этаж! – к беседе присоединился Годрик, потиравший ссадину на локте. – Поднимаюсь себе, никого не трогаю, а она вдруг ка-а-ак поедет!.. Я потерял равновесие, еще бы немножко – и лететь мне вниз! Без крыльев и надежды выжить.
– И куда же она приехала? – подозрительно уточнила Хелли.
– Влево и вверх, – откликнулся Годрик. – К Западному крылу, куда мне было совсем не надо!
– Беда какая-то, – поморщился Салазар, закрывая книгу и поднимаясь, игнорируя возмущенный писк, поднятый зверушками. – То потолки прозрачные, то комнаты исчезающие… теперь вот бродячие лестницы. Пойдемте, что ли, будем их укрощать, чтобы не шлялись где попало!
– А мне вот интересно, с какого перепуга они вдруг начали бродить? Вообще-то им это как-то не свойственно… – Годрик озадаченно почесал в затылке, провожая взглядом величаво проплывающую мимо лестницу, направлявшуюся на рандеву с площадкой на третьем этаже.
– Думаю, это из-за Шизы! – раздраженно пробурчала Хельга, дергая себя за волосы. – Я от нее удирала, когда эта пташка пыталась нарезать из меня салат, призвала лестницу… но ведь только одну! Почему они все зашевелились?!
– Видимо, за компанию, – лицо Ровены приняло выражение кроткого долготерпения. – Теперь надо думать, что делать.
– Да чего тут думать? Привяжем их к месту, да и все! – Хелли залихвацки взмахнула ореховым прутом, посредством которого творила магию.
– Ну, да, конечно! А потом в один прекрасный день они вдруг отвяжутся и полетят, как камень из катапульты. И наше дивное строение рухнет к собачьей бабушке! – Салли оказался куда большим пессимистом.
– Значит, придется хотя бы ограничить их передвижение, чтобы перемещались по строго определенным маршрутам, исчезая и появляясь по расписанию! – подытожила Ровена, заворачивая рукава и пробуя свою самодельную палочку на гибкость.
– А расписание кто будет составлять, Мерлин? – поинтересовался Рик, с интересом покосившись на Вен.
– Если потребуется, то и Мерлин, – железным тоном заявила девушка, так зыркнув на легкомысленного приятеля, что тот благоразумно заткнулся.


Глава 6

– Ну, теперь-то все? – обессилено вопросил Салли, присаживаясь на чурбачок, заменяющий табурет, у стола в Большом зале; трое его подельников уже были там, дожидаясь, когда поспеет еда.
– Почти, – рассеянно отозвалась Ровена; подперев кулачком щеку, она пристально разглядывала огонь в огромном камине.
– Почти? – нервно вскинулась Хельга. – А еще что?
– Ну, как же? А обустройство? – Вен подняла голову и укоризненно обвела взглядом коллег. – Кухни нет, не годится же все время стряпать в главном зале замка! О состоянии отхожих мест я вообще молчу, это безобразие. Мебели, гобеленов, занавесей, украшений, оконных стекол тоже нет!
– Вен, оконных стекол еще вообще нет, их изобретут гораздо позже.
– Салли, не придирайся к словам! В общем, никакого комфорта. И не надо мне говорить, что в наше грубое время комфорт как таковой в принципе не принят! Мы волшебники, а не какие-то там тупые рыцари!
– А она права! – протянул Годрик, выпрямляясь и проводя ладонью по занозистой поверхности самодельного стола. Этот предмет меблировки они с Салли с руганью и шипением с горем пополам сколотили сами, и, надо честно признать, ни тот, ни другой отнюдь не гордились результатом своего труда. В настоящий момент чудо столярного искусства не разваливалось лишь благодаря мощным заклинаниям.
– Неплохо было бы и кровать нормальную достать, хотя бы одну на всех! – мечтательно продолжил он. – Надоело спать на каменном полу, на мешках, набитых сеном.
– Ну, да, как у нас в Нормандии была, помните? – откликнулась Хельга. – Семь футов в длину, десять в ширину, балдахин бархатный, покрывала из медвежьих шкур… Роскошь!
– Антисанитария! – раздраженно бросила в ответ Ровена. – И спать невозможно – ты храпишь, Салли на латыни бормочет, Рик с мечом не расстается, если страшный сон – зарубить может невзначай… Кошмар!
– Ты, между прочим, тоже не сахар, Вен, дорогуша! – не остался в долгу Годрик, помешивавший в котле тушеное мясо с овощами. – Кто как-то спать улегся в обнимку с любимой бутылкой? И пробка выпала? А браги там было – восемь викингов напоить в умат или трех славян слегонца порадовать? Я, грешным делом, решил, что мы все четверо враз обдулись!
– Фу, Годрик, что за выражения! – деликатно поморщился Салли, надкусывая хлебную корочку.
– Ну, описались, – покладисто откликнулся Рик, раскладывая по мискам варево из котла, – так тебя больше устроит?
Салазар устало вздохнул, но ничего не сказал. Заговорила Хелли:
– Слушайте, а как мы все это достанем? Кое-что, понятно, можно и наколдовать, но с мебелью, скажем, не вышло.
– Думаю, мы просто неправильно подошли к решению задачи! – постановила Вен, слегка прихлопнув столешницу ладонью; стол задрожал, колыхнулся, но выдержал. Покосившись на него с неодобрением, девушка поспешно составила на пол самое ценное – бутыль с терновым вином, припасенную к обеду, – и продолжила:
– Мы попытались сделать мебель так же, как и маглы – досок наделали, брусков, того, сего, и стали скреплять их вместе, чтобы получилась мебель. А она не получилась, вон, скамейки пришлось на дрова пустить!
– И что ты предлагаешь? – с набитым ртом полюбопытствовала Хельга.
– Я предлагаю опробовать тот новый способ, о котором рассказывала мадемуазель Мелузина – трансфигурацию!
– А, сделать из чего-то одного что-то другое? – легко припомнил Салазар. – Полагаешь, выйдет?
– Можем попробовать. У тебя же есть книга, где это описано?
– Есть, – мрачновато согласился Салли, подбирая из тарелки капли мясного соуса кусочком мякиша, – если только Пафф опять не съел. Ему это сочинение нравится больше других, уже пять раз сжирал, негодяй.
– Что ж, попробуем, – завершил беседу Годрик, опробовав Ровенино вино и причмокнув от удовольствия. – Если не получится, будем золото искать, в этих горах оно точно есть.
– Откуда знаешь? – заинтересовалась Вен, подливая всем из заветной бутыли.
– Цвет камней похожий, – пожал плечами тот, опустошив стакан. – И потом, я жилу видел, когда мы срезали террасы для строительства.
– И ничего нам не сказал! – возмутилась Хельга, уставившись на Гриффиндора.
– А смысл? – хладнокровно отреагировал Годрик. – Меньше всего нам была нужна золотая лихорадка!
– Он прав! – завершил прения Салли. – Потребуется – будем искать. Но сначала опробуем трансфигурацию.
– Вот вы с Вен и пробуйте! – с готовностью заявила Хелли, взмахом орехового прутика очищая посуду и составляя ее на каминную полку. – А мы с Годриком еще раз пройдемся по замку, посмотрим, не надо ли чего-нибудь доделать.
– И не забудьте составить список! – строго напомнила Вен, поднимаясь из-за стола. – Я точно знаю, что вы оба грамотные, так что возьмете дощечки, пару угольков и запишете.
– Эх. Ладно, так и быть, книжные вы души, порадуем вас своей писаниной. Но только, чур, на почерк не жаловаться! – согласился Рик, поднимаясь с места и сладко потягиваясь. – А теперь пора и на боковую.
– И не забудь помыться! Прошлой ночью я уснуть не мог от запаха твоих носков.
– Как скажешь, мамочка Салли!


Глава 7

– Ну и что это будет?
– Э-э-э… табурет?
– Ты меня спрашиваешь? Я тоже не знаю.
– Тогда придется по ходу дела соображать. Так-с, что тут у нас написано?.. Диаграмма, через два вектора… а потом – петля… ну-ка, попробуем…
– Ого! Салли, ты гений!
– М-да. Знаешь, Ровена, я ведь хотел кровать сделать.
– Не переживай, стол, да еще с мраморной столешницей, нам всяко пригодится.
– Но как же кровать?
– А ты попробуй сделать стол!
– С мраморной столешницей?
– Непременно!..

* * *
– Рик, погляди-ка! Здесь потолок провисает, надо починить.
– Как может провисать каменный потолок?
– Не знаю, как, но этот ухитряется.
– Ладно, пишем. А стенка почему в дырках?
– Это не дырки, а отверстия! Декоративные.
– Так, может, и потолок декоративный, как думаешь, Хелли?
– Да Мерлин его знает. И вообще, эту беседку на крыше Ровена делала, тут может быть все, что угодно!
– Ладно, спросим. Дальше у нас по плану что?
– Пятый этаж.
– Почему пятый, а не шестой? Мы же на седьмом!
– На шестом мы уже были, когда лестница доставила нас туда прямо со второго!
– А, ну да. Ладно, тогда на пятый. Лишь бы только нас случайно не занесло в подземелья.

* * *
– Ну, как успехи? Ух, ты, какая красивая занавесочка!
– Это не занавесочка, Хельга, а покрывальце. В смысле, покрывало на кровать!
– Салли, не будь занудой, это не похоже на покрывало.
– Мало ли что! Я хотел сделать именно его!
– Ты вместо этого стола хотел состряпать кровать, а что получилось? Какая разница – занавеска, покрывало?
– Если тебе, Вен, никакой разницы, можешь спать на столе!
– Ладно, ладно, не заводитесь. Мы тут кое-что записали, как вы просили, завтра надо будет исправить.
– Кстати, Рик, вы не видели Шизу? Полдня ее не могу найти, куда она провалилась?
– Над лесом кругами летает. Не переживай, поймает кого-нибудь и вернется.
– Кого поймает?
– Добычу, конечно. Ровена, ты как первый раз грамотная, не знаешь, что ли, что орлы плотоядные?
– А, ты об этом… знаю, конечно. И получше, чем вы все! Она ведь уверена, что я тоже плотоядная! И таскает мне мышей! Живых!..
– Так вот почему Вася уже третий день на завтрак не приходит! Он этих мышей…
– И слава Моргане, Салазар! Иначе весь наш замок оказался бы переполнен грызунами!
– Кстати, о замке. Мы ведь, можно сказать, все закончили, не пора ли его поименовать?
– Вообще-то, здравая идея, Годрик. Вот только как?
– Может, Камелот?
– Хель, ты издеваешься? Рик не Артур, а мы не рыцари! Тоже мне, король Артур и рыцари Квадратного стола ищут циркуль и лобзик…
– А тогда сам предлагай. Ну, чего молчишь?
– Не мешай, я думаю. А если Город Солнца?
– Са-а-алли, я тебя умоляю! Какой Город Солнца?! Где мы, а где Кампанелла?
– Ну, да, он ведь еще даже не родился… А у тебя имеются идеи, Вен? Давай, излагай уже!
– М-м-м… Священный Вертеп?
– Священный Вертеп – это Ватикан стараниями Папы Борджиа! И не только его, но и прочих пап, которые пили вино, курили анашу, бегали по девчонкам, травили всех подряд! И в целом вели себя нехорошо. Потому и вертеп, чтоб вы знали.
– Надо же, Салли, какой ты у нас начитанный! И откуда все знаешь, до этого папы еще триста лет жить!
– Стараюсь, мастер Гриффиндор. Так, ты один отмалчивался, давай, колись, твоя очередь!
– Я тут подумал…
– Угу. Тебе понравилось, и ты еще подумал. Не тяни резину!
– Салазар, прекрати! Ты сегодня не в меру агрессивный. И вообще, резина в Европе еще не появилась, потому как Америку пока никто толком не открывал, так и стоит закрытая. Чего ты придумал, Рик?
– Здесь полным-полно диких свиней. А на старинном наречии кабан – это хогвартс. Может, так и назвать? Свин – символ изобилия, сытости и все такое…
– Нет уж! Не свин, а вепрь, не изобилия, а мощи и отваги!
– Ладно, Салли, не шипи, я согласен. Ну, Хогвартс?
– Почему бы и нет? Название не хуже любого другого. Так, а за это надо выпить!
– Хельга!
– Ровена! Хочешь сказать, такое дело, как Поименование Замка, не стоит маленькой попойки? Ребята, кто «за»? Трое за, один против. Ты в меньшинстве, милочка!
– Эх. Мерлин с вами, будем пить.
– Урра-а-а!.. Да здравствует винодел Рейвенкло!
– Но, чур – на кровати сегодня сплю я!
– Да пожалуйста, мы же все равно до нее не дойдем. «Напилася я пья-а-а-ана, не дойду до дива-а-а-ана…»
– Хелли, ты уверена, что еще ничего не пила?
– Рик, не приставай, я заранее, чтобы потом не тратить на это время.
– А, ну давай, давай…


Глава 8

Бодрый сентябрьский денек, расцвеченный золотом и зеленью, начинался буднично. Поднявшись спозаранку, четверо обитателей замка позавтракали и отправились каждый по своим делам – Ровена в башню, где стоял перегонный куб, приспособленный ею под самогонный аппарат; Хельга – в лес, выгуливать зверинец и заодно поискать омелу. Салазар и Годрик решили предпринять вылазку к магловской деревеньке, расположенной, по меркам волшебников, совсем недалеко – милях в сорока к востоку. Никакого особого интереса эта деревня не представляла, однако она была ближайшим к Хогвартсу населенным пунктом, и посему удостоилась такой чести, как визит пары волшебников. Впрочем, ставить маглов в известность относительно своего пребывания поблизости маги не собирались. Местечко для перемещения было выбрано давно – небольшое ущелье в полумиле от крайней хижины. Очутившись в узкой каменной кишке, где не было ровным счетом ничего интересного, парни аккуратно выглянули наружу, дабы убедиться, что поблизости не ошивается какой-нибудь пастух с десятком овец. Рядом с ущельем никого не было; однако в самой деревеньке так и кишел народ.
– Салли! Что они делают? – в голосе Рика звучало недоумение. Он прищурился, стараясь рассмотреть, зачем эти аборигены толпятся у невесть откуда взявшегося столба прямо в самом центре селения.
– Не знаю! – напряженно отозвался Салазар, подобравшись и перехватил поудобнее свой лук, украшенный нанизанными на тоненький кожаный шнурок чешуйками василиска. – Но вряд ли что хорошее.
В эту минуту из домишки рядом с вытоптанным пятачком земли, где расположился столб, показался растрепанный мужик в коричневой домотканой рубахе. Он нес горящий факел. Протолкавшись к столбу, он медленно поднес огонь к его подножию. Полыхнуло пламя, толпа отхлынула, и над убогими крышами взлетел отчаянный вопль…
– Ах ты, выродок! – Рик, не теряя времени, выметнулся из укрытия и резко крутанулся на месте, сделав следующий шаг уже на площади, среди собравшихся людей. Никогда еще Долгий Шаг не давался ему столь легко. Он выхватил меч и вмазал плашмя по голове пришедшегося на пути человека. Тот завопил и повалился на землю. Истошно завизжала женщина, люди шарахнулись в стороны, спеша убраться с дороги.
– Х-ха!.. – и звук удара, это Салли, он куда легче перемещается на дальние расстояния, так что ни на секунду не отстал. Он тоже не стал убивать этих дикарей, лупит направо и налево своим луком со снятой тетивой. Быстрее, быстрее, быстрее! Огонь, жадно пожирающий обильно политые маслом дрова, вот-вот может сожрать и жизнь, брошенную в его голодную пасть. Две жизни.

* * *
Было чуть за полдень, когда Ровена выбралась из своей башни, таща в бутыли результат сегодняшних трудов. Хельга вернулась чуть раньше и теперь стряпала обед в огромной кухне, расположенной точно под Большим залом. Сперва они хотели сделать ее поменьше, но потом махнули рукой – мало ли, вдруг пригодится. Вен заглянула на кухню, принюхавшись к витающим под ее сводами запахам.
– Тушеное мясо с овощами и черничный пудинг, – с удовольствием заключила она, одобрительно покосившись на подругу. – Отличная идея.
– Как думаешь, Вен, мальчишки к обеду вернутся? Или так и будут до ночи валандаться неизвестно где?
– Ну, от них всего можно ожидать… – начала было Вен, когда грохнула входная дверь, и раздался яростный рев:
– Ровена!..
Девушки испуганно переглянулись, и Вен припустила со всех ног, торопясь на зов. Хельга, вытерев руки полотенцем, поспешила за ней – Годрик не имел привычки подымать панику на пустом месте.
– Что случилось? – выдохнула Ровена, взбежав по лестнице, и недоуменно уставилась на парней. Взъерошенные, мрачные и злые, они осторожно держали на руках двух напуганных до беспамятства ребятишек в полуобгоревших лохмотьях.
– Вен, принеси мазь от ожогов, – хмуро попросил Салазар и зло добавил. – Мы нежданно поспели прямо к аутодафе, так что…
Девочка, которую он держал на руках, судорожно, рвано всхлипывала, закусив кулачок. Ей было лет шесть или семь. Чумазая мордашка, босые ножки, светло-песочные косички. Самая обычная девчонка с необычно измученными глазами. Темно-синие, как озерная вода в ясный день, они, казалось, все еще видели костер, который должен был медленно убить ее и ее брата. Мальчик был чуть постарше, лет девяти, рыжий, веснушчатый и такой же синеглазый, как его сестренка. Он каменно молчал, не издавая ни звука, хотя его ноги обгорели почти до колен.
– Он держал ее на руках, – устало проговорил Рик, кивая на мальчишку. – Они их так и привязали к столбу.
Ровена не тратила времени на беготню – короткое слово, взмах палочкой, и все, что ей было нужно, оказалось в руках.
– Идемте в Большой зал, – коротко велела Вен, подхватывая материализовавшуюся из воздуха сумку с целебными снадобьями, – туда ближе.
– Дай девочке! – велела она, передавая Хельге чашу с каким-то питьем. – Она успокоится, может, уснет. У мальчишки ожоги серьезнее, им надо заняться в первую очередь.
Салли опустился на скамью, устроив девочку на коленях, и тихо посоветовал:
– Возьми ложку, Хель, иначе вряд ли получится.
– Угу, – рассеянно откликнулась та, пытаясь напоить ребенка лекарством. Это было непросто – малышка, казалось, не осознавала, что происходит вокруг, и жидкость проливалась, капая с подбородка на изодранное платьице. Однако Хельге все же удалось влить ложку питья в маленький ротик. Девочка моргнула и проглотила снадобье. Оно подействовало почти мгновенно – хрупкое тельце расслабилось и больше не противилось радениям целителей.
– Надо же, как быстро! – озадаченно пробормотала Хелли, продолжая поить девочку лекарством. – Не думала, что так бывает.
– Хватит, пожалуй, – остановил ее Салазар, и, видя ее недоумение, пояснил. – Похоже, она сутки ничего не ела, а может, и больше. Если желудок пустой, зелье всегда так действует. И доза должна быть меньше.
Хельга понятливо кивнула и отставила чашку. Взяла чистую тряпицу, смочила водой и обмакнула краешек в банку с мазью от ожогов и принялась обрабатывать ею ступни и лодыжки девочки, покрытые волдырями.
Ровена меж тем занималась мальчиком. Первым делом она попыталась дать ему снотворное зелье, но мальчишка упорно сжимал губы и отворачивался. Отчаявшись убедить маленького упрямца, целительница беспомощно всплеснула руками:
– Ну что ты брыкаешься! Если ты уснешь, то не будет больно!
– Не, – сипло выдохнул парнишка, мотнув головой, – они придут… нельзя спать! Возьмут Мэй…
– Никто никуда не придет и никого не возьмет! – отрезал Рик. – А если и придут, мы им уши отрежем. Вен, займись лучше ожогами, все прочее – потом.
– Ладно, – проворчала в ответ девушка, склоняясь над своим строптивым пациентом. – Всегда-то вы, мужчины, ухитряетесь спеться!
– А то! – хмыкнул в ответ Гриффиндор, подхватив свободной рукой чистую влажную тряпку и утирая мальчику лицо. – Тебя как звать, герой?
– Хемиш, – паренек устало прикрыл глаза. Боль отпустила, осталась лишь усталость, и мучительно захотелось спать. Но он не решался заснуть – в прошлый раз, когда убили маму, а их с Мэй забрали, чтобы спалить живьем, он как раз спал и не сумел их защитить. Вдруг и теперь снова придут страшные люди, которым ты ничего плохого не сделал, просто твоя семья, странствуя в поисках убежища, случайно оказалась поблизости. И надо же было такому случиться, что деревенская девчонка увидела, какие штучки может вытворять Мэй! Хэмиш был уже слишком взрослым, чтобы развлекаться первыми опавшими листьями, отпуская их танцевать в воздухе, словно бабочек. И разве это кому-нибудь мешало? А мама, она ведь умела лечить овец и помогать роженицам, а ее убили. Кричали «Ведьма! Дьяволово семя!», а когда она вскинула руки, умоляя толпу пощадить ее детей, кто-то швырнул булыжник. Попал в висок. Она упала… мальчик помнил, как отчаянно закричала сестренка, как он сам метнулся к матери, пытаясь ее поднять, но сразу понял, что мамы больше нет. А убежать они с Мэй уже не успели. Их схватили и заперли в сарае, а через сутки выволокли наружу и стали жечь… Хэмиш вздрагивал и слабо стонал в полузабытьи, не ощущая, как струятся слезы из-под сомкнутых ресниц.
– Он вспоминает, – мягко шепнула тишина, унимающая боль. – Бедный…
– Ничего, – откликнулась сила, дарующая тепло. – Все пройдет. Мы не позволим вас обидеть. Никому. Спи.


Глава 9

– Хэмиш! Хэм! Несносный мальчишка, где ты? Немедленно вылезай, иначе все Годрику скажу! – Ровена сердилась. Опять этот негодник скрылся куда-то, причем как раз перед уроком! А найти его будет не так-то просто, ведь удирать и прятаться он умеет настолько ловко, что давно уже получил прозвище Уизел – Проныра. Видите ли, трансфигурация ему не нравится, он предпочитает мечом махать! Даром, что настоящего меча у него нет, и будет не скоро, он упорно таскается за Риком, жадно наблюдая за тем, как тот упражняется, а потом отыскивает подходящую палку и усиленно пытается повторить. Уроков, что дает ему Годрик, мальчишке кажется недостаточно, так что он тренируется сам, свято уверенный, что это ему нужнее и важнее, чем возня с волшебной палочкой, зельями, заклинаниями, травами и прочей чепухой. Сладить с ним может только Гриффиндор – его Хэм обожает. А вот остальных почти не слушается, что скверно отражается и на других учениках. Этого никак нельзя допустить, ведь они все четверо так старались, пытаясь найти место, где волшебники смогут жить без опаски и обучать детей магии. Найти не получилось, пришлось создать. Вышло грандиозно, ничего не скажешь. Вен очень гордилась делом их рук и совсем не желала, чтобы все усилия основателей пошли прахом из-за одного упрямого мальчишки. Тем не менее, жаловаться Рику она не спешила. У того разговор с ослушниками был коротким, поскольку Гриффиндор наилучшим методом вразумления заблудших почитал ремень. И если он узнает, что Хэм снова отлынивает от уроков, поймает парня и всыплет ему так, что тот три дня не сможет сидеть. Тут они были единодушны с Хельгой, которая при случае не стеснялась оделять нерадивых учеников подзатыльниками и затрещинами. Ровена и Салазар, со своей стороны, почитали телесные наказания варварством, хотя коллегам не возражали, в конце концов, у каждого свои методы. Потому-то Наставница Ровена и бегала сейчас по замку, разыскивая безобразника, не желающего учиться, и не просила помощи.
– Трудности, Вен? – Салли всегда ухитрялся появляться бесшумно, как призрак, даже еще бесшумнее, потому как первое привидение, заведшееся в замке, оказалось зловредным полтергейстом по имени Пивз. Суматохи от него было не меньше, чем от пяти малолетних волшебников на прогулке, а вреда существенно больше, хоть это и непросто представить. Поначалу строители замка хотели избавиться от поганца, но чуть погодя передумали. Вредный Пивз не раз и не два отлавливал учеников, шляющихся по замку ночью, а еще предотвратил пару очень нехороших шалостей. Правда, уверенности в том, что он делает это пользы ради, а не развлечения для, у них не было, однако, раскинув мозгами, все решили, что в данном случае результат важнее.
– Опять Хэма потеряла? – проницательный Салазар окинул быстрым взглядом холл и предложил. – Надо сходить на ту башню, где ты преподаешь астрологию. Помнится, он интересовался, сколько времени оттуда до земли будет лететь плевок.
– Пока мы туда дойдем, полдня пройдет! – Ровена чуть не плакала от огорчения. Она так старалась сделать свои уроки интересными для детей, а они зевали, вертелись, отвлекались и норовили удрать к озеру. Салли понимающе хмыкнул. Его обожаемыми зельями большинство школяров не интересовались совершенно, так что Ровене он искренне сочувствовал. Годрик и Хельга были куда более толстокожи и не шибко огорчались, если их любимые предметы – боевая магия и травознание – детям не слишком нравились. Оба просто заставляли своих подопечных все это учить, подбадривая нежелающих колотушками и не тратя времени на уговоры.
– Может, они и правы! – пробормотала Ровена, мысленно смиряясь с грядущей необходимостью разыскивать Хэмиша на самой высокой башне замка. – Я не знаю, как убедить детей учиться! Им просто неинтересно то, что я говорю.
– Но ведь не всем же, верно? – уточнил Салазар, склонив к плечу темноволосую голову. – Некоторые слушают и стараются.
– Ну, да! – хмыкнула Вен. – Когда Рик преподает школярам боевую магию, Хэма оттуда фестралом не утащишь! А Мэй обожает травы и зелья, вертится рядом с Хельгой, за тобой и вовсе таскается хвостиком, только разреши, а вот трансфигурацию терпеть не может. У Энид слабая реакция, так что чары она тянет еле-еле, зато зелья идут на ура. Уильям любит астрологию, трансфигурацию и чары, а зелья у бедняги взрываются. И они постоянно ссорятся, все со всеми, а детей ведь становится все больше! Я боюсь, что мы не сумеем справиться с ними.
– Сумеем! – успокоил ее Салли, улыбаясь уголками губ. – В крайнем случае, воспользуемся методом Рика и Хельги и введем телесные наказания. И не надо смотреть на меня, как на злобного людоеда, Вен, большинство из этих юных разбойников дома драли только так, ничего с ними не станется. А что касается ссор… Есть у меня одна идея.


Глава 10

– В самом деле, Рик, почему бы и нет? Мне кажется, это вполне здравая мысль.
– Ровена, ты хоть представляешь, что будет, если вашу идею воплотить в жизнь? Да они начнут биться стенка на стенку!
– А сейчас что, не так?! Я не успеваю их растаскивать!
– А ты не растаскивай.
– И что прикажешь с ними делать? Позволить убивать друг друга?
– Нет, зачем? Меня зови. Или Хелли. Мы им очень быстро ума через задние ворота вгоним, вот увидишь.
– Этого недостаточно, Годрик, неужели сам не понимаешь? А если сделать, как предлагает Салли, ученикам придется объединяться!
– Что-то я сомневаюсь.
¬– Но хуже-то не будет?
– Почем знать, Вен, почем знать… Ладно, Мерлин с вами, попробуем.

* * *
– Так, давайте сначала. Что мы можем сделать?
– Возможно, перо? Вроде того, что изобрели вы с Ровеной? Только то переписывает всех родившихся в Британии волшебников, а это будет распределять новеньких! Как думаешь, Салли?
– Долго, Хелли, нам нужно что-нибудь более оперативное.
– Тогда давайте сделаем волшебный табурет! Ученик на него садится и…
– Рик, прекрати! Ты бы еще ночной горшок предложил! Ученик садится и…
– А ты, Вен, сама что-нибудь предложи, других-то критиковать много ума не надо!
– А вот и предложу! Давайте введем систему тестов! Двадцать пять вопросов, четыре варианта ответа, по одному на каждый Дом. А потом сосчитать и определить, кто из них на какой больше ответов дал!..
– О, нет, Вен, уж лучше перо.
– Но почему?!
– Быстрее потому что! Салли прав. Слушайте, а может…
– Годрик, Мерлина ради, при чем тут шляпа?
– Да при том, что сейчас мы ее заколдуем и будем надевать на голову каждому новенькому! А она уже станет говорить, кто его учитель – Гриффиндор, Слизерин, Рэйвенкло или Хаффлпаф! Или сразу Азкабан – он как раз на острове казематов настроил, ему узники нужны.
– Нет уж! Никаких узников! Этот Азя совершенно свихнулся, он дементоров разводит, представляете? Говорят даже, целоваться их учит, извращенец. Нет, вы как хотите, а мне детей жалко! Если уж попадется среди учеников такое недоразумение, что его совершенно некуда будет девать, давайте мне, я им всем заделье найду. Надо же кому-то драконий навоз в теплицы таскать.
– Добрая ты, Хельга!
– Во! Первый признак Дома Хаффлпаф – доброта! Так и запишем.
– Правильно, Ровена, мы-то все злобные.
– Особенно ты, Салли! Так, Вен, пиши – Слизерин учит злых колдунов!
– Годрик, в кого ты такой отважный, что все время нарываешься?!
– Ага, значит, Гриффиндору подойдут отважные…
– Ох!.. Салазар, ты негодяй! Надо же было так подкрасться…
– Запишем – Слизерин хитрый…
– Мальчики, прекратите немедленно! Прекратите, вы же не мальчики!.. О, Персефона Жизнедарящая, и как у меня терпения хватает вас обоих не убить?!
– Понятно, еще одно качество Хаффлпаф – терпение…
– Салли, ты у меня дождешься! Еще немного, и я, как благородный человек, буду вынужден…
– На мне жениться? Даже и не думай, Рик, ты определенно не в моем вкусе!..
– Выходит, еще одна черта Дома Гриффиндор – благородство…
– Стоп, хватит! Хватит, я сказала! Ровена, а как же твой собственный Дом? Кого ты хотела бы видеть своими учениками?
– Это же очевидно, Хелли. Во-первых, они должны быть умными, чтобы не встревать, когда Гриффиндор и Слизерин выясняют отношения.
– А во-вторых?
– А во-вторых, иметь чувство юмора, потому как всерьез эти баталии воспринимать невозможно! А то ведь рехнуться недолго.
– Ай да Ровена! Все по полочкам разложила. Ума палата – дороже злата!
– Салли, не издевайся.
– Я злой и хитрый, а значит, коварный, мне так по жизни полагается. А если серьезно, я, помимо прочего, предпочел бы учить чистокровных.
– Салли, почему?! Разве ты что-то имеешь против…
– Что ты, Ровена, конечно нет! Просто, как все хитрецы, я не люблю тратить слишком много сил, а на маглокровок их столько уходит… их же всему особо обучать надо, ну вот буквально всему! Как палочку держать, как мантию носить, как домовикам приказывать! Меня просто не хватает на это все, тем более, непременно что-нибудь забываю. Как-то рассказывал им правила езды на фестралах, а того не учел, что видеть-то их могут вовсе даже не все. А с чистокровными таких проблем куда меньше.
– Да, это верно. Ну, ладно, постараемся тебе подбрасывать побольше сведущих чистокровок или хотя бы полукровок, и поменьше пребывающих в бездне незнания маглорожденных.
– Буду вам чувствительно благодарен! Да, кстати! Коль скоро у нас тут Дома образовались, не пора ли обратиться к геральдике? Да и сама школа заслуживает герба…
– Заслуживает, да. Ну, что ты предлагаешь?
– А что тут предлагать, Рик, мой символ – змея, разумеется! Ну, скажем, серебро, на, допустим, зелени!
– Пойдет. А я тогда барсука возьму, чернь на золоте.
– Принято, записано, учтем. А я… о, придумала! Пусть орел будет!
– Вен, почему орел, а не ворон, например?
– Потому что я так хочу, ясно вам? Бронзовый орел, лазурный фон… будет красиво.
– Согласен. Тогда остаюсь я. Хм… ну, цвет остался красный, червленый, а животное… может, феникс?
– Не стоит, пожалуй. Все остальные животные вполне обычные, а феникс – существо магическое.
– Да, Хельга, ты права. Но кого же тогда выбрать?
– Да выбери льва, и дело с концом, отважный ты наш!
– А ведь Салли прав! Почему бы и нет?..
– Хех… ладно, пусть будет золотой лев.
– Вот и славно! Сейчас я это быстренько набросаю, вы посмотрите, а потом сделаем общий герб, для Хогвартса!
– Дерзай, Ровена. Дерзай…


Глава 11

– Рик, я тебя умоляю – заткни свою шляпу! У меня больше сил нет ее выслушивать, если она еще раз упомянет ваше с ней участие в сражении с ледяными гномами…
– Салли, а что я могу сделать? Она меня не слушается!
– Ну, тогда я ее в камин брошу!
– Не смей! Где мы найдем еще одну говорящую шляпу?! И вообще, это уже не просто шляпа, а артефакт!
– Задрал меня уже твой артефакт! И болтает, и болтает, никакого спасу нет! А главное, в сундук запереть нельзя – петь начинает! А слух и голос у нее еще хуже, чем у тебя.
– Не ворчи, Салли, мы что-нибудь придумаем.
– Знаешь, Вен, я очень на это рассчитываю. Потому как в противном случае за свои действия не отвечаю!
– Ладно, ладно. Есть у меня одна идейка, опробуем, авось, получится.

* * *
– И что теперь?
– Да ничего, Салли. Просто Шляпа перестанет болтать.
– Да? Перестанет? А то, что она теперь стихи сочиняет, это, значит, ничего?! Да еще и читает их в самое неподходящее время!..
– Не переживай, Салазар, мы еще одно заклинание придумали. Она будет исполнять одну-единственную песню один раз в году! Как раз перед Распределением.
– Ровена, ты уверена, что все получится?
– Хель, хоть ты-то не паникуй! Все в порядке будет, вот увидишь!
– Ну да, ну да. Вот только понравится ли мне то, что я увижу?..

* * *
В тот год новоиспеченных учеников, как было уже заведено, привезли в замок в начале осени. Как раз тогда, когда собран урожай и детей можно отпустить из дома, потому что их помощь уже не так нужна, как летом. Понятно, не все новоприбывшие происходили из крестьянских семей, но таких было немало, с чем следовало считаться. И так непросто было уломать упрямых магов-фермеров, что их детям необходимо серьезное образование. Многие стояли на том, что их самих учили отец с матерью, и тех тоже учили родители, и своих детей они уж как-нибудь сами чему надо научат. А еще они боялись, что дети станут «шибко умные» и отправятся в города – истинные рассадники порока, это ж все знают! – вместо того, чтобы обрабатывать землю, как делали все их предки до десятого колена. С такими беседовала лично Хельга, клятвенно обещая, что позаботится о том, чтобы чада усердно работали в огородах и теплицах, дабы не забыть голос предков. Воинов и дворян уламывал Годрик – непревзойденный мастер-мечник и боевой маг, он заявлял, что непременно обучит их детей сражаться лучше, чем другие. Ремесленников и книгочеев убеждали Салазар и Ровена, обещая передать юным волшебникам свои знания и навыки по изготовлению зелий на все случаи жизни, составлению заклинаний для любой надобности и прочим полезным штучкам, вроде новомодной трансфигурации. Однако на этот раз четверым Основателям предстояло не просто разделить между собой более-менее подходящих учеников, а испробовать свое новое изобретение – Распределяющую Шляпу.

* * *
– Ох, что-то я нервничаю, – Ровена передернула плечами и прикусила ноготь. – Эта шляпа… она со странностями, точно вам говорю! Как бы чего не вышло…
– Брось, Вен, не надо так беспокоиться! – Годрик, довольный собой и жизнью, ухмыльнулся и подлил ей в бокал лопухового вина. – Все будет как надо, увидишь. Ага, гляди, вот и наши барашки!
Дверь скрипнула, торжественно отворившись, и в зал вошли новоявленные ученики, сопровождаемые Хельгой. Между тем в заднюю дверь за спинами преподавателей просочился Салазар и скользнул на свое место, зорко разглядывая студентов.
– Ну, как, домовиков приманил? – вполголоса спросила Вен, глядя, как Хельга подгоняет новичков и попутно раздает подзатыльники слишком громко хихикающим «старичкам».
– Угу, – Салли уселся поудобнее и отбросил упавшие на лицо темные пряди. – Теперь их у нас целый десяток, можно жить! Вот только кто, хотел бы я знать, придумал называть их эльфами?! Спорю, твой прадедушка Эрлиндейл в гробу переворачивается!
– Да ладно, эльфы так эльфы, – отмахнулся Годрик. – Те Высокие были, а эти будут домовые. Все равно, как называются, главное, что они есть! А то поднадоело уже самим масло в лампах менять и камины чистить.
– И обеды стряпать, – согласилась Ровена.
– А уж уборные в порядок приводить! – брезгливый Салазар наморщил нос и фыркнул.
– Точно! – ухмыльнулся Годрик, блеснув ровными зубами.
– Тихо! – зашипела на них Вен, нервно куснув палец. – Сейчас Хельга задействует эту твою шляпу…
– Не шляпу, а Шляпу, – поправил ее Рик, наклоняясь вперед и с блеском в глазах уставившись на детей. Но Ровена только отмахнулась. Хаффлпаф взяла список, подхватила с табурета Шляпу, и началось…


Глава 12

– Я говорила, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет! Я говорила! – Ровена металась туда-сюда по комнате, почти срываясь на крик. – Годрик, твоя авантюра нам боком вышла! Вы только посмотрите, КАК эта чертова шляпа…
– Шляпа, Вен, – педантично поправил ее Гриффиндор, чем призвал на свою голову очередные громы и молнии.
– Да наплевать мне, шляпа или Шляпа! – рявкнула Рэйвенкло, повернувшись к Рику. – Что она наделала, вот это интересует меня больше всего! Кого она распределила ко мне?! А к тебе? А к ним?! Это безобразие! Это просто...
– Нормально, – вдруг спокойно вмешался Салли, усадив Ровену на покрытую ковром скамью и почти насильно впихивая ей в руки кружку ароматного взвара из сушеных ягод, щедро сдобренного вином. – Все будет нормально. Они же не картинки, которые обязательно нужно по цветам разложить, они живые. И местами даже разумные. Так что…
– Разумные, да? – Вен со стуком поставила кружку на стол, выплеснув немного питья. – Это как сказать! Вот у тебя, Годрик, основной упор на оружие идет, верно? Мечи, кинжалы, топоры и прочее. А теперь скажи мне, как будет всем этим заниматься, ну, например, Диггори? Мелкий, тощий, да еще и хромой! Или Поттер?! Этот несусветный трусишка, сын магла-горшечника – ученик мечника Гриффиндора! А у меня? Олух Певерелл, он имя свое с пятого раза называет, как его обучать той же трансфигурации? А у Салли чистоплюй Принц, он, наверное, даже ложку в руках не держал, небось, слуги всю жизнь нянькались, где уж ему зелья варить! И Хельге повезло, этот чистоплюй Гонт стебелька поднять не в силах, не то, что навоз драконий в теплицы таскать!..
– Успокойся, Вен! Поживем – увидим…

* * *
О, да, им пришлось изрядно пожить, чтобы увидеть. Увидеть, как ученики постигают науки, как покидают гостеприимный замок, как присылают уже собственных детей и внуков. Увидеть и своих потомков среди студентов, усиленно грызущих гранит науки и не менее усиленно отлынивающих от учебы. Да, у Основателей были дети – а почему, собственно, нет? Салазар умудрился жениться первым. Впрочем, его заслуги в этом не было – едва юной Мэй сравнялось шестнадцать, как она решительно взялась за своего доблестного спасителя, и что ему оставалось делать? Разумеется, влюбиться и срочно жениться на ней! В конце концов, разве в сказках герои не женятся на спасенных ими красавицах?.. Она родила мужу четырнадцать детей-волшебников, которыми Салли безумно гордился и муштровал куда придирчивей, чем всех остальных учеников.
Следующей под венец угодила Хельга, сочетавшись браком со своим троюродным братом, который тоже носил фамилию Хаффлпаф. Он приехал однажды навестить свою маленькую племянницу, что училась тогда в Хогвартсе, встретил бойкую рыжеволосую кузину Хелли и потерял покой. Хельга долго отказывалась поверить, что покорила сердце стеснительного великана, но ему все же удалось ее убедить. Их отпрыски, три пары близнецов, изучили Запретный лес вдоль и поперек, до последнего дерева; поговаривали, что они знают барсучий язык.
Красавец Годрик долго уворачивался от стрел Амура, хихикая над ним потихоньку. Его любовным романам не было числа, но ни одна из женщин не сумела привязать его к себе. Лишь встретив кроткую Лилиан, он узнал, что такое любовь. И ему пришлось долго завоевывать свою возлюбленную, искренне считавшую его к ней страсть не более чем блажью. Но отважный Гриффиндор в конце концов победил, уломав ее выйти за него замуж. Говорят, он сказал своей будущей жене, что отчаянно нуждается, чтобы кто-нибудь здравомыслящий присматривал за ним и мешал делать слишком много глупостей. На это славная Лилиан Эванс не нашлась, что возразить и впоследствии приглядывала за мужем почти с тем же усердием, что и за семеркой их безобразников-сыновей. В этом ей исправно помогала дочь Мелисса, старшая из детей, горячо обожаемая своим родителем. Когда она повзрослела, стала женой Хэмиша Уизли, заявив, что он совершенно такой же шалопай, как папочка, только рыжий.
Ровена Рэйвенкло оказалась единственной, кто не стал связывать себя узами брака. Тем не менее, у нее было двое детей, и хотя дочь Елена, чрезмерно честолюбивая, упрямая, лживая, ее разочаровала, сын Родерик достойно продолжил род своей матери. Именно его стараниями наука трансфигурация перестала быть экзотикой и обрела четко прописанные законы.
Шляпа оказалась полезным артефактом, при всех ее недостатках, хотя, как считала Ровена, слишком уж часто шла на поводу у новичков, желающих во что бы то ни стало поступить на какой-то определенный факультет. Она даже предлагала Годрику поколдовать и запретить ей такое вольнодумство, но тот не пожелал.
– Человек – это во многом и то, что он сам для себя выбирает, – серьезно ответил такой всегда бесшабашный воин Гриффиндор. – Мы не вправе лишать наших потомков права выбора, каким бы он ни был.
Ровена смирилась. В конце концов, попадающие к ней иногда шустрые практики были приятным разнообразием среди въедливых теоретиков, да и все прочие Основатели не слишком жаловались на жизнь. До поры, до времени.


Глава 13

– Рик, не спорь, я уже все решил.
– Салли…
– Я подумал, если ты об этом. Знаю, вам покажется, что я вас бросил на растерзание этим мелким паршивцам, но у меня совершенно нет времени на серьезные исследования, а вы уже такие взрослые, что и без меня прекрасно справитесь, семьдесят лет – это как раз тот возраст, когда…
– Салазар, Моргана тебе под одеяло, помолчи и перестань барахло ронять! Причем тут бросил?! Просто… куда ты пойдешь? Ведь Хогвартс был твоим домом полстолетия, ты сам его строил! Опять же, Васю своего куда девать будешь, он уже ни в одну повозку не поместится. Своим ходом погонишь? Вот народу счастья привалит, весь Хогсмид свежеотстроенный окаменеет на радостях! Если устал от суеты и хочешь перестать преподавать, неужели для тебя не найдется свободное подземелье? Да их тут столько, что домовые эльфы замучились пыль вытирать! Занимай любое и вари себе всякую липкую гадость, до которой ты такой охотник!
– А вдруг…
– А чтобы школьники не лезли, куда их не просят, чары есть. Попросим Ровену, она поколдует, и твои покои не разыщут даже мои несносные внуки Уизли, даром, что Хемиш своим детям все рассказал про замок!
– А если…
– А если Мэй не понравится жить в подземелье, выберем башню на отшибе, где подвал поглубже, и все дела. И выход в сад сделаем, Вен поставит отворотные чары, Хель организует живую изгородь, а с меня защита.
– Э…
– А если хочешь, чтобы студиозы не знали, что ты на самом деле остался, можем демонстративно попрощаться у всех на виду прямо в холле, да и все. Только с семьей договорись.
– Хм…
– Да не переживай, дети ваши все в тебя, умеют язык держать за зубами, да и мозгами не обижены, уж как-нибудь сумеют навещать вас так, чтобы их никто не засек. А и засекут – невелика беда, они ж наши крестники! А внукам и знать ни к чему.
– Ну…
– Давай, давай, соглашайся, а то щас девчонок позову, они тебя мигом уломают, вот увидишь!
– Ладно, если ты так просишь…
– Салли, дружище, я знал, что ты нас не бросишь!
– Прекрати меня душить, бестоло-о-о-очь…

* * *
– Все! Все, я ухожу! И не спорь со мной, Годрик, я все решил! Это совершенно невыносимо, особенно последние тридцать лет. Твои… гриффиндорцы меня просто из себя выводят, сил моих больше нет! Мало того, что негодники, так еще и маглокровки через одного, ни черта, то есть, не знают, не понимают, и не принимают во внимание. Не говоря уже про это их кошмарное новомодное увлечение – квиддич… сколько голов разбитых, они и так пустые, а тут еще и бладжеры, замучаешься варить Костерост! Я просто в бешенстве… да, Ровена, да, именно в шоке и как раз последние тридцать лет! Моя мантия, моя лучшая парадная мантия восхитительного зеленого цвета стала – не падайте! – фиолетовая, а все почему?! Потому что твои, милая Ровена, юные любители экспериментов опять сварили нечто, содержащее повышенное количество марганца и каким-то непонятным образом опрокинули эту дрянь прямо в сундук с одеждой! Да, да, трансгрессировали котел в мою спальню!.. А вот сама спроси, как у них все получилось, там был этот невозможный мальчишка Флитвик. И не смотри на меня так, Хельга, твои спиногрызы ничуть не лучше! Кто год назад накормил моего василиска печеной тыквой на Хэллоуин? Скажешь, не твои внуки-близнецы? Что с ним, беднягой, было, он же хищник! Как его тошнило, ужас просто. А ведь это негодница Прюэтт их подбила! «Я хотела как лучше, Мастер, я хотела как лучше…» Тьфу! Я уж не говорю о зарослях цапня в моей гостиной… Я и не собираюсь выгораживать свой факультет, Ровена, они те еще негодяи. Но они, по большей части, чистокровные, воспитанные, сдержанные молодые люди, которые умеют – да, представь себе! – пользоваться салфеткой и не вытирают руки о волосы и одежду. Ну и что, что Мелифлуа натравил на феникса своего книзла, он всего лишь хотел добыть пару перьев для экспериментов. Да и с Феней твоим ненаглядным, Рик, не случилось ничего. Подумаешь, от шока сгорел на пятнадцать лет раньше, что с того? А я говорю, ничего с ним не случится, и Мелифлуа Малфоем-злокозненным обзывать нечего! Нечего, вам говорят, он же этим прозвищем гордится, представляете, что дальше будет?.. Вот то-то и оно. Так что все, с меня хватит! Я устал, я ухожу. Дела я уже передал Адальберту Принцу, он хороший мальчик, и уже достаточно взрослый, чтобы меня заменить, тридцать лет – отличный возраст. Да и супруга его, если что, поможет, Саласия вся в меня удалась, гордиться можно такой дочкой!.. Так, о чем это я?.. А, вот еще что! Вася в подземелье, в Тайной комнате – ну, вы меня поняли, – он, имейте в виду, спит, и трогать его не надо! Чуть попозже пришлю кого-нибудь из своих наследников, пусть покормят, прогуляют, грязнокровок попугают, чтоб разбежались… шутка, Рик, не шипи. А я пошел, счастливо оставаться!.. И не забудьте сегодня прийти на ужин, Мэй пирог приготовит, только тс-с-с-с!.. Чтоб студенты не видели…

* * *
– Слушай, Саймон, а ты не заливаешь?
– Да точно вам говорю, я сам все слышал!
– То есть, подслушивал.
– Ну и что? Ну и подслушивал, подумаешь! А они и не прятались, может, я случайно мимо проходил!
– Ладно, не кипятись. Что он еще сказал?
– А еще сказал, что уходит, потому что тут грязнокровок… извини, Блэк… развелось, и они его не уважают, и вообще никуда не годятся, и делать им тут нечего, и поэтому он в Тайной комнате чудовище свое оставил! Сказал, вот пришлю своего наследника, он всех ваших грязнокровок… прости, Дамблдор… изведет и скормит чудищу!
– Ой, так и сказал?..
– Конечно! Ты что, мне не веришь?!

* * *
«…и, как засвидетельствовал Саймон Петтигрю, поименованный современниками Правдолюбцем, Основатель Слизерин рассорился со своими соратниками, не желая терпеть маглокровных волшебников, коих не считал не только за магов, но и за людей. Уходя же, в гневе и ярости, якобы создал он Тайную комнату, где поселил легендарное чудовище. И предрек, что однажды явится его Наследник, и освободит заточенный в комнате ужас, спустив его на грязнокровных, недостойных учиться магии...»