День первый Пролог
Солнце постепенно заливало комнату золотистым светом, не давая ни единого шанса побыть еще немного в успокоительной темноте. Постойте. Какое солнце?
Фред медленно приподнялся на локтях с кровати и осмотрелся, не понимая, как оказался в просторном гостиничном номере. Встряхнув головой, чтобы отогнать остатки сна, он попытался вспомнить события прошедших нескольких дней, которые память никак не хотела воскрешать.
Когда туман, холодной пеленой обволакивавший сознание, немного рассеялся, один за другим стали всплывать обрывки воспоминаний, будто вырванные из страшного сна. Нет. Это не могло быть правдой.
Когда Фред спустил ноги с кровати, чтобы встать, его тело пронзила ноющая боль. Едва сдержав стон, он подошел к зеркалу: с правой стороны под грудью красовался большой лилово-желтый кровоподтек, который пересекали четыре глубоких пореза. «Проклятье смерти», – вспомнилась брошенная накануне кем-то из коптов фраза.
– Фред, ты скоро? – Джордж, чуть прихрамывая, вошел в комнату. – Машина уже приехала. Мы-то подождем, пока ты красоту наведешь, а вот самолет вряд ли. Все любуешься на доказательство своей смелости? – кивнул он на багровые полосы, резко выделявшиеся на белой коже брата.
– Скорее на доказательство того, что не всегда прикольные идеи выливаются во что-то хорошее, – Фред натянул рубашку, превозмогая накатившую новой волной боль.
– Главное, что все закончилось, – серьезным тоном ответил Джордж, подойдя ближе. – Это могло случиться с любым, но, раз уж произошло с нами, надо просто отнестись к этому, как к очередному приключению, и жить дальше.
– Ты прав, только таких приключений мне больше не хочется.
– И мне, братишка, и мне…
Ребята переглянулись и вышли из комнаты, навсегда оставив в ней воспоминания о событиях, начавшихся во второй день отдыха в Египте.
Событиях, о которых их семья никому никогда не расскажет.
Событиях, сделавших их сильнее, научивших ценить каждую секунду жизни, потому что она может быть последней, и заставивших возненавидеть власть в любом ее проявлении.
День первый
– Фред, Джордж, сколько раз мне еще придется вытаскивать ваши бомбамухи из чемоданов? – разгневанный голос Молли Уизли был слышен даже на третьем этаже Норы, где близнецы готовились к предстоящему отъезду. – Предупреждаю в последний раз, если увижу еще хоть одну из этих штуковин – можете забыть о поездке!
– Ну что, братишка, покажем мумиям, как надо развлекаться? – с лукавой улыбкой на лице Фред протянул Джорджу подозрительного вида лиловый шар.
– А то! – хохотнул Джордж, трансфигурировав его в зубную щетку, и сунул в рюкзак.
Перекидываясь на ходу шуточками, братья спустились в кухню, где в ожидание отъезда собралось все семейство.
– Откройте рюкзаки, – скомандовала Молли, не обращая внимания на недовольное бурчание Перси о том, что они уже опаздывают.
– Мам, ну зачем? Неужели ты нам не доверяешь? – Джордж посмотрел на нее совершенно невинным, словно у младенца, взглядом.
– Даже и не думайте меня разжалобить, уж я-то вас знаю. Ну-ка, живее! – подперев руками бока, Молли строго посмотрела на сына.
– И эта женщина называет себя нашей матерью… – наигранно вздохнув, произнес Фред, нехотя раскрывая свой рюкзак. Джордж, пряча так и норовившую проскользнуть сквозь печально-страдальческое выражение лица улыбку, последовал его примеру.
Тщательный осмотр содержимого багажа близнецов занял у бдительной Молли не меньше десяти минут. После того, как все подозрительные предметы были изъяты, она, удовлетворенно кивнув, позволила сыновьям сложить оставшиеся вещи обратно. Теперь можно было ехать.
Уизли оживленной толпой высыпали во двор, где их уже ждала машина. В суете, сопровождавшей процесс левитации постоянно сталкивавшихся чемоданов в зачарованный багажник, никто не заметил, как оставшиеся на столе кухни конфискованные Молли предметы приподнялись в воздухе и плавно вылетели в окно. Ловким движением Джордж поймал их и спрятал в карман рюкзака, а затем вслед за Роном сел в машину, которая должна была доставить их в маггловский аэропорт.
Поездка в Египет планировалась Артуром Уизли давно, ведь Билл, который работал там больше года в местном отделении банка Гринготтс, уже несколько раз звал навестить его, но денег на поездку всё не было. Призрачные планы таяли с каждым днем, но буквально пару недель назад произошло любопытное событие – газета «Ежедневный Пророк» объявила конкурс на лучшую статью о магглах и их изобретениях, и Артур решил поучаствовать. Просто так, ради интереса – ведь он давно увлекался этой стороной жизни магглов. В результате, то ли желающих было немного, то ли статья вышла действительно хорошей, но конкурс выиграл именно он. И если даже сам этот факт не мог не радовать, то поездка именно в Египет в качестве приза просто заставила его поверить в чудеса.
Сейчас, когда время вылета неумолимо приближалось, отец семейства заметно нервничал. То и дело оглядываясь на заднее сиденье зачарованного автомобиля, где удобно разместились оставшиеся члены семьи, Артур всех поочередно пересчитывал, пытаясь удостовериться, что никого не забыли дома, проверял билеты, маггловские документы и постоянно смотрел на часы. Билл обещал встретить их по прилету в Каир, поэтому сейчас Артура больше всего волновал сам перелет, нежели новая страна. На самолете ему, впрочем, как и большинству жителей магической Британии, еще не приходилось летать – неизвестность пугала и притягивала одновременно, маня невидимой волосатой лапой.
Дорога до аэропорта Хитроу заняла минут сорок. Когда же тряска по мощеным улицам Лондона наконец прекратилась, совершенно неприспособленные к такому способу передвижения пассажиры смогли спокойно вздохнуть, ступив на забетонированную землю перед входом в огромное уродливое здание, больше напоминавшее бесформенную коробку.
– Пап, ну почему мы не можем просто трансгрессировать или полететь на метлах, а? – Рон нервно сглотнул слюну, пытаясь не показывать страха, накатившего при виде пролетевшего над их головами самолета.
– Малыш Ронни, кажется, испугался?! – имитируя интонацию Рона, подшутил Фред, сразу получив за это подзатыльник от матери.
– Рональд, на метлах лететь до Египта слишком долго, и погода не самая для этого подходящая, а трансгрессировать туда за раз не получится, тем более, что вы с Джинни еще не имеете на это лицензий. Да и потом, это ведь так увлекательно – лететь на самолете! – Артур бодро улыбнулся и опустил руку на плечо сына в попытке его успокоить.
Откуда-то из глубины здания раздался надломленный динамиками голос, сообщавший об окончании регистрации на рейс до Каира, и вся семья бросилась в самое сердце аэропорта в поисках своего терминала. Чемоданы, которые для сохранения конспирации было решено не уменьшать, с грохотом катились через казавшиеся бесконечными переходы, привлекая внимание ожидавших посадки пассажиров к семи рыжим макушкам.
– Кажется это там, – невозмутимо произнес Перси, указываю куда-то направо, где у небольшой стойки стоял высокий загорелый мужчина со странным тюрбаном на голове.
– Чем могу вам помочь? – не отрывая глаз от компьютера, спросил служащий, своим акцентом окончательно подтвердив догадку Артура о том, что перед ними стоит яркий представитель индийской диаспоры.
– Вот наши билеты, – Молли вытащила из большой цветной сумки несколько помятых бумажек и, чуть помедлив, добавила: – Мы летим в Каир.
Мужчина, наконец, поднял черные непроницаемые глаза и взглядом ощупал каждого стоявшего у стойки человека. Ненадолго задержавшись на близнецах, которые пытались с точностью скопировать каждое его движение, контролер внимательно посмотрел паспорта, от которых до сих пор пахло типографской краской, и громко штампанул в них печати.
Несколько раз пройдя досмотр, сдав багаж и, наконец, освободившись от тяжелых сумок, Уизли прошли в зал ожидания.
Два часа до посадки прошли незаметно – послетаможенная зона была забита маленькими лавочками, где торговали буквально всем, что могло поместиться в сумку среднего размера. Магглы называли эти магазинчики «дьюти-фри» и почему-то скупали там буквально все подряд.
Пройдя с карманами, полными купленных конфет, по длинному рукаву в самолет и рассевшись по своим местам, все замерли в ожидании полета.
Когда заревели пропеллеры и самолет двинулся с места, Джинни нервно схватилась за ручку кресла.
– Какая тоска сидеть здесь несколько часов, – печально сказал Фред, пытаясь скрыть свое волнение.
Паника росла где-то внутри, заставляя сердце биться все чаще. Уши заложило, глаза закрылись сами собой и, когда самолет набрал высоту, облегчение снотворным растеклось по
венам, усыпляя и баюкая.
***
Слегка пошатываясь, Артур неверными шагами направился по узкому коридору, проходившему между рядами, как оказалось, совершенно неудобных кресел к трапу самолета, крепко сжав в руке маленькую ладошку перепуганной Джинни. Сказать, что полет прошел неудачно, значило вообще ничего не сказать.
Первые два часа в самолете прошли относительно спокойно – все пассажиры спали ввиду того, что вылет был в четыре утра, вежливые стюардессы заботливо предлагали напитки и теплые пледы и единственным источником беспокойства служил размеренный звук работающих двигателей. Однако примерно тогда, когда должно было взойти солнце, которого почему-то совершенно не было видно из маленьких овальных окошек, самолет начало трясти, а спустя пару минут пилот сообщил о том, что они попали в зону сильной турбулентности. Последнее слово волшебникам совершенно ни о чем не говорило, но звучало неприятно, а потому и опасно. В течение следующего часа самолет то попадал под дождь, нещадно хлеставший металлический корпус, то в зоны спокойствия, которые таили в себе множество воздушных ям, ничем не лучше тех, что попадаются на земле.
Все это время Артур пытался заставить замолчать близнецов, сыпавших совершенно несвойственными для магглов проклятиями, а Молли успокаивала Джинни, меняя попутно бумажные пакеты Рону, который еще в самом начале полета почувствовал себя нехорошо. Невозмутимым оставался только один Перси, хотя и его спокойствие было лишь результатом огромных внутренних усилий. Его волнение выдавали лишь побелевшие костяшки на пальцах, крепко вцепившихся в рукоятки кресел, да ремень безопасности, который Перси проверял каждые три минуты.
Посадка тоже была не из приятных, а для тех, кто летал впервые, и вовсе ужасной.
Пройдя очередной паспортный контроль, где Фред с Джорджем умудрились вконец запутать работника службы приема иностранных граждан, доведя его до того, что пришлось вызывать охрану, дабы подержать близнецов, которые до этого постоянно выпихивали друг друга от стойки, пытаясь выдать себя за другого, семейство, наконец, покинуло зал прилета.
– Мам! Пап! – из толпы встречающих показалось две пары рук, которые активно махали, пытаясь привлечь внимание.
В следующую секунду, пробиваясь через одетых в странные белые мантии смуглых коренных жителей, показались Билл и трансгрессировавший буквально минут двадцать назад из Румынии Чарли.
– Ох, мои родные! – Молли бросилась к сыновьям, роняя на ходу слезы.
– Ну вот, теперь мы уже не самые любимые, – шутливо заворчал Фред, обнимая братьев.
– Да, да, наша maman, как говорят французы, любит по принципу дальности, – подхватил Джордж, весело толкая в бок Джинни, – так что ты, сестренка, самая нелюбимая – больше всех времени проводишь дома.
Весело смеясь, девять рыжеволосых человек двинулись к выходу, где их уже ждал нанятый Биллом потрепанный автобус.
– Как же здесь жарко, – уже в третий раз проныл Перси, пока проржавевший насквозь автобус, трясясь на разбитых дорогах, вез их к городу, находившемуся в получасе езды от аэропорта.
Шкала термометра зашкаливала за сорок градусов по Цельсию, и непривыкшие к такому зною Уизли тихо страдали, не имея возможности вытащить свои палочки при водителе-маггле.
– Осталось совсем немного, потерпите, мы уже почти приехали, – сказал Билл, указывая на видневшееся из окна высотное белое здание. – Прям под ним Гринготтс, а я живу совсем близко.
Чтобы отвлечься от мыслей о жаре, Джинни отвернулась к окну, пытаясь рассмотреть сквозь поднимаемые колесами автобуса клубы пыли местный пейзаж. Пустыня… Выжженная солнцем белая земля. Как же это было непривычно после зеленых лугов, окружавших Нору.
– Это везде так? – спросила она, указывая на пустошь.
– Нет, вся красота там, – махнул куда-то влево Билл, – город стоит на берегу реки Нил, вдоль которой растут и финиковые пальмы и много такого, о чем я даже не слышал, когда приехал сюда. Сейчас только вещи оставим у меня, а потом я устрою вам экскурсию. Тут есть на что посмотреть, – подмигнул он близнецам, которые сразу оживились в предвкушении приключений.
Добравшись до места назначения, Билл расплатился с водителем и сгреб в охапку Рона, которого сильно укачало от такой тряски.
Дождавшись, когда автобус отъедет и они останутся одни, Билл провел всех в маленький внутренний дворик, посреди которого стоял пересохший колодец. Дотронувшись палочкой до подъемника, Билл прошептал заклинание-код, и из темной шахты медленно поднялась платформа.
– Забирайтесь.
– Постой, ты что, живешь, как гоблины, под землей? – состроил гримасу отвращения Перси.
– Здесь не очень развито магическое сообщество, поэтому приходится довольствоваться тем, что есть, либо жить среди магглов и не применять магию.
Платформа опускалась три раза, перевозя каждый раз на дно колодца по три человека. Внизу была размещена потайная дверь, которая через длинные холодные коридоры привела их к небольшому подземному поселку. Все домики были сделаны из глины, свод этой искусственной пещеры освещался каким-то магическим образом, создавая иллюзию солнца, а по «улицам» сновали гоблины, недовольно поглядывая на вновь прибывших.
– А здесь есть другие волшебники? – тихо шепнул Рон, который всегда побаивался гоблинов с их большими носами-крюками и злыми маленькими глазенками.
– Да, но в этой деревне нас только трое – все работники банка, а за городом живут еще человек двадцать, но я их почти не вижу, – ответил Билл, совершенно уверено лавируя между представителями гоблинского народа, и направился к одному из самых больших домов, расположенному на окраине.
– Ты здесь живешь? – присвистнув, спросил Чарли, смотря на трехэтажное белое строение.
– Да, мне повезло. Здесь жил мой предшественник – представитель какой-то знатной семьи, который тут все перестроил под себя. Потом, когда ему надоело работать в банке и он уехал, гоблины отдали мне этот дом, так как внутри все не соответствует их габаритам, – Билл дотронулся палочкой до ручки двери, которая, сразу признав хозяина, медленно отползла внутрь.
– О-хо, – только и протянул Рон, с открытым ртом разглядывая высокий свод и красивую мебель, гармонично расставленную по большому холлу, переходящему в огромную кухню-столовую.
Фред с Джорджем, не особо церемонясь, покидали свои рюкзаки на диваны и побежали вверх по лестнице, чтобы рассмотреть жилище брата получше, а через минуту сверху уже послышалось дружное: «Это будет наша комната!»
Пару часов спустя, когда вещи были разложены, голод утолен, а любопытство поутихло, вся семья начала собираться на осмотр достопримечательностей.
– Я приготовил небольшую программу на ближайшие несколько дней, правда, полностью я свободен только сегодня, а потом мы сможем выбираться вместе во второй половине дня, так как раньше с работы уходить не получится. – Билл выложил перед всеми на стол несколько исписанных листков.
– Итак, сегодня, – он ткнул пальцем на верхний листок с пометкой «День 1», – в связи с тем, что из еды дома мало что есть, предлагаю отправиться на большой Каирский рынок – совместим приятное с полезным.
– Фу-у, а нет ли чего поинтереснее шатания между вонючими рядами, – Рон с отвращением глянул на листок, зажав при этом себе нос руками.
– Поверь мне, местный базар – явление необычное, уверен, что тебе понравится, – подмигнул ему Билл, ободряюще похлопав по плечу.
Молли с Джинни радовались больше всех, а мужчинам пришлось смириться с жестокой реальностью – без еды грядущие дни вряд ли принесли бы настоящее удовольствие.
Выбравшись из подземного городка тем же путем, каким и попали в него – через колодец, – вся семейка направилась к самому центру города. Пожалуй, это было несколько необычно, но в странах этой части мира именно базар определял центр города, а от него уже велась вся прочая постройка.
– Ой, смотрите, что это там? – восторженно взвизгнула Джинни, показывая на большую статую, похожую на залепленную в гипс фигуру человека со странным головным убором и забавной бородкой-косичкой.
– Это одна из статуй фараона Рамзеса третьего. Не поверишь, сестренка, но здесь весь город буквально напичкан такими доказательствами существования древней цивилизации, а то, что будет у нас в завтрашней программе, вообще выходит за рамки воображения.
Довольный своей интригующей речью Билл опять возглавил шествие, не обращая внимания на посыпавшиеся на него вопросы.
Когда, завернув за поворот, они вышли на большую, заставленную разноцветными лотками и палатками площадь, Молли тихо ойкнула – такого большого рынка ей еще не приходилось видеть. Пестрая толпа с тихим гулом, перекрываемым временами чьими-то зазывающими криками, плавно текла между рядами, постепенно опустошая содержимое прилавков.
– Здесь что, не учат элементарным законам этикета? – Перси недоуменно оглянулся на парнишку лет двенадцати, который только что пробежал мимо него, слегка при этом толкнув.
– Мерлин! Стойте здесь и берегите карманы! – Билл бросился бежать за пацаненком, который на ходу рассматривал странное содержимое мешочка, что он вытащил из кармана рыжего зеваки.
– А ну-ка, отдай обратно, – послышался за спиной низкий, немного грубоватый голос, и мальчишка, даже не оглядываясь, резко завернул за поворот, прибавив скорости.
Спасительная стена уже мелькала впереди, как вдруг стопы оторвались от земли и он повис, беспомощно болтаясь в воздухе. Сильная рука схватила мальчика за шкирку и, будто сняв с крючка, опустила на землю, забирая из сжатого кулачка кожаный мешочек.
– Не делай так больше, – высокий парень с длинными собранными в хвост волосами и странной сережкой, похожей на клык огромного волка, пару секунд с укором смотрел в испуганные черные глаза мальчонки, а потом развернулся и спокойно зашагал в обратном направлении, оставив воришку в полной растерянности.
– Держи, – Билл кинул Перси мешочек, – и будь внимательней: тут полно таких негодников, которые подлавливают незадачливых туристов. А где мама?
– Ты же знаешь Молли, – выглянул из-под ближайшего навеса Артур, держа в руках амулет, похожий на большого каменного жука, – уже пустилась в великий закуп. Я предпочел дать им с Джинни свободу, иначе они просто свели бы меня с ума своими восторженными писками, – добавил он с немного виноватым видом.
– Фред! Джордж! Не смейте! – все это время наблюдавший, как почти голый худой седовласый старец в огромном тюрбане зачаровывает звуками из флейты большую черную кобру, Чарли бросился в самую гущу толпы – там близнецы пытались незаметно заколдовать продававшихся в лавке скорпионов. – Вы что?
– Чарли, ну не будь занудой! Мы всего лишь хотели устроить небольшие бои и посмотреть, какой выиграет, – хитро улыбнулся Фред, когда один из скорпионов, сидевших в большом стеклянном аквариуме, вдруг раздулся, вызвав вскрик ужаса у хозяина лавки.
– Редуцио! – тихо шепнул Чарли, незаметно для прохожих направив палочку на скорпиона, который тут же сдулся обратно.
– Слушайте, здесь люди верят в магию, немного не такую как у нас, но все же… А еще они верят в темных колдунов и десять египетских казней и, если кто-нибудь заметит ваши выходки, то, скорее всего, вас будет ждать участь Имхотепа, – уже присоединился к разговору Билл, оставив отца любоваться сувенирами.
– Кто такой Эм… Им… Имхопеп? – откусывая огромный кусок только что купленной басбусы, спросил Рон.
– Неужели это мои братья, – закатив глаза, вздохнул Билл. – Неважно. Главное то, как его казнили, обвинив в темном колдовстве, – живым закрыли в саркофаге, который затем наполнили скарабеями – священными жуками, олицетворяющими Хепри – бога восходящего солнца. Проблема была лишь в том, что голодные жуки сантиметр за сантиметром поедали живую плоть, откладывая в останках яйца. Это была долгая и мучительная смерть.
– Кру-у-уто, – спустя несколько мгновений тишины выдохнул Джордж, – надо подсказать идейку Филчу, а то он уже утомил своими рассказами о былых временах, когда учеников приковывали кандалами и держали сутки в подвале!
– Не, ну ты что, он не будет нас слушать! Поэтому лучше показать на примере, – хохотнул Фред, изображая недовольный оскал Филча.
– Ну все, хватит паясничать, лучше помогите нам, – Молли с Джинни вынырнули из-за лотка с бананами, еле таща за собой тяжелые пакеты с провизией.
– Шесть часов, нам лучше вернуться домой, а то здесь по ночам бывает очень холодно, – Билл взял сумки у матери и, распределив их между братьями, направился к большой кованой арке, где кончалась граница торговой территории.
День второй.— Подъем, сони! Вы так все на свете проспите, — Чарли зашел в просторную комнату, вчера еще блестевшую чистотой, а сегодня уже заваленную раскиданными повсюду вещами близнецов.
Вместо ответа в юношу полетела подушка, которая, долетев до лица жертвы, вдруг превратилась в зеленую жижу и сейчас неприятно расползалась по волосам и одежде.
— Ах вы, мелкие негодники, — Чарли вытащил палочку, спрятанную в специальном чехле на запястье и запустил заклинанием в кровать, на которой, имитируя человеческое тело, под покрывалом ворохом лежало разное тряпье.
Железные ножки кровати оторвались от пола, приоткрывая две пары ног прятавшихся за ней братьев.
— Левикорпус! Дантисимус! Таранталлегра! — дважды выкрикнул Чарли, и лучи заклятий один за другим озарили комнату, а в следующую секунду даже не успевшие среагировать Фред с Джорджем болтались в воздухе, активно дрыгая ногами в бешеном танце, и с заметно выросшими зубами, из-за которых они не могли толком даже кричать.
Насмеявшись вволю, Чарли опустил их на землю и снял заклинание танца, не обращая внимания на активные мычания братьев, пытавшихся сказать, что огромные клыки, торчавшие у них из ртов, тоже не помешало бы убрать.
— Что? Что? Хватит придуриваться, я не понимаю ни слова, — Чарли еле сдерживал улыбку, так и норовившую расползтись по лицу. — Уже полдень, Билл скоро вернется, так что позавтракайте, а потом нас ждет продолжение экскурсии.
Завтрак, плавно перешедший в обед, прошел как обычно, и когда все, наконец, наелись и были готовы, Билл развернул на столе карту Каира.
— Сюда, — ткнул он пальцем куда-то в верхний правый угол измятого листа. — Сегодня мы отправимся в коптский Каир, то есть в самую древнюю часть города, где когда-то находился Вавилон — величайший город-крепость на востоке. В этой части, — Билл очертил на карте невидимый круг, — живут только потомки древних египтян, называемые коптами, и я слышал, что они охраняют какой-то древний артефакт, а потому к приезжим относятся с подозрением, так что вы двое, — он строго посмотрел на близнецов, — видите себя тихо и без шуточек, ясно?
Ребята переглянулись и дружно кивнули, после чего раздался вздох облегчения Молли, и все поднялись, с грохотом отодвигая тяжелые деревянные стулья.
Путь до границы старого Каира занял на стареньком общественном автобусе, в котором не было даже дверей, порядка часа. Когда автобус остановился у высокой разрушенной башни, и кондуктор объявил конечную остановку, вся семья, задыхаясь от жары и витавшего в тесном пространстве запаха пота, вывалилась на улицу, жадно глотая знойный воздух.
— Пожалуй, я готов согласиться с Тем-кого-нельзя-называть — магглы отвратительны! — Перси окинул сновавших вокруг них людей брезгливым взглядом.
— Перси, никогда не говори так! — Артур строго посмотрел на сына, который едва пожал плечами, не реагируя на высказывание отца, — То, что делал он, было ужасно, и этому нет оправдания.
— Да я знаю, отец, прости, просто они пахнут хуже троллей!
— Сразу видно, что ты ни разу не играл в квиддич, — Чарли легко подтолкнул брата сзади, — поверь, в конце игры загонщики пахнут ничуть не… — юноша замер, так и не закончив фразу, — Кто это?
Все повернулись в сторону, куда был устремлен взгляд Чарли.
— Это они и есть — копты, — прошептал Билл. — Не смотрите им прямо в глаза — здесь это считается вызовом, а нам неприятности совсем не нужны, тем более, что они из сословия воинов — видите, кисти рук покрыты татуировками? Это доказательство боевого мастерства — чем больше татуировок, тем сильнее воин.
— В этих черных одеждах они похожи на Пожирателей смерти, — дрогнувшим голосом сказал Рон, зайдя за широкую спину Билла.
— Да, только Пожиратели были на темной стороне, а копты являются хранителями традиций и древних тайн.
— Тогда зачем им воины?
— Для охраны того самого артефакта, о котором я вам говорил.
— Это становится интересным, — протянул Фред, — и что же за артефакт такой?
— Думаю, будет лучше, если я расскажу об этом в другом месте, — улыбнулся Билл, отводя всех на обочину и давая пройти группе из двенадцати высоких мужчин, чьи лица ниже глаз закрывали черные шарфы, закрепленные на традиционных для этих мест тюрбанах.
Молча переходя с одной маленькой улочки на другую, каждый шел, отдавшись эмоциям — место было действительно необычным и очень древним. Это чувствовалось в побелевших от многих лет на солнце камнях, из которых были построены двух-трех этажные покосившиеся домики, в огромных пальмах, не встречавшихся в современной части Каира, и даже в людях, изредка скользивших мимо и бросавших на них подозрительные взгляды. Казалось, здесь царил совершенно другой мир, где жила магия, но не такая, как у волшебников, а магия знаний и загадок древнего мира.
Пройдя пару кварталов, они оказались перед большим зданием песочного цвета с затейливой архитектурой.
— Церковь Абу-Сарга — святое место, в которое допускаются только избранные копты.
— Тогда зачем мы пришли? — удивилась Джинни.
— Мы шли не в церковь, а вон туда, — Билл указал на маленький желтый дом, стоявший в стороне, — там живет одна очень старая маггла, которая может рассказать о тайнах этого места.
Пройдя еще двести метров, они окунулись в темную прохладу глинобитного домика. Двери не наблюдалось, из-за того, как объяснил Билл, что эта женщина считается оракулом и пользуется огромным уважением у коптов, а у прочих жителей и вовсе вызывает страх, имея репутацию ведьмы, а потому и бояться ей нечего. Внутри чувствовался легкий аромат дурмана, от чего мышцы сразу расслабились, и появилось какое-то сонливое ощущение.
Билл направил палочку на всех членов своей семьи и тихо шепнул «Сиентиа».
— Кто там? — вдруг послышалось из дальней комнаты, откуда лился приглушенный свет, зловеще отдавая красным.
— Она говорит по-английски? — ошарашено протянул Рон.
— Рональд, я до сих пор поражаюсь, как ты не убился во время приключений с Гарри! — шикнула Джинни, — Это из-за заклинания, которое наложил на нас Билл — мы какое-то время будем понимать на их языке.
— О-о-о, — только и протянул Рон, обиженно шмыгая носом.
— Простите, мы туристы, — заговорил Билл, отодвигая шторку из нанизанных на нить бамбуковых палочек.
— Проходите, проходите, — проскрипел старческий голос, — полагаю, вы хотите послушать несколько историй?
— Да, мэм, — послышался звук опускающихся на дно медной чаши монет, — мы будем вам очень за это благодарны.
Рон вздрогнул, зайдя в комнату, посреди которой в окружении цветных подушек сидела древняя старуха, чье лицо было испещрено морщинами, а выцветшие глаза невидяще смотрели на пришедших.
На небольшом столе, придвинутом к одной из стен, стояла большая лампа с красным абажуром, полки расположившегося рядом шкафа были наполнены склянками с непонятными субстанциями и сушеными растениями.
— Это египетская версия Снейпа, — угадав мысли братишки, шепнул ему на ухо Джордж.
— Располагайтесь, мои хорошие. Старая Мескэнет поведает вам одну увлекательную историю, которая из поколения в поколение передавалась в моей семье от матери к дочери, и которую я теперь поведаю вам, так как вас, — слепая женщина указала пальцем на севших подальше близнецов, — ждет впереди множество испытаний.
Все затаили дыхание и приготовились слушать.
Старуха начала свой неторопливый рассказ.
— Когда на этом самом месте, где вы сейчас сидите, были лишь песчаные барханы, а Луна по ночам, казалось, светила так близко, что хотелось дотронуться рукой, люди в этих краях верили в силу бога, имя которому было Ра-Атум, из чьих пролитых слез и появилось на земле все живое. Когда у Ра родился сын Шу, а затем и внук Геб, им были дарованы великие силы. Люди не понимали всей власти богов, полагая, что им будет прощено все, пока однажды Геб не наслал на Египет великое землетрясение, забравшее тысячи жизней. Боясь его гнева, люди возвели древний храм, куда Геб привел свою невесту Нут — красивейшую из всех смертных, ставшую затем богиней неба. У них родилось два сына Осирис, Сет и дочь Нефтида. Осирис, будучи старшим сыном, был наделен безграничной властью, а Сет стал повелителем пустынь и покровителем чужеземцев. Сет завидовал власти Осириса и однажды коварно убил ничего не подозревавшего брата. Он не знал, что Исида, супруга Осириса, найдя тело мужа, призвала все дарованные ей силы богини плодородия, чтобы зачать долгожданного ребенка. Бог Сет, придя к власти, начал сеять смуту среди людей, заставляя уничтожать друг друга. Сторонников Сета становилось все больше, а те, кто еще помнил Осириса, один за другим уходили в подземное царство Анубиса, будучи убитыми. Младшие боги не смели вставать на пути Сета, пока однажды не появился Гор — сын Осириса, рожденный и воспитанный Исидой в забытых землях болотистой дельты Нила. Гор, унаследовавший от отца свою силу, пытался договориться с дядей, но все его усилия были тщетны — Сет не собирался отдавать ему власть. Тогда началась великая битва между демонами Сета и поддержавших Гора младших богов. В решающей битве Сет вырвал одно око Гора, обладавшего чудесной силой, но раненный Гор собрал все силы и отнял божественным мечом одну ногу Сета. Гор не желал становиться убийцей, уподобившись дяде, а потому наложил на него Сандалию Осириса, погружая в вечный сон, и захоронил посреди бескрайней пустыни, рассказав лишь самым преданным из людей об этом месте и приказав вечно сторожить его. Вернуть око в глазницу было уже невозможно, но оно еще обладало силой. Гор оживил с его помощью отца, но так и остался на всю жизнь слепым на один глаз. Согласно приданиям, намного позднее, после того, как византийцы захватили Вавилон, на месте великой битвы была построена церковь Абу-Сарга.
— Постойте, но разве церковь не является ммм… как это говорят… христианской! — вспомнил Билл.
— Это правда, она была построена, как христианская, чтобы обезопасить ее от нападений, но, как вы могли заметить, туда допускаются только копты — потомки преданных слуг Гора и Осириса, — старуха улыбнулась, сверкнув ровным рядом белоснежных зубов.
— Это была очень увлекательная история, спасибо, — Билл поднялся на ноги и за ним последовали остальные.
— Запомните, что я вам рассказала, хорошенько запомните, — прошелестела Мескэнет, вдруг с ловкостью гепарда вскочив со своего места и схватив шедших последними близнецов за руки, — и избавьтесь от этой крысы, добра от нее не будет.
— Да, спасибо… конечно, запомним, — пытаясь подавить дрожь в теле, возникшую при обжигающем прикосновении холодных рук старухи, пролепетал Фред.
— Непременно, — подтвердил Джордж и с облегчением вздохнул, когда крючковатые пальцы отпустили саднившие от боли запястья.
Быстрым шагом выходя из комнаты, пропитанной запахами благовоний и еще чего-то приторно сладкого, Фред краем глаза заметил на стене картину, изображавшую Абу-Сарга и зависший над ней огромный соколиный глаз.
— Странно, — сказал Билл, когда все оказались на улице.
— Что именно? — повернулась к нему немного побледневшая Молли, которой старуха совсем не понравилась, вызвав откуда-то изнутри чувство страха.
— Я был у нее, когда только сюда приехал, и она рассказывала совсем о другом, — задумавшись, ответил Билл.
— О чем же?
— Да так, немного про город в целом, про пирамиды, обычаи, национальные блюда. Меня и привели то к ней просто, чтобы узнать о местной культуре чуть больше, сказали, что она именно на этом и специализируется, а тут вдруг такой рассказ…
— Старушке надоело говорить одно и то же, вот и решила разнообразить немного, — сухо сказал Перси, уже шагая от странного места.
— Интересно, а чем ей не понравилась Короста? — вдруг вспомнил Фред.
— В смысле? — непонимающе уставился на него Рон, плотно прижав к себе вырывающуюся из рук крысу, которая за время рассказа умудрилась покусать его пару раз и жалобно попискивала.
— Ну, она сказала, чтобы ты от нее избавился.
— Я, конечно, подозревал, что у старухи с головой ни все в порядке, но чтобы настолько, — покрутил Рон пальцем у виска.
— Ладно, мальчики, может, ей просто не нравятся крысы. Хватит говорить о ней, хорошо? Поехали домой? — Молли быстрым шагом направилась в направлении, откуда они час назад пришли.
Фред с Джорджем, пытаясь обогнать остальных, чтобы занять в автобусе места поудобнее, бегом бросились по улице, навлекая на себя недовольные взгляды неспешно идущих прохожих.
Завернув на скорости за угол, Фред наткнулся на какую-то преграду и полетел на землю. Потирая ушибленное место, он поднял голову и увидел перед собой одного из тех людей, что Билл называл коптами-воинами.
— Эй, надо же думать куда идешь, ты, мумия недосушенная, — Фред запнулся, поняв по яростному взгляду человека в черных одеждах, что действие чар понимания еще не рассеялось. — Упс.
— Эй, братишка, — послышался из-за угла голос почти догнавшего его Джорджа, — ух ты, все-таки влип, да? — Джордж уже стоял рядом с Фредом, осторожно наблюдая за коптом, чьи руки были практически черными от покрывавших их татуировок.
— Чужаки, — голос мужчины был тихим, но от того не менее пугающим. — Как вы смеете осквернять нашу святыню своими криками, — он глазами указал на возвышающуюся за их спинами Абу-Саргу. — Тем, кто нас уважает, путь сюда всегда открыт, но такие как вы достойны только одного, — мужчина выхватил из складок одеяния длинный кривой нож, — я отрежу ваши поганые языки.
Близнецы попятились назад, нащупывая в карманах палочки, готовые в любой момент отразить нападение.
Копт сделал молниеносное движение, крепко схватив за шею Джорджа, но прежде чем блокирующее заклятье успело вырваться из палочки, раздался уже знакомый скрежещущий голос.
— Анпу, опусти его.
— Мескэнет, они оскверняют нашу землю, мне надоело терпеть это.
— Я знаю, но посмотри на них. Близнецы. Рыжие. И я чувствую в них странную силу.
— Ты думаешь… — мужчина перевел удивленный взгляд на застывших юношей.
— Я уверена. Отпусти их, и пусть идут своей дорогой. Скоро твоя миссия закончится и мы все, наконец, отправимся на покой.
Железная хватка ослабла, и Джордж осел на землю.
— Удачи, да защитит вас Осирис, — мужчина отвернулся и медленно скрылся на соседней улице.
— Фред, Джордж! А ну-ка вернитесь! — голос Молли вывел близнецов из оцепенения.
— А где старуха? — оглянулся Фред на то место, где минуту назад стояла Мескэнет, но там уже никого не было.
— Странное место…
— Да, все это очень и очень странно.
День третий.Огромный соколиный глаз завис в звездном небе, маня и отталкивая одновременно, прожигая взглядом, не давая дышать. Янтарный зрачок чем-то напоминал солнце, но где-то на самом его дне металась темная тень, издававшая пугающие звуки. Вдруг око треснуло и, словно тончайшее стекло, разлетелось на тысячи осколков. Темная тень из его недр черной жижей стекла на землю, обретая форму гигантского человека с головой кабана и ушами шакала, глаза которого светились красным пламенем. Сумрак ночи разрезала серебряная вспышка — полная луна отразилась от кривого меча, зажатого в покрытой татуировками руке, выхватив из темноты распростертые на земле окровавленные тела.
Фред проснулся в холодном поту и, резко поднявшись, подошел к открытому настежь окну. В подземном городке стояла абсолютная тишина, нарушаемая лишь звуками тяжелого дыхания юноши.
— Ты чего не спишь?
— Сейчас, уже иду. Извини, что разбудил.
— Да ничего, мне тут сон странный снился, даже хорошо, что недосмотрел, — потянувшись в кровати, Джордж отвернулся лицом к стенке.
— Случайно не про неудавшийся эксперимент по транфигурации человека в свинью? — Фред внимательно смотрел на брата, пытаясь унять колотящееся в бешеном ритме сердце.
— Нет… Так вот почему ты проснулся… Мне снилась та слепая старуха — она вела меня по каким-то подземным туннелям, постоянно повторяя какую-то абракадабру про око, пророчество и поверженного.
— Я так и знал, что ты к ней остался неравнодушен! — постарался развеять напряжение Фред и, весело гоготнув, залез под одеяло, гоня прочь из головы все мысли.
— Уж кто бы говорил, это не я пялился на ее морщинистую грудь весь вечер! — подхватил игру Джордж.
— Да разве я виноват, что у нее там родинка была размером с мой кулак, да еще и в форме жука?
— Не пытайся заболтать меня, я видел, как ты облизывался, смотря на эти шикарные формы!
— Я был голоден, и вообще спи, если не хочешь, чтобы я рассказал маме, как вы на моем дне рождения с Анджелиной обжимались.
— Позволь напомнить, что это был и мой день рождения, и, думаю, мама даже будет рада, что хоть одного из нас тянет на девушек, а не на разваливающихся на части старушек.
— Ах, ты! — Фред подскочил к брату и, зажав его голову подмышкой, повалил в шуточной борьбе на дощатый пол.
* * *
— Артур Уизли? — писклявый голосок, прозвучавший неожиданно громко в окружавшей толпе, заставил мужчину подскочить от неожиданности.
— Да, — он повернулся, но перед ним никого не было.
— Кхм, я здесь, — раздалось откуда-то снизу.
Артур опустил глаза и увидел маленького грузного волшебника, нервно теребившего в руке фетровую маггловскую шляпу. То, что стоявший перед ним человек был магом, Артур не сомневался — широкие ярко-зеленые шаровары, лиловая курточка и смешно топорщившаяся бородка, заплетенная косичкой, выдавали своего носителя целиком.
— Добрый день, позвольте представиться, специальный корреспондент «Ежедневного Пророка» Мондрогус Клирвотэр, — человечек слегка поклонился, — меня прислали сделать несколько снимков победителя конкурса на месте отдыха. Не могли бы вы, вместе с семьей встать на фоне пирамид? — несмотря на невнушительный вид, корреспондент просто излучал уверенность.
— Да, конечно, — Артур немного растерялся от такого напора, но послушно встал на указанное место, подозвав Молли и детей.
— Отлично, отлично… — Мондрогус навел объектив, дал пару указаний и, отогнав грозными криками проходящих мимо туристов, нажал кнопку спуска. Затворка волшебной камеры поднялась, раздался щелчок, а через минуту корреспондент, оглядевшись по сторонам и что-то недовольно буркнув, трансгрессировал.
— Ну, надеюсь, на сегодня это было последнее отклонение от плана, — Билл посмотрел на часы, — иначе такими темпами мы не успеем даже на последнюю экскурсию по пирамиде Хеопса.
Было уже три часа, и день клонился к закату, а они только-только добрались до пирамид, к которым должны были попасть еще два часа назад.
Первая задержка случилась еще дома — Молли настояла на том, что необходимо взять побольше провизии, раз уж они собираются остаться в пустыне на ночь, и всем пришлось ждать, пока не будет приготовлено и запаковано столько еды, что хватило бы и для маленькой армии. Когда все было готово, и они, наконец, добрались до места, где начиналось так называемое плато Гиза, распростершееся от берегов Нила на много километров вглубь пустыни, к Биллу прилетел патронус, сообщив о срочной необходимости проверить степень безопасности одного из сейфов в банке. Пообещав вернуться в ближайший час, Билл трансгрессировал, оставив семью дожидаться в небольшом оазисе, казавшимся уголком рая в этой бескрайней пустоши. Тень, падавшая от высоких пальм, приятно холодила, звук журчащей речки успокаивал, а видневшиеся неподалеку древние гигантские пирамиды интриговали.
За то время, что им пришлось провести в ожидание Билла, Чарли сто раз пожалел о том, что не забрал у близнецов палочки, у отца очки, а у матери с Джинни деньги.
Первым не выдержал Перси, заявив, что они нерационально тратят время, отсиживаясь в прохладе, когда вполне можно было бы осмотреть ближайшие окрестности. Разговор подхватил Рон, настаивая на том, что обед был не очень-то сытным, и не помешало бы подкрепиться еще раз. Пока Чарли объяснял Рону, что тот путает жажду с голодом, Джинни остановила проезжавшего мимо торговца со всякой всячиной на тачке. Спустя пару минут Артур уже углубился в рассматривание маггловских приспособлений от жары, называемые смуглым пареньком в цветных одеждах мини-вентиляторами, которые крепились на шляпы, а Молли и Джинни активно примеряли длинные национальные робы.
Уговорив Артура купить всем такую легкую и удобную одежду, Молли, заставившая всех пройти мучительный процесс примерки, обнаружила, что Фред с Джорджем куда-то пропали. Их поиски заняли следующие полчаса, закончившись возгласом ужаса Чарли — он заметил подозрительное движение на каменной голове возвышавшейся посреди пустыни статуи огромного сфинкса, похожего на помесь человека с гиппогрифом. Магглы были просто не способны на такое чудовищное неуважение к наследию египетской культуры, а потому сомнений по поводу личности вандалов не оставалось.
Наспех наложив конфундус на сновавших вокруг магглов, Чарли с отцом бросились спасать каменное изваяние.
— Фред, Джордж, немедленно слезайте оттуда! — Чарли был готов самолично подвергнуть братьев казни Имхотепа.
— Да что вы так переполошились, мы всего лишь хотели посмотреть на пейзаж… — Фред, обиженно надувшись, сел и скатился по покатому боку статуи.
— Посмотреть пейзаж? А по дороге разрушить то, что стояло до вас десятки столетий, не хотели? — в ярости сказал Чарли, пальцем указав куда-то вверх.
Спустившийся вслед за братом Джордж посмотрел в указанном направлении и понял, что на лице сфинкса явно чего-то недостает.
— Эээ… вообще-то оно так было уже до нас, — пожал он плечами.
— Джордж, врать нехорошо, ты же знаешь, — попытался вмешаться в разговор Артур, но Чарли его перебил:
— Носы просто так ни у кого не отваливаются!
— Ну-у-у, — протянул Фред, — у Того-Кого-Нельзя-Называть отвалился же, а мы там точно были ни при чем.
— Молчите! Оба! — голос Чарли сорвался на крик. — Сейчас же возвращайтесь к маме с Джинни, пока опять ничего не натворили. Пап, проследи, пожалуйста, а я пока тут приберусь.
Проводив разъяренным взглядом удаляющихся братьев и отца, Чарли освежил чары, сбивающие с толку туристов, и, направив палочку на сфинкса, тихо шепнул: «Репаро». Песок вперемешку с небольшими фрагментами камней, поземкой перенесся к передним лапам сфинкса и, поднявшись в воздух, начал уплотняться, формируясь в гигантский нос. Когда дело было закончено, Чарли удовлетворенно осмотрел результат своего труда и, сняв заклятье с окружающих, вернулся к оазису, даже не обратив внимания на удивленные крики туристов и местных гидов, послышавшиеся за его спиной.
К тому времени, когда вернулся Билл, все, кроме наотрез отказавшегося Перси, уже переоделись в легкие египетские одежды, и именно в этом виде их и нашел корреспондент «Ежедневного Пророка».
* * *
— Пирамида Хеопса, — начал свой рассказ гид, возглавлявший группу туристов, среди которых были и Уизли, — является самой большой в мире и была построена из более чем двух миллионов каменных блоков невероятно больших размеров. До сих пор остается загадкой, каким образом люди, не имевшие в те времена никакой серьезной техники, доставляли сюда, а затем и поднимали такие тяжести.
Группа, состоявшая из пятнадцати человек, в немом удивлении двигалась по узким темным проходам внутри пирамиды, освещаемым лишь небольшими лампочками, свисавшими с длинного шнура через каждые пять метров. Внутри было прохладно и стоял запах сырости, пробираясь под одежду и вселяя непонятный страх. Было в этом месте что-то загадочное и опасное, что-то, от чего Короста постоянно норовила убежать, больно царапая и кусая Рона.
— Когда-то стены пирамиды были украшены яркими рисунками, которые сохранились лишь в некоторых местах вот такими небольшими фрагментами, — гид осветил ручным фонариком небольшую фреску, изображавшую человека с головой шакала, державшего в руках два странных жезла. — Эта пирамида также отличается от всех остальных тем, что только здесь все проходы расположены не горизонтально, а под наклоном, и связаны длинными туннелями с еще тремя небольшими пирамидами, где были захоронены мумии жен фараона Хеопса. Интересным является тот факт, что в этой пирамиде был найден лишь саркофаг, но ни украшений, зачастую сопровождавших фараона в его последний путь, ни самой мумии так и не было найдено.
— Получается, ее разграбили? — спросил кто-то из туристов.
— Возможно, однако доказательств взлома так и не было найдено, да и существуют сомнения в том, что здесь был захоронен именно Хеопс.
— Почему же?
— Саркофаг, расположенный в главной усыпальнице, куда мы сейчас направляемся, намного превышает размеры обычной мумии и выполнен из считавшегося в те времена святым сандалового дерева. Вся поверхность саркофага испещрена непонятными символами, расшифровать которые до сих пор не получилось, при этом нет ни одного изображения фараона, что уже странно.
— Если не для фараона, тогда для кого могло предназначаться это место? — все не унимался любопытный.
— Тут гипотезы ученых расходятся, поэтому однозначного ответа я дать не могу, — гид прижался к стенке и рукой пригласил группу войти в небольшую комнату.
— Уау, — не выдержал Джордж, увидев невероятных размеров саркофаг, — Перси, ты ведь у нас всезнайка, подскажи-ка, что там написано, кажется, это руны? — шепнул он так, чтобы никто из магглов не услышал.
— Точно… Не могу разобрать с такого расстояния, — Перси подошел ближе, вызвав предостерегающий оклик гида, а затем вернулся к семье, с довольно ошарашенным видом, — Действительно руны, правда не все смог разобрать, некоторые вообще в первый раз вижу, но, насколько я понял, там говорится о том, что какой-то поверженный был перенесен туда, где вечный страж его хранит.
— У этих древних египтян явно были проблемы с изъяснением, — не сдержался Джордж.
— Точно, ерунда какая-то, — отмахнулся Фред и замер на месте, увидев перед собой частично выцветшую фреску.
Напротив саркофага на стене были изображены два светлокожих человека с красными волосами, державшими в руках огромное око, а за их спинами стоял целый отряд египтян с черными кистями рук.
— А это что за картинка, — громче, чем того хотел, спросил у гида Фред.
— Тут сложно что-то расшифровать, так как часть картины канула в лету, но древние обычно отражали на стенах усыпальниц фараонов наиболее важные моменты их земной и загробной жизней, поэтому можно предположить, что здесь описывалось подношение фараону подарка от иноземцев, что случалось довольно часто в те времена.
Фред успокоено кивнул, но Джордж продолжил расспрос:
— А почему у этих руки черные, — тыкнул он в более темные фигурки.
— Вероятно, просто краска, которой была выполнена картина, попала на влажные участки или окислилась со временем, — ответил гид и отвернулся к другим любопытствующим.
Экскурсия длилась еще целый час, за который они успели увидеть малые погребальные комнаты, где должны были быть захоронены любимые домашние животные фараона, но так и не были; небольшие тайники, спрятанные за двойными стенами и некогда заваленные золотом; а также необъяснимые, как сказал гид, небольшие отверстия в верхних ярусах, которые выходили строго на восток и запад.
Когда группа двинулась к выходу, Фред толкнул Джорджа в бок, и взглядом показал на удивление гладкую для этой полуразрушенной гробницы стену, покрытую такими же знаками, как и на саркофаге.
— Что скажешь, братишка?
— Ты же знаешь мои познания в рунах, — пожал плечами Джордж, — но совершенно точно могу сказать, что спать нам сегодня доведется мало.
— Согласен, — подмигнул Фред, — некоторые виды бессонницы просто не дают покоя.
После застоявшегося влажного, отдававшего запахом плесени, воздуха внутри пирамида, зной, стоявший снаружи, обжигал легкие, не давая вдохнуть полной грудью.
— Посмотрите, какая красота, — тихо охнула Молли.
Вся группа, только выйдя на свет из полутемных туннелей, застыла, в восторге любуясь открывавшимся видом. Солнце, садясь за горизонт, окрасило небо в багровые тона, резко контрастирующие с пронзительно синим небом и разнесенными по нему лоскутьями белоснежными облаками. На фоне этого великолепия возвышались три пирамиды и величественная статуя сфинкса, у подножий которых лениво раскинули ветви вековые пальмы.
— За это я и люблю Египет, — сказал Билл, когда магия заката немного отступила, — такого настоящего волшебства больше нигде нет.
Все еще пребывая под впечатлением, семья отделилась от двинувшейся в сторону автобусов группы туристов, и направилась к обозначенному для стоянки месту.
Артур с Биллом, Перси и Чарли занялись установкой палаток, Молли с Джинни — приготовлением ужина, а Рон с близнецами тем временем делали вид, что собирают сухие пальмовые листья для разведения костра.
— Рон, ты, кажется, говорил, что захватил с собой учебник по рунам, — издалека начал разговор Фред.
— Ну, да, Гермиона хочет взять этот курс в следующем году, и дала мне посмотреть, чтобы я мог решить, брать ли мне его тоже, — Рон отчего-то покраснел до самых кончиков ушей.
— Можешь дать нам на денек?
— А зачем? — Рон был искренне удивлен, да и любопытство братьев обычно выливалось в очередную проделку.
— Ты же знаешь Анджелину? — Рон кивнул в ответ. — Так вот, она мне нравится и я подумал, что она оценит, если я напишу ей письмо рунами, которые она так обожает, — даже не покраснев, соврал Фред.
— Ладно, бери… — Рон вытащил из рюкзака толстый фолиант, поблескивавший в последних лучах заходящего солнца золоченой надписью.
Фред выхватил книгу и, опасливо оглянувшись, спрятал в кармане куртки, предварительно уменьшив.
Когда на небо, казавшееся здесь невероятно низким, высыпали звезды, полог одной из трех палаток приоткрылся, и оттуда к кустам скользнули две тени.
Билл был прав, когда говорил, что ночи в пустыне могут быть очень холодными. К тому времени, как Фред с Джорджем добрались до пирамиды Хеопса, а это именно они покинули лагерь среди ночи, замерзли так, что зуб на зуб не попадал.
Оказавшись внутри пирамиды, они пробрались к тому месту, где видели нетронутую временем надпись. Два часа кропотливой работы с рунами, и Джордж зачитал полный текст надписи: «Алчность чуть не погубила нас. Всего один шаг отделял нас от гибели, и лишь магия, перешедшая нам от предков, построивших этот храм, смогла помочь нам избежать его возвращения. Поверженный покоится под ступнями воина, спрятанный от людей на веки вечные. Хеопс вопрошает к нему, а жрицы молят о пощаде. Простым смертным не найти его, но, если когда-нибудь вы, потомки наши, читающие это, должны будете перезахоронить его, то путь короткий для этих целей есть. Жезл силы, прикоснувшись к глазу карателя, откроет вам путь».
— Что за бредятина? — Фред недоумевающе почесал затылок.
— Ай! — раздался вскрик со стороны выхода, а в следующую секунду мимо ребят, громко пища, пробежала большая крыса.
— Рон? Ты что тут делаешь?
— Да я увидел, что вы уходите, и решил посмотреть… — из темноты вышел Рон. — Короста тоже захотела со мной, а тут как укусит, дурная крыса, — недовольно пробурчал он, показывая на окровавленный палец.
— Эх ты, горе-сыщик, давай залечу, — Джордж достал свою палочку и сделал пару шагов в сторону Рона, но вдруг поскользнулся и упал.
Палочка, со звонким стуком, ударилась об стену с надписью, как раз в том месте, где был изображен небольшой иссиня-черный скарабей.
Послышался протяжный скрежет, и огромный камень, казавшийся до этого лишь очередной псевдо-выемкой, которых в пирамиде было великое множество, отодвинулся, открывая вход в темный тоннель, откуда повеяло странным сладостным смрадом.
Писк, топот маленьких ножек, и в следующую секунду Короста нырнула в открывшийся проем.
— Короста, постой! Вернись сейчас же! — и Рон исчез в темноте, прежде чем братья успели его остановить.
