Глава 1Весеннее утро в шотландских горах было прекрасно. Солнце, чуть приподнявшееся над горизонтом, любовалось своим отражением в озерах, ручьях, в каждой росинке, сияющей в густой траве. Легкий ветерок, бодряще прохладный, хрустальный, напоенный ароматами свежей зелени, подгонял круглобокие барашки-облака, шептался с молоденькими листочками, играл полами плаща человека, созерцающего прелесть древних, но вечно юных гор. Человек этот был высок и статен, уже не юнец, но и до зрелого возраста дожить пока не успел. Худощавое лицо его, с прямым носом, упрямым подбородком и живыми синими глазами, было исполнено силы и веселья. Он стоял на огромном гладком валуне, расположившемся на пологом склоне горы, и наслаждался радостью весеннего солнца, любуясь прелестной долиной, раскинувшейся у подножия. Ее центром было обширное озеро; отражая небо, оно казалось громадным сапфиром, лежащим на изумрудном бархате. Над озером возвышался утес. Мощный и кряжистый, казался он седым воином-ветераном, пережившим немало сражений, но ничуть не утратившим силы и надежности. Пришелец запустил пальцы в свою густую шевелюру цвета пшеничной соломы, подставил лицо налетевшему ветерку и улыбнулся. Это было именно то, что он так долго искал. То самое место, которое…
– Салли! – заорал он, повернувшись в сторону леса, откуда совсем недавно вышел. – Салли, мать твоя хвосторога, шагай сюда!
Зашуршали кусты, недовольно чирикнула вспугнутая птаха, и из-под сени деревьев шагнул человек. Он был ровесником золотоволосого великана, но ни в чем не походил на него. Стройный, почти хрупкий, с мечтательными зелеными глазами и прямыми темными волосами, обрамляющими лицо, тонкое и нервное. Причем в присутствии приятеля оно становилось заметно более нервным.
– Рик, перестань вопить и пугать все живое на милю вокруг! – укорил он друга негромким, мягким голосом. – И потом, моя мать, как тебе преотлично известно, вовсе не хвосторога! Вряд ли даже ты перепутаешь вампиршу с драконицей.
– Перестань ты ворчать! Посмотри! – Рик наклонился, ухватил его за локти и без видимых усилий водрузил рядом с собой на валун. Салли слегка поморщился, но возражать против такого обращения не стал, давно усвоив, что это бессмысленно. Вместо возражений он послушно уставился на утес, который так жаждал показать ему Рик. Через пару минут пристального и придирчивого созерцания он был вынужден признать, что место и впрямь подходящее.
– Ну, я же тебе говорил! – ухмыльнулся его товарищ и от души огрел Салли по спине, едва не скинув того с валуна. – Отличное местечко, как раз то, что надо.
– Да, пожалуй. Что ж, следует позвать девушек, пусть придут сюда и тоже полюбуются…
– Точно! А заодно пускай прихватят все наши вещи, чтобы два раза не ходить!
– Рик, опомнись – там же целая телега!
– Ничего, вдвоем справятся…
И, недолго думая, синеглазый шалопай снова принялся усердно нарушать утреннюю гармонию звуков громкими воплями, стараясь привлечь внимание спутниц и донести до них, во-первых, радостную весть о том, что нужное место найдено, а во-вторых, необходимость доставить сюда весь имеющийся багаж. Спустя весьма недолгое время его усилия были вознаграждены – затрещали ветки, зашуршали листья и кусты раздались в стороны, пропуская доверху груженую пожитками телегу. Воинственно задрав оглобли, она упрямо перла напролом, совершенно игнорируя тот факт, что в нее не было запряжено ни одно животное. Вслед за ней, по оставленной широкой просеке, из леса вышли две молодые женщины. Отвести от них взгляд было положительно невозможно, причем совсем не потому, что они являли собой зрелище небывалой красоты или уродства. Просто эти дамы не имели между собой ничего общего, кроме пола и возраста. Одна была невысокой, коренастой, с изрядным бюстом и крутыми бедрами, круглолицая, белокожая, курносая и сероглазая, с кудрявыми рыжими патлами, одетая в кожаные брюки и желтую тунику до колен; за плечами у нее, между прочим, удобно пристроилась здоровенная боевая секира. Вторая, на голову выше и вчетверо тоньше, с чуть смуглым, строгим лицом, орлиным носом, огромными карими глазами и коротко остриженными иссиня-черными волосами, наряженная в голубое платье с разрезами до бедра и высокие кожаные сапожки, тащила под мышкой тщательно увернутую в кожу и перевязанную ремешками огромную бутыль.
– Рик, Один тебя полюби! – жизнерадостно прогорланила рыжая, выбираясь на солнце. – Чего орешь спозаранку, а?
– Вот уж кто бы говорил, Хелли, крошка! – ухмыльнулся в ответ Рик, отвесив девушке изящный поклон и умудрившись при этом непринужденным взмахом руки уронить с камушка Салли. – От твоих воплей все валькирии попадают в обморок, словно кисейные барышни!
– А от вашего ржания Рагнарек наступит раньше, чем трубы ангельские возвестят Апокалипсис! – проворчал тот, поднимаясь с травы и отряхивая плащ.
– Салли, не путай протухшее с прокисшим! У викингов и христиан разные концы света, – со смешком добродушно сообщила ему брюнетка, аккуратно стряхнув с его плеча сухой лист.
– Знаешь, Вен, когда я нахожусь в обществе этой парочки, мне все время кажется, что они уже наступили. Все сразу!
– Ну-ну, не надо так расстраиваться, – она выудила из горы хлама на телеге деревянный кубок, откупорила бутыль, с которой не расставалась, налила искристой зеленоватой жидкости и протянула спутнику. – На вот, попробуй, авось, это тебя утешит.
Салли принял кубок, понюхал содержимое и с явным удовольствием отпил глоток.
– Вино из одуванчиков… превосходно! Только ты, Вен, способна создать шедевр, достойный винных подвалов императора, из любой придорожной травы!
– Не из любой, – поправила его Вен, закупоривая бутылку. – Из подорожника, скажем, получается только примочка от синяков и ссадин, из мать-и-мачехи – средство от кашля, ревматизма и амнезии, а из полыни – полное непотребство!
– Где непотребство? – с любопытством оглянулись на нее Рик и Хелли, до той минуты продолжавшие темпераментно беседовать.
– Не где, а что, – уточнила Вен. – Из полыни.
– А-а, понятно. То самое, которое ты обозвала «абсент»!
– Рик, ты догадлив, как не знаю кто. Ну, мы идем или нет? Нам до этого озера еще добраться надо, а потом как-то на скалу влезть! Да и лесок вон тот мне почему-то не нравится… – девушка коснулась пальцами рукояти кинжала у нее на поясе.
– Я даже знаю почему, Вен, – Салли, допив вино, аккуратно запихал кубок обратно, подтянул тетиву тисового лука длиной в его рост и поправил колчан, пристроенный за плечом. – Судя по цвету зелени, там водятся трепоёжики!
– Да, пожалуй. Думаю, нам следует обойти его, пусть даже придется сделать крюк, – Рик проверил, как выходит из ножен меч, и прикинул маршрут, по которому было бы удобнее спуститься к озеру оттуда, где они сейчас находились. – Лично мне совсем не улыбается здороваться за лапку с каждым из племени трепоёжиков, потом каждому же отвечать, как у меня дела, и, наконец, прощаться с ними по очереди!
– А уж если они с телегой здороваться начнут, то мы и вовсе на полгода тут застрянем, пока они в зимнюю спячку не залягут, – мрачно заметила Хелли, смерив лежащий в долине лес многообещающим взглядом. – Она же им не ответит!
– Глубокая мысль, – согласилась Вен. – Эй вы, лентяи! Сейчас ваша очередь тащить барахло!
