Глава 1Для понимания фика настоятельно рекомендуется прочтение фика-исходника:
http://www.hogwartsnet.ru/mfanf/ffshowfic.php?l=0&fid=55259
Пролог
Из прошлого в будущее
Один из величайших волшебников всех времен, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, и просто очень старый человек, смотрел в окно. Занимался рассвет. Утренний туман медленно оседал на кронах деревьев, обращаясь в росу.
Сколько лет он наблюдает эту картину? Сколько весен прошло перед его глазами? Важна не точная дата, а лишь ощущение. Ощущение того, что жизнь проходит. Ощущение ее быстротечности. Невозможности заморозить хоть мгновение.
- Профессор? – хриплый голос преподавателя зелий заставил Альбуса Дамблдора отвлечься от философских размышлений. Северус, как впрочем, и всегда, был донельзя пунктуален. И он вряд ли станет задавать глупые вопросы. Что ж, это к лучшему. Меньше будет ныть в груди: там, где из последних сил трепыхается покрытое рубцами сердце.
- Хорошо, что ты пришел… Мне необходимо с тобой поговорить, - в черных глазах собеседника зажегся маленький лучик надежды, но директор лишь усмехнулся в ответ, - Нет, я не пересмотрю своего решения. Всем нам нужно уходить, и мое время пришло. Наоборот, мы слишком долго тянули с этим. Я хочу спросить тебя кое о чем. Я знаю, что вряд ли ты сможешь ответить мне на этот вопрос честно, но попытать счастья все же стоит, не так ли?
- Я слушаю, - лицо Северуса оставалось бесстрастным, но Альбус слишком хорошо знал зельевара: Снейп прикладывал все свои силы, чтобы не сохранить лицо. Сделав вид, что собеседнику все же удалось задуманное, директор вздохнул, и задал вопрос, мучивший его самого на протяжении нескольких десятков лет:
- Ковенант действительно существует, не так ли? – лицо Северуса побледнело, и он дрожащим голосом прошептал:
- Профессор Дамблдор… Альбус… Откуда?
- Ты не можешь говорить об этом с посторонними, не так ли? Что ж, этого следовало ожидать. Наверное, в твою бытность молодым Пожирателем, до тебя доходили слухи о моих отношениях с Геллертом Гриндевальдом. Мы были молоды и глупы. Нас влекли неизведанные вершины власти и знания. Направив все свои способности, подключив все рычаги влияния, используя все возможные средства, мы искали. Искали нечто, выходящее за рамки наших представлений о магии, как таковой.
- И вы нашли, - хмуро процедил Снейп, к которому, судя по всему, вернулось самообладание, - я знаю эту историю.
- Да, мы нашли. Только через много лет я понял, насколько близко к краю находился. Насколько беспечно мы играли со смертью. И насколько много мы потеряли. Я старый человек, Северус. И ошибки, которые я совершал, нельзя ни простить, ни тем более исправить…Я знаю о вашей миссии в этом мире. Не все, конечно, только обрывки. Но и этого вполне достаточно.
- Тогда чего вы хотите?
- От тебя, Северус, я хочу лишь одного… Прощения. Мы оба знаем, что мне не пережить эту ночь. Ты ведь помнишь Альберту Паркинсон?
- Конечно, - Северус удивленно приподнял брови, а Дамблдор в ответ лишь покачал головой и протянул зельевару тонкий лист пергамента, исписанный убористым мелким почерком.
***
Альбус!
Ты знаешь, я не поклонница эпистолярного жанра, но что-то все же заставило меня сесть за это письмо. Наверное, так называемое желание расставить все точки над i в нашей совсем не простой истории.
Ты ведь помнишь, как все начиналось, не так ли? Твой дом в Годриковой Впадине, окруженный платанами, наши детские игры под присмотром Тилли, семейного эльфа Дамблдоров… Это было так давно, что уже даже не снится мне, представляешь? «Друзья навсегда» - написал ты, бывший студент Гриффиндора, в моем, серебристо-зеленом выпускном альбоме, заполненном сентиментальной чепухой. Тогда никто из нас не предполагал, как именно все обернется.
А потом появился Геллерт. Блестящий волшебник, талантливейший мастер Чар, мальчишка, сумевший зажечь в нас с тобой жажду знаний невероятной силы. Я не буду расписывать все то, что происходило тогда. Ты и сам все прекрасно помнишь. Гипертрофированное чувство вины не дает тебе забыть, я права?
Геллерту я прощала все: и чрезмерную увлеченность темными заклятиями, и страсть к покорению толпы, и, главное, его любовь к Ариане. Странно, прошло уже столько лет, а я так и не смогла заставить себя простить именно ее, хотя, в случившемся и нет ее вины. Думаешь, я с самого начала не поняла, что из себя представляет Геллерт? Не поняла, какая женщина ему нужна? О, ты ошибаешься! Я прекрасно это знала, и все же продолжала его любить. Пока ты не разрушил все. Одно-единственное заклятие. Не то, что убило Ариану, а другое. Самое первое в вашей дуэли. Дуэли из-за меня. Я знала, что именно ты ко мне испытывал, и какие чувства питаешь до сих пор.
Но я не осуждаю тебя за все это. Мы были молоды, и мало что понимали в жизни. Я ушла вслед за Геллертом, поддавшись глупому зову сердца, бросив все. Я наплевала на долг перед своей семьей, на обязанности, о которых ты наверняка догадался, и на собственное будущее.
Обвиняю ли я тебя в этом? Что ты, какие глупости! Ты виноват в чем-то гораздо более страшном… Знаешь, простецы называют гордыню смертным грехом, и я считаю, что они правы. О, как ты гордился своей пирровой победой, когда я, униженная и растоптанная, молила тебя о пощаде: не для меня и моего сына, а для нашего друга, к падению которого, к слову, ты не имел никакого отношения.
Я не буду писать тебе о Демоне, который давно и прочно засел в Геллерте, все равно не поверишь. Или, скорее, не захочешь поверить. Так же, как ты не хотел верить в Тома Риддла, когда я прямо указала на него, как на будущего Темного Лорда. Это было так давно, Альбус, что даже я с трудом вспоминаю, что именно ты сказал мне тогда.
Но, несмотря ни на что, я благодарна тебе. За Джонатана, который вырос и умер хорошим человеком. И за Пэнси, которую ты, я надеюсь, сумеешь уберечь от ошибок, стоивших нам с тобой счастья.
Я ни за что не извиняюсь перед тобой. Думаю, мы все же квиты, Альбус. Муки совести будут достаточным наказанием за все, совершенное тобой. А я ухожу из жизни с улыбкой и верой в то, что ты все же позаботишься о моем наследии, в память о нашем прошлом и во имя будущего Волшебного мира.
А.П.
Январь 1996
***
- Она простила вас, профессор. Я был у нее перед тем, как… А что касается Ковенанта, то это уже не ваша забота. Поверьте, мы держим ситуацию под контролем. Темный Лорд не сможет вновь связать себя ни с кем из Других.
- Спасибо тебе, Северус. Спасибо за все. И я рад, что теперь ты понимаешь меня, - зельевар внимательно посмотрел на человека, которого когда-то считал чуть ли не Б-гом, но увидел лишь старого волшебника, с улыбкой смотрящего на восходящее солнце. Альберта Паркинсон была права, когда писала, что верит в Альбуса Дамблдора. Ему, никак не связанному с Ковенантом, все-таки удалось невозможное. Он сохранил тех, кому предназначено изменить этот мир. Он сохранил потомков пяти семей: Малфоев, Ноттов, Паркинсонов, Блэков и Поттеров. Вскоре именно им предстоит сражаться за безопасность волшебного мира. Так же, как это делали их родители. Так же, как это делает он сам, Хранитель Ковенанта Северус Снейп вот уже двадцать пять лет.
P.S. пролог не дает представления о дальнейшем содержании фика. Он является всего лишь мостиком, между Ковенантом-старым, и Ковенантом-новым.
Анонс первой главы:
Тайны Нарциссы Блэк: пороки и поклонники
P.P.S. ищу бету для плодотворной активной работы. обещаю быть хорошим автором)
Глава 2Люциус
Новый учебный год, как впрочем, и ожидалось, начался безо всяких сюрпризов. Староста Слизерина, семикурсник Люциус Малфой, появился в Большом Зале точно к завтраку, и, приветственно кивая разнообразным знакомым за тремя из четырех столов, направился прямиком к профессору Слагхорну.
- О, мальчик мой, чрезвычайно рад вас видеть. За расписаниями, не так ли? Похвальное рвение, весьма похвальное, - профессор зельеварения источал благодушие.
- Что ж, я рад, что вы оценили мои старания, - Люциус рассмеялся: управление эмоциями удавалось ему все лучше и лучше. Подхватив толстую пачку пергаментов, заполненную таблицами и диаграммами, староста Слизерина направился прямиком к своему столу.
- А, Малфой… какая приятная встреча, - знакомый голос с протяжными интонациями заставил юношу остановиться на полпути. Он резко обернулся, и, разумеется, столкнулся с девушкой, чье пребывание на посту Старосты Девочек составляло огромную проблему.
- В нашей встрече нет ничего удивительного, Белла. Я тоже человек, и вынужден посещать завтрак, - парировал Люциус. Он недолюбливал среднюю из сестер Блэк, и это чувство было взаимным.
- Ты не передашь мне расписания для старших курсов? – девушка улыбалась, но Люциус явственно слышал заунывное пиликанье скрипки, всегда сопровождающее чужую фальшь.
- Разумеется, - извлекая из кучи пергаментов требуемые, слизеринский староста сканировал зал. Раньше ему плохо удавалось различать эмоции толпы, однако тренировки под руководством Арианы определенно приносили свои плоды: в программе Хогвартской филармонии можно было легко различить соло разнообразных инструментов, а главное, все остальные были, как на ладони. Мелодия Сириуса гремела литаврами, а Джеймс звучал, как бравурный военный марш.
- Спасибо, - Бэлла изящным жестом подхватила бумаги, и, напоследок обдав Люциуса еще одной волной неприязни, прошла к выходу.
- Иногда она становится просто невыносимой, - пробормотал слизеринец, устраиваясь на своем любимом месте у преподавательского стола.
- Ты прав, и кроме того, она все еще проталкивает те идеи, о чистокровности без границ, помнишь? – Уолден, как и всегда, подошел неслышно. Этот представитель серебристо-зеленого факультета вообще отличался потрясающей незаметностью: он умудрялся проникать в самые отдаленные места, да так, что никто и не подозревал о его присутствии… До определенного момента, конечно. В свое время Люциус даже заподозрил однокурсника в принадлежности к другим, но, к счастью, Ариана быстро развеяла его сомнения, применив одно из распознавающих зелий из своего богатого арсенала. Оказалось, МакНейр просто звучал, как тихий гитарный перелив и уловить его приближение действительно было практически.
- Я не думаю, что нам следует говорить об этом здесь, - прошелестел Люциус в ответ. Конечно, он был в курсе принадлежности Блэк к «новой политической группировке представляющей определенный Интерес для Ковенанта», или, иначе говоря, к Пожирателям смерти. Единственным чувством, которое он испытывал по отношению к ним, было искреннее изумление: воспитанный в традиционном доме, он знал, что маггловские искусство и медицина, к примеру, гораздо более совершенны, чем магические, да и технологии у простецов действительно впечатляющие, вспомнить хотя бы те бомбы, что использовал Грин-Де-Вальт. Однако, Ковенант, в сиду своего нелегального положения в волшебном мире пристально следил за новыми веяниями. Иногда Лдюциусу казалось, что взрослые члены Союза действительно одержимы маниакальной идеей «попасть в тему», и оказаться на вершине успеха. Однако Ариана старательно убеждала его в обратном, и, зная об истинных целях Ковенанта, в большинстве случаев он соглашался с ней: им действительно жизненно необходимо находиться на вершине социальной лестницы, иначе их делу придет конец.
- Как скажешь, - равнодушно протянул Уолден. Люциус же, в свою очередь, очень четко уловил минор в гитарном аккорде: юноша был явно расстроен реакцией своего Старосты, - кстати, ты не в курсе: что юный Нотт делает в нашей альма-матер?
Наследник рода Малфоев посмотрел на преподавательский стол и опешил: прямо напротив слизеринского стола действительно восседал невозмутимый Ксандер! Люциус приподнял брови, одновременно посылая сигнал тревоги гриффиндорцам. Стараясь казаться незаинтересованным, он протянул:
- Не имею ни малейшего представления. Сам только что заметил его… А что думаешь ты?
- Нам не хватает преподавателя по Защите. Видимо, у Элладоры свои соображения по этому поводу, - Люциус усмехнулся: что ж, если не брать во внимание Ковенант, версия Макнейра выглядела вполне правдоподобной. Элладора Нотт слыла авторитарной самодуркой, давно подмявшей под себя окружающих ее людей, и уж тем более, родного сына.
- Юный наследник рода Нотт действительно поступил в Хогвартс на должность преподавателя, - хорошо поставленный сопрано Нарциссы, как всегда, застал Люциуса врасплох, - но вряд ли это относится к темам, которые принято обсуждать за столом. Доброе утро, Уолден, Люциус…
- В такие минуты я начинаю верить людям, которые говорят, что сестры Блэк сделаны из железа, - усмехнулся МакНейр, провожая взглядом гордо прошествовавшую к выходу из Зала шестикурсницу, - и нельзя сказать, что мне это не нравится…
Если после его первых слов Люциус был готов рассмеяться, то теперь ему стало не до смеха:
- Держи свое мнение при себе! – отрезал он, и тут же выговорил себе за вспыльчивость. Несмотря на свой высокий социальный статус, внешнюю привлекательность и популярность, рядом с Нарциссой Блэк он всегда чувствовал себя простаком. Всем своим видом она напоминала ему о том, что он вряд ли когда-нибудь станет частью той, высокой аристократии, к которой она принадлежала. Конечно, в плане родословной, Малфои были практически ровней Блэкам, но их наследника, по признанию его собственного отца, ни в коей мере нельзя было причислить к лучшим представителям чистокровных. Во-первых, Люциус Малфой был вызывающе красив: но не той мрачной байроновской красотой, что так ценилась в парадных гостиных, а красотой яркой, кричащей. Во-вторых, он играл в квиддич. И если в либеральных семьях, вроде Поттеров или Прюэттов, подобные увлечения даже поощрялись, то в их среде подобное времяпрепровождение скорее порицалось. И, наконец, в-третьих, несмотря на все свои старания, Люциус никогда не выглядел естественно в своем аристократизме. Абраксис Малфой винил в этом себя. Он считал, что не следовало посвящать сына в реалии Ковенанта так рано: может, мальчик и успел бы набраться опыта. Однако Люциус знал, что все эти качества должны быть врожденными. Взять хотя бы его первое знакомство с Нарциссой. Тогда, будучи пятикурсниками, они с Беллой неплохо ладили. Сириус по этому поводу высказался кратко: «Держи мою сестрицу подальше от своих штанов и карманов, друг мой!». И Люциус последовал этому незамысловатому совету, и, когда мисс Блэк заговорила о помолвке, изобразил недоумение. Тогда ему было немного не до нее: способности, еще только начинавшие проявляться, сводили юного Малфоя с ума. В итоге, девушка устроила в гостиной Слизерина безобразную сцену, которую, к вящему удивлению Люциуса, остановила невысокая белокурая девочка, вечно ходившая в паре с мрачным пареньком, которого так не любили Джеймс и Сириус. «Вы ведете себя недостойно тех фамилий, которые носите!» - сказала она, и гордо удалилась, сопровождаемая недоуменными взглядами.
С тех пор Нарцисса Блэк стала его персональным кошмаром. Наверное, все дело было в том, что он страшно боялся ее разочаровать, и даже его новые способности никак не могли пробить брешь в броне, которой она себя так тщательно окружила. Это ужасно раздражало его, но, с другой стороны, в их тайном противостоянии проскальзывало нечто, чему он сам никак не мог подобрать названия…
- Есть разговор, - услышав знакомый шепот, Люциус вздрогнул, и неожиданно понял, что остался практически в одиночестве. До колокола оставалась еще пара минут, поэтому он кивнул Джиму, и, выйдя из зала, свернул в один из многочисленных боковых коридоров Хогвартса.
- Что стряслось? – гриффиндорец выглядел не на шутку взволнованным, однако Люциус знал, что его друг отличается неугомонным характером, поэтому не придал этому значения.
- Почему здесь Ксандер? Ты что-то знаешь об этом?
- Нет. Думаю, тебе стоит написать отцу и спросить у него. Абраксис мне все равно ничего не скажет, а ты можешь что-нибудь выяснить.
P.S. традиционный анонс: в следующей главе: Лорен и Сириус)))
Глава 3Лорен
Первое утро учебного года традиционно началось с неприятностей: какой-то шутник, скорее всего из Гриффиндора, перенес статую, охранявшую гостиную Рэйвенкло, прямо в центр комнаты, и выйти было возможно, лишь ответив на очередной заковыристый вопрос. А если учесть, что все ученики вознамерились посетить Большой Зал приблизительно в одно и то же время…
- Ты почему такая кислая?! – сонная Лорен, уже успевшая отстоять очередь перед любознательным сфинксом, ничего не ответила на вопрос лучшей подруги, но та восприняла ее молчание, как приглашение к диалогу, - ни за что не поверю, что вы отмечали начало года всем факультетом. Рэйвенкло плюс огневиски, равно чрезвычайно фантастический сон. Лори, серьезно, посмотри на меня!
- Джин, я полчаса не могла выйти из собственной гостиной, и готова поспорить, именно вы с друзьями приложили к этому руку, так что, пожалуйста, дай хотя бы позавтракать спокойно! – Лорен прекрасно понимала тщетность своей просьбы. Вирджиния Торп была не из тех, кого останавливали подобные речи. Поправив криво завязанный хаффлпафский галстук, невозмутимая Джин уселась напротив Лори, и, прихватив печенье с тарелки подруги, продолжила заготовленную речь:
- Ну да, мы с парнями еще в поезде придумали, как оживить первый школьный день. Зря ты не общаешься с ними: Мародеры прикольные! – в ответ Лорен лишь хмыкнула. Из всех учеников Хогвартса, разве что только Вирджиния считала компанию гриффиндорских сорвиголов «прикольной». От изобретательных проделок школьных шутников, так или иначе, страдали все. Слизеринцы начинали плеваться ядом при одном упоминании о Мародерах, Рэйвенкловцы тяжело вздыхали, а большинство «барсуков» испуганно вжимали головы в плечи. Но, к счастью, или нет, Вирджиния Торп была исключением, - между прочим, Сириус на тебя поглядывает.
В ответ на эту реплику Лорен лишь рассмеялась, украдкой заглянув в карманное зеркальце. Вопреки ее надеждам, со вчерашнего вечера никаких изменений не произошло: перед ней было все то же невыразительное лицо со слишком широкими скулами, все тот же тонкий нос, и все те же глаза, пожалуй, единственное, что нравилось девушке в ее внешности. Зеленые, но не сверкающие изумрудами, как у Эванс, а похожие на стебли махровых роз, глубокие и таинственные… Но все это великолепие было скрыто под стеклами тяжелых очков в роговой оправе. Что ж, не всем же быть, как Мэри Прюэтт, или Нарцисса Малфой… Лорен вздохнула: она никогда не говорила никому, даже Вирджинии, но временами ей действительно нравился неугомонный Сириус Блэк. Но, не с ее данными мечтать о звезде Хогвартса.
- И зря ты так, - неверно истолковала молчание подруги Джин, - я, конечно, понимаю, что вокруг полно симпатичных парней: лапочка Люциус, например, - Вирджиния кивнула в сторону слизеринского стола и Лорен невольно проследила за ее взглядом. Люциус Малфой был действительно красив: он чем-то напоминал одного из маггловских актеров, которых так обожала неугомонная Торп. Но самой Забини такой парень вряд ли понравился бы: уж слишком странным, даже по слизеринским меркам, он был, - или, скажем Джимми, но тут без вариантов, подруга: он по уши втрескался в Эванс, а с ней тягаться – себе дороже! Одним словом, ведьма!
- Лили прекрасный человек, - Лорен попыталась было урезонить собеседницу, но не тут-то было.
- Я и не говорю, что она плохая. Но староста-отличница кого хочешь с ума сведет неиссякаемым потоком знаний. Но я сейчас не об этом. Парни… Снейп стал таким интересным, - протянула Вирджиния, и Лорен, поддавшись неуместному любопытству, вновь посмотрела на стол серебристо-зеленых, - хотя мрачноват, конечно. А насчет Сириуса ты все-таки подумай, - Вирджиния улыбнулась, и, наконец, отправилась к столу своего факультета.
Лорен лишь вздохнула: блистательный аристократ, нарушитель всех возможных правил, звезда квиддича, красавец Сириус Блэк, и она – захмурышка-отличница. Вряд ли из этого что-то получится. Иногда Забини даже завидовала Вирджинии: она, будучи магглорожденной, и, скажем прямо, не самой умной и красивой, благодаря собственной жизнерадостности умудрялась потрясающе ладить практически со всеми школьными знаменитостями, исключая, разве что Розье и Беллу Блэк. Добрая, веселая и открытая, Джин уже второй год встречалась с тихим отличником – Ремусом Люпином, и, судя по всему, нашла в нем свое счастье.
- Лорен! – на выходе из Большого Зала ее окликнул Джеймс Поттер. Они часто занимались Чарами вместе: вопреки собственной репутации сорвиголовы, к этой учебной дисциплине гриффиндорец относился чрезвычайно серьезно. Внутренне подготовившись к длинной дискуссии на любую из возможных научных тем, девушка повернулась к Джиму.
- Ты что-то хотел?
- Прекрасно выглядишь, дорогая! – на лице Джеймса появилась солнечная улыбка, и Лорен не смогла не улыбнуться в ответ, - Ну, хоть раз в жизни, не будь такой серьезной! Мы с ребятами приглашаем тебя в Хогсмит на эти выходные. Джин там тоже будет. Приходи, повеселимся!
Лорен недоуменно пожала плечами: ее, серьезную и ответственную, ни разу не приглашали на подобные сборища. Но перспектива прогуляться в деревню в хорошей компании неожиданно порадовала девушку.
- Хорошо, если ты так настаиваешь. Но зачем вам там я понадобилась?
- Это ты у Бродяги спроси! Он все порывался тебя пригласить, и вот, я исполнил мечту лохматика…
Сириус Блэк хотел пригласить ее в Хогсмит? Нечто из области фантастики! Обескураженная, Лорен, рассеянно кивнув Поттеру, поспешила на трансфигурацию. Она не заметила, что ей вслед смотрели трое: Северус, настороженно и с подозрением, Сириус, со смесью восхищения и сумасшедшей надежды, и новый преподаватель по Защите от Темных искусств, с сожалением и болью. Знание будущего еще никому не давалось просто так…
P.S. группа "вконтакте" посвященная фику:
http://vkontakte.ru/topic-12075999_22042078#/club28544722
Глава 4Джонатан
- Скажи, ты когда-нибудь играл в Го?
- Милорд? – Джон вопросительно посмотрел на своего собеседника, удивляясь его способности мгновенно перескакивать с одной темы на другую: казалось бы, секунду назад их диалог был посвящен греческой архитектуре, и вот, они уже обсуждают японские настольные игры.
- Да-да, я имею в виду эту забавную военную стратегию, - темные глаза Волан-Де-Морта горели почти фанатичным огнем, однако лицо оставалось бесстрастным, будто предмет беседы не волновал его вовсе, - знаешь, самураи все-таки не были дураками. В свое время эта игра была частью экзамена на звание полководца. А все потому, что именно Го дает самое лучшее представление о тактике боя. Окружить как можно большую территорию, используя минимум средств, и при этом – с каждой стороны поля есть выход на новый уровень. Ничего не напоминает?
- Думаю, ваша метафора мне понятна, - осторожно начал Джон, - вы говорите о стратегии, которую следует подготовить для нашего… Объединения. О стратегии для конфронтации с официальными властями. Я прав?
- Изящный слог, аккуратные выражения… Из тебя вышел бы харизматичный лидер, - Темный Лорд улыбнулся, и Джонатан почувствовал, как засосало под ложечкой. Он ненавидел эту гостиную, наполненную смесью страха и превосходства, и этого человека – человека ли? – с его пространными рассуждениями, находящими отклик в сердцах слишком многих чистокровных волшебников…
Когда Ковенант решил направить в стан Волан-Де-Морта своего человека, выбор пар на Абраксиса. Еще бы, Малфой был действующим членом Союза, а он сам – лишь сыном Альберты. Однако, спустя два года, ситуация вышла из-под контроля: Темный Лорд, несмотря на вмешательство эмпата, все же раскопал в Финестинской библиотеке упоминания о Вратах, и теперь вероятность того, что он рано или поздно свяжется с Другими, несоизмеримо возросла. Поэтому, Альберта, скрепя сердце, предложила его кандидатуру на роль наблюдателя от Ковенанта. Люциус был слишком молод и неопытен, Александр – горяч и язвителен, а появление любого из членов Союза в ставке Темного Лорда слишком явно сдвинуло бы баланс сил в его сторону.
Джонатан Паркинсон, будучи сыном одного из самых страшных и кровавых магов Современности, и колдуньи, о чьих способностях ходили легенды, в свои сорок с небольшим лет, был абсолютно ничем не примечателен. Средняя внешность, средний колдовской дар… Мало кто знал, что за столь непрезентабельным фасадом скрывается острый и яркий ум.
Как только план по внедрению Джона в Пожиратели Смерти был окончательно утвержден, Ариана дала Джону несколько советов, в ценности и своевременности которых он уже успел убедиться, и не раз.
- Пойми, Том Риддл вовсе не сумасшедший фанатик, как считают многие. И он не стремится к мировому господству, подобно твоему отцу. Лорд - всего лишь ученый… Ученый, неожиданно осознавший, что любое знание – потенциально опасно. Том – продукт деятельности множества волшебников, из поколения в поколение избавлявшихся от груза ненужных заклинаний и ритуалов. Он результат нашей глупости и беспечности. Нашей чудовищной веры в собственные силы. Создавая и пряча от мира огромные хранилища знаний, мы и не подозревали, что подготавливаем почву для самого страшного из известных мне явлений. Для гения, не обремененного моралью, верой и совестью. Объединяя чистокровных волшебников, он создает прочную платформу для чудовищного будущего, где Знание станет оружием… Он выбирает в соратники тех, кто ему по-настоящему интересен, или полезен. И, поверь, гораздо лучше быть в первой группе…
- Так к чему же все-таки стремится Волан-Де-Морт?
- К разрушению основ мироздания. Травля магглорожденных – лишь ступенька на его великом пути. Он стремится к господству чистокровных волшебников, лишь с одной целью – подчинить все накопленные ими магические знания себе… Ведь, ради избавления от «паршивых грязнокровок», слишком многие готовы на все. К примеру, возьмем старика Мальсибьера, или семейство Мелифлуа – в обмен на поддержку в Визенгамоте, они открыли Тому свои библиотеки. А там, поверь мне, было скрыто слишком многое. Боюсь, мы не сумеем предотвратить угрозу: союз волшебника такого уровня и склада характера с Другими – лишь вопрос времени.
- Что ты думаешь о Беллатрисе Блэк? – погруженный в воспоминания, Джон чуть было не пропустил момент перехода от одной темы к другой. Мысленно поблагодарив Ариану и Чардуса Поттера за уроки концентрации и окклюменции, он поспешил ответить на странный вопрос Темного Лорда.
- У нее большой потенциал, который, к сожалению, еще никем не оценен. Она молода, но в ней хорошо чувствуется магическая сила. Орион и Вальбурга привыкли к мысли, что женщина может быть лишь выгодным предметом торга, поэтому для них Белла – белая ворона… Ей это очень мешает, и, рискну предположить, в этом единственная причина ее «увлеченности» нашими делами, - говоря о старшей из сестер Блэк, Джон думал лишь об одном: о своем собственном интересе к этой во всех смыслах необычной девушке. Их познакомил сам Волан-Де-Морт. На одной из многочисленных тренировок по боевой магии, на организацию которых тратились баснословные суммы, молодая брюнетка смотрелась довольно странно. Еще более странной была реакция Лорда на ее неуклюжие, но сильные выпады и классические дуэльные этюды. Самого же Джона больше всего поразил взгляд Бэллы: хищный, но в то же время странно беспомощный. После тренировки они разговаривали около получаса, и, вернувшись домой, Джонатан неожиданно понял, кого именно хочет видеть своей невестой…
- Да, ты очень точно оценил эту во всех отношениях ценную для нас девушку. Следует привязать ее к нам… Чем-то довольно сильным. Но потерять связь с Орионом и Вальбургой было бы ошибкой. Значит, пора засылать сватов.
- Милорд? – Джон всеми силами старался не выдать своего волнения. Он боялся поверить в собственную удачу: неужели все будет так просто? Неужели он получит в жены единственную девушку, разглядевшую в нем нечто, делающее Джона Паркинсона по-настоящему особенным?
- Вижу, ты не против… Так даже лучше. Ваша помолвка наверняка станет хитом сезона.
Глава 5Северус
Первая неделя учебы в этом году оказалась на порядок хуже, чем он ожидал. Мародеры, с их неисчерпаемым запасом идиотских шуток, молодые Пожиратели смерти, с их бесконечными заказами на редкие зелья, Лили, обжимающаяся с Поттером на каждом углу, и, наконец, нечто, превращающее очередной год в Хогвартсе в по-настоящему пугающий кошмар.
- Опять видения? – запах мелиссы и гортензии, казалось, сплошной пеленой окутывал невысокую фигурку светловолосой девушки, которая, несмотря ни на что, все еще оставалась лучшей подругой Северуса, и даже сейчас, в трудный для себя период, присоединилась к нему за традиционным пятничным бокалом белого вина.
- Да, черт бы их побрал, - буркнул Сев в ответ на вежливый вопрос подруги. К счастью, Цисса принимала его таким, какой он есть, и, общаясь с ней, можно было наплевать на правила этикета, - третий день не могу заснуть. То Поттер с какими-то огненными птицами, то твой незабвенный Малфой с белыми глазами почему-то… раздражает!
- Я честно проштудировала всю библиотеку Блэков, заглянула даже к дяде Ориону, но даже там – ничего! Может быть, стоит обратиться к Дамблдору? – обеспокоенные интонации в голосе Циссы совсем не успокаивали, а скорее, наоборот, волновали. Обычно она не отличалась особой эмоциональностью, а значит, с ним действительно происходит нечто из ряда вон выходящее. Северус вновь пристально посмотрел на подругу и усмехнулся:
- Директор? Смеешься, что ли? Как я к нему пойду вот с этим? – слизеринец закатал рукав, и протянул Нарциссе левую руку, обезображенную Черной Меткой.
- Сев, ты с ума сошел? – увидев «украшенное» уродливой татуировкой предплечье друга, девушка вскочила и отпрянула от него, - неужели ты не понимаешь, что тоже стал Его рабом? Неужели не знаешь, какие цели Он преследует? А как же Лили?
- Заткнись! – услышав знакомое имя, Снейп вспылил, - не смей говорить о ней, понятно? Не смей! Ты и мизинца ее не стоишь! Носишься со своей неразделенной любовью к выскочке-Малфою, и говоришь мне, что делать?!– стены Выручай-комнаты задрожали от его крика, а в глазах Нарциссы, обычно безмятежно-голубых, засверкали непривычные слезы.
- Темный Лорд опасен, Северус, и я просто боюсь за тебя, - устало протянула девушка, вновь усаживаясь в кресло напротив Снейпа, - мне уже ничем не поможешь, родители всегда поддерживали Его политику, но ты мог бы избежать всего этого…
- Скажи еще, что завидуешь моей грязной крови, - усмехнулся Сев, - я не хотел срываться, прости. Налить тебе еще?
- Только чуть-чуть, - на лице Нарциссы появилась слабая улыбка, всегда сопровождавшая его неуклюжие извинения, и Северус понял, что прощен.
- И все же, что ты думаешь делать со своей неземной любовью к нашему великому квиддичисту?
- Я ничего не буду делать с моими чувствами к Люциусу, мы миллион раз это обсуждали. Ненавижу себя за то, что показала тебе альбом! – Севу казалось, что уж этот-то момент он и сам никогда не забудет! Толстая тетрадь в твердой обложке, заполненная больше чем на половину, а на каждой странице – лицо незабвенного Малфоя, - Он меня не замечает. И родители сообщили, что помолвка состоится сразу после Хэллоуина.
- Твоя помолвка? С кем?
- Какая разница, - в голосе Нарциссы слились непривычная усталость и непонятная обреченность, - наверняка, все будет сделано по приказу Волан-де-Морта. К тому времени о нем услышит вся Англия, и бояться станут не только аристократы.
- Неужели твоего мнения даже не спросят?
- Отец полностью зависит от дяди Ориона, а матери давно плевать на все, кроме опиумных настоек. Я выйду замуж за какого-нибудь высокородного Лорда, и забуду Люца. А, поскольку ему на меня плевать, будет даже проще.
- Цисс, я тебя не понимаю: почему ты так боишься признаться ему в своих чувствах?
- А почему ты не признался Эванс, когда было время? Вот именно, Сев. Вот именно… Я боялась. Боялась разочароваться и разрушить мечту. Что ж, расплата за мою нерешительность не заставит себя долго ждать. Наступают темные времена – так говорит леди Нотт, а она никогда не ошибается. Будет война, Северус. Настоящая, страшная и кровавая. И, честно говоря, я совсем не уверена, что мы окажемся на правильной стороне. А Люц… он никогда не слушал отца, а значит, у него есть шанс оказаться в стороне от всей этой грязи. Пусть лучше думает, что я его не перевариваю, чем..
- Чем что?
- Чем поплатится за мою любовь головой! Мне неприятна эта тема, да и время уже позднее. Я пойду, хорошо?
- Да, конечно, - Северус оглянулся на кипящий котел, прикинул степень готовности зелья, и сказал, - я задержусь. Ко мне Слагхорн не придерется.
- Только не сиди полночи, ладно? Встретимся завтра в библиотеке: хочу выбить у Биннса разрешение на посещение Запретной секции. Вдруг там будет что-то про твои видения, - последнюю фразу Циссы Северус почти не расслышал: мешал скрип закрывающейся двери.
Через несколько минут шаги в коридоре затихли, и Снейп, наконец, позволил себе застонать: голова болела так, что, казалось, в правом глазу навечно поселился раскалены прут. Да еще и аромат аборативного зелья для Бэллы…
- Так и знала, что найду тебя здесь, Полукровка, - ну вот, легка на помине, - лекарство готово?
- Еще нет, Бэлла. И с кем же ты переспала на этот раз?
- Разве это имеет хоть какое-то значение, а, Полукровка? – судя по недвусмысленным пошатываниям и странным тягучим интонациям, не только они с Нарциссой решили расслабиться с помощью алкоголя.
- Помнится, раньше имело, - усмехнулся Северус, вспоминая собственный четвертый курс, и первое зелье подобного рода для старшей девочки в роду Блэк, - кстати, ты знаешь, что твою сестру выдают замуж?
- Нужно было тогда наложить Обливиэйт на тебя, малявка, - усмехнулась Бэлла, - а Цисса слишком драматизирует. У Лорда пока нет планов на нее. А вот на меня, судя по последним данным, имеются. Кстати, ты не в курсе, почему младший Нотт не отходит от Прюэттовского отродья?
Глава 6Джеймс
Джеймс Поттер наслаждался удивительно удачным утром очередного выходного дня. Яркое солнце, привычно заглянувшее в спальню шестикурсников Гриффиндора на рассвете, наверняка, очень удивилось, не обнаружив своего верного друга на его законном месте.
Джим, в отличие от обожающего поспать подольше Сириуса, обычно просыпался с первыми лучами дневного светила, но сегодня он превзошел сам себя: уже в пять часов он, в полной боевой выкладке, носился по Комнате для Тренировок, запуская в иллюзорные деревья огненных птиц. Ему всегда нравилось пользоваться своей силой. Будучи не только наследником одной из самых опасных в Ковенанте способностей, но и просто отчаянным парнем, Джеймс находил ни с чем не сравнимое удовольствие в управлении пламенем.
Несмотря на грусть, связанную с безвременной кончиной отца, он нашел в себе внутреннюю энергию, чтобы продолжать жить, (хотя, судя по ухмылку Сириуса, большую ее часть гриффиндорскому ловцу подарила Лили Эванс). А очередной скачок силы, пришедшийся как раз на совершеннолетие, сделал жизнь нового лорда Поттера еще более яркой и захватывающей.
В компании серьезных строгих друзей, составлявших их будущий Ковенант, Джеймс был самым младшим, и, как водится, считался баловнем судьбы, и старался оправдать столь лестную характеристику. Джон и Александр, самые старшие из Наследников, никогда не старались наладить с огненным магом дружеских отношений, однако, благодаря усилиям Арианы, их троица составляла отличный боевой тандем. А с Люциусом и Сириусом, у Джеймса и вовсе была масса общего, поэтому перспектива участия в боях против Других его совсем не пугала.
Фениксы, созданные особым поворотом правой кисти вкупе с точно дозированной порцией энергии, вложенной в это хитроумное движение, летали по импровизированному лесу, подобно кометам, и Джим, выдохшись, присел на один из многочисленных пней, и крепко задумался.
Несмотря на прекрасное настроение, и будущее, казалось, полное лишь радужных перспектив, он все же немного беспокоился, и причиной этого беспокойства было неожиданное появление Провидца в Хогвартсе. Старшие члены Ковенанта все время занимались стратегическим планированием, уповая на то, что правильное распределение ролей в Министерстве магии и других важных органах управления магическим обществом позволит им и дальше заниматься своей таинственной деятельностью. Джеймс прекрасно понимал важность правильного выбора жизненного пути, но его немало задевала манера взрослых все время решать за своих будущих преемников.
Гриффиндорец был готов поспорить на что угодно, что Александр Нотт ни за что не отправился бы в Хогвартс по своей воле, а уж тем более не согласился бы преподавать предмет вроде ЗОТИ. В его непростом, выматывающем ремесле провидца был один немаловажный недостаток: видения забирали у Нотта-младшего столько энергии, что ее остатков едва хватало на простенький Люмос, поэтому Сириус почти все время торчал где-то у кабинета Санди: кому как не энергомагу, помочь в такой ситуации?
И если Люциус, подобно всем представителям своего факультета, озаботился лишь собственной ролью в предстоящей интриге Ковенанта, то Джеймс, с присущим ему неуемным любопытством, копнул глубже, и выяснил, что главной задачей Александра на новом месте работы является поиск очередного Хранителя. Будучи Поттером по рождению, юноша знал, что Провидцы способны определить наставника своих будущих детей, лишь находясь в непосредственной близости от него, и, честно говоря, мысль о том, что кто-то из их одноклассников – потенциальная Ариана Дамблдор, пугала до чертиков.
Нет, Джиму нравилась его наставница, но она была… странной, что ли? Всю жизнь провести в компании редчайших книг и брюзжащих портретов, обменяв собственное будущее на сомнительную честь стать воспитательницей юных волшебников – это было выше его понимания. А всего непонятного он традиционно побаивался.
А еще была Лили. Красавица и умница, она все-таки выбрала его, несмотря на множество противоречий и болезненных эпизодов, сопровождавших их общие воспоминания о прошлом, несмотря на косые взгляды со стороны родных и друзей, несмотря на общее неприятие их союза, и его, Джеймса, непростой характер… Джим ценил свою девушку, и внутренне готовился к тому, что рано или поздно назовет ее своей женой.
Мысли о свадьбе не пугали, скорее, наоборот, радовали и вдохновляли, но перспектива счастливой семейной жизни меркла, стоило вспомнить об обязанностях перед Ковенантом. Самым обидным для Джеймса было то, что, похоже, его единственного волновала эта проблема. Люциус, судя по всему, был согласен на любую чистокровную девушку, Джонатан, согласно неофициальным слухам, определился с выбором, причем этот самый выбор одобрила и семья, а Ксандер и Сириус предпочитали ни к чему не обязывающие связи, предпочитая, видимо, и вовсе не думать о будущем.
Джеймс поморщился, вспомнив о последнем увлечении друга. Лорен Забини, тихая, милая, покладистая девушка с чудесным характером, стала очередной жертвой поистине магнетической привлекательности Блэка, а он никогда не задумывался о чувствах других. Сириус вообще был наименее отстраненным их будущих Ковенантовцев. Яркий и привлекательный, он жил сегодняшним днем, легко заводя нужные знакомства и так же легко руша прежние связи. И, в свете до боли знакомой природы Сириуса Блэка, его отношения с Лорен казались не только непрочными, но просто опасными!
Пообещав себе ненавязчиво предупредить Забини об опасности близкого общения с обаятельным однокурсником, и поставить вопрос о женитьбе на Лили ребром на следующем собрании Ковенанта, Джеймс, взглянув на часы и взмахом руки растворив удивительной красоты огненных птиц, направился прямиком в гостиную Гриффиндора.
Там его ждал удивительный сюрприз: полусонная Эванс, удобно устроившаяся у камина. И, посмотрев в ставшие неожиданно родными зеленые глаза, Джеймс Чарлус Поттер уверился, что все будет хорошо… Он не знал, что этой ночью Александр Нотт впервые разложил карты на будущего наследника Поттеров, которому, как оказалось, суждено победить Темного Лорда.
Глава 7Белла
Она всегда чувствовала себя принадлежащей жестокому миру взрослых игр. Девичий ограниченный мирок, наполненный пастелью, кружевом и бесконечной нежностью, был тесен ей, как бывает тесна неподходящая одежда. Даже в имени этой странной девушки слышалась сила. Сила, к которой она стремилась, и сила, которой она уже обладала.
Беллатрикс, но никогда просто Белль, она знала, к чему идет. Знала, кто ее окружает. И знала, что рано или поздно, за все приходится платить.
Каждое утро начиналось с борьбы: сначала с собственными непокорными волосами, потом с идиотскими платьями, а затем и с однокурсницами, равно ненавистными и отталкивающими. Но в этом году Белле повезло: пост Главной Старосты давал ей огромные преимущества, одним из которых было наличие отдельной спальни.
Таким образом, бесконечное соперничество начиналось в Гостиной, где по утрам всегда находился кто-то из мальчишек. Беллатрикс часто смеялась, вспоминая о вожделеющих взглядах, которыми ее провожали однокурсники. Для нее они были лишь мусором на пути к победе.
Победой же была свобода. Свобода от условностей и правил, требований и долга. Темный Лорд предложил ей эту свободу. Свободу и безопасность, а за это она была готова на многое. Нельзя сказать, что жестокость была прирожденной чертой средней из сестер Блэк. Скорее, это была своеобразная защита от мира, в котором ее незаурядные таланты так и не были оценены.
И сегодняшним утром, для многих ее однокурсников полным радужных надежд, она спустилась по главной лестнице, сияя королевской улыбкой, готовая к любым неожиданностям. Любым, кроме этой…
В письме было всего несколько строк. Родители, давно погруженные в свой, недоступный остальным, мелочный и простой мирок, никогда не отличались многословностью:
«Дорогая дочь!
Поскольку ты по праву считаешься старшей в нашей ветви рода Блэк, с удовольствием сообщаю тебе о помолвке молодой мисс с Родольфусом Аркадием Лестранжем.
Церемония состоится перед Рождеством. Кольцо будет прислано с оказией в ближайшие дни.
Лорд Сигнус Церион Блэк»
Несколько строк, и сколько в них безысходности! Расстроилась ли Беллатрикс, узнав о судьбе сестры? Или порадовалась удачной партии? О нет, ни в коем случае, ни то, ни другое: средняя из сестер Блэк была в ярости!
Руди Лестранж – странный человек, страшный человек… Темный Лорд был скорее лидером, чем просто человеком, а вот его бывшие одноклассники, образовавшие подобие клуба в ногах у ее кумира – о, они отличались всем многообразием нелицеприятных присущих исключительно людям слабостей. И лорд, помолвка с которым предстояла малютке Цисс, не являлся исключением.
Пожалуй, к нему Беллатрикс питала больше всего отвращения и страха. В отличие от туповатого Эйвери, или, скажем, бойца-Долохова, Лестранж-старший был экспериментатором. Магия в его исполнении по-настоящему пела, но пела самую опасную из возможных песен. Рудольфуса занимали тайны человеческого мозга, психология и психиатрия. Он изучал разнообразные способы влияния на людей, и был настолько беспринципен, что она не сомневалась: главной его жертвой наверняка станет будущая жена.
К своим сестрам, если честно, Беллатрикс была довольно равнодушна. Меда была слишком взрослой и непокорной, а Цисса – идеальной и правильной. Но отправить единственного, кроме разве что Темного Лорда, человека, кому небезразлична ее судьба, на верную гибель – нет, на это она не была готова.
Конечно, можно было бы надавить на родителей, учитывая близость Беллатрикс к их кумиру и слишком явную разницу в происхождении: род потенциального жениха младшей-Блэк был гораздо моложе, чем ее собственный. Но интуиция подсказывала Главной Старосте, что именно Лорд приложил руку к этой помолвке. Он вообще был из тех лидеров, что стремятся контролировать все аспекты жизни своих соратников. Мешало ли это Беллатрикс? Нет. До сегодняшнего дня, нет.
Конечно, она могла бы попросить Темного Властелина о встрече, но идти напролом – не в ее стиле. Поэтому Беллатрикс решилась на легкий шантаж. Она знала, кто именно из старшекурсников мог предоставить ей действительно нужную информацию, и знала, что он за это потребует.
Незаметно заглянув в карманный календарь, Белла похвалила себя за предусмотрительность: аборативное зелье, так кстати заказанное у Снейпа, вполне могло понадобиться ей в самое ближайшее время.
Оглядевшись на притихших однокурсников и отложив коварное письмо в сторону, Беллатрикс царственной походкой направилась к столу Рэйвенкло.
- Барти, удивительно, но ты начал появляться на наших традиционных встречах. Это радует… возможно, тебя заинтересует возможность узнать немного больше, -- с этими словами Белла наклонилась над тарелкой несчастного пятикурсника так, чтобы были заметны кружева затейливого белья, проглядывающие под форменной рубашкой. Разумеется, Крауч клюнул… предсказуемо.
Все они были скучны: эти юнцы, с которыми ей приходилось иметь дело. Хотя, возможно, кто-то из них и подошел бы изнеженной кукле-Нарциссе. Например тот же Поттер, или Малфой… Хотя понять вкусы сестры Беллатрикс давно не пыталась: уж слишком разными они были.
Но одно Белла знала точно: брак с мужчиной, подобным Рудольфусу Лестранжу, убьет ее младшую сестру быстрее, чем Авада. И был лишь один человек в школе, в стенах которой Беллатрикс и так чувствовала себя пленницей, которому она была готова рассказать об опасности, нависшей над Циссой.
Северус Снейп, как всегда, пристроился с краю скамейки, окруженный исписанными листами пергамента и собственными потрепанными книжками. Он, казалось, не удивился появлению Беллы. Он вообще, кажется, не умел удивляться. Странный юноша. Но очень талантливый. Конечно, Беллатрикс держалась с ним высокомерно, но он ей в чем-то импонировал. Тоже бунтарь в душе, но еще менее оцененный, чем она.
- Есть разговор, - она постаралась добавить в голос саркастических ноток, но куда ей было тягаться с безупречными интонациями Снейпа:
- А я думал, теперь ты разговариваешь только с Барти… Или вы уже поговорили, да так, что снова мое зелье понадобилось.
- Щенок!
- Вот-вот, и я о том же. Кто бы у тебя народился на пятом курсе, а Беллс? Волчонок? Да ладно, не нервничай так, знаю лишь я. У зельеваров почти звериный нюх. Я сохраню твою тайну, хотя Лорд, к примеру, о ней знает, - Снейп казался чрезвычайно довольным собой. Беллатрикс и не подозревала, что настолько раздражает угрюмого шестикурсника, что он способен опуститься до такой мелкой мести. Но к Циссе он был привязан, поэтому, несмотря на издевки с его стороны, Староста не собиралась отступать от своего плана.
- Мой Лорд знает обо мне все, - проговорила она с достоинством, - а вот ты кое-чего не знаешь. Нарциссу собираются выдать замуж за Лестранжа.
- За младшего? – в голосе Снейпа послышались одновременно надежда и беспокойство.
- Если бы… за старшего. И нам нужно срочно придумать, что со всем этим делать…
