Глава 1, в которой Драко Малфой обнаруживает подкидыша Глаза ужасно слипались, стоило ему расслабиться, как веки закрывались, и тяжелая голова падала на стол. Малфой резко поднял голову, отлепил ото лба листочек и смачно зевнул.
- Какие-то проблемы? — молоденькая секретарша Отдела Магического Правопорядка перестала переставлять книги на полке, и обратила внимание на своего начальника. — Вам чем-то помочь?
Драко снова зевнул, помассировал мочки уха и откинулся на спинку кресла.
- Если только у тебя не найдется грудного молока.
Секретарша задохнулась от возмущения, но так и не подала виду.
- Простите, мистер Малфой, не чем не могу помочь вам, — сказала она и гордо удалилась из кабинета.
- И чем тебя не устраивают смеси? — спросил Малфой со злостью и ударил кулаком по столу.
За неделю до этого.
Миссис Малфой была одной из тех женщин, что могли с гордостью заявить, что у неё в жизни всё хорошо. Казалось бы, смерть мужа в Азкабане могла превратить ее из красивой и надменной женщины в скорбящую вдову. Вместо этого, Нарцисса словно расцвела и вдохнула жизнь полной грудью.
Единственным любимым человеком и проблеском света для нее был — Драко. Драко Малфою было без пяти минут двадцать один. Хотя в душе он чувствовал себя на семнадцать с детской непосредственностью, которую он так яростно скрывал за всей его мускулатурой и напыщенной брутальностью. Несмотря на это он стал самым молодым заместителем начальника отдела магического правопорядка благодаря своему имени. В самом деле, в жизни Драко были другие интересы, чем целыми днями пропадать в Министерстве, составляя отчеты или проверяя документацию отдела.
Да, Малфой был из тех парней, на которых было невозможно не посмотреть. Он всегда выглядел потрясающе и вел себя соответствующе. От одного только взгляд серых глаз, девушки таяли как шоколад под жарким солнцем и готовы были сами кинуться к нему в объятья. Драко, конечно же был не из робкого десятка, и со школьных времен живя под девизом «Всё лучшее — Малфою», продолжал свою блистательную жизнь. Окончив школу с высокими баллами по всем экзаменам, он был не намерен переезжать в особняк родителей и предпочел огромную квартиру с большими окнами в центре Лондона.
Миссис Малфой проводила свое свободное время за книгой, иногда устраивала чаепития со своей подругой Летицией Забини и просто отдыхала от всей жизненной суеты, укрывшись в своём имении на юге Англии. В редкие дни на обед к ней забегал Драко, интересовался состояние здоровья матери, рассказывал последние новости и так же поспешно покидал ее.
В один из таких дней, когда Драко забежал на обед из карри и индейки, Нарцисса неожиданно сказала:
- Я решила, что ты получишь часть своего наследства, когда тебе исполнится двадцать один, что бы ты не особо нуждался в деньгах. Я знаю, как платят в Министерстве, даже если ты занимаешь пост заместителя начальника отдела. Должно быть это ужасно, когда платят копейки за такой нелегкий труд.
- Действительно, великодушный жест, — съязвил Драко, устроившись поудобнее в зеленом кожаном кресле. — Я пока живу на накопления от того наследства, что упало на мой счет, когда мне исполнилось семнадцать.
- В любом случае осталось всего два дня до твоего дня рождения. Что планируешь делать? Я могу устроить прием и позвать твоих друзей по Хогвартсу.
Драко закинул в рот кусочек индейки и нахмурился.
- Спасибо, Нарцисса, но я решил просто посидеть в компании Блейза, Кребба и Гойла. Может быть, позову Теодора Нотта.
- Чем занимается Винсент и Грегори? Последний раз я видела их на приеме, который организовывала миссис Забини. Грегори очень изменился!
- Разорение семьи Гойлов оставило свой отпечаток на нем. По крайней мере, он перестал много есть и это пошло ему на пользу.
- Драко, — упрекнула его мать. — Разорение – не повод для шуток.
- Что ты, мам, — отмахнулся он. — Это не шутки. Ты же сама сказала, что он изменился. Я просто перефразировал и сказал, что он перестал так много жрать вот и похудел.
Миссис Малфой недовольно взглянула на сына.
- Драко, когда ты повзрослеешь?
- Через два дня по документам я буду достаточно взрослым, — ответил он и отпил из кубка. – Или это был один из твоих риторических вопросов?
- Не ёрничай, Драко, — надменно сказала Нарцисса. — Как поживает Дафна или как зовут ту девушку, с которой ты приходил на вечер?
- Дафна. Но это уже в прошлом.
- Ты с ней расстался? Когда же ты остепенишься, в конце концов? Найдешь себе умную, красивую девушку, сделаешь ей предложение? В твоем возрасте у твоего отца уже был ты.
- Мама, — сказал Драко. — В нашем современном обществе уже другие порядки. Никто не женится в двадцать один. Для начала, нужно подняться вверх по социальной и карьерной лестнице.
- Ты хочешь сказать, что ты не поднялся вверх?
- Поднялся, но я еще не нагулялся. Я не готов к ответственности. Мне нужно время, и когда я достаточно нагуляюсь, и внутри меня что-то щелкнет — тогда я пойму, что пришло время и нужно создавать семью.
- И когда же это произойдет? — спросила Нарцисса.
- Еще не скоро, мама, не скоро. Ну, мне пора. У меня еще есть дела по работе, — сказал Драко и поднялся с кресла. — Передавай привет миссис Забини, когда она зайдет на чай.
Он поцеловал Нарциссу в щеку, подошел к изящному мраморному камину, зачерпнул горсть летучего пороха и шагнул в зеленое пламя.
Через пару минут пламя вновь полыхнуло зеленым цветом, и из камина выбралась миссис Забини в длинной синей робе.
- Добрый день, Нарцисса, — сказала она и отряхнув золу со своей парадной мантии, подошла к подруге. — Драко заходил?
- Да, несколько минут назад он ушел. Чаю?
- Да, спасибо.
Нарцисса окликнула домового эльфа и приказала принести ему фарфоровый чайник, и использовать при этом неостывающее заклинание.
- Драко все так же категоричен?
- Совершенно верно, — с горечью проговорила Нарцисса. — Я надеялась, что его совершеннолетие будет отправным пунктом в самостоятельную жизнь.
- Двадцать один, как повод стать самостоятельным? — с недоверием спросила миссис Забини. — Блейзу уже почти двадцать два, но он так и не стал независимым. Более того, серой жидкости в его голове не прибавилось с девятнадцати лет.
- Не понимаю, что не так? Я не ограничиваю его деньгами, — сетовала Нарцисса. — Что еще ему нужно?
- Свобода.
- Свобода? — переспросила миссис Малфой и вскинула изящную бровь. — Он живет один в маггловской части Лондона. У него нет домовых эльфов, и я не приезжаю к нему каждые выходные. Он посещает меня, когда ужасно голоден и не может найти в своем доме ничего съестного.
Миссис Забини промолчала, лишь только отпила зеленый чай с мятой из изящной фарфоровой чашечки, который принес ей домовой эльф.
- Не могу свыкнуться с тем, что ему двадцать один. Для меня он все еще малыш.
- Может ему стоит завести семью, детей? — миссис Забини с надеждой посмотрела на подругу. — Хотя, что я говорю? Какие могут быть дети?
- Знаешь что он сказал мне? Цитирую: «В нашем современном обществе уже другие порядки. Никто не женится в двадцать один. Для начала, нужно подняться вверх по социальной и карьерной лестнице!» А так же он сказал, что он не готов заводить семью, только потому, что у него внутри еще пока ничего не щелкнуло! А вот как щелкнет, так сразу он кинется на поиски своей жены.
- Ох уж эта современная молодежь со своими жизненными устоями и позициями! — вздохнула Летиция Забини. - На следующей неделе Нотты организовывают бранч, мы могли бы подыскать Драко и Блейзу хорошую девушку, разумеется, если ты поможешь мне.
- Это не плохая идея, — улыбнулась Нарцисса.
Малфой оглядел свою квартиру. Ничего особенного – диван в центре гостиной, маггловский ящик с сотней программ передач, книжная полка, искусственный камин, два кресла и четыре коробки со всякими мелочами, которые он еще не разобрал с момента переезда, и которые он строго настрого запретил трогать, кому-либо, кроме него.
Драко прошел в небольшую кухоньку и снова осмотрелся. За последнюю неделю она изменилась до узнаваемости – не пахло чем-то съедобным, грязной посуды было намного больше, а продуктов питания меньше. И тогда Драко Малфой понял, что в такой ситуации он оказался впервые, но и это ему до ужаса нравилось. Ну, разве что, отсутствие чего-либо съестного раздражало больше всего.
- Чертовы маггловские супермаркеты, — выругался Малфой и толкнул вперед тележку. — Итак, спагетти, крупы, полуфабрикаты, что там еще нужно?
Драко понятия не имел о том, что обычно покупают домой экономки и уж тем более, как готовить. На прошлой неделе он отпустил свою домработницу на месяц во Францию, погостить у родственников. И о чем он только думал? Он и понятия не имел, как трудно приготовить самые обыкновенные макароны с сыром, не говоря уже о замысловатых блюдах, которые он считал вообще искусством кулинарии. От еды, подаваемой в забегаловках и дешевых кафе, у Драко было несварение и дикая изжога, а по ресторанам ходить было не до жиру – средства не особо позволяли каждый день питаться алмазной икрой, лобстерами и мраморной говядиной. Конечно, он мог бы найти себе девушку, что бы она кормила его и заботилась, но с него было достаточно его последней пассии, с которой Драко расстался около месяца назад. Она, конечно, была красивая, но уж больно капризная и избалованная чистокровная волшебница. От одной только мысли о ней, у него срабатывала защитная реакция и настроение резко падало вниз.
Драко остановился у прилавка с консервами. Не долго думая, он сгреб жестяные баночки в тележку и покатил дальше. Ему казалось непостижимым, как можно обычному магглу держать все под контролем в своем доме, не имея помощников в лице домашних эльфов или обыкновенной волшебной палочки. Единственное, к чему он привык – так это иногда, раз в месяц поднимать тяжелые пакеты на четвертый этаж, когда об этом его просила домработница. Ну, и пожалуй, оставлять деньги на содержание его дома. Самостоятельная жизнь вынуждала к этому привыкнуть. Что касается остальных забот по дому — то с ними, молодой Малфой был не знаком.
Впереди стоял вопрос о том, как же справить свое полное совершеннолетие? К удивлению, Малфой не решился устраивать что-то отнюдь грандиозное, и решил остановиться на том, что просто посидит тихой и мирной мужской компанией в лице его школьных друзей, на злость всем репортерам. И вопросов особых не возникало, кроме как – звать ли Нотта и Флинта?
Малфой оставил в стороне тележку с продуктами и направился в сторону винного отдела. Не раздумывая, он схватил с полки дорогое марочное виски (хотя все же предпочитал старинное огневиски), затем прошел вдоль полок с вином и остановил свой выбор на красном полусухом 1827 года. На подходе к полкам с пивом, он решил оставить приобретенные бутылки в тележке, когда увидел непонятную и постороннюю корзину в своей тележке.
Медленно и очень аккуратно он приблизился поближе и заглянул внутрь.
В корзине лежал младенец. Завернутый в мужскую куртку, он мирно посапывал. Драко от неожиданности чуть не выронил бутылки, которые держал в руках. Он снова посмотрел на ребенка, затем с опаской огляделся по сторонам. Сначала ему показалось, что он перепутал тележку, но к удивлению, в ней оказались шоколадные шарики, три пакета с картофелем фри и консервированные ананасы, которые он сам, собственноручно положил туда. Вид у юного Малфоя был растерянный. Сначала он попытался расспросить прохожих в радиусе двадцати шагов, не их ли это ребенок? Получив в ответ отрицательные реакции, в его светлую голову, закралась мысль отнести младенца к администрации супермаркета или к охранникам. Но столь важно — главное избавиться от него.
- И что вы хотите сказать, что нашли его у себя в тележке? — спросил служащий магазина в отвратительной форме с нашивкой «Джим», и с ужасным прыщом на лбу.
- Кажется, я только что рассказал вам, как нашел ребенка, — надменно проговорил Драко.
- Никто не заявлял о пропаже ребенка.
- И что это меняет? Я нашел ребенка в вашем магазине, принес его к вам, и теперь это ваши проблемы.
- Ничем не могу помочь. Вдруг вы обманываете нас. Возможно, вы хотите избавиться от своего ребенка и сейчас разыгрываете нас, — сказал Джим.
- Вы в своем уме? Если бы хотел избавиться от своего ребенка, что в принципе невозможно, то я бы избрал другой путь. Отдал бы его в детский дом, а не в ваш паршивенький магазин.
- Напишите свои координаты, если что, то мы позвоним Вам и сообщим все, что будет касаться этого ребенка, — вмешалась молоденькая рыжеволосая девушка и с кокетливой улыбкой протянула Малфою листочек.
- Вот это я понимаю, обслуживание, — фирменно усмехнулся Драко и протянул листочек обратно. — Всего доброго, мисс. Буду ждать звонка.
- Э-э-э, простите, — вновь вмешался Джим. — Здесь прилагается записка, в которой значится Ваше имя, мистер Малфой и домашний адрес, который вы только что нам оставили.
- Записка?!
- Да. Здесь написано. Цитирую: «Дорогой Драко! Прости, что не говорила тебе о существование ребенка, я отчетливо осознавала, что ты не под каким предлогом не признаешь его и даже не захочешь видеть. Поэтому мне пришлось скрывать его ото всех. Но сейчас наступил переломный момент в моей жизни, и я больше не могу воспитывать его. Надеюсь, ты будешь хорошим отцом. Не ищи меня. Прости».
- И что, даже не написано от кого это? — спросил Драко, вырывая из рук Джима записку. — Что за чертовщина?
- Что ж, — довольно проговорил Джим — тут прилагаются доказательства вашего отцовства, поэтому мы не можем оставить у себя ВАШЕГО ребенка. Забирайте его.
- Ну, это еще нужно доказать, мой ли он или нет, — буркнул Малфой.
- И что это, Малфой? Бонус к ящику пива и чипсам? — Забини с удивлением рассматривал ребенка, словно тот был каким-то мифическим существом.
- Это мой сын. Кажется.
- Что это значит? — спросил Блейз и скинув куртку, бросил ее на пол в коридоре.
- Мне его подкинули в супермаркете, и знаешь, оказалось, что я его отец. Там записка была, — и он протянул Забини сложенный пополам листок.
- И что, даже не подписала? Не себя не обозначила, не как ребенка звать. И что ты будешь делать?
- Отдам его в приют, — спокойно сказал Драко. — Только на следующей неделе.
- Почему на следующей?
- Мне исполняется двадцать один и сейчас каждый уважающий себя репортер будет обязан написать обо мне дрянную статейку.
- Ну, а если это сделать по-тихому?
- Не получится, — покачал головой Драко и указал на Еженедельный Пророк, с обложки которой ослепительно улыбался Драко Малфой. Заголовок гласил: «Большой Мальчик Малфой и его совершеннолетие без Упивающегося папочки».
- Скверно, — заметил Забини и вновь уставился на младенца. — И что, он все так и спит?
- С того момента, как я вернулся из магазина, прошло десять минут. И да, он все еще спит.
- А когда он проснется, что ты будешь делать?
- Кормить, наверное, — пожал плечами Драко.
- Чем кормить то, Малфой? Не картошкой же фри.
- У меня есть каша в пакетике. Залил водой, помешал и готово! — довольно сказал Драко и кинулся на кухню за пакетиком каши.
Забини, с легкой примесью отвращения и удивления наблюдал за тем, как Малфой, перемазавшись в каше, кормил малыша. Драко усердно старался затолкать ложечку с отвратительной манкой в рот ребенка, но тот с превеликим упорством, выплевывал все на стол.
- О Мерлин, — взревел Драко, ударив кулаком по столу. — Ты будешь есть или нет?
Малыш от испуга сначала покраснел, крепко зажмурил свои синие глазки и даже слегка надулся, а потом, спустя добротных семь секунд заревел хуже мандрагор.
- Драко, — закричал Забини, стараясь перекричать ребенка. — Заткни его или я сейчас оглохну!
Малфой тот час же кинулся к сумке, которая прилагалась к ребенку. Выудив оттуда игрушки, он принялся тыкать желтым зайцем в лицо малышу. Ребенок, испугался еще больше, на секунду прикрыл глаза, перевел дыхание и взорвался более громким плачем.
- Может наложить на него заглушающие заклятья? — предложил Забини. — В любом случае он устанет плакать, и кто знает, может от усталости уснет, а мы сможем посмотреть чемпионат по квиддичу?
- Не плохо придумано, — поддержал его Малфой и вытащив палочку, нацелился на малыша.
- Вот так куда лучше, — спокойно выдохнул Блейз и открыл пиво.
- Как думаешь, это нормально, если он вот так вот без остановки плачет уже десять минут? — проговорил Драко, наблюдая за беззвучным плачем малыша.
- Не уверен, что это нормально, — покачал головой Блейз и ткнул ребенка в пухлую щечку.
Малыш резко перестал обливаться слезами, заплаканными глазками посмотрел на непутевых Малфоя и Забини и резко дёрнулся. Блейз и Драко синхронно дернулись следом.
- Что это с ним? — испуганно пробормотал Блейз, когда ребёнок дернулся в пятый раз. — Сними заглушающее заклятье!
Малфой с опаской нацелил палочку на малыша.
- Ну?
- Может, ты послушаешь, бьется ли у него сердце или чего там? — предположил Блейз.
Драко аккуратно приблизился к карапузу и приложил ухо к его маленькому тельцу. Малютка зло посмотрел на Малфоя, перевел взгляд на Забини и смотря ему прямо в глаза срыгнул на голову Малфоя ненавистной кашей.
- О Мерлин! — взревел Драко, отпрыгнув в сторону.
Забини покатился со смеху, уронив на пол стакан. От удара о пол, стеклянный стакан разбился вдребезги. Малыш наблюдал за этим своими голубыми глазами, а затем медленно раскрыл рот, набрал побольше воздуха в легкие и снова заревел.
- Если он сейчас же не замолчит, я убью тебя, Забини!
- А я то тут причем? Это же твой сын! Может ему нужно поменять подгузники?
- О нет, я этого делать не буду! — запротестовал Малфой
- Ты бы лучше это сказал тогда, как затащил мать этого малыша в постель!
- Ладно, — согласился Драко. — Разыграем. Ведем счет до трех.
- Хорошо. Раз, два, три.
- Ножницы режут бумагу, — констатировал Малфой. — Один ноль в мою пользу.
- Раз, два, три.
- Ножницы режут бумагу, — повторил Забини. — Ничья.
- Раз, два, три!
- Ножницы режут бумагу. Ты проигрываешь, — возликовал Блейз.
- Ладно, контрольная игра!
- Раз, два, три!
- Ножницы режут бумагу, Малфой! Я выиграл.
- О, Мерлин!
- Я дам тебе совет, Малфой. Кроме бумаги есть еще две комбинации. И вообще, не обязательно бумагу ставить сразу, — довольно проговорил Блейз. — Может тебе запастись прищепкой?
- Это еще зачем? — спросил Малфой.
- Ладно, твое дело, хозяин, барин.
- Что ж, малыш, лежи тихо и спокойно. Я тебя не обижу, мы просто с тобой заменим маленькую детальку и все.
- Не надо менять ему его маленькие детальки, — подал голос Забини, встав в дверном проеме кухни. — И вообще, не советовал бы тебе это делать прямо на кухонном столе.
- Забини, ты у нас тут самый умный что ли? — Малфой злостно посмотрел на друга. — Если так, то пожалуйста, уступлю тебе место.
- Нет, нет. Это, знаете ли, мой дорогой друг, не в моей прерогативе, — отмахнулся Блейз.
- Хорошо, тогда заткнись, ради Мерлина, — сказал Драко и аккуратно отстегнул одну липучку от подгузника ребенка. — Что тут у нас? О МЕРЛИН! Ну и запах! Как такое возможно? Я скормил тебе обычную кашу, а ты во что ее превратил? О, Мерлин!
- Малфой, устрани этот запах немедленно! — закричал Забини и кинулся из кухни.
- Принеси мне что-нибудь, что бы я мог вытереть этого засранца!
- На держи, — почти сразу же появился Забини и протянул Малфою кусок какой-то ткани.
- Как теперь одеть ему эти чертовы подгузники? И что делать с этим использованным подгузником? О Мерлин! На, Забини, лови, разберешься! — и Малфой кинул старый подгузник в сторону Забини. Благо тот смог быстро увернуться и подгузник впечатался в стену, оставляя след на белых обоях.
- Не проще ли было сразу взять палочку и сделать это с помощью волшебства? — спросил Забини, глядя на ребенка в подгузнике, замотанный скотчем и наглухо запечатанным заклинанием.
- Не имею понятия, какое заклинание использовать, что бы менять подгузники с помощью палочки! И вообще, посмотри, что теперь с моей стеной! Она же вся в… отходах!
- Ну, — протянул Забини, уставившись на ужасное пятно на стене. — это можно отмыть заклинанием. И вообще, магглы за такое платят деньги. Это у них на пике моды. Искусство, что с него взять.
Глава 2, в которой Драко Малфой и его друзья понимают, что никогда не станут первокласными папшами. И в которой, Блейзу Забини приходится мириться с некоторыми потерямиВинсент Крэбб и Грегори Гойл с удивлением уставились на детскую корзинку, стоявшую на полу посреди большой гостиной. И если Гойл принял более спокойное выражение лица и старался особо не показывать свое удивление, то Крэбб таращился на ребенка, словно перед ним стоял фестрал, который для него должен был быть невидим.
- Ты уверен, да, что это твой ребенок? – спросил Крэбб, тыкая пальцем в ребенка.
- Если бы я был уверен, я бы не сходил с ума от неизвестности, - ответил Малфой и протянул бутылку пива Забини.
- И что ты будешь с ним делать? – Гойл выжидающе посмотрел на посмотрел на Малфоя.
- Отнесу в приют на следующей неделе, если к тому моменту не выясню, кто его мать.
- А если даже выяснишь, кто его мать, ты отдашь его ей? – вновь спросил Грегори.
- Грег, что ты пристал то? – раздраженно проговорил Малфой. – Вряд ли получится найти его мать, если она подкинула ребенка мне. Она, таки образом, хочет сказать, что не будет воспитывать его дальше, и бросает его на меня. И хватит глупых вопросов, ты ведь не хочешь пропустить эту игру?
Грегори послушно кивнул и сел на свободное кресло слева от телевизора. Малфой, Забини и Крэбб приземлились на широкий диван.
Спустя добротных тридцать минуть матча, Грегори посмотрел на ребенка, который остался лежать в корзинке на полу. Он, невидимым взглядом уставился в одну точку, не произнеся за все это время не звука. Забини, который проследил за взглядом Гойла, поднялся на ноги и подошел к малышу. Пару минут Блейз смотрел на ребенка, как резко и громким голосом проговорил:
- Может хватит, Драко?
Малфой, увлеченный игрой, от неожиданности подпрыгнул.
- Хватит что? – переспросил он.
- Убери это заклятие. Твоя мать наверняка не применяла к тебе заклятия, когда ты в детстве плакал.
- Не применяла, - сказал Драко. – До пяти лет она вообще ко мне не подходила.
- Это не повод издеваться над своим сыном, - покачал головой Грегори. – Сними заклятье.
- А что? Тогда вы будете носиться с ним как с писаной торбой? Вы будете менять ему вонючие подгузники, и кормить его кашей, которой он плюется на три километра, а временами вообще захлебывается? – Малфой со злости вскочил на ноги и принялся расхаживать вокруг корзинки. – Хорошо, предположим, сейчас вы мне поможете, но ближе к вечеру вы внезапно соберетесь домой. У кого-то будут дела по работе, у кого-то свидание, у кого-то внезапно разболится голова, хоть обращайся в больницу Св. Мунго!
- Да сними ты это чертово заклинание, а потом мы поговорим насчет того, кому нужно будет обратиться в больницу святого Мунго! – не выдержав, крикнул Забини.
Малфой бросил на друга свирепый взгляд, но все-таки взял палочку и расколдовал ребенка.
В комнате стояла тишина, режущая слух. Малфой, Забини, Крэбб и Гойл напряглись, приготовившись быть оглушенными плачем ребенка, но малыш их попросту испытывал. Сначала он слегка дернулся в своей корзинке, а потом и вовсе смиренно прикрыл глаза. Через пару секунд, он так же резко открыл глаза и смачно зевнул, отчего по инерции зевнул и Забини.
- Он меня пугает, - почти шепотом произнес Драко. – Лучше бы он сразу заплакал и я понял, что с ним все нормально.
- Мне кажется, что он попросту издевается над тобой, - чуть слышно пробормотал Крэбб.
- Да бросьте, что он, много что понимает что ли? – все еще шепотом сказал Блейз. – Он, наверное, еще сам не понял, что его расколдовали.
Грегори неотрывно смотрел на малыша, ожидая, что он вот-вот взорвется плачем, и когда ничего не последовало, он почти на цыпочках направился к корзинке.
- Стой!!! – в один голос прокричали Малфой, Забини и Крэбб.
Но для малыша это была команда и он, как в замедленном действии открыл маленький ротик и что есть силы, закричал. Малфой попытался прикрыть уши руками, но был вытолкнут Блейзом к ребенку.
- Что мне с ним делать? – стараясь перекричать ребенка, спросил он.
Крэбб пожал плечами и постарался незаметно скрыться за дверью спальни.
- Стой, - преграждая путь, прокричал Забини. – Своих на поле боя не бросаем!
- Ничем ему помочь не смогу, - попытался отвертеться Винсент.
- А кто будет менять ему пеленки? – возмущенно крикнул Драко. – Мы договорились, что я снимаю заклятье, вы – помогаете по его уходу. Смена подгузником как раз входит в эту помощь.
- Мы не обговаривали, что именно я буду менять ему пеленки! – крикнул Крэбб, стараясь высвободить ворот своей рубашки из цепкой хватки Забини.
- Кто-то против? – вновь стараясь перекричать ребенка, гаркнул Драко.
Забини и Гойл синхронно покачали головами.
- Возражений нет! Винсент Юлиус Крэбб, вы назначаетесь на почетную должность «Сменщика пеленок»! – торжественно проговорил Малфой и, пожимая руку Крэббу, во вторую, сунул ему малыша.
Блейз и Грегори патетично захлопали, а Малфой даже свистнул, испугав ребенка, отчего он протяжно и не совсем приятно выпустил воздух, но при этом соизволил замолчать.
- О Мерлин, он же сейчас не делает то, что мне предстоит убирать? – с отвращение спросил Крэбб.
- Как знать милый друг, как знать, - проговорил Драко с важной напыщенностью в голосе. – Блейз, Грегори, не желаете ли еще пива?
- Не отказался бы, - сказал Грегори.
- Если вас это не затруднит, уважаемый Драко! – парировал Забини.
Крэбб громко фыркнул и посмотрел на позеленевшего малыша.
- Ванная там, - указал Забини. – Поспешите унести отсюда это существо, издающее не только неприятные запахи, но и звуки.
- И прикройте за собой дверь, - добавил Гойл. – Не хотим слушать брань во время просмотра игры.
- Да, и не выражайтесь при ребенке сквернословиями. Не хочу, что бы первое слово моего сына было типа этого «Эх, гидропирит твою перекись водорода!» - строго сказал Драко и сел в кресло. – А если там будет совсем невыносимо, воспользуйся Квайетусом — заклинанием по уменьшение громкости голоса или вспомни что-нибудь из школьного курса и используя заклинание на элиминирование зловония.
Крэбб с ненавистью посмотрел на, как ему тогда показалось, бывших друзей и, взяв под подмышки ребенка, отправился в ванную, захватит при этом пару подгузников из его сумки. Положив малыша на туалетный столик, он попытался собраться с мыслями, но все было тщетно. С замиранием сердца, он отлепил одну полоску подгузника, а потом и вторую. Зажав нос, он одной рукой попытался скинуть подгузник, но он прилип липучками к футболке малыша.
- Мерлин тебя за левую ягодицу! – выругался Крэбб. – Надеюсь, ты никогда такое не скажешь.
- Ты там скоро нет? – послышалось за дверью. – Тут туалет один, если ты помнишь, а пива мы впили много.
- Отвали Забини, без тебя тут тошно! – крикнул Крэбб и скинул на пол подгузник. Тот с характерным звуком плюхнулся на пол. – Итак, полдела сделано.
Подойдя поближе, он попытался приподнять футболочку ребенка.
- О, Мерлин! Ты что, сегодня ел гороховую кашу? – вскричал Крэбб, зажимая нос.
Ребенок на это отозвался громким и заливистым хохотом.
- Тебе смешно да? – Крэбб отошел на расстояние. – Мне вот совсем не до шуток!
Но малыш снова звонко засмеялся.
- Ладно, - проговорил Винсент и снова подошел поближе. – Вот так тебе смешно?
Он пощекотал малыша по пузику и малыш вновь заливисто засмеялся. Но не успел Крэбб отвести свою руку, как малыш пустил струю на его новую рубашку, при этом дергая ножками и смеясь еще громче.
- Ну, я подозревал, что это все так и кончится, - пробормотал Крэбб, высушивая палочкой свою рубашку и наставляя ее на малыша. – Давай уже покончим с этим. Тебе, наверное, не особо приятно лежать тут на столике и светить своим достоинством? Вот и мне не доставляет особого удовольствия, сей вид.
Наспех натянув подгузник на ребенка, Винсент с задумчивостью уставился на липучки. Эта задача казалась ему непосильной, и даже вопросы-подковырки Снейпа уходили на задний план, стоило ему взглянуть на подгузники ребенка. Он мог поклясться, что если бы сейчас, Северус Снейп оказался здесь, в маггловской квартире Драко Малфоя, а именно в ванной комнате, где с задумчивым лицом стоит Винсент Крэбб и недоумевает, как именно надеть на ребенка подгузники, то он, Снейп, пришел бы в ужас. И даже задав вопрос про какого-нибудь боггарта или оборотня, Винсент бы смог дать на него ответ. Ну не точный, а объясняясь своими словами, но все же ответ. То ли от страха при упоминании оборотня, боггарта, а то и вовсе Снейпа, по коже Винсента прошелся холодок. Он снова посмотрел на ребенка, который улыбаясь, дрыгал ножками, отчего подгузник вот-вот норовился упасть. Почему-то ему вспомнилось собственное детство, наполненное любовью матери и множества теток, а так же всю строгость отца. От воспоминаний на душе стало так горечно и к стыду, у него навернулись слезы. В одночасье, будто бы придя в себя, ему стало так смешно, что он засмеялась во весь голос. Проанализировав сию картину, Крэбб понял, что выглядел он совершенно глупо: стоя посреди ванной, он пытался закрепить подгузники малышу, левой рукой вытирая выступившие слезы об утраченном детстве и вспоминая бывшего преподавателя. Отсмеявшись, Винсент кое-как закрепил липучки на подгузнике, не удостоверившись, насколько крепко они прилипли.
- Ну малыш, вот и все, - проговорил Винсент. – Не говорю тебе, что бы ты обращался еще. Надеюсь ты понимаешь почему.
Выйдя из ванны, Крэбб на вытянутых руках нес ребенка в сторону гостиной. Едва переступив порог, и не успев сказать не слова, Малфой бросился на него, а следом Забини и Гойл. Промчавшись мимо Винсента, они вылетели в коридор, ведущий в сторону уборной. Не выпуская из рук ребенка, Крэбб последовал за ними. Малфой вырвался вперед, но запнувшись о подножку Гойла, он полетел в сторону и лицом упал на ручку двери, выражаясь при этом отборным матом. Забини, воспользовавшись ситуацией, с силой оттолкнул рвущегося вперед Гойла и влетел в ванную. Почти достигнув своей цели, он побежал вперед, но поскользнувшись на подгузнике, брошенным Крэббом, он влетел вперед, ударившись лицом о раковину. Такого сквернословия еще никто не слышал, и наверное, сам Забини прибывал в шоке от того, с какой легкостью и непринужденностью он произносил это. Поднявшись на ноги, он с ужасом вскрикнул, обнаружив в раковине свой зуб, который покинул один из рядов, составляющих фирменную, неотразимую и белоснежную улыбку Забини. Малфой поднялся на ноги следом, прикрывая руками лицо, он доковылял до ванны и залился громким хохотом, завидев свирепое выражение лица Блейза и его оскал, где не хватало переднего зуба. Гойл дернулся на полу, но все же встал и, сжимая голову, как будто она вот-вот взорвется, он подошел к Забини и Малфою, сгибаясь пополам от смеха.
Пару минут спустя, Малфой, Забини и Гойл сидели на диване, а Крэбб на кресле перед ними, стараясь сдержать смешок. Все четверо молчали, а малыш, не обращая на них никакого внимания, играл со своим желтым зайцем.
Забини посмотрел на свой кулак и шумно выдохнул.
- Это не так страшно, - первым прервал тишину Грегори. – Зуб можно восстановить простым Репаро. Ну, немного изменив его, и все. И фингал можно убрать мазью или заклинанием.
Малфой отнял от лица пакет с замороженными брокколи и бросил свирепый взгляд на Гойла.
- Это все ты, Малфой, - проговорил Забини, стараясь не разжимать губы. – Это ты туда побежал, хотя у нас тут была очередь и некая договоренность.
- Какая еще договоренность? – фыркнул Малфой. – Я хозяин дома, а значит, это я должен идти в туалет первым!
- Этому человеку через два дня исполнится двадцать один, а он говорит так, словно ему вчера исполнилось тринадцать, - закатил глаза Гойл, перевернув пакет с замороженным брокколи на другую сторону и приставив к раскрасневшему уху.
- Чем это воняет? – принюхавшись, спросил Малфой.
- Мороженым брокколи, - ответил Гойл и отвернулся в сторону.
- Нет, это не брокколи, а что-то такое, от чего у меня сейчас разъест глаза! – на повышенных тонах вскрикнул Драко.
- Придурок Винсент не выбросил грязный подгузник твоего сына, - тихо сказал Блейз. – Вот я и поскользнулся на нем и слегка вымазался.
Малфой и Гойл соскочили с дивана словно ошпаренные, отпрыгнув от Забини как можно дальше.
- А что, почиститься нельзя? – с отвращением спросил Гойл.
- Думайте, я не пробовал? – взревел Блейз. – Я перепробовал все заклинания, только что бы этот запах исчез, но, кажется, от него не спасает даже магия!
- Печальное дело, - проговорил Крэбб.
Малыш внимательно наблюдал за этим спектаклем, затем отложил в сторону своего желтого зайца, снова зевнул и оглушительно заревел.
- Чего он ревет то? – спросил Забини, смотря на Малфоя.
- Я чего, знаю что ли? Сидел спокойно со своим зайцем, все ведь видели! – Малфой испуганно таращился на ребенка.
- Он, наверное, есть хочет, - сказал Гойл.
- Ладно, иди, корми его, - приказным тоном сказал Драко. – Каша там, на полке, растворимая со вкусом черники.
- О нет, - покачал головой Грегори, - Корми своего сына сам. Я лучше его спать уложу или выгуляю. Или что там еще с детьми делают?
- Ты его искупаешь! – грозно сказал Драко и, подхватив с пола плачущего малыша, удалился в кухню.
Малыш все еще продолжал громко и протяжно реветь, измазав слезами, сопельками и слюнями футболку Малфоя. Драко развернул ребенка и постарался прижать к себе в укачивающей позе, но тот брыкался и пинался маленькими ножками.
- Ладно, ладно, - сдался Драко и зажав ребенка подмышкой, потянулся за растворимой кашей, которой ко всему ужасу не оказалось. – Эй, Забини!
Но Забини не отозвался.
- Забини, кусок идиота, иди сюда, по-хорошему прошу! – снова крикнул Драко.
- Что тебе нужно, неблагодарная сволочь? – появился в дверях Забини.
- Каша кончилась, аппарируй к магазину, - сказал Драко, стараясь засунуть в рот малышу кусок жареной картошки. – Пожалуйста.
Забини долго смотрел на покрасневшего ребенка, который отплевывался от картошки и кричал что есть силы.
- Ладно, - наконец сдался он. – Но только больше ничего не проси!
Драко поспешно кивнул, стараясь удержать на руках брыкающегося и почему-то голого ребенка.
- Это еще что за чертовщина? – спросил Малфой и покрутился вокруг себя.
Подгузник беспечно валялся посреди кухни. Драко подхватил его, с трудом напялил на ребенка и снова, как в прошлый раз наглухо закрепил подгузник скотчем.
Крэбб и Гойл безмолвствуя, уткнулись в маггловский телевизор, временами подпрыгивая на месте или выдавая очередную фразу, что Коул сегодня какой-то рассеянный, и «Куда смотрит вратарь?». Внезапно из кухни вылетел Забини, и схватив свою куртку со стула с характерным звуком аппарировал.
- Довел что ли? – спросил Крэбб и откусил кусок сэндвича. – Малфой то может, а еще этот крикливый ребенок.
Гойл молча кивнул.
- Знаешь, этот малыш довел меня почти до истерики! – снова сказал Крэбб. – Я тут вспомнил отца, а потом почему то Снейпа, и я чуть не заплакал. Клянусь Мерлином, слезы у меня навернулись на глаза!
Гойл фыркнул, чуть не подавившись чипсами.
- Чего это ты слезу пустил то?
- Не знаю, - покачал головой Винсент. – Так мерзко на душе стало. Может, это волшебные возможности ребенка? Я вот в детстве мог заставить любого засыпать.
- Ты мог заставить любого уснуть, только потому, что с тобой не было никакого сна и никакой жизни, - сказал Грегори. – Ты изматывал своих родителей так сильно, что они иногда применяли к тебе то заклятье, что применял Драко к малышу.
- Нет, такого не было!
- Было. Твоя мама рассказывала моей, когда приходила к нам в гости.
Винсент испепеляюще посмотрел на Грегори и картинно отвернулся. Через пару минут в гостиной появился Блейз, так же неожиданно, как и исчез. В руках он сжимал пачку растворимой каши, пакет молока и связку бутылок с пивом. Выглядел он при этом невзрачно и даже как-то рассерженно.
- Малфой, - крикнул он в сторону кухни. – Я купил каши, а еще и молока. Ну и нам заправку.
Малфой не ответил. И даже малыша не было слышно.
- Он там что, сдох что ли? – спросил Забини, обращаясь к Крэббу и Гойлу.
Гойл пожал плечами, встал с дивана и двинул в сторону кухни. Забини пошел следом.
В тот самый момент, когда они только переступили порог кухни, Драко с таким упорством пытался заставить малыша есть тот кусок жирной пиццы с сыром и беконом, что он сжимал в руках. Лицо ребенка блестело от пиццы, а изо рта вываливался кусок теста.
- Какого Мерлина ты тут делаешь? – возмущенно спросил Забини, ставя пакет молока и кашу на стол.
- Пытаюсь, заставит его хоть что-то есть, - проговорил Драко, отрывая от пиццы ломоть и засовывая малышу в рот.
- Пицца не самая лучшая еда для детей, - сказал Гойл.
- Я так не думаю. Пицца – это еда, а ребенок должен есть, - едва вымолвил Драко, как ребенок доказал обратное – стошнив прямо на Малфоя.
Первым засмеялся Гойл. И ни сколько засмеялся, сколько неистово загоготал. Забини согнулся пополам от смеха, колотя кулаком по разделочному столу кухонного гарнитура. На смех прибежал Крэбб, и явно не поняв ситуацию, сразу же начал смеяться, едва взглянув на Малфоя. Драко же, в который раз было не до смеха. Он даже и не знал, что было худшим – упасть на подгузник и выбить зуб или то, в какой ситуации он оказался сейчас. Но одно было ясно – ребенка нужно сдать в приют. Малыш закрутил головой – для него этот день выдался просто кошмарным. Но больше всего его пугали не все те злоключения, что случились с ним, а эти ужасные дяди, которые вечно ржали как кони, и как будто бы никогда в жизни не видели маленьких детей.
- А я ведь говорил, что пиццу малыш не оценит, - смахивая слезы с уголков глаз, проговорил Грегори.
- Я ведь говорил, бла, бла, бла, - передразнил Драко, направляя на себя волшебную палочку. – Вечно вы ржете, идиоты.
- Я думаю, что теперь, пицца с сыром и беконом станет персоной нон грата в твоем доме, - хохотнул Забини.
- Все, с меня довольно!
Ребенок уснул сам, около полуночи, прижав к себе желтого зайца. За день он измотался так, как никогда. Грегори, почему-то очень долго смотрел на то, как ворочался малыш на кресле, со всех сторон обложившись подушками. Малфою, конечно и в голову не пришло бы такое, что бы застлать импровизированное ложе малыша подушками. Идея заботливо была предложена Забини, который подглядел это у своей сводной троюродной сестры. Малфой, Забини, Крэбб и Гойл умаялись не хуже ребенка. Забини каждый раз с грустью проходил мимо зеркала – зуб он еще не восстановил, а оставил пылиться на каминной полке возле колдографии матери Малфоя. Он был готов поклясться, что каждый раз миссис Малфой посматривала на выпавший зуб Забини, вместо того, что бы просто прохаживаться по саду. Ему казалось, что даже павлины на заднем фоне колдографии с усмешкой смотрели на зуб. Малфой старался утешить друга, каждый раз подавая ему бутылки с холодным пивом, так что к полуночи, Забини спал на полу рядом со спящим малышом. Гойл, которому тоже досталось от борьбы за уборную, прикладывался к бутылке намного реже, чем Блейз и к половину первого ночи откланялся и аппарировал домой, залечивать свое ухо. Крэбб ушел сразу после того, как малыша стошнило на Малфоя, дабы не получить еще больше, чем досталось всем им вместе взятым.
Утром, пока Забини спал на полу, Малфой собрал разбросанные по всей квартире вещи ребенка и, бесшумно подхватив спящего малыша, аппарировал к Малфой-мэнору. Появиться через каминную сеть он не решился, да и к тому же, по пути от ворот мэнора до самого замка, он придумывал миллион оправданий, почему это он, еще вчера отказывающийся от семьи и потомков, сегодня трусливо приносит ребенка, подкинутого ему в маггловском гастрономе. На ум лезли дурацкие выражения, которые больше смахивали на цитаты из сопливых маггловских сериалов про любовь. Ничего путного Малфой так и не придумал, и решил, что лучше будет, если он просто молча вручит ребенка своей матери и с виноватым лицом заглянет к ней в глаза. А лучше, если он еще и использует свой щенячий взгляд.
Шумно выдохнув, Малфой три раза постучался в широкую дубовую дверь. Малыш, который к тому времени уже проснулся, испуганно посмотрел по сторонам, и как показалось Драко, прижался к нему еще сильнее. Малфой насторожился – ему никто не открывал. Драко занес было кулак, как дверь распахнулась и на пороге появился домовой эльф Бонни.
- Мистер Драко, - проговорил он низким голосом. – Рад видеть Вас, хозяин, в столь ранний час.
- Мама дома? – спросил Драко, осматривая широкий холл дома.
- Миссис Малфой и миссис Забини сегодня на рассвете отправились на Майорку, - ответил эльф. – Бонни может сейчас же отправиться туда и оповестить миссис Малфой о вашем прибытии.
- Нет, не надо, - покачал головой Драко. – Лучше вообще не говори, что я приходил. И запомни, ты ничего и никого не видел.
Бонни послушно кивнул головой, отчего колыхнулись его большие уши.
- Бонни ничего и никого не видел, хозяин.
- Так то лучше. Я воспользуюсь каминной сетью, - Драко прошел в гостиную к камину.
Малыш испуганно закряхтел.
- Не бойся малыш, это совсем не страшно, - сказал Малфой слащавым голосом. – Пара секунд, и мы дома.
Он встал в изящный камин, зачерпнул гость летучего пороха и прижав ребенка к груди, исчез в зеленом пламени. За то крошечное количество времени, что потребовалось на перемещение по каминной сети, Малфой понял, насколько это был трусливый поступок – отдать ребенка своей матери. Хоть Нарцисса и хотела внуков, это был не тот способ порадовать ее потомком.
Когда он появился в своей квартире, Забини уже проснулся и судя по довольному виду, уже успел принять душ и подкрепиться остатками вчерашней пиццы, которая так не пришлась по вкусу малышу.
- Где это ты таскался с ребенком? – спросил он, когда Малфой пытался успокоить малыша. – Малыш видать сильно испугался.
- Да я вижу, - фыркнул Малфой, тряся ребенка как умалишенный.
- Тебе с этим нужно что-то делать, - Забини кивнул на ребенка. – У тебя нет никаких навыков к воспитанию. Вчерашний день показал, что и у нас их нет.
- Что прикажешь делать то? Сейчас я не смогу нанять няньку. Министерство об этом пронюхает, и тут же появится паршивая статейка в «Ежедневном Пророке», - Драко в замешательстве сунул ребенку его обожаемого желтого зайца, и тот, сразу же замолчал, любовно прижав его к себе.
- Что если попросить кого-то из знакомых? Паркинсон, например.
- Попросить помочь с воспитанием Паркинсон равносильно тому, что бы самому взять и написать в «Пророк», - злобно проговорил Малфой. – Переждать завтра, и всё.
Вероятно, все бы пошло как по маслу, если бы планы Малфоя резко не поменялись…
Глава 3, в которой Драко Малфой отмечает свое 21-летиеПятого июня, в девять часов после полудня Драко Малфой был пьян. И не просто пьян, а выражаясь просторечиями, он был в дрова, в щи, в зюзю. Причиной тому была усталость, постоянная сонливость и наконец, важнейший повод – день рождения. В этот день, Драко Малфою исполнилось двадцать один, совершеннолетие по-маггловски. Полгода назад, готовясь к этому дню, юный Малфой придумал, что этот день станет поистине праздником с большой буквы.
Так же думал и Крэбб. Сидя в углу гостиной, он обиженно смотрел на веселящихся друзей, не понимая, почему его идею с тортом, стриптизершей и приватным танцем для Драко так категорически отверг Забини. В его предположениях, он подумывал о том, что возможно, Забини сам хотел привести стриптизершу с тортом и таким образом устранить конкурента. Но в пять часов, к началу торжества, никакого торта с девочками не было. Ровно, как и в шесть, семь, восемь и девять часов. Винсент хотел было уже развернуться и уйти с этого скучного праздника без танцовщиц, как в дверь постучали.…Впрочем, об этом позже.
День его рождения, для Драко задался не сразу. Во-первых, проснулся он дикого рёва над левым ухом. Ребенок ревел так, словно кто-то наслал на него заклятье вечного плача. И все бы ничего, если бы не было половина пятого утра. Малфой тупо уставился в потолок, стараясь абстрагироваться от плача, мыслей по поводу его дня рождения, размышлений по поводу ребенка и тому подобное. О работе он не думал – зачем он ней думать, если на эти три дня, она вообще выпала из его жизни?
Малыш, словно поняв, что его отцу сейчас не до него, замолчал, прижав к себе своего желтого зайца. Пару минут он лежал молча и совершенно спокойно, как и Драко, но ему это быстро надоело. Он перевернулся на живот и пополз в сторону Малфоя. Преодолев нужное расстояние, он мастерски вскарабкался на Драко, заехав ногой ему в глаз, где еще совсем недавно сиял фингал.
- Я, наверное, самый отвратительный отец на свете, - сказал Драко в подушку. – Я ведь даже не знал, что малыши не едят пиццу и совсем не в курсе того, как менять подгузники. Мне уже двадцать один год, а я, как говорит Нарцисса – без царя в голове.
Малыш заулюлюкал, отозвавшись на исповедь Драко, совсем не так, как тот ожидал.
- Ладно, хватит этих сопель, пора вставать, - бодрым голосом проговорил Малфой и соскочил с широкой кровати.
Только около полутора часов потребовались Малфою на то, что бы полноценно накормить малыша кашей, купленной Забини. Ребенок отчаянно не хотел ее есть, выплевывая кашу на далекие расстояния. Вскоре, и Малфоя это позабавило, и принялся ставить отметки там, куда долетала каша. Самым длинным расстоянием докуда малыш плюнул – стал холодильник. Драко поставил не нам красную отметку, подписав «Плевок малыша».
Вымазанный кашей Драко, уже было направился в душ, как вспомнил о том, что ребенка не оставишь одного в квартире. Сначала он подумал о том, что бы взять его собой, посадить в таз и спокойно принять душ, но что-то в этом плане ему показалось диким. Последующие пятнадцать минут Драко пытался придумать хоть какой-нибудь план, но его постоянно отвлекал телевизор и обзор последних спортивных новостей, что выходит каждое утро в семь утра.
- В общем так, - оторвавшись от ящика, обратился Драко скорее к себе, нежели к ребенку. – Если я сейчас вызову Забини, то день рождения я буду справлять без лучшего друга. Я знаю, что он ни за какие коврижки не согласиться появиться у меня в семь утра, только что бы пересидеть с ребенком, пока я схожу в душ. Впрочем, я бы тоже его послал, обратись он ко мне с такой просьбой. Лучшие друзья, что с них взять!
Малыш невнятно вякнул, и перевернулся со спины на живот.
- Забини, Крэбб и Гойл убедили меня не применять к тебе заклинания, поэтому я сделаю так, - сказал Драко и обложил ребенка подушками. – Что-то типа стойла для лошадей, но только для детей. Сиди тихо и мирно, пока папочка сходит в душ.
Обмотавшись полотенцем вокруг бедер, Малфой просматривал утреннюю корреспонденцию, которая в этот день превысила в своем количестве. Первым поздравительную открытку прислала мама. Ровно в полночь белоснежный филин бросил письмо в приоткрытую форточку и громко ухнув, улетел. Малфой испугался, как бы уханье филина не разбудили ребенка, который с трудом уснул на широкой кровати Малфоя. В половину третьего ночи поздравление прислал Забини, приписав, что сейчас он где-то на севере Лондона попивает марочное виски из хрустальных стаканов и девушки легкого поведение, которых он подцепил там же, шлют ему приветы и поздравления. Чуть позже, его поздравил Крэбб, который воспользовавшись каминной сетью, просунул свое лицо в огонь и отрепетированным голосом выдал поздравление на французском языке. Позже он прислал записку, что это было идея его дражайшей матушки поздравить на языке предков Малфоя – сам он такой метод поздравления не разделял. После фееричного выступления головы Крэбба из угольков, поздравительную открытку прислал Гойл. Открытка была скромной, но вещала таким голосом, словно это было не поздравление, а созыв в армию Темного Лорда.
Ровно в восемь утра, в час, когда Малфой должен был появиться на рабочем месте, серая сова постучалась в его окно. Такой совы он прежде не видел и был довольно удивлен, прочитав поздравление, написанное витиеватым почерком от Отдела Обеспечения Магического Правопорядка. Бросив открытку на стол, Малфой начал собираться.
- Бонни? – скорее вопросительно, чем утвердительно проговорил Драко.
Через пару секунд в гостиной появился домовой эльф семейства Малфоев, Бонни. Он сжимал в руках книгу в потертом переплете и с каждым произносимым словом кланялся.
- Хозяин Драко, - поклонился он. – Чем могу помочь, хозяин?
- Бонни, - растягивая слова, произнес Малфой. – А ты когда-нибудь приглядывал за детьми?
- Да, хозяин. Бонни приглядывал за юным хозяином, когда ему было три года, - снова откланялся эльф.
- Ну, вот тебе задание. Приглядывай за этим малышом, - сказал Драко и кивнул в сторону ребенка. – Я приду через пару часов.
Бонни поклонился и направился к импровизированному загону для малыша.
Драко, довольный своим гениальным планом, поправил манжеты на рукавах рубашки, слегка взлохматил свои белесые волосы, и накинув пиджак, вышел из квартиры.
Драко медленно шел по улице, ловя на себе восторженные взгляды прохожих. Кто-то узнавал его и перешептывался, кто-то кидался к нему и поздравлял с днем рождения. Вне всяких сомнений, Малфою было невероятно приятно от всеобщего внимания народа. Впервые за три дня, что он отсиживался в своей квартире, намучавшись с ребенком, он почувствовал, что появляться в обществе просто крайне необходимо, тем более, для такой персоны, как он сам. Даже девушки, по его мнению, стали краше. Единственным минусом было то, что как только он, встретившись взглядом с какой-нибудь красоткой и уже мысленно раздев ее, его одолевали крайне неприятные мысли, что и она, может подкинуть ему малыша с запиской в доказательство его отцовства. Как бы печально это ни звучало, ему приходилось осознавать то, что все мысли возвращались к тому, что кому-то же он сделал ребенка, и кто-то же подкинул его. В любом случае, Малфой не терял надежды, что разыщет эту горе-мамочку и отдаст ей её ребенка, приложив при этом немалую сумму, взамен его полного освобождения от отцовских обязанностей. Признаться, Драко и сам не понимал значения этих отцовских обязанностей. Воспитанный, по большей части домашними эльфами, тремя гувернантками и изредка получая мамину заботу, он не мог вспомнить, что бы Люциус принимал хоть какое участие в воспитании сына. Спустя пару лет, Малфою-младшему, просто осточертело слушать мнение каждого, что он так чертовски похож на своего отца. Чуть позже, Нарцисса обмолвилась, что ей всегда было неприятно слышать то, что ее единственный сын так похож на Люциуса, который, каким бы плохим отцом ни был, все равно оставался им.
Наконец, добравшись до здания Министерства Магии и получив недюжее количество поздравлений, он вошел в само помещение. В Министерстве ничего не изменилось за столь короткий промежуток времени, что он отсутствовал.
Секретарша отдела Магического Правопорядка думала иначе. Едва завидев своего начальника, она кинулась к нему навстречу с поздравлениями, так и норовясь приобнять Малфоя.
- Оу, Мелисса, спасибо большое, - чуть ли не отпрыгнул Драко. – Ну, как тут дела?
Мелисса немного зарделась, расправила мантию и поправив очки, ясно отчеканила:
- Шеф, у нас проблемы.
- С этим разберемся позже, – проговорил Малфой и снял свой пиджак – А сейчас, принеси мне кофе в кабинет, а после, отправь благодарственные письма в ответ на поздравительные открытки, что пришли в офис.
- Хорошо, сэр, - кивнула Мелисса.
Малфой развязал галстук и бросил его на кресло, в углу своего кабинета. На столе ворохом лежали бумаги, и он, недолго думая, переместил их на кофейный столик одним взмахом палочки.
- Мистер Малфой, - в кабинет вошла Мелисса, поставив на стол перед Драко поднос с кофе и чизкейком. – У нас серьезные проблемы. В нашем отделе…
- Мелисса, - лениво протянул Драко. – Ты отправила письма, что я просил?
- Нет.
- Ну вот отлично, как только все будет сделано, я тебя выслушаю.
В десять часов, когда Мелиса все еще корпела над поздравительными открытками своего начальника, Драко посетила гениальная мысль.
- Я ушел, - сказал Малфой своей секретарше. – Если меня спросят, скажи, что ушел по важным делам. И передай Мейсону, если тот зайдет, что жду его сегодня у себя, ровно в пять часов. Иногда стоит пригласить начальника к себе на вечеринку. Для поддержания коллективного духа и намека на повышение зарплаты.
- Но мистер Малфой, Мейсон…
- Потом, Мелисса, - отмахнулся Драко и накинув мантию, вышел из кабинета.
Блейз Забини получил письмо, отправленное серым филином, ровно в половину двенадцатого дня с приглашением составить компанию Малфою во время ланча.
- Где малыш? – первым делом спросил Забини у своего друга, появившись в пафосном ресторане, с не менее пафосным названием.
- О, спасибо за поздравления, - поблагодарил Драко и приподнял стакан с виски. – Таких приятных слов я еще никогда в жизни не получал.
- Поздравляю, дружище, - Блейз как-то жеманно пожал руку другу и присел на соседний стул. – Ну, так ты нашел мать ребенка?
- Нет, я оставил его с Бонни. Как я раньше не догадался это сделать? - риторически спросил Драко. – Ладно, на повестке дня совсем другие вопросы. Кстати, как твой зуб?
- Вставил его на место сегодня утром, - сказал Забини и демонстративно постучал по зубу, который еще недавно пылился на полке рядом с колдографией в доме Малфоя. – Доктор, конечно же, не задавал лишних вопросов, но я просто уверен, что ему было дико интересно, в каких боях я потерял его.
- Нужно было рассказать ему, что зуб ты потерял в бою за использование керамического друга, в моих апартаментах.
- Хватит тут шутить, говори, что за дела, мне нужно на работу.
- Я решил отыскать мать ребенка, - проговорил Малфой и отпил свой виски.
- Ты что, планируешь обойти всех девушек, с которыми спал за последние два-три года? – с ужасом спросил Блейз.
- Ты, вероятно, издеваешься! Я не обойду их всех. И это не в силу того, что их было огромное количество, хотя и не малое, а из-за того, что я не помню их всех. Случайный секс. И такое бывает, когда не помнишь ни имени, не то, как вообще это произошло.
- И что же ты хочешь делать? – поинтересовался Забини. – Пошлешь им письма?
- Именно, мой дорогой друг!
- Ты ведь говоришь, что ты не помнишь имен некоторых девушек, как ты напишешь им письма?
- Я помню, где они работают. Обычно я цеплял их там, где они работали. Ну, знаешь, официантки в дешевых кабаках, продавщицы в магазинах, где я покупал костюмы.
- Ладно, предположим, что ты найдешь их, хотя бы небольшую часть, с кем имел связь. Меня больше интересует, что ты напишешь в этих письмах? «Привет как там тебя? Я тут обнаружил на пороге ребенка, это случайно не твой?».
- Фу, Забини, в тебе нет никакой загадки и тайны! – отмахнулся Драко.
- Ой, ну да. Во мне совсем нет тайны, я ведь не делаю детей кому попало и не подбрасываю их на порог нерадивому папаше. Куда же мне до вас? – фыркнул Блейз. – Ну так?
- Я напишу им что-то типа «у меня есть то, что принадлежит тебе. Приходи сегодня в итальянский ресторан «У Берторелли» на Флорал стрит».
- О, я бы остался и посмеялся бы еще над стилистикой и написанием твоего письма, но меня ждет работа. Встретимся в пять, расскажешь, как все прошло, - усмехнулся Забини и поспешил к выходу.
Первой, к назначенному времени в ресторан «У Берторелли», подошла Джудит, фамилию которой Драко пытался вспомнить добротных полчаса, но так и не вспомнил. Выпускница Шармбатона обладала просто отвратительным характером, но зато шикарной фигурой. Едва завидев Драко, Джудит расцвела, как майский цветок и бросилась к нему, расставив руки для тесных объятий.
- Хорошо выглядишь, - слюбезничал Драко.
- Я просто не верю! – верещала девушка, - В свое день рождения ты решил позвать именно меня, а не кого-то другого!
- Да, да. Ты лучше скажи, - собираясь с мыслями начал Драко, придумывая, как именно начать свою пламенную речь. – Какие изменения произошли в тебе? Беременность, роды или может быть э-э-э хламидиоз?
- О чем ты говоришь, Драко? – недоумевающе спросила Джудит. – Какая еще беременность?
- Знаешь, что я тут подумал? Тебе, наверное, стоит уйти.
- Что значит уйти? Я ведь только что пришла!
- Джули, мне было хорошо с тобой, но это было в прошлом, - стараясь показать на своем аристократичном лице все гамму сожаления, проговорил Драко. – Но тебе вправду стоит уйти.
- Я Джудит, - злобно сказала девушка. – А я поверила, что ты хочешь извиниться, за то, что исчез из моей жизни так же поспешно, как и появился. Я ведь всем своим подругам сказала, что ты женишься на мне! Ты забрал у меня последнюю веру в мужчин, козел! Да что бы тебя ждала несчастная и бесплодная жизнь, ублюдок! – в сердцах крикнула она и поспешила выйти из ресторана, провожаемая десятком любопытных глаз.
Единственной мыслью Малфоя, была идея пересесть в приватную кабинку, чтобы не приковывать к себе лишнее внимание и не шокировать всех, кому еще доведется увидеть очередных истеричек, убегающих от него.
Профессор Королевского колледжа Лондона, профессор Роберт Блэкбёрн привычно обедал в своем любимом итальянском ресторане. Отвлекшись от мыслей, он наслаждался ризотто, когда из кабинки напротив, в очередной раз выбежала молодая девушка, с выражением злости и разочарованием на молодом лице. Кажется, это была уже седьмая девушка, а может, он сбился со счету, когда с таким упоительным наслаждением пробовал своё «Burrata Pugliese». Когда в очередной раз, молодая особа пулей вылетела из кабинки и чуть ли не снесла официанта, подававшего профессору его «Gelati e Sorbetti», мистер Блэкбёрн предложил даме присесть и угостил чашечкой кофе. Юная Аврора, ни то Юнона все ещё всхлипывала в носовой платок, любезно предоставленный профессором, и даже после четвертого бокала мартини не могла успокоиться. Она с таким остервенелым напором рассказывала о неком Драко или Дрейке, который забрал ее невинность, а потом исчез, а сегодня днем прислал записку о том, что вернет то, что забрал. Сначала Юнона (а может Аврора) не совсем поняла, как можно вернуть то, что отдала этому «ублюдку» (сам профессор таких слов не говорил, поэтому каждый раз вздрагивал, когда девушка смачно чертыхалась), но на встречу все же пришла. А после того, как этот «кобель» спросил прямым текстом, не подкинула ли она ему ребенка, и на что получив отрицательный ответ, попросил ее освободить место и отправиться восвояси.
День был почти потерян. Выжатый как лимон, Драко возвращался домой и единственное, чего ему хотелось сейчас, так это принять душ напиться, таким нехитрым образом избавиться от того, что навалилось на него за сегодняшний день.
Повернув ключ в замке, Драко еще на пороге почувствовал что-то неладное. В квартире было на удивление тихо, но такого беспорядка Малфой еще не видел никогда в своей жизни. Абсолютно все, что можно было сдвинуть, не прилагая к этому особых усилий, лежало на полу. Посуда и прочие предметы интерьера, как ваза и чаша с фруктами были разбиты. Посреди всего безобразия, на полу среди разбросанных вещей спал малыш, посасывая свой большой палец. Бонни нигде не было.
Появившись, Бонни начал искренне извиняться, оправдывая себя тем, что хозяйка велела явиться в дом и выполнить одну не самую легкую работу. Малыша Бонни брать не решился, поскольку еще тогда обещал юному хозяину, что не скажет, что видел его сына.
Драко было достаточно на сегодняшний день, поэтому он велел эльфу прибраться и присмотреть за малышом, пока он сходит в душ.
К пяти часам в квартиру постучали.
Грегори Гойл влетел в квартиру первым, размахивая дорогим маггловским виски, и не церемонясь, бросив свой пиджак прямо в коридоре, он вбежал в небольшую кухню.
- Малфой! – вскричал следовавший за Гойлом Крэбб. – Мы пришли поздравить тебя, засранца!
Через три часа, казалось, только самый недалекий был трезв. Все начиналось вполне прилично, за обсуждением последних игр «Пушки Педдл» против «Татсхилл Торнадос». После последовало обсуждение «Холихедских Гарпий», целого состава, включая запасных игроков, отдельных частей тела от размера груди до объема бёдер. После официального прочтения полных параметров каждой участниц команды «Холихедских Гарпий», молодые люди осушали свой стакан, закусывали чипсами и наливали по новой, что бы выпить еще раз, после того, как Блейз Забини огласит параметры очередного игрока.
В перерывах между играми, суть которых была ничем иным, кроме как споить все участников вечеринки, кто-то один (а именно проигравший в плюй камни) шел проверять ребенка, менять ему подгузники и время от времени подкармливать.
Пятого июня, в девять часов после полудня Драко Малфой был пьян. И не просто пьян, а выражаясь просторечиями, он был в дрова, в щи, в зюзю. Причиной тому была усталость, постоянная сонливость и наконец, важнейший повод – день рождения. В этот день, Драко Малфою исполнилось двадцать один, совершеннолетие по-маггловски. Полгода назад, готовясь к этому дню, юный Малфой придумал, что этот день станет поистине праздником с большой буквы.
Так же думал и Крэбб. Сидя в углу гостиной, он обиженно смотрел на веселящихся друзей, не понимая, почему его идею с тортом, стриптизершей и приватным танцем для Драко так категорически отверг Забини. В его предположениях, он подумывал о том, что возможно, Забини сам хотел привести стриптизершу с тортом и таким образом устранить конкурента. Но в шесть часов, к началу торжества, никакого торта с девочками не было. Ровно, как и в семь, восемь и девять часов. Винсент хотел было уже развернуться и уйти с этого скучного праздника без танцовщиц, как в дверь постучали.
Крэбб едва ли устоял на ногах и помчался открывать дверь, зная, что кто-то из Монтегю, Урхарта, Нотта, а может и Уоррингтона определено сделает подобный сюрприз. И Винсент не ошибся.
Утро для Драко выдалось самым тяжелым за всю его недолгую двадцати однолетнюю жизнь. Глаза он открыл с превеликим трудом, не говоря уже о том, что бы хоть немного приподнять голову. Вчерашний вечер он вспоминал отрывками, помня лишь самое начало, поход в магазин за новой порцией виски, помнил, как ворковал с кассиршей и попросил ее номер телефона. Из воспоминаний было так же, как он кричал что-то в окно и отчетливо помнил сюрприз, приготовленный Монтегю, в виде полуголых танцовщиц.
Во рту Драко все пересохло. Палочка валялась где-то между диваном и креслом, а сам он, величественно лежал посреди кухонного стола, уткнувшись лицом в холодную пиццу, а рукой в салат из морских гребешков, который с таким остервенением хотел приобрести Нотт, во второй их поход в магазин. Малфой просто не чувствовал своего тела, но головная боль была настолько сильной, что трудно было смотреть на яркий свет, который так безжалостно светил в глаза в приоткрытые окна. Казалось, что он может пролежать на этом столе целую вечность, пока в районе гостиной он не услышал чьи-то оханья. Собравшись всеми силами, он слез со стол и от неожиданности и полностью затекших конечностей, свалился с ног.
- Малфой, ты там жив? – послышалось из гостиной.
Через минуту, показавшуюся вечностью, в гостиную, в прямом смысле этого слова вполз Забини в одних трусах. Все его тело украшали устрашающего вида царапины, синяки и укусы. Помимо всего прочего, он был усыпан блестками и вымазан губной помадой всевозможных оттенков.
- Уф, дружище, это было незабываемо, - проговорил Забини, усевшись рядом на полу.
- Мне бы вспомнить хоть половину из того, что было вчера, - с трудом сказал Драко.
- Как там малыш, интересно? – зевая, спросил Забини.
Малфой, не говоря ни слова, подскочил как ошпаренный и ринулся в комнату, на двери который был прикреплен листочек «Любовное Ложе».
- Ну что? – спросил подошедший Забини, держась за голову.
- Мерлин тебя за ногу! – выругался Драко. – Ребенок пропал!
