О враг мой переводчика f # min (бета: Chaika_che)    в работе   Оценка фанфикаОценка фанфикаОценка фанфика
С того самого момента, как Гарри находит у своей двери еле живого Снейпа, запускается цепь событий, определившая исход войны. Дело происходит после 5 года обучения (AU по отношению к ПП и ДС). Прим. перев.: Ментор-фик без соплей, без “и тут он понял, что ошибался в нём” и мгновенного развитий отношений с места в карьер.
Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
Гарри Поттер, Северус Снейп, Альбус Дамблдор
Общий || джен || PG-13 || Размер: макси || Глав: 17 || Прочитано: 146792 || Отзывов: 85 || Подписано: 620
Предупреждения: нет
Начало: 25.08.11 || Обновление: 19.10.20
Данные о переводе

О враг мой

A A A A
Шрифт: 
Текст: 
Фон: 
Глава 1 - Нежданный гость


Глава первая
Нежданный гость


“Круцио!”

Он ненадолго прервал заклятие. Но ненадолго. Наложив его снова, он смотрел, как предатель корчится от боли.

Как он любил боль, причинённую этим простым заклинанием! Он с теплотой вспомнил, как в дни своей юности экспериментировал с пыточными заклятиями. И до сих пор он ни разу не испытал радости, сравнимой с тем полным экстазом, который он получал, накладывая это одно-единственное заклинание и наблюдая чистую, абсолютную и всеобъемлющую боль, которое оно причиняло.

“Круцио!”

Он рассмеялся. Смех получился кудахтающим. Он был в гневе, вне всякого сомнения. Но ярость, вызванная обнаружением предателя, нашла выход в его любимом проклятии.

“Мой лорд…” – донёсся слева нерешительный голос.

Его прервали! Ярость снова начала бурлить в нём, и, повернувшись, он нашёл новый объект для её выхода.

“Круцио!” – Крысообразный человечек плюхнулся наземь, вереща от боли. – “Ты смеешь прерывать меня, Червехвост?”


“М-мой лорд, я у-узнал то, что в-вы просили”, – пробулькал человечек, всё ещё дрожа от последствий заклятия, – “…про П-Поттера…”

В два длинных, скользящих шага он оказался рядом с коротышкой и выхватил бумаги из его дрожащих рук. Да… да, всё на месте. Горячее желание накладывать Круциатус стихло, уступив место триумфу. Они потеряли уже достаточно времени; пора приводить План в действие.

“Люциус”, – прошипел он, выискивая глазами самого надёжного из своих последователей, – “Червехвост начинает наблюдение через час. Мы нанесём удар, как только мальчишка покинет дом. Ты знаешь, что делать дальше. Следуй Плану”.

Его губы растянулись в ухмылке предвкушения последней встречи с Мальчиком-Который-Выжил.

Внезапно слева что-то дёрнулось. “Держите его!” – раздался голос.

Он повернулся слишком поздно – предатель достиг края поляны и дизаппарировал. “Тупицы!” – рявкнул он, почувствовав, как гнев вновь охватывает его. – “Он не мог сбежать далеко в таком состоянии. Найдите его и принесите мне его труп!”

Настроение было испорчено. Он повернулся в поисках новой жертвы, любой жертвы…

“Круцио!”



*******

Гарри Поттер вздрогнул и проснулся. Шрам пульсировал от боли.

Снова видение, со стоном осознал он. Хотя голова могла бы заболеть от одного хлопка двери в его комнату, настолько он был громким.

– Вставай, ты, лентяй! Чтобы через пятнадцать минут завтрак был на столе, А НЕ ТО…!

Дядя Вернон в последнее время приобрёл привычку заканчивать этими словами все свои приказания. Наверное, ему представлялось, что так они звучат более угрожающе.

Гарри вздохнул:

– Да, дядя Вернон.

Когда так болит голова, дядю Вернона лучше не злить. Пусть Гарри и бесило, что с ним обращаются как с домовым эльфом, но иногда самым разумным бывает проглотить свою гордость и вести себя тихо.

Временно выкинув из головы видение с тем, чтобы обдумать его позже, Гарри поспешно оделся, и меньше чем через минуту яйца, бекон и вафли для Дадли были уже на плите. Подцепив пальцем и отправив в рот немного теста – кто знает, когда тёте Петунии снова вздумается урезать его рацион, – Гарри уже собирался налить себе немного апельсинового сока, когда ему показалось, что из холла снизу донёсся какой-то звук. Он замер и прислушался.

Вот опять – глухой стук, словно от падения тяжёлого предмета, на этот раз немного громче. Кажется, доносится из-за входной двери.

Гарри осторожно подкрался к двери, занеся над головой металлическую сбивалку для теста – ну, просто на всякий случай, – и выглянул в глазок. Ничего. Может, животное какое-нибудь? Всё с той же осторожностью Гарри нагнулся к щели для писем и медленно приоткрыл крышечку над ней, чтобы увидеть, что происходит снаружи.

Чья-то окровавленная и исцарапанная рука схватились за край щели так внезапно, что Гарри вздрогнул и отшатнулся с лёгким вскриком.

– Поттер! – послышался чей-то голос. Поттер моргнул. В почтовой щели показались два тёмных, налитых кровью глаза. – Поттер, – повторил голос, на этот раз более слабо. Однако Гарри его узнал.

– П-профессор? – голос Гарри дрогнул, теперь скорей от удивления, чем от испуга. Какого лешего профессору Снейпу могло понадобиться у его, Гарри, порога?

Снейп заговорил снова, так тихо, что Гарри с трудом разбирал слова:

– Не смей… выходить… оставайся… доме… – фраза оборвалась, рука и лицо исчезли так же внезапно, как и появились. Крышка почтовой щели звякнула, и Гарри услышал очередной глухой шлепок.

Целую минуту ошарашенный Гарри сидел, не в состоянии шелохнуться. Наконец какой-то донёсшийся сверху звук привёл его в себя, и он осторожно приоткрыл дверь, выглянув в щель.

От открывшейся картины его едва не вырвало. Снейп валялся без сознания грязной окровавленной кучей. Но хуже всего было то, во что он был одет. Мантия Пожирателя Смерти вызвала в Гарри воспоминания, которые ему бы хотелось выбросить из головы навсегда, несмотря даже на то, что Снейп успел стащить с себя маску.

Едва представив реакцию Дурслей, обнаруживших грязного, окровавленного мага на своём пороге, Гарри немедленно перевернул тело и, подхватив Снейпа под мышки, дюйм за дюймом потащил его внутрь.

“Не будь я таким маленьким для своего возраста, было бы куда легче”, – мрачно подумал Гарри, с трудом протащив тело через половину холла.

Наверху раздались характерные прыжки Дадли, и Гарри почувствовал прилив адреналина. Минута-другая – и Дурсли спустятся вниз. А он абсолютно не представлял, что ему делать со Снейпом в отключке.

Или представлял?

Гарри судорожно распахнул ближайшую дверь – единственную, о которой он знал наверняка, что Дурсли никогда в неё не сунутся: дверь в чулан под лестницей. Он всё ещё в нём помещался, так что места для того, чтобы спрятать обмякшее тело Пожирателя Смерти на час-другой, должно хватить. Хорошо ещё, что Снейп без сознания. Если бы он узнал, что его запихали в чулан, как мешок с картошкой, то не попасть на продвинутые Зелья – это последнее, о чём Гарри пришлось бы беспокоиться в новом учебном году.

С кухни донёсся запах жжёного, и Гарри охнул. Дёрнувшись было в сторону лестницы, он бросился назад, чтобы затереть пол. За сгоревшую еду, конечно, влетит, но это будет объяснить всё же проще, чем пол.

Едва с пола исчезли последние следы крови, наверху хлопнула дверь, и тяжёлые шаги Дадли загрохотали по лестнице. Гарри вздрогнул, надеясь, что Снейп находится не в том состоянии, чтобы легко очнуться.

– Фу-у-у! Гарри завтрак спалил! – Дадли заглянул в кухню, сразу же развернулся, прокричал наверх во всю мощь своих лёгких: – Мам! Пап! Гарри спалил завтрак! А я есть хочу! – и с ухмылкой уставился на Гарри. Он обожал, когда его двоюродный брат попадал в неприятности, и был рад такому подарку судьбы.

Дядя Вернон, а за ним и тётя Петуния, сбежали вниз по лестнице и промчались в кухню. Гарри проворно за их спиной запихал грязные полотенца в горшок с растением, стоявший у входной двери.

Прятаться смысла не было, и он покорно поплёлся вслед за дядей и тётей.

Едва он успел войти в кухню, как дядя Вернон схватил его за и без того уставшее плечо, дёрнул так, что Гарри поморщился от боли, и потащил к плите. Его толстое красное лицо налилось гневом.

– Какого… да как… ты… мальчишка! – пытался он выдавить из себя, наконец остановился и сделал глубокий вдох, затем ещё один.

И ещё один. Дядя Вернон никак не мог обрести дар речи, только его лицо краснело и наливалось всё больше.

– Негодный мальчишка! – продолжила за него тётя Петуния. – Ты приготовишь моему Дадличке завтрак сию же минуту. И про себя можешь вообще забыть! – визжала она невероятно пронзительным голосом. – Ты только посмотри, сколько ты продуктов испортил! Можно подумать, нам мало того, что мы вынуждены терпеть твою уродскую особу всё лето! Так ты ещё и наш дом пытаешься поджечь! – пока она кричала, её костлявое лицо становилось всё белее и белее. Наконец, она завершила тираду, сопровождая каждое слово яростным тычком костлявого пальца в грудь Гарри: – Марш! Работать! Быстро! И всё! Тут! Прибрать!

Гарри почувствовал, что выходит из себя, и ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не взорваться, особенно из-за того, как дядя Вернон вцепился в его плечо, всё ещё не ослабляя хватку. “Оно того не стоит. Оно того не стоит, – повторял про себя он. – Просто помни, что оно того не стоит...”

Как только Гарри почувствовал, что основная опасность прошла, он проговорил сквозь стиснутые зубы: “Да, тётя Петуния”, – и, выскользнув из руки дяди Вернона, принялся готовить новый завтрак для Дурслей.


*******


Час спустя Гарри осторожно приоткрыл дверь чулана под лестницей и сразу отскочил назад на тот случай, если Снейп пришёл в себя, понял, где находится, и решил убить Гарри на месте. Из чулана на пол выпала рука Снейпа, подтверждая, что её владелец всё ещё пребывает в бессознательном состоянии. Гарри выдохнул задержанный внутри воздух. За плечи вытащив Снейпа из подвала, он поволок его к подножию лестницы.

Уже не в первый раз он жалел, что на каникулах нельзя использовать магию. Лестница выглядела ужасающе огромной, а плечо сильно болело в том месте, где его вывернул дядя Вернон. Да и головная боль, хоть уже и не была такой резкой, как в тот момент, когда он только проснулся, так и не прошла полностью.

Тем не менее, Снейпа надо было втащить наверх в его комнату, и прямо сейчас. Дядя Вернон отправился на встречу с клиентом, а тётя Петуния уехала вместе с Дадли покупать ему новый компьютер взамен того, что он поломал вчера. Вряд ли кто-то из них вернулся бы домой раньше чем через несколько часов, но за это время Гарри должен был ещё выполоть сорняки в саду.

Он сел на нижнюю ступеньку, подсунул руки Снейпу под мышки сзади, и затащил сначала себя, а затем Снейпа, на первую ступеньку… на вторую ступеньку… на третью… Так ступенька за ступенькой он одолел всю лестницу, невольно испытывая некоторое злорадство при мысли о том, каково будет пятой точке Снейпа, когда тот очухается.

К тому моменту, как он втащил Снейпа в свою комнату, его плечо пульсировало удар в удар с головой. Снейп останется на полу, решил Гарри. Если он отдаст Снейпу свою кровать, то после этого на обработку его ран рвения у него уже не хватит.

Да надо сказать, этот запас рвения и с самого-то начала был не особо велик. Вспомнив множество эпизодов из классной и внеклассной жизни, Гарри почувствовал, как остатки всего, что можно было бы назвать “рвением”, резко улетучиваются. Он и так уже сделал больше, чем должен был, притащив его сюда. Это не говоря уже о том, что из-за Снейпа сегодня спасибо если вообще поесть удастся. И вообще, Снейп на месте Гарри не моргнув глазом бросил бы его умирать.

– Ха! Да ты бы ещё небось стул притащил, чтобы понаблюдать, как я помирать буду! – взорвался Гарри, глядя на зельевара, который всё ещё лежал без сознания. – Ну и лежи страдай тут, мне пофиг! Вот вообще пофиг!

Гарри продолжал разоряться, чувствуя себя наконец хоть немного отомщённым за годы насмешек и унижений. Как это здорово, когда Снейп не отвечает!

Его злорадная ухмылка увяла, как только он бросил взгляд на лестницу и увидел знакомый грязно-кровавый след, тянущийся по ней вниз. Он закрыл глаза, почувствовав новый прилив головной боли, и подумал, что мсти не мсти, но день сегодня всё-таки очень и очень тяжёлый.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 2 - Уколы совести


Глава вторая
Уколы совести


Солнце грело жарко, но ветерок приятно охлаждал. Гарри лежал на спине на траве, наслаждаясь этим ветром, и в этот момент он просто не мог заставить себя волноваться о том, как рассердится тётя Петуния, увидев, что он едва принялся за прополку этим утром. Всё, о чём ему хотелось думать – это как уходит головная боль под дуновениями прохладного воздуха и какое облегчение чувствует плечо от долгожданного отдыха после того, как ему всё утро приходилось что-то скрести и оттирать. Он чувствовал себя… почти счастливым.

“Почти” – разумеется, из-за вторжения Снейпа (а как это ещё назвать?) в его комнату наверху. Гарри не испытывал никакого чувства вины за то, что бросил его там раненого. Ни малейшего чувства вины – ну или, по крайней мере, он продолжал повторять так про себя.

Почему он не мог просто выкинуть Снейпа из головы и быть абсолютно счастливым? В конце концов, Гарри же не виноват, что Снейп вляпался в какие-то проблемы. И Мерлин его знает, что за помощь он рассчитывал получить в доме Гарри. Так ему и надо, снова и снова говорил себе Гарри, отбиваясь от уколов совести.

Он закрыл глаза, подставил лицо солнцу и постарался думать о чём угодно, кроме своего непрошеного гостя. Это настолько отвлекло его от всего окружающего, что в первую секунду он даже не обратил внимания на скрежет колёс по асфальту и на пронзительный крик. Лишь звук автомобильного рожка и сразу последовавший за ним удар вывели Гарри из раздумий.

Подскочив, он увидел, что машина, которую он слышал, врезалась в дерево в паре домов дальше по улице. Рядом с ней валялся детский велосипед.

Велосипед. А где сам ребёнок?

У Гарри замерло сердце.

Он бросился через двор с единственной мыслью в голове: он должен помочь. Он должен убедиться, что всё в порядке. Шевелится ли ещё кто-нибудь в машине? Было слишком далеко, чтобы разглядеть.

Внезапно он заметил какое-то движение на крыше машины. Что-то спрыгнуло с неё и убежало. Слишком маленькое для человека – скорее это была… крыса?

Гарри резко остановился практически у самого тротуара. Крыса. В его голове прозвенел тревожный звонок. Почему ему казалось, что здесь что-то не так? Крыса…

Видение! После всех утренних событий Гарри почти забыл о нём, но теперь оно выскочило с задворок сознания и стремительно пронеслось в голове. Что-то про Гарри… про план… и про то, что Червехвост должен за чем-то наблюдать. И…

Гарри похолодел, вспомнив последние слова Волдеморта. Мы нанесём удар, как только мальчишка покинет дом.

У него перехватило дыхание. Он уже покинул дом. Его палочку дядя Вернон запер в сундуке два дня назад в наказание за то, что он угрожал Дадли. Он был беззащитен.

Гарри резко развернулся, ожидая увидеть Пожирателей Смерти, готовых схватить его, убить или что там они подразумевали под ударом. Однако на улице никого не было.

Не собираясь искушать судьбу, Гарри кинулся назад в дом. Накрепко заперев за собой дверь, он выглянул в окно и убедился, что к месту аварии уже подбежали соседи. Никаких признаков наличия поблизости Пожирателей Смерти по-прежнему не было заметно.

Он заставил себя успокоиться. Что ещё он помнил из своего видения? Волдеморт говорил о плане – каком-то плане, касающемся Гарри. Перед этим он кого-то пытал. Назвал его предателем. Потом предатель сбежал, и как только он дизаппарировал, Гарри проснулся.

…Это произошло прямо перед завтраком…

Слова Снейпа сразу же всплыли в его голове. Его голос был слабым и прерывался, так что Гарри толком не понял – да и не старался понять, откровенно говоря, – что Снейп пытался ему сказать. Не смей… выходить… оставайся… доме…

Теперь смысл этого сообщения был очевиден. И единственным логическим объяснением всего этого было бы заключить, что шпионская активность Снейпа была раскрыта, и пытали именно его.

И если он действительно был тем самым предателем из видения, то удивительно, как у него вообще оставались силы на то, чтобы выбраться из магически ограждённой Волдемортом зоны и аппарировать. И первое, куда он после этого направился – это Прайвет-Драйв, 4.

Профессор Снейп, едва вырвавшись после пыток и побоев, поспешил предупредить Гарри.

А сейчас он валяется на твёрдом полу в его комнате, возможно, всё ещё истекая кровью из ран, которыми так никто и не занялся.

Чувство вины, которое Гарри так долго пытался игнорировать, навалилось на него снова, смешавшись теперь с жутким чувством стыда.



*******


Снейп лежал на том же самом месте, где он его оставил – плашмя на спине, с закрытыми глазами. Гарри в растерянности сел на колени рядом с ним, не зная, что делать. Он ничего не понимал в медицине. У него не было под рукой никаких зелий. Всё, что у него было – это вода, полотенца и жалкие куски узкого бинта.

Не говоря уже о том, что необходимость прикасаться руками к грязному, сальноволосому зельевару совершенно не приводила его в восторг, пусть даже несколько минут назад он, возможно, и испытывал… что-то вроде некоторой признательности… или что-то типа того…

Ну ладно, чем быстрей он начнёт, тем быстрее закончит.

Самым логичным было начать с головы. Гарри подавил тошноту и заставил себя приподнять голову сального ублюдка и быстро прощупать её на предмет ран или шишек. После этого он промокнул Снейпу лоб мокрым полотенцем, а когда от этого толку оказалось мало – протёр. Не считая нескольких царапин, с головой у Снейпа вроде бы всё было в порядке.

Гарри аккуратно стащил с него мантию Пожирателя Смерти. Ему дико хотелось вышвырнуть её куда-нибудь подальше, как можно дальше. Но он только свернул её поплотнее и засунул в самый дальний угол под кроватью.

Справиться с рубашкой оказалось сложнее: засохшая кровь намертво приклеила её к коже Снейпа. В результате Гарри пришлось разрезать рубашку ножницами.

При одном взгляде на измазанные кровью и грязью грудь и плечи Снейпа у него перехватило дыхание. Почти вся кровь уже высохла, но откуда она вытекла, в большинстве случаев было неясно.

В целом, после того как он стёр всю кровь и грязь, оказалось, что раны Снейпа были не так страшны, как это выглядело на первый взгляд. У него было несколько синяков, ссадин и царапин, большинство из которых, как решил Гарри, он получил, продираясь сквозь кусты и ветки после побега. Несколько более глубоких порезов на груди могли являться результатом проклятий, но они не выглядели опасными, нужно было их только продезинфицировать.

Возможно, подумал он, главная проблема состояла в повреждении нервов заклятием Круциатус.

Гарри окинул взглядом остальное тело Снейпа. Брюки он не снимет ни за что, сразу же решил он. Раненый там или нет, но такого вторжения в личное пространство Снейп не простит ему никогда. Он убьёт Гарри сразу же, как только придёт в себя.

Оставалось только очистить чем-то раны. Гарри выбежал из комнаты, нашёл в шкафчике в ванной медицинский спирт и вернулся с ним назад.

Что же теперь? Сверху его на раны наливать, или нужно намочить им тряпку и протирать уже ей? Или ещё как-нибудь? Тётя Петуния и дядя Вернон никогда не лечили его и не проводили ему никаких медицинских процедур, если ему случалось в детстве чем-нибудь пораниться, так что в маггловских способах лечения он был полным профаном.

Лить спирт прямо на кожу он не решился. Тётя Петуния наверняка заметит, если пропадёт целая бутылка. Оставляя его дома одного, они каждый раз после этого всё пересчитывали. Вместо того чтобы запирать Гарри в комнате, рискуя тем, что об этом узнает “тот урод с ненормальным глазом”, они приобрели привычку вести скрупулёзный учёт всем ценным вещам в доме, включая пищу, проверяя их перед уходом и после возвращения. Конечно, после того как за целый месяц никто из Ордена так и не появился, они уже не особо осторожничали. Снова начали на него орать, обзывать уродом, заваливать домашней работой. Удивительно ещё, что в комнате снова запирать не начали. И единственной причиной, по которой Гарри не сопротивлялся им открыто, было то, что он понимал: ему здесь торчать ещё не меньше месяца, и если он начнёт перегибать палку, будет только хуже.

Гарри налил немного спирта на последнее чистое полотенце. Подумал, что оно пропиталось недостаточно, и налил ещё. Затем он прикоснулся полотенцем к вытянутой руке Снейпа, решив начать с малого. Рука дёрнулась от прикосновения, заставив Гарри вздрогнуть. Он уже привык к тому, что объект его манипуляций остаётся неподвижным.

Закончив с руками, он перешёл к телу. Первый порез был довольно глубоким, и Гарри налил на полотенце ещё немного спирта. Прижав полотенце к порезу, он решил подождать, пока спирт просочится в рану.

Внезапно Снейп с громким стоном распахнул глаза. Немедленно подскочив, он едва не сбил Гарри с ног. Гарри отпрянул, опрокинув бутылку со спиртом. Ему удалось её поймать, но половина содержимого успела разлиться по полу. О том, что тётя Петуния не заметит недостачи, можно было забыть.

– Поттер! – рявкнул Снейп и тут же поморщился от боли. – Во имя Мерлина, что вы такое со мной творите? – продолжил он несколько тише, но всё тем же тоном. По слегка дрожащим рукам было заметно, что сидеть ему трудно, но в остальном он выражал своим видом полную боевую готовность. Сощуренные глаза молниеносным движением окинули комнату, оценивая обстановку. Гарри внутренне сжался, понимая, какое впечатление производит его крохотная спальня. Старый видавший виды стол был самым приличным предметом мебели в полупустой комнате. Голый пол, протёртые простыни на маленькой кровати… Хорошо ещё, что с того места, где сидел Снейп, ему не были видны решётка на окне и висячий замок на сундуке. Похоже, Снейп чувствовал себя хуже, чем желал показать – всегда находившийся начеку Мастер Зелий сейчас даже не сделал попытки обернуться и посмотреть, что находится сзади.

– Я… э-э… м-м-м… инфекция! – Гарри показал бутылку. – Это маггловский способ промывать раны.

Снейп сел в более устойчивое положение и выхватил бутылку из рук Гарри.

– Медицинский спирт? – презрительно фыркнул он и пробежал взглядом список ингредиентов, прежде чем сунуть бутылку обратно Гарри в руки. – Мне не нужны идиотские маггловские зелья. – Он снова оглядел комнату и нетерпеливо спросил: – Где Дамблдор?

– Его здесь нет, профессор, – осторожно объяснил Гарри, решив, что Снейп не понимает, где находится. – Вы у меня дома, помните? Вы появились у меня на пороге…

– У меня нет проблем с памятью, Поттер, – отрезал Снейп. – Но вы же послали ему сову? Я полагаю, даже такой ограниченный мозг, как ваш, должен был до этого додуматься?

Гарри прикусил язык. Ему это и в голову не пришло. Впрочем, это всё равно было неважно.

– Я отослал свою сову вчера вечером. В Орден, – добавил Гарри, увидев, как сощурился Снейп. – Я должен им писать раз в три дня. И я сказал Хедвиг, чтобы она летела к Уизли и оставалась у них до следующего раза. Ей там нравится – много места, есть где поохотиться… – Гарри заметил, что ушёл от темы, и закончил: – В общем, её не будет ещё дня два.

Взгляд Снейпа стал по-настоящему недобрым.

– Но вы же уже пришли в себя, сэр. Вы можете аппарировать… или сделать портключ… или ещё что-нибудь… – Гарри остановился в нерешительности.

Снейп бросил на него гневный взгляд.

– Оглянитесь вокруг, Поттер! Может быть, вы нашли мою палочку в мантии, которую так бесцеремонно с меня стащили? Чем я должен делать портключ, если моя палочка осталось у Тёмного Лорда? А насчёт аппарации… – он фыркнул. – Вы что, в самом деле настолько тупы? Дамблдор установил антиаппарационные чары внутри и вокруг вашего дома, как только вы в нём впервые очутились. В моём ослабленном состоянии к тому моменту, как я выберусь за пределы защитного барьера, я элементарно не успею ускользнуть от дюжины Пожирателей Смерти, которые окажутся здесь, едва я выйду за дверь!

Это, по всей видимости, напомнило Снейпу об изначальной цели его появления здесь, так как он наклонился вперёд, насколько у него хватало сил.

– Поттер, за этим домом наблюдают. Вам запрещается покидать его при любых обстоятельствах. Никаких отлучек ни под каким предлогом! Вам понятно? Никаких! Меня совершенно не волнует, на какие вечеринки вы собирались…

Снисходительно-авторитарный тон Снейпа вызывал желание хорошенько его проклясть, пусть даже этот тон и показывал, что Снейп находится не в таком плохом состоянии, как Гарри боялся поначалу. Но другой возможности узнать детали плана Волдеморта могло не представиться. Гарри открыл было рот, чтобы расспросить Снейпа о том, что ему известно, и выяснить, почему Пожиратели не схватили его сегодня, когда у них была такая возможность. Но прежде чем он успел произнести хоть слово, снизу послышался звук открываемой входной двери.

– Эй, ты! – это была тётя Петуния. Похоже, она увидела невыполотые сорняки.

С расспросами придётся подождать.

– Послушайте, – торопливо объяснил Гарри. – Мои родственники не знают, что вы здесь. Если они узнают, то… В общем… не выходите отсюда, ладно? И не шумите. Они ни за что сюда не войдут без необходимости.

– Какая неожиданность, – сухо ответствовал Снейп. – Куда вы меня притащили, в тюремную камеру? – проворчал он, ещё раз оглядевшись.

– Э-э… просто побудьте тут, ладно? – бросил Гарри, пятясь к двери.

– Я не горю желанием обследовать ваш дом, Поттер. Идите! – рявкнул он, увидев, что Гарри всё ещё стоит в нерешительности. – Я не буду выходить из комнаты, если только вы не подвергнете нас всех опасности, выйдя из дома.

Закрывая дверь, Гарри успел увидеть, как Снейп медленно перемещается в сторону кровати.

– Эй, ты! – на этот раз голос тёти Петунии был громче и пронзительнее. Гарри быстро заскочил в ванную, сунул на место бутылку с медицинским спиртом и помчался по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Если уж ему придётся слушать, как на него орут, он хотел быть в это время как можно дальше от пределов слышимости Снейпа.

Тётя Петуния стояла у входной двери, рассерженная тем, что ей приходится ждать. Дадли протиснулся мимо него на лестнице с коробкой, в которой, похоже, находился новый DVD-плеер.

– Ты что сегодня, нарочно всё портишь? – закричала тётя Петуния. – Сначала завтрак, теперь это! – она брезгливо держала двумя пальцами испачканное полотенце, стараясь отвести его как можно дальше от себя.

Гарри мысленно дал себе по голове. Он совершенно забыл о полотенце, которое утром спрятал в горшок.

– И ты даже не притрагивался к прополке! Ну погоди, вот Вернон вернётся сегодня! Так, внеси в дом подарки Дадли и начинай полоть! – Она открыла дверь и жестом велела ему идти вперёд. – Ну, чего стоишь? Марш!

Гарри возблагодарил небеса за то, что ему придётся улаживать этот вопрос именно с тётей Петунией. Она была и близко не так опасна, как дядя Вернон или Дадли, которые не смущаясь прибегали к физическому воздействию. Тётя Петуния и пальцем не тронула его с того момента, как он вытянулся в росте – ну разве что пальцем изредка тыкала, как утром. Но в целом тётя Петуния дальше слов не шла.

– Э-э… тётя Петуния, я не могу сейчас выйти из дома, – по крайней мере, стоило попытаться.

Глаза тёти Петунии превратились в щёлки.

Что ты сказал?

В этот момент Гарри пришло в голову, что в данной ситуации имеет смысл выдать определённую версию правды.

– Ну, видите ли, – начал он в преувеличенно уважительном тоне, – тот плохой волшеб… ну в смысле тот плохой человек, который хотел до меня добраться – он поставил кое-кого наблюдать за домом, и если я выйду, он узнает, что я дома, выйдет из укрытия и будет… – он понизил голос до шёпота, – колдовать.

Возможно, этого хватало, чтобы её напугать, но он знал, чем добить её окончательно:

– И тогда все соседи могут увидеть…

Тётя Петуния захлопнула дверь.

– Замолчи! Ты что хочешь, чтобы тебя все вокруг услышали? – она поёжилась. – Иди выстирай полотенца!

Толкнув его по направлению к ванной, она на цыпочках прокралась к окну и расширенными глазами начала выглядывать из-за шторы на улицу.

Гарри втихомолку ухмыльнулся, выходя из комнаты. Эта история настолько завладела вниманием тёти Петунии, что ему, возможно, даже удастся выпросить у неё немного лишней еды. В конце концов, ему ведь и Снейпа придётся кормить, пока он тут застрял. Ха! Уж если Снейп так отозвался о его комнате, то что же он скажет, ознакомившись с меню?..

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 3 - И в тесноте, и в обиде


Глава третья
И в тесноте, и в обиде


Снейп рассматривал суп так, будто боялся, что он сейчас оживёт. Наконец, он осторожно отхлебнул и сразу подавился.

– Вы пытаетесь отравить меня, Поттер? – поинтересовался зельевар, отставляя в сторону миску с консервированным супом и кусок хлеба, которые Гарри удалось выбить у тёти Петунии.

Гарри не отвечал. Лучше бы Снейп не привередничал! Всё ведь могло быть и гораздо хуже. Дурсли не то чтобы совсем уж морили его голодом, но день на день не приходился – Гарри никогда не знал, что ему перепадёт, а теперь, когда им придётся жить на его паёк вдвоём…

– Мне нужна одежда, – Снейп резко оставил тему еды и оценивающе окинул взглядом тощую фигуру Гарри, болтавшуюся в старой одежде Рона как горошина в кульке. – Возможно, что-то из гардероба вашего дяди?

Гарри усмехнулся:

– Вы никогда не видели дядю Вернона, не так ли?

Снейп продолжал смотреть на него, никак не реагируя. Гарри перестал улыбаться.

– Ладно, неважно. Его одежда вам не подойдёт, я это хотел сказать. Придётся взять что-то из старых вещей Дадли. Стиль там явно не ваш, но… ну, во что-то же вам нужно одеться.

Он порылся в своём шкафу в поисках одежды, которую Снейп не высмеял бы сразу же, и остановился на рубашке с пуговицами, которую Дадли носил несколько лет назад, так что она должна была оказаться не слишком мешковатой для Снейпа, и на паре брюк, которые нужно было затянуть ремнём, но которые были в общем в неплохом состоянии. Вручив Снейпу то и другое, Гарри нашёл ремень и носки, а затем высунулся из комнаты, чтобы убедиться, что на горизонте чисто.

– Тётя Петуния некоторое время будет внизу. Не знаю, сколько ещё Дадли провозится с новым плеером. Вы можете выйти в туалет вымыться и переодеться. Только… э-э… постарайтесь побыстрее.

Снейп, прихрамывая, поспешил к двери и закрыл её за собой без единого слова.


*******


Несколько часов спустя Гарри стоял на кухне, глядя, как закипает вода – не от скуки, а из интереса к тому, как этот процесс отображал реальную жизнь. Сначала появлялись маленькие пузырьки, цепляющиеся за стенки кастрюли, потом они поднимались, с каждой секундой становясь всё больше и активнее, начинали яростно бурлить… Точно так же росла ярость на лице дяди Вернона несколько минут назад, прежде чем тётя Петуния вытащила его из кухни, чтобы успокоить.

Гарри из кухни слышал только небольшие фрагменты их разговора, но этого было достаточно, чтобы понять, что тётя Петуния пытается отговорить мужа от какого-то особенно сурового наказания. Не потому, что ей было жаль Гарри, естественно. Просто она боялась, что об этом прознают “те уроды”.

Гарри почувствовал привычно поднимающееся в нём чувство обиды по отношению к Дурслям. Неужели настолько тяжело было хотя бы притвориться, что они не против того, что он живёт у них, хотя бы раз за эти пятнадцать лет? Уж можно было, кажется, сделать хотя бы это немногое ради единственного сына единственной родной сестры Петунии. Но нет, надо было десять лет запирать его в чулане, а потом ещё пять в буквальном смысле слова держать за решёткой. Это не говоря уже о домашней работе, о грубостях и постоянных наездах. И чем больше он себя накручивал, тем более ужасные воспоминания приходили ему на ум.

Бульканье кипящей воды вывело его из раздумий, и Гарри с радостью ухватился за возможность отвлечься, продолжив готовить ужин Дурслям. Методическое добавление ингредиентов – немного того, немного этого, и без такого скрупулёзного дозирования, как на Зельеварении – помогало ему выбросить всё из головы. Иначе в этом доме было бы просто невозможно существовать.

Готовить ему обычно не поручали. Тётя Петуния гордилась искусными блюдами, которые она готовила для своего дорогого, любимого Дадли. Но Гарри, усмотрев в этом возможность ещё какое-то время избегать оккупировавшего его комнату временного жильца, с готовностью вызвался помочь, невзирая на подозрительные взгляды тёти Петунии. Не то чтобы Гарри считал, что Снейп потребует его чем-то развлекать. Выяснив всё необходимое, профессор игнорировал его весь оставшийся день. Но, хотя молчащий Снейп – это безусловно лучше, чем Снейп язвительный, всё-таки Гарри, пока это от него зависело, предпочёл бы обходиться вообще без Снейпа.

Возможно, конечно, ситуацию ухудшила реакция Гарри на вид, который зельевар представлял в его временных одеяниях. Рубашка была ещё ничего, разве что сильно поношенная. Но старые брюки Дадли сидели на нём мешком, как и опасался Гарри, и были слишком короткими. Это выглядело настолько… не по-снейповски, что Гарри не смог подавить смешок, несмотря даже на то, как недобро сощурился при этом профессор.

Теперь, вспоминая об этом, Гарри с растущим ужасом подумал, что ему следовало быть поаккуратнее со своими реакциями. Ведь если не произойдёт чуда, то следующие две ночи им со Снейпом придётся спать в одном помещении.

Целые полчища всевозможных мрачных мыслей о том, что Снейп сможет сделать с ним во сне, разом навалились на Гарри. Может быть, профессор уже сейчас продумывает какой-нибудь план, как отплатить ему за все мельчайшие проступки, которые он мог совершить за эти годы.

Перепугавшись теперь по-настоящему, он постарался полностью сконцентрироваться на ужине, успев подать его на стол как раз к тому моменту, когда бледная тётя Петуния и всё ещё багровый дядя Вернон вновь вернулись в кухню. За ними вбежал Дадли, без единого слова плюхнулся за стол, со страшной скоростью сметал всё, что было на тарелке, и убежал назад к своей новой видеоигре. С присущей ему невнимательностью он даже не заметил, что у остальных троих членов семьи что-то произошло.

Гарри чувствовал напряжение за столом, но не мог заставить себя переживать из-за этого. Дядя Вернон и тётя Петуния, возможно, и злились из-за того, что он приманивает опасных магов к их дому, но до тех пор, пока они кормили его и держались на каком-то расстоянии, он мог с этим справиться. К их ненависти он давно привык.

Кто его сейчас волновал – так это Снейп. Зельевар не только ненавидел его, но и был достаточно умён, чтобы причинить куда больше вреда, чем Дурсли с их примитивным физическим воздействием и пустыми угрозами. И Гарри был полностью уверен, что в отличие от Дурслей, которые больше орали, чем действовали, Снейп, если его должным образом спровоцировать, не постесняется нанести удар без предупреждения.

К тому моменту как его отослали наверх, Гарри успел вообразить себе десятки всевозможных способов, которые Снейп мог бы применить для мести ему этой ночью, и каждый следующий из них был ужаснее предыдущего. Впервые за много лет Гарри предпочёл бы остаться внизу со своими дядей и тётей.

Помедлив перед входом в свою комнату, он глубоко вздохнул, прислушался, пытаясь уловить признаки какого-нибудь движения внутри, и наконец открыл дверь.

В комнате было темно, но очертания неподвижной фигуры Снейпа просматривались на кровати.

Неужели он и правда просто лёг спать, и всё? Не веря в такую удачу, Гарри вытащил из ящика стола фонарик и обшарил весь пол – сам не зная, что рассчитывал там найти. Он чувствовал себя так же, как в пять лет, когда один из друзей Дадли рассказал ему историю про монстра, обитающего в чуланах. Гарри, конечно, к тому моменту спал в тёмном чулане несколько лет и уже привык, но эта история напугала его так, что ему несколько ночей снились кошмары, в которых ему приходилось делить темноту с огромным количеством самых ужасных существ. Затем ему хватило ума понадеяться, что если он пойдёт к тёте Петунии, то она ему поможет. Он уже понимал, что его не любят так, как Дадли, но он видел, как тётя Петуния утешала своего собственного сына после плохих снов, и он был ещё маленький и верил, что когда-нибудь всё может измениться… что однажды утром он проснётся – а Дурсли его любят, обнимают, и может быть, даже дарят ему подарки.

Тётя Петуния накричала на него за то, что он разбудил её среди ночи, и заперла в чулане на три дня, “чтобы помочь ему преодолеть свои страхи”.

Гарри мысленно вытряхнул из головы воспоминания. Что толку зацикливаться на прошлом? Он и так последнее время постоянно этим занимается, с тех пор как Сириус… НЕТ. Гарри резко оборвал себя. Из всех вещей, о которых ему сейчас не следовало думать, эта была первой в списке.

Он заставил себя снова сосредоточиться на осмотре комнаты, не желая проглядеть возможные оставленные Снейпом подлянки. Не найдя ничего необычного, Гарри вытащил из шкафа несколько старых рубашек и расстелил их на полу, чтобы сделать себе постель.

Он не привык ложиться так рано, но события сегодняшнего дня настолько его вымотали, что, не успев даже попытаться очистить сознание, он почувствовал, как на него наваливается сон.


*******


Небо над Квиддичным полем было чистым, и Гарри чувствовал себя свободным, купаясь в лучах солнца высоко над землёй. Он был так расслаблен, что не сразу даже вспомнил о том, что сейчас идёт игра против Хаффлпаффа. Под ним в сумасшедшей горячке неистово носились игроки, и он направил свою метлу выше, так что они стали похожи на пчёл, яростно снующих вокруг своего улья. Интересно, подумал он рассеянно, бывают ли у пчёл войны, как у людей? Радостные крики толпы приветствовали забитый Гриффиндором гол, и его мысли вернулись обратно к игре. Гарри помахал рукой, поздравляя товарищей по команде, и обвёл глазами поле в поисках снитча. Иногда на то, чтобы разглядеть маленький юркий мячик, приходилось потратить не один час, но в этот раз не прошло и минуты, как Гарри уже заметил недалеко под собой блестящую золотую точку. Он немедленно нырнул вниз, на лету вытягивая руку… “Поттер”, – позвал вдруг кто-то. Гарри остановился в воздухе и огляделся. Рядом никого не было. “Поттер”, – снова раздался голос. Гарри перевёл взгляд на снитч – тот не шевелился. Словно хотел, чтобы Гарри поймал его. “Эй”, – неуверенно обратился к нему Гарри. “Поттер, проснитесь!” – послышалось вновь, и на этот раз Гарри узнал голос профессора Снейпа. С какой стати снитч начал разговаривать с ним снейповским голосом? Гарри вновь потянулся к золотому мячику. Его охватило невероятно сильное желание поймать его. Если он схватит снитч, случится что-то важное, он просто чувствовал это. “ПОТТЕР!” – Гарри буквально сдёрнуло с метлы. Или нет, это метла пыталась его скинуть! Он держался на ней изо всех сил. Он должен был, должен был поймать снитч!

– Аа-у! – внезапная боль в плече немедленно вырвала Гарри из сновидения. Снейп, наклонившись над ним, тряс его за плечи. Увидев, что Гарри открыл глаза, он выпрямился.

Гарри снова вскрикнул, на этот раз от удивления, и поспешно откатился к противоположной стене. Что, во имя Мерлина, Снейп с ним такое творил во сне? Что он вообще тут делает, если уж на то пошло? Почему он не в Хогвартсе?

И тут он вспомнил. Пусть и несколько путано из-за быстрого пробуждения, но события вчерашнего дня всплыли в его памяти.

– Ну что ж, теперь, когда вы соблаговолили перейти в бодрствующее состояние, – раздражённо заговорил Снейп, – можете отправляться в свою комнату.

– А? – Гарри всё ещё плохо соображал спросонья. О чём это он вообще?

– В вашу комнату, Поттер, – повторил Снейп таким тоном, словно Гарри был маленьким ребёнком, не понимающим простейших вещей. – Я не испытываю в сиделке ни нужды, ни потребности.

С этими словами он одним быстрым движением поднял Гарри с пола и вытолкал его за дверь.

Гарри услышал за своей спиной щелчок закрывающейся двери и обалдело застыл посреди коридора, слегка покачиваясь на всё ещё нетвёрдых со сна ногах. В мою комнату? Он что, не понимает, что ли…

А-а! Сообразив, в чём дело, Гарри не знал, смущаться ему или чувствовать себя оскорблённым. Конечно, Снейп не понял, что это и есть комната Гарри – он же ему не сказал. И надо же, Снейп вообразил, что он лёг спать на пол… ради чего? Чтобы следить за ним? Присматривать за ним? Гарри почувствовал, что краснеет.

Впрочем, как бы то ни было, а завтра Гарри придётся смущаться куда сильнее, если он не прояснит этот вопрос прямо сейчас. И самое главное, ему всё равно негде больше спать. Если Дурсли завтра проснутся и обнаружат, что он спит в коридоре, или, того хуже, на их недавно почищенных диванах, их просто кондрашка хватит.

С полным ощущением дежавю Гарри глубоко вздохнул, тихонько постучал в дверь и открыл её, не дожидаясь ответа. Тут же закрыв её за собой – не хватало ещё, чтобы проснулись Дурсли, – он сделал маленький шажок вперёд.

Снейп сел на кровати, и на его лице ясно читалась жажда убийства. Гарри сглотнул. Не от страха… ну, не только от страха…

Его комната никогда ещё не казалось ему такой тесной.

– У вас проблемы со слухом, Поттер?

Удивительно, подумал Гарри, как такое тихое рычание могло казаться таким оглушительным.

– Э-э-э… нет, сэр. Я… э-э… – собраться с мыслями, оказывается, не так-то легко, если ты ещё не до конца проснулся, но уже вынужден отвечать Снейпу.

– Ваше красноречие, как всегда, поражает. – Зельевар поднялся и приблизился к Гарри вплотную, нависая над ним с высоты своего роста. Впрочем, сам по себе его рост уже не казался Гарри таким угрожающим, как раньше. Пусть Гарри и был маленьким для своего возраста, всё же теперь ему уже не приходилось так задирать голову, чтобы встретиться со Снейпом глазами. А вот как раз глаза профессора, чёрные, наполненные ненавистью и жестокостью, были по-настоящему угрожающими.

– Должен ли я объяснить вам в деталях, мистер Поттер, – выплюнул он, – во что я способен превратить ваше жалкое существование, если вы будете упорствовать в своём желании и далее меня изводить?

– Нет, – Гарри начал выходить из себя, и ему пришлось сжать зубы, чтобы не наговорить чего-нибудь, что могло бы стать причиной его преждевременной смерти. – Я думаю, что суть я себе представляю, сэр.

Снейп сверкнул глазами:

– Отлично. Убирайтесь.

Гарри был готов к войне, если понадобится. Он внутренне напрягся, ожидая взрыва.

– Это моя комната. Вы убирайтесь.

– Я не шучу, Поттер. И я не в настроении потакать вашим детским розыгрышам. К вашему сведению, я явился сюда для того, чтобы спасти вашу жалкую жизнь, о чём уже горько сожалею. А теперь, – он грубо схватил Гарри за руку, – марш отсюда!

Но два его последних слова не возымели желаемого эффекта: почувствовав резкую боль в вывернутом плече, Гарри не смог удержаться от вопля. Он мгновенно зажал рот рукой и, превозмогая боль, в страхе прислушался, боясь услышать шаги в коридоре.

До этого момента он и не замечал, насколько хуже стало его больному плечу после сна на твёрдом полу. Боль была такая, что Гарри не мог думать ни о чём, кроме игл, пронзающих всю его руку от самого плеча. Он плюхнулся спиной на ближайшую стену, судорожно прижав руку к животу и усилием воли сдерживая подступающие к глазам слёзы. Он не заплачет перед Снейпом.

Целую минуту тишину нарушало только прерывистое дыхание Гарри. Он крепко зажмурился и не открывал глаз, даже когда боль слегка утихла. Снейп молчал, и Гарри совершенно не горел желанием видеть его реакцию на это представление. Вне всякого сомнения, он раздумывал, какой комментарий лучше всего было бы отпустить на его счёт. “Бедный Поттер у нас такой ранимый” или что-нибудь про его “непреодолимую потребность притягивать неприятности” – это самое малое, чего стоит ожидать.

Наконец, Гарри обрёл самообладание и выпрямился, пытаясь смотреть на что угодно, кроме Снейпа, и заставив себя опустить руку, хотя она всё ещё пульсировала. В надежде замять происшествие он продолжил разговор:

– Я не вру, – даже ему самому было слышно, насколько сдавленно звучит его голос. – Это моя комната. Посмотрите, вон клетка Хедвиг, видите? И мой школьный сундук. А вот… – он неуклюже передвинулся к столу и здоровой рукой вытащил из ящика маленький фотоальбом, – это мне Гермиона подарила. Там фотографии моих друзей и мои.

Снейп не отвечал, и Гарри рискнул мельком глянуть в его сторону. Зельевар не двигался. Он наблюдал за Гарри сощуренными глазами. Просто наблюдал, ничего больше. Или, скорей, изучал… как насекомое. Гарри, ощущая неловкость, начал переминаться с ноги на ногу.

– В общем… э-э… видите, я не могу уйти. Мне больше негде спать. И у меня нет другого места, где можно было бы спрятать вас от моих родственников. Ну, то есть… нам некуда деваться, мы будем вынуждены вместе жить в этой комнате, пока Хедвиг не вернётся, – Гарри хотел, чтобы его голос был волевым и убедительным, поэтому поморщился, услышав, каким жалобным он получился на самом деле.

Снейп наконец прервал молчание, но его слова никак не относились к тому, что говорил Гарри.

– У вас повреждено плечо, – просто произнёс он. Его тон не был грубым, но не был и мягким. Он всего лишь констатировал факт.

Гарри моргнул. Не в привычках Снейпа было указывать на очевидное.

– Да ничего, – выдавил он после паузы и уставился в пол, чувствуя, что снова краснеет. – Всё нормально.

– Не льстите себе, – Снейп снова вернулся к язвительному тону, и сошёл наконец со своего места, шагнув навстречу Гарри. – Меня ровным счётом не волнуют ни ваше самочувствие, ни причины травмы. Я беспокоюсь лишь о том, что директор отчитает меня за причинение вреда его драгоценному Золотому мальчику. Было бы не в моих интересах позволить ему прийти к заключению, что я нанёс вам эту травму лично, либо знал о ней и бездействовал.

Гарри уставился на профессора с открытым ртом, чувствуя, как смущение покидает его.

– Как-то мне сложно поверить, что вы из-за этого готовы не спать ночью.

Снейп бросил на него сердитый взгляд.

– Ещё меньше я готов не спать всю ночь из-за ваших выходок, Поттер. Снимайте рубашку.

– Что?! – Гарри сделал шаг назад, обхватив себя руками. – Ну нет! Мне не нужна ваша помощь, и я уж точно не дам вам меня трогать!

– Поттер, прекратите ломаться! Чем быстрее вы сделаете, что я говорю, тем быстрее мы оба сможем вернуться ко сну.

Снейп потянул к нему руку, но Гарри ловко увернулся, метнувшись на противоположную сторону комнаты. Однако со второго раза профессор всё же ухватил его сзади за рубашку и попытался её стянуть. Гарри отбивался как мог, пока не попал ногой по чему-то твёрдому и не услышал, как Снейп зашипел от боли. В следующий момент, не успев моргнуть и глазом, Гарри оказался на полу.

– Не хотите моей помощи – будь по-вашему! Я буду только рад наблюдать за вашими страданиями! – Снейп резким шагом направился к кровати и молча лёг спиной к Гарри, яростно натянув на себя край простыни.

Гарри потёр отбитый при падении зад. Для человека, который собирался оказать ему медицинскую помощь, со злостью подумал он, Снейп как-то не слишком сдерживался, чтобы не причинить ему новой травмы.

Кипя от гнева и не желая поворачиваться к профессору спиной, Гарри лёг на свою кучу рубашек и сам уставился в спину зельевару, представляя, как использует на нём все пыточные и ранящие проклятия, о которых когда-либо слышал.

Он ненавидел Снейпа. И это был факт, про который он знал наверняка: это абсолютно точно не изменится никогда.

Никогда.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 4 - Искусство допроса


Глава четвёртая
Искусство допроса


Первым, что почувствовал Гарри, проснувшись, была сильная ломота в шее. Со стоном он принялся разминать затёкшие мышцы. Кто бы мог подумать, что он будет скучать по своему жёсткому, сбившемуся в комки матрасу? Однако, как оказалось, и такой матрас был всё же лучше, чем голый пол.

До самого утра ему снились события вчерашнего дня и этой ночи, и он совсем не чувствовал себя отдохнувшим. Гарри бросил взгляд на кровать. Снейп всё ещё спал. “Ну, хоть кто-то сегодня выспится”, – мрачно подумал Гарри.

За окном поднималось солнце. Пора было вставать и приниматься за дела. В конце концов, сегодня понедельник, дядя Вернон ожидает, что завтрак будет готов до того, как ему нужно будет уходить на работу. Лучше не давать ему повода подняться в комнату Гарри, чтобы выяснить, куда тот запропастился… При этой мысли Гарри как пружиной подкинуло. Вскочив со своей импровизированной постели, он бросился на кухню.

Завтрак прошёл словно в тумане. Гарри ни мог думать ни о чём, кроме ночного инцидента. Ненависть к профессору кипела внутри него до самого утра, а теперь он чувствовал неприятные комки в животе и ужасную тяжесть в груди, и это было на редкость мерзкое ощущение.

Дурсли вошли на кухню, когда Гарри ещё возился с завтраком. Быстро поставив на стол всё необходимое, он уселся на своё обычное место. Тётя Петуния, не обратив на него никакого внимания, принялась заливаться о том, как она гордится “своим храбрым Дадличкой”. Гарри узнал в начале лета, что в школе, в которой учился Дадли, всё ещё были обеспокоены его растущим весом и порекомендовали летом уделить внимание нескольким видам спорта. По понедельникам он с утра ходил на плавание, а вечером на бокс. Однако Гарри частенько сомневался в том, что Дадли вообще хоть что-то делал на этих занятиях. За последние годы он, может, и не так катастрофически раздался вширь, но уж не похудел точно.

Еда в этот момент не вызывала у Гарри большого энтузиазма, но ему удалось потихоньку счистить её со своей тарелки в пластиковый контейнер, который он заранее вытащил из кухонного стола. Дядя Вернон и тётя Петуния ничего не заметили, так как были заняты, пытаясь подкупить Дадли: они обещали подарить ему новую стереосистему, если он отправится сегодня на плавание, которое он ненавидел больше всего. Гарри потешил себя образом Дадли, пытающегося остаться на плаву. Там, наверное, все малыши перепугались, что к ним в бассейн заплыл настоящий кит. Воображая себе эту картину, Гарри слегка повеселел.

Закончив с едой, Гарри взял свою тарелку и поднялся из-за стола, собираясь приступить к мытью посуды. Однако дядя Вернон задержал его, схватив за руку и подкрепив это движение яростным взглядом.

– Не так быстро, парень. Нужно обсудить пару вещей, пока я не ушёл на работу. – Голос дяди Вернона был почти спокойным, чего при разговорах с Гарри с ним почти не случалось. В обычных обстоятельствах это обеспокоило бы Гарри, но теперь он только почувствовал, как усилилось неприятное ощущение в животе.

Дадли вышел из-за стола и отправился собирать вещи в бассейн. Тётя Петуния также поднялась со своего места и последовала за ним, задержавшись лишь на секунду, чтобы послать дяде Вернону предупреждающий взгляд.

Гарри замер. Он не знал, чего ожидать, и совсем не хотел провоцировать дядю Вернона. Особенно учитывая, что тётя Петуния собирается оставить их в доме вдвоём. Он не мог почувствовать настоящей благодарности тёте за то, что она удержала мужа от претворения в жизнь его худших планов, но лучше бы, конечно, она и дальше так поступала.

– Теперь слушай, парень, – начал дядя Вернон голосом, который, видимо, он считал в высшей степени угрожающим. Гарри не мог не отметить, что, по сравнению со Снейпом, мастером угроз, дядя Вернон напоминал скорей обиженного забияку, которому не удалось добиться своего. Ну, не то чтобы это звучало совсем не угрожающе, но всё же… С обычными забияками есть способы справиться. Кому и знать, как не Гарри – он ведь вырос рядом с Дадли и его бандой.

Дядя Вернон тем временем продолжал отчитывать Гарри в том же тоне:

– Мне плевать, что ты там наплёл Петунии, и я ни на минуту не поверил твоей байке про уродов, которые якобы ошиваются по соседству. Твои жалкие попытки отвертеться от работы видны мне насквозь, и ты оставишь их немедленно, ясно? – дядя Вернон начал заводиться и всё больше выходил из себя. Приподнявшись на стуле, он обеими руками упёрся в стол и наклонился вперёд, надеясь, что так до Гарри дойдёт лучше.

Гарри понял, что лучше не давать дяде накручивать себя дальше. В конце концов, речь ведь шла не просто о какой-то паршивой домашней работе. Он похолодел, представив, что дядя Вернон может силой выкинуть его из дома, где его поймают и убьют Пожиратели Смерти.

– Да, дядя Вернон, – он заставил себя отвечать уважительно. – Мне жаль, что я причинил беспокойство тёте Петунии. Я всё сделаю. – Он глубоко вдохнул. Когда он говорил с тётей, придумывать, что сказать, было куда легче. – Только я правду сказал. Сэр, – добавил он подчёркнуто вежливо, надеясь, что это может помочь. – Там… одни люди… меня караулят. Вы не волнуйтесь, вы им не нужны… – Хм-м… А вот об этом Гарри не подумал. Действительно ли Пожиратели ничего не сделают Дурслям в своих попытках добраться до него? Он на время отогнал эту мысль и поспешно продолжал, чтобы дядя Вернон не успел усомниться в его заявлении: – Но если они меня увидят, они наверняка устроят сцену.

Незачем упоминать, что они к тому же наверняка его убьют. Это, пожалуй, только добавит дяде Вернону желания выгнать его из дома.

Дядю Вернона эта речь не смягчила. Скорее, напротив, разозлила.

– Ну всё, хватит врать, парень! Теперь слушай меня внимательно: если я вернусь домой, и сорняки не будут выполоты, ты у меня узнаешь, что такое “устроить сцену”!

Полностью поднявшись со стула, он гневно глядел на Гарри, сжимая и разжимая кулаки, однако затем всего лишь сделал последний глоток сока и направился к двери.

Но перед тем как покинуть кухню, он развернулся и, глядя племяннику прямо в глаза, снова проревел своим самым угрожающим голосом: – А НЕ ТО!.. – и вышел, громко топая по коридору.

Гарри вздохнул. На большее его сейчас не хватало, настолько усталым он себя чувствовал. “Ну что ж, – подумал он, – осталось только пригласить сюда на чай Волдеморта. А то как же мы без него-то? Все остальные, кто ненавидит меня всеми печёнками, вроде собрались, так чего уж там...” Он уронил голову на стол и сидел так несколько минут, обдумывая возможные варианты действий.

Наружу ему выходить нельзя, это ясно. Он всё ещё не знал, что задумал Волдеморт, но видение и последовавшая за ним автомобильная авария убедительно доказывали, что Снейп сказал правду.

Точно, авария!..

У него ещё не было возможности обдумать происшествие с автомобилем, но он решил, что оно было подстроено для того, чтобы выманить его подальше от дома. Хотя вчера вечером, волнуясь из-за предстоящей ночёвки со Снейпом, Гарри слушал разговор за столом только вполуха, он обратил внимание, как тётя Петуния рассказывала, будто по слухам, циркулирующим среди соседей, машина перевернулась из-за того, что водителю на ветровое стекло внезапно прыгнуло какое-то маленькое животное. И никакого ребёнка рядом с велосипедом не было, его просто кто-то бросил посередине улицы.

Однако это объясняло не всё. Зачем идти на такие сложности, подстраивая несчастный случай, если Гарри и так уже был снаружи? И вообще, он всё лето был здесь, то и дело выходил, и никто не пытался его схватить. Так почему же сейчас они вдруг передумали? И, подумал Гарри с дрожью, как давно Волдеморт знает, где он живёт? Глупо было бы убеждать себя, что не знает – ежу понятно, что это не так. А раз Снейп в курсе того, что известно Волдеморту, то и Орден ведь должен быть в курсе? И где же они? Разве они не охраняют его дом, как прошлым летом?

И что это был за План, от которого Волдеморт был в таком восторге? И, самое главное, какое отношение этот План имел к Гарри?

Гарри почувствовал, что если он немедленно не узнает ответы хотя бы на часть этих вопросов, его голова просто взорвётся. К несчастью, у него был всего один источник информации… прибегать к которому ему совсем не хотелось.

По здравому размышлению, однако, выходило, что других вариантов нет. Он терпеть не мог находиться рядом с этим кошмарным человеком, но находиться в неведении он ненавидел ещё больше. И он не забыл свой первый урок Окклюменции со Снейпом в прошлом году. Конечно, они всегда друг друга бесили, но ведь именно Снейп тогда стал единственным, кто наконец выдал ему какую-то информацию, в то время как все остальные молчали.

Надеясь, что еда поможет развязать Снейпу язык, Гарри взял стакан воды и пластиковый контейнер с завтраком и понёс их в свою комнату. Помыть посуду он сможет и позже. Все разошлись из дома, и Дадли с тётей Петунией не вернутся из бассейна раньше чем через два часа.

Едва открыв дверь, он растерянно остановился на пороге, ошарашенный представшей перед ним картиной. Полностью проснувшийся Снейп тщательно обыскивал его комнату. Дверцы шкафа была распахнуты, ящики стола выдвинуты, и даже постель была перевёрнута вверх дном до самого матраса.

Заметив появившегося Гарри, Снейп оторвался от осмотра окна и, скрестив руки, выпрямился с выражением решимости на лице. Не успел Гарри спросить, что происходит, как Снейп требовательно поинтересовался:

– Это что, Поттер? Что вы пытаетесь доказать?

Гарри продолжал стоять в дверях со стаканом в одной руке и контейнером в другой, полностью сбитый с толку.

– Э-э… сэр? Я не понимаю…

– Вот это, Поттер! – Снейп повёл рукой вокруг. – Комната, решётка на окне… замки! На двери комнаты целый набор замков, все они закрываются снаружи, и снизу в двери проделана маленькая дверца, единственное напрашивающееся назначение которой – это подача через неё пищи! – Снейп принялся ходить взад-вперёд, больше не глядя на Гарри, рыская глазами по всему находящемуся в комнате. – Ну, запертый сундук – это понятно. Домашние задания вы не выполняете принципиально, так что ваше желание убрать книги с глаз долой, пока вы бездельничаете всё лето, неудивительно. Или в сундуке есть что-то ещё, кроме школьных принадлежностей? Что вы пытаетесь скрыть, Поттер? – Остановившись, он впился в Гарри пронизывающим взглядом.

– Н-ничего… – Гарри оказался застигнут врасплох. Возвращаясь в комнату, он уже прокручивал в голове допрос, который собирался устроить Снейпу, и совершенно не ожидал, что окажется подвергнут допросу сам. И со всеми этими событиями, после суток, проведённых со Снейпом, он уже и думать забыл о своём беспокойстве по поводу того, что профессор подумает о его пустой комнате.

Так и не получив ответа от потерявшего дар речи Гарри, Снейп продолжал свою тираду:

– А шкаф? – он вытащил из него столько одежды, сколько смог захватить в руку, и швырнул на пол к ногам Гарри. – Ни одной приличной вещи в этой куче тряпок – если такое название вообще применимо к этому… рванью, – Снейп скривился в гримасе отвращения и отвёл старые брюки Дадли как можно дальше от себя, прежде чем бросить их поверх кучи одежды на полу.

Приблизившись к Гарри, он снова навис над ним.

– Признавайтесь, Поттер! Немедленно! Чего вы надеетесь достичь, выдавая эту тюремную камеру за свою спальню?

– Я… – не зная, что ответить, Гарри решил придерживаться правды. – Честно, это моя спальня. Я ничего не придумываю, клянусь.

– И, если на то пошло, осмелюсь вам напомнить, что даже летом я всё ещё ваш профессор. Обращаясь ко мне, говорите “сэр” или “профессор”. Я понятно изъясняюсь?

– Да… сэр, – губы Гарри сжались в тонкую линию.

– Отлично, – по глазам Снейпа было видно, что он далёк от того, чтобы удовлетвориться ответом Гарри. – Теперь рассказывайте правду, Поттер!

– Да я и рассказываю правду! Сэр, – взорвался Гарри. – Я здесь живу. Это моя комната. Моя комната! Уж какая есть, но моя, и спасибо, блин, огромное, что перевернули её вверх дном, и мне теперь всё это убирать. Это просто…

– Следите за своим тоном, Поттер, – прервал Снейп, закипая. – Я настаиваю на уважительном обращении с вашей стороны, даже когда вы врёте без зазрения совести.

– Простите. Спасибо, блин, огромное, что перевернули вверх дном мою комнату, сэр.

Они стояли, уставившись друг на друга в упор. Гарри знал, что Снейп не сдаст позиции, но и сам он не собирался позволить сальному ублюдку победить. Битва характеров превратилась в состязание, кто кого пересмотрит, и Гарри по-новому взглянул на старую маггловскую поговорку “убивать взглядом”. Наверняка Снейп за свою жизнь кого-нибудь взглядом да убил… может быть, какого-нибудь несчастного хаффлпаффского первоклашку…

Снейп наконец прервал напряжённое молчание низким, гневным шипением:

– Я не люблю, когда мне лгут, Поттер. Вы скажете мне правду, и сделаете это немедленно, – его тихий, угрожающий голос звучал куда страшнее, чем любые крики.

Гарри не выносил многих вещей в своей жизни, но слушать, как его называют лжецом, когда он говорит правду, было одной из самых худших. Он опустил голос, пытаясь подражать тону Снейпа, хотя из-за недостатка практики у него это звучало и вполовину не так угрожающе:

– Я уже сказал вам правду, профессор. Мои тётя и дядя засунули меня в эту комнату, потому что они меня ненавидят, так же как и вы. Они поставили решётку на окно. Они поставили замки на дверь. И они заперли мой сундук, чтобы я не смог прикоснуться ни к одной магической вещи под их крышей! И эта одежда тоже моя – это обноски моего двоюродного брата, которые достаются мне, потому что покупать мне новую одежду было бы слишком много чести! Неужели не понимаете?! Я не избалованный принц, которого вы себе вообразили! Я просто Гарри – обуза, которая моим родственникам совершенно не нужна!

К концу своей тирады он вновь кричал в полный голос, но Снейп только махнул рукой.

– Вы бредите, Поттер. Мне надоели ваши игры и ваши жалкие подростковые трагедии. Если вы настаиваете на том, чтобы воображать себя бедным родственником и упиваться жалостью к этому созданном вами привлекательному образу – Мерлина ради, продолжайте. Но от меня вы никакого сочувствия не получите.

В этот момент его взгляд упал на еду и воду, которые Гарри всё ещё держал в руках.

– Я так полагаю, это мой паёк? – Снейп выхватил оба предмета, расплескав воду. – Примите мою искреннейшую благодарность, – издевательски бросил он и уселся за стол завтракать, повернувшись к Гарри спиной.

Впрочем, Гарри вполне устраивало, что профессор перестал с ним разговаривать. Ему Снейпа на сегодня уже вполне хватило. Гарри давно забыл про вопросы, которые хотел ему задать. Он повернулся и вышел из комнаты, желая оказаться как можно дальше от Снейпа. Снова.


*******


Удивительно, размышлял Гарри несколько часов спустя, как нуднейшее занятие вроде уборки может успокаивать нервы. Он так долго находился на взводе, и теперь чувствовал себя намного лучше, выливая скопившуюся энергию в мытьё. Заметив, что ему это помогает, он принялся за свои домашние обязанности с удвоенной силой, и теперь всё, что не требовало выхода из дома, было практически готово.

Он прервался на то, чтобы выглянуть из окна в поисках чего-нибудь подозрительного. Вообще-то он проделывал это уже раз шесть, и ни разу ничего необычного не заметил, но это не останавливало его, и он выглянул в окно в очередной раз.

Всё снаружи казалось таким невероятно… обычным. В небе ярко светило солнце, лёгкий ветерок перебирал листья на деревьях – был прекрасный день, и на улице играли несколько соседских детей. В этой спокойной, умиротворённой сцене Гарри не мог усмотреть ничего ужасного – ни прячущихся в тёмных углах Пожирателей Смерти, ни готовых напасть врагов.

Он вернулся к уборке и вскоре услышал, как машина тёти Петунии паркуется возле дома. Следом раздался звук открываемой входной двери. Выглянув в коридор, Гарри увидел, как вверх по лестнице пронёсся Дадли с большим пакетом в руках. Возможно, это было новое стерео, которое родители обещали ему за завтраком.

Гарри продолжил работу, зная, что тётя относится к нему лучше, когда видит, как он заканчивает какое-нибудь дело. Ну, на самом деле она не то чтобы относилась к нему лучше – скорее, просто относилась чуть менее ужасно.

Когда тётя Петуния вошла в дверь с пакетом продуктов в руках, Гарри как раз закончил с уборкой гостиной. Она на мгновение замерла, глядя на него, затем двинулась по направлении к кухне, бросив ему:

– Идём. Помоги мне разобрать пакет.

На кухне тётя Петуния молчала, но то и дело украдкой бросала взгляды на Гарри. Гарри гадал, что было у неё на уме. Может быть, она всё ещё волновалась, что рядом с её домом находятся волшебники? Или – Гарри похолодел – неужели она узнала о том, что здесь находится Снейп? Вдруг она услышала их ночью? Они ведь, вообще говоря, вели себя довольно шумно. Скорее всего, единственной причиной тому, что Дурсли не услышали их или не придали крикам значения, было то, что они привыкли к его периодическим ночным кошмарам. Раньше дядя Вернон молотил Гарри в дверь всякий раз, стоило ему издать хоть звук, но, видимо, когда кошмары начали учащаться, Дурсли перестали обращать на них внимание. Или, может быть, дядя Вернон понял, что угрозы только ухудшают дело.

Но что, если на этот раз их услышала тётя Петуния? Она была понаблюдательней – только в сравнении с дядей Верноном, но всё же – и могла заметить, что голоса было два. Разумеется, он не мог спросить её об этом. Но, по крайней мере, даже если тётя что-то и поняла, она точно не рассказала ничего дяде Вернону. А иначе он бы немедленно ворвался к Гарри в комнату и потребовал, чтобы Снейп убирался из его дома.

Гарри представил себе дядю Вернона, пытающегося угрожать Снейпу своим любимым “а не то”, и не знал, смеяться ему или страшиться такой перспективы.

– Ладно, с этим всё, – голос тёти Петунии прервал его мысли, заставив слегка вздрогнуть от неожиданности. – Отправляйся в свою комнату до обеда. Мне не нужно, чтобы ты весь день мешался под ногами.

Не говоря больше ни слова, она отвернулась к кастрюле и принялась нарезать ингредиенты, по всей видимости, для рагу.

У Гарри заурчало в животе. Он почти ничего не ел за завтраком, и мысль о еде заставила его осознать, как сильно разыгрался его аппетит после того, как он всё утро проработал.

– Э-э… тётя Петуния? – рискнул он.

Она повернула голову, глаза её были сощурены, но лишь слегка. Гарри прочистил горло и продолжил:

– Уже почти полдень. Нельзя ли мне немного поесть чего-нибудь?

Помедлив секунду, она вынула из буфета банку.

– На. Теперь иди.

По дороге наверх Гарри изучил свой трофей. Это была маленькая баночка консервированных персиков. Неплохо, но вряд ли хватит надолго. Гарри очень хотелось надеяться, что Снейп достаточно наелся утром, чтобы продержаться до обеда, потому что делиться он был крайне не расположен.

Когда он вернулся в комнату, Снейп сидел на кровати в глубокой задумчивости. На появление Гарри он никак не среагировал, чему Гарри, впрочем, был только рад.

В комнате царил прежний беспорядок. Снейп и пальцем не двинул, чтобы прибрать созданный им бардак, и Гарри, зная педантичность и аккуратность зельевара, заключил, что бардак он оставил назло ему.

Усевшись на кучу рубашек, изображавшую постель, Гарри принялся открывать банку персиков. С крепко закрученной крышкой пришлось повозиться, но в конце концов он отвинтил её и сунул в банку нос, наслаждаясь запахом, который заставил его расплыться в улыбке предвкушения. Посуды у него не было, так что он просто подцепил один скользкий ломтик пальцами и сунул в рот, смакуя каждую каплю.

Несколько минут он поглощал персики таким образом кусочек за кусочком, пока не заметил, что Снейп наблюдает за ним, скривившись от ясно написанного на лице отвращения. Гарри оглядел себя. Вроде ничего не пролил. Чего опять Снейпу не нравится? Он вытер липкую руку об одну из рубашек, и Снейпа тут же передёрнуло.

Ах, вон оно что. Гарри почувствовал, как внутри него расплывается в ухмылке зловредный чёртик. Засунув пальцы в банку, он зачерпнул горстью как можно больше кусочков вместе с соком и торопливо плюхнул себе в рот, намеренно разбрызгав часть сока по дороге. Затем принялся жевать с открытым ртом, стараясь погромче при этом чавкать, и в довершение всего вытер руку сначала о рубашку на полу, а затем для верности ещё о свою собственную.

Теперь Снейп выглядел так, будто его вот-вот стошнит.

Гарри продолжал развлекаться, пока не прикончил всю банку, хотя Снейп больше на него не смотрел. Ну и ладно. Слышать-то он его всё ещё слышал, так что Гарри громко причмокнул губами напоследок, прежде чем отставить в сторону пустую банку и приготовиться к ожидающему его долгому дню.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 5 - И у стен есть уши


Глава пятая
И у стен есть уши


Гарри было скучно. Сильно, страшно, жутко скучно. Совершенно, абсолютно, полностью, крайне, чрезвычайно скучно. Дико, зверски, изматывающе, выносяще мозг… У него уже заканчивались слова для описания этой скуки, но, по крайней мере, за придумыванием описаний прошло ещё несколько минут этого скучного дня.

Со вздохом он перевернулся на живот и принялся наблюдать за единственным движущимся объектом в комнате – Снейпом. Тот сидел на его кровати, где провёл почти весь день, ни разу за это время не сказав Гарри ни единого слова. Вставал он всего раз, и то лишь для того, чтобы взять маггловскую ручку со стола Гарри и немного пергамента из стопки, лежащей в выдвижном ящике. Теперь он быстро строчил что-то на одном из листов, а несколько других, уже исписанных, лежали на кровати рядом с ним текстом вниз. Время от времени профессор прерывался и застывал с сосредоточенным лицом, а затем вновь начинал яростно строчить.

Некоторое время Гарри от нечего делать прислушивался к тому, как скрип ручки накладывается на ритм музыки, доносящийся сквозь стену из комнаты Дадли. Затем он снова вздохнул, перевернулся обратно на спину и принялся изучать потолок.

Обычно, когда ему приходилось сидеть в своей комнате часами, он писал письма друзьям, или практиковался в заклинаниях – без палочки, конечно, – или рассматривал альбом с фотографиями своих родителей, или читал книгу о командах, существовавших за всю историю квиддича. Но ручку и пергамент уже занял Снейп, так что письма исключались. Выкрикивать заклинания без палочки, как идиот, в присутствии профессора он сам не согласился бы ни за какие коврижки. И, наконец, может, конечно, оно было и неважно, так как Снейп всё равно здесь только до завтра, но Гарри не хотелось, чтобы он узнал о его тайнике под половицей. Кое-какие из хранившихся там предметов были просто слишком личными, чтобы доставать их при ненавистном профессоре.

Гарри вздохнул ещё раз и вновь перевернулся на живот. И вздохнул опять.

Не выдержав, Снейп сам раздражённо вздохнул и прервал молчание:

– Если вам так скучно, может, попробуете заняться чем-нибудь продуктивным? Домашним заданием, например? – он упёрся в Гарри взглядом. – Если ваши летние месяцы всегда настолько… увлекательны, меня удивляет, что ваши домашние работы не оставляют никаких сомнений в том, что им было уделено не более десяти минут вашего внимания.

Проигнорировав укол, Гарри перевернулся на спину и снова вздохнул. Скрип ручки по пергаменту возобновился.

С единственным делом, которым здесь можно было заняться – приведением в порядок комнаты, – Гарри покончил ещё час назад. Он аккуратно разложил все предметы на столе и в ящиках, поправил стул и клетку Хедвиг, запихал обратно в шкаф всю одежду, кроме той, что использовалась им для постели, не потрудившись при этом даже сложить её аккуратно – за исключением пары вещей, одолженных Роном.

Но теперь, когда с приборкой было покончено, Гарри решительно не знал, чем себя ещё занять. Некоторое время он пытался придумать, как подействовать Снейпу на нервы, чтобы тот не прибил его на месте; но теперь и это ему надоело.

Если бы только он мог выйти из дома. Неподалёку находился парк, и он с таким удовольствием посидел бы сейчас там, подставив лицо солнцу. Но нет, Волдеморту обязательно надо было лишить его возможности погулять, Дурслям обязательно надо было не давать ему жизни в доме, а Снейпу обязательно надо было отравлять своим присутствием его спальню.

Жизнь прекрасна, не правда ли.

Он снова задумался о том, что стало причиной его заточения в доме: Плане Волдеморта. В очередной раз перевернувшись на живот, Гарри вновь уставился на Снейпа. Вся информация, которая ему нужна, находится в этой сальной голове. Но как её оттуда вытащить? Может быть, если б он владел Легилименцией, ему вообще не пришлось бы больше разговаривать с этим уродом. Но Снейп всё равно настолько силён в Окклюменции, что об этой фантазии можно сразу забыть.

Значит, надо придерживаться прямого подхода.

– Профессор?

Он не мог заставить себя разговаривать по-настоящему уважительно, но, как ему казалось, у него отлично получилось сделать голос ровным. Снейп замер на секунду, но тут же продолжил писать, ничем не показывая, что слышал Гарри.

– Профессор? – снова попробовал Гарри, чувствуя, что на этот раз ровный тон даётся ему сложнее. – Проф…

– Я слышу вас, Поттер! Или вы не заметили, что мы в этом помещении одни?

Гарри удержался от сердитого взгляда в сторону профессора, понимая, что только от желания Снейпа зависело, получит ли он ответы на свои вопросы.

– Вы предупредили меня вчера, чтобы я не выходил наружу, сэр. Что за домом наблюдают… – он выжидающе смотрел на Снейпа, надеясь услышать что-то новое.

Помедлив секунду, профессор заговорил:

– Совершенно верно, Поттер. Я счастлив узнать, что вы действительно изредка прислушиваетесь к тому, что вам говорят.

Он вновь обратился к пергаменту на своих коленях.

Но Гарри было не так легко отпугнуть. Твёрдо решив, что не даст Снейпу вывести его из себя, он продолжал допытываться:

– Что это значит, сэр? Кто наблюдает за домом? Пожиратели Смерти? Чего им надо от меня на этот раз? И почему сейчас? И…

– Поттер! – Снейп отшвырнул пергамент в сторону, и Гарри прикусил язык. Снейп, в отличие от него, и не думал удерживаться от сердитого взгляда, но, по крайней мере, теперь он хотя бы смотрел на Гарри. – Идёт война. Да, Пожиратели Смерти наблюдают за домом. Они хотят того же, чего и всегда – устранить угрозу, которую вы представляете, и таким образом значительно приблизить свою победу в этой войне. Почему сейчас? Когда-то же это должно было произойти. Полагаю, настоящий момент подходит не хуже любого другого. Идите занимайтесь… чем угодно, только ко мне не лезьте!

Однако после того как ему удалось зайти так далеко, Гарри и вовсе не собирался останавливаться.

– Они хотят поймать меня? Или убить? Поймать, а потом убить? Только потому, что я – это я? Или потому, что Волд… – Гарри быстро поправился под убийственным взглядом Снейпа, – потому, что ему нужно от меня что-то ещё? У него есть какой-то… э-э… план?

Снейп сощурился так, что его глаза превратились в щёлки, и наклонился вперёд. Его тихий голос не предвещал ничего хорошего.

– Что вы имеете в виду под “планом”, Поттер?

– Э-э… ничего. Сэр. – Что-то остановило Гарри от того, чтобы рассказать Снейпу про видение, хотя он и не был уверен, какое это может иметь значение. В конце концов, Снейп ведь и так знал всё, что видел Гарри. И тем не менее, Гарри избегал встречаться взглядом со Снейпом – на случай, если тому вздумается применить Легилименцию. – Просто… каждый раз, когда он пытался до меня добраться, у него был какой-то план. В первом классе он хотел получить философский камень, во втором была эта история с дневником, на четвёртый год ему нужна была моя кровь, а на пятый – чтобы я узнал про… – Гарри запнулся. Он не был уверен, что известно Снейпу о пророчестве. Если вдруг он чего-то не знал, то Гарри не собирался его просвещать.

– Ну, – продолжил Гарри, всё ещё не глядя Снейпу в глаза, – я хотел сказать… у него всегда какие-то планы. Наверное, я просто хочу знать: он наконец решил убить меня, и всё, или есть ещё какая-то причина, зачем я ему понадобился? – он рискнул поднять глаза и спросил, всё ещё стараясь говорить спокойным голосом: – Вы знаете? Сэр?

На удивление, Снейп, похоже, не рассердился. У него был такой вид, словно он что-то вычислял, словно прикидывал, подойдёт ли Гарри для… сложно сказать, для чего.

Несколько долгих мгновений Гарри ждал, что скажет Снейп. Он не смел даже громко дышать, боясь, что профессор решит не отвечать. Наконец Снейп начал говорить, почти таким же тоном, как если бы он находился в классе и читал лекцию по Зельеварению.

– Тёмный Лорд вновь обрёл силу, Поттер; он стал даже сильнее, чем прежде. Он также не глуп и понимает, что, если он хочет взять над вами верх, его шансы будут наиболее высоки в момент, когда он находится в полной силе, а вы, в сущности, во всех отношениях ещё остаётесь ребёнком.

Гарри в негодовании скривился при этом слове – ему, в конце концов, было почти шестнадцать, – но быстро стёр с лица возмущённое выражение, чтобы Снейп продолжал рассказывать. Он жадно ловил каждое слово профессора, желая узнать как можно больше обо всём, связанным с Волдемортом и войной.

– Что же до вашего вопроса касаемо… планов… – Снейп сделал паузу, прежде чем продолжить учительским тоном: – Тёмный Лорд – мастер планов и интриг, Поттер. Даже если он полностью сосредоточен на своих глобальных стремлениях к чистоте крови и личной власти, это не значит, что он собирается достичь этих целей за один приём. Всё, что он делает, каким-то образом подготавливает почву для реализации его стремления к доминированию, может быть рассчитано на крайне долгосрочную перспективу и иметь весьма отдалённые последствия, – Снейп перевёл взгляд на внимательно слушающего Гарри, нахмурился, словно неожиданно вспомнив, с кем разговаривает, и подытожил свою мысль: – Таким образом – возвращаясь к вопросу о том, какой план стоит за его новыми попытками захватить вас, – даже такой микроскопический мозг, как ваш, мог бы дойти до той мысли, что ответ вовсе не так прост.

– Ладно, хорошо, я понял. Сэр. – Гарри не желал останавливаться на достигнутом. – Но что насчёт его сиюминутного плана? Ну вот, допустим, он поймает меня, и что? Он просто хочет убить меня сразу же, чтобы избавиться насовсем? Сэр?

Но Снейп-рассказчик уже канул в небытие, превратившись в того невыносимого человека, с которым Гарри давно привык иметь дело.

– Достаточно, Поттер. Если вам хочется задавать вопросы, задайте их директору. Я уже сказал вам всё, что вам нужно знать: не попадитесь Тёмному Лорду!

– Но…

– Нет! – взорвался Снейп, решив, очевидно, избавиться от вопросов Гарри раз и навсегда. – Нет, разумеется, он не хочет просто убить вас! Зачем ему это нужно, если он нашёл намного лучшее применение вам живому? Если вы позволите ему схватить вас на этот раз, это может означать конец любым попыткам противостоять ему. И прежде чем вы спросите меня, почему, позвольте предупредить вас, что я не отвечу! Приставайте со своими детскими вопросами и проблемами к кому-нибудь другому. Хватит, Поттер!

– Но…

Прежде чем Гарри успел хотя бы вздрогнуть, Снейп уже был рядом. Схватив Гарри за воротник рубашки, профессор придвинулся к нему так близко, что их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга, и Гарри мог чувствовать его дыхание на своём лице, и прошипел самым угрожающим тоном, какой Гарри когда-либо от него слышал:

– Хва-тит.

Затем Снейп отпустил Гарри так резко, что тот едва не потерял равновесие, и вернулся на кровать, сев так, что волосы полностью завесили его лицо.

Гарри лёг на свою постель и принялся обдумывать то, что только что узнал. Сейчас, когда ему было чем занять голову, его скука испарилась. Теперь тишину нарушали только яростный скрип ручки Снейпа и музыка, всё ещё доносившаяся из комнаты Дадли.


*******


Следующие несколько часов прошли приблизительно так же, как и предыдущие, с той только разницей, что Снейп исписал весь пергамент, который смог найти в комнате, и теперь, казалось, маялся скукой точно так же, как ранее Гарри. Привыкший к постоянной деятельности мастер зелий сперва долго ходил взад-вперёд по комнате, затем сел обратно на кровать, сразу же снова встал и подошёл к окну. Постояв там некоторое время и, видимо, не найдя ничего достаточно интересного, чтобы задержать на этом своё внимание надолго, он вернулся к кровати и вновь сел на неё, а затем лёг, пытаясь, видимо, заснуть.

Гарри предпочитал, чтобы Снейп находился на одном месте. Постоянное движение туда-сюда в комнате его нервировало.

Возможно, он мог спуститься на некоторое время вниз – он слышал, как тётя Петуния некоторое время назад ушла с Дадли на тренировку по боксу. Впрочем, дядя Вернон мог вернуться в любую минуту, и, учитывая то, в каком настроении он был перед уходом на работу, а также тот факт, что Гарри так и не выполол сорняки, вряд ли стоило злить его ещё сильнее, позволив ему обнаружить, что племянник шляется по дому в их отсутствие.

В эту секунду, как по заказу, с улицы донёсся звук паркующейся машины, а затем открывающейся и захлопывающейся дверцы. Дядя Вернон. Больше некому – тётя Петуния и Дадли вернутся не раньше чем через час.

Гарри напряжённо слушал, как дядя Вернон идёт по дорожке к дому, как открывается и закрывается входная дверь, как тяжёлые шаги удаляются по направлению к кухне, а ещё через минуту раздаются уже на лестнице, приближаясь ко второму этажу, затем к его комнате. Гарри сжался, весь превратившись в слух. Дядя Вернон не зовёт его: наверное, это хороший знак. Может быть, он не заметил, что Гарри не выполнил его утренний приказ? Может быть, он пройдёт мимо…

– ЭЙ, ТЫ! – два резких удара в дверь моментально перевели Гарри в сидячее положение. Глянув в сторону кровати, он увидел, что Снейп также сел, сразу пробудившись от своего чуткого сна, и с раздражением уставился на дверь.

Гарри вскочил и бросился к двери, жестом показывая Снейпу, чтобы тот спрятался. Снейп, хотя явно был по-прежнему раздражён, лёг обратно, набросив на себя простыни так, что беглому взгляду постель могла бы показаться просто очень сильно смятой. Слава богу, подумал Гарри, что Снейпу не пришлось ничего объяснять – профессор, по всей видимости, и сам не хотел иметь дела с магглами, в доме которых он застрял. Тем более с такими магглами, которые приходятся родственниками Гарри Поттеру. Так или иначе, он не отказался сотрудничать, и это было сейчас самое главное.

Гарри задержал дыхание и приоткрыл дверь, намереваясь выбраться в коридор раньше, чем дядя Вернон войдёт в его комнату. Однако стоило ему высунуть нос наружу, как он оказался выдернут в коридор за руку – к счастью, за здоровую, так что охнул он только от неожиданности – и очутился лицом к лицу с побагровевшим сильнее обычного дядей Верноном. Невзирая на обстоятельства, Гарри попытался дотянуться до распахнувшейся настежь двери своей спальни и прикрыть её, однако дядя Вернон дёрнул его назад ещё более агрессивно.

Ух, как он был зол. Так зол, что, кажется, не мог выговорить ни слова. Его лицо уже было бордовым дальше некуда – однако, вопреки здравому смыслу, продолжало наливаться краснотой с каждой секундой.

Гарри понял, что ему лучше сказать что-нибудь как можно скорее, пока дядя Вернон не лопнул от гнева.

– Э-э… Дядя Вернон, насчёт прополки. Я…

Звук голоса Гарри, кажется, помог дяде Вернону разрядиться, так как он тут же прервал его:

– Ах ты неблагодарный… – он сделал глубокий вдох и проревел прямо в лицо Гарри: – УРОД!

Он выпустил Гарри и оттолкнул его к стене, всё ещё загораживая проход.

– Я предупреждал тебя, парень, так? Предупреждал? Я сказал “выполи сорняки”, яснее ясного, и даже дал тебе второй шанс, когда Петуния попросила. Не нанеси, говорит, мальчишке травму! Как будто эти уроды, с которыми ты якшаешься, что-то узнают. Ну, я понял, что к чему, парень – я-то знаю, что в чём дело. Ты просто-напросто пытаешься увильнуть от своих обязанностей, вот что!

Гарри выслушал эту тираду дяди Вернона, несколько раз безуспешно попытавшись прервать его. Конечно, ему не улыбалось получить ещё одно наказание, но всё, о чём он сейчас мог думать – это то, что они стоят прямо рядом с открытой дверью в его комнату, и Снейп неизбежно слышит каждое слово. Дядя Вернон не сказал ещё ничего по-настоящему ужасного из того, что мог бы, и Гарри очень не хотелось, чтобы до этого дошло, как бы ему ни пришлось унижаться ради этого перед дядей.

Едва дядя Вернон сделал паузу, чтобы взять дыхание, Гарри попробовал снова:

– Дядя Вернон, я знаю, что не выполол сорняки, и я очень сожалею. Правда сожалею. Я сделаю вместо этого любую другую работу в доме, какую скажете. Я могу вечером ещё раз помочь тёте Петунии с ужином, – с надеждой предложил он.

– Ну нет, парень. Ты так легко не отделаешься, – прорычал дядя Вернон, словно оголодавший медведь. – Ты немедленно спустишься и всё выполешь, а когда закончишь с прополкой, пострижёшь траву! А когда закончишь с травой, подровняешь кусты и польёшь растения! И мне наплевать, даже если ты не управишься с этим до завтрашнего утра – значит, будешь работать до утра! – с этими словами дядя Вернон снова ухватил его за руку, на этот раз за больную, так что Гарри невольно взвыл, когда дядя поволок его к лестнице. Превозмогая боль, он вырвался из дядиной хватки, упав при этом на пол.

Сразу же вскочив, он принялся пятиться под направленным на него угрожающим взглядом.

– Клянусь, я не придумывал, что не могу, дядя Вернон! Я правда не могу выйти из дома – это очень опасно!

– Опасно! Опасно! – дядя Вернон уже орал во весь голос. – Никчёмный мальчишка – такой же никчёмный, как твой отец! Он за всю свою жизнь ни сделал ничего стоящего, а потом ещё и убился! Наверное, специально, чтоб от тебя избавиться, чтоб ты нам достался! Я уже со счёта сбился, сколько раз ты заслужил того, чтоб тебя просто взяли за шкварник и вышвырнули на улицу – так ведь нет, Петуния не позволяет. Ну, сейчас её здесь нет, парень, и некому следить, чтобы я не сделал что-нибудь, чего ваши не одобрят. А я не боюсь ни тебя, ни ваших маханий палочкой, ни твоего дружка с уродским глазом! Здесь сейчас только ты и я – и ты немедленно отправишься в сад!

– Дядя Вернон, пожалуйста… – Гарри отвратительно было чувствовать, что это звучит, как будто он умоляет, но было уже понятно, что объяснения бесполезны. Главное сейчас было прекратить этот крик и добиться того, чтобы дядя Вернон оставил его в покое. Гарри начало мутить при одной мысли о том, что он ещё может высказать.

– Послушайте, я могу послать сову моему директору – он вам всё объяснит. Он расскажет про тёмных магов и про то, как мне…

Заканчивать предложение не было никакого смысла. Один взгляд на лицо дяди Вернона дал ему понять, что он перешёл границу, упомянув нечто, имеющее отношение к магии. Дядя Вернон вновь побагровел и, начав задыхаться, с трудом выдавил:

– Что… да как ты… в моём доме!

В следующую секунду Гарри получил сильный удар в лицо, заставший его врасплох и сбивший с ног, так что он шлёпнулся на пол, шокированный настолько, что даже не почувствовал боли. Дядя Вернон, конечно, ненавидел его, но никогда раньше не бил. Ну, по крайней мере, не бил по-настоящему, хотя Гарри частенько получал от него тычки и пощёчины, пока не пошёл в Хогвартс.

Дядя Вернон судорожно озирался по сторонам, словно опасаясь, что волшебники могут внезапно выскочить из стены. Он даже выглядел слегка обеспокоенным в этот момент. Но ничего страшного не произошло, и он рывком поднял на ноги всё ещё не пришедшего в себя Гарри и поволок его к двери спальни.

– Не хочешь работать – прекрасно! Больше от тебя всё равно никакого толку, так что можешь сидеть и гнить тут, мне не жаль! И не получишь никакой еды, пока не поумнеешь! Может… – дядя Вернон развернул Гарри так, что они оказались нос к носу друг с другом, и прошипел: – Может, мне повезёт, и ты сдохнешь от голода!

Он втолкнул Гарри в комнату, захлопнув за ним дверь. Гарри повернулся на пятках, тупо глядя на дверь, за которой один за другим щёлкали замки. Наконец, дядя Вернон запер их все, тяжело протопал в свою комнату и всё так же яростно захлопнул уже свою дверь. Гарри невольно вздрогнул.

Теперь его лицо горело. Прикоснувшись пальцами к губам, он поморщился и посмотрел на руку, чтобы убедиться, что причиной медного привкуса во рту действительно была кровь. Крови на самом деле было не так уж и много, но ранка изнутри губы болела очень сильно. Он провёл языком по губам и подвигал челюстью, придя к выводу, что всё остальное, кажется, цело, и повернулся к своей кровати.

На которой, уставившись прямо на него, сидел Снейп.

О, Мерлин. Он был в таком шоке после всплеска ярости дяди Вернона, что совсем забыл о том, что минуту назад занимало все его мысли. В животе у Гарри всё оборвалось, и он почувствовал, как к его лицу приливает кровь от унижения.

Не зная, что сказать, он молча смотрел на Снейпа.

Снейп некоторое время тоже молча смотрел с совершенно непроницаемым выражением лица, потом вдруг вскочил на ноги, так что Гарри от испуга сделал шаг назад. Однако Снейп только подошёл к окну, а затем развернулся и пошёл назад. Бросив взгляд на Гарри и на его щёку, он продолжил ходить взад-вперёд.

Гарри захотелось провалиться сквозь землю. Или хотя бы уснуть, а потом проснуться и понять, что это ему приснилось, и что профессор Снейп не слышал того, что он только что слышал…

Снейп перестал ходить и остановился прямо перед Гарри.

– Вы не лгали, – констатировал он наконец, и его взгляд снова стал вычисляющим, хотя на этот раз Гарри в нём привиделось что-то ещё… осознание? Или удивление? – Насчёт всего этого. Так, Поттер?

Впившись взглядом в Гарри, он ждал ответа.

Гарри всё ещё не мог выдавить ни слова. Ему хотелось исчезнуть. Ему хотелось быть далеко-далеко – подальше от Дурслей, подальше от Снейпа и его вопросов. Он не мог этого больше вынести.

Но он был заперт. Со Снейпом. Бежать было некуда.

Он был заперт! И из всех людей мира именно Снейп стал свидетелем унижения, которое он ежедневно терпел от своих родственников, да ещё и в такой день, когда дядя Вернон решил особенно отличиться. Зная Снейпа, легко можно предположить, что в первый же день учёбы об этом будет знать весь Слизерин. А во второй – вся школа. Всё, дело сделано. Теперь можно говорить что угодно – ничего уже не изменишь.

Гарри попытался оттолкнуть профессора с дороги, чтобы вырваться из-под его оценивающего взгляда. Если бы Снейп от него отстал, то он сел бы на свою кучу рубашек и ждал, пока не вернётся Хедвиг, чтобы Снейп мог убраться отсюда.

Но зельевар не поддался. Перегораживая Гарри путь к отступлению, он придвигался ближе и ближе, так что в конце концов Гарри оказался зажат в углу возле двери.

Гарри сглотнул, чувствуя поднимающуюся внутри панику. Он встречался лицом к лицу с Волдемортом, напомнил он себе. Он может выдержать расспросы собственного профессора. Почему-то эти напоминания не очень помогают, подумал Гарри, глядя в полные непоколебимой решимости глаза Снейпа.

– Отвечайте, Поттер, – потребовал Снейп. – Что здесь происходит? Это поведение нормально для вашего дяди? Дамблдор знает об этом?

Гарри не мог понять, что стоит за всеми этими вопросами. Понятно, что Снейп не переживал за Гарри – в выражении его лица не было ничего, похожего на заботу или переживание. Скорее он выглядел так, словно перед ним находилась какая-то задача, к решению которой он подошёл совсем близко. Или словно ему попалась новая задача, к решению которой он ещё только собирался приступить. Ну уж нет, Гарри не собирался выступать в роли задачки для Снейпа.

Внезапный всплеск возмущения помог ему обрести дар речи.

– Спасибо, что спросили, профессор, – злобно проговорил он. – Но, учитывая, что вы не глава моего факультета, не директор и так далее, я, пожалуй, изолью душу кому-нибудь другому.

Это прозвучало несколько грубее, чем он хотел, но ему было не до сожалений. Ему отчаянно хотелось выбраться из этого угла.

К чести Снейпа, тот не повысил голос, и в голосе его не было яда, когда он ровным тоном ответил:

– Я ваш профессор, Поттер. Несмотря на то, что я не являюсь главой вашего факультета, то, что происходит в доме моего студента, является моей заботой.

Гарри разинул рот и сразу закрыл, почувствовав боль в разбитой губе. Это с каких это пор Снейп у нас начал проявлять какую-то заботу по поводу того, что происходит у него дома? Несмотря на всю смехотворность этого заявления, Гарри было не до смеха. Понятно, что ни о какой заботе со стороны Снейпа речь на самом деле не шла. И он не собирался выбалтывать ему ещё какую-либо информацию, чтобы слизеринцы могли её пообсуждать всем факультетом.

– Спасибо, сэр, за демонстрацию внимания. Я непременно упомяну директору, что вы волновались, чтобы он остался вами доволен. Но, как я уже сказал, вам вряд ли всё это интересно, так что я предпочёл бы “приставать со своими детскими проблемами к кому-нибудь другому”, – швырнув Снейпу в лицо его собственные слова, он сжал губы в тонкую линию.

Лицо Снейпа оставалось непроницаемым, хотя он едва заметно сощурился. Затем он неожиданно отступил назад, выпуская Гарри из угла, прошёл обратно к кровати и присел на её край.

В следующую секунду он сменил тему так внезапно, что Гарри слегка растерялся.

– Вы хотите разузнать о плане Тёмного Лорда, касающемся вас, – констатировал он. Это прозвучало как риторический вопрос, но Снейп, казалось, ждал ответа.

Гарри подозрительно посмотрел в его сторону и нерешительно ответил:

– Ну да…

Зельевар принял такую спокойную позу, словно они обсуждали что-то не серьёзнее погоды.

– Могу ли я предложить обмен информацией? Я расскажу вам то, что вы желаете знать, а вы взамен ответите на мои вопросы. Скажем, вопрос за вопрос.

Не ожидав такого поворота, Гарри задумался. Он хотел знать, что замышляет Волдеморт. Очень хотел. Но Снейп был последним человеком на земле, которому он решил бы раскрыть подробности своей семейной жизни.

С другой стороны, после того как Снейп видел его комнату, выслушал тираду Гарри утром, а потом стал свидетелем этой мерзкой сцены, скрывать-то, в общем, уже особенно было и нечего.

– Ладно, – согласился он, несмотря на нарастающее беспокойство. Его любопытство было слишком сильно, чтобы упустить возможность услышать информацию, которой ему так не хватало. – Идёт.

Гарри не знал, о чём говорил блеск в глазах Снейпа, и ему оставалось лишь надеяться, что он не совершил только что ужасающую ошибку.


______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 6 - План Волдеморта


Глава шестая
План Волдеморта


Снейп скрестил ноги и жестом предложил Гарри тоже сесть. Такое “гостеприимство” показалось Гарри странноватым, учитывая, что гостем, вообще говоря, здесь был Снейп.

Тем не менее он сел, хотя и не за стол, куда показал Снейп, а на свою кучу рубашек. Она была не очень удобной, но сидеть на стуле прямо напротив Снейпа – это уж было бы совсем как на настоящем допросе.

Прислонившись к стене, он нащупал нитку, торчащую из какой-то рубашки, и начал наматывать её на палец, ожидая, пока Снейп начнёт спрашивать. Кто его знает, что из всего этого выйдет. Не прогадал ли он, соглашаясь на такой уговор? Позволит ли ему теперь Снейп уйти от ответа, если он не захочет отвечать? Но он же не знает, каких именно вопросов боится Гарри, так? Да Гарри и сам-то не знал, каких именно вопросов от Снейпа он боится.

Снейп выглядел спокойным, невозмутимым и собранным – в полную противоположность тому, что чувствовал Гарри. Гарри даже приблизительно не мог себе представить, что сейчас на уме у профессора. Словно он переключился в шпионский режим или что-то вроде того… словно он тщательно контролировал, что именно будет позволено увидеть окружающим – в данном случае Гарри.

Прочистив горло, Снейп озвучил правила игры:

– Я задаю вам вопрос, Поттер. Вы отвечаете на него подробно, пока я не буду полностью удовлетворён вашим ответом. Затем вы задаёте свой вопрос. Если я сочту, что вы ответили на мой вопрос неискренне или не полностью, я не стану отвечать на ваш. Уговор понятен?

Гарри молча кивнул, продолжая теребить нитку.

Снейп слегка отклонился назад, устраиваясь поудобнее для долгого разговора.

– Первый вопрос, Поттер. Где ваша палочка?

Гарри подготавливал себя к неизбежным вопросам про дядю Вернона или про нищенскую комнату, и в замешательстве нахмурился от такого неожиданного начала. Палочка? Снейп отказался от всех напрашивающихся тем для разговора, чтобы спросить про его палочку?

Ну ладно, если Снейп начал с такого лёгкого вопроса, то Гарри был только за.

– В моём сундуке, – он махнул рукой в сторону запертого сундука и выпрямился, готовясь спрашивать сам.

– Не так быстро, Поттер, – Снейп поднял ладонь. – Я сказал, что мне нужен полный ответ, разве не так? Объясните, что делает ваша палочка в запертом сундуке.

Гарри почувствовал, как в нём просыпается… ну, слизеринец, наверное. Он попытался увильнуть:

– Это не входило в ваш вопрос, сэр. Я думал, мы договаривались задавать по одному вопросу.

Он был уверен, что Снейп будет с ним спорить, однако зельевар почему-то уступил.

– Хорошо. Продолжайте, – махнул он рукой с напускным великодушием.

Гарри почувствовал прилив самодовольства. Он только что переслизеринил слизеринца! Ему уже начинал нравиться этот обмен. Опасаясь, что если Снейпу придётся долго ждать, то он рассердится и передумает, Гарри поспешил задать свой вопрос, мучивший его второй день с того момента, как он вспомнил подробности своего видения:

– В чём заключается план Волдеморта?

Он подался вперёд, с нетерпением ожидая ответа Снейпа.

Тёмного Лорда, Поттер! – прошипел Снейп. – Задайте ваш вопрос ещё раз, и на этот раз верно.

Да блин. Ладно, Гарри готов ему подыгрывать – лишь бы отвечал.

– В чём заключается план Тёмного Лорда?

– В достижении мирового господства. Объясните, что делает ваша палочка в запертом сундуке.

– Подождите! Вы не ответили на мой вопрос! – возмутился Гарри.

Снейп пожал плечами.

– План Тёмного Лорда заключается в том, чтобы в конечном итоге достичь мирового господства, Поттер. Если вы хотели получить другой ответ, могу предложить вам в следующий раз задать ваш вопрос более конкретно. Теперь отвечайте.

Гарри разозлился ещё больше.

– Вы же не задали мне вопроса, сэр.

Раздражение Снейпа становилось заметным. Он потёр пальцем переносицу.

– Поттер! – гаркнул было он, но тут же, глубоко вздохнув, начал снова, явно спокойней, чем чувствовал себя:

– Вынужден констатировать, что мои пояснения по поводу данного процесса не были достаточными. Позвольте начать заново, – он опустил наконец руку от лица. – Я задаю вам вопрос. Он может прозвучать в форме вопроса или в форме утверждения. Я полагаю, что вы в состоянии определить фразу, требующую ответа, – у Гарри возникло чувство, что в обычном состоянии Снейп закатил бы на этой фразе глаза, однако сейчас он только произносил слова чуть чётче обычного. – Я буду требовать пояснений по поводу заданного мной вопроса до тех пор, пока вся эта тема не будет достаточным образом раскрыта. Предоставьте мне это право, и вы сможете поступить так же. Однако окажите нам обоим услугу, начав с вопроса, полный и адекватный ответ на который не будет занимать целый месяц!

– Ну хорошо, хорошо, – слегка обиженно ответил Гарри. – Звучит справедливо, – добавил он более вежливым тоном, возвращаясь к изучению своей нитки.

– Отлично. Итак. Почему ваша палочка находится в вашем сундуке? – Снейп подчёркнуто перевёл своё предыдущее требование в вопросительную форму, произнеся этот вопрос с едва заметным налётом ехидства.

– Она… – Гарри замер, услышав топот в коридоре. Знаком призвав Снейпа к тишине, он уставился на дверь, прислушиваясь к звукам, которые говорили бы о том, что дядя Вернон возвращается назад. Снова шаги, хлопок двери в комнату дяди Вернона, скрип ступеней, прогибающихся под тяжёлым весом. Когда с улицы донёсся звук отъезжающей машины, Гарри подскочил к окну и увидел, что дядя Вернон действительно куда-то отправился. Гарри понятия не имел, куда, но сама мысль о том, что дяди ещё некоторое время не будет поблизости, приносила облегчение.

Гарри прошлёпал назад к своей куче рубашек и сел. Про что вопрос-то был? А, ну да, палочка. Он поднял глаза, готовясь отвечать, и увидел, что Снейп снова наблюдает за ним с нечитаемым выражением на лице. Гарри решил не обращать на него внимания.

– Мы с Дадли не особенно хорошо ладим, – начал он. – А, Дадли – это мой двоюродный брат, – пояснил он, не зная, в курсе ли Снейп. – В общем, мы сидели на кухне пару дней назад, и он сказал кое-что нехорошее, и я… ну, типа вытащил палочку и пригрозил, что превращу ему волосы в перья, если он не возьмёт свои слова назад, – он осторожно взглянул на профессора. – Но я бы этого не сделал! В смысле, я знаю про ограничение использования магии для несовершеннолетних. Я не идиот, чтобы рисковать исключением из школы из-за такой ерунды.

Снейп ничем не показал, что собирается развивать эту тему, и Гарри продолжал:

– Ну и, э-э... в общем, тут вошёл дядя Вернон, увидел меня с палочкой, отнял её и запер в мой сундук. Наверное, он испугался, что я и правда заколдую Дадли, – пояснил Гарри, сам не зная, с какой стати он вдруг принялся защищать дядю Вернона перед Снейпом. – Всё?

– Почти, – ответил Снейп. – Какие именно слова вашего брата вызвали подобную реакцию?

Гарри принялся разглядывать нитку, наматывая её на другой палец.

– Ну, он просто меня дразнил.

Снейп продолжал ждать. Гарри вздохнул. Лучше бы он со своими вопросами так скромничал.

– Я иногда разговариваю во сне. Громко. Дадли и раньше меня слышал. В этот раз сон был про Сириуса, – нехотя признался он.

– Хорошо, Поттер. Ваша очередь.

Ну наконец-то! Гарри подался вперёд.

– Что Волд… в смысле, Тёмному Лорду, от меня нужно?

Снейп бросил на него раздражённый взгляд, и Гарри вскинул руки, оправдываясь:

– Ну я же ничего про это не знаю, я не могу спросить конкретнее! Просто начните с чего-нибудь, чтобы мне было, что уточнить, ладно?

Он молча наблюдал, как Снейп раздумывает, что ответить.

– Ему нужна ваша кровь, – сообщил он наконец.

Это было совсем не то, чего ожидал Гарри. Его кровь? Что это вообще значит?

– В смысле… э-э… вы имеете в виду, он хочет меня убить?

– Нет. В его интересах не допускать вашей смерти… в настоящий момент. Я имею в виду именно то, что сказал: ему нужна ваша кровь. Как я уже говорил сегодня, Тёмный Лорд постепенно набирал силу с того момента, как вновь обрёл своё могущество более года назад. Я полагаю, вы помните зелье, которое он для этого использовал?

Гарри кивнул.

– Тогда мне нет необходимости напоминать вам, что ваша кровь была ключевым компонентом этого зелья.

Гарри снова кивнул, ожидая продолжения.

– В результате использования этого зелья произошло нечто, чего не ожидал даже Тёмный Лорд. Он превзошёл былой уровень своих способностей. Теперь его возможности намного возросли по сравнению с предыдущей войной, и он убеждён, что именно использование вашей крови привело к увеличению его могущества. По причинам, о которых мы можем только гадать, связь между вами не ограничилась ментальной сферой. Взаимодействие вашей и его крови… Я никогда не видел ничего подобного.

Снейп замолчал, погрузившись, очевидно, в научные размышления.

Гарри кашлянул, не в силах ждать, пока Снейп самостоятельно вернётся из мира зельеварения, в котором он, судя по всему, пребывал мыслями в этот момент.

К счастью, это помогло. Снейп продолжал:

– Тёмный Лорд намерен захватить вас, чтобы получить как можно больше вашей крови – до поры до времени не убивая вас. В настоящее время он убеждён в том, что таким образом он достигнет пика своей силы. И, – заключил профессор, – если это убеждение соответствует действительности, и если ему удастся осуществить задуманное, во всём мире может не оказаться армии магов, способной его остановить.

Снейп дал Гарри время, чтобы осмыслить эту последнюю фразу, и перешёл к своему следующему вопросу:

– Ваш сундук. Что ещё в нём находится?

Гарри куда сложнее, чем Снейпу, было переключаться с одной темы на другую, тем более после того, что он только что услышал. Каким образом он должен был забыть о таком важном вопросе, касающемся Волдеморта и его самого, чтобы пообсуждать его школьный сундук?

Что ж, напомнил он себе, чем быстрее он ответит, тем быстрее сможет задать свой следующий вопрос. Объяснения Снейпа были настолько содержательными, что Гарри не мог допустить, чтобы этот разговор прервался.

– Сундук. Ага, – повторил он сам себе и начал перечислять, обращаясь теперь к Снейпу: – Ну, палочка, естественно. Мои школьные мантии и книжки. Практически все мои вещи, которые имеют отношение к магии… вообще говоря, других у меня почти и нет, – хмуро добавил он.

– Замок на сундук навесил ваш дядя? – уточнил Снейп.

– Э-э-э… ну да.

– И как долго эти предметы, помимо вышеупомянутой палочки, находятся под замком?

– С тех пор, как я вернулся на летние каникулы, – ответил Гарри, разглядывая свои руки. Он вновь начал дёргать нитку, которая теперь готова была порваться в любой момент. – После того как Хмури… – Гарри понял, что этот момент также необходимо пояснить. – Э-э, Хмури и остальные вроде как угрожали дяде Вернону на станции в начале лета, чтобы он оставил меня в покое. Ну и когда мы вернулись домой, дядя Вернон сказал, что он будет считать безопасным разрешать мне ходить по дому, только если все мои волшебные вещи будут находиться под замком. Мне удалось заначить кое-что, в том числе палочку… впрочем, всё равно ненадолго.

– Я так понимаю, ваши родственники… не любят… магию? – осторожно спросил Снейп.

У Гарри вырвался горький смешок. Да уж, не любят… Нитка наконец порвалась, и он бросил одну половинку на пол, продолжая вертеть вторую.

– Они любят, чтобы всё было нормально. Магия – это ненормально, – пояснил он. – В смысле, для них, – поспешил он добавить, не желая, чтобы это звучало так, словно он с ними согласен.

Он поднял вопросительный взгляд на Снейпа в надежде, что рассказанного достаточно, чтобы очередь спрашивать перешла к Гарри.

Снейп слегка кивнул.

– Этот план, чтобы получить меня и… мою кровь, – Гарри передёрнуло. Говорить так вслух про самого себя было как-то жутковато. – Вы сказали, что он собирается держать меня в плену живым. Я не понимаю. Зачем такой риск? А вдруг я убегу? Почему он не хочет просто убить меня и покончить с этим?

– По нескольким причинам, – тут же начал отвечать Снейп. Возможно, подумал Гарри, ему тоже не терпится поскорее закончить с ответом и продолжать спрашивать. – Для него это явилось откровением. Он пока не знает, какое ещё применение он сможет вам найти. Что до крови… пока вы живы, вы будете продолжать вырабатывать её. Неизвестно, сколько вашей крови ему потребуется на достижение максимума своей силы. Вряд ли он окажется в восторге, если, убив вас, обнаружит, что имеющейся крови не хватает.

– Ясно, – Гарри отчаянно перебирал всё, что ему было известно, в надежде придумать ещё какой-нибудь вопрос по теме, чтобы узнать как можно больше, прежде чем ему снова придётся ждать своей очереди. – А как он тогда собирается меня удерживать? Ну, в смысле, живым и чтобы я не сбежал? У него есть какая-то магическая тюрьма? Какая-нибудь лаборатория вроде как у Франкенштейна, где он привяжет меня к столу, или что?

Снейп выглядел несколько озадаченным последней фразой Гарри, но объяснений не потребовал.

– Зелье, Поттер, – ответил он, снова переходя к лекторским интонациям. – Было разработано зелье, которое позволит вашему телу и вашей магии функционировать обычным образом, сковав при этом ваш разум. Его действие сходно с действием снотворного зелья, однако оно является намного более сильным и с намного меньшей вероятностью способно привести вас к растительному состоянию, что почти наверняка случится при передозировке снотворного зелья.

Зелье… Гарри почувствовал, как по его спине пробежал холодок от закравшегося в его мысли нехорошего подозрения.

– Под “было разработано” подразумевается, что… это вы его разработали? Да? Для меня…

Снейп молчал, и его лицо оставалось каменным, но ровный взгляд не оставлял сомнений в ответе.

– О, – Гарри не знал, что ещё на это сказать. Он не понимал, почему не чувствует никакой злости по этому поводу. Конечно, всё это вполне вписывалось в его представления о том, чем Снейп должен был заниматься на службе у Волдеморта. Он снова поёжился, представив, каково это – находиться под влиянием подобного зелья… быть живым, но не жить

– Кхм, – теперь уже Снейп прочищал горло, желая вывести Гарри из задумчивости. – Я полагаю, теперь моя очередь.

Гарри не был уверен, что не придумывает, но ему показалось, что Снейп чувствует себя неуютно. Впрочем, что бы там ни промелькнуло в глазах зельевара, оно исчезло уже в следующую секунду, так что Гарри, возможно, больше вообразил, чем увидел.

– Если ваши учебники заперты в сундуке, то каким образом вы намереваетесь выполнить ваши домашние задания на лето?

Гарри выронил нитку.

– Подождите минуточку. Я вас расспрашиваю о войне, а всё, что вы хотите знать – это что в моём сундуке и когда я сделаю домашнюю работу? Вы что, издеваетесь?

Снейп приподнял бровь.

– Издеваюсь? Я-то полагал, вы будете только рады, Поттер. Или вы предпочли бы, чтобы я спросил вас о чём-нибудь другом? Уверяю вас, я могу с лихвой удовлетворить ваше желание быть допрошенным с большим пристрастием…

– Постараюсь всё успеть в выходные перед началом занятий, – понял намёк Гарри. – Если мне не удастся выбраться отсюда раньше. Прошлым летом я несколько недель провёл в штаб-квартире, а ещё пару лет назад уезжал к Уизли. Если директор позволит мне снова куда-нибудь уехать, то тогда я смогу сделать домашнюю работу там. Ну, правда, – признался он, сам не зная, с чего его вдруг понесло и откуда это стремление быть честным со Снейпом именно в этом вопросе, – в те разы я, наверное… э-э, слишком радовался тому, что вырвался наконец отсюда, так что в общем, я, конечно, не о домашних заданиях в первую очередь думал…

– Действительно, – в сухом комментарии Снейпа не было язвительности, что показалось Гарри крайне удивительным. Ведь его слова относились к тому, что Гарри пренебрегает домашней работой, а уж эта тема исторически была для него любимым полем для ядовитых издёвок. – Стало быть, здесь вам запрещают выполнять свои домашние задания?

– Ну… в общем-то, если они меня за этим не застанут, то можно, – честно признал Гарри. – Они не всегда запирали мой сундук, так что раньше мне иногда удавалось достать свои вещи и поработать у себя в комнате, когда они все заснут.

Снейп молчал, как будто получил гораздо больше пищи для ума, чем могла предоставить информация о домашней работе Гарри. Как если бы он собрал фрагмент головоломки.

Гарри неловко заёрзал. Этот разговор вызывал у него всё более странное чувство. За то время, пока они со Снейпом обменивались вопросами, они практически не ссорились, и Гарри подавлял в себе желание поругаться с профессором – исключительно для того, чтобы вновь оказаться на знакомой территории.

Вместо этого он встал, чтобы размяться. Он не так уж долго сидел, но ощущение было такое, словно прошло несколько часов. Его плечо снова начало болеть всё сильнее – к счастью, второе плечо только немного ныло. Он походил взад-вперёд, пытаясь отвлечься от откровений Снейпа. Пока Снейп молчит, неплохо бы этим воспользоваться и продумать свой следующий вопрос. Сложно было выбросить из головы всё, что он только что узнал и пока не полностью переварил, но ему хотелось спросить ещё о многом.

Нужно было узнать подробности Плана Волдеморта – чего он хочет от Гарри, теперь понятно, но что это за история с наблюдением за домом?

Затем, он хотел знать про Дамблдора и Орден – об их последних достижениях и о том, чем они собирались ответить Волдеморту теперь, когда его мощь возросла. Или подождите-ка…

– А Дамблдор знает об этом? И Орден? Про него и… меня. Э-э, ну про всю эту историю с кровью, – выпалил Гарри, внезапно почувствовав, что для него это важно.

Снейп смотрел на него, но казался погружённым в свои мысли. Ответил он не сразу.

– Да. Я держал их в курсе ситуации. Однако они не знают, что Тёмный Лорд возобновил свои попытки схватить вас. В последнее время он оставил вас в покое, выжидая оптимального момента.

– Оптимального момента? – переспросил Гарри.

– Он желал быть уверенным, что всё готово, прежде чем предпринимать что-либо, – внимание Снейпа было снова полностью обращено к разговору. – Этот план слишком важен для него, чтобы оставлять простор для ошибок. Поскольку самым незаменимой деталью являлось разрабатываемое мной зелье, мы надеялись ввести Тёмного Лорда в заблуждение, убедив его, что рецептура зелья исключает быстрое его приготовление. Сделать это было нетрудно – он не заподозрил, что зелье, которое было сложно разработать, может оказаться простым в приготовлении. Этот обман должен был позволить нам выиграть несколько недель, за которые директор нашёл бы способ тайно переправить вас в Хогвартс. Мы рассчитывали, что Волдеморт попытается захватить вас в последнюю неделю, когда зелье, по его убеждению, будет почти готово.

– Стало быть, потом что-то сорвалось?

Снейп фыркнул, впервые с начала разговора прибегнув к сарказму.

– Да, что-то сорвалось, – язвительно повторил он, хотя Гарри не был уверен, насмехался ли он над ним или над самим собой. – Моя деятельность была раскрыта. Как только Тёмный Лорд узнал, что я предал его, ему не составило особо труда завладеть моими разработками и назначить мне замену. Один час. При наличии под рукой необходимых ингредиентов необходим лишь один час на то, чтобы зельевар даже среднего уровня смог приготовить это зелье.

Гарри вернулся мыслями к своему видению – Снейп, корчащийся от боли под Круциатусом Волдеморта, и подошедший к ним Червехвост… Уж не те ли самые Снейповы бумаги он показывал Волдеморту? Вполне возможно, если это было единственное, чего ему не хватало для того, чтобы начать охоту на Гарри…

Сочтя длительную задумчивость Гарри основанием для перехода очереди, Снейп задал свой вопрос. И, похоже, его запас “лёгких” вопросов подошёл к концу.

– Является ли слышанная мной сцена показательной для описания обычного взаимодействия между вами и вашим дядей?

Таких вопросов Гарри ожидал в самом начале разговора. Возможно, подумал он, Снейп специально начал с вопросов попроще. Теперь, после того как профессор давал ему такие информативные ответы, Гарри не терпится услышать, что ещё расскажет ему Снейп, и он не захочет прерывать разговор, отказавшись отвечать.

К тому же его смущало то, что Снейп больше не выражал по отношению к нему свою обычную ничем не прикрытую ненависть. Гарри, разумеется, не верил, что она исчезла – просто Снейп играл свою роль, чтобы получить то, что хотел. Однако даже понимание этого не делало ситуацию менее дикой. И, хотя мнение Гарри о профессоре и не изменилось, всё же было намного труднее вести себя нахально, когда Снейп до него не докапывался.

– Мне переформулировать вопрос?

Гарри поднял глаза, почти надеясь увидеть знакомую презрительную усмешку, которая расставила бы всё по местам, но выражение лица Снейпа было нейтральным, и по всему было похоже, что он имел в виду именно то, что спросил.

Гарри вздохнул и медленно выпустил воздух.

– Он любит поорать, так что в этом плане да. А насчёт… э-э… второго… – Гарри не мог заставить себя произнести это вслух. – Ну в общем нет. В смысле, он меня не… ну… уже несколько лет. – Он поднёс руку к щеке, сдерживаясь, чтобы не поморщиться. В общем, всё было не так уж плохо. Дядя Вернон ведь не то чтобы врезал ему по-настоящему – это была просто пощёчина. Хотя по ощущениям было похоже, что синяк продержится несколько дней.

– Стало быть, он бил вас раньше? – Снейп явно не испытывал затруднений в озвучивании подразумеваемого.

Гарри пожал плечами, глядя в пол и слабо надеясь, что Снейп не будет настаивать на настоящем ответе.

Не тут-то было. Снейп просто повторил вопрос, изменив формулировку.

– Вы утверждаете, что он не бил вас уже несколько лет. Очевидно, раньше он это делал. Поясните.

Гарри снова опустился на кучу рубашек. У него задрожала рука, и он с трудом сдержал дрожь.

– Я… я не… ну что тут пояснять? Ну делал, разумеется, да! Он ненавидит меня и никогда не стеснялся мне это продемонстрировать! Что тут ещё говорить-то?

Снейп изучал его со странным выражением в глазах. Если бы Гарри знал его похуже, то мог бы подумать, что Снейп чувствует себя немного… не в своей тарелке. Ха! Как же. Гарри выбросил из головы абсурдные мысли на счёт жёсткого профессора, сконцентрировавшись на следующем заданном ему вопросе.

– Знает ли директор о том, как с вами обращаются ваши родственники?

Гарри снова пожал плечами, затем, когда взгляд в сторону Снейпа подтвердил, что тот не собирается принять это в качестве ответа, он пояснил:

– Он знает, что я им не нужен. Я никогда не обсуждал с ним подробности, так что я не в курсе, знает ли он всё, – честно добавил он, – но вообще я не думаю, что есть какая-то разница. Он знает, что я ненавижу находиться здесь, и всё равно меня сюда посылает. Для моей же собственной пользы, – последнюю фразу он произнёс довольно едко, хотя, пожалуй, он, пусть и неохотно, но всё же согласился в конце концов с доводами директора. Если в этом доме он действительно был защищён от Волдеморта, что ж… пожалуй, он мог попытаться быть достаточно зрелым, чтобы понять, что существуют вещи пострашнее, чем жизнь в одном доме с Дурслями. Ну или… по крайней мере, возможно, что такие вещи существуют.

Снейп жестом показал, что настала очередь Гарри.

– Последний вопрос, Поттер. Пока, – добавил он твёрдо, когда по виду Гарри ему показалось, что он собирается возражать. – Я полагаю, мы оба получили достаточно информации к размышлению. Мы можем продолжить этот разговор позднее по обоюдному согласию.

Гарри медленно кивнул, отчасти испытывая облегчение. Он мог бы спросить ещё кучу всего, но обсуждение Волдеморта и Дурслей изрядно вымотало его. Пожалуй, перерыв бы не помешал.

Это заставило его серьёзно задуматься о том, какой вопрос был сейчас для него по-настоящему важен. В конце концов он остановился на сиюминутной проблеме.

– Ну ладно, тогда… следит ли за домом кто-нибудь, кроме Червехвоста? Или они там как-нибудь чередуются?

Снейп пригвоздил его к месту буравящим взглядом.

– Откуда вы знаете, что слежка была поручена Петтигрю?

– А-а, ну… э-э…

Ой-ой. Он и не подумал, что Снейп ничего не рассказывал об этом. Обсуждать видение Гарри был всё ещё не готов, поэтому он подробно описал виденную им вчера аварию – машину, велосипед, крысу, спрыгнувшую с крыши машины.

– Я увидел крысу и вспомнил, что вы говорили, и просто предположил…

Взгляд Снейпа оставался подозрительным. Ясно было, что он не поверил, будто дело ограничивается таким объяснением, однако он принялся отвечать на вопрос Гарри, не развивая больше эту тему:

– Вероятнее всего, одновременно за домом наблюдать будет только один человек. Тёмный Лорд и его приспешники заняты другими делами. Однако часовой немедленно вызовет подмогу, если увидит, что вы выходите из дома.

– Так я выходил, в том-то и дело! Этого я как раз и не пойму: я был на улице, и они могли меня поймать, но не поймали. Почему?

Снейп прислонился к стене и прикрыл глаза, показывая, что разговор подходит к концу.

– Охранные чары, Поттер. Они распространяются на все владения ваших дяди и тёти. До тех пор пока вы находитесь в границах их собственности, люди Тёмного Лорда не могут до вас добраться.

Резко открыв глаза, Снейп бросил предупреждающий взгляд на Гарри.

– Это не означает, что вы можете шататься по двору. Как только вы покинете дом, сюда будут вызваны все свободные приспешники Тёмного Лорда. Они будут ожидать любого вашего неверного шага, и автомобильная авария – далеко не единственное, что они способны организовать с целью выманить вас за границы защитных чар.

Он сверлил Гарри глазами, пока не удостоверился, что тот его понял, затем снова прислонился к стене и закрыл глаза.

Гарри сделал то же самое. Его будоражило от всего только что услышанного. И в свете этой информации он не мог вновь не подумать о пророчестве. Каким образом он сможет победить Волдеморта, если тот теперь ещё сильнее, чем раньше? На что ему надеяться? Что он может противопоставить всем направленным против него планам? Как-то бесперспективно всё это выглядело…

Оба участника разговора сидели, погружённые в свои мысли, полностью забыв о скуке, которая мучила их ранее. Гарри едва обратил внимание на то, как сначала Дадли с тётей Петунией, а затем и дядя Вернон вернулись домой, не заметил он и как за окном постепенно стемнело. Наконец, он лёг на кучу рубашек, борясь со сном – множество мыслей, вертевшихся в его голове, успешно помогали ему в этом.

Сон в конце концов одолел его, и все тревоги Гарри растаяли, когда он оказался в знакомой обстановке: на метле высоко над спокойным пейзажем Квиддичного поля. Под ним в сумасшедшей горячке неистово носились игроки, а он парил над ними и чувствовал себя свободным. Но почти сразу же у него появилось грызущее ощущение, что он здесь уже был, и что в прошлый раз он не успел сделать что-то важное.

Перед ним трепыхался снитч.

Нужно поймать снитч, подумал он. Неприятное ощущение исчезло, и он был счастлив. И целеустремлён. Он просто знал, что случится что-то важное, если он сможет поймать снитч.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=

Глава 7 - Пойманный снитч


Глава седьмая
Пойманный снитч


Гарри резко открыл глаза и уставился в темноту комнаты.

Какое-то мгновение он не мог понять, что его разбудило. Это был какой-то звук, но какой?

Словно в ответ на его мысли, из-за окна донеслось тихое уханье.

Хедвиг?

Гарри схватил очки, вскочил и кинулся к окну. Ему не терпелось увидеть единственного друга, который скрашивал его одиночество летом, и, даже не полностью ещё проснувшись, он сразу вспомнил о том, что появление Хедвиг было первым шагом к тому, чтобы избавиться от Снейпа. Так что темнота показалась Гарри чуть более яркой, когда он взглянул через окно в преданные глаза своей белоснежной совы.

– Привет, Хедвиг, – прошептал Гарри и улыбнулся ещё шире, увидев, почему сова не протиснулась в окно, которое он специально для неё оставил приоткрытым. За ней в лунном свете он разглядел ещё трёх сов, все с яркими пакетами. И Хедвиг несла самый большой свёрток – квадратную коробку, завёрнутую в мерцающую бумагу.

Гарри сверился с часами. 12:17. Настал его шестнадцатый день рождения!

При мысли о том, что его друзья сами вспомнили об этом, Гарри ощутил теплоту внутри. Этим летом он почти постоянно переписывался с Роном и Гермионой, но ему всегда было трудно привыкнуть к тому, что он не может с ними увидеться, после того как весь учебный год общался с ними в школе каждый день. Теперь, когда он получил что-то большее, чем просто письма, ему показалось, что друзья находятся немного ближе.

Хедвиг тихонько протискивалась в щель межу прутьями, и, как только она вместе со свёртком оказалась внутри, Гарри освободил её от ноши. Он сразу увидел, что бумага, которая сперва показалась ему мерцающей, была на самом деле разрисована какими-то маленькими предметами, быстро двигающимися во всех направлениях. Поднеся пакет ближе к носу и направив к свету, Гарри увидел, что это крохотные игроки в Квиддич, мечущиеся и гоняющиеся друг за другом по всей бумаге.

Он с трудом оторвал восторженный взгляд от свёртка, чтобы забрать подарки у остальных сов, которые к этому моменту пробрались в комнату и топтались вокруг клетки Хедвиг. К счастью, в поилке Хедвиг оставалось достаточно воды, чтобы хватило всем четверым. Гарри поспешно вытащил немного “Совиных сластей” из тайника под полом, не сводя глаз со спящего Снейпа. Ему не хотелось, чтобы зельевар узнал про тайник и вздумал в нём порыться.

Когда все четыре совы были накормлены и устроились отдыхать, Гарри уселся со своими свёртками и задумался, какой открыть первым. Ему нравилось это ощущение, и он закрыл глаза, представляя, что все близкие ему люди сейчас находятся рядом, празднуя его день рождения.

В животе у него заурчало, когда он вообразил себе запах великолепной стряпни миссис Уизли, и ему представилось, что Гермиона и остальная семья Уизли собрались вокруг него, рассказывают разные истории, играют в шахматы и взрывного дурака. Гарри улыбнулся, гадая, что могли бы выкинуть близнецы Уизли, развлекая остальных.

Не в силах больше терпеть, он схватил одну из коробочек и распечатал прикреплённое к ней письмо.

Некоторое время Гарри пытался разглядеть текст, затем, с опаской взглянув в спину всё ещё спавшему Снейпу, подтянул к себе настольную лампу. Как мог он постарался загородить её, чтобы свет не падал на Снейпа, и вздохнул с облегчением, когда прошла целая минута, и профессор даже не шелохнулся.

Письмо было написано торопливыми каракулями Фреда:

Гарри!

С днём рождения! Как нашему любимого заказчику мы предоставляем тебе право первому познакомиться с нашим новейшим и величайшим изобретением. Никто о нём пока не знает, так что храни его в секрете (особенно от мамы)!

Фред и Джордж


Заинтригованный, Гарри разорвал прямоугольный свёрток так быстро и тихо, как только мог, и вывалил его содержимое себе на ладонь. Это был листок бумаги, прикреплённый к чему-то, что выглядело как обычная пара очков для чтения. Гарри наморщил лоб в замешательстве. Он был уверен, что Уизли не назвали бы простые очки своим величайшим изобретением. Он перевернул бумагу и прочитал короткую инструкцию:

Стеногляд от ‘Удивительных Ультрафокусов Уизли’

Использование:
Поместите очки на переносицу и закрепите за ушами.

Предупреждения: Может вызвать головокружение; рекомендуется держать глаза закрытыми, пока очки не будут полностью надеты. Используйте умеренно: данный товар не предназначен для постоянного ношения.

Ограничения: Будет иметь меньший эффект при толщине стены больше обыкновенной. Не оказывает противодействия защитным чарам. Не действует на объекты, не прикреплённые к стенам, полу или потолку.


Хм-м-м… Гарри не мог устоять. Он снял свои собственные очки, закрыл глаза и надел Стеногляд. Затем он медленно открыл глаза, фокусируясь на сопроводительной записке, которая теперь выглядела размытой. Однако через некоторое время, как ни странно, буквы стали чёткими. Самонастраивающиеся очки! Гарри было приятно, хотя он всё ещё не вполне понимал, что происходит. Зачем близнецам присылать ему пару волшебных очков, если у него уже были обычные, которые вполне его устраивали?

Отложив записку, он повернулся к остальным подаркам. И его глаза полезли на лоб.

Подарки плавали в воздухе.

Нет, плавали не только они – под ним самим тоже ничего не было! Перепугавшись, Гарри начал ощупывать пол вокруг и с облегчением почувствовал под собой твёрдую поверхность. Но он не видел её. Под ним была только чернота.

Однако когда он взглянул наверх, он увидел ночное небо. Прямо сквозь то место, где должны были находиться стена и потолок. С улицы отчётливо доносился стрёкот ночных насекомых.

Открывшийся вид заставил Гарри забыть своё волнение и ухмыльнуться. Очки, которые позволяют видеть и слышать через стены! Он мог придумать им тысячи применений! Если он когда-нибудь снова окажется в штабе, возможно, ему удастся узнать, что происходит на собраниях Ордена. А здесь, дома, он сможет смотреть на звёзды, лёжа ночью в постели. И он может проверять, есть ли кто-то в коридоре, когда ему захочется выйти. Ну, по крайней мере, это будет полезно, если дверь не будет заперта.

Он снял очки и положил их обратно в коробку, надевая обратно свои. Ему не терпелось поскорее дождаться момента, когда его новый подарок можно будет использовать.

Затем Гарри потянулся за самым большим подарком, не в силах устоять перед замечательной обёрткой. Крошечные игроки в Квиддич всё ещё носились по всем сторонам коробки. Пока он рассматривал их, двое игроков столкнулись, и обе команды подняли шум. Гарри с трудом подавлял смех, пока не понял, что они прекратили игру и принялись спорить между собой. Громко.

Его попытки утихомирить их не привели к результату, и он обвёл взглядом комнату в поисках чего-нибудь, чем их можно было бы заглушить. Гарри потянулся рукой к одной из рубашек, и в этот момент почувствовал на себе взгляд.

Он осторожно поднял голову.

И действительно, Снейп, приподнявшись на локте, уставился прямо на него своими угольно-чёрными глазами, в которых явно читалось раздражение по поводу того факта, что их обладателю в очередной раз не дают поспать. Профессор перевёл взгляд с Гарри на кучу свёртков на полу, затем на открытое окно, и, наконец, на четырёх сов, сгрудившихся на столе.

Снейп резко сел.

– Сколько времени здесь уже находятся эти совы? – в ярости прошипел он.

– Они только что прилетели, – шепотом ответил Гарри, натягивая рубашку на свой подарок. Игроки притихли. Может быть, на них так действует темнота, решил Гарри. Он перевёл взгляд на Снейпа и увидел, что тот явно ему не верит. – Ну, может, несколько минут назад, – признался он, подобравшись.

Снейп, казалось, готов был взорваться, но вместо этого он потянулся за стопкой пергамента, которую исписал днём, и выхватил верхний листок. Сворачивая его, он проговорил сквозь зубы:

– Я почти два дня ждал, пока вернётся ваша сова, чтобы я мог отправить послание Дамблдору. После всего, что я подробно изложил вам вчера, и учитывая, что военные вопросы не терпят отлагательств, неужели вам не пришло в голову разбудить меня немедленно по её возвращению?

Не дожидаясь ответа, он подошёл к столу и отдал письмо Хедвиг, которая явно выглядела самой свежей и отдохнувшей из всех сов.

– Отнеси это Альбусу Дамблдору, – тихо приказал он. – Отдай ему лично в руки и не улетай, пока он его не прочитает.

Хедвиг заухала и тут же сорвалась с места, очевидно, понимая срочность поручения.

Снейп повернулся, оглядывая комнату, и упёрся взглядом в кучу подарков.

– Это что? – спросил он, замерев.

Гарри почувствовал, как его грудную клетку сдавливает что-то тяжёлое. Даже в обычных обстоятельствах Снейп был самым последним человеком, с которым ему хотелось бы встречать свой день рождения. Но теперь, когда в его голове вертелось всё то, что они обсуждали вчера, его лицо горело от унижения. Как ему только могло показаться нормальным рассказывать о своём несчастном детстве не кому-нибудь, а Снейпу? Как у него только язык повернулся?

Но теперь было уже слишком поздно, сделанного не воротишь. И сейчас, когда Снейп пялился на него, а в памяти всплывали все подробности, которые зельевар из него вытянул, даже мысль о том, сколько всего Гарри узнал взамен, совсем не радовала.

Он опустил глаза, не желая больше видеть Снейпа. Ему не хотелось затевать ссору, но и любезничать настроения не было. Он просто хотел, чтобы профессор исчез. Куда-нибудь очень далеко. Может быть, на другую планету, чтобы Гарри никогда больше не видел его и не был вынужден мириться с фактом, что Снейп знает о нём все эти вещи. Да, пожалуй, другая планета была бы в самый раз.

Снейп в нетерпении притопывал ногой, что выглядело очень комично в его носках и коротких штанах. Гарри бы даже рассмеялся, если бы ситуация не была настолько невесёлой.

– Что. Это. Такое? – повторил вопрос профессор, не громче прежнего, однако в его голосе зазвучала угроза, ясно говорящая о том, что он не потерпит, чтобы его продолжали игнорировать.

Гарри вздохнул.

– У меня день рождения, – признался он, заставив себя поднять глаза на Снейпа. – Это мои подарки.

Снейп скрестил руки на груди и уставился на него с нечитаемым выражением лица. Гарри не был уверен, чего ему следует ожидать – возможно, выговора за нетерпеливость, за то, что он открыл свои подарки среди ночи? Или профессор будет продолжать отчитывать его за то, что не разбудил сразу?

Но Снейп ни слова больше не сказал о дне рождения.

– Я чувствую запах еды, – заявил он и шагнул к Гарри. – Где она?

– Еды? – повторил Гарри в растерянности. Бросив взгляд на кошачий лаз в двери, он убедился, что ему ничего не оставили. Он уже открыл было рот, чтобы сообщить об этом, но тут и сам почуял ароматный запах, от которого его желудок требовательно заурчал. Пахло так вкусно, что Гарри не понимал, как не обратил на это внимания раньше. Однако не успел он об этом задуматься, как что-то подсказало ему, откуда доносится аромат. Гарри поспешно поднял подарок в квиддичной обёртке и сорвал бумагу, прежде чем игроки успели поссориться вновь.

Райский запах усилился, когда Гарри вытащил из пакета несколько маленьких контейнеров – какую-то запеканку, фрукты и огромные порции торта и пудинга. Там даже посуда была! На мгновение позабыв о Снейпе, Гарри расплылся в улыбке и вскрыл прилагавшуюся к подарку открытку.

Гарри!

Привет, друг! Как лето прошло? Как там твои магглы, нормально с тобой обращаются?

У нас тут всё тухло. Мама с папой почти не выпускают нас с Джинни из дома. Наверное, волнуются из-за Сам-Знаешь-Кого. Но мы уже с ума сходим взаперти. Впрочем, ты-то понимаешь, что это такое, судя по тому, что ты рассказывал про свои каникулы, ага?

Посылаю тебе кое-что, чтобы легче было дожидаться, пока начнётся новый учебный год, и можно будет играть в Квиддич! А мама положила тебе тут всякого на случай, если вдруг твои магглы опять посадили Дадли на диету. Сливовый пудинг – это я придумал! С днём рождения!

Рон


Гарри заглянул на дно коробки и вытащил несколько карточек с квиддичными игроками и разные волшебные конфеты. Отложив подарки Рона на потом, он открыл контейнеры с едой и глубоко вдохнул запах.

Однако его блаженство было прервано звуком прочищаемого горла. Обернувшись, Гарри увидел, что Снейп нависает над ним, притопывая ногой в нетерпении.

– Не отрицаю, что муки голода имеют определённую привлекательность в сравнении с тем, чтобы разделять ваше общество в запертом помещении, однако я предпочёл бы всё же иметь выбор в данном вопросе, – резко сказал Снейп. Он пристально посмотрел на еду, затем снова на Гарри.

– А. Ну да, – Гарри отчаянно хотелось навсегда забыть, что такое совесть, в тот момент, когда он взял контейнер с запеканкой, вспоминая, что Снейп провёл без еды ещё больше времени, чем он сам. Какую-то секунду он крепко держал контейнер, затем медленно, неохотно протянул его Снейпу, чтобы поделиться.

Снейп выхватил весь контейнер, другой рукой одновременно выуживая из припасов Гарри какой-то фрукт. Проигнорировав свирепый взгляд Гарри, он присел к столу и немедленно начал есть.

Впрочем, как бы ни был Гарри рассержен, он, к своему удивлению, испытал также и немалое облегчение. Всё-таки ничего не изменилось в отношениях между ним и ненавистным профессором. Неуютное ощущение, не отпускавшее Гарри со времени их неожиданно цивилизованного разговора несколькими часами ранее, начало растворяться. Кто бы мог подумать, что он почувствует облегчение, имея дело с едким, неприятным Снейпом вместо вчерашнего цивилизованного? Но этот Снейп был ему знаком. С ним Гарри мог забыть о том, что выболтал все свои секреты.

Ну хотя всё-таки не все. Слава Мерлину, профессор до сих пор ничего не знает о чулане, или о его кошмарах, или о том, как Дадли издевался над ним в детстве… и ещё кучу всего, о чём Гарри предпочёл бы не рассказывать.

Да, признал Гарри, всё могло быть намного хуже.

Взгляд, брошенный на остававшиеся нераспечатанными подарки, отрезвил его ещё больше. Всё определённо могло быть намного хуже, не будь у него друзей, которые не только вспомнили про его день рождения, но и упросили родителей послать ему еды в такой момент, когда это было крайне необходимо. Он откусил от яблока и заставил себя выбросить из головы Снейпа, по крайней мере на то время, которое ему потребуется для распечатывания следующего подарка.

Дорогой Гарри!

С днём рождения! Я надеюсь, в этом году ты имеешь возможность отпраздновать его как следует. Посылаю тебе в подарок кое-что – думаю, тебе понравится. Да, это книга, но прежде чем ты решишь, что на летних каникулах читать не нужно, открой её. Я правда думаю, что тебе понравится.

Рон сказал, что его родители пытались уговорить Дамблдора позволить тебе остаться в Штабе на остаток лета, чтобы они могли с тобой повидаться. Он пока не согласился, но мы с Роном и Джинни собираемся провести там последнюю неделю лета, и я надеюсь, что он позволит тебе приехать тогда.

Ты ведь ещё не получил свои результаты СОВ? Их должны выслать со дня на день, и я каждый час проверяю почту, не пришли ли они. Мне не терпится поскорей утвердить выбор предметов с профессором МакГонаголл. Я уже пыталась, но она сказала, что хоть она и уверена, что я всё сдала, мне придётся ждать результатов СОВ, как и всем остальным. Я просто с ума схожу от нетерпения!

Ну, в общем, как я уже писала, я очень надеюсь, что у тебя хороший день рождения!

С любовью,

Гермиона.


Гарри ухмыльнулся. Только Гермиона может так позабавить своей вечной зацикленностью на школе.

Он разорвал пакет, и в нём действительно оказалась книга. Заголовок был длинным: “Продвинутые практические техники защиты: как сражаться, блокировать и избежать катастрофы”. Автором значился Герхаардт Блунд. Гарри полистал книгу и был приятно удивлён обилием полезной и новой для него информации. К тому же похоже было, что книга легко читалась, содержала множество баек и анекдотов, а также рисунков и даже пошаговых инструкций для некоторых особенно сложных заклинаний.

Спасибо, Гермиона, с улыбкой подумал Гарри.

– Глазам своим не верю. Гарри Поттер не только держит книгу, но и улыбается над ней? Ай да чудеса! – сухой комментарий заставил Гарри вновь вспомнить о присутствии его… пожалуй, справедливо было бы назвать Снейпа сокамерником.

Снейп тем временем продолжал есть запеканку. Гарри обратил внимание, что профессор уже не выглядит таким раздражённым – возможно, его смягчила еда. Однако когда Снейп откинулся на спинку стула и принялся за ним наблюдать, Гарри с трудом удержался, чтобы не скрипнуть зубами – вот уж чего ему не хотелось, так это развлекать Снейпа во время обеда.

Однако Снейп лишь откусил ещё раз от запеканки, не сводя глаз с Гарри и явно не смущаясь негодованием последнего.

Что ж, Гарри не хуже Снейпа мог делать вид, что ему плевать. Отложив книгу в сторону, он взял последний свёрток и прочитал короткую записку:

Дорогой Гарри!

Надеюсь, что у тебя всё хорошо. Я нашёл кое-что и думаю, что должен передать это тебе. Они принадлежали Сириусу. Если ты хочешь сделать их своими, я с радостью покажу тебе, как это сделать. С днём рождения.

Ремус Люпин


Что-то, что принадлежало Сириусу? Гарри трясущимися руками отложил письмо и потянулся к свёртку. Он был маленьким, упакованным в яркую золотистую бумагу. Дрожащие пальцы плохо повиновались Гарри, однако в конце концов обёртка была сорвана, и оказавшаяся под ней маленькая коробочка открыта.

В ней обнаружились очень старые на вид карманные часы: серебряные, с крохотными надписями внутри и снаружи – такими крохотными, что в тусклом свете лампы Гарри не смог их разобрать. Сами часы напомнили Гарри те, что он видел в доме Уизли. На месте цифр там были втиснуты слова: “башня”, “отработка”, “класс”, “большой зал”, “лес”, “территория при замке” и “на каникулах”. А на стрелках он с замиранием сердца разглядел имена Лунатика, Червехвоста, Мягколапа и Сохатого.

Все четыре стрелки показывали “на каникулах”, единственную надпись на часах, обозначавшую нахождение за пределами Хогвартса.

Гарри сглотнул. С трудом.

Если бы всё было так просто… если бы это действительно значило, что его отец и Сириус просто находятся на каникулах, а не исчезли навсегда. Что они скоро вернутся… к нему.

Глаза Гарри намокли, и он убрал часы в коробочку, пока его не угораздило разреветься перед Снейпом.

Он не удержался от косого взгляда в сторону профессора и с раздражением убедился, что тот всё ещё за ним наблюдает. Гарри поспешно собрал свои подарки и запихал их в угол шкафа, тщательно спрятав книгу под рубашками. Вряд ли дядя стал бы рыться в его вещах, но этим летом безусловно неразумно было бы оставлять явно колдовскую книгу на виду.

Выпрямившись, Гарри едва не врезался в Снейпа и отскочил с лёгким вскриком. И как Снейпу удаётся передвигаться настолько бесшумно?

– Что было в последнем свёртке, который вы открыли, Поттер? – спросил Снейп, пристально глядя в лицо Гарри в надежде прочесть на нём ответ.

– Просто часы. Ничего особенного, – попытался увернуться он. Снейп раздражал его всё больше. Что он себе вообразил, что раз он попал в спальню к Гарри и узнал какие-то подробности о его жизни, так надо теперь непременно узнать и всё остальное?

– Они огорчили вас. Почему? – нажал Снейп.

У Гарри отвалилась челюсть. Снейп что, с дуба рухнул? Он что, правда воображает, что Гарри сейчас поведает ему, как он скучает по потерянным родителям и крёстному? Что он вообще в состоянии при нём об этом разговаривать?

Да и вообще чего его вдруг этот вопрос заинтересовал? Ах, вон оно что. Опять это выражение лица, как у человека, решающего какую-то задачу. То самое, с которым Снейп, как понимал теперь Гарри, пытался подольститься к нему, чтобы получить нужную информацию, и которого Гарри надеялся больше не увидеть.

Ну, у Гарри-то подыгрывать ему необходимости не было. Он решительно закрыл шкаф и недружелюбно взглянул на Снейпа.

– Ничего, сэр. Просто подарок на день рождения. Мой подарок, – подчеркнул он и направился к кровати. – Мне ужасно жаль, что я потревожил ваш сон, профессор. Я уверен, что вы крайне устали, – добавил он фальшивым, приторно-елейным тоном.

– Какая гостеприимность, Поттер. Опять же, кто бы мог такого от вас ожидать? – Снейп пристально смотрел на Гарри ещё некоторое время, тщательно контролируя выражение лица, но без прежней ненависти. Наконец, он вернулся на кровать и вновь повернулся к Гарри спиной.

Гарри помотал головой, пытаясь стряхнуть странное чувство. Подколка была ожидаемой, но чтобы Снейп отступил, не поругавшись с ним?

Поведение профессора начинало по-настоящему его напрягать. Раньше его действия всегда нетрудно было предугадать – ну, или, по крайней мере, то, что это будет какая-нибудь гадость. Но со вчерашнего дня Гарри чувствовал себя мячиком для пинг-понга. Зловредный Снейп, который всегда ненавидел его, никуда не делся, но теперь Гарри приходилось иметь дело ещё с одним Снейпом, который задавал личные вопросы и внимательно наблюдал за его реакцией. И обращался с ним уже не столько с ненавистью, сколько… ну, можно назвать это расчётливым спокойствием.

И то, что теперь Гарри понятия не имел, с которым Снейпом он столкнётся в каждую следующую минуту, начинало сильно утомлять.

Хорошо ещё, что ему не приходится иметь дело со Снейпом, который бы искренне о нём заботился, подумал Гарри и не смог сдержать смешок. Вот уж с таким Снейпом он бы совершенно не знал, как себя вести. Фу. Гарри поёжился и выкинул эту тошнотворную мысль из головы. Слава богу, что хоть этого никогда не случится.

Выключив свет, он устроился на своей постели и выбросил из головы все мысли, кроме одной: если всё пойдёт хорошо, то завтра он избавится от обеих ипостасей Снейпа.

Засыпал Гарри с улыбкой на лице.

………………

Небо над Квиддичным полем было чистым, и Гарри чувствовал себя свободным, купаясь в лучах солнца высоко над землёй. Он был так расслаблен, что не сразу даже вспомнил о том, что сейчас идёт игра против Хаффлпаффа. Под ним в сумасшедшей горячке неистово носились игроки, и он направил свою метлу выше, так что они стали похожи на пчёл, яростно снующих вокруг своего улья. Интересно, подумал он рассеянно, бывают ли у пчёл войны, как у людей?

Эта мысль напомнила ему о чём-то. Как будто он когда-то раньше это уже думал.

Радостные крики толпы приветствовали забитый Гриффиндором гол, и его мысли вернулись обратно к игре. Гарри помахал рукой, поздравляя товарищей по команде, и обвёл глазами поле в поисках снитча. Иногда на то, чтобы разглядеть маленький юркий мячик, приходилось потратить не один час, но в этот раз не прошло и минуты, как Гарри уже заметил недалеко под собой блестящую золотую точку. Он немедленно нырнул вниз, на лету вытягивая руку, и подхватил снитч с первой же попытки.

В восторге он вскинул руку в победном жесте и взглянул вниз, чтобы разделить свою радость с ревущей толпой.

Но там, где мгновение назад находилась толпа, теперь лежало бескрайнее поле, на котором лишь кое-где торчали развалины.

Гарри закрутился на месте. Куда он попал? Куда исчезли все люди?

Воздух был таким спёртым, словно Гарри находился не в поле, а в запечатанном ящике, который много лет провалялся на каком-нибудь заброшенном чердаке. Вокруг не было ни малейшего движения – не дул ветер, не шевелился ни единый стебелёк травы. Всё это было совершенно неестественно.

Пальцы Гарри разжались, и снитч выпорхнул, покружил немного рядом и улетел. Гарри направил метлу вслед за ним.

Ему показалось, что он летел уже не один час, когда на горизонте появилось что-то, напоминающее дым. Гарри прибавил скорости.

Дым поднимался от обугленных развалин деревни, в которой недавно разгорелась какая-то битва. Воздух был так отравлен этим дымом, что Гарри было трудно дышать. Он уже хотел было улететь, но всё-таки решил опуститься пониже и облететь пепелище, разглядывая сожжённые в пепел дома и разбросанные повсюду обломки.

И вот тогда он увидел тела. Молодые, старые, мужчины, женщины, дети – улицы были усыпаны безжизненными телами, некоторые из них были перемазаны кровью, другие обуглены до неузнаваемости. Гарри закрыл глаза, борясь с тошнотой, и направил метлу вверх. Он уже понял, что не найдёт здесь живых – он появился слишком поздно, чтобы успеть кого-то спасти.

Гарри облетел городок по периметру, надеясь отыскать хоть что-то знакомое, что-нибудь, что помогло бы ему понять, где он находится. И это ему удалось. Сквозь дым он разглядел вывеску. Ближе, ближе… Теперь можно было уже разобрать буквы…

ХОГСМИД

Гарри почувствовал, что задыхается. Развалины. Тела. Хогсмид. Неужели всё это правда?

Он направил метлу в ту сторону, где должен был находиться Хогвартс, и обнаружил ту же самую картину. Хогвартс был сожжён до основания. Везде были раскиданы тела, и Гарри не посмел снизиться, чтобы опознать их.

Он застыл в шоке, задержав в воздухе метлу.

– Это произошло быстро, – раздался голос слева. Гарри развернулся. То, что он увидел, шокировало его ещё больше.

Он смотрел на самого себя. Зеркальное отражение Гарри сидело на метле в нескольких ярдах от него. Второй Гарри смотрел на поле боя под ними.

– Конечно, они ожидали этого, – продолжал он. – Нападение было всего лишь вопросом времени после того, как ты был побеждён. Ты был их последней надеждой. Возможно, частично они сами были виноваты, слишком полагаясь на одного-единственного человека, но люди ведь всегда так делают, разве нет? – он поднял взгляд. – В смысле, ищут спасителя.

Гарри несколько раз открывал рот, прежде чем смог наконец выдавить из себя:

– Ты кто?

– Я – это ты, разумеется. Я часть тебя, которую ты можешь увидеть только во сне. Наяву ты слишком многому позволяешь тебя отвлекать. Ты отстраняешься от меня.

Гарри наморщил лоб.

– Я… я не понимаю. Ты настоящий? Это сон?

– Да, это сон. И что, от этого он становится менее реальным? – второй Гарри пожал плечами.

– Но я же воображаю тебя, так? И всё это тоже воображаю?

Второй Гарри повёл рукой вокруг, указывая на дымящееся и залитое кровью поле.

– Какая разница? Это реальность, Гарри. Это то, что произойдёт с Хогвартсом, с Британией, с миром, если война против Волдеморта будет проиграна. Важно то, что это – реальность. Остальное ты сможешь понять со временем.

– Нет! Я хочу понять сейчас! – Гарри внезапно почувствовал ярость. И испуг. И, хотя теперь он осознавал, что видит сон, что всё это неправда, он тем не менее понимал также, что это легко может превратиться в правду в случае проигрыша войны. Неужели это неизбежно? Неужели у него ничего не получится, неужели это – судьба, уготованная его друзьям, несмотря на все его усилия?

– Пожалуйста, – снова заговорил он, на этот раз умоляюще, – прошу тебя. Мне нужно понять. Объясни мне. Ты настоящий? Я воображаю всё это, потому что это мой страх? Или я действительно вижу будущее? Пожалуйста, ты должен мне сказать.

Второй Гарри посмотрел на него с сочувствием, прежде чем обвести взглядом пустынное поле боя. Он молчал несколько минут, а когда вновь поднял взгляд, Гарри увидел слёзы на его глазах.

– Я знаю, что тебе одиноко… Знаю, потому что я – часть тебя, Гарри. На тебя взвалили огромную тяжесть, но в основном она приходится на мои плечи. Когда-нибудь ты станешь способен полностью осознавать моё присутствие. Но не сегодня, Гарри. Ты не готов.

– Ну зашибись! – вскипел Гарри. – Даже моё собственное подсознание считает, что я ещё ребёнок! И как я должен побеждать в войне, если я сам себе не доверяю достаточно, чтобы объяснить, что происходит? – Гарри едва удерживался, чтобы не взорваться.

– Вот то-то и оно, ты не готов победить, и, нравится тебе это или нет, но ты ещё ребёнок. Ты сам знаешь это. Более того, ты хочешь этого – больше, чем готов признать. Ты взрослеешь, конечно, поэтому ты и смог вообще меня увидеть. Но “взрослеешь” – не то же самое, что “взрослый”. Тебе ещё многое предстоит пройти, прежде чем ты сможешь объявлять себя взрослым. Вот, – и он бросил Гарри маленький предмет, который тот легко поймал. Это оказался снитч. – Он тебе понадобится.

Блестящий золотой мячик в руке Гарри начал переливаться разными цветами, и вдруг внутри него появилось изображение Дамблдора, который подмигнул и весело сообщил: “Засахаренные сливы, Гарри! Всё дело в засахаренных сливах!” Приподняв стакан в шутливом тосте, изображение директора исчезло. Гарри в полном замешательстве перевёл взгляд на своего двойника.

– Было ещё одно пророчество, Гарри, – сказал двойник, не обращая внимания на изображение в снитче. – Оно было сделано после того, как ты в младенчестве победил Волдеморта. Именно о нём я пришёл тебе рассказать. Дамблдор не показал его тебе, потому что он знал, что в нём говорится не о тебе, а о другом человеке. Но, как и большинство вещей, связанных с этой войной, оно касается тебя. Поговори с Дамблдором. Расскажи ему обо мне. Скажи, что я видел, как разворачивается будущее. И скажи ему, чтобы он позволил пророчеству сбываться своим путём. Он сможет объяснить тебе остальное.

Затем двойник развернулся и отлетел на некоторое расстояние от ошеломлённого Гарри, прежде чем крикнуть ему:

– Я – та часть тебя, которая видит, что произойдёт. Ты – та часть меня, которая может остановить это.

Затем он развернулся на своей метле и улетел.

– Подожди! Вернись! – заорал вслед Гарри. Но уже в следующую секунду фигура на метле пропала из виду.

Снитч в его руке лежал тихо, и Гарри не видел в нём ничего, кроме своего отражения.

Оглядевшись, он заметил, что за время разговора опустился ниже, и теперь при взгляде на землю ему в глаза бросилось яркое пятно среди камней – чьи-то рыжие волосы. Он не мог отвести взгляд от распростёртого на земле тела. Это был Фред… или Джордж. Он не смог опознать тело, но секунду спустя понял, что это не имело значения: точно такое же тело лежало рядом, занеся руку над головой, словно в попытке загородиться от заклинания. Должно быть, они пришли защищать школу вместе. И вместе погибли.

Гарри затошнило. Он знал, что ему нужно покинуть это место. Ведь он сразу чувствовал, что нужно держаться подальше отсюда, чтобы не видеть безжизненные тела друзей. Но теперь он уже не мог этого сделать. Теперь он был слишком близко. Теперь он был частью этой сцены, такой же частью, как рухнувшая Астрономическая Башня на дальнем краю, и единственным способом уйти было пробуждение.

Затем он увидел их. Рядом с мёртвыми, почерневшими останками Дракучей Ивы. Они все были там – Рон, Гермиона, Невилл, Джинни, Луна… Почти весь кружок АД лежал в одном месте. Они, наверное, пытались использовать дерево как прикрытие, пытались сбежать. Но их мёртвые тела свидетельствовали о том, что этот план провалился.

Гарри приземлился и спрыгнул с метлы рядом с Роном. Его рыжие волосы были перепачканы грязью и кровью. Гарри не мог определить, как Рон был убит, да это и не имело значения. Значение имело только то, что он был убит. Он и все остальные были убиты, потому что Гарри проиграл.

Гарри проиграл.

Слёзы, которые он всё это время удерживал внутри, теперь полились по его щекам.

– Нет, – прошептал Гарри. – Рон, этого ещё не случилось. Слышишь? Этого не случилось. Ты не умер. Я не дам тебе умереть. Я всё исправлю. Я клянусь, что всё исправлю.

Он попытался проснуться, открыть глаза, вырваться из этого кошмара. Но сколько бы он ни хлопал глазами, картина перед глазами только становилась всё страшнее и страшнее. Бесконечное море тел, все в крови, некоторые обгорели. В воздухе стоял запах гари и смерти.

Он схватился за снитч. Его тошнило так, как не тошнило ещё никогда в жизни. Однако он не мог освободиться от этой тошноты при помощи рвоты. Он не мог двинуться, не мог дышать, не мог уйти. Его охватила паника.

И он сделал единственное, что его тело всё ещё было способно делать.

Он закричал.


______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 8 – О магах и магглах


Глава восьмая
О магах и магглах

Гарри не мог остановиться, не мог произнести ни слова – только вопли ужаса и боли.

Он пытался пошевелиться, проснуться, но не мог. Он оказался заперт в кошмаре. Страх и сожаление, которые он только что испытывал, смела паника. Что, если он не сможет проснуться? Что, если он навсегда застрянет в этом застывшем мгновении, где ничто не движется и нет ничего живого?

Он кричал всё громче и громче, прерываясь лишь для того, чтобы коротко, судорожно вдохнуть.

Может быть, если он будет кричать достаточно громко, кто-нибудь услышит его. Хоть кто-нибудь. Гарри просто хотел, чтобы кто-то оказался с ним рядом.

Пожалуйста, взмолился он мысленно, не в силах облечь вопли в слова, только не оставляйте меня здесь одного!

Только не одного.

Он вновь на секунду замолк, чтобы глотнуть воздуха, и в этот момент почувствовал, как что-то прикоснулось к его руке. Нет, не что-то – кто-то. Кто-то схватил его за руку. Гарри судорожно завертел головой, но вокруг никого не было – одни мёртвые тела.

Прикосновение стало сильнее. Кто-то тряс его. Гарри никого не видел, но кто-то всё же был рядом. Гарри вслепую потянулся вперёд и нащупал что-то твёрдое – тёплое, дышащее.

Живое.

И он ухватился за это что-то, как утопающий за соломинку, вцепившись всеми силами, чтобы оно не исчезло, не растворилось под его пальцами.

Оно попыталась оттолкнуть его.

Нет! Гарри сжал кулаки ещё крепче, и новая волна паники мгновенно смела облегчение, которое он успел испытать. Этот кто-то пришёл не спасать его, он толкал обратно в кошмар. Судорожно хватая ртом воздух, Гарри вновь почувствовал подступающий к горлу крик.

Невидимый человек перестал отталкивать его и, чуть поколебавшись, притянул к себе.

Крик отступил. Гарри почувствовал тепло около своего лица, чьё-то сердце, бьющееся рядом с его щекой. Сначала он лишь чувствовал вибрацию, однако вскоре услышал и звук. Монотонный ритм уводил его всё дальше и дальше от кошмара. Мёртвые тела исчезли, поле битвы растворилось. В последний раз вздрогнув, Гарри почувствовал, что поднимается сквозь облака к свету.

А вместе со светом до него начали доноситься и другие звуки – звуки, которые, как он теперь понял, были слышны и раньше, хотя и не могли пробиться к его сознанию.

Кто-то громко звал его по имени.
– Поттер, проснитесь. Поттер! Это сон, Поттер! – снова и снова кричал голос.

Затем он услышал и другие звуки. Испуганный, заикающийся голос. Пронзительный, режущий уши визг. Гарри зарылся лицом в ткань, которая отделяла его от бьющегося сердца. Он чувствовал на себе чьи-то руки, чувствовал, как кто-то неловко, нерешительно похлопывает его по спине. Один раз, второй.

Это было здорово. Как будто… как будто он больше был не один.

Гарри медленно открыл глаза. Моргая, он отодвинулся от ткани, чтобы осмотреться. Было светло. Уже утро. Над ним возвышалось что-то тёмное.

И ужас, и покой мгновенно исчезли, уступив место шоку, когда Гарри понял, что глядит в испуганные глаза Снейпа. Снейп. Тот самый “кто-то”.

Снейп.

Его держал.

Гарри вздрогнул и вырвался, оттолкнувшись так резко, что упал на пол и, поспешно поднявшись, отскочил ещё на несколько шагов от всё ещё стоявшего на коленях Снейпа. Почувствовав на лице влагу, Гарри прикоснулся к своей щеке и понял, что плакал. Он яростно принялся тереть лицо руками, пытаясь избавиться от всех следов позорных слёз.

Сон полностью развеялся, и Гарри осознал, что за звуки слышал всё это время.

Дурсли – все Дурсли – стояли в дверях его комнаты. Дядя Вернон замер с поднятой ногой, возможно, боясь подойти ближе к находившемуся в комнате потенциальному колдуну. Заикаясь от ярости, он порывался что-то сказать. Гарри не мог разобрать ни слова, но ставший привычным за это лето багровый цвет лица дяди Вернона не сулил ничего хорошего.

Гарри на всякий случай попятился к окну и споткнулся снова, на этот раз вовремя ухватившись за подоконник.

Петуния, напротив, была белой как полотно. Она съёжилась в дверном проёме, и из-за её спины выглядывал Дадли, пытаясь понять, что происходит. Заметив Снейпа, он немедленно взвизгнул, прикрыл одной рукой рот, а другой зад, и кинулся обратно в свою комнату, захлопнув за собой дверь. Гарри послышался скрежет чего-то тяжелого по полу, как если бы Дадли пытался забаррикадировать дверь.

Можно подумать, если бы волшебники правда решили до него добраться, ему бы это помогло, мелькнула у Гарри саркастичная мысль.

Снейп наконец поднялся на ноги одним движением, что сразу вернуло дяде Вернону дар речи:

– Ты! Т-ты один из… этих! Так?

Казалось, дядя Вернон разрывается между яростью и желанием присоединиться к Дадли в забаррикадированной комнате.

Гарри не мог припомнить, чтобы Снейп когда-нибудь выглядел настолько не в своей тарелке – было видно, что ему страшно неуютно. И кто его знает, стали ли причиной этого дискомфорта Дурсли или тот факт, что он только что делал нечто совершенно невообразимое – успокаивал Гарри Поттера, которому приснился кошмар. Только в этот момент Гарри заметил тёмное пятно на груди Снейпа в том месте, где слёзы промочили рубашку.

О Мерлин. Лицо Гарри вспыхнуло от унижения. Он прижимался к Снейпу, хватался за него. За Снейпа.

Снейп овладел собой, выпрямился и обратился к дяде Вернону:

– Мистер Дурсль, я полагаю? – Снейп слегка поклонился в знак приветствия, и, хотя этот поклон выглядел до предела учтиво, лёгкая насмешка в голосе выдавала его истинный настрой. – Северус Снейп. Я преподаю в школе, где учится ваш племянник.

Даже одежда, в которую он был одет в этот момент, не мешала ему выглядеть угрожающе. Наверное, подумал Гарри, если бы дядя Вернон встретился со Снейпом в его обычном обличье, то давно бы уже убежал в панике.

– Я так и знал! Я ТАК И ЗНАЛ! – взорвался дядя Вернон и, не ответив Снейпу, развернулся к Гарри:
– Я же сказал тебе – НИКАКИХ УРОДОВ! И что? Ты тут же натащил сюда ка… – дядя Вернон внезапно запнулся, расширив глаза и глядя на что-то в противоположном конце комнаты. Гарри проследил за его взглядом и увидел трёх сов, которые всё ещё топтались по столу, спокойно наблюдая, как спорят люди. Одна из них, заметив, что настала тишина, с любопытством заухала.
Терпение дяди Вернона лопнуло. Полностью игнорируя Снейпа, он подскочил к Гарри, оказавшись с ним нос к носу – точнее, оказался бы, будь Гарри слегка повыше.

Гарри сделал ещё шаг назад, прижавшись к стене, однако дядя Вернон даже не прикоснулся к нему, лишь прошипев в самое лицо, так что Гарри чувствовал его дыхание:

Я предупреждал тебя, парень! Я говорил тебе – больше никаких размахиваний палками, птиц и прочего уродского поведения! Я этого не потерплю, слышишь? Я достаточно терпел в своём доме тебя и не собираюсь терпеть ещё и твоих приятелей! Выгони и его, и этих птиц сию же минуту, либо можешь валить жить на улицу! По крайней мере, никто больше не будет верещать по ночам на весь дом! Я же сказал тебе – больше никаких кошмаров!

Гарри морщился, когда ему в лицо попадала слюна при крике дяди Вернона, и машинально вставлял “да, дядя Вернон…то есть, нет, дядя Вернон… то есть…” Он не представлял, что ему сказать, чтобы не испортить всё ещё больше. Но он знал, что это нужно сделать очень быстро. И явно не стоило начинать с “Профессор Снейп не может уйти, потому что, как и я, прячется от злых волшебников, но вы не волнуйтесь, шансы на то, что он вас заколдует, немногим больше среднего”. Уж если эта причина не сработала для самого Гарри, то в данном случае на неё точно рассчитывать не стоило.

Снейп же тем временем стоял, без выражения глядя, как Гарри унижается, булькая что-то невнятное. Едва заметив это, Гарри выпрямился в полный рост. Он не собирается вести себя, как тряпка. Ни перед Снейпом, ни перед Волдемортом, ни перед своим нелепым дядей-магглом.

– Дядя Вернон, – начал он с гораздо большей уверенностью в голосе, чем внутри, – профессор Снейп пришёл сюда, чтобы спасти мне жизнь. Если я сейчас его выгоню, его убьют.

Гарри не стал даже добавлять, что Снейп гораздо старше и сильнее как волшебник, так что вряд ли он, школьник, смог бы заставить его что-то сделать. Дядя Вернон вообще ненавидел всех, кто считал себя сильнее или умнее его. Ему просто не хватало мозгов понять, какое количество людей попадало в эту категорию.

– Профессор Снейп уже известил кое-кого из нашей школы, и скоро за ним придут. Вы можете просто подождать их, и…

Прежде чем Гарри смог закончить, дядя Вернон схватил его за плечи и заорал ему прямо в лицо, грубо встряхнув:

– ТЫ ПОЗВАЛ ЕЩЁ УРОДОВ? В МОЙ ДОМ?!

Он ещё продолжал трясти его и кричать что-то, но Гарри ничего уже не слышал. Вспышка боли пронзила его плечо горячей иглой так, что он едва не рухнул в обморок. Закусив губу и зажмурившись, Гарри подавил крик.

– В-вернон! – донёсся сквозь вопли дядя Вернона голос тёти Петунии. – Вернон, перестань!

Тряска прекратилась, и Гарри через силу открыл глаза, пытаясь отвлечься от боли, которая была такой сильной, словно ему оторвали руку.

Тётя Петуния мелкими шажками пробиралась вдоль стены в их сторону, не сводя полных ужаса глаз со Снейпа, который всё ещё стоял посреди комнаты. Впрочем, нужды в этом не было – Снейп смотрел не на неё, а на плечо Гарри, которое, как он узнал прошлой ночью, было травмировано. Трудно было сказать, о чём он думал, однако видно было, что он весь напряжён.

Тётя Петуния наконец подобралась к ним и, всё ещё не сводя глаз со Снейпа, положила свою костлявую ладонь на руку мужа и отвела её в сторону.

– В-вернон, отпусти м-мальчика.

Гарри глядел на тётю в полном шоке. Она, конечно, в последнее время была добрее к нему, но она никогда раньше не вмешивалась напрямую, если дядя Вернон наказывал его, а теперь это произошло уже дважды за последние сутки. Гарри не знал, что и думать. Он усиленно пытался подавить незнакомое чувство… может быть, надежду?

Нет. Какая там надежда! Тётя Петуния никогда не заботилась о нём, и он уже много лет назад оставил попытки найти в ней мать. В конце концов, ему уже шестнадцать, он давно вышел из возраста, когда ребёнку отчаянно нужны мама и её нежная любовь. Но если это так, то откуда в нём вдруг всплыло это необъяснимое желание, желание получить что-то, чего, как он прекрасно знает, у него никогда не будет?

Есть ли ему на что надеяться? Может ли быть, что тётя Петуния всё же волнуется за него где-то в глубине души, и только сейчас понемногу начала проявлять неравнодушие? Хотя бы чуть-чуть?

Гарри смотрел на неё, не обращая больше внимания на неутихающую боль. Он искал в её лице что-нибудь, помимо страха, тщательно пытался найти малейший признак… чего-нибудь, ну хоть чего-то!

Дядя Вернон выпустил Гарри и повернулся к жене, потеряв дар речи. Его лицо постепенно приобретало обычный цвет. Похоже, он был не меньше поражён поведением своей жены.

Тётя Петуния начала шептать ему на ухо, как ей казалось, достаточно тихо, чтобы Снейп не мог её услышать. Она не знала того, что хорошо было известно всем, кто посещал уроки Зельеварения: Снейп слышит всё. Бессчетное множество раз он снимал баллы за комментарии, произнесённые шёпотом на противоположной половине класса.

Голос тёти Петунии дрожал, когда она прошептала:

– Вернон, он один из этих. Помнишь, о чём мы говорили – не трогать мальчика при уродах. Кто знает, что им взбредёт в голову с нами сотворить.

Всё внутри Гарри оборвалось. Ну ведь знал же он, что только полный дурак мог на его месте на что-то надеяться. Ведь он знал по опыту, что все эти надежды будут втоптаны в грязь и утрамбованы. Тётя Петуния и не думала о нём беспокоиться. Она волновалась о себе. О том, что “уроды” могут что-то сделать с ней или её семьёй.

И ему снова безошибочно дали понять, что понятие “её семья” на Гарри не распространяется.

Гарри чувствовал не столько злость, сколько опустошение. Он уже много лет не позволял себе надеяться на невозможное. Эта надежда была такой приятной. Но тем хуже было вернуться к реальности.

Пытаясь отвлечься от жалости к себе, Гарри вновь обратил внимание на происходящее в комнате. Он прослушал, что ответил жене дядя Вернон, но, во всяком случае, её вмешательство достигло своей цели – от Гарри он отвлёкся. Без сомнения, он всё ещё был в ярости и хотел выместить на ком-то свой гнев, и тот факт, что Снейп до сих пор даже не пытался угрожать, подстегнул его уверенность. Он ткнул в него пальцем и завопил:

– Вон! ВОН! Пошёл вон из моего дома сию же минуту! Я таких, как вы, в своём доме не потерплю! ВОН! – Он указал на дверь, и тётя Петуния в испуге подскочила, подбираясь ближе к мужу, чтобы убраться с дороги Снейпа.

Снейп не шелохнулся. Всю эту сцену он пронаблюдал молча, и теперь смотрел на то, как дядя Вернон орёт, машет руками и краснеет, словно перед ним было назойливое насекомое. Слегка вскинув голову и глядя поверх крючковатого носа на беснующегося толстяка, он ответил ровным голосом:

– Я ничего не желал бы больше, мистер Дурсль, чем избавиться от вашего общества, которое нахожу оскорбляющим. Тем не менее, к моему величайшему сожалению, это не представляется возможным.

Дядя Вернон явно не ожидал отказа и выглядел растерянным. Честно говоря, заволновался и Гарри, хотя и совсем по другой причине. Он понятия не имел, что было на уме у Снейпа, но такое спокойное поведение никак не вязалось с его характером. Гарри чувствовал сильное желание сделать что-нибудь, вмешаться в ситуацию, однако ему по-прежнему не приходило в голову ничего, что только не ухудшило бы ситуацию. И он молчал.

Впрочем, возможно, стоило помолиться? За дядю Вернона, который, не добившись своего, попробовал сменить тактику:

– Убирайся! – он глубоко вдохнул и проревел:

– А НЕ ТО!..

Глаза Снейпа сощурились, но он лишь спокойно ответил:

– Нет.

Дядя Вернон налился гневом от багрового лица до сжатых кулаков, но промолчал. Несколько минут в комнате стояла тишина.

Гарри видел, что дядя Вернон не знает, что делать. Он всегда полагался на своё умение запугивать, но Снейп не испугался. И, хотя дядя Вернон был массивнее, Снейп был выше. И даже дядя Вернон не мог не понимать, что применять физическую силу по отношению к взрослому человеку – не самое мудрое решение.

Поэтому он просто стоял и свирепо смотрел на спокойного Снейпа, оказавшись в тупике, но не желая отступить.

Снейп держал взгляд, и его спокойствие постепенно переходило в скуку. Гарри, глядя на него, не мог не подумать обо всех врагах, с которыми Снейпу приходилось иметь дело в течение жизни – и не последним из них был Волдеморт. По сравнению с ними дядя Вернон, должно быть, казался надоедливым комаром, не стоившим того, чтобы тратить на него время и силы.

У Гарри сдали нервы. Как бы мало его ни заботили Дурсли, он должен был сделать что-то, прежде чем у Снейпа появится настоящий повод избавиться от этого комара. И Гарри боялся даже предположить, что Снейп может предпринять. Мурашки побежали у него по коже, когда в его памяти всплыл недавний ночной кошмар. Он достаточно насмотрелся на насилие во сне. У него не было сил встретиться с ним ещё раз наяву.

Он оттолкнулся от стены, чтобы не успеть передумать, и встал между Снейпом и дядей Верноном, лицом к Снейпу. Заставив себя глядеть в глаза профессору, хотя волна унижения снова накатила на него при этом, он попросил:

– Не надо.

Это прозвучало как мольба, и Гарри передёрнуло. Впрочем, если это могло помочь…

– Не делайте им ничего.

Снейп посмотрел на Гарри оценивающе, и в его глазах промелькнуло удивление. Он открыл рот, желая что-то сказать.

Однако дядя Вернон прервал его, развернув Гарри за здоровую руку так, что они оказались лицом к лицу:

– Не делать нам ничего? Ты что думаешь, я не могу позаботиться о собственной семье?! – он вздёрнул нос в жалкой попытке повторить выражение лица, с которым ранее на него посмотрел Снейп, и продолжал, обращаясь к профессору:

– Ничего ты не сможешь нам сделать! Только попробуй – и я тебя засужу так, что ты и глазом не успеешь моргнуть! Взлом с проникновением! А может, и кража. Небось, стащил еду с моего собственного стола, ты, ВОРЮГА!

Дядя Вернон снова почувствовал почву под ногами. Отказавшись от мысли напугать Снейпа физической расправой, он обрадовано ухватился за идею расправы юридической. Довольный собственной смекалкой, он качнулся на пятках.

– Точно, – продолжал он, уверенный, что скоро незваный гость начнёт умолять о пощаде. – Я знаю кое-кого из лучших юристов в стране, вот что! Не уберёшься из моего дома сию же минуту – увидимся в суде! – теперь дядя Вернон буквально источал самодовольство.

Гарри был рад, что не видит лица Снейпа в этот момент, и он слегка подвинулся, чтобы снова находиться между ним и дядей. Он не желал облегчать Снейпу задачу в том, чтобы раздавить комара, как бы ему самому ни хотелось сделать это.

Только тут ему пришло в голову, в какой фантастической ситуации он оказался. Он защищает друг от друга два проклятия своей жизни – один мучил его дома, другой издевался в школе. Совершенно сюрреалистическая ситуация.

В следующую секунду ситуация только усугубилась. За окном раздались царапанье и хлопанье крыльев. Все взгляды обратились на окно. Сквозь решётку протискивалась Хедвиг с длинной узкой коробочкой в лапах. Наконец она впорхнула внутрь, и тётя Петуния в панике пригнулась, когда сова пролетела мимо неё.

Атмосфера слегка разрядилась, когда Снейп сделал шаг назад, принимая посылку у совы, которая сразу же направилась к своей клетке и миске с водой. Остальные совы заухали, приветствуя её.

Гарри сразу забыл про дядю Вернона – который, потеряв слушателя, выглядел уже вовсе не так самодовольно. Теперь его интересовал только свёрток. Гарри скорее ожидал, что Дамблдор пришлёт армию магов на помощь Снейпу, но уж никак не посылку совиной почтой.

Снейп достал из коробочки длинную, тонкую палочку, затем вынул маленькую полоску бумаги и тщательно изучил её. Подняв глаза, он встретился с вопросительным взглядом Гарри и, к удивлению мальчика, протянул ему записку.

Гарри пробежал глазами короткое, лаконичное послание. Ни адреса, ни подписи. Только три кратких фразы:

Временная неотслеживаемая палочка прилагается. Коробка – портключ. Всяких враждебных тварей прогоняйте.

Гарри поднял глаза. Снейп пристально наблюдал за ним, но Гарри понятия не имел, чего он ожидает. В записке не на что было особенно реагировать, так ведь? Хотя, конечно, интересно было бы узнать, куда пошлёт Снейпа портключ, сопровождаемый предупреждением насчёт “враждебных тварей”.

Дядя Вернон громко прочистил горло, пытаясь вновь привлечь к себе внимание. Затем он увидел палочку. В следующую секунду он, отпрянув, схватил Гарри за руку – на этот раз за больную – и притянул к себе. Гарри вновь не смог сдержать крик.

– Положи её! Положи эту штуку НЕМЕДЛЕННО! – завопил дядя Вернон, держа Гарри перед собой, как щит, прикрываясь от заклятия, которое, как он был уверен, сейчас в него полетит.

Снейп, разумеется, проявил не более покорности, чем ранее. Быстрым взглядом он окинул перепуганную тётю Петунию, багрового дядю Вернона, дрожащего одновременно от гнева и от страха, и Гарри, которого последний силком удерживал перед собой.

Гарри хотелось, чтобы Снейп наконец ушёл. Теперь он мог это сделать. У него был портключ, была палочка. Гарри был не готов выносить дальнейшее унижение. Его дядя, комната, ночной кошмар, и всё, что Снейп узнал о нём, смешалось с физической болью, затуманив сознание.

– Уходите! – услышал он собственный вопль. – Просто уходите! – повторил он чуть тише, встретившись взглядом со Снейпом и увидев в его глазах непонятную неуверенность.

Гарри моргнул, пытаясь придать взгляду твёрдость. Последнее, чего ему хотелось – это чтобы Снейп запомнил его таким жалким и потом тыкал этим весь учебный год.

Поэтому, когда Снейп повернулся к кровати, чтобы собрать свой пергамент, Гарри едва не вздохнул с облегчением. Ещё минута, и Снейп исчезнет.

Однако Снейп не спешил активировать портключ.

Вместо этого, развернувшись с невнятным ругательством, он направил палочку прямо в лицо дяде Вернону.

– Я предложил бы вам убрать руки от вашего племянника, мистер Дурсль, – холодно сказал он. Его глаза потемнели, и Гарри поёжился под его убийственным взглядом. Этот взгляд столько раз останавливался на нём самом, и он всё ещё ненавидел его каждый из этих раз.

Гарри почувствовал, что дядя Вернон позади него дрожит всем телом. В следующее мгновение он оттолкнул Гарри и выскочил за дверь, захлопнув её за собой. Похоже, он забыл, что его жена осталась в комнате.

Тётя Петуния взвизгнула и побежала к двери с такой скоростью, которой Гарри от неё и ожидать бы не мог. Это было бы даже забавно, если бы его не сбивало с толку поведение Снейпа. С третьей попытки она дрожащей рукой открыла дверь и захлопнула её за собой ещё громче, чем дядя Вернон.

Наконец наступила тишина.

Гарри в замешательстве нахмурился и вопросительно посмотрел на Снейпа.

Тот только опустил палочку и изучал Гарри с минуту, по-видимому, что-то обдумывая. Наконец он произнёс:

– Собирайте свои вещи, Поттер.

– Мои… вещи? – переспросил Гарри, не уверенный, что правильно расслышал.

– Да, Поттер! Ваши вещи! – рявкнул Снейп. Было похоже, что он нервничает. – Если, конечно, вы не предпочитаете остаться здесь до осени.

Гарри смотрел на него в шоке.

– Ну хорошо, хотите остаться – как пожелаете. Я сообщу директору, что вы безумно рады провести остаток лета, бездельничая в своей шикарной келье и голодая в своё удовольствие! – Снейп поднял портключ, что заставило Гарри подскочить гораздо быстрее, чем слова. К тому же похоже было, что Снейп действительно колеблется и готов изменить своё решение в любую минуту.

Ринувшись к шкафу, Гарри быстро собрал здоровой рукой те немногие детали своего гардероба, которые были хоть как-то годны к употреблению, и выудил из угла свои подарки. Один из них уже был вытащен. Часы Сириуса. Гарри развернулся на коленях и впился взглядом в Снейпа.

Тот стоял у окна с палочкой в руке и шевелил губами. Повернувшись и увидев обвиняющий взгляд Гарри, а также часы в его руке, он только пожал плечами.

– Если вы не желаете, чтобы к вашим вещам прикасались, советую вам в будущем прятать их более тщательно.

Гарри сердито сунул часы в кучу своих вещей и понёс её к сундуку. Тот по-прежнему был заперт, и Гарри вздохнул – не из-за замка, а из-за того, что ему теперь придётся просить Снейпа о помощи.

Однако Снейп заметил проблему сам и буркнул “Алохомора”, прежде чем Гарри успел сказать хоть слово. Впрочем, после того как профессор порылся в его личных вещах, Гарри не смог заставить себя поблагодарить его.

После того как Гарри упаковал свои скудные пожитки, разбросанные по комнате, оставался только его тайник под полом. Неуверенно взглянув на нетерпеливо ожидающего Снейпа, Гарри решил, что у него на самом деле нет выбора. В тайнике лежали слишком важные вещи, чтобы их можно было просто оставить здесь. Да и, к тому же, вряд ли Снейп ещё когда-нибудь окажется в его комнате.

Не колеблясь больше, Гарри опустился на четвереньки и поднял доску, прикрывающую тайник. Он выгреб оттуда всё, что там было, покидал в сундук и поставил доску на место. Снейп наблюдал за ним, приподняв брови. Так и не решив, хорошо это или плохо, Гарри поспешно закрыл сундук.

– Я готов, – объявил он. Снейп вытащил палочку и ткнул ей в сторону Гарри, так что тот отпрыгнул в сторону. Однако Снейп лишь произнёс сжимающее заклятие, и через несколько секунд сундук свободно умещался в кармане Гарри.

Снейп протянул портключ. Гарри потянулся к нему, не успев даже задуматься о том, что собирается отправиться неведомо куда не с кем-нибудь, а с Северусом Снейпом, однако замер, так и не дотронувшись.

– Что это вы делаете с окном? – подозрительно спросил он.

Снейп только что произнёс какое-то заклинание, это точно. Но портключ уже был у него в руках. По какой такой причине ему могло понадобиться наложить неизвестное заклятие на окно спальни?

Не получив ответа и забеспокоившись ещё больше, поскольку Снейп выглядел крайне довольным, Гарри бросился к окну и выглянул из него. Ничего необычного.

– Что вы сделали? – потребовал Гарри повторно, не намереваясь отступать без объяснений со стороны Снейпа.

Снейп снова протянул ему портключ. Гарри скрестил руки на груди. Он желал знать, что за ловушка может ожидать его здесь следующим летом.

– Мерлина ради, Поттер, – проворчал Снейп. – Беритесь за портключ, я всё объясню.

Гарри недоверчиво сощурился, но всё же взялся за второй конец протянутой ему коробочки.

– Просто заклинание для усиления роста сорняков, Поттер. Абсолютно безобидное, заверяю вас.

Гарри не успел никак на это среагировать, так как Снейп буркнул “враг”, и сразу за этим последовало характерное ощущение, словно кто-то дёрнул Гарри за середину живота.

Оба мага исчезли.



______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=




Глава 9 – Вагоны вранья


Глава девятая
Вагоны вранья

Гарри неизящно шлёпнулся лицом вниз на кучу грязи и листьев. Приподняв голову, он увидел рядом ноги Снейпа. “Ну естественно, этот-то приземлился идеально”, с досадой подумал Гарри, вставая на ноги и отряхивая мусор с одежды.

Заклинание для усиления роста сорняков. Гарри ухмыльнулся, невзирая на раздражение. Чего бы он только не отдал, чтобы увидеть лица Дурслей, когда они будут заниматься прополкой. Ха! Если бы сорняки наколдовал кто угодно, кроме Снейпа, Гарри бы всерьёз впечатлился. Хотя, впрочем, и сейчас он был удивлён.

Он перевёл взгляд на профессора, который до сих пор не сдвинулся с места своего приземления, глядя на что-то позади Гарри.

И только тут Гарри обратил внимание на звуки. Они были не одни. Сначала послышались чьи-то шаги, затем кто-то прочистил горло. Обернувшись, Гарри упёрся взглядом в палочку. Даже в две палочки.

Они окружены? Сердце Гарри забилось сильнее, однако затем он узнал того, что держал одну из палочек.

– Ремус?

Ремус Люпин опустил палочку, и в его глазах отразилось удивление. Гарри узнал и второго мага – это был Шизоглаз Хмури. Больше с ними никого не было, и Гарри был рад, что знает обоих встретивших их магов.

– Гарри! – откликнулся Ремус. – Нам сказали, что профессор Снейп будет один.

– Это может оказаться ловушкой! – немедленно вставил Хмури, который всё ещё не опустил своей палочки. – Откуда мы знаем, что это не Пожиратель Смерти, который принял облик Поттера в надежде выведать его местонахождение?

– Опусти палочку, Хмури! – рявкнул Снейп. – Тёмный Лорд знает летнее местонахождение Поттера. Нам об этом известно уже много месяцев. И если ты не собираешься помочь ему преодолеть защитные чары, то я сильно сомневаюсь, что он или его последователи получат возможность приобрести ингредиент, необходимый для Оборотного Зелья!

– Оборотное! Ха! Так вот твой план! Превратить одного из ваших в него, чтобы мы проболтались, как преодолеть защитные чары? Как бы не так! – Хмури продолжал держать палочку направленной на Гарри, хотя его волшебный глаз был направлен на Снейпа. – И это значит, что ты, может быть, Северус Снейп, а может, и нет, – проворчал он, окидывая взглядом странное зрелище, которое профессор представлял в обносках Дадли.

Вмешался Ремус, решив, по-видимому, успокоить Хмури:

– Какое заклятие ты применил к Сириусу на четвёртом курсе прямо перед отправлением поезда на рождественские каникулы?

Снейп ответил, хотя и не без раздражения:

– Заклятие Связанных Ног.

– Это он, Хмури.

Хмури фыркнул, но, кажется, всё же признал, что Снейп – именно тот, за кого себя выдаёт. Теперь он с подозрением смотрел на Гарри.

– Какую форму принимает твой патронус, Гарри? – спросил Ремус, прежде чем Хмури мог снова вернуться к обвинениям.

– Олень, – машинально ответил Гарри.

– Куча народу слушала, когда ты спрашивал его об этом в прошлый раз, Люпин! Спроси что-нибудь ещё, – глаз Хмури завращался, осматривая окружающий лес на предмет чего-нибудь подозрительного.

Ремус не стал спорить и уже открыл было рот для вопроса, однако вдруг резко замер и нахмурился. Гарри завертелся, пытаясь понять, что обеспокоило Люпина. Не приближались ли те самые “враждебные твари”? Гарри потянулся за палочкой, но сразу вспомнил, что она всё ещё находилась в уменьшенном сундуке. Он мысленно проклял себя за то, что не вынул её сразу: похоже, он банально привык обходиться без неё.

Ремус приблизился, но, вместо того чтобы направить палочку на неведомого врага, он мягко приподнял лицо Гарри за подбородок и повернул ему голову.

– Что с твоим лицом, Гарри? Кто это сделал?

Гарри почувствовал, что краснеет, и увернулся от Люпина. У него этим утром ещё не было ни одной свободной минуты, и он даже не задумывался, что на лице, скорее всего, остался синяк после вчерашнего. Оставалось только надеяться, что не слишком сильный – впрочем, по тому, как нахмурился Ремус, скорей похоже было, что всё совсем плохо.

Избегая встречать испытующий взгляд Люпина, Гарри смог всё же удержаться от того, чтобы смотреть в пол, чего ему очень хотелось. Отвернуться, впрочем, было некуда, так как с одной стороны на него с явным обвинением смотрел Хмури, с другой – Снейп, который был свидетелем всей ужасной сцены, ставшей причиной синяка.

– Э-э… всё нормально, – пробормотал Гарри. – Я… я упал. Стукнулся об дверь. Просто запнулся.

Перемежаемые паузами невнятные слова звучали невероятно фальшиво, он чувствовал это и сам. Видимо, отвык врать. С другой стороны, ему ещё не приходилось в открытую врать друзьям или учителям насчёт Дурслей. Вводить в заблуждение – да, но врать? Да и нужды в этом до сих пор не было. Дядя Вернон не оставлял на нём синяков – ну, по крайней мере, на лице – с тех пор, как он пошёл в Хогвартс.

– Этот самозванец явно что-то скрывает! – Хмури в упор уставился на Гарри и обычным, и волшебным глазами. – Ты кто? Бросай притворяться. Кто ты на самом деле?

– Хмури, ну это уже чересчур, – поднял голос Ремус. Он всё ещё смотрел рассерженно, но не на Гарри, а куда-то за его плечо.

Гарри проследил за его взглядом и понял, что тот смотрит на Снейпа, который, не интересуясь больше их разговором, осматривал окрестности.

Когда Ремус вновь перевёл взгляд на Гарри, стало ясно, что тот ни на секунду не поверил истории про дверь. Впрочем, он ничего не сказал. По крайней мере, сейчас. Сердитый взгляд стал извиняющимся, и он задал ему вопрос, которого ждал Хмури:

– Гарри, что ты слышишь, когда приближаются дементоры?

Настолько личная тема покоробила Гарри, но он понимал, почему Ремус выбрал её. Такими вещами не делятся с кем попало, это уж точно. Поэтому он быстро подавил эмоции и ответил:

– Маму.

Он услышал, как Ремус сказал “это он, Хмури”, и одновременно с этим Снейп воскликнул:

– Маму?!

Он отвернулся от изучаемого им края поляны и теперь смотрел на Гарри, словно на сумасшедшего.

– Какой нормальный человек слышит рядом с дементорами маму? Да к тому же когда его мама – Лили Эванс!

К счастью, Ремус вмешался раньше, чем Снейп успел засунуть свой здоровенный нос ещё дальше в личную жизнь Гарри.

– Это он, Хмури! – повторил он тоном, который говорил о том, что это решение окончательное. При этом, хотя эти слова и адресовались аврору, обращался Люпин к Снейпу.

Хмури наконец опустил палочку, бормоча что-то о вражеских хитростях и о том, что осторожность никогда не бывает излишней. При этом он не сводил волшебного глаза со Снейпа.

Снейп полностью проигнорировал все эти взгляды.

– Где Дамблдор? – его реплика больше смахивала на приказ, чем на вопрос. – Я раньше не бывал в этой местности. Штаб-квартира Ордена была раскрыта?

Перед тем как ответить на этот вопрос, Люпин сделал несколько шагов, оказавшись между Гарри и Снейпом. Он встал так близко, что Гарри почувствовал дискомфорт и слегка отодвинулся.

– Мы начали использовать это место для экстренных встреч совсем недавно. Оно неотслеживаемо. Было решено чередовать все используемые Орденом безопасные места, чтобы в случае раскрытия одного из них уменьшить вероятность захвата членов Ордена.

Пока Ремус говорил, Гарри осмотрелся. Они находились на небольшой поляне, окружённой со всех сторон деревьями, ветви и листья которых образовывали сверху шатёр, сквозь который просвечивало голубое небо. Этот шатёр хорошо мог бы защитить их от глаз наблюдателей сверху.

– Мы уже достаточно времени потеряли, – проворчал Хмури. – Люпин, ты веди. Я прикрою тыл.

И он жестом предложил Ремусу идти в лес первым по заросшей грязной тропинке, сам встав замыкающим. Его глаз вращался быстрее обычного, высматривая в густом лесу малейшие намёки на опасность.

Ремус то и дело оглядывался назад, посматривая на Гарри. Периодически он также бросал взгляды на Снейпа, что зельевар решительно отказывался замечать.

Когда они достигли ручья, Люпин подвёл их к узкому месту и, дождавшись, пока все перейдут на ту сторону, продолжал объяснять:

– Это место, помимо прочего, содержит медпункт, – он вновь бросил взгляд на Снейпа, который выглядел вполне здоровым, не считая нескольких царапин. – В твоём письме почти не было подробностей. Альбус волновался, что у тебя серьёзные ранения, и попросил Поппи заняться тобой. После того, как она тебя посмотрит, мы отведём вас обоих в штаб на встречу с Альбусом.

Он ободряюще улыбнулся Гарри и снова обратился к Снейпу, добавив холодным тоном:

– Я уверен, что у него будет к тебе немало вопросов.

Снейп только нахмурился в ответ, и дальше они пошли в молчании. Это дало Гарри возможность подумать. Что скажет Дамблдор, увидев его? Пожалуй, не обрадуется. Они со Снейпом пошли против его желания, чтобы Гарри оставался у Дурслей. Неловко было и встретиться с ним так скоро после разгрома, который Гарри устроил в его кабинете в конце учебного года. А вдруг Дамблдор пошлёт его обратно, как только увидит?

Гарри внезапно захотелось идти помедленней. Вообще, это было очень живописное место. Зачем так бежать?

Снейп натолкнулся на него сзади.

– Живее, Поттер. Чем дольше мы находимся вне дома, тем больше вероятность того, что наше местонахождение может быть обнаружено.

Гарри неохотно ускорил шаг. Теперь он задумался и о том, почему Снейпу прислали портключ, который перенёс их на такое большое расстояние от штаба, тем более, если они думали, что он сильно ранен. Спросить об этом он не решился – понятно, что этому должны были быть причины, которых ему не сообщат без необходимости. Это действовало Гарри на нервы, однако он понимал также и то, что, если он не хочет, чтобы его отослали обратно к Дурслям, ему придётся придержать поток вопросов, которые рвались у него с языка.

Наконец впереди показалась новая поляна, на этот раз побольше – на ней как раз хватало места для небольшого коттеджа, построенного вплотную к высокой отвесной скале, стремящейся в небеса. С трёх остальных сторон коттедж окружал густой лес. За пару десятков шагов от поляны никому и в голову не пришло бы её здесь искать.

Впрочем, прежде чем Гарри успел толком осмотреться, его увели в дом.

Внутри было темно. Ну, не так чтобы совсем, но после яркого солнца Гарри понадобилось несколько секунд, чтобы глаза адаптировались.

– Мистер Поттер! – услышал он удивлённый возглас мадам Помфри, а в следующую секунду увидел и её саму. Она выглядела так же, как во время учёбы – вся её поза выражала готовность немедленно броситься на помощь при любой беде, начиная с укуса пчелы и кончая боевыми ранениями.

Глянув за спину мадам Помфри, Гарри заметил, что в крошечной комнате находился всего один потёртый диван. Вспомнив о множестве расширяющих пространство заклинаний, Гарри не мог не удивиться, отчего было бы не сделать комнату хоть чуточку более приветливой. В углу находились кое-какие кухонные принадлежности, из которых можно было заключить, что эта же комната служила и кухней, однако они выглядели старыми и запылёнными. Гарри пришёл к выводу, что люди вряд ли когда-либо проводили в этом месте больше, чем несколько часов.

В комнате были две двери. Вытянув шею, Гарри увидел за одной из них раковину и край унитаза. Вторая дверь, должно быть, вела в спальню, решил он.

– Ну же, Поттер?

При звуке своего имени Гарри снова перевёл внимание на мадам Помфри, которая смотрела на него, явно чего-то ожидая. Оглянувшись на остальных, Гарри увидел, что и они тоже смотрят на него. Кажется, он слегка увлёкся осматриванием помещения.

–А? – туповато переспросил он.

– Я спросила, не хочешь ли ты присесть, пока я осматриваю профессора Снейпа. – Она упёрла руки в боки и добавила:

– С другой стороны, пожалуй, мне следовало бы осмотреть и тебя самого, а то что-то ты дезориентирован.

Гарри быстро замотал головой.

– У меня всё в порядке, мадам Помфри. Но спасибо, – добавил он.

Она всё ещё смотрела на него так, словно и не думала оставлять эту тему, и Гарри поспешно присел на край дивана.

– Правда, я просто устал, и всё. Бегать трусцой по лесу, только встав с кровати, нелёгкая работа, – постарался он пошутить. Шутка не получилась, но мадам Помфри, кажется, успокоилась и вновь перевела своё внимание на профессора Снейпа.

– Начнём, профессор. У меня строгие инструкции от директора тщательно проверить вас, прежде чем позволить вам идти.

По её твёрдому голосу было ясно, что она не потерпит никаких возражений, и профессор Снейп, хотя и выглядел возмущённым, всё же последовал за ней в заднюю комнату.

Гарри не мог не задуматься, не для того ли Дамблдор притащил Снейпа сюда, к чёрту на рога, чтобы тот не смог отказаться от медицинской помощи. Тонкая манипуляция, подумал он. Интересно, не говорила ли Сортировочная Шляпа и Дамблдору тоже, что ему будет хорошо в Слизерине?

– Я принесу вам мази от синяков, мистер Поттер, – добавила мадам Помфри через плечо и увела Снейпа из комнаты. Сквозь треснувшую дверь приглушённо доносился её голос, выдающий какие-то инструкции.

Хмури занял пост у одного из двух окон, высматривая признаки потенциальной опасности. Ремус подсел на кушетку рядом с Гарри. Гарри мысленно подготовился к потоку вопросов или к задушевному разговору – против которого он не возражал бы, если бы этот разговор пошёл об его родителях, иди друзьях, или даже уроках. О чём угодно, кроме Дурслей.

– Гарри, – начал было Ремус, но в этот момент мадам Помфри вновь появилась в комнате с маленькой баночкой в руках, не дав ему шанса задать свой вопрос.

– Мазь от синяков, – объявила она, вручая баночку Гарри. – Намажь немного на щёку тремя круговыми движениями, этого должно хватить.

– Гарри, давай я, – Ремус потянулся к баночке, вне всякого сомнения, желая помочь. Однако при этом он задел Гарри за плечо, вызвав новую вспышку боли в руке.

Гарри зашипел сквозь зубы и скривился. Он почти сразу стёр с лица страдальческое выражение, но было уже поздно. Ремус был перед ним, присев на колени, и требовал ответа:

– Что случилось, Гарри? Где ты ранен? Кто тебя ударил? Не ври мне!

Его интонации за эти несколько фраз успели смениться с требовательных на заботливые, а затем на отчитывающие.

– Со мной всё в порядке, Ремус! – Гарри почувствовал, что краснеет. Конечно, его плечо болело, но поднятая из-за этого суета стесняла его сильнее, чем сама боль.

Мадам Помфри, напротив, ничего больше не говорила, но зато глядела на него с подозрением. Хмури, слава Мерлину, продолжал нести свой дозор у окна и вообще не сказал ни слова с того момента, как они вошли в домик, хотя его глаз постоянно вращался, глядя то на них, то в окно.

– Я… э-э, я, кажется, потянул плечо, – дрожащим голосом объяснил Гарри, обращаясь к мадам Помфри. – Вы не могли бы… э-э, поправить его?

– Гарри! – Ремус, казалось, был в отчаянии. – Мне нужно, чтобы ты немедленно сказал мне, кто это с тобой сделал!

– Почему ты считаешь, что это именно “кто”? – возразил Гарри, начав раздражаться из-за строгого тона Люпина. – Я потянул плечо, потому что поднял кое-что тяжёлое, ясно? Я просто не хотел носиться с этим, как малое дитятко!

В общем, в этом ведь было много правды. Его плечу, возможно, не было бы так плохо, если бы ему не пришлось тащить Снейпа по лестнице уже после полученной травмы.

Ремус явно собирался продолжать спор, однако вмешалась мадам Помфри.

– Достаточно! Мистер Поттер, позвольте мне взглянуть на ваше плечо, и я смогу подобрать вам надлежащее лечение.

Гарри продолжал стоять, не вполне понимая, что нужно делать.

Мадам Помфри скрестила руки на груди.

– Поттер. Разве вы только что не просили меня “поправить” ваше плечо? Вы осознаёте, что для того, чтобы помочь вам, мне сначала нужно его увидеть?

Гарри снова покраснел.

– Э-эм… – начал он, чувствуя, что красноречие полностью оставило его. – А разве нам не нужно пойти в заднюю комнату или ещё куда-то? В смысле, разве у вас не там все ваши медицинские запасы?

Ремус явно пытался выглядеть спокойным. Он протянул руку, положив её сверху на руку Гарри.

– Всё в порядке, Гарри. Ты среди друзей. Нет ничего стыдного или позорного в том, что мы увидим твою травму.

– Ремус Люпин! – сердито прикрикнула мадам Помфри. – Очевидно, что мальчик смущается находиться полуголым перед вашим пристальным взглядом! Пойдёмте, Поттер, – она поманила его в заднюю комнату. – Посмотрим, что там у вас.

Гарри, не медля, последовал за ней, торопясь сбежать от добрых намерений Люпина. Он, конечно, любил Ремуса – почти так же, как Сириуса. Он просто… не хотел, чтобы тот волновался ещё больше. Гарри не осматривал себя, но наверняка у него на руках остались синяки. Небольшие, наверное, но Ремуса это не успокоило бы. Если он их увидит, то вообще от Гарри не отстанет.

А в том, как с ним обходится дядя Вернон, Гарри не признался бы ни за что. Конечно, он знал, что может доверять другу детства своего отца – дело не в этом. Дело в том, что Ремус за него волнуется. В отличие от Снейпа, который, несмотря на своё непонятное сегодняшнее поведение, относится к нему с ненавистью и отвращением. Ремус наверняка среагирует на всё это чересчур болезненно и начнёт его всячески опекать. А Гарри ненавидел, когда над ним так трясутся. Поэтому он соврал, хотя ему и было неприятно из-за того, что пришлось врать Ремусу.

Мадам Помфри провела его в спальню и закрыла за ним дверь. В спальне находились две кровати, стоящие у противоположных стен, и один стул между ними. Рядом с дверью стоял большой шкаф от пола до потолка со стеклянными дверцами, и Гарри увидел за стёклами полки с зельями, мазями и другими медицинскими снадобьями. Это действительно был самый настоящий медпункт, как и говорил Люпин.

– Сюда, Поттер. Садитесь на кровать, рубашку снимайте, – и она поспешила к шкафу. – Профессор, лягте обратно! Я ещё не закончила с диагностическими заклинаниями.

Гарри бросил взгляд на кровать напротив, где сидел Снейп, на лице которого было написано явное недовольство тем фактом, что Гарри будет присутствовать при его обследовании.

Гарри присел на самый краешек другой кровати – как можно ближе к двери.

Мадам Помфри оторвалась от шкафа на секунду, чтобы отчитать их.

– Профессор! Чем быстрее вы подчинитесь, тем быстрее мы закончим! Мистер Поттер, здесь не одиночная палата в Святом Мунго. Я могу осмотреть ваше плечо либо здесь, либо в главной комнате. Только определитесь уже, наконец!

Определиться было непросто. Выставить свои синяки на обозрение Снейпу или Люпину и Хмури?

Гарри смирился и решил остаться в комнате со Снейпом. Тот, по крайней мере, уже знал, откуда взялись его травмы. И он не будет над ним трястись. Да и вообще, Снейп, похоже, и без Гарри был уже достаточно раздражён. Он улёгся обратно только после того, как мадам Помфри пригрозила нажаловаться на него Дамблдору.

Гарри едва не фыркнул, увидев, как Снейпа запугивают, точно ребёнка. Ему удалось спрятать смешок за приступом искусственного кашля, который вызвал свирепый взгляд со стороны Снейпа.

Помфри пробежала палочкой вдоль всего тела Снейпа, непрестанно хмыкая и пощёлкивая языком. Закончив, она нацарапала что-то на куске пергамента, подошла к шкафу и вынула оттуда несколько бутылок разных цветов и размеров.

– Мистер Поттер! – обратилась она к нему, вернувшись к кровати Снейпа. – Сколько раз вам ещё повторять? Снимайте рубашку! Я, может быть, и колдунья, но я не могу видеть сквозь хлопок!

Она в раздражении фыркнула и вновь повернулась к Снейпу, выдавая ему несколько порций каких-то зелий.

Вздохнув, Гарри начал стягивать рубашку через голову. Это оказалось довольно непросто сделать. Больная рука не поднималась, и он чувствовал себя глупо, извиваясь всем телом и шеей в попытках снять рубашку одной рукой. Слава богу, что хотя бы ни Снейп, ни Помфри не наблюдали за его акробатическими трюками.

Наконец, он швырнул её рядом с собой на кровать. Колдомедик продолжала давать Снейпу одно зелье за другим. Ну, может быть, это были и не зелья, конечно. Но ёлки-палки, сколько же она уже в него влила? Он же даже не выглядел раненым. Вообще, подумал Гарри, это довольно странно. Снейпа избили, наложили множество проклятий, он был еле живой, когда добрался до двери Гарри, но уже через день казалось, что он не так уж и ранен. Никто бы не мог так быстро исцелиться сам собой. Неужели Снейп был настолько крут, что не обращал внимания на боль?

Или на самом деле ему было намного, намного хуже, чем он старался показать? Это вполне соотносилось с его упрямым характером и болезненной гордостью. Если бы ему пришлось быть обязанным Гарри Поттеру чем-то, кроме абсолютно необходимого, это для него было бы хуже побоев и проклятий.

Гарри пожал плечами. Что ж, если Снейп готов помереть, лишь бы не показать, как ему больно – это его дело. Гарри тут ни при чём.

Мадам Помфри наконец закрыла крышечку последней бутылки.

– Не поднимайтесь. Вы и сами знаете, что комбинация этих лекарств проникает во внутренние органы не сразу. Пяти минут должно хватить, – она повернулась к Гарри. – Хорошо, мистер Поттер. Ваша оче…

Колдомедик замерла на полуслове, расширив глаза. Почти сразу овладев собой, она упёрла руки в боки:

– Мистер Поттер! Что, во имя Мерлина, вы с собой сделали? “Поднял кое-что тяжёлое”, ну-ну! – она подхватила бутылки с тумбочки рядом с кроватью Снейпа и начала запихивать их в шкаф, приговаривая:

– Ну и мальчишки пошли! Такой спорт, сякой спорт, а те, которые у магглов живут, и думать не думают, что их некому будет толком вылечить!

Гарри не знал, как понимать её реакцию, пока не взглянул на собственные руки. На них обеих были синяки, как он и думал. Синяки в том месте, где дядя Вернон схватил его за руку, и очень неприятный синяк на локте, когда он упал после удара дяди Вернона. По правде говоря, они в основном были не такие уж сильные, поэтому мадам Помфри и решила, что это всего лишь последствия какого-то спорта… но в том месте, где дядя Вернон хватал его несколько раз – прямо рядом с больным плечом – остались множество мелких пятнышек, некоторые из них были синевато-багрового оттенка, а некоторые красноватые, совсем свежие. Поскольку все они находились рядом, это выглядело, как один огромный, жуткий многоцветный синяк. Смотрелось ужасно. Неудивительно, что рука так ныла каждый раз, когда что-то к ней прикасалось.

Повернувшись, мадам Помфри испустила раздражённый вздох.

– Северус Снейп! Не заставляйте меня жаловаться на вас Альбусу! Я сказала лечь – значит, лечь! Честное слово, у меня, кажется, ещё не было таких утомительных пациентов, как вы двое.

Она вернулась к Гарри и начала произносить диагностические заклинания. Снейп, как заметил Гарри, бросив украдкой взгляд на соседнюю кровать, даже не подумал лечь, несмотря на угрозы мадам Помфри. Он просто сидел и таращился на Гарри. Точнее, на его руки. Что он при этом думал, понять было, как всегда, невозможно.

Гарри попытался отклониться, чтобы мадам Помфри загородила его от такого наблюдения, однако колдомедик одёрнула его, и ему пришлось сесть ровно.

– Выпейте это, мистер Поттер, – мадам Помфри вручила ему флакончик с зеленоватой, дурно пахнущей жидкостью. Он залпом осушил её, стараясь избежать соприкосновения мерзкой субстанции с языком.

Фу-у! Ну и дрянь. Гарри поморщился.

Снейп по-прежнему наблюдал за ним, и Гарри неловко заёрзал. Пока мадам Помфри тянулась за банкой с мазью от синяков, он нервно теребил край всё ещё лежащей на кровати рубашки. Неизвестно, что там творилось у Снейпа в голове, но Гарри явно хватило уже эмоциональных переживаний на сегодня. Ещё в тот момент, когда он проснулся с воплями и слезами в руках Снейпа, стало понятно, что этот день рождения не войдёт в список удавшихся. Конечно, тот факт, что он вырвался от Дурслей, не мог не радовать, но всё остальное – представление, которое его родственники устроили перед Снейпом, то, какой очевидной они выставили свою ненависть к Гарри, то смущение, которое причинил ему Ремус своими расспросами по поводу синяков – всё это нашло своё достойное завершение в бесконечных минутах, на протяжении которых он вынужден был сидеть, выставив свидетельства ненависти родственников на обозрение не сводящему с него глаз Снейпу.

Даже несмотря на то, что Снейп уже видел и слышал достаточно, чтобы догадаться, откуда взялись травмы, Гарри всё равно хотелось провалиться сквозь пол. И оставаться там, пока Снейп не уйдёт.

А ведь ещё даже до полудня не дошло.

Гарри вздохнул.

– Так, теперь подвигай рукой, – велела ему мадам Помфри. Он медленно, осторожно приподнял руку, и был приятно удивлён, поняв, что чувствует себя совершенно нормально. С облегчением он поднял её полностью – и вскрикнул от резкой боли.

Гарри с тоской взглянул на мадам Помфри, которая тут же протянула ему ещё один флакон зелёного зелья.

– Ещё одна доза, и ваше плечо должно быть в порядке.

Он проглотил жидкость, вновь скривившись от её мерзкого вкуса.

– Да, я знаю, что вкус неприятный. В следующий раз, когда вы решите заняться опасным спортом, вы, возможно, задумаетесь о последствиях, мистер Поттер.

И она вновь сокрушённо зацокала языком.

– Э-э… ага. В смысле да, мадам Помфри. Я буду осторожнее. Обещаю.

Он постарался, чтобы в его голосе звучало раскаяние, и даже поморгал виновато на всякий случай, хотя испытывал большое облегчение от того факта, что мадам Помфри его не раскусила.

Всё ещё виновато моргая, он вдруг наткнулся на взгляд Снейпа. Тот, впрочем, скорее всего и не отворачивался ни на секунду.

– А каким именно маггловским спортом вы занимались, получив эти ужасные повреждения, мистер Поттер? – поинтересовался он.

Гарри перестал виновато моргать и бросил на Снейпа злобный взгляд. Тот пожал плечами с совершенно невинным видом.

– У меня как-никак магглорождённые студенты на уроках присутствуют. Как учитель, я чувствую себя обязанным предостеречь их от участия в таких травмоопасных видах спорта.

– Вот это похвально, профессор Снейп! – просияла мадам Помфри. – Нам действительно необходимо вовлекать как можно больше преподавателей в вопросы безопасности и здоровья учеников. Сколько травм из тех, с которыми мне приходится иметь дело, можно было бы предотвратить, если бы студенты всего лишь были чуть информированней!

Её недавнее недовольство полностью испарилось. Мягко втирая мазь в синяки Гарри, начиная с самых маленьких, она продолжала:

– Вам нечего стесняться, мистер Поттер. Продолжайте, пожалуйста.

Продолжать? Гарри нахмурился, глядя на самодовольное лицо Снейпа. Да он ничего и не начинал!

Он отчаянно пробежал в памяти все маггловские виды спорта, которые знал – сфера, с которой он не особенно был знаком. В конце концов, он почти не имел связей с маггловским миром с одиннадцати лет, а любимый спорт Дадли “поохотимся на Гарри” вряд ли считался. Да, куда там Дадли этим летом ходил? Плавание, бокс…

– Бокс! – выпалил он.

По крайней мере, о боксе он хоть что-то знал из рассказов Дадли. Там же нужно бить и уклоняться от ударов… так? Это объяснило бы синяки.

– Бокс, – повторил Снейп.

Гарри вздёрнул подбородок. Пускай-ка теперь придерётся.

– Да, бокс.

Мадам Помфри продолжала кивать, хотя по её приподнятым бровям видно было, что она в замешательстве. Она явно не знала, что такое бокс, но её такое объяснение устроило, а это было главное.

– Не могли бы вы ознакомить нас с данным видом спорта? – продолжал Снейп, скрестив руки на груди. – В образовательных целях, разумеется.

– В образовательных. Ага, конечно, – пробормотал Гарри в ответ. Что это Снейп задумал? Во что он играет? Может быть, он собирается рассказать мадам Помфри правду, невзирая на все усилия Гарри? Или, того хуже, Снейп решил разнести секреты Гарри по всей школе, как он сначала и опасался? Не то чтобы Гарри никогда раньше не травили или не избегали его… Но раньше ему легче было переживать нападки, потому что в основном они были неправдой. Ему совсем не улыбалось провести целый год, когда люди вокруг будут шептаться и показывать на него пальцем из-за того, что он не способен постоять за себя под собственной крышей, да ещё и против магглов.

Драко Малфой с ума сойдёт от радости.

Гарри глубоко вздохнул.

– Бокс… ну, это такой спорт, там два человека на ринге…

– На ринге? – перебила мадам Помфри в недоумении.

– Ну… да, на ринге. Так называется большая площадка, огороженная верёвками. И они дерутся, пока не останется только один.

– Дерутся? – колдомедик упёрла руки в бока. – Ты дрался?

– Да нет! Это спорт, мадам Помфри. Ты пытаешься ударить и уклониться от ударов, и…

Это был тупик. Мадам Помфри окончательно вышла из себя. Она явно не видела разницы между боксом и обычной дракой, а Гарри не знал, как ей эту разницу объяснить, потому что толком ничего не знал о боксе. Он и сам-то, откровенно говоря, разницы не видел – по словам Дадли выходило, что это просто хороший способ бить других детей так, чтобы тебя за это ещё и поздравляли.

Он пожал плечами, не желая больше врать.

– Ну и, видимо, я проиграл…

Мадам Помфри фыркнула.

– Надеюсь, это послужило вам уроком, молодой человек! Драки – ничего себе! Не вздумайте даже начать учебный год с чего-нибудь подобного. Не хватало ещё, чтобы ко мне начали приходить с травмами, полученными в школьных драках!

Хотя колдомедик была в ярости, её пальцы по-прежнему мягко втирали мазь от синяков сначала в одно плечо, потом в другое.

Гарри бросил на Снейпа испепеляющий взгляд, но тот встретил его с невиннейшим видом.

Мадам Помфри наконец закончила втирать мазь.

– Вы оба лежите смирно, пока я сообщу Люпину и Хмури, чтобы они готовились к отбытию, – велела она, закрывая баночку с мазью и убирая медикаменты обратно в шкаф. – Когда я вернусь, чтобы оба лежали и отдыхали!

Она сурово взглянула на них и вышла.

Ни Снейп, ни Гарри не последовали её приказу.

– Что это вы задумали? – потребовал Гарри ответа, едва закрылась дверь. – Вы-то знаете, что случилось – вы же там были!

– Разумеется, был, Поттер! – саркастично подтвердил Снейп. – Я в состоянии удержать в памяти места своего пребывания и события, которые мне посчастливилось наблюдать.

Гарри почувствовал, что закипает от подобных намёков. Снейп же тем временем насмешливо продолжал:

– Вы что, и в самом деле не намереваетесь никому об этом сообщить? Не самое мудрое решение – молчать о том, что дядя дурно с вами обращается, только для того, чтобы вновь оказаться в его власти следующим летом.

Гарри покоробило это выражение. Дурно обращается? Ну, может, оно снаружи так и выглядело, и, разумеется, ему никогда не нравилось такое обращение. Но он никогда не думал о себе в таких выражениях. И ему не хотелось бы, чтобы о нём так думали другие.

Тем более самый ненавистный профессор.

– Это моё дело, рассказывать об этом или нет, так? – рявкнул Гарри. – Это моя жизнь. И вы можете сколько угодно давить на меня тем, что вы преподаватель, потому что вы не имеете права – это было летом! Это к школе не относится! Да и вообще, что вы об этом можете знать?

До этого момента Снейп выглядел готовым продолжать спор, но тут его лицо побелело. Гарри мог бы даже поклясться, что на какую-то короткую секунду в глазах профессора промелькнуло затравленное выражение.

Внезапно Снейп решил последовать совету мадам Помфри. Ложась обратно на кровать, он рявкнул:

– Ложитесь, Поттер, пока мы оба не подверглись новому потоку вопиюще избыточных и крайне утомительных словесных излияний.

– Ладно! – Гарри плюхнулся на спину. – Но просто чтобы закрыть эту тему – не лезьте больше в мои дела!

– С радостью, – бросил Снейп. – Тем не менее, вам не помешало бы учитывать кое-что в следующий раз, когда вы начнёте выкручиваться. Вы абсолютно не умеете врать. Вы не можете обмануть даже такого идиота, как Люпин.

И, ожидая возвращения мадам Помфри, Гарри чувствовал, как внутри у него всё сжимается. Снейп был прав. Ну сколько он сможет изворачиваться, прежде чем его раскусят?

И всё же, даже зная, что враньё его не спасёт, он не мог ни с кем поделиться такими вещами. Стыд ли это был или гордость, но не помогало также и осознание того факта, что случившегося всё равно уже не изменить.

Да какая разница, сказал он себе наконец. Ещё всего один месяц – и он вернётся в школу, к друзьям, к привычным урокам.

И то, что случилось этим летом, уже будет неважно.



______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 10 – Дрязги, домовики и директора


Глава десятая
Дрязги, домовики и директора

Дом номер двенадцать по Гриммолд-Плейс был подсоединён к каминной сети. Гарри знал это точно, так как разговаривал об этом с Сириусом. И на доме не было антиаппарационных чар, учитывая, как Джордж и Фред постоянно скакали из комнаты в комнату. Наконец, существовали портключи и автобус “Ночной Рыцарь”, который остановил бы вас рядом с домом, если бы Дамблдор сказал им, где он. Словом, дом был на удивление доступен для такого засекреченного места.

Так почему же они тогда шли туда пешком?

Гарри с трудом волочил ноги. Мрачное настроение одолевало его всё сильнее. Мало того, что его окружали четверо взрослых – Люпин и Помфри впереди, Снейп и Хмури замыкающими, – так это к тому же были именно те люди, присутствие которых ему сейчас было в тягость. Гарри уже поперёк горла стояли обеспокоенные взгляды, которые Ремус бросал через плечо каждые несколько минут.

Хмури нервничал не меньше, хотя и не из-за Гарри. Каждые десять минут он заставлял всех останавливаться и тщательно осматривать местность. Это явно никого в восторг не приводило. Вообще говоря, похоже было, что всем уже надоело идти.

Особенно Снейпу. Он не сказал никому ни единого слова с того момента, как они вышли из комнаты, чтобы отправиться в штаб. Волосы падали ему на лицо, наполовину скрывая его, однако когда Гарри мельком бросил взгляд назад на профессора, ему тут же захотелось ускорить шаг. Сказать, что Снейп был не в духе, было бы явным преуменьшением.

Затем Помфри. Откровенно говоря, она не делала ничего особенно раздражающего с тех пор, как они вышли из коттеджа. Она явно устала, как и все остальные. Но в отличие от всех, она, казалось, была рада принять участие в оздоровительной прогулке. Она не жаловалась и даже не ворчала, как обычно. Тем не менее, Гарри всё равно решил, что она его бесит. В том состоянии, в котором он находился, уже сам тот факт, что она получает удовольствие от прогулки, когда Гарри так несчастен, был вполне достаточной причиной рассердиться.

– Остановимся здесь, – произнёс наконец Люпин, жестом призывая всех затормозить.

Гарри посмотрел на него с надеждой. До сих пор их останавливал только Хмури. Может быть, теперь они смогут использовать Портключ или что-нибудь такое?

– Гарри, – Ремус жестом подозвал его и положил руки ему на плечи. Бросив быстрый взгляд на остальных, он передвинулся так, чтобы загородить Гарри ото всех, затем слегка нагнулся, чтобы взглянуть ему прямо в глаза.

– Я сейчас пошлю тебя вперёд в штаб, – начал он, не отрывая пристального взгляда от Гарри. – Я должен помочь Хмури проводить мадам Помфри в безопасности назад, а затем мы с профессором Снейпом присоединимся к тебе. Скажи директору, что…

– Мы не можем послать мальчика одного, Люпин! – перебил его Хмури, и Гарри подпрыгнул, так близко аврор внезапно очутился. – Возможно, штаб-квартиру раскрыли!

– За то время, что прошло с рассвета? – мягко уточнил Ремус. – Теперь мы знаем, почему атаки Волдеморта в последнее время носят спорадический характер, Хмури. Он сосредоточен на других проблемах. Даже если бы мы сейчас интересовали его больше Гарри, я сомневаюсь, что он смог бы успешно завоевать наш неотслеживаемый и крайне защищённый штаб всего за несколько часов. Уж точно не пока там находится Альбус…

– Идёт война, Люпин. Слишком много допущений, – проворчал Хмури.

– Я обработала раны профессора Снейпа, – вмешалась мадам Помфри. – Пусть он отправится с Поттером, пока мы…

– Нет! – крик Ремуса заставил Гарри отпрыгнуть.

Люпин казался спокойным, хотя его лицо слегка покраснело, и он сжимал кулаки. Глубоко вздохнув, он продолжал, бросив извиняющийся взгляд на мадам Помфри, которая тоже была огорошена подобной реакцией.

– Извини, что перебил, Поппи. Видишь ли, план был таков, что я отведу Северуса в штаб-квартиру только после того, как прослежу, чтобы вы с Хмури добрались до камина. Ясно, что этот план не включал прогулку через населённую местность в сопровождении легко узнаваемого Поттера. – Он снова бросил извиняющийся взгляд, на этот раз на Гарри, прежде чем продолжить:

– Гарри придётся расстаться с нами до того, как мы продолжим путь. И хотя ему может быть опасно отправляться одному, отправить с ним кого-то может быть ещё опаснее. Даже одно-единственное магическое перемещение вне города может привести сюда Пожирателей Смерти для проверки, если они обнаружили исчезновение Гарри Поттера с Прайвет-Драйв. Если нас будет двое или больше, то проще будет сразу выставить маяк с указателем нашего местонахождения.

Все задумались. Даже Хмури, казалось, согласился с этими доводами, хотя и неохотно. Гарри же не мог больше сдерживаться:

– Так мы поэтому не могли переместиться сразу от домика? – обратился он к Люпину. – Потому что Волдеморт мог отследить магию и найти нас?

Люпин явно не хотел углубляться в эту тему, однако кивнул в ответ.

– Но ведь мадам Помфри колдовала в домике, и никто не появился! Почему же…

– Честное слово, Поттер! – хмурый вид Снейпа явно показывал, что ему надоело смотреть, как его спутники теряют драгоценное время на разговоры. – Если вы хотите изучать теорию магии, то лучше прислушивайтесь хотя бы иногда в классе! Сейчас не время и не место для ваших жалких вопросов.

Люпин немедленно притянул Гарри к себе – довольно грубо, на взгляд раздражённого подростка – и холодно обратился к Снейпу:

– Оставь мальчика в покое, Северус. Он ничего тебе не сделал.

– Оставить в покое? – переспросил Снейп, ухмыльнувшись, хотя глаза его были сощурены. Похоже, он забавлялся. – Надо же, Люпин. Ты ведёшь себя почти… благородно.

Последнее слово он произнёс издевательски.

– Ты-то что знаешь о благородстве? – спокойно ответил Ремус, хотя его рука на плече Гарри сжалась сильнее. Гарри слегка поморщился, попытавшись вырваться, но Ремус не заметил этого – он был слишком занят Снейпом.

– Я знаю, что благородство сильно переоценено, – мрачно ответил Снейп. – У тех, кто на него претендует, обычно с благородством как раз хуже всех остальных.

– Так ты у нас ещё и философствуешь, Северус?

Снейп в ответ насмешливо хмыкнул:

– Всего лишь высказываю свои наблюдения, Ремус. В конце концов, это же от благородного тебя мальчик терпит рукоприкладство весь наш разговор.

Тут же забыв о Снейпе, Люпин перевёл взгляд на Гарри, всё ещё пытавшегося высвободиться с гримасой боли на лице. Расширив от ужаса глаза, Ремус мгновенно выпустил его.

– Гарри, прости, – поспешно заговорил он, увидев, что тот попятился. – Я не замечал. Я… Я бы никогда не причинил тебе боль. Ты знаешь это… ведь так? – он тщетно пытался встретиться взглядом с Гарри.

Гарри же, потирая плечо, уже открыл рот, чтобы высказать всё, что он думает, когда вдруг увидел, что Люпин действительно подавлен. Поэтому вместо того, чтобы ругаться, он ответил:

– Конечно, знаю, Ремус.

В конце концов, решил Гарри, он уже достаточно большой, чтобы понимать разницу между выражениями любви и ненависти. Только вот Ремус сегодня явно перестарался с защитой.

Люпин всё ещё выглядел выбитым из колеи, и Гарри придвинулся к нему поближе, чтобы показать, что не держит зла. Это, похоже, сработало. Ремус улыбнулся ему с извиняющимся видом.

– Ради Мерлина! Перестаньте ребячиться хотя бы на две минуты! – у мадам Помфри явно кончилось терпение. Она принялась ходить между ними и отчитывать каждого по очереди на повышенных тонах.

– Неужели вам нужно напоминать, что, хотя я и произвела первичную обработку травм, мистер Поттер и профессор Снейп оба нуждаются в отдыхе, не говоря уже о нормальном обеде? Они не смогут получить всё это в лесу!

Она поманила Гарри за собой по дорожке. Он поспешно подчинился, почему-то опасаясь последствий в случае неповиновения больше, чем это бывало со Снейпом.

– Постой, Гарри, – окликнул его сзади Люпин через минуту. Казалось, он запыхался, догоняя их. – Ты можешь переместиться уже отсюда.

Хмури был за его спиной, как обычно бормоча что-то насчёт опасности, глупости и того, что они не держат строй.

– Вот, Гарри, – Люпин вручил ему маленькую глиняную чашку. – Этот портключ перенесёт тебя в штаб, как только ты его активируешь. Директор должен быть там, ожидая моего прибытия с профессором Снейпом. Скажи ему, что я появлюсь другим путём в ближайшее время.

Гарри уставился на чашку в своих руках.

– Подожди… так она у тебя всё это время была? А если ты даёшь её мне сейчас, почему раньше нельзя было ей воспользоваться? Почему…

– Поттер! – закатил глаза Снейп. Кажется, он был готов разразиться новой речью, однако его оборвал Ремус, громко продолживший:

– И обязательно расскажи директору, если тебя беспокоят какие-нибудь проблемы.

При этом он бросил на Снейпа довольно враждебный взгляд, который тот, впрочем, проигнорировал.

Внезапно на лице зельевара появилось такое выражение, словно он о чём-то вспомнил. Вытащив из кармана брюк Дадли свёрнутый в трубку пергамент, он пару секунд поколебался, испытующе глядя на Гарри, затем подошёл к нему и протянул свиток.

Гарри молча смотрел на руку Снейпа, пока тот раздражённо не потребовал:

– Возьмите, Поттер. Это для директора. Отдайте ему до нашего прихода.

Гарри осторожно взял пергамент, стараясь не задевать руку Снейпа. С него на сегодня уже хватило физического контакта с этим человеком.

– Ну хорошо, Гарри, – кивнул Ремус, ухитряясь ободряюще улыбнуться, хотя весь его вид выражал недоверие. – Прочитай инструкцию внутри чашки. Задом наперёд.

Гарри кивнул, внезапно почувствовав острое желание убежать от всех этих дрязг. Даже если это означало, что ему придётся лично объяснять своё внезапное появление Дамблдору.

Внутри чашки было написано “марш”. В первую секунду это привело Гарри в недоумение, однако, прочитав слово задом наперёд, он всё понял.

– Шрам! – выкрикнул он, и в следующую секунду кубарем вкатился в полутёмную комнату – гостиную дома 12 по Гриммолд-Плейс.

Однако не успел он подняться с пола, как ему в живот врезалось, сшибив с ног, что-то вроде разноцветного реактивного снаряда. На лицо Гарри упало что-то яркое и пушистое, попав в рот, и он мог только неразборчиво требовать:

– А-а! Афсфань от меня!

Снаряд тем временем принялся вопить высоким, писклявым голосом:

– Гарри Поттер! Это Гарри Поттер, пришёл навестить Добби! Добби так счастлив видеть вас, Гарри Поттер, сэр!

– Добби? – Гарри наконец удалось вытащить из-под себя руку и стащить с лица розово-жёлтую вязаную шапочку. Выплюнув остававшуюся во рту шерсть, он продолжал:

– Что ты здесь делаешь?

Добби отскочил, давая Гарри подняться, и принялся подпрыгивать от возбуждения.

– Профессор Дамблдор попросил Добби остаться здесь на лето, сэр, он знает, что он может доверять Добби. Добби предан Гарри Поттеру и будет помогать его друзьям, сэр.

– Но… что с Кричером? – Гарри почувствовал, что в нём всплывает новый прилив ярости к коварному домовику Сириуса.

Уши Добби поникли, а глаза расширились и стали размером едва ли не с теннисные мячи.

– Добби слышал, что Кричер предал друзей Гарри Поттера. Кричер плохой домовой эльф. Профессор Дамблдор отослал его. Добби не знает, куда.

– А-а, – Гарри почувствовал облегчение от того, что ему не придётся видеть Кричера, пусть это и лишало его возможности выместить на нём свой гнев.

– Профессор Дамблдор велел Добби ждать здесь профессора Снейпа. Добби не был счастлив видеть профессора Снейпа, сэр, – уши домовика поникли ещё сильнее, однако затем резко поднялись, и всё лицо Добби прояснилось, когда он воскликнул:

– Но вместо него пришёл Гарри Поттер! И теперь Добби очень счастлив!

Гарри улыбнулся.

– Спасибо, Добби.

– Да, – послышался голос со стороны двери, – спасибо, Добби, что встретил нашего неожиданного гостя.

Гарри помедлил, прежде чем повернуться к Альбусу Дамблдору. Он не знал, чего ему ожидать. Лицо директора было нейтральным и не выражало гнева… но и глаза не блестели.

– Добби, не будешь ли ты так добр приготовить Гарри комнату? Я полагаю, он, возможно, останется сегодня ночевать.

Добби пискнул от восторга.

– Добби счастлив помогать Гарри Поттеру, сэр! Добби надеется, Гарри Поттер останется на много-много ночей, сэр! – и он со щелчком дизаппарировал из комнаты.

Гарри уткнулся взглядом в ковёр, в то время как Дамблдор пристально смотрел на него самого.

– Гарри, – начал наконец директор, – при обычных обстоятельствах я сказал бы, что очень рад тебя видеть.

Гарри прочистил горло.

– Э-э… Я тоже, сэр. В смысле, я тоже рад вас видеть, – соврал он, продолжая изучать ковер. Он слышал, как Дамблдор подошёл к нему.

– Садись, мой мальчик. Что-то говорит мне, что я услышу интересную историю. Лучше устроиться поудобней, не так ли? – старый волшебник уселся на маленький диванчик, призвал два стакана тыквенного сока и тарелку с какими-то конфетами, а затем жестом предложил Гарри сесть напротив, по другую сторону маленького столика.

Гарри подошёл, попутно оглядывая комнату и отмечая, что в ней изменилось с прошлого раза, как он тут был. Она была, разумеется, совершенно чистой – миссис Уизли постаралась, – и большая часть грязной, потемневшей мебели была заменена новой и яркой, что позволяло этому жуткому старому дому выглядеть чуть веселее. Впрочем, Гарри сейчас было не до веселья. В голове у него всплыли воспоминания об истерике, которую он устроил в последний раз, когда встречался с Дамблдором, не говоря уже о том, что он перебил у него в кабинете несколько вещей. Гарри неловко поёжился, ожидая, чтобы директор заговорил.

– Я надеюсь, у тебя всё хорошо, Гарри? – начал Дамблдор, пододвигая к Гарри тарелку.

– Э… да, сэр. Спасибо, – Гарри взял конфету, но только для того, чтобы занять чем-то руки. К тому же теперь он мог перевести глаза с Дамблдора на фантик, хотя бы на то время, которое потребуется, чтобы его развернуть.

– Отлично. Рад это слышать, – мягко ответил Дамблдор. – Поскольку ты явно не расположен сейчас к любезностям, возможно, нам стоит перейти сразу к делу, – он дождался, пока Гарри не поднимет на него глаза, и продолжал:

– Почему ты не у своих родственников, Гарри?

Гарри отхлебнул тыквенного сока, чтобы смочить горло. Он не знал, с чего ему начать.

– Я… э-э…– тут вдруг ему пришло в голову, что Дамблдор может что-то уже знать об этом. – А что вам Снейп в письме написал?

Профессор Снейп объяснил, что его раскрыли, и что он направился к тебе домой. Он попросил обеспечить ему безопасную отправку в штаб как можно скорее. – Дамблдор последовал примеру Гарри, взяв карамельку. Неторопливо разворачивая её, он продолжал:

– Профессор Снейп знает, как важно быть кратким в подобных письмах. Он ничего не написал о тебе или о том, как вы с ним уживаетесь вдвоём. Что, признаюсь, в некоторой степени меня обеспокоило. В связи с вашей… историей отношений, узнав, что вы оказались вдвоём в замкнутом пространстве, я счёл за лучшее не мешкать. Поэтому я послал твою сову – Хедвиг, не так ли? – немедленно обратно профессору Снейпу с портключом в безопасное место.

– А, ну ладно, – кивнул Гарри, покраснев при справедливом упоминании Дамблдором его сомнений в том, что они двое смогли бы находиться рядом, не покалечив друг друга.

– И уж совершенно точно профессор Снейп не упомянул о том, что ты будешь сопровождать его, покинув дом своих дяди и тёти.

Дамблдор откинулся назад, явно ожидая объяснений.

– Я, э-э… не думаю, что он планировал это, сэр, – быстро объяснил Гарри. – Просто так получилось.

Дамблдор подождал ещё немного и, не получив ответа, подсказал:

– И каким же образом “просто получилось”, что ты оставил безопасный дом своих родственников, Гарри?

Эти слова могли бы быть сарказмом, но директор произнёс их мягко, просто констатируя факт.

Гарри поёрзал в кресле.

– Э-э… Профессор Снейп уже собирался аппарировать, и… э-э… он сказал мне, что если я быстро соберусь, то могу пойти с ним.

Дамблдор поднял брови едва ли не до середины лба. Гарри, кажется, ещё никогда не видел его таким изумлённым.

– Извини моё замешательство, Гарри, но позволь мне уточнить. Профессор Снейп пригласил тебя оставить дом твоих тёти и дяди – против моих инструкций, должен добавить, – чтобы вместо этого провести ещё некоторое время в его компании? – Он дождался утвердительного кивка Гарри. – И сделал это под влиянием порыва?

– Э-э, ну да. Наверное, так, – лицо Гарри вспыхнуло от такого неприкрытого недоверия директора. Он сам над этим до сих пор не задумывался, но теперь, посмотрев на ситуацию со стороны, он обнаружил, что и сам, откровенно говоря, ничего не понимает. Почему это Снейп вдруг решил забрать его от Дурслей? Напрашивалась, конечно, версия, что из-за того, что увидел, как родственники Гарри ведут себя с ним. Но Гарри был не настолько наивен, чтобы поверить, будто одно это могло заставить Снейпа преодолеть годы ненависти и внезапно включить режим спасителя. Снейп, которого он знал, был бы только рад увидеть, что с Гарри так обращаются.

Так почему же Снейп помог ему? Совершенно непонятный поступок.

– Что ж, Гарри, я вижу, я не единственный, у кого имеются вопросы по поводу сегодняшних событий, – заметил Дамблдор, увидев замешательство на лице Гарри.

Гарри быстро попытался взять под контроль выражение лица, ощутив прилив зависти к магам вроде Снейпа и Дамблдора, которые так легко скрывают свои чувства, когда им это нужно. Ему самому никогда не удавалось скрыть, о чём он думает.

Он глубоко вздохнул, только в этот момент поняв, как невероятно устал от всего произошедшего. Как бы ему сейчас хотелось просто поспать.

Вынув переданный Снейпом пергамент из-за пояса джинсов, куда он засунул его для пущей сохранности, Гарри протянул свиток Дамблдору.

– Это от профессора Снейпа, сэр. Он не говорил, что это, только сказал, чтобы вы посмотрели это до того, как он и Ремус здесь появятся.

Гарри надеялся, что этого будет достаточно для того, чтобы отвлечь директора от расспросов.

– Спасибо, Гарри, – Дамблдор взял пергамент и, выказав проницательность, тут же позвал Добби, чтобы тот проводил Гарри в его комнату для отдыха.

Первое, что сделал Гарри, с трудом дотащившись до комнаты по лестнице – шлёпнулся лицом вниз на кровать. Не найдя в себе сил даже снять ботинки, он заснул почти немедленно.


………………….


От глубокого сна без сновидений Гарри пробудили доносящиеся снизу неразборчивые голоса. Он перевернулся на другой бок и резко проснулся, когда что-то острое ткнуло его в нос. Моргая, он похлопал вокруг рукой, пока не нащупал свои очки. Должно быть, он заснул прямо в них.

Он всё ещё слышал голоса, хотя и не мог разобрать, что они говорят. Вскочив с кровати и выбежав в коридор, Гарри перегнулся через перила. Внизу, в зале, находились Люпин и Дамблдор. Гарри быстро пригнулся, чтобы они не заметили его, и попытался разобрать, что они говорят.

Их слов не было слышно – они говорили приглушёнными голосами, – но Ремус был настроен очень решительно, жестикулируя так, словно был сердит на что-то. Вряд ли на Дамблдора – скорее из-за чего-то. Директор же слушал, отвечая так же тихо, и, кажется, пытался успокоить Люпина.

Затем Ремус махнул рукой в сторону каких-то бумаг, которые держал Дамблдор. Гарри прищурился, пытаясь разглядеть их, и ему показалось, что он узнаёт почерк мадам Помфри. Он вспомнил, как она записывала что-то после их со Снейпом осмотра, и холодок пробежал по его спине. Неужели она описала там все его травмы специально для Дамблдора? Гарри чудом удалось обмануть колдомедика, которая не сложила два и два. Но уж конечно, от проницательного директора источник этих травм скрыть не удастся.

Затем Гарри услышал звук открывающейся двери, и Ремус немедленно замолчал. Со стороны кухни появился Добби, ведя за собой Снейпа. Профессор выглядел более похожим на обычного себя, сменив одежду Дадли на свои постоянные чёрные одеяния.

Дамблдор приветствовал его, по-прежнему вполголоса, но всё же чуть громче, так что Гарри смог разобрать.

– А, Северус. Я надеюсь, Добби проследил, чтобы ты поел? Очень хорошо, очень хорошо. Если ты не против, могу ли я с тобой переговорить?

Снейп промолчал, лишь слегка кивнув в знак согласия, после чего дал директору провести себя мимо Люпина в гостиную. Гарри услышал голос Дамблдора, становящийся всё тише по мере того, как они удалялись:

– Я прочитал твой отчёт о собрании у Волдеморта, мой мальчик. Спасибо, что всё подробно записал. Как ты наверняка ожидаешь, у меня есть несколько дополнительных вопросов… О, и Ремус, – Дамблдор повысил голос, обращаясь к оставшемуся в зале Люпину. – Я полагаю, Гарри очень устал и проспит ещё некоторое время. Я был бы очень признателен, если бы ты пока его не беспокоил. Ты не мог бы подождать нас на кухне?

Ремус холодно кивнул, и Гарри услышал, как закрылась одна дверь, затем другая, и в зале снова настала тишина.

Подождав чуть-чуть, Гарри на цыпочках спустился вниз, не сводя глаз с двери кухни, и подкрался к гостиной. Прижав ухо к двери, он вновь услышал приглушённые голоса, но, как и ранее, не мог разобрать ни слова.

Вздохнув, он отошёл. Ему отчаянно хотелось знать, что они там обсуждают. Может, говорят о собрании Пожирателей? О плане Волдеморта? Об Ордене Феникса и его планах?

А может быть, они говорят о Гарри? О том, что обнаружила мадам Помфри?

Неведение было невыносимо. Гарри едва не завыл от разочарования. На какую-то минуту он даже забыл о том, что ему надо пробираться обратно в свою комнату как можно тише. Лишь в последний момент он удержался от того, чтобы с топаньем взлететь по лестнице, не желая, чтобы чересчур заботливый Ремус снова взял его в оборот.

Открыв дверь в свою комнату, Гарри чуть не вскрикнул от неожиданности, когда со стороны кровати на него замигали два огромных глаза.

– Добби! – шёпотом охнул Гарри, бесшумно прикрывая дверь. – Что ты здесь делаешь? Я думал, ты на кухне с профессором Люпином.

Добби спрыгнул на пол, так что всего его шляпы подпрыгнули.

– Профессор Люпин попросил Добби проверить, не проснулся ли Гарри Поттер. Добби не хотел говорить профессору Люпину, что Гарри нет там, где он должен быть, сэр, – в огромных глазах Добби читалось облегчение от того факта, что у его кумира всё в порядке.

Да, учитывая всё, что произошло сегодня, неудивительно, что Ремус послал Добби на проверку. Впрочем…

– Добби, а ты не мог бы сказать ему, что я всё ещё сплю, а? Я правда не хочу сейчас ни с кем говорить.

Добби энергично закивал ещё до того, как Гарри закончил фразу.

– Гарри Поттер может доверять Добби! Добби сохранит секреты Гарри Поттера!

Гарри улыбнулся. Когда Добби не пытался спасать ему жизнь, то у него неплохо получалось поднять настроение. Теперь, оглядываясь назад на историю их взаимоотношений, он не мог не усмехнуться, вспоминая, сколько неприятностей принесло ему колдовство домовика. Кстати о колдовстве…

– Слушай-ка, Добби, – окликнул Гарри домового эльфа, который явно уже собирался дизаппарировать. Он достал из кармана уменьшенный сундук. – Ты не мог бы увеличить его обратно? Я всё ещё несовершеннолетний… мне нельзя использовать магию на каникулах, сам понимаешь.

Добби с гордостью выполнил просьбу и исчез, отправившись докладывать Ремусу, что Гарри спит сном праведника.

Гарри лёг обратно на кровать, уставился в потолок и задумался о том, что же обсуждали внизу Дамблдор и Снейп. Он готов был накручивать себя и дальше, погружаясь во всё более мрачное настроение, но какое в этом удовольствие, если этого всё равно никто не видит? Вот если бы у него только был способ…

Гарри резко сел в кровати. Если бы у него был способ сделать что? Видеть и слышать сквозь стены? Он бросился к сундуку и начал в нём рыться.

И наконец вытащил подарок, который сейчас радовал его ещё больше, чем в ту ночь, когда он его получил: Стеногляд от ‘Удивительных Ультрафокусов Уизли’.

Пробираясь на цыпочках вниз по лестнице, Гарри Поттер улыбался от уха до уха.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 11 – За закрытыми дверями


Глава одиннадцатая
За закрытыми дверями

Когда Гарри вышел в коридор перед гостиной, там всё ещё никого не было. Надо было попросить Добби задержать Ремуса, с досадой подумал он. Жаль, что он не вспомнил о Стеногляде сразу.

Усевшись на нижнюю ступеньку, достаточно близко, чтобы хорошо видеть и слышать, Гарри зажмурился, снял свои очки и надел магические. Он медленно открыл глаза, памятуя о шоке, который испытал в прошлый раз. И действительно – в какую бы сторону он ни посмотрел, он мог видеть сквозь стены.

На этот раз он, впрочем, заметил кое-что, на что не обратил внимания в предыдущий. Когда он смотрел на одну стену, все остальные оставались непроницаемыми. Похоже, очки работали только на одну стену за раз. Впрочем, может, оно и к лучшему, решил Гарри. Если бы он слышал сразу через все стены, то вряд ли мог бы хорошо сконцентрироваться на той, которая ему была нужна.

А сейчас ему была нужна только одна стена, за которой были погружены в свой разговор двое магов.

– Нет, Альбус, – Снейп выглядел так, словно он до этого шагал по комнате взад-вперёд, а теперь резко остановился, чтобы обратиться к директору, который сидел на том же диванчике, на котором ранее расспрашивал Гарри. – Нет! Я слишком далеко зашёл. Я должен быть там, должен делать что-нибудь!

– Северус, – успокаивал его Дамблдор, – я не прошу тебя прекращать свою работу на войне. Ты можешь сделать много полезного отсюда, после того как восстановишься…

– Восстановлюсь?! Я в полном порядке, Альбус!

– Хорошо, – сухо ответствовал директор. – Видимо, Поппи преувеличивала, когда писала в медицинском отчёте, что ты перенёс многочисленные травмы, значительное повреждение нервов и тяжёлое обезвоживание.

Смягчив голос, он добавил:

– Северус. Я знаю, как ты гордишься своим умением не показывать своей слабости, неважно, физической ли, умственной или эмоциональной. Но ты не можешь скрыть её от меня. Ты сейчас ослаблен. Не сломан. Ослаблен. Здесь нечего стыдиться. Тебе нужно время, чтобы восстановиться.

Снейп проворчал что-то, явно протестуя против такой оценки своего состояния.

– А если говорить о войне, – продолжал Дамблдор, – то в настоящее время первое, что тебе следует сделать – это залечь на дно. Пусть Волдеморт отвлечётся от мыслей о поиске тебя. Ты сможешь принести больше пользы в разгар войны, если он не будет настороже.

Гарри заметил, что Снейп поморщился при упоминании имени Волдеморта, но не поправил директора, как он всегда делал это с Гарри.

– Я не вижу, каким образом я помогу Ордену, сидя здесь и ничего не делая, – продолжал спорить Снейп. – И прежде чем ты предложишь мне каким-либо образом натаскивать или нянчить Поттера, я позволю себе напомнить о прошлом разе, когда ты заставил меня работать с ним. Я не позволю ему снова лезть с ногами в моё личное пространство, и я не буду тратить своё время и силы на самонадеянного подростка, который не желает ни слушать, ни учиться!

Гарри рассвирепел. Ему отчаянно захотелось ворваться в комнату и сказать Снейпу пару слов о его собственном поведении. Специально уронить зелье ученика и отказаться его оценивать – это что, по-взрослому?

Дамблдор ответил спокойно как мог:

– Я полагаю, что уже признал в наших прошлых беседах, что эти уроки были ошибкой с моей стороны. Я глубоко сожалею. Я надеялся, что вы сможете преодолеть ваши разногласия. Однако, когда я заставил вас работать вместе… боюсь, это лишь усугубило проблему.

В глазах Дамблдора можно было увидеть признание поражения. И что-то ещё… сожаление? Слабость? Может быть, и то, и другое – или ни того, ни другого. Гарри не успел поразмыслить об этом, так как Дамблдор снова заговорил:

– Если ты решишь снова заняться обучением Гарри, ты знаешь, как я буду тебе признателен. Тем не менее, – он поднял руку, чтобы остановить Снейпа, уже готового перебить, – это будет полностью твоим выбором. Я даю тебе слово, Северус, что не буду принуждать вас двоих работать вместе в этом качестве.

Гарри ухмыльнулся, услышав это обещание. Снейп тоже выглядел слегка успокоившимся, хотя и по-прежнему настороже.

Однако облегчение Гарри было недолгим. Сразу за этим Дамблдор продолжал:

– Так или иначе, тебе нет нужды волноваться об этом сейчас, Северус. Я отправил Гарри к его родным ради его собственной безопасности. Наблюдают ли за ним Пожиратели или нет, это по-прежнему наиболее хорошо защищённое место для него. Он возвращается туда завтра.

Гарри обеими руками вцепился в край ступеньки. Возвращается? После всего, через что он прошёл, Дамблдор посылает его обратно к Дурслям? В голове у него пронёсся образ сорняков размером с сосну и багрового дяди Вернона, и руки сами собой сжались ещё сильнее, так что костяшкам стало больно.

Снейп занял место напротив Дамблдора с непроницаемым лицом.

– Мы собирались послать Поттера в Хогвартс приблизительно через три недели, – медленно начал он. – Я не вижу никаких причин, которые мешали бы нам отправить его сейчас. Мы без проблем найдём целую толпу желающих охранять его до начала семестра, – он не смог удержаться и слегка фыркнул при упоминании о популярности Гарри.

Директор приподнял брови.

– Тебя волнует благополучие мальчика, Северус? – поинтересовался он.

– Разумеется, нет, Альбус, – отрезал Снейп. – Он является краеугольным камнем планов Тёмного Лорда, и я всего лишь считаю наиболее разумным направлением действия держать его подальше от места, в котором, как они считают, он находится.

Дамблдор немедленно возразил:

– Наш план мог бы сработать, если бы не твой побег. Волдеморт знает, что ты сообщишь нам об его планах. Мало того, что полупустой Хогвартс не сможет предоставить Гарри ту же степень защиты, что и дом его родственников, он ещё и является местом, перемещения Гарри в которое Волдеморт будет ожидать в первую очередь.

– Тогда Уизли, – предложил Снейп ещё до того, как Дамблдор успел закончить последнее предложение. – Пошлите Поттера к его дружку и его кошмарной семье. Их дом уже защищён в достаточной степени, мы можем наложить и дополнительную защиту.

Гарри слегка разжал пальцы. Уизли? Он не смел даже надеяться…

– Нет, – вновь отказался Дамблдор, немедленно разрушив забрезжившую было у Гарри надежду. – Это тоже слишком рискованно, по причинам, которые мы уже обсудили. Ты и сам знаешь, Северус, – Дамблдор слегка наклонился вперёд, изучая лицо Снейпа. – Ты один из самых логичных магов, кого я знаю, и ты знаешь эти аргументы вдоль и поперёк. Что же стоит за этим внезапным стремлением переместить Гарри из его дома?

Голос директора был требовательным, но Снейп встретился с ним глазами, не дрогнув. Долгое время он ничего не говорил, затем наконец ответил:

– Абсолютно ничего, Альбус. Я всего лишь считал важным, чтобы мы рассмотрели все варианты.

Оба мага молча смотрели друг на друга. Дамблдор явно не поверил Снейпу ни на секунду, но не похоже было, чтобы Снейп и пытался ввести его в заблуждение. По всей видимости, это был просто его способ сообщить, что он не желает больше говорить на эту тему.

Гарри весь сжался, поняв, что в этом разговоре победил Дамблдор. Его отправят к Дурслям, хочет он того или нет.

Молчание прервал директор, сменив тему.

– Раз уж мы начали говорить о мистере Потере, – начал он, всё ещё пристально глядя на Снейпа, – я надеялся обсудить с тобой некоторые детали вашего с ним пребывания в одной комнате.

Снейп медленно и осторожно положил руки на стол перед собой, сцепив пальцы. Его поза выражала напускную расслабленность. При этом он не сводил глаз с Дамблдора.

– Я прочёл письмо Поппи, посвященное её осмотру Гарри, Северус. И я разговаривал с Ремусом. Он был очень расстроен тем, что она обнаружила. Помимо синяка на лице, у него были обнаружены тяжёлое растяжение плеча и множество синяков на обеих руках, – Дамблдор помедлили и осторожно продолжил: – Ремус был… очень обеспокоен… тем, что Гарри мог получить эти травмы в результате вашего… взаимодействия в последние несколько дней.

Гарри волновался, что мадам Помфри могла проинформировать Дамблдора о травмах, но тут он чуть не стукнул себя по лбу. Так вот почему Ремус так себя вёл! Теперь, оглядываясь назад, Гарри понимал, что ему следовало догадаться раньше. Он бы и догадался, если бы его постоянно не отвлекали. Все эти суровые взгляды и враждебность по отношению к Снейпу…

Снейп сощурился так, что его глаза стали похожи на щёлки.

– А ты что думаешь, Альбус? – процедил он дрожащим от ярости голосом.

Дамблдор изучал Снейпа какое-то мгновение.

– Я думаю, что ты ненавидишь мальчика, Северус. Или по крайней мере ты так считаешь. Ты никогда не скрывал этого. Я не буду также отрицать, что знаю тебя достаточно, чтобы заявить, что после определённой провокации ты способен причинить вред… себе и окружающим, – Дамблдор говорил осторожно, взвешенно, но без пауз, глядя Снейпу прямо в глаза. – Ты вспыльчив, Северус. Я не буду делать вид, что это не так, и ты не можешь этого отрицать.

И в самом деле, Снейп, казалось, был готов взорваться.

– Тем не менее, – спокойно продолжал Дамблдор, – я доверился тебе и верю, что ты будешь честен со мной в таком серьёзном деле. Если ты скажешь мне, что он ошибается, я поверю тебе. Если ты скажешь мне, что он прав, мы разберёмся с этим. Вместе. Я не оставлю тебя.

Снейп, продолжая глядеть директору прямо в глаза, проговорил чётко и ровно:

– Он ошибается.

Дамблдор без колебаний кивнул и накрыл рукой всё ещё сцепленные руки Снейпа.

– Спасибо тебе, мой мальчик. Я верю тебе.

Он ещё на секунду задержал свою руку поверх рук Снейпа.

– Спасибо, – повторил он, и Гарри расслышал облегчение в его голосе.

Снейп смотрел на руку Дамблдора, лежащую поверх его собственных, так что Гарри не мог видеть его лица. И даже после того, как директор убрал руку, Снейп всё ещё продолжал смотреть на свои, всё ещё остававшиеся на столе.

Дамблдор прочистил горло.

– Теперь, когда мы разобрались с этим вопросом, – начал он другим тоном, – Поппи отметила, что синяки образовались в разное время. Большинство из них, впрочем, не старше двух дней. Можешь ли ты пролить какой-то свет на причину или причины травм мальчика, Северус? Помимо, э-э… падений, передвижений тяжёлых предметов и боксирования? – Дамблдор произнёс это с таким лицом, что Гарри покраснел. Услышать со стороны свои жалкие оправдания было более чем унизительно.

– Не наблюдал ли ты чего-нибудь, что могло бы всё это объяснить? – подначивал тем временем Дамблдор Снейпа, всё ещё созерцавшего свои сцепленные пальцы.

Гарри задержал дыхание. У Снейпа уже был шанс всё рассказать, но он не сделал этого. Конечно, он не расскажет и теперь… Не рассказывайте ему! Или нет… может, если он расскажет, то мне не придётся больше возвращаться туда. Нет, нет, не рассказывайте, пожалуйста! Это слишком унизительно. Гарри боролся и спорил сам с собой, забыв даже оскорбиться тому, что о нём вот так разговаривают.

Снейп всё это время молчал, но в конце концов он поднял голову, посмотрел Дамблдору в глаза и проговорил лишь два слова:

– Его дядя.

Гарри похолодел. Он слушал, как говорил Снейп, и у него тряслись руки.

– Я обнаружил, что у Поттера повреждено плечо, в первый же вечер. Он отказался объяснять, где получил травму, но в свете… прочих событий становится очевидно, что она является результатом действий его дяди, – Снейп замолчал, ожидая ответа Дамблдора, но старый волшебник молчал, и его мысли никак не отражались на его лице.

Гарри ничего не оставалось, кроме как слушать, как Снейп продолжает раскрывать тайны его семейной жизни.

– На следующий день я слышал поток устных оскорблений, который, как я теперь полагаю, является обычным событием в этом доме. Затем дядя ударил его.

Снейп помолчал ещё секунду и добавил ровным голосом:

– Этот маггл ударил собственного племянника так, что он упал на пол.

Затем Снейп умолк, и на этот раз молчал, пока директор не ответил на это откровение:

– И… это было единственным разом, когда ты что-то подобное наблюдал? – тихо спросил Дамблдор, и теперь его лицо было опечалено.

Снейп, поколебавшись, признал:

– Нет, – его застывшая поза явно показывала, что он не желает продолжать, но, взглянув на лицо директора, он всё же добавил:

– У меня сложилось чёткое ощущение, что вдобавок к вышеупомянутому обращению его родственники также заставляют его работать на них, морят голодом, запирают за решёткой и Мерлин знает что ещё. Не похоже, чтобы у них имелись предрассудки против какого-либо вида этих наказаний или всех их сразу, особенно в ответ на малейшее упоминание магического мира.

Дамблдор глубоко вздохнул.

– Мне жаль, что тебе пришлось стать свидетелем этого, мой мальчик. Это должно было всколыхнуть в тебе невесёлые воспоминания.

Снейп оставил эту реплику без внимания.

– Ты знал? – спросил он, слегка наклоняясь вперёд и сверля директора глазами. – Ты знал, что твой золотой мальчик живёт в доме, где с ним плохо обращаются?

Гарри поморщился, снова услышав такое определение из уст Снейпа. Он ненавидел это выражение и надеялся, что Дамблдор не будет так это воспринимать. Плохо обращаться можно с кем-нибудь слабым. А он не слабый.

Дамблдор вздохнул и тяжело погрузился в кресло.

– Гарри не получал в этом доме любви, которой заслуживал. Я сделал то, что считал необходимым, отсылая его туда – чтобы защитить его от большего зла. Несмотря на неприятие мальчика родственниками, я никогда не видел ничего, что указывало бы на физическое насилие. Я был искренне убеждён, что Гарри летом в полном порядке. Не особенно счастлив, конечно, но в порядке. Это всё-таки его семья.

– Да, ведь все мы знаем, что семья никогда своих не обидит, – сарказм так и сочился сквозь речь Снейпа.

– Да, – Дамблдор посмотрел на него с печалью в глазах. – Да, тебе это хорошо известно, не так ли, Северус?

– Речь не обо мне, – немедленно ответил Снейп, явно не желая поворачивать разговор в эту сторону.

– Как раз напротив, речь о тебе. Как-никак, это ты решил забрать Гарри от его родственников.

– Просто именно я там оказался. Не превращай меня в героя на белом коне, Альбус. Мне плевать на мальчишку. Здесь ничего не изменилось.

– И всё же ты ему помог.

Снейп бросил на директора яростный взгляд.

– Ты никогда не забросишь свою идиотскую миссию находить в людях так называемое “хорошее”? Не пытайся разобрать меня по косточкам. Я отказываюсь от твоего психоанализа, и не надо воображать свет там, где одни тени.

Дамблдор отклонился на спинку дивана, расслабившись.

– Мы оба знаем, какие ужасы тебе пришлось пережить, и я не заставлю тебя вновь окунаться в своё прошлое…

– Ну вот и договорились, – перебил его Снейп. Дамблдора, однако, было нелегко сбить.

Тем не менее, – настойчиво продолжал он, – по некоторым неизвестным Гарри причинам ты решил помочь ему, вместо того чтобы оставить там, где ему причиняли бы дальнейший вред, – уголки губ Дамблдора чуть приподнялись, и он смягчил голос, так что Гарри пришлось напрягаться, чтобы расслышать. – И я горжусь тобой, мой мальчик. Я помню, не так давно ты сомневался, что стал бы помогать в беде другу – не говоря уже о враге. Ты всегда был прекрасным магом; вот доказательство того, что ты становишься прекрасным человеком.

Снейп сморщился, словно от физической боли, и его лицо побледнело сильнее обычного. После паузы он зашипел:

– Ты что, совсем из ума выжил? Ты правда считаешь, что один незначительный эпизод, совершенно нехарактерный к тому же, может открыть истинную натуру человека? Или хуже того – что целая жизнь таких эпизодов может затмить совершение худшего из всех грехов?

– То, что случилось с твоим отцом, не определяет тебя как человека, Северус, – немедленно ответил Дамблдор, и хотя ответ его был твёрдым, в голосе звучала забота. – То, что ты делаешь сегодня, прямо сейчас… вот это определяет тебя.

Скептицизм Снейпа был явно написан на его бледном лице, хотя он не высказывал возражений. Затем он уставился на стол, так что волосы упали вперёд, скрыв его лицо от Гарри.

Оба мага некоторое время сидели молча, что вполне устраивало Гарри, так как давало ему время подумать. Он не ожидал, что разговор перейдёт на личные темы, и, хотя и был рад, что они перестали обсуждать самого Гарри, он то и дело неловко ёрзал, даже зная, что его нельзя увидеть.

Ему пришло в голову, что это был первый раз, когда он услышал какие-то упоминания о семье зельевара. Конечно, не очень приятно было думать о том, что где-то на свете существуют ещё Снейпы, сальноволосые и крючконосые. Но вообще… что за такой “худший из грехов”, который Снейп, по его собственному мнению, совершил? И при чём тут отец Снейпа?

Гарри почувствовал холодок при мысли о том, что Снейп был Пожирателем Смерти и, вероятно, пытал, убивал и творил всевозможные ужасы на службе у Волдеморта. Что же за зверство он должен был совершить, если оно затмевало всё вышеперечисленное, так что он сам считал это “худшим из грехов”?

Гарри вдруг понял, что не хочет этого знать.

Снимая Стеногляд, он недовольно поморщился. Подслушивая, он ожидал получить ответы, а не новые вопросы!

Он просидел у стены ещё с минуту, пытаясь прийти в себя после услышанного. Самое главное – теперь Дамблдор знал. Снейп рассказал ему… про дядю Вернона… про всё. Что он теперь будет думать о Гарри? И, что важнее – пошлёт ли он и после этого его назад к Дурслям?

Гарри почувствовал вспышку гнева. Конечно, директор пошлёт его обратно! Он ведь всегда его туда посылал, разве нет? Конечно, раньше он знал не всё… но всё-таки знал достаточно много, и всегда его туда посылал!

Гарри наконец поднялся и направился к кухне, где находился Ремус. Перед дверью он остановился, чтобы унять гнев. Глубокий вдох. Ещё один. И ещё.

Он постарался подумать о чём-нибудь другом… например, о том, что Дамблдор пообещал не заставлять больше Снейпа и Гарри работать вместе. И то хорошо. Это несколько компенсировало тот факт, что его отправляют назад к Дурслям. Облегчение, которое Гарри испытал, услышав это обещание, помогло ему справиться со злостью, которую он испытывал по отношению к директору.

И всё-таки… слишком много вопросов и тайн, и недостаточно ответов. У Гарри голова болела, когда он пытался думать обо всём этом чересчур много. Вздохнув, он постарался вытолкнуть все эти мысли из головы так же решительно, как он толкнул дверь в кухню.

– Гарри! – тепло улыбнулся Ремус, быстро отворачиваясь от кухонного стола, где он, судя по всему, над чем-то работал. Гарри не мог сказать, что это было, поскольку Ремус, явно намеренно, встал так, чтобы загородить то, что лежало на столе.

Гарри, не в силах сдержаться, вытянул шею, пытаясь разглядеть очередной секрет, который пытались от него утаить в этом доме. Однако Ремус тут же ловко передвинулся.

Гарри бросил на него недобрый взгляд.

– Что ты прячешь, Ремус?

– Что ты, Гарри, я ничего не прячу, – быстро ответил Люпин, продолжая улыбаться. – Присаживайся, пожалуйста. Я сейчас уберу со стола после еды и…

– Я не маленький, знаешь ли, мне шестнадцать лет. Что бы ты там ни скрывал, я могу с этим справиться, – Гарри скрестил руки, чтобы дать понять: он не собирается отступаться.

Улыбка Ремуса не померкла.

– Конечно, можешь, Гарри. Знаешь что, отчего бы тебе не перекусить, пока я тут всё приберу, и мы поговорим об этом чуть позже, а?

Гарри почувствовал новый приступ головной боли, а вместе с ней в нём снова поднялись отчаяние и злость – на Снейпа, на Дамблдора, на дядю Вернона, на всех, кто скрывал от него что-то, кто сговаривался, чтобы каким-то образом его предать. Злость на тайны и скрытые мотивы, на взрослых, обращающихся с ним так, словно он ребёнок…

Всё это всплеснулось в нём одновременно, вместе с усталостью и обидой, и вылилось в тираду, которую он обрушил на единственного человека в комнате – на Люпина.

– Чёрт тебя побери, Ремус! – заорал Гарри, взорвавшись. – Почему мне никто никогда не говорит, что происходит?! Я ведь тоже принимаю участие в войне, знаешь ли! Ты не в курсе, почему? Может, потому, что Волдеморт УБИЛ МОИХ РОДИТЕЛЕЙ? Или слушай, может, из-за ЭТОГО ШРАМА, КОТОРЫЙ ЗАСТАВЛЯЕТ МЕНЯ СМОТРЕТЬ, КАК ОН ПЫТАЕТ И УБИВАЕТ ЛЮДЕЙ! А, И ЕЩЁ ЧУВСТВОВАТЬ ЕГО УДОВОЛЬСТВИЕ ПРИ ЭТОМ! ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО МНЕ ПРИШЛОСЬ ПЕРЕЖИТЬ, ТАК ДАВАЙ, СКАЖИ МНЕ, ЧТО Я НЕ ЗАСЛУЖИВАЮ ЗНАТЬ, ЧТО ПРОИСХОДИТ!

Гарри уже ничего не соображал, словно бык, перед которым машут красной тряпкой. Ремус потянулся к нему, чтобы успокоить, но Гарри отскочил.

– НЕТ! НЕ СМЕЙ УТЕШАТЬ МЕНЯ, КАК ДОШКОЛЁНКА! Я ЗАСЛУЖИВАЮ БОЛЬШЕГО, РЕМУС! Я ЗАСЛУЖИВАЮ БОЛЬШЕГО! СИРИУС НЕ СТАЛ БЫ ТАК СО МНОЙ ОБРАЩАТЬСЯ! ОН НЕ СТАЛ БЫ… – Гарри захлебнулся и всхлипнул, тут же со стыдом почувствовав, что того и гляди расплачется.

Только что он кричал, что он не дошколёнок, и вот сейчас разревётся, словно младенец.

Закрыв глаза, он глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя. Ремус снова протянул к нему руку, и он вновь отдёрнулся. Но на этот раз молча, закусив язык, чтобы не разразиться новой гневной речью.

Ремус не совершил третьей попытки.

– Гарри, – начал он осторожно, и, когда Гарри не прервал его, продолжил: – Я… прости меня. Я не знал, что ты так сильно переживаешь. Я… не хотел усугублять твою ситуацию, я уверяю тебя.

Гарри открыл глаза и насторожённо взглянул на Ремуса. Он словно постарел, лицо его выражало печаль и шок. Казалось, он готовился к очередному взрыву в любой момент, и Гарри почувствовал, что краснеет.

– Я… – Ремус помедлил, прежде чем закончить фразу, и сделал шаг в сторону, чтобы показать, что он всё это время загораживал. – Я хотел сделать тебе сюрприз чуть позже, Гарри. Я знаю, что последние два дня у тебя выдались тяжёлыми… В общем, с днём рождения, Гарри.

Из Гарри словно воздух выпустили. Весь его запал исчез в ту же секунду, уступив место самому кошмарному стыду, какой только можно было себе представить. Там, на столе перед Ремусом, стоял маленький, наполовину украшенный тортик., на котором сверху было выведено “С днём рож”. Ремус несколькими взмахами палочки закончил надпись.

Гарри едва хватило сил, чтобы дойти до стула, который стоял напротив Ремуса. Ноги подгибались под ним, а желудок, казалось, был готов немедленно исторгнуть содержимое… которого, к счастью, в нём не было. Гарри уже не помнил, когда последний раз ел. А, ну да, прошлой ночью. Посылка от миссис Уизли. Должно быть, желание выспаться пересилило голод. А теперь от одной мысли о еде его выворачивало.

Сложив руки на столе, Гарри уронил на них голову. Теперь он наехал на Ремуса, который всего лишь не забыл о его дне рождения. Ну и кто он после этого?

– Прости, Ремус, – простонал Гарри себе в рукав. – Я не должен был… В смысле, я не думал так на самом деле. Не про тебя. Я… Мне действительно очень жаль.

Когда он вновь почувствовал руку на своём плече, он не отдёрнулся. Рука поглаживала его по спине медленными, круговыми движениями, а затем стул рядом с Гарри заскрипел от опускающегося на него веса.

– Ничего страшного, Гарри, – успокаивающим голосом ответил Ремус. – Я знал, что тебе, должно быть, нелегко пришлось в последние дни… Видимо, я недооценил, насколько нелегко.

Он продолжал массировать Гарри спину, и это помогало. Некоторое время они сидели так, и боль постепенно ушла, а Гарри вошёл в полусонное состояние, так что едва заметил, как рука Ремуса оторвалась от его спины – лишь почувствовал, как стало холоднее.

Он не знал, сколько просидел так, прежде чем услышал звяканье посуды, а затем звавший его по имени ласковый голос.

Гарри понимал, что ему вряд ли удастся долго притворяться, будто он не слышит, поэтому он поднял голову, хотя старался не встречаться с Ремусом глазами.

– Вот, Гарри, поешь, – мягко приказал Ремус, пододвигая ему тарелку какого-то жаркого.

– Спасибо, – пробормотал Гарри. Его всё ещё подташнивало, но он вцепился в ложку хотя бы для того, чтобы занять чем-то руки под пристальным вниманием Люпина.

На некоторое время в комнате настала тишина, только ложка стучала по тарелке. Хотя Гарри лишь недавно даже думать о еде было тяжело, теперь с каждым глотком он чувствовал, что ему хочется ещё и ещё. Интересно, подумал он, живот так болел из-за нервов, или дело было всё-таки в голоде? Теперь этот голод проснулся как следует, и Гарри заработал ложкой быстрее.

– Ну и ну, – Люпин похлопал Гарри по руке, слегка улыбнувшись. – Тебя прямо как будто совсем дома не кормят!

Гарри не мог не покоситься на него при этих словах. Неужели Ремус догадался? Но нет, по его лицу было яcно видно, что это просто шутка. Он ничего не знал.

Гарри вздохнул и быстро продолжил есть, пока Люпин не перешёл к серьёзным вопросам.

Как бы не так.

– Гарри, ты ведь знаешь, что можешь мне рассказать что угодно, так? – начал Ремус самым мягким голосом, каким умел.

Он ждал ответа, и Гарри лишь кивнул, сразу вернувшись к еде.

– Я серьёзно, Гарри. Что бы ни тревожило тебя, ты можешь рассказать мне правду. Ни директор, ни я не позволим ничему с тобой случиться, ты же знаешь…

– Э-э… да. Я знаю, Ремус, – Гарри беспомощно окинул взглядом комнату в отчаянной попытке найти что-нибудь, чем можно было бы отвлечь Люпина от расспросов, но ему не приходило в голову ничего – ну разве что подскочить и броситься наутёк, но это вряд ли успокоило бы Ремуса.

– Гарри… – Ремус глубоко вздохнул и заговорил наконец напрямую: – Северус может быть профессором в твоей школе, но это не даёт ему права обижать тебя. Будь со мной честен, и мы сможем сделать так, чтобы это больше не повторилось.

Гарри открыл рот, но сразу же его закрыл. Он не мог позволить Ремусу продолжать думать то, что он думает, но тогда ведь придётся рассказать правду. А этого тоже нельзя было допускать. И так уже и Снейп, и Дамблдор в курсе.

Увидев, что Гарри колеблется, Ремус поднажал:

– Гарри, что Северус с тобой сделал? Что произошло? Я защищу тебя, я клянусь. Только скажи мне.

Гарри честно попытался. И даже снова открыл рот. Но он не мог. Он просто не мог заставить себя признаться последнему настоящему другу его отца, что он, Гарри, такой слабак, что не может дать отпор дяде-магглу. Поэтому он закрыл рот и сжал губы. И почти кожей почувствовал, как расстроен Ремус его нежеланием сотрудничать.

– Язык проглотили, Поттер? – насмешливый голос заставил обоих повернуться к двери кухни, где стоял Снейп. – Мне кажется, учитывая вашу склонность думать только о себе, что предложение защиты должно быть для вас крайне мотивирующим.

Гарри поморщился, поняв, что Снейп только услышал – или, точнее, не услышал. Ведь фактически Гарри своим молчанием позволял Ремусу продолжать заблуждаться, считая, что именно Снейп повинен в его травмах.

И это заблуждение заставило сейчас обычно спокойного Ремуса помрачнеть ещё больше. Он не ответил на издёвку, но возможно, лишь потому, что сразу за Снейпом в кухню вошёл Дамблдор.

Оба мага сели за стол прямо напротив Гарри и Люпина. Напряжённая атмосфера не могла остаться незамеченной директором, однако он предпочёл не обращать на неё внимания, беззаботно заговорив:

– Ну что ж, Гарри, мне скоро нужно уезжать, и я полагаю, нам необходимо обсудить место твоего проживания на оставшееся лето.

Гарри насторожённо взглянул на директора. Сейчас он, очевидно, перейдёт к тому, как у Дурслей ему будет лучше? С большим трудом Гарри удержался от того, чтобы не бросить на Дамблдора злобный взгляд. Но сказать ему было нечего, и он снова уткнулся в свою уже остывшую еду.

Дамблдор продолжал:

– После разговора с профессором Снейпом мне стало ясно, что возвращаться в дом Дурслей не в твоих интересах.

– Правда? – Гарри оторвался от тарелки, захваченный врасплох. Он готовил себя к худшему, но никак не к такому повороту событий.

– Правда, – подтвердил Дамблдор, ободряюще улыбнувшись. – Вместо этого мы решили, что ты останешься здесь.

– Здесь, – повторил Гарри, всё ещё переваривая новость. Ему хотелось расхохотаться, но он лишь ухмыльнулся. – Всё лето? До школы? А как насчёт Рона и Гермионы? Можно им тоже приехать сюда?

Глаза Дамблдора блеснули, когда он поднял руку, чтобы остановить Гарри.

– Да, ты будешь жить здесь до начала учебного года. Что до прочих твоих вопросов, я могу устроить, чтобы твои друзья приехали сюда ближе к концу лета. До тех пор же ты можешь писать им так часто, как того пожелаешь.

Ну что ж, неплохой компромисс, с учётом ситуации. Гарри почувствовал себя счастливым впервые с того момента, как открыл свои подарки прошлой ночью.

– Ты можешь остаться в комнате, которую Добби так любезно для тебя подготовил, – продолжал директор. – И можешь заходить куда угодно, за несколькими исключениями, – он дождался подтверждающего кивка от Гарри, прежде чем добавить:

– Во-первых, этот дом всё ещё иногда используется для встреч Ордена. Ты не будешь пытаться попасть на них, пока я не дам тебе прямого разрешения. Это понятно?

Гарри медленно кивнул, размышляя. Ему хотелось быть честным, и он понимал, что необходимость знать, что происходит, сделает это правило крайне тяжёлым для беспрекословного выполнения. Но с другой стороны, выбора у него не было.

Поскольку Дамблдор, судя по всему, ждал более определённого ответа, Гарри добавил:

– Да, сэр. Я понимаю.

И хотя Дамблдор одарил его знающим взглядом, от которого Гарри слегка покраснел, он всё же продолжал:

– Во-вторых, тебе категорически запрещается входить в спальню профессора Снейпа и в его временную лабораторию без его разрешения.

У Гарри отвалилась челюсть. В спальню? До того момента он совершенно забыл о той части подслушанного им разговора, в которой шла речь о том, что Снейп тоже будет жить на Гриммолд-Плейс.

Однако его реакция осталась незамеченной, поскольку Ремус при этих словах подскочил.

– И он здесь останется? Вместе с Гарри? Альбус, после того, что он…

– Пожалуйста, сядь, Ремус, – мягко, но категорично прервал его Дамблдор.

Ремус сел, однако ему всё ещё было что сказать.

– Альбус, как ты можешь даже думать о том, чтобы оставить Гарри с ним наедине? Он раз за разом даёт понять, как ненавидит Гарри! Как ты можешь считать, что это разумный вариант?

– Беспокоишься, что тебя не будет рядом, чтобы защитить его от моих злых козней, Люпин? – не смог удержаться Снейп.

Таким сердитым Гарри Ремуса ещё не видел. Ему вдруг вспомнилось, как Люпин- оборотень форме готовится напасть, и его передёрнуло.

– Северус, – укоризненно одёрнул его Дамблдор и обратился к Люпину. – Я поговорил с Северусом по поводу высказанных тобой опасений. Его ответы меня полностью удовлетворили, и больше этот вопрос обсуждаться не будет. Тебе придётся довериться мне в этом вопросе, Ремус.

– Я доверяю тебе, Альбус. Но речь, как мне казалось, идёт о том, что я не доверяю ему, – Люпин указал на Снейпа, который хотя и ухмылялся, но стоически молчал после того, как его одёрнул директор. – Он оказал за эти годы множество услуг, и не только стороне света, но и мне лично, и я искренне благодарен, – горячо продолжал Ремус, – но я знаю, что я видел, Альбус! Травмы Гарри произошли не от падения. Кто-то избил его, и Северус Снейп, который постоянно выражает свой антагонизм Гарри, был единственным, кто находился рядом с ним последние несколько дней!

Ремус поднял палочку, наставив её на Снейпа, и прежде чем Гарри успел среагировать, Снейп сделал то же самое. Всё, что Гарри мог сделать – это встать между ними.

– Джентльмены! – повысил голос Дамблдор. – Уберите палочки! И сядьте! Нет нужды опускаться до насилия.

– Нет нуж… Альбус, но в этом-то и всё дело! – прокричал Ремус в отчаянии, всё ещё направляя палочку на Снейпа. – Это он опустился до…

– Нет, это не он! – заорал вдруг Гарри.

Все тотчас замолчали и обратили свои взоры на него. Гарри замер в нерешительности, не зная, что сказать дальше. Он только знал, что всё это нелепо. Он не хотел, чтобы всё зашло так далеко, когда врал Ремусу про свои травмы.

– Гарри? – осторожно начал Люпин, вопросительно глядя на Гарри.

Гарри бросил беспомощный взгляд на Дамблдора, хотя и понимал: пусть он и знал, что Дамблдор теперь в курсе про дядю Вернона, но директор-то не знал, что Гарри об этом знает…

И Дамблдор только слегка ободряюще ему улыбнулся. А Снейп молчал, всё ещё стоя в дуэльной позе, но внимательно наблюдая за Гарри. Казалось, они оба предоставляют ему решать, сказать ли Люпину правду.

Гарри вздохнул. Ну, теперь-то выбора всё равно не осталось, не так ли?

– Э-э… Может быть, ты сядешь, Ремус?

Когда все так нависают, говорить о подобных вещах ещё тяжелее.

Ремус сел, всем своим видом давая понять, что он внимательно слушает и, каковой бы ни оказалась правда, поддержит Гарри. У Гарри потеплело на душе при мысли о том, что это действительно так. Вот только легче от этого не становилось.

Снейп тоже сел, пряча палочку. Гарри на секунду встретился с ним взглядом, но прочитать на его лице ничего не смог.

Он откашлялся, пытаясь протянуть ещё пару мгновений, затем наконец приступил:

– Э-э… в общем, так. Сне… э-э, профессор Снейп ничего мне не сделал. Ну в смысле, мы все знаем, что он меня терпеть не может и всё такое, – он догадался не добавлять, что это чувство обоюдно, и не бросать на Снейпа злобных взглядов. – Но… э-э, он меня не бил, я клянусь.

Гарри снова глубоко вздохнул, чтобы собраться с мыслями, и затараторил:

– Я делал завтрак, и тут, в общем, профессор Снейп появился весь израненный и без сознания, и мне нужно было его спрятать, и я забыл про еду, и она сгорела, и когда дядя Вернон узнал, то в восторг не пришёл, и он меня, ну что-то типа дёрнул за руку…

Он вглядывался в лицо Ремуса в ожидании реакции на свои сумбурные объяснения, но тот выглядел лишь ещё более сбитым с толку.

– Твой дядя? “Типа дёрнул за руку”? Гарри, мадам Помфри написала, что у тебя было сильнейшее растяжение! А синяки? А твоё лицо?

Дамблдор и Снейп молчали, предоставляя Гарри вести разговор, поэтому Гарри сконцентрировался на Люпине, который с каждым словом выглядел всё более озадаченным.

– Ну, может, он довольно сильно расстроился из-за еды, – неохотно признался Гарри. – Это… э-э… ну, больно было. А потом мне пришлось тащить профессора Снейпа наверх, пока они его не обнаружили. А он… ну, как бы… не очень лёгкий. Вот уже после этого рука заболела по-настоящему… – Гарри умолк, решив, что объяснять каждый инцидент будет слишком мучительно. Особенно когда трое старших магов сидят и смотрят на него в упор. Может быть, лучше покончить с этим поскорее?

И он продолжал, поборов желание умолчать об остальном:

– Послушай, Ремус, это всё был дядя Вернон, о’кей? Это не первый раз, когда он меня так дёргал. И синяк на лице тоже поставил он. Он взбесился, когда я не сделал работу по дому, и дальше ситуация вроде как… обострилась.

Ремус открыл рот и сразу закрыл, затем открыл снова.

– Обост… Гарри, что ты имеешь в виду – обострилась?

Гарри съёжился. Ремус даже голоса не повысил, но у Гарри чувствовал себя так, будто на него кричат.

Глядя на то, как Гарри мнётся, Люпин наконец прозрел.

– Твой дядя ударил тебя? И… и все остальные синяки…?

Гарри не мог больше говорить, пока на него все вот так смотрели. Он кивнул, глядя на свои руки, лежащие на столе. Когда Снейп и Дамблдор поднялись и вышли, оставив его наедине с Ремусом, Гарри сразу стало легче дышать.

– Гарри…

– Всё в порядке, Ремус. Честно, – Гарри поспешил предотвратить все попытки Люпина начать над ним трястись. – Не то чтобы я был этим страшно травмирован или что-нибудь такое. Случилось и случилось, проехали. У меня всё нормально, – твёрдо закончил он.

Судя по виду Ремуса, он был уверен, что Гарри далеко не в порядке. Сквозь стиснутые зубы он спросил:

– Это был единственный раз, когда что-то подобное происходило, Гарри? Или… он… – Люпин замолк, неопределённо покрутив руками.

Подавив желание выбежать из комнаты, Гарри посмотрел в полные ужаса глаза Люпина. Внезапно он почувствовал себя совершенно измотанным. Это был какой-то бесконечный день.

– Не всё ли равно, Ремус? Ну в смысле, не избивают же они меня. Это была просто оплеуха за то, что я не закончил работу по дому, и всё.

– “Просто”!

– Да, просто! Слушай, мне приятно, что ты заботишься обо мне и всё такое, Ремус, правда приятно, – Гарри попытался смягчить тон, чтобы выразить благодарность. – Просто… Ну правда всё нормально. Я уже не маленький ребёнок – я знаю разницу между тем, что есть, и тем, что должно быть. Но в жизни ведь не всегда выходит так, как должно или как тебе бы хотелось, верно?

Ремус, казалось, был разбит не меньше, чем Гарри.

– Да, – вздохнул он, – я понимаю. Я сделал бы всё, что в моих силах, чтобы увидеть твоего отца ещё один раз. И Сириуса, моего друга… обрести его лишь для того, чтобы снова потерять… – голос Люпина слегка задрожал, и он прокашлялся. – Но их нет, Гарри, и я знаю, что не могу ничего сделать, чтобы изменить это. Смиряться со смертью – это часть жизни. А вот смиряться с насилием совершенно не обязательно, – с чувством подчеркнул он.

Гарри поёжился под его настойчивым взглядом.

Люпин потёр пальцем кончик носа, тяжело вздохнул и продолжил:

– Гарри, послушай. Я много раздумывал этим летом, разбирая старые вещи Сириуса… Я знаю, как много он значил для тебя, и как много значило для него познакомиться с сыном Джеймса. Я… просто хочу, чтобы ты знал: возможно, мы не так близки с тобой, как вы были близки с Сириусом, но ты всё же важен для меня. Я всегда буду рядом с тобой, если тебе что-нибудь понадобится.

Гарри кивнул, чувствуя в горле странный комок. Услышать, как Ремус говорит вслух, что готов заботиться о Гарри… Это было так приятно, даже сквозь все эти эмоции, которые бурлили внутри.

И тут он внезапно осознал кое-что. Слова Ремуса, его пристальный взгляд, его чрезмерная заботливость в последнее время… Гарри оплакивал Сириуса, да, но не он один. Ремус тоже оплакивал его по-своему. И для него это означало необходимость принять на себя самую важную роль, которую двое его лучших друзей-Мародёров не могли больше выполнять: быть отцом Гарри.

Даже если Сириус и правда был скорее другом, чем отцом.

Гарри нравился Ремус. Он… ну, любил его, наверное. И он не мог понять, почему мысль о том, что Ремус хочет играть роль его отца, вызывала в нём такое противоречивое чувство. Он должен бы быть счастлив, что кто-то хочет заботиться о нём, ведь так?

Так почему же эта мысль не делала его счастливым? Или хотя бы просто не радовала?

– Ремус… – Гарри прочистил горло. Ему необходимо было подумать, но надо было что-то сказать: Ремус смотрел на него в явном ожидании ответа. – Спасибо. Серьёзно, спасибо. Мой отец и Сириус… им повезло, что у них был такой друг, как ты.

– Пожалуйста, Гарри. И спасибо тебе, – Люпин улыбнулся и протянул руку, чтобы похлопать Гарри по плечу. – Я скоро уеду помочь директору с некоторыми поручениями Ордена. У тебя будет всё хорошо до моего возвращения через пару дней?

Гарри подавил желание указать на то, что до сих пор он вроде бы неплохо справлялся и без опеки Люпина. Ему не хотелось портить первую спокойную минуту между ними двумя за весь день. Поэтому он просто кивнул.

– Ну и хорошо, – улыбнулся Ремус, вставая со стула. – А теперь, я полагаю, нас ждёт торт, не так ли?

Гарри ухмыльнулся, когда его желудок в ответ на эти слова громко заурчал.

Ремус поставил торт на стол перед Гарри и несколькими взмахами палочки закончил поздравительную надпись, повесив затем в воздухе над кремовым узором шестнадцать свечей.

Гарри с нетерпением ждал, пока Люпин позовёт остальных присоединиться к ним, и когда наконец Ремус, Дамблдор и даже – пусть и с явной неохотой – Снейп собрались вокруг стола, он задул все шестнадцать свечей за один приём. Ну, может быть, за два.

Дамблдор первым поздравил его, и его глаза при этом весело блестели.

Последним его поздравил Ремус.

Третий же гость не выглядел особенно счастливым от того, что его сюда затащили, и, едва Ремус принялся за разрезание торта при помощи заклинания, Снейп извинился перед Дамблдором и скрылся в своей комнате.

Что, конечно, вполне устраивало Гарри. Оставалось только надеяться, что Снейп будет столь же активно избегать общения на протяжении следующих недель.

Впрочем, Гарри не хотелось сейчас думать о том, как близко с этим человеком ему придётся жить. Ведь это день рождения! Всем мрачным мыслям и сомнениям по поводу профессора Северуса Снейпа придётся подождать.

Гарри вновь повернулся к Ремусу и Дамблдору, благодарный за их улыбки и за передышку после всех этих вопросов и после тяжёлых суток. Да, теперь у него на повестке дня куда более приятная компания. И куда более приятные занятия, ухмыльнулся он сам себе, откусывая от великолепного куска торта.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=



Глава 12 – Вонючие дохлые лягушки


Глава двенадцатая
Вонючие дохлые лягушки

“Круцио!”

Бесполезный слуга бесформенной кучей валялся у его ног, умоляя о милосердии так, как это делали лишь самые жалкие из его последователей.

Ярость жидким огнём растекалась по его венам.

Тёмный Лорд знал, что такое ненависть. Он ненавидел магглов, магглорождённых и предателей крови. И он ненавидел всех, кто считал, будто может его превзойти. По правде говоря, он ненавидел даже своих собственных Пожирателей Смерти. За годы, прошедшие до его возвращения, они не достигли ничего. Конечно, он и не ожидал этого от них – они были слабы. Им нужен был сильный повелитель, который направлял бы их… и держал бы их в строгости и дисциплине.

Он смотрел, как его слуга корчится под действием очередного заклятия.

Эта ненависть была другой. Эту ненависть он чувствовал всем своим существом, самой сердцевиной своего злобного сердца. И эта ненависть была направлена на мальчишку – на смехотворного ребёнка, который продолжал ускользать от него раз за разом. Мальчишку, в крови которого содержался ключ к его собственному могуществу, но в шраме которого, по слухам, содержался также ключ к его падению.

Он выкрикнул ещё одно заклятие, с ещё большей злостью, словно перед ним находился сам объект его ненависти.

“Ты дал мальчишке сбежать!” – шипел он, и его ярость становилась всё сильнее и сильнее. – “ТЫ ДАЛ ЕМУ СБЕЖАТЬ!”


Гарри подскочил в кровати, путаясь в одеяле, держась руками за пылающий шрам и тяжело дыша. Вся его рубашка промокла от пота. Какую-то секунду он не мог вспомнить, где находится.

Гриммоулд-плейс. В спальне наверху.

Гарри начал дышать спокойнее, пытаясь сориентироваться, и снова лёг, глядя в темноту вокруг, рассеиваемую только лунным светом. Похоже, середина ночи, до утра ещё далеко.

Стало быть, Волдеморт знает, что его больше нет на Прайвет-Драйв. При мысли об этом Гарри почувствовал прилив беспокойства. С другой стороны, это ведь было только вопросом времени. И Дамблдор, перед тем как уехать, заверил Гарри, что здесь он будет в безопасности.

В безопасности.

Со Снейпом.

Ага, как же.

Несколько ночей назад Дамблдор и Люпин, закончив празднование, принялись снова прогонять с Гарри список своих правил.

Запрещено пытаться попасть на собрания Ордена – раз.

Запрещено вторгаться на территорию Снейпа – два.

И третье правило, которое Дамблдор добавил до кучи: Снейп тут главный. А Гарри нет.

Не то чтобы это правило было неожиданным, конечно. Снейп – взрослый, он профессор, не говоря уже о том, что он член Ордена. И всё-таки… до того, как Дамблдор это вот так подчеркнул – ну, в более мягкой форме, конечно, – Гарри воображал, что урвёт свой кусочек каникул в этом доме. Конечно, он получил назад все свои волшебные вещи, теперь ему будет где побродить, в отличие от старой спальни Дадли, и он сможет набивать себе живот когда угодно и сколько угодно. У него даже будет компания в лице Добби. Но после того, как Дамблдор озвучил последнее правило, Гарри не видел впереди ничего, кроме насмешек и взысканий – то есть, конечно, учитывая, что на дворе лето, Снейп не будет их так называть. Это будут “наказания за то, что посмел существовать”. Один за другим в голове Гарри проносились способы, которыми Снейп мог бы его третировать, и его настроение совсем упало.

Он всё ещё чувствовал крупицы того облегчения, которое ощущал поначалу, но теперь он больше уже не был уверен, что на Гриммоулд-Плейс вдвоём со Снейпом ему будет лучше, чем на Прайвет-Драйв с дядей Верноном.

И, словно в подтверждение этих невесёлых мыслей, едва Гарри уселся завтракать в первое утро, как Снейп вошёл на кухню, встал перед Гарри, скрестив на груди руки, и разразился целой лекцией, не озаботившись даже приветствием.

– Поскольку мы вновь вынужденно оказались в обстоятельствах, диктующих необходимость находиться под одной крышей, вы будете подчиняться моим правилам. Без моего распоряжения вам запрещается появляться в комнатах, где нахожусь я либо мои вещи. Запрещается шляться по дому ночью. Запрещаются идиотские магические эксперименты, геройствование и попытки связаться с вашими друзьями любым способом помимо совиной почты. Запрещается бегать по дому, шуметь или мешать мне ещё каким-либо образом, а также жаловаться на отсутствие развлечений и пререкаться в ответ на мои прямые указания. Неподчинение любому из этих правил приведёт к необходимости провести остаток ваших каникул за оттиранием котлов и расчленением лягушек, – он замолчал на секунду, взглянув Гарри прямо в глаза. – Вам всё ясно, мистер Поттер?

Гарри едва успел сердито буркнуть “да, сэр”, как Снейп развернулся и зашагал прочь из кухни.

Это было три дня назад, и с тех пор Снейп больше не сказал Гарри ни слова. Фактически, Гарри его почти и не видел. Видимо, Снейп решил окопаться в лаборатории и всё оставшееся время делать вид, что Гарри вообще не существует.

Нет-нет, Гарри вовсе не возражал. Положительным побочным эффектом такого игнорирования было то, что Снейп так и не дал Гарри ни одного приказа… ну, помимо целой дюжины тех, в самом начале, которые все в общем-то сводились к тому, чтобы Гарри держался от него подальше.

Поэтому первые пару дней Гарри провёл, исследуя дом, играя сам с собой в магические шахматы, и даже листая кое-что из найденных им в доме книг. И к концу первого дня он уже не знал, куда себя девать от скуки. И одиночества. С момента ухода Дамблдора и Люпина никто больше в доме не появлялся, а Добби Снейп постоянно гонял туда-сюда за ингредиентами для зелий или запрягал рутинной работой, так что Гарри был совершенно один.

Он тяжело вздохнул и, решив, что все эти мысли ни к чему его не приведут и что ему вряд ли удастся уснуть, пока его шрам всё ещё покалывает, отбросил одеяло и зашлёпал к двери в пижаме Дадли. Против неё он не особенно возражал, потому что, хотя она была ему велика, в ней он чувствовал себя удобно.

К его удивлению, он обнаружил, что в коридор пробивается тусклый свет снизу. Перегнувшись через перила, Гарри увидел источник света – неплотно прикрытую дверь гостиной.

Это было почти что открытым приглашением пойти посмотреть, что там происходит, и он был рад его принять.

Босиком на цыпочках он бесшумно спустился по ступеням и прижал к щели сначала глаз, а затем ухо. Угол обзора не позволял ему что-либо увидеть, однако, прислушавшись, он разобрал голоса. Точнее, один голос – Снейпа. Кажется, он разговаривал с кем-то, потому что периодически замолкал, словно ожидая ответа. Однако Гарри не слышал, чтобы кто-нибудь ему отвечал.

Гарри едва не захихикал при мысли, что зельевар свихнулся и разговаривает сам с собой. С трудом удержавшись, он продолжал слушать – и как раз в этот момент Снейп слегка повысил голос, так что Гарри смог наконец разобрать несколько слов:

– …спрятали… знаешь, что я не могу сказать… хранитель тайны…

Гарри прижался к двери так плотно, как это было возможно, не рискуя её пошевелить, силясь расслышать что-нибудь ещё. Снейп помолчал, выслушивая ответ своего неслышимого собеседника, затем продолжал:

– … сомневаться в том, на чьей я стороне… – и после очередной паузы: – …Тёмный Лорд, Люциус…

Гарри удалось не издать ни звука, хотя его кровь заледенела в жилах в тот момент, когда он понял, с кем разговаривает Снейп.

Люциус Малфой.

Тот человек, о котором Тёмный Лорд думал как о своём самом надёжном последователе. И Снейп говорит с ним, как будто… как будто они всё ещё на одной стороне.

Он долго ждал, задержав дыхание, следующих слов Снейпа, но, как и в самом начале, не мог ничего разобрать.

Более того, он теперь вообще больше ничего не слышал. Даже приглушённого голоса.

Гарри повернулся и бросился в сторону кухни так быстро, как только смел. Он не знал, сколько у него есть времени, прежде чем…

– Поттер!

Гневный выкрик не успел ещё долететь до Гарри, как Снейп уже догнал его, схватив и задержав на ступенях, силой развернув к себе лицом. Глаза зельевара метали молнии.

Ух, как он был зол! Гарри с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть.

– Что вы слышали, Поттер? Отвечайте! Что вы слышали? – прошипел Снейп. Его бледное лицо было перекошено от ярости.

– Н-ничего! Я…

– Не смейте мне лгать! – он сжал руку Гарри ещё сильнее.

– Я… я просто на кухню шёл, честное слово! Я слышал, как кто-то разговаривает, но слов не было слышно…

Гарри почувствовал давление внутри сознания и догадался, что Снейп применяет к нему легилименцию. Он немедленно отвёл глаза, пока профессор не понял, что он не вполне искренен.

Снейп отпустил его так резко, что Гарри пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть.

– На кухню. Живо! – рявкнул Снейп. Он выглядел в этот момент как человек, готовый на убийство, ну или, по крайней мере, на Непростительное Заклятие.

Гарри судорожно оглянулся вокруг. Что он мог бы использовать для своей защиты в отсутствие палочки?

Но Снейп был не расположен ждать. Холодными пальцами он развернул Гарри за затылок в сторону кухни и подтолкнул, заставив идти впереди себя вниз по лестнице, в кухню, затем усадил на ближайший стул.

Сам он встал между Гарри и дверью, преградив путь к побегу. Гарри ничего не оставалось, кроме как сесть, с ужасом гадая, что на уме у зельевара.

– Мы не в Хогвартсе, мистер Поттер, – тихо заговорил Снейп, скрестив руки на груди с видом, не терпящим пререканий. – Здесь нет толпы обожателей, на которых вам нужно производить впечатление; нет снисходительных учителей, потворствующих и потакающих каждому вашему капризу. Здесь есть только я. Я, и исключительно я, буду определять то, каким образом вы проведёте остаток ваших летних каникул. И поверьте мне… при необходимости я могу быть крайне изобретателен.

После этих слов Снейп внезапно наклонился вперёд, поставив руки на подлокотники по обе стороны от Гарри.

Гарри невольно вздрогнул от резкого движения, отклонившись назад насколько позволял стул. Угрожающее лицо Снейпа находилось слишком близко, и Гарри не мог не вспомнить в этот момент, что в доме нет никого, кто мог бы ему помочь. Ну, точнее, был, конечно, Добби… но воспоминания об его обычных методах помощи тоже не особенно успокаивали.

К счастью, в следующий момент Снейп снова выпрямился. Он всё ещё был явно рассержен, но теперь в его глазах появился задумчивый блеск.

– Идёмте, Поттер, – он поманил Гарри пальцем и немедленно развернулся и вышел.

Гарри колебался. Ему вовсе не хотелось идти куда-то со Снейпом, пока тот находится в таком состоянии…

– ИДЁМТЕ, ПОТТЕР!

Гарри соскочил со стула и с опаской направился за Снейпом через коридор, а затем вверх по лестнице, в комнату, которая, судя по всему, была временной лабораторией профессора. Вдоль всех четырёх стен тянулись полки, заставленные бутылками и банками, наполненными ингредиентами для зелий. Они же, по-видимому, наполняли и стоящий в углу шкаф. В нескольких котлах блестели недоваренные зелья, остальные стояли пустыми в стопке на полу у дальней стены.

Снейп прошёл в комнату и начал опустошать одну из банок.

– Вот, – Снейп махнул рукой в сторону кучки слизи и полки над ней, забитой банками с аналогичным содержимым. – Все лягушки с этой полки должны быть расчленены к утру. Приступайте.

Гарри сделал шаг назад.

– Ч-что? Сейчас же середина ночи!

– Именно, Поттер. Разве я не говорил, что вам запрещается шляться по дому ночью?

– Я не мог заснуть!

– Отлично. Расчленять лягушек намного легче, когда не клонит в сон.

Гарри сглотнул, когда Снейп повернулся к нему спиной, чтобы помешать содержимое одного из своих котлов. Не может же он говорить это серьёзно!

– Приступайте, мистер Поттер! – повторил Снейп, в голосе которого послышались нотки нетерпения.

Гарри бросил в спину профессору злобный взгляд и пошёл к столу. Фу-у! По крайней мере, он хоть знал, как это делается, в прошлом семестре проходили. Хотя ему это занятие никогда не нравилось. К тому же, ему никогда не приходилось резать такую кучу лягушек за раз.

Следующий час они работали молча. Снейп проверял по очереди все котлы, иногда помешивая или добавляя ингредиенты, а Гарри перебирал в уме список причин, по которым он ненавидел зелья… и зельеваров.

Не последней из них было то, что он до сих пор не был уверен, на чьей Снейп стороне. Может ли он всё ещё быть предан Волдеморту? Гарри слышал, что Волдеморт думал о профессоре, когда пытал его. Тот искренне верил, что Снейп его предал. Но, может, он ошибался? Или, может, Снейп вообще ни на чьей стороне – может, он играет на два поля ради собственной туманной выгоды?

Единственное, что Гарри знал абсолютно точно – так это то, что Люциус Малфой не на их стороне. Он и Снейпу-то не особенно верил, а ведь за того поручался Дамблдор. А уж со старшим Малфоем он пресекался достаточно, чтобы не допускать и мысли, будто тот способен шпионить для светлой стороны. А это означало, что Снейп, который связался с Малфоем, либо всё ещё в какой-то мере шпионит, либо на самом деле работает на другую сторону.

И тут вдруг Гарри пришла в голову новая внезапная мысль. Разве Люциус Малфой сейчас не в Азкабане, после того, что произошло в Отделе Тайн? Конечно, живя у Дурслей, Гарри всегда чувствовал себя отрезанным от магических новостей, но уж конечно, он узнал бы, если б Малфой сбежал из Азкабана… ведь так?

Ну, видимо, не так.

В любом случае, Снейпа он об этом спрашивать не собирается. Он сразу поймёт, что Гарри его подслушал, и всё-таки сделает его каникулы… изобретательными.

Гарри непроизвольно поёжился. Ему не улыбалось заниматься ничем более “изобретательным”, чем подготовка ингредиентов для зелий.

А Снейп даже не устал, подумал он с досадой. И одет как обычно, во всё чёрное. Он вообще когда-нибудь спит? Вспомнив, сколько раз он налетал на Снейпа в коридорах Хогвартса по ночам, Гарри склонен был думать, что нет.

Гарри бросил очередную готовую лягушку в банку и взялся за следующую. Теперь, набив руку, он работал куда быстрее. Ему не хотелось бы признаваться в этом даже самому себе, но он был уже почти рад, что ему было чем заняться. Скука, оказывается, даже хуже, чем необходимость резать вонючих дохлых лягушек.

Разумеется, Снейпу он об этом тоже сообщать не собирался. А то он либо отошлёт Гарри назад скучать, раз такое наказание для него тяжелее, либо использует это как повод запрячь его по самое некуда на остаток лета.

Гарри потянулся за следующей лягушкой, подавив зевок. Только сейчас он заметил, что шрам больше не болит. Покалывание прошло, а вместе с ним и нежелание возвращаться в кровать.

Подумав о сне, он тут же снова зевнул.

– Добби!

Гарри подпрыгнул от неожиданности. Он уже привык к тишине.

Добби появился с хлопком и уставился на Снейпа своими огромными глазами.

– Добби здесь. Чего профессор Снейп желает, сэр?

– В последней полученной мной от Дамблдора посылке находится зелёная бутылка. Принеси её мне.

– Да, профессор Снейп, сэр! – и домовик с таким же хлопком исчез.

Гарри потянулся за новой лягушкой и, не удержавшись, бросил взгляд на профессора. Он стоял почти спиной к нему, медленно помешивая содержимое котла. Его лица почти не было видно, но в этот момент Гарри был поражён тем, насколько… спокойным выглядел Снейп. Напряжение, которое чувствовалось в каждом его движении всего час назад, теперь было едва заметно. Фактически, Гарри вообще не помнил, видел ли когда-нибудь своего профессора настолько расслабленным, как сейчас, когда он помешивал медленно кипящее зелье.

Гарри пришло в голову, что, возможно, зельеварение для Снейпа – как для Гарри полёты на метле. Это его отдушина, убежище, где он мог на некоторое время скрыться от остального мира. И здесь, вдали от Хогвартса, он, наверное, был спокойнее, потому что мог заниматься этим ради самого процесса, без кучи детей и профессоров, путающихся под ногами. В конце концов, не нужно большого ума, чтобы догадаться, что Снейп предпочитает быть один.

– Не слышу, как вы работаете, мистер Поттер, – не оборачиваясь, произнёс зельевар.

Подскочив от неожиданности, Гарри поспешно вернулся к работе. Хорошо ещё, что Снейп не видел, куда именно он смотрит!

Раздался хлопок, и в следующую секунду Добби уже протягивал зельевару зелёную бутылочку.

– Не желает ли профессор Снейп, чтобы Добби принёс ему ещё что-нибудь, сэр?

– Нет. Это всё. Можешь подождать здесь на случай, если ты мне ещё понадобишься.

– Д-да, профессор Снейп, сэр, – огромные глаза Добби слегка опечалились, его уши поникли. – Не желает ли профессор Снейп, чтобы Добби почистил ещё пиявок, сэр?

Гарри передёрнуло. По крайней мере, ему хоть назначили лягушек, а не пиявок.

– Нет. В этом необходимости нет.

Добби постоял ещё немного. Его уши поникли ещё сильнее, затем слегка приподнялись:

– Не желает ли профессор Снейп, чтобы Добби…

– Проф… Мне больше не требуются твои услуги в настоящий момент, Добби, – твёрдо заявил Снейп, и в его голосе послышалось нетерпение. – Жди здесь, – он указал на место рядом с Гарри, – и не делай ничего, пока я тебе не велю.

Добби повернулся, чтобы выполнить приказания Снейпа, и, увидев Гарри, запрыгал в подобии танца.

– Гарри Поттер! – глаза Добби загорелись, а уши встали торчком. – Добби будет ждать здесь весь день, ничего не делая, если он при этом будет находиться рядом с Гарри Поттером!

С этими словами домовой эльф поспешно встал в указанный Снейпом угол, моргая от восторга и обожания.

Гарри, напротив, неловко поёжился на стуле. Вот так тыкать в лицо Снейпу очередной демонстрацией того, как кто-то едва терпит компанию зельевара, но боготворит Гарри… вряд ли это было лучшим заделом на лето.

Зная, что Снейп не любит болтовни за работой, Гарри лишь тепло улыбнулся домовику и вновь прилежно принялся за свою работу.

Добби, однако, не разделял его волнений.

– Гарри Поттер так тяжело трудится, сэр. Добби сделает его работу, Гарри Поттер, сэр!

– Добби не сделает, – отрезал Снейп, не оборачиваясь.

Уши Добби поникли, и Гарри стало жаль маленького домовика. Провести последние три дня, бегая туда-сюда с поручениями для неблагодарного профессора, вряд ли было весело. И всё это время, пока Добби работал, Гарри бездельничал, слоняясь по дому и отчаянно скучая.

При этой мысли он даже почти почувствовал укол совести. Гермиона бы им гордилась.

– Слушай, Добби, – шепнул он, всё ещё не желая нарушать тишину больше, чем это было необходимо, – хочешь, бери мой стул. Он мне сейчас не нужен.

По крайней мере, стоя его не будет так клонить в сон, подумал Гарри, пододвигая стул уставшему эльфу. До конца полки осталось ещё не так уж мало.

Глаза Добби наполнились слезами.

– Гарри Поттер отдаёт свой стул домовому эльфу? Добби знает, что Гарри Поттер великий волшебник, сэр, но Добби…

– Просто возьми его, Добби! – быстро зашептал Гарри, надеясь утихомирить завывшего в голос домовика. Он готов был сам на манер домового эльфа начать биться головой об стол. Мог бы и догадаться! Если бы он не устал так, он подумал бы о том, какой эффект его простая вежливость обычно оказывает на Добби. – Добби! Тише, Добби! Тс-с-с!..

– Гарри Поттер так добр к нам, домовым эльфам! – всхлипывал Добби, пытаясь последовать приказу Гарри вести себя потише. – Он так хорошо и замечательно к нам относится! Так великодушно, и благородно, и…

Гарри отчётливо расслышал фырканье с другого конца комнаты, и повернулся, чтобы оценить, насколько серьёзные проблемы он на себя навлёк.

Снейп наконец оторвался от своих зелий и, как ни странно, не выглядел сердитым. Наверное, благодаря успокаивающему влиянию его лаборатории, решил Гарри. Впрочем, на его лице было написано некоторое раздражение – как если бы дифирамбы, которые эльф пел Гарри Поттеру, состояли из самых абсурдных заявлений, какие он слышал в своей жизни.

– Добби, отправляйся на кухню. Через тридцать минут нам потребуется завтрак, – приказал Снейп в явной попытке избавиться от громко воющего эльфа.

– Д-да, п-профессор Снейп, с-сэр! – Добби последний раз улыбнулся Гарри сквозь слёзы и дизаппарировал из комнаты.

Гарри вздохнул с облегчением.

– Что, Уход за Волшебными Существами у вас хромает? – ехидно поинтересовался Снейп, приподняв бровь.

– Вовсе нет! Хагрид замечательный учитель! – машинально возразил Гарри, слегка покраснев. Он прекрасно осознавал, что это некоторое преувеличение, как ни посмотри. Гарри, к примеру, даже не знал, что домовые эльфы вообще должны были входить в программу по Уходу за Волшебными Существами.

– И вообще, – продолжил он, – домовые эльфы на самом деле ведь не такие, как остальные волшебные существа. Ну в смысле, не как драконы или флоббер-черви. Они сами могут думать и действовать. Они не настолько сильно отличаются от магов.

– Да. Вы только что продемонстрировали нам, что они могут закатить представление не хуже любого хаффлпаффского первогодки. Действительно весьма впечатляет.

Гарри понимал, что спорить бесполезно, поэтому он просто бросил на Снейпа сердитый взгляд и взял следующую лягушку.

К счастью, Снейп не стал дожимать.

– Закончите с этой лягушкой и мойте руки. Остальное доделаете после завтрака.

Гарри в удивлении понял голову, однако Снейп уже отвернулся. Он-то думал, что когда профессор приказал сделать всё к утру, то имелось в виду без перерывов. По крайней мере, у Дурслей всегда было так, и ему даже в голову не пришло, что Снейп вдруг окажется добрее.

С другой стороны, это же Снейп забрал его оттуда. И хотя он и раскрыл его секрет директору, всё же именно благодаря разговору с зельеваром Дамблдор не стал отправлять Гарри назад.

Гарри вдруг понял, что даже спасибо не сказал.

Но произнести слова благодарности у него просто не поворачивался язык. Он не испытывал затруднений, благодаря друзей, маленького Добби или даже Дамблдора, несмотря на всё, через что директор заставил его пройти. Но когда речь заходила о мерзком, злобном, сальноволосом зельеваре, у него словно язык отнимался.

Заставив себя выкинуть все эти мысли из головы, Гарри вновь принялся за лягушку, которую держал в руках. “Да какая разница”, – решил он. Снейпа поди его благодарности только выбесят. Он же сам Дамблдору сказал – ему до лампочки, что с Гарри будет. Просто он там случайно оказался, вот и всё.

И вообще, Гарри первый ему помог – утащил к себе в комнату и обработал его раны. Ну, как умел.

Вот, точно! Гарри отложил расчленённую лягушку с чувством полного морального удовлетворения. Ничего он этому типу на самом деле не должен.

И если бы это зависело от него, он бы никогда в жизни ничего не был должен Снейпу… сколько бы перерывов на завтрак тот ему ни устраивал.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 13 – Висли Гарри Поттера


Глава тринадцатая
Висли Гарри Поттера


Когда Снейп угрожал Гарри, что тому всё лето придётся чистить котлы и расчленять лягушек, он покривил душой…

Он ни словом не упомянул о том, что Гарри также придётся чистить слизней от слизи, давить жуков, рубить имбирный корень, и, наконец, о самом ненавистном для Гарри занятии – разделке рыбы фугу. Обо всём том, что ему пришлось проделать в первые тридцать шесть часов после своей ночной прогулки!

Конечно, к чести Снейпа следует упомянуть, что он время от времени давал Гарри перерыв на то, чтобы поесть, поспать или “бессмысленно и бесцельно шляться по дому, в типично подростковой манере разбазаривая время и силы ”. А к чести Гарри следует заметить, что он не убил сального ублюдка.

Впрочем, он не отказался ещё полностью от этой идеи. Кипя от злости, Гарри яростно кромсал ни в чём не повинный имбирный корень. Снейп, к счастью, игнорировал его, занимаясь в другом конце лаборатории каким-то хитронавороченным зельем.

Гарри нравилось думать, что Снейп молчит из-за того, что у него в руках нож, хотя, конечно, в глубине души он понимал – для того, чтобы отпугнуть умелого мага, нужен кто-то поопасней шестнадцатилетнего подростка с ножиком для нарезки ингредиентов.

Он в очередной раз яростно размахнулся этим ножом, когда вдруг раздался громкий хлопок аппарировавшего в комнату Добби, так что Гарри вздрогнул, едва не попав себе по пальцам. С колотящимся сердцем он повернулся, готовый уже обругать домовика, но вовремя прикусил язык, поддавшись любопытству. За все те часы, что Гарри провёл в лаборатории в последние два дня, Добби ни разу не появился без вызова Снейпа. Конечно, Гарри его за это не винил – даже домовому эльфу вряд ли захотелось бы провести лишнюю минуту рядом с этим отвратительным человеком.

– Профессор Дамблдор и волшебники из Ордена здесь, профессор Снейп, сэр, – торжественно объявил Добби, преисполненный ответственности за передачу важного сообщения. – И они хотят, чтобы профессор Снейп пришёл на собрание, сэр.

Собрание Ордена? Гарри выпрямился и перевёл взгляд на Снейпа.

Снейп повернулся к Добби сразу же по его появлению, как если бы ожидал этого сообщения.

– Хорошо, – ответил он, уменьшая огонь под котлом и одновременно вынимая палочку. – Скажи директору, что я сейчас подойду.

– Вы знали, что сегодня будет собрание Ордена? – выпалил Гарри, без умысла перебив Добби. Он одновременно и нервничал, и был взволнован: наконец-то в доме появится кто-то, кого ему приятно будет видеть!

Снейп едва скользнул по Гарри безучастным взглядом и вновь обратился к своему котлу, наложив на него беззвучно какое-то заклинание, от которого зелье немедленно перестало кипеть. И вообще перестало делать хоть что-нибудь. Даже поднимавшийся над ним пар застыл на месте, готовый продолжить подниматься по следующему мановению палочки Снейпа.

Вот это классное заклинание! Гарри пожалел, что не знает его. Насколько легче было бы ему в классе в последние пять лет, если бы он мог заморозить своё зелье на то время, пока будет лихорадочно соображать, что же туда, во имя Мерлина, нужно положить дальше.

Но сейчас ему было не до этого.

– А когда вы мне собирались о нём сказать? – затем ему в голову пришёл более важный вопрос: – А что Дамблдор сказал, мне можно будет прийти на собрание?

Снейп закончил с зельем и повернулся наконец к Гарри. Однако вместо того, чтобы ответить сразу, он скрестил руки на груди и принялся смотреть на него поверх своего огромного крючковатого носа. Гарри понимал, что профессор пытается выглядеть угрожающе, и не то чтобы у него не получалось, но честное слово... они столько уже времени провели вместе (пусть даже Снейп по возможности и избегал контактов), что ясно было – если б Снейп собирался его убить или покалечить, так уже давно бы это сделал.

Ну что? – надавил Гарри, теряя терпение.

Снейп скривился в подобии ухмылки, явно недовольный его неуважительным тоном.

– Что “ну что”, мистер Поттер? Я не понимаю, что создало вам впечатление, будто я намереваюсь делиться с вами всеми известными мне подробностями планов Ордена. Тем более учитывая, что вы, – он подчеркнул эти слова, – не являетесь членом вышеупомянутого Ордена.

– Я должен им быть, – заспорил Гарри. – Только из-за того, что Дамблдор…

Профессор Дамблдор! – рявкнул Снейп. – И при обращении ко мне вы также будете говорить “профессор” или “сэр”! Честное слово, Поттер, если вы не способны уважать взрослых, то с какой стати ожидаете уважения к себе от них?

– Я уважаю, когда есть за что уважать, – возразил Гарри, специально не добавив “сэр”. – И я уважаю Дамблдора! Мне не нужно говорить “профессор”, чтобы доказать это!

– О да, разумеется, именно уважение к директору заставляет вас постоянно нарушать установленные им правила.

– Я нарушаю правила только тогда, когда это необходимо…

– А я разглашаю информацию касательно планов Ордена, только когда это необходимо. Разница лишь в том, что я, в отличие от вас, Поттер, способен верно оценить, в каких случаях таковая необходимость наличествует.

Гарри едва успел возмущённо фыркнуть, как Снейп перебил его вновь.

– Вы, мистер Поттер, всего лишь ребёнок. Самонадеянный, дерзкий, испор… – Снейп остановился на середине слова, хотя Гарри нисколько не сомневался, что именно он собирался сказать.

Но теперь-то ведь он уже не мог сказать этого, и по его лицу было видно, что он сам только сейчас по-настоящему понял, что одно из его непоколебимых убеждений насчёт Гарри на самом деле не соответствовало действительности.

Гарри неловко поёрзал, внезапно ощутив желание закончить разговор.

– Уважение, Поттер, – подвёл Снейп итог довольно твёрдо, хотя он явно растерял часть своего запала. – Попробуйте как-нибудь на досуге.

И с этими словами он немедленно направился к двери, однако почти сразу остановился.

– Добби! – рявкнул он раздраженно. – Разве я не велел тебе сообщить директору, что я сейчас спущусь?

Гари даже не заметил, что домовой эльф всё ещё был здесь, однако теперь он увидел, как Добби увлечённо наблюдает за ними своими огромными глазищами.

– Добби очень сожалеет, профессор Снейп, сэр! Добби сурово накажет себя за это! – с этими словами домовик потянулся к ближайшему из сложенных стопкой у стены котлов. – Плохой Добби! Пло…

Гарри кинулся к нему, чтобы остановить: по всему было похоже, что эльф собирается начать колотиться об котёл головой.

– Добби, Добби, не надо! Всё в порядке, не нужно себя сейчас наказывать. Может быть, ты просто… э-э, пойдёшь?

– Добби передал профессору Снейпу его сообщение, Гарри Поттер, сэр. Добби нельзя уходить, пока он не передаст Гарри Поттеру и его сообщение тоже!

– Сообщение для меня? – Гарри воспрянул духом. Может быть, его тоже зовут на собрание?..

Добби яростно закивал, хлопая ушами.

– Добби послали сообщить Гарри Поттеру, что его Висли здесь!

Гарри в недоумении нахмурился.

– В каком смысле вис… – и внезапно широкая улыбка расплылась по его лицу. – А, Рон? Рон здесь? А где, внизу?

– Достаточно, Добби. Ты можешь идти, – приказал Снейп, прежде чем Добби успел ответить, и домовик немедленно дизаппарировал от греха подальше.

– Очисти место работы. Живо, – приказал зельевар и встал в нетерпении, ожидая выполнения приказа.

Гарри и сам был рад подчиниться, так хотелось ему как можно скорее встретиться с лучшим другом после нескольких недель без всякого контакта с миром, за исключением совиной почты. Даже то, как нетерпеливо и раздражённо Снейп постукивал пальцем, не могло стереть улыбку с его лица.

И он не был разочарован: всего лишь через несколько минут, едва он сбежал вниз по лестнице, как его заключила в удушающие объятия девочка с растрёпанными, как обычно, волосами.

– Гермиона! А ты что здесь делаешь?

Гермиона сделала шаг назад, но лишь для того, чтобы схватить его за руку и потянуть обратно вверх по лестнице в его собственную спальню. Краем глаза Гарри заметил, как сзади по лестнице в кухню удалялась тёмная фигура Снейпа.

Гермиона не говорила ни слова, пока не затянула его в спальню и не закрыла дверь.

Первое, что увидел Гарри, было ухмыляющееся веснушчатое лицо Рона, сидевшего на его кровати.

– Я ей сказал, чтобы она на тебя не накидывалась на этот раз. И как она, справилась?

– Рональд! У нас есть более важные темы для разговора! – Гермиона повернулась к Гарри и протянула ему сложенный пергамент, задыхаясь от возбуждения. – Твои результаты С.О.В. прибыли!

Гарри рассмеялся, так он был рад видеть друзей. Охотно взяв пергамент, он уселся на краешек кровати и стал просматривать результаты. Странно, однако, что они были не в конверте. Гарри поднял глаза на друзей в немом вопросе.

Рон и Гермиона, которая тоже присела на кровать, оба выглядели слегка смущёнными.

– Мы не хотели подсматривать, Гарри, правда, – поспешила объяснить Гермиона. – Но… ну, профессор Дамблдор этим летом посылал все твои школьные письма мистеру и миссис Уизли. Он попросил их купить для тебя всё, что нужно в этом году для школы на Диагон-Аллее, понимаешь… и они не могли бы узнать, какие учебники тебе взять, не зная, какие ты получил оценки…

По её виду казалось, что она ожидает от него такой же вспышки гнева, как во время их первой встречи прошлым летом. И, возможно, именно поэтому Гарри не так уж рассердился из-за того, что его почту вскрыли. К тому же он не знал, сколько Рон и Гермиона пробудут у него в гостях, и ему не хотелось тратить это время, ругаясь с ними.

Для этого у него был Снейп.

Поэтому он развернул пергамент и принялся изучать результаты. В общем, они были не такими уж страшными, он ожидал худшего. Он завалил Прорицание и Историю Магии, что было неудивительно, и получил “Приемлемо” по Астрономии. Но почти по всем остальным экзаменам у него было “Выше ожидаемого”. Кроме Защиты от Тёмных Искусств, по которой у него было “Превосходно”!

Гарри даже засмеялся от облегчения… пока не сообразил, что он не набрал необходимого балла по Зельям, чтобы попасть на Продвинутое Зельеварение к Снейпу. А без этого курса можно расстаться с надеждой на то, что его примут в школу Авроров.

Смех замер у него в горле, и в животе появился комок от разочарования. Он и сам понимал, что его оценка будет недостаточно высокой, но всё равно… увидев это на бумаге перед собой, Гарри буквально физически чувствовал, как его мечты превращаются в дым.

– А у вас по Зельям что? – спросил он, внезапно почувствовав, что для него это важно.

– “Приемлемо”, – сказал Рон, и одновременно с ним Гермиона ответила: – “Превосходно”.

Кто бы сомневался. Ну, по крайней мере они с Роном могут пережить это вместе. Гарри сложил пергамент, решительно отгоняя разочарование и прислушиваясь к тому, что говорила Гермиона.

– Вот список учебников из Хогвартса. Мы с Роном купили тебе их, чтобы ты мог начать готовиться к следующему году. Тут Чары, Трансфигурация, Защита и Гербология. Честно говоря, мы с миссис Уизли не были уверены, что ты собираешься продолжать Гербологию, но мы решили рискнуть… а, и я сказала ей, что, возможно, лучше пока не брать Уход за магическими существами, потому что была не уверена, что ты будешь его продолжать. – Ей явно было неловко выражать сомнения в том, что Гарри станет обеими руками хвататься за возможность присутствовать на уроках у Хагрида, но, честно говоря, трудно было её в этом винить. – Астрономия… ну, тут, конечно, под вопросом, но там мало у кого проходные баллы были, и я подумала, что, возможно, профессор Синистра…

– Гермиона! – прервал её монолог Гарри, но тут же смягчил голос – ведь подруга столько усилий вложила, консультируя миссис Уизли по поводу его предпочтений в учёбе. – Спасибо, Гермиона. Я… я просто хочу скорее посмотреть на новые учебники.

Рон кашлянул, что подозрительно напоминало попытку замаскировать фырканье, и Гарри постарался не встречаться с ним глазами, чтобы не потерять серьёзного выражения лица.

Гермиона просияла.

– Пожалуйста, Гарри!

– Ну вот, теперь, когда с этим решили, – тут же подхватил Рон, не давая Гермионе снова перевести разговор на учёбу, – я хочу сказать, что нам разрешили здесь остаться только до окончания собрания Ордена, и нам очень много чего тебе надо рассказать.

Ну наконец-то! Гарри в нетерпении наклонился вперёд.

– Есть какие-то новости о Волдеморте? О Пожирателях? Что предпринимает для борьбы Орден? А Министерство вообще что-нибудь делает?

– Недостаточно делает, это уж точно! – возмущённо воскликнула Гермиона, едва не задохнувшись от негодования.

– Да мы сами ничего не знаем, приятель, – признал Рон. – Так, кусочки и обрывки разговоров, которые удалось подслушать у меня дома. Иногда даже хорошо, что он такой маленький! Потом, Фред и Джордж теперь в Ордене и с удовольствием разбрасываются намёками, хотя им и велели ничего нам не рассказывать.

– Подожди… так Гермиона что, у тебя сейчас живёт, что ли?

– Ну, не всё лето, – пояснила Гермиона. – Так, иногда заезжаю на денёк-другой. Мои родители меня почти не видят последние два лета, а после того, как их предупредили из школы насчёт появившейся угрозы из-за Волдеморта… в общем, они практически настаивали, чтобы мы проводили больше времени семьёй в этом году.

– Ну да, это логично, – вынужден был признать Гарри. Он и не задумывался раньше, как должны были воспринимать военную ситуацию семьи маглорождённых учеников. Его-то родственникам плевать было, погибнет он или нет. Наверное, это страшно – осознавать, что ты в опасности, и при этом даже не быть частью мира, от которого эта опасность исходит. А затем, когда в конце лета тебе приходится отпускать своего ребёнка назад в этот самый мир…

Рон тем временем продолжал говорить:

– Ну то есть ты, судя по всему, не слышал про Азкабан.

– Азкабан? – Гарри вздрогнул, вспомнив о появлении Люциуса Малфоя. – Оттуда кто-то сбежал?

Рон кивнул.

– Почему об этом не написали в газетах? – нахмурился Гарри. С момента ухода из дома он не видел ни одной газеты, однако у Дурслей он получил несколько выпусков “Придиры” и “Ежедневного пророка”, и ничего подобного в них не было. Фактически, в них не было вообще ничего, как-то указывающего на активность Пожирателей – лишь статья за статьёй, утверждающих, что Волдеморт точно-точно вернулся, и приводящих списки рекомендаций по соблюдению безопасности и подготовке к надвигающейся войне. Но про саму войну не было ни слова, и от этого хотелось биться головой об стену.

– Написали, – мрачно ответила Гермиона и протянула Гарри номер “Ежедневного пророка”, раскрытый на предпоследней странице. Вид у неё при этом был довольно рассерженный.

Гарри проглядел страницу и в недоумении перевёл взгляд на Гермиону.

– “Одинокая ведьма ищет колдуна, любящего кошек” – при чём тут Азкабан?

– Да на другой стороне, Гарри! В левом нижнем углу. Видишь? Ну вон, маленькая статья снизу!

“Маленькая” – это было ещё слабо сказано. Гарри пришлось сощуриться, чтобы разобрать крошечный шрифт.

Реконструкция магической тюрьмы

Азкабан, самая надёжная магическая тюрьма, в ближайшие месяцы будет закрыта для посетителей, включая членов семей заключённых, в связи с проверкой и реформой мер безопасности, требуемой в свете надвигающейся войны. “Нет абсолютно никаких причин для беспокойства”, – заверил министр Магии в эксклюзивном интервью, данном “Ежедневному пророку”, – “Безопасность магического мира является нашей первоочередной задачей!”

Повторное открытие Азкабанской тюрьмы с кардинально улучшенной системой управления и повышенными мерами безопасности назначено на конец года.


– И это всё? – недоверчиво спросил Гарри. – Тут ничего нет про побег. Даже намёка.

– Вот именно, – фыркнула Гермиона. – Отрицать, что Волдеморт вернулся, больше нельзя, так что теперь они скрывают ужасное положение дел, заверяя всех, что мы в полной безопасности, пока за нами присматривает Министерство!

– Пытаются избежать массовой истерики, как говорит моя мама, – вставил Рон, искоса поглядывая на Гермиону.

– Да, и из-за этого люди только расслабляются, не понимая опасности! – сердито добавила Гермиона. – Проверка мер безопасности, надо же! Да потому и понадобилось их проверять, что при текущих мерах у них куча народу сбежала! И теперь они вынуждены запретить посещения, чтобы никто не узнал. Они надеются выиграть время, чтобы попытаться отловить всех беглых заключённых, не поднимая шума!

– А что они имеют в виду под “улучшенной системой управления”? – спросил Гарри, снова заглянув в статью.

– Дементоры ушли, – ответил Рон. – Отправились к Волдеморту, все как один. Собственно, потому и побег произошёл.

Гарри вскипел.

– Так почему же дементоров не вышибли из Азкабана, как только стало ясно, что Волдеморт вернулся? – заорал он.

К счастью, его вспышка гнева не шокировала друзей, которые и сами, казалось, были в не меньшей ярости от поведения Министерства – особенно Гермиона.

– Ну, видимо, министр слегка отвлёкся, ему же надо было кресло из последних сил удерживать и всё такое, – сухо ответствовал Рон.

– Это ещё не все новости, Гарри, – поспешно продолжила Гермиона, прислушиваясь к шуму внизу. Похоже, сегодня Орден не собирался заседать долго. – Но мы также хотели узнать, как у тебя дела. Профессор Дамблдор сказал родителям Рона, что ты будешь жить здесь… ну, с профессором Снейпом. – В голосе Гермионы послышалось недоверие, хотя, казалось бы, увидев, как Гарри со Снейпом вдвоём спустились с лестницы, она должна была убедиться в этом.

– Да, – проворчал Гарри, не пытаясь даже скрыть своё отношение к данной ситуации. – Только я и старый добрый Снейп. И миллион заданий, включающих манипуляции со всякими погаными ингредиентами для зелий.

Гермиона сочувственно положила руку Гарри на плечо. Рон же был гораздо менее сдержан.

– О чём Дамблдор вообще думает? Снейп же тебя ненавидит! Я тебя, может, живым больше не увижу…

– Я уверена, что директор делает всё это исключительно в твоих интересах, Гарри, – прервала его Гермиона, бросив на Рона строгий взгляд. – Снейп же всё-таки в Ордене. Ты слишком важен, чтобы Дамблдор мог оставить тебя с кем-то, кто не сможет тебя должным образом защитить.

– Ага, а от Снейпа кто его будет защищ… ай! – Рон потёр руку и сердито взглянул на Гермиону.

– Гарри, скажи, как ты справляешься с… ну, со всем остальным, – помявшись, попросила Гермиона. При этом она по-прежнему держала руки в опасной близости от Рона.

Нетрудно было понять, на что она намекает: это было ясно видно по её чрезмерно обеспокоенному взгляду.

– Всё в порядке, – быстро ответил Гарри. – Правда, всё хорошо, Гермиона, – добавил он, увидев, что она готова проявить большую настойчивость. Ему совсем не хотелось обсуждать сейчас своё горе из-за смерти Сириуса. А может быть, и не только сейчас, а вообще никогда. Какой смысл всё это пережёвывать, от этого ведь случившееся не изменится.

– Я… э-э… я хотел поговорить с вами, – добавил он, зная, что это заставит Гермиону на время забыть про Сириуса. – Про… про то, что Дамблдор рассказал мне в конце учебного года. О пророчестве.

И действительно, Рон и Гермиона тут же выпрямились, готовые слушать.

Об этом он ведь тоже думал, проводя лето у Дурслей… особенно когда пытался отвлечься от мыслей о Сириусе. Дамблдор же не сказал, что о пророчестве нельзя никому рассказывать, да и вряд ли он был бы против. Гарри действительно нуждался в своих друзьях, и он не смог бы весь учебный год держать подобные вещи при себе.

– Ну в общем, понимаете… то пророчество, что разбилось в министерстве… его сделали Дамблдору.

Гермиона выдохнула.

– Он пересказал тебе его, Гарри? То есть… ты знаешь, о чём там говорилось?

Гари кивнул, и его друзья снова затаили дыхание.

– Там говорилось… что я должен буду убить Волдеморта. Сам. Или что он должен будет убить меня.

И Рон, и Гермиона выглядели одинаково шокированными.

– Гарри… ох, Гарри, – снова выдохнула Гермиона. – Почему… почему ты так решил? Что там говорилось дословно?

Гари процитировал пророчество. Он столько раз прокручивал его в голове с тех пор, как впервые услышал!

В комнате воцарилась тишина. Наконец Рон пробормотал:

– Ни фига себе.

– Ага, – согласился Гарри.

К сожалению, на этом обсуждение темы пришлось прервать, поскольку внезапно раздался стук в дверь, и сразу за этим в комнату заглянула миссис Уизли.

– Гарри, дорогой! – воскликнула она и немедленно заключила его в объятия. – Как у тебя дела?

Не дожидаясь ответа, она слегка отстранила его от себя, и запричитала:

– Ох, и отощал же ты, дорогой, как отощал! Ну, это мы немедленно исправим. Пойдёмте все со мной! Собрание Ордена уже закончилось, и нас ждёт большой обед!

С этими словами она увлекла всех троих вниз по лестнице, а затем в кухню, где всё ещё толклась большая часть Ордена – кто занятый серьёзным разговором, кто просто весело болтая.

– Гарри! – позвал Фред. Вместе с Джорджем они ринулись через комнату ему навстречу, а за ними Ремус, Тонкс и ещё несколько человек.

Мрачный настрой Гарри сам собой развеялся, когда он увидел знакомые лица, услышал их радостные приветствия. “Вот таким должно быть настоящее лето”, – думал он, поглощая ужин и глядя на улыбающиеся лица вокруг.

Однако ужин закончился слишком быстро, и не успел он оглянуться, как уже пора было прощаться.

– Да, Гермиона, я обещаю писать. Да, я клянусь, что буду есть пять раз в день, миссис Уизли! Да, Рон, ты можешь взять мою метлу, если… ну, если что.

Не перебивая Гермиону, снова принявшуюся отчитывать Рона, он помахал всем рукой и вновь остался один.

Впрочем, теперь, когда он поделился частью своих горестей, он уже не чувствовал себя таким одиноким.

Гарри побрёл назад в лабораторию, где, как он догадывался, Снейп уже ждал его с недорезанным имбирным корнем. Однако теперь, берясь за ненавистную работу, Гарри улыбался.

Да, он не один.

И как хорошо, когда ему иногда об этом напоминают…

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=


Глава 14 – Требуется преподаватель окклюменции


Глава четырнадцатая
Требуется преподаватель окклюменции


Примечание автора:
Чтобы читатели не запутались, поясняю: обычно я выделяю сны курсивом, но в этой главе сон будет очень длинным, поэтому для удобства чтения я оставляю его напечатанным обычным шрифтом. Где дело происходит во сне, а где наяву, достаточно очевидно.


Было холодно, сыро и темно.

Как бы Гарри ни таращил глаза, ничего не было видно. И он не мог ни вспомнить, как сюда попал, ни понять, где он вообще находится.

Гарри поёжился.

– Страшно столкнуться с неизвестностью, правда, Гарри? – раздался голос из темноты рядом с ним.

Гарри подскочил.

Свет с конца чьей-то палочки осветил комнату. Гарри находился в большом помещении, со всех сторон ограниченном каменными стенами. По-видимому, это было что-то вроде подвала. Рядом с Гарри с зажжённой палочкой в руке сидел… он сам.

– Я снова сплю, – констатировал Гарри. Теперь он уже не спрашивал – ответ был очевиден.

– Да, – ответил Второй Гарри. – Спишь.

Они посидели некоторое время молча, и хотя Гарри знал, что это сон, он всё ещё ужасно мёрз. Обхватив себя руками, он пытался сберечь как можно больше тепла. Этот сон, как и предыдущий, был таким реалистичным.

– Зачем ты мне показывал Хогвартс? И Хогсмид? – обвиняющим тоном спросил он и вновь поёжился, но на этот раз уже не от холода. – Я видел своих друзей вчера вечером. А теперь я… эти образы… Зачем ты так со мной поступил?

Второй Гарри тут же ответил:

– А зачем воевать? Зачем сражаться со злом или стоять за правое дело? Кто-то должен, Гарри, иначе зло победит. Когда-то ты должен был узнать, как выглядит зло, что оно сотворит с нами. Только после этого ты сможешь убедить себя, что эта война стоит того, чтобы сражаться в ней.

– Это я как раз знаю.

– Иногда требуются не такие простые и прямолинейные способы сражения, как обычное размахивание мечом, – туманно ответил Второй Гарри.

– В смысле, стратегия и всё такое?

Второй Гарри слегка улыбнулся и отвернулся.

– Не совсем. Ты поймёшь, о чём я. Когда будешь готов.

Гарри не хотелось спорить, и он оставил эту тему.

– А где мы сейчас? В очередном будущем?

Второй Гарри жестом предложил ему осмотреть помещение.

Гарри обошёл холодную каменную комнату. Это был подвал, к единственной двери наверху вела лестница. Но прежде чем он успел её обследовать, ему послышался слабый звук чьего-то дыхания.

Они были не одни.

Гарри подобрался к неподвижному полуодетому телу – по всей видимости, пленника, – лежавшему на спине в дальнем углу. С бьющимся сердцем он нагнулся над телом и повернул ему голову, чтобы взглянуть в лицо… и поспешно отскочил.

– Это я! – сдавленным голосом проговорил он, пытаясь как можно быстрее убраться с направления взгляда собственных ещё живых, но при этом совершенно безжизненных глаз.

– Это… это моё будущее? – всё ещё хватая ртом воздух, спросил он. – Это то, что произойдёт со мной, если… или когда… я проиграю?

Он прислонился к стене.

Второй Гарри вздохнул.

– Видеть будущее – это запутанная штука. Есть такое будущее, которое изменить нельзя. А другие образы – всего лишь возможные варианты. Хогвартс, Хогсмид – это были варианты.

– А это? – спросил Гарри, боясь услышать ответ.

– Это произойдёт.

Гари несколько раз сглотнул, прежде чем смог продолжить:

– Это Волдеморт? Это он его… меня сюда кинул? Он всё-таки получил кровь, которая ему была нужна?

Второй Гарри лишь слегка кивнул в ответ.

Мысли в голове Гарри заметались вихрем. Он закрыл глаза.

– Я… я умер? В смысле, тот я… он… умер?

– Пока нет.

Гарри передёрнуло, но на этот раз он не мог сказать, холод ли был этому причиной.

– Умираю, стало быть. Вот, значит, как? Я умру здесь, отдав свою кровь Волдеморту, чтобы он накачался силой и пошёл убивать всех, кем я дорожу в этой жизни.

– Если ты умрёшь здесь, в этой комнате, в плену у Волдеморта, то будущее, которое я показывал тебе, перестанет быть вероятностью – оно станет единственной возможностью.

Гарри прерывисто вдохнул и вложил всю свою надежду в следующее слово:

– “Если”? То есть я ещё могу сбежать? Могу выжить? И они все тоже смогут?

– Ты спросил Дамблдора про второе пророчество? – неожиданно сменил тему Второй Гарри.

Гарри помотал головой, глядя в пол.

– А почему не спросил?

Он был так занят начиная со вчерашнего вечера, что у него и минутки подумать об этом не выдалось. Хотя… Гарри знал, что на самом деле причина не в этом.

– Ты не настоящий.

Ну вот! Как только он сказал это вслух, дышать сразу стало легче.

– Всё выглядит настолько реально, что очень легко об этом забыть, пока я здесь, но… ты же мне только снишься. Всё это… не может быть правдой.

Второй Гарри пристально посмотрел на него.

– Тебе нужны доказательства?

– Да.

– Не каждая правда в этой жизни будет предоставлять тебе неопровержимые доказательства, Гарри. Иногда приходится просто довериться.

– Не всё, что кажется реальным, реально на самом деле, – парировал Гарри. – Я поверил видению, которое наслал на меня Волдеморт, и чем это кончилось? Я больше такую ошибку не повторю.

– Ты выучил сложный урок, – мягко сказал Второй Гарри. – Да, ты имеешь право спрашивать меня.

Он полез в карман, достал оттуда что-то маленькое и протянул Гарри.

Это оказался снитч. Как и в прошлый раз, пока Гарри смотрел на него, в нём кружились разные цвета, пока в водовороте не появилось лицо – на этот раз не Дамблдора, а Снейпа. Он смотрел из снитча на что-то за плечом Гарри, скривившись в фирменной усмешке. “Я бы предпочёл протухшую капусту, сваренную с жучиной тушёнкой” – Снейп отбросил с лица волосы и скрестил руки на груди, после чего его образ растворился, и в руках Гарри снова оказался обычный золотой снитч.

Второй Гарри забрал снитч и заговорил снова, так, словно его и не прерывали:

– Доверие – коварная штука, Гарри. Почти как и видеть будущее. Иногда у тебя уже есть все доказательства, чтобы пользоваться им… или изменить его.

– Ты пытаешься мне сказать, чтобы я доверял Снейпу?

Второй Гарри впервые выглядел так, словно его это удивило и позабавило.

– Я же часть тебя, Гарри, ты что, забыл? Как я могу говорить тебе, чтобы ты доверял кому-то, кого ты ненавидишь?

– Ну хорошо. Хоть тут я с собой согласен.

– Ты очень сильно полагаешься на свою интуицию. Всё, что я предлагаю – это задуматься о том, что даже такая замечательная интуиция, как твоя, может быть ошибочной, если основывается на неверной или на неполной информации.

Гари кивнул.

– Ну ладно… да, с этим я, пожалуй, соглашусь.

Он прекрасно понимал, что имелось в виду. Достаточно было вспомнить о событиях, которые привели к смерти Сириуса.

– Хорошо. Ты меня ещё увидишь.

– Когда?

Но не успел он закончить вопрос, как в комнате стало темно. Его двойник исчез вместе со своей зажжённой палочкой.

Гарри снова остался один во сне и понятия не имел, как из него выйти, как проснуться. Он закрывал и открывал глаза, щипал себя, думал о пробуждении – но всё впустую. И он просто прислонился к стене, слушая, как пленник в другом углу комнаты мерно дышит.

По крайней мере, на этот раз он хотя бы не был единственным выжившим на поле боя. Темнота – это не страшно. Он привык к темноте. К паукам, к одиночеству, к неведомым чудищам, таящимся в его чулане. Иногда темнота даже успокаивала.

Но иногда она также заставляла его думать о том, о чём лучше было бы не вспоминать. О том, что он гнал из сознания, боясь, что сойдёт с ума.

О своих родителей. И о Седрике. И о том, что произойдёт с его друзьями, если он проиграет, если умрёт в этом подвале.

Но больше всего, конечно, о Сириусе.

И здесь, в темноте, он не мог сбежать от горя потери. Ему не удавалось больше отталкивать от себя эту боль, и темнота прекрасно скрывала слёзы, которые покатились по его щекам.

Он не позволял себя плакать раньше. Но теперь… это казалось уместным.

– Сириус, – прошептал он. – Ты должен был остаться. Ты должен был остаться со мной. Почему ты меня бросил?

Молчаливые слёзы перешли во всхлипывания.

– Почему? – гневно потребовал ответа Гарри. – Если бы ты был здесь, я бы знал, что д-делать! – он захлебнулся слезами и умолк, отдавшись рыданиям. Он знал, что слёзы не вернут Сириуса назад, и раньше это всегда останавливало его – это, и мысль о том, что в шестнадцать лет плакать уже стыдно.

Но здесь, в темноте, во сне… может быть, и ничего. Только один раз.

Гарри не знал, сколько времени просидел здесь, сотрясаясь от рыданий, пока не почувствовал чью-то руку на своём плече.

– Сириус? – позвал он. Он знал, что крёстного больше нет, но это же сон, а не на самом деле. Может быть, во сне Сириус мог к нему прийти?

– Блэк погиб, Поттер.

Гари нахмурился. Это не Сириус. И не Второй Гарри.

Он огляделся, всматриваясь в темноту. Запах сырого каменного подвала был единственным, что он ощущал… но он был смешан с другим запахом, каким-то знакомым запахом. Это был запах крови. Он не мог видеть, но знал, что его очередной двойник лежит там, в дальнем углу… не мёртвый, но и не живой. Ожидая, пока Волдеморт возьмёт у него ещё крови, чтобы подпитать ей свою растущую силу.

Он сосредоточился на дыхании, отбросив страх, хотя его всё ещё передёргивало от всхлипов.

Рука отпустила его плечо, и он почувствовал движение воздуха. Тот, кто был рядом, уходил.

Гарри вслепую потянулся в темноту.

– Подождите! Не оставляйте меня здесь! – он сглотнул в панике. Всё было как в прошлый раз, когда он не мог покинуть поле боя. Ну, не так ужасно, но всё равно при мысли о том, что он окажется заперт навечно в одиночестве рядом со своим полумёртвым двойником в этой тёмной комнате, без малейших идей, как отсюда выбраться…

– Где “здесь”, Поттер?

Гарри отшатнулся. Голос был резкий. Его обладателю Гарри был неприятен. Что же делать? Как отсюда выбраться? Судорожно соображая, Гарри задышал чаще.

Кто-то невидимый придвинулся к нему. Он снова заговорил, на этот раз мягче:

– Где “здесь”? Где ты… Гарри?

Гарри вздрогнул, когда рука прикоснулась к его плечу снова. Она осталась на нём, легко, едва прикасаясь… и это успокаивало…

– Не уходите, – прошептал он.

– Я не уйду, – пообещал кто-то, выждал несколько секунд и снова мягко спросил:

– Где ты?

– В… в подвале. Чувствуете запах?

– Запах чего?

Гарри вновь передёрнуло.

– Здесь холодно.

Кто-то невидимый промолчал, не отпуская его плеча, и Гарри почувствовал движение воздуха рядом. Ему стало теплее, хотя он не мог сказать, почему.

– Что за запах ты чувствуешь, П… Гарри?

– Грязь и плесень… и кровь, – Гарри сморщился.

– Кровь? Чья кровь?

Гарри поёжился, хотя ему теперь было тепло.

– Его… в смысле, моя. Волдеморт набрал её и идёт взять ещё.

Рука на его плече сжалась, хотя не настолько, чтобы стало больно.

– Как ты попал в подвал, Гарри?

– Я… я не знаю. Это сон. Я думаю, это будущее. Но он меня не отпускает… – Гарри нахмурился. Сейчас, когда он говорил так, это казалось бессмыслицей. Но он тут же забыл об этом, потому что рука снова сдавила его плечо, на этот раз довольно болезненно. Однако едва Гарри поморщился, она разжалась.

– Что тебя не отпускает?

Гарри замер, и его сердце забилось. В его сне появился новый звук… как будто кто-то подходит к двери подвала. И действительно, дверь открылась, и разлившийся из-за неё яркий свет заставил Гарри поднести руку к глазам.

Фигура в плаще спустилась по ступеням и подошла к неподвижному телу в дальнем углу.

– Поттер? – снова позвал кто-то невидимый и потряс его. Но внимание Гарри было приковано к противоположному концу подвала. Он нетерпеливо отмахнулся.

Однако уже в следующую секунду он пожалел, что смотрел туда. Фигура в плаще поводила палочкой над лежащим перед ней телом, и Гарри увидел, как флакон в её руках наполняется красной жидкостью.

– Кровь, – прошептал он. – Он берёт новую порцию моей крови.

– Поттер, ты спишь. Проснись, – голос звучал требовательно, и Гарри послышалась в нём паника, хотя он и не был уверен, что ему не почудилось. Но этот голос снова называл его Поттером… тем самым тоном, который означал, что Гарри ему неприятен.

– Он меня не отпускает, – повторил Гарри, отдёрнувшись, но голос тут же вновь заговорил мягко, тоном, от которого становилось спокойнее:

– Гарри, скажи, что тебя не отпускает.

– Сон. Сон не отпускает, – фигура в плаще поднялась по лестнице, и вышла, вновь оставив Гарри в полной темноте.

– Пожалуйста, – прошептал Гарри. – Вы можете заставить его отпустить меня?

Послышался лёгкий шелест, потом звук, похожий на закрывшуюся где-то вдали дверь, а затем Гарри вновь почувствовал движение воздуха рядом.

Рука прикоснулась к его подбородку, и Гарри отшатнулся.

– Открой рот, – проговорил голос. – Я дам тебе зелье. Оно поможет тебе выйти из твоего сна.

Гарри послушно открыл рот, глотая зелье. Хм… знакомый вкус… он такое уже пил. Пытаясь вспомнить название зелья, он и не заметил, как его окутала новая темнота, уносящая его из холодной, сырой черноты подвала. Эта темнота была совсем другой… она была спокойной…

Это была темнота сна без сновидений.

И на этот раз он не заметил, как кто-то невидимый снял руку с его плеча, помедлил, осматривая его спящую фигуру, а затем тихо вышел в коридор.

……………………..

Гарри проснулся, чувствуя себя отдохнувшим впервые за много дней. Настолько отдохнувшим, что, открыв глаза, на какую-то секунду он подумал, что снова находится в Хогвартсе.

Гарри зевнул и потянулся. Всё не так плохо, подумал он. Поспать подольше всегда приятно, даже если и не в Гриффиндорской башне.

Гарри вздрогнул и распахнул глаза. Поспать подольше?

Он поспешно откинул одеяло и выскочил из кровати. Точно, свет, льющийся из окна, ясно указывал на то, что утро уже наполовину прошло – это в лучшем случае.

Его единственной мыслью в тот момент, когда он судорожно сдирал с себя пижаму и натягивал рубашку и джинсы, была мысль о том, как сердит будет Снейп.

Профессор и без того уже был в отвратительном настроении вчера вечером, а когда одно из его зелий не приобрело правильный “молочно-белый” цвет, стало ещё хуже. А решив, что причиной этому стало то, что Гарри по ошибке положил глаз иглобрюха в кучку с хвостами, Снейп просто озверел.

Он приказал Гарри быть в лаборатории при первых проблесках зари и пообещал, что заставит его варить зелье на замену с утра до ночи, пока он не сварит его правильно.

Какая уж теперь заря! Однако Гарри не собирался терять больше ни минуты, даже на то, чтобы набить пустой желудок.

Кое-как расчесав пальцами волосы, он выскочил из спальни и кинулся в лабораторию, лишь на секунду задержавшись перед дверью, чтобы отдышаться.

Однако спешка была напрасной. Снейпа там не было.

Внимательно оглядывая лабораторию, чтобы удостовериться, что он не проглядел профессора за каким-нибудь котлом, Гарри переминался с ноги на ногу, не зная, что ему делать. Начать работать над зельем? Или подождать Снейпа? Ну, просто стоять тут и таращиться на котлы-то уж точно плохая идея, учитывая, как злился Снейп вчера, заловив Гарри за подслушиванием.

Приняв наконец решение, Гарри покинул лабораторию и пошёл на поиски профессора. Снейп напрямую не запрещал ему находиться в лаборатории в его отсутствие, но у Гарри не было ни малейшего желания впервые узнать об этом правиле после того, как он что-нибудь там взорвёт.

Тщательно обыскав коридор и гостиную, Гарри обнаружил объект своих поисков спокойно сидящим за столом в кухне, разложив перед собой в аккуратную линию стопки книг, перьев и пергамента. Точно так же Снейп раскладывал ингредиенты в лаборатории. Интересно, он вообще умеет что-нибудь не на место складывать?

При его появлении Снейп и головы не поднял, так что Гарри слегка покашлял.

Профессор продолжал листать большую книгу, и Гарри уже готовил речь, когда он наконец заговорил, не отрываясь от книги.

– Можно подумать, что вы вошли на цыпочках. Грохота, который вы произвели, ввалившись, было бы вполне достаточно, чтобы осведомить меня о вашем присутствии.

Гарри мысленно вздохнул. Ну вот, началось. Кажется, день опять не задался. Он, конечно, и не ожидал ничего, кроме оскорблений… но иногда же в последние дни Снейпу удавалось открывать рот только для того, чтобы выдать инструкции по приготовлению зелий. Это были любимые моменты Гарри.

– Если вы собираетесь упорствовать в том, чтобы провести весь день, стоя в дверях, – продолжал Снейп, поднимая, наконец, голову, чтобы бросить суровый взгляд на Гарри, – то Мерлина ради. Должен, впрочем, заметить, что выполнять назначенную вам работу стоя будет значительно сложнее.

Гарри молча сел напротив Снейпа, слегка беспокоясь насчёт того, что имелось в виду под “назначенной ему работой” и почему для неё не требовалось находиться в лаборатории. Не передумал же Снейп насчёт того зелья? Или – Гарри занервничал ещё сильнее – может, он ещё что похуже придумал? Какое-нибудь наказание за то, что он проспал и не появился вовремя?

– Добби! – раздался голос Снейпа. Гарри занервничал ещё больше. Отчего Снейп не перейдёт сразу к делу? Единственное, что он сказал появившемуся эльфу, было:

– Мистеру Поттеру потребуется завтрак. Займись этим.

Нет, ну это, конечно, хорошо, что он сможет наконец набить пустой желудок, но то, что Снейп так тянет, не давало почувствовать облегчение. Напротив, Гарри почувствовал, как всё в его животе скрутилось от страха перед неизвестным. Пусть Снейп уже скажет, что ему нужно делать!

Но зельевар и не думал выполнять его желание. Он продолжал листать книгу, делая заметки на листе пергамента, пока Добби накрывал на стол. Когда эльф исчез, молчание стало невыносимым, и Гарри глотал с трудом.

Он резко отодвинул полупустую тарелку, и та тотчас же исчезла.

Секундой позже Снейп отложил перо и перевёл наконец взгляд на Гарри. Однако легче от этого не стало: профессор просто молча изучал его несколько минут.

Гарри чувствовал себя всё более неуютно. Он узнал этот взгляд – последний раз он видел его несколько дней назад, в доме Дурслей, и надеялся никогда больше не увидеть. Снейп рассматривал Гарри так, словно тот был какой-то задачей, которую нужно решить.

Но в прошлые разы Гарри хотя бы понимал, чем этот взгляд был вызван. Теперь же он ума не мог приложить, чем вызвал такой интерес зельевара.

Гарри заёрзал на стуле. Это, похоже, помогло: Снейп отвлёкся от своих мыслей и перешёл с места в карьер.

– Были ли у вас с начала лета видения о Тёмном Лорде?

Гарри моргнул. Видения? Вопрос настолько застал его врасплох, что он даже соврать не сообразил.

– Э-э… ну да, наверное.

Снейп сощурился.

– “Наверное”, Поттер? – он понизил голос, а это почти всегда было недобрым знаком. – Вы хотите сказать, что заглядывали в сознание Тёмного Лорда и даже не подумали известить директора?

– Э-э… – Гарри напрягся, чуя приближение беды. Снейп, однако, не выглядел сердитым – скорее просто что-то высчитывающим. Впрочем, расслабляться было ещё рано.

– Этой ночью у вас было видение?

Гарри нахмурился. Обрывки его сна начали возвращаться к нему: подвал, холод, то, как он видел самого себя беспомощно лежащим там и позволяющим Пожирателю Смерти брать у него кровь… Гарри передёрнуло, и он закутался в собственные руки.

– Э-э, нет. В смысле, я видел сон, но не от него…

По крайней мере в этом он мог быть уверен – шрам совсем не болел.

Вдруг Гарри пришла в голову новая мысль. Он опасливо посмотрел на Снейпа.

– Вы же меня не… э-э, не слышали? В смысле, это, я же не…?

Снейп проигнорировал вопрос.

– Несколько ночей назад, в доме ваших родственников – это было видение?

Гарри вспыхнул и опустил голову.

– Нет. Просто обычный сон, – Снейп прищурился, и Гарри поправился: – Ну, то есть, кошмар.

– И насколько часто это бывает?

– Насколько часто у меня бывают кошмары? – аккуратно уточнил Гарри. Ему совершенно не улыбалось рассказывать о таком, да не кому-нибудь, а Снейпу.

– Да нет, Поттер. Насколько часто у вас бывают видения Тёмного Лорда?

– А, ну всего пару раз. И там не было ничего важного…

– Вы понятия не имеете, что важно, а что нет, глупый ребёнок, – отрезал Снейп. Он всё ещё говорил спокойно, хотя Гарри слышал отголосок угрозы в его голосе.

Затем, без дальнейших комментариев, Снейп потянулся за книгой, лежащей рядом с ним, и вручил её Гарри, наблюдая за его реакцией.

Гарри взял толстый том и прочитал заголовок. “Защищая сознание: руководство для начинающих изучать Окклюменцию”, автор Джозепайя Принн.

Окклюменция.

Вот теперь Гарри по-настоящему занервничал. Он медленно поднял глаза, молясь, чтобы это оказалось каким-нибудь недоразумением. Ведь Дамблдор же обещал, что не будет заставлять Снейпа учить его… так? А сам Снейп уж точно ни за что не предложил бы.

По крайней мере, Гарри отчаянно надеялся, что Снейп сам ни за что не предложил бы…

Он испуганно глядел на зельевара, чувствуя себя так, словно ожидает смертного приговора.

Снейп посмотрел на него ещё некоторое время, затем объяснил:

– Директор решил, что в ваших интересах возобновить изучение Окклюменции. Вы будете читать эту книгу, – ровно продолжил он, – каждую страницу каждой главы, пока не прочтёте всё до последнего слова. Вы не будете заниматься ничем другим, кроме чтения, пока не закончите книгу. И каждую ночь перед сном вы будете практиковаться в техниках, приведённых в ней. Это понятно?

Гарри встретился со Снейпом глазами и кивнул, не уверенный, что ему отвечать. Он даже не мог понять, что он чувствует… Смятение? Злость? Как вообще Дамблдор смеет даже задумываться о том, чтобы разрешать Снейпу снова его учить?

– Директор “смеет задумываться о том, чтобы разрешать мне снова вас учить”, – съязвил Снейп, – поскольку я являюсь экспертом в области окклюменции и легилименции – которые вам ещё только предстоит начать постигать.

Гарри отвёл глаза от легилимента. Его лицо горело от стыда за прочитанные мысли, и он осознавал, что наверняка покраснел как рак.

– Да, сэр, – пробормотал он, скорее от смущения, чем желая выказать уважение.

– Ваше активное неприятие перспективы возобновления наставнических отношений между нами является полностью взаимным, могу вас заверить, – издевательски продолжил Снейп, – и именно поэтому таковые отношения возобновлены не будут.

Гарри с надеждой поднял глаза, и тут же отвёл их вновь.

– Профессор Дамблдор и я пришли к соглашению. Вы будете читать. Вы будете практиковаться. Я буду следить, чтобы вы читали и практиковались. Он будет осуществлять контроль за практической стороной вашего обучения.

Гарри облегчённо выдохнул и расслабился. Его даже не смущало то, что Снейп видит его явное облегчение.

– То есть, я буду заниматься с ним? Тут? А когда? И как часто? А, и что насчёт потом, когда я вернусь в школу?

Снейп без всякого выражения смотрел на него некоторое время, прежде чем констатировать:

– У вас есть раздражающая привычка задавать чересчур много вопросов, Поттер.

Гарри моргнул. И это всё, на что Снейпа хватило? Что-то он хватку теряет. Даже ничего не сказал про крошечный размер поттеровского мозга.

Но, к ещё большему удивлению Гарри, Снейп и в самом деле принялся отвечать на эти вопросы. Причём без сарказма.

– Директор прибудет сегодня вечером и проведёт с вами первый сеанс обучения. Прежде чем вы спросите, во сколько, сообщу, что я не знаю этого. Он появится после того, как разберётся с несколькими другими важными делами. Впоследствии он будет заниматься с вами здесь, когда у него будет свободное время. У директора крайне напряжённый график, поэтому от вас требуется быть готовым к занятиям в удобное для него время, о которых, полагаю, чаще всего вы будете предупреждены незадолго. Вследствие нерегулярности этих встреч он предоставляет вам эту книгу для самостоятельной подготовки. Продолжение занятий в течение учебного года будет зависеть, по всей видимости, от того, как директор будет оценивать ваш прогресс.

– О, – единственное, что смог выдавить из себя Гарри. Он мысленно прокрутил в голове речь Снейпа в поисках оскорбительного подтекста. Никаких оскорблений ему обнаружить не удалось, но это ведь ещё не значило, что их там не было?

– И ещё одно, Поттер, – продолжал Снейп. – Как только директор появится, вы изложите нам обоим – со всеми подробностями – видения, которые были у вас до этого момента. И вы также будете излагать все последующие видения сразу по пробуждению. Это понятно? – профессор дождался, пока Гарри кивнёт в подтверждение, и коротко сказал:

– Приступайте к чтению.

Сразу за этим он вновь обратился к своей книге, давая понять, что разговор окончен. Гарри помедлил, взявшись рукой за край страницы. Наверное, он проклянёт себя за это впоследствии, но…

– А как же зелье, которое вы мне велели сварить? Я думал… Ну в смысле, вы же сказали…

Снейп оторвался от работы, скривившись в привычной усмешке.

– Похоже, вы по-прежнему пребываете в уверенности, что я не в состоянии запомнить собственные слова, Поттер. Позвольте вас заверить: в отличие от вашей скудной памяти, моя обладает нужным объёмом и должной работоспособностью. Теперь принимайтесь за чтение.

Проигнорировав сердитый взгляд Гарри, он снова вернулся к своему занятию.

Открывая первую главу толстого тома, Гарри, по крайней мере, знал, что мир никуда не катится – в плане оскорблений свою хватку Снейп ничуть не потерял.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=





Глава 15 – Эксперимент по цивилизованному поведению


Глава пятнадцатая
Эксперимент по цивилизованному поведению

Истинное изучение Окклюменции – процесс длиною в жизнь, доступный лишь самым одарённым в ментальных искусствах магам. Степень дисциплины ума, необходимая для достижения вершин мастерства Окклюменции, ставит её изучение в ряд наиболее сложных…

Гарри расползся по стулу. Если Дамблдор считал, что эта книга как-то подготовит его, то он жестоко заблуждался. Всё, чего она пока достигла – это ещё больше отбила у него охоту заниматься Окклюменцией. Тут всё это описывалось как что-то невероятно трудное.

Гарри тайком бросил взгляд на Снейпа. Тот листал разные книги и делал заметки на пергаменте – и так уже второй час. Гарри попытался выпрямиться так, чтобы подглядеть в его записи, но это ему не удавалось. Он снова расползся по стулу.

Чтение книги вновь и вновь возвращало его мысли к самому искусному окклюменту, которого он знал. И это был не какой-нибудь середнячок: для того, чтобы одурачивать Тёмного Лорда столько лет – ну, или, может быть, столько лет одурачивать Дамблдора, – он должен был быть настоящим экспертом. Хм. А вот интересно, если бывают Мастера Зелий, то бывают ли Мастера Окклюменции? А раз сначала Снейп вообще хотел преподавать Защиту от Тёмных искусств, так он и там, наверное, мастер? Есть ли вообще что-нибудь, в чём Снейп не является мастером?

Ну, кроме межличностных взаимоотношений, разумеется.

Гарри едва не хихикнул, но вовремя сдержался. Не хватало ещё, чтобы Снейп решил поупражняться в Мастерстве Оскорбления Гарри Поттера. В этом он уж точно самый большой мастер.

Гарри снова перевёл взгляд на страницу и попытался прочитать следующий абзац. Впрочем, попытка успешной не оказалась. Весь абзац был посвящён разным уровням, на которых можно изучать Окклюменцию, и Гарри снова почувствовал, как его внимание увядает. Ну почему нельзя просто объяснить ему всё по-нормальному, понятным языком? Почему надо обязательно или силой вламываться ему в мозги, или заставлять читать тоскливый талмуд, лишающий остатков мотивации?

Он перелистнул книгу назад, на страницу с содержанием, надеясь обнаружить дальше более интересные главы. Но когда Гарри увидел, сколько в списке этих самых глав, их заголовки сразу перестали его интересовать. Да у него целая неделя уйдёт только на то, чтобы количество прочитанных страниц вообще стало заметным!

Его взгляд снова остановился на Снейпе. Насколько же он в этой штуке крут; если бы Гарри относился к нему хорошо, то, наверное, восхищался бы его мастерством. Но пусть даже профессор не мог вызвать в нём восхищения – он, по крайней мере, вызывал всё большее любопытство. Интересно, как он стал таким экспертом в этой науке? Не родился же он окклюментом. Сам он учился, или его тоже принудили заниматься, как Гарри? Если б только понять, каким образом самый искусный окклюмент из тех, с кем он был знаком, научился этому, может, на этот раз ему как-то бы удалось научиться и самому … может быть, даже сняв с себя тяжёлую повинность читать самую толстенную из всех существующих в мире книг.

В следующую секунду Гарри решился. В конце концов, Снейп в последние дни вёл себя не хуже обычного. Даже нельзя сказать, чтобы и плохо, на самом деле. В любом случае, за один вопрос он Гарри не убьёт. Чтобы не успеть передумать, Гарри сразу же прокашлялся и спросил как можно вежливее:

– Э-э… профессор? Каким образом вы, м-м... изучили Окклюменцию?

Перо в руке Снейпа замерло, затем закончило строчку. Последний росчерк, и профессор перевёл взгляд на Гарри, прищурившись.

– Пытаясь отвлечься при помощи разговоров, вы только потратите больше времени на чтение, а не избавитесь от него, Поттер. Продолжайте. Молча, – добавил он с угрозой в голосе и вернулся к своей работе.

Гарри пожал плечами. Ну что ж, ничего страшного не случилось. Он не узнал того, что хотел, но и жив пока что остался. Более того, относительный успех дал ему смелости попытаться ещё раз.

– В книге написано, что Окклюменции необходимо обучаться… сэр. Я подумал, что если узнаю, как вы ей обучились, может быть, это поможет мне понять, как самому к ней подступиться.

На этот раз Снейп сразу же оторвался и посмотрел на него, всё так же прищурившись.

– Прошу прощения, Поттер. Позвольте мне понять вас. В прошлом году вы игнорировали мои инструкции, нагло спорили со мной по каждому поводу и намеренно вторглись в воспоминания, просматривать которые вам было запрещено, – с каждым словом голос Снейпа становился всё ниже, а тон – всё более угрожающим. – А теперь вы вдруг решили спросить моего совета?

Гарри съёжился в кресле.

– Я больше не являюсь вашим наставником, слава Мерлину. Я нахожусь здесь исключительно с целью проследить за тем, чтобы вы читали. Эту. Книгу. Теперь читайте.

Гарри вздохнул и вновь сконцентрировался на книге. Ну ладно, не самая удачная была идея всё-таки. Пусть профессор на этот раз в него ничем не запустил, но всё же напоминать ему о том, как Гарри залез в его воспоминания – не лучший способ добиться от него цивилизованного отношения.

Гарри едва не рассмеялся собственным мыслям. Цивилизованного? Это когда у нас Снейп вообще вёл себя с ним цивилизованно?

Хотя…

Гарри выпрямился. Он помнил по крайней мере один момент, когда они со Снейпом нормально разговаривали. Теперь та ночь у Дурслей казалась совершенно сюрреалистичной. То, что они говорили так долго, и никто никого не убил… Но ведь это же случилось. И Гарри к тому же получил тогда целое море информации.

Если б только Гарри был уверен, что ему хватит слизеринских способностей, чтобы всё это повторить… Ну ладно, может, он и не так хорош в манипулировании обстоятельствами, как Снейп, и даже не знает, способен ли он вообще предложить в ответ профессору достаточно информации, которой тот мог бы заинтересоваться… но попытаться-то он может?

Он положил раскрытую книгу перед собой на стол, оперевшись на неё локтями, и сцепил пальцы в жесте, который иногда замечал у Снейпа. Затем, изобразив максимально близкое подобие его сдержанного, расчетливого тона, он произнёс:

– Вы хотите знать, о чём Сами-Знаете-Кто думал, когда вы сбежали.

Снейп резко поднял голову:

– Что? – рявкнул он.

Гарри постарался не дрогнуть.

– Вы хотите знать, о чём Сами-Знаете-Кто думал, когда вы сбежали, – повторил он, немного быстрее, чем собирался.

Снейп посерел от ярости.

– Что это вы затеяли, Поттер?

Услышав его тон, Гарри начал жалеть, что поддался импульсивному решению. Он вдохнул, стараясь не показывать, как дрожит, и ринулся с головой выполнять план. Теперь-то уж что терять? Отступать было поздно.

– Обмен информацией. Э-э, скажем, вопрос за вопрос, – Гарри сглотнул и продолжил, почти не дрожа: – Вы отвечаете на мои вопросы, я на ваши.

Снейп уставился на него. Просто уставился, и всё. Гарри как мог старался не ёжиться под его пристальным взглядом. И не отводить глаза, хотя и несколько сомневаясь в разумности такого поведения – Снейп же легилимент, ну и всё такое… Но отступить он не мог. Ни за что.

Снейп медленно положил перо на стол, не разрывая визуального контакта, затем повторил имитацию Гарри его собственной позы, оперевшись локтями на стол и сцепив пальцы.

Гарри снова сглотнул. Он понятия не имел, о чём думает Снейп. На лице профессора не было ни единой эмоции, даже гнева. Может быть, это он так мстил Гарри, заставляя его мучиться ожиданием?

Снейп наконец заговорил, и в его тоне звучала насмешка.

– Мистер Поттер. Как бы заманчиво ни было ваше… предложение, вы забываете о двух весьма важных моментах. Во-первых, я прекрасно знаком с Тёмным Лордом и его текущим мнением обо мне. Полагаю, мои догадки по поводу его мыслей после моего побега крайне недалеки от реального положения дел. И во-вторых, даже если бы это было не так, вряд ли подобную информацию можно было бы считать достойным козырем при переговорах. Вы уже согласились изложить сегодня вечером свои видения как директору, так и мне. По данному вопросу вы едва ли имеете какой-то выбор.

Ох, точно! Гарри быстро пораскинул мозгами.

– Ну тогда вам наверняка будет интересно, кого он считает своим самым доверенным слугой.

– И вновь информация, за изложением которой директору сегодняшним вечером я с радостью прослежу.

Гарри в отчаянии опустил руки.

– Ну что-то же должно быть такое, что вы хотите узнать! На той неделе вы явно остались довольны расспросами!

– Что меня интересует, Поттер, так это почему вы настолько горите желанием предоставить мне полную свободу в расспросах лишь для того, чтобы узнать, каким образом я приобрёл обычный магический навык.

Гарри едва не фыркнул. Ничего себе “обычный”! Не обычный, блин, а очень сложный! Однако вопрос Снейпа его отрезвил. Что это ему в голову взбрело? О чём он вообще думал? У Дурслей Снейп не спросил ничего даже и близко настолько ужасного, как мог бы. Так зачем же так подставляться, предоставляя ему возможность зайти гораздо дальше, только ради того, чтоб задать идиотский вопрос, который, может, даже и не помог бы ему нисколько?

Чем больше он об этом думал, тем менее разумной казалась эта идея – и тем больше ему хотелось, чтобы Снейп согласился. Если сначала это была лишь прихоть, теперь она переросла в твёрдую решимость. Гарри не хотелось копаться в себе, выясняя, в чём причина этому; но он хотел выяснить, был ли тот разговор со Снейпом лишь счастливой случайностью или они способны нормально поговорить целых два раза.

Гарри встретился со Снейпом глазами, решившись.

– А меня интересует, профессор, – начал он уверенно, – если вы не сомневаетесь, что эта сделка настолько выгоднее вам, чем мне, почему же вы, как слизеринец, не воспользуетесь преимуществом?

Снейп слегка приподнял бровь, и его губы едва заметно дрогнули.

– Ну хорошо, Поттер. Те же условия, я полагаю?

Гарри моргнул. Что, и всё, что ли? Он выиграл?

– Э-э, ну да. Те же условия. Я спрашиваю, пока не останусь, э-э… удовлетворён разъяснениями, а затем ваша очередь.

Снейп жестом предложил Гарри начинать, а сам откинулся на стуле, скрестив руки на груди, с совершенно нейтральным выражением лица.

Гарри прокашлялся.

– М-м… ладно, ну, значит, как вы научились Окклюменции?

– Моя мать обучила меня фундаментальным принципам в детстве. Я оттачивал навыки в Хогвартсе путём собственных исследований и самообучения.

– Ваша мать была окклюментом? – в удивлении спросил Гарри. Снейп коротко кивнул.

Это было совсем не то, что ожидал услышать Гарри. Снейп, у которого есть мать… странный образ. С другой стороны, откуда-то же он должен был взяться, правильно? Не из-под камня же выполз… хотя в это как-то легче верится, конечно.

– На этом ваш первый вопрос завершён? – спросил Снейп, когда молчание затянулось.

Гарри машинально замотал головой. У него не было готового вопроса, но нельзя же было упускать возможность уточнить что-то, что ему захочется прояснить потом.

– Э-э… – он закусил губу, судорожно раздумывая. – Ну ладно, сколько вам было лет, когда она начала вас учить?

– Пожалуй, могу предположить, что она должна была начать моё обучение в возрасте приблизительно трёх лет. Разумеется, в тот момент я этого не осознавал. Собственно уроки начались, когда мне было ближе к девяти, – профессор бросил на Гарри взгляд, который можно было бы описать как страдальческий. Гарри, конечно, легилиментом не был, но догадывался, что Снейп ждёт не дождётся, когда Гарри уже начнёт спрашивать о том, что действительно имело значение.

Ну что ж…

– И как она вас учила?

Помедлив секунду, Снейп ответил:

– Она… обучала меня фокусировать сознание на определённых образах перед сном. К тому моменту, как мы начали занятия, я уже твёрдо закрепил навык управления своими мыслями. Оставалось лишь научиться защищать их от вторжения извне.

– То есть она учила вас, атакуя ваше сознание? Как вы меня?

Тон Снейпа приобрёл оборонительный, лекторский оттенок:

– Обучение защите от ментального нападения – это единственный способ подготовиться к атакам врага, Поттер. Не пытайтесь взвалить вину за ваше недостаточное усердие на мои методы преподавания.

– Ну да. Одно от другого ведь никак не зависит, – саркастично проворчал Гарри, однако прежде, чем яростный взгляд Снейпа успел перерасти в реальные действия, он выставил перед собой ладони в защитном жесте: – Я просто хочу сказать, что у вас было шесть лет, чтобы подготовить сознание к нападению! А у меня сколько, шесть секунд?

Взгляд Снейпа не смягчился, но он, по крайней мере, не перешёл к активным действиям. Вместо этого он резко бросил:

– Вы закончили с первым вопросом?

– Да, наверное, всё, – Гарри съёжился на стуле, морально готовясь к расспросам Снейпа.

– Зачем вы с вашими друзьями готовили Полиморфное Зелье на втором курсе в Хогвартсе?

Гарри вскинул голову, затем быстро отвёл взгляд.

– Ч-что вы…

– Не утруждайтесь попытками отрицать, Поттер. Я знаю, что вы с Грейнджер украли шкуру бумсланга из моего кабинета, и я знаю, что она нужна была вам для изготовления Полиморфного Зелья. Я не знаю лишь того, с какой целью вы его изготовили и чью внешность принимали.

Гарри почувствовал, что его шея пылает.

– Это нечестно! Вы не можете спрашивать о том, что вынудит меня подставить кого-то ещё!

– Поздно, Поттер. Вы же сами согласились на те же правила, что и в прошлый раз, не забудьте. А такого правила у нас не было. Поскольку я уже ответил на ваш вопрос, вы обязаны отвечать на мой.

Снейп выглядел крайне самодовольным – настолько, что Гарри пожалел, что ему нельзя воспользоваться магией, чтобы стереть это самодовольство с его лица.

Гарри ничего не оставалось, кроме как выражать своё возмущение взглядом. Что, если отказаться отвечать?

Но ведь он же знал, во что ввязывается, не так ли? И всё равно настаивал.

Гарри сердито засопел.

– Есть же какое-то правило насчёт баллов, да? Что нельзя снимать баллы за то, что случилось на другом курсе. Да ведь?

Снейп усмехнулся ещё сильнее.

– Верно, Поттер, нельзя. По крайней мере… официально, – добавил он со злорадным блеском в глазах. – Но не волнуйтесь: вы всегда умудряетесь найти новые причины, по которым я могу их с вас снять. Полагаю, вы недосчитаетесь баллов вне зависимости от ваших сегодняшних признаний.

– Пф, ну спасибо, – буркнул Гарри. – Ладно, ваша взяла. В тот год шла вся эта история с Тайной комнатой, помните?

Снейп склонил голову и приподнял брови, всем своим лицом выражая “естественно, помню, что за тупой вопрос”, однако не сочтя нужным эти слова озвучивать – за что Гарри был ему признателен.

– Ну хорошо, хорошо, вы помните. Так вот… ходили слухи насчёт наследника Слизерина, и… ну, я думал, что это Малфой.

– Драко Малфой? – фыркнул Снейп.

Гарри быстро добавил в своё оправдание:

– Ну, он же самый слизеринистый слизеринец, какие только бывают, разве нет? И он из чистокровного рода с длинной историей. Почему он не мог быть потомком Салазара Слизерина?

Снейп приподнял одну бровь, что явно было его способом заявить “Поттер, вы идиот”.

– А я знал? – автоматически принялся защищаться Гарри. – Я же вырос у Дурслей, сами помните! Я вообще понятия не имел, что я волшебник, пока мне письмо из Хогвартса не пришло – откуда я должен был знать историю всех чистокровных волшебных семей?

Снейп покачал головой, выражая своё отношение к подобной глупости, затем жестом велел Гарри продолжать.

– Так вот, – Гарри глубоко вдохнул. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь ему придётся рассказывать о том, как он нарушал правила, самому Снейпу. – Мы с Роном использовали Полиморфное для того, чтобы притвориться Краббом и Гойлом и добиться признания от Малфоя.

Всё. Сказал. Очень быстро, но всё же сказал. Гарри с опаской наблюдал за реакцией Снейпа.

– Ага. Стало быть, вы предпочли остаться в рамках собственного уровня развития. На удивление разумное решение.

Гарри обиделся бы на этот оскорбление гораздо больше, если бы оно не включало в себя признание того, что Снейп думает о двоих собственных слизеринцах. К тому же он не принялся его отчитывать… Гарри выдохнул.

– И что же вы выяснили? – поинтересовался Снейп так, словно спрашивал, какая на улице погода.

Гарри подозрительно прищурился. У него создавалось впечатление, что Снейп развлекается.

– Мы выяснили, что он знал о наследнике не больше нашего.

– Жаль. Вы знаете, Поттер, если бы вы опросили большую часть остальных учеников, они сказали бы вам, что наследник Слизерина – вы.

– Да, я знаю… парселтонг и всё такое.

– Верно, ваш… дар. Я припоминаю, как многие шёпотом рассуждали о том, что вы были распределены в Гриффиндор ошибочно. Благородные сердцем всё же не натравливают змей на маглорождённых однокурсников, а, Поттер?

Гарри вскипел.

– Я не натравливал змею на Джастина Финч-Флетчли, я пытался её отозвать! А насчёт сортировки – шляпа не ошиблась! Дамблдор сказал, что нас определяет сделанный нами выбор. Ну так вот я выбрал Гриффиндор! Шляпа не отправила бы меня туда, если бы он мне не подходил! – к этому моменту Гарри практически кричал.

– Ну надо же, какая вдохновлённая речь, настоящий крик души. Слёзы на глаза наворачиваются.

Гарри скрестил руки на груди. Он с трудом удерживался, чтобы не бурчать обиженно с надутым видом, как дошкольник, но как же ему этого хотелось! Снейп вёл себя совершенно по-свински.

– Я ответил на ваш вопрос, сэр?

– Не вполне. Ещё одно уточнение, касающееся вашего последнего ответа. Ваши слова подразумевали, что сортировочная шляпа предоставила вам выбор.

– Э-э…

Ой-ой-ой.

– Каким именно был выбор?

– Э-э… Она распределила меня в Гриффиндор, как я и сказал. Вы же там были, вы сами слышали.

Снейп вздернул подбородок, так что его нос хищно уставился на Гарри.

– Каким был выбор, Поттер?

Гарри бросил в ответ сердитый взгляд и неохотно признал:

– Она… ну, вроде как хотела отправить меня в Слизерин.

И он зажмурился при мысли о том, что Снейп разнесёт это по всему Хогвартсу…. вместе со всем остальным, что он узнал. Ну что ж, Гарри переживёт – пережил же он все прошлые разы, когда о нём думали всякие гадости.

– Она сказала, что я добился бы успеха в Слизерине, но когда я не захотел, она отправила меня в Гриффиндор, – поторопился добавить он, – потому что туда я тоже подходил.

– Да. Вы это уже сказали полминуты назад, – отметил Снейп, пронизывающе глядя на него. Гарри поёжился под этим нечитаемым взглядом.

– Я удовлетворён ответом, Поттер. Желаете продолжить? Или с вас достаточно?

Похоже, здравый смысл не желал сегодня сотрудничать: Гарри не находил в себе сил завершить разговор. Он хотел узнать ещё кое о чём… однако не мог же он спросить напрямик, с какой целью Снейп общался с Люциусом Малфоем: ведь тогда сразу станет ясно, что он подслушивал. Поэтому Гарри начал издалека.

– Насколько хорошо вы знаете Малфоев?

В глазах Снейпа появился нехороший блеск.

– Хорошо, – коротко ответил он.

– Э-э… ну ладно. Может быть, вы могли бы рассказать подробнее…

– Следует ли нам обсудить правила касательно общих вопросов, мистер Поттер?

Гарри картинно развёл руками.

– Просто кратко перескажите основную вашу историю, и всё.

Снейп откинулся в кресле и после короткой паузы начал:

– Я познакомился с Люциусом и Нарциссой на первом году своего обучения в Хогвартсе. Они оба были старше и, таким образом, не входили в мой непосредственный круг общения. После Хогвартса наши отношения стали… ближе.

– Ближе?

– Термин “союзники” можно назвать самым удачным определением моих… отношений с Малфоями.

– То есть вы знали Малфоя до Хогвартса? В смысле, Драко.

Снейп слегка наклонил голову.

– Он мой крестник.

Гарри изумился.

– О! Вот это да. То есть у вас действительно довольно близкие отношения.

Однако он тут же нахмурился в замешательстве.

– А разве это не должно было сделать ваши отношения с Малфоями более дружескими? Или даже семейными? “Союзники” – это так формально звучит.

Снейп вновь бросил на него страдальческий взгляд.

– Вопреки всем вашим заверениям в том, что и в вас имеется крупица слизеринского, вы всё же размышляете совершенно как гриффиндорец.

– Спасибо, – бодро отозвался Гарри.

Снейп проигнорировал эту реплику.

– Люциус Малфой – своекорыстный человек, всё хитроумие которого служит лишь его собственному благополучию. Я имел большой потенциал по мнению Тёмного Лорда – фактически, я рос в его глазах даже быстрее, чем многие из тех, кто поддерживал его годами. Какой бы длинной ни была история моих с Люциусом взаимоотношений, выбор моей кандидатуры в качестве крёстного был продиктован соображениями не сентиментальными, а стратегическими.

Да, это и в самом деле звучало очень по-слизерински. Гарри знал, что его собственные родители выбрали крёстным Сириуса, потому что он был их ближайшим другом. Кроме того, Гарри знал, что Сириус любил его. Мысль о том, что Малфою выбрали крёстного только для того, чтобы с ним можно было образовать стратегический альянс, казалась такой бездушной.

Гарри почувствовал неприятную пустоту в животе, внезапно придя к осознанию неутешительного факта. Драко Малфой обладал всем, что потерял в своей жизни Гарри: домом, родителями, крёстным. Пусть даже его отец был Пожирателем Смерти, а крёстный – “стратегическим” выбором, к тому же предателем… но всё равно они у него были. А у Гарри нет.

Разве любовь в идеале не должна становиться самым прочным фундаментом? Но этот фундамент вырвали у Гарри из-под ног, а у Малфоя он стоял крепко и незыблемо.

Гарри почувствовал острое желание швырнуть что-нибудь. Со всей силы.

От гневных переживаний его отвлёк Снейп, слегка покашляв. Гарри стиснул зубы и постарался побыстрее придумать, как ещё можно было бы вытянуть информацию о Люциусе Малфое.

Однако он вновь и вновь возвращался всё к тому же вопросу: был ли Снейп для Драко тем же, чем был для Гарри Сириус?

Как он ни старался, он не мог избавиться от негодования при мысли о том, что два его злейших школьных врага могли наслаждаться взаимоотношениями, которых сам Гарри был лишён. Конечно, это не его дело, конечно, он не имел никакого права совать свой нос в чужую жизнь, но… ему просто необходимо было знать.

И, не найдя сил сдержаться, Гарри выпалил:

– А вы… ну, в смысле, пусть даже ваши с Драко отношения и, э-э, стратегические… но они близкие?

Всё время, пока он боролся с собой, Снейп молчал, и теперь он изучал Гарри так пристально, словно пытался вычислить, что происходит у него в голове.

Гарри отвёл глаза.

– Я ожидаю многого от младшего мистера Малфоя, – ответил Снейп, ловко уйдя от ответа.

– Да, но вы…

– Близость – понятие относительное. Я не подтыкаю ему одеяло на ночь, и мы не ведём задушевных бесед за чаем с плюшками, – тон Снейпа ясно давал понять, что он не желает больше распространяться на эту тему, и он смотрел на Гарри очень странным взглядом.

– То есть… – Гарри облизал губы, понимая, что лучше бы ему последовать намёку и закрыть тему, но ему всё равно надо было как-то вернуться к Люциусу, от которого он отвлёкся. – Вы дальше собираетесь… близко общаться с Малфоями… теперь, когда вы уже не входите в Волд… то есть Сами-Знаете-Чей, э-э… список преданных последователей?

Снейп продолжал пристально его изучать, и Гарри не смел встретиться с ним глазами. Он расцепил руки и начал рассматривать их, пока Снейп формулировал ответ.

Ответ зельевара был тщательно выверен:

– Моя связь с Малфоями строилась на основе тёмных искусств, тёмных магов и корыстных мотивов. Продолжение знакомства с предателем не в интересах Люциуса Малфоя… и он, без сомнения, уже позаботился о том, чтобы его жена и сын полностью разделяли эту точку зрения.

Гарри нахмурился. Как Снейпу удаётся так хорошо отвечать, и при этом на самом деле не дать никакого ответа? Это бесило.

Впрочем, он мог постараться выжать из зельевара ещё хоть что-то, пока была его очередь спрашивать.

– Вы говорите, что он никогда не пошёл бы против Сами-Знаете-Кого? Или ему просто для этого нужна была бы очень, очень хорошая причина?

Снейп медлил с ответом, и Гарри рискнул поднять на него глаза, чтобы посмотреть, в чём дело. Снейп сидел неподвижно, разглядывая Гарри со своим обычным нечитаемым выражением лица.

Когда же он наконец заговорил, его голос был тем самым низким рычанием, которое всегда означало, что Гарри лучше даже не пытаться спорить.

– Я бы предложил вам, мистер Поттер, задать этот вопрос самому Люциусу Малфою, поскольку лишь он сам может знать наверняка свои мотивы. Однако, поскольку с вас, вероятно, станется разыскать его и поступить именно таким образом, засим сочтём ваш раунд вопросов завершённым, – он сделал паузу, затем продолжил:

– Я полагаю, вам удалось уже потратить впустую достаточно времени. Возвращайтесь к чтению.

– Да, сэр, – автоматически ответил Гарри и взял книгу. Можно и прерваться, раз уж Снейп забыл, что спрашивал вторым, и теперь была его очередь. Тоже плюс…

– Да, и, Поттер, – прервал Снейп его размышления, – мои вопросы лишь откладываются, а вовсе не отменяются. Я непременно наверстаю своё, можете не сомневаться.

Ну, зашибись. Гарри был не в настроении бросать злобные взгляды, поэтому он просто открыл нужную страницу и принялся читать.

Впрочем, нет. Он попытался приняться за чтение. Книга всё так же приводила его в уныние, как и до разговора со Снейпом. Как бы хорошо он ни выспался этим утром, от этой книги ему хотелось снова пойти спать.

Гарри подавил зевок и сфокусировал взгляд на открытой странице.

Изучение Легилименции, не являясь необходимым для овладения Окклюменцией, тем не менее предоставляет возможность для анализа методологических различий в подходах, применяемых…

– Что труднее, Легилименция или Окклюменция? – спросил Гарри вслух.

Снейп поднял голову и сердито глянул на него через стол.

– Вы держите меня за идиота, Поттер? Я здесь нахожусь не для того, чтобы вам было на что отвлекаться, и не для того, чтобы вас развлекать.

– Ну, вы же и в том, и в другом хорошо разбираетесь, так ведь? Вы должны знать. Что труднее?

– Если вам настолько отчаянно необходим перерыв, оправляйтесь в лабораторию и начинайте сортировать иглобрюхов. Через четверть часа возвращайтесь и продолжайте чтение.

– Э-э… нет, спасибо. Тут… как раз интересное место пошло.

Гарри вздохнул и попытался сосредоточиться на абзаце, который читал уже в четырнадцатый, наверное, раз. Однако каждый раз, доходя до его конца, он понимал, что снова отвлёкся где-то в середине и не может вспомнить ничего из прочитанного.

– Легилименция, – внезапно сказал Снейп.

– А?

– Легилименция – атакующий приём, а Окклюменция – защитный. Большинство магов, изучающих ментальные искусства, находят Легилименцию намного более сложной для освоения, поскольку она требует не только умения контролировать собственное сознание, но и погружаться в чужое. Не все окклюменты являются также и легилиментами, однако для легилимента практически всегда необходимо сперва овладеть Оклюменцией.

Гарри подвис на несколько секунд, пока до него не дошло, что Снейп действительно ответил на его вопрос.

– А-а… ну… э-э, спасибо, – пробормотал он и, не зная, что ещё сказать, вновь обратился к книге.

Снейп ничем не показал, что услышал ответ Гарри, продолжая яростно царапать пером по куску наполовину исписанного пергамента.

Оставшийся день они провели в молчании, и Гарри пришлось пожалеть о том, что он не ценил эти счастливые минуты, когда прибыл Альбус Дамблдор.

Ибо оказалось, что у директора тоже были вопросы.

______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=





Глава 16 – Видение о засахаренных сливах


Глава шестнадцатая
Видение о засахаренных сливах

Пояснение от автора:
В предыдущей главе был упомянут Драко Малфой. Я чувствую необходимость прояснить ситуацию: эта история не превратится в историю про Драко или про Снейпа, Гарри и Драко. Как и многие другие одноклассники и учителя, он будет присутствовать в сюжете, когда дело дойдёт до учебного года (как я планирую в настоящий момент). Однако в центре этого фика по-прежнему останутся Снейп и Гарри (во всех неслэшных смыслах).

В этой главе также будут ссылки на все видения и сны Гарри. Если вы чувствуете необходимость освежить их в памяти, их можно найти в главах 1, 7, 12 и 14.




Когда Дамблдор появился, поздно вечером, Гарри прочитал только первые три главы новой книги. Конечно, он при этом прочитал каждую из них, наверное, раз по десять, с учётом того, сколько раз ему приходилось перечитывать страницу, осознав, что он снова отвлёкся и ничего не запомнил.

Поэтому, услышав, как кто-то приближается к кухне, Гарри торопливо закрыл книгу. Вовсе не обязательно, чтобы уже на самом первом уроке Окклюменции стало очевидно, как мало он сделал.

Снейп-то, конечно, заметил, вон как ухмыляется. Но когда Снейп последний раз упускал из виду такие подробности, если они касаются Гарри Поттера? Оставалось только надеяться, что он не предложит ехидным тоном Дамблдору проэкзаменовать Гарри по прочитанному.

– Гарри! Раз видеть тебя, мой мальчик! И Северус, – вошедший Дамблдор весело кивнул профессору. – Вижу, ты работаешь над планами занятий? Очень, очень хорошо.

К счастью, Дамблдор со Снейпом тут же принялись обсуждать программу по зельеварению будущего года, оставив Гарри наслаждаться передышкой перед уроком.

Гарри вздохнул, наблюдая за разговором профессоров. Не то чтобы он ненавидел Окклюменцию… Хотя… Ладно, в общем-то ненавидел. Но его больше волновало то, как Дамблдор будет пытаться его научить. Будет ли он использовать тот же метод атаки, что и Снейп? Гарри вовсе не горел желанием делиться ещё какими-то воспоминаниями, пусть он даже и доверял Дамблдору больше, чем Снейпу.

И, хотя он и не признавался себе в этом, он нервничал и ещё по одной причине. Если у него и на этот раз не получится, придёт ли Дамблдор к тому же заключению, что и Снейп – что Гарри просто абсолютно, безнадёжно бездарен?

– …уроки Окклюменции, – услышав знакомые слова, Гарри обратил внимание на директора. – Вернёмся тогда в гостиную, Гарри?

Дамблдор указал жестом на дверь, и Гарри с не вполне искренней улыбкой покорно вышел из комнаты и последовал за директором по коридору. Выходя из кухни, он услышал за спиной знакомое царапанье пера по пергаменту.

– Присаживайся, Гарри, пожалуйста, – указал Дамблдор на стул, когда они вошли в гостиную. Сам директор устроился на диване напротив. На столе между ними уже стояли два высоких стакана и поднос со всякими вкусностями. – Я взял на себя вольность попросить Добби предоставить нам некоторые закуски, – пояснил Дамблдор, заметив удивление Гарри.

– А-а. Выглядит… э-э… аппетитно, – соврал Гарри. Никакого аппетита он не испытывал, напротив, у него в желудке всё свернулось в узел. Начнёт Дамблдор спрашивать его о книге или атакует сознание? Ни та, ни другая перспектива ему отнюдь не улыбались.

– Я так понимаю, профессор Снейп объяснил, что я буду продолжать занятия с тобой? – спросил директор, непринуждённо угощаясь.

Гарри прочистил горло.

– Ага. В смысле, да. Объяснил.

– Хорошо. Очень хорошо, – Дамблдор потянулся за стаканом и отпил, прежде чем продолжить. – Я полагаю, нам стоит обсудить некоторые вопросы, прежде чем мы приступим к занятиям.

– В смысле видения? От Волдеморта? Профессор Снейп сказал, что нужно будет их рассказать.

Дамблдор пристально посмотрел на Гарри.

– Я не знал, что у тебя были новые видения, Гарри.

Гарри опустил глаза, услышав разочарование в тоне директора. Удивительно, как Дамблдору всегда удавалось сказать то, что он хотел, не говоря этого. Конечно, директор был недоволен тем, что Гарри не обратился к нему раньше.

– Мы обсудим твои видения позже, Гарри, – продолжил директор, не дождавшись ответа. – Если у тебя действительно были видения от Волдеморта, я хотел бы, чтобы профессор Снейп присутствовал при их изложении.

– Зачем?

Это уже начинало действительно напрягать. Почему всё время нужно вовлекать Снейпа во все детали его личной жизни?

– Профессор Снейп знает Волдеморта исключительно хорошо, Гарри. Я хотел бы, чтобы он послушал подробности твоих видений на случай, если он сможет углядеть в них дополнительную информацию, – Дамблдор помедлил и добавил: – Кроме того, Гарри, этим летом профессор Снейп будет делить с тобой местожительство. Если у тебя случатся новые видения, он скорее всего окажется единственным человеком, который будет рядом.

Гарри кивнул. К сожалению, это было так.

– Мы ещё вернёмся к этой теме до моего отбытия, – продолжил директор, – но сейчас, пока мы наедине, я хочу, чтобы ты дал мне слово, что если у тебя будут новые видения от Волдеморта, ты немедленно поставишь в известность профессора Снейпа.

Гарри в ужасе поднял на Дамблдора глаза.

– А нельзя мне просто связаться с вами через камин? Или с Ремусом? Почему обязательно с ним?

– Твоё слово, Гарри, – нажал Дамблдор. – Дай слово, что ты немедленно отправишься к нему, днём или ночью, с любыми видениями.

– От Волдеморта, – уточнил Гарри, внезапно вспомнив про свои недавние сны. Он не знал, можно ли назвать их именно видениями… по правде говоря, он понятия не имел, как их назвать. Но ему совершенно не хотелось обещать делиться и этими снами тоже, тем более что он и сам не успел их толком обдумать.

– Да, Гарри, от Волдеморта, – директор испытующе посмотрел на него, однако ничего больше не сказал.

Гарри снова нехотя кивнул.

– Ладно, ладно. Я обещаю.

– Замечательно. Так вот, я хотел поговорить с тобой о…

– Так это ещё не всё?

– Нет, мой дорогой мальчик, хотя, возможно, как-нибудь нам стоит побеседовать о том, что перебивать старших нехорошо.

Гарри вспыхнул, хотя по улыбающемуся взгляду директора ясно было, что он лишь дразнит его, а не отчитывает.

– Я хочу поговорить с тобой об одном довольно деликатном деле, – продолжал Дамблдор, и его взгляд стал серьёзным. – Я послал кое-кого, чтобы… поговорить с твоими родственниками на этой неделе.

Гарри почувствовал, как вся кровь отхлынула от его лица.

– Вы… что?

– Ввиду того, что ты так внезапно покинул их дом, я почувствовал необходимость послать кого-то, чтобы пояснить им, что ты находишься у своих друзей и не вернёшься на остаток каникул.

– А-а.

Это было единственное, что смог ответить Гарри, оправившись от шока. Дурсли были самым последним, о чём он думал, и он был не уверен, какие чувства вызывала у него идея того, что к ним отправится другой маг… особенно если они рассержены.

– Наверняка они были не в восторге, услышав это, – невольно добавил Гарри.

Дамблдор приподнял бровь.

– Я находился под впечатлением, что твой временный отъезд произошёл к удовлетворению всех заинтересованных сторон.

– Я имел в виду, они были не в восторге, что я у друзей, – мрачно объяснил Гарри. – Они бы обрадовались куда больше, если бы вы сказали им, что меня поймали тёмные маги, или что-нибудь вроде этого.

Дамблдор ничего на это не ответил. Он лишь сделал небольшой глоток из своего высокого стакана и после паузы спокойно продолжил:

– Моего представителя не встретили с распростёртыми объятиями – и это мягко говоря. Однако ему удалось передать сообщение. Ему также удалось жёстко очертить, что произойдёт, если они снова когда-нибудь попытаются тебя обидеть.

– Ну да, только вот от угроз толку никогда особенно не было, – почувствовал Гарри необходимым указать. – Хмури им угрожал, но хватило их ненадолго.

В этот момент до него внезапно дошло то, что он услышал, и ужасное подозрение зашевелилось в нём:

– Подождите минуточку, вы сказали “снова”? Я думал, мне не придётся туда возвращаться.

– Так и есть, этим летом ты не вернёшься. К счастью, ты пробыл там достаточно долго, чтобы магия крови обновилась. Что же до следующего лета… – Дамблдор вздохнул. – Гарри, я не могу дать тебе никаких обещаний по этому поводу. В зависимости от военного состояния и размера угрозы тебе, вполне возможно, придётся вернуться к Дурслям на короткое время в целях безопасности.

– Что?! – Гарри вскочил, захваченный внезапной вспышкой ярости. – Да когда я там был в безопасности? Несколько дней назад вы сами сказали, что не в моих интересах туда возвращаться! Снейп сказал вам, что они за люди! СНЕЙП, КОТОРЫЙ НЕНАВИДИТ МЕНЯ, – заорал он, – СКАЗАЛ ВАМ, НАСКОЛЬКО ВСЁ ПЛОХО! А ТЕПЕРЬ, ЗНАЯ ВСЁ ЭТО, ВЫ ПРОСТО ГОВОРИТЕ, ЧТО ВСЁ РАВНО СОБИРАЕТЕСЬ ПОСЛАТЬ МЕНЯ ТУДА?

– Гарри, у нас будет целый год на то, чтобы обсудить это…

– НУ ДА! – Гарри продолжал кричать, откинув в сторону воспоминания о том, как он разнёс в прошлом году кабинет директора. Это совсем другое дело. Это гораздо хуже. – ПОТОМУ ЧТО ЭТО ВЕДЬ В КОНЕЧНОМ ИТОГЕ И ПРОИЗОЙДЁТ, ТАК? МЫ ЭТО ОБСУДИМ, А ПОТОМ ВЫ ПРИМЕТЕ РЕШЕНИЕ! И ЧТО БЫ Я НИ СКАЗАЛ, ЭТО НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИТ!

– Гарри, сядь…

– ПОЧЕМУ ЭТО ВДРУГ?!

Ответ пришёл сзади вместе со скрипом открывающейся двери:

– Потому что вы орёте на весь дом, Поттер. Что, во имя Мерлина… Альбус, у вас всё в порядке?

– Да, Северус, – устало вздохнул Дамблдор. – Небольшое разногласие. Мы разберёмся, благодарю тебя.

– Небольшое? – Гарри отдёрнулся от директора. – Ничего себе небольшое! ЭТО МОЯ ЖИЗНЬ!

– Гарри, пожалуйста, сядь, – попросил Дамблдор так тихо, словно ему было физически больно говорить громче.

Однако Гарри продолжал стоять, заходясь гневом и обидой от предательства директора. Как раз в тот момент, когда он решил, что может довериться Дамблдору!.. Гарри плотно сжал губы. Директор не хочет, чтобы он кричал? Прекрасно. Пусть сам говорит.

Но заговорил Снейп. Его голос был полон сарказма.

– И вот это вы имели в виду, когда утверждали, что уважаете директора, Поттер? Вы явно не имеете ни малейшего понятия, что под этим термином подразумевается.

– Северус, – Дамблдор прервал Снейпа поднятием ладони, но не сводил при этом глаз с разъярённого лица Гарри. – Гарри имеет право расстраиваться. Я только прошу его меня выслушать.

Гарри продолжал молчать, плотно сжав губы. Он боялся, что если только откроет рот, его снова прорвёт.

Снейп перевёл взгляд с Дамблдора на Гарри и обратно, повернулся и молча направился к двери.

Гарри сам не понял, как случилось то, что случилось затем. Он не смог сдержаться. Не успев задуматься, не успев даже осознать, что обращается к Снейпу, он разжал стиснутые губы и завопил:

– Он посылает меня назад! Вы же видели, что там творится! Не дайте ему отправить меня назад!

Уже взявшись за дверную ручку, Снейп замер, затем медленно повернулся и озадаченно взглянул на Гарри.

Гарри почувствовал, что краснеет. Он вовсе не хотел, чтобы это прозвучало так умоляюще. И он поверить не мог, что только что попросил о помощи не кого-нибудь, а Снейпа. Но… Снейп же забрал его оттуда. Может быть, ему удастся спасти его и от возвращения.

Дамблдор прервал неловкую паузу, и в его голосе была слышна усталость:

– Гарри, я не предлагаю тебе возвращаться туда в обозримом будущем. Я даже не говорю, что тебе вообще когда-нибудь придётся это сделать. Я просто хочу, чтобы ты был готов к некоторой вероятности того, что это может оказаться единственным местом, где ты будешь в безопасности.

Гарри захлебнулся. Он не мог больше молчать о том, что беспокоило на самом деле его даже больше, чем сами Дурсли.

В безопасности? Ведь теперь-то вы знаете! Знаете, что они морят меня голодом, что мой дядя меня бил, что со мной обращаются как с домашним эльфом – всё то, чего вы раньше вроде как не знали! Как вы можете говорить, что я буду в безопасности? Вы даже сами признали меньше недели назад, что это не лучшее место для меня! А теперь вы говорите, что я должен туда вернуться!

– Я не сказал, что это обязательно понадобится…

– Замечательно! Вы сказали, что мне, “возможно”, придётся вернуться! Неужели вы не понимаете? Это совершенно неважно, точно вы решили или нет! Сам факт того, что вы вообще рассматриваете такой вариант… – Гарри прервался, чувствуя, что снова переходит на крик. Он глубоко вздохнул, пытаясь хотя бы на этот раз сдержаться.

– Я должен понимать это так, что данная… перебранка имеет место из-за предложения мистеру Поттеру вернуться в дом его родственников, – заключил Снейп, скорее утверждая, чем спрашивая.

Дамблдор потёр переносицу.

– Ты можешь войти, Северус, Гарри ясно дал понять, что не рассматривает тебя как нежелательного участника разговора.

Снейп без колебаний принял приглашение, вернулся в комнату и закрыл за собой дверь. И хорошо, подумал Гарри. Открытая дверь слишком уж искушала возможностью сбежать.

Снейп встал посреди комнаты, отклонив предложение сесть, и скрестил руки на груди. По его тщательно контролируемому выражению лица Гарри не мог понять, что он обо всём этом думает. Хорошо уже то, что он не потребовал немедленно отослать его назад за наглое поведение.

Гарри начал судорожно рыться в памяти в поисках чего-нибудь, что заставило бы Дамблдора понять, как ужасно то, что он обдумывает его возвращение к Дурслям после того, как Гарри наконец почувствовал, что вырвался от них насовсем. Что угодно…

– Они держали меня в чулане! – выпалил он.

– Прошу прощения? – это был Снейп. Дамблдор молчал и выглядел довольно обессиленным.

– До того как мне пришло письмо из Хогвартса, я жил в чулане под лестницей. У меня не было спальни, и меня там запирали, иногда на несколько дней, и при этом не всегда кормили, и мне отдали вторую спальню Дадли только после того, как испугались, что маги могут узнать об этом, и…

– Гарри… Гарри, мальчик мой… – Дамблдор поднялся и двинулся к Гарри, протянув к нему руку.

Гарри вздрогнул и отскочил. Попятившись к двери, он просверлил директора сердитым взглядом – насколько это было возможно одновременно с попытками не показывать свои чувства.

– Вы не можете меня туда снова отправить, – прошептал он, продолжая пятиться. – Потому что теперь, когда вы знаете, как они меня ненавидят, если вы отправите меня назад, я буду знать, что всё, что для вас имеет значение – это моя роль в этой чёртовой войне. Я буду знать, что на меня вам наплевать.

Как ни зол он был, после этих слов Гарри почувствовал укол сожаления. Оно усилилось, когда он увидел грусть в глазах Дамблдора, постаревшего буквально на глазах.

Услышав сзади осторожное покашливание, Гарри подпрыгнул и обернулся. Пятясь назад от Дамблдора, он едва не упёрся спиной в Снейпа, и теперь зельевар угрожающе нависал над ним – или Гарри так казалось в том напряжённом состоянии, в котором он находился. На лице Снейпа по-прежнему была маска безразличия, но, встретившись с ним глазами, Гарри заметил шевеление каких-то эмоций. Однако он не мог определить, что это за эмоции, и начал пятиться теперь уже от Снейпа, пока не осознал, что таким образом вновь приближается к Дамблдору. Поэтому он просто развернулся лицом к директору, решив, что в данный момент он готов предпочесть даже близость ко Снейпу.

– Гарри, – заговорил наконец Дамблдор. – Мне… очень жаль, что тебе прошлось через всё это пройти. В моих намерениях никогда не было подвергнуть тебя таким испытаниям. Я знал, что это место не идеально, это верно… но ты прав: теперь я располагаю большей информацией. И, как всем нам неплохо было бы помнить, с бОльшим знанием приходит бОльшая ответственность.

Гарри не смог бы теперь перебить директора, даже если бы и хотел. Он просто слушал, внутренне весь подобравшись.

– Ты находишься под впечатлением, что я недооцениваю эту ответственность, Гарри. Пожалуйста, поверь мне: если обстоятельства сложатся так, что твоё возвращение в дом Дурслей окажется необходимым, ты не отправишься туда незащищённым, как все эти годы.

Гарри был настроен скептически, однако эти слова заставили его прервать молчание.

– В каком это смысле? – поинтересовался он, даже не пытаясь скрыть прозвучавший в вопросе скепсис.

Дамблдор указал на кресло.

– Теперь, когда ты готов слушать, я полагаю, мы все предпочли бы устроиться поудобнее.

– Нет, спасибо.

Дамблдор всё же вернулся на диван и отпил из стакана.

– Северус? – он жестом пригласил Снейпа сесть на другой конец дивана.

Гарри с некоторой завистью проследил за Снейпом, принявшим приглашение. Надо было и ему тоже соглашаться! Из-за нервной дрожи он и не заметил сразу, как у него устали ноги. Но теперь уже поздно. Гордость не позволяла ему сдаться.

Снейп сел на диван, выпрямившись… по-деловому, подумал Гарри, как если бы его не особенно интересовал комфорт во время этого разговора. Снейп поднял голову, заметив взгляд Гарри, и он поспешно отвернулся.

– Сядьте, Поттер, – велел Снейп. – Ваш гнев не является оправданием наглому поведению.

Гарри вновь разозлился, и уже открыл рот, чтобы сказать Снейпу, куда он может засунуть своё “наглое поведение”, но при взгляде на лицо зельевара осёкся. Снейп не ухмылялся. Он не насмехался над ним, не смотрел свысока. Он просто выглядел… нормально. Не по своим меркам нормально, а… ну, почти так, как выглядел бы нормальный учитель, который только что услышал, что его ученика вырастили в чулане. Как если бы ему было… неловко.

Теперь неловко стало и самому Гарри. Подавив гордость, он прошёл к креслу, бухнулся в него и скрестил руки на груди в защитной позе.

– В каком смысле? – снова спросил он, прочистив горло, на этот раз гораздо спокойнее и не сводя глаз с блюда с едой, которое стояло между ним и диваном.

– Я рассматривал несколько вариантов, – медленно начал Дамблдор, – хотя я собирался обсудить детали с тобой по ходу учебного года. Я… полагал, что у тебя могут быть свои предложения, как обеспечить твою безопасность в доме твоих родственников.

– Какие варианты у вас были? – спросил Гарри, готовый требовать доказательств того, что директор действительно серьёзно обдумывал этот шаг.

Дамблдор охотно предоставил их.

– Один из вариантов был послать тебя к ним с кем-нибудь, кто присматривал бы за происходящим. Возможно, с другом. Со взрослым и вооружённым другом, конечно, который смог бы обеспечить надлежащую защиту.

– С другом, – повторил Гарри и нахмурился. Это могло сработать. Но ведь тогда и они увидят весь тот позор, свидетелем которому был Снейп, когда оказался у него дома? – М-м… ну да, разумно, – признал он, глядя на тарелку с едой, – но ведь от этого они меня меньше ненавидеть не станут. Ну, как когда они обнаружили профессора Снейпа в доме… дядя Вернон только ещё больше взбесился.

Дамблдор перевёл взгляд на Снейпа.

– Твоё мнение, Северус?

Снейп задумался на секунду, тщательно контролируя выражение лица. Гарри невольно пришло в голову, что Снейпу, наверное, не хотелось бы при этом присутствовать. Он почувствовал новый прилив смущения, вспомнив, что Снейп вынужден здесь находиться из-за того, что Гарри практически умолял его об этом.

– Моя оценка совпадает с оценкой Поттера, – ответил наконец Снейп. Гарри не мог поверить своим ушам. Снейп что, согласился с ним? – Его дядя, по всей видимости, не способен овладеть искусством цивилизованного общения, не говоря уже об основах рационального поведения, по отношению к своему племяннику, особенно перед лицом угрозы. Сопровождающий сможет предотвратить физическое насилие, однако я полагаю, что это лишь усугубит ситуацию в те моменты, когда мистер Поттер окажется вне поля его зрения.

Гарри слегка расслабился в кресле. Он не ожидал, что какие-то слова Снейпа смогут принести ему облегчение, но это было именно так. Каким бы он ни был мерзким, а дядю Вернона он понял хорошо. Тем более Дамблдор охотнее прислушается к преподавателю, чем к ученику. Гарри впервые почти порадовался, что попросил Снейпа остаться.

Дамблдор печально кивнул.

– Вторым вариантом было посылать кого-то на периодические проверки, но если, по твоим словам, проживающий в доме маг лишь, так сказать, разворошил бы драконье гнездо, то, полагаю, и это тоже будет не лучшим вариантом. – Дамблдор наклонился вперёд, пытаясь поймать взгляд Гарри. – Как я уже объяснял, у нас будет весь учебный год на то, чтобы принять решение. В ближайшее время нам спешить некуда. Но я всё же надеюсь, что мне удалось убедить тебя, Гарри, что если тебе когда-нибудь придётся вернуться назад, я не позволю тебе отправиться в этом дом без какой-либо помощи. Теперь ты видишь, Гарри, что я не собираюсь принимать скоропалительных решений без оглядки на твоё благополучие… ведь ты понимаешь это?

Директор почти умолял, и Гарри невольно кивнул, отчасти потому, что устал спорить, отчасти потому, что действительно начинал понимать. Конечно, радоваться было нечему, но тот факт, что Дамблдор, по крайней мере, задумывался о необходимости какой-то защиты для Гарри, всё же слегка утешал.

– Прежде чем мы перейдём к следующей теме, Гарри, – помявшись, продолжил Дамблдор, – я хотел бы спросить тебя: есть ли что-то ещё, что нам стоит узнать о твоей жизни у Дурслей?

Гарри машинально помотал головой, прежде чем директор успел договорить фразу.

– Нет, сэр.

– Ты точно уверен?

– Больше ничего, сэр, – ответил Гарри, не глядя ему в глаза.

Дамблдор помолчал, словно бы обдумывая, что сказать.

– Гарри… Я не знал, до какой степени всё было плохо. Глядя на тебя, я видел лишь ребёнка, которого не настолько любили и о котором не настолько хорошо заботились, как следовало бы. И теперь я знаю то, что Северус смог поведать мне из своих наблюдений. Но сейчас ты впервые сам открыл мне какие-то подробности того, как с тобой обращались, – он помедлил, глядя на застывшего и избегавшего встречаться с ним глазами Гарри. – Учитывая всё это, было бы логично предположить, что может быть что-то ещё, чем ты не поделился.

Гарри снова замотал головой.

– Нет, сэр, – повторил он, отчаянно жалея, что не держал рот на замке и сказал про чулан. В тот момент это казалось таким необходимым, чтобы Дамблдор понял, как сильно Дурсли ненавидят его… но теперь ему хотелось вжаться в стул от унижения.

– Я всё же полагаю, что тебе следует поговорить с кем-нибудь, Гарри, даже если ты не хочешь довериться мне.

– Зачем? – Гарри в искреннем непонимании поднял глаза на Дамблдора. Какой смысл говорить о том, что уже случилось, чем это поможет? Он знал, что его родственники его ненавидят, но он также знал, что не заслужил этого. – Я же не псих какой-нибудь, – посчитал он нужным прояснить. – Мне не нужна терапия или что-то в этом роде. Я в порядке.

Дамблдор изучающее смотрел на него, и на этот раз Гарри не отвёл взгляд. Может быть, если он будет смотреть Дамблдору прямо в глаза, то директор поверит, что у Гарри всё в порядке.

Дамблдор наконец кивнул, хотя его глаза по-прежнему были грустными.

– Может быть, перейдём к следующей теме?

Гарри с облегчением вздохнул. Хотя бы на какое-то время можно перестать говорить про Дурслей.

– Полагаю, урок Окклюменции нам придётся отложить, – продолжал директор. – То, что я задумал для первого занятия, потребует сосредоточенности, к которой мы с тобой сейчас не готовы. Поэтому предлагаю тебе сегодня вечером позаниматься самостоятельно. Давай начнём с первых трёх упражнений в пятой главе, хорошо?

Гарри кивнул, стараясь выглядеть так, будто ему понятно, о чём идёт речь. Он ведь дальше третьей главы не продвинулся. При этом он также избегал глядеть на Снейпа. Ему совершенно не хотелось самому выяснять, как зельевар реагирует на его притворство – ухмыляется, скептически фыркает или бросает знающие взгляды.

– Отлично, – кивнул Дамблдор. – А теперь, раз уж профессор Снейп здесь, стоит перейти к обсуждению твоих видений, – он сделал паузу, и Гарри показалось, что директор старается не торопиться, возможно, чтобы разрядить всё ещё напряжённую обстановку. Наконец, он мягко продолжил: – Сколько видений от Волдеморта у тебя было за время каникул, Гарри?

Гарри задумался, переключаясь на новую, хотя и не намного более безопасную тему.

– Э-э… четыре, наверное. Три у Дурслей, одно уже здесь.

Дамблдор сделал ему знак продолжать.

– Э-э… ага. Ну, одно было в первую неделю лета. Он кого-то пытал… – Гарри сглотнул. – Магглорождённого, я думаю. Второе было не очень ясное – он был очень рад чему-то, вот всё, что я понял. Он поздравлял одного из своих Пожирателей, но я не знаю, кого. Э-э… Третье было тем утром, когда появился профессор Снейп, и я видел, как Волдеморт пытал его, и как он сбежал. И четвёртое было несколько ночей назад, когда он узнал, что я больше не у Дурслей.

Гарри ожидал, что его снова начнут отчитывать за то, что он не рассказал о своих видениях раньше, но, к счастью, этого не произошло. Конечно, оба профессора уже успели отругать его за это – возможно, они решили, что этого достаточно. Как бы то ни было, Дамблдор лишь продолжил задавать ему вопросы о видениях; Снейп время от времени вмешивался, чтобы прояснить что-нибудь.

Узнал ли он магглорождённого, которого пытал Волдеморт?

Нет.

Узнал ли он Пожирателя Смерти, которого он поздравлял?

Нет.

Узнал ли он Снейпа в своём третьем видении?

Нет… до тех пор, пока он не появился у Дурслей.

Что чувствовал Волдеморт в это время?

Веселился. Радовался. Снова радовался, затем сердился. Затем очень сильно сердился.

И так продолжалось, пока Гарри не почувствовал себя полностью вымотанным вопросами. Он видел, что по крайней мере Снейп явно досадовал из-за того, как мало он мог сообщить. Но это ведь были очень короткие сны – так, обрывки!

К тому же всё это несколько сбивало Гарри с толку: разве они не должны были радоваться, что у него не было более длинных и детальных снов? В конце концов, этого ведь от него и добивались, заставляя его заниматься Окклюменцией, разве нет?

Когда он высказал вслух свои сомнения, Дамблдор поспешил его заверить:

– Конечно, мы хотим, чтобы ты научился контролировать эту связь, Гарри. В идеале тебе вообще нечем было бы поделиться сегодня. Тем не менее, поскольку твой контроль пока не улучшился, и видения у тебя есть, нет смысла игнорировать их. Не пойми меня неправильно, Гарри, – подчеркнул он, глядя ему в глаза, – научиться контролировать эту связь бесконечно важнее, чем вытягивать информацию из сознания лорда Волдеморта, тем более что он уже доказал, что способен периодически посылать тебе ложные видения.

Гарри понимающе кивнул. Стоило лишь вспомнить о том фальшивом видении, которое привело к смерти Сириуса и перевернуло его собственную жизнь, чтобы потерять всякое желание спорить.

– Должен признать, что меня удивляет ещё кое-что, Гарри, – добавил директор, пристально глядя на него. – Профессор Снейп объяснил мне сегодня утром, что он разбудил тебя во время довольно тяжёлого кошмарного сна во время его пребывания в доме твоих родственников. Однако ты не упомянул об этой ночи, рассказывая свои видения…

Гарри почувствовал прилив жара к лицу.

– Нет, сэр. Это был просто… ну, просто сон.

– Ты уверен?

– Да. Я уверен.

– Позвольте уточнить, – вклинился Снейп. – Состояние, в котором находился мистер Поттер перед пробуждением, говорит о том, что это вовсе не был обычный сон. В свете того, что он не уведомлял никого о своих предыдущих видениях, я нахожу сложным поверить, что этот сон не имел отношения к его связи с Тёмным Лордом.

– Не имел! – настоял Гарри, прежде чем Дамблдор успел ответить. – Я бы знал, разве нет? Шрам не болел, ни капельки. Это был просто очень тяжёлый кошмар. И сейчас у меня уже всё в порядке, поэтому нечего об этом говорить.

Он надеялся, что они поймут намёк. Образы из кошмара начали плавать у него перед глазами, и ему совершенно не хотелось заново переживать эти ужасы.

Но когда это Снейп понимал намёки Гарри?

– Поттер, – начал Снейп лекторским тоном. – Я полностью осведомлён в том, что вы ошибочно полагаете, будто способны оценить, что важно для войны, а что нет. Позвольте мне рассеять это заблуждение. Скрывая от нас информацию о своих видениях, вы уже доказали, что не способны к этому. Следовательно, решать, что имеет значение, а что нет, будем мы с директором.

Гарри бросил на него злой взгляд, но без особого энтузиазма. Он уже устал после споров о Дурслях и пересказов своих видений, и сейчас больше думал о том, как бы избежать обсуждения своих странных новых снов.

Впрочем, глянув на решительное лицо Снейпа, он понял, что ему скорее удалось бы отвертеться от отработки с Филчем, чем от этого разговора.

Гарри вздохнул. Его усталость работала на Снейпа. У него просто не было сил ругаться. Единственное, что может быть утомительней, чем чтение толстенной книги на совершенно не интересную тебе тему – это детальное изложение всех своих снов с окончания учебного года. К тому же это не очень-то приятно.

– Ладно, – сдался он, устало откинувшись в кресле и опустив голову. – Что вы хотите узнать?

Всё, на что он мог надеяться – что это не займёт много времени.

– Просто расскажи нам свой сон, – мягко предложил Дамблдор. – Начни, пожалуйста, с самого начала.

Гарри задумался, собираясь с мыслям. Честно говоря, он почти не вспоминал этот сон. За исключением плавающих у него перед глазами ужасных образов, всё остальное было размыто и почти забылось.

– Хм… Ну, я помню, что гнался за снитчем. Не уверен, насколько долго, но вроде бы он и привёл меня в Хогвартс. Нет, в Хогсмид. Сначала в Хогсмид.

Гарри сглотнул и замолчал, внутренне готовясь к рассказу о самом страшном.

Должно быть, пауза затянулась, потому что Дамблдор подбодрил его:

– Продолжай, Гарри. Что случилось дальше?

Гарри заёрзал в кресле, которое вдруг стало неудобным.

– Я увидел… людей. Они все были мёртвыми. И там были развалины, словно весь город сожгли до основания, – он торопливо продолжил, пока воспоминания не захватили его целиком: – А потом я увидел Хогвартс. Он тоже был разрушен. И я видел своих друзей… – он запнулся, и его голос дрогнул. Прокашлявшись, Гарри продолжил, чтобы скрыть заминку, и не в силах пересказывать в деталях эту жуткую картину и ужасный запах. – Наверное, мне приснилось, что мы проиграли войну… и что Волдеморт победил.

– И в этот момент ты разбудил профессора Снейпа, – подсказал Дамблдор.

Гарри вспыхнул при этом воспоминании. Хорошо ещё, что директору хватило такта не говорить прямо, что Гарри орал от ужаса.

– Да… – ответил он и нахмурился в замешательстве. Кажется, он забыл что-то ещё… кого-то ещё.

И в этот момент он внезапно вспомнил:

– Нет! Нет, это не всё! Там был ещё один я. Я летел в воздухе, смотрел вниз на Хогвартс, и на самого себя. Я подлетел к себе, и мы начали разговаривать.

– Мерлин сохрани, – сухо прокомментировал Снейп, – два Гарри Поттера! И впрямь кошмар. Неудивительно, что вы проснулись с воплями.

– Ну главное, там не было Снейпов, так что могло быть намного хуже, – огрызнулся Гарри. Похоже, он никогда не устанет настолько, чтобы этот невероятно раздражающий человек перестал действовать ему на нервы.

Профессор Снейп, мистер Поттер, – нейтральным тоном ответил Снейп. – Даже во сне неплохо было бы помнить об этих утомительных мелочах, которые называют манерами и уважением.

– Ну, учитывая, что во сне вы такой же мерзкий, как и в реальной жизни, то извините уж, я не считаю, что вы их заслуживаете.

Снейп, однако, проигнорировал неприкрытую грубость и лишь насмешливо приподнял брови:

– Вот как, Поттер. Стало быть, вы всё же видите меня во сне? Как это… трогательно.

Гарри почувствовал, что краснеет, и отнюдь не только от злости, когда Дамблдор наконец решил вмешаться, чтобы вернуть разговор к основной теме.

– Гарри, твой сон, – терпеливо напомнил он.

Гарри, по правде говоря, был несколько удивлён, что директора, казалось, совсем не беспокоил их обмен грубостями со Снейпом. На самом деле он мог бы поклясться, что где-то в глубине голубых глаз директора промелькнуло что-то такое, как будто он был… даже слегка доволен. Гарри помотал головой. Он даже отдалённо не мог себе вообразить, какой такой повод для радости Дамблдор сумел во всём этом найти. Поэтому он не стал и пытаться.

Снова мысленно обратившись к теме разговора, он продолжал:

– Этот второй я… м-м… он сказал, что он – часть меня, что он может, э-э… видеть будущее, – он внимательно следил за реакцией профессоров. Ему нужно было знать, что они об этом думают. Потому что теперь он начал частично вспоминать сон, приснившийся ему этой ночью, и самое главное, что он помнил – это то, что он был таким невероятно реальным.

Он увидел, как в глазах Снейпа что-то промелькнуло при упоминании будущего, но больше ничего в выражениях их лиц не изменилось. Поэтому он продолжил, не замечая, что его голос опустился до шёпота:

– Он сказал, что Хогсмид, Хогвартс, всё… это… случилось потому, что я не смог победить Волдеморта.

– Гарри, – Дамблдор дождался, пока Гарри посмотрит ему в глаза, и продолжил: – Тебе пришлось нести такую тяжёлую ношу – слишком большую для такого юного возраста. Мне очень жаль, что так произошло. Естественно, это беспокойство… и потребность защитить твоих близких людей… прорвались в твои сны.

Гарри кивнул, хотя скорее для виду. Да, это было логичное объяснение. Гораздо более логичное, чем вера в то, что в нём находился какой-то Другой Гарри, который поставлял ему сны о будущем. Но… что-то внутри него – что-то, что он пытался игнорировать раньше – не принимало этого логического объяснения. Что-то внутри него задумалось, а не могли ли эти сны действительно быть такими реальными, какими и казались?

Гарри затряс головой, отгоняя абсурдные мысли. Такими темпами можно будет с утра ложиться в Святого Мунго на проверку.

–… отношения к Лорду Волдеморту, Северус, – Гарри только сейчас обратил внимание, что Дамблдор уже разговаривал со Снейпом, и постарался поймать нить. – Этот сон действительно кажется вполне однозначным по своей природе. Очевидно, что Гарри таким образом справляется со стрессом от возложенных на него волшебным миром ожиданий.

– Я не согласен, – рьяно возразил Снейп. – Видения о будущем? Это именно тот способ, которым Тёмный Лорд стал бы пытаться помешать нам! Убедить Поттера, сон за сном, что он способен достоверно видеть будущие события – это будет вполне в духе самонадеянного мальчишки. Однако в тот момент, когда Поттер действительно начнёт верить этим “видениям”, Тёмный Лорд нанесёт удар. Возможно, он пошлёт видение, которое направит нашу деятельность в определённое русло. Или, возможно, он всего лишь намеревается свести Поттера с ума, оставив нас с одурманенным мальчишкой на руках, которым будет так легко управлять и которого будет легко захватить!

– Видения? – только и ответил Дамблдор на эту тираду. – Гарри рассказал только об одном. Речь не идёт пока о каких-то закономерностях. Это ведь единственный подобный сон, который у тебя был, Гарри?

Гарри слушал слова Снейпа с нарастающим чувством ужаса. Неужели это и правда Волдеморт? Он и не подумал… Шрам не болел…

– Гарри?

Гарри лизнул внезапно пересохшие губы и выдавил:

– Н-нет, профессор. Я видел ещё один вроде этого сегодня ночью. Он… тот второй я, он вернулся. И он рассказал намного больше…

Дамблдор и Снейп отнеслись к этому гораздо серьёзнее, чем хотелось бы Гарри. Директор немедленно предложил рассказать об этом сне подробнее, и Гарри отвёл глаза, пытаясь как можно быстрее вывалить всё и покончить с этим.

– Я был в подвале. Было темно, и я там был… в смысле, ещё один я. Но не тот “второй я”, о котором я рассказывал, – Гарри сделал глубокий вдох. Это было тяжелее, чем он ожидал. Прежде чем один из профессоров, пребывающих, несомненно, в недоумении, успел бы спросить его о чём-то, или прежде чем Снейп съязвил бы на тему кошмаров с тремя Поттерами, он попытался снова. – Ну вот, я там сидел, в темноте, и мне было холодно, и второй я – который был в том, другом сне – появился с люмосом. Он заговорил со мной, велел исследовать подвал, и я увидел… другого меня… только он был пленником. Он не спал, но и не бодрствовал. Он дышал и просто смотрел, но не видел, – Гарри передёрнуло.

– Северус? – тихо уточнил Дамблдор. Гарри не понял, о чём он спрашивал, но Снейп сразу ответил:

– Описание согласуется с ожидаемым эффектом от зелья, которое я сварил для Тёмного Лорда, – подтвердил он с бесстрастным выражением лица.

– Ну вот, – продолжил Гарри, почувствовав, что начинает слегка дрожать, – мы с этим Другим Гарри начали разговаривать. И, в общем… он сказал мне, что… – Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить точные слова. Ну это же только ночью было… И вдруг всё вспомнилось – Гарри сам подивился тому, насколько ясно: – Он сказал мне, что видеть будущее – запутанная штука, что Хогсмид и Хогвартс из предыдущего сна – это только возможные события, которые произойдут, если мы проиграем войну, но этот подвал и я в нём… это… Волдеморт действительно схватит меня, чтобы получить мою кровь, и это нельзя изменить.

Настала пауза. Гарри ждал ответа профессоров, и его начинало уже по-настоящему колотить, словно на морозе. Он обхватил себя руками, чтобы унять дрожь, но это не помогло. Да и не могло бы – ведь в комнате на самом деле не было холодно, холод шёл изнутри.

– Что-нибудь ещё, Гарри?

– Э-э… – Гарри наморщил лоб. Как и в прошлый раз, он чувствовал, что это было не всё… но не мог вспомнить. – Ну… э-э… наверное, надо добавить, что всё было очень реальным. В смысле, я знал в тот момент, что это сон, в обоих случаях. Но это было… как будто я физически там находился. Я всё это видел, слышал, чувствовал… даже запах. Всё было так по-настоящему… – повторил он почти жалобно, подняв глаза на Дамблдора, чтобы убедиться, что директор понимает. В тот момент казалось необходимым, чтобы Дамблдор понял, насколько всё было реальным.

Дамблдор кивнул, но спросил только:

– Что-нибудь ещё?

– Я попросил у него доказательств. Он сказал, что всё это правда, а я сказал, что мне нужны доказательства.

– И он дал их тебе, Гарри?

– Нет, – Гарри с удивлением почувствовал, что разочарован. С чего бы вдруг, ведь это был только сон? Он и не должен быть правдой. – Он только дал мне снитч и велел довериться, потом ещё добавил что-то про интуицию, а потом исчез. Всё.

В комнате настала тишина. Гарри ждал, пока кто-нибудь из профессоров заговорит.

Молчание прервал Снейп.

– Разумеется, теперь ты видишь, Альбус, какая опасность нам будет угрожать, если подобные сны у мистера Поттера продолжатся, особенно если они имеют хоть какое-нибудь отношение к Тёмному Лорду. Поттер явно склонен им верить.

– Вовсе нет! – машинально возразил Гарри.

Ни один из профессоров не обратил внимания на эту реплику. Вообще говоря, они полностью перестали обращать какое-либо внимание на раздосадованного Гарри.

– Возможно, Северус, но зачем ему убеждать Гарри в том, что он будет схвачен?

– Сколько раз мы не могли понять действий Тёмного Лорда, пока он не приводил свои планы в исполнение, Альбус? Чего он пытается достичь этим, в данный момент меня не волнует. Мы уже знаем, что ничего хорошего. Важно то, как нам его остановить.

– И что ты предлагаешь делать? Еженощно опаивать Гарри зельем Сна без сновидений? – тон Дамблдора явно выражал недовольство этим вариантом.

– Разумеется, нет! Мало Поттеру своих недостатков, чтобы он ещё и превратился в зельезависимого! Ему нужно овладеть Окклюменцией, чтобы блокировать эти видения на корню.

Раздражение из-за того, что его игнорируют, уступило в Гарри любопытству. Он просто не мог не спросить об этом…

– А что, если… ну, я просто имею в виду, если вдруг они и правда настоящие? Я не говорю, что я в это верю! – поспешил Гарри добавить, когда на лице Снейпа явно начало читаться “ну вот, я же говорил”. – Я, э-э… просто подумал… если бы они были правдой, и этот, э-э… Другой Гарри действительно часть меня… какой-нибудь там внутренний голос или типа того… ну, если бы это было правдой… сработала бы Окклюменция против меня самого?

Он немедленно пожалел о том, что открыл рот. Встревоженный вид Дамблдора и нетерпение на лице Снейпа ясно говорили, что теперь они окончательно убедились в верности своих теорий – в том, что он уже готов клюнуть на новую приманку Волдеморта.

Гарри рухнул обратно в кресло.

– Я могу идти? – устало спросил он. Скорее бы это всё уже закончилось.

К счастью, Дамблдор согласился:

– Да, Гарри, я полагаю, мы достаточно утомились за сегодняшний день. Нам с профессором Снейпом, конечно, необходимо дополнительно обсудить эту ситуацию и найти подходящее решение. Ты, впрочем, свою часть выполнил отлично. Спасибо, Гарри.

Гарри только кивнул.

– Я бы сейчас не отказался от пудинга, по правде говоря. А вы? – Дамблдор явно пытался разрядить обстановку.

– Нет, – коротко ответил Снейп.

Тем не менее, пять минут спустя у каждого из них в руках было по тарелке пудинга с засахаренными сливами.

Снейп тут же поставил свою на стол, не прикоснувшись к ней.

– Это послала нам миссис Уизли, – объяснил Дамблдор, и в его глазах появились огоньки. – По-моему, очень вкусно, не так ли, Гарри?

– Да, сэр, – послушно повторил Гарри, откусывая первый кусочек. Ух ты, действительно вкусно! А ведь миссис Уизли послала ему пудинг на день рождения вместе с подарком от Рона. Он и забыл. Так и не попробовал… Гарри поморщился, сообразив, что пудинг, по всей видимости, до сих пор лежит у него в сундуке. Фу-у-у… Ну, во всяком случае, он в закрытом контейнере.

К счастью, пудинг был слишком хорош, чтобы подобные мысли могли испортить Гарри аппетит. И как же было здорово, что можно было наконец думать о чём-то приятном после всех этих проблем…

Снейп, напротив, выглядел так, словно его сейчас стошнит. Что у него за проблемы с десертами? Сначала отказался от шоколадного торта в день рождения Гарри, теперь от пудинга…

Гарри пожал плечами. Его проблемы, если честно. Но интересно всё же, что Снейп счёл бы подходящим десертом? Может, он по ночам в лаборатории всякие жуткие ингредиенты для зелий поедает? Точно, слегка развеселился Гарри, и вот отчего он такой сальный и мерзкий: слишком много иглобрюхов ночами жрёт.

Фу, гадость какая. И всё же Гарри не удержался от ухмылки, потянувшись за своим стаканом.

Дамблдор, заметив это, подмигнул ему.
– Засахаренные сливы, Гарри! Всё дело в засахаренных сливах! – Он приподнял стакан в шутливом тосте и допил остатки.

– Засахаренные сливы? – тупо повторил Гарри, и улыбка тут же исчезла с его лица. Слова директора повторялись в его голове снова и снова. “Засахаренные сливы. Всё дело в засахаренных сливах”. Сердце Гарри начало колотиться: он вспомнил. Это были те самые слова, которые сказал Дамблдор внутри снитча в том сне, что он видел у Дурслей. Бессмысленные слова, но ведь вся эта сцена – то, как Дамблдор подмигнул, его выражение лица, даже шуточный тост – всё было в точности так, как ему приснилось.

В точности.

Он совсем забыл об этом, но теперь всё вспомнилось с пугающей ясностью.

Гарри показалось, что всё вокруг зарябило и замедлилось. Ведь это же наверняка совпадение… да? Это была совершенно обыкновенная фраза, ничего необычного. Не мог же он на самом деле видеть будущее?

Или…

Гарри потерял дар речи. Его мысли метались так быстро, что он не мог за ними уследить. Он смотрел, как Дамблдор уговаривает Снейпа попробовать десерт, но словно и не слышал его слов.

И тут Снейп ответил директору, и Гарри вновь услышал знакомые слова, словно в замедленной съёмке:

– Я бы предпочёл протухшую капусту, сваренную с жучиной тушёнкой.

И он отбросил с лица волосы и скрестил руки на груди.

Стакан Гарри выскользнул из его пальцев, ударился о край стола и посыпался на пол осколками.

Он видел будущее…

Он действительно видел будущее.


______________________________________

Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=

Глава 17



Дисклеймер от переводчика:

Здравствуйте, уважаемые читатели, и прошу прощения за такой долгий простой.
За это время вокруг этого фика много чего произошло, и я несу целый ворох новостей разной степени приятности (но по большей части это хорошие новости).

Во-первых, спешу сообщить, что оригинал разморозился, и автор прилежно выкладывает по главе каждые две недели. И пока что продолжение полностью стоит длительного ожидания. Это действительно замечательный фик.
На момент выкладки этого сообщения в оригинале 54 главы.

Во-вторых, немного о вышеозначенном простое (нет, не только извинения).
Так вышло, что моя жизненная ситуация со времени, когда я начала переводить этот фик, довольно сильно изменилась, и я не могу больше уделять переводу столько времени и души, сколько мне бы хотелось, чтобы перевод был должного качества.
Окинув взглядом полглавы, готовые на момент, когда ко мне обратилась k.mare
(см. далее) я поняла, что работаю уже без души и "лишь бы было", а качество стиля упало до неприемлемого по моим критериям уровня. Тем более что я застряла на самом неинтересном месте, через которые мне всегда сложно пробиться (но, честное слово, дальше там прямо намного интереснее и эмоциональнее всё!).

В-третьих:
Поэтому, когда ко мне обратилась автор продолжения перевода, я согласилась отдать фик ей, так как кормить читателей "завтраками" больше не хочу. Пусть фиком занимается тот, кто им реально занимается, а не выдавливает из себя по абзацу в месяц.


К сожалению, по правилам архива запрещено размещать ссылки на сторонние сайты, поэтому прямую ссылку на продолжение перевода от автора k.mare я оставить не могу.

Поэтому предлагаю всем желающим читать продолжение перевода от автора k.mare самостоятельно найти её перевод при помощи поиска в интернете по нику и названию. У неё на момент выкладки этого сообщения готова тридцать одна глава.


Спасибо всем за то, что были со мной, и до свидания!




Подписаться на фанфик
Перед тем как подписаться на фанфик, пожалуйста, убедитесь, что в Вашем Профиле записан правильный e-mail, иначе уведомления о новых главах Вам не придут!

Оставить отзыв:
Для того, чтобы оставить отзыв, вы должны быть зарегистрированы в Архиве.
Авторизироваться или зарегистрироваться в Архиве.




Top.Mail.Ru

2003-2024 © hogwartsnet.ru