Вместо пролога или что было раньше.Забыть - это очень грустно. А помнить - вечная боль.
Триган.
Аэшур Ринвейн отошел от окна, за которым алыми птицами кружились кленовые листья.Скоро зимнее серебро вытеснит осеннее многоцветье, чтобы в назначенный срок уступить весенней зелени, затем весна станет летом, а лето - осенью…Так было и так будет.
Эльф задумчиво коснулся черных с проседью волос, складывая в уме первую фразу. Он давно собирался записать историю этого мира, но всякий раз что-то мешало. Аэшур вздохнул, подсчитав, сколько человеческих и орочьих жизней унесла река Времени с тех пор, как он решил рассказать о том, что бессмертные предпочли забыть, а смертные не знали, да и не могли знать. Сегодня он наконец возьмется за перо - обитатели Лаэруна имеют право на правду, по крайней мере, некоторые из них. Он и так слишком долго мешкал, не потому ли, что некоторые деяния эльфов не украшали, или же дело в том, что в памяти каждого думающего и чувствующего есть то, к чему слишком больно прикасаться? Конечно, можно обойти неприятное, как лесной зверь обходит капканы и ловушки, но это бесчестно…
Аэшур опустил струящиеся зеленые занавеси, возведя преграду между собой и догорающей осенью, и присел у небольшого черного стола. Сказать о главном необходимо. О том, как и почему Лаэрун оказался на краю пропасти. Ринвейн обмакнул перо в чернильницу из черного камня, на мгновение прикрыл глаза, собираясь с мыслями, улыбнулся, словно отвечая на реплику незримого собеседника, и на белый лист легли ровные строки.
«Я - эльф из рода Черных птиц, но пишу на языке смертных обитателей Лаэруна, так как больше всех от злонамеренной лжи страдают именно люди. Орки слишком простодушны и честны, чтоб из корысти изменять прошлое, а мы, последние эльфы Риваллонны, не забудем, хоть нам и дано забывать.
Мой рассказ обращен к тем, кто понимает, что будущее вырастает из минувшего. Я родился в иную эпоху и помню многое и многих. Старше меня лишь Утратившая Силу, но не мудрость Тарьи, но даже она увидела Свет в этом мире. О том, как был завоеван Лаэрун, я пишу с чужих слов. В те года, от которых не осталось даже снов, покровительницей темных эльфов была Лиона Вечная, Владычица Тьмы и Смерти.
Всего же богов, захвативших Лаэрун и долгие годы правивших им, было восемь, они основали круг Старших богов. Позднее к ним присоединились еще пятеро – они стали составлять круг богов Младших. Верховным был Торедрен, Повелитель войны и холодного оружия. Остальные признавали его власть, но любви и согласия меж богами не было никогда.
Я не знаю, как глаза богов обратились к Лаэруну, но Верховный принял решение, и все остальное случилось. Я родился много позже, но моя сестра Тарья Темный Смерч помнила захват Лаэруна, хоть и не любила об этом рассказывать. Рати богов вторглись в созданный иными силами мир. Прежние хозяева встретили чужаков на Сароновом поле. Они сражались храбро, но силы были слишком неравны. Торедрен своей рукой сразил Эрму, отца первых богов Лаэруна, и многих из его детей. Если б не Верховный, у Первых еще была бы надежда, но повелитель Холодного Железа, вступая в бой, был обречен на победу.
Из долины не вернулся никто из Первых. Лаэрун созревшим яблоком упал в руки пришельцев, и в мире, который я почитаю родным, настала эпоха Благоденствия. Была ли она счастливей Первой эпохи, сказать трудно, но последующие события превратили Лаэрун в кровоточащую рану.
О том, что случилось после Самоновой битвы, стало известно спустя тысячи лет, когда были забыты и имена побежденных, и имена победителей, но нет и не может быть полной победы, как не может быть полного поражения. Бессмертные часто развлекаются со смертными. Иногда судьба им мстит, наказывая истинной любовью, но на сей раз прихоть бога стала важнейшим из содеянного им. Так вышло, что накануне вторжения богов Торедрен встретил девушку из рода темных эльфов. Она стала возлюбленной бессмертного, и он, нарушив неписаный закон, взял ее с собой. Он хотел показать мимолетной подруге победу, а показал смерть.
Эта девушка была достаточно красивой, чтобы вызвать желание у бога. Красота сердца не так заметна, как красота лица и тела, но она обладала ей в полной мере. Она не бежала, хотя зрелище, которое ей предстало, было ужасным. Любовь, если она сильна, без страха шагнет в любую пропасть. Эльфийка решила отыскать своего возлюбленного, живого ли, мертвого ли.
На краю заваленного телами поля девушка встретила Лиону Вечную. Сильная духом эльфийка приглянулась богине. Не берусь решать, чем был вызван поступок Вечной - жалостью, предвидением или чем-то иным, но владычица Смерти провела девушку сквозь воздвигнутый по приказу Верховного барьер.
Эльфийка нашла того, кого искала, и — чудо из чудес — он был жив, хоть ижестоко изранен. К сожалению, боги не собирались оставаться среди смертных, ибо им не место там. Они уходили в небесный Облачный Чертог, где до сих пор наблюдают за деяниями смертных.
Торедрен передал возлюбленной свой зачарованный меч по имени Повелитель Бурь, и ушел.
Лишь изредка боги наведывались в наш мир, неся благословение или же хаос, в зависимости от настроения.
Верховный иногда навещал возлюбленную. Впоследствии, кроме Повелителя Бурь, достался эльфийке и другой дар. Ее любовь, как бы коротка она ни была, дала плоды. Девушка не вернулась домой, в Риваллонну, а нашла приют в общине оборотней, затерянной далеко в Северных Горах. Спустя много лет она встретилась с вожаком перевертышей Лексиандром фон Винтерфеллом, который взял ее в жены. У них родился сын по имени Торен. Затем случилось то, что изменило судьбу Лаэруна раз и навсегда. Как я уже упоминал, Торедрен навещал свою любимую. На тот раз он проявил изобретательность и вошел в тело ее мужа, зачав ту, что теперь почитается наравне с самим Верховным и Вечной. Имя возлюбленной бога было–Тарья Темный Смерч. Но я забежал вперед. Вернемся же назад, ко времени после Сароновой битвы.
Надо сказать, что орки, в отличие от людей, не признали новых владык, сохранив верность памяти Эрмы. Для них настали суровые времена. Верховный решил оставить оркам жизнь, но не думаю, что из милосердия. Для того чтоб успешно править разумными созданиями, им нужно дать врагов. Орки презирали людей, ненавидели эльфов, отличались внешне и от первых, и от вторых и поклонялись проигравшим. Их назвали Злом, а они в свою очередь нарекли Злом Свет, склонив голову перед Ночью, но мой рассказ вновь свернул в сторону.
Началась война, орки отступили в горы Безлюдья, но не сдались.
Война затихла сама собой, так как земли хватало на всех, а горцы были сильными и отважными, к тому же им помогал сам Лаэрун и покровительствовал Громак, пришедший бог-берсерк. Постепенно люди забыли о прежних богах,а эльфы знали о них лишь то, что они были.
Боги правили завоеванным миром, а мы, их подданные, жили счастливо и спокойно. Что до смертных, они всегда найдут кому молиться и на что сетовать. Век шел за веком, и казалось, так будет всегда. Лаэрун почитал Свет и проклинал Тьму.
Вот и все, что я могу рассказать о древнем Лаэруне. Жизнь текла, как степная река, и ничто не указывало на близость водопада. За минувшие после Сароновой битвы годы по разным причинам погибло около сотни эльфов, родилось же в несколько раз больше. Одним из них был и я, появившийся на свет в самый разгар зимы. В ночь моего первого крика бушевала невиданная в срединном Лаэруне метель. Аэшур Ринвейн, Аэшур Снежный Ворон — таково имя, дарованное звездами и снегом брату Утратившей Силу.
Я рос в Риваллонне, темном городе на острове посреди величайшего из озер. Оно давно пересохло, но в те времена озерные волны то нежно ласкали белый песок, то грозно бились о скалы, защищавшие наши владения от бурь. Мои первые годы не походили на последующие, как не походит весна на позднюю осень, но не мы выбираем времена, в которые нам приходится жить. Порой я вижу во сне высокие, стройные башни, водоемы, заросшие бледными лилиями, мраморные статуи, прячущиеся в гротах. Признаюсь, мне хочется написать об этом подробно, но наши желания в глазах вечности не дороже тени одинокого облака.
О Войне Драконов и последовавшем за ней безумии можно написать десятки трактатов или одну песню, которая вместит все — удивление, горечь, ужас, отчаяние и расправившую крылья ненависть. Моя племянница владела мечом, как словом, и словом, как мечом, эта задача была ей по силам, но ее мысли были об ином, я же просто говорю то, что знаю. Прежний мир истаял с началом Войны Драконов, плач о навеки ушедшем лишь разбередит жаждущие чуда души, а под лаэрунскими небесами и так слишком много грезящих о невозможном. Эти строки для тех, кто хочет знать, ЧТО было, а КАК было, сегодня не имеет значения. Мои слова об упавших в землю зернах, которые дали или могут дать всходы, остальное — не более чем пепел…»
ПрологСмеялись на небе веселые боги,
Кровавой тешась игрой..."
Дом Ветров, "Сага о наёмниках"
Огромнейшая благодарность выражается Татьяне Скворцовой за помощь в написании. С меня конфетка :)
Иногда смертные, занимаясь повседневными делами, и не догадываются, что в этот самый миг вершатся их судьбы. Пахарь, купец, наемник и подумать не могут, что сейчас кто-то, находящийся в паре сотен лиг над ними, решает - жить им или умереть.
Боги. Кто они? Бессмертные создания, пришедшие из других миров или смертные, обретшие небывалую силу и вознесшие себя над своими собратьями? Ответа нет. Ясно лишь, что пути их и замыслы неисповедимы. Они могут наказать, а могут и наградить человека, на которого обратили внимание. И не поймешь, что из этого хуже.
Наши же боги пришли из других реальностей и захватили Лаэрун. Торедрен, Повелитель Войны, собственноручно сразил отца Первых Богов, о которых ныне никто и не помнит. Не осталось тех менестрелей, что воспели бы ту страшную битву, когда твердь под ногами ходила ходуном, под землю уходили целые города с жителями, а с небес падали охваченные огнем скалы. Никто не знает точно, что происходило тогда.
Пршельцы выиграли битву и сразили всех Первых.
Кроме одного.
То создание Эрмы имело облик черного дракона и обладало нравом жестоким и несмиримым. Уже тогда смертные звали его Черным Злом, сам же он именовал себя Артаком.
Даже несмотря на его сущность, Артаку подчинялись многие, одни из страха перед ним, другие - польстившись на лживые обещания вечной жизни и богатств.
Артак был невероятно силен, ибо Эрма вложил в свое творение часть собственной мощи.
Кроме того, Артак был еще и очень хитер. Когда все Первые, включая Эрму, были повержены, Черное Зло не стал сражаться с захватчиками. Он укрылся далеко в горах, в пещере, там, где ныне находятся земли Безлюдья, и стал клясться Торедрену в вечной преданности.
Верховный не поверил лживой твари, но справиться с нею не смог. Тогда он, с помощью остальных богов-пришельцев, погрузил Артака в вечный сон, дабы не наводил он смуты в новом мире.
Много десятков сотен лет Черное Зло спал в горах. Но нашлись те, кто не забыл. Те, кто вознамерился разбудить его. Люди, орки, эльфы приносили Артаку человеческие жертвы и устраивали кровавые вакханалии, чтобы ублажить своего повелителя.
И однажды Артак шевельнулся. За тысячелетия спячки он набрал силу и жаждал отомстить. Он мечтал подчинить себе Лаэрун, о котором так заботились боги, мечтал утопить его в крови. Но он не мог пока разбить чары Торедрена, и ему оставалось лишь ждать.
Тем временем боги забеспокоились. Они не желали пробуждения Черного Зла, и, чтобы решить, как предотвратить это, был собран Совет.
- Вы говорите, это не наша война? Это наша война! – рослый бог-орк что есть силы стукнул мощным кулаком по роскошному дубовому столу.
- Если мы не вмешаемся, Артака будет не остановить, -поддержала его беловолосая женщина в черных одеждах. Сидящий на ее плече ворон согласно каркнул. – Наступит хаос, а мы не можем этого допустить!
Лиона Вечная встала и обошла стол, обводя янтарными глазами всех присутствующих, будто даже взглядом пытаясь убедить в своей правоте. Тишина не угнетала, но давила на уши и казалось, что украшенные вазы времен Первых, стоящие на мраморных постаментах, могли бы лопнуть.
Так не могло больше продолжаться, но никто не решался начать разговор. Видя безысходность ситуации, заговорила зеленоволосая смуглая женщина, одетая в зеленое платье:
- Если мы вмешаемся, будет намного больше жертв. Мы не сможем исправить того, что должно случиться, ибо это судьба. Нарушение баланса сил, разрушение догматов мироздания приведет к всеобщему коллапсу. Именно это, а не война. Мы должны смириться с тем, что происходит, и вмешаться тогда и только тогда, когда нам самим будет угрожать опасность.
Темноволосый Покровитель магов покачал головой и стукнул своим посохом по полу.
- Опасность будет угрожать все равно, и не важно, когда мы вмешаемся. Жертвы будут, и не важно, кто будет тому виной. Хаос наступит все равно, если мы не сможем победить Черное Зло. Чего же мы ждем?
Громак-орк радостно завопил и вскочил на ноги:
- Об этом я вам и говорил! Вставшие на мою сторону – единственно правые! Глупцы те…
Внезапно Торедрен Верховный встал, нахмурившись, и ударил кулаком по многострадальному столу:
- Молчи, сын! Сядь на свое место. О чем ты говоришь? Тайрина, Зеленая Праматерь, ты права. Мы нарушим самое святое. Да, жертвы будут, но, возможно, мы спасем хотя бы несколько жизней.
Красивая девушка в розовом платье лукаво посмотрела на Владыку Богов из–под светлой челки.
- Ты видишь только то, что хочешь видеть. Ты думаешь не о том, что будет с нами, а том, что будет с той смертной, которую ты любишь, - промурлыкала она.
- А как же я? – спросила Тайрина. – Я сужу объективно, сестра.
Рыжий бог со шрамом на лице, до этого развалившийся на стуле, закинул ноги в тяжелых сапогах на стол, крутя в руках золотую ложку.
- Ты всегда хотела подмазаться к начальству, - лениво проговорил он и сунул ложку в карман.
- Замолчи, гаденыш, - рявкнул еще один рыжий, как две капли воды похожий на Вора. Он отобрал у брата ложку и оценивающе на нее уставился.
Помолчав, он добавил:
- У тебя хороший вкус.
Девушка в дорожном плаще возмущенно всплеснула руками.
- О чем вы говорите! Мы выбираем верный путь! А вы решаете, сколько стоит эта несчастная ложка?! Нам намного интересней, сколько для вас стоит жизнь. Итак…?
Аэрос, потерев шрам, уставился на нее наглыми зелеными глазами.
- А зачем нам воевать? Давайте мародерствовать!
- Это приносит только убытки, - возразил брату Купец-Аэрад. –Давайте торговать. Обеим сторонам понадобится оружие. Мы займем нейтральную позицию и тем самым оградим себя от нападков и тех, и других.
В спор вступила молодая темноволосая женщина с фиалковыми глазами.
- Но те и другие будут считать нас предателями.
- И союзниками тоже!
Богиня знаний покачала головой.
- Пока это все не вскроется.
- Если только ты им не скажешь. – Подмигнул ей Аэрад. - Доверьте торговые операции мне, и все останется в тайне. Никто ведь не знал о моей афере с золотыми украшениями Меллиры?
- ЧТО?! – воскликнули все боги в крайнем изумлении.
- Так вот куда они делись! – нахмурилась богиня Любви. – Я тебе это припомню, милый.
- Ти-и-ихо!!! – хлопнул в ладоши Торедрен, призывая братьев и сестер к молчанию.
- Не стоит тратить силы попусту, – вздохнул мужчина с темными, вечно развевающимися волосами. – Я согласен с Торедреном. Я против войн. Но можно ведь просто устроить сильнейший торнадо!
- Затопить! – воскликнул бог с мокрыми волосами, в которых запутались водоросли. – Лучше затопить! Торнадо выбросит все, что вобрал в себя, пусть и в испорченном состоянии. Ничто не помешает врагам снова восстановиться. Вода погубит все, как и огонь.
Громак расхохотался.
- Что ж, тогда я с вами!
Гваэвен-Маг скривился:
-Союз воды и огня. Так благородно... и так глупо. Смотрите не затушите и не вскипятите друг друга. Как бы это вашей войной не кончилось.
Лишим вас всех подробностей ссор богов, во время которых небо пронзали ослепительные молнии, а море волновалось настолько, что даже бывалые моряки не рисковали выходить под открытыми парусами.
Скажем лишь, что длились эти ссоры чрезвычайно долго, пока каждая из сторон, измотавшись вконец, не приняла условия второй, поменявшись местами. И так могло продолжаться вечно, если бы время не летело так стремительно.
Прекратив беспорядки, Верховный Бог встал во весь рост и зычно вопросил:
- Так кто же прав?
Эсгала, Владычица Знаний, усмехнулась и открыла Книгу Времен:
- Уже никто. Решающий день настал. Она родилась. Твоя дочь, Верховный.
Все боги были крайне удивлены.
- Если бы мы сразу пошли мародерствовать, проблем бы не было, - раздался в полной тишине голос Вора.
