Глава 1— Драко, — тихо позвала Пэнси, пытаясь заглянуть в глаза младшему Малфою, который, не замечая присутствия сидевшей рядом девушки или делая вид, что не замечает, читал "Ежедневного пророка".
Во всем Малфой-меноре кипела жизнь: с тех пор, как здесь появился Сами-Знаете-Кто, в особняке не было ни одного спокойного дня. По всем коридорам и залам шныряли Пожиратели Смерти, выполнявшие Его приказы, куда-то направлявшиеся и откуда-то возвращавшиеся. Злые, испуганные. Все они боялись гнева своего Повелителя.
Суеты не было только в этой комнате: каким-то невероятным образом Нарциссе удалось уговорить "коллег" Люциуса, чтобы её сына хоть на время оставили наедине со школьной подругой. Фенрир долго смеялся, выслушивая материнские мольбы. В конце концов, он и сам был бы непрочь с кем-нибудь уединиться.
Присутствие Сами-Знаете-Кого сильно сказалось на Драко. Он, как и его и отец, как и его мать, как и любой Пожиратель, не мог спокойно есть, спать, даже думать, пока в особняке находился Он. Его приближение было сродни приближению дементоров, та атмосфера, что Его окружала, давила на окружающих, мешая нормальному существованию.
За время, прошедшее со смерти Дамблдора, Малфой сильно изменился: когда-то аккуратный и педантичный парень, отчасти даже сноб, постоянно следивший за своим внешним видом и "застегнутый на все пуговицы", теперь, казалось, был оставлен без внимания. Он весь как-то осунулся и сгорбился, неестественно похудел; давно не стриженные спутанные волосы падали на лоб и глаза. Незаправленная рубашка, которую он ноил уже не первый день, была смята и сильно испачкана.
Он делал вид, что читает, но зрачки его не двигались и лишь немного подрагивали, губы, сжатые в тонкую линию, чуть заметно подергивались.
Девушка едва находила в себе силы, чтобы не заплакать. Перемены, произошедшие со слизеринцем, угнетали её едва ли не сильнее, чем страх перед Сами-Знаете-Кем.
— В чем дело, Драко? — еле слышно спросила она.
— Зачем ты приехала? — резким, срывающимся голосом оборвал её Малфой, не отводя ничего не видящих глаз от Пророка. Он пытался быть тем Драко, каким его знали в Хогвартсе: холодным и отстраненным, стоящим выше окружающих и смотрящим на всех свысока. Ему это не удавалось.
Интересно, кто-нибудь мог смотреть свысока на Сами-Знаете-Кого?
— Ты ничего не писал, вот я и подум...
— Плохо подумала, — не смотря на все его старания, голос чистокровного дрогнул и сорвался. Он уже не мог удерживать в руках газетные листы, и, качнувшись, бросил их на столик. — Ты никому здесь не нужна, дура. Неужели тебе это не ясно!? Какого Мерлина ты заявилась?!
Наклонившись, Драко закрыл лицо ладонями; его всего трясло, как от сильной лихорадки.
Сорвавшись с места, Пэнси встала перед слизеринцем на колени и попыталась его обнять. Она, как и его мать, не находила себе места, видя, что происходит с чистокровным.
Как будто это было ему нужно.
— Это всё из-за Сам-Знаешь-Кого, — прошептала Пэнси. — С тех пор, как он здесь... Драко, ты же не...
Неожиданно для себя она поняла, что Малфой в упор смотрит на него сквозь пальцы. Глаза, широкие от ужаса, были направлены в одну точку и уже не дрожали.
— Не смей — даже — вспоминать — о Нем! — прошипел Драко, чеканя каждое слово. Его рот оставался закрыт ладонями, из-за чего голос звучал приглушенно и едва слышно.
Пэнси, встретившись с ним взглядом, боялась даже пошевелиться, и, замерев, ждала того, что он сделает.
— Какая же ты... — начал было Малфой, но запнулся, не найдя подходящих слов. Он не мог даже закрыть рта: челюсти не попадали друг на друга.
Слизеринка чувствовала его прерывистое дыхание, чувствовала, как все сильнее его ладони сжимаются в кулаки. Чувствовала его бессилие.
Драко опустил взгляд, и она потянулась к нему.
— Отстань, — бросил он, оттолкнув девушку от себя.
Даже не вскрикнув, она упала на пол, а Малфой откинулся на спинку дивана, запрокинув голову вверх.
Да, для неё он и сейчас был тем же гордым чистокровным волшебником, что и раньше. Она не видела ни испуганного взгляда бегающих глазок, будто ищущих что-то, ни дрожащих рук, неспособных теперь держать даже листа бумаги, ни капризно-брезгливо поджатых губ.
Ну и что, что он нервно оглядывался каждые полминуты?
Вздохнув, она облокотилась о ножку стола. Паркинсон с горькой улыбкой вспоминала начало шестого курса и то, как в Хогвартс-экспрессе Драко показывал другим слизеринцам Темную метку. Тогда он был королем, и все боялись его, как настоящего Пожирателя Смерти, а она была королевой, потому что была рядом с ним. Малфой был на пике своего школьного величия, и перед ним открывались возможности достигнуть величия взрослого и сильного волшебника. Но он не захотел брать Пэнси с собой во взрослую жизнь. И всё пошло наперекосяк.
Драко почти не появлялся в подземельях, пропускал уроки и не обедал в Большом зале.
Он уходил, когда все или еще спали, или уже спали.
Крэбб и Гойл — два кретина, от них многого не добьешься. Забини боялся Сами-Знаете-Кого, а поэтому держался от Малфоя подальше. Единственный, кто мог хоть что-то знать, — Нотт, но он был таким же скрытным, как и сам Драко.
Он был постоянно чем-то занят, она это видела. Но как узнать, чем?
Виноват во всем был не Драко, виноваты были Они.
Она проклинала и Сами-Знаете-Кого, и Пожирателей, и вообще идею чистой крови, потому что всё это встало между ней и Малфоем, оторвав его от слизеринки.
Она не понимала, кого вообще могла волновать чистота крови, если за неё приходится так платить?
— Драко... — пролепетала Пэнси.
Вскочив на ноги, он быстрыми шагами вышел вон.
Глава 2Широкие мраморные ступени вели вниз. Было пасмурно, и тусклый свет, падавший сквозь огромные окна, лишь немного освещал лестницу.
Пэнси медленно вышла из спальни, "великодушно" предоставленной ей на время пребывания в Малфой-мэноре. Она уже понимала, как не вовремя решила "погостить у школьного товарища".
"Наконец-то", — подумала она, и в мыслях у неё всплыло лицо Драко и тот сарказм, с которым он мог бы ей это сообщить.
"Много же времени у тебя ушло на понимание такого простого факта!" — она даже засмеялась, покачав головой и спрятав руки в складках мантии. Манеры Малфоя были давно знакомы Паркинсон, и она могла бы представить его реакцию почти на всё, но до сих пор не пыталась его передразнивать; теперь же, устав от такого отношения (или он всегда к ней так относился?), решила немного поиграть — всё равно ничего не могло бы стать хуже.
Встав перед окном, слизеринка сделала вид, что это зеркало; гордо расправив плечи, она чисто малфоевским движением поправила волосы. "Ах, что это?" — сделав притворно-испуганный вид, спросила Пэнси у своего отражения, наклонившись к стеклу. "Мешки под глазами? Не может быть, я же только..."
Желание кривляться прошло так же, как появилось. Девушка отвернулась от кона, и, прикусив губу, попыталась вспомнить то хорошее, что было между ней и Малфоем. Она всегда была с ним, поступив в одиннадцать лет в школу; поддерживала лювую идею, которую он предлагал; смеялась над теми, над кем смеялся он. На четвертом курсе Драко пригласил её на Святочный балл, на пятом она, в числе других слизеринцев, вслед за ним записалась в Инспекционную бригаду; но вот злополучный шестой...
Пэнси, прикрыв глаза, провела рукой по лицу и направилась вниз.
Прошло уже две недели с тех пор, как она приехала в особняк, но за весь этот срок поговорить с Малфоем ей удалось всего пару раз. Ему, конечно, было не до неё, как и всем здесь: Люциус ни на шаг не отходил от Сами-Знаете-Кого в надежде вернуть палочку и в страхе пропустить новый приказ Повелителя (а может он просто был хорошим хозяином и не хотел, чтобы гость скучал?); Нарцисса суетливо бегала по дому, то ли следя за тем, чтобы никто ничего не разбил и не сломал, то ли просто не находя себе места от волнения; их сын постоянно находился в своей комнате. Пожиратели, естественно, тоже ничуть не интересовались Паркинсон: в своем поведении они больше всего стали похожи на Люциуса. А если бы студенткой-семикурсницей заинтересовался Сами-Знаете-Кто, это был бы повод скорее испугаться, чем обрадоваться.
Лестница вела к неширокому (по малфоемским меркам), но вытянутому залу с колоннами. Вдоль одной из стен были развешаны портреты, размерами превосходившие человеческий рост, хотя изображенные на них волшебники видны были только по пояс, в другой были прорублены окна еще более огромные, чем на лестнице — в три, а то и в четыре метра высотой.
Недавно в Малфой-мэноре побывал не самый обычный гость — Северус Снейп, декан Слизерина. Пэнси хотела было спросить у него о том, что происходит, а может и попросить помощи, но зельевар исчез столь же стремительно, сколь и появился. Несложно было понять, что Снейп поделился Сами-Знаете-С-Кем очень важной информацией — после его визита Пожиратели Смерти засуетились еще больше, Слизеринка заволновалась не меньше, ведь с тех пор, как Малфой-младший получил Темную Метку, любой приказ "Повелителя" касался и его, и рисковал жизнью он не меньше любого из Пожирателей.
Готовилось что-то очень серьезное, и Паркинсон прикладывала все силы, чтобы узнать, что именно.
На ближайшем ко входу портрете, написанном, скорее всего, около двух лет назад, был изображен Драко: в парадной черной мантии чистокровный был запечатлен в одном из залов родового особняка. Портрет стоял навытяжку, поминутно поправляя костюм и приглаживая волосы, с лица его не сходила самоуверенная ухмылка.
Девушка посмотрела на соседнюю картину. Отец с сыном были очень похожи, хотя Люциусу здесь и было около тридцати пяти. Может, Малфою-отцу был известен секрет, делающий время бессильным?
Следующим, похоже, был дед Драко, Абрахас, и хотя с холста за залом наблюдал волшебник уже достаточно почтенного возраста, он не был лишен тех черт, какими обладали все Малфои по мужской линии: платиновые волосы, холодные серые глаза и та самая улыбка, будто передававшаяся от отца к сыну; можно было подумать, что на всех трех картинах изображен один и тот же человек в разное время.
Пэнси приблизилась к первому портрету, и на мгновение ей показалось, что из его взгляда исчезли надменные нотки. Портрет посмотрел вниз и встретился с Паркинсон глазами. Она вела и чувствовала себя так, словно перед ней был настоящий Драко: растерялась и опустила взгляд, сцепив ладони вместе; уверенный в себе слизеринец, хоть и был нарисованным, протянул ей руку. Казалось, этот Малфой мог бы положить голову ей на колени и позволить гладить себя по волосам, как в начале шестого курса в Хогвартс-экспрессе.
За спиной слизеринки послышались шаги: кто-то спускался в зал по той же лестнице, что и она пару минут назад. Пэнси поспешно обернулась и увидела, как в зал входит Нарцисса. Она выглядела намного старше, чем обычно: лоб её испещрили морщины, лицо вытянулось, щеки ввалились; скулы казались более острыми, чем были, а глаза — сверхъестественно большими.
— Миссис Малфой, — обратилась к ней Пэнси, и волшебница, до этого не желавшая замечать её, устало посмотрела на девушку. Та не знала, с чего начать: сразу спросить о том, что её интересует, или сначала завести разговор на третьестепенные темы. Второе, однако, казалось в подобной ситуации неуместным, и девушка собралась с силами. — З-здесь недавно был профессор Снейп, да?
Нарцисса долго молчала, не сводя с Паркинсон глаз. Лишь осмотрев её с головы до ног, она медленно кивнула, как будто не решалась ответить на такой вопрос вслух.
— Он... — Пэнси подошла на несколько шагов и запнулась, не зная, стоит ли спрашивать об этом. — Он... сказал что-то очень важное... Сами-Знаете-Кому?
Тяжелый взгляд немигающих глаз остановился на лице девушки. Нарцисса не могла дать ей ответ, а если бы и могла, то вряд ли сделала бы это.
— Теперь что-то произойдет, да? — не в силах ждать быстро заговорила Паркинсон. — Что, если Он прикажет Драко...
— Не лезь не в свое дело, — прервал её медленный томный голос — в зале появилась Беллатрикс, и
глаза Нарциссы расширились от страха.
— Я ничего не... — испуганно начала она, но тут же замолчала, не решаясь посмотреть на сестру.
— Почему ты здесь, Цисси? Еще не всё сделано, как надо, и я, кажется, просила тебя...
— Вы ведь знаете, — ничуть не смутившись, обратилась Пэнси к темноволосой волшебнице. — Знаете, что Он планирует, и...
Пожирательница замерла, и глаза её расширились так же, как у сестры, но не от страха, а от возмущения.
— Как ты смеешь спрашивать об этом? — из её голоса сразу пропала вся томность, он стал визгливым.
— Но ведь если Сами-Знаете-Кто отправит Драко вместе с другими... с Пожирателями... Смерти, он может...
Размахнувшись, Беллатрикс ударила Пэнси по лицу.
— Приказы Темного Лорда... — она говорила шепотом, но её лицо пылало от гнева, — не подвергаются сомнению...
— Но его могут убить! — сорвавшись, закричала Паркинсон. — Он умрет, но вы ведь можете... отговорить Сами-Знаете-Кого...
Беллатрикс стояла с открытым ртом, не веря своим ушам, и слизеринка поняла, что эти слова были лишними.
— Что... ты... сказала?.. — всё еще не придя в себя, медленно спросила Пожирательница. Нарцисса, боясь, что и ей попадет за эту дерзость, нервно оглядывалась по сторонам, ища помощи.
— Я... — Пэнси в спешке мысленно перебирала оправдания, которые могли бы её спасти.
— Ты считаешь, что Темный Лорд ошибается, — уверенно заговорила Беллатрикс, игнорируя возражения. — Думаешь, ты умнее Его?
Паркинсон отчаянно мотала головой.
— Нет, нет, я не...
— Может, научишь Темного Лорда, как ему надо действовать? Может ты поведешь армию чистокровных? Не смей даже...
— Но ведь... — снова начала Пэнси, но закончит не успела. Беллатрикс пришла в ярость: она никак не ожидала, что девчонке хватит смелости с ней спорить.
В коридоре послышалось несколько грубых голосов, и мадам Лейтрейндж, наклонив голову, посмотрела на слизеринку и широко улыбнулась. Правда, это больше было похоже на оскал.
— Сивый! — заверещала чистокровная.
Оборотень заглянул внутрь. По его лицу было видно, что на теплый прием он точно не рассчитывает.
— Избавься от неё, — приказала Беллатрикс, кивнув в сторону Паркинсон и сложив руки на груди.
Пэнси раскрыла рот, но не могла найти подходящих слов; она знала, что споры с Пожирательницей могут закончиться чем-то подобным, но не могла поверить в происходящее. Фенрир медленно приближался к ней, боясь, что это какая-то уловка; Нарцисса в страхе металась из стороны в сторону.
— Побыстрее, — добавила Беллатрикс. — Темный Лорд ждет.
Пэнси пятилась, спотыкаясь на ровном месте. Она чувствовала, как кровь стучит в ушах, как перехватило дыхание. Упоминание Сами-Знаете-Кого волшебным образом подействовало на Сивого, он в один прыжок подскочил к девушке и потащил её к двери.
— Нет, нет... — слизеринка отчаянно упиралась, ища помощи у Нарциссы. Имя оборотня наводило ужас на весь магический Лондон, страшно было даже представить, на что он способен. В отчаянии Паркинсон закричала.
Фенрир протащил её за руки и за волосы по нескольким коридорам, прежде чем бросить в грязь через несколько ступеней. Запах он источал такой же жуткий, какой внешний вид имел.
У окна одного из флигелей стоял светловолосый парень. Лица его не было видно, и нельзя было понять, куда он смотрит и видит ли то, что происходит внизу.
— Драко! — изо всех сил завопила Пэнси. — Драко!
Фигура в окне не двигалась. Утробно засмеявшись, Сивый снова схватил слизеринку за волосы и аппарировал.
