Если

Глава 1

Утро истинного Блэка на площади Гриммо, как правило, начиналось в парадной столовой легким завтраком и чаем.
Утро Сириуса Блэка, где бы он ни находился, как правило, начиналось с отчаянной ругани и чашки крепкого черного кофе. Впрочем, он никогда и не стремился стать истинным Блэком.
Сегодняшнее утро не отличалось от многих и Сириус тоже решил не изменять своему обычаю – прежде чем открыть он глаза крепко выругался. Привычка осталась еще с Хогвартса, когда вставать даже отчаянным соням – а Сириус был именно таким – приходилось рано, хочется того или нет.
Открыв-таки глаза, Блэк изо всех сил пытался вспомнить вчерашний вечер. Ощущения были такие, будто бы его хотели утопить в бочке огневиски, но он героически себя спас, выпив всю бочку. Тело отчаянно ломило, мышцы выкручивало и нестерпимо хотелось сдохнуть на радость своей семейке. Больше всего болела почему-то рука, которую словно пропустили через мясорубку. Парень попытался устроиться поудобней на кровати. О-о-ох… Поправочка: не один раз пропустили через мясорубку.
Взгляд прошелся по комнате и остановился на одежде, кое-как сброшенной у кровати в неопрятную кучу. В слабом утреннем свете было заметно, что на рукаве рубашки большой порез и следы крови. Ну, конечно… нападение Пожирателей. Как он мог забыть, что вчера их с Ремусом срочно вызвали в маггловский квартал, где резвился – как они это называли – с магглами целый отряд Пожирателей смерти. Атаку успешно отбили, но (Мерлин!) его определенно успели заметить и узнать! Он же, якобы, Хранитель тайны Лили и Джеймса! Остается надеется, что Пожиратели спишут это его появление за проявление скуки и, если что, начнут охоту за ним. Никто ведь, в самом деле, не подумает, что Питер Хранитель тайны. Нет, такое никому в здравом уму не придет в голову.
Успокоенный этой мыслью Сириус встал с кровати и уныло побрел в ванную. «Побрел», конечно, громко сказано, скорее сделал несколько шагов – его квартирка в Косом переулке, которую он снимал, была довольно маленькой. Умывшись холодной водой и не много придя в себя, парень начал одеваться, попутно раскидывая мешающие вещи в разные стороны.
Сириус прыгал на одной ноге, пытаясь натянуть штаны, кода услышал тихий и вежливый стук в дверь. Здраво рассудив, что те, кого следует опасаться, стучать не будут, Блэк крикнул:
– Одну минуту! – наверное, это хозяйка квартиры, которая живет этажом ниже, решил Сириус. Обычно именно она покупала и приносила еду, он только отдавал деньги и благодарил – готовить не было ни времени, ни сил, ни, уж тем более, желания. Кое-как допрыгав до двери, рискуя по дороге навернуться и свернуть себе шею, парень открыл входную дверь.
– Ну, здравствуй, – посетитель запнулся перед последним словом, – брат.
– Рег? – Сириус удивленно приподнял брови, не предпринимая, впрочем, попыток достать волшебную палочку и обезвредить брата - то, что полагается ему, как члену ордена Феникса, сделать с Пожирателем Смерти.
– Как видишь, это действительно я, – было видно, как мучительно он подбирает слова, – можно войти?
– Проходи, – Сириус распахнул дверь пошире и посторонился, позволяя брату пройти. Он знал, что тот не причинит ему вреда.
Зайдя в небольшую комнату, которая использовалась сразу и как гостиная, и как спальня, Регулус остановился. Пожалуй, если бы ему показали сотню комнат и спросили, в какой из них живет его брат, он бы без промедления назвал эту. Каждая вещь здесь буквально дышала Сириусом: плакаты квиддичных команд, маггловские календари и фотографии, много-много фотографий Сириуса с друзьями – то, чего никогда не было в его, Регулуса, комнате.
В это время его старший брат, закрыв дверь и прислонившись к ней спиной, точно так же изучал своего брата. Он почти не изменился, думал Сириус, за тот год, что мы не виделись. Рег был одет в черную рубашку и черные брюки – наверное, он отправился к брату через маггловский Лондон. Такую одежду сочли бы там вполне уместной, разве что с легким налетом ретро.
Да, совсем не изменился, еще раз быстро осмотрев брата, заключил Сириус.
– Ты хотел поговорить или так, на огонек забежал? – поведение брата было не совсем понятно Сириусу. Зачем тот пришел к нему, почти врагу? Может, опять попросит выйти из Ордена?
– Нет, я не просто так. Мне нужно сказать тебе нечто важное. – Регулюс глубоко вздохнул, как будто слова не хотели выходить из горла, но это было необходимо. Наконец он встряхнул головой как человек принявший важное решение. – Сириус, пожалуйста, постарайся выслушать меня очень внимательно, потому что у меня очень мало времени и я не смогу повторить все это второй раз.
Сириуса удивил встревоженный тон брата, он молча кивнул, предложив начать свой рассказ.
– Хорошо, я тебя внимательно слушаю.
Рег благодарно склонил голову.
– Спасибо, Сириус. Ты уже сейчас многое мне позволил, но я тебя еще об одном прошу – поверь мне, – парень еще раз глубоко вздохнул и резко сказал:
– Я знаю о пророчестве, – бывший гриффиндорец напрягся, а Рег совсем невесело усмехнулся, – да, именно об этом. О том, где говориться, кому предназначено убить Темного Лорда. Хозяин думает, что его предполагаемый «победитель» сын твоего друга, Джеймса, – младший брат поднял грустные глаза, - а еще я знаю, что чета Поттеров скрыта под заклятием Хранителя. И что, как это ни странно, Хранитель – не ты.
Сириус резко вскочил с подлокотника кресла, куда только что сел. Его интересовал один вопрос:
– Откуда ты это знаешь?
– От Лорда, – спокойный, словно бы ничего не значащий, ответ.
– Невозможно, – убежденно сказал Сириус, – об этом знают только пять человек и, уж извини, Волдеморту мы точно ничего не сообщали.
– Я знаю, Сириус, – Рег, против обыкновения, не вздрогнул при имени своего Лорда, – он тоже это не сам узнал.
– Кто же такой умный, по-твоему, ему сказал? – с издевкой спросил Сириус, хотя сам внутренне сжался, предчувствуя ответ. Нет, никогда, он не смог бы…
– Сам Хранитель.
– Ты лжешь. Это не мог быть он. – Сириус глубоко задышал, пытаясь успокоиться и изгнать из головы мысль, что, может, и мог бы…
– Сириус, я своими глазами видел Петтигрю, когда тот был у Лорда. Прости. – Регулус склонил голову, как будто это он был виноват в предательстве даже не его друга.
Имя окончательно убедило Сириуса. Если бы Рег не знал, он бы никогда не назвал имени Питера. Сириус побледнел и осунулся, на мгновение спрятав лицо в ладонях.
Предатель, предатель, стучало в мозгу. Питер предатель…
– Давно? Давно он… – произнести слово «предал» не хватило сил, – перешел на сторону Волдеморта?
– Метку ему выжгли два месяца назад. – Рег не стал вдаваться в подробности, описывая счастье Петтигрю в тот момент.
Сириус застонал. Два месяца! Значит, на крестинах Гарри он, Питер, уже имел на своей коже знак своего хозяина.
– Я… спасибо тебе, Рег. – Рот Блэка-старшего изогнулся в жестокой ухмылке, – думаю, будет справедливо заметить, что сегодня ряды Пожирателей несколько сократятся.
– Я именно так и подумал, – Регулюс внимательно посмотрев на брата, добавил:
– На Хэллоуин. Темный Лорд собирался отправиться к Поттерам на Хэллоуин. Не думаю, что он изменит свои планы, но, мне кажется, лучше перестраховаться.
Сириус все понял и кивнул.
– Я сообщу им немедленно. Спасибо, Рег, я просто не знаю, как тебя благодарить.
Брат покачал головой.
– Я совершил много плохого, даже слишком много. – Регулус тряхнул головой и улыбнулся, словно извинился, – ты всегда был мне примером, Сириус. А потом мне вдруг захотелось чего-то большего… и понеслась, как ты любишь говорить, – два брата улыбнулись, вспомнив былые времена, но младший почти сразу погрустнел, – Однажды я очень ошибся, Сириус, и сейчас просто обязан эту ошибку исправить.
Регулус пристально посмотрел брату в глаза, прощально кивнул и сделал несколько неуверенных шагов к двери. На третьем его остановил голос брата:
– Рег, тебе никогда не хотелось уйти из Пожирателей?
Младший горько, неопределенно хмыкнул:
– От Лорда просто так не уходят, – помолчал и добавил, – и не просто – тоже.
– Подожди, - Сириус кинулся искать хоть какой-нибудь клочок бумаги. Пускай, черт возьми, он только что потерял друга, но брата он им не отдаст!
Нашелся только небольшой листик из простого маггловского ежедневника. Быстро нацарапав на нем несколько строчек, он сверну его и протянул брату.
– Что это? – озадачено спросил его Регулус.
– Записка Дамблдору.
– Что?! Ты шутишь?
– Я абсолютно серьезно, – Сириус нахмурил брови и почти силой вложил листок в руку брата. – Просто передай ее Дамблдору.
– Зачем? – Рег начал догадываться, что написал Сириус, – я не вижу в этом смысла.
– Зато я вижу. Регулус, пожалуйста, не лишай меня еще и брата. Скоро эта несчастная война закончится и я хочу, чтобы ты жил. Поверь мне, ты это заслужил.
– Но я же… – Сириус положил руку ему на плечо.
– Ты только что спас три жизни, Рег. По-моему, это уже о многом говорит. Скорее аппарируй в Хогвартс, найди Дамблдора и расскажи ему то, что ты рассказал мне. Он все поймет.
Рег внимательно всматривался в черты лица старшего брата, словно опасаясь, что тот шутит. Наконец он неуверенно кивнул.
– Хорошо.
Когда за братом закрылась дверь, Сириус бросился одеваться. Спустя несколько минут, по Косому переулку большой черный пес куда-то целенаправленно трусил.
Он не позволит убить семью лучшего друга.



Глава 2

Альбус Дамблдор с улыбкой наблюдал за первокурсниками, идущими вслед за профессором МакГоннагал в Большой Зал. Однако, в этом году набирался довольно интересный курс. Старый директор усмехнулся в белоснежную бороду – с тех пор как он перестал быть деканом самого бесшабашного в школе факультета, он, пожалуй, мог позволить себе немного поиронизировать над не столь удачливыми коллегами.
Распределение 1971 года определенно обещало быть интересным.

На платформе Хогсмида, как и обычно перед началом учебного года, было не протолкнуться. Если старшекурсники еще старались хоть как то соблюдать порядок, следовать указаниям старост и не наступать на малышей, то у первогодок просто не оставалось иного выбора, как только сбиваться в кучки и активным наступлением прокладывать себе дорогу в Хогвартс.
– Это что, полоса препятствий? – хмуро интересовался красивый черноволосый мальчик с аристократичными чертами лица. – Кто выживет, тот и будет учиться в Хогвартсе?
Ему никто не ответил, но упорное сопение, с которым бедующие первокурсники проталкивались сквозь других учеников, было молчаливым согласием.
Впрочем, когда, наконец, группка трясущихся от холода и страха подростков добралась до гордо возвышающейся фигуры лесничего, жаловаться на что-то просто не осталось сил. Все были на удивление молчаливы – каждый втайне (а кто-то и вслух) гадал на какой факультет попадет, какие предметы будут любимыми и в какие сообщество кто будет вступать.
Когда все расселись по лодкам, разговоры немного утихли – дети явно ожидали, что Хогвартс если и не появится из-под воды, то, по крайней мере, соберется из миллиарда светящихся части где-то на высоте десяти метров от поверхности озера. Каждый ожидал чуда.
Хагрид поглядывал на первокурсников. Он еще помнил какие мысли крутились в его голове, когда он также скользил по поверхности озера в лодке. Когда они выплыли из-за поворота, несколько десятков восхищенных вздохов заставили Хагрида удовлетворенно усмехнуться в бороду – он также помнил свой первый вздох при взгляде на Хогвартс.

Когда суровая женщина, назвавшаяся профессором МакГоннагал, повела первокурсников в Зал, стук зубов и дрожь коленей начали одолевать даже самых храбрых.
Минерва остановилась в маленькой комнатке рядом с Большим залом, где традиционно произносила свою речь первогодкам. Пока все подходили и пытались выстроиться косоватым полукругом, чтобы лучше слышать, профессор рассматривала свежее дополнение к школьному обществу и на глаз пыталась определить, кто попадет на ее факультет.
Так. Определенно вот этот, со встрепанными волосами и задорным взглядом – такое чудо, кроме как в Гриффиндоре нигде не приживется. Скорее всего, еще мальчик в аккуратной черной мантии, по поводу которого Дамблдор предупреждал учителей – если уж паренек в свои одиннадцать пережил то, с чем другие не справляются за всю жизнь, то ему дорога только к красно-золотым. Да и не испугаются его у меня, с оттенком гордости подумала МакГоннагал. Пожалуй, еще вот эти две девчонки – одно рыжа-рыжая с задорными зелеными глазами, а вторая темненькая, коротко стриженая – на оставшиеся семь лет будут под ее опекой. Было еще несколько учеников, которые могли бы стать гриффиндорцами, но эти бросались в глаза сразу же.
Наконец шум утих и Минерва смогла начать свою тщательно заученную речь. Пока она говорила, лица некоторых принимали зеленый оттенок, коленки других дрожали с немыслимой скоростью. Профессор осталась довольна тем, что те, кому она «предсказала» место на своем факультете, остались относительно спокойны.
После речи и пристального взгляда – чтоб не расслаблялись! – пришел черед собственно распределения.
Отчаянно трусящие первокурсники неопрятным строем двинулись в Зал, где их, наверное, уже все заждались. Выстроившись перед табуретом с лежащей на нем потрепанной шляпой и – о, ужас! – всей школой, каждый ждал своей очереди на заклание… распределение, то есть.


Джеймс нетерпеливо постукивал носком ботинка по полу. Скорей, скорей бы уже его распределили на Гриффиндор и можно было поесть. Он специально сегодня не ел с самого утра, потому что был наслышан от родителей о пирах в Хогвартсе. В том, что его распределят именно на Гриффиндор, парень не сомневался. Вовсе не потому, что у него училась там вся семья или родители настаивали, вовсе нет. Просто давно-давно, в начале лета, он решил, что поступит именно на Гриффиндор.
– Поттер, Джеймс! – Ну наконец-то! Поттер быстрым шагом подошел к высокому табурету, ловко на него запрыгнул и подождал, пока полы шляпы закроют его глаза. Прямо в ухо раздался голос:
– Прости, Минерва. Гриффиндор! – Джеймс радостно спрыгнул с табурета и с сияющей улыбкой вручил шляпу странной профессор. Гриффиндор, конечно, хорошо, но кто такая Минерва и за что «прости»? Может, у шляпы маразм? Интересно, у шляп бывает маразм?..

Сириус внимательно слушал список фамилий, не желая пропустить свою и одновременно пытаясь держать спину прямо – пусть он и не хотел этого признавать, но гордость Блэка была в нем с рождения. Вот какого-то затюканного Питера отправили на Хаффлпафф. Тихого и опрятного – на Гриффиндор.
– Блэк, Сириус! – наконец прозвучал голос профессора МакГоннагал. Интересно, она хоть иногда улыбается?
Сириус твердым шагом направился к табуретке, повторяя про себя речь Шляпе, которую готовил последние две недели – он намерен был нарушить семейную традицию и попасть в нормальный факультет. Когда глаза закрыла шляпа, мальчика охватило странное ощущение нереальности происходящего, как будто его рассматривали, изнутри рассматривали, чьи-то внимательные глаза.
– Хм, – раздался тихий, задумчивый голос. Сначала Сириус подумал, что сошел с ума, он не слышал как распределяющая Шляпа разговаривала со своими «жертвами», – странно, очень странно. Первый раз вижу Блэка, который не желает попасть на фамильный факультет. Куда же ты хочешь попасть?
А вот об этом он как-то и не думал, главное чтоб не в Слизерин. Сначала парень подумал про Гриффиндор, но потом решил, что ему жалко декана – ему, бедному, еще с этим Поттером возиться. Потом подумал про Рейвенкло, но ботаником стать не хотелось и этот вариант Сириус тоже отверг. Хаффлпафф? Можно, конечно, но его многоуважаемая матушка все-таки не заслуживает скоропостижной смерти от инфаркта… да и какая разница? Главное – не Слизерин, а остальное он переживет.
Шляпа еще несколько секунд то удивленно, то озадаченно хмыкала ему в ухо, а потом крикнула на весь зал:
– Гриффиндор! – Что ж, простите, профессор МакГоннагал, я не желал вам зла. Последнее, что парень услышал от Шляпы, был тихий шепот, – и не думай, Блэк, что я испугалась твоей идеи с серной кислотой!
Сириус проказливо и в то же время чуть виновато улыбнулся, удовлетворенно оглядывая зал. Он, конечно, был уверен в справедливости вердикта Распределяющей Шляпы, но перестраховаться все-таки стоило.


Лили с восторгом осматривала огромный и потрясающий зал, в который ее привели вместе с другими первокурсниками. Все вокруг было пропитано магией: и свечи, висящие в воздухе, и движущиеся витражи, даже люди были волшебными.
Профессор МакГоннагал называла фамилии учеников и они выходили к стулу, на котором лежала Распределяющая Шляпа. Когда эта шляпа впервые выкрикнула свое решение, Лили вздрогнула – у них, оказывается, даже головные уборы говорящие!
Лили не особо заботило на какой факультет она попадет, девочка была уверена, что в этой Школе они все замечательные, но ей очень хотелось учиться вместе с Северусом. Он стоял рядом и, наверное, о чем-то напряженно думал – слишком уж заметно было, как он хмурится. Лили очень захотелось его ободрить, сказать, чтобы он не волновался, а лучше посмотрел налево, там, кажется, промелькнуло настоящее приведение…
– Эванс, Лили!
Девочка, радостно подпрыгивая, подбежала к стулу. Как только ей на голову надели шляпу, она быстро зашептала:
– На Слизерин, уважаемая Шляпа, пожалуйста, можно мне на Слизерин? – трогательный девичий голосок умалял, но шляпа на то и есть бессовестный кусок материи, что бы ехидно поинтересоваться:
– На кой тебе тот Слизерин, крошка? Может лучше сразу в преподавательский состав?
Лили вполне серьезно подумала и ответила:
– Нет, в преподавательский – не хочу. Я с Северусом учиться хочу.
– Какая прелесть, – мрачно констатировала Шляпа, – с Северусом хочет учиться. Я еще никаких Северусов ни на какой Слизерин не распределяла, так что скажи спасибо за, – Шляпа выдержала эффектную паузу, – Гриффиндор!
Вставая со стула и отдавая вредный головной убор профессору МакГоннагал, Лили послала Северусу извиняющуюся улыбку. Жаль, что он так решительно настроен против, теперь уже, ее факультета.

Снейп огорченно вздохнул, когда Лили отправилась к красно-золотому столу. Единственный приличный человек и тот ушел в этот… факультет.
Произносились все новые и новые имена и, наконец, Северус остался один перед стулом.
– Снейп, Северус!
Мальчик глубоко вздохнул и сделал несколько шагов к табурету. Поскольку он стоял на некотором возвышении на мгновение перед тем как ему закрыло полами шляпы лицо Северус увидел весь зал. За гриффиндорским столом как обычно царила полная анархия, каждый делал что-то настолько важное, что не обращал ни малейшего внимания на то, что происходило вокруг. Хаффлпаффский стол с вежливым интересом наблюдал за подходящим к концу распределением. Разговоры рейвенкловцев можно было смело назвать научными дискуссиями. А вот при беглом взгляде на слизеринский стол у парня мелькнула шальная мысль: «На селедку похожи», и, правда мантии с зелеными знаками отличия и кожа аристократической бледности, при полном отсутствии эмоций на лице создавали веселенькую композицию.
Северусу вдруг вспомнилась мороженая селедка, которую мама как-то купила. Он помнил эти скорбные пучеглазые тушки, как ни странно выражение глаз слизиринцев показалось парню странно похожим на стеклянный взгляд несчастной замороженной рыбы. Интересно, если их разморозить, они также вонять будут?
Северус только тогда понял, что вообще-то сидит на стуле перед всей школой, у него на голове пыльная, жутко старая шляпа, а доводы, которыми он хотел убедить отправить его, полукровку, на Слизерин вылетели из головы, когда раздалось раздраженное покашливание в правое ухо:
– Будешь долго думать – не отправлю на Слизерин!
Да и не очень то уже и хочется … А как же мама, она так хотела увидеть видеть сына в Слизерине… И Лили в Гриффиндоре…
– Слушай, парень, решай скорее – тебя вся школа ждет, у домовиков еда стынет, а мне уже давно пора на полку! – в голосе шляпы читалось сильное недовольство.
– Но я только хотел… и вообще это вы должны решать! – «Она тут ленится лишний раз подумать, а мне мучайся!»
– Ну, раз я тогда, тогда иди, милок, в, – ехидное хихиканье, – Гриффиндор!
Северус упрямо поджал губы и подумал, что еще отомстит этому куску старой материи. Гриффиндорский стол приветствовал нового ученика и, волей-неволей, пришлось идти туда. Парень сидевший рядом с единственным свободным местом – тот самый, что в поезде назвал его Нюниусом,– и занявший половину этого места, смотрел на него, подперев рукой подбородок. Единственное, что порадовало Северуса – выражение лица у него тоже было не шибко радостным. Когда Снейп уже собирался довольно невежливо попросить его подвинуться, он подвинулся сам, освобождая место, хотя выражение его лица явно говорило: «Я не ведаю, что творю».
Северус, усмехнувшись, сел на место рядом со своим новым однокурсником – как его там? Поттер? – и взглянул на него другими глазами.
А что? Они определенно найдут общий язык.